Дело № 2-3/2011 г.
Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
город Николаевск Волгоградской области «22» декабря 2010 года.
Николаевский районный суд Волгоградской области
в составе: председательствующего судьи Лахмаевой С.Н.,
при секретаре Малышевой Н.Н.,
с участием: представителя истца Тезевой Л.А. и третьего лица – ФИО1,
ответчика Рыбалко В.М.,
третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, на стороне ответчика – ФИО2,
рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Николаевске Волгоградской области «22» декабря 2010 года гражданское дело по исковому заявлению Тезева Л.А. к Рыбалко В.М. о признании завещания недействительным,
у с т а н о в и л:
Тезева Л.А. обратилась в суд с иском к Рыбалко В.М. о признании завещания недействительным.
В обоснование исковых требований указала, что её отец Б. умер ДД.ММ.ГГГГ. После его смерти осталось имущество, состоящее из 1/4 доли приватизированного жилья, расположенного в городе <адрес>, вклада по перечислениям социальных служб и остатков вклада до 1991 года. Она является единственной наследницей по закону. Ей стало известно, что на имущество отца имеется завещание на имя Рыбалко В.М. Это завещание она считает недействительным по тем основаниям, что на момент составления завещания отец был болен. Он страдал хроническим алкоголизмом, в связи с чем с 1998 года состоял на учёте у нарколога. Также у него был туберкулёз, цирроз печени, асцит, заболевание сердца, которые возникли у него к 2006 году и могут свидетельствовать об алкогольном слабоумии. В силу болезни и других обстоятельств отец не мог давать отчёт своим действиям. Кроме того, Рыбалко В.М. давила на отца, шантажировала его. Отец всегда говорил, что эта квартира для неё и внучки.
Просит завещание от ДД.ММ.ГГГГ, написанное Б. в пользу Рыбалко В.М., отменить и признать недействительным.
Представитель истца и третье лицо ФИО1 исковые требования поддержала, объяснив, что подпись Б. в завещании далека от оригинала. Считает, что Б. на момент подписания завещания был психически ненормален и на него со стороны Рыбалко В.М. оказывалось давление путем шантажа.
Ответчик Рыбалко В.М. иск не признала и объяснила, что с августа 2002 года она состояла в фактических брачных отношениях с Б., и с этого времени спиртными напитками он не злоупотреблял. В 2003 году Б. прошёл медкомиссию и получил справку на управление автомобилем. В 2005 году Б. установили 2 группу инвалидности в связи с заболеванием сердца. На учёте у психиатра он не состоял. Составление завещания в её пользу было его волеизъявлением.
Нотариус ФИО2 иск не признала и объяснила, что к ней обратился Б. и сказал, что хочет составить завещание в пользу Рыбалко. Б. при составлении и подписании завещания был один, обстановку оценивал адекватно, на вопросы отвечал вразумительно, в состоянии алкогольного опьянения не находился, его волеизъявление было свободным. Она выяснила, есть ли другие наследники, Б. объяснил, что хочет сделать завещание в пользу Рыбалко. Она разъяснила Б. последствия составления завещания и его право отменить или изменить завещание. Поскольку волеизъявление Б. было свободным и сомнений в его вменяемости у неё не возникло, она подготовила проект завещания, Б. после ознакомления с завещанием собственноручно подписал его и указал свои фамилию, имя и отчество. Завещание ею было удостоверено и один его экземпляр передан Б..
Истец Тезева Л.А. в суд не явилась, о месте и времени судебного заседания извещалась.
Определением Николаевского районного суда Волгоградской области от ДД.ММ.ГГГГ производство по настоящему гражданскому делу в части исковых требований об отмене завещания от ДД.ММ.ГГГГ, написанного Б. в пользу Рыбалко В.М., прекращено, в связи с отказом представителя истца Тезевой Л.А. – ФИО1 от исковых требований в этой части.
Суд, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, допросив свидетелей, изучив материалы дела, приходит к следующему.
Согласно ч. 1 ст. 1111 ГК РФ, наследование осуществляется по завещанию и по закону.
В силу положений ст. 1118 ГК РФ, распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания, которое может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме, и должно быть совершено лично.
В соответствии с ч. 1 ст. 1153 ГК РФ, принятие наследства осуществляется подачей по месту открытия наследства нотариусу или уполномоченному в соответствии с законом выдавать свидетельства о праве на наследство должностному лицу заявления наследника о принятии наследства либо заявления наследника о выдаче свидетельства о праве на наследство.
Согласно ч. 1 ст. 1154 ГК РФ, наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.
В силу ч. 1 ст. 1131 ГК РФ, при нарушении положений настоящего Кодекса, влекущих за собой недействительность завещания, в зависимости от основания недействительности, завещание является недействительным в силу признания его таковым судом (оспоримое завещание) или независимо от такого признания (ничтожное завещание).
В соответствии с ч. 1 ст. 177 ГК РФ, сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Судом установлено, что Тезева Л.А. является родной дочерью Б., умершего ДД.ММ.ГГГГ. Указанные обстоятельства подтверждаются копией свидетельства о рождении (т.1 л.д.13), копиями справок о заключении брака (т.1 л.д.15,16), копией свидетельства о расторжении брака (т.1 л.д.17), копией повторного свидетельства о смерти (т.1 л.д.14).
Согласно завещанию от ДД.ММ.ГГГГ (копия т.1 л.д.55) Б. завещал всё свое имущество, какое ко дню его смерти окажется ему принадлежащим, в чём бы таковое не заключалось и где бы оно не находилось Рыбалко В.М..
ДД.ММ.ГГГГ ФИО1, действующая на основании доверенности (копия т.1 л.д.60) в интересах Тезевой Л.А., подала нотариусу Николаевского района Волгоградской области ФИО2 заявление (копия т.1 л.д.59) о принятии Тезевой Л.А. наследства по закону после умершего ДД.ММ.ГГГГ её отца - Б.
Согласно договору на передачу квартир (домов) в собственность граждан от ДД.ММ.ГГГГ (копия т.1 л.д.18), заключенному между администрацией Николаевского района и Б., ФИО1, Тезевой Л.А. и ФИО3, Б., ФИО1, Тезёва Л.А. и ФИО3 являются собственниками квартиры по адресу: <адрес>. О государственной регистрации права собственности этих лиц, в том числе и Б., на указанную недвижимость свидетельствует соответствующая надпись на договоре, сделанная начальником МП «Бюро технической инвентаризации» Николаевского района Волгоградской области ДД.ММ.ГГГГ.
Выпиской из амбулаторной карты Б. (т.1 л.д.93) подтверждается, что он состоял на диспансерном учёте у нарколога с 1998 года. С 2005 по 2009 годы лечение в районном наркологическом кабинете не получал, снят с учёта в 2009 году по смерти.
Из ответа на запрос суда МУЗ «Николаевская ЦРБ» (т.1 л.д.92) следует, что Б. на диспансерном учёте у врача-психиатра не состоял, находился на диспансерном учёте у врача-нарколога с 1998 года. С 2005 по 2009 годы лечение в районном наркологическом кабинете не получал, снят с учёта в 2009 году по смерти; находился на диспансерном учёте у врача-терапевта, являлся инвалидом 2 группы, был нетрудоспособен.
Согласно выданной МУЗ «Николаевская ЦРБ» медицинской справке для предъявления в ГИБДД № (копия т. 1 л.д.104), проходивший ДД.ММ.ГГГГ медицинское освидетельствование, в том числе врачами наркологического и психоневрологического диспансеров, Б. заключением медицинской комиссии признан здоровым и годным к управлению автомобилями категорий В, С, Д, Е.
Из решения Николаевского районного суда Волгоградской области от ДД.ММ.ГГГГ, вступившего в законную силу ДД.ММ.ГГГГ (копия т.2 л.д.35-36), следует, что к производству суда были приняты и рассмотрены по существу исковые заявления Б. к ФИО1 и Тезевой Л.А. о вселении и ФИО1 и Тезевой Л.А. к нему о выселении.
Акт № судебно-медицинского исследования трупа от ДД.ММ.ГГГГ (копия т.2 л.д.96-100) свидетельствует о том, что смерть Б. наступила от хронической ишемической болезни сердца – мелкоочагового кардиосклероза, осложнившейся острой сердечной недостаточностью.
Из заключения экспертов посмертной судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № (т.3 л.д.200-203) следует, что на основании изучения материалов гражданского дела и представленной медицинской документации комиссия приходит к заключению, что Б., умерший ДД.ММ.ГГГГ при жизни и на день составления завещания ДД.ММ.ГГГГ обнаруживал признаки психического расстройства в форме органического эмоционально-лабильного (астенического) расстройства в связи со смешанными заболеваниями (хроническая алкогольная и туберкулезная интоксикация, сосудистая патология) в сочетании с синдромом зависимости вследствие употребления алкоголя 2 стадии, что подтверждается сведениями из материалов гражданского дела и предоставленной медицинской документации о наличии у подэкспертного туберкулезного процесса, сосудистой патологии в виде артериальной гипертензии и нарушений ритма, опухоли мочевого пузыря, в связи с чем он являлся инвалидом с 2003 года; о длительном, на протяжении многих лет злоупотреблении им алкоголя с формированием психофизической зависимости, запойным характером пьянства, утратой ситуационного контроля, характерным изменением толерантности, что сопровождалось снижением семейной, трудовой и социальной адаптации (нарушение семейных взаимоотношений, утрата родственных связей, профессиональное снижение, нарушения трудовой дисциплины) и послужило причиной амбулаторного наблюдения его наркологом; отмечаемыми у подэкспертного на фоне снижения уровня личности по алкогольному типу нарушениями памяти, астенической симптоматикой, раздражительностью, эмоциональной лабильностью. В представленных материалах гражданского дела нет убедительных данных, которые могли бы свидетельствовать о выраженной степени вышеуказанных психических расстройств, лишающих Б. на день составления завещания ДД.ММ.ГГГГ способности понимать значение своих действий или руководить ими.
Свидетель ФИО4 показала, что в 2006 году Б. пришёл на комиссию для установления ему группы инвалидности. Состояние у него было средней тяжести, у него была патология сердечно-сосудистой системы, его беспокоили боли в сердце, одышка. Он был в адекватном состоянии, пришел на прием сам, куда и зачем пришел понимал ясно, на вопросы отвечал соответственно, жаловался, что живёт на квартире, лечиться нет средств. Его посыльный лист у неё никаких вопросов не вызвал.
Свидетель ФИО5 показал, что был знаком с Б. с 1990 года, они были друзьями. Когда Б. жил у Рыбалко он его навещал каждый день, они играли в шахматы и в карты почти до последних дней жизни Б.. У Б. была чёткая память, рассуждал он здраво, отклонений в психике у Б. не было. В 2006 году Б. стал болеть, часто лежал в больнице, у него была одышка, жаловался он и на боли в мочевом пузыре, особенно плохо он себя чувствовал за месяц до смерти. Б. сам себя готовил еду, покупал продукты. Последние три года перед смертью Б. у него были постоянные судебные тяжбы с Б., он хотел отобрать свою долю в доме у своей бывшей жены Б., говорил ему, что пусть лучше его доля достанется дочке или внучке.
Свидетель ФИО6 показал, что был знаком с Б. с 2005 года, общался с ним часто до его смерти. Б. был грамотным человеком, у него была очень хорошая память, он часто советовался с Б. по маршрутам своих поездок, так как тот очень хорошо знал все трассы. Спиртные напитки Б. употреблял мало и не был пьяницей. Рыбалко и Б. состояли в супружеских отношениях, он давал Рыбалко деньги на питание. Б. помогал Рыбалко по дому, ремонтировал бытовую технику, автомобиль, выполнял слесарные работы.
Свидетель ФИО7 показала, что знала Б. с 2005 года, часто бывала в гостях у него и Рыбалко. Спиртное Б. употреблял в меру. Б. адекватно себя вёл, у него хорошая память и он говорил им по какому маршруту лучше проехать в нужное им место. Б. говорил ей, что если умрёт, то свою часть дома отдаст Рыбалко. Отношения между Рыбалко и Б. были нормальные, он относился к Рыбалко с уважением, всегда покупал ей шоколад, фрукты. Б. всегда был чисто одет, дети Рыбалко всегда привозили Б. подарки, вместе сидели за столом.
Свидетель ФИО8 показала, что знала Б. в течение последних 15 лет. Б. спиртное употреблял, но пьяницей не был. Он адекватно на всё реагировал, память у него была хорошая, он не заговаривался, вел себя спокойно. Отвечал всегда вразумительно. Б. говорил, что свою часть дома сделает на Рыбалко. Рыбалко много внимания уделяла Б., стирала ему одежду, вылечила от туберкулёза, от грибка, кормила его, он вместе с ней проживал в её доме, но после того как у него заболел мочевой пузырь, Б. по своему желанию перешёл жить в кухню. Уход со стороны Рыбалко за ним был хороший.
Суд, оценив в совокупности исследованные доказательства, приходит к выводу о том, что оснований для признания недействительным завещания Б. сделанного в пользу Рыбалко В.М. не имеется, поскольку при обращении ДД.ММ.ГГГГ Б. к нотариусу ФИО2 по вопросу составления завещания в пользу Рыбалко В.М., составлении и подписании Б. этого завещания, он понимал значение своих действий и руководил ими и в завещании выражена его действительная воля.
К такому выводу суд пришёл с учётом объяснений: ответчика Рыбалко В.М. согласно которым с августа 2002 года Б. спиртными напитками не злоупотреблял и в 2003 году по заключению медкомиссии был признан годным к управлению автомобилем, на учёте у психиатра не состоял, был инвалидом в связи с заболеванием сердца; нотариуса ФИО2 о том, что Б. при обращении к ней по вопросу составления завещания в пользу Рыбалко был дееспособным, обстановку оценивал адекватно, на вопросы отвечал вразумительно, в состоянии алкогольного опьянения не находился, выразил свою волю и лично подписал завещание; согласующихся с показаниями свидетелей: ФИО4 о том, что в 2006 году Б. была установлена группа инвалидности в связи с заболеванием сердечно-сосудистой системы, на заседании комиссии он был в адекватном состоянии, на вопросы отвечал соответственно; ФИО6 согласно которым с 2005 года он постоянно общался с Б., тот был грамотным, с хорошей памятью, спиртными напитками не злоупотреблял, отношения между Б. и Рыбалко были хорошие; ФИО7 о том, что с 2005 года она часто общалась с Б., тот спиртные напитки употреблял по праздникам, вёл себя адекватно, у него была хорошая память, отношения между Б. и Рыбалко были хорошие, и Б. говорил, что свою часть дома отдаст Рыбалко; ФИО8 согласно которым с 2002 года Б. спиртными напитками не злоупотреблял, вёл себя адекватно, спокойно, на вопросы отвечал вразумительно, память у него была хорошая, он не заговаривался, говорил, что свою часть дома сделает на Рыбалко; ФИО5 о том, что когда Б. жил у Рыбалко он общался с ним каждый день, они играли в шахматы, в карты почти до последних дней жизни Б., у которого была чёткая память, рассуждал тот здраво, отклонений в психике у Б. не было, с 2006 года Б. стал болеть, у него была одышка, жаловался он и на боли в мочевом пузыре, последние три года перед смертью Б. у него были постоянные судебные тяжбы с Б., он хотел отобрать свою долю в доме у своей бывшей жены Б..
Не верить показаниям свидетелей у суда нет оснований, так как они противоречий не содержат, согласуются между собой, с объяснениями ответчика, нотариуса и с материалами дела: согласно данным справки МУЗ «Николаевская ЦРБ» Б. на диспансерном учёте у врача-психиатра не состоял, находился на диспансерном учёте у врача-нарколога с 1998 года и с 2005 по 2009 годы лечение в районном наркологическом кабинете не получал, находился на диспансерном учёте у врача-терапевта; по заключению медицинской комиссии Николаевской ЦРБ от ДД.ММ.ГГГГ, в состав которой входили врачи наркологического и психоневрологического диспансеров, Б. здоров и признан годным к управлению автомобилями; согласно решению Николаевского районного суда Волгоградской области от ДД.ММ.ГГГГ, вступившему в законную силу ДД.ММ.ГГГГ, к производству суда приняты и рассмотрены по существу исковые заявления Б. к ФИО1 и Тезевой Л.А. о вселении и ФИО1 и Тезевой Л.А. к нему о выселении; умер Б., как следует из акта судебно-медицинского исследования трупа от хронической ишемической болезни сердца; и из заключения экспертов посмертной судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № следует, что в представленных материалах гражданского дела нет убедительных данных, которые могли бы свидетельствовать о выраженной степени вышеуказанных психических расстройств, лишающих Б. на день составления завещания ДД.ММ.ГГГГ способности понимать значение своих действий или руководить ими.
Учитывая, что оснований, предусмотренных ст. 177 ГК РФ для признания завещания Б. от ДД.ММ.ГГГГ, сделанного в пользу Рыбалко В.М., недействительным не имеется, суд полагает Тезевой Л.А. в иске к Рыбалко В.М. о признании завещания недействительным, отказать.
Довод представителя истца Тезевой Л.А. – ФИО1 о том, что Б. в силу болезни и связанного с этим психического состояния не мог отдавать отчёт своим действиям, поскольку страдал хроническим алкоголизмом, у него был туберкулёз, цирроз печени, асцит, заболевание сердца, суд не может принять во внимание как основание для удовлетворения исковых требований, поскольку само по себе наличие у него заболеваний не свидетельствует о неспособности им понимать значение своих действий и руководить ими.
Так, данные заключения экспертов посмертной судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ №, согласно которому умерший ДД.ММ.ГГГГ Б. при жизни и на день составления завещания ДД.ММ.ГГГГ обнаруживал признаки психического расстройства в форме органического эмоционально-лабильного (астенического) расстройства в связи со смешанными заболеваниями (хроническая алкогольная и туберкулезная интоксикация, сосудистая патология) в сочетании с синдромом зависимости вследствие употребления алкоголя 2 стадии, что подтверждается сведениями из материалов гражданского дела и предоставленной медицинской документации о наличии у подэкспертного туберкулезного процесса, сосудистой патологии в виде артериальной гипертензии и нарушений ритма, опухоли мочевого пузыря, в связи с чем он являлся инвалидом с 2003 года; о длительном, на протяжении многих лет злоупотреблении им алкоголя с формированием психофизической зависимости, запойным характером пьянства, утратой ситуационного контроля, характерным изменением толерантности, что сопровождалось снижением семейной, трудовой и социальной адаптации (нарушение семейных взаимоотношений, утрата родственных связей, профессиональное снижение, нарушения трудовой дисциплины) и послужило причиной амбулаторного наблюдения его наркологом; отмечаемыми у подэкспертного на фоне снижения уровня личности по алкогольному типу нарушениями памяти, астенической симптоматикой, раздражительностью, эмоциональной лабильностью, однако в представленных материалах гражданского дела нет убедительных данных, которые могли бы свидетельствовать о выраженной степени вышеуказанных психических расстройств, лишающих Б. на день составления завещания ДД.ММ.ГГГГ способности понимать значение своих действий или руководить ими; согласуются с данными выданной МУЗ «Николаевская ЦРБ» медицинской справкой для предъявления в ГИБДД №, согласно которой заключением медицинской комиссии, в состав которой входили в том числе врачи наркологического и психоневрологического диспансеров, проходивший ДД.ММ.ГГГГ медицинское освидетельствование Б. признан здоровым и годным к управлению автомобилями категорий В, С, Д, Е; объяснениями нотариуса ФИО2 о том, что Б. при составлении и подписании завещания обстановку оценивал адекватно, на вопросы отвечал вразумительно, в состоянии алкогольного опьянения не находился, его волеизъявление было свободным и сомнений в его вменяемости у неё не возникло; и показаниями свидетеля ФИО4 о том, что в 2006 году Б. на заседании медико-социальной экспертизы вёл себя адекватно, на вопросы отвечал соответственно, пришел на прием сам, куда и зачем пришел понимал ясно, он страдал заболеванием сердечно-сосудистой системы и, согласно акту судебно-медицинского исследования трупа Б., умер он от хронической ишемической болезни сердца; свидетеля ФИО5 о том, что они с Б. до последних дней его жизни играли в шахматы и в карты, у Б. была чёткая память и рассуждал он здраво; свидетеля ФИО6 о том, что общался с Б. с 2005 года и до его смерти, у того была очень хорошая память, он часто советовался с Б. по маршрутам своих поездок, так как тот очень хорошо знал все трассы; свидетеля ФИО7 о том, что она знала Б. с 2005 года и Б. адекватно себя вёл, у него хорошая память и он говорил им по какому маршруту лучше проехать в нужное им место; свидетеля ФИО8 о том, что Б. адекватно на всё реагировал, память у него была хорошая, он не заговаривался, вел себя спокойно, отвечал всегда вразумительно. По сведениям Николаевской ЦРБ Б. на диспансерном учёте у врача-психиатра не состоял, находился на диспансерном учёте у врача-терапевта, у врача-нарколога - с 1998 года, и с 2005 по 2009 годы лечение в районном наркологическом кабинете не получал, и накануне составления завещания – ДД.ММ.ГГГГ, он ДД.ММ.ГГГГ участвовал в судебном заседании Николаевского районного суда Волгоградской области, где рассматривалось гражданское дело по его иску к ФИО1 и Тезевой Л.А. и по их искам к нему, о чем свидетельствует указанное решение суда.
В соответствии с ст. 177 ГК РФ, возложено на истца, однако, в ходе рассмотрения дела истцом Тезевой Л.А. (её представителем ФИО1) не представлено и судом не добыто достоверных доказательств, подтверждающих что в момент совершения завещания Б. находился в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими.
Выводы заключения посмертной судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № не противоречат другим собранным по делу доказательствам и не были опровергнуты в ходе судебного разбирательства истцом Тезевой Л.А. (её представителем ФИО1). В материалах дела отсутствуют доказательства, опровергающие или ставящие под сомнения выводы посмертной судебно-психиатрической экспертизы.
Также суд находит несостоятельным и довод представителя истца ФИО1 о том, что подпись умершего Б. в завещании далека от оригинала, так как доказательств, с достоверностью подтверждающих тот факт, что Б. оспариваемое завещание не подписывалось, ею суду не представлено, тогда как нотариус ФИО2 в судебном заседании подтвердила, что завещание Б. было подписано собственноручно с указанием своих фамилии, имени и отчества непосредственно в её присутствии.
Не может суд принять во внимание как основание для удовлетворения исковых требований и довод представителя истца ФИО1 о том, что завещание подписано Б. в результате оказания него со стороны Рыбалко В.М. давления путем шантажа, поскольку фактических данных, свидетельствующих о том, что наследодатель Б. при составлении ДД.ММ.ГГГГ завещания находился в таком состоянии, когда он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими, либо о наличии иных обстоятельств, влияющих на понимание завещателем своего волеизъявления, истцом (её представителем ФИО1), на которую, в силу ч. 1 ст. 56 ГПК РФ, возложена обязанность доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований, не представлено, тогда как из показаний свидетелей ФИО6 и ФИО8 следует, что в период проживания Б. с Рыбалко отношения между ними были очень хорошие, Б. помогал Рыбалко, отзывался о ней уважительно, она о нём заботилась.
Утверждения представителя истца ФИО1 о том, что до смерти все действия и слова умершего Б. свидетельствовали о его желании и явном намерении оставить свою часть доли на квартиру дочери и внучке, суд признает бездоказательными и противоречащими установленным обстоятельствам дела.
Поскольку Тезевой Л.А. отказано в удовлетворении исковых требований, то понесённые ею судебные расходы, согласно ст. 98 ГПК РФ, возмещению не подлежат.
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 177, 1111, 1118, 1131, 1153, 1154 ГК РФ, ст.ст. 98, 194-198 ГПК РФ, суд
р е ш и л:
Тезева Л.А. в иске к Рыбалко В.М. о признании завещания недействительным, отказать.
Решение может быть обжаловано в Волгоградский областной суд через Николаевский районный суд Волгоградской области в течение 10 дней со дня принятия решения судом в окончательной форме.
Судья: