Судья Чуприкова И.А. Дело № 22- 2245-2012
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Кемерово 26 апреля 2012 года
Судебная коллегия по уголовным делам Кемеровского областного суда в составе:
председательствующего – Цепелевой Н.И.
судей – Быковой Н.В., Лось В.Ц.
при секретаре – Анчуговой И.А.
рассмотрела в судебном заседании от 26 апреля 2012 года кассационные жалобы осуждённого А. и адвоката Журбий В.В. в защиту интересов осуждённого на приговор Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 21 февраля 2012 года
Заслушав доклад судьи Лось В.Ц., выслушав мнение осуждённого А., поддержавшей доводы своей кассационной жалобы, мнение адвоката Журбий В.В. в защиту интересов осуждённого А., выслушав мнение прокурора Неудахину И.С, полагавшую необходимым приговор суда оставить без изменения, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Приговором Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 21 февраля 2012 года
А., родившийся ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, <данные изъяты> проживающий по <адрес>, зарегистрированный по <адрес> в <адрес>, ранее не судимый,
осуждён по ч. 4 ст.111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011г. №26-ФЗ) к 6 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
А. признан виновным в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего Л.
Преступление совершено ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 21.30 часов до 24.00 часов в <адрес> в <адрес>, при обстоятельствах указанных в описательной части приговора.
В кассационной жалобе осуждённый А. просит отменить приговор суда, в связи с тем, что причинять тяжкий вред здоровью Л. умышленно он не думал, действовал в состоянии необходимой обороны при задержании преступника.
Указывает, что мотивом его противоправного деяния явилось совершение Л. преступлений в отношении К., К. 9 лет, ФИО7, которые попросили его задержать преступника и пресечь его противоправные действия. Лопух пытался применить нож в отношении вышеперечисленных граждан, и он только защищался от него.
Кроме того, он говорил, что ударил потерпевшего в ухо и шею, но никогда не говорил, что ударил его по затылку, а суд делает вывод что ухо и затылок это одно и то же место приложения удара.
Также, ушибленная рана у Л. на височно-теменно-затылочная область, данная травма характерна именно при падении с запрокидыванием головы назад, свидетели говорили, что можно было упасть с лестницы в подъезде, где ступеньки деревянные и сильно изношены, находятся под углом к низу, скользкие, потому что в том числе окрашены краской. Этот довод суд проигнорировал.
Просит рассмотреть кассационную жалобу в его присутствии.
В кассационной жалобе адвокат Журбий В.В. в защиту интересов осуждённого А. просит отменить приговор суда.
Указывает, что нарушено право подсудимого на защиту с момента принятия уголовного дела к производству суд, ему отказано в проведении предварительных слушаний, не смотря на то, что были основания для возвращения дела прокурору в порядке ст.237 УПК РФ, отсутствие адвоката Зинер по назначению при предъявлении обвинения, ознакомлении с материалами дела в отсутствие письменного заявления об отказе от адвоката повлекло существенное нарушение права на защиту на следствии.
В нарушение требований ст. 49 УПК РФ, в судебном заседании сам адвокат отказывается от ведения дела по причинам, указанным в протоколе судебного заседания, вынуждая подсудимого защищаться с помощью одного защитника, в отсутствие защитника, в присутствии которого он был допрошен в качестве подозреваемого, в отсутствие данных о линии защиты при даче признательных показаний в период следствия.
Суд обосновал приговор показаниями свидетелей К., ФИО7, дополнительными показаниями свидетелей, данными ими на предварительном следствии и оглашенными в судебном заседании, показаниями свидетеля О., показаниями свидетелей П., ФИО8
Никто из свидетелей не говорил, о том, что А. наносил удары в затылочную область головы потерпевшего Л..
Данный довод подтвердили свидетели защиты - следователи Ю. и М., в той части, что свидетели не могли указать локализацию повреждений.
Заключение судебно-медицинской экспертизы трупа Л. №№ 1158, 1158/1 являются научно необоснованными, и как следствие недостоверными. Допрошенный в судебном заседании эксперт Т. показал, что протокол допроса подозреваемого А. малоинформативен, поэтому не может лечь в основу экспертизы, поэтому его следует исключить.
Эксперт Т. будучи допрошенным указал, что свидетели не имеют медицинского образования и не смогли отличить лицо от затылка. Стороной защиты предпринимались меры как в суде, так и на предварительном следствии о проведении дополнительной экспертизы, в связи с сомнениями как в компетенции эксперта Т., так и сомнения в выводах, которые он сделал. Ходатайство защиты о проведении дополнительной экспертизы было удовлетворено, однако выводы, которые резюмировал эксперт, были прямо противоположными, основанными на догадках и домыслах эксперта. В нарушение п. 15 Постановления о проведении экспертизы анализы крови на алкоголь не взял, сославшись на приказ Министерства здравоохранения, утративший силу.
В целях разъяснения вопросов, требующих специальных познаний, был вызван специалист З. Несмотря на это, суд в нарушение Постановления пленума Верховного суда «О судебной экспертизе» отказал в допросе, сославшись на то, что специалист вызывается для того, чтобы поставить под сомнение заключение эксперта, что является недопустимым.
Органами следствия и судом мотивом преступления указана ссора на почве личных неприязненных отношений, однако судом не учтено, что Л. и А. ранее не были близко знакомы, неприязненных отношений не было, мотивом преступления А. явилось преступное поведение Л. что подтверждается показаниями свидетелей К., ФИО7
В качестве смягчающего наказание подсудимого обстоятельства суд установил противоправное поведение потерпевшего, однако, как и на следствие, которое также признавало смягчающим обстоятельством противоправное поведение потерпевшего, так и осталось загадкой, что именно суд признал противоправные поведением потерпевшего, ограничившись ссылкой на то, что имела место провокация преступления со стороны потерпевшего.
Согласно показаниям А., удар бутылкой был нанесен в область уха и шеи слева, ранее давал показания о том, что удар был в область уха и шеи справа.
Вместе с тем в приговоре на л. 12 суд указывает на критическое отношение к показаниям А. в суде и вместо указания на правую затылочно – теменно - височную область справа, указал на нанесение удара в левый висок.
Таким образом, суд фактически не разобрался в месте приложения удара, так как ни один из свидетелей или подозреваемый не говорили о нанесении удара в правую теменно-затылочную область.
Кроме того, Л. выше и сильнее А., ранее был судим за насильственные преступления. Л. бросился, был разъярен, перед этим ножкой стола избил К.,. поэтому А. вынужден был перейти от пассивного к активному противодействию посягательству.
Из материалов дела, показаний свидетелей К., С. усматриваются как минимум признаки составов преступлений: ст.ст. 116,119,139, 127 УК РФ, и если бы не его смерть, он был бы привлечен к уголовной ответственности.
Как показали следователи Ю. и М. законного решения по выявленным фактам в порядке ст.ст.144-145 УПК РФ они не принимали, рапорта об обнаружении признаков составов преступления не писали, судом данный факт истолкован, как то, что сторона защиты не смогла представить доказательства преступного поведения Л.
Стороной защиты принимались меры для отработки версии о причастности третьих лиц к совершению преступления в отношении Лопух, однако суд в нарушении принципа непосредственного исследования доказательств, необоснованно их исключил.
Недостоверными являются и заключения судебно-медицинского эксперта №№1158,1158/1. Как в заключении эксперта №1158 от 03.07.2011г., так и в протоколе допроса эксперта от 13.09.2011г. и в заключении эксперта №1158/1 от 26.09.2011г., судебно-медицинским экспертом Т. неоднократно выносится экспертное суждение, что повреждений при исследовании трупа Л. обнаружено не было вследствие полного заживления повреждений, включая область хирургически обработанной раны в затылочной области справа, а по данным медицинских документов судить о характере повреждений, за исключением лишь общего механизма их образования от воздействий твердым тупым предметом или предметами, а также количестве воздействий не представляется возможным.
Указывает далее в жалобе, что черепно-мозговая травма могла возникнуть у Л. в какой-то другой период времени, отдельно и после причинения всех других повреждений 08.02.2011г. и до момента его обращения за медицинской помощью, от одного травмирующего воздействия в затылочную область головы справа, в том числе и при падении пострадавшего с соударением затылочной областью головы о твердый предмет, ввиду нахождения пострадавшего в алкогольном опьянении как 08.02.2011г., так и 09.02.2011г., что подтверждается показаниями свидетелей по делу и данными медицинских документов.
Кроме того, представляется необоснованным и не подтвержденным суждение эксперта Т., что при исследовании трупа Л. не было выявлено никаких следов повреждений, в том числе, и в затылочной области головы справа - при том, что, согласно данным медицинской карты из стационара ГКБ №29, у потерпевшего в данной области головы имелась рана мягких тканей, и эта рана была хирургически обработана, а заживление любой хирургически обработанной раны ведет к образованию рубца.
Доказательства, положенные в основу приговора являются недопустимыми, поскольку они судом не исследованы, оглашенные показания не совпадают с показаниями свидетелей, данными ими на предварительном следствии.
Показания свидетелей, которые оглашены без согласия стороны защиты, приведены в усеченном виде и не раскрывают всех существенных обстоятельств происшествия, мотива совершения преступления, о чем свидетельствует аудиозапись протокола судебного заседания, о чем указано в замечаниях на протокол суд заседания.
В возражении на кассационные жалобы государственный обвинитель Иордан А.Ю. считает доводы жалоб необоснованными, и предлагает приговор Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 21 февраля 2012 года в отношении Журбий В.В. оставить без изменения, а кассационные жалобы – без удовлетворения.
Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему выводу.
Вина А. в совершении умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, установлена судом с достаточной полнотой исследованными в судебном заседании доказательствами.
Так из показаний А. суд установил, что 08.02.2011г. в вечернее время он приехал к С., с которым они сходили в баню и стали распивать спиртные напитки.
Около 21.30 часов они с С. пошли в магазин, чтобы приобрести еще спиртного. В магазине они встретили ФИО7, которая им рассказала, что из мест лишения свободы возвратился бывший сожитель ее матери Л., который пришел к ее матери, и они не могут выгнать его из квартиры. Он был знаком с Л., но более тесно с Л. общался его брат.
Они с С. предложили ФИО7 поговорить с Л. Около 23.00 часов они втроем пришли в квартиру по <адрес> в <адрес>. Дома находились Л., мать ФИО7 и младшая сестра ФИО7. Мать ФИО7, стала говорить, что Л. ее избивает, не выпускает на улицу.
Л. говорил, что все в квартире принадлежит ему, и что он уходить из квартиры не собирается. Они поговорили с Л., который им пообещал, что квартиру покинет. Когда уже собрались уходить, Л. заявил, что все-таки из квартиры уходить не станет. Между ним (А.) и Л. возникла словесная перебранка, в ходе которой он (А.) ударил Л. 1 раз кулаком в область левого глаза. Л. заявил, что уйдет. Однако, наклонившись к своим сумкам, Л. схватил бутылку из-под пива и хотел ею замахнуться на него. Он выхватил у Л. бутылку и ударил этой бутылкой Л. в область левого виска. Л. снова пообещал уйти и вышел в подъезд с вещами.
Вместе с С. и ФИО7 ушли из квартиры, а через некоторое время на телефон ФИО7 позвонила ее мать и сообщила, что Л. вновь удалось проникнуть в квартиру. При этом мать ФИО7 сообщила, что Л. гоняет ее с младшей дочерью. Втроем они вернулись в квартиру. Дверь им долго никто не открывал. Из-за двери были слышны женские крики. Когда дверь квартиры открылась, он увидел, как Л. палкой замахивается на стоящих у двери женщин.
Он подбежал к Л., выхватил у него палку, выбросил ее в сторону, а сам нанес кулаком Л. 2 удара в область левого глаза и 1 удар кулаком в область правого глаза. Л. снова пообещал уйти, но тут же опять передумал. Тогда он схватил руками голову Л. в области ушей, и, наклонив ее, ударил Л. в лицо коленом ноги. Удар пришелся Л. в переносицу.
Таким образом, в судебном заседании А. фактически признал факт умышленного нанесения ударов кулаками, ногой и бутылкой по голове потерпевшего Л..
Суд обоснованно отнесся критически к показаниям А. данным в судебном заседании, так как они противоречили показаниям, данным А. в ходе предварительного следствия в части нанесения телесных повреждений по голове с правой стороны.
Так на предварительном следствие А. показал, что нанес удар бутылкой Л. в область правого уха и по шее, а в судебном заседании А. показал, что нанес удар бутылкой в область левого виска.
То есть, А. изменениями своих показаний в судебном заседании пытался убедить суд в том, что от его действий не могла образоваться закрытая черепно-мозговая травма, а согласно судебно-медицинской экспертизе, одним из ударных воздействий, приведшим к получению Л. черепно - мозговой травмы, стало воздействие именно в правую область головы Л.
В этой связи суд обоснованно указал в приговоре, каким показаниям он доверяет, а какие - отвергает и по какой причине.
Показания А. о причинении тяжкого вреда здоровью Л. подтверждены также исследованными в судебном заседании показаниями свидетелей К., С., П..
Свидетель П., в частности, подтвердила в суде, что является родной сестрой потерпевшего, навещала брата в больнице, где он ей рассказал о том, что ДД.ММ.ГГГГ был избит в квартире К. А. и С..
Судебная коллегия не находит существенного нарушения требований норм УПК РФ в том, что показания свидетелей К. и С. были оглашены в судебном заседании без согласия стороны защиты, так как суд принял исчерпывающие меры к вызову и доставлению свидетелей в суд, однако место их фактического проживания установлено не было.
Отказ в удовлетворении ходатайства прокурора об оглашении показаний указанных свидетелей ущемил бы право прокурора на предоставление доказательств и нарушил бы принцип состязательности сторон, в соответствии с которым осуществляется уголовное судопроизводство.
Кроме того, свидетель С. после оглашения его показаний явился в судебное заседание и был допрошен судом.
Довод жалобы адвоката о том, что К. явилась в судебное заседание ДД.ММ.ГГГГ ни на чем не основан, так как судебное заседание в указанный день было сорвано именно из – за неявки в судебное заседание адвоката Журбий.
Показания свидетелей К. в судебном заседании оглашались согласно протоколу судебного заседания. После оглашения ни подсудимый ни адвокат никаких ходатайств либо замечаний о неполноте оглашения показаний свидетелей не заявляли.
Изложение показаний свидетелей в приговоре не в полном объеме не является нарушением требования УПК РФ, поэтому признать доводы жалобы адвоката в этой части обоснованными судебная коллегия не может.
Показания свидетелей, потерпевшей, подсудимого об обстоятельствах причинения повреждений потерпевшему Л. подтверждены заключениями судебно – медицинских экспертиз о причинах смерти потерпевшего, показаниями судебно – медицинского эксперта Т., допрошенного в судебном заседании по ходатайству стороны обвинения.
Оснований сомневаться в заключении судебно-медицинской экспертизы трупа Л., а также в квалификации эксперта Т., не имеется. Эксперт, как справедливо указывает в возражении прокурор, перед дачей заключений и перед допросом в качестве эксперта по уголовному делу был предупрежден об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных заключений и заведомо ложных показаний. Все неясности в экспертных заключениях были устранены в судебном заседании посредством допроса эксперта Т.
Необоснованным находит судебная коллегия довод жалобы о незаконности отказа суда в допросе специалиста З., вызванного в судебное заседание стороной защиты для подтверждения своей версии о причине смерти Л., так как З. не присутствовал при вскрытии и исследовании трупа, а свои выводы о причине смерти Л. мог построить на материалах дела, предоставленные ему стороной защиты.
Суд рассмотрел ходатайство стороны защиты надлежащим образом, вынес по указанному поводу постановление, в котором свои выводы об отказе в удовлетворении ходатайства защиты надлежащим образом мотивировал.
При этом судебная коллегия исходит из того, что судебно – медицинское заключение о причине смерти потерпевшего дано надлежащим лицом, имеющим достаточную квалификацию.
При допросе эксперта в судебном заседании сторона защиты имела возможность задавать любые вопросы эксперту, предоставленным правом пользовалась активно, о чем свидетельствует протокол судебного заседания.
На протокол судебного заседания принесены защитой замечания, которые судом в установленном законом порядке рассмотрены и по ним принято решение.
Оценив в совокупности заключения обеих судебно – медицинских экспертиз, показания судебно – медицинского эксперта как на следствии, так и в судебном заседании, показания свидетелей, самого подсудимого, представителя потерпевшего Погореловой, суд пришел к обоснованному выводу о том, что именно подсудимым был причинен тяжкий вред здоровью, повлекший по неосторожности смерть потерпевшего.
При таких обстоятельствах судом обоснованно отказано стороне защиты в назначении и проведении повторной судебно – медицинской экспертизы, так как выводы суда, изложенные в постановлении об отказе в удовлетворении ходатайства, судом мотивированы надлежащим образом.
В ходе судебного разбирательства не нашла своего подтверждения версия стороны защиты, что А. действовал в рамках необходимой обороны.
Из показаний А. следует, что все удары потерпевшему он наносил за то, что Л. на него ругался и толкал его. Удар бутылкой нанес после того, как выхватил ее из рук Л., и А. уже ничто не угрожало. При этом судом не установлено, что Лопух применил в отношении А. бутылку либо намеревался ее применить и что имелась реальная опасность его жизни и здоровью.
Обоснованно не нашел признаков необходимой обороны в действиях А. в тот момент, когда Л. выбежал навстречу А. с деревянной палкой в руках, так как А. сразу же выхватил палку у Л., отбросил ее в сторону, нанес три удара кулаком по лицу потерпевшего, а затем еще коленом в лицо с достаточной силой.
О надуманности версии защиты о необходимой обороне А. свидетельствует также то, что оба раза А. заходил в чужую квартиру, был со своим товарищем, в квартире также присутствовали хозяйка квартиры, ее взрослая дочь, которых трудно заподозрить в симпатиях к потерпевшему.
Ни на чем не основан довод жалобы адвоката о том, что Л. получил травму головы при падении с лестницы в подъезде, так как в судебном заседании эксперт Т. сделал категорический вывод о невозможности получения Л. травмы при падении, что также было отражено в заключение дополнительной СМЭ.
Стороной защиты не было предоставлено суду ни одного доказательства, свидетельствующие о получении Л. травмы при падении в подъезде, так как судом установлено, что ночь Л. провел в подъезде, а утром, о чем показал свидетель К2. видевший потерпевшего избитым и в крови в подъезде, он пошел на работу к К., откуда был доставлен в больницу каретой скорой помощи.
Судебная коллегия не находит существенных нарушений требований УПК РФ в том, что суд сформулировал свой вывод именно в такой форме, так как судебное разбирательство в соответствии с УПК РФ проводится на основе состязательности и выдвинутая одной стороной версия должна быть обоснована представленными суду доказательствами.
Не нашёл своего подтверждения в судебном заседании также довод адвоката о том, что Л. был избит неустановленными следствием лицами, поскольку допрошенные в судебном заседании свидетели П., О., П. показали, что посещая Л. в больнице он им говорил, что избил его А., а не какие-то другие лица.
Кроме того, согласно заключению СМЭ и показаниям эксперта Т. установлено, что все ударные воздействия в область головы и лица Л. были нанесены последовательно и взаимно отягощали друг друга по последствиям, что полностью соответствует установленным судом обстоятельствам совершения А. преступления.
Допрашивались в судебном заседании также следователи М. и Ю., из показаний которых также следует, что следствию не были известны данные о причинении повреждений потерпевшему иными лицами и эта версия даже не отрабатывалась, так как было установлено лицо, который подозревался в совершении преступления.
Не находит судебная коллегия нарушений требований УПК РФ в том, что суд отверг часть доказательств, а в основу обвинительного приговора положил другие доказательства, так как закон прямо предписывает суду в случае противоречивых доказательств указать, какие доказательства суд принимает, а какие отвергает и по какой причине.
Суд указанное требование закона выполнил в полной мере.
Довод жалобы адвоката о нарушении права подсудимого на защиту, судебная коллегия считает необоснованным, поскольку отсутствие адвоката З. (участвующей на предварительном следствии по назначению следователя) при предъявлении обвинения, ознакомлении с материалами уголовного дела, в отсутствие письменного заявления об отказе от адвоката, ни как не могло повлиять на нарушение права А. на защиту.
А. лично пригласил защитника Журбия В.В. для оказания ему юридической помощи при производстве по уголовному делу, заключил с адвокатом соглашение, и Журбий В.В. непосредственно осуществлял защиту прав и интересов А., в том числе при предъявлении обвинения и ознакомлении с материалами уголовного дела. Кроме того, при производстве всех следственных действий проводимых с участием А. присутствовал защитник Журбий, при этом от А. не поступало заявлений о нарушении его права на защиту.
В судебном заседании А. также не возражал, чтобы его интересы представлял адвокат Журбий и от второго адвоката отказался.
Ходатайство стороны защиты о возвращении уголовного дела прокурору, в порядке ст. 237 УПК РФ в связи с нарушением права на защиту подсудимого, было предметом рассмотрения в ходе подготовительной части судебного заседания.
По результатам рассмотрения ходатайства защиты судом принято решение об отказе в возвращении уголовного дела прокурору, при этом подсудимый возражал против возвращения уголовного дела прокурору и не настаивал на участии в судебном заседании второго адвоката по назначению суда, тем самым опровергая довод защиты о якобы имевшем место нарушении права на защиту подсудимого.
Данное решение суда стороной защиты не обжаловалось.
Таким образом, суд, исследовав представленные сторонами доказательства, обоснованно пришел к выводу, что в действиях А. имел место умысел на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, который по неосторожности повлек причинение смерти потерпевшему, о чём свидетельствует количество, характер и локализация нанесённых им Л. ударов рукой, ногой, бутылкой в жизненно-важную часть тела – голову, и его действия правильно квалифицированы по ч.4 ст.111 УК РФ.
Выводы суда о доказанности вины А. основаны на исследованных в суде доказательствах, они последовательны, непротиворечивы, согласуются с показаниями свидетелей, заключениями исследованных в судебном заседании экспертиз и, по мнению судебной коллегии, являются обоснованными.
Наказание назначено с учетом характера и степени общественной опасности содеянного, смягчающих наказание обстоятельств, данных о личности подсудимого, соответствует степени общественной опасности содеянного и, по мнению судебной коллегии, является справедливым.
Других доводов, которые бы свидетельствовали о незаконности приговора суда, в кассационных жалобах не содержится, поэтому приговор суда в целом судебная коллегия признает законным, обоснованным, а назначенное наказание - справедливым.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Кузнецкого районного суда г. Новокузнецка Кемеровской области от 21 февраля 2012 года в отношении А. оставить без изменения, кассационные жалобы осужденного и его адвоката – без удовлетворения.
Председательствующий: Н.И. Цепелева
Судьи: Н.В. Быкова
В.Ц. Лось