Судья Ишкова М.Н. Дело № 33-952/2012 АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда в составе: председательствующего Кудрявцева Н.Б., судей Степашкиной В.А, Кирилловой Н.А., при секретарях Сехлеян Р.С., Сиятелеве К.А. 26 июля 2012 года рассмотрела в открытом судебном заседании в городе Петропавловске - Камчатском дело по апелляционной жалобе ФИО1 на решение судьи Петропавловск - Камчатского городского суда от 23 апреля 2012 года, которым постановлено: в удовлетворении исковых требований ФИО1 к ФИО2 о признании недействительным завещания от 18 сентября 2010 года, составленного ФИО3 о завещании имущества после его смерти ФИО2, удостоверенного нотариусом Петропавловск - Камчатского городского округа Гладких А.Н. (зарегистрированого в реестре за №), взыскании судебных расходов в размере 20900 руб. отказать за необоснованностью. Заслушав доклад судьи Кирилловой Н.А., объяснения ФИО1., её представителей Максимовой М.Э., Суворовой Г.М., поддержавших доводы апелляционной жалобы, ФИО2 и её представителя Шутовой – Даниленко В.В., полагавших жалобу не подлежащей удовлетворению, судебная коллегия УСТАНОВИЛА: ФИО1. обратилась с иском к ФИО2 о признании недействительным завещания от 18 сентября 2010 года, составленного ФИО3. о завещании имущества после его смерти ФИО2., удостоверенного нотариусом Петропавловск - Камчатского городского округа Гладких А.Н. (зарегистрировано в реестре за №), взыскании судебных расходов в размере 20900 руб. Иск обосновала тем, что с августа 1997 года она проживала одной семьёй с ФИО3. 22 ноября 2009 года он завещал ей всё имеющееся у него имущество, 17 октября 2010 года ФИО3. скончался. После его смерти она узнала, что имеется оставленное им завещание от 18 сентября 2010 года, которым отменяется ранее составленное завещание от 22 ноября 2009 года. Считает, что в период составления завещания от 18 сентября 2010 года ФИО3 не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку страдал онкологическим заболеванием в связи с чем, принимал сильнодействующие наркосодержащие препараты. Накануне составления завещания он ночевал у сестры, которая оказала на него воздействие в вопросе изменения завещания. В судебном заседании ФИО1. и её представитель Брюзгина О.Л. исковые требования поддержали по доводам искового заявления. ФИО1. пояснила, что более четырнадцати лет проживала одной семьёй с ФИО3 До болезни никаких отклонений в его поведении не наблюдалось. С августа 2010 года он стал жаловаться на головные боли, «пачками пил таблетки «кеторол». С середины августа 2010 года его состояние резко ухудшилось, до 10 сентября 2010 года почти каждый день ему вызывали скорую помощь и постоянно кололи обезболивающие, наркосодержащие препараты, после которых он проваливался в сон, а затем у него начинались галлюцинации. До 15 октября 2010 года она сама вводила ему инъекции, 16 и 17 октября 2010 года уколы она не делала, поскольку это было уже бесполезно, он уже ни на что не реагировал. 18 сентября 2010 года он ездил помыться к сестре, она давала ФИО2. ампулы с лекарствами, из которых ФИО2 использовала только одну, остальные вернула ей целыми. 19 сентября 2010 года, когда они забирали ФИО3. вместе с ФИО4 от его сестры, он был на улице, сидел на скамейке в невменяемом состоянии. Когда он сел в машину, сказал: «Никогда меня больше никуда не отпускай, там мафия». По дороге домой, он дважды спрашивал: «В каком городе мы едем?». Про завещание он ей ничего не рассказывал (л.д. 61-62, 99). Ответчик ФИО2 и её представитель Шутова - Даниленко В.В. иск не признали, пояснив, что с братом у ФИО2 были хорошие отношения, о болезни брата она узнала от его жены. 10 сентября 2010 года приехала к нему домой, он лежал, сказал, что заболел, просил ничего не рассказывать матери. На следующий день они приехала к нему с мамой. Он был в нормальном состоянии, только очень слабый. После того, как ему начали делать уколы, его поведение не изменялось. Она ездила к нему каждый день. 17 сентября 2010 года ФИО3 ночевал у неё, на ночь она сделала ему инъекцию анальгетика. Утром никаких уколов не делала, он был в сознании, чувствовал себя нормально. Он сам сообщил, что желает оставить завещание в её пользу, при этом присутствовали его друзья – ФИО5. и ФИО6. Все вместе они поехали к нотариусу, брат сам сел в машину. К нотариусу он заходил один, никакого давления на него никто не оказывал, он осознавал свои поступки, отдавал им отчет. Она отговаривала его изменять завещание, но он настаивал. Он был в нормальном, вменяемом состоянии. Потом он решил вернуться домой, пошёл на остановку, она уговорила его позвонить жене, он позвонил и они вместе её дождались на улице. Она вернула ФИО1. ампулы с неиспользованным лекарством. ФИО3 спокойно встал и пошёл к машине, он был в нормальном состоянии (л.д. 62). Рассмотрев дело, суд постановил указанное выше решение. В апелляционной жалобе истица ФИО1 просит решение суда отменить и принять по делу новое решение об удовлетворении её исковых требований, ссылаясь на то, что при вынесении решения суд не дал оценки доказательствам представленным истицей, а именно показаниям свидетеля ФИО7., ФИО8., ФИО9 ФИО4 которые поясняли, что у умершего в последние дни жизни были помутнения памяти и неадекватное поведение. С учетом лекарств, которые принимал умерший, он не мог ясно осознавать характер своих действий. Суд необоснованно отклонил ходатайство о назначении почерковедческой экспертизы, которая могла ответить не только на вопросы о принадлежности подписи конкретному человеку, но и установить психофизическое состояние, в котором находился ФИО3. при составлении текста завещания. Проверив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, заслушав вызванных в суд экспертов и свидетелей, судебная коллегия приходит к следующему. В силу п. 1 ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате её совершения. Согласно ст. 1118 ГК РФ завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства. В соответствии со ст. 1119 ГК РФ завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные правилами настоящего Кодекса о наследовании, отменить или изменить совершенное завещание. В силу статьи 1131 ГК РФ при нарушении положений ГК РФ, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания. Как следует из материалов дела, 2 ноября 2009 года ФИО3 составил завещание в пользу ФИО10 которой завещал всё принадлежащее ему имущество (л.д. 11). 18 сентября 2010 года ФИО3 составил завещание в пользу ФИО2., которой завещал всё своё имущество (л.д. 41). 17 октября 2010 года ФИО3 умер, о чём составлена актовая запись о смерти № от 18 октября 2010 года (л.д. 46). В подтверждение заявленных требований истицей представлены следующие доказательства: - показания свидетеля ФИО7., согласно которым ФИО3 она знала очень хорошо, поскольку являлась подругой семьи. В последнее время он был в очень плохом состоянии. 17, 18 сентября 2010 он был у друзей, собирала его ФИО1, он шёл сам по стеночке. Когда он вернулся домой, она помогала ему подняться в квартиру. Он был в прострации, спрашивал, где он, ФИО1 говорила, что нашла его на остановке. После 19 сентября 2010 года с каждым днём ему становилось всё хуже, иногда он её не узнавал (л.д. 63, 102). - показания свидетеля ФИО9 из которых следует, что ФИО3. она знала около десяти лет. О том, что у него есть сестра, узнала только в 2010 году. 14 сентября 2010 года заходила к ФИО1, ФИО3 кричал: «Не надо мне здесь никого, зачем ты её сюда привезла?». После того, как ФИО3 был у сестры, она заходила к нему в гости, он лежал, ему было тяжело двигаться. В сентябре она помогала ФИО1 поднимать ФИО3 в ней домой. Он вернулся от сестры, был в ослабленном состоянии, неадекватен (л.д. 63). - показания свидетеля ФИО4 согласно которым, он является другом ФИО1 примерно 17-18 сентября 2010 года она позвонила ему и попросила забрать ФИО3 с «Горизонта». Подъехав с ФИО1 к указанному ею дому, они увидели ФИО3 и его сестру. ФИО3 соскочил со скамейки, сел в машину, вцепился в ФИО1 и сказал: «не отправляй меня туда, там мафия», пока они ехали, он заговаривался, был неадекватен, спрашивал, куда они едут, до этого с ФИО3 он никогда не общался. Это был единственный раз когда он забирал ФИО3. от его сестры (л.д. 64, 103). - показания свидетеля ФИО8 которая пояснила, что заходила в гости к ФИО1., видела ФИО3, он был в плохом состоянии, а после 19 числа в разговоре все время говорил про работу и про пароход, почти всё время лежал. Иногда вообще ни на что не реагировал (л.д. 103). - показания свидетеля ФИО1., который при его допросе в суде апелляционной инстанции пояснил, что длительное время был знаком с ФИО3 заходил к нему в гости. В сентябре-октябре 2010 года ФИО3 был в очень тяжелом состоянии, почти всегда лежал, слабо реагировал на окружающих, не узнавал его. Не соглашаясь с исковыми требованиями, ответчик представила в суд следующие доказательства: - показания свидетеля ФИО12 из которых следует, что она является почтальоном. ФИО3 знала, так как приносила ему пенсию. 18 сентября 2010 года до обеда она приносила домой к ФИО3 пенсию по адресу: <адрес>, в квартире находился её сын - ФИО3, он был в нормальном состоянии, спросил, может ли он получить пенсию, сам пересчитал деньги, расписался в ведомостях, ничего неадекватного в его поведении она не заметила (л.д.64). - показания свидетеля ФИО5., согласно которым, он является другом ФИО3 знает его сестру. 18 сентября 2010 года ФИО3. позвонил ему и попросил приехать в квартиру его матери на «Горизонт», когда он при приехал, ФИО3. попросил отвезти его к нотариусу, чтобы оформить завещание на сестру. Мать и сестра были против, но он настаивал. Они съездили к нотариусу, затем привезли его к сестре. ФИО3. был в нормальном адекватном состоянии. При нём сестра никаких уколов ФИО3 не делала, он был слаб, плохо ходил, но все свои действия производил осознанно, сам зашел к нотариусу. Примерно дней за пять до этого он говорил ему: «Я дотянул, теперь уже поздно менять завещание, я плохо себя чувствую». Решение об изменении завещания он принял сам, при этом был в адекватном состоянии, сознания не терял, абсолютно все понимал, сам попросил отвезти его к нотариусу (л.д. 65). - показания свидетеля ФИО6 согласно которым, он был другом ФИО3, примерно 5 сентября 2010 года, когда он находился в отпуске, ему позвонил ФИО3 и сообщил, что тяжело болен. По приезду он сразу навестил ФИО3, это было примерно 15 сентября 2010 года, ФИО3 сказал, что хочет съездить к матери. Его поведение ничем не отличалось. 18 сентября 2010 года ему позвонил ФИО3 и попросил приехать к нему, сказал, что ему нужно съездить к нотариусу, составить завещание. Он приехал на квартиру к матери вместе с Коротких. Они отвезли его к нотариусу. ФИО3 зашел к нотариусу с сестрой, потом она вышла. Когда они вернулись от нотариуса, немного посидели, и он уехал. Состояние ФИО3 было нормальное, он все понимал, задавал вопросы, интересуясь жизнью его семьи (л.д. 101). - показания допрошенной в качестве свидетеля ФИО13 которая пояснила, что работает нотариусом, именно она удостоверяла завещание ФИО3 Конкретных обстоятельств она уже не помнит, но поскольку удостоверила завещание, следовательно убедилась в адекватности завещателя и его состояние не вызывало у неё сомнений (л.д. 65). Согласно заключению дополнительной судебной психолого –психиатрической экспертизы от 6 марта 2012 года № если исходить из достоверности пояснений ФИО2 показаний свидетелей ФИО14., ФИО12., ФИО5, ФИО6, ФИО15, а также имеющейся медицинской документации, у ФИО3. на период составления завещания 18 сентября 2010 года не было признаков какого-либо психического расстройства, а имело место астеническое состояние на фоне тяжелой соматической патологии, без выраженных нарушений памяти, с отсутствием нарушения ориентировки во времени, собственной личности, без ограничения внимания, восприятия. Мнестические расстройства были не резко выражены, поэтому не лишали его способности понимать значение своих действий и руководить ими. Однако, если исходить из достоверности пояснений ФИО1 показаний свидетелей ФИО7, ФИО8, ФИО4, то имеющая место ярко выраженная интоксикация, воздействие сильнодействующих медикаментов и наркотических средств вследствие поздней стадии болезни, а также учитывая указания на развитие у ФИО3. состояния нарушения ориентировки в месте и времени через небольшой промежуток времени после оформления завещания могли оказать существенное влияние на регуляцию и правовое поведение, свободу волеизъявления ФИО3 в момент составления завещания 18 сентября 2010 года. Степень изменения психики в момент составления завещания 18 сентября 2010 года была выражена столь значительно, что лишала ФИО3. способности понимать значение своих действий и руководить ими (л.д. 132-133). Допрошенные в суде апелляционной инстанции эксперты ФИО16, ФИО17. пояснили, что исходя из противоречивых показаний свидетелей, недостаточной медицинской документации, восполнить которую не представляется возможным, они пришли к указанным альтернативным выводам, каждый из которых может быть положен в основу решения суда в зависимости от того, достоверность показаний каких из свидетелей суд сочтет установленной. Допрошенная в судебном заседании в качестве свидетеля ФИО14. пояснила, что является врачом-онкологом, наблюдала ФИО3., которому был поставлен диагноз: рак правого легкого, четвертой стадии, метастазы в мягкие ткани туловища и кости черепа, 4 клиническая группа. Само по себе указанное заболевание характеризуется наличием сильных болевых ощущений, но не влияет на психическое состояние человека. ФИО3 были назначены препараты: омнопон, который является наркосодержащим анальгетиком и трамал, являющийся сильнодействующим анальгетиком. Исходя из записей в медицинской документации, ФИО3. делали томограмму, которая не выявила каких либо повреждений головного мозга. Также медицинской документацией подтверждается, что ФИО3 при его осмотрах 13, 14, 20, 22 сентября 2010 года контактировал с врачами, был в адекватном состоянии. Согласно ст. 67 ГПК РФ суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Из совокупности представленных выше доказательств следует, что каким-либо психическим заболеванием, которое могло привести к наличию порока воли при составлении завещания, ФИО3 не страдал. Не свидетельствуют указанные доказательства и о том, что непосредственно перед составлением завещания и в момент его составления ФИО3 был лишен возможности осознавать характер своих действий и руководить ими вследствие интоксикации сильнодействующих обезболивающих препаратов и действий ФИО2 направленных на формирование у него решения об изменении завещания. Как следует из показаний свидетеля ФИО14., ФИО2 адекватно реагировал на вопросы врачей как до составления завещания (13-14 сентября 2010 года), так и после этого (20, 22 сентября 2010 года). Об осознанном характере действий ФИО3. в день составления завещания свидетельствуют и показания свидетелей ФИО12., ФИО5 ФИО6 Показания свидетелей ФИО4., ФИО7., ФИО8., ФИО9 носят поверхностный, неконкретный характер. Свидетели не могут пояснить точное число, когда ФИО2 вернулся от сестры, в чем конкретно проявлялась «неадекватность его поведения», указывая лишь на то, что он был очень слаб и с трудом передвигался. С учетом изложенного, судебная коллегия полагает, что в данном случае всем доказательствам по делу суд первой инстанции при правильном распределении бремени доказывания, дал надлежащую правовую оценку в соответствии с правилами ст. 67 ГПК РФ, оснований не согласиться с которой не имеется. Суд обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о назначении почерковедческой экспертизы, не нашла оснований для её назначения и судебная коллегия, отклонив соответствующее ходатайство истца. Судебная коллегия не находит оснований для отмены решения суда и удовлетворения апелляционной жалобы, поскольку её доводы не содержат ссылок на заслуживающие внимание обстоятельства и доказательства, которые бы позволили судебной коллегии усомниться в обоснованности и законности судебного решения. Существенных нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием для отмены решения суда, в силу ч. 4 ст. 330 ГПК РФ судом первой инстанции не допущено. Руководствуясь ст.ст. 3271, 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия ОПРЕДЕЛИЛА: решение Петропавловск - Камчатского городского суда от 23 апреля 2012 года оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения. Председательствующий Судьи