Судья Мельникова Е.М. по делу № 33-8738/11 Судья-докладчик Степанова О.Н. О П Р Е Д Е Л Е Н И Е 18 августа 2011 года г. Иркутск Судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда в составе: председательствующего судьи Степановой О.Н., судей Папуши А.С. и Туглаковой Л.Г., рассмотрев в открытом судебном заседании по докладу Степановой О.Н. дело по кассационной жалобе представителя истца Кошкиной Т.В. по доверенности – Каримуллина В.Ш. на решение Братского городского суда Иркутской области от 17 мая 2011 года по исковому заявлению Кошкиной Т.В. к Шипицыной С.Н. о признании недействительным договора дарения "Данные изъяты" доли квартиры, признании права собственности, взыскании расходов по оплате госпошлины, У С Т А Н О В И Л А: В обоснование заявленных требований Кошкина Т.В. указала, что "Дата обезличена" ею и её родителями Т., В. была приватизирована в общую долевую собственность (по "Данные изъяты" доли каждым) двухкомнатная квартира по "Адрес обезличен". "Дата обезличена" Т. умерла. В. отказался от наследства, в связи с чем, она унаследовала принадлежащую матери "Данные изъяты" доли квартиры и "Дата обезличена" получила свидетельство о праве на наследство по закону. "Дата обезличена" при получении в "Данные изъяты" отделе УФРС по "Данные изъяты" области свидетельства о государственной регистрации права собственности на указанную квартиру выяснилось, что участником долевой собственности на квартиру является не её отец В., а посторонний человек -Шипицына С.Н. Отец отрицал, что кому-либо отчуждал свою долю квартиры, хотел с этим разобраться, однако "Дата обезличена" умер. После смерти отца Шипицына С.Н. пояснила, что В. подарил ей свою долю квартиры. Полагает, что В. в силу состояния здоровья, нахождения в возрасте "Данные изъяты" лет, в момент совершения договора дарения не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, поэтому договор дарения доли квартиры является недействительным. В дальнейшем истец указала, что В. являлся инвалидом Великой Отечественной войны, имел три фронтовых ранения, в т.ч. в голову. На момент совершения договора дарения у него наблюдались нарушения психики, совершенный им договор дарения доли квартиры является недействительным. В судебном заседании представитель истца Кошкиной Т.В. по доверенности – Каримуллин В.Ш. поддержал исковое заявление. Представитель ответчика Шипицыной С.Н. по доверенности – Суберляк А.С. с исковыми требованиями не согласился. Решением суда от 17 мая 2011 года в удовлетворении исковых требований Кошкиной Т.В. отказано в полном объеме. В кассационной жалобе представитель истца по доверенности – Каримуллин В.Ш. просит отменить решение суда, как незаконное, принятое с нарушением норм материального и процессуального права, направить дело на новое рассмотрение в ином составе судей. В обоснование доводов жалобы представитель истца указывает на то, что заключение посмертной судебно-почерковедческой экспертизы от "Дата обезличена" "Номер обезличен" является недопустимым доказательством, судом было нарушено право истца на выбор судебно-экспертного учреждения. Представителем истца заявлялось ходатайство о проведении данной экспертизы в "Данные изъяты" РЦСЭ в г. "Данные изъяты", несмотря на это, проведение экспертизы было поручено экспертам отдела криминалистических экспертиз ЭКЦ ВС УВДТ МВД России в г. "Данные изъяты" "Данные изъяты" района. Почерковедческая экспертиза проведена главным экспертом ЭКЦ ВС ЛУВДТ МВД России Г. При этом в заключении отсутствует указание на отдел криминалистических экспертиз ЭКЦ ВС ЛУВДТ г. "Данные изъяты". Также в деле и в заключении эксперта не указано на то, что материалы дела и объекты исследования поступили в ЭКЦ ВС ЛУВДТ МВД России и его руководителем проведение экспертизы было поручено эксперту Г. Кроме того, ВС УВДТ МВД России приказом МВД России от "Дата обезличена" "Номер обезличен" переименовано в ВС Линейное УВДТ МВД России. Заключение эксперта от "Дата обезличена" "Номер обезличен" заверено печатью "Номер обезличен" ЭКЦ ВС УВДТ МВД России, что свидетельствует о его недействительности. Также в заключении экспертизы не указано, кем были разъяснены эксперту Г. его права и обязанности, кем он был предупрежден об уголовной ответственности. Материалы дела не содержат документов, подтверждающих, что эксперт Г. получил для проведения экспертизы указанные в определении суда документы с образцами подписи и почерка В. Экспертом не проведено исследование подписей на предмет их копирования через стекло и с помощью цветного принтера. Выводы эксперта о том, что подпись в заявлении о регистрации перехода права собственности сделана В., подпись в договоре дарения от "Дата обезличена" выполнена В.., не являются достоверными в связи с неисследованностью и недоказанностью. Суд необоснованно отказал в проведении повторной посмертной судебной почерковедческой экспертизы, а также в вызове в суд эксперта Г., тем самым нарушив требования ст. ст. 12, 56, 57 ГПК РФ и сузив круг доказательств. Недопустимым доказательством по делу является и заключение посмертной судебной психиатрической экспертизы в отношении В. На момент ознакомления представителя истца с материалами гражданского дела в деле отсутствовало сопроводительное письмо суда о направлении дела в "Данные изъяты" ОПНД на экспертизу. В деле отсутствуют доказательства того, что руководитель экспертного учреждения поручил проведение экспертизы лицам, которые ее провели. В заключение экспертизы, в подписке о предупреждении об уголовной ответственности, не указано, кем эксперты предупреждены, не указано о том, что эксперты предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Отсутствует сопроводительное письмо экспертного учреждения к заключению экспертизы. В нарушение определения суда о назначении посмертной психиатрической экспертизы в экспертном учреждении проведение экспертизы было поручено конкретным экспертам, чем нарушено было право истца заявить отвод экспертам. Помимо этого, экспертам не было представлено определение суда от 04.04.11 по результатам рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания в части объяснения представителя истца о том, что В. злоупотреблял алкогольными напитками и особенно это усилилось в "Данные изъяты" году. Суд необоснованно отказал в исправлении показаний свидетеля Х. по протоколу судебного заседания, несмотря на их существенность. Между тем, в заключении экспертизы указано на противоречия в показаниях Х.. и показаниях свидетелей о психическом состоянии В. именно в "Данные изъяты" году. Судом необоснованно отказано в удовлетворении ходатайств представителя истца о направлении запроса в поликлинику для установления данных об участковом враче, наблюдавшем В. по месту его жительства, в вызове дополнительных свидетелей и в проведении повторной посмертной психиатрической экспертизы. Дело незаконно рассмотрено в отсутствие истца. Повестка была вручена истцу накануне судебного заседания, 16.05.2011. Несмотря на письменное ходатайство истца об отложении судебного разбирательства в связи с тем, что она находится в отпуске по уходу за ребенком и не имеет возможности устроить ребенка из-за недостаточности предоставленного времени, а также недостаточности времени для ознакомления с заключением посмертной судебной психиатрической экспертизы, поступившим в суд 13.05.11, материалами дела, суд нарушив требования ст. 12 ГПК РФ, отказал в отложении дела. Письменных возражений на кассационную жалобу не поступило. Изучив материалы дела, заслушав доклад судьи Степановой О.Н., обсудив доводы кассационной жалобы, проверив законность и обоснованность решения суда в пределах доводов кассационной жалобы, судебная коллегия не усматривает оснований для его отмены. Отказывая в удовлетворении исковых требований Кошкиной Т.В., суд обоснованно исходил из недоказанности обстоятельств, подтверждающих, что при заключении сделки дарения "Данные изъяты" доли спорной квартиры в пользу Шипицыной С.Н. даритель В. не понимал значение своих действий и не мог ими руководить, а также недоказанности того, что договор дарения доли квартиры подписан от имени В. не им самим, а подпись дарителя выполнена другим лицом. Выводы суда об этом в решении подробно мотивированы, подтверждены доказательствами, которым дана надлежащая оценка, основаны на правильном применении норм материального и процессуального права. Доводы кассационной жалобы о нарушении судом права истца на выбор конкретного судебно-экспертного учреждения при проведении судебной почерковедческой экспертизы, о том, что заключение почерковедческой экспертизы, проведенной экспертом ЭКЦ ВС ЛУВДТ МВД России, является недопустимым доказательством, являются неосновательными. Как следует из дела, в судебном заседании 12.01.2011 представитель истца Каримуллин В.Ш. просил суд поручить проведение судебной почерковедческой экспертизы экспертам отдела криминалистических экспертиз Экспертно-криминалистического центра Восточно-Сибирского управления внутренних дел на транспорте МВД России (л.д. "Данные изъяты"). Определением суда от 12.01.2011 по делу была назначена посмертная судебная почерковедческая экспертиза и ее проведение было поручено экспертам вышеуказанного экспертного учреждения (л.д. "Данные изъяты"). Отказывая 25.02.2011 в удовлетворении ходатайства представителя истца Каримуллина В.Ш. в назначении по делу повторной судебной почерковедческой экспертизы, суд правильно исходил из отсутствия оснований, предусмотренных ч. 2 ст. 87 ГПК РФ, для назначения повторной экспертизы с поручением её другому экспертному учреждению (л.д."Данные изъяты"). Отсутствие в заключении эксперта ЭКЦ ВС ЛУВДТ МВД России от "Дата обезличена" "Номер обезличен" и в материалах дела документа, подтверждающего поступление гражданского дела с объектами исследования в экспертное учреждение из суда и их передачу эксперту Г., отсутствие сведений о том, что проведение экспертизы было поручено этому эксперту (Г..), сведений о том, кем данному эксперту были разъяснены его права и обязанности, несоответствие наименования экспертного учреждения в заключении от "Дата обезличена" "Номер обезличен" наименованию экспертного учреждения в печати, которой заверено это заключение, отсутствие в заключении эксперта указания на отдел криминалистических экспертиз ЭКЦ ВС ЛУВДТ г. "Данные изъяты" не являются основанием для признания заключения эксперта от "Дата обезличена" "Номер обезличен" недопустимым доказательством. Материалами дела подтверждается, что судебная почерковедческая экспертиза была проведена в том экспертном учреждении, которому судом была поручена. Отвод экспертам данного учреждения, как и конкретному эксперту Г., истец и его представитель не заявляли. Несоответствие в наименовании экспертного учреждения объясняется его переименованием и не свидетельствует о том, что экспертное исследование было проведено каким-либо другим учреждением. Ссылка в кассационной жалобе на то, что эксперт не провел исследование подписей В. на предмет их копирования через стекло и с помощью принтера, не может быть принята во внимание, поскольку такое поручение экспертам при назначении судом почерковедческой экспертизы не давалось, не ходатайствовали о применении такого метода исследования подписей как истец, так и его представитель (л.д. "Данные изъяты"). Доводы кассационной жалобы о том, что заключение посмертной судебной психиатрической экспертизы в отношении В. является недопустимым доказательством по мотивам, приведенным в жалобе, судебная коллегия также считает несостоятельными. Согласно ст. 60 ГПК РФ допустимость доказательств предполагает, что обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. Для признания гражданина недееспособным в соответствии со ст. 29 ГК РФ необходимо проведение судебно-психиатрической экспертизы, которая и была "Дата обезличена" проведена по данному делу (л.д. "Данные изъяты"). Из заключения комиссии судебно-психиатрических экспертов ГУЗ «"Данные изъяты" психо-неврологический диспансер» следует, что эксперты Л., Б.., Р. предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ и у них отобрана подписка (л.д. "Данные изъяты"), в связи с чем, утверждение в кассационной жалобе о том, что эксперты не были предупреждены об уголовной ответственности, является необоснованным. Ссылка в жалобе на то, что экспертам не было предъявлено определение суда от 04.11.2011 об удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания в части неполноты отражения в нем объяснений представителя истца Каримуллина В.Ш., является бездоказательной, поскольку замечания на протокол судебного заседания от 11-16.03.2011, поданные представителем истца Каримуллиным В.Ш., были рассмотрены судом 04.04.2011 (л.д. "Данные изъяты"), материалы данного дела были направлены на экспертизу в "Данные изъяты" ПНД "Дата обезличена" (л.д. "Данные изъяты"), судебная посмертная первичная психиатрическая экспертиза была проведена "Дата обезличена" (л.д. "Данные изъяты"). Довод жалобы о необоснованном отказе судом в удостоверении правильности замечаний на протокол судебного заседания в части искажения показаний свидетеля Х., что повлияло на выводы экспертов, проводивших судебно-психиатрическую экспертизу, не заслуживает внимания, поскольку в силу ст. 67 ГПК РФ никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности. Суд, разрешая дело, не допустил нарушений ст. 12 ГПК РФ, обязывающей его всесторонне и полно исследовать обстоятельства дела и доказательства, а также не допустил нарушений требований ст. 67 ГПК РФ при оценке доказательств. В мотивировочной части судебного решения суд привел мотивы, по которым им были приняты одни доказательства и отвергнуты другие доказательства. Суд кассационной инстанции не вправе производить переоценку представленных по делу доказательств. Доводы кассационной жалобы о необоснованном отказе судом в проведении по делу повторной посмертной судебной психиатрической экспертизы, в вызове дополнительных свидетелей, направлении запроса в поликлинику для установления личности участкового врача, также не могут быть приняты во внимание, поскольку суд вправе определить достаточность доказательств, необходимых для установления обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела. Довод кассационной жалобы о нарушении судом права истца на участие в судебном заседании 17.05.2011 является неосновательным. Как следует из материалов дела, истец В. была лично извещена о судебном заседании, назначенном на 17.05.2011, 14.00 часов (л.д. "Данные изъяты"). В подтверждение уважительности причин, по которым истец не могла явиться в судебное заседание 17.04.11, к 14.00 часам, какие-либо доказательства не представлены. Материалами дела подтверждается, что представитель истца Каримуллин В.Ш. был ознакомлен с делом, в т.ч. с заключением посмертной судебной психиатрической экспертизы, и принимал участие в судебном заседании 17.05.2011 (л.д. "Данные изъяты"). Таким образом, истец реализовала право на участие в суде по данному делу через своего представителя Каримуллина В.Ш. Исходя из вышеизложенного судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы. Руководствуясь абз. 2 ст. 361, ст. 360 ГПК РФ, судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда О П Р Е Д Е Л И Л А: Решение Братского городского суда Иркутской области от 17 мая 2011 года по данному делу оставить без изменения, а кассационную жалобу представителя истца Кошкиной Т.В. по доверенности – Каримуллина В.Ш. – без удовлетворения. Председательствующий судья О.Н. Степанова. Судьи А.С. Папуша. Л.Г. Туглакова.