КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

13 апреля 2011 года                                          город Красногорск      

Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе

председательствующего судьи Бобкова Д.В.,

судей Киселёва И.И. и Юрасовой О.С.,

c участием прокурора отдела прокуратуры Московской области Сеурко М.В.,

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Чечеринды Н.А. и адвоката Пайгачкиной Н.И., действующей в интересах потерпевшего Е. на приговор Раменского городского суда Московской области от 20 января 2011 года, которым

Чечеринда Николай Андреевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, гражданин <данные изъяты>, не судимый, осужден по ст. 105 ч. 1 УК РФ к лишению свободы сроком на десять лет с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Киселёва И.И., и мнение прокурора, полагавшей приговор оставить без изменения, жалобы без удовлетворения, выслушав объяснения осужденного Чечеринды Н.А., его адвоката Корнякова В.И., а также потерпевших Л. и Якушина И.Ю., поддержавших доводы поданных жалоб, судебная коллегия

                                  у с т а н о в и л а:

Приговором суда Чечеринда признан виновным в умышленном убийстве Я., при обстоятельствах, изложенных в приговоре.

В судебном заседании осужденный не признал себя виновным.

Заявляя о том, что не смог выдержать пыток электрическим током, Чечеринда в жалобе и дополнениях к ней настаивает, что признательные показания об убийстве Я. дал под физическим воздействием сотрудников милиции. Сообщая о своей непричастности к содеянному, приводит факты противоправных действий, допущенных к нему со стороны ряда должностных лиц. Утверждая далее о том, что все доказательства по делу фальсифицированы, подробно описывает, как его заставили выпить пиво и выкурить сигареты, которые затем подбросили на место происшествия. Оспаривая затем время задержания, настаивает, что был задержан в первой половине дня 30 июня, а около 16 часов, его привозили на место происшествия, и подробно инструктировали, что и как делать в ходе проверки показаний на месте. Сообщая в заключение, что является инвалидом, и по данной причине не мог убегать с места происшествия, по изложенным основаниям просит оправдать.

Подвергая сомнению доказательства, положенные судом в основу приговора, адвокат Пайгачкина, действующая в интересах потерпевшего Е., заявляет, что все они в совокупности не свидетельствуют о виновности Чечеринды. Анализируя затем обстоятельства происшедшего, настаивает, что осужденный себя оговорил, а вещественные доказательства, обнаруженные на месте убийства, заблаговременно подложены. Описывая далее личность осужденного, утверждает, что Чечеринда не имел ни мотивов, ни оснований для совершения столь тяжкого преступления. Опираясь затем на показания ряда свидетелей, доказывает, что нож, имевшийся при задержании осужденного, куда-то исчез, а важный свидетель, видевший настоящего убийцу, не установлен. Обращая внимание в заключение, что свидетель К. уверенно подтвердила, что видела Чечеринду и сотрудников милиции за сутки до проверки показаний на месте, по изложенным основаниям просит отменить состоявшийся приговор.

Расценивая, в свою очередь, постановленный приговор, как законный и обоснованный, наказание, назначенное осужденному, как справедливое и соразмерное содеянному, а доводы Чечеринды и адвоката Пайгачкиной о невиновности осужденного, как надуманные и несостоятельные, в возражениях на них, государственный обвинитель Бочарова Н.И. просит оставить приговор без изменения, а поданные кассационные жалобы, без удовлетворения.

Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных жалоб, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Обвинительный приговор постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Как видно из дела, эти требования закона судом при вынесении обвинительного приговора в отношении Чечеринды не соблюдены.

Признавая Чечеринду виновным в убийстве Я., в обоснование своего вывода суд первой инстанции сослался на его признательные показания, данные в ходе предварительного следствия, но не подтверждённые в суде, дополнительный протокол осмотра места происшествия, изъятые в ходе его проведения вещественные доказательства и протокол проверки показаний на месте с участием виновного, допрос судебного эксперта в суде, а также на показания сотрудников милиции, подтвердивших тот факт, что все признания Чечеринды в досудебном производстве им были даны добровольно и без принуждения.

Приводя доказательства виновности Чечеринды, между тем, суд не принял во внимание тот факт, что, согласно ст. 73 УПК РФ, при производстве по делу, помимо виновности лица       в совершении преступления, подлежат обязательному доказыванию не только событие преступления (время, место и способ содеянного), но также мотив его совершения, обстоятельства, характеризующие личность обвиняемого, а также обстоятельства, исключающие преступность и наказуемость деяния.

А как видно из материалов, такие обстоятельства, имеющиеся по делу, о бесспорной причастности Чечеринды к убийству Я., не свидетельствуют. Обвинением абсолютно не доказан мотив нападения на погибшую. Вывод суда о том, что её убийство Чечеринда совершил на почве внезапно возникших неприязненных отношений, противоречит установленным фактам. Судебными экспертами определено, что Чечеринда здоров, вменяем, никакими реактивными психозами и эмоционально-депрессивной неустойчивостью не страдает. И напротив, свидетелями подтверждено, что в течение нескольких лет они знали Чечеринду, как полностью опустившегося, тихого и доброго человека, систематически занимающегося попрошайничеством. Психическое здоровье осужденного и его образ жизни, таким образом, не давали оснований полагать, что он был склонен к совершению насильственных преступлений.

А между тем, из дела видно, что убийство Я. произошло не только в весьма скоротечной, но и в чрезвычайно дерзкой форме. Погибшей, не успевшей оказать даже элементарного сопротивления нападавшему, в светлое время суток, у станции, где проходит значительное количество граждан, нанесено семь ударов ножом, большая часть которых пришлась в грудь и брюшную полость. При себе у неё остались все ценные вещи и золотые украшения. Оценивая в этой ситуации личность осужденного и обстоятельства происшедшего, коллегия не может согласиться с тем, что судом бесспорно установлен тот факт, что именно Чечеринда убил Я., а мотивом для его агрессии стали грубые высказывания погибшей, сделанные в адрес подсудимого в ответ на его просьбу дать немного денег.

Опровергает вывод суда о причастности Чечеринды к содеянному и протокол осмотра места происшествия от 25 июня 2010 года. Как следует из него, в ходе осмотра места происшествия следственной группой произведено тщательное прочёсывание местности, но в радиусе 100 метров каких-либо признаков и следов, свидетельствующих о причастности Чечеринды к убийству, не обнаружено. С места происшествия, как видно из протокола, изъяты четыре окурка, непосредственно находящиеся около трупа, кожаная сумка погибшей и образцы растений со следами крови. Обнаруженные предметы даже отдалённо не подтверждают выводов суда о пребывании Чечеринды рядом с местом, где была убита Я..

30 июня 2010 года Чечеринда задержан. Поводом для его задержания, как видно из дела, стали показания свидетеля П. о приметах убийцы. Как следует из допроса, свидетель утверждал, что, со слов неизвестной женщины слышал, что предполагаемый убийца, убегавший в лес, был одет в синюю футболку и тёмные брюки. Как видно из рапорта сотрудника милиции Т., задержание Чечеринды было обусловлено именно сходным цветом его одежды. Именно после пребывания в милиции, Чечеринда даёт признательные показания, а затем, в ходе дополнительного осмотра места происшествия 01 июля 2010 года в лесу, указывает на два якобы брошенных им окурка и бутылку из-под пива с отпечатками пальцев. Одновременно, в ходе проверки показаний на месте, показывает, как убивал Я.. Результаты этих следственных действий использованы судом как доказательства вины Чечеринды.

У коллегии возникают сомнения, что 25 июня, в ходе первичного осмотра места происшествия, который проводился с использованием профессионального кинолога и специально обученной розыскной собаки, изъятые 01 июля окурки и пивная бутылка, могли действительно находиться на месте происшествия. По утверждению Чечеринды, эти вещественные доказательства появились там после того, как в милиции ему дали покурить и выпить пива. Доводы подсудимого о том, что окурки и бутылка из-под пива появились на месте происшествия после его задержания, то есть после 30 июня, никакими доказательствами по делу не опровергнуты. А по данной причине, коллегия подвергает сомнению, что вещественные доказательства, изъятые 01 июля в ходе дополнительного осмотра места происшествия, действительно были на месте происшествия в день убийства Я..

В соответствии со ст. 73 УПК РФ. В такой ситуации, полагает коллегия, показания П., основанные на слухах и предположениях в части описания одежды возможного убийцы Я., подлежат исключению из числа доказательств.

Не могли они быть, как производные, признаны судом в качестве допустимого доказательства и для подтверждения факта того, что подсудимый находился около места убийства Я. и оставил в лесу окурки и бутылку из-под пива. Не могли такие показания использоваться судом и как доказательства вины Чечеринды при использовании показаний свидетелей О., У., Б. и других сотрудников милиции, описывавших одежду преступника. А по данной причине, коллегией, дополнительный протокол осмотра места происшествия по делу от 01 июля 2010 года, изъятые там вещественные доказательства в виде двух окурков и бутылки из-под пива «Охота», протокол проверки показаний на месте с участием Чечеринды от 01 июля 2010 года, а также показания перечисленных свидетелей,          в соответствии со ст. 75 УПК РФ, признаются недопустимыми доказательствами.

Не давали оснований суду сделать вывод о виновности Чечеринды в убийстве и показания судебно-медицинского эксперта. Эксперт С., как видно из судебного протокола, делает вывод о том, что ножом, изображенным Чечериндой на рисунке, возможно было причинить ранения, обнаруженные у погибшей. В то же время, никаких доказательств того, что это был за нож, фабричный или самодельный, из металла какой прочности был сделан его клинок, и способно ли этим ножом было вообще причинить те ранения (в том числе отсечение ребра), которые были обнаружены у Я., обвинением не представлено.

Более того, согласно ст. 81 УПК РФ, в силу его отсутствия, С. не представлялось. Показания эксперта в суде в такой ситуации также основаны на предположениях и, в этой части, не могут быть положены в основу обвинения Чечеринды.

Неубедителен вывод суда и о том, что отсутствие следов преступления на одежде Чечеринды не опровергает его причастность к убийству. Именно те обстоятельства, что никаких следов крови на его одежде не установлено, а отсутствующее орудие преступления (определённое судом как нож, нарисованный Чечериндой), следствием не обнаружено, дают основания считать, что причастность осужденного к убийству Я., основана на предположениях. А они, в свою очередь, не служат доказательствами виновности Чечеринды.

Не может согласиться коллегия и с тем, что в качестве доказательства его виновности, суд сослался на показания сотрудников милиции Б. и Е. о том, что именно им, после задержания, Чечеринда добровольно признался в убийстве. Оценивая эти показания как допустимые, и положив их в основу приговора, суд не учёл, что в соответствии с положением, содержащемся в ст. 56 ч. 3 УПК РФ в его конституционно-правовом истолковании, суд был не вправе допрашивать сотрудников правопорядка о содержании показаний подозреваемого или обвиняемого в целях восстановления его показаний, поскольку такие показания названым лицом давались в отсутствии защитника и, в дальнейшем, не подтверждены в суде. Как видно из протокола, именно такие показания Чечеринда и не подтвердил в судебном заседании.

Признавая несостоятельными утверждения Чечеринды о применении к нему недозволенных методов ведения следствия, суд в то же время не принял во внимание, и никак не оценил показания свидетеля К. о том, что до момента задержания (30 июня 2010 года), Чечеринда почти ежедневно приходил в магазин и покупал у неё обычный набор продуктов.

Обвинив Чечеринду в убийстве Я., суд не принял во внимание и тот факт, что, не будучи задержанным на месте происшествия и, имея реальную возможность скрыться от следствия и суда, в случае предположительного вывода о том, что убийство Я. совершил именно осужденный, гражданин <данные изъяты> Чечеринда, тем не менее, никуда не скрывался, а продолжал оставаться в окрестностях совершённого убийства, систематически появлялся в общественных местах, и вёл обычную жизнь бездомного попрошайки.

Согласно ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постанавливается лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства по делу виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. В соответствии со ст. 49 Конституции РФ все неустранимые сомнения в виновности обвиняемого толкуются в пользу последнего.

Имеющиеся по делу доказательства свидетельствуют о непричастности Чечеринды к убийству Я.. Возможность восполнения или сбора дополнительных доказательств его виновности в ходе дальнейшего судебного разбирательства исключена. При таких обстоятельствах обвинительный приговор по ст. 105 ч. 1 УК РФ в отношении Чечеринды подлежит отмене с прекращением дела за непричастностью к совершению преступления. Подлежит отмене в этой связи и избранная ему мера пресечения в виде заключения под стражу.

Одновременно за Чечериндой коллегия признаёт право на реабилитацию и возмещение имущественного и морального вреда, а также восстановление иных прав в порядке, предусмотренном статьями 135, 136, 138 УПК РФ.

Руководствуясь ст.ст. 377, 378 и 388 УПК РФ судебная коллегия     

                                                                 о п р е д е л и л а:

Приговор Раменского городского суда Московской области от 20 января 2011 года в отношении Чечеринды Николая Андреевича по ст. 134 УПК РФ, признать за Чечериндой Н.А. право на реабилитацию и возмещение имущественного и морального вреда, а также восстановление иных прав в порядке, предусмотренном статьями 135, 136, 138 УПК РФ, которые включают возмещение заработной платы, пособий и других средств, которых он лишился в результате уголовного преследования, а также процессуальные издержки, взысканные с него во исполнение приговора суда. Кассационные жалобы удовлетворить.

Председательствующий               

Судьи