Судья Райхель О.В.Дело № 22-2935
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Пермь12 мая 2011 года
Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе: председательствующего судьи Конышева А.Г.судей Евстюниной Н.В, Шестаковой И.И.при секретаре Швец О.В.
рассмотрела в судебном заседании 12 мая 2011 года кассационное представление государственного обвинителя Конынина Е.В. на приговор Кизеловского городского суда Пермского края от 10 марта 2011 года, которым
С., дата рождения, уроженец **** края, не судимый
оправдан по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.3 ст. 159 УК РФ в связи с отсутствием в его действиях состава преступления,
С1., дата рождения, уроженка ****, не судимая
оправдана по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.3 ст. 159 УК РФ в связи с отсутствием в её действиях состава преступления.
Заслушав доклад судьи Шестаковой И.И, мнение прокурора Захарова А.В., поддержавшего доводы кассационного представления, объяснения адвоката Кайсина П.М. в защиту интересов оправданных С. и С1., представителя потерпевшего П. адвоката Галкина Д.А, полагавших приговор оставить без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
С. и С1. органом предварительного расследования обвинялись в том, что в период с лета 2009 года по конец марта 2010 года, действуя по предварительному сговору между собой, с целью хищения путём мошенничества денежных средств, пролагающихся к выплате П. в качестве социальной выплаты для приобретения жилья за счет межбюджетных трансфертов, предусмотренных на реализацию программ местного развития и обеспечение занятости для шахтёрских городов и посёлков, гражданину, подлежащему переселению из ветхого жилищного фонда, ставшего в результате ведения горных работ на ликвидируемых угольных шахтах непригодным для проживания по критериям безопасности, в сумме 937 200 рублей, введя в заблуждение Д. относительно своих истинных намерений, обратились к последнему с целью оказать помощь в приобретении для него жилья по предоставленной его брату П. социальной выплате. Реализуя совместный умысел, С1., не поставив в известность Д. о сумме выделенных его брату П. денежных средств, убедила Д. оформить на неё различные доверенности по представлению интересов последнего в администрации Кизеловского муниципального района, в различных органах, в суде. После чего в целях лишения П. права на имущество - дом, расположенный по адресу: ****, путём лишения его возможности права вступления в наследство и признания права собственности на данный дом только на Д., в целях оформления документов для получения указанной социальной выплаты только в пользу Д., С1. обратилась в Кизеловский городской суд Пермского края с иском о признании факта принятия наследства, включения имущества в наследственную массу и признания права собственности Д. на жилой дом, при этом, выступая как представитель истца,
С1. умышленно ввела в заблуждение судебные органы и скрыла информацию о наличии второго наследника имущества - П., нарушив его права. На основании решения суда 23 декабря 2009 года С1. зарегистрировала право собственности на жилой дом № ** по **** края на своего доверителя Д. После чего С. и С1. в марте 2010 года приняли меры по устранению препятствий по завладению указанной социальной выплатой на приобретение жилья П., совершили действия по незаконному получению паспорта нового образца на имя П., а также снятию П. с регистрационного и воинского учёта - введя в заблуждение специалиста отдела по вопросам ГО, ЧС и первичному воинскому учёту Кизеловского городского поселения Ю., которая поддавшись на уговоры С., поставила штамп о снятии с воинского учёта гражданина П., сделав об этом отметки в домовой книге, учетной карточке к военному билету и в самом военном билете на имя П., предоставленном С. Введя в заблуждение начальника отделения УФМС России по Пермскому краю в г.Кизеле Пермского края П1., С. передал ей необходимые документы и заполненные С1. бланки для обмена паспорта и снятия с регистрационного учёта с подделанными им подписями П. П1. сняла П. с регистрационного учета по месту жительства, сделав соответствующие отметки в документах. После чего в конце марта 2010 года С1. представила в администрацию Кизеловского муниципального района Пермского края пакет документов на получение социальной выплаты на имя Д., полностью лишив тем самым П., подлежащего переселению из ветхого жилищного фонда, ставшего в результате ведения горных работ на ликвидируемых угольных шахтах непригодным для проживания по критериям безопасности, права на социальную выплату для приобретения жилого помещения в сумме 937 200 рублей. Действия С. и С1. квалифицированы органом предварительного следствия по ч.3 ст.30, ч.3 ст. 159 УК РФ как покушение на мошенничество, то есть хищение чужого имущества путём обмана и злоупотребления доверием, группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере
Приговором Кизеловского городского суда Пермского края от 10 марта 2011 года С. и С1. по вышеуказанному обвинению оправданы в виду отсутствия в их действиях состава преступления.
В кассационном представлении государственный обвинитель К. просит приговор суда отменить с направлением уголовного дела на новое судебное рассмотрение в виду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела. Считает, что вывод суда, основанный в том числе на показаниях свидетеля М. о том, что П. может получить социальную выплату в том случае, если Д., как собственник дома, признает его членом семьи, необоснован. Приводит положения Постановления № 428 от 13 июля 2005 года «О порядке предоставления межбюджетных трансфертов на реализацию программ местного развития и обеспечение занятости для шахтёрских городов и посёлков» и Эталона проекта ликвидации шахты (разреза) и указывает, что П. имел реальную возможность получить социальную выплату и улучшить свои жилищные условия, однако, С., обратившись в УФМС г.Кизела о снятии П. с регистрационного учёта и сделав всё для этого, лишил последнего такой возможности.
Не согласен с выводом суда и о том, что отсутствует субъективная сторона преступления, поскольку об умысле С. на получение социальной выплаты свидетельствуют: их последовательные, в том числе незаконные действия, по сбору документов, снятию П. с воинского и регистрационного учётов, предоставлению пакета документов в администрацию района; тот факт, что С. увёз и передал паспорт П. только после возбуждения уголовного дела, а также попытки С. поговорить с П., что подтверждается показаниями
свидетелей; то, что С1., участвуя в судебном заседании по восстановлению в правах наследства Д., скрыла от суда факт регистрации брата истца в жилом доме, при предъявлении документов в администрацию района говорила, что П. умер; С. вводил в заблуждение сотрудников военкомата и УФМС г. Кизела по поводу того, что П. не может приехать сам для совершения необходимых действий.
Считает необоснованным указание суда на то, что показания свидетелей Ф. и В. не могут служить основанием обвинения С., поскольку исходя из показаний данных свидетелей С1. оказывала им услуги по оформлению документов для получения социальной выплаты за вознаграждение в 20 % от суммы выплаты, что свидетельствует о том, что она знала о суммах выплат лицам, подлежащих переселению. Эти услуги она оказывала в тот же период времени, в который занималась оформлением документов на Д., который находился в зависимом от С. положении и наделил С1. правом не только представлять его интересы, но и правом по покупке на его имя квартиры, то есть С1. получила право распоряжения в дальнейшем социальной выплатой.
Полагает, что о наличии предварительного сговора между С1. свидетельствует то, что они вели между собой разговоры по поводу получения социальной выплаты для Д., действовали совместно.
Указывает на то, что судебное следствие велось односторонне, судом необоснованно было отказано стороне обвинения в исследовании части доказательств: отказано в оглашении показаний потерпевшего П., данных в ходе предварительного следствия, о допросе в качестве свидетеля оперуполномоченного С2.
В приговоре судом не приведены мотивы, почему он отвергает одни доказательства и принимает другие. Так, показания свидетелей Д1., В., К1. противоречат показаниям потерпевшего П., данных в судебном заседании, в части обстоятельств допроса потерпевшего; показания свидетеля К2. в части того, что С. просил потерпевшего сказать, что он сам получал паспорт, противоречат показаниям П.; показания свидетеля Д. в части того, что брат раньше говорил, что отказывается от социальной выплаты в его пользу, противоречат показаниям потерпевшего П. о том, что о положенной ему социальной выплате он узнал только в январе 2010 года от сотрудников милиции; показания свидетеля Р., данные в судебном заседании, противоречат его показаниям в ходе предварительного следствия в части того, что С1. говорила ему о смерти П. и после требования представить документы стала нервничать и сказала, что П. БОМЖ, живёт в г.Перми. Все эти обстоятельства никакой оценки в приговоре не получили.
Указывает также на нарушения судом положений ст.306 УПК РФ, поскольку в резолютивной части приговора не указаны пункт, часть и статья уголовного закона, в соответствии с которой подсудимые оправданы.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационного представления, судебная коллегия находит приговор обоснованным, законным и мотивированным.
Суд первой инстанции объективно и полно исследовал необходимые и представленные ему доказательства по уголовному делу и, оценив их в совокупности, обоснованно пришел к выводу об отсутствии в действиях оправданных состава инкриминируемого преступления в том объеме, как он был установлен обжалуемым приговором, учитывая позицию государственного обвинения.
Показаниям потерпевшего, свидетелей и соответствующим документам судом первой инстанции была дана надлежащая и правильная оценка.
Доводы государственного обвинителя, изложенные в кассационном представлении, не могут быть признаны состоятельными по следующим основаниям.
В ходе судебного следствия суд обязан руководствоваться, наряду с прочим, и положениями ст.ст.15,17 УПК РФ.
Как видно из представленных материалов уголовного дела и постановленного 10 марта 2011 года приговора, данные требования закона судом были выполнены в достаточной мере.
Судом правильно, с учетом исследованных в судебном заседании и получивших надлежащую оценку в приговоре показаний потерпевшего, свидетелей, а также представленных материалов уголовного дела, не установлен факт причастности оправданных к инкриминируемым мошенническим действиям.
Судом первой инстанции обоснованно обращено внимание на то, что, исходя из смысла ст. 159 УК РФ, субъективная сторона мошенничества заключается в прямом умысле и корыстной цели. В содержание умысла входит намерение получить чужое имущество или право на имущество путём обмана или злоупотребления доверием. Субъект осознаёт, что потерпевший передаёт имущество потому, что введен в заблуждение и его воля находится под воздействием обмана. Корыстная цель заключается в увеличении своего имущественного достояния за счёт чужой собственности. Приготовление к мошенничеству, как и покушение, с субъективной стороны возможно только с прямым умыслом.
При этом, суд первой инстанции обоснованно указал, что в материалах дела нет и в ходе судебного разбирательства не было представлено достоверных доказательств, свидетельствующих о наличии в действиях С. и С1. прямого умысла на хищение денежных средств П.
Судом было учтено, что оправданные свою вину последовательно не признавали, поясняя, что Д. сам обратился к ним с просьбой узнать, возможно ли ему получить социальную выплату. С1. стала помогать Д., они хотели помочь Д. получить жильё, действовали в его интересах.
Из показаний потерпевшего П. следует, что, узнав от сотрудников милиции о положенной ему социальной выплате, сказал, что не намерен её получать, пусть её получает брат, то есть он отказался от социальной выплаты в пользу Д.
Из показаний свидетеля Д. следует, что он, узнав в посёлке, что люди получают социальную выплату, а старые дома сносят, обратился к С1. с просьбой помочь собрать документы для получения социальной выплаты, для чего добровольно оформил на неё необходимые доверенности, и она представляла его интересы. П. на дом, на социальную выплату не претендовал, отказался в его пользу.
Согласно показаниям свидетеля оперуполномоченного Д1., она, работая по заявлению Д. об установлении места нахождения П., сообщила последнему, что он и Д. имеют право на социальную выплату, на что П. ей сказал, что в г. Кизел не поедет.
Из показаний свидетелей П1., В., Ю. следует, что по просьбе С. сняли П. с регистрационного, воинского учёта, выдали паспорт нового образца на имя П.
Согласно показаниям свидетелей Б., Р., С3. - С1. действовала по доверенности в интересах Д., получала и представляла документы для получения Д. социальной выплаты.
Из показаний свидетеля А. следует, что она выдавала Д. справку о составе семьи, при этом вместе с Д. был С.
Судебная коллегия не может согласиться с утверждением кассационного представления о том, что не устранены противоречия между показаниями потерпевшего, свидетелей и об отсутствии оценки суда их показаний.
Из протокола судебного заседания и обжалуемого приговора видно, что судом первой инстанции были исследованы и приведены в приговоре показания свидетелей В., К1. об обстоятельствах, связанных с допросами потерпевшего П., показания свидетеля К2. об обстоятельствах получения П. паспорта. При этом судом, вопреки доводам представления, приведены в приговоре мотивы, по которым суд признаёт достоверными показания потерпевшего, правильность оценки данным обстоятельствам у судебной коллегии сомнений не вызывает.
Неосновательным является и утверждение кассационного представления о том, что судом не приняты во внимание показания свидетелей Ф. и В., поскольку, показания последних в ходе судебного разбирательства были непосредственно исследованы сторонами и правильно учтены судом при постановлении оправдательного приговора; показания данных лиц приведены в обжалуемом приговоре и имеют оценку в соответствующей его части, применительно к содержанию обвинения.
Обоснованным является, с учетом вышеизложенных показаний свидетелей и приведённых в приговоре положений постановления Правительства РФ от 13 июля 2005 года № 428 «О порядке предоставления субвенций на реализацию программ местного развития и обеспечение занятости для шахтёрских городов и посёлков», а также пояснений свидетелей Р. и М. о порядке получения социальной выплаты и приобретения жилья, вывод суда о том, что гражданин, получатель социальной выплаты, непосредственно денежные средства не получает, а они перечисляются на счёт продавца жилого помещения; право на получение социальной выплаты имеет собственник дома Д1., у П. такое право может возникнуть, если его Д. признает членом семьи.
Обоснованным является и вывод суда относительно того, что представление С1. по доверенности интересов Д., при отсутствии иных доказательств, указывающих на причастность к завладению денежными средствами либо правом на получение их со стороны оправданных, не может свидетельствовать об умысле С. и С1. на завладение чужим имуществом путём обмана и злоупотребления доверием.
При таких обстоятельствах, судом первой инстанции сделан правильный вывод о том, что ни в ходе предварительного расследования, ни в ходе судебного следствия не получена убедительная совокупность доказательств причастности оправданных к инкриминируемому им преступлению ни по объективной, ни по субъективной стороне как по предъявленному им обвинению по ч.3 ст.30, ч.3 ст. 159 УК РФ, так и по
предложенномувсудебномзаседании государственным обвинителем по ч.1 ст.30, ч.3 ст.159УКРФ.
Позиция оправданных по обсуждаемому обвинению нашла подтверждение в исследованных судом с участием сторон и приведенных в приговоре документах и показаниях допрошенных лиц.
Не может быть принято и суждение кассационного представление, как носящее общий характер, о том, что судом проведен неверный анализ доказательств, представленных стороной обвинения, поскольку это противоречит постановленному приговору, из содержания которого следует, что судом первой инстанции были исследованы и учтены как доказательства, представленные стороной обвинения, так и стороной защиты; выводы суда и их существо нашли отражение в обсуждаемом судебном решении.
Оценка данных обстоятельств, в том числе, показаний потерпевшего, свидетелей, исследованных также непосредственно в ходе судебного разбирательства, является исключительной прерогативой суда в силу требований ст. 17 УПК РФ, за рамки которой последний не вышел.
При этом, судом было обоснованно учтено, что по исследованному объему обвинения, оправданные хотя и выполнили определенный круг действий, связанных с представлением интересов Д., тем не менее, противоправного характера они не содержали.
Таким образом, выводы суда первой инстанции о непричастности оправданных по данному уголовному делу к совершению инкриминируемого преступления основаны на совокупности проверенных в судебном заседании доказательств, которым суд дал надлежащую оценку, изложенную в обжалуемом итоговом судебном решении.
При таких обстоятельствах выводы суда о том, что обвинение С. и С1. как в покушении, так и в приготовлении к мошенничеству носит предположительный характер и их оправдании в этой связи за непричастностью к совершению инкриминируемого им преступления, следует признать правильными, а доводы кассационного представления об обратном - несостоятельными.
Нарушений уголовно-процессуального закона РФ по данному уголовному делу, которые могли бы повлиять на законность приговора, а также его отмену или изменение, в период предварительного и судебного следствия, не допущено.
Из протокола судебного заседания следует, что в судебном заседании было обеспечено равенство прав сторон, которым суд, сохраняя объективность и беспристрастие, создал необходимые условия для всестороннего и полного исследования обстоятельств дела. Все представленные суду доказательства были исследованы, все заявленные ходатайства, в том числе и ходатайство государственного обвинителя об оглашении показаний потерпевшего, допросе дополнительных свидетелей, рассмотрены в установленном законом порядке. Все участники процесса были согласны закончить судебное следствие и не заявили каких-либо ходатайств о его дополнении.
Не установлено данных, свидетельствующих об исследовании недопустимых доказательств, ошибочного исключения из разбирательства допустимых доказательств или об отказе стороне в исследовании доказательств, которые могли иметь существенное значение для исхода дела.
В связи с вышеизложенным несостоятельными являются и доводы кассационного представления об односторонности судебного следствия.
Судом в приговоре приведено основание оправдания С. и С1. в совершении инкриминируемого деяния - отсутствие в их действиях состава данного преступления. Неуказание в приговоре нормы закона, предусматривающей такое основание, не может быть признано существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущем отмену оправдательного приговора.
Таким образом, оснований для отмены приговора суда по доводам кассационного представления не имеется.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
приговор Кизеловского городского суда Пермского края от 10 марта 2011 года в отношении С., С1. оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя Коньшина Е.В. -без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи: