Судья Шарапов Д.Г. № 22-6946
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
11 октября 2011 года город Красногорск
Судебная коллегия по уголовным делам Московского областного суда в составе
председательствующего судьи Бобкова Д.В.,
судей Киселёва И.И. и Витрика В.В.,
c участием прокурора отдела прокуратуры Московской области Пирогова М.В.,
рассмотрела в открытом заседании уголовное дело по кассационному представлению исполняющего обязанности Клинского городского прокурора Идрисова М.М., кассационным жалобам потерпевшей Т. и адвоката Николаенко А.И. на приговор Клинского городского суда Московской области от 09 августа 2011 года, которым
Селиверстов Олег Евгеньевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец <адрес>, не судимый, осужден по ст. 111 ч. 4 УК РФ с применением ст. 73 УК РФ к лишению свободы сроком на четыре года условно с испытательным сроком три года и возложением определённых обязанностей.
Заслушав доклад судьи Киселёва И.И., мнение прокурора, полагавшего приговор отменить, кассационное представление удовлетворить, жалобы оставить без удовлетворения, выслушав объяснения потерпевшей Т., осужденного Селиверстова О.Е. и его адвоката Николаенко А.И., поддержавших доводы поданных жалоб, судебная коллегия
у с т а н о в и л а:
Приговором суда Селиверстов признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, при обстоятельствах, изложенных в приговоре.
В судебном заседании осужденный не признал себя виновным.
Считая состоявшийся приговор незаконным, исполняющий обязанности Клинского городского прокурора Идрисов в кассационном представлении настаивает на его отмене. Утверждая о чрезмерной мягкости наказания, назначенного Селиверстову, убеждает, что условное наказание за столь тяжкое преступление не отвечает целям справедливости и исправления осужденного. По изложенным основаниям просит возвратить дело на новое разбирательство.
Утверждая о невиновности Селиверстова, потерпевшая Т. в кассационной жалобе также просит отменить приговор. Ссылаясь на показания свидетелей, доказывает, что избиение отца произошло из корыстных побуждений. Убеждая затем, что осужденный не бил М., заявляет, что следователь Гурковский дал ложные показания, поскольку после гибели отца с его банковской карты снимались деньги. Оспаривая далее утверждения следствия о том, что во время эксперимента не велось фотографирование, цитирует показания понятых и настаивает, что одежда у осужденного должным образом не изымалась, а капля крови, найденная на его брюках, могла быть специально поставлена, дабы подтвердить виновность Селиверстова. Сообщая в заключение о том, что свидетель Б. видела мужчину, заходившего к отцу, а в квартире обнаружены отпечатки, которые принадлежат неизвестным лицам, по изложенным основаниям просит направить дело на новое разбирательство, а уголовное преследование Селиверстова прекратить.
Дополняя аргументы о невиновности Селиверстова, его адвокат Николаенко в жалобе приводит данные о лицах, которые, по его мнению, опровергают вывод суда о виновности осужденного. Ссылаясь на понятых А. и С., отмечает, что те уверенно подтвердили тот факт, что никакой одежды при выемке у Селиверстова не изымалось. Сообщая далее, что ни денег, ни телефона Селиверстова в квартире погибшего не обнаружено, обращает внимание на то, что этот телефон изъят у свидетеля Д., который купил его у неизвестных. Излагая затем материалы дела, доказывает, что кровь М. на брюках Селиверстова оказалась случайно, а телесные повреждения погибшему он не наносил. Утверждая в заключение, что протокол выемки и последующие экспертизы должны быть признаны недопустимыми доказательствами, по изложенным основаниям также просит уголовное преследование Селиверстова прекратить.
Считая, в свою очередь, вину осужденного в смерти М. полностью установленной и доказанной материалами дела, а доводы потерпевшей и адвоката осужденного о невиновности Селиверстова надуманными и несостоятельными, государственный обвинитель Кузнецов в поданных возражениях просит оставить их кассационные жалобы без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационных представления и жалобы, судебная коллегия находит приговор подлежащим отмене по следующим основаниям.
В соответствии со ст. 297 УПК РФ приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Обвинительный приговор постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления подтверждена совокупностью исследованных судом доказательств. Как видно из дела, эти требования закона судом при вынесении обвинительного приговора в отношении Селиверстова не соблюдены.
Из материалов усматривается, что вывод суда о виновности Селиверстова основан на двух установленных фактах: совместном распитии им спиртного с погибшим М. в период, когда тому были причинены телесные повреждения, и капле крови потерпевшего, обнаруженной на брюках осужденного. Ни одно из этих доказательств, однако, ни само по себе, ни в совокупности, не позволяет сделать однозначный вывод о том, что телесные повреждения М., от которых наступила смерть потерпевшего, причинены ему именно Селиверстовым.
Из дела следует, что факт избиения М. Селиверстов отрицает и настаивает, что после распития спиртного, в сильном опьянении ушёл от приятеля, оставив в квартире куртку с ключами и телефоном, а факт обнаружения крови погибшего на брюках объясняет случайностью: контактом с М. в процессе передачи денег за отремонтированную обувь. Одновременно им выдвигается версия о том, что телесные повреждения погибшему причинили иные неустановленные лица, в том числе, возможно и те, кто украл из его куртки мобильный телефон.
Как видно из дела, факт пребывания Селиверстова в квартире М. в период, когда тому были причинены телесные повреждения, действительно установлен. Свидетельство тому - отпечатки пальцев осужденного, обнаруженные на месте происшествия. Наряду с этим, видно из дела и то, как установлен судом и другой факт, что с 12 до 13 часов 03 октября 2010 года Селиверстов без куртки возвратился домой, а куртка с ключами им действительно была оставлена в квартире М.. А между тем, из данных детализации телефонных соединений за 03 октября усматривается, что с телефоном Селиверстова, забытого у М., после 10 часов 53 минут (когда ему звонил брат), производилось ещё несколько соединений со сторонними абонентами (в частности, в 15 часов 52 минуты и в 21 час 53 минуты). С учётом того, что осмотр трупа М. начался в 18 часов, а телефон Селиверстова при осмотре места происшествия в его куртке обнаружен не был, следует признать, что доводы осужденного о пребывании в квартире погибшего иных лиц после его ухода, и хищении ими оставленного в куртке телефона, заслуживали внимания. Эти обстоятельства, однако, судом должным образом не проверены.
Не дана судом надлежащая оценка и тем фактам, что на банке, из которой М. и Селиверстов пили самогон, действительно обнаружены отпечатки пальцев иных лиц, а свидетель Д. в заседании подтвердил, что в начале октября 2010 года действительно приобрёл телефон Селиверстова у двух молодых людей, среди которых не было подсудимого.
Не выяснен судом должным образом и вопрос о том, когда и при каких обстоятельствах на брюках осужденного появилась кровь М.. Селиверстов в суде утверждал, что М. подшивал ему сланец и, укладывая тому деньги в карман, он мог контактировать с погибшим. Как видно из материалов, версия осужденного в этой части вообще не исследовалась. Сланец в деле не фигурирует, не изъят, ремонтировался он на самом деле или нет, ни следствием, ни судом не проверялось. Более того, из показаний понятых А. и С. усматривается, что в ходе производства выемки 04 октября, никакой одежды и обуви у Селиверстова также не изымалось. Подтверждён в суде и тот факт, что пояснительных бирок, которыми должны снабжаться вещественные доказательства, эти понятые также не подписывали.
Допущенные нарушения закона, как видно из дела, следствие объяснило тем, что существенные детали выемки вещественных доказательств понятые забыли, а первичные бирки, которые ими всё-таки подписывались при упаковке одежды, были повреждены при хранении и проведении экспертиз. Имеющиеся противоречия, как видно из дела, судом также не устранены. Отвергнув утверждения А. и С., как недостоверные, и взяв за основу показания следователя Гурковского, суд не выяснил, кто из должностных лиц видел изъятые у Селиверстова брюки в надлежаще упакованном виде 04 октября, где и кем эти брюки хранились в течение суток, кто из должностных лиц, вскрыв упаковку, сначала повредил, а затем уничтожил первичные бирки, и имелись ли эти бирки вообще при повторном осмотре изъятых вещей 05 октября.
Противоречат фактическим обстоятельствам дела и выводы суда о том, что во время совершения преступления Селиверстов бил погибшего ногами в область лица и туловища. Как видно из материалов, никакой обуви по делу следствием не изымалось и судебной экспертизы по ней не проводилось. Сам осужденный утверждал, что, находясь в квартире погибшего, снял кроссовки и остался в носках. Экспертами на изъятых у Селиверстова носках никаких биологических следов М. не обнаружено. Не следует о том, что избивал погибшего ногами осужденный и из заключения экспертизы. По каким причинам суд сделал вывод о таком способе совершения преступления Селиверстовым, не ясно. Более того, следуя из характера имеющихся у М. повреждений (и, в частности, многочисленных переломов рёбер), совершенно не понятно, а мог ли Селиверстов вообще причинить тому такие повреждения, нанося удары лишь одними кулаками. Как видно из дела, ни допросами свидетелей, ни повторным допросом эксперта Я. в заседании, все эти аспекты судом так и не были уточнены.
Требует более точной конкретизации, по мнению коллегии, и время наступления смерти М.. Из материалов усматривается (т. 1 л.д. 79), что смерть потерпевшего наступила в пределах 4-8 часов на момент фиксации трупных явлений в 19 часов 50 минут 03 октября. Исходя из того, что показаниями свидетелей фиксируется факт возвращения Селиверстова домой в период с 12 до 13 часов, сужение временного промежутка наступления смерти М. представляется чрезвычайно важным. Путём соответствующих допросов экспертов или проведения повторной экспертизы, все эти вопросы судом также подлежали детальному выяснению.
Не может согласиться коллегия и с тем, что за столь жестокое преступление осужденному было назначено столь мягкое наказание. Соглашаясь с доводами кассационного представления в той части, что в случае признания Селиверстова виновным по ст. 111 ч. 4 УК РФ, ему должно было быть определено наказание в соответствии с требованиями ст. 60 ч. 1 УК РФ, коллегия, при наличии таких неустранимых противоречий по делу, не может признать состоявшийся приговор законным и обоснованным. Для устранения выявленных нарушений закона приговор подлежит отмене с направлением материалов на новое рассмотрение в ином составе судей.
В ходе нового рассмотрения суду следует устранить имеющиеся противоречия, тщательно проверить представленные доказательства на предмет их допустимости и достоверности, и по результатам, с учётом доводов сторон, постановить законный и обоснованный приговор.
Состоявшимся приговором в отношении Селиверстова оставлена ранее избранная мера пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении. Отменяя приговор с направлением дела на новое разбирательство, с учётом обстоятельств дела и тяжести содеянного, а также в целях охраны прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства оснований для отмены или изменения избранной Селиверстову меры пресечения коллегия не находит. Руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ судебная коллегия
о п р е д е л и л а:
Приговор Клинского городского суда Московской области от 09 августа 2011 года в отношении Селиверстова Олега Евгеньевича отменить. Направить дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе судей со стадии судебного разбирательства. Меру пресечения Селиверстову О.Е. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении оставить без изменения. Кассационные представление и жалобы удовлетворить частично.
Председательствующий
Судьи