Судья суда 1 инстанции                                                                       Дело № 22-40/11

Коровина М.С.                                                                                                  № 1-26/11

КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Анадырь                                                                                           23 августа 2011 г.

Судебная коллегия по уголовным делам суда Чукотского автономного округа в составе

председательствующего Цвелева С.А.,

судей Кожушко М.В., Трушкова А.И.,

при секретаре Орлове А.А.,

с участием прокурора Перепелкиной Ф.Г.,

защитника осуждённого Терёшина Д.Н. - адвоката Прохорова А.А.,

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную жалобу осуждённого Терёшина Д.Н. и его защитника Кузнецова Ф.А. на приговор Билибинского районного суда Чукотского автономного округа от 24 июня 2011 года, которым

Терёшин Д.Н., <данные изъяты>, не судимый,

осуждён за совершение преступления, предусмотренного ч.4 ст.111 УК РФ, - к 6 годам 6 месяцам лишения свободы без дополнительного наказания в виде ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Цвелева С.А., судебная коллегия

установила:

Приговором Билибинского районного суда Чукотского автономного округа от 24 июня 2011 года Терёшин признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего Кр. при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В кассационной жалобе осуждённый и его защитник указывают на несогласие с приговором суда. Просят приговор изменить, переквалифицировав действия осуждённого на ч.1 ст.118 УК РФ.

В возражении на кассационную жалобу государственный обвинитель Реморенко М.С. указывает на законность, обоснованность и справедливость приговора от 24 июня 2011 года. Просит обжалуемый приговор оставить без изменения, кассационную жалобу осуждённого Терёшина и адвоката Кузнецова - без удовлетворения.

Изучив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы - Терёшина и его защитника Кузнецова, выслушав мнение защитника Прохорова, поддержавшего кассационную жалобу, прокурора Перепелкину, полагавшую необходимым приговор суда оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения, судебная коллегия приходит к следующим выводам

Судебная коллегия не может согласиться с утверждением осуждённого и защитника Кузнецова о том, что у Терёшина не было умысла на причинение потерпевшему тяжких телесных повреждений.

Как верно установлено судом первой инстанции, совокупность всех обстоятельств совершенного преступления, предшествующее преступлению поведение Терёшина, множественность нанесенных ударов, локализация телесных повреждений (в том числе в области головы), механизм причинения телесных повреждений (нанесение ударов ногами и руками по голове потерпевшего) свидетельствует о направленности умысла осуждённого на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего.

Выводы суда первой инстанции о виновности Терёшина в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего Кр., основаны на объективно и полно исследованных и приведённых в приговоре от 24 июня 2011 года доказательствах. При таких обстоятельствах коллегия находит верной квалификацию действий осужденного.

Довод кассационной жалобы о том, что суд первой инстанции построил обвинительный приговор на показаниях свидетеля К., данных ею в ходе предварительного следствия, противоречат материалам дела.

Выводы суда первой инстанции о наличии вышеуказанного события преступления и о виновности Терёшина в его совершении основаны на объективно и полно исследованных и приведённых в приговоре доказательствах.

Судебная коллегия находит несостоятельным довод кассационной жалобы стороны защиты о недопустимости показаний свидетеля К. в связи с тем, что она ведёт аморальный и антиобщественный образ жизни.

Показания свидетеля К. получены с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства, последовательны, логичны, согласуются с показаниями других свидетелей обвинения, составляя вместе с другими доказательствами по настоящему делу целостную непротиворечивую систему, о чём судом первой инстанции указано в приговоре. Каких-либо догадок, предположений, слухов показания К. не содержат, в связи с чем согласно ст.75 УПК РФ отсутствуют основания для признания их недопустимыми доказательствами.

Отсутствие у К. оснований для оговора Терёшина из-за неприязненных с ним отношений подтвердил сам осуждённый в судебном заседании.

Не может быть принят во внимание довод о том, что при оценке показаний свидетеля К. суд должен был учитывать её антиобщественный образ жизни, поскольку ни уголовное, ни уголовно-процессуальное законодательство РФ не ставят оценку достоверности показаний свидетеля в зависимость от образа жизни, который он ведёт.

Несмотря на утверждения защитника, наличие у К. судимости не свидетельствует о том, что на неё было оказано давление со стороны сотрудников милиции, и К. оговорила осуждённого с целью получения каких-либо льгот при исполнении наказания, назначенного ей судом.

Таким образом, судебная коллегия находит вышеприведённый довод защиты об оказании сотрудниками милиции давления на свидетеля К. при производстве расследования по настоящему делу голословным, имеющим предположительный характер и объективно ничем не подтверждённым.

Также не может быть принята во внимание версия стороны защиты о возможном причинении телесных повреждений Кр. каким-либо неустановленным лицом в период времени с 4 часов 30 минут до 7 часов утра (дата).

Вопреки утверждениям защитника в кассационной жалобе судом первой инстанции данная версия была всесторонне проверена и отвергнута как необоснованная.

Судебная коллегия находит данные выводы суда первой инстанции законными и обоснованными, в связи с чем не усматривает необходимости повторно приводить их в настоящем определении.

Коллегия не может согласиться с доводом кассационной жалобы о неправомерности поведения потерпевшего Кр., выразившегося в том, что он, в нецензурной форме ответив Терёшину, тем самым спровоцировал последнего на конфликт.

Как указано в обжалуемом приговоре, Терёшин, обнаружив у себя дома пропажу продуктов питания, и, решив, что это сделал Кр., пришёл в квартиру К-ва, где находился потерпевший, и без объяснения причины, стал наносить последнему телесные повреждения, повлекшие по неосторожности смерть потерпевшего (т.2 л.д.250).

Данный вывод суда соответствует фактическим обстоятельствам и материалам дела.

Утверждения Терёшина о том, что он сначала начал высказывать потерпевшему претензии из-за пропавших в его доме продуктов, а последний ему ответил в грубой форме, что явилось поводом для причинения Кр. телесных повреждений, опровергаются исследованными в судебном заседании доказательствами.

Из показаний Терёшина, данных им при допросе в судебном заседании, следует, что он, войдя в жилое помещение по адресу: <адрес>, и увидев Кр., сразу начал наносить удары потерпевшему, после нанесения ударов Терёшин начал кричать на Кр., высказывать ему претензии по поводу пропавших у него продуктов, после чего снова продолжил избиение потерпевшего. Когда потерпевший попытался ударить осуждённого, тот опередил его и ударил ногой. Потерпевший упал и на этом всё закончилось.

Отвечая на вопросы защитника, осуждённый указал, что сначала хотел поговорить с Кр., но когда увидел последнего, понял, что разговора не получится.

На вопрос защитника, говорил ли что-нибудь потерпевший осуждённому во время конфликта, какие-нибудь «нехорошие слова», последний ответил, что не помнит. На претензии, высказанные Терёшиным в адрес потерпевшего, последний попытался ударить Терёшина, но осужденный его опередил, и нанёс удар первым (т.2 л.д.219).

Свидетель К. в показаниях, данных в стадии предварительного расследования и оглашённых в судебном заседании по правилам ч.1 ст.281 УПК РФ указала, что Кр. после нанесения ему осуждённым первых ударов спросил у Терёшина: «За что?», после чего осуждённый пнул потерпевшего ногой в лицо, от чего Кр. упал на пол и лежал, ничего не говоря, в то время как Терёшин продолжал наносить множественные, сильные и резкие удары ногами в голову и лицо лежащего на полу Кр. (т.1 л.д.180-187).

Свидетели Е., К-в также не заявляли о неправомерном поведении потерпевшего, выразившегося в ответах осужденному в грубой форме либо каких-либо действиях потерпевшего против Терёшина (т.2 л.д.223).

В протоколе допроса подозреваемого от (дата), протоколе дополнительного допроса обвиняемого от (дата), исследованных в судебном заседании в порядке ч.1 ст.276 УПК РФ, протоколе проверки показаний на месте от (дата), исследованного в соответствии с положениями ст.285 УПК РФ, сведения о неправомерном поведении потерпевшего также отсутствуют.

Вопреки доводу кассационной жалобы Терёшин, давая показания в стадии предварительного расследования по настоящему делу, указывал, что войдя в квартиру К-ва 6 октября около 4 часов 30 минут и увидев Кр., сразу, без объяснения причин, начал наносить удары по голове потерпевшего. (т.1 л.д.82-87, 94-98, 100-107).

Данные показания осуждённого согласуются с показаниями свидетелей К-ва, Е., К. в связи с чем судебная коллегия находит их верными, соответствующими фактическим обстоятельствам дела, а довод кассационной жалобы о неправомерном поведении потерпевшего - несостоятельным. Версия о неправомерном поведении Кр., возникшая у стороны защиты только в судебном заседании и не подтвержденная какими-либо доказательствами, расценивается судебной коллегией, как способ защиты осуждённого с целью смягчить наказание за содеянное.

Довод кассационной жалобы о том, что показания свидетелей Е. и К-ва, данные ими в судебном заседании, противоречат показаниям, которые они давали в стадии предварительного расследования, и не подтверждают выводы суда первой инстанции о виновности Терёшина в совершённом им преступлении, судебная коллегия находит не соответствующим материалам дела.

Противоречия между ранее данными показаниями названных свидетелей при производстве предварительного расследования и показаниями, данными в суде, в приговоре приведены и судом подробно проанализированы.

Помимо этого, при сопоставлении показаний указанных свидетелей, данных ими в стадии предварительного расследования и в судебном следствии, с установленными судом первой инстанции в приговоре обстоятельствами совершения осуждённым преступления судебная коллегия не усматривает существенных, влияющих на правильность оценки судом представленных доказательств, противоречий по обстоятельствам, подлежащим в силу ст.73 УПК РФ доказыванию по уголовному делу.

Указание в кассационной жалобе на то, что более правдивыми и достоверными являются показания К-ва, данные им при допросе в судебном следствии, в связи с тем, что в стадии предварительного расследования К-ва допрашивали непосредственно после происходящих событий, когда он находился в нетрезвом состоянии и не мог в полной мере отдавать отчёт своим действиям и руководить ими, опровергается материалами дела.

Как видно из протокола допроса свидетеля от (дата) допрос К-ва проводился спустя более чем два месяца после совершённого Терёшиным (дата) преступления. Каждый ответ в протоколе собственноручно заверен подписью К-ва, им указано, что заявлений и замечаний к протоколу нет, протокол прочитан им лично (т.1 л.д.188-190).

При таких обстоятельствах коллегия признаёт указанный довод жалобы голословным, не основанным на материалах дела.

Также следует признать необоснованным довод осуждённого и его защитника в жалобе о том, что суд первой инстанции без достаточных оснований отклонил ходатайство защиты о проведении в отношении Терёшина судебно-психиатрической экспертизы.

В соответствии с требованиями п.3 ст. 196 УПК РФ по каждому уголовному делу назначение и производство судебно-психиатрической экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое состояние подозреваемого, обвиняемого, подсудимого, когда возникает сомнение в его вменяемости или способности самостоятельно защищать свои права и законные интересы в уголовном судопроизводстве. К обстоятельствам, вызывающим такие сомнения, могут быть отнесены, например, наличие данных о том, что лицу в прошлом оказывалась психиатрическая помощь (у него диагностировалось врачами психическое расстройство, ему оказывалась амбулаторная психиатрическая помощь, он помещался в психиатрический стационар, признавался невменяемым по другому уголовному делу, негодным к военной службе по состоянию психического здоровья и т.п.), о нахождении его на обучении в учреждении для лиц с задержкой или отставанием в психическом развитии, а также странности в поступках и высказываниях лица, свидетельствующие о возможном наличии психического расстройства, его собственные высказывания об испытываемых им болезненных (психопатологических) переживаниях и др.

Для выяснения указанных обстоятельств в судебном заседании была допрошена в качестве свидетеля врач психиатр-нарколог Г., которая показала, что Терёшин психическими расстройствами не страдает и не страдал, сомнений в его психической полноценности у неё не возникает (т.2 л.д.231-232).

Как указано в протоколе допроса специалиста от (дата), Г. работает в должности заведующей психиатрическим отделением <адрес> районной больницы, имеет высшее медицинское образование, стаж по специальности составляет 15 лет (т.2 л.д. 76-78). Оснований не доверять её показаниям у судебной коллегии не имеется.

После заявления ходатайства защитника о проведении судебно-психиатрической экспертизы в отношении Терёшина суд первой инстанции опросил осуждённого для выяснения данных, свидетельствующих об отсутствии либо возможном наличии у него психического расстройства. Терёшин, отвечая на вопросы председательствующего, указал, что психическими заболеваниями не страдает и не страдал, за помощью к психиатру не обращался, проблем с обучением в школе не было, в 2006 году после аварии у него было сотрясение мозга, но никаких последствий травмы нет, со здоровьем всё в порядке (т.2 л.д.236-237).

Учитывая изложенное, а также то, что какие-либо сведения, ставящие под сомнение вменяемость Терёшина, в материалах уголовного дела отсутствуют, суд первой инстанции обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства защитника Кузнецова о назначении в отношении Терёшина судебно-психиатрической экспертизы (т.2 л.д.201-203).

Пленум Верховного Суда РФ в пункте 1 постановления от 29 октября 2009 года № 20 «О некоторых вопросах судебной практики назначения и исполнения уголовного наказания» разъяснил, что при индивидуализации уголовного наказания суды в соответствии с частью 3 статьи 60 УК РФ должны учитывать характер и степень общественной опасности совершённого преступления. Характер общественной опасности преступления определяется в соответствии с законом с учётом объекта посягательства, формы вины и категории преступления (статья 15 УК РФ), степень общественной опасности преступления - в зависимости от конкретных обстоятельств содеянного, в частности, от размера вреда и тяжести наступивших последствий, степени осуществления преступного намерения, способа совершения преступления, роли подсудимого в преступлении, совершённом в соучастии, наличия в содеянном обстоятельств, влекущих более строгое наказание в соответствии с санкциями статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации.

Как следует из протокола судебного заседания и приговора суда, все указанные обстоятельства были предметом исследования в судебном заседании. При назначении наказания Терёшину суд первой инстанции учел характер совершённого преступления, высокую степень общественной опасности преступления, обстоятельства, смягчающие наказание осуждённому (явка с повинной, наличие малолетнего ребёнка), отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, личность Терёшина (его характеристики с места работы и места жительства), его семейное положение, отсутствие у Терёшина судимостей.

Учитывая вышеизложенное, руководствуясь принципом справедливости и индивидуализации назначения наказания, суд пришел к выводу о невозможности исправления Терёшина без изоляции от общества. С данным выводом суда первой инстанции коллегия согласна. Назначенное судом наказание в виде 6 лет 6 месяцев лишения свободы соответствует тяжести преступления, назначено в предусмотренных законом пределах, при этом намного меньше максимального срока, который мог быть назначен осуждённому за совершённое преступление с учётом применения положения ч.1 ст.62 УК РФ, и не является чрезмерно суровым. Справедливость назначенного осуждённому наказания сомнений у судебной коллегии не вызывает, оснований для его смягчения не усматривается.

В соответствии с ч.1 ст. 381 УПК РФ основанием отмены или изменения судебного решения судом кассационной инстанции являются такие нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого приговора.

Такие нарушения судом первой инстанции не допущены.

На основании изложенного, руководствуясь ст.377, п.1 ч.1 ст.378, ст.388 УПК РФ, судебная коллегия

о п р е д е л и л а:

Приговор Билибинского районного суда Чукотского автономного округа от 24 июня 2011 года в отношении Терёшина Д.Н. оставить без изменения, кассационную жалобу осужденного Терёшина Д.Н. и его защитника Кузнецова Ф.А. - без удовлетворения.

Председательствующий                                                                    С.А. Цвелев

Судьи                                                                                                    М.В. Кожушко

                                                                                                          А.И. Трушков