Судья – Сокольников А.А. по делу № 22-2534/10
Судья – докладчик Черников Д.А.
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕг. Иркутск 06 июля 2010 года
Судебная коллегия по уголовным делам Иркутского областного суда в составе:
председательствующего судьи Киреевой Л.П.,
судей: Черникова Д.А., Кастрикина Н.Н.,
при секретаре Демидовой Л.В.,
рассмотрела в судебном заседании 29 июня – 06 июля 2010 года уголовное дело по кассационной жалобе (основной и дополнительным) осужденного Кизилева А.М., кассационной жалобе адвоката Семеновой Л.С., кассационной жалобе адвоката Соболь В.В., кассационному представлению государственного обвинителя Тимофеевой Ю.С. на приговор ... городского суда Иркутской области от Дата обезличена года, которым
Кизилев Александр Михайлович, родившийся Дата обезличена года в ..., ..., гражданин РФ, имеющий среднее специальное образование, не работающий, проживающий по адресу: ..., ..., ..., ..., ранее не судимый
осужден по ст.105 ч.1 УК РФ к 10 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.
Срок наказания исчислен с Дата обезличена года, зачтено в срок отбывания наказания время содержания под стражей с Дата обезличена года по Дата обезличена года.
Заслушав доклад судьи Черникова Д.А., мнение прокурора кассационного отдела прокуратуры Иркутской области Волчатовой Ю.А., возражавшей по доводам кассационных жалоб и поддержавшей доводы кассационного представления, мнение осужденного Кизилева А.М., мнение адвоката Семеновой Л.С., поддержавших доводы кассационных жалоб, судебная коллегия
УСТАНОВИЛА:
Приговором суда Кизилев А.М. признан виновным в убийстве, то есть в умышленном причинении смерти П.
Преступление совершено им в вечернее время Дата обезличена года около дома Номер обезличен квартала Номер обезличен в ... при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В судебном заседании осужденный Кизилев А.М. вину в предъявленном обвинении не признал.
В кассационной жалобе (основной и дополнительных) осужденный Кизилев А.М. не согласен с приговором суда, считает его незаконным, необоснованным и несправедливым.
Полагает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела и не подтверждаются обстоятельствами, исследованными в судебном заседании.
Суд не привел мотивов того, почему принял одни доказательства и отверг другие.
В основу приговора положены противоречивые доказательства, которые не могут быть признаны допустимыми.
Не согласен с выводами суда о том, что все доказательства получены в соответствии с требованиями УПК РФ. Указывает, что суд признал все нарушения закона техническими ошибками, тем самым нарушил принцип состязательности сторон и открыто встал на сторону обвинения.
Судом нарушены требования УПК РФ, суд не оценил нарушения ст. 182 УПК РФ, которые допущены сотрудниками ДПС и ОМ-Номер обезличен при его личном досмотре. Считает, что его личный досмотр был произведен не уполномоченными на то лицами. Время задержания не совпадает с личным досмотром, что является существенным нарушением. Полагает, что данные из протокола его досмотра противоречат данным из книги учета лиц, доставленных в дежурную часть.
Считает, что суд необоснованно критически отнесся к показаниям свидетелей М. и отклонил его алиби. Полагает, что вывод суда в этой части имеет предположительный характер. Указывает, что в момент преступления находился у М.. Считает, что показания М. полностью изобличают следствие в фальсификации доказательств.
По мнению осужденного, судом не дана оценка тому, что органами предварительного следствия достоверно не установлено, что нож, которым было совершено убийство, принадлежит ему. Кроме того, на ноже обнаружена кровь потерпевшего, что свидетельствует о том, что на орудии преступления оставались следы, однако, следствие не предприняло мер к тому, чтобы зафиксировать на нем следы пальцев рук и потожировые выделения, дактилоскопическая экспертиза не проводилась. Полагает, что данное обстоятельство должно было вызвать у суда сомнения.
Обращает внимание на показания свидетеля М., который со слов Г. сообщил, что нож, которым был убит П., был обнаружен в мусорном баке. Считает, что эти показания ставят под сомнение протокол его личного досмотра. Об этом же, по мнению осужденного, свидетельствуют показания понятого Ф., который в суде пояснил, что не видел, как обнаружили и изъяли у него нож. Об этом же свидетельствуют показания оперативного дежурного ОМ-Номер обезличен Д., который указал, что сотрудники ДПС в дежурной части нож не изымали, а привезли его с собой и передали в пакете.
Суд не учел и не оценил противоречия в показаниях понятых Ф. и К. при описании ножа, а так же то, что данное ими обоими описание не соответствует изъятому ножу.
Ссылается на то, что суд оставил без внимания показания Г. и Б. о том, что он был фактически задержан в 22 часа, а личный досмотр его был произведен только в 23 часа 45 минут. Свидетель Е. показал, что после его фактического задержания он был досмотрен на месте сотрудниками ДПС и при нем ничего обнаружено не было. Считает все это является свидетельством того, что нож ему в куртку был подложен сотрудниками милиции.
Полагает, что показания свидетелей Б., Г. и Е. противоречивы, чему в приговоре не дана надлежащая оценка. Кроме того, показания указанных свидетелей, понятых, а также сотрудников милиции проводивших фактическое задержание и его личный досмотр, свидетельствуют лишь о событии преступления, но не о его виновности.
Указывает на то, что свидетели Е. и Г. не видели в лицо того, кто нанес удар потерпевшему, преследуя, оба теряли его на время из вида, а потому считает, что указали на него ошибочно. Ссылается на то, что после задержания был помещен в спецавтомашину, куда сотрудники ДПС посадили Б., которому представили его, как лицо, совершившее преступление, потому считает опознание его Б. недопустимым доказательством.
Обращает внимание на то, что суд не оценил противоречия в показаниях Г. и Е. о том, что оба они утверждали, что наблюдали за тем как он уходил с места преступления, однако, при этом оба указывали разные стороны дома, вдоль которого он шел.
Утверждает, что из показаний Г. следует, что лицо, совершившее убийство, было знакомо с потерпевшим, он же никогда с П. знаком не был, а потому личной неприязни между ними быть не могло, мотива для совершения преступления он не имел.
Указывает на то, что суд не привел в полном объеме и не проверил достоверность показаний следователя Т., который, по его мнению, дал ложные показания. Утверждает, что он не давал следователю показаний о том, что обнаруженная на изъятом у него ноже кровь принадлежит кому-то из его друзей, кто ранее им порезался, а позже не утверждал, что это его кровь.
Ставит под сомнение протокол выемки следователем ножа у Д., поскольку судом вызывались, но не были допрошены понятые Н. и Я..
Приводит свои доводы о недопустимости как доказательства судебно-биологической экспертизы, поскольку считает, что получение образцов для сравнительного исследования должно производиться экспертом, а не специалистом. Обращает внимание, что при этом не участвовал его защитник, подписи в протоколе выполнены не им, судом не была вызвана медицинская сестра, осуществлявшая получение образцов.
Считает, что куртка у него была изъята следователем незаконно, поскольку в протоколе не указаны основания ее изъятия.
Указывает на то, что суд, изложив в приговоре его показания, усомнился в них, но не указал по какой причине. Кроме того в приговоре изложены показания не в полном объеме, что меняет суть его показаний.
Утверждает, что имел ходатайства о вызове свидетелей и дополнении судебного следствия, которые направил суду после его окончания, но суд необоснованно их не разрешил.
Ссылается на, что в ходе предварительного следствия, в процессе судебного разбирательства не было установлено точное время совершения преступления и время его фактического задержания, что вызвало неустранимые противоречия в показаниях свидетелей и повлияло на выводы суда. При этом указывает на противоречия в показаниях инспекторов ГИБДД Р и Ш о времени прибытия на место происшествия.
Указывает, что суд удовлетворил его ходатайство в ходе судебного следствия и запросил копию книги учета доставленных в ОМ-Номер обезличен, но ознакомил его с ней только после вынесения приговора.
Просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда. Также просит о прекращении уголовного дела в связи с его непричастностью к совершенному преступлению.
В кассационной жалобе адвокат Семенова Л.С. в защиту интересов осужденного Кизилева А.М. полагает приговор суда незаконным и подлежащим отмене по основаниям, предусмотренным п.п. 1, 4 ч.1 ст. 379, ст. 380 УПК РФ.
Указывает, что Кизилев не признал себя виновным, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании. Излагая показания свидетелей М., Г., Б., Е., указывает на имеющиеся противоречия и обращает внимание на то, что суд без указания причин отверг показания М..
Просит приговор суда в отношении Кизилева А.М. отменить и прекратить уголовное дело по основанию, предусмотренному п.1 ч.1 ст. 24 УПК РФ.
В кассационной жалобе адвокат Соболь В.В. в защиту интересов осужденного Кизилева А.М. считает, что приговор суда является незаконным и подлежит отмене.
В обоснование жалобы указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела. Считает, что суд не мог положить в основу обвинения Кизилева показания Б., Г., поскольку они были в состоянии алкогольного опьянения.
Полагает, что алиби Кизилева полностью нашло подтверждение показаниями свидетелей М.. Полагает, что судом необоснованно отвергнуты их показания только из-за того, что показания эти не были даны на предварительном следствии, а были получены спустя длительное время в ходе судебного следствия.
Считает, что у Кизилева отсутствовал мотив на причинение смерти потерпевшему П.
В возражениях на кассационные жалобы осужденного Кизилева А.М., адвокатов Семеновой Л.С., Соболь В.В. государственный обвинитель Тимофеева Ю.С. просит доводы, изложенные в кассационных жалобах осужденного и адвокатов, оставить без удовлетворения.
В кассационном представлении государственный обвинитель Тимофеева Ю.С. просит приговор суда отменить, дело направить на новое судебное разбирательство в ином составе суда.
В обосновании этого указывает, что судом допущены нарушения ст. ст. 297, 302 УПК РФ.
Суд, изложив в приговоре показания подсудимого Кизилева, указал на имеющиеся в них сомнения, но не конкретизировал причину возникших сомнений.
Кроме того, судом было отказано в повторном вызове ранее допрошенных свидетелей обвинения Г., Б. и Е., чем были нарушены требования ст. ст. 15, 244 УПК РФ.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб осужденного, его адвокатов, кассационного представления, судебная коллегия оснований для их удовлетворения не находит.
К выводу о виновности осужденного Кизилева в убийстве П. при обстоятельствах, изложенных в приговоре, суд пришел на основании совокупности доказательств, полученных в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, исследованных в судебном заседании с участием сторон и оцененных в соответствии со ст.ст.17, 88 УПК РФ с точки зрения их относимости, допустимости, достоверности и достаточности для постановления обвинительного приговора.
Вина осужденного Кизилева подтверждается показаниями свидетеля Б., в которых он подробно сообщил об обстоятельствах совершения преступления, пояснив, что вместе с потерпевшим и Г. в вечернее время Дата обезличена они пришли к магазину «Светлана». Когда он зашел в магазин, П. и Г. оставались на улице. В тот момент, когда он вышел из магазина вместе Е., увидел, как осужденный вынул нож из тела потерпевшего и, удаляясь, положил нож в правый карман куртки. Г. и Е. пошли вслед за осужденным, при этом Е. сообщил о происшедшем по телефону в милицию.
Аналогичным образом обстоятельства причинения смерти П. изложил в своих показаниях Г. и уточнил, что в то время, когда Б. зашел в магазин, к П. подошел осужденный, поздоровался, а когда П. попросил у него закурить, нанес удар ножом ему грудь. В этот момент из магазина вышли Е. и Б., которые видели происходящее. Он и Е. пошли вслед за Кизилевым.
Егоров так же подтвердил эти обстоятельства и указал, что когда вышел вместе с Б. из магазина, видел как рядом с потерпевшим стоял осужденный, а когда отошел, П. расстегнул куртку и на груди стала видна кровь. Он последовал за Кизилевым и, когда подъехали сотрудники милиции, указал им на него.
Свидетели сотрудники ДПС ГИБДД Ш и Р так же подтвердили, что после получения информации о совершенном преступлении прибыли на место. Следуя указаниям дежурного, который ориентировал их экипаж со слов свидетеля, который следовал за подозреваемым, задержали Кизилева. После доставления его в ОМ-Номер обезличен в присутствии понятых изъяли у него нож со следами вещества похожего на кровь.
Факт изъятия у Кизилева ножа подтвердил свидетель – оперативный дежурный ОМ-Номер обезличен Д., который показал, что изъятый у Кизилева нож в дежурной части нож был передан ему в упакованном виде сотрудниками ГИБДД, а впоследствии был изъят у него следователем.
Проверяя законность досмотра Кизилева и изъятия у него ножа, суд допросил и обоснованно привел в приговоре показания понятых Ф. и К., подтвердивших, что в их присутствии в ОМ-Номер обезличен у Кизилева был изъят нож со следами вещества похожего на кровь.
Кроме этих показаний суд правильно привел в приговоре как иные доказательства вины осужденного показания потерпевшей В., свидетелей А., Б., Ч., поскольку и они содержат данные, относящиеся к предмету доказывания, определенному ст.73 УПК РФ.
Вина осужденного помимо приведенных доказательств, подтверждена фактическими данными, содержащимися в письменных доказательствах – протоколе осмотра места происшествия, где был обнаружен труп П. (Т.1,л.д.10-18), протоколе личного досмотра Кизилева, согласно которого у него был изъят нож (Т.1,л.д.7).
Наряду с этим судом в приговоре были указаны в качестве содержащих объективные данные и иные доказательства, подтверждающие вышеприведенные показания, а именно – заключение судебно-медицинской экспертизы, из которого следует, что смерть наступила в результате обильной кровопотери вследствие проникающего колото-резанного ранения грудной клетки с повреждением сердца, образовавшегося от однократного воздействия плоского колюще-режущего предмета типа ножа (Т.1,л.д.154-157); заключение трасологической экспертизы, согласно которого имеющееся на куртке потерпевшего повреждение могло образоваться от воздействия ножа, изъятого у Кизилева (Т.1,л.д.178-179), а так же заключения судебной биологической геномной экспертизы, из которого следует, что на ноже, изъятом у Кизилева обнаружена кровь, которая произошла от П. (Т.3,л.д.3-13).
Тщательно проверив представленные доказательства, суд верно счел их соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона, и, оценив эти доказательства в совокупности, пришел к обоснованному выводу о доказанности вины Кизилева в совершении убийства. При этом суд, по мнению коллегии, правильно квалифицировал действия осужденного по ст.105 ч.1 УК РФ. С выводами суда судебная коллегия соглашается, находит их в необходимой степени мотивированными.
При этом вопреки доводам жалобы Кизилева и его адвокатов, суд проверил версию осужденного о его непричастности к данному преступлению и опроверг ее совокупностью приведенных выше доказательств.
Алиби осужденного, основанное на показаниях свидетелей М., так же проверялось судом и получило соответствующую оценку в приговоре, оснований усомниться в которой у коллегии не возникает. Суд, по мнению коллегии, сделал правильный вывод о недостоверности алиби Кизилева, оценив при этом дружеские отношения, связывающие осужденного с семьей М., а так же то, что ни эти свидетели, ни сам Кизилев во время предварительного следствия показаний о нахождении его в квартире М. не давали. Кизилев же, как видно из его первоначальных показаний, приведенных в приговоре, не сообщал о том, что был у М. в тот вечер либо собирался к ним. Указанное алиби было выдвинуто Кизилевым уже в ходе судебного следствия и только на основании показаний свидетелей М., показания которых опровергаются всей совокупностью представленных суду доказательств, а потому, по мнению коллегии, обоснованно отвергнутых судом, о чем указано в приговоре. В этой связи судебная коллегия не может счесть состоятельными доводы кассационных жалоб осужденного и его адвокатов о необоснованном и безмотивном отклонении судом показаний свидетелей защиты. При этом выводы суда основаны на материалах уголовного дела и на установленных обстоятельствах и, вопреки доводам жалобы, предположительного характера не носят.
Каких-либо существенных противоречий показания свидетелей Г., Б. и Е., как об этом ставится вопрос в кассационной жалобе осужденного, по мнению коллегии, не содержат. Напротив, их показания согласуются между собой, с показаниями сотрудников милиции, взаимодополняют друг друга и указывают не только на событие преступления, как полагает об этом осужденный, но и на виновность Кизилева в убийстве. Все эти свидетели утверждали, что удар ножом П. был нанесен тем лицом, которое они преследовали и которое было задержано сотрудниками ГАИ, то есть Кизилевым.
При этом, несмотря на то, что свидетели Б. и Г. находились в состоянии алкогольного опьянения, они смогли сообщить суду интересующие стороны сведения. Доводы кассационной жалобы адвоката Соболь В.В. о признании этих доказательств только по этой причине недопустимыми, коллегия не находит подлежащими удовлетворению.
Противоречащими тексту приговора и протоколу судебного заседания находит коллегия доводы жалобы осужденного о том, что свидетели Е. и Г. указали на него ошибочно, поскольку не видели его в лицо и, преследуя, теряли из вида. Как видно из показаний данных свидетелей, оба они преследовали именно того человека, который нанес удар потерпевшему, при этом Е. терял его из виду один раз на непродолжительное время.
По мнению коллегии, вопреки доводам жалобы, свидетели Е. и Г. не противоречат друг другу, утверждая, что преследовали осужденного с разных сторон дома. Это соответствует их утверждению о том, что Г. шел следом за Кизилевым, не теряя его из виду, а Е., обходя дом с другой стороны, потерял его из поля зрения.
Как следует из приговора, суд в своих выводах на опознание осужденного свидетелем Б. не ссылался, а потому доводы Кизилева о недопустимости этого доказательства очевидно на выводы суда в приговоре не влияют.
Отсутствие прежде каких-либо взаимоотношений между осужденным и потерпевшим, как об этом указывает в кассационной жалобе Кизилев, по мнению коллегии, не исключает возможности возникновения мотива преступления, установленного судом на основании показаний свидетелей. Как видно из приговора, мотивом явилась внезапно возникшая у Кизилева личная неприязнь к П. на почве просьбы последнего дать закурить, а с такой просьбой П. мог обратиться к осужденному и будучи не знаком с ним. Доводы кассационных жалоб осужденного и адвокатов в этой части несостоятельны.
Приведенные в приговоре показания следователя Т., вопреки доводам жалобы, изложены полно. Эти показания, содержащие сведения о выдвигаемых Кизилевым версиях происхождения крови на изъятом у него ноже, каких-либо сомнений не вызывают, поскольку в этой части соответствуют показаниям осужденного в ходе предварительного расследования.
Изложив в приговоре показания Кизилева в ходе судебного разбирательства, суд, вопреки доводам кассационного представления и жалобы осужденного, достаточно ясно указал причины, по которым они вызвали у суда сомнения. Так суд в приговоре указал, что эти показания противоречат первоначальным показаниям Кизилева о событиях этого вечера, а так же показаниям свидетелей Б., Г. и Е., что соответствует действительности. Каких-либо нарушений требований закона, ставящих под сомнение законность приговора, по мнению коллегии, суд первой инстанции тем самым не допустил. Показания осужденного изложены полностью, суть их судом не изменена. Доводы кассационной жалобы об этом не состоятельны.
Не может согласиться коллегия с доводом кассационной жалобе осужденного о том, что судом не учтены показания свидетеля М. о том, что со слов Г. ему стало известно об обнаружении ножа в мусорном баке. Как видно из материалов уголовного дела, Г. никогда не утверждал, что нож был обнаружен в мусорном баке, а не изъят у Кизилева. Показания свидетеля М. судом были оценены и отклонены по причинам приведенным выше.
Не состоятельными и противоречащими протоколу судебного заседания и приговору находит коллегия доводы жалобы Кизилева о различном описании ножа понятыми Ф. и К., поскольку данное каждым из них описание ножа, изъятого в их присутствии у Кизилева, противоречий не имеет и соответствует изъятому ножу. При этом, свидетель Ф. не утверждал, как указано в жалобе осужденного, что не видел как изъяли нож, а говорил о том, что находился позади К., что ограничивало ему обзор, но, несмотря на это, подтвердил факт изъятия ножа у осужденного.
Показания свидетеля Д., вопреки доводам кассационной жалобы Кизилева, так же не ставят под сомнение факт изъятия у него ножа. Данный свидетель не утверждал, как указано в жалобе, что нож в помещении ОМ-Номер обезличен у задержанного не изымался. Как видно из протокола судебного заседания и приговора Д. указывал, что не присутствовал при изъятии ножа в дежурной части, нож был изъят сотрудниками ГИБДД, доставившими Кизилева, и был передан ему уже в упакованном виде. Обстоятельства, указанные этим свидетелем не порождают сомнений в законности действий, связанных с обнаружением и изъятием ножа у осужденного.
Вопреки доводам кассационной жалобы Кизилева, коллегия полагает, что суд первой инстанции, на основании приведенных выше доказательств, достоверно установил, что именно изъятым у осужденного ножом было совершено убийство П.. То обстоятельство, что по делу не проводилась дактилоскопическая экспертиза, а так же исследования с целью выявления потожировых следов на ноже, никаких оснований усомниться в иных представленных суду доказательствах, как об этом ставит вопрос осужденный, не дает. Суд осуществляет разбирательство в пределах предъявленного обвинения и на основе оценки тех доказательств, которые были представлены ему сторонами.
Голословными являются доводы жалобы осужденного Кизилева о том, что все доказательства были получены с нарушением требований УПК РФ, признанными судом техническими ошибками. Как видно из текста приговора таких суждений он не содержит, напротив, все представленные доказательства суд счел соответствующими требованиям уголовно-процессуального закона.
Доводы жалобы о нарушении судом принципа состязательности и занятой им позиции обвинения так же ни на чем не основаны. Из материалов уголовного дела видно, что судом предоставлены сторонам были равные возможности в сборе и исследовании доказательств, данных о проявленном судом одностороннем уклоне, материалы дела не содержат.
Не подлежащими удовлетворению находит коллегия доводы кассационной жалобы Кизилева о нарушениях, допущенных при производстве его личного обыска и как следствие о признании недопустимыми всех производных от него доказательств. Судом было установлено, что личный досмотр Кизилева был произведен надлежащим лицом - инспектором ДПС ГИБДД Р, то есть, сотрудником милиции, после задержания осужденного по подозрению в совершении преступления. Досмотр был произведен лицом одного пола с задержанным и в присутствии понятых, при этом был составлен протокол. Данные обстоятельства, по мнению коллегии, указывают на то, что сотрудниками милиции при изъятии у Кизилева ножа не были нарушены требования ст.ст.182, 184 УПК РФ, их действия соответствовали положениям ст.11 Закона РФ «О милиции». Суд первой инстанции верно не усмотрел оснований для исключения этого доказательства, не усматривает их и судебная коллегия.
Временной промежуток, последовавший с момента задержания Кизилева сотрудниками ГАИ и до начала его обыска, на который неоднократно указывает в жалобе осужденный, обусловлен временем, потребовавшемся для доставления задержанного в ОМ-Номер обезличен. Действительно, как указано в жалобе осужденного, время задержания, время доставления его в ОМ-Номер обезличен и время производства личного досмотра, указанное в протоколе, не совпадают. Однако, указанное несовпадение объясняется тем, что одномоментно эти действия проведены быть не могли. Это обстоятельство не дает оснований усомниться в достоверности сведений из протокола личного досмотра Кизилева. Напротив, в том случае если бы время всех этих действий было указано одно и тоже, по мнению коллегии, основания сомневаться в них имелись бы.
Время совершения преступления, время прибытия на место происшествия сотрудников ГИБДД, время фактического задержания Кизилева и время доставления его в ОМ-Номер обезличен, действительно установлены с той точностью, которую позволили установить исследованные судом доказательства. Показания свидетелей, касающиеся времени, субъективны и не точны, а возникающие в результате этого расхождения выводы суда в приговоре о вине Кизилева, по мнению судебной коллегии, не порочат.
Вопреки доводам жалобы осужденного свидетель Е. показаний о том, что при задержании и обыске Кизилева ничего обнаружено не было, не давал.
Исследованные судом и приведенные в приговоре доказательства не давали, по мнению коллегии, оснований предполагать, что нож был обнаружен в каком-то ином месте, а не в кармане одежды осужденного после его задержания, а потому у суда первой инстанции не было оснований для суждений о том, что орудие преступление было Кизилеву подброшено, эти доводы основаны только на критически оцененных показаниях свидетеля М..
Доводы кассационной жалобы осужденного о имеющихся сомнениях в законности изъятия следователем ножа у Д. в силу того, что не были допрошены понятые, по мнению коллегии несостоятельны, поскольку законность производства этого следственного действия была проверена посредством допроса лица, производившего выемку и Д., то есть лица у которого нож был изъят следователем.
Как видно из материалов уголовного дела, исследование куртки, изъятой у Кизилева, не дало каких-либо результатов, которые были бы положены в основу его обвинения, а потому, как считает коллегия, доводы кассационной жалобы осужденного о незаконности ее изъятия на законность приговора не влияют.
Доводы кассационной жалобы осужденного о нарушениях УПК РФ при получении у него образцов для судебно-биологического исследования не основаны на законе, поскольку в соответствии со ст.202 УПК РФ следователь вправе при их получении прибегнуть к помощи специалиста. При этом уголовно-процессуальный закон не требует присутствия защитника, как об этом ставится вопрос в кассационной жалобе осужденного.
Кроме того, как видно из протокола судебного заседания, доводы осужденного о порочности полученных у него образцов судом первой инстанции были проверены и опровергнуты сведениями, предоставленными администрацией ИЗ-38\Номер обезличен Проверяя доводы Кизилева о том, что в указанное следователем время следователь не получал у него каких-либо образцов, суд осуществил запрос в учреждение, где содержался осужденный и получил информацию о том, что в интересующий период следователь Т. совместно с медицинской сестрой работал с Кизилевым (Т3,л.д.229). По этой причине суд обоснованно, по мнению коллегии, отказал в удовлетворении ходатайств Кизилева касающихся этого вопроса. Доводы кассационной жалобы осужденного в этой части коллегия не может счесть обоснованными. Оснований для признания недопустимым доказательством заключения судебно-биологической экспертизы коллегия не усматривает.
Из протокола судебного заседания видно, что все заявленные стороной обвинения, защиты и самим подсудимым ходатайства о дополнении судебного следствия были разрешены судом до начала судебных прений. Каких-либо ходатайств заявленных на этой стадии судебного разбирательства и не разрешенных судом, как об этом указывает в своей кассационной жалобе Кизилев, материалы уголовного дела не содержат. Доводы об этом несостоятельны.
Вопреки доводам кассационного представления, суд первой инстанции не нарушил, по мнению коллегии, требований ст.15, ст.244 УПК РФ о равенстве сторон, разрешенная ходатайство о повторном вызове свидетелй Г., Е. и Б.. Разрешая данное ходатайство, суд, как это следует из протокола судебного заседания, выслушал мнения сторон и мотивированно его отклонил, ссылаясь на то, что все эти лица были уже подробно допрошены. Каких-либо нарушений в этом судебная коллегия не усматривает.
Нарушений требований уголовно-процессуального закона, влекущих безусловную отмену приговора суда, по уголовному делу коллегия не установила.
Обсуждая доводы кассационной жалобы осужденного Кизилева о несправедливости назначенного наказания вследствие его чрезмерной суровости, судебная коллегия считает, что оснований для признания его таковым не имеется.
Наказание осужденному назначено, как видно из приговора, в соответствии с требованиями ч.1 ст.105 УК РФ.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор ... городского суда Иркутской области от Дата обезличена года в отношении Кизилева Александра Михайловича оставить без изменения, кассационные жалобы осужденного Кизилева А.М., кассационную жалобу адвоката Семеновой Л.С., кассационную жалобу адвоката Соболь В.В., кассационное представление государственного обвинителя Тимофеевой Ю.С. - без удовлетворения.
Председательствующий: _______________Л.П. Киреева
Судьи: _______________ Д.А. Черников
_______________ Н.Н. Кастрикин