Именем Российской Федерации

г. Санкт -Петербург 27 октября 2010г.

Московский районный суд Санкт-Петербурга

в составе: председательствующего судьи Каревой Г.Г.,

с участием помощника прокурора Яковлевой Я.С.,

адвокатов Зиновьевой О.В., Гусева С.А.,

при секретаре Фирсовой А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании дело по иску Шенгур Л.А., Шенгур Н.В., Шенгур В.Г., Шенгур А.В. к Санкт-Петербургскому государственному учреждению здравоохранения «Городская больница №» о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, имущественного вреда, убытков и компенсации морального вреда,

у с т а н о в и л:

Шенгур Л.А., Шенгур Н.В., Шенгур В.Г., Шенгур А.В. обратились в суд с иском к Санкт-Петербургскому государственному учреждению здравоохранения (СПб ГУЗ «Городская больница №» о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, имущественного вреда, убытков и компенсации морального вреда, указывая, что смертью Шенгур А.В., произошедшей ДД.ММ.ГГГГ в результате виновных действий работников Городской больницы №, им причинен материальный и моральный вред, в связи с чем, они просят взыскать с ответчика: в пользу Шенгур Н.В., жены умершего, компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., возмещение расходов на погребение в размере 62830 руб.; в пользу ФИО2 ФИО2, сына умершего, компенсацию морального вреда в размере 500000руб. и в счет возмещения вреда, причиненного смертью кормильца, пособие в размере 10673руб. 27коп. ежемесячно до достижения им совершеннолетия; в пользу Шенгур Л.А., матери умершего, компенсацию морального вреда в размере 500000 руб., убытки в размере 98675 руб.; в пользу Шенгур В.Г., отца умершего, компенсацию морального вреда в размере 500000руб.; в пользу Шенгур А.В., брата умершего, компенсацию морального вреда в размере 500000руб.

Впоследствии истица Шенгур Н.В. увеличила исковые требования в части возмещения расходов на погребение на 50879руб. и просила взыскать в ее пользу убытки в размере 113709 руб. (л.д.156-157).

Истцы Шенгур Л.А., Шенгур А.В., представитель истцов адвокат ФИО14 в судебном заседании настаивали на удовлетворении иска в полном объеме.

Истцы Шенгур Н.В., Шенгур В.Г. в судебное заседание не явились, извещены о слушании дела надлежащим образом, их интересы в судебном заседании представляла их представитель адвокат ФИО14(л.д. 44).

Представитель ответчика СПб ГУЗ «Городская больница №» адвокат Гусев С.А.(л.д. 73) в судебном заседании исковые требования не признал, ссылаясь на то, что вины работников больницы в смерти Шенгур А.В. не имеется.

Третье лицо ФИО11, лечащий врач Шенгур А.В., в судебном заседании возражал против удовлетворения иска, как необоснованного.

Представитель третьего лица ОАО «АльфаСтрахование», в котором на основании договора страхования № застрахована профессиональная ответственность медицинских работников СПб ГУЗ «Городская больница №», в судебное заседание не явился, извещен о слушании дела надлежащим образом.(л.д.61-66, 188).

Проверив материалы дела, выслушав объяснения сторон, третьего лица и заключение прокурора, поддержавшего исковые требования истцов, показания экспертов ФИО7, ФИО6, ФИО5, свидетеля ФИО10, обозрев медицинскую карту № стационарного больного Шенгур А.В., суд приходит к следующему.

Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ в СПб ГУЗ «Городская больница №» скончался ФИО1, 1973 года рождения, что подтверждается свидетельством о смерти III-АК № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.36). Согласно медицинской карты №/О стационарного больного из СПб ГУЗ «Городская больница №», Шенгур А.В. был доставлен «Скорой помощью» в СПб ГУЗ «Городская больница №» ДД.ММ.ГГГГ, где ему был установлен диагноз «гигантская хроническая язва луковицы двенадцатиперстной кишки»; ДД.ММ.ГГГГ ему была выполнена плановая операция-резекция 2/3 желудка, холецистостомия, санирование и дренирование брюшной полости; ДД.ММ.ГГГГ ему была выполнена операция по поводу двухмоментного разрыва селезенки с образованием нагноившейся гематомы; ДД.ММ.ГГГГ ему была выполнена операция по поводу прогрессирующего перитонита и нагноения раны ; причиной смерти Шенгур А.В. ДД.ММ.ГГГГ стала остановка сердечно-сосудистой деятельности вследствие интоксикации организма по причине прогрессирующего тяжелого абдоминального сепсиса.

По мнению истцов, смерть ФИО9 наступила в результате виновных действий работников ответчика, допустивших недооценку тяжести состояния больного и отсутствие полной адекватной эффективной медицинской помощи.

Данные обстоятельства подтверждаются заключением судебной комиссионной медицинской экспертизы №, проведенной комиссией врачей-экспертов СПб ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, в распоряжение которой для проведения экспертизы были переданы материалы данного гражданского дела, медицинская карта №/О стационарного больного из СПб ГУЗ «Городская больница №» на имя Шенгур А.В., препараты на стеклах и парафиновые блоки от трупа Шенгур А.В.(л.д. 122-150).

Согласно заключения данной экспертизы, давшей полный развернутый анализ всех этапов лечения Шенгур А.В. в СПб ГУЗ «Городская больница №», причиной смерти Шенгур А.В., явился прогрессирующий тяжелый абдоминальный сепсис, развившийся, в том числе, вследствие дефектов оперативного лечения гигантской язвы двенадцатиперстной кишки, стенозирующей выходной отдел желудка, проведенным в СПб ГУЗ «Городская больница №» и поэтому между дефектами оказания медицинской помощи Шенгур А.В. в СПб ГУЗ «Городская больница №» и наступившей смертью Шенгур А.В. усматривается причинно-следственная связь(л.д. 149).

При проведении экспертизы экспертами установлены следующие дефекты лечения Шенгур А.В.

При проведении диагностических мероприятий в отношении Шенгур А.В. был недостаточно собран анамнез заболевания, а именно: чем и в течение какого времени купировались длительно существующие боли, а также не была сделана развернутая коагулограмма, которая могла бы выявить возможные нарушения в системе свертывания крови, что является целесообразным в учетом предстоящего пациенту оперативного вмешательства (л.д. 142-143).

При поступлении в СПб ГУЗ «Городская больница №» Шенгур А.В. был установлен диагноз: острый панкреатит нетяжелое течение, который является неправильным и необоснованным, т.к. не подтвержден объективными клинико-лабораторными данными и результатами инструментальных исследований. После установления правильного диагноза в период стационарного лечения с 19 сентября по ДД.ММ.ГГГГ, а именно, «гигантская хроническая язва луковицы двенадцатиперстной кишки, декомпенсированный стеноз выходного отдела желудка» ему была избрана правильная тактика лечения- подготовка к оперативному лечению, дефектов оказания медицинской помощи в период с 19 сентября по ДД.ММ.ГГГГ экспертами не установлено (л.д. 143-144).

Показания для проведения оперативного лечения Шенгур А.В. были выставлены на 4-е сутки нахождения пациента в стационаре, т.е. ДД.ММ.ГГГГ, а выполнено оно было лишь на 9-ые сутки, т.е. ДД.ММ.ГГГГ, что позволяет считать проведение этого оперативного вмешательства несвоевременным. Выполненное оперативное вмешательство не являлось оптимальным, т.к. резекция 2/3 желудка по Бильрот 2 с межкишечным соустьем по Брауну, выполненная пациенту Шенгур А.В. ДД.ММ.ГГГГ, является эффективным, но не единственным способом лечения пациентов со стенозирующей дуоденальной язвой; в таких случаях оптимальным следует считать выполнение менее травматичной, органосохраняющей операции в виде двусторонней стволовой поддиафрагмальной ваготомии и пилоропластики по Финнею. В качестве дренирующей желудок операции при пенетрации язвы в желчный пузырь и головку поджелудочной железы, что имело место у ФИО8, допустимо вместо пилоропластики по Финнею выполнить гастродуоденостомию по Джамбулею. (л.д. 144).

При выполнении оперативного вмешательства Шенгур А.В. от ДД.ММ.ГГГГ были допущены следующие дефекты: повреждение селезенки; недостаточный контроль гемостаза; недостаточная санация верхнего этажа брюшной полости после эпизода интраоперационного кровотечения; попадание микрофлоры дуоденального содержимого в полость брюшины при открытом способе ушивания культи двенадцатиперстной кишки ; во время операции не установлен зонд в тощую кишку для проведения в раннем послеоперационном периоде энтерального питания с целью коррекции трофических расстройств у пациента с длительно существующим стенозом выходного отдела желудка с целью профилактики послеоперационных осложнений (л.д. 144-145).

Тактика лечения Шенгур А.В. в послеоперационном периоде с 2 октября ДД.ММ.ГГГГ была выбрана неправильно, т.к. после операции от ДД.ММ.ГГГГ целесообразным было размещение пациента в отделение реанимации, а не в обычной палате. Показанием для перевода в отделение реанимации и интенсивной терапии в данном случае явилось производство сложной реконструктивной операции на органах желудочно-кишечного тракта и было необходимо с целью обеспечения динамического наблюдения и ранней диагностики послеоперационных осложений, что сделано в данном случае не было с учетом поздней диагностики у Шенгур А.В. послеоперационного гнойного перитонита. Вышеизложенное не позволяет считать диагностические и лечебные мероприятия в первом послеоперационном периоде оптимальными, эффективными и своевременными.

Причиной развития у Шенгур А.В. в первом послеоперационном периоде пневмонии, септическх осложений и агронулоцитоза явилось развитие гнойного перитонита вследствие наличия абцессов в брюшной полости ; возникновению агронулоцитоза могло способствовать неконтролируемое длительное использование пациентом лекарственных препаратов (анальгетиков). Причинами возникновения у Шенгур А.В. абцессов верхнего этажа брюшной полости (поддиафрагмального и подпеченочного) явилось попадание микрофлоры дуоденального содержимого в полость брюшины при открытом способе ушивания культи двенадцатиперстной кишки во время операции ДД.ММ.ГГГГ, а так же внутрибрюшное кровотечение вследствие интраоперационного повреждения селезенки(л.д. 145-146).

Таким образом, судебно-медицинской экспертной комиссией установлены следующие дефекты оказания медицинской помощи в период со 2 октября по ДД.ММ.ГГГГ: не осуществлено динамическое наблюдение пациента в отделении реанимации и интенсивной хирургии; поздняя диагностика ранних послеоперационных осложенений (гнойного перитонита с формированием абцессов в брюшной полости, разрыва селезенки)(л.д. 146).

Медицинским показанием для выполнения Шенгур А.В. повторного оперативного вмешательства от ДД.ММ.ГГГГ явилось подозрение на несостоятельность швов культи двенадцатиперстной кишки, однако, в ходе повторного оперативного вмешательства несостоятельности швов установлено не было, но было установлено наличие процессов в верхнем этаже брюшной полости, а так же повреждение селезенки. Шенгур А.В. было выполнено адекватное (оптимальное) по объему оперативное лечение, но не представляется возможным считать его эффективным и своевременным (на 9-ые сутки после операции от ДД.ММ.ГГГГ), что подтверждается давностью образования поддиафрагмального абцесса (наличия утолщенной капсулы). Причиной развития у Шенгур А.В. во втором послеоперационном периоде прогрессирующего перитонита и нагноения послеоперационной раны явились несостоятельность защитных сил организма пациента на фоне развившегося агранулоцитоза, характеризующего крайне тяжелое течение септического процесса; непосредственной причиной нагноения операционной раны явилось попадание в подкожную клетчатку микрофлоры из инфицированного содержимого брюшной полости. Медицинской необходимостью проведения Шенгур А.В. повторного оперативного вмешательства от ДД.ММ.ГГГГ в выполненном объеме и дефектами оказания ему медицинской помощи в СПб ГУЗ «Городская больница №» на предыдущих этапах, а именно: при проведении операции от ДД.ММ.ГГГГ, усматривается причинно-следственная связь, т.к. непосредственно вышеуказанные дефекты операции от ДД.ММ.ГГГГ привели к развитию осложнений, потребовавших проведения повторной операции(л.д. 146-147).

Медицинскими показаниями для выполнения Шенгур А.В. оперативного вмешательства от ДД.ММ.ГГГГ явились необходимость контроля гемостаза и удаление тампонов из ложа селезенки, оставленных во время операции от ДД.ММ.ГГГГ Оперативное вмешательство от ДД.ММ.ГГГГ было оптимальным, эффективным и своевременным. Между необходимостью проведения Шенгур А.В. оперативного вмешательства от ДД.ММ.ГГГГ в выполненном объеме и дефектам оказания ему медицинской помощи в СПб ГУЗ «Городская больница №» на предыдущих этапах усматривается причинно-следственная связь. Каких –либо дефектов оказания медицинской помощи в период с 13 октября по ДД.ММ.ГГГГ экспертами не установлено. Причиной развития у Шенгур А.В. в третьем послеоперационном периоде прогрессирующей полиорганной недостаточности, анастомозита явился прогрессирующий тяжелый сепсис; непосредственной причиной смерти явилась остановка сердечно- сосудистой деятельности вследствие интоксикации организма(л.д. 148-149).

Заключение судебной комиссионной медицинской экспертизы №, для суда убедительно, т.к. оно мотивированно, составлено надлежащим образом врачами-экспертами, имеющими необходимую квалификацию и опыт для проведения данного рода экспертиз, сведений о заинтересованности которых в исходе дела у суда не имеется.

Допрошенные в судебном заседании эксперты ФИО7, ФИО6, ФИО5, входящие в состав комиссии, проводившей судебную комиссионную медицинскую экспертизу №, подтвердили в полном объеме данное ими заключение и тот факт, что между дефектами лечения Шенгур А.В. ответчиком и его смертью имеется причинно-следственная связь. Не доверять показаниям данных экспертов у суда оснований не имеется, т.к. показания экспертов последовательны, непротиворечивы, основаны на представленных ответчиком медицинских документах и препаратах, сведений о заинтересованности экспертов в исходе дела у суда не имеется.

Показания свидетеля ФИО10 о надлежащем качестве лечения Шенгур А.В. для суда неубедительны, т.к. его показания не подтверждаются заключением проведенной по делу судебной комиссионной экспертизы, свидетель является заведующим 2-ым хирургическим отделением, на котором проходил лечение Шенгур А.В., поэтому данный свидетель, как должностное лицо ответчика, ответственное за качество лечения пациентов на возглавляемом им отделении, заинтересован в исходе дела, поэтому его показания не могут быть объективными.

К заключению комиссии по разбору жалобы, представленному ответчиком в обоснование возражений по иску, согласно выводов которого, обследование и лечение Шенгур А.В. было проведено адекватно, оперативное лечение было произведено своевременно и его объем соответствует выявленной патологии (л.д. 100-103), суд относится критически, т.к. данное заключение сделано в составе комиссии по председательством заместителя главного врача СПб ГУЗ «Городская больница №» ФИО4, с участием в комиссии заведующего 1-ым хирургическим отделением СПб ГУЗ «Городская больница №» ФИО3, которые, как должностные лица несут ответственность за ненадлежащее оказанием медицинской помощи пациентам больницы, соответственно, заинтересованы в исходе дела; данное заключение противоречит выводам проведенной по делу судебной комиссионной медицинской экспертизы, поэтому неубедительно для суда.

Оценив объяснения сторон в совокупности с представленными суду доказательствами, суд находит установленным и доказанным тот факт, что стороны ответчика имели место дефекты оказания медицинской помощи Шенгур А.В. и между данными дефектами и наступившей смертью Шенгур А.В. усматривается причинно-следственная связь, что позволяет суду сделать о наличии вины ответчика в смерти Шенгур А.В. При таких обстоятельствах требования истцов о причинении вреда в результате смерти Шенгур А.В. подлежат удовлетворению на основании ст. 1064 п.1 ГК РФ, предусматривающей, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Ответчиком не представлены суду доказательства отсутствия его вины в причинении вреда истцам, в то время, как в силу ст. 1064 п.2 ГК РФ, причинитель вреда освобождается от ответственности, если докажет вред причинен не по его вине.

Доводы представителя ответчика о том, что истцами не доказана прямая причинная связь между действиями врачей ответчика и наступившей смертью Шенгур А.В., являются необоснованными, т.к в гражданском праве не различаются умысел прямой или косвенный; наличие причинно-следственной связи между действиями (бездействием) медицинских работников ответчика и наступившей смертью Шенгур А.В. является достаточным условием для установление вины ответчика в причинении вреда.

Ссылка представителя истца о том, что причиной смерти Шенгур А.В. является неконтролируемый прием им анальгетиков в течение длительного времени, являются необоснованными, т.к. умысла на причинение себе смерти приемом анальгетиков со стороны Шенгур А.В. судом не установлено, в то время, как на основании ст. 1983 п.1 ГК РФ, не подлежит возмещению вред, возникший вследствие умысла потерпевшего.

На основании ст. 1083 п.2 ч.3 ГК РФ, вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов (п.1 ст. 1085), при возмещении вреда в связи со смертью кормильца (ст. 1089), а так же при возмещении расходов на погребение.

ФИО2, ДД.ММ.ГГГГгода рождения, является сыном умершего Шенгур А.В., что подтверждается свидетельством о рождении 1-АК № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.38).

В соответствии со ст.1088 ГК РФ, в случае смерти потерпевшего (кормильца) право на возмещение вреда имеют нетрудоспособные лица, состоявшие на иждивении умершего или имевшие ко дню его смерти право на получение от него содержания. Вред возмещается ФИО2 до достижения восемнадцати лет.

ФИО2, являвшийся иждивенцем Шенгур А.В., имеет право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца.

В силу ст.1089, 1092 ГК РФ, лицам, имеющим право на возмещение вреда в связи со смертью кормильца, вред возмещается в размере той доли заработка (дохода) умершего, определенного по правилам ст. 1086 настоящего Кодекса, которую они получали или имели право получать на свое содержание при его жизни. Возмещение вреда, вызванного уменьшением трудоспособности или смертью потерпевшего, производится ежемесячными платежами.

Проверив расчеты истцов, суд установил, что совокупный доход Шенгур А.В. за календарный год, предшествующий его смерти, с октября 2008г. по сентябрь 2009г., составил 384238 руб., а среднемесячный заработок (доход) – 32019 руб. 83 коп. (л.д. 14-15), что подтверждается справками о доходах Шенгур А.В. за 2008-2009г. (л.д.18-22), и не оспаривается ответчиком.

Таким образом, проживая в семье, состоящей из трех человек, сын Шенгур А.В. получал содержание равное 1/3 от доходов отца, поэтому требования к ответчику о возмещении вреда в пользу ФИО2 ФИО2 о признании права на возмещение вреда, причиненного смертью кормильца, в размере: 32019 руб. 83 коп.: 3 = 10673 руб. 27 коп., ежемесячно, в период со дня смерти отца - ДД.ММ.ГГГГ до достижения им совершеннолетия – ДД.ММ.ГГГГ, являются обоснованными и подлежащими удовлетворению в полном объеме.

Шенгур Н.В. является женой умершего Шенгур А.В., что подтверждается свидетельством о заключении брака VII- АК № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.37). Шенгур Н.В. были понесены расходы на погребение в виде расходов на захоронение, приобретение и установку памятника, всего в размере 113709 руб., что подтверждается счетами и чеками (л.д.23-29, 159-164), которые подлежат взысканию с ответчика в пользу истца в полном объеме на основании со ст.1094 ГК РФ, предусматривающей, что лица, ответственные за вред, вызванный смертью потерпевшего, обязаны возместить необходимые расходы на погребение лицу, понесшему эти расходы.

Шенгур Л.А. и Шенгур В.Г. являются родителями умершего Шенгур А.В., что подтверждается свидетельством о рождении Шенгур А.В. I-АК № от ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 39).

Шенгур Л.А. были понесены расходы на приобретение лекарства «пентаглобин», факт приобретения которых на сумму 98675руб. подтверждается кассовыми и товарными чеками(л.д. 30-32), и представителем ответчика не оспаривается факт передачи ответчику данного препарата для лечения Шенгур А.В.

Согласно заключения судебной комиссионной медицинской экспертизы, показания к применению в лечении Шенгур А.В. лекарственного препарата «пентаглобин» имелись, т.к. он является средством повышения иммунорезистентности организма к инфекции и используется при лечении тяжелого хирургического сепсиса и агранулоцитоза, что имело место у Шенгур А.В.; данный лекарственный препарат входит в Программу государственных гарантий оказания гражданам РФ бесплатной медицинской помощи за счет средств обязательного медицинского страхования, альтернативных ему лекарственных препаратов не имеется. Согласно сведениям «Карты лечения наблюдения в отделении реанимации» от ДД.ММ.ГГГГ лекарственный препарат «пентаглобин» назначался пациенту Шенгур А.В., однако, сведений о том, что вводился он или нет, в представленной документации не имеется (л.д. 150).

Оценив данное заключение экспертов в совокупности с другим представленными суду доказательствами, суд приходит к выводу, что данный препарат должен был быть назначен Шенгур А.В. за счет средств обязательного медицинского страхования и его назначение связано с некачественным лечением Шенгур А.В. в СПб ГУЗ «Городская больница №», повлекшим необходимость приобретения данного препарата. При таких обстоятельствах суд находит обоснованными и подлежащими удовлетворению требования истца Шенгур Л.А. о взыскании убытков размере 98675руб., причиненных оплатой лекарственного препарата «пентаглобин» на основании ст. 15 п.1 ГК РФ, предусматривающей, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Тот факт, что «пентаглобин» был приобретен Шенгур Л.А. добровольно, что подтверждается ее письменным заявлением, имеющимся в медицинской карте Шенгур Л.А., не имеет правового значения, т.к. ответчиком не представлены суду доказательства того, что Шенгур Л.А. было известно, что данный препарат может быть приобретен за счет средств обязательного медицинского страхования ; кроме того, необходимость приобретения данного препарата была обусловлена некачественным лечением со стороны ответчика, соответственно, понесенные истцом расходы для устранения дефектов лечения должны быть взысканы с ответчика; при этом судом принят во внимание тот факт, что экспертами в ходе проведения судебной комиссионной медицинской экспертизы не установлен факт применения в лечении Шенгур А.В. данного медицинского препарата.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а так в других случаях, предусмотренных законом, суд может наложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Учитывая, что судом установлена вина ответчика в ненадлежащем лечении Шенгур А.В. и причинно-следственная связь между ненадлежащим лечением и его смертью, суд находит обоснованными и подлежащими удовлетворению требования истцов о компенсации морального вреда.

Принимая во внимание степень нравственных страданий Шенгур Н.В. в связи с утратой мужа, которая более 15 лет состояла в браке с Шенгур А.В. и после смерти которого, была лишена реализации личных неимущественных прав- любви, уважения, взаимопомощи, заботы, права на обладание родственными и семейными связями, которые являются значимыми для истицы, носят устойчивый и длящийся характер, а так же возникшими страданиями, вызванными необходимостью самостоятельно воспитывать ФИО2 сына, руководствуясь принципом разумности и справедливости, суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истицы Шенгур Н.В. компенсацию морального вреда в размере 100000руб.

Принимая во внимание степень нравственных страданий ФИО2, ДД.ММ.ГГГГг.р., который с момента смерти Шенгур А.В. лишен эмоционального контакта с отцом, отцовской заботы, необходимой для полноценного развития ребенка, принимая во внимание, что на момент смерти отца он находился в таком возрасте, когда смерть отца осознается и вызывает длительные эмоциональные переживания, учитывая, что в результате смерти отца Шенгур А.В. был лишен личных неимущественных прав- права на заботу истца и совместное проживание (ст. 54 п.2 ч.2 СК РФ), права на общение и воспитание отцом (ст. 54п.2, ч.2, ст. 55 ч.1 п.1 ), права на обладание родственными и семейными связями, которые являются значимыми для него, носят устойчивый и длящийся характер, суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу ФИО2 ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 100000руб.

Принимая во внимание степень нравственных страданий каждого Шенгур Л.А. и Шенгур В.Г., являющихся родителями Шенгур А.В., выражающихся в переживаниях сильной степени в связи с утратой младшего сына, переживаниях по поводу невозможности реализации личных неимущественных прав –прав на взаимопомощь и заботу (п.1 ст.1, ст. 31 СК РФ), права на обладание родственными связями, носящих устойчивый и длящийся характер, учитывая, что Шенгур В.Г. является инвалидом второй группы и тот факт, что истцы являются пенсионерами в силу возраста, суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу каждого из истцов Шенгур Л.А. и Шенгур В.Г. компенсацию морального вреда в размере 100000руб.

Принимая во внимание степень нравственных страданий Шенгур А.В., старшего брата Шенгур А.В. (л.д.41), выражающихся в переживаниях в связи с утратой близкого человека, переживаниях по поводу невозможности реализации личных неимущественных прав -права на взаимопомощь и заботу (п.1 ст. 1, ст. 31 СК РФ), права на обладание родственными связями, носящих устойчивый и длящийся характер, а так же необходимость несения дополнительной заботы в отношении родителей-пенсионеров, учитывая, что Шенгур А.В. является инвалидом третьей группы, суд считает необходимым взыскать с ответчика в пользу истца Шенгур А.В. компенсацию морального вреда в размере 50000руб.

В соответствии с п.1 ст.98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Истцы, в связи с рассмотрением дела понесли расходы, которые на основании ст. 98 п.1 ГПК РФ, подлежат взысканию с ответчика в их пользу: Шенгур Н.В. – расходы по оплате госпошлины в размере 3782 руб. 97 коп. (л.д. 5,155), Шенгур Л.А. – расходы на оплату государственной пошлины в размере 2673 руб. 50 коп. (л.д.4), Шенгур А.В. - расходы на оплату государственной пошлины в размере 100руб. (л.д. 3), расходы на оплату оформления доверенности в размере 200 руб. (л.д.44 ), расходы на производство судебной экспертизы в размере 42000 руб. (л.д.192-193).

Истцами Шенгур Л.А. и Шенгур А.В. были понесены расходы на оплату услуг представителя по 25000 руб. каждым, что подтверждается договором возмездного оказания услуг от ДД.ММ.ГГГГ №, заключенным между Санкт-Петербургским Адвокатским бюро «Адвокатская группа ОНЕГИН» и Шенгур Л.А., Шенгур А.В., квитанцией к приходному кассовому ордеру № от 05. 11.2009г. на сумму 25000 руб., принятую от ФИО13, и квитанцией к приходному кассовому ордеру № от 01. 12.2009 г. на сумму 25000 руб., принятую от ФИО12(л.д.194-199), которые, в соответствии с ч.1 ст.100 ГПК РФ, подлежат взысканию с ответчика в пользу истцов.

Учитывая, что судом удовлетворены требования о взыскании в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ в пользу Шенгур Л.А. Артема в счет возмещения ущерба, причиненного смертью кормильца, ежемесячных платежей в размере 10673 руб. 27 коп., сумма госпошлины, подлежащая взысканию с ответчика в доход государства за данные требования, в соответствии с п. 4 ч.1 ст. 91 ГПК РФ, составляет 5542 руб. 28 коп.

Учитывая, что в силу закона Шенгур В.Г. и ФИО2 освобождены от уплаты госпошлины, государственная пошлина в размере 200руб. в свяхи с удовлетворением их требований о компенсации морального вреда, в силу п.1 ст.103 ГПК РФ, подлежат взысканию с ответчика в доход государства.

Руководствуясь ст.ст. 55, 57, 67, 91 ч.1, 98 ч.1, ст.100 ч.1, ст.103 ч.1, 167 ч.3, 195-199 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л:

Исковые требования Шенгур Л.А., Шенгур Н.В., Шенгур В.Г., Шенгур А.В. к Санкт-Петербургскому государственному учреждению здравоохранения «Городская больница №» о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу Шенгур Н.В. компенсацию морального вреда в размере 100000 руб., расходы на погребение в размере 113709 руб., расходы по оплате госпошлины в размере 3782 руб. 97 коп.

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу ФИО2 компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.

Взыскивать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу ФИО2, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, в счет возмещения вреда, причиненного смертью кормильца, пособие в размере 10673 руб. 27 коп., ежемесячно, начиная с ДД.ММ.ГГГГ до достижения им совершеннолетия – ДД.ММ.ГГГГ

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу Шенгур Л.А. компенсацию морального вреда в размере 100000 руб., убытки в размере 98675 руб., расходы на оплату госпошлины в размере 2673, 50 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 25000 руб.

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу Шенгур В.Г. компенсацию морального вреда в размере 100000 руб.

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в пользу Шенгур А.В. компенсацию морального вреда в размере 50000 руб., расходы на оплату госпошлины в размере 100 руб., расходы на оформление доверенности в размере 200 руб., расходы на проведение экспертизы в размере 42000 руб., расходы на оплату услуг представителя в размере 25000 руб.

Взыскать с Санкт-Петербургского государственного учреждения здравоохранения «Городская больница №» в доход государства государственную пошлину в размере 5742 руб. 28 коп.

Решение может быть обжаловано сторонами в Санкт-Петербургский городской суд путем подачи кассационной жалобы через Московский районный суд Санкт-Петербурга в течение десяти дней со дня изготовления мотивированного решения.

С У Д Ь Я:

<данные изъяты>