Дело № 2-3237/10 06 декабря 2010 года
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Московский районный суд Санкт-Петербурга в составе председательствующего судьи Подгорной Е.П.,
при секретаре Романовой О.Н.,
с участием адвоката Демидовой О.П.
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Воедиловой Л.В. к Топченко Ю.И. о признании недействительным договора дарения и применении последствий недействительности сделки,
УСТАНОВИЛ:
05 марта 2007 года между Воедиловой Л.В. и Топченко Ю.И. был заключен договор дарения принадлежащей Воедиловой Л.В. 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м (т.1 л.д.12).
02 июня 2010 года Воедилова Л.В. обратилась в суд с иском к Топченко Ю.И. о признании расторжении договора дарения и признании за ней право собственности на вышеуказанное жилое помещение (т.1 л.д.2,3,4).
21 июня 2010 г. истица изменила основания заявленных требований и просила признать недействительным договор дарения принадлежащей Воедиловой Л.В. 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м по основаниям ст. 179 ГК РФ, указав, что ответчица обманула ее при подписании данного договора (т.1 л.д.109-111).
В обоснование заявленных требований истица указала, что она постоянно зарегистрирована и проживает в вышеуказанном жилом помещении; 10.03.1999 г. приватизировала на свое имя 197/490 долей в праве собственности в указанной квартире по договору передачи доли коммунальной квартиры в собственность граждан № 36918 от 10.03.99 г. Право собственности было зарегистрировано ГБР Санкт-Петербурга 11 марта 1999 года. В 2005 году по необходимости ей пришлось обращаться в косметологический кабинет, оказание услуг - удаление мозолей на стопе. Два раза в год услуги ей оказывала работник Топченко Ю.И. в кабинете, гостиницы «Мир», расположенный напротив ее дома, где работает она по настоящее время. За косметологические услуги истица оплачивала, никаких дружеских отношений, встреч в другое время, помощи со стороны Топченко Ю.И. не имела. Топченко Ю.И. уговорила истицу составить на ее имя завещание, ссылаясь на то, что истица одинока и находится в преклонном возрасте и комната после ее смерти все равно достанется государству. Истица согласилась в том, что после смерти ей уже будет все равно и пообещала оформить завещание. Топченко Ю.И. совсем незнакомый для истицы человек, она не могла подарить свою комнату, которая является единственным жильем для истицы. Для оформления завещания, по настоянию Топченко Ю.И., 05 марта 2007 года истица приехала в нотариальную контору нотариуса Санкт-Петербурга Сафоновой С.В. Истица находилась в коридоре нотариальной конторы, а Топченко Ю.И. в кабинете у нотариуса. Работница нотариальной конторы вынесла истице в коридор готовый бланк договора, и на вопрос истицы о том, почему этот документ называется не завещание, сказала ей, что это одно и тоже. Истицу пригласили зайти в кабинет нотариуса подписать, вслух документ не зачитывали, ничего не спрашивали, указали, где подписать. Сделка с недвижимостью нотариусом не разъяснялась, что не соответствует п.9 договора дарения. Из нотариальной конторы истица ушла без документа. Долго документы истице не передавали. К концу 2007 года по состоянию здоровья истица решила закончить свою трудовую деятельность - поликлиника № 42, находящаяся рядом с домом истицы. В начале 2009 года Топченко Ю.И. все же принесла истице договор, истица стала читать и увидела, что это не завещание, а дарение. Из Российской газеты истица узнала о том, что в настоящее время, в соответствии с указаниями Президента РФ, ветераны Великой Отечественной войны обеспечиваются отдельным жильем. Истица хотела выяснить, может ли отдать свою комнату коммунальной квартиры взамен отдельной благоустроенной квартире, которые предоставляются ветеранам. Она труженик тыла, имеет медаль. В Российской газете она прочитала, что завещание и договор дарения - разные по юридическим последствиям документы. Истица поняла, что теперь в собственности у нее ничего нет. Читая п.7 договора дарения, истица поняла, что в любой момент, она имеет потенциальную опасность остаться без жилья вообще. Другого жилья у нее нет, денежных средств для приобретения жилья тоже нет, на городской очереди по улучшению жилищных условий она не состояла, поскольку считала до недавнего времени, что вышеуказанная комната - ее. За разъяснениями истица обратилась в юридическую консультацию в июне 2009 года. Адвокатом получена выписка из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним, из которой истица и адвокат узнали о том, что Топченко Ю.И. зарегистрировала свое право собственности. Истица проживает в спорной комнате, оплачивает коммунальные услуги из собственных средств, участвует в расходах по содержанию общего имущества коммунальной квартиры - что не соответствует п.8 договора дарения. Истица была в полной уверенности, что комната при жизни- ее собственность. Поддерживая ее заблуждение относительно прав на спорную комнату, Топченко Ю.И. не предъявила в жилищную контору и паспортный стол свидетельство о праве собственности на спорную комнату. В настоящее время истица поняла, что договор дарения и завещание-это далеко не одно и тоже, и теперь очень опасается за свою жизнь, здоровье. Считает, что в отношении нее сохраняется потенциальная опасность совершения противоправных действий со стороны Топченко Ю.И., которая уже намеренно совершила обман в отношении ее права на собственность. Совершенная данная сделка дарения для истицы определяют крайне невыгодные условия, что не соответствуют п. 10 договора дарения. Расходы по заключению договора дарения оплачивала собственными денежными средствами, что не соответствует п.11. В сентябре 2009 года истица заявила о совершении Топченко Ю.И. в отношении нее и ее имущества противоправных действий в приемную Президента РФ, Главе администрации Московского района, Губернатору Санкт-Петербурга и просила помочь, находясь в опасной для жизни и здоровья ситуации. В мае 2010 года истица обратилась в партию «Справедливая Россия», в письменной форме обратилась к Топченко Ю.И. с просьбой мирным путем расторгнуть договор дарения, заключенный обманом, против ее воли и желания.
В судебном заседании 06 декабря 2010 года, истица уточнила основания заявленных требований и просила признать недействительным договор дарения принадлежащей Воедиловой Л.В. 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м по основаниям ст. 178 ГК РФ, указав, что она была введена в заблуждение относительно природы совершаемой сделки.
Истица, ее представитель и адвокат поддержали заявленные требования.
Ответчица и ее представитель в судебное заседание явились, не возражали против возможности рассмотрения дела, с учетом, поступивших уточнений основания иска, возражали против заявленных требований, указав, что истица подписала договор добровольно и имело намерение именно на дарение своего имущества.
3-е лицо – представитель нотариуса Сафоновой С.В. в суд явился, возражал против заявленных требований, поддержав отзыв, представленный нотариусом (т.1 л.д.60).
3-е лицо - Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу в суд не явился, извещен о дне и месте слушания дела надлежащим образом.
Выслушав истицу, представителя истца, адвоката истца, ответчицу, представителя ответчицы, представителя нотариуса Сафоновой С.В., изучив и оценив материалы дела, материал проверки КУСП-24114, материал надзорного производства № 857-ж-2010, допросив свидетелей 13.09.2010 г. ФИО2, ФИО5, 22.11.2010 г. ФИО3, ФИО4, суд приходит к выводу, что исковые требования обоснованны и подлежат удовлетворению, руководствуясь следующим.
Истцом при подаче искового заявления было заявлено о восстановлении пропущенного срока исковой давности, суд находит данное заявление не обоснованным и не подлежащим рассмотрению, поскольку вопрос о восстановлении срока с силу ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Ответчиком о пропуске срока исковой давности заявлено не было.
Согласно материалам дела, истица 10.03.1999 г. приватизировала на свое имя 197/490 долей в праве собственности в квартире находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м по договору передачи доли коммунальной квартиры в собственность граждан № 36918 от 10.03.99 г.(т.1 л.д.9). Право собственности было зарегистрировано ГБР Санкт-Петербурга 11 марта 1999 года (т.1 л.д.10).
05 марта 2007 года между Воедиловой Л.В. и Топченко Ю.И. был заключен договор дарения принадлежащей Воедиловой Л.В. 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м (т.1 л.д.12).
Согласно п. 1 ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность или имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
В настоящее время истица оспаривает данный договор по основаниям п.1 ст. 178 ГК РФ.
Согласно п. 1 ст. 178 ГК РФ существенное значение имеет заблуждение относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению. Заблуждение относительно мотивов сделки не имеет существенного значения.
При решении вопроса о существенности заблуждения по поводу обстоятельств, указанных в ч. 1 ст. 178 ГК РФ, необходимо исходить из существенности данного обстоятельства для конкретного лица с учетом особенностей его положения, состояния здоровья, характера деятельности, значения оспариваемой сделки (данная позиция содержится и в Определение Верховного Суда РФ от 25.06.2002 N 5-В01-355).
При этом, в актах дарения на первый план выступают не правовые, а чисто этические соображения. Именно особенные (дружественные, родственные) отношения, связывающие дарителя и одаряемого, требуют правового регулирования, принципиально отличного от строгих правил возмездных договоров. С этой точки зрения договор дарения представляет собой совершенно уникальную юридическую конструкцию с весьма специфическими особенностями, что и должно являться предметом доказывания по основаниям ч.1 ст. 178 ГК РФ.
В силу ч.1 ст. 67 ГК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.
Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона обязана доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основание своих доводов и возражений. Суд полагает, что возражения ответчика не могут служить основанием к отказу в удовлетворении заявленных требований. Исходя из общего правила распределения обязанностей по доказыванию (ст. 56 ГПК), обязанность доказать недействительность возлагается на истца. Истец представил суду все необходимые доказательства, ответчик же, в свою очередь, не представил суду доказательств в обосновании своих возражений.
Изучив собранные по делу доказательства, суд приходит к выводу, что истица Воедилова Л.В., 1920 года рождения, участник и инвалид Великой Отечественной войны, ветеран труда, труженик тыла, в силу возраста (90 лет) и состояния здоровья могла заблуждаться относительно природы сделки.
К данным выводам суд пришел, руководствуясь следующими доказательствами.
Как установлено материалами дела и не оспорено ответчицей, истица познакомилась с Топченко Ю.И. в косметологическом кабинете. Топченко Ю.И. не является родственником, близкой знакомой, а также не состоит в каких-либо дружеских или приятельский отношениях с истицей.
Согласно объяснениям Топченко Ю.И., данными оперуполномоченному ОБЭП КМ УВД по Московскому району, ответчица также указывает, что она познакомилась с Воедиловой Л.В. в 2004 г., когда она пришла к ней, как к мастеру педикюра.
Как пояснила истица, Топченко Ю.И. предложила ей оформить завещание, пообещав, что комната будет находиться в ее собственности до смерти и она (истица), зная, что у нее нет родственников согласилась оформить данное завещание. Также истица указала, что она никогда не собиралась распоряжаться своей собственностью до своей смерти.
Данный факт также подтвердил допрошенный в судебном заседании свидетель ФИО4 (т.2 л.д. 70), который пояснил суду, что в 2007 году, истица собиралась завещать свою комнату какой-то женщине. Также свидетель пояснил, что при встрече с истицей в 2009 г. она сказала, что ее обманули и вместо завещания, она подписала договор дарения.
Также допрошенная в судебном заседании 13.09.2010 г. свидетель ФИО2 пояснила суду (т.1 л.д.245), что знает истицу с 1970 года, истица рассказывала ей о том, что она собирается завещать свою комнату, а также в 2009 г. ( в прошлом году) сказала, что ее обманули.
Показания свидетелей последовательны, не противоречат материалам дела, свидетели предупреждены об уголовной ответственности, у суда нет оснований не доверять данным свидетелям.
Для оформления завещания, истица вместе с Топченко Ю.И. 05 марта 2007 г. приехали к нотариусу Сафоновой С.В. Как пояснила истица, когда они приехали в нотариальную контору, помощник нотариуса вынесла в коридор бланк договора, после чего они вошли к нотариусу и подписали данный документ. При этом истица указывает, что нотариус не огласил вслух все пункты данного договора, в связи с чем, она была введена в заблуждение о том, что она лишается не только права собственности данной комнаты, но и права пользования и не имея никакого иного жилого помещения может быть выселена в любой момент.
Суд находит данный довод истицы также обоснованным, по следующим обстоятельствам.
Действительно, согласно п. 7 договора, даритель обязуется сняться с регистрационного учета в течение 5 дней с момента регистрации договора в Управлении Федеральной регистрационной службы по Санкт-Петербургу и Ленинградской области и освободить указанную долю квартиры в течение 7 дней с момента регистрации договора.
Как подтвердила в судебном заседании 22 ноября 2010 г. сама ответчица, она не знала о наличие данного пункта договора, так как нотариусом каждый пункт не зачитывался (т.2 л.д.69). Тем самым ответчица подтвердила доводы, изложенные истицей. Учитывая, пожилой возраст истца, а также отсутствие у нее иной жилой площади, а также пояснения самой ответчицы, суд полагает, что истица действительно не была ознакомлена с условиями договора в полном объеме, что могло привести к заблуждению ее относительно природы сделки.
Также суд полагает, что истица могла заблуждаться относительно природы сделки, так как после оформления договора, она не получила копию данного договора на руки, не участвовали в регистрации в органах ФРС по СПб и ЛО, а также вплоть до 2009 г. считала себя собственником данной комнаты, несла расходы по ее содержанию.
Данные доводы суд также находит обоснованными, руководствуясь следующим.
Согласно п.3 ст. 574 ГК РФ договор дарения недвижимого имущества подлежит государственной регистрации.
В силу ст. 16 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" (принят ГД ФС РФ 17.06.1997)) государственная регистрация прав проводится на основании заявления правообладателя, сторон договора или уполномоченного им (ими) на то лица при наличии у него нотариально удостоверенной доверенности, если иное не установлено федеральным законом, а также по требованию судебного пристава-исполнителя.
Как усматривается из материалов дела, после оформления 05.03.2007 г. договора дарения, нотариусом Сафоновой С.В. были оформлены две доверенности от имени Воедиловой Л.В. и Топченко Ю.И. на регистрацию права собственности договора дарения в ГУ ФРС по СПб и ЛО (т.1 л.д.204,205). Данные доверенности были оформлены на сотрудников ООО «ЭКОТОН», которые осуществляли данную регистрацию. При этом, как пояснила сама ответчица, после оформления договора нотариус предложила ей (ответчице) платную услугу по регистрации договора, поэтому все документы остались у нотариуса (т.1 л.д.246 и т.2 л.д. 68), которые получила позже сама ответчица.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля представитель ООО «ЭКОТОН» (т.1 л.д.246) – ФИО5 пояснила суду, что действительно их организация оказывает платные услуги по регистрации договоров. Кроме того, сама нотариус в судебном заседании 13.09.2010 г. пояснила суду, что между ней и ООО «ЭКОТОН» имеется устная договоренность о регистрации договоров в ГУ ФРС по СПб и ЛО.
Таким образом, суд приходит к выводу, что истица действительно не получала данный договор в момент его оформления, а также поскольку не участвовала в его регистрации могла не знать о переходе права собственности на ответчицу.
Кроме того, согласно представленным квитанциям на оплату коммунальных услуг (т.2 л.д. 11-32), плательщиком в данных квитанциях указана Воедилова Л.В. Также как неоднократно поясняла в судебных заседаниях ответчица, она всегда говорила истице, что это ее комната, тем самым, подтверждая тот факт, что действительно истица не знала о том, что она лишилась данного права.
Как пояснила истица, в 2009 г. она узнала о том, что договор дарения и завещание являются разными по правовым последствиям сделки, после чего сразу обратилась в различные инстанции с просьбой помочь ей, так как она опасалась, что останется без жилого помещения в возрасте 90 лет.
Как усматривается из материалов проверки КУСП-24114, материала надзорного производства № 857-ж-2010 (т.1 л.д. 142-232), Воедилова Л.В. обратилась в Законодательное собрание Санкт-Петербурга, к Губернатору Санкт-Петербурга, к Президенту РФ, в Прокуратуру Московского района, в УВД Московского района Санкт-Петербурга. При этом во всех своих обращениях, жалобах, Воедилова Л.В. ссылается на то, что она не знала, что договор дарения и завещание это разные правовые документы. Все ее обращения не противоречат друг другу, а также ее пояснениям, данным в судебном заседании, как на то указывает ответчица.
Допрошенная в судебном заседании 22.11.2010 г. в качестве свидетеля (т.2 л.д.69) ФИО3 пояснила суду, что истицу она видела несколько раз в связи с ее обращениями в консультацию. К Воедиловой Л.В. выезжала лично, так как она подпадает под льготную категорию граждан и юридическая помощь ей оказывается бесплатно. Из рассказа Воедиловой Л.В. узнала о том, что она проживала одиноко, последние годы пользовалась помощью косметического кабинета для ухода за ногами. Данный кабинет находился в гостинице. Работница кабинета попросила Воедилову Л.В. оформить на нее завещание, истица согласилась. Истица выехала с ответчицей к нотариусу, подписала завещание, не читая текста. Так как у нее катаракта глаз и глаукома, чтение возможно только с помощью линзы, которой у истицы с собой не было. Истица сидела в коридоре нотариальной конторы и ей вынесли уже готовый документ. У истицы не было сомнений на то, что подписывает она именно завещание, а через большой промежуток времени, истица прочитала в газете о том, что завещание и дарение – это не одно и тоже. Она стала искать человека, у кого можно было бы узнать, рассказать об этом. Через своих коллег, истица разыскала ФИО1, они обратились к адвокатам Московского района, но там истице в помощи отказали, после чего, они обратились к ней и ей было разъяснено, что завещание и дарение – это разные сделки.
Также суд принимает во внимание пояснения ответчицы, данные в последнем судебном заседании о том, что и до подписания договора дарения и после его подписания она обещала истице помогать ей материально, ухаживать за ней. Тем самым, ответчица вновь подтверждает тот факт, что истица могла быть введена в заблуждение данными обещаниями, путем сокрытия истиной природы договора дарения.
Довод ответчицы о том, что иск является не обоснованным по тем основаниям, что в настоящее время за истицей ухаживает другая женщина, которая и хочет воспользоваться данной жилой площадью суд находит не состоятельным и не имеющим юридического значимого при рассмотрении данного спора.
Довод ответчицы о том, что договор дарения был заключен по инициативе Воедиловой Л.В. в целях избежать посягательства 3-х лиц на спорное жилое помещение, также не может служить основанием к отказу в удовлетворении заявленных требований, поскольку это только подтверждает, что истица, заключая данный договор, не желала и не предвидела тех правовых последствий, которые должны возникнуть у одаряемого и дарителя по договору дарения.
Аналогичные объяснения, были даны Топченко Ю.И. оперуполномоченному ОБЭП КМ УВД по Московскому району, где она указывает, что Воедилова Л.В. хотела заключить договор дарения лишь в целях избежать посягательства третьих лиц на ее комнату, в то время как дарение всегда является договором, т.е. двусторонней сделкой, основанной на взаимном соглашении и на желании дарителя намеренно безвозмездно предоставить за свой счет имущественные выгоды другой стороне - одаряемому с согласия последнего.
Оценивая в совокупности все приведенные доказательства, суд приходит к выводу, что Воедилова Л.В. с учетом особенностей ее положения (пожилой возраст – 90 лет, одинокая), состояния здоровья (плохое зрение), могла заблуждаться относительно природы сделки, поскольку подписала данный договор с малознакомым ей человеком, лишив себя единственного жилого помещения, без сохранения даже права пользования данным помещением, тем самым, обрекая себя на проживание в преклонном возрасте в доме престарелых либо в ином государственном учреждении, в то время как ответчица имеет на праве собственности жилое помещение (т.1 л.д.95).
В настоящее время, истица является также инвалидом (т.1 л.д.6).
В связи с подписанием в 2008 году Конвенции о правах инвалидов Россия приняла на себя ряд серьезных обязательств по обеспечению надлежащего уровня гарантий для людей с ограниченными возможностями. Принципы, провозглашенные в Конвенции, являются отправной точкой для построения внутригосударственной системы норм в области социальной защиты прав инвалидов.
Данный Закон играет в этой системе актов главенствующую роль, так как отвечает основным принципам Конституции РФ, а также общепризнанным принципам и нормам международного права.
Удовлетворяя заявленные требования, суд также принимает во внимание, что статьей 25 Всеобщей декларации прав человека в жизненный уровень человека, необходимый для поддержания здоровья и благосостояния его самого и его семьи, включается такой обязательный компонент, как жилище. Неотъемлемое право каждого человека на жилище закреплено также в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах (статья 11). При этом, как следует из пункта 1 статьи 12 Международного пакта о гражданских и политических правах, право на жилище должно реализовываться при условии свободы выбора человеком места жительства. Необходимость уважения жилища человека констатирована и в статье 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод.
С учетом положений международно-правовых актов в статье 40 Конституции Российской Федерации закреплено право каждого на жилище.
Конституционное право граждан на жилище относится к основным правам человека и заключается в обеспечении государством стабильного, постоянного использования жилым помещением лицами, занимающими его на законных основаниях, в предоставлении жилища из государственного, муниципального и других жилищных фондов малоимущим и иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, в оказании содействия гражданам в улучшении своих жилищных условий, а также в гарантированности неприкосновенности жилища, Выключения случаев произвольного лишения граждан жилища (статьи 25, 40 Конституции Российской Федерации).
В соответствии со статьей 46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Исходя из данной Конституционной нормы часть 1 статьи 11 Жилищного кодекса РФ устанавливает приоритет судебной защиты нарушенных жилищных прав, то есть прав, вытекающих из отношений, регулируемых жилищным законодательством.
В силу ч.1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (ч.2).
Поскольку договор дарения – это безвозмездный договор, то суд применяет следующие последствия недействительной сделки: признать недействительной произведенную 22.03.2007 г. Главным Управлением Федеральной регистрационной службой по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (ныне Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу) регистрацию права собственности на имя Топченко Ю.И. на квартиру <данные изъяты>, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <данные изъяты> в виде комнаты №, размером 19,7 кв.м за № 78-78-01/0114/2007-133 и признать право собственности на 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <адрес> виде комнаты №, размером 19,7 кв.м за Воедиловой Л.В..
На основании изложенного, ст.ст. 178, 167 ГК РФ, руководствуясь ст.ст.194-198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковые требования Воедиловой Л.В. к Топченко Ю.И. о признании договора дарения недействительным и о применении последствий недействительности сделки - удовлетворить.
Признать недействительным договор дарения 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <данные изъяты>, заключенный 05 марта 2007 года между Воедиловой Л.В. и Топченко Ю.И., удостоверенный нотариусом Сафоновой Светланой Владимировной, зарегистрированный в реестре за № I-1068.
Применить последствия недействительности сделки – договора дарения 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <данные изъяты>, заключенный 05 марта 2007 года между Воедиловой Л.В. и Топченко Ю.И., удостоверенный нотариусом Сафоновой Светланой Владимировной, зарегистрированный в реестре за № I-1068:
- признать недействительной произведенную 22.03.2007 г. Главным Управлением Федеральной регистрационной службой по Санкт-Петербургу и Ленинградской области (ныне Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Санкт-Петербургу) регистрацию права собственности на имя Топченко Ю.И. на квартиру 167/490 доли квартиры, находящейся по адресу: Санкт-Петербург, <данные изъяты>, размером 19,7 кв.м за № 78-78-01/0114/2007-133.
- признать за Воедиловой Л.В., <данные изъяты> право собственности на <данные изъяты>.
Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение 10 дней.
Судья:
<данные изъяты>