Дело № 22-1885
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Кемерово26 апреля 2011 года
Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда в составе:
председательствующего - Александровой Л.М.
судей – Карасевой Т.Д., Зиновьева К.В.
при секретаре – Погрецкой Е.А.
рассмотрела в судебном заседании 26 апреля 2011 года кассационную жалобу осужденного Нагибина А.А. на приговор Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 15.02.2011 года, которым
Нагибин А.А., ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>
осужден по ст. 109 ч.2 УК РФ к 1 году 6 месяцам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии – поселении.
Кассационное представление прокурором отозвано.
Заслушав доклад судьи Карасевой Т.Д., объяснения осужденного Нагибина А.А., адвоката Ревякиной Н.И., поддержавших доводы жалобы, мнение прокурора Загородней Т.В., полагавшей судебное решение оставить без изменения, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
Нагибин осужден за причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе осужденный Нагибин А.А. указывает свое несогласие с приговором, т.к. он необоснованный и незаконный. Суд указал, что он не подал звуковой сигнал перед началом движения на автосамосвале, ссылаясь на показания свидетеля Ф., который в первичных своих показаниях указывал, что не помнит, слышал ли он звуковой сигнал или нет, а после проведения следственного эксперимента, стал пояснять, что якобы сигнал не подавался. Однако звуковой сигнал заднего хода подается автоматически. Указывает, что после несчастного случая, он дополнительно установил на автосамосвал звуковой сигнал и при проведении следственного эксперимента, в его отсутствие, сначала использовались штатные предусмотренные заводом изготовителем звуковые сигналы, которые были плохо слышимы и затем, применили установленный дополнительный звуковой сигнал, который хорошо услышали участники следственного эксперимента, в связи с чем, следственный эксперимент нельзя признать допустимым доказательством. Выводы суда о том, что он изменил маршрут движения, чем нарушил п.3.2 Инструкции № 12 «По охране труда для водителя технологического автомобиля», не соответствуют фактическим обстоятельствам, так как маршрутный лист ему не выдавался, а в путевом листе маршрут не указан. Суд пришел к выводу, что он не убедился в безопасности движения автомобиля и что возможным способом убедиться в безопасности движения автомобиля, является обход вокруг автомобиля, однако, что это единственно возможный способ убедиться в безопасности движения автомобиля, нигде не указано. Кроме того, для того, чтобы обойти автомобиль следует затратить 40 секунд, т.е. обходя автомобиль вокруг, он 20 секунд не будет видеть, а, следовательно, и контролировать противоположенную сторону, тогда как присев одновременно просматриваются все стороны и о таком способе пояснял начальник управления «Талдинской автобазы» Ч., но суд не дал своего суждения по этому поводу. Кроме того, следственный эксперимент о том, сколько времени потребовалось для того, чтобы подняться в кабину автомобиля, не проводился, так как полагает, что в момент, когда он поднимался в кабину своего автомобиля и подъехал потерпевший, т.к. из показания самого Ф. следует, что они сразу же вышли из легкового автомобиля.
Указывает на то, что потерпевший сознательно нарушал правила безопасности, он находился в опасной зоне, т.е. ближе 15 метров, это установлено в ходе разбирательства и указанное нарушение, т.е. нахождение в опасной зоне потерпевшего и привело к трагическим последствиям, так как он контролировать и обеспечивать безопасность не мог, так как потерпевший находился в «мертвой зоне видимости». Согласно п. 3.28 «Инструкция №4 по охране труда для водителей автомобиля» на технологических работах запрещается: подъезжать и ставить автомобиль с правой стороны и вне зоны видимости водителем технологического транспорта. Если бы потерпевший самовольно не взял автомобиль, не зная правил эксплуатации автотранспортного средства в специфических условиях производства, то и не допустил указанное нарушение, но суд указывает, что действия потерпевшего не находятся в причинно-следственной связи с наступившими последствиями. Кроме того, суд отказал в допросе дополнительных свидетелей, которые были обеспечены явкой в суд, чем нарушил его право на защиту. Назначая наказание, суд не признал допущенные потерпевшим многочисленные нарушения правил техники безопасности как смягчающие обстоятельства. Также в качестве смягчающего наказание обстоятельства не учтено наличие у него кредитных обязательств, так как данные обязательства были взяты до происшедшего несчастного случая, и условия жизни членов его семьи будут зависеть от того, кто и как будет гасить кредитные обязательства. Суд не привел обоснованных доводов, почему нельзя применить ст. 73 УК РФ и назначить условное наказание.
В возражениях на кассационную жалобу прокурор просит оставить ее без удовлетворения.
В возражениях на кассационную жалобу потерпевший Л. просит приговор оставить без изменения. Указывает, что его сын заехал на территорию бурового блока и имел полное право там находится, а то обстоятельство, что автомобиль «Нива» он поставил в 6 метрах справа от белаза, не является нарушением, т.к. данная территория является участком бурового блока.
Судебная коллегия, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, не находит оснований для ее удовлетворения.
Вина Нагибина в причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей судом установлена, подтверждается приведенными в приговоре доказательствами, в том числе показаниями осужденного о том, что он, зная о запрете изменения маршрута, о том, что на автомобиле белаз можно двигаться только по технологической дороге, самовольно заехал на территорию бурового станка, чего он не имел права делать, перед началом движения белаз вокруг не обходил. Всем доказательствам судом дана надлежащая оценка.
Суд обоснованно в качестве доказательств вины Нагибина принял данные следственного эксперимента, в ходе которого подавалось несколько звуковых сигналов, которые участники эксперимента, в том числе и Ф., хорошо слышали. Выводы суда о том, что Нагибин, начав движение на белазе, не подал звуковой сигнал, являются обоснованными, поскольку подтверждаются показаниями свидетеля Ф. о том, что ручной сигнал Нагибин не подавал, в чем он убедился после проведения следственного эксперимента; машиниста буровой установки А., работавшего в день событий и показавшего, что заводской сигнал белаза слышен при работающей технике, и если бы Нагибин подал его, свидетель обязательно услышал сигнал, т.к. он очень громкий; показаниями главного инженера С. о том, что заводской сигнал на белазе очень громкий, его невозможно не услышать, водители устанавливают воздушные сигналы по своей инициативе, чего по правилам не требуется; показаниями свидетеля К. о том, что в ходе эксперимента подавалось несколько звуковых сигналов, и все они были хорошо слышны.
Суд обоснованно подверг критике показания свидетеля М. о том, что участники следственного эксперимента не слышали электрический сигнал, поскольку они опровергаются показаниями участников следственного эксперимента Ф. и К., которые отчетливо слышали все звуковые сигналы, подаваемые М. во время эксперимента.
Следственный эксперимент отвечает требованиям уголовно-процессуального закона, основания для признания его недопустимым доказательством отсутствуют, в связи с чем доводы жалобы в этой части являются несостоятельными.
Не усматривает каких-либо противоречий судебная коллегия и в показаниях Ф., в частности о том, что он в первоначальных показаниях пояснял, что не помнит, слышал ли он сигнал, а после проведения следственного эксперимента, стал утверждать, что звуковой сигнал водителем не подавался. В данном случае, по мнению судебной коллегии, показания свидетеля о том, что сигнал не подавался, подтверждаются материалами дела, в том числе и следственным экспериментом, в связи с чем доводы жалобы в этой части являются необоснованными.
Доводы жалобы о том, что сигнал заднего хода включается автоматически, что, по мнению осужденного, опровергает выводы суда о том, что он не подал сигнала, судебная коллегия считает надуманными, поскольку автоматическая подача автомобилем заднего звукового сигнала, не освобождала Нагибина от ручной подачи звукового сигнала.
Доводы жалобы о том, что в путевом листе Нагибина маршрут не указан, не опровергают выводов суда о том, что Нагибину достоверно известно то, что на автомобиле белаз двигаться можно лишь по технологической дороге, заезжать на участок бурового блока категорически запрещено и заезжать туда он разрешения не имел, что подтвердил и сам Нагибин.
Суд также обоснованно пришел к выводу о том, что Нагибин в нарушение требований инструкции, ненадлежаще исполняя свои профессиональные обязанности в той части, что начал движение на белазе, не убедившись в том, что около его автомобиля нет людей. Отсутствие в инструкции указания на то, каким способом Нагибин должен был это сделать, не освобождало осужденного от данной обязанности. Доводы жалобы о том, что осужденный присел и посмотрел под автомобиль, т.е. выполнил требования инструкции в этой части, судебная коллегия считает несостоятельными, т.к. этих действий оказалось недостаточно, поскольку, если бы Нагибин обошел белаз, то он бы увидел автомобиль «Нива» и Л.. Чего Нагибиным сделано не было, как это следует из его же показаний.
Доводы жалобы о том, что автомобиль под управлением Л. подъехал, когда Нагибин уже садился в кабину белаза, опровергаются последовательными показаниями свидетеля Ф., который пояснял о том, что когда Л. остановил машину у белаза, водитель белаза находился у буровой установки, они вышли из машины, Ф. отошел в сторону, а Л. протирал стекла у автомобиля, только после этого он увидел, что белаз начал движение назад, а затем, вывернув колеса, поехал вперед, наехал на «Ниву» и убегавшего Л., а также показаниями свидетеля Б. о том, что от дороги до бурового станка около 50 метров, которые Л. проехать за 1 минуту не мог.
Доводы жалобы о необходимости проведения следственного эксперимента на предмет, сколько времени потратил Нагибин на то, чтобы убедиться в безопасности перед началом движения, ни на что не влияют, поскольку судом достоверно установлено, что Нагибин не принял всех необходимых мер перед началом движения, а принятых оказалось недостаточно, что и привело к трагических последствиям.
Доводы жалобы о нарушении потерпевшим правил инструкции, которые запрещают ставить автомобиль с правой стороны вне видимости водителем технологического транспорта, судебная коллегия считает необоснованными, поскольку Л. приехал на территорию бурстанка в связи со своими служебными обязанностями, т.к. работал заместителем начальника бурового участка. Нагибин же находился на данном участке неправомерно, в нарушение инструкции о том, что технологический транспорт может двигаться только по технологической дороге, и заезжать на данный участок осужденный не имел права. Кроме того, то обстоятельство, что Л. поставил машину в «мертвую зону» белаза, не освобождало Нагибина от обязанности принять все возможные меры к тому, чтобы начать безопасное движение, чего осужденным сделано не было.
Кроме того, как следует из показаний свидетеля С. – начальника Новокузнецкого территориального отдела Южно-Сибирского управления «Ростехнадзора», он возглавлял комиссию по расследованию данного несчастного случая, которая пришла к выводу о том, что основным виновником является водитель белаза Нагибин, вина Л. установлена не была, поскольку он находился на буровом блоке в связи с исполнением должностных обязанностей, поэтому доводы жалобы в этой части являются необоснованными.
Таким образом, между ненадлежащим исполнением Нагибиным своих профессиональных обязанностей, а именно нарушение Нагибиным запрета - въезда на технологическом автомобиле на территорию бурового станка, то обстоятельство, что Нагибин начал движение на белазе, не убедившись в том, что около его автомобиля нет людей, и начав движение, не подал звуковой сигнал, и наступившими последствиями, имеется прямая причинно-следственная связь.
Доводы жалобы о нарушении права Нагибина на защиту являются несостоятельными, поскольку суд допросил двух свидетелей по ходатайству защитника, отказав в допросе одного свидетеля. Указанное обстоятельство, по мнению судебной коллегии, никоим образом не нарушило прав осужденного, поскольку свидетель, очевидцем события не был, о чем защитник пояснила в судебном заседании.
Действия Нагибина квалифицированы правильно по ст.109 ч.2 УК РФ.
При назначении наказания суд в соответствии с требованиями ст.73 УК РФ. Назначенное наказание является справедливым.
Доводы жалобы о том, что суд при назначении наказания не учел в качестве смягчающего обстоятельства допущенные Л. нарушения правил техники безопасности, судебная коллегия находит необоснованными, поскольку действия Л. не состоят в причинной связи с наступившими последствиями, а, кроме того, указанное обстоятельство судом не установлено.
Доводы жалобы о том, что суд необоснованно не учел в качестве смягчающего обстоятельство кредитные обязательства Нагибина, являются несостоятельными, поскольку данное обстоятельство не указано в ст. 61 ч.1 УК РФ обстоятельств в качестве смягчающих, является правом суда, а не обязанностью, а, кроме того, суд учел влияние назначенного наказания на условия жизни семьи осужденного.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ,
судебная коллегия
О П Р Е Д Е Л И Л А :
Приговор Новокузнецкого районного суда Кемеровской области от 15.02.2011 г. в отношении Нагибина А.А. оставить без изменения, жалобу без удовлетворения.
Председательствующий-Александрова Л.М.
Судьи-Карасева Т.Д.
Зиновьев К.В.