Судья Атаманчук Н.А. Дело № 22 - 909
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Пермь10 марта 2011 года.
Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего Белозерова В.А., судей Хайровой Р.М., Клюкина А.В., при секретаре Сабурове А.И.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационные жалобы адвоката Постаногова М.В. и осужденного Набатова С.А. на приговор Кировского районного суда г. Перми от 17 декабря 2010 года, которым
Набатов С.А., родившийся дата. в ****, ранее не судимый, осужден по ч. 3 ст. 30, п. «г» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ с применением ст. 64 УК РФ к 7 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима;
этим же приговором осуждена Громыхалова О.В. приговор в отношении которой не обжалуется.
Заслушав доклад судьи Клюкина А.В. об обстоятельствах дела и доводах жалоб, выслушав выступление адвоката Постаногова М.В. и защитника Узких Е.В., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Кочетовой Е.А., полагавшей кассационные жалобы оставить без удовлетворения, судебная коллегия
установила:
Набатов С.А. признан виновным в совершении 25 сентября 2009 года покушения на незаконный сбыт наркотических средств по предварительному сговору с Громыхаловой О.В., в особо крупном размере.
Преступление совершено в городе Перми при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В судебном заседании свою вину в покушении на сбыт наркотических средств Набатов С.А. не признал, и утверждал, что действиями Громыхаловой не руководил, в сделке участия не принимал, о содержимом пакетов, которые должна передать Громыхалова в обмен на автомобиль, не знал, а лишь передал звонившим из колонии лицам телефон Громыхаловой О.В., а затем 24 и 25 сентября 2009 года по ее просьбе, обеспечивая безопасность, привез ее на встречу, а затем контролировал ее.
Громыхалова утверждала, что ее действиями руководил не Набатов, а иное лицо, передавая пакеты за автомобиль, не знала, что в них наркотическое средство, а была уверена, что участвует в мошенничестве.
В кассационных жалобах и дополнениях к ним осужденный Набатов С.А. и адвокат Постаногов М.В., высказывая одно и то же мнение, просят приговор отменить и дело направить на новое рассмотрение. Они указывают, что вина осужденного в совершении инкриминируемого ему деяния не доказана (приводят доказательства, которые, по их мнению подтверждают эти доводы).
Адвокат, полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и судом нарушен уголовно-процессуальный закон.
Оспаривая законность и обоснованность приговора, Набатов С.А. полагает, что суд неправильно оценил его действия по передаче номера телефона Громыхаловой и поездки с ней 24 и 25 сентября 2009 года, поверил показаниям заинтересованных в исходе дела сотрудников наркоконтроля, и свидетелей Б., Р., К. и необоснованно отверг показания Громыхаловой и его. Считает, что отсутствие его и Громыхаловой отпечатков пальцев на изъятых пакетах с наркотическим средством, наличие телефонных переговоров с Р. и К., как до, так и во время сделки по передаче пакетов Громыхаловой свидетельствуют, что он преступление не организовывал, не контролировал.
Проверив материалы дела, обсудив доводы жалоб, судебная коллегия приходит к следующему.
Согласно положениям пп. 1,2 ч. 1 ст. 379 УПК РФ основанием отмены приговора в кассационном порядке является несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушение уголовно-процессуального закона.
В соответствии со ст. 380 УПК РФ приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если выводы суда не подтверждаются доказательствами, рассмотренными в судебном заседании, суд не учел обстоятельства которые могли существенно повлиять на выводы суда; при наличии противоречивых доказательств, имеющих существенное значение для выводов суда, в приговоре не указано, по каким основаниям суд принял одни из этих доказательств и отверг другие; выводы суда, изложенные в приговоре, содержат существенные противоречия, которые повлияли или могли повлиять на решение вопроса о виновности или невиновности осужденного. А нарушением уголовно-процессуального закона в частности является
несоблюдение процедуры судопроизводства, которая повлияла или могла повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора (ч. 1 ст. 381 УПК РФ).
Судебная коллегия считает, что при рассмотрении дела и постановлении обвинительного приговора, суд допустил указанные выше нарушения закона, поэтому приговор нельзя признать законным, обоснованным и справедливым, как того требуют положения ч. 2 ст. 297 УПК РФ, соответственно он подлежит отмене с направлением уголовного дела на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе.
К существенным противоречиям, судебная коллегия относит следующее.
Как видно из материалов дела, органами предварительного расследования Набатову предъявлено обвинение, в том, что он в группе лиц по предварительному сговору с Громыхаловой в целях сбыта незаконно приобрели наркотическое средство массой не менее 283, 593 граммов (особо крупный размер), поместили для хранения в тайник, распространили информацию о наличии для реализации среди своих знакомых и малознакомых людей, и получив до 25 сентября 2009 года информацию о наличии приобретателя 300 граммов героина в обмен на автомобиль /марка/ дата выпуска, инициативно ответили согласием выступить в данной сделке в роли продавца. Набатов, как организатор и лидер преступной группы, разработал преступный план, согласно которого Громыхалова созванивается с Б. (покупателем), оговаривает условия сделки, дату, место и время осмотра транспортного средства, дату, место и время проведения сделки, а Набатов осуществляет координацию действий Громыхаловой, контроль и безопасность проведения сделки. Далее Громыхалова под контролем Набатова созвонилась с Б. 24 сентября 2009 года, используя диктофон для записи, встретилась с ним, определив место и условия передачи 300 граммов героина 25 сентября 2009 года. До 12 часов 25 сентября 2009 года Громыхалова и Набатов по предварительному сговору между собой оставили 100 граммов героина в ячейке камеры хранения магазина «***», а 200 граммов героина оставили в специально оборудованном месте - тайнике, расположенном у дома № ** по ул. ****. 25 сентября 2010 года около 12 часов Громыхалова встретилась с Б., затем под контролем, осуществляющим наблюдение из другого автомобиля Набатова, передала Б. 100 граммов героина, в последующем, возвратившись к месту совершения сделки около 12 часов 45 минут, позвонила по телефону Набатову, а Б. обсудил с ним дальнейшие условия передачи 200 граммов героина, затем Набатов дал указание Громыхаловой принести из тайника в автомашину Б. героин. После того, как Громыхалова около 13 часов принесла оставшуюся часть героина, она была задержана сотрудниками наркоконтроля, а около 13 часов 10 минут был задержан и Набатов.
То есть органы предварительного расследования утверждали, что Набатов и Громыхалова являлись владельцами наркотического средства и по предварительному сговору пытались сбыть его, но не довели преступление до конца по независящим от него обстоятельствам.
Суд, описывая преступное деяние Набатова и Громыхаловой, от формулировок свидетельствующих о том, что последние ранее приобрели наркотические средства для сбыта, хранили их в тайнике и распространили информацию о его наличии для реализации, отказался, доказательств того, что оба осужденных являются владельцами наркотического средства, которое пытались сбыть, не привел, однозначных выводов кто же является владельцем наркотических средств которые передавала Громыхалова, в отличие от органов предварительного расследования, не сделал, заложив существенное противоречие, которое могло повлиять на правильное применение уголовного закона.
Далее суд, описывая действия, использующей для записи диктофон в мобильном телефоне Громыхаловой 24 сентября 2009 года при встрече с Б., указал, что Громыхалова обозначила условия, время, место и способ передачи наркотического средства на автомобиль 25 сентября 2009 года. В обоснование этого, суд оперировал показаниями Б. и сослался на протокол осмотра файла мобильного телефона, однако в приговоре содержание записи не привел, тогда как оно существенно противоречит описанию действий Громыхаловой при встрече. Не установлено судом и того обстоятельства, что встреча состоялась для осмотра автомобиля, поскольку его не было, а из записи разговора и показаний Б. следует, что машину уже осматривали ранее неизвестные Громыхаловой люди.
Осталось бездоказательным утверждение суда о том, что именно Громыхалова и Набатов поместили часть наркотического средства в тайник, как в магазине, так и в районе дома ** по ул. ****, поскольку никто из допрошенных лиц об этом не говорил, а исследованные письменные доказательства об этом не свидетельствуют.
Затем суд, утверждает, что Громыхалова в ходе передачи наркотического средства звонила Набатову, и в частности, после звонка ему после 12 часов 45 минут, получила от того указание принести
и отдать Б. оставшуюся часть наркотического средства. Однако опять же далее ссылаясь в приговоре как на доказательство - распечатку телефонных соединений абонентских номеров Набатова и Громыхаловой, не обратил внимание на то, что исходящий звонок с телефона Громыхаловой был осуществлен лишь на телефон абонента в п. Ныроб - 25 сентября 2009 года в 12 часов 4 минуты, а все остальные звонки на телефон Громыхаловой с телефона Набатова были не исходящие, а входящие и последний звонок продолжительностью 8 секунд произведен в 12 часов 23 минуты, а не после 12 часов 45 минут. Более того, исходя из протокола осмотра приобщенного к материалам уголовного дела СД-диска с записью оперативного эксперимента, а также звукового файла с телефона Громыхаловой, следует, что фактически указание принести оставшуюся часть наркотических средств, Громыхалова получила от Б..
Отвергая показания Громыхаловой о том, что Набатов ее действиями не руководил, наркотики не передавал, ее действия не контролировал, суд указал, что эти показания даны ею впервые в судебном заседании. Однако, данное обстоятельство не соответствует действительности. Так еще, при задержании 25 сентября 2009 года, Громыхалова собственноручно указала, что передачей наркотиков руководил парень, который находится в местах лишения свободы, также он указывал, где забирать наркотики (т. 1 л.д.47). Кроме этого, в период предварительного расследования Громыхалова обращалась с письменным ходатайством о проведении очной ставки со свидетелем Р., утверждая, что именно он руководил ее действиями, давал указания по получению и передаче впоследствии изъятых у нее наркотических средств (т. 1 л.д. 299). Не дано надлежащей оценки судом и указанным выше распечаткам телефонных переговоров, согласно которым, Громыхалова напрямую осуществляла связь с лицами, находящимися в ****, как 24, так и 25 сентября 2009 года.
Кроме этого, суд, опровергая показания Громыхаловой сослался в приговоре на показания сотрудника УФСКН Т. о том, что последняя при даче объяснений указала, что героин ей дал Набатов. Вместе с тем, суд в оглашении самого объяснения стороне обвинения отказал, изложенные в нем сведения иным способом не проверил, и не учел, что требования уголовно-процессуального закона (п. 1 ч. 2 статьи 75) и Конституции Российской Федерации (ч. 2 ст. 50) исключают возможность не только прямого, но и опосредованного (путем допроса дознавателя или следователя о содержании данных подозреваемым или обвиняемым показаний) использовать сведения, сообщенные подозреваемым, обвиняемым в ходе проводившихся с его участием следственных действий.
Нарушен судом уголовно - процессуальный закон и при допросе свидетеля Б., поскольку суд не учел, что меры, предусмотренные ч. 5 ст. 278 УПК РФ, все же имеют исключительный, экстраординарный характер и должны применяться только в действительно необходимых случаях. Суд должен в достаточной мере оценить реальность угрозы безопасности свидетеля, членов его семьи, родственников и близких лиц, рассмотреть и обсудить, будут ли Набатов и Громыхалова в состоянии выполнить сами такие угрозы или побудить других сделать это по их поручению. И все это должно быть отражено в постановлении суда с соответствующей мотивировкой. Кроме этого, перед началом допроса суд устанавливает личность свидетеля, не раскрывая при этом его истинные данные. Для этого председательствующим в судебном заседании вскрывается конверт с подлинными данными о личности свидетеля, сверяет с паспортными данными, а сам факт установления личности свидетеля без раскрытия его подлинных данных подлежит отражению в протоколе судебного заседания.
Для соблюдения баланса интересов участников уголовного судопроизводства закон устанавливает процессуальные гарантии. В частности, чтобы меры безопасности в отношении свидетеля не нарушали интересов обвиняемого, УПК наделяет суд правом предоставить сторонам возможность ознакомиться с подлинными сведениями о лице, дающем показания, если это необходимо для осуществления защиты подсудимого либо установления каких-либо существенных для рассмотрения дела обстоятельств (ч. 6 ст. 278 УПК).
Данные требования закона судом не выполнены и не учтены, поскольку процессуальное решение о допросе свидетеля без оглашения подлинных данных о личности судом не принято, сам протокол сведений о том, что личность свидетеля установлена, не содержит (т. 3 л.д. 50), требования защиты о раскрытии сведений о месте работы свидетеля, при наличии обоснованных подозрений о том, что он является должностным лицом правоохранительного органа, занимающегося в том числе выявлением и пресечением преступлений в сфере незаконного оборота наркотиков, судом в процессуальном порядке не разрешено, тогда как установление обстоятельств совершения сделки и определения момента возникновения умысла на ее совершение, позволяет отграничить преступление от провокации на него. Свидетель Б. утверждал, что знакомый в поселке **** предложил продать автомобиль за наркотики, он передал эту информацию сотрудникам наркоконтроля, затем опять же от знакомого в ****, а также от К. и Р. узнал, что автомобиль хотят приобрести О. и С., и после звонка Громыхаловой, состоялась сама сделка. Из чего следует, что инициатива обмена наркотиков на автомобиль исходила от Набатова и Громыхаловой и именно они подыскивали
приобретателя наркотических средств. Вместе с тем свидетели К. и Р. указали, что по просьбе малознакомых людей, а не Набатова и Громыхаловой стали подыскивать людей готовых обменять героин на автомобиль. При этом, оба утверждали о том, что Набатов занимается сбытом героина не знали. Данные противоречия в показания указанных лиц суд не устранил, в совокупности с распечатками телефонных переговоров, как Громыхаловой и Набатова, так и истребованных судом переговоров абонента телефона, которым пользовался Б., не оценил. Источник своей осведомленности Б. не назвал. Законность действий Б. не в рамках оперативного эксперимента, то есть до 25 сентября 2009 года, оценки в приговоре суда не получила.
Суд, утверждая, что сделкой руководил Набатов, помимо указанного выше сослался на то, что «это подтверждает само поведение последнего, как до сделки, так и по ходу проведения сделки с автомобилем». Вместе с тем, суд не учел, что ни Набатов, ни Громыхалова автомобиль не осматривали, тогда кто-то иной это сделал и задолго до того, как Б. позвонила Громыхалова. Данных о том, что Набатов ранее занимался сбытом наркотических средств, нет, поскольку показания сотрудника правоохранительного органа В. о наличии лишь информации об этом, без указания на ее источник и приведение конкретных данных, таковой быть не может. Исследованные судом данные характеризующие Набатова (в том числе и выписки из банковских вкладов), также не позволяют утверждать, что и ранее он занимался сбытом наркотических средств. Свидетель А. прямо заявил, что иных фактов преступной деятельности Набатова и Громыхаловой установить не удалось.
Вопреки требованиям закона не содержит приговор суда и какой-либо мотивировки квалификации действий Набатова и Громыхаловой по признаку совершения преступления «группой лиц по предварительному сговору».
Совокупность иных исследованных судом доказательств, без устранения существенных противоречий и нарушений требований УПК РФ к принятию решения о виновности или невиновности, доказанности или недоказанности обвинения, привести не может.
И поскольку устранение указанных недостатков при рассмотрении дела в суде кассационной инстанции, то есть без повторного рассмотрения дела невозможно, а обстоятельства, которые установлены при рассмотрении жалобы в интересах Набатова, затрагивают интересы и осужденной Громыхаловой, действия которых, согласно предъявленного обвинения взаимосвязаны, приговор суда не может быть признан законным, обоснованным и справедливым и в отношении последней, поэтому подлежит отмене в отношении обоих осужденных.
С учетом того, что дело направляется на новое судебное разбирательство судебная коллегия не дает оценки доводам жалоб о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, о преимуществах одних доказательств перед другими. Эти и другие вопросы, а также доводы указанные стороной защиты в кассационных жалобах подлежат разрешению при новом рассмотрении дела, в ходе которого суду также надлежит устранить указанные выше нарушения закона, принять во внимание, что приговор отменяется не по представлению прокурора, поэтому ухудшение положения Набатова и Громыхаловой в любом случае является недопустимым.
Поскольку для назначения и нового рассмотрения уголовного дела необходимо определенное время, в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства и надлежащего проведения судебного заседания в разумные сроки, на этот период в отношении обвиняемого в совершении особо тяжкого преступления Набатова следует применить меру пресечения, а так как мера пресечения в виде заключения под стражу Набатову была избрана в целях обеспечения исполнения приговора, который признается незаконным и отменяется, данная мера пресечения подлежит изменению на подписку о невыезде и надлежащем поведении. В этих же целях мера пресечения подписка о невыезде и надлежащем поведении в отношении Громыхаловой О.В. изменению не подлежит.
Руководствуясь ст. ст. 377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
определила:
приговор Кировского районного суда г. Перми от 17 декабря 2010 года в отношении Набатова С.А. и Громыхаловой О.В. отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в тот же суд, но в ином составе со стадии судебного разбирательства.
Меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении Набатова С.А. изменить на подписку о невыезде и надлежащем поведении, Набатова С.А. из под стражи - освободить.