Р Е Ш Е Н И Е Именем Российской Федерации 09 апреля 2012 года г. Минусинск Минусинский городской суд Красноярского края в составе председательствующего Степанкова В.В. при секретаре Эйснер М.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению открытого акционерного общества «Молоко» к Костенко С.В. о возмещении ущерба, УСТАНОВИЛ. Открытое акционерное общество «Молоко» обратилось к Костенко С.В. с исковыми требованиями о возмещении ущерба в сумме 295335,86 рублей. Требования истец мотивирует тем, что 11 июня 2011 года на 362 километре трассы М-54 работающий в ОАО «Молоко» водителем Костенко С.В. при исполнении трудовых обязанностей, управляя автомобилем ГАЗ-3307 (молоковоз), гос. номер <данные изъяты>, нарушил требования п. 10.1 ПДД, не справился с рулевым управлением и совершил опрокидывание, в результате чего автомобиль получил механические повреждения на сумму 301705,33 рублей, утрачено перевозимое молоко массой 3401,17 кг на сумму 39113,53 рублей. При производстве оценки истец понес расходы в сумме 2500 рублей в ООО <данные изъяты> 16000 рублей за проведение трассологической экспертизы в ООО <данные изъяты>», 202,53 рублей почтовых расходов для проведения экспертизы. По соглашению сторон на основании ст. 248 ТК РФ работодатель договорились с работником о добровольном возмещении ущерба, работник добровольно выплатил ОАО «Молоко» 64185,53 рублей, после чего уволился и отказался от дальнейшего возмещения ущерба. В судебном заседании представитель истца Ошаров М.В. (доверенность л.д. 97) исковые требования полностью поддержал по основаниям, указанным в исковом заявлении. Уточнил, что по заключению трассологической экспертизы, проведенной по заказу предприятия в ООО «Независимая экспертиза», водитель, вероятно, уснул за рулем, не принял мер к остановке автомобиля путем торможения. Ответчик Костенко С.В. и его представитель Базуев О.И. (ордер л.д. 98) исковые требования не признали. Костенко С.В. пояснил, что с 28 ноября 2008 года работал водителем 1 класса в ОАО «Молоко», с ним был заключен бессрочный трудовой договор. В 2009 году в с. Ермаковское попадал в дорожно-транспортное происшествие, в результате которого его автомобиль ГАЗ-3307 (молоковоз) был сильно поврежден. Автомобиль восстанавливали своими силами в гараже предприятия, при этом была взята кабина со списанного другого автомобиля, подверглась изменению тормозная система. Первоначально на ГАЗ-3307 была установлена пневмо-гидравлическая система тормозов. После ремонта сделали гидравлическую систему, но при этом оставили тормозные барабаны от прежней системы. Указанное повлекло ухудшение тормозных качеств автомобиля, что выразилось в отсутствии «мертвого» торможения, то есть возможности доведения до движения юзом – в экстренных случаях не хватало силы продавить педаль тормоза. 11 июня 2011 года при возвращении в Минусинск из общества «Борец» с полученным молоком автомобиль внезапно потерял управление, перестал реагировать на рулевое управление, самостоятельно поехал на левую сторону дороги, после наезда на дорожный знак выехал на правую обочину, колеса развернулись поперек дороги и при перемещении молока в бочке - перевернулся. При осмотре автомобиля обнаружил, что отсутствует соединение между трубой колонки рулевого управления и карданным валом, через который передается управление на передние колеса. После случившегося администрация перевела его в грузчики. Через три месяца работы он из-за болей в спине не смог продолжать работу и уволился. Виновным в дорожном происшествии себя не считает. По настоянию администрации дал согласие выплачивать вред и уйти в грузчики чтобы не потерять работу. Представитель Базуев О.И. пояснил, что заключенный с водителем договор о полной материальной ответственности считает не законным. Должность «водитель» не входит в перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной или коллективной (бригадной) материальной ответственности. Правовых оснований для возложения на водителя обязанности по полному возмещению ущерба не имеется. Выслушав стороны, свидетелей и специалистов, исследовав материалы дела, суд приходит к выводу в иске отказать. Согласно ст. 238 ТК РФ работник обязан возместить работодателю причиненный ему прямой действительный ущерб. Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение, восстановление имущества либо на возмещение ущерба, причиненного работником третьим лицам. В соответствии с ч.2 ст. 242 ТК РФ допускается материальная ответственность в полном размере причиненного ущерба лишь в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом или иными федеральными законами. Случаи полной материальной ответственности перечислены в ст. 243 ТК РФ, а именно: 1) когда в соответствии с настоящим Кодексом или иными федеральными законами на работника возложена материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей; 2) недостачи ценностей, вверенных ему на основании специального письменного договора или полученных им по разовому документу; 3) умышленного причинения ущерба; 4) причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения; 5) причинения ущерба в результате преступных действий работника, установленных приговором суда; 6) причинения ущерба в результате административного проступка, если таковой установлен соответствующим государственным органом; 7) разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных федеральными законами; 8) причинения ущерба не при исполнении работником трудовых обязанностей. Судом установлено, что 28 ноября 2008 года Костенко С.В. принят в ОАО «Молоко» водителем молоковоза, что подтверждается трудовым договором. Пункт 1.7 договора предусматривает, что работник выполняет работу, связанную с перевозкой товарно-материальных ценностей (л.д. 11). 19 февраля 2009 года между работодателем и работником заключен договор о полной индивидуальной материальной ответственности при выполнении работы водителем с получением, перевозкой, доставкой и передачей сырья (молока) по количеству и качеству, согласно товарно-транспортной накладной (л.д. 99-100). Согласно Перечню должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми работодатель может заключать письменные договоры о полной индивидуальной материальной ответственности за недостачу вверенного имущества, утвержденного Постановление Минтруда РФ от 31.12.2002 № 85, договор о полной материальной ответственности может заключаться с работниками, осуществляющими получение, заготовку, хранение, учет, выдачу, транспортировку материальных ценностей. С учетом приведенного суд не принимает доводы представителя ответчика о незаконности заключения договора о полной материальной ответственности между работодателем и водителем, занимающегося получением, перевозкой и сдачей товарно-материальных ценностей – молочной продукции. Вместе с тем, материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный работодателю при исполнении работником трудовых обязанностей, возможна при обязательном условии – виновном противоправном поведении. Судом истребован из МО МВД РФ «Ширинский» административный материал по факту дорожно-транспортного происшествия от 11.06.2011 года на 362 км автодороги «Енисей» с участием автомобиля ГАЗ-3307, г/н <данные изъяты>. Из имеющихся в административном материале объяснений Костенко С.В. от 11.06.2011 года следует, что при движении со скоростью 60 км/ч у автомобиля перестало работать рулевое управление, после чего «поехал на обочину а затем перевернулся». Из объяснений Костенко С.В. от 18.06.2011 года следует, что автомобиль потерял рулевое управление из-за вылетевшего клина кардана рулевого колеса. Он нажал на педаль тормоза, неуправляемый автомобиль развернуло на дороге и автомобиль 3 раза перевернулся. На схеме места происшествия отмечен юзовый дугообразный след, начинающийся на левой обочине по ходу движения автомобиля, с наездом левым колесом на дорожный знак, уходящий вправо, общая длина следа 42,6 метров. Ширина асфальтированной части дороги 8 метров. Место опрокидывания автомобиля указано на встречной по ходу движения полосе. Автомобиль зафиксирован на расстоянии 23 метров от первоначального места опрокидывания поперек проезжей части. На проезжей части между указанным местом опрокидывания и автомобилем имеются следы волочения. Суд приходит к выводу, что зафиксированные в административном материале объективные данные о происшествии совпадают с показаниями Костенко С.В. о механизме дорожно-транспортного происшествия. В возбуждении дела об административном происшествии в отношении Костенко С.В. отказано за отсутствием состава административного правонарушения (л.д. 17). Судом также истребован из ОВД по Ермаковскому району административный материал № по факту дорожно-транспортного происшествия от 22.09.2009 года на 507 км автодороги «Енисей» с участием автомобиля ГАЗ-3307, г/н <данные изъяты> под управлением Костенко С.В. Согласно справке о дорожно-транспортном происшествии у автомобиля ГАЗ полностью деформированы кабина, рама, задние рессоры, кардан, крепления задних рессор и т.д. Свидетель ФИО1 суду пояснил, что работал водителем в ОАО «Молоко» в период 2007-2010 годов. После аварии в с. Ермаковское автомобиль ГАЗ восстанавливали на смотровой яме в гараже предприятия своими силами. Кабина и рама были взяты от других списанных машин. Тормозная система при восстановлении была переделана на гидравлическую, при этом в колесах оставлены тормозные цилиндрики от прежней пневматической системы, которые не подходят по функциональному назначению. Свидетель ФИО2 суду пояснил, что работал водителем в ОАО «Молоко» в период 2000-2011 годов. После аварии в с. Ермаковское Костенко С.В. свой автомобиль ГАЗ восстанавливал в гараже предприятия. Кабину взял с его прежнего списанного автомобиля. Тормозная система при восстановлении была переделана на гидравлическую, при этом в колесах оставлены тормозные цилиндры от прежней пневматической системы. В результате такой модернизации тормозные колодки давят на диски колес с меньшей силой, что снижает эффективность торможения. Свидетель ФИО3 суду пояснил, что работает начальником гаража с 2007 года. После опрокидывания в 2009 году на автомобиле Костенко С.В. заменили раму и кабину, которые сняли со списанных автомобилей, вместо пневматической системы сделали гидравлическую систему тормозов. В 2010 году автомобиль проходил техосмотр, нареканий к тормозной системе не было. Сам водитель Костенко С.В. на тормозную и рулевую системы никогда не жаловался. После аварии 2011 года автомобиль прибыл на прицепе на жесткой сцепке, при этом карданный вал рулевого управления был отцеплен и находился в кабине отдельно. После случившегося предприятие заказывало проведение экспертных исследований о причине происшествия в ООО «<данные изъяты>» и оценку ущерба от повреждения автомобиля в ООО «<данные изъяты>». В настоящее время поврежденный автомобиль полностью разукомплектован, не сохранился, где находится карданный вал рулевого управления ему не известно. Свидетель ФИО4 суду пояснил, что по указанию механика ездил к месту происшествия. Костенко С.В. ожидал возле опрокинувшегося автомобиля и пояснил, что машина потеряла рулевое управление. Он осмотрел покореженный автомобиль и обнаружил отсутствие клиновидного болта с гайкой крепления вилки вала рулевого управления с карданным валом. Для избежания происшествия при буксировании отсоединил карданный вал рулевого управления и положил его в кабину автомобиля. Поврежденный автомобиль доставил в гараж на жесткой сцепке. Допрошенный в судебном заседании в качестве специалиста ФИО5 пояснил, что проводил «трассологическую» экспертизу по заданию ОАО «Молоко» с целью выявления причины аварии, выезжал на место происшествия. Водитель Костенко С.В. пояснял, что опрокидывание произошло из-за утраты рулевого управления. При утрате рулевого управления предугадать направление движения колес не возможно. При исследовании отверстия в вилке отдельно лежащего карданного вала рулевого управления повреждений не обнаружил. В случае, если бы клиновидный болт, соединяющего вилку вала рулевого управления с карданным валом, самопроизвольно открутился от гайки, должно было образоваться «набитие», то есть повреждение внутренней части отверстия вилки карданного вала. Тормозная система находилась в рабочем состоянии, о чем он сделал вывод при нажатии на педаль тормоза и наблюдением за перемещением тормозных колодок. О качестве торможения можно сделать вывод только при практическом испытании, чего не проводилось. По юзовому дугообразному следу длиной более 40 метров с выездом на левую сторону дороги, а затем на правую, а также целостности отверстия вилки карданного соединения пришел к выводу, что работник уснул или отвлекся от управления автомобилем, не принял мер к своевременному торможению. Не исключает, что при утрате рулевого управления автомобиль мог двигаться и по зафиксированной на месте происшествия траектории. Допрошенные судом в качестве специалистов ФИО6 и кандидат технических наук ФИО7 суду пояснили, что по обращению Костенко С.В. через неделю после происшествия приходили для обследования автомобиля ГАЗ в ОАО «Молоко». При осмотре присутствовал механик предприятия. Позднее пришла юрист предприятия и пыталась проверять их полномочия, возник конфликт. Тем не менее, при осмотре лежащего в кабине автомобиля карданного вала рулевого управления, ими установлено, что происшествие произошло из-за рассоединения сочленения верхнего карданного шарнира от вала рулевого колеса во время движения автомобиля. При этом водитель не имел возможности влиять на движение автомобиля с помощью рулевого управления. Имеются основания полагать, что при восстановлении автомобиля после аварии 2009 года затяжка гайки клина верхнего карданного шарнира производилась без соблюдения технологии (использовании динаметрического ключа). При превышении усилия затягивания гайки клина резьба на гайке была срезана. Внешних признаков неисправности клинового зажима изначально не наблюдалось, так как проявляется эффект заклинивания, а гайка остается на месте. В процессе эксплуатации при вибрационно-динамических нагрузках клин в установочном отверстии расшатало и он выпал, вследствие чего последовала утрата рулевого управления. Указанные выводы оформлены заключением (л.д. 102-111). На вилке карданного вала в районе посадочного отверстия визуально наблюдали поясок осаднения, свидетельствующий о перетягивании гайки, фото имеется в заключении. Согласно паспорту транспортного средства (л.д. 10) Костенко С.В. совершил аварию на автомобиле ГАЗ-3307 2006 года выпуска. По заключению ООО «<данные изъяты>» рыночная стоимость восстановительного ремонта автомобиля ГАЗ-3307 2006 года выпуска с пробегом 21513 км составляет с учетом износа 301705,33 рублей, при этом среднерыночная стоимость аналогичного автомобиля в доаварийном состоянии составляет 400000 рублей (л.д. 20-29). К заключению ООО «<данные изъяты>» суд относится критически, так как показаниями ответчика Костенко С.В., главного механика ОАО «Молоко» ФИО3, свидетелей ФИО2 и ФИО1 суд установил, что после аварии 2009 года на автомобиле были установлены кабина и рама со списанных иных автомашин, подвергнута изменению тормозная система. Соответствующие записи о замене номерных агрегатов имеются и в паспорте транспортного средства (л.д. 10). То есть, для оценки ущерба (остаточная стоимость кабины, рамы и других деталей от иных автомашин не известны), истец ОАО «Молоко» представил недостоверные сведения. Расчет ущерба определен для автомобиля 2006 года выпуска без учета произведенных замен деталей и частей со списанных автомашин. Установив факт разукомплектования автомобиля, участвовавшего в ДТП 11.06.2011 года, утрату карданного вала, суд приходит к выводу о невозможности назначения и проведения экспертных исследований для подтверждения позиций сторон - определения ущерба от повреждения автомобиля и выявления причин опрокидывания. Анализ изложенного свидетельствует о том, что ущерб ОАО «Молоко» возник при исполнении работником трудовых обязанностей; доказательств совершения водителем Костенко С.В. виновных противоправных действий, повлекших причинение материального ущерба, суду не представлено и доводы стороны ответчика о поломке рулевого управления не опровергнуты; доказательств нахождения работника при причинения ущерба в состоянии алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения не добыто; в связи с дорожно-транспортным происшествием приговор судом не выносился; к административной ответственности за совершение ДТП Костенко С.В. не привлекался. При таких обстоятельствах законных оснований для возложения на работника обязанности возмещать возникший вред суд не усматривает. Заключение 29 июля 2011 года соглашения с работодателем о добровольном возмещении ущерба правового значения для разрешения спора не имеет. Учитывая изложенное, руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд Р Е Ш И Л. В удовлетворении исковых требований открытого акционерного общества «Молоко» к Костенко С.В. о возмещении ущерба отказать. Решение может быть обжаловано через Минусинский городской суд в Красноярский краевой суд в течение месяца со дня принятия решения в окончательной форме. Председательствующий Изготовлено 23 апреля 2012 года