Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

« 19 » сентября 2011 года г.Нефтегорск.

Судья Нефтегорского районного суда Самарской области Лопутнев В.В., с участием помощника прокурора Каранфил А.А., при секретаре Сургаевой В.С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Устинов В.Н. к ОАО «Самаранефтегаз» и ООО «Управление ремонта скважин – Самара» о возмещении морального вреда, причиненного получением профессионального заболевания,

У С Т А Н О В И Л:

Истец обратился с данным иском, указав, что в течение 28 лет работал <данные изъяты>: с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в НГДУ «<данные изъяты>» ПО «<данные изъяты>» (ОАО «Самаранефтегаз»), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в ООО «УРС – Самара». Работа протекала в полевых условиях, была связана с тяжелым физическим трудом, поднятием тяжестей, работой на высоте. ДД.ММ.ГГГГ отделением профпатологии было установлено профзаболевание: «<данные изъяты>». ДД.ММ.ГГГГ Главным бюро МСЭ по <адрес> установлена <данные изъяты> инвалидности и степень утраты профессиональной трудоспособности <данные изъяты> При переосвидетельствовании ДД.ММ.ГГГГ установлена утрата трудоспособности <данные изъяты> Условия труда по показателям вредности и опасности факторов производственной среды, тяжести и напряженности трудового процесса на а/м относятся к 3 классу вредности и характеризуются такими уровнями вредных производственных факторов, воздействие которых приводит к развитию профзаболеваний с потерей профессиональной трудоспособности. Причинен моральный вред, который выражается в физических и нравственных страданиях, он стал инвалидом в трудоспособном возрасте, испытывает постоянные боли в спине, в ногах и руках, нуждается в постоянном лечении, не может обеспечить достойную жизнь своей семье. В связи с этим просил взыскать с ОАО «Самаранефтегаз» 300000 рублей, с ООО «УРС – Самара» 200000 рублей.

В судебном заседании истец и его представитель заявленные требования поддержали, пояснив, что рабочая поза оператора – стоя с периодическими наклонами. Работа заключается в основном в подъеме и спуске труб в скважину. Согласен с указанным представителем ООО «УРС – Самара» фактическим временем работы в организации.

Представитель ОАО «Самаранефтегаз» с исковыми требованиями не согласился указав на отсутствие доказательств воздействия на истца вредных производственных факторов в период его работы в ОАО «Самаранефтегаз». Документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, является акт о случае профзаболевания. Профзаболевание у истца возникло и расследовано в ООО «УРС – Самара», ОАО «Самаранефтегаз» к участию в его расследовании не привлекалось, поэтому отсутствуют основания полагать, что работа истца в НГДУ «Богатовскнефть» также является причиной профзаболевания. Санитарно-гигиеническая характеристика составлялась без исследования условий труда на рабочем месте оператора по подземному ремонту скважин в ОАО «Самаранефтегаз», поэтому не подтверждает обоснованность требований. После увольнения из организации истец продолжал работать оператором подземного ремонта скважин, по результатам медосмотров признавался годным к работе. Доказательств того, что ОАО «Самаранефтегаз» является причинителем вреда, не представлено, поэтому нет оснований для взыскания компенсации морального вреда. Кроме того заявленная истцом сумма компенсации является необоснованной и не соответствующей требованиям разумности.

Представитель ООО «УРС – Самара» с исковыми требованиями также не согласился, указав, что истец из 6 лет 2 месяцев 25 дней работы в организации фактически отработал в условиях непосредственного воздействия вредных производственных факторов 2 года 7 месяцев 20 дней, остальное время приходилось на дни отдыха ввиду скользящего графика сменности, отпуск и нахождение на больничном. Общий стаж работы истца в условиях воздействия таких факторов 28 лет, что свидетельствует о возникновении профзаболевания задолго до начала его работы в ООО «УРС – Самара». До 2007 года у истца признаков профзаболевания не наблюдалось, он признавался годным к работе, каких-либо рекомендаций от врачей не имел и с жалобами и просьбами о переводе на другую работу в администрацию или профсоюзный комитет общества не обращался. Причинно-следственная связь между наличием у истца профзаболевания и работой в ООО «УРС – Самара» отсутствует, доказательств того, что общество является причинителем вреда, не представлено. Тяжесть трудового процесса обусловлена спецификой технологического процесса и функциональными обязанностями <данные изъяты>, и работодатель не может устранить воздействие на него вредных факторов. Установленная у истца степень утраты профессиональной трудоспособности не лишает его возможности продолжать трудовую деятельность в обычных производственных условиях. Кроме этого при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Пояснил, что существующий в организации коллективный договор не содержит положений о возмещении морального вреда в связи с получением профзаболевания.

Выслушав объяснения сторон, заключение прокурора, полагавшего иск подлежащим частичному удовлетворению, рассмотрев представленные документы, суд приходит к следующему выводу.

Как следует из материалов дела, истец работал <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ и с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в НГДУ «<данные изъяты>» ПО «<данные изъяты>» (ОАО «Самаранефтегаз»), с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в ООО «УРС – Самара», откуда был уволен в связи с отсутствием соответствующей работы согласно медицинского заключения (л.д. 27-37). В период работы в ООО «УРС – Самара» у него было установлено профессиональное заболевание: «<данные изъяты>», что подтверждается актом о случае профзаболевания № от ДД.ММ.ГГГГ, из которого видно, что причиной его возникновения послужило длительное воздействие на организм вредных производственных факторов: тяжесть трудового процесса, в частности нахождение в позе стоя до 80% времени смены, наклоны корпуса (вынужденные более 30 градусов) более 100 раз в смену. Заболевание выявлено при обращении. Стаж работы в условиях воздействия вредных веществ и неблагоприятных производственных факторов 28 лет. Наличия вины работника, а также ранее профзаболевания у него не установлено. Заболевание возникло в результате несовершенства рабочего места (л.д. 12-15). На основании указанного акта филиалом № Главного бюро МСЭ по <адрес> установлена утрата истцом профессиональной трудоспособности <данные изъяты> на срок с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ, на тот же срок была установлена <данные изъяты> инвалидности по профзаболеванию с первой степенью ограничения способности к трудовой деятельности, с ДД.ММ.ГГГГ установлена утрата профессиональной трудоспособности <данные изъяты> на срок до ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 5, 25). По заключению ВК отделения профпатологии ГОУ ВПО СамГМУ от ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ Устинов В.Н. в профессии <данные изъяты> по добыче нефти и газа в контакте с нагрузкой на позвоночник, в вынужденной рабочей позе стоя – нетрудоспособен (л.д. 6-11). Из санитарно-гигиенической характеристики условий труда, содержащей описание рабочего места <данные изъяты>, усматривается, что основное рабочее время занимают операции подъема-спуска труб и их развинчивание-свинчивание гидроключом. Работа связана с тяжелым физическим трудом, поднятием тяжести, работой на высоте. Режим работы двухсменный по 12 часов. Состояние производственной среды оценивалось на основании карты аттестации рабочего места <данные изъяты> ООО «УРС – Самара». Общая оценка условий труда, определенная по ГК Р ДД.ММ.ГГГГ-05, составляет класс 3 вредный 2 степени, в т.ч. по тяжести трудового процесса: нахождение в позе стоя до 80% времени смены (класс 3.1), наклоны корпуса (вынужденные более 30 градусов) более 100 раз за смену. Данные условия труда характеризуются такими уровнями факторов рабочей среды, воздействие которых приводит к увеличению профессионально обусловленной заболеваемости, появлению начальных признаков или легких форм профзаболеваний, возникающих после продолжительной экспозиции (часто после 15 и более лет) (л.д. 16-24).

Объяснения представителя ООО «УРС – Самара» о фактическом времени работы истца в организации подтверждены справкой, табелями учета рабочего времени, что по существу истцом не оспаривается.

Согласно ст.3 Закона РФ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев и профессиональных заболеваний» под профессиональным заболеванием понимается хроническое или острое заболевание застрахованного, являющееся результатом воздействия на него вредных производственных факторов и повлекшее временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности.

В соответствии с п.30 Положения о порядке расследования профзаболевания, установленного Постановлением Правительства РФ № 967 от 15.12.2000 года, акт о случае профзаболевания является документом, устанавливающим профессиональный характер заболевания, возникшего у работника на данном производстве. Согласно п.14 данного Положения заключительный диагноз хронического профессионального заболевания устанавливает Центр профпатологии на основании клинических данных состояния здоровья работника и представленных документов (в т.ч. возникшее спустя длительный срок после прекращения работы в контакте с вредными веществами или производственными факторами).

В соответствии с п.16 Постановления Правительства РФ № 789 от 16.10.2000 года и п.25 Постановления Минтруда и социального развития РФ № 56 от 18.07.2001 года 40% утраты профессиональной трудоспособности устанавливается в случаях, если пострадавший вследствие несчастного случая на производстве и профессионального заболевания может в обычных производственных условиях продолжать профессиональную деятельность с выраженным снижением квалификации либо с уменьшением объема выполняемой работы или если он утратил способность продолжать профессиональную деятельность вследствие умеренного нарушения функций организма, но может в обычных производственных условиях выполнять профессиональную деятельность более низкой квалификации.

В силу ст.8 ч.3 Закона РФ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев и профессиональных заболеваний» возмещение морального вреда, причиненного в связи с несчастным случаем на производстве или профессиональным заболеванием, осуществляется причинителем вреда.

Согласно ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от его возмещения, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В соответствии со ст.151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, к которым относится жизнь, здоровье и др., суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

На основании п.6 Постановления Пленума ВС РФ № 10 от 20.12.1994 года если противоправные действия (бездействие) ответчика, причиняющие истцу нравственные или физические страдания, начались до вступления в силу закона, устанавливающего ответственность за причинение морального вреда, и продолжаются после введения этого закона в действие, то моральный вред в указанном случае подлежит компенсации.

В соответствии со ст.1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определятся в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда, когда вина является основанием для возмещения вреда. При этом характер физических и нравственных страданий оценивается с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

В судебном заседании с достоверностью нашло подтверждение установление у истца профзаболевания, что является основанием для взыскания морального вреда. Причинение физических и нравственных страданий из-за этого сомнений не вызывает, т.к. был причинен вред его здоровью, находящийся в причинной связи с трудовой деятельностью на протяжении длительного времени во вредных для организма условиях, выразившейся в приобретении заболевания, приведшего к ограничению трудоспособности и работе по профессии. Представленные доказательства указывают на то, что вредным производственным фактором, приведшим к возникновению профзаболевания, является пребывание в рабочей позе стоя до 80% времени смены и вынужденные наклоны корпуса, что характерно и связано со спецификой работы оператора по подземному ремонту скважин. Для профзаболевания характерен длительный процесс воздействия таких факторов, и оно может проявиться в любое время, в т.ч. и после окончания работы на предприятии, в котором имело место воздействие таких факторов. Правопреемство ОАО «Самаранефтегаз» после ПО «Куйбышевнефть» не оспаривается.

Доводы представителя ОАО «Самаранефтегаз» о недоказанности воздействия на истца вредных производственных факторов во время работы в организации суд отвергает, поскольку установлено, что для <данные изъяты> характерно пребывание в рабочей позе стоя до 80% времени смены и наклоны корпуса, что по параметру – тяжесть трудового процесса, явившегося причиной возникновения у истца профзаболевания, не соответствует требованиям безопасности, т.е. свидетельствует о его несовершенстве. Работа истца после увольнения из ОАО «Самаранефтегаз» и проведение медосмотров, не выявлявших у него каких-либо отклонений в состоянии здоровья, значения не имеет ввиду возможности проявления последствий воздействия вредных производственных факторов в виде профзаболевания и через определенное время после окончания работы в таких условиях. Обязанность создания работнику безопасных условий труда лежит на работодателе. Доказательств нарушения истцом требований внутреннего распорядка или условий технологического процесса, что могло бы привести к увеличению степени воздействия вредных факторов, не представлено.

По этим же основаниям суд отвергает доводы представителя ООО «УРС – Самара» в обоснование своих возражений.

При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает степень тяжести причиненного вреда и установленный процент утраты профессиональной трудоспособности, не лишающий возможности осуществления трудовой деятельности, однако препятствующей работе по профессии, вину причинителей вреда, как не обеспечивших надлежащим образом безопасные условия труда, и отсутствие вины работника, продолжительность работы, составляющую в ОАО «Самаранефтегаз» 22 года 3 месяца, в ООО «УРС – Самара» 2 года 7 месяцев в условиях воздействия вредных производственных факторов при общем стаже работы в таких условиях более 28 лет, требования разумности и справедливости и полагает возможным определить его в 120000 рублей для ОАО «Самранефтегаз» и 20000 рублей для ООО «УРС – Самара». При этом суд не учитывает установленное истцу уменьшение степени утраты профессиональной трудоспособности, т.к. усматривается, что оно произошло в результате проведения реабилитационных мероприятий, однако не смотря на это истец до настоящего времени признается нетрудоспособным в своей профессии оператора по подземному ремонту скважин.

На основании ст.ст.98 и 103 ч.1 ГПК РФ с ответчиков подлежит взысканию в доход государства госпошлина, от уплаты которой истец освобожден на основании ст.333.36 ч.1 п.3 НК РФ, исходя из размера, установленного ст.333.19 ч.1 п.3 НК РФ.

В соответствии со ст.100 ГПК РФ с ответчиков также подлежат взысканию расходы, понесенные истцом на оплату услуг представителя, подтвержденные квитанциями филиала № 19 г.Нефтегорска СОКА. С учетом объема и сложности дела, степени подготовленности иска и обеспеченности его доказательствами, обоснованности заявленных требований, участия в нем представителя, принципов разумности и справедливости суд считает возможным уменьшить размер требуемого возмещения до 2000 рублей. Ввиду того, что иск относится к требованиям неимущественного характера и удовлетворяется к обоим ответчикам, то данные расходы должны быть отнесены на них в равных долях.

Руководствуясь ст.ст.194 – 199 ГПК РФ,

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Устинова В.Н. удовлетворить частично.

Взыскать с ОАО «Самаранефтегаз» в пользу Устинова В.Н. 120 000 рублей в счет компенсации морального вреда, причиненного получением профессионального заболевания, 1000 рублей в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя. Всего 121000 (сто двадцать одну тысячу) рублей.

Взыскать с ООО «Управление ремонта скважин – Самара» в пользу Устинова В.Н. 20 000 рублей в счет компенсации морального вреда, причиненного получением профессионального заболевания, 1000 рублей в счет возмещения расходов по оплате услуг представителя. Всего 21000 (двадцать одну тысячу) рублей.

Взыскать с ОАО «Самаранефтегаз» 100 (сто) рублей госпошлину в доход государства.

Взыскать с ООО «Управление ремонта скважин – Самара» 100 (сто) рублей госпошлину в доход государства.

Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Самарского областного суда в течение 10 дней со дня его изготовления в окончательной форме через Нефтегорский районный суд.

Судья В.В.Лопутнев