Д. № 1- 46/2011 ПРИГОВОР
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
г. Владимир «11» июля 2011 года
Ленинский районный суд города Владимира
в составе:
председательствующего судьи Орлова Д.В.,
с участием государственных обвинителей –
помощников прокурора г. Владимира Ермакова К.А.,
Голикова Р.А.,
прокурора отдела прокуратуры Владимирской области
Буркова Д.С.,
подсудимого Королева И.Н.,
защитника – адвоката Пузырева С.А.,
предоставившего удостоверение № и ордер №,
при секретаре Казберович Е.А.,
потерпевших и гр. истцов ФИ01,
ФИО2,
представителя потерпевших и гр. истцов ФИО3,
рассмотрев в открытом судебном заседании материалы уголовного дела в отношении:
Королева И.Н., .... не имеющего судимостей,
обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст. 264 ч.5 УК РФ, суд,
У С Т А Н О В И Л:
Подсудимый Королев И.Н. обвиняется в том, что 17 августа 2009 года, около 00 час. 30 мин., водитель Королев И.Н., управляя технически исправным автомобилем «....», государственный регистрационный знак № двигался по автодороге «Южный объезд» г. Владимира со стороны г. Москвы в сторону Н.Новгорода. При этом, в нарушение п. 10.3 Правил дорожного движения РФ, скорость его движения составляла 110-120 км/ч, превышала установленное на дорогах ограничение 90 км/ч и не соответствовала имевшимся дорожным и метеорологическим условиям. Проезжая 9-ый км. указанной автодороги, вне населенного пункта, водитель Королев И.Н. обнаружил выехавший на его полосу движения для обгона неустановленный следствием автобус, следовавший во встречном направлении. Неправомерно реагируя на возникшую опасность, водитель Королев И.Н., в нарушение п.п. 1.5, 8.1 и 10.1 Правил дорожного движения РФ, применил маневр по изменению траектории движения управляемого им автомобиля влево, не убедившись в его безопасности. После этого, в нарушение п.п. 1.4 и 9.4 Правил дорожного движения РФ, Королев И.Н. выехал на сторону встречного движения, где сразу совершил столкновение с автомобилем «....», государственный регистрационный знак № с полуприцепом «....», государственный регистрационный знак № под управлением водителя ФИО4, следовавшим со стороны г. Н. Новгорода в сторону г. Москвы. В результате дорожно-транспортного происшествия Королев Н.Г. причинил пассажирам автомобиля «....» ФИО5 и ФИО6 телесные повреждения, повлекшие по неосторожности их смерть.
Согласно заключению медицинской судебной экспертизы № от 08 сентября 2009 года:
1. При судебно-медицинском исследовании трупа ФИО5 обнаружены телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма -фрагментарно-оскольчатый перелом костей свода и основания черепа, субарахноидальное кровоизлияние и размозжение тканей лобных областей мозга с обеих сторон и в правой передне-височной области, кровоизлияние в мягких тканях головы лобной области, ссадины лица; тупая травма туловища – кровоизлияния в прикорневой зоне легких с переходом на внутреннюю поверхность и на сердечную сорочку, в передне-боковую поверхность левого желудочка сердца, на брыжейке кишечника и связочного аппарата брюшной полости, кровоизлияние в околопочечную клетчатку справа, массивные размозжения печени и селезенки; множественные двухсторонние конструкционные переломы ребер с повреждением пристеночной плевры и кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани; разрыв лобкового симфиза, перелом обеих ветвей лонной кости слева с кровоизлияниями в окружающие ткани, ссадины передней боковой поверхности грудной клетки, правого плечевого сустава, правого бедра. Данные телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, могли быть получены в результате тупой травмы в условиях ДТП.
2. Смерть ФИО5 наступила 17.08.2009 года от сочетанной травмы головы, туловища и конечностей, осложнившейся травматическим шоком. Таким образом, между полученными ФИО5 телесными повреждениями и его смертью существует прямая причинно-следственная связь.
Согласно заключению медицинской судебной экспертизы №-а от ДД.ММ.ГГГГ:
1. При судебно-медицинском исследовании трупа ФИО6 обнаружены телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма – субдуральная гематома с субарахноидальным кровоизлиянием в лобных областях с обеих сторон и переходом на основание мозга, субарахноидальное кровоизлияние в правой теменно-височной области, кровоизлияние в мягких тканях головы лобной области; тупая травма туловища – массивные ушибы легких и кровоизлияния в прикорневой зоне легких с переходом на внутреннюю и боковые поверхности, на перикард, на переднебоковую поверхность левого желудочка, на брыжейке кишечника и связочного аппарата брюшной полости, двустороннее кровоизлияние в околопочечную клетчатку, размозжение печени, селезенки; множественные переломы ребер с повреждением пристеночной плевры и кровоизлияниями в мягкие ткани, перелом 5-6 грудных позвонков с полным отрывом и повреждением спинного мозга; разрыв лобкового симфиза, перелом обеих ветвей лонной кости справа с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани; разрыв крестцово-подвздошного сочленения справа, ссадины лица, туловища, конечностей. Данные телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, могли быть получены в результате тупой травмы в условиях ДТП.
2. Смерть ФИО6 наступила 17.08.2009 года от сочетанной травмы головы, туловища и конечностей, осложнившейся травматическим шоком. Таким образом, между полученными ФИО6 телесными повреждениями и его смертью существует прямая причинно-следственная связь.
Водителем Королевым И.Н. были нарушены требования пунктов 1.4, 1.5, 8.1, 9.4, 10.1 и 10. 3 Правил дорожного движения РФ, предусматривающих:
п. 1.4 «На дорогах установлено правостороннее движение транспортных средств»;
п. 1.5 «Участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда»;
п. 8.1 «…маневр должен быть безопасен и не создавать помех другим участникам движения»;
п. 9.4 «Вне населенных пунктов…водители транспортных средств должны вести их по возможности ближе к правому краю проезжей части»;
п.10.1 «Водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства и груза, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил. При возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства»;
п. 10.3 « Вне населенных пунктов разрешается движение: легковым автомобилям и грузовым автомобилям с разрешенной максимальной массой не более 3,5 т. на автомагистралях – со скоростью не более 110 км/ч, на остальных дорогах – не более 90 км/ч».
Указанных мер, направленных на обеспечение безопасности дорожного движения и безаварийный проезд по данному участку проезжей части, водитель Королев И.Н. не предпринял. Нарушение им требований Правил дорожного движения РФ находится в прямой причинно-следственной связи с наступившими последствиями.
Следствием действия Королева И.Н. квалифицированы по ч.5 ст. 264 УК РФ, как нарушением лицом, управляющим автомобилем правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть двух или более лиц.
В обоснование вывода о совершении Королевым И.Н. инкриминируемого ему преступления следователем приведены следующие доказательства, содержащиеся в протоколах следственных действий и иных мероприятий:
показания потерпевшей ФИ01 от 07.09.2009 г. (т.1, л.д. 48);
потерпевшего ФИО2 от 07.09.2009 г. (т.1, л.д. 59);
свидетеля ФИО7 от 18.01.2010 г. (т.1, л.д. 247-248);
свидетеля ФИО4 от 01.09.2009 г. и 23.01.2010 г. (т.1, л.д.69-70; 233-234);
свидетеля ФИО8 от 14.09.2009 г. и 26.01.2010 г. (т.1, л.д.71-72; 237-238);
свидетеля ФИО9 от 14.09.2009 г. и 26.01.2010 г. (т.1, л.д. 73-74; 235-236);
свидетеля ФИО10 от 15.09.2009 г. и 15.01.2010 г. (т.1, л.д. 75-76;231-232);
эксперта ФИО11 от 15.09.2009 г. (т.1, л.д. 109-110);
заключение судебно-медицинского эксперта № от 08.09.2009 г. о характере, степени тяжести телесных повреждений и механизме их образования у потерпевшего ФИО5 (т.1, л.д. 53-54);
заключение судебно-медицинского эксперта № от 18.09.2009 г. о характере, степени тяжести телесных повреждений и механизме их образования у потерпевшего ФИО6 (т.1, л.д. 64-65);
заключение судебно-медицинского эксперта № от 06.10.2009 г. о характере, степени тяжести телесных повреждений и механизме их образования у Королева И.Н.(т.1, л.д. 120-121);
заключение криминалистической экспертизы № от 08.09.2009 г. о техническом состоянии рулевого управления и тормозной системы автомобиля «....», гос. рег.знак № (т.1, л.д. 81-82);
заключение криминалистической экспертизы № от 08.09.2009 г. о техническом состоянии рулевого управления и тормозной системы автомобиля «....», гос. рег. знак № (т.1, л.д. 90-91);
заключение криминалистической экспертизы № от 08.09.2009 г. (т.1, л.д. 99-105);
показания эксперта ФИО11 от 15.09.2009 г. (т.1, л.д. 109-110);
протокол осмотра места происшествия и схема к нему от 17.09.2008 г. (т.1, л.д. 6-8).
Подсудимый Королев И.Н. вину в совершении преступления не признал и пояснил суду следующее.
17.08.2009 года, ночью он (Королев И.Н.) на автомобиле ....», гос. рег.знак № возвращался с работы из г. Москвы в г. Гусь-Хрустальный. В салоне автомобиля с ним находились еще двое человек: ФИО6 – сидел на заднем сиденье и ФИО5 – на переднем пассажирском сиденье. Он (Королев И.Н.), управляя автомобилем, двигался по «Южному объезду» с ближним светом фар со скоростью 80-90 км/ч. Навстречу ему (Королеву И.Н.) по его полосе двигалось транспортное средство, которое завершало маневр обгона. Когда он (Королев И.Н.) приблизился, то транспортное средство - автомобиль начал съезжать на свою сторону дороги. После чего он потерял контроль над управлением. Съезжая на полосу, он (Королев И.Н.) зацепил транспортное средство, и его выкинуло под другой автомобиль. Очнулся он (Королев И.Н.) только в больнице.
Из оглашенных показаний Королева И.Н. на следствии следует.
Так, ранее, при допросе на следствии в качестве подозреваемого от 03.09.2009 г. и обвиняемого от 26.10.2009 г. Королев И.Н. пояснял, что 17.08.2009 г., что данным автомобилем он (Королев И.Н.) управлял на основании доверенности от ФИО12 Автомобиль «....», гос. рег.знак № находился в технически исправном состоянии. Немного не доезжая до г. Владимира, он свернул на автодорогу «Южный объезд», по которой продолжал двигаться в сторону г. Н. Новгород. Дальнейших событий он не помнит. Уточнил, что последним моментом, отразившимся в его памяти он (Королев И.Н.) помнит потерю контроля над управлением автомобилем. Проезжая часть дороги была асфальтированная, ровная без ям и выбоин. Осадков не было (т.1, л.д. 114-115; 137-138).
В ходе дополнительного допроса в качестве обвиняемого от 27.10.2009 года Королев И.Н. уточнил обстоятельства контроля над управлением автомобилем: на 9 км. автодороги он (Королев И.Н.) увидел, что со встречной полосы на его сторону движения для обгона выехало транспортное средство (как позже выяснилось автобус). В момент выезда автобуса на его сторону движения дорожная ситуация была нормальная и ничто не угрожало безопасности движения. Однако на всякий случай, он (Королев И.Н.) снизил скорость движения своего автомобиля, чтобы дать возможность автобусу беспрепятственно закончить маневр обгона. При сближении их транспортных средств (автобуса и его автомобиля) он (Королев И.Н.) еще больше снизил скорость и автобус в непосредственной близости от него, заканчивая маневр обгона, стал смещаться вправо, для того чтобы занять свою полосу движения. Когда автобус фактически закончил перестроение обратно на свою полосу, он (Королев И.Н.) почувствовал, что потерял контроль над управлением автомобилем, и его понесло на встречную полосу движения. Он (Королев И.Н.) предполагает, что потеря контроля управления автомобилем имела место в связи с тем, что, завершая маневр обгона, автобус своей задней левой частью совершил касательное столкновение с левой стороной его автомобиля. Именно в результате этого контакта, как он (Королев И.Н.) считает, его автомобиль потерял управление, выехал на сторону встречного движения, где и произошло столкновение с автомобилем «....». В данной дорожной ситуации считает виновным водителя автобуса, который выполнял небезопасный маневр обгона (т.1, л.д. 182-183).
Из оглашенных показаний свидетеля ФИО4 в суде 04.06.2010 г. следует, что 17 августа 2009 года, ночью он ехал на автомобиле «....», гос. рег. знак № со стороны г. Н. Новгород в г. Москву по автодороге «Южный объезд» г. Владимира. Поток автомобилей был плотный в обоих направлениях движения. Впереди него двигался туристический автобус. На 8 км. дороги автобус начал обгонять движущийся впереди него грузовик, для чего выехал на сторону встречного движения и поравнялся с грузовиком. Он (ФИО4) продолжил движение по своей полосе. Неожиданно со стороны встречного движения на его полосу выехал легковой автомобиль «...., и произошло столкновение с передней частью его автомобиля - бампером. От столкновения автомобиль «....» вынесло на обочину. Водитель находился в машине за рулем. Он (ФИО4) хотел ему помочь, но тот вышел сам. Пассажиров в салоне автомобиля он не видел. Столкновения между автомобилем «....» и автобусом, он (ФИО4) не видел. После аварии на дороге находились только части автомашины. К месту происшествия подходили только очевидцы ДТП (т.2, л.д. 111-112).
Ранее на следствии при допросе в качестве свидетеля от 01.09.2009 года и 23.01.2010 года ФИО4 пояснил, что 17.08.2009 г. управлял технически исправными автомобилем «....», государственный регистрационный знак № с полуприцепом «....», государственный регистрационный знак №, принадлежащим ФИО13 Двигаясь с ближним светом фар по 9 км. «Южного объезда», дорога там имела две полосы движения, по одной в каждом из направлений, разделенных прерывистой линией дорожной разметки. Впереди него двигался автобус, марку и модель которого он не помнит, с гос.номером «21» региона, который обогнал его за несколько минут до этого. В какой-то момент, данный автобус приступил к выполнению маневра обгона двигавшегося впереди него транспортного средства, для чего частично выехал на сторону встречного движения (ширина дороги, включая проезжую часть, асфальтированную обочину и съезды в кювет позволяли автобусу выполнить маневр обгона без полного выезда на сторону встречного движения). Действия водителя автобуса опасности для его дальнейшего движения не представляли, в связи, с чем он продолжал двигаться прямолинейно, не предпринимая никаких действий. Вдруг неожиданно для себя он увидел, что со стороны встречного движения на его полосу движения выехал легковой автомобиль (как узнал позже ....) и сразу же произошло столкновение. Из-за небольшого расстояния между его автомобилем и автомобилем .... в момент выезда последнего на его (ФИО4) полосу движения он даже не успел среагировать и применить торможение в связи с чем, столкновения избежать не удалось. Торможение он применил лишь после удара. После столкновения водитель автомобиля .... выбрался из салона самостоятельно, а два пассажира его автомобиля вылетели из салона и погибли на месте. Что послужило причиной выезда автомобиля .... не его (ФИО4) сторону движения он не знает. Было ли столкновение между автобусом «21» региона он не видел. Искусственное освещение на месте ДТП отсутствовало (т.1, л.д.69-70; 233-234).
Сопоставляя эти показания свидетеля ФИО4 на следствии и в судебном заседании 04.06.2010 г. по обстоятельствам преступления, суд оценивает их как противоречивые, по следующим мотивам.
Так, первоначально на следствии свидетель ФИО4 01.09.2009 г. не указывал об обстоятельствах, содержащихся в его протоколе допроса от 23.01.2010 г. о том, что «ширина дороги, включая проезжую часть, асфальтированную обочину и съезды в кювет позволяли автобусу выполнить маневр обгона без полного выезда на сторону встречного движения. Действия водителя автобуса опасности для его дальнейшего движения не представляли, в связи, с чем он продолжал двигаться прямолинейно, не предпринимая никаких действий».
Во всех своих показаниях на следствии и суде свидетель ФИО4 не приводил данных о габаритных размерах автобуса.
О противоречивости показаний свидетеля в этой части указывает и тот факт, что марка, государственный регистрационный знак, размеры туристического автобуса «21» региона не были установлены в ходе следствия (т.1, л.д. 222-223;227-229; 302).
Соответственно показания свидетеля ФИО4 в этой части не могут использоваться в качестве достоверных доказательств по делу по основаниям, вытекающим из п. 2 ч.2 ст. 75 УПК РФ, как показания свидетеля, основанные на догадке, предположении.
Также само по себе указание свидетелем на тот факт, что он (ФИО4) не видел столкновения туристического автобуса с автомобилем «....», гос. рег.знак № не может однозначно и достоверно свидетельствовать о том, что такое столкновение не имело места, без учета совокупности других факторов, влияющих на объективность данного утверждения: реального контроля со стороны водителя ФИО4 за движением на встречной полосе движения, плотности и интенсивности транспортного потока в обоих направлениях, ночного времени суток, отсутствия освещения на данном участке автодороги, неожиданности маневра для ФИО4 со стороны водителя автомобиля .....
Так, в своих показаниях на следствии и в суде свидетель ФИО4 последовательно обращал внимание на то, что выезд автомобиля .... на его (встречную полосу движения) был для него полной неожиданностью.
Таким образом, указание ФИО4 в его показаниях о том, что он (ФИО4) не видел столкновения туристического автобуса и автомобиля ...., как юридически значимого обстоятельства по делу является противоречивым.
Кроме того, имеются и другие неустранимые противоречия в показаниях данного свидетеля: в судебном заседании свидетель ФИО4 утверждал, что видел, как туристический автобус поравнялся с двигавшимся впереди него в попутном направлении грузовиком, тогда как, будучи дважды подробно допрошенным, на следствии, об этом факте ничего не пояснял.
На следствии свидетель ФИО4 в своих показаниях 01.09.2009 г. и 23.01.2010 г., содержащихся в протоколах допросов указывал, что видел, как пассажиры .... при столкновении «вылетели на дорогу», тогда как в суде пояснял, что пассажиров в салоне, он (ФИО4) не видел.
Свидетель ФИО8 23.06.2011 г. пояснил суду, что 17.08.2009 г. в ночное время суток следовал на автомобиле ...., гос.рег. знак № по «Южному объезду» г. Владимира. В салоне автомобиля находилась его супруга - ФИО9 Было темное время суток, дорожная разметка различалась местами. Двигаясь в направлении г. Н. Новгород, с ближним светом фар его обогнал автомобиль .... После того, как автомобиль .... удалился от него, со встречного направления движения он (ФИО8) увидел автобус фиолетового цвета с номерным знаком «21» или «22» региона, с белой полосой, который совершал обгон и выехал на встречную полосу движения. Он (ФИО8) резко затормозил и съехал на обочину дороги. Затем услышал удар. Видел, что свет фар автомобиля .... погас, когда этот автомобиль поравнялся с фурой. После этого он, остановился, помог водителю автомобиля .... выбраться из салона, освещая место происшествия фонариком. Как он (ФИО8) считает контакта между автобусом и автомобилем .... не было. По его (ФИО8) мнению ширина проезжей части позволяла разъехаться автомобилю .... и автобусу, но это зависело от профессиональных навыков водителя. После ДТП, он (ФИО8) осматривал проезжую часть дороги и не увидел на ней следов взаимодействия транспортных средств. На следующий день, днем возвращаясь по той же автодороге, он увидел этот автобус фиолетового цвета с белой полосой. Предполагает, что этот автобус, участвовавший в ДТП 17.08.2009 г. уже следовал в обратном направлении из г. Москвы. Он лично осматривал его в течение 15 мин. и не увидел на нем следов повреждения лако-красочного покрытия или царапин. Обратился к сотрудникам ГАИ, объяснив, что этот автобус являлся участником ДТП и просил их задержать транспортное средство, но этого сделано не было Государственный регистрационный знак этого автобуса, суду сообщить не может, т.к. его не запомнил.
Ранее при допросе на следствии сначала 14.09.2009 г., а затем и 26.09.2010 г. свидетель ФИО8 подробно излагал одному ему известные детали происшествия, в каждом из случаев указывая о новых обстоятельствах (т.1, л.д.71-72; 237-238).
Так в сравнении с его показаниями в суде 23.06.2011 г. свидетель ФИО8 при допросе его 14.09.2009 г. указывал о том, что двигаясь по дороге «Южный объезд» в районе 9 км. со скоростью 90 км/ч. впереди него в попутном направлении на расстоянии около 150-200 м. двигался автомобиль ...., гос.номера, он (ФИО8) не запомнил со скоростью около 110-120 км/ч. Скорость данного автомобиля он (ФИО8) может с уверенностью определить, т.к. сам является водителем и имеет достаточный опыт вождения. В какой-то момент он (ФИО8) увидел, что автобус (марку, модель не помнит, с желтыми гос. номерами «21» региона)… Одновременно с этим он (ФИО8) видел, что водитель двигавшегося впереди него автомобиля .... не предпринимал никаких действий и продолжал двигаться прямолинейно с прежней скоростью. Затем он увидел, что автомобиль .... резко изменил траекторию своего движения и выехал на сторону встречного движения, где сразу же совершил столкновение с грузовым автомобилем «.... (т.1, л.д. 71-72).
Далее, при дополнительном допросе 26.01.2010 г. свидетель ФИО8 пояснил, что не помнит какой именно автомобиль обгонял автобус в момент выезда, предполагает, что это был автомобиль «....», с которым и столкнулся автомобиль ..... Категорично утверждать этого он (ФИО8) не может, т.к. поток встречного транспорта был очень плотный. В момент выезда на сторону встречного движения и последующего столкновения автомобиля .... с «.... автобус 21 региона находился, как ему (ФИО8) кажется на стороне встречного движения (полностью либо частично, точно сказать, он (ФИО8) не может). Ему (ФИО8) показалось, с его точки наблюдения, что автомашина .... съехала на сторону встречного движения перед автобусом, а не позади него, но утверждать категорично, он не может. Однозначно утверждает, что контакта между автобусом и автомобилем .... не было (т.1, л.д. 237-238).
Из оглашенных показаний свидетеля ФИО8, данных им в судебном заседании 13.08.2010 года следует, что 17.08.2009 г. автобус, двигавшийся во встречном направлении начал совершать обгон впередиидущих машин в связи с чем выехал на встречную ему, т.е. попутную сторону ему (ФИО8) сторону движения (т.2, л.д. 118).
Тогда как ранее, при допросе 26.01.2010 г. свидетель не утверждал этого факта.
Анализируя эти показания свидетеля ФИО8, суд полагает их противоречивыми, сомнительными в целом, а, следовательно, недостоверными по следующим мотивам.
Во-первых, в судебном заседании 23.06.2011 г. ФИО8 утверждал, что видел на следующий день (18.08.2009 г.) автобус фиолетового цвета, с белой полосой, который 17.08.2009 г. являлся участником ДТП, осматривал его около 15 мин. и не обнаружил на нем повреждений, в т.ч. лако-красочного покрытия, сообщил об этом факте сотрудникам ГАИ.
Ранее на следствии ФИО8, будучи неоднократно допрошенным в качестве свидетеля не указывал об этих новых обстоятельствах, имея в каждом из случаев при допросе реализовать процессуальную гарантию о возможности личного ознакомления с протоколами допросов и внесения в них необходимых уточнений и дополнений, в т.ч. касающихся этих новых обстоятельств.
О недостоверности этих показаний свидетеля указывают также следующие факты и сведения.
В судебном заседании 23.06.2011 г. свидетель ФИО8 исходя из его показаний, с одной стороны имел достаточное время (в течение 15 мин.) для осмотра автобуса на предмет наличия или отсутствия на нем технических повреждений. С другой стороны ФИО8 не смог сообщить данные, как о государственном регистрационном знаке автобуса, поясняя по этому поводу противоречивые сведения об этом - «21» или «22» региона, так и его марке.
Во-вторых, в силу п. 2 ч.2 ст. 75 УПК РФ в процессе доказывания по уголовному делу запрещается использование показаний свидетеля, основанных на догадке, предположении.
Так, свидетель ФИО8 последовательно пояснял о сложной дорожной обстановке: плотности и интенсивности транспортного потока, темном времени суток, отсутствии освещения на данном участке автодороге. (Об этих обстоятельствах указывал и свидетель ФИО4 - о загруженности автодороги в обоих направлениях).
В другом же случае, описывая динамику ДТП, свидетель не указывает о том, в какой именно момент во время движения он (ФИО12) увидел двигавшийся ему навстречу автобус. Ограничившись указанием в протоколе «в какой-то момент», тогда как именно это обстоятельство является юридически значимым для выяснения и анализа механизма ДТП, в т.ч. определения момента опасности для движения.
Суд, сравнивая и сопоставляя приведенные показания свидетеля ФИО8, приходит к выводу, что все они относительно деталей и обстоятельств происшествия, не согласуются как друг с другом, так и другими представленными по делу доказательствами, в т.ч. и показаниями свидетеля ФИО4
Из оглашенных показаний свидетеля ФИО9 от 14.09.2009 г. следует, что 17.08.2009 г., она (ФИО9) в 00 час.30 мин. в качестве пассажира на автомобиле ...., гос.рег.знак № под управлением ФИО8 следовала по автодороге «Южный объезд» г. Владимира со стороны г. Москвы в направлении г. Н. Новогород. Она (ФИО9) сидела на переднем пассажирском сиденье. Скорость движения автомобиля была около 90 км/ч. Впереди в попутном направлении на расстоянии 150-200 м. двигался автомобиль .... гос.номер она (ФИО9) не помнит со скоростью около 110 км/ч. Скорость данного автомобиля она (ФИО9) может с уверенностью определить, т.к. сама является водителем и имеет достаточный опыт вождения. Водитель автомобиля .... совершил обгон и стал удаляться от них. Во встречном направлении двигался плотный поток транспортных средств. В какой-то момент она (ФИО9) увидела, что автобус (марку, модель не помнит, с желтыми гос.номерами «21» региона), двигавшийся во встречном направлении начал совершать обгон, двигавшихся в попутном ему направлении автомобилей, в связи с чем выехал на встречную полосу движения. ФИО8, видя это на всякий случай применил торможение и съехал на обочину, по которой продолжил движение с меньшей скоростью. Одновременно, она (ФИО9) увидела, что водитель двигавшегося впереди автомобиля .... не предпринимал никаких действий и продолжил двигаться прямолинейно с прежней скоростью. Затем она (ФИО9) увидела, что автомобиль .... резко изменил траекторию своего движения и выехал на сторону встречного движения, где сразу же совершил столкновение с грузовым автомобилем «....» с полуприцепом, который двигался в сторону г. Москвы. Также она (ФИО9) видела, что на автомобиле .... после его выезда загорелись «стоп-сигналы» (т.1, л.д. 73-74).
При последующем дополнительном допросе от 26.01.2010 г. свидетель ФИО9 на вопрос следователя, какое именно транспортное средство начал обгонять автобус, ФИО9 затруднилась ответить, пояснив, что навстречу шел очень плотный поток транспорта. Был ли это автомобиль «.... с которым впоследствии совершил столкновение автомобиль «....» или какой-то другой, она (ФИО9) сказать не может. Лично ей (ФИО9) показалось, что автомобиль .... выехал на сторону встречного движения перед автобусом, а не за ним. То есть автобус в момент выезда автомобиля на сторону встречного движения находился в процессе обгона, на встречной для него полосе (на стороне движения в направлении г. Н. Новгород). Категорично утверждать этого она (ФИО9.) не может, так как все произошло очень быстро и неожиданно. В любом случае может утверждать категорично, что столкновения между автобусом и автомашиной .... не было (т.1, л.д.235-236).
Сопоставляя эти показания свидетеля ФИО9 с показаниями свидетеля ФИО8 на следствии, они в целом, как в деталях дорожной обстановки, так и обстоятельствах ДТП полностью идентичны друг другу, что ставит под сомнение их достоверность.
Этот вывод суда основывается и на последующих оглашенных показаниях свидетеля ФИО9 в судебном заседании от 13.08.2010 г., которая пояснила о том, что 17 августа 2009 года, она (ФИО9), двигаясь с ФИО8 на автомобиле, не обращала внимания на скорость. Нас (ее и ФИО8) обогнал автомобиль .... и уехал метров на 500 от них. Она (ФИО9) заметила на встречной полосе фары, ФИО8 резко затормозил, автомобиль проехал мимо них и столкнулся с фурой. Автомобиль .... столкнулся с грузовиком. Во время следования она (ФИО9) находилась на заднем пассажирском сиденье (т.2, л.д.119-120).
Показания свидетеля ФИО9 суд оценивает сомнительными и противоречивыми по содержанию, исходя из следующего.
На следствии свидетель ФИО9 указывала о том, что во время движения 17.08. 2009 г. находилась на переднем пассажирском сиденье, скорость их автомобиля была около 90 км/ч, впереди них в попутном направлении на расстоянии 150 -200 м. двигался автомобиль .... со скоростью около 110 км/ час.
Тогда как в суде свидетель ФИО9 указала иные факты. В частности, что она (ФИО9) находилась в автомобиле сзади, за скоростью не следила, автомобиль .... находился впереди от них на расстоянии 500 м.
Эти показания свидетеля, в т.ч. и в части ее предположения о скорости движения автомобиля .... полностью ставят под сомнение достоверность показаний как самой ФИО9, так и свидетеля ФИО8 об обстоятельствах ДТП. Данная оценка суда включает в себя и тот факт, что непосредственно после происшествия, при получении сотрудниками милиции объяснений от очевидцев на месте ДТП, ФИО9 в числе таких лиц не опрашивалась. ФИО8 в своем объяснении от 17.08.2009 г. о присутствии ФИО9 в момент происшествия в салоне автомобиля не указывал (т.1, л.д. 9).
Свидетель ФИО10 пояснила, что 17.08.2009 года, она на автомобиле «....», гос.рег.знак № двигалась по автодороге «Южный объезд» г. Владимира со стороны г. Н. Новгород в направлении г. Москвы. Погода была сухая, теплая, осадков не было. Трасса была загружена, автомобили двигались плотно в обоих направлениях движения. Она (ФИО10) двигалась за большегрузной машиной со скоростью 80 км/ч. В районе моста – развязки на г. Радужный большой поток автомашин обогнал большой пассажирский автобус серого цвета с крупной надписью. Автобус был высокий, обтекаемый, типа «Неоплан», но не двухъярусный. На его номер, она (ФИО10) внимания не обратила. Автобус обогнал поток машин, в т.ч. и ее (ФИО10) и стал перестраиваться на свою полосу движения. Перестроился ли автобус, она (ФИО10) не знает. Затем она после того, как ее обогнал автобус в промежуток времени, не более 2-х мин., увидела свет двух желтых фар по встречной полосе на расстоянии не более 100 м. и они (фары) резко, под углом практически 80-90 градусов ушли в сторону фуры. Этот маневр водителя был нелогичный. Фуру начало подкидывать, она (фура) начала дергаться. Поняла, что произошло столкновение. Фура ушла вправо, а она (ФИО10) проехав метров 50, остановилась. Когда она (ФИО10) вышла из автомашины и подошла к месту ДТП, увидела там колеса и заднюю часть автомобиля – классика .... или .....
Аналогичные последовательные показания свидетель ФИО10 давала на предварительном следствии (т.1, л.д. 75-76, 231-232).
При допросе свидетеля в суде 08.07.2010 г. ФИО10 уточнила, что каких либо посторонних предметов на дороге на месте ДТП кроме колеса она (ФИО10) не видела. После ДТП она (ФИО10) искала какой-либо ориентир, поэтому внимательно осмотрела дорогу. На встречную полосу дороги, она (ФИО10) не выходила.
Суд, оценивает эти показания свидетеля ФИО10 достоверными, так как они последовательны и согласованы в описании свидетелем обстоятельств и деталей происшествия, не доверять которым или подвергать сомнениям у суда оснований не имеется.
Сравнивая и сопоставляя показания свидетелей ФИО10 и ФИО8, показания последнего противоречат относительно цвета туристического автобуса, который ФИО8 якобы видел и осматривал на следующий день после ДТП.
Из данных, содержащихся в протоколе осмотра места происшествия от 17.08.2009 г. – участка 9 км. проезжей части автодороги «Южный объезд» г. Владимира и схемы к нему следует, что данный участок имеет асфальтированное сухое покрытие, профиль дороги горизонтальный, нанесена дорожная разметка 1.5. Перекрестки, светофорные объекты и знаки, ограничивающие движение отсутствуют, не освещается. Осмотр производился со стороны г. Н. Новгород в направлении г. Москвы. На стороне движения в г. Москву две полосы движения. Ширина проезжей части 13, 8. Справа и слева к проезжей части примыкают грунтовые обочины. Ширина левой обочины 2,5 м., правой- 2,0 м. На проезжей части имеется осыпь стекла и грязи наибольшей длиной 9,1 м., наибольшей шириной 2,7 м. Начало осыпи удалено от правого по ходу движения в г. Москву края проезжей части, на 2,9 м. На расстоянии 0,1 от осыпи на правой по ходу движения к г. Москва обочине имеются спаренные следы от шин автомобиля ..... Длина следа правого колеса автомобиля .... 10,0 м., левого – 8,5 м. Расстояние между следами 2,4 м. Далее частично на обочине, частично в кювете находится автомобиль ...., гос.номер №.Заднее правое колесо а/м .... удалено от края проезжей части на 1,3 м., переднее правое на 2,6 м. В кювете находится автомобиль «....», гос.номер № с полуприцепом «....», гос.номер №. Расстояние от заднего левого колеса полуприцепа до края проезжей части – 9,5 м., до заднего колеса а/м .... – 18,0 м. Расстояние от заднего левого колеса а/м «....» до края проезжей части – 14,9 м., от переднего левого колеса а/м «....» до края проезжей части – 18,0 м. В кювете обнаружены трупы двух мужчин, обозначенных на схеме цифрами «3» и «4». Автомобиль .... имеет механические повреждения в виде полной деформации кузова и частей салона. Автомобиль «....» имеет повреждения: разбиты передний бампер, радиатор передняя панель, деформированы капот, кабина справа, правая блок-фара. В ходе осмотра фотосъемка, видеозапись и изъятие предметов с места происшествия следователем не производились (т.1, л.д. 6-7; 8).
При анализе результатов осмотра места происшествия и сопоставлении их с показаниями свидетеля ФИО4 на следствии обращает внимание факт явного их противоречия объективным данным, установленным по делу.
Свидетель ФИО4, не приводя данных о габаритах автобуса, делает категоричный вывод о том, что ширина дороги, включая проезжую часть, асфальтированную обочину и съезды в кювет позволяли автобусу выполнить маневр обгона без полного выезда на сторону встречного движения. Действия водителя автобуса опасности для его дальнейшего движения не представляли, в связи, с чем он продолжал двигаться прямолинейно, не предпринимая никаких действий.
Помимо того, что эти выводы свидетеля носят характер предположения, они прямо опровергаются результатами осмотра места происшествия от 17.08.2009 г., которым зафиксирован иной в сравнении с указанным ФИО4 факт - обочина на месте ДТП грунтовая, нежели асфальтированная, как указывает об этом данный свидетель.
Анализируя данные, отраженные в протоколе осмотра и схеме происшествия от 17. 08. 2009 г., суд обращает внимание на те обстоятельства, что данное следственное действие ограничивалось только фактическим осмотром участка проезжей части автодороги, на котором непосредственно произошло столкновение автомобилей .... и «.... и обнаружены трупы потерпевших. В протоколе отсутствуют полные сведения о вещной обстановке на месте происшествия:
– об осмотре встречной полосы автодороги со стороны г. Н. Новгорода в направлении г. Москвы на расстояние до 500 м. включительно от места столкновения (исходя из показаний свидетелей ФИО4, ФИО12 и ФИО10, подсудимого Королева И.Н. на предмет исключения версии о контакте автомобилей .... и неустановленного следствием туристического автобуса);
– о технических повреждениях, их характере и расположении на автомобиле ...., гос. рег.знак № включая правой и левой частях кузова автомобиля;
– об участке местности, непосредственно примыкающего к месту столкновения автомобилей – наличии на обочине и кювете, в котором располагался автомобиль .... после ДТП посторонних предметов: камней, пеньков, деревьев, и т.п.
Порядок производства и оформления следственного действия – осмотра места происшествия регламентирован в ст. ст. 177, 164 и 176 УПК РФ и является исчерпывающим.
Из содержания ч.3 ст. 177 УПК РФ следует, что если для производства такого осмотра требуется продолжительное время или осмотр на месте затруднителен, то предметы должны быть изъяты, упакованы, опечатаны, заверены подписями следователя и понятых на месте осмотра. Изъятию подлежат только те предметы, которые могут иметь отношение к уголовному делу. При этом в протоколе осмотра по возможности указываются индивидуальные признаки и особенности изымаемых предметов.
В силу ч.3 ст. 164 УПК РФ предусматривается, что производство следственного действия в ночное время не допускается, за исключением случаев, не терпящих отлагательств.
Суд, полагает, что специфика и обстоятельства рассматриваемого дорожно-транспортного происшествия, имевшего место в ночное время суток, и связанного со смертью двух потерпевших на автодороге с интенсивным движением транспорта по ней предполагали, что этот случай являлся исключительным. Соответственно приведенные нормы императивного порядка, возлагали на следователя обязанность принятия полных и исчерпывающих мер по фиксации в протоколе следственного действия индивидуальных признаков, как участка проезжей части, включая прилегающей к нему территории (обочин, кюветов), так и технических повреждений на автомобилях.
Как установлено судом, с места происшествия автомобиль ...., государственный регистрационный знак № исходя из протокола рассматриваемого следственного действия, не изымался, поскольку необходимое указание в протоколе об этом отсутствует (т.1, л.д. 6-7).
Согласно п.п. 1,3 ч.1 ст. 81 УПК РФ вещественными доказательствами признаются любые предметы, … которые сохранили на себе следы преступления, иные предметы, которые могут служить средствами для обнаружения преступления и установления обстоятельств уголовного дела.
Порядок хранения вещественных доказательств содержится в ст. 82 УПК РФ.
Как установлено судом установленный законом порядок признания и хранения вещественных доказательств был существенно нарушен, автомобили ...., государственный регистрационный знак № и «....», государственный регистрационный знак № с полуприцепом «....», гос.рег.знак № вопреки положениям ст. ст. 81 и 82 УПК РФ вещественными доказательствами по делу не признавались.
Согласно справке ООО «....» по запросу следователя от 22.01.2010 г. №, Обществом на автостоянке «....» автомобиль ...., государственный регистрационный знак № находившийся в аварийном состоянии был утилизирован 28.09.2009 г. (т.1, л.д. 239; 240).
Свидетель ФИО14 пояснил в суде 28.01.2011 г., что в качестве следователя специализированного отдела по расследованию ДТП СУ при УВД Владимирской области участвовал в осмотре места происшествия – участка 9 км. автодороги «Южный объезд» г. Владимира. Осмотр производился им в ночное время суток, на участке проезжей части, не имеющей искусственного освещения, с использованием подручных технических средств – фонарей. Качественно произвести осмотр не представилось возможным. У автомобиля .... было 98% повреждений кузова. После эвакуации автомобиля ...., он был помещен на автостоянку «....» г. Владимира и затем был осмотрен вместе с экспертом. Протокол дополнительного осмотра автомобиля не составлялся. Осмотр автомобилей .... и «....» осуществлялся экспертом-автотехником ФИО11 на месте ДТП через день или два после происшествия. Схема ДТП, по его мнению, полно отражает наличие на участке осмотра инородных предметов, дорожных знаков и указателей. В ходе следствия им, как следователем не давалась оценка механизму образования технических повреждений на левой части автомобиля .....
В ходе допроса свидетелю ФИО14 судом были предъявлены фото-таблицы (т.1, л.д. 101-105, 130-132; т.3, л.д. 23-25), в которых зафиксированы технические повреждения на автомобилях ...., государственный регистрационный знак № и «.... ....», государственный регистрационный знак № с полуприцепом «....», гос.рег.знак №, включая изображения технических повреждений на левой части автомобиля .... после ДТП. Осмотрев их, свидетель ФИО14 пояснил, что характер и расположение технических повреждений на а/м .... соответствует тем, что, были установлены им в ходе осмотра места происшествия (т.3, л.д. 65-66).
О соответствии характера, расположении технических повреждений на автомобиле .... государственный регистрационный знак № также указывает и тот факт, что постановлением следователя от 12.10.2009 г. по ходатайству защитника фотоснимки автомобиля .... были приобщены к материалам уголовного дела в качестве документов, отвечающих критериям, содержащимся в ст. 84,86 УПК РФ (т.1, л.д. 127-128).
Как следует из фотоснимков, приобщенных к материалам уголовного дела на них зафиксированы технические повреждения на автомобиле ...., государственный регистрационный знак №, в т.ч. на левой его боковой поверхности в виде деформации передней части левого крыла спереди назад (т.1, л.д.132); вмятина в верхней части этого крыла и горизонтальные трасы на нем. Смятие и сдвиг металла спереди назад у заднего конца левого переднего крыла и передней части левой передней двери, у задней части левой передней двери и передней части левой задней двери (т.3, л.д. 24); разрыв металла под углом внешней панели задней левой двери с внедрением ограниченной поверхности следообразующего объекта во внешнюю панель задней левой двери и выходом из этой панели следообразующего объекта непосредственно у окончания задней части левой задней двери (т.1, л.д. 131).
Согласно заключению судебной автотехнической экспертизы № от 01.09.2009 г. следует:
1. Столкновение транспортных средств, располагавшихся во встречном направлении, произошло передней частью автомобиля «....», номерной знак № в правую переднюю боковую часть автомобиля .... номерной знак №, а продольные оси автомобилей .... номерной знак № и «.... номерной знак № находились под углом 45-50 градусов относительно друг друга.
2. Деформации и повреждения обнаруженные при осмотре автомобиля .... номерной знак № образованы в результате столкновения с автомобилем «....», номерной знак №, то есть в момент дорожно-транспортного происшествия. Следов взаимодействия с какими-либо другими транспортными средствами на автомобиле .... номерной знак № не имеется (т.1, л.д. 99-100; 101-105).
Из оглашенных показаний эксперта-автотехника ФИО11 на следствии от 15.09.2009 г. следует, что в ходе проведения им судебной автотехнической экспертизы № им (ФИО11) были осмотрены автомобили ...., гос.номер № и «....», гос.номер №, а также изучены материалы уголовного дела. Изучив комплекс имеющихся доказательств, он (ФИО11) пришел к выводу, что столкновение транспортных средств располагавшихся во встречном направлении произошло передней правой частью автомобиля «....» в правую переднюю боковую часть автомобиля ...., а продольные оси автомобилей .... и «....» находились под углом 45-50 градусов относительно друг друга. В результате ДТП автомобиль «....», имеющий большую массу протащил более легкий автомобиль .... несколько метров. В результате соприкосновения автомобиля «....» с автомобилем ...., кузову последнего причинены значительные механические повреждения. В современной экспертной практике отсутствуют достоверные методики, позволяющие рассчитать траекторию движения двух сцепившихся в ДТП автомобилей. Таким образом, повреждения имеющиеся на левой боковой части автомобиля .... могли образоваться от соприкосновения с предметами окружающей среды (проезжей части дороги, обочины и т.д.). Утверждает, что взаимодействия с другими транспортными средствами перед выездом автомобиля .... на встречную сторону движения и после контакта с автомобилем «....» не было, так как при осмотре автомобиля ...., следов взаимодействия (следов лакокрасочного покрытия другого транспортного средства, отобразившихся при контакте и т.д.) с какими-либо другими транспортными средствами на автомобиле .... не имеется (т.1, л.д. 109-111).
Аналогичные по содержанию показания эксперт ФИО11 давал в суде 03.09.2010 г. и эти показания эксперта были оглашены судом (т.2, л.д. 121-222).
Данное заключение и показания эксперта суд находит противоречивыми по следующим основаниям.
Во-первых, в исследовательской части заключения дано поверхностное (неполное) описание характера технических повреждений и их расположения в левой боковой поверхности автомобиля ...., государственный регистрационный знак №: «Из общих повреждений выделены первичные образованные в момент столкновения с автомобилем «....», номерной знак №. Направление деформаций спереди назад во внутрь к продольной оси автомобиля под углом 45-50 градусов. Левая передняя и боковая части автомобиля полностью деформированы, имеют повреждения металлической обшивки, множественные вмятины и разрывы металла. Наибольшая высота деформированной части от поверхности земли составляет 1, 27 м…» (т.1, л.д. 99, 100).
В сравнении со справкой об исследовании № от 20.08.2009 г., содержащей указание об осмотре автомобиля ...., государственный регистрационный знак №, на территории стояки «.... г. Владимира данных о наличии технических повреждений на левой поверхности автомобиля ...., государственный регистрационный знак №, не имеется (т.1, л.д. 46).
Вместе с тем эти, по сути, взаимоисключающие данные содержатся в исследованных и приобщенных к делу документах – фотоснимках (т.1, л.д. 130-132; т.3, л.д. 23-25).
Во-вторых, как особо об этом отмечено выше судом автомобиль ...., государственный регистрационный знак № в установленном уголовно-процессуальным законодательством порядке с места происшествия 17.08.2009 г. и в последующем в ходе следствия не изымался, вещественным доказательством по делу следователем не признавался и в данном качестве к делу не приобщался.
Протокол осмотра автомобиля ...., государственный регистрационный знак № от 17.08.2009 г., вопреки требованиям ст. 73 УПК РФ не содержит сведений о фиксации технических повреждений, их характере и расположении на левой поверхности автомобиля ...., государственный регистрационный знак №
Тогда как судом на основании совокупности приведенных, проверенных и исследованных доказательств, достоверно установлено, что левая боковая поверхность автомобиля ...., государственный регистрационный знак № на момент проведения осмотра места происшествия 17.08.2009 г. имела технические повреждения, что не опровергает показаний подсудимого Королева И.Н. об обстоятельствах и механизме ДТП.
В-третьих, в уголовном деле имеется заключение специалиста - автотехника от 28.09.2010 г. (т.2, л.д. 84-87), приобщенное судом по ходатайству стороны защиты, из содержания которого следует:
1. Характер повреждений левой стороны кузова автомобиля ...., государственный регистрационный знак №, с технической точки зрения, исключает возможность их образования при столкновении с автомобилем «....», государственный регистрационный знак №.
2. Наиболее вероятный механизм дорожно-транспортного происшествия изложен в исследовательской части: первоначальный контакт произошел левым углом переднего бампера, передней частью переднего левого крыла и передней левой частью панели автомобиля .... с движущимся во встречном направлении транспортным средством. Повреждения боковой левой поверхности кузова автомобиля ...., если они явились следствием контакта с другим автомобилем, свидетельствуют о том, что встречное боковое скользящее столкновение произошло под незначительным углом, когда продольные оси автомобилей были практически параллельны. Наличие притертостей сине-зеленого цвета на передней части переднего левого крыла и деталях крепления бампера свидетельствуют о том, безусловно, был контакт этой частью с другим транспортным средством. В результате взаимного контактирования, под действием возникших в зоне контакта сил и моментов, автомобиль .... после столкновения, вследствие эксцентричности удара, должен был перемещаться в направлении первоначального движения, разворачиваясь относительно центра масс по ходу часовой стрелки. На такой механизм ДТП указывает то, что при развороте по ходу часовой стрелки и последовавшем втором ударе между автомобилями произошло зацепление частями кузовов. Передняя левая дверь автомобиля .... в сравнении с его задней левой дверью имеет меньше повреждений, но трасы на ее поверхности переходят в разрывы и вытягивание металла. При этом высота расположения повреждений на боковой левой поверхности кузова автомобиля .... от опорной поверхности одинакова по всей длине автомобиля. В дальнейшем, после выхода из зацепления под воздействием возникших сил и моментов траектория автомобиля .... отклонилась влево, он выехал на полосу встречного движения, где произошло его столкновение с автомобилем «....». Зафиксированное на схеме ДТП место осыпи стекол находится на проезжей части примерно в 0,2 м от обочины (для движения в направлении г. Москва). Рассеивание осколков, напоминающее эллипс, продольная ось которого направлена вдоль границы проезжей части, протяженностью рассеивания около 9,1 м, свидетельствует о том, что столкновение произошло на полосе для движения автомобиля «....». Поскольку столкновение было центральным (не эксцентричным), т.е. линия столкновения прошла через центр тяжести автомобиля .... (в районе средней стойки), то после удара передней правой частью автомобиля «....» он, протащив легковой автомобиль волоком около 10 м, отбросил его на правую сторону от полосы своего движения (т.2, л.д. 86).
Суд также обращает внимание на имеющиеся существенные противоречия в цветовой гамме туристического автобуса: по показаниям свидетеля ФИО8 – фиолетового цвета, по показаниям свидетеля ФИО10 – серого, из заключения специалиста - автотехника от 28.09.2010 г. - сине-зеленого цвета.
Из оглашенных судом показаний специалиста ФИО15 следует, что в судебном заседании 08.10.2010 г. он (ФИО15) подтвердил в полном объеме выводы, изложенные им в заключении специалиста от 28.09.2010 г., а также дополнительно пояснил, что в момент проезда задней части автомобиля .... зацепление началось с передней левой двери и перешло к задней левой двери, о чем свидетельствуют следы разрыва. Потом автомобиль .... забросило, водитель применил торможение, выехал на полосу встречного движения автомобиля «....» и произошло столкновение (т.2, л.д. 126-127).
О противоречивости в целом заключения автотехнической экспертизы № от 01.09.2009 г. и показаний эксперта указывает и заключение автотехнического исследования № от 03.12.2010 г. с приложениями, проведенного специалистом Экспертно-консультационного центра по дорожно-транспортным происшествиям Московского автомобильно-дорожного государственного технического университета (ЭКЦ МАДИ). Из его выводов следует:
1. Взаимное расположение автомобилей .... и «....» на проезжей части дороги в момент первоначального контакта показано на масштабной схеме в Приложении 2. В момент столкновения (первоначального контакта) продольные оси автомобилей .... и «....» располагались под углом 45-50 градусов.
2. На левой стороне кузова (левом переднем крыле, левых дверях) автомобиля ...., государственный регистрационный знак № имеются повреждения, характерные для встречного скользящего столкновения транспортных средств (см. фото №№ 2,3,4 фототаблицы в Приложении 1).
3. Положение на проезжей части, которое мог занять автомобиль .... к моменту столкновения с автомобилем «....» при применении водителем Королевым И.Н. маневра влево показано на масштабной схеме в Приложении 2. При применении водителем Королевым И.Н. маневра влево автомобили .... и «....» в момент столкновения располагались бы под углом 14,3 -15,6 градусов.
4. С технической точки зрения причиной разворота автомобиля .... к моменту столкновения с автомобилем «....» на угол 45-50 градусов могло явиться только встречное скользящее столкновение с неустановленным автобусом, который выполняя обгон, частично выехал на встречную полосу, по которой двигался автомобиль ..... При применении маневра влево водитель автомобиля .... не успевал развернуть свой автомобиль к моменту столкновения с автомобилем «....» на угол 45-50 градусов (т.3, л.д. 16-22, 23-32).
Эти выводы специалистов полностью опровергают, как выводы эксперта по заключению эксперта № от ....., так и последующие его показания на следствии и в суде в связи с их неопределенностью применительно к конкретной экспертно-следственной ситуации.
Кроме того, выводы, содержащиеся в заключениях специалистов-автотехников об особенностях взаимодействия между автомобилями .... и неустановленного следствием туристического автобуса «21» региона – 17.08.2009 г. убедительно опровергают и показания свидетелей ФИО4 и ФИО8 Последние (ФИО4 и ФИО8) утверждали, что не видели контакта между автомобилями. Тогда как проверка и оценка этого указания свидетелей следствием как достоверного, не включала учета других обстоятельств - условий интенсивного движения, ночного времени суток, ограниченности освещенности участка проезжей части дороги и характера контактирования, как «скользящего».
В-четвертых, в своих показаниях на следствии и в суде эксперт ФИО11 указывает в предположительной форме о том, что имеющиеся повреждения на левой боковой части автомобиля .... могли образоваться от соприкосновения с предметами окружающей среды (проезжей части дороги, обочины и т.д.). Также эксперт ссылается на то, что взаимодействия с другими транспортными средствами перед выездом автомобиля .... на встречную сторону движения и после контакта с автомобилем «....» не было.
Эти показания эксперта ФИО11 находятся в противоречии с результатами осмотра места происшествия и автомобилей ...., государственный регистрационный знак № и «....», номерной знак № от 17.08.2009г.
В частности, в протоколе осмотра места происшествия от 17.08.2009 г. таких данных на месте происшествия не зафиксировано. Предметов окружающей обстановки, имеющих отношение к ДТП, не изымалось, криминалистическая экспертиза на предмет определения тождественности механизму образования технических повреждений на левой части автомобиля .... не проводилась и по тем же причинам, это нарушение не может быть устранено и восполнено в судебном заседании.
Согласно ч.2 ст. 86 УПК РФ собирание доказательств осуществляется в ходе уголовного судопроизводства дознавателем, следователем, прокурором и судом путем производства следственных и иных процессуальных действий, предусмотренных настоящим Кодексом.
Допрошенный судом 28.01.2011 г. следователь ФИО14 пояснил, что схема ДТП от 17.08.2009 г., по его мнению, полно отражает наличие на участке осмотра места происшествия инородных предметов, дорожных знаков и указателей. Дополнительный осмотр места происшествия по данному делу не производился.
Представленные и приобщенные к делу фото-снимки с указанием технических повреждений на автомобиле ...., государственный регистрационный знак №, в т.ч. в левой его части соответствуют обнаруженным им (ФИО14) при осмотре места происшествия 17.08.2009 г. (т.3, л.д. 65-66).
В силу ч.2 ст. 17 УПК РФ предусматривается, что никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.
Из содержания п. 3.1 ч.2 ст. 74 УПК РФ следует, что заключение и показания специалиста даются на основе специальных знаний и, также как заключение и показания эксперта в суде, являются доказательствами по делу.
При оценке указанных заключений в соответствии с ч.ч. 3 и 4 ст. 80, ч.3 ст.86 и 87 УПК РФ, компетенция специалистов, давших каждый из них самостоятельно эти заключения суду по обстоятельствам дорожно-транспортного происшествия 17.08.2009 г. с участием автомобилей .... и «....» у суда не вызывают сомнений.
Таким образом, анализируя и сопоставляя перечисленные доказательства, суд приходит к выводу о том, заключение судебной-автотехнической экспертизы № от 01.09.2009 г. не отвечает критерию определенности со следственно-экспертной ситуацией, т.к. в ходе следствия по делу не выяснен полный комплекс механизма образования технических повреждений на автомобиле .... государственный регистрационный знак №, при ДТП 17.08.2009 г.
В связи с этим основанием, судом в соответствии со ст. 207 ч.1 УПК РФ назначена и проведена по делу дополнительная судебная автотехническая экспертиза.
Из выводов криминалистической экспертизы № от 28.04.2011 г., проведенной экспертами Российского федерального центра судебной экспертизы при Министерстве юстиции РФ следует:
1. В момент первичного контакта продольные оси автомобилей «....» и ...., исходя из внешних повреждений, находились под острым углом.
2. Вещная обстановка на месте происшествия и механизм столкновения автомобилей «....» и .... не содержат признаков, которые указывали бы на возможность наступления внешних повреждений на левой боковой поверхности последнего при этом столкновении. Поэтому эти повреждения возникли до их столкновения.
3. На левой боковой поверхности автомобиля .... имеются следы динамического взаимодействия с твердым следообразующим объектом, который либо стоял, либо двигался во встречном автомобилю .... направлении. Установить был ли этим следообразующим объектом неустановленный туристический автобус с регистрационным знаком «21» региона, без исследования внешних повреждений последнего экспертным путем не представляется возможным.
4. Расположение автомобиля на дороге при выполнении маневра водителем зависит от угловой скорости вращения рулевого колеса и угла поворота управляемых колес, которые экспертам не известны. Поэтому решить данный вопрос не представляется возможным.
5. 6. 7. … Если столкновению этих автомобилей предшествовало столкновение .... с выехавшим на его сторону проезжей части встречного туристического автобуса, то в действиях водителя этого автобуса усматривается несоответствие требованиям пунктов 1.4 и 9.1. Правил дорожного движения и причинная связь этого несоответствия с возникновением столкновения как с ...., так и последнего с ....».
Предотвращение же столкновения водителем автомобиля .... с «.... после столкновения с неустановленным автобусом зависело от опыта и субъективных качеств водителя автомобиля ...., оценка которых выходит за пределы компетенции экспертов (т.3, л.д. 91-98).
Оценивая и сопоставляя выводы данного заключения экспертизы в совокупности с иными имеющимися по делу доказательствами, суд находит его в качестве допустимого доказательства, имеющего юридическую силу.
Во-первых, данная экспертиза назначена судом и проведена по вопросам, согласованным со сторонами в процессе экспертами государственного судебного экспертного учреждения, которые в силу ст.11 ФЗ РФ № 73-ФЗ от 31 мая 2001 г. «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» имеют необходимую квалификацию для производства данной экспертизы. Также в процессе исследования экспертами использовалась стандартная судебно-экспертная методика для разрешения поставленных судом вопросов.
Во-вторых, ссылка обвинения о недопустимости данного заключения эксперта лишь на том основании, что проводилось исследование на основании фотоснимков, представленных стороной защиты и не отвечающих правилам криминалистической масштабной фотосъемки является не состоятельной и не основанной на требованиях уголовно-процессуального законодательства.
Помимо самих фотоснимков экспертами изучались все необходимые для дачи заключения фактические данные, установленные в ходе следствие и содержащиеся в материалах уголовного дела. Об этом имеется указание в исследовательской части заключения, что свидетельствует о его полноте.
В соответствии со ст. 73, 83 УПК РФ предусматривается, что при производстве по уголовному делу подлежит доказыванию, в частности событие преступления (время, место, способ и другие обстоятельства совершения преступления).
Судом установлено, что автомобиль ...., которым управлял подсудимый Королев И.Н. в момент ДТП 17.08.2009 г. с места происшествия не изымался, вещественным доказательством по делу не признавался, был уничтожен 28.09.2009 г. и восполнить это существенное процессуальное нарушение, допущенное следствием иным путем, не представляется возможным.
Имеющиеся на автомобиле .... технические повреждения на всей поверхности кузова, их расположение и характер на момент ДТП – 17.08.2009 г. отражены на приобщенных к делу документах – фотоснимках, а их достоверность установлена судом, что указывает о законности получения объектов судебно-экспертного исследования.
При этом этот сам способ предоставления доказательств суду не противоречит закону и основывается на положениях части второй ст. 45 Конституции РФ, в соответствии с которой «каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом» и принципах, содержащихся в статьях 6 и 47 п. 21 УПК РФ, рассматриваемых судом в их системном единстве.
Повторно допрошенный в суде 23.06.2011 г. по ходатайству стороны обвинения эксперт ФИО11 пояснил, что в экспертных подразделениях ЭКЦ МВД России при производстве криминалистических автотехнических исследований не допускается использование фотоснимков. На имеющихся в деле фотоснимках автомобиля .... левой его части не различимы мелкие следы наслоений. Если бы таковые имелись, даже той же цветовой гаммы, что и автомобиль ...., то они были бы им обнаружены. Одновременно пояснил, что эксперты Российского федерального центра судебной экспертизы при Министерстве юстиции РФ, проводившие исследование № от 28.04.2011 г. руководствовались другой официальной методикой. Также эксперт пояснил о том, что механические повреждения в левой части автомобиля .... государственный регистрационный знак № могли образоваться в результате последующего взаимодействия после удара с автомобилем «....» с имеющимися, в кювете булыжниками и пеньками, которые он обнаружил через несколько дней после ДТП при осмотре автомобиля «....». Уточнил, что в этом случае остатки наслоений растительности, булыжника должны были остаться в разрывах металлической поверхности кузова автомобиля .....
Сравнивая и сопоставляя эти показания эксперта с предыдущими, суд оценивает их недостоверными в части указания характера образования технических повреждений на левой части автомобиля .... по следующим основаниям.
Указание экспертом в суде на отсутствие следов наслоения и иной механизм образования механических повреждений на левой части автомобиля .... государственный регистрационный знак № противоречит как заключениям специалистов – автотехников от 28.09.2010 г. (т.2, л.д. 84-87) и № от 03.12.2010 г. (т.3, л.д. 16-22, 23-32), так и выводам криминалистической экспертизы № от 28.04.2011 г. (т.3, л.д. 91-98).
Ранее эксперт ФИО11 подробно и неоднократно допрошенный на следствии и в суде не указывал о том, что им обследовался кювет - место расположения автомобиля .... после ДТП, где им (ФИО11) были обнаружены пеньки, булыжники, от взаимодействия с которыми могли образоваться технические повреждения левой части автомобиля .....
Фактически показания эксперта содержат новые обстоятельства, ранее не известные суду и не могут оцениваться судом в качестве достоверных по причине их непоследовательности, противоречивости с другими имеющимися по делу доказательствами и носящими характер предположений.
Так, показания эксперта в этой части, убедительно опровергаются протоколом осмотра места происшествия и схемой к нему от 17.08.2009 г., в которых сведения о наличии на месте происшествия в т.ч. и месте расположения автомобиля .... после ДТП пеньков или булыжников отсутствуют.
Заключение судебной автотехнической экспертизы № от 01.09.2009 г. и справка об исследовании № от 20.08.2009 г. автомобиля ...., государственный регистрационный знак № не содержат этих сведений, а равно данных о том, что в разрывах металла на левой боковой поверхности автомобиля .... имелись наслоения почвы, растительности или камней.
Свидетели ФИО10 и ФИО14 пояснили, что при осмотре места происшествия 17.08. 2009 г. иных посторонних предметов, имеющих отношение к ДТП с участием автомобилей .... и ««....» не имелось.
Также по ходатайству стороны обвинения судом 23.06.2011 г. повторно допрошен свидетель ФИО14, который пояснил о том, что 17.08.2009 г. при осмотре участка прилегающей к месту происшествия территории – на месте расположения автомобиля .... им визуально наблюдались пеньки и булыжники, однако эти данные не были зафиксированы им в протоколе осмотра, а осмотр свелся к фиксации автомобиля. По его (ФИО14) мнению технические повреждения в левой части автомобиля .... могли образоваться и в результате эвакуации автомобиля с места ДТП.
Сопоставляя эти показания свидетеля в сравнении с теми, что ФИО14 давал будучи подробно допрошенным в судебном заседании 28.01.2011 г. (т.3, л.д. 65-66), суд оценивает их недостоверными в связи с существенными их противоречиями относительно согласованности, как в деталях излагаемых известных свидетелю обстоятельств, так и фактическими данными отраженными им (ФИО14), как следователем в протоколе осмотра места происшествия от 17.08.2009 г., включая тому факту, что изъятие автомобиля .... с места происшествия, как это требуется по закону, не производилось.
Соответственно подмена показаниями эксперта и свидетеля обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу и фиксируемых согласно нормам УПК РФ в протоколе осмотра не допустима и по данному основанию, эти показания эксперта ФИО11 и свидетеля ФИО14 также оцениваются судом в качестве недопустимых.
Потерпевшая ФИ01 пояснила, что 17 августа 2009 года, около 02 час. 55 мин. по телефону от сотрудников милиции узнала, что ее сын ФИО5 вместе с другим сотрудником ФИО6 погибли в результате дорожно-транспортного происшествия на автодороге «Южный объезд» г. Владимира. Ее сын находился в качестве пассажира в автомобиле ...., которым управлял Королев И.Н. До гибели ее сын (ФИО5) работал в г. Москве в должности охранника ЧОП «....».
Также ФИ01 пояснила, что во время поминок, она вместе с родственниками, посещали место гибели ее сына. От свидетеля по делу ФИО8, который в этот момент проезжал, ей стало известно о том, что на следующий день после ДТП он (ФИО8) видел автобус фиолетового цвета с номером «21» региона, осматривал его и не обнаружил на нем технических повреждений. На следствии и в суде она указывала об этом факте.
Сравнивая показания потерпевшей ФИ01 в суде от 23.06.2011 г. с ее показаниями на следствии от 07.09.2009 г. (т.1, л.д. 48) и в суде (т.2, л.д. 109-110), суд оценивает недостоверными, основываясь на следующем.
Ранее, будучи подробно допрошенной, потерпевшая о данном факте не указывала.
Согласно п. 2 ч.2 ст. 75 УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся показания потерпевшего, основанные на догадке, предположении.
Показания свидетеля ФИО8 от 23.06.2011 г. в этой части признаны судом недостоверными.
Потерпевший ФИО2 пояснил, что 17 августа 2009 г., около 03 час., по телефону узнал о смерти своего отца – ФИО6 в дорожно-транспортном происшествии на автодороге «Южный объезд» г. Владимира. Его отец работал охранником в ЧОП «....» в г. Москве и вместе с ФИО5 на автомобиле .... под управлением водителя Королева И.Н. возвращались домой в г. Гусь-Хрустальный.
Свидетель ФИО7 пояснила, что потерпевший ФИ01 ее супруг. От брака у них имеется малолетняя дочь. 11.08.2009 г. муж уехал на работу в г. Москву, где он работал охранником в ЧОП «.... а 17.08.2009 г. она (ФИО7) узнала, что муж погиб в результате дорожно-транспортного происшествия.
При оценке и анализе с другими доказательствами показаний потерпевших ФИ01, ФИО2 и свидетеля ФИО7 суд приходит к выводу, что они не раскрывают механизм и обстоятельства дорожно-транспортного происшествия и подтверждают факт гибели близких родственников, не опровергая, версию подсудимого Королева И.Н. о столкновении с автобусом.
Из заключения криминалистической экспертизы № от 08.09.2009 г. следует, что рулевое управление и тормозная система автомобиля «....», номерной знак № на момент осмотра находятся в технически неисправном состоянии. Данные неисправности возникли в результате дорожно-транспортного происшествия (т.1, л.д. 81-82).
Согласно заключению криминалистической экспертизы № от 08.09.2009 г. рулевое управление автомобиля «...., гос. рег. знак № на момент осмотра находится в технически неисправном состоянии. Данные неисправности возникли в результате дорожно-транспортного происшествия. Тормозную систему автомобиля «....», номерной знак № проверить не представилось возможным, поскольку на момент осмотра двигатель автомобиля находился в технически неисправном состоянии (т.1, л.д. 90-91).
Анализируя указанное заключение эксперта, и сопоставляя его с другими доказательствами по делу, суд приходит к выводу, что и оно содержит существенное противоречие, касающееся механизма образования неисправности тормозной системы автомобиля «...., государственный регистрационный знак № до момента ДТП или после него. При этом не принято во внимание и не выяснялось и то обстоятельство, что автомобиль «....» в момент столкновения с автомобилем .... под управлением Королева И.Н. был с полуприцепом «....», гос.номер №, техническое состояние тормозной системы которого не было исследовано. Устранить это существенное противоречие судом невозможно, поскольку автомобиль «....» и полуприцеп вещественными доказательствами по делу не признавались.
Из заключения судебной медицинской экспертизы № от 08 сентября 2009 года следует:
1. При судебно-медицинском исследовании трупа ФИО5 обнаружены телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма -фрагментарно-оскольчатый перелом костей свода и основания черепа, субарахноидальное кровоизлияние и размозжение тканей лобных областей мозга с обеих сторон и в правой передне-височной области, кровоизлияние в мягких тканях головы лобной области, ссадины лица; тупая травма туловища – кровоизлияния в прикорневой зоне легких с переходом на внутреннюю поверхность и на сердечную сорочку, в передне-боковую поверхность левого желудочка сердца, на брыжейке кишечника и связочного аппарата брюшной полости, кровоизлияние в околопочечную клетчатку справа, массивные размозжения печени и селезенки; множественные двухсторонние конструкционные переломы ребер с повреждением пристеночной плевры и кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани; разрыв лобкового симфиза, перелом обеих ветвей лонной кости слева с кровоизлияниями в окружающие ткани, ссадины передней боковой поверхности грудной клетки, правого плечевого сустава, правого бедра. Данные телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, могли быть получены в результате тупой травмы в условиях ДТП.
2. Смерть ФИО5 наступила 17.08.2009 года от сочетанной травмы головы, туловища и конечностей, осложнившейся травматическим шоком. Таким образом, между полученными ФИО5 телесными повреждениями и его смертью существует прямая причинно-следственная связь (т.1, л.д. 53-54)
Согласно заключению медицинской судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ:
1. При судебно-медицинском исследовании трупа ФИО6 обнаружены телесные повреждения: закрытая черепно-мозговая травма – субдуральная гематома с субарахноидальным кровоизлиянием в лобных областях с обеих сторон и переходом на основание мозга, субарахноидальное кровоизлияние в правой теменно-височной области, кровоизлияние в мягких тканях головы лобной области; тупая травма туловища – массивные ушибы легких и кровоизлияния в прикорневой зоне легких с переходом на внутреннюю и боковые поверхности, на перикард, на переднебоковую поверхность левого желудочка, на брыжейке кишечника и связочного аппарата брюшной полости, двустороннее кровоизлияние в околопочечную клетчатку, размозжение печени, селезенки; множественные переломы ребер с повреждением пристеночной плевры и кровоизлияниями в мягкие ткани, перелом 5-6 грудных позвонков с полным отрывом и повреждением спинного мозга; разрыв лобкового симфиза, перелом обеих ветвей лонной кости справа с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани; разрыв крестцово-подвздошного сочленения справа, ссадины лица, туловища, конечностей. Данные телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, могли быть получены в результате тупой травмы в условиях ДТП.
2. Смерть ФИО6 наступила 17.08.2009 года от сочетанной травмы головы, туловища и конечностей, осложнившейся травматическим шоком. Таким образом, между полученными ФИО6 телесными повреждениями и его смертью существует прямая причинно-следственная связь (т.1, л.д. 64-65).
Из заключения судебно-медицинского эксперта № от 30.09.2009 г. следует, что у Королева И.Н. обнаружены закрытая черепно-мозговая травма с сотрясением головного мозга, ушибленные раны мягких тканей головы, ушиб грудной клетки, ушиб шейного отдела позвоночника. Указанные телесные повреждения причинили легкий вред здоровью, так как обычно такие повреждения сопровождаются кратковременным расстройством здоровья на срок в пределах трех недель, могли быть получены 17.08.09 г. в результате тупой травмы, возможно в условиях ДТП, как указано в постановлении.
Из акта судебно-химического исследования лаборатории СМЭ известно, что в крови Королева И.Н., взятой 17.08.2009 г. в 02 час.30 мин. врачом БСП при судебно-химическом исследовании 26.08.2009 г. этиловый спирт не найден (т.1, л.д. 120-121).
Давая оценку этим заключениям экспертиз и сравнивая их с другими представленными доказательствами по делу, суд полагает, что они ограничиваются подтверждением только одного из обстоятельств, подлежащих доказыванию и перечисленных в ст. 73 УПК РФ – характера вреда здоровью потерпевших ФИО5, ФИО6, подсудимого Королева И.Н. и механизма его образования в результате дорожно-транспортного происшествия 17.08.2009 г.
В соответствии с ч.ч. 1 и 2 ст. 5 УК РФ предусматривается, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается.
Показания подсудимого Королева И.Н. об иных в сравнении с версией следствия обстоятельствах и механизме образования ДТП 17.08.2009 г. имеющимися по делу доказательствами не опровергнуты.
Судом установлено, что во время управления водителем Королевым И.Н. 17 августа 2009 года, около 00 час. 30 мин. автомобилем «....», гос. рег. знак № с пассажирами ФИО5 и ФИО6 и следовании по 9 км. автодороги «Южный объезд» г. Владимира со стороны г. Москвы в сторону Н.Новгорода не имеется достаточных доказательств, которые бы достоверно, указывали о нарушении им (Королевым И.Н.) предписаний п. 10.3, 1.5, 8.1 и 10.1, 1.4 и 9.4 Правил дорожного движения РФ, которые бы находились в прямой причинной связи со смертью пассажиров автомобиля ФИО5 и ФИО6
В силу ст. 14 ч.3 УПК РФ предусматривается, что все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.
Судом установлено и подтверждается совокупностью исследованных судом достоверных доказательств, что 17.08.2009 г., первоначально имело место столкновение автомобиля .... под управлением водителя Королева И.Н. с неустановленным автобусом, выехавшим на встречную полосу движения.
В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, если в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступлений доказана.
Анализ и оценка по правилам ст. 88 УПК РФ как каждого из доказательств в отдельности, так и в их совокупности с другими не позволяют суду придти к достаточному выводу о доказанности вины подсудимого Королева И.Н. в совершении инкриминируемого ему преступления. Этот вывод суда основывается на исследовании всех возникших версий по делу, а также на выяснении и оценке имеющихся противоречий.
Суд, оценив доказательства, представленные обвинением противоречивыми, т.е. не отвечающими требованиям относимости, допустимости и достоверности, устранить которые не представляется возможным.
Согласно п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ в случаях, если подсудимый не причастен к совершению преступления, судом постановляется оправдательный приговор.
Уголовное преследование в отношении обвиняемого (подсудимого) прекращается в случае его непричастности к совершению преступления (ст.27 ч.1 п.1 УПК РФ).
Суд с учетом имеющихся по делу доказательств, указывающих о наличии в данном дорожно-транспортном происшествии неустановленного автобуса «21» региона, действиях его водителя и неопровергнутой следствием версии Королева И.Н. о механизме и обстоятельствах происшествия, полагает Королева И.Н. непричастным к совершению преступления, а, следовательно, Королев И.Н. подлежит оправданию по ст. 264 ч. 5 УК РФ.
В соответствии с ч.3 ст. 306 УПК РФ предусматривается, что в случае вынесения оправдательного приговора, постановления или определения о прекращении уголовного преследования по основанию, предусмотренному пунктом 1 части первой статьи 27 настоящего Кодекса, а также в иных случаях, когда лицо, подлежащее привлечению в качестве обвиняемого, не установлено, суд решает вопрос о направлении руководителю следственного органа или начальнику органа дознания уголовного дела для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.
Принимая во внимание, что суд пришел к выводу об оправдании Королева И.Н., в силу ст. 306 ч.2 УПК РФ в удовлетворении гражданских исков о возмещении вреда, причиненного преступлением, заявленных по делу ФИ01(т.1, л.д. 241-243; т.2, л.д. 14-25), ФИО7 (т.1, л.д. 25-256) и ФИО2 (т.2, л.д.26-36) должно быть отказано.
Одновременно, в соответствии с главой 18, статьей 134 УПК РФ суд считает необходимым признать за Королевым И.Н. право на реабилитацию, разъяснив оправданному Королеву И.Н. ее порядок и условия, установленные в ст. ст. 133-138 УПК РФ.
На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 302-305, 306-310 УПК РФ, суд
П Р И Г О В О Р И Л:
Королева И.Н. в совершении преступления, предусмотренного ст. 264 ч.5 УК РФ оправдать за его непричастностью к совершению преступления.
Избранную в отношении Королева И.Н. меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении отменить.
Признать за Королевым И.Н. право на реабилитацию, предусмотренное ст. 134 УПК РФ, разъяснив оправданному Королеву И.Н. ее порядок и условия.
В удовлетворении гражданских исков ФИ01, ФИО7 и ФИО2 – отказать.
Направить настоящее уголовное дело по ст. 264 ч.5 УК РФ руководителю следственного органа - начальнику следственного управления при УВД Владимирской области для производства предварительного расследования и установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке во Владимирский областной суд в течение 10 суток со дня провозглашения через Ленинский районный суд г. Владимира.
В случае подачи кассационных жалоб оправданный Королев И.Н. вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.
Председательствующий судья Д.В.Орлов