П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

г. Оренбург 22 июня 2011 г.

Оренбургский областной суд в составе :

председательствующего судьи: Спешиловой А.К.

с участием государственных обвинителей: зам. прокурора области Свинухова Н.В., прокурора отдела областной прокуратуры Канакова Д.Н.

адвоката Лаштабо Ю.В.

подсудимой : Нестеровой М.А.

потерпевшего Т.

секретаре: Кужман В.Г.

рассмотрели материалы уголовного дела в отношении :

НЕСТЕРОВОЙ М.А.

В совершении преступлений предусмотренных ч.3 ст. 303; ч.2 ст. 292 и ч.1 ст. 299 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л :

НЕСТЕРОВА М.А. работая в должности дознавателя отдела внутренних дел сфальсифицировала доказательства по уголовному делу при следующих обстоятельствах.

12 сентября 2007 года НЕСТЕРОВА М.А. была принята на должность дознавателя отдела дознания отдела внутренних дел муниципального образования имея специальное звание старшего лейтенанта милиции и являясь должностным лицом, в период с 21 мая 2009 г. по 22 июля 2009 г., в кабинете здания ОВД используя предоставленные ей служебные полномочия, осуществляя предварительное расследование в форме дознания по находящемуся у неё в производстве уголовному делу в отношении Т. обвиняемого по признакам преступления, предусмотренного п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ, с целью создания видимости сбора доказательств по уголовному делу, не вызывая для допросов в качестве свидетелей В., П., Т. и С. собственноручно составила протоколы допросов и организовала изготовление подписей от имени якобы допрошенных лиц, тем самым Нестерова М.А. сфальсифицировала доказательства по находящемуся в её производстве уголовному делу.

Кроме того, не желая проводить следственные действия, направленные на объективное установление личности в отношении обвиняемого Т. по уголовному делу при допросе потерпевшего П. и при допросе свидетеля П. 29.05.2009 в качестве свидетеля, без проведения опознаний, указала последним на фотографию Т., как на лицо, совершившее преступление в отношении потерпевшего П. После чего, Нестерова М.А. отразила в протоколах допросов, введенных ей в заблуждение указанных лиц, сведения относительно того, что им стало известно о совершении в отношении П. преступления Т. В действительности, П. и П. не опознали в Т. лицо, совершившее в отношении потерпевшего преступление.

Фальсифицированные указанные доказательства Нестерова М.А. включила в материалы уголовного дела и в составленный 22.07.2009 г. обвинительный акт в качестве доказательств виновности обвиняемого Т.

Уголовное дело по обвинению Т. было направлено в суд и в последующем, мировым судьей судебного участка был вынесен оправдательный приговор.

Нестерова М.А., допрошенная в качестве подсудимой свою вину в предъявленном объеме обвинения не признала и показала суду, что она работала в должности дознавателя в отделе внутренних дел и в производстве у неё находилось уголовное дело в отношении обвиняемого Т. в инкриминируемом ему преступлении предусмотренном п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ. Отрицала какую-либо фальсификацию доказательств по данному уголовному делу, указав, что всех вышеуказанных лиц она допрашивала в ходе дознания, однако по каким-то причинам от своих подписей в ходе судебного

разбирательства, они отказались. Настаивает на своей непричастности к содеянному, в том числе и по предъявленному объему обвинения по ст.292 ч.2 и ст.299 ч.1 УК РФ.

Вина подсудимой Нестеровой М.А. при изложенных выше обстоятельствах полностью установлена совокупностью доказательств исследованных при судебном разбирательстве.

Так, из содержания потерпевшего Т. следует, что он был вызван в отдел внутренних дел к дознавателю Нестеровой М.А., которая ознакомила его с заключением судебно-медицинской экспертизы в отношении потерпевшего П., указав на его причастность к данному преступлению. Затем Нестерова М.А. пригласила его знакомиться со всеми материалами дела, где он с адвокатом Никольской заявили ходатайство о проведении опознания с потерпевшим и свидетелями, поскольку своей виновности он не признавал и настаивал на очной ставки, в чем ему было отказано. Спустя некоторое время его пригласили в прокуратуру , где вручили обвинительный акт с его обвинением в совершении преступления предусмотренного п. «а» ч.2 ст. 116 УК РФ. Через некоторое время ему пришла судебная повестка о явке в суд к мировому судье, где в ходе судебного разбирательства никто из свидетелей, в том числе, Т., С., В. и сам потерпевший П. не указали на него, как на лицо совершившее преступление в отношении П. Одновременно, указанные свидетели отрицали наличие подписей в протоколах их допросов, указав, что выполнены они не ими, лично они не допрашивались дознавателем Нестеровой М.А. и соответственно никогда не вызывались в РОВД для допросов.

Считает, что дознаватель Нестерова М.А. умышленно сфабриковала против него обвинение.

Показания потерпевшего нашли свое подтверждение в показаниях свидетеля Никольской Т.Н., пояснившей суду, что она осуществляла защиту подсудимого Т. в суде, где ему предъявлялось обвинение в совершение преступления в отношении потерпевшего П. по признакам преступления предусмотренного п. «а» ч. 2 ст. 116 УК РФ, которое находилось в производстве дознавателя Нестеровой М.А. Изначально Т. отрицал свою причастность к данному преступлению. В связи с чем, они заявляли ходатайство о проведении опознания и очных ставок со свидетелями, однако дознаватель Нестерова в данном ходатайстве отказала, сославшись на то, что свидетели и потерпевший знают Т.. В ходе судебного разбирательства дела, потерпевший заявлял, что никогда не встречался с потерпевшим П. и отрицал факт его избиения подсудимым. Допрошенные ряд свидетелей подтвердили в суде, что они на допрос дознавателем Нестеровой никогда не вызывались и не допрашивались. При предъявлении им для обозрения подписей в протоколах допросов, они их не подтверждали, обращая внимание на отсутствии их паспортных данных в указанных процессуальных документах. По данному делу в последующем был вынесен оправдательный приговор, который оставлен в силе, как при апелляционном, так и при кассационном рассмотрении.

Приведенные выше доказательства объективно подтверждаются рядом других доказательств установленных в ходе предварительного и судебного следствия.

Так, из содержания показаний свидетеля С. следует, что в период времени с апреля по май 2009 года он временно замещал контролера клуба Примерно 17-18 апреля 2009 г., как ему стало известно позже, в клубе произошла драка между Т. и П. и по поводу данного происшествия с него участковым, конкретно кем он не помнит, было взято объяснение. В конце апреля 2010 года он был вызван в суд в качестве свидетеля для дачи показаний по факту произошедшей драки в клубе. В ходе судебного заседания судья предъявила ему протокол допроса в качестве свидетеля, ознакомившись с ним, он заявил, что данный документ он не подписывал, подпись выполнена не им, лично он никогда к дознавателю Нестеровой не вызывался, в том числе 05.07.2009 г. и ею не допрашивался. Кроме того, паспортные данные, напечатанные в протоколе указаны неверно, в графе семейное положение значится, что он женат, хотя фактически он холост и женат не был вообще. К тому же искажен текст самого допроса, также как и события, произошедшие в ночь с 17 на 18 апреля 2009 г., чему он был возмущен.

На виновность подсудимой Нестеровой М.А. в совершении преступного деяния указывают показания свидетеля П., пояснившей суду, что в апреле 2009 г. её сын П. пришел домой с травмой лица, который сообщил ей, что был избит охранником клуба , после чего сын обратился в 1-ю городскую больницу за медицинской помощью, где доктора по данному факту проинформировали сотрудников милиции и затем было возбуждено уголовное дело, конкретно в отношении кого ей на тот период времени известно не было. 28 октября 2009 г. она была вызвана в судебное заседание в суд к мировому судье в качестве свидетеля, где судья огласила протокол её допроса, после чего она лично возмутилась тем, что таких показаний лично она никогда не давала. 25 июня 2009 г. дознавателем отдела внутренних дел Нестеровой М.А. она не вызывалась вообще, с ней не знакома. Впервые её увидела только в судебном заседании. Утверждала, что подпись в протоколе выполнена не ею, где также отсутствуют её паспортные данные, считает, что протокол её допроса сфальсифицирован.

Далее, как пояснила свидетель, что со слов сына ей известно, что Т. к его избиению не был причастен, однако, органы дознания его обвинили в причинении сыну телесных повреждений.

О причастности Нестеровой М.А. к содеянному свидетельствуют показания Т., пояснившего суду, что в апреле 2009 г. в помещении клуба произошла драка, какие-либо подробности ему известны не были. После случившегося, в клуб приходил сотрудник милиции, который взял с него объяснение и более его не вызывали никуда, в том числе и органы милиции. О том, что по данному факту возбуждено уголовное дело и проводилось расследование, ему стало известно, когда его вызвали в суд к мировому судье, где он допрашивался в качестве свидетеля. Когда ему был оглашен имеющийся в деле, якобы протокол его допроса, он возмутился, поскольку таких показаний он не давал никогда, в протоколе значилась подпись не его, с дознавателем Нестеровой он не знаком вообще и ею не приглашался на допрос в ОВД никогда. Кроме того, как утверждал свидетель, что его фамилия в протоколе указана не верно, где отсутствуют его паспортные данные, всё это, как указал свидетель, говорит о явной фальсификации.

Приведенные выше доказательства, согласовываются между собой и одновременно совпадают с показаниями свидетеля В., который бесспорно указывает на виновность подсудимой, показания данного свидетеля в порядке ст. 281 УПК РФ оглашались по согласию сторон, и как из них следует, что в мае месяце его вызвали в опорный пункт милиции, где сотрудник представился ему как участковым, где взял с него объяснение по поводу драки, произошедшей в клубе в ночь с 17.04. на 18.04.2009 г., расписавшись в объяснении, его более никуда не вызывали, в том числе к дознавателю Нестеровой М.А. в ОВД . 07.05.2010 г. он был приглашен в суд к мировому судье, где допрашивался в качестве свидетеля, после его допроса ему был показан протокол от 05.06.2009 г. составленный дознавателем Нестеровой М.А., однако, как указал свидетель, что на допрос к ней он не вызывался, в этот день не допрашивался и не знаком с Нестеровой вообще, которую увидел впервые в суде, отрицал принадлежность его подписи в протоколе, отметив, что отчество указано не правильно, согласно паспортных данных он значился как Рафаилович, но не Рафаэльевич, место регистрации записано не верно, также как и содержание текста самого протокола. Пояснил, что лично он не был очевидцем произошедшей драки и не мог сообщить каких-либо подробностей данного инцидента. ( т.1 л.д. 150-152).

В ходе рассмотрения уголовного дела по обвинению Т. по ст.116 ч.2 п. «а» УК РФ по существу 26.07.2010 г. мировым судьёй судебного участка районного суда , указанные протоколы допросов были признаны недопустимыми.

В настоящем судебном заседании свидетелям С. также представлялся для обозрения протокол допроса от 05.07.2009 г., Т. от 28.06.2009 года, П. от 25.06.2009 г. и все указанные свидетели вновь однозначно отрицали принадлежность им подписей выполненных в представленных им для обозрения протоколах допросов, что бесспорно свидетельствует о виновности подсудимой в совершении ею преступного деяния.

Помимо того, в ходе судебного разбирательства был допрошен в качестве свидетеля П., который показал суду, что в ночь с 17.04.на 18.04.2009 года он отдыхал в клубе где подрался с охранником данного заведения. После случившегося, он обратился за медицинской помощью в больницу. По факту драки к нему приходил участковый Т. и брал с него объяснение. От него ему стало известно, что якобы его избил некий «Валентин», после чего лично он написал заявление о привлечении к уголовной ответственности человека по имени « Валентин». После того, как возбудили уголовное дело, он вызывался на допрос к дознавателю Нестеровой М.А., где попросил провести опознание, однако дознаватель в этом ему отказала и показала ксерокопию паспорта на имя Т., сказав при этом, чтобы он запомнил его, как лицо причинившего ему телесные повреждения. Впоследствии в ходе судебного разбирательства дела в суде у мирового судьи он увидел Т. и сразу же заявил, что это не тот человек, который его избил в клубе. Одновременно он, опровергает доводы Нестеровой в той части, что якобы через него последняя передавала протокол допроса его матери, чтобы та скорректировала и подписала его, такого, как пояснил свидетель, не было вообще и лично, Нестерова не передавала с ним никаких документов. Её показания в этой части, как настаивает свидетель, являются неправдоподобными.

Давая анализ данным доказательствам, в том числе и показаниям свидетелей, суд не видит в них каких-либо противоречий позволяющих усомниться в их искренности и правдивости, ибо причин к оговору подсудимой у данных свидетелей не имеется и они судом не установлены. К тому же сама подсудимая не смогла указать причину её оговора со стороны свидетелей, которые подтверждают факт фальсификации их показаний дознавателем Нестеровой М.А., что бесспорно было установлено в судебном заседании, в связи с чем суд берет их за основу доказательств наряду с совокупностью других собранных по делу доказательств. Доводы же самой подсудимой о том, что все вышеуказанные свидетели были ею допрошены и лично сами расписывались в протоколах их допросов, не нашли своего подтверждения и более того, они опровергаются заключением экспертизы за от 01 марта 2011 г. из выводов, которой явствует, что подписи от имени Т. в протоколе допроса от 28.06.2009 г. составленном дознавателем ОВД Нестеровой М.А. в строках «свидетель» выполнены не Т., а другим лицом, в строке же «Дознаватель» подпись выполнена самой Нестеровой М.А.

Подписи от имени В. в протоколе допроса свидетеля от 05.06.2009 г. составленным дознавателем Нестеровой М.А. в строках «свидетель» выполнены не самим В.

На лицевой стороне листа – в строках « Свидетель» ( две подписи), на обратной стороне листа – в строках « Свидетель» ( две подписи) и в средней части листа, ниже основного текста, выполнены, вероятно, Нестеровой М.А., на что суд особо обращает внимание.

Далее в строке подпись « Дознаватель» в данном протоколе допроса В. выполнена самой Нестеровой М.А.

Подписи от имени П. в протоколе её допроса в качестве свидетеля от 25.06.2009 г., составленном дознавателем Нестеровой М.А. в строках « свидетель» выполнены не самой П., а другим лицом.

Подпись от имени Нестеровой М.А. в протоколе данного допроса в строке « Дознаватель», выполнены самой Нестеровой М.А.

Подписи от имени С. в протоколе допроса С. от 05. 07.2009 г., составленном дознавателем Нестеровой М.А. в строках «свидетель» выполнены не С., а другим лицом.

Подпись от имени Нестеровой М.А. в протоколе данного допроса свидетеля С. в строке «Дознаватель» выполнена самой Нестеровой М.А. (т.3 л.д.1-12).

Как отмечает суд, оснований сомневаться в правильности и объективности изложения хода проведения экспертизы квалифицированным специалистом, абсолютно незаинтересованным в исходе настоящего дела у суда не имеется.

Из анализа изложенного доказательства, совершенно очевидным является, что все подписи выше приведенных свидетелей выполнены не ими самими, а другими лицами, подпись же, в протоколах допросов от имени дознавателя, на что суд особо обращает внимание, выполнены самой Нестеровой М.А., т.е. абсолютно бесспорно, что на этот период времени сама подсудимая заполняла данные протоколы допросов, поскольку уголовное дело в отношении обвиняемого Т. находилось, именно, у неё в производстве. К тому же сама подсудимая в ходе судебного следствия не отрицала того факта, что протоколы допросов свидетелей составлялись ею и это уголовное дело она никому не передавала, что совершенно исключает причастность к фальсификации иных лиц, в чем твердо убежден и суд.

Допрошенная в ходе судебного заседания свидетель С. подтвердила вышеуказанные обстоятельства и пояснила суду, что она работает в должности начальника отдела дознания ОВД УВД с ноября 2006 г. В её должностные обязанности входит, в том числе и процессуальный контроль за подчиненными дознавателями. Нестеровой, как указала свидетель, она поручала дела не представляющие большой сложности, поскольку она периодически получала замечания по исполнительности, волоките и неполноте проведенного расследования по уголовным делам.

Наряду с другими дознавателями, в частности они вчетвером занимали кабинет, расположенный на втором этаже и пользовались двумя сейфами. У каждого дознавателя было свое отделение и отдельные ключи, которые каждый хранил лично у себя. Уголовное дело в отношении обвиняемого Т., находилось в производстве Нестеровой М.А., которое она изучила и дала ей письменные указания, какие необходимо выполнить следственные действия, в частности провести очные ставки со свидетелями, а также провести опознания свидетелями подозреваемого Т., поскольку доказательств его вины было недостаточно и последняя её заверила, что все указания она выполнила. По сложившейся практике, все уголовные дела на подпись к начальнику МОБ заносила лично она сама. О том, что Нестерова М.А. передала данное уголовное дело на подпись начальнику, она не знала и со слов последней, ей стало известно, что оно уже передано в прокуратуру для утверждения обвинительного акта.

В последующем, в ходе судебного разбирательства мировым судьёй суда, ей стало известно, что ряд свидетелей по делу не допрашивались вообще и, что якобы протоколы их допросов были просто сфальсифицированы. Такие действия со стороны дознавателя, как указала свидетель, могли быть вызваны тем, что срок предварительного следствия заканчивался, и более не мог продляться, а явка свидетелей была затруднена. Уточнила, что она исключает возможность доступа посторонних лиц к данному уголовному делу, которое находилось, непосредственно, в производстве Нестеровой М.А.

Кроме того, как подтвердила свидетель, что при осуществлении допросов свидетелей, потерпевших и других лиц, в графе в обязательном порядке указываются паспортные данные, в противном случае такие дела возвращаются без утверждения обвинительного акта, и об этих обстоятельствах не могла не знать подсудимая, которая как убежден суд, понимая, что срок дознания более продлен быть не может, сфальсифицировала доказательства, как протоколы допросов ряда свидетелей указанных выше, в подтверждение виновности обвиняемого Т.

Кроме того, на виновность к совершению инкриминируемого деяния Нестеровой указывают показания ряда других свидетелей, в частности К., показала суду, что ранее она работала в должности дознавателя РОВД . Рабочий кабинет находился на втором этаже, где их размещалось четверо, в том числе и Нестерова М.А., у каждого дознавателя имелся свой рабочий стол, в кабинете находилось два сейфа, каждый из которых имел два отделения, запирающихся отдельно, и каждый из них, имел ключ от своего отделения, ключи от сейфа они друг другу не передавали, уголовные дела, находящиеся в их производстве без присмотра не оставляли и всегда хранили их в сейфе. Также свидетель подтвердила, что при допросе свидетелей и других лиц в обязательном порядке устанавливалась их личность согласно имеющегося паспорта, либо другого важного документа устанавливающего личность допрашиваемых.

О том, что Нестерова М.А. сфальсифицировала процессуальные документы, в частности протоколы допросов свидетелей, ей стало известно после вынесения оправдательного приговора.

Аналогичными были показания свидетеля Ш., оглашенные в порядке ст. 281 УПК РФ по согласию сторон, которая подтвердила, что у каждого дознавателя имелось своё отделение в сейфе и отдельные ключи, доступ как со стороны посторонних лиц, так и между ними не имелся, уголовные дела хранили в сейфе (т.1 л.д.175-178).

Допрошенная в качестве свидетеля К., показала суду, что она работала в качестве дознавателя в РОВД и находилась в одном кабинете с дознавателем Нестеровой М.А., с которой у них на двоих был сейф с отдельными отделениями и разными ключами. Доступа к её сейфу у ни у неё, ни у других дознавателей не было вообще, какие конкретно находились в производстве у подсудимой уголовные дела она не знала, поскольку каждый занимался расследованием своих дел.

Исходя из приведенных выше доказательств, на что суд ещё раз заостряет внимание, что доступ посторонних лиц к уголовным делам находящихся в производстве дознавателей и в частности Нестеровой М.А. совершенно исключен, поскольку, как утверждали вышеприведенные свидетели доступ к уголовным делам, в том числе и в отношении обвиняемого Т. у них не было, каждый занимался своими конкретными делами, также, как и не было у них доступа к её сейфу, ключи от которого Нестерова хранила всегда при себе и они находились только в её пользовании, все эти обстоятельства ещё раз свидетельствуют о том, что никто иной, как сама подсудимая сфальсифицировала процессуальные документы, как протоколы допросов свидетелей : С., В., Т., П.

И неслучайно, как убежден суд, именно, Нестерова М.А. сама отнесла на утверждение начальнику милиции Г. обвинительный акт, минуя начальника отдела дознания С., которая как указала в суде, что лично она всегда, выполняла эту функцию и естественно, была осведомлена по данному уголовному делу в отношении обвиняемого Т., что там имелись определенные затруднения в расследовании и в недостаточности доказательств его виновности, в связи с чем держала его на контроле, который, как уверен суд, подсудимая умышленно таким образом обошла создавшуюся по делу ситуацию.

Допрошенный в качестве свидетеля Г., пояснил суду, что летом 2009 г. он временно исполнял обязанности начальника милиции отдела внутренних дел и в его должностные обязанности входило утверждение обвинительных актов, составляемых дознавателями. Где-то весной 2009 г. к нему пришла дознаватель Нестерова М.А., которая принесла уголовное дело в отношении Т. для утверждения обвинительного акта и направления его в прокуратуру. Обычно эту функцию выполняла всегда начальник отдела дознания, но он не придал этому особого значения и утвердил обвинительный акт. В последующим ему стало известно, что по данному уголовному делу был вынесен оправдательный приговор, поскольку доказательства, как показания ряда свидетелей в протоколах их допросов были сфальсифицированы.

О виновности Нестеровой М.А. к совершению преступного деяния, свидетельствуют и ряд других установленных по делу доказательств, в частности, как видно из приказа от 12.07.2007 г. за л/с Нестерова М.А. была назначена на должность дознавателя отдела внутренних дел и являлась должностным лицом; далее как усматривается из постановления от 21.05.2009 г. Нестерова М.А. приняла уголовное дело по обвинению Т. к своему производству, по которому 28.05.2009 г. в отношении Т. была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде; из обвинительного акта следует, что Т. обвинялся в совершении преступления предусмотренного п. «а» ч.2 ст.116 УК РФ ; из приговора мирового судьи участка районного суда от 26.07.2010 г. следует, что в отношении Т. вынесен оправдательный приговор, который постановлением апелляционной инстанции от 18.11.2010 г. и определением кассационной инстанции от 23.12.2010 г. оставлен в силе, что одновременно указывают на бесспорную причастность к инкриминируемому деянию Нестеровой М.А.

Проанализировав все обстоятельства данного уголовного дела, оценив доказательства в их совокупности, суд пришел к твердому убеждению, что приведенные доказательства согласовываются между собой, а также соответствуют фактическим обстоятельствам установленным по данному делу и суд не видит в них каких-либо противоречий, позволяющих усомниться в их достоверности и объективности.

В связи с чем, на основании совокупности приведенных выше доказательств по делу, суд приходит к однозначному выводу о виновности Нестеровой М.А. в совершении инкриминируемого ей деяния.

Что касается показаний подсудимой отрицающей свою причастность к совершению преступного деяния, как фальсификации доказательств, то суд находит их неискренними и необъективными, они опровергаются совокупностью приведенных выше доказательств. Суд их расценивает как способом избежания уголовной ответственности за содеянное, и как выбранную ею тактику своей защиты.

Доказательств, подтверждающих виновность Нестеровой М.А. по делу необходимое и достаточное количество.

Все доказательства, приведенные судом в обоснование виновности подсудимой и исследованные в ходе судебного следствия, являются допустимыми в соответствии с положениями УПК РФ.

Переходя к правовой оценки содеянного, исходя из добытых доказательств, суд действия Нестеровой М.А. считает правильным, квалифицировать по ч.2 ст. 303 УК РФ- как совершение фальсификации доказательств по уголовному делу лицом производившим дознание.

Установлено, что на момент совершения преступного деяния Нестерова являлась дознавателем ОВД , т.е. была должностным лицом и безусловно она сознавала, что умысел её был направлен на искажение доказательств по уголовному делу в отношении обвиняемого Т. и эти доказательства она использовала при составлении обвинительного акта. Действовала Нестерова М.А. с прямым умыслом, при этом мотивы и цели могли быть любыми, но на квалификацию преступления в данном случае они не влияют.

Суд не может согласиться с позицией государственного обвинителя по квалификации действий подсудимой по ч.3 ст.303 УК РФ по следующим основаниям.

Как было установлено в судебном заседании, результатом рассмотрения сфальсифицированного подсудимой Нестеровой М.А. уголовного дела был оправдательный приговор, то есть каких-либо тягот и лишения связанных с незаконным осуждением Т. не претерпел.

Избранная на досудебной стадии производства по уголовному делу в отношении Т. мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении безусловно ограничивала его конституционные права, однако по сути, как это бесспорно было установлено в ходе судебного заседания, не мешала ему вести установившийся для него привычный образ жизни.

К тому же, привлекался потерпевший к уголовной ответственности за совершение преступления небольшой тяжести, за которое он не осуждался к лишению свободы, т.е. тяжкие последствия предусмотренные диспозицией указанной статьи не наступили.

С учетом изложенного, суд не усматривает в действиях подсудимой Нестеровой М.А., связанных с фальсификацией доказательств наступление от её действий тяжких последствий.

Вместе с тем, суд из обвинения подсудимой Нестеровой М.А. исключает, в соответствии с позицией государственного обвинителя, обвинение в совершение должностного подлога по ч.2 ст.292 УК РФ, как излишне вмененное.

Что касается предъявленного обвинения по ч.1 ст.299 УК РФ, то в связи с отказом государственного обвинителя от поддержания в этой части обвинения, судом вынесено отдельное постановление.

Нестерова М.А. на учете в психонервологическом диспансере не состоит работала в органах милиции. Поведение на следствии и в судебном заседании нге позволяют суду усомниться в её психическом здоровье. В связи с чем, суд считает Несерову М.А. вменяемой.

Переходя к вопросу о мере наказания с учетом требований ст. 60 УК РФ, суд учитывает характер и степень общественной опасности преступления, конкретные обстоятельства совершения преступления, данные характеризующие личность подсудимой, обстоятельства влияющие на наказание.

Нестерова М.А. впервые совершила преступление, положительно характеризуется, занимается общественно полезным трудом, что является обстоятельством смягчающим её вину.

Обстоятельств отягчающих наказание Нестеровой М.А. в соответствии со ст. 63 УК РФ суд не усматривает.

Исходя из сказанного, суд считает возможным при назначении наказания подсудимой применить положение ст. 73 УК РФ.

Совершение сотрудником милиции преступления против правосудия свидетельствует о криминальной наклонности Нестеровой М.А. и требует назначения ей наказания исключающего её работу на должностях связанной с государственной службой.

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 296, 307-308 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л :

НЕСТЕРОВУ М.А. признать виновной в совершении преступления предусмотренного ч.2 ст. 303 УК РФ и назначить наказание в виде лишения свободы сроком на 2 года с лишением права занимать должности на государственной службе в правоохранительных органах, сроком на два года.

Наказание в виде лишения свободы в соответствии со ст. 73 УК РФ, считать условным с испытательным сроком на два года, в течение которого обязать НЕСТЕРОВУ М.А. не менять постоянного места жительства, места работы без уведомления специализированного государственного органа,

осуществляющего исправление осужденной.

Меру пресечения Нестеровой М.А. до вступления приговора в законную силу оставить без изменения – подписку о невыезде.

На приговор могут быть поданы кассационные жалобы или представление в течение десяти суток со дня провозглашения приговора в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.

Осужденная вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чем она вправе заявить в течение 10 суток со дня провозглашения приговора, указав об этом в кассационной жалобе, и в тот же срок со дня вручения ей кассационного представления или кассационной жалобы, затрагивающих её интересы, когда она вправе подать свои возражения и иметь возможность довести до суда кассационной инстанции сою позицию.

Судья Оренбургского областного

суда А.К. Спешилова