Судья: Черников С.Н. Дело №22-971-2010 г.
Докладчик: Ртищева Л.В.
К А С С А Ц И О Н Н О Е О П Р Е Д Е Л Е Н И Е
г. Липецк 20 июля 2010 года
Судебная коллегия по уголовным делам Липецкого областного суда в составе:
председательствующего Черешневой С.А.
судей Ртищевой Л.В. и Ненашевой И.В.
при секретаре Зайцеве Р.К.
с участием осужденного Низаметдинова Р.В и адвоката Воронина С.Е.
прокурора отдела прокуратуры Липецкой области Чалышева А.Ю.
рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу осужденного Низаметдинова Р.В. на приговор Липецкого районного суда Липецкой области от 25 мая 2010 года, которым
Низаметдинов ФИО19, Дата обезличена рождения, уроженец города ... ... ...., зарегистрированный и проживающий в ... ... ...., гражданин РФ, ... ... ...., не имеющий судимости,
осужден по ст.111 ч. 4 УК РФ к 5 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Мера пресечения изменена с подписки о невыезде на заключение под стражу в зале суда.
Срок отбывания наказания исчислен с 25.05.2010 г.
Разрешена судьба вещественных доказательств по делу.
Заслушав доклад судьи Ртищевой Л.В., мнение осужденного Низаметдинова Р.В. с использованием системы видеоконференцсвязи и его защитника - адвоката Воронина С.Е., которые поддержали доводы кассационных жалоб, мнение прокурора Чалышева А.Ю., возражавшего против доводов кассационных жалоб, просившего приговор оставить без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Низаметдинов Р.В. приговором суда признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
С приговором суда не согласился осужденный в части назначенного наказания, считая его суровым. Также указывает на то, что в приговоре имеются разногласия в показаниях свидетелей и заключении судебно-медицинской экспертизы. Ссылается на то, что он не умышленно совершил преступление.
В кассационной жалобе адвокат Воронин В.Е. в защиту интересов осужденного просит приговор суда изменить, переквалифицировать действия осужденного на ст. 73 УК РФ.
Считает приговор незаконным, вынесенным на догадках и предположениях в нарушение требований ст. 14 УПК РФ.
Вывод суда о том, что Низаметдинов намерен был причинить в ходе ссоры брату именно тяжкие телесные повреждения не основан на каких-либо доказательствах. Судом установлено, что удары нанесены без применения каких-либо предметов и как следует из показаний осужденного, он не желал причинить брату тяжкий вред здоровью, т.е. у него отсутствовал умысел на причинение тяжкого вреда здоровья. Выводы суда о причинении потерпевшему, указанных в приговоре телесных повреждений, являются предположительными. Экспертиза трупа потерпевшего является недопустимым доказательством, т.к. получена с грубыми нарушениями требований УПК РФ, которые заключаются в следующем. Обстоятельства смерти потерпевшего не являлись предметом первоначального исследования СМЭ. В нарушение ст. 207 УПК РФ следователем была назначена не экспертиза трупа потерпевшего, а дополнительные СМЭ №6 и №6 «а». Из указанных заключений непонятно, на основе каких данных сделан вывод о наличии у потерпевшего гемопневмоторакса, никаких сведений относительно этого повреждения в описательных частях заключения нет.
Кроме того, судом исключены по ходатайству защиты из числа доказательств протоколы допроса подозреваемого и проверки его показаний на месте. Наряду с другими вопросами на разрешение СМЭ поставлен вопрос о возможности образования телесных повреждений при обстоятельствах, указанных обвиняемым в ходе допроса в качестве подозреваемого и проверки его показаний на месте.
Из изложенного следует, что не был исследован вопрос о возможности или невозможности образования всех или части телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего в результате не только нанесенных ударов, но и при его падении и ударе головой о выступающие части кухонного уголка и АОГВ.
Защите отказано в удовлетворении ходатайства о проведении следственного эксперимента на месте происшествия, проведении СМЭ трупа для выяснения вопросов, ранее не исследованных, в частности в какой последовательности образованы телесные повреждения, каковы места приложения и направление воздействия травмирующей силы.
По мнению защиты действия осужденного правильно следует квалифицировать по ст. 111 ч. 4 УК РФ необходимо установление прямой причинной связи между телесными повреждениями, причиненными осужденным и наступлением смерти. Таких доказательств суду не представлено, а показания эксперта ФИО8 внесли неясность в этом вопросе. Все сомнения в данной ситуации должны толковаться в пользу осужденного.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор суда законным, обоснованным и справедливым.
Судебная коллегия не соглашается с доводом защиты о том, что приговор построен на предположениях.
Виновность осужденного в совершении преступления установлена совокупностью, собранных по делу доказательств, исследованных в судебном заседании и приведенных в приговоре.
Суд принял все, предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств по делу.
Все доводы и версии осужденного, а также защиты, в том числе и те, на которые они ссылаются в кассационных жалобах, тщательно проверены судом первой инстанции и нашли отражение в приговоре. Опровергая данные доводы и версии, суд должным образом мотивировал свое решение.
Из протокола судебного заседания видно, что судебное следствие проведено в соответствии с требованиями ст.ст. 273-291 УПК РФ. Все представленные сторонами доказательства судом были исследованы, в се ходатайства разрешены в соответствии с требованиями закона.
Вина осужденного подтверждается показаниями самого осужденного, показаниями свидетелей и письменными материалами уголовного дела.
На основе исследованных доказательств, суд пришел к правильному выводу о том, что осужденный в ходе ссоры с братом Ренатом на почве личных неприязненных отношений, имея умысел на причинение последнему тяжких телесных повреждений, ударами кулаков в область лица повалил потерпевшего на пол, после чего подверг его избиению путем нанесения множественных ударов по различным частям тела кулаками и ногами, обутыми в жесткую обувь. Действиями осужденного потерпевшему были причинены телесные повреждения, в том числе тяжкие, повлекшие смерть.
Осужденный в судебном заседании не отрицал самого факта избиения им брата и, что именно от его действий наступила смерть последнего, но при этом показал, что в ходе ссоры нанес не сильный удар кулаком правой руки в область лба, после чего брат ударил его по левому плечу бутылкой из-под шампанского, а когда вновь замахнулся бутылкой, то он опередил его удар, нанеся сильный удар кулаком правой руки в область лба. От второго удара брат упал назад и ударился головой об АОГВ. Брат хотел подняться, продолжал на него ругаться матом, тогда он один раз несильно ударил брата ногой, обутой в зимние ботинки в правый бок сверху вниз, а затем поставил свою ногу Ренату на бок, надавил и стал удерживать его в таком положении, чтобы он никуда не ушел. Потом брат захрипел и перестал сопротивляться, он решил, что Ренат потерял сознание. Он позвал жену и попросил вызвать скорую помощь. Приехавшая скорая помощь забрала брата в больницу. Когда Рената вытаскивали брата из машины, то он сполз носилок и ударился головой о кафельный пол.
Свидетель ФИО9 показала, что по просьбе мужа, который сказал, что его брату плохо, вызвала скорую помощь, после чего увидела, лежащего на полу кухни брата мужа - Рената, лицо которого было в крови, также в крови были вся одежда мужа, пол и палас на кухне. Муж ей рассказал, что они поссорились и он его избил.
Свидетель ФИО10 - фельдшер скорой помощи, приехавшая на вызов из районной больницы, подтвердила, что в момент из приезда потерпевший лежал на кухне в бессознательном состоянии, на его лице были множественные гематомы, ссадины, из носа и изо рта текла кровь. Кроме братьев ФИО5 и жены Рауфа на кухне никого не было. Она осмотрела Рената, он был в состоянии комы, хрипел.
Свидетель ФИО11 подтвердил показания фельдшера скорой помощи ФИО10, также добавил, что когда они привезли в больницу Низаметдинова Р.Р. и стали вытаскивать носилки из машины, Ренат сполз с носилок и ударился спиной о кафельный пол.
Свидетель ФИО12 суду показал, что последний раз видел Рената около 01 час 01.01.2010г., при этом у последнего не было телесных повреждений. Действительно у Рената не было зуба, т.к. он выдернул его себе сам полгода назад. Со слов Рената знал, что у него были неприязненные отношения с его родным братом Рауфом, так как последний ругался на него за то, что он не работает и пьет, однако драк между ними ни когда не было.
Тот факт, что у потерпевшего
не было никаких телесных повреждений и он не жаловался на здоровье подтвердили также свидетели ФИО14 и ФИО13, которые видели потерпевшего незадолго до случившегося.
Свидетель ФИО15 суду показал, что он работает заведующим хирургическим отделением МУЗ ЦРБ ... ... ..... 2 января 2010 года утром осматривал тяжелобольного Низаметдинова Р.Р., который поступил к ним в больницу ночью 2 января 2010 года в состоянии комы. ФИО5 была проведена операция - трепанация черепа справа и удалена острая субдуральная гематома. Дежурным хирургом больницы было произведено дренирование левой плевральной полости по поводу перелома ребер, осложненного гемапневматороксом.
Вина осужденного также подтверждается письменными материалами дела, которые были исследованы судом и учтены при вынесении приговора: рапортом об обнаружении признаков преступления оперативного дежурного ОВД ... ... .... ФИО16 (т. № 1л.д. 9); протоколом осмотра места происшествия с фото-таблицей от 02 января 2010 года, в ходе которого была осмотрена квартира Номер обезличен дома Номер обезличен по ... ... .... села ... ... .... (т. № 1л.д. 13-22); протоколом осмотра места происшествия от 02 января 2010 года, в ходе которого была осмотрена территория, прилегающая к ДЦК ... ... .... района ... ... .... на протяжении 300 метров по радиусу, при этом следов вещества бурого цвета, похожих на кровь обнаружено не было (т. № 1л.д. 10-12); протоколом явки с повинной Низаметдинова ФИО20 от 02 января 2010 года, согласно которой Низаметдинов сообщил, что он чистосердечно раскаивается в том, что 02 января 2010 года примерно в 4 часа на бытовой почве поссорился со своим родным братом Ренатом, в результате чего у них произошла драка. Драка происходила в доме на кухне, все удары он наносил руками и ногой, вину свою осознает (т. № 1л.д. 35); заключениями судебных экспертиз (т. 1л.д. 125-149, 203-210, 127-133, 177-180) и другими.
В ходе предварительного расследования были проведены судебно-медицинские экспертизы потерпевшего при его жизни и после наступления смерти.
Все заключения судебно-медицинских экспертиз опровергают доводы осужденного о том, что он ударил потерпевшего в область головы только два раза, при этом сильным был только один удар, один раз ударил ногой в правый бок.
Так, согласно СМЭ потерпевшего, проведенной при его жизни № 10 от 12 января 2010 года, у него имелись следующие телесные повреждения: сочетанная травма тела в виде тяжелой открытой черепно-мозговой травмы (ушиб головного мозга тяжелой степени со сдавлением, острой субдуральной гематомой справа объемом около 100 мл, перелом основания черепа и линейный перелом правой височной кости, перелом верхней челюсти, перелом костей носа, множественные кровоподтеки и ушибы мягких тканей лица, свода черепа, левой заушной области и левой боковой поверхности шеи, кровоизлияние и раны нижней губы, раны области левой брови и закрытой тупой травмы грудной клетки в виде закрытых переломов 4,5,6,7,8,9 ребер слева по подмышечной линии со смещением отломков с левосторонним гемопневмотораксом и коллабированием левого легкого, перелом 5,6 ребер справа по задним линиям с правосторонним пневмотораксом, а также кровоподтек тыла левой кисти. При этом вышеуказанные повреждения образовались в результате неоднократных ударно-травматических воздействий тупых твердых предметов с ограниченной травмирующей поверхностью в область головы (не менее 6-7 ударов) и грудной клетки (не менее 5-7 ударов), вполне возможно при нанесении множественных резких сильных ударов ногами, обутыми в ботинки, по голове, левой ( не менее 4-6) ударов и правой ( не менее 2-3 ударов) половинам грудной клетки, в ночь с 01 на 02 января 2010 года в момент, когда Низаметдинова Р.Р. находился в горизонтальном или близком к нему положении. Не исключено, что первоначально - перед падением Низаметдинова Р.Р. на пол, ему были нанесены удары кулаками или другими твердыми предметами (предметом) по голове.
При этом заключением эксперта исключено образование вышеуказанных телесных повреждений как в совокупности, так и отдельно (в области головы и на грудной клетке), даже при неоднократных его падениях из положения стоя на плоскости с высоты собственного роста и ударах об пол или какие-либо выступающие твердые предметы, что опровергает довод осужденного о возможности получения тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего при его ударении о кухонный уголок и АОГВ.
Травма грудной клетки расценивается как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения; травма головы - как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения (т. № 1л.д. 145-149).
Согласно заключению СМЭ трупа № 6 от 02 февраля 2010 года л.д. 155-162) и дополнительной № 6 «а» от 27 февраля 2010 года при исследовании трупа были обнаружены: закрытая черепно-мозговая травма, включающая множественные кровоподтеки лица, правой височной и затылочной области слева, кровоизлияние и рана с неровными краями на слизистой нижней губы слева, обширное шлемообразное кровоизлияние в мягкие ткани свода черепа, линейный перелом чешуи правой височной кости, субарахноидальное кровоизлияние, субдуральная гематома передних отделов правого полушария; закрытая тупая травма грудной клетки: множественные прямые переломы ребер с обеих сторон (4-9 ребер) слева по подмышечным линиям и 5-7 ребер справа по подмышечным линиям с повреждением пристеночной плевры и двусторонним гемопневмотораксом; кровоподтек передней поверхности шеи; кровоподтеки тыла обеих кистей в проекции пястных костей.
Все вышеуказанные повреждения образовались в результате неоднократных ударно-травматических воздействий тупых твердых предметов с ограниченными травмирующими поверхностями и могли быть причинены при нанесении неоднократных резких сильных ударов таковыми по лицу и своду черепа - (не менее 6-7 ударов); в область шеи (1-2 удара); по левой (не менее 4-6 ударов) и правой (не менее 2-3 ударов) половинам грудной клетки; повреждения на голове и туловище могли быть причинены в быстрой последовательности в короткий промежуток времени в ночь с 01 на 02 января 2010 года при нанесении множественных ударов кулаками и ногами, обутыми в жесткую обувь, в момент, когда Низаметдинов Р.Р. находился в горизонтальном или близком к нему положении на полу.
Не исключено, что первоначально - перед падением ФИО24 на пол, ему были нанесены удары кулаками или другими тупыми твердыми предметами (предметом) по голове.
Смерть ФИО25 наступила в результате тяжелой черепно-мозговой травмы в виде ушиба головного мозга тяжелой степени с кровоизлиянием под твердую мозговую оболочку правого полушария, множественных кровоподтеков и ушибов мягких тканей лица и свода черепа. При этом телесное повреждение, повлекшее смерть ФИО26 могло быть получено от совокупности 4-5 ударов в область лица и свода черепа, что также опровергает довод осужденного о количестве нанесенных им ударов.
Между травмой черепа в виде ушиба головного мозга, линейного перелома чешуи правой височной кости и субдуральной гематомы, полученной от множественных ударов по голове тупым твердым предметом (предметами) и смертью ФИО27 имеется прямая причинно следственная связь. Закрытая тупая травма грудной клетки, у ФИО28 также расценивается как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в момент причинения.
По заключению СМЭ трупа исключается возможность образования телесных повреждений на голове и грудной клетке при неоднократных самопроизвольных падениях на плоскости из положения, стоя и ударе головой и туловища о твердую поверхность или твердые предметы, что также опровергает версию осужденного.
Кроме того, из заключений СМЭ следует, что после причинения телесных повреждений потерпевший не мог до наступления смерти совершать каких либо активных физических действий (ходить, обслуживать себя и т.п.), так как подобные тяжелые черепно-мозговые травмы сопровождаются потерей сознания непосредственно после их получения (т. № 1л.д. 203-210);
Таким образом, полностью исключается возможность получения потерпевшим телесных повреждений до того как осужденный забрал его от клуба. Кроме того, как следует из показаний, допрошенных свидетелей, незадолго до происшедшего они видели Рената, у него не имелось телесных повреждений.
Как следует из показаний осужденного, именно после его действий потерпевший находился в бессознательном состоянии, что также следует из и показаний свидетеля ФИО9 Свидетели ФИО10 и ФИО11 показали, что когда они приехали по вызову ФИО29 уже был без сознания и не приходил в него при транспортировке в больницу.
Согласно заключению эксперта № 18 от 29 января 2010 года на изъятых при осмотре места происшествия фрагменте паласа, сорочке (рубашке), одном пятне на свитере ФИО31, на джемпере, на брюках, на ботинках Низаметдинова ФИО21 обнаружена кровь человека, которая по своей групповой принадлежности может происходить от ФИО30 (т. № 1л.д. 127-133);
По заключению амбулаторной комплексной психолого-психиатрической судебной экспертизы № 70/1-45 от 26 января 2010 г., Низаметдинов ФИО22 хроническим психическим расстройством, слабоумием, либо иным болезненным состоянием психики не страдал во время, относящееся к совершению инкриминируемого ему деяния и не страдает в настоящее время, во время, относящееся к совершению инкриминируемого ему деяния, он не обнаруживал временного психического расстройства, а находился в состоянии острой неосложненной алкогольной интоксикации (F-10.00), мог во время, относящееся к совершению инкриминируемого ему деяния, и может в настоящее время осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела и давать о них показания, в состоянии аффекта не находился (т. № 1л.д. 177-180).
Установив правильно фактические обстоятельства дела, дав оценку всем доказательствам и доводам осужденного, суд пришел к обоснованному выводу о его виновности, дав его действиям правильную юридическую оценку.
При этом все доказательства, принятые судом во внимание при вынесении обвинительного приговора получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, являются допустимыми и достаточными для вынесения приговора, в том числе и заключения судебно-медицинских экспертиз, оснований не доверять которым у суда не имелось.
Исключение судом из числа доказательств протоколов допроса в качестве подозреваемого Низаметдинова Р.Р.и проверки его показаний на месте происшествия не ставят под сомнение выводы СМЭ и не может само по себе являться основанием для признания заключений экспертов недопустимыми доказательствами.
Кроме того, в судебном заседании осужденный давал показания аналогичные тем показаниям, которые им давались при допросе в качестве подозреваемого и проверке показаний на месте.
Нельзя согласиться с доводом защиты о том, что не была проверена версия осужденного о получении тяжких телесных повреждений, повлекших смерть потерпевшего при ударе о кухонный уголок и об АОГВ, а также при падении с носилок и ударе о кафельный пол, поскольку из материалов дела следует, что данная версия проверена надлежащим образом и не нашла своего подтверждения.
Довод о противоречивости заключений судебно-медицинских экспертиз также является несостоятельным.
Допрошенный в судебном заседании эксперт ФИО18 в полном объеме подтвердил, данные им заключения, при этом пояснил, что при вскрытии трупа он более тщательно осмотрел и изучил наличие телесных повреждений, с этим связаны некоторые расхождения в заключениях экспертиз живого потерпевшего и трупа. В ходе осмотра трупа было уточнено количество сломанных ребер и наличие повреждений на запястьях рук, количество низшего предела количества ударов, нанесенных потерпевшему при жизни. Обнаруженные телесные повреждения как в совокупности, так и отдельно, их распространенность и выраженность повреждений мягких тканей, полностью исключают возможность их образования при нанесении одного - двух ударов кулаком в область головы и одного - двух несильных ударов ногой в область груди, механизм образования телесных повреждений исключает возможность их получения от того, что потерпевший сполз с носилок и ударился головой о кафельный пол, исключается возможность образования телесных повреждений при неоднократных самопроизвольных падениях на плоскости из положения стоя и ударе головой о твердую поверхность или твердые предметы. Таким образом эксперт исключил образование телесных повреждений при обстоятельствах, изложенных осужденным.
Противоречий между заключениями судебно-медицинских экспертиз и показаниями эксперта в судебном заседании не имеется, последующие заключения эксперта только дополняют предыдущие, поэтому также не имеется оснований ставить их под сомнение.
Учитывая профессиональный стаж работы эксперта, его квалификацию, оснований сомневаться в объективности экспертных заключений не имеется, в связи с чем, суд правильно сослался на них в приговоре как доказательство вины осужденного.
Оснований считать заключение экспертизы недопустимым доказательством не имеется, поскольку она проведена в соответствии с требованиями закона специалистом, имеющим специальные познания в этой области.
Довод защиты о том, что экспертиза трупа назначена с нарушением норм уголовно-процессуального законодательства, в частности ст. 207 УПК РФ, несостоятельна.
Из материалов дела следует, что следователем после того, как потерпевший умер, 14.01.2010 г. была назначена судебно-медицинская экспертиза трупа ( т.1л.д. 152), «дополнительная» экспертиза следователем не назначалась. То, что эксперт в своем заключении №6 от 14.01.2010 г. указал о проведении им «дополнительной» экспертизы, не влияет на правильность выводов эксперта и не является основанием для признания заключения СМЭ недопустимым доказательством.
Довод защиты о том, что суд необоснованно сослался в приговоре на то, что осужденный ранее занимался боксом, т.к., по мнению защиты, данный факт не подтверждается материалами дела, несостоятелен, поскольку из показаний самого осужденного следует, что он несколько лет занимался боксом.
Каких-либо данных, свидетельствующих о причастности к совершению данного преступления иных лиц, не имеется. Напротив, судом установлено, что именно Низаметдинов Р.Р. подверг избиению своего брата, после чего последний потерял сознание, и без сознания был доставлен в больницу, где умер спустя несколько дней, не приходя в него.
Довод Низаметдинова о том, что он защищался от действий брата, который в ходе ссоры бутылкой нанес ему удар, не нашел подтверждения в судебном заседании и обоснованно не принят судом во внимание.
Что касается доводов жалоб об отсутствии у осужденного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему, то согласиться с ними нельзя, поскольку они опровергаются исследованными по делу доказательствами.
Насилие к потерпевшему применял именно осужденный, что он сам не оспаривал.
Суд пришел к правильному выводу, что умысел осужденного был направлен именно на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшему, при этом суд правильно учел совокупность объективных фактов, конкретные обстоятельства совершения преступления, характер и интенсивность действий виновного, а именно множественность ударов кулаками и ногами по области расположения жизненно важных органов, физическое состояние потерпевшего, взаимоотношения между братьями, а также, что виновный занимался боксом.
Множественность ударов кулаками и ногами в область расположения жизненно важных органов, характер и локализация телесных повреждений, их обширность, наряду с конкретными обстоятельствами, свидетельствуют о том, что виновный должен был предвидеть возможность наступления тяжких последствий.
Вопреки доводам жалобы адвоката, следует отметить, что сам по себе факт нанесения ударов без применения каких-либо предметов, не может свидетельствовать об отсутствии у осужденного умысла на причинение тяжкого вреда здоровью и подвергать сомнению правильные вывод суда о квалификации действий осужденного.
С учетом изложенного, следует признать, что тщательный анализ и основанная на законе оценка исследованных в судебном заседании доказательств, в их совокупности позволили суду правильно установить фактические обстоятельства совершенного Низаметдиновым преступления, прийти к правильному выводу о его виновности, а также о квалификации его действий.
Оснований для переквалификации действий по ч. 1 ст. 109 УК РФ судебная коллегия не находит.
Судом в соответствии с ч.3 ст.60 УК РФ при назначении наказания осужденному учтены характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, личность виновного, все обстоятельства по делу, смягчающие наказание обстоятельства, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и условия жизни его семьи.
Вопреки доводам осужденного судом было учтено в качестве смягчающих наказание обстоятельств оказание им медицинской помощи потерпевшему, нахождение на иждивении двоих несовершеннолетних детей, аморальность поведения потерпевшего.
Назначенное наказание, является справедливым и соразмерным содеянному.
Существенных нарушений норм уголовно-процессуального закона, Конституции РФ, влекущих отмену либо изменение приговора, не допущено судом.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст.377, 378 и 388 УПК РФ, судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А:
Приговор Липецкого районного суда Липецкой области от 25 мая 2010 года в отношении Низаметдинова ФИО23 оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного и его защитника - адвоката Воронина С.Е. - без удовлетворения.
Председательствующий - подпись
Судьи - подписи
Копия верна:
Докладчик -
Секретарь -