о признании недействительным завещания

(ИЗВЛЕЧЕНИЕ)

Именем Российской Федерации

Ленинский районный суд Санкт-Петербурга в составе: председательствующего судьи Мелешко Н.В., при участии адвоката Карташовой А.П., при секретаре Храмцовой М.М., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Яковлевой Н. Д. к Ипполитовой Н.Б. о признании недействительным завещания,

у с т а н о в и л:

На основании завещания от хх.хх.хххх гражданка Л., завещала все имущество, которое на день смерти окажется ей принадлежащим, Ипполитовой Н.Б.. Завещание удостоверено нотариусом Санкт-Петербурга Савиновой С.Н. хх.хх.хххх г., зарегистрировано в реестре за № хх-хххх.

В хххх г. гражданка Л. умерла.

По сведениям нотариуса Савиновой С.Н. от хх.хх.хххх г. завещание не отменено и не изменено.

хх.хх.хххх г. Яковлева Н.Д. обратилась к нотариусу Санкт-Петербурга Сивовой Е.А. с заявлением о принятии наследства по закону после умершей гражданки Л., указывая, что она приходится умершей сестрой, наследников первой очереди и других наследников второй очереди не имеется.

хх.хх.хххх г. Ипполитова Н.Б. обратилась к нотариусу Санкт-Петербурга Сивовой Е.А. с заявлением о принятии наследства на основании завещания от хх.хх.хххх г..

В наследственную массу входит двухкомнатная квартира общей площадью хх,хх кв.м, жилой площадью хх кв.м, находящаяся по адресу: Санкт-Петербург, …., принадлежавшая на основании договора приватизации от хх.хх.хххх гражданке Л..

Яковлева Н.Д. обратилась в суд с иском к Ипполитовой Н.Б. о признании завещания, оформленного гражданки Л. хх.хх.хххх г. недействительным на основании ст. 177 ч. 1, указывая, что гражданка Л. была инвалидом с детства с диагнозом «дебильность», состояла на учете в психоневрологическом диспансере, до 16 лет жила в детском доме для умственно отсталых детей, с 16 лет проживала с матерью, в силу имеющегося психического расстройства гражданка Л. в момент составления завещания не была способна понимать значение своих действий.

В судебном заседании представитель истца Яковлева А.Н. исковые требования поддержала.

Выступившие в интересах ответчика адвокат Карташова А.П. и представитель Георгиевский М.А. исковые требования не признали, указывая, что истцом не доказаны доводы его искового заявления, гражданка Л. самостоятельно оформила приватизацию квартиры, затем оформила завещание, показаниями свидетелей подтверждается, что она имела намерение завещать квартиру Ипполитовой Н.Б., степень развитости болезни была у неё низкая, так как она сама получала пенсию, сама себя обслуживала, вела активный образ жизни: встречалась со знакомыми, посещала музеи, совершала мелкие бытовые сделки.

Третьи лица нотариусы Савинова С.Н. и Сивова Е.А. в судебное заседание не явились, о времени и месте слушания дела извещены. В судебном заседании хх.хх.хххх г. нотариус Савинова С.Н. выступила на стороне ответчика, пояснила, что обстоятельства совершения завещания она не помнит, обычно дееспособность она проверяет с учетом возраста и по характеру общения человека, вопрос о состоянии лица на учете ПНД не задает. Если бы человек показался недееспособным, она бы не удостоверила завещание.

Суд, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, допросив свидетелей, исследовав материалы дела, считает, что иск подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Факт того, что Яковлева Н.Д. приходится гражданке Л. сестрой подтверждается представленными истцом документами и ответчиком не оспаривается.

Как следует из материалов дела:

- согласно справке о регистрации по месту жительства, гражданка Л. была одна зарегистрирована постоянно по адресу: Санкт-Петербург, …;

- на учете в РНД Адмиралтейского района гражданка Л. не состояла;

- по сведениям ГУЗ «Городская поликлиника № 24» Адмиралтейского района Санкт-Петербурга гражданка Л. на медицинском учете не состояла;

- по сведениям ПНД № 10 гражданка Л. находилась на диспансерном наблюдении с хххх г. с диагнозом: «Легкая умственная отсталость», наблюдение прекращено в связи со смертью;

- из медицинской карты на имя гражданки Л. из ПНД № 10 следует, что гражданка Л. инвалид с детства. В хххх г. гражданка Л. проходила лечение в дневном стационаре с диагнозом: «Астеническое состояние у олигофреника», при этом отмечено, что имеет инвалидность III группы, работает подсобницей, интеллект снижен до уровня выраженной дебильности. В период с хххх г. по хххх г. гражданка Л. находилась на лечении в Городской ПБ № 2 после суицидной попытки с диагнозом: «Аффективная реакция у олигофрена». Наблюдалась постоянно в ПНД и на дому с хххх г. В хххх г. отмечено, что гражданка Л. имеет инвалидность III группы, работает, при освидетельствовании для ВТЭКа поставлен диагноз: олигофрения в степени дебильности. хххх г. гражданке Л. установлена инвалидность II группы бессрочно. хххх г. установлена III группа инвалидности. хххх г. установлена II группа инвалидности, бессрочно, указано, что нетрудоспособна. С хххх г. наблюдалась с диагнозом: «Умственная отсталость в степени выраженной дебильности». Также в медкарте указано, что гражданка Л. работала периодически в ЛТМ (лечебно-трудовых мастерских), долгое время работала на «Красном треугольнике». Многократно лечилась в соматических отделениях больницы им. Кащенко на дневном стационаре. В хххх г. поставлен диагноз: «Дебильность обусловленная недоношенностью». В хххх г. гражданка Л. была сбита машиной, находилась на стационарном лечении. Последний раз находилась на лечении в дневном стационаре ПНД № 10 с хххх г. по хххх г. с диагнозом: «Олигофрения в ст. умеренно выраженной дебильности. Синдром аффективной неустойчивости», в соматическом состоянии указано: ГБ 2-3 ст. в сочетании с атеросклерозом мозговых и коронарных артерий, ИБС, стенокардия. Далее в медкарте сделаны записи о том, что гражданка Л. в хххх г. устраивалась в реабилитационный центр «Карлсон», в связи с бессонницей, неустойчивым настроением, интеллектуальным снижением. В хххх г. обращалась с жалобами на головокружение, что боится одна выходить на улицу, указано, что интеллектуально снижена, от лечения в дневном стационаре отказалась. В последующем больную посещала на дому медсестра ПНД. В записях отмечено, что себя обслуживает, на прием прийти не сможет, боится выходить на улицу, скользко. По записи медсестры за хххх г., проживает в комнате общежития одна, приветлива, лекарств не получает, себя элементарно обслуживает, диспансер посетить отказалась. В хххх-хххх гг. посещалась на дому, проводилась беседа по телефону, записи краткие, указано, что получала материальную помощь, деньгами распоряжалась самостоятельно, жаловалась на головокружение, боялась одна выходить на улицу, речь бедная, мышление конкретное, интеллектуально снижена до степени дебильности;

- из заключения посмертной судебно-психиатрической экспертизы № хххх.хххх.х от хх.хх.хххх г. в отношении гражданки Л., проведенной Санкт-Петербургской ГУЗ «Городская психиатрическая больница № 6», следует, что гражданка Л. в период с хххх г. по день смерти страдала психическим расстройством в форме легкой умственной отсталости с эмоционально-волевой неустойчивостью. Об этом свидетельствуют данные анамнеза, указывающие на отягощенную наследственность, патологию при рождении, отставание в развитии с детства, обучение по вспомогательной программе, где учиться не смогла, в дальнейшем специальность не приобрела. С хххх г. с указанным диагнозом находилась под наблюдением психиатров ПНД, многократно лечилась в психиатрических больницах и в дневном стационаре ПНД, где выявлялась умственная отсталость в степени выраженной дебильности, инвалидизирована по психо-ВТЭК. В клинической картине выявлялись: снижение интеллекта до степени выраженной дебильности, бедный запас знаний, узкий круг интересов, поверхностные суждения, ослабленная память, отсутствие критики, а также суицидальные тенденции, аффективная неустойчивость, плаксивость, ипохондричность, обидчивость, раздражительность, что является проявлением эмоционально-волевой неустойчивости. В последующем основное заболевание усугубилось сосудистой патологией, у гражданки Л. выявлялась гипертоническая болезнь, атеросклероз сосудов головного мозга, жаловалась на головные боли, головокружение, боялась одна выходить на улицу, наблюдалось неустойчивое настроение. Поэтому гражданка Л. в момент подписания завещания хххх г., как страдающая хроническим психическим расстройством, не могла понимать значение своих действий и руководить ими;

- по показаниям свидетеля Г.: с хххх г. по хххх г. он снимал у гражданки Л. комнату, договоренность с ней была в устной форме, платил ей 4000 руб., она сама готовила, ходила в магазин, пенсию ходила получать сама на почту, по поводу арендной платы гражданка Л. помнила всегда и в срок. К ней приходил врач и гражданка Л. сказала, что ей ничего не надо, сказала: «я сама, если надо обращусь». На улицу гражданка Л. выходила где-то раз в два дня. В общении она была адекватна, общалась с подругой, которой была соседка снизу. В хххх г. приходили пару раз водопроводчики, когда произошел засор фановой трубы, она сама их пригласила, она понимала, зачем она их пригласила, она понимала, что делает;

- по показаниям свидетеля Б.: с гражданкой Л. была знакома лет 15, виделись с ней часто, в последние годы ее жизни очень часто контактировали, по телефону каждый день разговаривали. Гражданку Л. не видела никогда, так как (свидетель) инвалид по зрению. гражданка Л. часто приезжала к свидетелю с гражданкой Г. и свидетель узнавала гражданку Л. по голосу. Гражданка Л. говорила о том, что хочет подарить квартиру Ипполитовой. Пенсия у гражданки Л. была маленькая, Ипполитова Н.Б. помогала ей материально. Гражданка Л. хотела завещать Ипполитовой Н.Б., потом она решила сделать приватизацию, она интересовалась, как это сделать, ей рассказали, где нужно взять документы, она сама ходила в ЖЭК и ПИБ для их оформления. Гражданка Г. отказывалась с гражданкой Л. ходить, пояснив, что она устала со своей приватизацией. Когда надо было получать документы, она попросила гражданку Г., чтобы она сходила с ней. Они рассказывали, что когда пришли получать документ, инспектор попросила гражданку Г. выйти, но гражданка Л. настояла на том, чтобы она осталась и проверила, чтобы не было ошибок, и они получили документы. Пенсию гражданка Л. получала сама. Гражданка Л. говорила, что гражданка Г. - подруга школьная и Иполлитова Н. - дочь гражданки Г. очень ей помогают, что она никогда не жила, так как сейчас, у нее было все. Гражданка Л. хотела завещать квартиру Ипполитовой Н., так как она ей помогала. Гражданка Л. рассказывала, что, когда началась война, ей было три года, мать ей рассказывала такую историю, что когда разорвался снаряд, гражданка Л. находилась рядом и очень испугалась, какое-то время она ходила с открытым ртом и видимо с ней что-то после этого произошло. Когда кончилась война, видимо в силу того, что было послевоенное тяжелое время, мать ее определила в интернат, после интерната она сразу устроилась на «Красный Треугольник», и всю свою жизнь там проработала. Из врачей гражданка Л. ходила к терапевту. Гражданка Л. умерла в хххх г., у нее отнялись ноги, она лежала, гражданка Г. за ней ухаживала;

- по показаниям свидетеля Г-ой: с гражданкой Л. она знакома с хххх г., так как дружила с ее соседкой гражданкой Г., потом подружилась с гражданкой Л.. Гражданка Л. говорила, что своих родственников терпеть не может, так как помогала ей только Ипполитова Н., она ей завещает квартиру. С гражданкой Л. свидетель виделись раза 2-3 в неделю. Гражданка Л. сама ходила в магазин, смотрела: что, сколько стоит, считала свои деньги. Когда гражданка Г. в хххх г. сломала ногу, она жила у гражданки Л.. На здоровье гражданка Л. не жаловалась. Дома ее врачи не навещали с хххх г., она их не пускала, говорила, что они ей не нужны, она нормально себя чувствует. Материально гражданке Л. помогала Ипполитова, гражданка Г. тоже была пенсионерка. Гражданка Л. знакомых домой пускала, незнакомых не пускала. Она в музей ходила, на «Аврору», книги читала. Она была мало образована, писала плохо, но она нормальная была, очень тихая, спокойная, она была передовиком коммунистического труда, работала на Красном Треугольнике. С хххх г. она ПНД не посещала, к ней как-то приходил врач. Ипполитова Н.Б. помогала гражданке Л. до смерти последней, лет пять назад Ипполитова Н.Б. уехала в Америку, но все равно помогала. Гражданка Л. не принимала лекарства, о своем здоровье она не говорила;

- по показаниям свидетеля гражданки Г.: с гражданкой Л. знакома с детства, они соседки по дому. После смерти матери в хххх г. гражданка Л. наиболее приблизились к свидетелю, приходила смотреть телевизор, вместе ходили в парк, музей, слушали магнитофон. Гражданка Л. любила ходить в музей истории города Ленинграда, ходила сама на «Аврору», вместе ездили в Павловск, смотрели Петропавловскую крепость. Гражданка Л. читала медленно, свидетель много читала и рассказывала ей. Гражданка Л. любила фильмы про войну. Гражданка Л. страдала только гипертонией. В эти годы, когда они друг другу помогали, гражданка Л. решила приватизировать квартиру. Она была одинокая, говорила: считается, что у меня есть брат двоюродный и сестра сводная. У нее денег даже на хлеб не было. Свидетель ее стала прикармливать, потом Ипполитова Н.Б. стала и ей помогать, питались гражданка Л. и свидетель вместе. Гражданка Л. сказала, что не хочет, чтобы родственникам квартира досталась, напишет её на Ипполитову Н.Б.. Гражданка Л. и свидетель праздники проводили вместе, гражданка Л. очень добрый и отзывчивый человек, очень скромная, она была нормальным, здравым человеком. Последние годы ей все время звонили из диспансера, говорили: приходите. Она говорила: мне там нечего делать. Медсестра звонила, говорила «я приду», гражданка Л. говорила: «А зачем?». Ипполитова Н.Б. дочь свидетеля. Ипполитову Н.Б. гражданка Л. знала с детства, воспринимала её как дочь. Свидетелю гражданка Л. говорила: ты для меня как сестра. В хххх г. гражданка Л. приватизировала квартиру, приватизацию она сама оформляла. Для оформления завещания гражданка Л. нотариуса нашла где-то возле Сенной пл., она узнала в юридической консультации, куда идти, завещание долго было у гражданки Л., потом она отдала его свидетелю, сказала: «отдай Ипполитовой Н.». Из лекарств гражданка Л. принимала адельфан, тромбоас и капиллар, иногда пила валерьянку или пустырник. Она ничего не забывала, соображала четко, в магазин ходили вместе, она и в уме сосчитать могла;

- по показаниям свидетеля А.: (племянницы Яковлевой Н.Д.): гражданку Л. последние 10 лет ее жизни не видела, общались по телефону. Её мать всегда говорила, что у нее что-то не так с головой, отношения с матерью у гражданки Л. были хорошие. Последний раз видела гражданку Л., когда ей лет сорок было. Гражданка Л. обычно выпьет кружку чая и сразу: «мамочка я спать», она особо не общалась, была мало общительная, в основном о зверях мы с ней разговаривали, у нас были собаки. По телефону с гражданкой Л. говорила редко, где-то раз в полгода, в основном звонила гражданка Л., ни о каких подробностях своей жизни она не рассказывала;

- суду представлено суждение врача-психиатра Чертверикова П.А. от хх.хх.хххх г., который, исследовав копию заключения судебно-психиатрической экспертизы, протокол судебного заседания от хх.хх.хххх г. с показаниями свидетелей Г., Б., Г. и копию медкарты гражданки Л. из ПНД № 10, пришел к заключению, что гражданка Л. страдала заболеванием: «олигофрения легкой степени», при этом заболевании при составлении завещания хх.хх.хххх г. она понимала значение своих действий и могла ими руководить;

- Санкт-Петербургским ГУЗ «Городская психиатрическая больница № 6» представлены действующие сертификаты о сдаче экспертами Шапкиной Я.В., Акуленко О.Н. и Крещаковой М.Г., проводившими экспертизу, квалификационного экзамена по специальности судебно-психиатрическая экспертиза и лицензия учреждения на право осуществления медицинской деятельности в области судебно-психиатрической экспертизы.

Суждение врача-психиатра Чертверикова П.А. от хх.хх.хххх г. о том, что гражданка Л. страдала заболеванием: «олигофрения легкой степени» не подтверждается данными медицинской карты ПНД № 10, поскольку такой диагноз в медицинской карте ни разу не указан. Суд также критически относится к указанному мнению врача, поскольку он не имеет экспертной практики в области судебно-психиатрических экспертиз, имеет специализацию в области психиатрии с хххх г.

У суда нет оснований ставить под сомнение достоверность заключения судебно-психиатрической экспертизы от хх.хх.хххх г., так как экспертиза проведена комиссионно, компетентными экспертами, имеющими значительный стаж работы судебно-психиатрическими экспертами, экспертиза проведена в соответствии с требованиями Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» от 31.05.2001 г. № 73-ФЗ., комиссией врачей-экспертов ГПБ № 6 в соответствии с определением суда о поручении проведения экспертизы этому учреждению, в соответствии с профилем деятельности, определенным для ГПБ № 6 выданной им лицензией. В силу ст.ст. 14 и 21 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» руководитель учреждения по получении определения о назначении судебной экспертизы обязан поручить ее производство комиссии экспертов данного учреждения, которые обладают специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные вопросы, а эксперты в силу ст. 16 ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» обязаны провести полное исследование представленных материалов дела, дать обоснованное и объективное заключение по поставленным перед ними вопросам. Специальные знания экспертов подтверждаются представленными суду сертификатами о сдаче экспертами квалификационного экзамена. Согласно ст. 11 Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ от 31.05.2001 г. государственные судебно-экспертные учреждения одного и того же профиля осуществляют деятельность по организации и производству судебной экспертизы на основе единого научно-методического подхода к экспертной практике, профессиональной подготовке и специализации экспертов. Поэтому доводы представителей ответчика о том, что в заключении не указано, откуда взят метод исследования, не ставят под сомнение выбранную экспертами государственного судебно-экспертного учреждения методологию и выводы, сделанные на её основе. Как указала допрошенная в суде эксперт Крещакова М.Г., судебно-психиатрическая экспертиза в государственных медицинских учреждениях проводится по единой методике, разработанной НИИ им. Сербского.

При таких обстоятельствах, а также, поскольку на основании ст.ст. 59 и 60 ГПК РФ заключение экспертов является допустимым и относимым доказательством по данной категории спора, суд не усматривает оснований для удовлетворения ходатайства стороны ответчика об исключении из числа доказательств экспертного заключения № хххх.хххх.х от хх.хх.хххх г.

Эксперт Крещакова М.Г. на вопросы суда и лиц, участвующих в деле, пояснила, что комиссией врачей-экспертов гражданке Л. установлен диагноз: умственная отсталость в степени выраженной дебильности с эмоционально-волевой неустойчивостью. Преобладающие симптомы этого заболевания: бедный запас знаний, узкий круг интересов, поверхностные суждения, ослабленная память, отсутствие критики, суицидальные тенденции, аффективная неустойчивость, плаксивость, ипохондричность, обидчивость, раздражительность. Это заболевание хроническое, состояние в связи с таким заболеванием может только ухудшаться. Такое состояние гражданки Л. подтверждается неоднократным диагнозом, поставленным в ПНД, в том числе, когда она лежала на стационаре. Кроме того, у гражданки Л. была сосудистая патология, и на этом фоне выявилась гипертоническая болезнь, атеросклероз сосудов головного мозга, при таких заболеваниях может только нарастать снижение интеллекта. В силу самого заболевания при указанной симптоматике гражданка Л. не могла понимать значение своих действий и руководить ими, в том числе и при написании завещания. При установленном у гражданки Л. заболевании она не может понимать значение своих действий и руководить ими давно, так как больна много лет. Споров между школами психиатрии о неспособности больного понимать значение своих действий при таком заболевании нет. Также эксперт указала, что записи по посещениям больной на дому не могут быть полноценными сведениями, их комиссия не принимала за основу. Зная динамику заболевания и с учетом сведений анамнеза, полученных из записей о стационарном лечении, эксперты анализировали состояние гражданки Л., которое не могло улучшиться, и оценивали записи по посещениям на дому совместно с другими медицинскими сведениями, в частности, выписными эпикризами из больницы им. Кащенко. Представленных экспертам медицинских документов вполне было достаточно для дачи экспертного заключения. Установленный гражданке Л. диагноз не исключает возможности того, что она могла совершать мелкие покупки, но он исключает способность руководить своими действиями и понимать их значение. Люди, страдающие олигофренией, внушаемы, если кто-то внушает свою позицию, они легко поддаются, у больных часто стереотипии: они утром встают, одеваются, идут на работу, вечером приходят с работы, и так каждый день, это не говорит о возможности осуществлять сделки, это не говорит о том, что гражданка Л. понимала, для чего она это делает. Большинство больных людей считают себя здоровыми. Гражданка Л. могла выражать свои желания, но они не могли быть полноценным, так как она не могла понимать значение действий. Также эксперт указала, что показания свидетелей для дачи заключения экспертам не требовались, поскольку свидетели не специалисты, от умственных способностей самих свидетелей зависит возможность оценить состояние человека, с которым они общаются.

Оценивая заключение посмертной судебно-психиатрической экспертизы № хххх.хххх.х от хх.хх.хххх г. в отношении гражданки Л., проведенной Санкт-Петербургской ГУЗ «Городская психиатрическая больница № 6», показания эксперта Крещаковой М.Г., медицинскую карту на имя гражданки Л. из ПНД № 10, суд считает, что аргументированным экспертным заключением подтверждается наличие у гражданки Л. хронического психического заболевания, в силу которого при составлении завещания хх.хх.хххх г. гражданка Л. не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Основные симптомы заболевания, указанные экспертами, подтверждаются и показаниями свидетелей, так как все свидетели указали, что гражданка Л. была мало образована, замкнута, о себе не распространялась, совершала простые действия: ходила в магазин, получала пенсию, смотрела телевизор, плохо читала, имела ограниченный интеллект, просила сопровождать её при совершении серьезных для неё действий - оформлении договора приватизации, обижалась на родственников, отказывалась от лечения, так как считала себя здоровой. Показания свидетелей ответчика и нотариуса не опровергают заключение экспертов, так как свидетели и нотариус не являются специалистами в области психиатрии, кроме того, эксперт Крещакова М.Г. указала, что гражданка Л. при таком заболевании могла сохранять правильное поведение, общаться с окружающими, строить планы, при этом мотивация всех её поступков была болезненной, и в силу наличия заболевания она не могла осознавать последствия своих действий.

Доводы представителей ответчика о том, что они были лишены возможности поставить экспертам вопросы, опровергаются материалами дела, поскольку ходатайство о назначении судебно-психиатрической экспертизы было подано в предварительном судебном заседании хх.хх.хххх г., копия иска и вызов Ипполитовой Н.Б. в суд осуществлялся через почту, куда Ипполитова Н.Б. не явилась за получением судебного извещения. Согласно доверенностям, выданным Ипполитовой Н.Б. в хххх и хххх гг., она проживает по адресу: Санкт-Петербург, …., по этому же адресу суд направлял ответчику судебные извещения, в связи с чем, нарушения процессуальных прав ответчика суд не усматривает.

В силу ст. 177 Гражданского кодекса РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.

Таким образом, на основании вышеизложенного, завещание от хх.хх.хххх г. составленное гражданкой Л., которым она завещала все свое имущество Ипполитовой Н.Б., удостоверенное нотариусом Санкт-Петербурга Савиновой С.Н. хх.хх.хххх г. и зарегистрированное в реестре за № хх-хххх, на основании ст.ст. 166 п. 1 и 177 п. 1 Гражданского кодекса РФ является недействительным и на основании ст. 167 ГК РФ не влечет юридических последствий, так как гражданка Л. в момент составления завещания находилась в таком болезненном состоянии, что не была способна понимать значение своих действий и руководить ими.

На основании ст. 98 ГПК РФ судебные расходы, понесенные истцом, подлежат возмещению ответчиком. Из материалов дела следует, что Яковлева Н.Д. оплатила государственную пошлину в сумме 100 руб. и понесла расходы за проведение судебной экспертизы в сумме 6.051 руб..

Руководствуясь ст.ст. 177, 167 Гражданского кодекса РФ, 194, 198 ГПК РФ, суд

р е ш и л:

Иск Яковлевой Н.Д. к Ипполитовой Н.Б. о признании недействительным завещания удовлетворить.

Признать недействительным завещание, составленное хх.хх.хххх г. гражданки Л., удостоверенное нотариусом Санкт-Петербурга Савиновой С.Н., зарегистрированное в реестре за № хх-хххх.

Взыскать с Ипполитовой Н.Б. в пользу Яковлевой Н.Д. судебные расходы в сумме 6.151 руб.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургском городском суде через Ленинский районный суд в течение десяти дней.

Судья: подпись.

Решение обжаловано Ипполитовой Н.Б. в Санкт-Петербургский городской суд.

Определением Судебной коллегии по гражданским делам Санкт-Петербургского городского суда от хх.хх.хххх г. решение оставлено без изменения, кассационная жалоба - без удовлетворения.