Судебная коллегия по уголовным делам Камчатского краевого суда в составе:

председательствующего Мартынюк Л.И.,

судей Рафиковой И.И. и Вереса И.А.,

при секретаре Воронцове И.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя Киракосян Ж.И. на приговор Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от22 ноября 2010 года, которым

Омельченко Владимир Николаевич, родившийся 28 ноября 1981 года в г. Петропавловске-Камчатском, гражданин Российской Федерации, имеющий среднее специальное образование, военнообязанный, в браке не состоящий, работающий грузчиком без заключения трудового договора, зарегистрированный в г. Петропавловске-Камчатском по ул. Днепровской, д. 4, кв. 17, проживающий в г. Петропавловске-Камчатском по ул. Давыдова, д. 7, кв. 36, ранее судимый:

4 ноября 2004 года по п. «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы;

2 марта 2005 года по ч. 5 ст. 69 УК РФ к 2 годам 9 месяцам лишения свободы;

10 марта 2005 года (с учётом постановления от 5 мая 2005 года) по ч. 1 ст. 166 УК РФ, с применением ч. 5 ст. 69 УК РФ к 3 годам 6 месяцам лишения свободы, освобождён 13 марта 2008 года по отбытии срока наказания;

19 августа 2008 года по ч. 1 ст. 167, пп. «а, б» ч. 2 ст. 158, ч. 1 ст. 150 УК РФ, с применением ч. 2 ст. 69 УК РФ к 2 годам лишения свободы, освобождён 2 апреля 2010 года по отбытии срока наказания;

13 октября 2010 года по ч. 1 ст. 158 УК РФ к 1 году лишения свободы.

На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ, по совокупности преступлений, путём частичного сложения наказания, назначенного по приговору от 22 ноября 2010 года, и наказания, назначенного по приговору суда от 13 октября 2010 года в виде лишения свободы сроком на 2 года 6 месяцев, окончательно Омельченко назначено наказание в виде лишения свободы сроком на 3 года с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Постановлено зачесть Омельченко в срок лишения свободы наказание, отбытое по приговору от 13 октября 2010 года, и срок отбытия наказания исчислять с 13 октября 2010 года.

Заслушав доклад судьи Рафиковой И.И., объяснение адвоката Лайша Р.Ю., возражавшей против кассационного представления государственного обвинителя и считающей приговор законным и обоснованным, мнение прокурора Сабанской М.Ю., поддержавшей кассационное представление и полагавшей приговор подлежащим отмене, судебная коллегия

у с т а н о в и л а:

приговором Омельченко признан виновным и осуждён за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества.

Преступление совершено им 13 июля 2010 года в г. Петропавловске-Камчатском при обстоятельствах, изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В судебном заседании Омельченко свою вину в инкриминируемом ему деянии признал частично.

В кассационном представлении государственный обвинитель Киракосян Ж.И. ставит вопрос об отмене приговора ввиду несоответствия изложенных в нём выводов фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом, неправильного применения уголовного закона, нарушения уголовно-процессуального закона, а также несправедливости приговора вследствие чрезмерной мягкости. Полагает, что действия Омельченко неверно квалифицированы судом по ч. 1 ст. 158 УК РФ, поскольку представленные стороной государственного обвинения доказательства, всесторонне исследованные в судебном заседании, подтверждают обоснованность квалификации его действий по вывод суда о возникновении у подсудимого умысла на хищение непосредственно в момент его нахождения в доме потерпевшего. Указание суда на то, что в ходе расследования уголовного дела вопрос о направленности умысла Омельченко исследован не был, считает небесспорным. В ходе предварительного следствия подсудимый не сообщал о том, что целью его прихода к потерпевшему являлось желание закончить ремонтные работы. После оглашения в судебном заседании показаний, данных Омельченко на предварительном следствии, он не дал чёткого объяснения причинам возникших в его показаниях противоречий. Показания подсудимого на предварительном следствии последовательны и не противоречат друг другу, как и остальные доказательства, отвечают требованиям относимости, допустимости и достоверности, которые в своей совокупности достаточны для постановления обвинительного приговора. При таких обстоятельствах полагает, что Омельченко удалось избежать ответственности за совершенное им тяжкое преступление, что является несправедливым и влечёт за собой невозможность признания постановленного в отношении него приговора законным и обоснованным.

В возражениях на кассационное представление осуждённый Омельченко В.Н., указывая на то, что изложенные в нём доводы получили надлежащую оценку в приговоре суда первой инстанции, просит оставить его без удовлетворения.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационного представления и поданные на него возражения, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения обжалуемого судебного решения по следующим основаниям.

Вина Омельченко в краже при установленных судом обстоятельствах доказана и подтверждается показаниями в суде потерпевшего ФИО1, показаниями свидетелей ФИО2, ФИО3 и ФИО4, протоколами принятия устного заявления о преступлении, осмотра места происшествия, выемок, предъявления предметов для опознания и справками о стоимости похищенного имущества, показаниями суду самого Омельченко и сведениями, содержащимися в его явке с повинной, а также совокупностью иных, приведенных в приговоре доказательств, которым судом дана надлежащая оценка.

Будучи допрошенным в ходе судебного разбирательства подсудимый Омельченко показал, что, поскольку в ночь с 3 на 4 июня 2010 года им совместно с ФИО4 была повреждена входная дверь дома ФИО1, последний передал им ключ с целью осуществления её ремонта. 13 июля 2010 года около 20 часов, чтобы завершить ремонт двери, он пришёл к ФИО1 с металлическим уголком. Подойдя к двери, он увидел, что в замке изнутри находится ключ. Решив, что ФИО1 дома, он вошел, чтобы сказать ему о своём прибытии с целью установки металлического уголка. Войдя в дом, он увидел, что ФИО1 спит, и тогда решил совершить кражу каких-либо вещей. Из дома, включая одежду потерпевшего, он похитил сотовый телефон, деньги в сумме 3000 рублей, какой-то документ, который не рассматривал, поскольку думал, что там находятся деньги, пластиковый чемодан с дрелью и насадками к ней, а также циркулярную и цепную пилы. Похищенные из куртки ФИО1 документы он потерял, чемодан с дрелью продал, циркулярную пилу спрятал, цепную пилу передал на хранение своей знакомой, а сотовый телефон отдал во временное пользование знакомому ФИО5 который его впоследствии выбросил. В дом потерпевшего он с целью кражи не проникал, зашёл туда, чтобы предупредить его о своём прибытии для окончания ремонта двери. Умысел на хищение имущества у него возник после того, как он зашёл в дом и увидел спящего ФИО1. Ключи от дома потерпевший передал ему сам.

Указанные показания подсудимого согласуются с показаниями суду потерпевшего ФИО1, который подтвердил факт передачи ключа от своего дома Омельченко для ремонта дверной коробки. Он разрешил Омельченко ремонтировать дверь и застеклить окно в комнате в его отсутствие. 13 июля 2010 года около 9 часов он пришёл с суточного дежурства и лёг спать, оставив ключ в замке входной двери изнутри, проснувшись 14 июля 2010 года около 10 часов, он обнаружил пропажу принадлежащих ему вещей, перечень которых соответствует наименованию и количеству тех, в хищении которых подсудимый признал свою вину. Также он сообщил, что к 13 июля 2010 года Омельченко не закончил ремонт двери и действительно после кражи возле входной двери он обнаружил металлический уголок, которого до кражи не было.

Свидетель ФИО2 в судебном заседании показал, что в конце июля 2010 года Омельченко передал ему во временное пользование мобильный телефон марки «Нокиа», который он нечаянно уронил с балкона пятого этажа.

Допрошенная на предварительном следствии свидетель ФИО3, чьи показания были оглашены судом, подтвердила, что в вечернее время 13 июля 2010 года к ней пришёл Омельченко и оставил на хранение цепную пилу.

Согласно показаниям на предварительном следствии свидетеля ФИО4, в ночь на 4 июня он совместно с Омельченко во время кражи из дома ФИО1 повредили дверную коробку входной двери. Со слов Омельченко ему стало известно, что ФИО1 передал ему ключ от входной двери своего дома для осуществления её ремонта.

Протоколом осмотра места происшествия зафиксировано отсутствие каких-либо видимых повреждений на врезном замке, расположенном на входной двери дома №, расположенного по ул. Нагорная Слободка в г. Петропавловске-Камчатском.

Протоколом выемки у ФИО3 изъята цепная пила, которая впоследствии опознана потерпевшим ФИО1, как принадлежащая ему.

Стоимость похищенного у потерпевшего имущества установлена судом на основании соответствующих справок.

Оценив полученные доказательства в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ и дав им надлежащую оценку в приговоре, суд первой инстанции пришел к верному выводу о виновности Омельченко в совершении содеянного и квалифицировал его действия по ч. 1 ст. 158 УК РФ.

По смыслу закона под незаконным проникновением в жилище следует понимать противоправное тайное в него вторжение с целью совершения кражи. Для решения вопроса о наличии в действиях лица, совершившего кражу, признака незаконного проникновения в жилище необходимо установить, с какой целью виновный оказался в жилище, а также когда у него возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось там правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу, в его действиях указанный признак отсутствует.

Как установлено судом первой инстанции из показаний, данных подсудимым в ходе судебного заседания, потерпевший ФИО1 лично передал ему ключ от своего дома для того, чтобы он отремонтировал повреждённую им дверь. Целью визита в дом потерпевшего 13 июля 2010 года было желание закончить ремонт входной двери, посредством монтажа металлического уголка. Умысел на хищение имущества ФИО1 возник у него после того, как он вошёл в дом потерпевшего и увидел, что тот спит. Данные показания в полном объёме подтверждены в судебном заседании потерпевшим, который сообщил, что, передавая ключ от своего дома Омельченко, он не возражал против проведения им ремонтных работ в его отсутствие. По состоянию на 13 июля 2010 года дверь в его дом отремонтирована не была. После совершения кражи возле входной двери он обнаружил металлический уголок. При таких обстоятельствах вывод суда о возникновении у подсудимого умысла на кражу непосредственно перед её совершением, а именно в момент его нахождения в доме, не вызывает сомнений в своей обоснованности.

Тот факт, что в ходе проведения осмотра места происшествия следователем не был обнаружен металлический уголок, о котором Омельченко сообщил в ходе судебного заседания, не может быть признан безусловным опровержением данных показаний осуждённого, поскольку они в этой части полностью подтверждены потерпевшим ФИО1

Принимая во внимание согласованность показаний подсудимого в судебном заседании с показаниями потерпевшего, суд первой инстанции положил их в основу обвинительного приговора, подробно приведя мотивы принятия такого решения, причин для несогласия с которым судебной коллегией не установлено.

Показаниям, данным Омельченко в ходе предварительного следствия, на которые имеется ссылка в кассационном представлении, в обжалуемом судебном решении дана надлежащая оценка, являющаяся, по мнению судебной коллегии, в должной степени аргументированной и соответствующей установленным в суде первой инстанции обстоятельствам. Кроме того, в приговоре подробно изложены обстоятельства, в силу которых суд принял одни доказательства и отверг другие.

Отсутствие в протоколе допроса подозреваемого замечаний от Омельченко и его защитника не влечёт за собой признание решения суда, не принявшего его в качестве доказательства виновности Омельченко, безосновательным.

С учётом изложенного вывод суда первой инстанции об отсутствии в действиях осуждённого квалифицирующего признака «с незаконным проникновением в жилище», по мнению судебной коллегии, является правильным, а доводы кассационного представления необоснованными.

Признавая приговор законным и обоснованным, не находит судебная коллегия оснований и для сомнений в его справедливости в части назначенного осуждённому вида и размера наказания.

Назначая Омельченко наказание, суд, руководствуясь требованиями ст. ст. 43 и 60 УК РФ, учёл характер и степень общественной опасности совершённого им преступления, данные о личности виновного, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, отсутствие тяжких последствий от содеянного, мнение потерпевшего, а также влияние на исправление Омельченко и условия жизни его семьи.

Решение суда о возможности исправления Омельченко только при назначении ему лишения свободы на определённый срок в приговоре достаточно подробно обосновано и надлежащим образом мотивировано.

Окончательно осуждённому назначено наказание по правилам ч. 5 ст. 69 УК РФ путём частичного сложения наказаний.

По мнению судебной коллегии, назначенное Омельченко наказание соразмерно содеянному им, а доводы кассационного представления о его несправедливости вследствие чрезмерной мягкости являются несостоятельными.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, которые путем лишения или ограничения гарантированных прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли, или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора, при проверке материалов дела не выявлено.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

приговор Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 22 ноября 2010 года в отношении осуждённого Омельченко Владимира Николаевича оставить без изменения, а кассационное представление государственного обвинителя Киракосян Ж.И. – без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: