№ 1-29-2011
П Р И Г О В О Р
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
гор. Воронеж 28 июля 2011 года
Судья Левобережного районного суда г. Воронежа Богданова Л. В. с участием государственного обвинителя - старшего помощника прокурора Левобережного района г. Воронежа Петровой В. Е.,
подсудимого Цыганкова А. Б.,
защитника - адвоката Дмитриева В. А., представившего удостоверение № 0981 и ордер № 34548,
потерпевшего А.А.,
при секретаре Дрыженко Р. Ю.,
рассмотрев материалы уголовного дела в отношении
Цыганкова А.Б., родившегося ДД.ММ.ГГГГ в <адрес>, гражданина Российской Федерации, зарегистрированного по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>, проживающего по адресу: <адрес>, <адрес>, <адрес>, работающего в <данные изъяты> электриком, имеющего среднее специальное образование, разведенного, несудимого,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ,
у с т а н о в и л:
Цыганков А. Б. совершил преступления при следующих обстоятельствах:
15 августа 2010 года около 16 часов 10 минут Цыганков А. Б. с целью встречи со своей знакомой И.В., работавшей также как и он охранником ООО ЧОО «<данные изъяты>», приехал к проходной ООО «<данные изъяты>» по адресу: <адрес>, где в это время на дежурстве по охране объекта на территории предприятия находилась И.В.. Пройдя в помещение проходной ООО «<данные изъяты>», Цыганков потребовал от ранее знакомого ему охранника ООО «<данные изъяты>» М.А., осуществлявшего пропускной режим, пропустить его на территорию данного общества. М.А. отказался выполнить необоснованное требование Цыганкова и выразился в его адрес грубой нецензурной бранью, в связи с чем между ними произошла ссора, которая на почве возникших неприязненных взаимоотношений переросла в драку, в ходе которой у Цыганкова возник умысел на причинение М.А. тяжкого вреда здоровью. Реализуя задуманное, Цыганков подверг М.А. избиению, неосторожно относясь к возможным последствиям в виде смерти последнего. При этом он, действуя активно и целенаправленно, нанес М.А. руками, ногами, а также деревянным черенком от лопаты не менее 13 ударов, в том числе, в области расположения жизненно важных органов: не менее 6 ударов в область головы, не менее 2 ударов в область грудной клетки, не менее 1 удара в область живота.
Своими умышленными действиями Цыганков причинил М.А. ссадину на левом предплечье, множественные кровоподтеки на грудной клетке, конечностях, в области живота, не повлекшие за собой вреда здоровью или незначительной стойкой утраты трудоспособности, а также телесные повреждения в виде ушиба головного мозга с кровоизлияниями в его вещество, под мягкие и твердую мозговые оболочки, переломов левой верхнечелюстной, левой височной костей, расхождения лобно-теменного шва, кровоизлияний в мягкие ткани головы и лица, ран в теменной области, на нижней губе, которые в совокупности квалифицируются как причинившие тяжкий вред здоровью, так как повлекли за собой опасный для жизни вред здоровью.
От полученной тупой травмы головы, включающей в себя ушиб головного мозга с кровоизлияниями в его вещество, под мягкие и твердую мозговые оболочки, переломы костей черепа, осложнившейся развитием отека и дислокации головного мозга, двусторонней фибринозно-гнойной пневмонией, М.А. 13 сентября 2010 года скончался в ГКБ СМП № 10.
Подсудимый Цыганков А. Б. вину в совершенном преступлении признал частично, пояснив, что у него не было намерения причинять М.А. тяжкий вред здоровью, между ними была обоюдная драка, при которой он защищался.
В судебном заседании он показал, что, работая охранником в ООО ЧОО «<данные изъяты>», он в силу своих служебных обязанностей должен был в период дежурства осуществлять охрану офиса ООО «<данные изъяты>». 15 августа 2010 года у него был выходной, охранником в тот день была И.В., также работавшая в ЧОО «<данные изъяты>». Днем он несколько раз по телефону разговаривал с И.В., она попросила его приехать к ней на работу, чтобы обсудить рабочие вопросы, связанные с охраной другого объекта. Он в 17-м часу приехал к проходной ООО «<данные изъяты>», где в это время находились М.А. и И.В.. Он хотел пройти на территорию организации, но охранник М.А. не пропустил его, ссылаясь на то, что он в этот день не на дежурстве. Он сказал М.А., что пройдет на территорию, так как нужно переговорить с И.В., однако тот выразился в его адрес нецензурно и заявил, что пройти он не сможет. Полагая, что М.А. шутит, так как ранее проблем с пропуском на территорию не было, он попытался пройти через коридор, но М.А. толкнул его, он, зацепившись ногой за порог, упал на землю перед проходной. Поднимаясь, он стал выражаться нецензурно в адрес М.А., тот также выражался в его адрес, между ними произошла ссора. И.В., которая в это время находилась в помещении проходной, пыталась их остановить, но они сказали ей уходить и не вмешиваться. В ходе ссоры М.А. нанес ему 3-4 удара в область носа и по губам, затем встал около порога проходной. Он (Цыганков), выплюнув кровь изо рта, почувствовал, что нет зубов. Он разозлился, кинулся на М.А., они сцепились, оказались в коридоре проходной, он наносил М.А. удары, но каким образом и куда, не помнит. Также не помнит, как они оказались на другой стороне проходной, на территории предприятия, предполагает, что могли в ходе драки катиться по коридору, не помнит, чтобы у него в руках был черенок от лопаты, но допускает, что мог схватить его. Пришел он в себя, когда вдвоем с М.А. они лежали на щебне уже на территории ООО «<данные изъяты>». Он лежал на боку, М.А. навалился на него сзади, придушил рукой за шею, он сказал М.А. остановиться, так как почувствовал, что задыхается, после чего они поднялись с земли и вдвоем зашли в помещение проходной. Он стал искать тряпку, чтобы вытереть кровь, а М.А. сел на диван, через некоторое время завалился на бок и захрипел. Вскоре приехала группа быстрого реагирования ЧОО «<данные изъяты>», вызванная И.В., а затем машина скорой помощи, которая увезла М.А. в больницу.
По существу аналогичные показания Цыганков давал в ходе предварительного расследования, при допросе в качестве подозреваемого объяснил свои действия тем, что после того, как М.А. нанес ему удары по лицу и выбил зубы, от обиды и злости он перестал соображать (т. 1, л. д. 61-62). При допросе в качестве обвиняемого Цыганков, подтвердив ранее данные показания, показал, что у него с потерпевшим была обоюдная драка, он защищался, не исключает того, что мог нанести М.А. удары черенком от лопаты (т. 1, л. д. 103-105).
Согласно протоколу явки с повинной от 16.08.2010 года Цыганков А. Б. сообщил, что 15 августа 2010 года, когда около 17 часов он подошел в КПП ООО «<данные изъяты>», у него возник конфликт со знакомым охранником М.А. М.А., в результате чего рядом с входом в КПП между ними произошла драка. Он нанес М.А. не менее 5-6 ударов в область головы, от которых М.А. падал на землю, ударяясь головой и телом о кирпичи и строительный гравий (т. 1, л. д. 40-41).
Исследовав представленные сторонами доказательства в совокупности, суд приходит к выводу о виновности подсудимого в совершении преступления при изложенных в приговоре обстоятельствах.
Согласно показаниям потерпевшего М.А. его брат А.А. проживал один, на протяжении семи лет работал сторожем в ООО «<данные изъяты>». Брат был спокойным неконфликтным человеком, но мог вспылить, если видел несправедливость. 16 августа 2010 года ему позвонила племянница и сообщила, что брат находится в больнице «Электроника» в отделении реанимации, куда доставлен с работы машиной скорой помощи. Из беседы с врачами он узнал, что у брата имеются множественные телесные повреждения, в том числе, головы, доставлен в больницу он был в бессознательном состоянии. Он встречался с начальником службы безопасности ООО «<данные изъяты>» А.Н., который рассказал ему, что брат был избит на дежурстве сотрудником ЧОП «<данные изъяты>» Цыганковым, на месте происшествия был найден черенок от лопаты. Со слов А.Н. причиной конфликта между братом и Цыганковым явилось то, что брат не пропустил Цыганкова на территорию предприятия. Он с сестрами ежедневно посещал брата в больнице, но тот в сознание не приходил, а 13 сентября 2010 года августа скончался.
Свидетель А.И. - врач-нейрохирург БСМП № 10 - показал, что 15 августа 2010 года машиной скорой помощи в больницу был доставлен М.А., состояние которого было крайне тяжелым. М.А. был без сознания, осматривая его, он обнаружил у него повреждения в области головы, груди, конечностей. На голове в лобно-теменно-височной области имелись линейные раны, расположенные параллельно, края которых были размозжены. Линейные параллельно расположенные вытянутые кровоподтеки были у М.А. также на руках, на грудной клетке. По характеру ран и кровоподтеков, их расположению можно было сделать вывод, что удары М.А. наносились с одного угла, тупым твердым продолговатым предметом типа палки или дубинки, при этом он не менял положение при нанесении ударов. Исходя из того, что имелись переломы костей черепа и расхождение лобно-теменного шва, М.А. были нанесены достаточно сильные удары. По жизненным показаниям М.А. был им прооперирован, однако его состояние не улучшилось, в сознание он так и не пришел до самой смерти. По его мнению врача-нейрохирурга, имеющего большой стаж работы и наблюдавшего многих больных с травмами головы, имеющееся у М.А. тяжелое повреждение мозга исключало возможность совершения целенаправленных действий после получения этой травмы.
Свидетель И.В. показала, что после того, как по её просьбе примерно в 16 часов 10 минут Цыганков подъехал к проходной ООО «<данные изъяты>», он сказал охраннику М.А., что ему нужно пройти к ней на территорию предприятия. Однако М.А. Цыганкова не пропустил, выразился в его адрес нецензурно, после чего между ними началась словесная перепалка, они стали хватать друг друга за одежду, выражаясь в адрес друг друга нецензурно, она пыталась их остановить, но безрезультатно. Когда завязалась драка, она ушла с проходной, так как здание, которое она должна была охранять, осталось открытым. Когда примерно через 5-10 минут она вышла из здания и направилась к проходной, Цыганков и М.А. находились уже на территории ООО «Р-К». Они лежали на земле недалеко от проходной, сцепившись, боролись друг с другом, катаясь по щебенке. Увидев это, она нажала «тревожную кнопку», вызвав группу быстрого реагирования. В это время Цыганков и М.А. поднялись, зашли в помещение проходной. Она также пришла туда, увидела, что у обоих были телесные повреждения, их одежда была в крови. Она вызвала скорую помощь. На её вопрос Цыганкову, что произошло, тот ответил, что М.А. оскорбил его, из-за этого между ними произошла ссора и драка. М.А., который сел на диван в помещении проходной, ничего не говорил, а примерно через 5 минут потерял сознание.
По ходатайству государственного обвинителя в судебном заседании были оглашены показания свидетеля И.В., которые она давала на первоначальном этапе расследования (т. 1, л. д. 109-111). Согласно оглашенным показаниям, И.В. поясняла, что на проходной между М.А. и Цыганковым возникла ссора, они стали оскорблять друг друга нецензурно, М.А. толкнул Цыганкова, тот в ответ ударил М.А., затем между ними завязалась драка. Она пыталась их остановить, но это у неё не получилось, после чего она ушла в здании ООО «<данные изъяты>». Когда примерно через 5 минут она вышла из здания, из-за угла увидела, что Цыганков и М.А., лежа на земле, наносят друг другу удары в различные части тела.
И.В. эти показания подтвердила, пояснив, что с момента описываемых событий прошло значительное время, в связи с чем многие обстоятельства она забыла. Поясняя, что видела как Цыганков и М.А., сцепившись, боролись на щебеночном покрытии, но кто кому из них наносил удары, она не разглядела из-за проблем со зрением, И.В. в то же время категорически утверждала, что телесные повреждения М.А., от которых он впоследствии скончался, мог причинить только Цыганков, других лиц на территории предприятия не было.
Свидетель Б.М. показал, что 15 августа 2010 года он, являясь старшим группы быстрого реагирования ООО ЧОО «<данные изъяты>», выезжал в ООО «<данные изъяты>», которое является объектом их охраны, после срабатывания «тревожной кнопки». Вместе с ним в группе был охранник-водитель В.С.. По прибытии на объект, в помещении сторожа на проходной они увидели находившегося на топчане сторожа М.А.. Он сначала сидел спиной к стене, а затем упал на бок, захрипел. М.А., по его мнению, находился в бессознательном состоянии, был по пояс обнажен, его лицо, голова, грудь были в крови. В этом же помещении первоначально находился и охранник Цыганков, на лице которого он заметил кровоподтек и ссадину или царапину. Он спросил у Цыганкова, что произошло, на его вопрос тот невнятно сказал что-то вроде того, что они тут свои и сами разберутся. Он также пытался выяснить, что конкретно произошло, у женщины-охранника, дежурившей в этот день. Но та также ничего внятно не пояснила, заявив, что не видела происходящее, в то же время не отрицала, что она нажала «тревожную кнопку». М.А. была вызвана скорая помощь. О случившемся он сообщил директору своего предприятия и начальнику службы охраны.
По поводу своих показаний в ходе предварительного следствия о том, что Цыганков находился в состоянии алкогольного опьянения, Б.М. пояснил, что бегло читал протокол допроса, утверждать, что Цыганков был нетрезв, он не может.
Свидетель В.С., выезжавший вместе с Б.М. в составе группы быстрого реагирования на место происшествия, дал аналогичные по существу показания.
Согласно выписке из журнала дежурств ООО ЧОО «<данные изъяты>» за 15 августа 2010 года сигнал «тревожной кнопки» зарегистрирован в 16 часов 46 минут, передан ГБР (группе быстрого реагирования) в 16.47. В 16.52 группой быстрого реагирования, прибывшей на место, сообщено, что произошла драка между сторожем и охранником, который в этот день не работал, у одного из них разбита голова, вызвана скорая помощь (т. 1, л. д. 254).
Согласно показаниям свидетеля Ф.Ф., являющегося исполнительным директором ООО «<данные изъяты>», охрану организации осуществляют как сторожа, работающие в ней, так и охранники частного охранного предприятия «<данные изъяты>» по договору. При этом последние охраняли служебное здание, находящееся на территории организации, в выходные дни и нерабочее время, а сторожа организации охраняли её территорию по периметру. Сторож М.А. в их организации работал длительное время, он знал его как ответственного сотрудника, нареканий в его адрес не было никаких. М.А. не стеснялся говорить правду, мог за себя постоять. Охранники ЧОО «<данные изъяты>» Цыганков и И.В. работали посменно.15 августа 2010 года в 19-м часу он, получив сообщение о том, что на проходной охранник Цыганков избил сторожа М.А., приехал на место происшествия. Там находились И.В., которая дежурила в этот день, и её начальник. От них он узнал, что М.А. с телесными повреждениями госпитализировали в больницу. В помещении сторожа на топчане он увидел замытое пятно крови, И.В. сказала, что там лежал М.А.. Рядом с топчаном под вешалкой он обнаружил черенок от лопаты со следами крови, который был прислонен к стене. От сотрудников он потом узнал, что черенком от лопаты сторожа подпирали двери. Он предположил, что этот черенок является орудием преступления, так как на нем была кровь. При осмотре территории предприятия он обратил внимание на то, что щебень в некоторых местах был взрыхлен, особенно перед проходной, испачкан кровью, можно было понять, что там происходила борьба. Пятна крови он заметил также на щебне на улице перед проходной. Он спросил у И.В., что произошло на проходной. Она сказала, что Цыганков поругался с женой, пришел к ней решать какие-то рабочие вопросы, хотел пройти на территорию предприятия, но М.А. его не пропустил. Из-за этого между М.А. и Цыганковым произошла ссора, которую она пыталась остановить, но безрезультатно, после чего она ушла на объект охраны. Когда через некоторое время она вновь пришла к проходной, то, увидев происходящую между Цыганковым и М.А. драку, вызвала группу быстрого реагирования.
Кроме того, свидетель Ф.Ф. показал, что М.А. был обязан на основании должностной инструкции не пропускать Цыганкова на территорию предприятия, поскольку в этот день тот не дежурил, в выходные дни на территорию могли пройти только руководители ООО «<данные изъяты>» и сотрудники группы быстрого реагирования с их начальником, все остальные лица могли это сделать лишь на основании служебных записок. От главного инженера ООО «<данные изъяты>» В.Е. он узнал, что у Цыганковым и М.А. была взаимная неприязнь друг к другу, высказывая упреки, они переходили порой на нецензурные выражения.
Свидетель В.Е. показал, что, работая главным инженером ООО «<данные изъяты>» и зная длительное время М.А. по совместной работе, может охарактеризовать его как принципиального человека, требовательного к себе и другим сотрудникам. К охраннику ЧОО «<данные изъяты>» Цыганкову по работе также не было никаких претензий, он добросовестно исполнял свои обязанности. Несколько раз он наблюдал, как Цыганков и М.А. ругались друг с другом, говорили на повышенных тонах, причиной конфликта, как он понял, было недовольство М.А. зарплатой, по поводу которого Цыганков говорил ему найти другую работу. Днем 15 августа 2010 года начальник охраны ЧОО «<данные изъяты>» Г.А. сообщил ему, что на охраняемом объекте подрались охранники Цыганков и М.А., последний в крови лежит на проходной. Его это удивило, что Цыганков оказался на предприятии, так как дежурить в этот день должна была И.В.. Когда он приехал на объект, М.А. уже увезла в больницу машина скорой помощи, а Цыганкова для разбирательства забрали в милицию. У И.В. он стал выяснять, что случилось. Она рассказала, что на проходной у Цыганкова и М.А. произошла ссора, М.А. не пропустил Цыганкова на территорию предприятия, ссора переросла в драку, она начала их разнимать, но они её оскорбили, после чего она ушла. В помещении сторожей исполнительный директор ООО «<данные изъяты>» Ф.Ф. нашел черенок от лопаты, который был испачкан кровью, пятна крови были также на территории предприятия на щебенке перед проходной и на улице у входа на проходную
Свидетель Г.А. показал, что, являясь начальником службы охраны ООО ЧОО «<данные изъяты>», он осуществляет контроль за выполнением охранниками своих функциональных обязанностей. В выходной день 15 августа 2010 года после 16 часов ему позвонила диспетчер пульта срабатывания тревожной кнопки и сообщила, что на проходной ООО «<данные изъяты>» происходит драка между охранником и сторожем, туда направлена группа быстрого реагирования. Когда он прибыл на объект, сторожа М.А. на носилках уже переносили в машину скорой помощи. Зайдя в комнату сторожей, он обнаружил, что там беспорядок, стол сдвинут с места, стул перевернут, тетради разбросаны, на топчане, где отдыхали сторожа, была кровь. На месте происшествия он также видел черенок от лопаты - круглую палку длиной около 70 см стандартного диаметра, которая была в пятнах крови. На проходной находился Цыганков, у которого он заметил кровоподтеки и ссадины на лице, кровь на руках и одежде. Он стал расспрашивать Цыганкова о произошедшем, тот сказал, что М.А. не пропустил его через проходную, когда он пришел к дежурившей в этот день И.В., оттолкнул его, он в свою очередь толкнул М.А., между ними произошла потасовка, перешедшая в драку. Цыганков был нетрезв, так как от него ощущался запах спиртного, но на вопросы отвечал адекватно. И.В. на его вопросы пояснила, что пыталась прекратить конфликт между Цыганковым и М.А., но они сказали ей не вмешиваться; через некоторое время, направляясь на проходную, она увидела драку между Цыганковым и М.А. и вызвала группу быстрого реагирования.
Согласно показаниям свидетеля А.Н., данным в ходе предварительного расследования, исследованным в судебном заседании на основании ч. 1 ст. 281 УПК РФ, 15 августа 2010 года ему как начальнику службы безопасности ООО «<данные изъяты>» позвонил главный инженер организации В.Е. и сообщил, что на проходной подрались охранники М.А. и Цыганков. Когда он приехал на предприятие, М.А. уже был госпитализирован в больницу. В служебном помещении, где М.А. должен был находиться во время дежурства, на топчане были пятна крови. Там же был обнаружен черенок от лопаты длиной примерно 70 см, на нем также были следы крови. Аналогичные следы он заметил на щебне за проходной на территории организации. Находившаяся на месте происшествия охранник И.В., которая дежурила в этот день, рассказала, что к ней пришел Цыганков, но М.А. не пропустил его через проходную, после чего между ними произошел словесный конфликт, который она пыталась остановить. Однако Цыганков и М.А. попросили её не вмешиваться, и она ушла на объект охраны. Через некоторое время, направляясь на проходную, она увидела, что между Цыганковым и М.А. происходит драка, после чего она вызвала группу быстрого реагирования (л. д. 148-151).
Свидетель Т.Е. показала, что сожительствует с Цыганковым А.Б. длительное время, они проживают вместе в её квартире. 15 августа 2010 года около 17 часов Цыганков позвонил ей и попросил приехать к нему на работу. Когда она приехала к ООО «<данные изъяты>», увидела, что Цыганков сидел на пороге перед входом, там же была группа быстрого реагирования, охранник И.В.. У Цыганкова были выбиты зубы, лицо и руки поцарапаны, в синяках, одежда в крови, сланцы, в которых он был, порваны. Заглянув в помещение сторожей, она увидела, что на топчане там лежал М.А., как она поняла, он был без сознания. На её расспросы о происшедшем Цыганков ответил, что хотел встретиться с И.В. по поводу работы, но сторож М.А. не стал его пускать, выбил зуб, у них произошел конфликт. По поводу того, кем и как были причинены телесные повреждения М.А., Цыганков ничего не пояснял, сказал, что не помнит. Вещи Цыганкова, которые были в крови, она выбросила.
В судебном заседании были оглашены показания свидетеля Т.Е., данные ею в ходе предварительного следствия, из которых усматривается, что Цыганков ничего не говорил ей о том, что не помнит произошедшего. Напротив, позвонив ей и попросив приехать, Цыганков сообщил, что подрался на проходной своей работы. Когда, приехав, она стала спрашивать у Цыганкова, что случилось, он вновь повторил, что подрался, но подробностей рассказывать не хотел (т. 1, л. д. 134-136). По поводу этих противоречий Т.Е. пояснила, что не знает, почему следователь так записал её показания, но считает, что это несущественная разница.
Свидетель И.П. показал, что вечером 15 августа 2010 года ему позвонил начальник службы безопасности ООО «<данные изъяты>» А.Н. и сказал, что нужно выйти на работу вместо дежурившего в этот день сторожа М.А.. Прибыв на объект, он от А.Н. и гл. инженера предприятия В.Е. узнал, что произошла драка между охранником ЧОО «<данные изъяты>» Цыганковым и М.А., М.А. с телесными повреждениями госпитализирован. Охранник И.В., дежурившая от ЧОО «<данные изъяты>» в этот же день, на его вопросы по поводу случившегося ответила, что уходила в офис, потом увидев, что между Цыганковым и М.А. «заваруха«, они дерутся на земле, она вызвала группу быстрого реагирования. У сторожей ООО «<данные изъяты>» на проходной был черенок от лопаты, которым они подпирали дверь в жаркую погоду. Увидев после случившегося, что на этом черенке от лопаты следы крови, он вынес его на улицу. На следующий день приехавшие для осмотра места происшествия сотрудники милиции этот черенок изъяли.
Из показаний свидетеля П.П. (фельдшера подстанции скорой медицинской помощи) усматривается, что ДД.ММ.ГГГГ примерно в 17.30 час. он в составе бригады скорой медицинской помощи выезжал для оказания медицинской помощи мужчине, избитому на проходной предприятия, находящегося по переулку. Брусилова, 5а. Потерпевший М.А. находился в служебном помещении проходной, где также были мужчина и женщина в форме охранников. М.А. лежал на кушетке, был без сознания. Осмотрев его, он обратил внимание на наличие у него на грудной клетке подкожных гематом вытянутой формы длиной около 30 см, параллельно расположенных, характерных для ударов дубинкой или палкой. На голове у М.А. были две или три раны вытянутой формы, открытые, с зияющими концами, кровоточащие. Кровь была на руках и груди М.А., на кушетке и на полу рядом с ней. Цыганков, которого он увидел около входа в проходную, сказал, что телесные повреждения потерпевшему причинил он. Из его слов он понял, что они что-то не поделили с М.А., в результате чего произошла ссора. Цыганков говорил, что избивал М.А. руками, он заметил, что руки у него были в крови. За медицинской помощью Цыганков не обращался, поведение его было адекватным, но по несвязной речи и пошатывающейся походке Цыганкова он понял, что тот находится в состоянии опьянения. М.А. поместили в машину скорой помощи, где оказали первую помощь, остановили кровотечение, после чего доставили в больницу «Электроника», в сознание он так и не пришел.
Согласно заключению судебно-медицинского эксперта смерть М.А. наступила в результате тупой травмы головы, включающей в себя ушиб головного мозга с кровоизлияниями в его вещество, под мягкие и твердую мозговые оболочки, переломы костей черепа, осложнившейся развитием отека и дислокации головного мозга, двусторонней фибринозно-гнойной пневмонией.
При судебно-медицинском исследовании трупа М.А. обнаружены следующие повреждения:
- ушиб головного мозга с кровоизлияниями в его вещество, под мягкие и твердую мозговые оболочки;
- перелом левой верхнечелюстной кости;
- переломы левой височной кости, расхождение лобно-теменного шва (по данным медицинской документации);
- кровоизлияние в мягкие ткани лобной области справа;
- кровоизлияние в мягкие ткани правой височной области;
- кровоизлияние в мягкие ткани левой скуловой области;
- кровоподтеки в области лица (по данным медицинской документации);
- кровоизлияние в мягкие ткани левой височной и теменной области слева;
- раны в теменной области (по данным медицинской документации);
- рана на нижней губе;
- рана в теменной области слева;
- ссадина на левом предплечье;
- два кровоподтека на грудной клетке с кровоизлияниями в мягкие ткани груди на их уровне;
- кровоподтек в области живота;
- кровоподтек на задней поверхности правого предплечья;
- кровоподтеки на левой верхней конечности;
- кровоподтеки на правой голени.
Все перечисленные повреждения являются прижизненными, давность их причинения соответствует приблизительно 1 месяцу до времени наступления смерти. Причинены указанные повреждения при действии тупого твердого предмета, не исключена возможность их причинения руками и ногами постороннего человека.
При жизни данные повреждения квалифицировались бы следующим образом: ушиб головного мозга с кровоизлияниями в его вещество, под мягкие и твердую мозговые оболочки, переломы левой верхнечелюстной, левой височной костей, расхождение лобно-теменного шва, кровоизлияния в мягкие ткани головы и лица, раны в теменной области, на нижней губе - в совокупности как телесное повреждение, повлекшее тяжкий вред здоровью, так как повлекло за собой опасный для жизни вред здоровью, в данном случае привело к наступлению смерти. Все прочие повреждения в виде ссадины на левом предплечье, кровоподтеков на грудной клетке, в области живота, на правом предплечье - как телесные повреждения, не повлекшие за собой вреда здоровью или незначительной стойкой утраты трудоспособности, отношения к причине наступления смерти не имеют.
Длительное пребывание М.А. в лечебном учреждении, проводимое лечение, развитие процессов заживления, а также отсутствие подробного описания в представленной медицинской документации количества и локализации повреждений, обнаруженных при его поступлении в стационар, не позволяют конкретно высказаться о количестве травматических воздействий, причиненных потерпевшему, о взаиморасположении потерпевшего и нападавшего в момент причинения телесных повреждений. В данном случае можно констатировать, что при судебно-медицинском исследовании трупа М.А. были обнаружены повреждения: в области головы в количестве шести, в области грудной клетки в количестве двух, одного - в области живота, по одному - в области правого предплечья и области левого предплечья.
Обычно повреждения черепа и головного мозга, подобные обнаруженным при судебно-медицинском исследовании трупа М.А. и описанным в медицинской карте стационарного больного, сопровождаются утратой сознания различной степени, поэтому возможность совершения потерпевшим активных целенаправленных действий после их получения весьма маловероятна.
Обнаруженные у М.А. повреждения в виде кровоподтека на правом предплечье и ссадины на левом предплечье могут указывать на возможную борьбу и самооборону.
Множественность обнаруженных при судебно-медицинском исследовании повреждений в области головы и туловища, локализация их на различных поверхностях исключают возможность образования комплекса повреждений при падении из вертикального или близкого к таковому положения на горизонтальную плоскость (т. 1, л. д. 193-198).
Разъясняя заключение в судебном заседании, эксперт Поздняков А. В. пояснил, что при наличии таких повреждений мозга, которые были обнаружены у М.В., вероятность совершения каких-либо целенаправленных действий крайне низка, поскольку эти повреждения обычно сопровождаются потерей сознания.
Согласно протоколу осмотра места происшествия от 16.08.2010 года при осмотре участка местности, расположенного перед проходной ООО «<данные изъяты>», в 3,5 м от проходной на щебеночном покрытии обнаружен зуб человека. При осмотре помещения проходной при входе в комнату охранника в углу обнаружен фрагмент черенка от лопаты, на котором имеются пятна бурого цвета. При осмотре участка местности, находящегося на территории ООО «<данные изъяты>», прилегающего к проходной, на расстоянии 3,5 м от входа обнаружены множественные пятна бурого цвета, аналогичные пятна обнаружены на пороге с левой стороны от входа (т. 1, л. д. 33-39).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств на камне (щебне) и фрагменте черенка от лопаты, изъятых при осмотре места происшествия, найдена кровь человека, при определении групповой принадлежности которой выявлен только антиген Н, свойственный группе крови потерпевшего М.А. Следовательно кровь на указанных предметах могла произойти от потерпевшего М.А., от подозреваемого Цыганкова А. Б. происхождение крови исключается (т. 1, л. д. 184-187).
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств на одежде М.А. (трусах и спортивных брюках) обнаружена кровь, которая могла произойти от человека 0(Н)ав группы, к которой относится потерпевший М.А., от подозреваемого Цыганкова А. Б. происхождение крови исключается.
На зубе с места происшествия обнаружена кровь человека Ва группы, которая свойственна подозреваемому Цыганкову А. Б., следовательно, зуб может происходить от подозреваемого.
На черенке от лопаты найдена кровь с примесью пота. Пот возможно происходит за счет человека АВ группы с сопутствующим антигеном Н или нескольких человек с любым сочетанием выявленных групповых свойств, в частности, имеющих те же группы, что у М.А. и Цыганкова А. Б. Следовательно, пот только от потерпевшего или подозреваемого происходить не может, присутствие пота этих лиц возможно только в примеси (т. 1, л. д. 206-209).
В соответствии с заключением эксперта, проводившего медико-криминалистическое исследование механизма образования следов на вещественных доказательствах, на фрагменте черенка от лопаты обнаружены следы крови в виде контактных наслоений, брызг, помарок, потеков, следы инерционной деформации.
- следы крови от брызг по характеру образования являются динамическими следами и образовались при встречных контактах со следовоспринимающей поверхностью под различными углами. Брызги могли образоваться при взмахах окровавленной поверхностью и ударах по ней;
- следы крови в виде помарок образовались при контактах с окровавленными поверхностями материала, морфологические свойства помарок не позволяют высказаться о динамике взаимодействия;
- следы крови от контактных наслоений образовались при контакте с окровавленной поверхностью;
- следы крови от потеков, отходящих от контактных наслоений, образовались при стекании крови со следовоспринимающей поверхности;
- следы крови в виде инерционной деформации образовались от смешения первичных следов крови в результате неоднократных ударов.
Механизм образования следов крови в виде контактных наслоений, распространения брызг, потеков и инерционной деформации следов свидетельствует о неоднократных ударах (т. 1, л. д. 217-219).
Согласно заключению эксперта у Цыганкова А. Б. при судебно-медицинской экспертизе, проведенной 17.08.2010 года, были обнаружены телесные повреждения в виде ссадин на спинке носа, на задней поверхности шеи, на левой ушной раковине, в правой теменной области, на правом и левом плечевых суставах, на левом локтевом суставе, кровоподтеков на веках левого глаза, на правом и левом плече, на левой боковой поверхности шеи, на правой боковой поверхности грудной клетки, перелома коронковой части второго зуба на верхней челюсти слева, кровоизлияния на слизистой верхней губы слева.
Телесные повреждения могли быть причинены за 1-3 дня до времени проведения экспертизы, возможно 15.08.2010 года, при действии твердого тупого предмета. Квалифицируются телесные повреждения как не причинившие вреда здоровью человека (т. 1, л. д. 161-163).
Разъясняя данное заключение, эксперт Хромов Д. А. в судебном заседании пояснил, что обнаруженные у Цыганкова полосовидные ссадины могли образоваться как от воздействия ногтей, так и в результате падения на щебень, борьбы на щебне. Кровоподтеки могли быть причинены при ударах руками, ногами, иными твердыми тупыми предметами. В обнаруженных у Цыганкова телесных повреждениях в области шеи не отразились специфические признаки воздействующего предмета, в связи с чем однозначно высказаться о механизме образования этих повреждений эксперту не представилось возможным, не исключено, что повреждения в области шеи могли образоваться как при ударах, при борьбе, так и при сдавливающем воздействии на шею.
Кроме того, вина подсудимого подтверждается и иными доказательствами, содержащимися в уголовном деле, исследованными в судебном заседании:
- рапортом оперативного дежурного дежурной части ПМ № 9 ОМ № 3 УВД по г. Воронежу, согласно которому 15.08.2010 года в 18.00 часов в дежурную часть поступило телефонное сообщение о том, что в ООО «<данные изъяты>» произошел конфликт между персоналом (т. 1, л. д. 25);
- рапортом оперативного дежурного дежурной части ОМ № 3 УВД по г. Воронежу, из которого усматривается, что в 18 часов 45 минут 15 августа 2010 года в дежурную часть поступило сообщение из ГКБ № 10 о госпитализации М.А. с диагнозом «ушиб головного мозга» (т. 1, л. д. 23);
- протоколом осмотра предметов, признанных вещественными доказательствами по делу, - фрагмента черенка от лопаты длиной 79,5 см, диаметром 3,5 см, с многочисленными пятнами по всей поверхности; камня, фрагмента зуба, изъятых при осмотре места происшествия; одежды потерпевшего М.А., изъятой при выемке (т. 1, л. д. 229-231);
- должностной инструкцией охранника ООО «<данные изъяты>», которой предусмотрено, что охранник обязан не допускать на территорию предприятия лиц, которые находятся в состоянии алкогольного опьянения; на охраняемую территорию предприятия лица могут быть пропущены по предъявлению удостоверения личности с выдачей разового пропуска или в сопровождении представителя предприятия (т. 1, л. д. 279-280);
- договором на оказание услуг от 01.07.2010 года, заключенным между ООО «<данные изъяты>» и М.А., согласно которому сторож М.А. обязан организовать и обеспечивать контроль за соблюдением общественного порядка на территории, контролировать вход и выход посетителей (т. 1, л. д. 281-282);
- графиком дежурств сотрудников ООО ЧОО «<данные изъяты>» по охране объекта ООО «<данные изъяты>» на август 2010 года, согласно которому охрана объекта 15.08.2010 года осуществлялась И.В. (т. 1, л. д. 255).
Согласно заключению комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы Цыганков А. Б. в период непосредственно предшествующий совершению инкриминируемого ему деяния и в момент совершения этого деяния каким-либо психическим расстройством, в том числе и временным, которое делало бы его неспособным осознавать фактический характер и общественную опасность совершаемых действий и руководить ими, не страдал. В указанный период он правильно ориентировался в окружающей обстановке, у него не отмечалось признаков нарушенного сознания, бреда, галлюцинаций или иных психических нарушений, деятельность его носила целенаправленный и последовательный характер, сопровождалась личным контактом по существу, то есть, совершая свои противоправные действия Цыганков мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.
В этот период Цыганков А. Б. также не находился в состоянии аффекта или ином эмоциональном состоянии, которое оказывало бы существенное влияние на его сознание и деятельность. Об этом свидетельствует отсутствие характерной трехфазной динамики протекания эмоциональных реакций. У Цыганкова не было признаков накопления эмоционального напряжения, аффективного изменения сознания, нарушения восприятия, дезорганизации поведения, выраженных нарушений произвольной регуляции своих действий; также отсутствовала фаза постаффективного истощения, его поведение после содеянного было сложноорганизованным, последовательным. Запамятование отдельных эпизодов, событий случившегося не является квалифицирующим критерием аффекта, а может учитываться лишь при наличии других, характерных для аффекта феноменологических проявлений.
Оценив представленные доказательства в совокупности, суд находит вину подсудимого доказанной. Суд считает установленным, что между Цыганковым и М.А. произошел конфликт, вызванный тем, что М.А. не пропустил Цыганкова на охраняемую им территорию предприятия. При этом действия М.А., находившегося на своем рабочем месте, на дежурстве были правомерны и соответствовали требованиям должностной инструкции.
Доводы подсудимого о том, что он защищался и находился в таком эмоциональном состоянии, что потерял над собой контроль и не помнит обстоятельств причинения телесных повреждений потерпевшему, суд находит не состоятельными. Они опровергаются как выводами судебных экспертиз, так и показаниями свидетелей, в частности, П.П., Г.А., которым непосредственно после конфликта Цыганков говорил, что избивал М.А.. Показания свидетелей последовательны, логичны, не содержат противоречий, которые могли бы вызвать сомнения в их достоверности, согласуются с заключением экспертов, проводивших психолого-психиатрическую экспертизу. Выводы экспертов об отсутствии у Цыганкова состояния аффекта либо иного эмоционального состояния, которое оказывало бы существенное влияние на его сознание и деятельность, научно аргументированы и убедительны, экспертное исследование носит комплексный характер, осуществлялось высококвалифицированными специалистами в области судебной психиатрии и психологии, имеющими длительный стаж экспертной работы. Из протокола явки с повинной Цыганкова также следует, что он 5-6 раз нанес удары М.А. в область головы. Доводы Цыганкова о том, что он подобного не говорил, а подписал чистый бланк протокола, свидетели А.П. и Н.И., сотрудники милиции, которые первоначально беседовали с Цыганковым и отбирали у него объяснение, опровергли. Они пояснили, что как протокол явки с повинной, так и объяснение Цыганкова, данное им непосредственно после оформления протокола явки с повинной, они составляли только со слов Цыганкова, с протоколом Цыганков лично знакомился, подписал его без замечаний.
О наличии у подсудимого умысла на причинение тяжкого вреда здоровью свидетельствует не только интенсивность избиения им потерпевшего, но и направленность и характер его действий, нанесение М.А. множественных ударов, в том числе специально взятым для этого предметом - черенком от лопаты, по голове, лицу, грудной клетке, то есть в области расположения жизненно важных органов. О том, что изъятый на месте происшествия черенок от лопаты применялся Цыганковым для нанесения телесных повреждений М.А., свидетельствует наличие на черенке в примеси пота, который мог произойти от Цыганкова, а также следов крови, которая могла произойти только от потерпевшего, от Цыганкова происхождение этой крови эксперты исключили. Механизм образования следов крови на черенке от лопаты (наличие контактных наслоений, следов в виде инерционной деформации) свидетельствует о неоднократно нанесенных ударах. Таким образом, активный и целенаправленный характер действий Цыганкова подтверждает, что он действовал умышленно, с целью причинения М.А. тяжкого вреда здоровью. К наступлению смерти М.А., как следует из собранных доказательств, Цыганков относился неосторожно, хотя по обстоятельствам дела должен был и мог предвидеть такие последствия своих противоправных действий.
Доводы Цыганкова о том, что он защищался от М.А., суд оценивает критически. События, предшествующие совершению преступления, не угрожали безопасности Цыганкова, препятствий для того, чтобы покинуть проходную, прекратив тем самым конфликт, для подсудимого не имелось. Однако, как усматривается из показаний свидетеля И.В., Цыганков прошел на охраняемую территорию предприятия, где произошла драка с М.А.. При этом локализация и характер телесных повреждений, обнаруженных у М.А., полученная им тяжелая травма мозга свидетельствуют о том, что потерпевший не мог совершать таких активных и целенаправленных действий, которые бы представляли опасность для жизни и здоровья подсудимого, телесные повреждения, имевшиеся у Цыганкова, не повлекли вреда его здоровью. Фельдшер скорой помощи и врач, оперировавший потерпевшего, независимо друг от друга дали показания о наличии у М.А. телесных повреждений в виде вытянутых, параллельно расположенных, линейных кровоподтеков в области груди, такого же характера ран на голове, свидетельствующих о том, что при нанесении этих повреждений потерпевший не менял положения. Кроме того, у М.А. судебно-медицинским экспертом были обнаружены телесные повреждения, характерные для борьбы и самообороны, что в совокупности с установленными судом обстоятельствами причинения М.А. повреждений, в том числе палкой, наличием у потерпевшего переломов костей черепа, свидетельствующих о том, что удары, повлекшие эти повреждения, наносились с достаточной силой, дает основание суду сделать вывод, что именно М.А., находившийся на своем рабочем месте, оборонялся от действий Цыганкова, желающего вопреки установленному порядку пройти на охраняемую территорию.
Таким образом, давая оценку противоправным действиям Цыганкова, суд на основании исследованных доказательств считает установленным, что между Цыганковым и М.А. произошла ссора, возникшая на почве личных неприязненных отношений, перешедшая затем в драку, они обменивались обоюдными ударами, при этом А.Б. был вооружен черенком от лопаты, нанес множественные удары М.А. в область головы, причинив тяжкий вред здоровью потерпевшего. При таких обстоятельствах суд не усматривает в действиях Цыганкова состояния необходимой обороны либо превышения её пределов, а с учетом заключения комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы также не усматривает и состояния физиологического аффекта. С учетом изложенного действия Цыганкова А. Б. суд квалифицирует по ч. 4 ст. 111 УК РФ, как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего.
При назначении наказания суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного подсудимым особо тяжкого преступления, за которое не предусмотрено иного основного наказания, кроме лишения свободы. Размер указанного наказания определяется судом с учетом конкретных обстоятельств дела, мнения потерпевшего, настаивающего на строгом наказании, данных о личности подсудимого и потерпевшего, влияния назначенного наказания на исправление подсудимого и условия жизни его семьи. Цыганков посредственно характеризуется по месту жительства, положительно – по месту работы. В качестве обстоятельств, смягчающих наказание подсудимого, суд учитывает его явку с повинной, раскаяние в содеянном, а также принимает во внимание наличие у него престарелой матери, перенесшей тяжелое заболевание. Кроме того, согласно предъявленному Цыганкову обвинению, ссора между ним и М.А. произошла после того, как М.А. высказался в адрес Цыганкова грубой нецензурной бранью. Данное обстоятельство - оскорбление потерпевшим подсудимого - не опровергнуто в судебном заседании, в силу чего такие действия потерпевшего, явившиеся поводом для последующей ссоры, суд расценивает как смягчающие ответственность подсудимого.
С учетом перечисленных смягчающих обстоятельств суд, принимая во внимание, что отягчающих обстоятельств по делу не установлено, считает возможным определить размер наказания Цыганкову А. Б. значительно ниже максимального, предусмотренного санкцией ч. 4 ст. 111 УК РФ. Обстоятельств, дающих основания для применения условного осуждения в соответствии со ст. 73 УК РФ, а также исключительных обстоятельств, позволяющих назначить наказание в соответствии со ст. 64 УК РФ, суд не усматривает. Дополнительное наказание в виде ограничения свободы суд считает возможным не назначать.
Потерпевшим А.А. заявлен иск к Цыганкову А. Б. о взыскании с него в счет компенсации морального вреда – 1 000 000 рублей, в возмещение причиненного имущественного ущерба 167000 рублей. При рассмотрении дела судом потерпевший уточнил свои исковые требования в части возмещения имущественного ущерба, ходатайствовал взыскать с подсудимого денежные средства в размере затрат, подтвержденных им документально, а также признанных подсудимым. Суд данные исковые требования А.А. считает необходимым удовлетворить, взыскать в его пользу с подсудимого 40146 рублей 10 копеек, из которых 30146 рублей 10 копеек - затраты потерпевшего на лечение и погребение, подтвержденные документами, а 10000 рублей - расходы на приобретение и установку ограды, признанные в данном размере подсудимым.
При решении вопроса о размере компенсации морального вреда суд с учетом положений ст. 1101 ГК РФ принимает во внимание характер причиненных потерпевшему нравственных страданий, обстоятельства, при которых причинен моральный вред, материальное и семейное положение подсудимого, требования разумности и справедливости, а также реальную возможность выплаты подсудимым денежной компенсации. С учетом перечисленных обстоятельств суд считает правомерным заявленный иск о возмещении морального вреда удовлетворить частично, взыскав с подсудимого 400 000 рублей.
В соответствии с п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ назначенное наказание Цыганкову А. Б., поскольку он осуждается за особо тяжкое преступление, надлежит отбывать в исправительной колонии строгого режима.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 307 - 309 УПК РФ, суд
п р и г о в о р и л:
Признать Цыганкова А.Б. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ (в редакции Федерального закона от 07.03.2011 года № 26-ФЗ), и назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 8 (восемь) лет без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Срок отбывания наказания Цыганкову А. Б. исчислять с 28 июля 2011 года. Меру пресечения Цыганкову А. Б. изменить, взять под стражу в зале суда и до вступления приговора в законную силу содержать его в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по <адрес>.
Гражданский иск потерпевшего А.А. удовлетворить частично. Взыскать с Цыганкова А. Б. в пользу А.А. в возмещение причиненного имущественного ущерба 40146 рублей 10 копеек, в возмещение морального вреда 400 000 рублей.
Вещественные доказательства по делу: фрагмент черенка от лопаты, камень, зуб, изъятые в ходе осмотра места происшествия; одежду, принадлежащую М.А. (спортивные брюки, сланцы, трусы), изъятую в ходе выемки, - по вступлении приговора в законную силу уничтожить.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Воронежский областной суд в течение 10 суток со дня провозглашения, а осужденным - в тот же срок со дня вручения копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий