Судья Гальмутдинова Г.Х. Дело № 22 - 7366
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г.Пермь 19 октября 2010 года.
Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Белозерова В.А., судей Бабушкина О.А., Клюкина А.В.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы осужденных Бурдина А.С., Гуния Е.Д., адвокатов Радченко С.Г., Ветошкина А.В., Кузовихина СВ., защитника Гуния Л.А., потерпевшего Т. на приговор Пермского районного суда Пермского края от 3 августа 2010 года, которым
Бурдин А.С., родившийся дата, место, ранее не судимый,
осужден по ч. 4, 5 ст. 33 ч. 2 ст. 162, с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Гуния Е.Д., родившийся дата, место, ранее не судимый,
осужден по ч. 2 ст. 162, с применением ч. 1 ст. 62 УК РФ к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.
Заслушав доклад судьи Клюкина А.В. об обстоятельствах дела и доводах жалоб, выслушав объяснение осужденных, адвокатов Радченко С.Г., Ветошкина А.В., Килина Л.М., защитника Гуния Л.А., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Кочетовой Е.А., полагавшей кассационные жалобы оставить без удовлетворения, судебная коллегия
установила:
Бурдин осужден за подстрекательство к разбою и за пособничестве в разбое, совершенном Гуния с применением предмета, используемого в качестве оружия, в ночь с 23 на 24 февраля 2010 года на площадке у подъезда № * дома № * по ул. *** Пермского края при указанных в приговоре обстоятельствах.
В судебном заседании свою вину в хищении имущества Т. они признали частично - Бурдин в пособничестве кражи, Гуния - в грабеже без применения насилия с его стороны.
В кассационной жалобе потерпевший просит приговор суда изменить, назначить осужденным наказание без реального лишения свободы.
В кассационных жалобах и дополнениях к ним осужденные, а также адвокаты, защитник, высказывая одно и то же мнение, просят приговор отменить и дело направить на новое рассмотрение. Они указывают, что вина осужденных в совершении инкриминируемых им деяний не доказана. Приговор постановлен на доказательствах, полученных с нарушением закона. Ходатайство об исключении доказательств было рассмотрено судом «формально» и необоснованно отклонено.
Считают, что показания свидетелей в целом не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не подтверждаются другими доказательствами, исследованными в суде.
Оспаривая законность и обоснованность приговора, авторы кассационных жалоб обращают внимание на то, что в деле имеются противоречивые доказательства о том, кто приискал орудие преступления - биту, кто использовал ее при изъятии имущества потерпевшего, эти противоречия судом не выяснены и не оценены. Указанные ими нарушения уголовно-процессуального закона повлекли необоснованное осуждение и назначение чрезмерно сурового наказания.
Адвокаты Ветошкин А.В. и Радченко С.Г. в защиту интересов Бурдина А.С., а также сам Бурдин, кроме того считают, что доводы последнего о том, что Гуния предлагалось совершить не разбойное нападение, а лишь кражу денег из куртки потерпевшего и то, что биту он не приискивал, его умыслом действия Гуния на применение насилия не охватывались, не опровергнуты (приводят доказательства, которые, по мнению адвокатов и осужденного, подтверждают эти доводы).
Адвокат Кузовихин СВ. в защиту интересов Гуния Е.Д., анализируя показания потерпевшего, свидетелей и осужденного, указывает, что в основу приговора положены противоречивые показания Понькина о примененном именно Гуния насилии, тогда как действия Гуния ограничивались самоуправством с применением насилия, а передача П. биты, образует пособничество «в нанесении средней тяжести вреда здоровью потерпевшего». Таким образом, приговор, по мнению адвоката, основан лишь на недостоверных показаниях Бурдина и П.. Указывает, что следователь по надуманным поводам, ограничивая права защиты, отказал в удовлетворении ходатайства об исследовании показаний подзащитного с применением полиграфа. Кроме этого отмечает, что назначенное наказание в силу неправильного применения уголовного закона и надлежащего исследования личности подзащитного является чрезмерно суровым и несправедливым.
Осужденный Гуния считает, что суд необоснованно не признал достоверными его показания о том, что им насилие не применялось, а поверил показаниям П., который и нанес удары битой потерпевшему. Так как не ударял потерпевшего, просит переквалифицировать его действия на ст. 73 УК РФ, то есть назначить условное наказание.
Осужденный Бурдин указывает, что показания Гуния и свидетелей: П1., П., И., Ж. носят противоречивый характер, по делу не выяснены существенные обстоятельства, следователь, не ознакомив его защитника Радченко С.Г. с постановлениями о назначении экспертиз, заключениями эксперта и специалиста нарушил его право на защиту. Суд необоснованно взыскал с него процессуальные издержки в сумме 1372 рубля 52 копейки.
Защитник Гуния Л.А., уверяя, что сын ударов потерпевшему не наносил, приводит доводы, свидетельствующие о возможности исправления сына без реального отбывания наказания.
В возражениях государственный обвинитель Чудинова Т.А. просит приговор оставить без изменения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб и возражений на них, судебная коллегия считает, что приговор суда является законным, обоснованным и справедливым.
Материалы дела исследованы с достаточной полнотой, оно расследовано и рассмотрено всесторонне, полно и объективно.
Виновность осужденных в совершении инкриминированного им преступления, кроме взаимоизобличающих друг друга показаний Бурдина и Гуния, доказана показаниями потерпевшего, свидетелей, протоколами следственных действий и другими письменными доказательствами, исследованными в судебном заседании и подробно изложенными в приговоре.
Суд дал правильную оценку всем доказательствам по делу и обоснованно пришел к выводу о виновности Бурдина и Гуния в совершении преступления против Т. и его имущества.
Вопреки доводам кассационных жалоб, вывод суда о виновности Бурдина в подстрекательстве и пособничестве в совершенном Гуния разбое с применением биты, используемой в качестве оружия, соответствует фактическим обстоятельствам дела и подтверждается собранными по делу и исследованными в судебном заседании доказательствами, подробно проанализированными судом в приговоре и получившими оценку в соответствии со ст. 88 УПК РФ.
Так из показаний потерпевшего Т. следует, что Бурдин А.С. фактически являлся членом их семьи и знал, что в рейс он всегда берет крупную сумму денег, которую прячет в рукаве куртки под замком. Имело это место и 23 февраля 2010 года. Перед тем как забрали куртку с деньгами, вначале, преодолевая его сопротивление, нанеся плотные удары в том числе и по голове, избили. До происшедшего видел в подъезде биту, осматривал ее.
Свидетели П1., И., П. пояснили, что Бурдин А.С. в подъезде при всех сказал, что у Т. в куртке есть деньги, и предложил забрать их.
Свидетель И. уточнил, что Бурдин предложил Гуния и П. «хлопнуть» Т. и забрать у него деньги. Гуния согласился, П. отказался. Биту, которую, как он понял, будут использовать, чтобы припугнуть Т., он принес из дома, и ее взял Гуния Е.Д..
Свидетель П. подтвердил, что слышал, как Бурдин А.С. предложил Гуния Е.Д. свершить хищение куртки с деньгами. По предложению Б. А.С. биту вынес И., отдал Бурдину А.С, а тот, передав ее Гуния Е.Д., велел ударить битой Т., чтобы он не смог того запомнить, а затем снять куртку. После того, как подошли к машине, Гуния нанес Т. три удара битой по левой части спины (плечу) и один удар по голове слева, затем снял куртку, испачкавшись кровью, пошел в его подъезд, где позвонил Бурдину и переоделся в его джинсы. Биту выкинули у его подъезда. После того, как Бурдин приехал и осмотрел куртку, достал деньги, куртку выкинули, потерпевшего отвезли в больницу, поехали в сауну, где за все расплачивался Бурдин.
Свои показания П. подтвердил при проверке его показаний на месте.
Свидетель П1. сообщил, что Бурдин спрашивал, кто может оглушить мужика и забрать у него деньги, и у кого есть бита. П. отказался участвовать в нападении на Т., а Гуния согласился и принесенную И. биту спрятал в куртку. Также слышал, как Бурдин велел Гуния позвонить ему, когда тот заберет куртку с деньгами. После происшедшего, и звонка Гуния, подойдя с Бурдиным к машине, видел, что голова у Т. разбита, и пока Бурдин уходил в подъезд дома П., прикладывал тому к ране снег.
Свидетель Б1. показал, что нашел деревянную биту под балконом квартиры П. и потом выбросил по требованию последнего.
Свидетели П2. и Ч. подтвердили, что парни, которые привезли Т. в больницу, говорили, что того избили битой по голове в машине. Из-за нескладности их рассказов у них создалось впечатление, что они сами его избили. Ч. дополнила, что Бурдин сказал, что знает, кто забрал у Т. деньги, но не скажет.
Свидетель Р. сообщил, что со слов Бурдина узнал о том, что Т. был избит битой.
Свидетель И. подтвердил, что после 5 часов 24 февраля 2010 года в его сауне отдыхали Бурдин, который расплачивался за все услуги, и двое молодых парней.
Осужденный Гуния Е.Д. не отрицал, что Бурдин говорил всем, что у Т. в куртке лежат деньги 50 000 руб., и пока он спит, надо помочь ему забрать эти деньги, он согласился и, тогда Бурдин спросил, у кого есть бита, чтобы использовать в случае если Т. будет сопротивляться, ударить ею по голове. И. вынес биту, передал Бурдину, а тот ему. Когда потерпевший ушел, Бурдин вышел следом, он, по звуку работающего двигателя, понял, что тот отогнал машину, а после возвращения спустя некоторое время, велел идти к Т., забрать курку, потом спрятаться и позвонить ему по телефону.
Осужденный Бурдин в конце судебного заседания подтвердил, что предложил Гуния совершить кражу, лежащих в куртке потерпевшего денег в сумме 22000 рублей, тот согласился. Потом И. вынес биту и передал Гуния, которую тот перед выходом на улицу спрятал в рукав куртки и со слов П. использовал, чтобы снять куртку с Т..
Исследованы судом и письменные доказательства.
Согласно сообщению из Култаевской больницы в приемное отделение 24.02.2010 года в 06 час. 45 мин. обратился Т. с диагнозом: ЗЧМТ, СГМ, ушитая рана затылочной области, ушиб мягких тканей плечевого сустава.
Из протокола осмотра места происшествия следует, что участок местности, расположенный напротив подъезда № ** дома № ** по улице **** Пермского района огорожен теплотрассой и деревянным забором, справа огорожен проезжей частью улицы, спереди оканчивается двухэтажным зданием. На земле между автомобилями марки «***» и «***» обнаружено вещество бурого цвета.
Еще один протокол осмотра места происшествия - салона автомобиля потерпевшего свидетельствует, что в салоне на переднем левом сидении на чехле обнаружено вещество бурого цвета.
Из заключений (основанного и дополнительного) судебно-медицинского эксперта следует, что у Т. имелась закрытая черепно-мозговая травма в виде ушиба головного мозга легкой степени с кровоизлиянием под мягкую мозговую оболочку, ушибленной раны головы. Эти повреждения, судя по характеру и клиническим проявлениям, образовались от ударного воздействия твердого тупого предмета. Данная травма квалифицируется как вред здоровью средней тяжести, по признаку длительного расстройства его (на срок более 21 дня). Согласно дополнительно представленной медицинской документации, у Т. имеется сенсоневральная посттравматическая глухота слева.
Заключение эксперта - биолога свидетельствует, что на двух отрезках бинта со смывами со снега и с автомашины обнаружена кровь человека, происхождение которой не исключается от Т.
Согласно рспечатке входящих и исходящих звонков на зарегистрированную на Бурдина А.С. сим - карту 24 февраля 2010 года в 04 час. 10 мин. 47 сек. поступил входящий звонок с сим - карты Гуния Е.Д.. Длительность разговора составила 64 сек.
В своем заявлении о чистосердечном признании Гуния Е.Д. сообщил, что совместно с Бурдиным, П. в ночь с 23 на 24 февраля 2010 года совершил хищение куртки спящего в своей машине Т.. Бурдин рассказал, что у того в кармане куртки 50000 рублей, что с «тестем у него свои счеты, эти деньги нужны ему, и надо ему помочь». Он и П. пошли к машине, он открыл дверь и стал снимать куртку с пьяного потерпевшего, в это время П. ударил Т. по голове и шее. Затем он отдал куртку Бурдину, который забрал из нее деньги.
Как видно из приговора и материалов дела, проанализировав все доказательства, суд учел все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда, и оценивая показания участников процесса, в приговоре мотивировано указал почему принял в качестве правдивых и достоверных показания осужденных, в части где они изобличают друг друга, показания свидетелей, данных в ходе предварительного расследования - они последовательны, логичны, дополняют друг друга и согласуются как между собой, так и с письменными доказательствами, и почему отверг показания Гуния и Бурдина в части, где они отрицают планирование преступление, распределение ролей, свои действия, направленные к достижению преступного результата. Все выводы суда носят непротиворечивый характер.
То обстоятельство, что суд признал показания осужденных об одних обстоятельствах достоверными, а о других обстоятельствах - нет, не свидетельствует о противоречивости выводов суда и необоснованности судебного решения.
Доводы адвоката о наличии противоречий в показаниях свидетелей обвинения и потерпевшего были рассмотрены судом и обосновано признаны несостоятельными, поскольку противоречий в показаниях указанных свидетелей, которые могли повлиять на доказанность вины осужденных и квалификацию их действий, не установлено. Данных, свидетельствующих о том, что были нарушены требования закона при допросах свидетелей в ходе предварительного расследования, нет.
Не доверять показаниям свидетелей И. и П1., данным в ходе предварительного расследования, у суда оснований не имелось, они получены с соблюдением закона, данных о том, что оба, дали показания под физическим или психическим воздействием со стороны сотрудников милиции, не имеется.
В судебном заседании эти свидетели действительно пояснили, что - П1. его били в милиции, И. - угрожали увольнением, и они вынуждены были оговорить Бурдина А.С.
Эти показания судом проверены, с приведением мотивов принятого решения признаны несостоятельными.
Судебная коллегия находит данное решение суда правильным.
Не было у суда оснований не доверять показаниям и П., поскольку их достоверность проверялась как в период предварительного расследования, о чем свидетельствует постановление о прекращении в отношении него уголовного преследования, так и в судебном заседании. Никто из допрошенных лиц, в том числе и Гуния, не указывает, что П. согласился с предложением Бурдина похитить деньги Т.. Вопреки доводам жалоб, П. последовательно, без каких-либо существенных противоречий описывал действия Гуния при нанесении ударов по телу потерпевшего, указывал, как Гуния после этого снял куртку, как распорядился битой, позвонил Бурдину, который извлек из куртки потерпевшего деньги. Объяснил П. и почему находился рядом с Гуния в момент совершения преступления, зачем поехал с Бурдиным и Гуния в больницу, и зачем Бурдин привозил его к потерпевшему для извинений. Эти объяснения логичны, а сами показания подтверждены показаниями П1., И., Бурдина, Р., Т. и письменными доказательствами. Утверждение защиты о невозможности нанесения ударов битой при обстоятельствах, указанных П., является голословным, поскольку ничем не подтверждено.
Таким образом, судебная коллегия не находит оснований для признания показаний данного свидетеля недостоверными и недопустимыми.
Другие доказательства, исследованные судом, в том числе показания Ж., К., Н. о не виновности осужденных не свидетельствуют.
Остальные доводы осужденных и адвокатов сводятся к переоценке доказательств, которые оценены судом по внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся доказательств, как это предусмотрено ст. 17 УПК РФ.
Таким образом, ни одно из представленных доказательств не осталось без оценки, данной в соответствии с требованиями закона, выводы суда подтверждены доказательствами, исследованными в судебном заседании, суд учел все обстоятельства, которые могли существенно повлиять на его выводы, не заложив в приговор существенных противоречий, указал основания, по каким принял одни доказательства и отверг другие. Поэтому судебная коллегия не может согласиться с доводами жалоб о том, что суд неправильно установил фактические обстоятельства дела.
Иная оценка этих доказательств осужденными и адвокатами сама по себе не предусмотрена процессуальным законом в качестве обстоятельства, влекущего отмену приговора суда.
На основании изложенного, судебная коллегия приходит к выводу, что суд первой инстанции в достаточной степени исследовал позицию стороны защиты о совершении Бурдиным пособничества в краже, Гуния - самоуправства с применением насилия и пособничества в причинении средней тяжести вреда здоровью, либо грабеже, правомерно признал ее несостоятельной, и обоснованно отверг требования о необходимости указанной переквалификации действий Бурдина и Гуния соответственно на другие, менее тяжкие статьи УК РФ.
Соглашаясь с выводом суда о доказанности вины осужденных в совершении преступления, судебная коллегия находит правильной и юридическую квалификацию действий каждого.
Суд правильно указал, что Бурдин явился подстрекателем к преступлению, поскольку именно он склонил Гуния совершить нападение на Т., о чем свидетельствуют показания Гуния, П1., И., П.. Он же явился пособником преступления, так как создал условия для его совершения: перед нападением отогнал автомобиль Т. от подъезда дома на стоянку, о чем свидетельствуют показания Гуния о том, что слышал, как автомобиль потерпевшего отъехал, потерпевшего Т. о том, что держал в руках биту еще до выхода из подъезда, протокол осмотра места происшествия, которым описано место стоянки поодаль от жилого дома, показания свидетеля П. о том, что со стороны не видно, что происходит в машине. В целях, чтобы в случае необходимости оглушить потерпевшего, стал выяснять, у кого есть бита, то есть приискал ее и именно бита, принесенная И. и оказавшаяся в руках Гуния стала орудием преступления. Правильным является вывод суда и о том, что умыслом Бурдина охватывалось применение биты непосредственным исполнителем преступления, поэтому утверждение Бурдина и защиты о невозможности квалифицировать действия по признаку «с применением предмета, используемого в качестве оружия», является ошибочным.
Определяя роль Гуния, как непосредственного исполнителя разбоя, суд обоснованно указал, что он, в целях завладения имуществом потерпевшего, умышленно нанес несколько ударов битой по телу и голове Т., в результате чего тот потерял сознание и ему был причинен средней тяжести вред здоровью, сломив волю потерпевшего к сопротивлению, забрал куртку, позвонил Бурдину, который изъял деньги. Об опасности для жизни или здоровья примененного при хищении имущества потерпевшего свидетельствует характер насилия и наступившие последствия, которые, в свою очередь, определены заключениями эксперта. Утверждение защиты, что заключение эксперта не содержит указание на наличие у Т. сенсоневральной посттравматической глухоты слева, является явно необоснованным.
Утверждения защитников о том, что Гуния согласился забрать деньги у потерпевшего якобы потому, что тот был должен Бурдину, является несостоятельным, поскольку никем и ничем не подтверждено. Слова Бурдина о том, что «с тестем у него свои счеты», при указанных в приговоре обстоятельствах, вопреки доводам жалобы, не могли быть расценены как просьба помочь вернуть долг.
Поэтому суд первой инстанции правильно квалифицировал действия осужденного Бурдина по ч. 4, 5 ст. 33, ч. 2 ст. 2 ст. 162 УК РФ.
Находит судебная коллегия несостоятельными и доводы адвокатов о нарушении судом процессуального права.
Каких-либо существенных нарушений уголовно-процессуального закона, которые бы путем лишения или ограничения прав участников уголовного судопроизводства, в том числе обвиняемых, или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, ни в ходе досудебного производства, ни при рассмотрении уголовного дела судом не выявлено.
Вопреки доводам жалобы все ходатайства защиты об исключении доказательств были рассмотрены как следователем, так и судом. По результатам их рассмотрения приняты мотивированные решения. В связи с чем утверждения адвокатов Радченко С.Г., Ветошкина А.В. и осужденного Бурдина о «формальном» их рассмотрении и необходимости отмены постановления суда судебная коллегия находит несостоятельными. Кроме этого, все представленные сторонами доказательства были оценены судом на предмет относимости, допустимости, достоверности, а в свой совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела и при вынесении приговора.
Следователь обоснованно отказал в проверке показаний Гуния с использованием полиграфа, о чем имеются соответствующие постановления. В судебном заседании ходатайств о назначении данного исследования или какой - либо экспертизы стороной защиты не поднимался.
То обстоятельство, что защитник Радченко не была своевременно ознакомлена с постановлениями о назначении экспертиз, заключениями эксперта и специалиста, не свидетельствует о нарушении прав осужденных на защиту, поскольку как видно из материалов дела, в последующем, после ознакомления с данными документами, адвокат о производстве дополнительной экспертизы, назначении новых экспертиз, необходимости задать соответствующие вопросы эксперту не заявляла. Объяснений, в чем же выразилось нарушение закона, и как это обстоятельство повлияло на принятое судом решение, не содержится и в кассационных жалобах.
Следует согласиться, что при принятии решения о взыскании процессуальных издержек с подсудимых положения уголовно-процессуального закона были соблюдены не в полной мере, поскольку не выяснено отношение осужденных к данному вопросу, однако, данное обстоятельство нельзя расценивать как нарушение закона, влекущее отмену данного решения.
Как видно, защиту осужденных в ходе предварительного расследования осуществляли адвокаты по назначению, труд которых был оплачен из федерального бюджета. Согласно ст. 131, 132 УПК РФ к процессуальным издержкам относятся суммы, выплачиваемые адвокату за оказание им юридической помощи в случае участия адвоката в уголовном судопроизводстве по назначению, и взыскиваются с осужденных или возмещаются за счет средств федерального бюджета. В силу п. 13 ч. 1 ст. 299, п. 3 ч. 1 ст. 309 УПК РФ суд обязан был разрешить вопросы, на кого и в каком размере должны быть возложены процессуальные издержки, и принять решение о их распределении. В своей жалобе осужденный Бурдин не указывает на предусмотренные законом обстоятельства, вследствие чего он мог быть освобожден от уплаты процессуальных издержек, а судебная коллегия таких оснований не находит. Таким образом, решение суда в этой части в целом основано на законе и является правильным.
Не нарушен судом и принцип состязательности сторон, поскольку в судебном заседании были исследованы доказательства как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, при этом суд создал необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав. Как следует из протокола судебного заседания, сторона защиты активно использовала свои права, поскольку представляла доказательства, допрашивала свидетелей, участвовала в исследовании доказательств, представленных стороной обвинения.
Вопреки доводам жалоб, наказание Бурдину и Гуния назначено в соответствии с предписаниями ст. 6, 43, 60 УК РФ с учетом характера и степени общественной опасности совершенного ими преступления, личности виновных. Судом приняты во внимание наличие смягчающих наказание обстоятельств - раскаяние, добровольное возмещение материального вреда, оказание медицинской помощи потерпевшему, отсутствие судимостей, у Гуния дополнительно (с учетом чистосердечного признания) активное способствование раскрытию преступления, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств, влияние назначенного наказания на исправление подсудимых и условия их жизни. Подробно изложены в приговоре и оценены данные характеризующие личность каждого из осужденных, в том числе и указанные в кассационных жалобах. Было учтено судом и мнение потерпевшего, которое он также повторил в кассационной жалобе.
Суд убедительно мотивировал невозможность применения в отношении осужденных норм ст. 64 и 73 УК РФ, а также отсутствие необходимости применения дополнительного наказания. Обстоятельств, которые могли бы порождать сомнения в обоснованности этих решений суда, судебная коллегия не находит.
При таких обстоятельствах назначенное осужденным наказание нельзя признать чрезмерно суровым и, оснований для смягчения наказания не имеется.
Таким образом, предусмотренных ст. 379 УПК РФ оснований для отмены или изменения судебного решения в кассационном порядке не установлено.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Пермского районного суда Пермского края от 3 августа 2010 года в отношении Бурдина А.С. и Гуния Е.Д. оставить без изменения, а кассационные жалобы - без удовлетворения.