Приговор по делу № 1-155/2010 г.

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Пос. Лиман 04 октября 2010 года

Судья Лиманского районного суда Астраханской области ПУРТОВА Р.А.

С участием государственного обвинителя – заместителя прокурора Лиманского района Астраханской области КАЛМАТОВА Б.М.

Подсудимого САНГАДЖИЕВА А.С.

Защитника АВДЕЕВА В.А

При секретарях МЕЛЬНИКОВОЙ Е.А., МУГУШЕВЕ П.В., СУРЕНКОВЕ А.В.

А также потерпевшего Х.

Рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении САНГАДЖИЕВА А.С., не судимого, находящегося под стражей с 18 июня 2010 года по 24 августа 2010 года, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.3 ст. 159 УК РФ;

У с т а н о в и л:

Сангаджиев А.С. совершил покушение на мошенничество, то есть хищение чужого имущества, путем обмана, с использованием своего служебного положения при следующих обстоятельствах:

Так, у Сангаджиева А.С., с использованием своего служебного положения, заведомо знавшего о том, что по уголовному делу по факту кражи имущества М. в отношении Х., не имеет полномочий по принятию каких-либо процессуальных решений, исходя из корыстных побуждений, возник преступный умысел, направленный на хищение денежных средств, путем обмана с использованием своего служебного положения, получить денежные средства в сумме 10 000 рублей от подозреваемого Х.

«…»2010г. Сангаджиев А.С., являясь должностным лицом органов внутренних дел, и наделенный в соответствии с этим властными полномочиями, реализуя свой преступный умысел, предвидя возможность наступления общественно опасных последствий в виде причинения имущественного вреда Х., и используя свое служебное положение вопреки интересам службы, посредством сообщения последнему заведомо ложных сведений о том, что в отношении Х. может быть избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, которая по уголовным делам о преступлениях небольшой тяжести в действительности может быть избрана в соответствии со ч.1 ст.158 УК РФ, желая оградить себя от избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, согласился на выдвинутые требования дознавателя Сангаджиева А.С.., при этом пояснил последнему, что не располагает указанной суммой денежных средств в данный момент, и попросил Сангаджиева А.С. время для ее сбора.

«..» 2010 года между сожительницей Х. - С., будучи осведомленной о преступных намерениях Сангаджиева А.С. и последним состоялся телефонный разговор, в ходе которого Сиволапова А.А. попросила отсрочить передачу указанной суммы денежных средств Х. до обеденного времени «..» 2010 года, на что Сангаджиев А.С. согласился.

Х., осознавая, что требования Сангаджиева А.С. незаконны, с целью изобличения последнего в его преступном деянии при непосредственной передаче денежных средств, «..»2010 года с заявлением обратился в УСБ УВД по Астраханской области.

«..» 2010 года Х. и С., в период времени с 11.00 часов до 12.00 часов прибыли в «…», где в это время находились дознаватели Сангаджиев А.С. и Ш. После того, как С., действуя под контролем сотрудников УСБ УВД по Астраханской области вышла из кабинета с Сангаджиевым А.С. на улицу, последний в разговоре с С. подтвердил свою причастность к передаче денежных средств в сумме 10 000 рублей Х. за не применение к последнему меры пресечения в виде заключения под стражу. Х., оставаясь в вышеуказанном кабинете в указанное время, действуя под контролем сотрудников УСБ УВД по Астраханской области, передал дознавателю Ш. для дознавателя Сангаджиева А.С. денежные средства в сумме 10 000 рублей, из которых 2000 рублей являлись настоящими денежными знаками Банка России и 8000 рублей муляжами денежных средств. При этом, дознаватель Ш., не осознавая общественную опасность и противоправность действий дознавателя Сангаджиева А.С., взял указанные денежные средства в руки и положил их в нижний ящик своего стола с целью дальнейшей передачи последнему.

После передачи денежных средств Х. дознавателю Ш., дознаватель Сангаджиев А.С. был задержан на месте сотрудниками УСБ УВД по Астраханской области, в связи с чем он не смог довести свой преступный умысел до конца по не зависящим от него обстоятельствам.

Сангаджиев А.С. в судебном заседании виновным себя не признал и суду показал, что с «..» 2009 года он отстранен от должности, однако работал в своем кабинете и занимался выполнением технической работой, никаких следственных действий не проводил. Он знал, какие уголовные дела находятся в отделении дознания, то есть уголовные дела за определенный месяц. Сангаджиев знал, что имеется уголовное дело в отношении Х., потому что сам направлял запросы по нему. Требование о судимости направлял Ф. Дело в отношении Х. было возбуждено дознавателем П. Сангаджиев присутствовал при допросе потерпевшей М., задавал ей вопросы, а П. печатал на компьютере ответы на них. Сангаджиев вначале не знал, что Х. с его знакомой С., узнал об этом позднее. «..» 2010 года он находился в кабинете. Примерно в 10-11 часов он встретил Х. в коридоре дознания. Он спросил его, по какому вопросу тот находится в отделении. Х. ему объяснил. Сангаджиев знал, что Х. нужно к дознавателю П. Так как никого в отделе дознания не было в тот момент, то Сангаджиев и Х. прошли в кабинет, где работал Сангаджиев, и там стали разговаривать. Х. сказал, что он сам из А., Сангаджиев также длительное время там проживал, выяснилось, что у них имеются общие знакомые, о них стали говорить. Во время данного разговора Сангаджиев сказал Х. о том, что по его, Х., делу у него мера наказания будет колония- поселение, а если не закончилось условно- досрочное освобождение, то будет « зона». Сангаджиев четыре года работал дознавателем и примерно по данным статьям знал о мере наказания при непогашенной судимости. Потом зашел дознаватель Ш. Он, Сангаджиев, ему сказал, что прибыл человек по краже. Потом вошел в кабинет дознаватель П. О чем они разговаривали с Х., он не знает, так как вышел. Потом пояснил, что когда он выходил, то Ш. оставался вдвоем с Х., о чем они говорили, он также не знает, но слышал, что Ш. вызвал Х. на следующий день для допроса в качестве подозреваемого, они были вдвоем около 15 минут. Х. признавал вину, в деле у него была явка с повинной, сложностей по делу никаких не было. После этого Сангаджиев ушел к дознавателю К. Затем, когда Сангаджиев находился на улице с К., то увидел, что Х. вышел из здания. Он понял, что Ш. и Х. уже поговорили. В тот день никаких денег он у Х. не вымогал. Он ему тогда объяснял то же самое, что и С. на записи разговора, что нужны хорошие характеристики с сельсовета, с места работы, что у него с С. на иждивении находятся двое несовершеннолетних детей, также нужны эти справки. Когда он разговаривал с Х. в кабинете, то спросил номер телефона С. и записал его на календаре, который изъяли во время осмотра. Номер телефона Х. был указан в материалах уголовного дела, у Сангаджиева его не было. Сангаджиев Х. не звонил 16 и 17 июня 2010 года.

«…» 2010 года был четверг, он в спортивной форме ехал на спорт занятия. Примерно в 7-40 часов ему позвонил Ф. и попросил приехать в РОВД, где дал материалы для передачи дознавателям, так как сам уезжал провожать сына в армию. В РОВД Сангаджиев увидел дознавателя Ш., который собирался идти на развод, поскольку был дежурным дознавателем. Он сразу отдал материал Ш., который расписался в разносной книге. Потом Сангаджиев поехал на спорт занятия, на них опоздал, но появился там и с них уехал раньше времени. Вернулся в РОВД примерно в 9-30 часов. Когда вошел в кабинет, то в кабинете находился Ш.. Взял свой блокнот для записей и ушел на занятия, при этом спросил у Ш., пойдет ли тот на занятия или нет. Потом подъехали К. и П., примерно в 9-50 часов он находился в комнате для совещаний. В 10 часов начались занятия, И. стал делать перекличку. Когда дошли до фамилии Ш., то дежурный по РОВД Г сказал, что Ш. уехал на кражу. В этот момент Сангаджиев подумал о том, что Ш. находится в кабинете и никуда не уехал, однако об этом промолчал. Примерно в 11 часов в комнату совещаний пришел Б и распределил группы. Из комнаты совещаний он вышел вместе с К. и П., и когда зашел в кабинет, то спросил у Ш. о том, почему тот не поехал на кражу. На что Ш. ему ответил, что он с Д. остался в Л., потом уедут. Сангаджиев взял материалы и разносную книгу и пошел в другой кабинет к дознавателям передавать материалы. После того, как они расписались в его разносной книге, он через некоторое время вышел на улицу покурить и там увидел С. и Х. Они поздоровались и втроем вошли в кабинет, где он, Сангаджиев, на стол положил разносную книгу и после чего вместе с С. вновь вышли на крыльцо покурить. Х. остался в кабинете со Ш. В коридоре ему С. жестами показала, и словами сказала, что Х. и Ш. о чем-то договорились. На улице С. стала ему предлагать какие- то деньги, сказала, что они со Ш. договорились о подписке о невыезде. Сангаджиев ей сказал, «раз со Ш. договаривались, то к нему и идите». Этот разговор имеется на записи. Он не видел, как Х. передал деньги Ш. Это также видно из записи. Ш. после передачи ему денег позвал его в кабинет, но для чего позвал, Сангаджиев, не знает. После разговора с С. и Х. в кабинете он положил на стол разносную книгу, вышел из кабинета в коридор, в коридоре увидел Б., который показал ему удостоверение и попросил вернуться в кабинет. Он зашел в кабинет, следом за ним в кабинет вошли Б., А. и О. Он был спокоен, так как ничего не делал противозаконного. Через час приехал следователь Х. и стал производить осмотр кабинета. В это время с ними остался сотрудник УСБ, им, то есть ему и Ш., не разрешали никуда ни выходить, ни разговаривать. Минут через 20 после их задержания приехал отец Ш., адвокат Каширская. Ш. долго разговаривал с Б. Потом в кабинет вошли Х. и С., и он, Сангаджиев, понял, что там родилось заявление в отношении него. Когда изъяли деньги из стола, то Сангаджиев понял, что Х. передал деньги Ш. Х. о деньгах пояснял что- то на записи. Однако первая запись исчезла, на которой было четко видно, что когда заходил Б., то Сангаджиев находился в коридоре дознания. Когда сотрудники УСБ во время осмотра нашли скомканный бланк и спросил у Сангаджиева, о том, что это такое, тогда Сангаджиев понял, за что Х. передал деньги Ш. Только 18 июня 2010 года на допросе у следователя Х. Сангаджиев понял, что Ш. сказал, что деньги брал якобы для него, Сангаджиева. До этого думал, что если Ш. взял деньги, то дело будет в отношении Ш. его отцом улажено. Поэтому он подписал второй протокол осмотра, поскольку ему сказал следователь, что сотовый телефон нашли в принтере, бланк подписки о невыезде в мусорном ведре рядом с его столом, уголовное дело изъяли из сейфа. Сангаджиев в тот момент не чувствовал себя виновным, поэтому и подписал данный протокол осмотра, так как видел все изъятое, замечаний по протоколу у него не было, хотя в его присутствии никто ничего не изымал. В ходе допроса в качестве подозреваемого данных своих предположений Сангаджиев не высказывал в отношении Ш., их нет в протоколе допроса, так как ему нечем было тогда их подтвердить.

Из оглашенных показаний подозреваемого Сангаджиева А.С. в соответствие со ст. 276 УПК РФ в части противоречий, данных в качестве подозреваемого «..»2010 года совместно с адвокатом Авдеевым В.А., следует, что «..» 2010 года он не общался с Х., денежных средств за избрании меры пресечения в виде подписки о невыезде в сумме 10 000 рублей у него не вымогал, встречу в кабинете Лиманского отделения дознания не назначал, ему не звонил. «..» 2010 года примерно в 11 часов в коридоре дознания он встретил С., вышел с ней поговорить на улицу. После разговора с С. о ее знакомом, он зашел в кабинет по своим служебным делам, только тогда в кабинете он увидел Х., который пришел с С. В кабинете никого не было. Он вышел из кабинета, в коридоре увидел дознавателя Ш. и сделал ему замечание о том, что посторонний человек находится один в его кабинете без присмотра. После чего Ш. пошел в сторону своего кабинета, а Сангаджиев пошел разносить материалы дознавателям по поручению начальника Ф. Когда Сангаджиев вторично зашел в кабинет, то там не было Х. и Ш. После чего в кабинет зашли сотрудники УСБ УВД АО, в этот момент в кабинете он, Сангаджиев, был один, затем они пригласили Ш., где он был, Сангаджиев не знал. Момент передачи денег Ш. он не видел, видел, как были обнаружены деньги в столе Ш. По поводу записи номера телефона С. ничего пояснить не может, по поводу изъятой скомканной бумаги в мусорной корзине, может пояснить, что он данный бланк Х. не давал и его сам не заполнял. Также не знает, кому принадлежит сотовый телефон, обнаруженный в принтере на столе Ш. Х.и С. ни «…» 2010 года он не звонил. Замечаний по данному протоколу допроса от Сангаджиева и адвоката не поступило.

В суде по поводу данных оглашенных показаний пояснил, что не говорил о том, что «…» 2010 года не встречался в Х. в отделение дознания, поскольку был в шоке от задержания его, Сангаджиева А.С., в порядке ст.91 УПК РФ. В данном протоколе записаны следователем его неправдивые показания, которые он давал. От них отказывается в судебном заседании. Все противоречия в этих частях были устранены в дальнейших его показаниях в качестве обвиняемого, на очных ставках. Подтверждает свои показания, данные в судебном заседании. Тогда так давал показания, чтобы облегчить участь дознавателя Ш. Только после прослушивания аудиозаписей, на которых четко слышны разговоры Ш. с Х.и его с С., он понял, что деньги взял Ш., а впоследствии он, Ш., оговорил Сангаджиева, но почему он, не может объяснить.

Несмотря на непризнание вины, вина Сангаджиева А.С., как она установлена в описательной части приговора подтверждена доказательствами:

Так, потерпевший Х. суду показал, что примерно «…» 2010 года ему позвонила С. и сообщила о том, что его вызывают в отдел дознания РОВД к дознавателю Сангаджиеву. На следующее утро он пришел туда. Когда зашел в кабинет, то там находились дознаватели Сангаджиев и Ш. Х. понял, что уголовное дело в отношении него будет вести Сангаджиев, так как он достал дело. Сангаджиев сидел за своим рабочим столом, Х. сел напротив. Ш. в это время вышел из кабинета. Сангаджиев взял у Х. паспорт, сверил его личность, после чего сказал, что будет составлять протокол допроса. Затем Сангаджиев сказал, что на Х. пришло предписание о его судимостях из УВД. Разговор Сангаджиева свелся к тому, что он, Сангаджиев, имеет право его, Харитонова, взять под стражу. Х. спросил о том, есть ли альтернативные варианты. После этого Сангаджиев сказал, что данный вопрос можно решить, но сначала нужно поговорить с прокурором, дать ему денег, для того, чтобы была подписка о невыезде до суда. Х. попросил данный вопрос решить денежным способом. Х. только устроился на работу и боялся ее потерять. Во время данного разговора Ш. то выходил из кабинета, то заходил назад. При Ш. Х. старался не говорить на эту тему. Сангаджиев, когда стал выходить из кабинета, сказал, что пойдет к прокурору посоветоваться. Через некоторое время Сангаджиев вернулся в кабинет и сказал, что можно решить этот вопрос, если он, Х., найдет десять тысяч рублей до вечера, так как эти деньги должны сразу идти прокурору на стол, и если вечером данной суммы не будет, то он возьмет его под стражу. Х. сказал, что найдет такие деньги. Потом Сангаджиев дал ему бланк- подписку о невыезде, в котором Х. поставил свою фамилию, адрес проживания и расписался в нем. Данный бланк Сангаджиев положил в уголовное дело, закрыл дело и убрал его в стол. Также Х. оставил Сангаджиеву свой номер телефона, сказал при этом, что как найдет деньги, так позвонит ему. После чего, приехав домой, все рассказал С. Денег дома не было, они стали искать деньги у знакомых в долг. В этот же день Х. несколько раз звонил Сангаджиеву, просил его отсрочки передачи ему денег до следующего дня. С. также звонила Сангаджиеву по этому поводу. После того как им позвонил Сангаджиев, у него и у С. высветился номер телефона, по которому говорил Сангаджиев, и они ему звонили по этому телефону. На следующий день Х. обратился в УСБ с заявлением о том, что с него вымогают деньги. Там ему дали помеченные деньги, деньги выдавал сотрудник УСБ Б. Деньги были одна купюра тысячная, а остальные по 500 рублей. Затем выдали звукозаписывающие устройство, сказали, чтобы держал ближе у себя, чтобы лучше записать разговор. С. также выдали диктофон. Они подписали все документы в УСБ. После чего поехали на автомобиле сотрудников УСБ в пос. Л. По дороге то ли на его, то ли на номер С. позвонил Сангаджиев, но с другого номера, нежели у них был, он сказал, что будет ждать их в РОВД в кабинете. Разговаривала вроде Сиволапова. После приезда в РОВД, они с С. зашли в кабинет. Там были Сангаджиев и Ш. Сангаджиев предложил С. выйти на улицу. При выходе он сказал Х., чтобы тот деньги отдал Ш. После того, как Сангаджиев вышел, Х. деньги отдал Ш., попросил его передать их Сангаджиеву. Ш. убрал деньги в ящик своего стола. После чего он, Х. поговорил со Ш. около 5-10 минут, затем зашли Сангаджиев и С., состоялся опять разговор, о чем он не помнит. Потом, когда С. вышла из кабинета, зашли сотрудники УСБ. После того как приехал следователь с понятыми, включили камеру и стали работать. Снимали расположение столов, где и что лежит. В столе у Ш. нашли деньги, которые он ему отдал для передачи Сангаджиеву. В корзине нашли скомканный лист бумаги, взяли из сейфа уголовное дело по обвинению Х.а, сотовый телефон. На столе разложили деньги и просветили их лампочкой. На них была надпись « Взятка УСБ». По поводу данных денег Ш. пояснил, что не знает, откуда они взялись, а Сангаджиев сказал, что зашел в кабинет за разносной книгой. Х. также во время осмотра пояснил, что дал деньги Ш. для передачи Сангаджиеву. Все опечатали, везде расписались понятые, он, следователь. Когда данное следственное действие закончилось, они сидели с С. в коридоре и ждали, когда их отпустят домой.

Свои показания потерпевший Х. подтвердил в ходе очной ставки с подозреваемым Сангаджиевым А.С. ;

Свидетель С. суду показала, что у нее с Сангаджиевым ранее были дружеские отношения. Она проживает в гражданском браке с Х. Со слов Х., она узнала, что он совершил кражу кошелька с деньгами в администрации. На сотовый телефон ей позвонил участковый П. и сказал о том, чтобы Х. явился в дознание РОВД к Сангаджиеву. Она все это передала Х, который на следующий день поехал в отдел дознания РОВД. В первой половине дня Х. ей позвонил на сотовый телефон и сказал, что он в дознание у Сангаджиева и, что, его вроде бы не хотят отпускать домой. После чего, она, попросив Х. передать телефон Сангаджиеву, стала по сотовому телефону Х.разговаривать с Сангаджиевым, просила его записать ее номер телефона с тем, чтобы созвониться. Однако ближе к обеду Х. приехал домой. Дома он пояснил, что подписал подписку о невыезде и что прокурору нужно за это 10000 рублей. Харитонов сказал, что об этом лично разговаривал с Сангаджиевым. После чего С. стала звонить Сангаджиеву, чтобы узнать что произошло. А до этого ей звонил Сангаджиев с какого номера, он звонил, не помнит, все указано в распечатке телефонных переговоров. Его номер она записала к себе в телефон, после чего звонила. Разговор шел о деньгах. Ей по телефону Сангаджиев сказал, что десять тысяч рублей нужно прокурору, чтобы не закрыли Х. Сангаджиев ей сказал, чтобы деньги привезли «…» 2010г. с утра, так как до этого она ему сказала, что сегодня у них нет такой суммы денег. Она обратилась к сестре Е., чтобы занять денег, но та ей посоветовала обратиться в УСБ УВД АО. На следующий день рано утром они с Х. на такси приехали в УСБ. В УСБ Харитонов написал заявление. Затем при понятых им выдали прослушивающую аппаратуру, Х. выдали деньги, они подписали какие- то документы. После чего с сотрудниками УСБ на двух автомобилях выехали в РОВД. В пути следования Сангаджиев ей не звонил, он позвонил Х. Телефонный разговор не записывался, оборудование было включено сотрудниками УСБ в Л. У нее два микрофона были спрятаны в бюстгальтере, у Х. один микрофон был в сумочке. Около крыльца встретились с Сангаджиевым, с которым, она и Х. вошли в кабинет дознания, там находился Ш. Она хорошо знает обоих, и с ними у нее нормальные отношения. Сангаджиев сразу предложил ей выйти на улицу, а Х. и Ш. остались в кабинете. На улице она с Сангаджиевым сразу завела разговор об уголовном деле и о деньгах. Сангаджиев ей сказал, что деньги нужны не ему, а прокурору, а то Х. закроют. С. попросила уменьшить сумму, на что Сангаджиев сказал, что меньше нельзя. В разговоре она сказала, что деньги привезли с собой и чтобы он их забрал. Сангаджиев ей сказал, чтобы деньги передали Ш. Пока Сангаджиев на улице докуривал сигарету, она вернулась в кабинет, и на пороге в кабинете сказала Х., чтобы деньги он передал Ш. Когда вернулся в кабинет Сангалжиев, она сказала, что деньги отдали Ш. Только после этого С. сообщила сотрудникам УСБ о передаче денег. Примерно через пять минут после этого сотрудники УСБ вошли в кабинет. Она была в коридоре, а Х. на камеру пояснил сотрудникам УСБ, что происходило. После того, как сотрудники УСБ вошли в кабинет, они через некоторое время забрали у них с Х. прослушивающую аппаратуру. В кабинете во время осмотра были понятые, Сангаджиев, Ш., сотрудники УСБ, следователь.

Свои показания свидетель С. подтвердила в ходе очной ставки с подозреваемым Сангаджиевым А.С.В судебном заседании был просмотрен лазерный диск с записью очной ставки межу свидетелем С. и Сангаджиевым А.С. Установлено, что процессуальное действие- очная ставка следователем проведена в соответствии с требованиями норм УПК РФ. С. во время очной ставки уверенно пояснила, каким образом и когда ей стало известно о вымогательстве Сангаджиевым денежных средств в сумме 10000 рублей с Х., когда он должен был передать их Сангаджиеву для решения его вопроса о мере пресечения в виде подписки о невыезде. Ее показания, данные в ходе очной ставки, соответствовали показаниям, данными в судебном заседании.

Свидетель Ш. пояснил о том, что видел Х. в кабинете за день до передачи денег. В начале утром Ш. его увидел в коридоре отделения дознания, а потом увидел в своем кабинете, когда туда зашел Ш., там уже был Х.и участковые, но кто точно, он не помнит. В кабинете за своим столом сидел Сангаджиев. Сангаджиев что-то спрашивал у Х., но Ш. к их разговору не присушивался. В кабинете Х. был не более трех минут. В тот момент Ш. не знал, что Х. был подозреваемым по одному уголовному делу. На следующий день в начале двенадцатого часа Х. снова вошел в кабинет, в руках у него были деньги, как выяснилось позже 10000 рублей. Х. отдал эти деньги Ш., и сказал, чтобы он, Ш., передал их А. В это время Сангаджиева в кабинете не было. Он, возможно, был на совещании, сам Ш. на совещании не был, так как был дежурным дознавателем. После этого минуты через три вошли сотрудники УСБ, велели оставаться на своих местах. После захода в кабинет сотрудников УСБ зашел Сангаджиев, С. и Х. Вызвали следователя. Приехал следователь Х. с двумя понятыми, и стали проводить осмотр места происшествия. Все происходящее записывалось на камеру. Осматривался кабинете, в ходе осмотра были обнаружены деньги в сумме 10000 рублей, эти деньги нашли в его рабочем столе в третьем ящике. Это те деньги, которые Х. передавал для А., и Ш. их туда положил. Деньги Сангаджиеву не успел передать, так как он зашел с сотрудниками УСБ, они не велели ничего трогать, так как они сказали о том, что произошла передача взятки. У Ш. спрашивали откуда деньги, но он испугался и ничего не пояснил. После деньги просветлили ультрафиолетовой лампой. На них была надпись « Взятка УСБ». С его рук взяли смывы на марлевые тампоны. Затем все упаковали, везде они расписались. Протокол осмотра он читал, там все правильно, замечаний по нему ни от кого не поступило. После основного осмотра в принтере был обнаружен сотовый телефон, на момент осмотра он был выключен. Кому принадлежит данный телефон, Ш. не знает. По данному факту возможно следователь и не составлял протокол осмотра. Следователь Х. изъял из бывшего сейфа Сангаджиева уголовное дело в отношении Х. После отстранения Сангаджиева от должности ключ лежал в ящике стола, и доступ к нему имели все дознаватели. Уголовных дел Ш. в данном сейфе не было. В протоколах Сангаджиев везде расписывался. Деньги изымались в присутствии Сангаджиева. Х. при этом пояснил, что деньги предназначены Сангаджиеву за избрание меры пресечения в виде подписки о невыезде.

Протоколом очной ставки между свидетелем Ш. и подозреваемым Сангаджиевым А.С. подтверждены показания свидетеля Ш.

Свидетель Б. суду показал, что в УСБ обратились граждане Х. и С. с заявлением о том, что дознаватель РОВД Сангаджиев вымогает с Х. деньги в сумме 10 000 рублей за избрание меры пресечения в виде подписки о невыезде по уголовному делу, где Х. привлекается к уголовной ответственности. Проведение проверки по данному заявлению руководством было поручено Б., это было отражено на листке резолюции. Руководству о поступившем заявлении он доложил утром. Заявление Х. было зарегистрировано в РОВД, так как у них в УСБ регистрация не проводится. В ходе проведения мероприятия Х. и С. была установлена звукозаписывающая аппаратура, переданы Х. помеченные деньги. Об этом были составлены соответствующие акты, и после чего они выехали в пос. Л. Когда они были в пути, С. от Сангаджиева поступил звонок на сотовый телефон, в разговоре они договорились о встрече около здания РОВД. Подъехав к РОВД, сотрудники УСБ с расстояния наблюдали за происходящим. С. и Х. вошли в здание РОВД. Затем они наблюдали, как С. и Сангаджиев разговаривали на пороге входа в отделение дознания, а Х. зашел внутрь здания. Потом они все вместе зашли внутрь здания, через несколько минут С. и Сангаджиев вышли на крыльцо и стали разговаривать. Разговор ими контролировался с использованием технических средств. Из разговора стало понятно, что произошла передача денег, только после этого было принято решение о задержании. При задержании в кабинете находились Сангаджиев и Ш. Когда сотрудники УСБ вошли в кабинет, Сангаджиев собирался выйти из кабинета, а Ш. сидел за столом. Затем прибыл следователь, понятые, В ходе осмотра переданные деньги были изъяты из ящика одного из столов в кабинете. Сангаджиев и Ш. ничего не пояснили по поводу данных денег. На купюрах была внесена надпись « взятка УСБ», и они были натерты люминесцентным порошком. После проведения данного осмотра Б. уехал в г. А. для рассекречивания материалов, которые все были переданы в следственный комитет. Запись разговоров между С. и Сангаджиевым, Х. и Ш. следователю представлена в полном объеме, запись корректировке не подвергалась.

Свидетель О. суду показал, что по распоряжению руководства УСБ УВД АО он «..» 2010 года утром вместе с А. на служебном автомобиле выехали в РОВД, поскольку в этот день руководитель Е. сказал, что с людей требуют деньги за не избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. О. осуществляя только видеосьемку. После того, как была команда на задержание сотрудников, он прошел в здание и стал осуществлять видеосьемку. В кабинете было два сотрудника в форме, которые представились. Затем приехал следователь с понятыми. Осмотр места происшествия проведен на видеозаписи. Операцией руководил Б. Во время проведения осмотра кабинета двое сотрудников милиции говорили, чьи рабочие столы, чьи сейфы. В столе в нижнем ящике были обнаружены денежные купюры достоинством по 500 и 1000 рублей. Никто не говорил, чьи деньги. После видеозаписи он кассету отдал следователю. Записи разговоров представлены следователю в полном объеме, нет смысла что-то укорачивать или убирать, экспертиза это сразу все покажет. Никаких коррекций записи О. не делал.

Из оглашенных показаний данного свидетеля в соответствии со ст. 281 УПК РФ в связи с противоречиями в части встречи С. и Сангаджиева, данных в ходе предварительного следствия, поскольку в судебном заседании, он пояснил, что С. и Х. сразу вошли в отделение дознания, в ходе предварительного следствия пояснял, что примерно в 11-40 час. С. и Х. проследовали в отделение дознания, у входа в отделение на улице они встретили Сангаджиева.

По поводу оглашенных в этой части показаний свидетель О. пояснил, что в протоколе указано все правильно, в настоящее время данные детали он забыл.

Свидетель К. суду показал, что к ним в УСБ обратился Х. с заявлением о вымогательстве с него денег сотрудниками РОВД. Об этом ему сказал его непосредственный руководитель и велел быть в данной группе по задержанию. «..» 2010 года они прибыли в РОВД. Инициатором проверки был Б. В его присутствии в здании УСБ выдали заявителю и его жене звукозаписывающую аппаратуру. В Л. выехали Б., он, А., О. заявитель и его жена на двух машинах. Остановились недалеко от РОВД. Х. с женой пошли в РОВД. К. увидел, что Х. прошел внутрь здания, а его жена осталась на пороге с Сангаджиевым. Как он понял, что жена заявителя хорошо знакома с Сангаджиевым. После того, как Б. им сообщил о проведении задержания сотрудников в кабинете, они вошли в кабинет дознания РОВД. Следом за ними туда прибыли представители РОВД. В кабинете было два дознавателя. К. Б. отдал заявление и велел его зарегистрировать в дежурной части РОВД, что он и сделал. Ему дежурный отдал талон уведомления. Зарегистрированное заявление он отдал Б. После регистрации заявления потерпевшего прибыл следователь, стал проводить осмотр места происшествия, была применена видеосьемка. Осмотр длился долго. При осмотре участвовали понятые, Сангаджиев и еще один дознаватель. В ходе осмотра в столе дознавателя нашли деньги, но сумму он не помнит. Оба дознавателя пояснили, что не знают, чьи деньги. Что пояснил заявитель, К., не помнит. Потом следователю нужно было распечатать бланк протокола, а принтер не печатал, и они в принтере обнаружили чей-то сотовый телефон. В мусорной корзине нашли чье-то объяснение. Из сейфа были изъяты уголовные дела. В это время были оба дознавателя, понятые нерусской национальности. Потом следователь вслух прочитал протоколы осмотра, и все в нем расписались. Замечаний у К. не было. В его присутствии Х. и его жена выдали аппаратуру, К. расписался в акте возврата аппаратуры.

Свидетель А. суду пояснил, что «..» 2010 года руководством была поставлена задача о собрании приданных сил для участия в ОРМ. Он совместно с О. сел в служебный транспорт и поехал по направлению пос. Л. Старший операции был Б., до момента задержания практически все было засекречено, чтобы не произошла утечка информации. Только при подъезде к РОВД ему стало все известно, что происходит. Встали напротив РОВД и ждали команды Б. о захвате. У О. была видеокамера. После поступления данной команды он с О. прошли в кабинет отделения дознания, где находились дознаватели Ш. и Сангаджиев. Они стояли рядом со своими столами. Он понял, что Сангаджиев вымогал взятку у потерпевшего Х. Потом приехал следователь прокуратуры и в присутствии их и понятых стал производить осмотра кабинета. О. осмотр снимал на видеокамеру. В ящике стола, около которого стоял Ш. обнаружили денежные купюры, сумму он не помнит. Деньги изъяли. При этом Х. что- то пояснил, он не помнит, все записано на камере. В его присутствии также изъяли из сейфа уголовное дело и бланк подписки о невыезде. Следователь составил протокол осмотра, прочел его, все расписались, замечаний ни у кого не было. «…» 2010 года он не видел Х. в здании УСБ, так как он находился на своем рабочем месте и никуда не выходил. А. не помнит, присутствовал ли он при выдаче денег и звукозаписывающего устройства. Находясь у РОВД, он не видел, как Х. и С. заходили в здание.

Из оглашенных показаний данного свидетеля в соответствии со ст. 281 УПК РФ в связи с противоречиями в части выдачи денег и аппаратуры, данных в ходе предварительного следствия, следует, что в его присутствии Х. были выданы помеченные деньги на сумму 10 000 рублей. Затем Х. и С. была установлена звукозаписывающая аппаратура. О проведении данных действий были составлены акты.

По поводу оглашенных показаний свидетель А. пояснил, что их поддерживает, в настоящее время детали забыл, был в отпуске, были личные проблемы.

Свидетель М. суду показала, что в «..»2010 года у нее на работе была совершена кража денег с кошельком из сумки. Работниками милиции был сразу установлено лицо, совершившее данную кражу -Х. Ей сразу были возвращены денежные средства оперативными работниками. Затем ее вызвали в РОВД для допроса в качестве потерпевшей. В кабинете во время допроса находились дознаватели Сангаджиев и П. За столом сидел Сангаджиев и задавал ей вопросы по существу дела. Она рассказала об обстоятельствах кражи. Сангаджиев вел протокол допроса на компьютере. В это время Петлин сидел за другим столом и работал на компьютере. П. ей никаких вопросов не задавал. Затем ей Сангаджиев дал протокол, она прочла свои показания, было все указано правильно, она расписалась. Она не смотрела, от имени кого велся ее допрос. После допроса ей Сангаджиев по расписке вернул кошелек.

Подсудимый Сангаджиев в судебном заседании подтвердил показания М. в части того, что он ей задавал вопросы по существу дела, вернул кошелек, но протокол допроса, как кон пояснил, напечатал дознаватель П.

Свидетель П. суду показал, что у него в производстве находилось уголовное дело по обвинению Х. Все следственные действия по данному делу проводил он. Он допрашивал потерпевшую М. в кабинете Сангаджиева и Ш. М. он возвратил кошелек и деньги под расписку. П. составил протокол допроса, в котором М. расписалась. При допросе М. Сангаджиев заходил в кабинет. После допроса М. данное дело он оставил в нижнем ящике сейфа, ранее закрепленного за бывшим дознавателем Сангаджиевым, в кабинете, где работал Сангаджиев и дознаватель Ш. Ключ от сейфа находился в ящике стола, за котором ранее работал дознаватель Сангаджиев. П. не просил Сангаджиева за него проводить следственные действия по делам. Сангаджиев иногда по его просьбе выполнял техническую работу, делал запросы по делам. «…»2010 года он Х. в отделение дознания не видел. 17 июня 2010 года он был на совещании, там также был Сангаджиев. Был ли Ш., он не помнит. Ближе к обеду П. увидел, что пришли сотрудники УСБ УВД и стали обвинять Сангаджиева в том, что он получил взятку. Из оглашенных в соответствии со ст. 281 УПК РФ в связи с противоречиями в части нахождении Ш. на совещании, данных в ходе предварительного следствия следует, что дознавателя Ш. не было на совещании, так как он был дежурным дознавателем.

Свидетель К. суду показал, что «..» 2010 года он был на занятиях и совещание в РОВД. Также там был Сангаджиев. Сангаджиев отстранен от должности дознавателя, однако находится в кабинете, где ранее работал дознавателем и выполняет техническую работу. После совещания Сангаджиев разнес материалы дознавателя по указанию Ф. Уголовных дел у Сангаджиева в производстве не было. Ближе к обеду, находясь в воем служебном кабинете, он услышал, что в кабинете Сангаджиева и Ш. сотрудники УСБ проводили какие –то мероприятия. Был разговор о передаче денег, но кто кому их передал, К. не слышал. Из оглашенных показаний свидетеля К., данных в ходе предварительного следствия в соответствии со ст.281 УПК РФ в связи с противоречиями относительно времени окончания совещания, следует, что совещание закончилось в 11 часов. На совещании не было дознавателя Ш. Примерно с 11 до 12 часов Сангаджиев принес К. и П. материалы проверок. Они расписались в разносной книге. Примерно в 12 часов ему стало известно о прибытии в кабинет, где работают Ш. и Сангаджиев сотрудников УСБ УВД. Данные показания свидетель подтвердил в полном объеме, пояснив, что периоды времени он в настоящее время забыл.

Из показаний свидетеля Пл., данных м в судебном заседании, а также оглашенных его показаний в соответствии со ст. 281 УПК РФ, данных в ходе предварительного следствия в связи с существенными противоречиями в том, что не помнит к кому вызывал в отделение дознания Х., оглашенные показания подтвердил в полном объеме, следует, что он, являясь участковым РОВД, «..» 2010 года по чьему-то телефонному указанию из РОВД позвонил С. и просил ее передать сожителю Х. о том, что его вызывают в отделение дознания. Звонил Пл. не Сангаджиев А.С.

Свидетель Ф. суду показал, что он начальник отдела дознания РОВД. Сангаджиев был дознавателем. По постановлению «…» году Сангаджиев был отстранен от должности дознавателя. Он исполнял только техническую работу в отделе дознания. Ф. характеризует Сангаджиева с хорошей стороны, как опытного работника. Так как Сангаджиев опытный сотрудник, то Ф. говорил молодым дознавателям, чтобы они обращались к нему за советом. У каждого дознаватели в кабинете имеются свои сейфы. Дубликаты ключей хранились у Ф. После отстранения от должности Сангаджиева, Ф. забрал у него ключи от сейфа. Данный сейф он стал использовать в качестве архива для уголовных дел. Также разрешил дознавателю П. пользоваться данным сейфом, потому что у П. очень маленький сейф. П. знал, где хранится ключ от данного сейфа. Накануне случившегося сам Ф. возбудил уголовное дело в отношении Х. по краже и передал данное дело дознавателю П. С «…» 2010 года он взял отпуск на три дня по семейным обстоятельствам. «…» 2010г. рано утром он приехал на работу, там был уже Сангаджиев, Ф. попросил Сангаджиева передать материалы по тралению дознавателям. В тот день дежурным по РОВД был Ш., рано утром его на работе не было. «..» 2010 года примерно в обеденное время ему позвонил начальник Ч. и велел срочно прибыть в РОВД, сказав о том, что влетел дознаватель Ш. Около 15 часов он прибыл в отдел дознания и отдал карточки воспитательной работы на Сангаджиева и Ш. инспектору из УСБ УВД АО. Кабинет, в котором работал Ш. и Сангаджиев был открыт. Он увидел их в кабинете, с ними не разговаривал. «..» 2010 года выйдя на работу, он узнал с чьих-то слов, что в столе у дознавателя Ш. сотрудники УСБ изъяли деньги в сумме 10000 рублей, которые Ш. получил по делу Х., якобы эти деньги предназначались прокурору. Детали произошедшего он не выяснял. Сангаджиев ему сказал, что никаких денег он не брал.

Свидетель М. суду показал, что следователь Х. по телефонному звонку пригласил его и Оч. в качестве понятых, просил их явиться в РОВД. В РОВД в кабинете снимали все на камеру, достали деньги из ящика стола работника милиции русской национальности. Каждую купюру осветили, на них было написано « Взятка». Русскому работнику милиции также осветили руки, что брали с его рук. У Сангаджиева руки не светили и с рук ничего не брали. В это время Сангаджиев стоял рядом в кабинете. Сангаджиев был в форменной одежде. Следователь Ху. проводил осмотр и изъятие денег из стола. В кабинете было около 7 человек, среди них был Х. Осмотр длился долго, около полутора часов. Х. пояснил, каким образом давал деньги. Он, Х. пояснял, что ему позвонил Сангаджиев, чтобы он принес деньги, Х. вошел в кабинет, в этот момент из кабинета вышел Сангаджиев, а он, Х. отдал деньги русскому. Ху. все опечатал, прочитал протокол, и они расписались в протоколе. Замечаний на протокол у него не было. Все, какие документы им давал Ху., они подписали, все было правильно. Во время осмотра русский парень пояснил, что не знает, откуда у него в столе появились деньги. После осмотра ушли домой.

Из оглашенных в соответствии со ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля Ма. в связи с противоречиями в части участия свидетеля в осмотрах места происшествия, данных им в ходе предварительного следствия следует, что после составления протокола следователь приступил к второму осмотру. Он вместе с Оч. были в кабинете. При них было изъято уголовное дело, в мусорной корзине следователем был изъят скомканный лист бумаги. Со стола, за котором сидел Сангаджиев, следователь изъял один лист с перекидного календаря. На столе дознавателя Ш. внутри принтера был изъят черный сотовый телефон. Все это было упаковано. При этом Ш. и Сангаджиев пояснили, что данные предметы им не принадлежат.

По поводу оглашенных показаний свидетель Ма. в суде пояснил, что показания свои полностью подтверждает, забыл о втором осмотре, уточнил что после первого осмотра они с Оч. уехали на помины. Потом приехали второй раз, при них нашли сотовый телефон, где нашли телефон, он сейчас точно не помнит, изъяли уголовное дело, они расписались.

Свидетель Оч. суду показал, что следователь Ху. по телефонному звонку пригласил его и Ма. в качестве понятых, просил их явиться в РОВД. В РОВД в кабинете, где они находились в качестве понятых, находились Сангаджиев, русский парень, они были в форменном обмундировании. Он, Ма. зашли в кабинет с сотрудниками УСБ и следователем. Сотрудники УСБ стали снимать происходящее на камеру. Следователь Ху. писал протокол. Х. находился в кабинете. Во время осмотра с пола достали какие-то документы, деньги достали из ящика стола. Денег было 10000 рублей, одна купюра тысячная, остальные по 500 рублей. Деньги осветили, там было написано « Взятка». Сказали, что русский работник милиции взял деньги, ему также осветили руки, дали бинт, он потер, и все это опечатали. В это время Сангаджиев стоял у окна. У него руки не светили, с рук ничего не изымали. Когда все осмотрели, следователь прочел протокол, все опечатали, они расписались, замечаний у него не было. Что пояснил Х., Оч. не помнит в настоящее время. Осмотр длился полтора – два часа. Затем они с Ма. уехали на помины. Часа через три вернулись. Следователь забыл что-то описать, и их снова позвали. В его присутствии ничего не изъяли, он только расписался.

Из оглашенных в соответствии со ст. 281 УПК РФ показаний свидетеля Оч. в связи с противоречиями в части нахождения, изъятия денежных купюр и телефона, участия свидетеля во втором осмотре места происшествия, данных им в ходе предварительного следствия следует, что перед началом осмотра следователь ему и Ма. разъяснил их права. Осмотр начался в 12 часов 54 минуты. Кроме них в осмотре принимали участие сотрудники милиции Ш. и Сангаджиев. Был парень по фамилии Х. В ходе осмотра в ящике стола, за которым сидел дознаватель Ш. нашли и изъяли деньги в сумме десять тысяч рублей. Денежные купюру светились и под углом были видны записи « Взятка УСБ». После того, как следователь составил данный протокол, прочел его, они расписались, следователь приступил ко второму осмотру. В его присутствии было изъято уголовное дело, в мусорной корзине был изъят скомканный лист, со стола был изъят один лист от перекидного календаря. На столе дознавателя из принтера был изъят сотовый телефон черного цвета. При этом присутствовали Ш. и Сангаджиев, они пояснили, что данные предметы им не принадлежат.

По поводу оглашенных показаний свидетель Оч. пояснил, что они в основном правильные, было давно, он забыл и запутался в деталях.

Свидетель Ху., следователь Икрянинского МСО, суду показал, что он проводил предварительное следствие по уголовному делу по заявлению Харитонова в отношении Сангаджиева. «…» 2010 года по настоящему уголовному делу проводилось два осмотра места происшествия. В ходе первого осмотра были изъяты денежные средства, данный осмотр был проведен с применением видеосъемки. Второй осмотр стал проводить сразу после первого. Во время второго осмотра видеозапись не применялась, так как не было второй видеокасеты. Второй осмотр проводился с участием тех лиц, что были при первом осмотре. Понятых пригласил он лично по телефону. Они не являются родственниками, друзьями, их он пригласил на проведение первого осмотра, и они были до конца второго осмотра. После проведения первого осмотра был небольшой перерыв, понятые выходили из кабинета. А когда начался второй осмотр, то они присутствовали. Во время второго осмотра был изъят скомканный лист бумаги из мусорной корзины, которая находилась недалеко от стола Сангаджиева. Был изъят лист перекидного календаря, который находился на столе, за котором сидел Сангаджиев. На данном листе имелась запись « Усман и номер телефона С.». Был изъят сотовый телефон черного цвета марки, который находился в принтере, было изъято уголовное дело в отношении Х. Между двумя осмотрами был перерыв, так как необходимо было изымать уголовное дело из сейфа, а на месте не было руководителя дознания, у которого были ключи от сейфа. Пришлось ждать Ф. Свидетель Ху. не может объяснить причину того, почему сказали понятые о том, что их не было на втором осмотре, возможно, они забыли, так как осмотры длились длительное время. Он вторично пояснил, что понятые присутствовали, об этом могут подтвердить сотрудник УСБ, свидетель С., потерпевший Х., которые наблюдали за всеми действиями. У Ш. и Сангаджиева спрашивали по поводу нахождения листа из мусорной корзины и других предметов, они все пояснили. В присутствии понятых все изымалось, опечаталось, упаковалось, понятые везде расписывались. Во время первого осмотра были изъяты денежные средства, на деньгах была пометка « Взятка» при свечении ультрафиолетовым святителем. С ладоней дознавателя Ш. изъяли смывы, так как у него на ладонях также светился порошок. Экспертизы по данному поводу не назначалось, так как Ш. не отрицал факта, что брал данные денежные средства в руки. Х. прослушал аудиозапись разговора С. с Сангаджиевым и Х. со Ш. в присутствии потерпевшего, свидетеля С., свидетеля Ш., подозреваемого Сангаджиева и его адвоката. Он зафиксировал все фразы из разговора, которые хорошо слышал. Замечаний ни откого не поступало. Х., С., Ш. после прослушивания поясняли, что голоса принадлежат им. Фоноскопическую экспертизу не назначал, так как данные аудиозаписи были прослушаны с участием потерпевшего Х., свидетелей С. и Ш. Все трое подтвердили голос Сангаджиева и свои голоса. Сам же Сангаджиев также подтвердил, что данный голос имеющийся на аудиозаписи похож на его голос. Фраза « Ты к кому пришла», была произнесена Сангаджиевым.

Свидетель Т. суду показал, что знал о том, что в РОВД есть сотрудник Сангаджиев, с ним лично не общался, телефонных разговоров с ним не вел Знает сотрудника РОВД Ш., Ш. ему в «..» 2010 года не звонил, у Т. с ним нет дружеских отношений. Свой номер сотового телефона Сангаджиеву он не давал. В его хозяйстве все работники знают его номер телефона.

Свидетель Б. суду показал, что на период «..» 2010 года он исполнял обязанности начальника РОВД. В этот день было совещание. Физическую подготовку проводил К. На совещание не присутствовал весь суточный дежурный наряд РОВД. Сангаджиева он характеризует только с положительной стороны. После одиннадцати часов он узнал о том, что сотрудники УСБ задержали с поличным Сангаджиева и Ш. Он присутствовал во время осмотра кабинета дознавателей Ш. и Сангаджиева. Была видеосьемка В его присутствии и сотрудники УСБ изъяли сотовый телефон черного цвета, уголовное дело в отношении Х. из сейфа, помятый бланк из урны. Он расписался в протоколе. Там было все правильно указано.

Свидетель Му. суду пояснил, что «..» 2010 года весь личный состав РОВД был на совещании. На совещании был Сангаджиев, дознаватель Ш. не был, он был дежурным, закончилось совещание примерно в 11-30 час. Во время совещания по сотовому телефону никто не разговаривал. В обед услышал от сотрудников милиции, что якобы задержали Ш. и Сангаджиева за получение взятки.

Свидетель К суду показал, что «..»2010 года он был ответственным дежурным по РОВД, утром было оперативное совещание, на котором присутствовал Сангалджиев. Ш. на совещании не было, сказали, что он уехал на происшествие. Сангаджиев отстранен от должности дознавателя на основании постановления суда.

Свидетель Г. суду показал, что «..» 2010 года он заступил в качестве оперативного дежурного по РОВД. Примерно в 12 часов дня в дежурную часть зашел сотрудник УСБ и дал для регистрации заявление в отношении Сангаджиева. Г. зарегистрировал данное заявление. После регистрации выдал сотруднику УСБ талон- уведомление, он расписался и забрал заявление и талон уведомления. В это день было совещание, он не был на нем, там также не присутствовал дознаватель Ш., он был дежурным дознавателем. Ш. должен был поехать в с. З. работать по краже. Но поехал он или нет, Г.не видел. В 11 часов разговаривал со Ш. по телефону, который сказал, что работает на месте происшествия. Где он был на самом деле, Г. не знает.

Свидетель Ш.В. суду показал, что перед обеденным перерывом ему из дежурной части РОВД позвонили и сказали, что у сына, Ш. и Сангаджиева, что- то случилось. Он подъехал к отделению дознания, там было много городских сотрудников. Пройдя по коридору отделения дознания, он увидел Сангаджиева и своего сына в их служебном кабинете, понял, что они задержаны. Тогда он для оказания сыну юридической помощи пригласил адвоката Каширскую О.К. Он никого из сотрудников УСБ не знает, с ними не общался. Стоял в коридоре и наблюдал за их действиями, так как дверь в кабинет была открыта. Он практически наблюдал за осмотром кабинета до конца. Осмотр проводил следователь Ху., была видеозапись. Во время всего осмотра присутствовал его сын, Сангаджиев и понятые. Когда следователь Ху. на столе у сына хотел из компьютера распечатать бланк, то принтер не работал, и в этот момент под бумагой увидели в принтере черный сотовый телефон. В этот момент сына и Сангаджиева не было. В это время там были понятые, они еще никуда не уезжали. Затем зашли Сангаджиев и сын и сделали осмотр телефона. Также в присутствии понятых достали из корзины помятый документ, в какой момент изъяли уголовное дело из сейфа, Ш.В. не помнит. Ш. отлучался из коридора, также видел, что и Сангаджиев свободно перемещался по отделению дознания. Следственное действие длилось около трех часов, может и больше. Однако в этот период времени домой никто не уходил. После того, как отпустили сына, он ему, Ш.В. рассказал о том, что когда сын находился в своем кабинете, зашел знакомый мужчина и просил передать деньги Сангаджиеву. Он их взял. После чего в кабинет зашли сотрудники УСБ.

Вина Сангаджиева А.С. подтверждена и письменными материалами дела :

Заявлением Х. от «..»2010 года, согласно которого он просит привлечь к ответственности дознавателя РОВД Сангаджиева А.С., который вымогает с него денежные средства в сумме 10000 рублей за избрание меры пресечения в виде подписки о невыезде. В судебном заседании потерпевший Х. подтвердил, что именно это заявление он написал утром «..» 2010 года в здание УСБ г. Астрахани и отдал его работнику УСБ Б.

Протоколом осмотра места происшествия от «..»2010 года, из которого следует, что осмотр был проведен «..» 2010 года в период времени с 12-54 часа до 13-37 час, в ходе которого был осмотрен кабинет ОД МОБ ОВД. В ходе осмотра были обнаружены в ящике рабочего стола дознавателя Ш. денежные средства в размере 10000 рублей, из которых 2000 подлинные и 8000 муляжи денежных купюр, два марлевых тампона со смывами рук дознавателя Ш. При применении ультрафиолетового осветителя на денежных средствах просматривается запись « УСБ взятка». Присутствующий в ходе осмотра Х. пояснил, что «..» 2010 года примерно в 10 часов его участковый к дознавателю Сангаджиеву. Х. пришел и дознаватель Сангаджиев сказал ему о том, что его, Х. закроют до суда и сказал, что можно эту проблему решить, отдать ему 10 0000 рублей и он, Х. будет находиться под подпиской о невыезде. Сангаджиев дал ему время до «..» 2010 года. «..» 2010 года примерно в 11 часов Х. зашел в кабинет, дознаватель Сангаджиев вышел, Х. разговаривал с дознавателем Ш. и передал Ш. 10 000рублей. Данные деньги Ш. положил в нижний ящик стола, после чего в кабинет зашли сотрудники УСБ УВД АО.

В судебном заседании была просмотрена видеозапись данного протокола осмотра места происшествия от «..» 2010 года. Протокол осмотра соответствует просмотренной видеозаписи, действительно Х. пояснил, что Сангаджиев в кабинете требовал с Х. 10000 рублей за решение вопроса о мере пресечения в виде подписке о невыезде.

Протоколом осмотра места происшествия от «..» 2010 года, осмотр начат в 16-18 час, закончен 17-58 час, в ходе которого был дополнительно осмотрен кабинет отделения дознания, в ходе которого было изъято уголовное дело из сейфа в не подшитом и не пронумерованном виде, скомканный лист бумаги из мусорного ведра формата А4 с названием бланка – постановление об избрание меры пресечения в виде подписке о невыезде, лист перекидного календаря с рукописным текстом, сотовый телефон в корпусе черного цвета марки « Самсунг» из принтера. С уголовного дела произведены светокопии, которые приобщены к протоколу осмотра места происшествия. Суд принимает данный протокол осмотра места происшествия в качестве доказательств, поскольку он получен в соответствии с требованиями норм УПК РФ. Согласно данного протокола в осмотре кабинета принимали участие дознаватели Ш. и Сангаджиев, понятые и другие работники. Никто замечаний по поводу составления и обнаружения не сделал, подписан всеми участниками процесса.

В судебном заседании следователь Ху. пояснил, что вторично он осматривал кабинет, так как не было возможности при первом осмотре изъять уголовное дело, при этом присутствовали понятые, Ш., Сангаджиев и другие лица. Кроме того в судебном заседании свидетели С., потерпевший Х., свидетели Ш.В., К., А. пояснили, на данном осмотре присутствовали все лица указанные в протоколе, хотя был перерыв между первым и вторым осмотром, и лица, принимающие участие в осмотре во время перерыва, свободно перемещалась и они могли уходить по своим делам.

В связи с этим, суд считает, что показания свидетеля Ш. о том, что он вначале пояснил в судебном заседании о том, что не присутствовал при данном осмотре, понятые Оч. и Ма., пояснившие, что не присутствовали при втором осмотре, они якобы уезжали на помины, а потом вернулись и расписались, показания Сангаджиева, что он также не присутствовал в данном осмотре, затем стали пояснять, что не помнят, возможно они и были при втором осмотре, опровергнуты показаниями потерпевшего Х., следователя- свидетеля Ху., свидетелей Ш.В., Сиволаповой и других свидетелей, а также подписями участвующих лиц в данном протоколе осмотра, замечаний они не делали. С учетом изложенного суд считает, что показания свидетелей Оч., Ма., Ш. и Сангаджиева А.С. данных суду в этой части недостоверны, ошибочны, поскольку осмотр длился длительное время, и они могли считать, что был всего один осмотр кабинета. Кроме того, данные лица знают, что было изъято уголовное дело, из принтера сотовый телефон, из мусорной урны скомканный лист бумаги. Суд считает, что неточности в показаниях свидетелей Ма., Оч., Ш., данных в суде и на предварительном следствии в части второго осмотра кабинета не являются противоречивыми, их неточности в показаниях вызваны субъективным восприятием проводившегося осмотра и его длительности по времени. Суд исходя из изложенного, считает, что указанные лица принимали участие при проведении второго осмотра кабинета, а потому признал в качестве доказательств вины Сангаджиева А.С. данный протокол осмотра места происшествия.

Заверенными ксерокопиями материалами уголовного дела от «..» 2010 года в отношении Х., которые подтвердили показания Х., что в отношении него было возбуждено уголовное дело и он был вызван к дознавателю Сангаджиеву А.С.

Выпиской из приказа от «..» 2006 года о назначении на должность дознавателя Сангаджиева А.С. с 10 июля 2006 года ;

Копией приказа «..» 2009 года об отстранении от должности дознавателя Сангаджиева А.С. с «..» 2009 года на основании постановления районного суда;

Протоколом осмотра предметов, согласно которого были осмотрены денежные купюры в количестве 18 купюр достоинством 500 рублей и одна купюра достоинством 1000 рублей, на которых с помощью ультрафиолетового осветителя просматривается надпись « УСБ взятка»; лист бумаги формата А-4 в верхней части которого имеется надпись « Постановление об избрание меры пресечения в виде подписки о невыезде. Лист сильно помят, левый верхний край листа надорван. Постановление не датировано. На данном листе бумаги имеется рукописный текст, выполненный чернилами синего цвета и две подписи, а также их расшифровка; лист бумаги перекидного календаря с датами указанными на его сторонах «…» 2010 года. На стороне листа с датой «…»2010 имеется рукописная запись, выполненная чернилами синего цвета. Данная запись имеет следующее содержание: « _____», сотовый телефон « Самсунг-Е 1070» в корпусе черного цвета, повреждений в корпусе не имеется, имей ______, в телефоне отсутствует Сим- карта. Уголовное дело № __ в корке серого цвета без нумерации страниц и без внутренней описи. Уголовное дело не прошито и вложено в корку ДЕЛО под № __ и надписью « Х., ст.__ УК РФ». Дело состоит из 55 листов.

В судебном заседании данные вещественные доказательства, кроме денежных купюр, были просмотрены. Потерпевший Х. пояснил, что именно на данном бланке он заполнил свою фамилию, указал год рождения, место жительства и расписался, его затем забрал Сангаджиев, числа Х. не ставил; подсудимый Сангаджиев в судебном заседании пояснил, что на листе перекидного календаря он сделал запись «..» 2010 года номера телефона С..

Вина Сангаджиева А.С. подтверждена и рассекреченными результатами оперативно- розыскной деятельности, проведенными в соответствии с требованиями ФЗ « Об оперативно- розыскной деятельности», а именно:

Утвержденным начальником УВД АО К от «..»2010 года постановлением № __ о проведении оперативно- розыскного мероприятия « оперативный эксперимент», согласно которого следует, что «..»2010 года в УСБ УВД поступило заявление от гр-на Х. о вымогательстве у него дознавателем Сангаджиевым 10 000 рублей для решения за эти деньги вопроса у прокурора о мере пресечения в виде подписке о невыезде, данные деньги Х. должен передать Сангаджиеву А.С. «..» 2010 года;

Утвержденным планом проведения оперативно- розыскного мероприятия « оперативный эксперимент» ;

Актами установки Х. и С. звукозаписывающей аппаратуры для производства негласной аудиозаписи; актом осмотра, пометки, ксерокопирования и передачи денежных банкнот Х.; актами возврата звукозаписывающей аппаратуры Х. и С.;

Актами прослушивания аудиозаписи разговора гр-ки С. и Х. с дознавателями РОВД Ш. и Сангаджиевым А.С. от «..»2010 года;

Справкой о результатах проведения ОРМ « оперативный эксперимент» от «..» 2010 года ;

Постановлением о рассекречивании результатов оперативно- розыскной деятельности и направлении материалов в соответствии с подследственностью;

Постановлением о предоставлении результатов ОРД следователю, прокурору или в суд;

С учетом исследованных в суде данных материалов ОРМ, а также показаний потерпевшего Х., свидетеля С., свидетелей Б., О., А. и К. суд несостоятельными признает доводы защиты Авдеева В.А. о том, что проведение ОРМ « Оперативный эксперимент» проведен с грубейшим нарушением ФЗ « Об ОРД» и УПК РФ, которые по мнению защиты, выразились в том, что отсутствие зарегистрированного сообщения о готовящемся преступлении, анализ материалов ОРМ, позволили защите полагать, что постановление о проведении ОРМ, план проведения ОРМ, акты выдачи звукозаписывающей аппаратуры и денежных средств составлены после проведения ОРМ. Данные доводы защиты суд отклонил, как не нашедшие своего подтверждения в судебном заседании.

Суд признал результаты ОРМ полученные в соответствии с законом « Об оперативно- розыскной деятельности», в соответствии с требованиями УПК РФ, данные доказательства являются допустимыми, которые суд положил в качестве доказательств вины Сангаджиева А.С.

Протоколами осмотра и прослушивания фонограммы от «..» 2010 года, от «..» 2010 года, от «..» 2010 года, в ходе которого была прослушана аудиозапись разговора С., Х., Ш. и Сангаджиева А.С. с участием потерпевшего Х. и свидетеля С., свидетеля Ш., обвиняемого Сангаджиева А.С. После прослушивания в ходе следствия данных фонограмм потерпевший Х., свидетели С. и Ш. пояснили, что голоса на записи принадлежат им и Сангаджиеву, действительно состоялся разговор между Х. и Ш., Сангаджиевым и С. о передаче денежных средств Сангаджиеву для решения вопроса об избрании меры пресечения в виде подписки о невыезде в отношении Х., которые Сангаджиев требовал у Х. накануне.

В судебном заседании были прослушаны фонограммы аудиозаписи разговора С., Х., Ш, Сангаджиева А.С.- установлено, что диалог вели между собой трое мужчин и женщина. Потерпевший Х. пояснил, что он в кабинете разговаривал с дознавателем Ш., свидетель Ш. подтвердил в суде его показания; свидетель С. пояснила, что вела беседу именно с Сангаджиевым А.С. Подсудимый Сангаджиев пояснил, что действительно он вел разговор с С. о предоставлении документов, характеризующих только личность Х., о деньгах никакого разговора не было. Из прослушанной фонограммы следует, что Сиволапова А.А. говорит Сангаджиеву о том, что они заняли у К. десять тысяч, просит его сбавить тысячу. В судебном заседании С. пояснила, что «..» 2010 года она первой начала разговор о деньгах, поскольку уже «..» 2010 года данную сумму у них требовал Сангаджиев. Затем Сангаджиев ей сказал, что данные деньги необходимо отдать прокурорским, а дальше в разговоре Сангаджиев продолжил, что он « вообще хотел закрыть Х.». На записи разговора Х. и Ш. имеется голос постороннего лица, который произнес « Ты к кому пришел», на что Х. ответил « К Сангаджиеву». По данному поводу подсудимый пояснил, что данный голос принадлежит участковому Г., то есть Х. до задержания знал фамилию Сангаджиев и утверждения Сангаджиева о том, что Х. не знал его фамилию во время видеозаписи протокола осмотра, не состоятельна.

Протоколами очных ставок между свидетелями Х., Ш., С. и Ш., согласно которых потерпевший Х. пояснил, что денежные средства с него вымогал «..» 2010 года дознаватель Сангаджиев, которые он передал по его, Сангаджиева, указанию Ш. «..» 2010 года. Показания Х. были подтверждены свидетелем С. и свидетелем Ш.

Суд не может взять в качестве доказательств вины подсудимого Сангаджиева А.С. распечатку телефонных соединений абонентского номера ____ за периоды с «..» 2010 года по «..» 2010 года, в которой имеются исходящие вызовы с абонентского номера С. на абонентский номер __ и наоборот; распечатку телефонных соединений абонентского номера __________ за периоды с «..» 2010 года по «..» 2010 года, в которой имеются исходящие и входящие вызовы с абонентского номера Х., распечатку телефонных соединений абонентского номера ___ за периоды с «..» 2010 года по «..» 2010 года, в которой имеются исходящие и входящие вызовы с указанного абонентского номера, распечатку телефонных соединений абонентского номера _____ за периоды с «..» 2010 года по «..» 2010 года, в которой имеются исходящие вызовы с абонентского номера, зарегистрированного на Э. на абонентский номер ___ и наоборот, так как в судебном заседании установлено, что из детализации данных абонентов следует, что велись переговоры между данными абонентами, однако содержание данных разговоров и лиц, участвующих в них, суду не представлено, в связи с чем, однозначно сделать вывод о то, что именно с этих номеров разговаривали Сангаджиев или Ш. нельзя. В судебном заседании подсудимый Сангаджиев А.С. пояснил, что ему не принадлежат указанные номера телефонов, и с данных телефонов он не мог звонить ни Х., ни С.

Суд не может взять в качестве доказательства вины Сангаджиева А.С. просмотренную в судебном заседании часть видеозаписи очной ставки межу Сангаджиевым и потерпевшим Х., так как данная видеозапись представлена суду не полном объеме. Специалист Б. суду, проводивший видеосьемку, пояснил, что недостающая часть видеозаписи очной ставки была испорчена при переносе записи с видеокамеры на лазерный диск и восстановлению не подлежит.

Из материалов дела усматривается, что показания потерпевшего Х. и свидетелей, допрошенных в судебном заседании, последовательны и непротиворечивы. До совершения данного преступления потерпевший Х. не был знаком с подсудимым, неприязненных отношений между ними не было ; свидетели С. и Ш. были хорошо знакомы с подсудимым, между ними были дружеские отношения, они не находились с подсудимыми в неприязненных отношениях, поэтому суд считает, что у потерпевшего Х. и свидетелей С. и Ш. не было оснований для оговора подсудимого Сангаджиева А.С. Показания указанных в приговоре свидетелей не противоречивы, последовательны, неточностям в показаниях свидетелей Оч., Ма. и других суд дал оценку, данные показания суд считает достоверными, у свидетелей не было никакой заинтересованности в оговоре подсудимого Сангаджиева А.С. Показания потерпевшего и всех свидетелей по делу подтверждаются и письменными доказательствами, изложенными выше. При таких обстоятельствах совокупность этих доказательств приводит к достоверному выводу о совершении Сангаджиева А.С. вышеуказанного преступления.

Давая оценку доказательствам, суд критически относится к показаниям подсудимого Сангаджиева А.С., данным им в судебном заседании о том, что он не требовал от Х. «…» 2010 года никаких денег, никакой помощи не обещал по уголовному делу, деньги взял дознаватель Ш. с Х. для себя, так как их обнаружили у него в столе, а также оглашенным его показаниям, данным в ходе предварительного следствия в качестве подозреваемого. Данные показания не были последовательными, были противоречивыми, суд расценивает данные показания подсудимого и противоречия в его показаниях в судебном заседании и на предварительном следствии, как способ защиты от предъявленного обвинения, поскольку его доводы полностью опровергаются вышеприведенными показаниями потерпевшего и свидетелями, а также письменными материалами дела. Суд отклоняет данные доводы подсудимого Сангаджиева А.С. как несостоятельные.

Несостоятельными признает суд доводы защиты Авдеева В.А. о том, что потерпевший Х., свидетели С., Б. дали не достоверные показания в отношении Сангаджиева А.С. Суд, анализируя показания потерпевшего Харитонова и свидетелей Сиволаповой и Б., признал их достоверными, положил их в основу доказательств виновности Сангаджиева А.С. и потому отклоняет данные доводы защиты как несостоятельные.

Суд не может согласиться с позицией защиты Авдеева В.А. об оправдании Сангаджиева А.С. за отсутствием в его действиях состава преступления, так как вина Сангаджиева А.С. полностью установлена в судебном заседании вышеприведенными доказательствами.

Таким образом, исходя из совокупности всех установленных и проверенных в судебном заседании доказательств, суд приходит к выводу о доказанности вины Сангаджиева А.С. в покушении на мошенничество, то есть хищение чужого имущества путем обмана, совершенное лицом с использованием своего служебного положения, не доведенное до конца по независящим от него обстоятельствам и его действия квалифицирует по ст.30 ч.3, ст. 159 ч.3 УК РФ.

Судом установлено, что подсудимый Сангаджиев А.С., отстраненный от должности дознавателя постановлением районного суда в «..» 2009 года, не имея полномочий по принятию каких-либо решений по уголовному делу в отношении Х., подозреваемого в совершении преступления, по ст.158 ч.1 УК РФ, являясь сотрудником РОВД, то есть должностным лицом РОВД, обладая властными полномочиями, постоянно выполняя техническую работу в отделении дознания РОВД, зная о находящихся в отделении дознания в производстве всех уголовных дел, посредством сообщения Х. заведомо ложных сведений о том, что в отношении Х. может быть избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, скрыв от Х., что он не обладает процессуальными полномочиями по решению вопроса об избрании меры пресечения в отношении Х., то есть таким образом введя последнего в заблуждение, потребовал передать ему ( Сангаджиеву А.С. ) денежные средства в сумме десяти тысяч рублей для решения вопроса об избрании меры пресечения в виде подписки о невыезде в органах прокуратуры, указав при этом, что в случае отсутствия Сангаджиева в кабинете, денежные средства можно передать Ш. После передачи Х. в кабинете денежных средств дознавателю Ш. Сангаджиев был задержан работниками УСБ УВД АО, а потому не смог завладеть деньгами Х. в сумме десяти тысяч рублей. Его действия были умышленными, направленными на мошенническое завладение денежными средствами Х.

Версию защиты Авдеева В.А, а также самого подсудимого Сангаджиева А.С. в судебном заседании о том, что данное преступление, в котором обвиняют Сангаджиева А.С. совершил дознаватель Ш. была проверена в судебном заседании. Она ничем не была подтверждена. Потерпевший Х. прямо как в заявлении о привлечении к уголовной ответственности Сангаджиева А.С. за вымогательство с него 10 000 рублей, так на протяжении всего судебного заседания утверждал, что деньги с него вымогал Сангаджиев, подписку о невыезде отбирал на бланке Сангаджиев, приходил Х. в отделение дознания только к Сангаджиеву и деньги передал дознавателю Ш. только по указанию Сангаджиева. Свидетель С. также утверждала, что только Сангаджиев требовал деньги с Х., и беседу они относительно денег вели только с Сангаджиевым. Другие дознаватели в этом не принимали никакого участия. С учетом изложенного, суд считает, что вышеизложенная версия защиты и подсудимого Сангаджиева А.С. является надуманной и отклоняет ее как несостоятельную.

Все процессуальные документы, имеющиеся в материалах уголовного дела получены в соответствии с требованиями уголовно- процессуального закона.

При назначении меры наказания подсудимому Сангаджиеву А.С. суд в соответствии со ст. 60 ч.3, 66 УК РФ учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, преступление относится к тяжким преступлениям, личность подсудимого, положительно характеризующегося по месту жительства и работы, в том числе обстоятельства смягчающие наказание, влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Обстоятельства смягчающие наказание суд признает наличие на иждивении подсудимого Сангаджиева А.С. детей, положительные характеристики по месту работы в РОВД, впервые привлечение к уголовной ответственности.

Обстоятельства, отягчающие наказание – отсутствуют.

Оценив обстоятельства дела, смягчающие ответственность обстоятельства подсудимого Сангаджиева А.С., отсутствие отягчающих, суд пришел к убеждению, что исправление подсудимого возможно без реальной изоляции от общества, в связи с чем считает необходимым и целесообразным назначить наказание Сангаджиеву А.С. в виде лишения свободы условно, со штрафом, без ограничения свободы.

Гражданский иск не заявлен.

Вещественные доказательства по делу разрешить в соответствии со ст.81,82 УПК РФ: лист бумаги формата А-4 с машинописным текстом; лист бумаги перекидного календаря с рукописным текстом; два лазерных компакт диска « Smart-Trakt» с аудиозаписями разговора Х. и С. с дознавателями Сангаджиевым А.С. и Ш.; кассета формата « Mini-DB» с видеозаписью осмотра места происшествия от «..» 2010 года; лазерный диск с видеозаписью очной ставки подозреваемого Сангаджиева А.С. и потерпевшего Х. от «..» 2010 года; лазерный диск с видеозаписью очной ставки подозреваемого Сангаджиева А.С. и свидетеля С. от «..». 2010 года- хранить при уголовном деле;

Сотовый телефон « Самсунг- Е 1070» в корпусе черного цвета, не представляющий ценности- уничтожить.

Денежные средства в сумме 2000 рублей купюрами 1000 рублей и 2 по 500 рублей, находящиеся на хранение в камере хранения вещественных доказательств МСО СУ СК при прокуратуре РФ по Астраханской области - возвратить в УСБ УВД АО; муляжи денежных средств в сумме 8000 рублей купюрами по 500 рублей, находящиеся на хранение в камере хранения вещественных доказательств МСО СУ СК при прокуратуре РФ по Астраханской области – хранить при уголовном деле.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 307-309 УПК РФ, суд

П р и г о в о р и л:

Признать САНГАДЖИЕВА А.С. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.3 ст.159 УК Р Ф и назначить наказание – 03 ( три ) года лишения свободы, со штрафом в сумме 5000 ( пять ) тысяч рублей в доход государства, без ограничения свободы.

По основаниям ст. 73 УК РФ наказание в части лишения свободы считать условным с испытательным сроком на 02 ( два ) года.

Меру пресечения в отношении Сангаджиева А.С. подписку о невыезде и надлежащем поведении – оставить без изменения.

Контроль за отбытием наказания Сангаджиева А.С. возложить на уголовно- исполнительную инспекцию, обязать осужденного Сангаджиева А.С. ежемесячно проходить регистрацию в инспекции, не менять места жительства без письменного разрешения инспекции.

Вещественные доказательства по делу разрешить в соответствии со ст. 81,82 УПК РФ: лист бумаги формата А-4 с машинописным текстом; лист бумаги перекидного календаря с рукописным текстом; два лазерных компакт диска « Smart-Trakt» с аудиозаписями разговора Х. и С. с дознавателями Сангаджиевым А.С. и Ш.; кассета формата « Mini-DB» с видеозаписью осмотра места происшествия от «..» 2010 года; лазерный диск с видеозаписью очной ставки подозреваемого Сангаджиева А.С. и потерпевшего Х. от «..». 2010 года; лазерный диск с видеозаписью очной ставки подозреваемого Сангаджиева А.С. и свидетеля С. от «..» 2010 года - хранить при уголовном деле;

Сотовый телефон «Самсунг- Е 1070» в корпусе черного цвета, не представляющий ценности- уничтожить.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Астраханский областной суд в течение 10 суток со дня его провозглашения. В случае подачи кассационной жалобы осужденный Сангаджиев А.С. вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Приговор постановлен и отпечатан в совещательной комнате на компьютере.

Председательствующий судья: Р.А. Пуртова