Судья Новикова Н.С. Дело № 22-9352
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Пермь 29 ноября 2011 года
Судебная коллегия по уголовным делам Пермского краевого суда в составе:
председательствующего Похожаева В.В.,
судей Шестаковой И.И., Антоненко С.О.,
при секретаре Епишиной Ю.И.
рассмотрела в судебном заседании от 29 ноября 2011 года уголовное дело по кассационным жалобам осуждённого Есина И.Г., адвоката Ахметова Р.Р., защитника Васева В.М., потерпевших О1., О2. на приговор Усольского районного суда Пермского края от 29 сентября 2011 года, которым
Есин И.Г., дата рождения, уроженец ****, не судимый,
осуждён по ч.4 ст.264 УК РФ к 4 годам 6 месяцам лишения свободы с лишением права управления транспортными средствами на 3 года, с отбыванием наказания в колонии-поселении, с исчислением срока отбывания наказания со дня прибытия в колонию-поселение и зачётом в срок отбывания наказания времени следования в колонию-поселение.
Постановлено взыскать с Есина И.Г. 300000 рублей в пользу О2. в счёт компенсации морального вреда, в пользу О1. 300000 рублей в счёт компенсации морального вреда, 37316 рублей 46 копеек в счёт возмещения расходов на погребение, 8000 рублей в счёт возмещение расходов по оплате услуг представителя.
Заслушав доклад судьи Похожаева В.В., объяснения осуждённого Есина И.Г., адвоката Ахметова Р.Р., защитника Васева В.М., поддержавших доводы своей кассационной жалобы, потерпевших О1., О2. в поддержку доводов своей кассационной жалобы, мнение прокурора Дарьенко Л.Ю., полагавшей приговор суда в части разрешения гражданских исков потерпевших О1. и О2. подлежащим отмене, в остальной части – оставлению без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Есин И.Г. признан виновным в нарушении при управлении автомобилем /марка/ государственный номер **, требований п. 2.1.1; 2.7; 10.1 Правил дорожного движения, повлекшем причинение по неосторожности смерти О.
Преступление совершено 23 октября 2010 года, около 04 часов, в **** Пермского края, при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе потерпевшие О1. и О2. полагают, что приговор подлежит изменению в части гражданского иска. Учитывая страдания, которые они понесли в связи с гибелью дочери, просят увеличить до 1000000 рублей суммы, взысканные в пользу каждого из них в счёт компенсации морального вреда. Выражают несогласие с решением суда о возмещении расходов на оплату услуг представителя в размере 8000 рублей, поскольку они произвели оплату услуг представителя в размере 10000 рублей, что, с учётом участия их представителя Булановой Н.В. в производстве по уголовному делу в течение четырёх месяцев как в период предварительного следствия, так и в восьми состоявшихся по делу судебных заседаниях, считают разумным и справедливым. Кроме того, не согласны также с уменьшением судом на 2030 рублей суммы, подлежащей взысканию в их пользу в счёт возмещения расходов на погребение, просят взыскать в их пользу материальные расходы на погребение в полном объёме, то есть в сумме 39346 рублей 46 копеек.
В кассационной жалобе осужденный Есин И.Г., в его защиту адвокат Ахметов Р.Р. и защитник Васев В.М. полагают приговор суда в отношении Есина И.Г. подлежащим отмене, а уголовное дело в отношении него – прекращению за отсутствием состава преступления ввиду нарушения судом требований уголовно-процессуального закона и несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела.
Так, в нарушение требований ст. 229 УПК РФ судом не было назначено предварительное слушание по делу, тогда как его проведение являлось обязательным в связи с поданным стороной защиты 29 декабря 2010 года ходатайством о признании ряда доказательств недопустимыми, вследствие чего Есин И.Г. был лишен права на проведение предварительного слушания для разрешения ходатайства об исключении доказательств и о прекращении уголовного дела.
В нарушение требований ч.4 ст.231 УПК РФ допущенный к участию в деле в качестве защитника наряду с адвокатом Васев В.М. не был за 5 суток уведомлён о дате, времени и месте судебного заседания 30 июня – 1 июля 2011 года, вследствие чего не принял участие в этих судебных заседаниях, что повлекло за собой нарушение права Есина И.Г. на защиту.
Суд принял в качестве доказательства заключение повторной судебно-медицинской экспертизы № 1022/1 от 2 сентября 2011 года, проведённой на предмет установления причин смерти потерпевшей О., тогда как данное заключение является недопустимым доказательством, поскольку:
как следует из текста заключения, экспертиза проводилась на основании постановления судьи Усольского районного суда Пермского края Новиковой Н.С. от 30 августа 2011 года, однако по данному уголовному делу постановление о назначении повторной судебно-медицинской экспертизы было вынесено в судебном заседании 18 августа 2011 года, а не 30 августа 2011 года;
в нарушение требований ч.2 ст.207 УПК РФ и абз. 2 ст.20 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в соответствии с которыми повторная экспертиза проводится по тем же вопросам, что и ранее проведённая экспертиза, судом на разрешение повторной экспертизы поставлены дополнительные вопросы;
в нарушение требований ч.4 ст.283 УПК РФ, в соответствии с которыми повторная экспертиза, проводимая на стадии судебного следствия, назначается при наличии противоречий между заключениями экспертов, которые невозможно преодолеть в судебном разбирательстве путём допроса экспертов, повторная судебно-медицинская экспертиза назначена судом при отсутствии указанных оснований для её назначения;
указание в заключении повторной судебно-медицинской экспертизы № 1022/1 от 2 сентября 2011 года о том, что была произведена судебно-медицинская экспертиза трупа О., не соответствует действительности, так как исследование трупа потерпевшей как таковое не проводилось, данное заключение не отражает ход и результаты проведенного экспертом исследования с указанием применённых методов, его исследовательская часть переписана с предыдущего заключения, сделанного на основании письменных документов по результатам исследования, проведённого другими экспертами, и признанного недопустимым доказательством;
в нарушение требований п.29 Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации, утверждённого Приказом Минздравсоцразвития РФ от 12 мая 2010 года № 346н в заключение повторной судебно-медицинской экспертизы № 1022/1 от 2 сентября 2011 года не содержит недвусмысленно трактуемые, обоснованные и однозначные ответы на поставленные перед экспертом вопросы о давности и механизме образования телесных повреждений, имевшихся у потерпевшей О., что свидетельствует о сомнениях самого эксперта в правильности и однозначности своих выводов, наличие которых подтверждается заключением специалиста в области судебно-медицинской экспертизы К. от 20-29 июля 2011 года.
Принятый судом в качестве доказательства акт медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние опьянения от 23 октября 2010 года также является недопустимым доказательством, поскольку в нарушение требований Инструкции по проведению медицинского освидетельствования на состояние опьянения лица, которое управляет транспортным средством, заполнялся разными лицами, что порождает сомнение в законности его происхождения, и не подписан врачом, проводившим освидетельствование, при этом ссылка суда на то, что в судебном заседании врач Б. пояснила, что проводила освидетельствование Есина И.Г. на состояние алкогольного опьянения и установила у него такое состояние, является несостоятельной, поскольку в данном случае речь идёт не о фактическом проведении освидетельствования, а о недопустимости акта освидетельствования как доказательства ввиду его несоответствия нормативным требованиям.
Считают, что суд необоснованно не принял в качестве доказательств представленные стороной защиты заключения специалистов С., А., Л., К., правовое заключение кандидатов юридических наук Б1. и С1., приводят их содержание и указывают, что адвокатский запрос не содержал версии защиты, на что сослался суд при анализе указанных документов. Приобщают обзоры судебной практики по аналогичным делам и приходят к мнению, что сторона защиты вправе получить от специалиста заключение и представить его органам расследования и суду для приобщения в качестве доказательства к материалам уголовного дела и такое заключение подлежит оценке судом наряду со всеми рассмотренными в судебном заседании доказательствами.
Оспаривают наличие состояния опьянения у Есина И.Г. в момент совершения дорожно-транспортного происшествия, ссылаясь на показания свидетелей К1., А1., В., Г1. и Г2., опровергают показания свидетеля З1.. Ставят под сомнение показания свидетельницы Э., о том, что Есин И.Г. употреблял вечером спиртное в баре и в общежитии, поскольку на предварительном следствии 8 декабря 2010 года она утверждала, что не видела, кто и сколько выпил, а позже заявила, что осужденный пил спиртное. Указывают также, что свидетель Э. находилась в состоянии опьянения, вследствие чего могла сделать неверные выводы, дать неверную оценку ситуации.
Оспаривая показания свидетеля Л., указывают, что она не знала Есина И.Г., в суде пояснила, что не видела как Есин И.Г. пил спиртное в баре, суд же приводит иные выдержки из её показаний. Обращают внимание, что свидетель Э. говорит, что в баре они сидели с тремя мужчинами, а свидетель Л. говорит о том, что видела Э. и О. с двумя мужчинами.
Ссылки суда на показания свидетелей, по словам которых сам Есин И.Г. говорил им, что употреблял спиртное, не противоречат показаниям осужденного, так как никто из свидетелей не уточнял, до или после дорожно-транспортного происшествия Есин И.Г. употребил алкоголь. Поэтому ссылка суда на нарушение Есиным п. 2.7 Правил дорожного движения несостоятельна.
Ссылаясь на положения п. 6 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 9 декабря 2008 года, оспаривают нарушение Есиным И.Г. п.10.1 Правил дорожного движения, поскольку автотехническая экспертиза по делу не проводилась, а из заключений специалистов С. и А., представленных суду стороной защиты, следует, что Есин И.Г. не располагал технической возможностью предотвратить дорожно-транспортное происшествие, на основании чего приходят к выводам о том, что по делу не установлена прямая причинно следственная связь между действиями Есина И.Г. и наступившими последствиями, имеются сомнения, которые должны толковаться в пользу подсудимого, а потому приговор не соответствует фактическим обстоятельствам дела и подлежит отмене.
Полагают, что не опровергнута версия Есина И.Г. о том, что О. схватилась за руль автомобиля непосредственно перед происшествием. Выводы суда, что О. не могла дернуть за руль, поскольку по словам свидетелей и потерпевших ее ноги были зажаты, несостоятельны. Свидетели указали, что без труда смогли освободить ноги О. из-под «бардачка» автомобиля. Также обращают внимание, что для выяснения вопроса о положении тела в момент дорожно-транспортного происшествия необходимы специальные познания, а выводы суда носят предположительный характер.
Выводы суда о том, что Есин И.Г. выбил стекло кулаком, противоречат выводу суда о технически исправном состоянии автомобиля. Приводят показания Н., что при ушибе головного мозга, человек может не в полной мере сознавать характер своих действий, слов, поступков, но может не жаловаться на самочувствие, быть физически активным.
Считают, что между действиями Есина И.Г. и смертью О. отсутствует причинная связь. О. нарушила п. 5.2 Правил дорожного движения, отвлекая водителя во время движения и п.5.1 Правил дорожного движения – не была пристегнута ремнём безопасности. После дорожно-транспортного происшествия О. была внутривенно введена инъекция трамодола что, с учетом заключения специалиста Л., было недопустимым, а превышение суточной дозы данного препарата в 2,5 раза могло, по их мнению, повлечь смерть О.
По этим основаниям просят приговор суда отменить, уголовное дело в отношении Есина И.Г. – прекратить.
В дополнении к кассационной жалобе адвокат Ахметов Р.Р. не согласен с приговором в части решения суда по гражданским искам потерпевших О1. и О2. о взыскании с Есина И.Г. 300000 рублей в пользу О2. в счёт компенсации морального вреда, в пользу О1. 300000 рублей в счёт компенсации морального вреда, 37316 рублей 46 копеек в счёт возмещения расходов на погребение, 8000 рублей в счёт возмещение расходов по оплате услуг представителя. Считает, что ответственность за вред, причинённый источником повышенной опасности, на Есина И.Г. судом возложена необоснованно. Указывает, что в соответствии со ст. 1064, 1079 ГК РФ обязанность возмещения вреда личности или имуществу гражданина возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, на праве хозяйственного ведения или на праве оперативного управления либо на ином законном основании (право аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.д.). Между тем, Есин И.Г. собственником автомобиля /марка/ государственный номер ** не является, в день дорожно-транспортного происшествия управлял данным автомобилем без доверенности, с согласия В., который в то время являлся водителем указанного автомобиля и работал на нём по поруче6нию и по доверенности Н1. По этим основаниям также просит приговор суда отменить и уголовное дело в отношении Есина И.Г. прекратить.
В возражении на дополнение к кассационной жалобе адвоката Ахметова Р.Р. потерпевшие О1. и О2. полагают, приводимые в нём доводы несостоятельными, основанными на неверном толковании адвокатом норм ГК РФ. Кроме того, обращают внимание, что дополнение к кассационной жалобе подано от имени Есина И.Г., однако им не подписано, то есть с нарушением требований ч.4 ст.359 УПК РФ. Просят приговор суда в части назначенного Есину И.Г. наказания оставить без изменения, а кассационную жалобу и дополнение к ней осуждённого и его защитника – без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб и возражения, судебная коллегия приходит к следующему.
Выводы суда о виновности Есина И.Г. в совершении при изложенных в приговоре обстоятельствах преступления, за которое он осуждён основаны на совокупности исследованных в судебном заседании допустимых доказательств, а именно собственных показаниях Есина И.Г., показаниях представителей потерпевшей О1., О2., свидетелей Д., Н2., Э., Л., Л1., К2.., Б2., Г., Б., П., З1., данных, содержащихся в протоколе осмотра места происшествия и фототаблице к нему (Т.1, л.д.75; Т.3, л.д. 173-181), протоколе осмотра транспортного средства (Т.1, л.д.16), справке по дорожно-транспортному происшествию (Т.1, л.д.18), копии протокола об административном правонарушении (Т.3, л.д.153), копии протокола об отстранении от управления транспортным средством (Т.3. л.д.155), копией выписки из журнала регистрации медицинских освидетельствований на состояние опьянения лиц, которые управляют транспортными средствами (Т.3. л.д.184-185), акте медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние алкогольного опьянения (Т.1, л.д.34), заключении повторной судебно-медицинской экспертизы № 1022/1 от 2 сентября 2011 года (Т.5, л.д.184-186).
Изложение содержания и анализ вышеперечисленных доказательств приведены в приговоре и им судом дана надлежащая оценка.
Так, то обстоятельство, что смерть потерпевшей О. явилась следствием телесных повреждений, полученных ею в момент рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия, в кабине управляемого Есиным И.Г. автомобиля /марка/ государственный номер **, бесспорно установлено судом из показаний всех, включая осуждённого Есина И.Г., допрошенных по делу как в ходе предварительного, так и судебного следствия, лиц и заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года (Т.5, л.д.184-186), согласно выводам которого
смерть О. наступила от закрытой черепно-мозговой травмы в виде закрытого перелома костей свода и основания черепа, кровоизлияний под твёрдую мозговую оболочку справа (объёмом до 120,0 мл.), под мягкую мозговую оболочку в проекции правых лобной, височной и теменной долей, в вещество головного мозга, ушиба головного мозга, кровоизлияний в окологлазничной клетчатке и решетчатом лабиринте, кровоизлияний в мягких тканях головы (2) в правой височной и левой затылочной области, кровоподтёков и ссадин на лице, ушиба мягких тканей лица справа с последующим развитием отёка, сдавления головного мозга и состоит в причинно-следственной связи с наступлением смерти.
Также при исследовании трупа потерпевшей обнаружен закрытый перелом лодыжек правого голеностопного сустава с кровоподтёком, кровоизлияния в забрюшинной клетчатке, кровоподтёки и ссадины на нижних конечностях, ссадина на шее.
Все обнаруженные при исследовании трупа (25 октября 2011 года) повреждения у О., судя по их свойствам, образовались прижизненно, возможно, в короткий промежуток времени от воздействий (удар, трение) твёрдыми тупыми предметами при дорожно-транспортном происшествии в результате соударения головой, шеей, туловищем о части салона автомобиля и, в совокупности, квалифицируются как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
При судебно-химическом исследовании крови, мочи и субдуральной гематомы, взятых от трупа О. (выписка из «Заключения эксперта» № 883 от 25 октября 2010 года) обнаружен этиловый алкоголь в крови в концентрации 2,0%, 3,0% и 1,6% соответственно, что свидетельствует о нахождении потерпевшей на момент наступления смерти в средней степени алкогольного опьянения.
По данным представленных медицинских документов смерть О. наступила 23 октября 2010 года в 07-05 часов.
Каких-либо данных, свидетельствующих о том, что вышеуказанные имевшиеся у О.ВА. телесные повреждения, повлекшие её смерть, или какая-то их часть были получены ею в другое время, в ином месте и при иных обстоятельствах, нежели это установлено приговором суда, в материалах уголовного дела отсутствуют, не приведено таких данных и в кассационной жалобе осуждённого и его защитников.
В этой связи ссылки кассационной жалобы осуждённого и его защитников на отсутствие в заключении повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года недвусмысленно трактуемых, обоснованных и однозначных ответов на поставленные перед экспертом вопросы о давности и механизме образования телесных повреждений, имевшихся у потерпевшей О., свидетельствующем о сомнениях самого эксперта в правильности и однозначности своих выводов, являются беспочвенными.
Оснований для признания заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года недопустимым доказательством не имелось и не имеется, поскольку:
согласно ч.2 ст.207 УПК РФ суд вправе назначить повторную экспертизу и в тех случаях, когда при назначении и производстве первоначальной экспертизы были допущены существенные нарушения уголовно-процессуального закона, что и имело место по настоящему уголовному делу;
как видно из материалов уголовного дела повторная судебно-медицинская экспертиза трупа О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года была назначена и проводилась на основании двух процессуальных документов – постановления от 18 августа 2011 года о назначении повторной экспертизы и постановления от 30 августа 2011 года о постановке перед вопросов перед экспертом после выполнения соответствующей процедуры, предусмотренной ст.283 УПК РФ, что полностью соответствует требованиям ст.196, 283 УПК РФ и рекомендациям, изложенным в п.17 Постановления пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 года № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам»;
ввиду того, что повторная судебно-медицинская экспертиза по настоящему уголовному делу, как указано выше, назначена судом не в связи с возникшими у суда сомнениями в правильности и обоснованности ранее данных заключений по тем же вопросам, а исключительно по процессуальным основаниям, ссылки кассационной жалобы осуждённого и его защитников на то, что повторная экспертиза назначается при наличии противоречий между заключениями экспертов, которые невозможно преодолеть в судебном разбирательстве путём допроса экспертов и проводится по тем же вопросам, что и ранее проведённая экспертиза, являются безосновательными, кроме того, следует отметить, что ни ст.196 УПК РФ об обязательном проведении экспертизы, постановка на разрешение эксперта при назначении повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей всех, в том числе дополнительных, имеющих значение для правильного разрешения уголовного дела вопросов, не только не противоречит вышеуказанным законодательным нормам, а является обязательной;
как видно из текста заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года, исследовательская часть в нём присутствует, данное заключение дано экспертом на основании исследования им представленных ему материалов уголовного дела и данных медицинской карты № 10906 стационарного больного О., 30 июля 1990 года рождения, что, с учётом того обстоятельства, что на момент производства данной экспертизы труп потерпевшей О. был захоронен, ни Федеральному закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», ни утверждённому Приказом Минздравсоцразвития РФ от 12 мая 2010 года № 346н Порядку организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных экспертных учреждениях Российской Федерации не противоречит, о чём свидетельствует и обширная практика назначения и проведения в подобных случаях по материалам уголовных и медицинским документам сложных комиссионных судебно-медицинских экспертиз;
вопреки утверждениям кассационной жалобы осуждённого и его защитников приобщённое к материалам уголовного дела заключение специалиста в области судебно-медицинской экспертизы К. от 20-29 июля 2011 года (Т.6, л.д.5-55), не только не опровергает выводы заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года, а полностью их дублирует, подтверждая тем самым их правильность (Т.6, л.д.36-45), критическая же оценка заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. № 1022/1 от 2 сентября 2011 года по сути сводится к тому, что в нём отсутствуют сведения о применении методов исследования, необходимых для детализации ответов на вопросы стороны защиты о времени и механизме образования имевшихся у потерпевшей О. телесных повреждений, выяснение которых никакого значения для разрешения данного конкретного уголовного дела не имеет.
Приводимые в кассационной жалобе осуждённого и его защитников доводы о том, что в момент рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия Есин И.Г. был трезв, а спиртное употребил непосредственно после происшедшего, проверялись в судебном заседании и обоснованно признаны несостоятельными с обоснованным указанием на то, что они полностью опровергаются анализом приведённых в приговоре показаний свидетелей Э., Л., К2.., Л1., З., Б2., об употреблении Есиным И.Г. спиртного вечером 22 октября 2010 года и в ночное время 23 октября 2010 года именно до рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия, в том числе со слов самого Есина И.Г., рассказывавшего им об этом непосредственно после случившегося, на месте дорожно-транспортного происшествия.
Вопреки утверждениям кассационной жалобы осуждённого и его защитников, показания вышеуказанных свидетелей в этой части последовательны, существенных противоречий как внутренне, так и между собой не содержат, напротив, взаимно дополняют и подтверждают друг друга, а также подтверждаются копией протокола об административном правонарушении (Т.3, л.д.153), согласно которому при его составлении Есин И.Г. согласился с тем, что управлял автомобилем в состоянии алкогольного опьянения, явился участником дорожно-транспортного происшествия, в результате которого погиб человек, нарушил п. 2.7 Правил дорожного движения и актом медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние опьянения (Т.1, л.д.34), согласно которому в ходе освидетельствования он пояснил, что употреблял алкоголь вечером накануне дорожно-транспортного происшествия, по результатам освидетельствования у него установлено состояние опьянения.
При этом с доводами кассационной жалобы осуждённого и его защитников о недопустимости, как доказательства, акта медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние опьянения (Т.1, л.д.34), по тем основаниям, что его вводная часть заполнена иным почерком, нежели остальные графы, и он не подписан проводившей освидетельствование врачом Б., согласиться нельзя, поскольку доказательством уголовному делу в данном случае является не сам по себе акт медицинского освидетельствования как таковой, а содержащиеся в нём сведения, относящиеся к существу проведённых действий и достоверности их отражения в данном документе. Поэтому решение вопроса о допустимости или недопустимости акта медицинского освидетельствования Есина И.Г. как доказательства в данном случае зависит от того, повлияло ли или могло повлиять допущенное нарушение на достоверность зафиксированных в нём данных и можно ли в суде выяснить причину несоблюдения процессуальной формы и получить необходимые сведения, относящиеся к существу проведённых действий и достоверности их отражения.
Между тем, как видно из материалов уголовного дела и следует из текста кассационной жалобы осуждённого и его защитников, существо действий, поведённых в ходе медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние опьянения их результаты и достоверность их отражения в акте медицинского освидетельствования стороной защиты фактически не оспаривались и не оспариваются, помимо акта медицинского освидетельствования факт проведения самого медицинского освидетельствования Есина И.Г. и его результаты подтверждены копией выписки из журнала регистрации медицинских освидетельствований на состояние опьянения лиц, которые управляют транспортными средствами, где имеется соответствующая запись, заверенная подписью проводившей освидетельствование врача Б. (Т.3. л.д.184-185), а причина указанных стороной защиты нарушений процессуальной формы, выяснена судом путём допроса в судебном заседании врача Б. в качестве свидетеля, полностью разъяснена и каких-либо сомнений, ни относительно существа проведённых в ходе освидетельствования действий, их результатов и достоверности их отражения в акте медицинского освидетельствования, ни в его происхождении не вызывает.
В связи с изложенным, показания вышеуказанных свидетелей и данные, содержащиеся в акте медицинского освидетельствования Есина И.Г. на состояние опьянения, обоснованно положены судом в основу вывода об управлении им автомобилем в момент рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия в состоянии алкогольного опьянения.
Дана судом оценка и показаниям утверждающих обратное свидетелей стороны защиты В., Г2., Г1., А1., К1. с приведением в приговоре аргументированного и убедительного обоснования того, почему они признаны недостоверными, оснований для несогласия с которым у судебной коллегии не имеется.
Проверялась судом в судебном заседании и выдвинутая стороной защиты версия о том, что причиной рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия явилось поведение потерпевшей О., которая неожиданно для Есина И.Г. «подскочила» на расположенный в кабине между водительским и пассажирским сиденьями кожух двигателя автомобиля и резко дёрнула руль вправо, на себя, что и повлекло внезапный и неуправляемый съезд автомобиля в правый по ходу его движения кювет с последующим столкновением с опорой линии электропередач.
Давая оценку данной версии стороны защиты суд обоснованно указал, что она опровергается:
показаниями свидетелей Л1., Л., З., Б2., П. о том, что непосредственно после дорожно-транспортного происшествия Есин И.Г. говорил им, что оно произошло из-за того, что у автомобиля отказал «дворник», вследствие чего он не видел куда едет и не справился с управлением, при этом о том, что дорожно-транспортное происшествие произошло по вине потерпевшей О. не упоминал;
показаниями потерпевших О1., О2., свидетелей Г., Н2., Д., Л1., Л., из которых следует, что на момент их прибытия на место дорожно-транспортного происшествия потерпевшая О. находилась в бессознательном состоянии в кабине аварийного автомобиля, на пассажирском сиденье, в положении сидя нога на ногу, при этом обе её ноги были зажаты под «бардачком» помятым капотом автомашины, а также об обстоятельствах извлечения тела потерпевшей О. из кабины автомобиля с использование технических приспособлений.
Анализируя данные показания потерпевших и свидетелей суд обоснованно исходил из того, что ни у кого из них причин для оговора осуждённого Есина И.Г. не имеется, что их показания в этой части последовательны, непротиворечивы, взаимно подтверждают друг друга и подтверждаются выводом заключения повторной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшей О. о наличии у неё телесных повреждений в виде закрытого перелома лодыжек правого голеностопного сустава с кровоподтёком, кровоизлияния в забрюшинной клетчатке, кровоподтёков и ссадин на нижних конечностях, в связи с чем оснований не доверять им не имелось и не имеется, и с учётом приведённых данных о положении, в котором находилась потерпевшая О. непосредственно после дорожно-транспортного происшествия, об объяснении самим Есиным И.Г. причины дорожно-транспортного происшествия непосредственно после происшедшего, а также того обстоятельства, что указанная версия стороны защиты впервые была выдвинута Есиным И.Г. только при его допросе в качестве обвиняемого 14 декабря 2010 года, то есть спустя полтора месяца после случившегося, пришёл к обоснованным выводам о невозможности совершения потерпевшей О. тех действий, на которые ссылается в своих показаниях Есин И.Г. и, соответственно, о несостоятельности этой его версии, которые надлежаще мотивировал в приговоре.
Какие-либо иные данные о наличии каких бы то ни было внешних факторов, создавших опасность для движения, которая могла послужить причиной съезда автомобиля под управлением Есина И.Г. в кювет с последующим столкновением с опорой линии электропередач в материалах уголовного дела отсутствуют.
Принимая во внимание опровержение версии стороны защиты относительного того, что рассматриваемое дорожно-транспортное происшествие произошло по вине потерпевшей О., отсутствие в материалах уголовного дела объективных данных о наличии каких бы то ни было иных внешних факторов, создавших опасность для движения, которая могла послужить причиной съезда автомобиля под управлением Есина И.Г. в кювет с последующим столкновением с опорой линии электропередач, вывод суда о том, что причиной рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия и утраты водителем Есиным И.Г. технической возможности его предотвращения, явилась потеря последним контроля над движением транспортного средства вследствие неверного, без должного учёта дорожных и метеорологических условий, видимости в направлении движения, особенностей и технического состояния транспортного средства и груза, выбора скоростного режима, то есть нарушение требований п. 10.1 Правил дорожного движения, является верным.
Этот вывод судом в приговоре также надлежаще мотивирован.
Вопреки утверждению кассационной жалобы осуждённого и его защитников, представленные суду стороной защиты заключения специалистов С., А., Л., К., правовое заключение кандидатов юридических наук Б1. и С1., показания специалиста Н. приняты судом в качестве доказательств стороны защиты, приобщены к материалам уголовного дела, наряду с другими исследованными в судебном заседании доказательствами получили оценку в приговоре и обоснованно отвергнуты с указанием на то, что вышеуказанные выводы суда они не опровергают, и приведением убедительных мотивов, по которым они не могут быть приняты судом во внимание.
Ссылка кассационной жалобы осуждённого и его защитников на то, что во время поездки потерпевшая О. не была пристёгнута ремнём безопасности, значения для решения вопроса о виновности или невиновности Есина И.Г. в инкриминируемом ему деянии не имеет и основанием для его освобождения от уголовной ответственности не является.
При таких обстоятельствах выводы суда о доказанности вины Есина И.Г. в совершении при изложенных в приговоре обстоятельствах деяния, за которое он осуждён, являются правильными, а доводы кассационной жалобы осуждённого и его защитников об обратном – несостоятельными.
Юридическая квалификация действий Есина И.Г. судом дана верно.
При назначении Есину И.Г. наказания суд учёл обстоятельства, характер, тяжесть и степень общественной опасности совершённого ми преступления, данные о его личности, исходя из чего пришёл к обоснованным выводам о назначении ему наказания в виде реального лишения свободы, без применения ст. 64, 73 УК РФ, которые надлежаще мотивировал в приговоре, вместе с тем признал обстоятельствами, смягчающими его наказание, наличие малолетнего ребёнка, принесение извинения потерпевшим до судебного разбирательства, оказание помощи потерпевшей, неприменение потерпевшей при поездке ремня безопасности, попытку возмещения родителям материальных затрат в связи с утратой дочери, а также принял во внимание отсутствие обстоятельств, отягчающих его наказание, размер основного наказания определил с соблюдением требований ч.1 ст.62 УК РФ, а также надлежаще мотивировал назначение ему дополнительного наказания в виде лишения права управлять транспортными средствами, в связи с чем судебная коллегия полагает назначенное ему судом наказание соответствующим требованиям ст. 6, 43, 60 УК РФ, то есть соразмерным содеянному и справедливым и оснований для его смягчения не усматривает.
Отбывание наказания в колонии-поселении назначено судом Есину И.Г. правильно, в соответствии с положениями п. «а» ч.1 ст.58 УК РФ.
С доводами кассационной жалобы осуждённого и его защитников о нарушении судом требований ст. 229, ч.4 ст.231 УПК РФ судебная коллегия согласиться не может.
Как видно из материалов уголовного дела, сданные стороной защиты в отделение почтовой связи 29 декабря 2010 года ходатайства об исключении ряда доказательств из перечня доказательств, предъявляемых в судебном разбирательстве, прекращении уголовного дела в отношении Есина И.Г. и проведении в этой связи предварительного слушания, поступило в Усольский районный суд Пермского края 12 января 2011 года. Между тем, 6 января 2011 года Усольским районным судом Пермского края, с соблюдением установленного ст.271 УПК РФ (Т.2, л.д.20 Т.5, л.д.43), так и в приговоре, как итоговом решении по уголовному делу, в связи с чем в данном случае не проведение предварительного слушания ни лишения, ни ограничения прав участников судебного разбирательства уголовного дела не повлекло и основанием к отмене приговора служить не может.
Из материалов уголовного дела также следует, что о назначении судебного заседания по данному уголовному на 30 июня – 1 июля 2011 года судом сторона защиты, в том числе защитник Васев В.М., была извещена 22 июня 2011 года, то есть своевременно и надлежащим образом (Т.5, л.д.4, 6), о чём свидетельствует явка и фактическое участие в этом судебном заседании как обвиняемого Есина И.Г., так и его адвоката по соглашению Ахметова Р.Р. Ссылка стороны защиты на несоблюдение судом при извещении защитника Васева В.М. о дате, месте и времени судебного заседания 30 июня – 1 июля 2011 года установленного ч.4 ст.231 УПК РФ 5-дневного срока является несостоятельной, поскольку в данной норме уголовно-процессуального закона идёт речь о первоначальном назначении судебного разбирательства уголовного дела после его поступления в суд с обвинительным заключением и указанный 5-дневный срок имеет целью предоставление сторонам возможности ознакомления с обвинительным заключением и подготовки к судебному разбирательству, тогда как на момент проведения судебного заседания 30 июня – 1 июля 2011 года данное уголовное дело уже рассматривалось судом более четырёх месяцев. Отсутствие защитника Васева В.М. в судебном заседании 30 июня – 1 июля 2011 года, как повлекшее за собой нарушение права осуждённого Есина И.Г. на защиту рассматриваться не может, поскольку его интересы в данном судебном заседании защищал профессиональный адвокат по соглашению Ахметов Р.Р., во всех остальных судебных заседаниях по данному уголовному делу защитник Васев В.М. участвовал.
Каких-либо иных нарушений уголовно-процессуального закона, которые могли бы повлечь за собой отмену приговора суда по делу не допущено
Не может рассматриваться в качестве такового и несоблюдение судом первой инстанции установленного ч.2 ст.35 УПК РФ на то, что изменение территориальной подсудности уголовного дела допустимо лишь до начала судебного разбирательства, не обязывает суд разрешать такое ходатайство по существу в стадии судебного разбирательства уголовного дела, когда оно фактически было заявлено по данному уголовному делу стороной защиты. Аналогичная ситуация имела место и при повторном рассмотрении настоящего уголовного дела, после отмены первоначального приговора.
Таким образом, оснований для отмены или изменения приговора суда в части осуждения Есина И.Г. по ч.4 ст.264 УК РФ судебная коллегия не находит.
Вместе с тем, с разрешением судом гражданских исков потерпевших О1. и О2. судебная коллегия согласиться не может.
Так, в соответствии со ст.1064, 1079 ГК РФ вред. Причинённый личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред; юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, в частности с использованием транспортных средств, обязаны возместить вред, причинённый источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие неодолимой силы или умысла потерпевшего.
Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, на праве хозяйственного ведения или на праве оперативного управления либо на ином законном основании (право аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.д.).
Между тем, из материалов уголовного дела следует, что Есин И.Г. собственником автомобиля /марка/ государственный номер **, в результате использования которого произошло рассматриваемое дорожно-транспортное происшествие, не является, в день дорожно-транспортного происшествия управлял данным автомобилем без доверенности, с разрешения В., который в то время являлся водителем указанного автомобиля и работал на нём по поруче6нию и по доверенности Н1.
Таким образом, разрешая исковые заявления потерпевших О1. и О2., суд не учёл, что передача транспортного средства его владельцем другому лицу без надлежащих на то правовых оснований не влечёт за собой перехода титула владения, а следовательно, и ответственности за вред, причинённый источником повышенной опасности, надлежащих мер к установлению собственника автомобиля не принял, вследствие чего неверно определил гражданского ответчика, возложив эту ответственность на Есина И.Г., который собственником автомобиля или его законным владельцем не является.
Поэтому приговор суда в части разрешения гражданских исков потерпевших О1. и О2. подлежит отмене с направлением материалов дела в этой части на новое судебное рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.
В связи с отменой приговора суда в части разрешения гражданских исков потерпевших О1. и О2. по вышеуказанным основаниям, доводы кассационной жалобы последних судебной коллегией не рассматриваются, а они подлежат учёту и оценке при новом рассмотрении этого вопроса судом первой инстанции.
На основании изложенного, руководствуясь ст.377, 378, 380 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
приговор Усольского районного суда Пермского края от 29 сентября 2011 года в отношении Есина И.Г. в части решения по гражданским искам потерпевших О1. и О2. о взыскании с Есина И.Г. 300000 рублей в пользу О2. в счёт компенсации морального вреда, в пользу О1. 300000 рублей в счёт компенсации морального вреда, 37316 рублей 46 копеек в счёт возмещения расходов на погребение, 8000 рублей в счёт возмещение расходов по оплате услуг представителя – отменить, с направлением материалов дела в этой части на новое судебное рассмотрение в тот же суд в порядке гражданского судопроизводства.
В остальном этот же приговор в отношении Есина И.Г. оставить без изменения, а кассационные жалобы осуждённого Есина И.Г., адвоката Ахметова Р.Р., защитника Васева В.М., потерпевших О1., О2. – без удовлетворения.
Председательствующий
Судьи