Дело № 1-6/2011
П Р И Г О В О Р
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
28 января 2011 года г. Барнаул
Судья Ленинского районного суда г. Барнаула Моисеева И. А.
с участием:
государственного обвинителя Барило Л. М.
подсудимых Кузнецова А. Н., Черных С. В., Добровольского П. С.
защитников: адвоката Чередниченко И. Н., представившей удостоверение --- и ордер ---, адвокатов Сысоева Е. Ю., представившего удостоверение --- и ордер ---, Лахониной О. Б., представившей удостоверение --- и ордер ---, Ващеникиной Т. В., представившей удостоверение --- и ордер ---, адвоката Бызова А. Г., представившего удостоверение --- и ордер ---,
при секретаре Вялковой Е. А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении
Кузнецова ///, +++ года рождения, уроженца ***, гражданина РФ, образование среднее специальное, военнообязанного, женатого, имеющего малолетнего ребенка, проживающего в ***, работающего помощником инспектора-дежурного <данные изъяты>, несудимого,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ,
Черных ///, +++ года рождения, уроженца ***, гражданина РФ, образование среднее, невоеннообязанного, женатого, имеющего малолетнего и несовершеннолетнего детей, неработающего, инвалида 3 группы, проживающего в ***, несудимого,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ,
Добровольского ///, +++ года рождения, уроженца ***, гражданина РФ, образование среднее, военнообязанного, женатого, имеющего малолетнего ребенка, проживающего без регистрации в ***, неработающего, несудимого,
обвиняемого в совершении преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 111 УК РФ,
У С Т А Н О В И Л:
Кузнецов А. Н., Черных С. В. и Добровольский П. С. превысили должностные полномочия, то есть, являясь должностными лицами, совершили действия, явно выходящие за пределы их полномочий и повлекшие существенное нарушение прав и законных интересов граждан, а также охраняемых законом интересов общества и государства, с применением насилия.
Кузнецов, назначенный на должность старшего группы задержания <данные изъяты> приказом начальника ОВО при ОВД <данные изъяты> Добровольский, назначенный на должность милиционера <данные изъяты> приказом начальника ОВО при ОВД <данные изъяты>, Черных, назначенный на должность милиционера-водителя <данные изъяты> приказом начальника ОВО при ОВД <данные изъяты>, являясь должностными лицами – представителями власти, наделенными должностными полномочиями, регламентированными Положением о вневедомственной охране при органах внутренних дел РФ, утвержденным постановлением Правительства РФ, Положением об отделе вневедомственной охраны при отделе внутренних дел <данные изъяты>, утвержденным начальником Управления вневедомственной охраны при ГУВД Алтайского края, Федеральным законом РФ «О милиции», Конституцией РФ, обязанные в соответствии с п. 1 ст. 10 Закона о милиции предотвращать и пресекать преступления и административные правонарушения, соблюдать требования ст. ст. 2, 3 и 5 Закона о милиции, в соответствии с которыми задачами милиции являются обеспечение безопасности личности, предупреждение и пресечение преступлений и административных правонарушений, выявление и раскрытие преступлений, охрана общественного порядка и обеспечение общественной безопасности; деятельность милиции строится в соответствии с принципами уважения прав и свобод человека и гражданина, законности, гуманизма; милиции запрещается прибегать к пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению, превысили свои должностные полномочия при следующих обстоятельствах.
В 16 часов +++ июля 2005 года Кузнецов, Добровольский и Черных, занимая вышеуказанные должности, заступили на дежурство, согласно плану расстановки сил и средств, на служебном автомобиле ВАЗ---- с бортовым номером ---. В период с 5 до 6 часов +++ июля 2005 года подсудимые по указанию дежурного ОВО при ОВД <данные изъяты> прибыли на пересечение улиц А. Петрова и 42-й Краснознаменной бригады в г. Барнауле. В указанном месте они обнаружили Я., который, стоя на коленях у рекламного щита, громко кричал, нарушая общественный порядок. Кузнецов потребовал, чтобы Я. встал и прекратил кричать, однако тот на данное требование не реагировал. После этого Кузнецов, Черных и Добровольский, вопреки требованиям ст. ст. 12 и 13 Закона о милиции, предусматривающих случаи и порядок применения физической силы, осознавая, что явно превышают свои должностные полномочия, применив к Я. насилие, совместно стали избивать потерпевшего, нанеся не менее 8-ми ударов руками и ногами в различные части тела и голову Я.. Совместными действиями подсудимых потерпевшему были причинены телесные повреждения, не причинившие вреда здоровью: кровоизлияния в мягкие ткани лобной области (2), ссадины: лобной области (2), носа (1), левого локтевого сустава (1), нижней трети правого предплечья (2), кровоподтеки: передней поверхности шеи (1), правого бедра (1), левого бедра (3), правой голени (1).
Применив к Я. насилие, подсудимые существенно нарушили права последнего, предусмотренные ст. 21 Конституции РФ, согласно которой никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению, а также существенно нарушили охраняемые законом интересы общества и государства, дискредитировав своими действиями авторитет органов власти в РФ.
Подсудимые виновными себя в совершении инкриминируемых преступлений не признали, от дачи показаний в суде отказались.
По ходатайству государственного обвинителя в соответствии со ст. 276 УПК РФ были оглашены показания Кузнецова, Черных, Добровольского на предварительном следствии и в предыдущих судебных заседаниях, где подсудимые, не признавая себя виновными, давали противоречивые, непоследовательные показания в части исходившей от Я. угрозы, оказания тем сопротивления, применения ими к тому силы, возможного причинения Я. телесных повреждений в дежурной части ОВД <данные изъяты>.
Так, Кузнецов, допрошенный в качестве подозреваемого, показал, что в июле 2005 года он состоял в должности старшего группы задержания роты милиции отдела вневедомственной охраны при ОВД <данные изъяты>. +++ июля 2005 года находился на дежурстве в составе экипажа с Черных и Добровольским на служебном автомобиле ВАЗ---- с бортовым номером ---. Около 5 часов 30 минут им по рации сообщили, что во дворе дома № --- по ул. А. Петрова находится мужчина с большим мешком и громко кричит. Они проследовали по данному адресу, но во дворе никого не нашли. Затем дежурный ОВО сообщил, что мужчина находится напротив шиномонтажной мастерской на пересечении улиц 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова. Они проследовали к указанному месту и обнаружили нерусского мужчину, сидевшего у плаката с изображением гор, очень громко кричавшего слова «Аллах Акбар». Он, Черных и Добровольский подошли к мужчине, он попросил встать того, но мужчина, продолжая сидеть на коленях, прижав руки к груди, стал еще громче кричать на нерусском языке. На лбу и лице того были видны ссадины, на губах – запекшаяся кровь. Чтобы доставить мужчину в РОВД, Черных несильно толкнул того ногой, кажется, в плечо, от чего мужчина упал на бок, затем придавил того коленом. Он попытался завести мужчине руки за спину, но у него ничего не получилось, поскольку тот с силой прижимал руки к груди. Тогда Добровольский и Черных стали ему помогать, и им удалось застегнуть на руках мужчины наручники за спиной, после чего они посадили того в машину. Никто из них удары мужчине при этом не наносил. Мужчина не хотел садиться в машину, упирался. Чтобы посадить того, кто-то из них поднял ногу мужчины, и тот сел в машину. В машине он спросил у мужчины, где его мешок, но тот стал говорить что-то непонятное. Они проехали по улицам 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова, осмотрели обочины, но мешок не нашли, затем подъехали к шиномонтажной мастерской, он постучал в дверь. Ему открыл мужчина, который на его вопросы ответил, что спал и никуда не звонил. Он подошел также к стоявшим неподалеку водителям такси, спросил у одного из них, не видел ли тот мешок. Водитель ответил отрицательно. После этого они поехали в отдел милиции. Он и Добровольский завели мужчину в дежурную часть, посадили на скамейку для доставленных, за решетку, Добровольский стал составлять рапорт. Он (Кузнецов) спросил у мужчины имя, тот ответил: «Я.», назвал год рождения. На вопрос, что с ним случилось, Я. снова стал разговаривать на непонятном языке. Передав рапорт помощнику дежурного Л., они уехали, времени было около 6 часов. Кроме телесных повреждений на голове Я., других видимых повреждений он не видел, одежду с того не снимали. Во время задержания Я. он рядом никого не видел. Кроме Я., на скамейке для доставленных никого не было (т. 1 л. д. 140-143).
Добровольский, работавший в июле 2005 года милиционером ПЦО ОВО при ОВД <данные изъяты>, дал в качестве подозреваемого аналогичные показания, пояснив также, что в дежурной части, кроме помощника Л., он никого не видел (т. 1 л. д. 134-136).
Черных – в июле 2005 года водитель-милиционер ПЦО ОВО при ОВД <данные изъяты> - в качестве подозреваемого в целом дал аналогичные показания, пояснив, кроме того, что он по внешнему виду и поведению мужчины понял, что тот неадекватен, на слова не реагирует. Учитывая, что тот нарушал общественный порядок, было принято решение о доставлении его в РОВД. Из предосторожности, с целью доставления он (Черных) подошел к мужчине ближе, повалил того на землю коленом в правое плечо и стал удерживать, надавливая коленом в правый бок. Мужчина упал на землю на левый бок, продолжая держать руки перед грудью. Давление было не сильным, только для удержания. Кузнецов попытался завести руки мужчине за спину, но у него это не получалось, поскольку мужчина с силой прижимал руки к груди. Тогда он и Добровольский стали помогать Кузнецову: он (Черных) продолжал удерживать мужчину коленом, а Добровольский делал загиб руки за спину с целью надеть наручники. После этого им удалось застегнуть наручники на руках мужчины за спиной. Во время следования в отдел милиции мужчина на здоровье не жаловался, самостоятельно передвигался. Считает, что при задержании мужчины они действовали законно (т. 1 л. д. 128-130).
После предъявления обвинения в совершении преступлений, предусмотренных п. п. «а», «в» ч. 4 ст. 111 УК РФ, все подсудимые виновными себя не признали и от дачи показаний отказались (т. 1 л. д. 186-188, 195-198, 207-209, т. 2 л. д. 55-57, 64-66, 75-77).
Спустя некоторое время, в декабре 2005 года Кузнецов заявил ходатайство о дополнительном его допросе, в ходе которого показал, что мужчина производил впечатление очень религиозного человека. В силу непрекращающихся терактов в стране у него возникали разные мысли на эту тему, тем более что, согласно ориентировке, мужчина имел при себе какой-то мешок. На их требование встать и показать руки мужчина не реагировал, напротив, старался прикрыть руки корпусом, прижимая их к груди и сведя плечи вперед. Поскольку мужчина их неоднократные законные требования игнорировал и не переставал громко кричать, они предупредили, что могут применить физическую силу (загиб руки за спину) и спецсредства (наручники). Соблюдая меры предосторожности, с целью доставления мужчины в дежурную часть ОВД <данные изъяты> для разбирательства к мужчине вплотную подошел Черных, который аккуратно, не наклоняясь близко к мужчине, в целях своей и их безопасности повалил того на землю, упершись коленом в правое плечо, и стал удерживать в таком положении, не давая тому возможности подняться и оказать активное сопротивление. В это время он и Добровольский стали пытаться завести руки мужчине за спину, но тот стал оказывать сопротивление, не давая это сделать. Он и Добровольский пытались расцепить руки мужчины и завести их за спину, а Черных продолжал удерживать ноги того руками и коленом, не давая наносить удары. В этот момент на автомобиле УАЗ подъехал другой экипаж, но видели ли те их борьбу с мужчиной, не знает, так как был занят подавлением сопротивления мужчины. Надевание наручников на руки мужчины сопровождалось выкрикиванием тем слов «Аллах Акбар» и других на нерусском языке, что привлекало внимание граждан, проезжавших мимо; некоторые из них останавливались, чтобы посмотреть, некоторые даже сигналили. В итоге им втроем удалось надеть наручники и посадить мужчину в служебный автомобиль. Чтобы тот не ударился, он перед посадкой пригнул мужчине голову. В общей сложности борьба с мужчиной длилась не более 30 секунд, а все задержание – около 3 минут. За указанное время никто насилие к мужчине не применял, удары ни руками, ни ногами не наносил. В отделе милиции мужчина назвался ему Я.. Составлявшему рапорт Добровольскому он сказал, чтобы тот сделал пометку о том, что Я. доставлен по подозрению в терроризме. В их присутствии помощник дежурного Л. кому-то позвонил и, обращаясь на «ты», попросил спуститься для работы с доставленным. Он помнит, что в это время в дежурной части находился кто-то из оперативных работников. Передав Л. рапорт, они уехали. Учитывая локализацию и тяжесть телесных повреждений у Я., считает, что они были причинены тому сотрудниками ОВД <данные изъяты> (т. 2 л. д. 162-165).
Черных и Добровольским в декабре 2005 года также были заявлены ходатайства о дополнительном допросе, в ходе которого оба дали показания, аналогичные показаниям Кузнецова (т. 2 л. д. 167, 168-171, 172, 173-176).
Черных, кроме того, пояснил, что он какого-либо активного участия в задержании мужчины не принимал, так как страдает хроническим заболеванием суставов, а Добровольский заявил, что во время их нахождения в дежурной части ОВД <данные изъяты> там был не знакомый ему оперуполномоченный, который говорил доставленному мужчине: «Ты сейчас поорёшь».
Показания на предварительном следствии подсудимые в данном судебном заседании не подтвердили; со слов Кузнецова, следователь записал не то, что он говорил. Вместе с тем, не отрицал, что его допрос проводился в присутствии защитника, с протоколом допроса оба знакомились. Ни в одном из протоколов допроса каких-либо замечаний ни от подсудимого, ни от его защитника не имеется.
В судебном заседании в мае 2008 года Кузнецов показал, что в их присутствии Л. позвонил оперативному работнику, попросил спуститься для работы с задержанным. Через некоторое время пришел оперативный сотрудник Б., подошел к решетке, где продолжал кричать доставленный, сказал, что тот сейчас «доорётся», после чего ушел. Они, передав рапорт, уехали по маршруту, больше задержанного он не видел. После окончания смены в тот же день ему позвонили, сказали, что необходимо немедленно явиться в <данные изъяты> РОВД для дачи объяснения по поводу смерти доставленного ими утром человека. Когда он приехал, в отделе милиции уже находились Добровольский и Черных. Их отправили к Б.; последний пояснил, что доставленному, видимо, «дали бани» в дежурной части, тот скончался, и им необходимо написать объяснения. На следующий день ему позвонил командир роты Г., приказал явиться в отдел охраны для беседы с оперуполномоченным С., который ездил к патологоанатому. В присутствии Г. С. сказал, что патологоанатом, производивший вскрытие трупа доставленного ими человека, пояснил, что тот скончался от ударов, которые были причинены в период от 10 минут до 1 часа до момента вскрытия. Никакого документа при этом С. не показал. Кроме того, со слов С., девушка-свидетель из дома № --- по ул. А. Петрова видела, как они пинали этого человека. С. предложил им подумать. Затем их пригласили в прокуратуру к следователю К.. В прокуратуре от работника скорой помощи К. им стало известно о том, что мужчина был крепкий, его с трудом успокоили в автомобиле скорой помощи, так как он оказывал активное сопротивление. Следователь К. взял с него (Кузнецова) объяснение, в котором написал не то, что он говорил, а то, что надо было ему (К.). Они мужчину не били. Он и Добровольский лишь отрывали руки того от груди, чтобы завести их назад, Черных удерживал ноги, так как мужчина пытался их ударить. Черных также толкнул того коленом, подумав, что мужчина хочет напасть на него (Кузнецова), когда тот стал приподниматься в его сторону. Наручники к мужчине они применили на основании Закона о милиции, так как тот подозревался в готовящемся теракте. Если бы они избили мужчину, того не приняли бы в дежурной части, у мужчины были лишь две «несвежие» царапины на лбу, что они отразили в рапорте (т. 7 л. д. 34-36).
Подсудимые Черных и Добровольский данные показания Кузнецова подтвердили (т. 7 л. д. 36 (оборотная сторона), л. д. 44).
К показаниям подсудимых, как на предварительном следствии, так и в судебном заседании, суд относится критически, расценивает занятую ими позицию как способ защиты, поскольку их доводы опровергаются, а вина в превышении должностных полномочий с применением насилия подтверждается совокупностью следующих доказательств.
Так, потерпевшая Э. – супруга Я. показала на предварительном следствии, что в г. Барнауле они с супругом проживали с марта 2005 года. +++ июля 2005 года в больнице умерла ее мать, о чем она по телефону сообщила супругу. Из больницы она вернулась около 12 часов, супруга дома не было. Ни в этот день, ни на следующий супруг домой не пришел, они искали того. +++ июля 2005 года им стало известно о том, что супруг мертв и находится в морге. Последний раз она видела супруга утром +++ июля 2005 года, тот был здоров, психическими расстройствами никогда не страдал, травм головы у того не было. Документов и денег у супруга при себе не было, город тот не знал, знакомых в г. Барнауле у него не было. Религиозным человеком супруг не был; чтобы тот молился, она никогда не видела. Поведение супруга +++ июля 2005 года объясняет возможными переживаниями по поводу смерти ее матери (т. 1 л. д. 105-107).
В дальнейшем в судебных заседаниях Э. уточнила, что видела супруга последний раз +++ июля 2005 года, телесных повреждений у того не было, и показала, что по характеру муж был спокойным, общительным, в конфликты никогда не вступал, курил сигареты, но спиртное и наркотики не употреблял, верил в Ислам, но был не очень религиозным человеком. +++ июля 2005 года родственники отправили ее в <данные изъяты> на похороны матери, и там от последних она узнала о том, что вместе с гробом с телом матери привезли гроб с телом мужа. Со слов родственников, те о смерти мужа узнали еще в г. Барнауле, ее родственники и родственники мужа нашли и опознали того в морге, но из-за смерти матери, пожалев ее, не сообщили об этом. От полученного известия ей было плохо, она три дня не выходила из дома, из-за состояния здоровья она не принимала участие в похоронах. Похоронили мужа родственники +++ июля 2005 года в <данные изъяты>, на кладбище <данные изъяты>, рядом с ее матерью (т. 4 л. д. 85-87, т. 7 л. д. 143-146).
Показания потерпевшей были оглашены по ходатайству зашиты и государственного обвинителя в соответствии со ст. 281 УПК РФ.
Свидетель Б. показала суду, что они с матерью Б. проживают в квартире на 5 этаже в доме № --- по ул. А. Петрова. В 5-м часу +++ июля 2005 года она проснулась от криков доносившихся с улицы. Она выглянула в открытое окно, выходящее на ул. А. Петрова. На пересечении улиц 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова, недалеко от Дворца культуры, около рекламного щита, увидела мужчину, одетого в черную рубашку, черные брюки, белые кроссовки, восточной национальности. Никаких вещей у мужчины при себе не было. Они с матерью периодически стали наблюдать из окна за происходящим. Мужчина то стоял, то опускался на колени, крича на не понятном ей языке, как будто читая молитву, вел себя не вполне адекватно. Она слышала, как в соседних квартирах открывались окна, люди кричали, чтобы мужчина успокоился, прохожие также делали тому замечания, но мужчина ни на кого не реагировал. Спустя 1 час, примерно в 5 часов 20 минут, они увидели, как к месту, где находился мужчина, со стороны ул. А. Петрова в направлении ул. Г. Исакова подъехал автомобиль вневедомственной охраны марки «Жигули» с бортовым номером ---, заехал на тротуар и встал параллельно ул. А. Петрова. С этого момента они наблюдали за происходящим постоянно. Из автомобиля вышли трое сотрудников милиции, подошли к мужчине, который в этот момент стоял на коленях. Сотрудник милиции, вышедший со стороны водительского места, коренастый, плотнее остальных, сразу же нанес мужчине ногой удар в верхнюю переднюю часть бедра. От удара мужчина упал на спину и больше не поднимался. Все трое сотрудников милиции обступили его и стали совершать движения ногами в сторону последнего, было похоже, что пинают. В это время водители такси, стоявшие на противоположной стороне ул. А. Петрова, около шиномонтажной мастерской, стали сигналить. Однако сотрудники милиции на это не реагировали, все втроем склонились над мужчиной и стали совершать в его сторону действия руками, по характеру действий было похоже, что избивали. Затем мужчину подняли, надели на руки сзади наручники, отряхнули одежду и повели, придерживая, к автомобилю, посадили на заднее сиденье. Во время избиения мужчина сопротивления не оказывал, избиение длилось короткий промежуток времени.
В предыдущих судебных заседаниях Б. давала аналогичные показания, поясняла также, что мужчина молился, в произносимых тем словах она отчетливо слышала фразу «Аллах Акбар». Мужчине из окна кричал сосед из квартиры № ---. Но мужчина ни на кого не реагировал, его поведение было неадекватным, как будто у него что-то случилось. Когда сотрудники милиции вели его к автомобилю, мужчина продолжал молиться. Автомобиль УАЗ подъехал на место, когда мужчина уже был в наручниках и его посадили в автомобиль. Из автомобиля УАЗ никто не выходил, постояв, тот уехал. Место, где находился мужчина, было открытым, трава вытоптана, место происшествия располагалось перед растущими деревьями, обзору ничто не мешало. Движения всех троих сотрудников милиции были похожи на пинки, все трое стояли вокруг мужчины, затем наклонились. После того, как мужчина упал от удара в бедро ногой в ботинке одного из сотрудников милиции, все подошли очень близко к мужчине - так, что их удары доставали до него. На следующий день после произошедшего к ним приходили сотрудники милиции, которые выявляли очевидцев, и она сообщила об увиденном. Позднее она о данных событиях рассказала на допросе следователю прокуратуры К. (т. 4 л. д. 112- 114, т. 6 л. д. 201-205).
Свидетель Б. показала суду, что она проснулась от громких криков, песнопения, которые доносились с улицы. Продолжалось это около 1 часа. Проснулась дочь, и они вместе стали смотреть в открытое окно, выходящее на ул. А. Петрова. Напротив рекламного щита, между проезжей частью ул. А. Петрова и тротуаром, они увидели мужчину, одетого в черную одежду, белую обувь, на вид 35 лет, который, не обращая внимание на крики жильцов дома, вращался вокруг своей оси, поднимал руки вверх, вставал на колени, кричал что-то неразборчивое на языке, похожем на арабский, будто молился, на русском языке она услышала лишь фразу «Амиссоль, прости, прощай». Место, где находился мужчина, было видно хорошо, обзору ничто не мешало. Каких-либо вещей у мужчины она не видела. Спустя 1 час, в 6-м часу, подъехал экипаж вневедомственной охраны на автомобиле «Жигули» с цифрами на борту «---». Из автомобиля вышли и направились к мужчине трое сотрудников милиции. Первым подошел водитель, видимо, что-то сказал мужчине, но тот не реагировал, продолжал кричать, стоя на коленях. Водитель ударом ноги в правое бедро сбил мужчину, тот упал на левый бок головой к проезжей части ул. А. Петрова и прекратил кричать. Все трое сотрудников окружили мужчину и в течение 1-2 минут совершали действия ногами и руками. Растущая в том месте трава мешала ей рассмотреть конкретные действия сотрудников, но у нее создалось впечатление, что те мужчину пинают и бьют руками. Мужчина сопротивления не оказывал, на избиение не реагировал, лежал молча, скрючившись. Когда сотрудники милиции стали пинать мужчину, водители стоявших на противоположной стороне улицы автомобилей такси стали сигналить, свистеть и кричать: «Что вы делаете?» Затем она увидела, что сотрудники милиции перевернули мужчину на живот и что-то делали руками; она поняла, что надевают наручники. Затем двое сотрудников подняли мужчину, отряхнули, повели, поддерживая под руки, в автомобиль и, наклонив тому голову, посадили на заднее сиденье. Когда мужчина шел, снова стал кричать, но менее интенсивно. В то время, когда мужчину поднимали, подъехал автомобиль УАЗ, остановился на ул. 42-й Краснознаменной бригады, но оттуда никто не выходил. До приезда сотрудников милиции к мужчине ни водители такси, ни кто-либо другой не подходили, автомобили возле того не останавливались.
Аналогичные показания свидетель дала на предварительном следствии (т. 1 л. д. 84-86, т. 2 л. д. 146-148), где пояснила, кроме того, что громкие крики мужчины, видимо, разбудили соседей, так как был слышен звук открывающихся окон, их сосед М. из ----й квартиры крикнул мужчине, чтобы тот перестал петь. Пинали мужчину все трое сотрудников милиции, каждый пнул не менее чем по 2 раза. Куда приходились удары, видно не было. Пинали мужчину около 1-2 минут, после чего втроем наклонились над тем, перевернули лицом вниз, надели наручники, подняли на ноги и отвели в машину.
После оглашения показаний свидетелей по ходатайству сторон в порядке ст. 281 УПК РФ и Б., и Б. их подтвердили и заявили, что в целом обстоятельства произошедшего они до настоящего времени помнят отчетливо, отдельные моменты могли со временем стереться из памяти.
Суд показания данных свидетелей, как в судебном заседании, так и на предварительном следствии, признает достоверными, поскольку они последовательны на протяжении длительного времени, согласуются между собой и с другими доказательствами.
Тот факт, что свидетели называют цвет автомобиля подсудимых белым, а подъехавшего на место автомобиля УАЗ темным, тогда как, наоборот, установлено, что служебный автомобиль подсудимых был темным, а УАЗ светлым, не говорит о ложности и противоречивости показаний свидетелей, а свидетельствует лишь об их заблуждении в этой части, обе всегда правильно указывали бортовой номер автомобиля сотрудников милиции, его марку и опознавательные знаки вневедомственной охраны на нем.
Оснований не доверять им, какой бы то ни было личной заинтересованности свидетелей в данном деле суд не установил.
То, что во время расследования дела Б. – в то время студентка юридического факультета АлтГУ проходила практику у следователя К., не является нарушением закона и основанием для признания ее показаний и показаний ее матери Б. недопустимыми доказательствами.
Из показаний свидетелей Б., Б. и К. (бывшего следователя) явствует, что очевидцы преступления были установлены оперативными сотрудниками <данные изъяты> ОВД, о том, что Б. направлена для прохождения практики в прокуратуру <данные изъяты> и закреплена за следователем К., и последнему, и Б. с Б. стало известно после первого допроса тех, в течение практики Б. к материалам данного дела доступа не имела, в ход расследования не посвящалась.
Свидетель В. в настоящем судебном заседании показал, что в июле 2005 года он работал водителем такси. В один из дней, возможно, +++ июля, ранним утром он находился в своем автомобиле на стоянке возле шиномонтажной мастерской на пересечении улиц А. Петрова и 42-й Краснознаменной бригады. На стоянке, кроме него, был один автомобиль «Волга», водитель которого спал. Когда он приехал на стоянку, на противоположной стороне ул. А. Петрова, ближе к тротуару, увидел нерусского мужчину в темной одежде. Мужчина сначала стоял спиной к нему, лицом на восток, пел песни на нерусском языке, затем опустился на колени, стал молиться, произнося слова «Аллах Акбар» и поднимая вверх руки, в руках у того ничего не было. Жильцы дома № --- по ул. А. Петрова из окон требовали, чтобы мужчина перестал кричать. Продолжалось это 30 минут-1 час. К мужчине за это время никто не подходил, возле него не останавливался. Затем подъехал автомобиль «Жигули» с надписью «Охрана». Из автомобиля вышли трое сотрудников, один был крупнее остальных, подошли к мужчине, встали полукругом, сказали: «Вставай», но мужчина продолжал стоять на коленях. Сотрудник милиции более крупного телосложения, стоявший перед мужчиной, нанес тому удар ногой куда-то в область туловища. Остальные двое тоже стали бить его. Когда мужчина упал на бок и лежал на земле, все трое сотрудников избивали того руками и заламывали ему руки, ногами мужчину больше никто не бил. Затем завернули руки за спину и посадили мужчину в автомобиль на заднее сиденье. Продолжалось всё не долго, не более 5-10 минут. Помнит, что к месту задержания мужчины подъезжал также милицейский автомобиль УАЗ. Когда сотрудники милиции избивали парня, тот перестал издавать звуки и не сопротивлялся. Он (В.) кричал сотрудникам, чтобы прекратили бить, так как его возмутило то, что мужчина ничего не делает, а его ни за что избивают, но сотрудники или не слышали, или не обращали внимания. Уехав, сотрудники охраны через некоторое время вернулись; к нему подошел сотрудник невысокого роста, спросил, не видел ли он сумку. Он ответил отрицательно. Сотрудники охраны заходили также в шиномонтажную мастерскую.
По ходатайству сторон в соответствии со ст. 281 УПК РФ были оглашены показания свидетеля В. на предварительном следствии и в судебных заседаниях 20 ноября 2006 года и 17 марта 2008 года.
Так, на предварительном следствии В. показал, что, когда сотрудники милиции подошли к мужчине, тот сидел на коленях. Один из сотрудников, телосложением крупнее других, громко крикнул, чтобы мужчина встал, но тот не реагировал и продолжал петь. Тогда этот сотрудник пнул мужчину в переднюю часть лица или туловища, от удара мужчина упал на бок и стал подниматься. Другой сотрудник начал душить того, зажав шею в руке, а третий сотрудник в это время держал руку мужчины. Мужчина пытался освободиться от сотрудников, но те удерживали его и наносили мужчине удары кулаками и ногами в различные части тела. Всего нанесли не менее 10 ударов. Кто из сотрудников и в какие части тела наносил удары, сказать не может, так как видел всё на расстоянии, но хорошо было видно, что удары руками и ногами наносили все трое. Продолжалось это около 5 минут. Затем первому сотруднику милиции удалось застегнуть наручники за спиной мужчины, его подняли и повели к машине, толкая в спину. Во время избиения мужчины он сигналил в клаксон, чтобы сотрудники милиции прекратили свои действия. Мужчина никаких угрожающих жестов в адрес сотрудников милиции не делал, угроз не высказывал; он лишь пытался вырваться от сотрудников милиции, когда те душили и били его (т. 1 л. д. 76-78, 79-80).
В судебных заседаниях 20 ноября 2006 года и 17 марта 2008 года В. в целом об увиденных им обстоятельствах дал аналогичные показания, заявив лишь, что подробности по прошествии времени уже не помнит, оглашенные в его присутствии показания на предварительном следствии подтвердил в полном объеме, пояснил, что во время предварительного следствия все события помнил лучше (т. 4 л. д. 124-127, т. 6 л. д. 236-239).
В настоящем судебном заседании свидетель В. также подтвердил оглашенные показания, но утверждал, что удар ногой нанес лишь один, более крупный телосложением, сотрудник, потом все трое избивали мужчину руками. Однако затем, отвечая на вопросы защитников, свидетель подтвердил, что следователю давал правдивые показания.
Суд также признает показания свидетеля, как в настоящем судебном заседании, так и на предварительном следствии и в предыдущих судебных заседаниях, правдивыми, поскольку они на протяжении 5 лет последовательны и согласуются с показаниями других очевидцев – Б. и Б.. Изменения показаний свидетеля в настоящем судебном заседании вызваны, по мнению суда, запамятованием отдельных обстоятельств в связи со значительной давностью событий, о чем пояснил и сам свидетель.
То, что В. не запомнил цвет автомобиля подсудимых и автомобиля УАЗ, предполагая, что первый мог быть, «как все милицейские автомобили «Жигули», белого цвета, а второй цвета «хаки», не свидетельствует о ложности его показаний. Со слов В., на цвет автомобилей тот не обратил внимание и это обстоятельство не осталось в его памяти.
Свидетель М. на предварительном следствии 06 сентября 2005 года показал, что он проживает в квартире № --- дома № --- по ул. А. Петрова. Около 4-5 часов +++ июля 2005 года он проснулся от крика, доносившегося с улицы. Окно в его комнате было открыто, выходит оно на пересечение улиц 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова. Выглянув в окно, он у перекрестка напротив рекламного щита увидел стоявшего мужчину, который кричал «Аллах Акбар» и другие слова на нерусском языке, все это было похоже на молитву. Он лег в кровать, но мужчина продолжал кричать, поэтому он снова подошел к окну, мужчина был на том же месте, но уже стоял на коленях. Он крикнул мужчине, что тот мешает спать, на что мужчина, повернувшись к нему, сказал: «Я пою Аллаху». После этого он стал наблюдать за мужчиной. Тот продолжал громко кричать, при этом периодически, не менее трех раз, вставал на ноги, затем снова садился на колени, наклонялся к земле, сопровождая свои действия громкими криками. В это время на улице было уже светло, и ему мужчину было хорошо видно. Черты лица мужчины он не разглядел, но видимых телесных повреждений на том не было, одежда у того была чистая. Одет мужчина был в темный спортивный костюм и кроссовки, более детально одежду он не рассмотрел. За мужчиной он наблюдал из окна примерно 15 минут, все это время к тому никто не подходил. Затем он с мобильного телефона позвонил в милицию, после чего продолжал наблюдать за мужчиной из окна. Последний продолжал молиться и совершал ранее описанные действия. Примерно через 10 минут появился автомобиль вневедомственной охраны синего цвета. Из него вышли трое сотрудников милиции, подошли к мужчине и стали с ним разговаривать. Что они говорили, он не расслышал, но помнит, что мужчина ответил, что молиться не запрещено. После этого один из сотрудников ногой ударил мужчину в грудь, удар был достаточно сильный, поскольку мужчина упал на землю. В момент нанесения удара мужчина был на коленях лицом к сотруднику, ударившему его. Каких-либо действий угрожающего характера в отношении сотрудников милиции мужчина не совершал. После того как мужчина упал, все трое сотрудников подошли к нему вплотную и наклонились над ним. Один из сотрудников, видимо, попытался застегнуть наручники за спиной мужчины, поскольку того повернули лицом вниз. В это время другой сотрудник не менее двух раз пнул лежавшего мужчину в область туловища. Действий других сотрудников он не запомнил, поскольку они друг друга загораживали, возможно, и те наносили удары мужчине. Примерно через 1 минуту мужчину подняли на ноги и подвели к машине. Один из сотрудников милиции стал отряхивать мужчину, так как тот был в грязи, затем его стали сажать в машину. Один из сотрудников милиции около машины один раз ударил мужчину рукой по голове, видимо, для того, чтобы последний нагнулся. Затем сотрудник рукой нагнул мужчине голову и ногой подтолкнул в машину. После этого все сотрудники сели в машину и уехали. Происходящее он наблюдал из своего окна, с пятого этажа, видимость ему ничто не преграждало, на улице было светло. Черты лица сотрудников он не запомнил, все были в одинаковой форме. Кто из них и в каком порядке выходил из автомобиля, он не запомнил (т. 1 л. д. 62-64).
В судебном заседании 04 апреля 2006 года М. показал, что, по его мнению, мужчина был пьян, так как не стоял на месте, метался на дорогу, возвращался, ему сигналили таксисты, он ни на кого не обращал внимание. Сотрудники милиции пытались его успокоить, уговорить, но мужчина пытался сопротивляться, часто менял позу, то вставал, то падал на колени. Сотрудники положили его на землю, он стал пинать их. Когда двое сотрудников взяли мужчину за руки, пытаясь завести их за спину, он стал отбиваться. Один из сотрудников милиции 2-3 раза ударил мужчину. Когда сотрудники повели мужчину к машине, тот пинал их, упирался, не хотел идти, постоянно кричал. По его мнению, сотрудники серьезных телесных повреждений мужчине причинить не могли. Вместе с тем, после оглашения показаний на предварительном следствии М. их подтвердил (т.3 л.д. 97-98).
В настоящем судебном заседании М. заявил, что обстоятельства произошедшего не помнит в связи с прошествием времени, помнит, что сотрудники милиции избивали мужчину ногами и, возможно, руками. Оказывал ли тот им сопротивление, не помнит, помнит, что между мужчиной и сотрудниками милиции происходила борьба.
После оглашения показаний на предварительном следствии в порядке ст. 281 УПК РФ М. их вновь подтвердил в полном объеме, пояснил, что неприязни к сотрудникам милиции, в том числе к подсудимым, не испытывает, давал правдивые показания, в соответствии с тем, что наблюдал.
Однако после оглашения по ходатайству подсудимого Кузнецова его показаний в судебном заседании 04 апреля 2006 года на вопрос Кузнецова свидетель заявил, что эти показания наиболее правдивые. В дальнейшем М. на вопросы отвечать отказался, заявив, что испытывает неприязнь к работникам прокуратуры и в частности к государственному обвинителю Барило Л. М., которая в 2009 году поддерживала обвинение в отношении него, он был осужден и в настоящее время отбывает наказание в местах лишения свободы.
Суд к показаниям свидетеля в судебных заседаниях относится критически, принимает за достоверные его показания на предварительном следствии, поскольку они согласуются с последовательными на протяжении 5 лет показаниями других очевидцев – Б., Б., а также не знакомого тем В., наблюдавших те же события в то же время.
Причину изменения в судебном заседании 04 апреля 2006 года показаний в пользу подсудимых и заявления о том, что потерпевший оказывал сотрудникам милиции активное сопротивление, М. не объяснил. Суд усматривает в этом желание помочь подсудимым избежать ответственности за содеянное. Его поведение в настоящем судебном заседании суд объясняет неприязнью к сотрудникам прокуратуры и ее представителю Барило Л. М. в связи с его осуждением, о чем свидетель прямо заявил в судебном заседании.
Незначительные противоречия в показаниях данных свидетелей относительно количества ударов, нанесенных потерпевшему сотрудниками милиции, и их локализации объясняются, по мнению суда, различным местонахождением свидетелей во время наблюдения событий, а также особенностями их восприятия и способностями изложения увиденного.
Доводы подсудимых и защиты о том, что из окон Б. и Б., а также М. не видно место происшествия из-за растущих у дома деревьев и травы на месте происшествия, несостоятельны.
Свидетели наблюдали происходящее из открытых окон 5-го этажа, расположенных в торце дома и выходящих на ул. А. Петрова, в светлое время суток, по их утверждению, обзор был хороший, ему ничто не мешало, деревья окна не закрывали, трава на месте событий была не высокая - обычный газон.
Показания свидетелей в этой части объективно подтверждаются и фотографиями, представленными в суд защитой в 2006 году (т. 4 л. д. 231-217), из которых видно, что обзор из окон квартир М. и Б. с Б. деревья не закрывают, растительность на месте происшествия негустая и невысокая.
Ни данные фотографии, ни заявление защитника Г. во время выхода суда в июне 2008 года на место происшествия (т. 7 л. д. 60) о том, что с места, где находился потерпевший, из-за растущих деревьев не видно окон торца дома № --- по ул. А. Петрова (не указано, каких именно), не опровергли показания М., Б. и Б. о том, что из их окон место происшествия было видно хорошо.
О том, что место, где лежал потерпевший и где того избивали сотрудники милиции, хорошо просматривалось, показал и свидетель В..
Свидетели Г. и К. – также жильцы дома № --- по ул. А. Петрова показали в суде, что им из-за растущих деревьев происходящие события не были видны, так как окна квартир обоих выходят на ул. 42-й Кр. Бригады, квартира Г. расположена на 3-м этаже, К. – на 4-м этаже. При этом К. подтвердила, что обзору из окон, выходящих на ул. А. Петрова, ничто не препятствует.
То, что со стороны ул. 42-й Кр. Бригады у дома действительно густо растут деревья и с этой стороны дома закрывают обзор из окон, видно и на фотографиях.
К показаниям Г. о том, что он видел, как до приезда сотрудников милиции за кусты, откуда кричал мужчина, заходил водитель расположенных напротив машин такси, о чем он рассказал впоследствии К., суд относится критически, поскольку они опровергаются как самим свидетелем, пояснившим, что окна закрывают деревья, так и другими очевидцами – М., Б., Б., В., наблюдавшими за мужчиной вплоть до его задержания и пояснившими, что к мужчине до приезда сотрудников милиции никто не подходил, телесных повреждений у того не было. О том, что у мужчины до приезда сотрудников милиции не было на лице ни следов крови, ни телесных повреждений, показала и свидетель К., проходившая мимо потерпевшего в 10 метрах.
Относится суд критически и к показаниям свидетелей К. и И.
Из оглашенных по ходатайству государственного обвинителя в соответствии со ст. 281 УПК РФ показаний И. в судебных заседаниях в апреле 2006 года и январе 2007 года явствует, что в июле 2005 года он занимался частным извозом. В один из дней около 6 часов утра он двигался по ул. А. Петрова от ул. Малахова, на пересечении улиц 42-й Кр. Бригады и А. Петрова возле рекламного плаката увидел мужчину в черном, который сидел на коленях или на корточках и что-то кричал. Он довез пассажиров до магазина «Аяс» и через 7-8 минут вернулся к тому месту, увидел, что к мужчине на автомобиле «Жигули» темного цвета подъехали сотрудники милиции. Его это заинтересовало, он стал наблюдать, снизив скорость и медленно двигаясь мимо в 5 метрах. Сотрудники милиции подошли, толкнули мужчину, тот не реагировал на них, сотрудники завалили мужчину на землю, тот извивался, сопротивлялся. В это время он отвлекся на подъезжавший милицейский автомобиль УАЗ, а когда вновь через 5 секунд посмотрел, мужчина уже лежал лицом вниз, был в наручниках. В данной ситуации для него (И.) ничего необычного не было, мужчину никто не бил, насилия не применял. Машин такси в том месте он не видел, каких-либо сигналов не слышал. В декабре 2005 года он по телевизору в бегущей строке увидел объявление с просьбой очевидцев задержания мужчины в летнее время 2005 года обратиться по указанным телефонам. Он позвонил, это оказался отдел охраны, его пригласили к следователю, он дал показания в качестве свидетеля (т. 3 л. д. 105, т. 7 л. д. 273-274).
Свидетель К. в судебном заседании показал, что летом 2005 года занимался частным извозом, в один из дней в период с 4 до 5 часов утра он стоял на пересечении улиц 42-й Кр. бригады и А. Петрова. Через перекресток от него напротив шиномонтажной мастерской у рекламного щита с изображением гор он увидел сидевшего на коленях мужчину. Спустя 15-20 минут к мужчине на автомобиле ВАЗ с надписью «охрана» подъехали трое сотрудников милиции, о чем-то поговорили с мужчиной, затем попытались скрутить того, завести руки за спину, но тот не давал это сделать, прижимал руки к груди, затем им удалось надеть мужчине наручники, они посадили того в автомобиль и увезли. Все продолжалось около 5 минут. Никто из сотрудников милиции мужчине ударов не наносил. Возле шиномонтажной мастерской, он видел, стояли два автомобиля, помнит, что один из водителей менял колесо. В конце августа-начале сентября 2005 года он по телевизору увидел объявление в бегущей строке, в котором просили позвонить очевидцев задержания. Он по указанному в объявлении телефону позвонил, это оказалась дежурная часть ОВО <данные изъяты>. Дежурный объяснил, куда нужно приехать. Он приехал в отдел вневедомственной охраны, к нему вышел человек в форме сотрудника милиции, сказал, что нужен свидетель по поводу того задержания.
На предварительном следствии К. показал, что события он наблюдал, находясь в своем автомобиле у дома № --- по ул. А. Петрова. Он видел, что один из сотрудников милиции коленом толкнул мужчину в левое плечо, после этого мужчина упал на землю. Затем этот же сотрудник нагнулся над мужчиной и придавил того коленом. Двое других сотрудников пытались завести мужчине руки за спину. Тот не давал это сделать. Примерно через 30 секунд милиционерам удалось завести мужчине руки назад, мужчину подняли и повели к машине, посадили на заднее сиденье. Сотрудники милиции мужчине ударов не наносили. 13 декабря 2005 года он увидел по телевизору объявление в бегущей строке, в котором содержалось обращение к очевидцам задержания мужчины +++ июля 2005 года на пересечении улиц 42-й Кр. бригады и А. Петрова, время задержания указано не было. Поскольку он в тот день находился в данном месте и видел задержание, он позвонил по указанному телефону. Его попросили приехать в ОВО <данные изъяты>. 14 декабря 2005 года он приехал в ОВО, его провели на 2-й этаж, там к нему подошел мужчина, представившийся <данные изъяты>. Последний пояснил, что он и двое его коллег в июле 2005 года задерживали мужчину, который впоследствии умер, нужны свидетели задержания. После этого они с <данные изъяты> ездили к адвокату, который взял с него объяснение (т. 2 л. д. 158-160).
После оглашения по ходатайству государственного обвинителя показаний свидетеля в порядке ст. 281 УПК РФ К. их подтвердил и пояснил, что сотрудник ОВО <данные изъяты> – это подсудимый Кузнецов.
Суд считает, что И. и К. не были очевидцами событий, о которых рассказывают, показания в пользу подсудимых дали, руководствуясь желанием помочь тем избежать наказания за содеянное, поскольку они, несмотря на то, что, с их слов, наблюдали события в одно время, противоречат друг другу и опровергаются показаниями свидетелей – очевидцев произошедшего.
Так, из показаний И. следует, что автомобилей такси в том районе не было, со слов К., он видел у шиномонтажной мастерской два автомобиля такси, и даже описал действия одного из них (менял колесо).
Показания обоих о том, что они были в указанное время в указанном месте, а сотрудники милиции не избивали мужчину, опровергаются показаниями свидетелей М., Б., Б. и В., наблюдавших те же события в то же время, о том, что мимо места, где находился мужчина, автомобилей, которые бы приостанавливались, проезжая мимо, не было; согласно показаниям В., других стоящих автомобилей, кроме его и второго автомобиля такси, в том районе не было, и он, и водитель второго автомобиля такси из машин не выходили.
О неправдивости показаний И. и К. свидетельствует и то, что, увидев объявление, в котором, по их же словам, не было указано даже время событий, спустя 5 месяцев вспомнили обстоятельства до мельчайших подробностей, тем более что, по словам К., он, как до, так и после тех событий, часто наблюдал различные задержания.
Суд также усматривает личную заинтересованность К. в деле, поскольку в судебном заседании тот сам пояснил, что в 2005 году его брат также служил в органах внутренних дел.
Обращает на себя внимание и тот факт, что указанные свидетели появились в деле лишь в декабре 2005 года - после того, как у подсудимых сформировалась новая позиция.
Из показаний в судебном заседании свидетелей В. и В. – в 2005 году сотрудников отдела вневедомственной охраны следует, что около 6 часов по рации поступило сообщение от дежурного ОВО для ----го экипажа о том, что на пересечении улиц 42-й Кр. бригады и А. Петрова ходит мужчина и кричит «Аллах Акбар», а также что-то о террористических действиях со стороны последнего. Когда они на автомобиле УАЗ подъехали к указанному месту, Черных, Кузнецов и Добровольский помогали мужчине подняться с земли, на руках у того были наручники. Телесных повреждений на лице мужчины не было. В., кроме того, показал, что, по информации дежурного, мужчина ругался на нерусском языке, выкрикивал угрозы, кричал о теракте.
Вместе с тем, на предварительном следствии оба поясняли, что информация дежурного была лишь о том, что мужчина кричит и мешает спать жильцам соседнего дома. Оба также не заявляли в категоричной форме, что у мужчины на лице не было телесных повреждений (т. 1 л. д. 96-98, 90-92).
После оглашения показаний в порядке ст. 281 УПК РФ В. пояснил, что, возможно, следователю он о данных обстоятельствах не сказал, а В. показания на предварительном следствии подтвердил в полном объеме, объяснив противоречия давностью событий.
Свидетель П. – в 2005 году помощник дежурного ОВО в судебном заседании 20 августа 2008 года показал, что около 5 часов 30 минут +++ июля 2005 года дежурный <данные изъяты> ОВД Л. по телефону сообщил, что во дворе дома № --- по ул. А. Петрова нерусский человек с объемными сумками что-то громко кричит на своем языке, попросил направить туда экипаж. Со слов Л., информация поступила из дежурной части УВД и поставлена на контроль. Он направил на место ----й экипаж, предупредив о возможном теракте. Последние затем доложили, что человека задержали и везут в <данные изъяты> ОВД. В 5 часов 50 минут Кузнецов доложил, что человек оформлен. Ранее об угрозе теракта со стороны этого человека он показаний не давал, так как такой вопрос ему не задавали (т. 7 л. д. 105).
К показаниям данных свидетелей суд также относится критически, расценивает их как недостоверные, данные с целью облегчить участь сослуживцев, поскольку они не только не согласуются с другими доказательствами, но и противоречат первоначальным показаниям подсудимых на предварительном следствии.
Данные свидетели очевидцами избиения Я. не были. Об отсутствии у того телесных повреждений и об исходящей от потерпевшего угрозы теракта также стали пояснять лишь после того, как данная версия в декабре 2005 года появилась у подсудимых.
Свидетель Л. – в 2005 году старший оперативный дежурный ОВД <данные изъяты> суду показал, что он заступил на суточное дежурство +++ июля 2005 года. Помнит, что около 4-5 часов +++ июля 2005 года из городского УВД позвонил дежурный и сообщил о большом количестве телефонных звонков от граждан с жалобами на то, что на улице кто-то кричит «Аллах Акбар», более подробное содержание информации не помнит. Аналогичные телефонные звонки о том, что на улице сидит и кричит человек, поступали от граждан и в ОВД. Он зарегистрировал сообщение и позвонил дежурному отдела вневедомственной охраны с просьбой направить наряд по указанному адресу. Через 20-30 минут в дежурную часть сотрудниками вневедомственной охраны был доставлен Я., помещен на скамейку для доставленных. Других задержанных в помещении дежурной части в это время не было. Были ли у Я. телесные повреждения, не помнит, но, согласно инструкции, человека с телесными повреждениями в дежурную часть принимать нельзя. Помнит, что Я. не был агрессивен, беспокойства не доставлял. Помнит также, что Я. вызывали бригаду скорой психиатрической помощи, но кто и в связи с чем принял такое решение, не помнит. Спустя 2-3 суток он узнал, что Я. скончался.
По ходатайству сторон в соответствии со ст. 281 УПК РФ были оглашены показания свидетеля на предварительном следствии и в судебных заседаниях 04 апреля 2006 года и 02 апреля 2008 года.
На предварительном следствии Л. показал, что в 8 часов +++ июля 2005 года заступил на суточное дежурство с помощником дежурного К. и начальником смены Г.. В 5 часов 30 минут +++ июля 2005 года, когда Г. и К. находились в комнате отдыха, поступил телефонный звонок о том, что на пересечении улиц 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова мужчина с мешком кричит «Аллах Акбар». Через дежурного ПЦО ОВО им по указанному адресу был направлен экипаж вневедомственной охраны. Около 6 часов Кузнецов и Добровольский доставили в дежурную часть мужчину азиатской национальности. Последний свободно передвигался, его посадили на лавку для доставленных. Добровольский составил рапорт. Они стали выяснять у мужчины фамилию и имя, и тот ответил: «Я.», назвал имя и отчество, которые он (Л.) в настоящее время не помнит. На другие вопросы о месте жительства, родственниках мужчина ничего внятного пояснить не смог. Сотрудники ОВО ушли из дежурной части, а он по данным базы ИБД «Край» стал устанавливать личность мужчины. В базе данных Я. не было, значился Я. с теми же именем и отчеством. Мужчина был одет в темные брюки и темную футболку. На лбу у того он заметил ссадину, других телесных повреждений не заметил, лицо мужчины было грязным. Около 6 часов 30 минут проснулся помощник дежурного К., которому он передал рапорт на мужчину, объяснил обстоятельства доставления того. Все это время мужчина вел себя неадекватно: что-то бормотал про себя, ковырял руками лавку, на месте не сидел, постоянно двигался. Однако тот вел себя не агрессивно, движения его были не резкие, он ни обо что не ударялся. Запаха алкоголя от того не чувствовалось. О медицинской помощи тот не просил, на русском языке жалоб не высказывал. Но поведение мужчины говорило о том, что тот психически не здоров. Около 8 часов мужчине была вызвана скорая помощь, в 9 часов та прибыла. Впоследствии от коллег ему стало известно о том, что Я. в больнице скончался. Ни он, ни в его присутствии сотрудники дежурной части или оперативные сотрудники Я. из дежурной части не выводили, не работали с тем, физическую силу и спецсредства не применяли (т. 1 л. д. 46-48, 49-50).
В судебных заседаниях 04 апреля 2006 года и 02 апреля 2008 года свидетель в целом дал аналогичные показания (т. 3 л. д. 98-99, т. 6 л. д. 254-256), все показания подтвердил в настоящем судебном заседании и пояснил, что у Я. на лбу была «несвежая» ссадина, в противном случае он не принял бы того без вызова скорой помощи. «Свежая» ссадина в его понимании – та, которая кровоточит.
Свидетель К. в настоящем судебном заседании дал аналогичные показания, пояснив, кроме того, что личность Я. по базе данных установил и в журнал доставленных записал он. На лбу у Я. он видел старую засохшую рану, других телесных повреждений не видел, не осматривал того. Психиатрическую бригаду Я. вызвал он по указанию начальника новой смены Л.. Около 10 часов 30 минут того же дня от последнего ему стало известно о том, что поступило криминальное сообщение о смерти Я.. Ни он, ни в его присутствии кто-либо другой Я. не избивали и даже не подходили к тому.
Свидетель Г. показал суду, что поступавшая по телефону от граждан информация была о том, что на пересечении улиц 42-й Краснознаменной бригады и А. Петрова, в районе Дворца культуры, громко кричит мужчина, нарушает общественный порядок. В течение 1 часа после получения сообщений с данного места сотрудниками ОВО в дежурную часть был доставлен Я., у которого была небольшая ссадина на лбу. Я. был замкнут, молчал, с просьбами не обращался. Затем состояние Я. стало ухудшаться, тот вставал, садился, его качало из стороны в сторону, движения стали заторможенными, взгляд странный, «чумной», он стал неадекватным, было видно, что у него что-то с психикой, ему на глазах становилось хуже. В 7 часов 30 минут он ушел к начальнику ОВД, больше Я. не видел. Знает, что тому была вызвана скорая психиатрическая помощь, которая его увезла. После окончания смены ему стало известно, что Я. в больнице скончался.
Свидетель пояснил также, что с небольшими ссадинами, ушибами граждане в дежурную часть принимаются.
Свидетель А. – сотрудник ОВО показал суду, что +++ июля 2005 года был ответственным по отделу, находился на суточном дежурстве. Около 7 часов он прибыл в дежурную часть ОВД <данные изъяты> для сверки информации. В журнале учета доставленных он обнаружил запись о том, что сотрудниками вневедомственной охраны доставлен Я.. Помощник дежурного указал на мужчину, находившегося на скамейке для доставленных, огороженной решеткой; тот был один, вел себя адекватно, то стоял на коленях на полу, то перемещался, что-то говорил на своем языке, будто молился. Телесных повреждений у мужчины не было. Спустя 5 минут после его прибытия в дежурную часть вошел сотрудник уголовного розыска, фамилию того он не знает, стал разговаривать с Я., подшучивал над тем. Через 10 минут он (А.) покинул дежурную часть.
Свидетель Л. – в 2005 году начальник смены ОВД <данные изъяты> показал суду, что он заступил на смену в 8 часов +++ июля 2005 года. Когда принимал материалы у предыдущей смены, обратил внимание на находившегося на скамейке для доставленных мужчину. Последний привлек внимание тем, что вел себя неадекватно: говорил что-то нечленораздельное на нерусском языке, как будто читал молитвы, стоял, держась руками за решетку, его трясло, взгляд был опустошенным, он не воспринимал окружающую действительность, общаться с ним было невозможно. Он (Л.) отказался принимать мужчину у предыдущей смены и потребовал, чтобы те вызвали скорую помощь. Помнит, что скорая помощь приехала быстро, мужчина был увезен. В этот же день ему стало известно о том, что мужчина в больнице скончался. Были ли у того телесные повреждения, не помнит, мужчину он не рассматривал.
Свидетель С. – в июле 2005 года оперуполномоченный ОУР ОВД <данные изъяты> суду показал, что, зайдя утром в помещение дежурной части, на скамейке для доставленных увидел нерусского мужчину в темной одежде, который сидел, согнувшись, на коленях, произносил какие-то слова, похожие на молитву, закатывал глаза, громко и надрывно, как будто из последних сил, кричал на своем языке. С мужчиной он не стал общаться, поскольку тот ни на кого не реагировал, на вопросы не отвечал. Одежда на мужчине была грязная, со следами крови, было видно, что тот валялся на земле. От помощника дежурного Л. ему стало известно, что мужчину доставили сотрудники вневедомственной охраны. Мужчина был избит, на голове, лице, кистях рук у того были кровоподтеки и ссадины. Он (С.) находился в непосредственной близости от мужчины и хорошо это видел. Когда Л. попросил взять у мужчины объяснение, он отказался, заявил, что мужчина избит, ему необходимо оказать медицинскую помощь, что работать с человеком, который неадекватен и нуждается в медицинской помощи, бесполезно. Л. ответил, что мужчина был доставлен сотрудниками вневедомственной охраны уже избитым и что скорая помощь уже вызвана. Ни он, ни в его присутствии сотрудники дежурной части мужчину не избивали и не подходили к тому. Чтобы кто-либо из оперативных сотрудников работал с доставленным мужчиной, он не слышал. Он (С.) мог зайти в дежурную часть в период с 8 до 9 часов, находился в дежурной части не более 3-5 минут. В тот же день от руководства ему стало известно о смерти мужчины. По указанию руководства он проводил поквартирный обход в доме, расположенном напротив места задержания мужчины, помнит, что было установлено несколько очевидцев произошедшего, со слов которых, сотрудники милиции применяли к мужчине насилие.
О том, что у мужчины были телесные повреждения и он указал на это дежурному, пояснял С. и на предварительном следствии в июле 2005 года (т. 1 л. д. 51-53).
То, что в настоящем судебном заседании, спустя 5 лет, свидетель о характере и локализации телесных повреждений у Я. дал более подробные показания, нежели на предварительном следствии, не говорит об их неправдивости и противоречивости, достоверность показаний С. сомнений у суда не вызывает.
Как пояснил свидетель, в ходе допроса следователь записал его показания кратко, в дальнейшем в судебных заседаниях его неоднократно расспрашивали об этом подробно, и он давал аналогичные показания.
Свидетель К. – врач-психиатр станции скорой помощи показал суду, что около 9-10 часов он и фельдшеры С. и Г. прибыли по вызову в ОВД <данные изъяты>. В помещении дежурной части за решеткой находился мужчина, похожий на узбека. Сотрудники милиции предоставили им рапорт об обстоятельствах доставления мужчины и данные о личности того. Мужчина был напряжен, в контакт не вступал, не разговаривал, на вопросы не отвечал, был «в себе», ни на что не реагировал. События он уже помнит плохо, полагает, что осмотрел мужчину; были ли у того телесные повреждения, не помнит. Но, поскольку они повезли того в нейрохирургическое отделение 1-й горбольницы, у них возникли подозрения, что у мужчины черепно-мозговая травма. Вел себя мужчина спокойно, но, на случай, если тот психически болен и проявит агрессию, фельдшеры зафиксировали ему руки за спиной мягкими стандартными вязками, после чего вывели мужчину из помещения дежурной части, усадили на скамейку в машину скорой помощи, сами сели рядом. Он (К.) сидел впереди, рядом с водителем, за стеклянной перегородкой. По пути в больницу, когда повернули с пр-та Комсомольского на ул. Молодежная и до больницы оставалось около 200 метров, состояние мужчины ухудшилось. Они подъехали к больнице, сняли с рук мужчины мягкие вязки, положили того на носилки и стали проводить реанимационные мероприятия: непрямой массаж сердца, искусственную вентиляцию легких, возможно, продолжали эти мероприятия в приемном покое, переложив мужчину на каталку. Затем они передали мужчину в операционную, поверхностное дыхание у того еще сохранялось; спустя некоторое время им сообщили, что мужчина умер.
По ходатайству сторон в соответствии со ст. 281 УПК РФ были оглашены показания свидетеля на предварительном следствии и в судебных заседаниях 04 апреля 2006 года, 27 декабря 2006 года, 12 мая 2008 года.
На предварительном следствии К. показал, что в помещении дежурной части он осмотрел мужчину. У того были отеки (шишки) в лобной области, в затылочной части, на грудной клетке (т. 1 л. д. 54-56).
Эти показания свидетель подтвердил, противоречия объяснил давностью событий.
О том, что у Я. были телесные повреждения, пояснял К. и в предыдущих судебных заседаниях (т. 3 л. д. 94-95, т. 4 л. д. 231-234, т. 7 л. д. 24-27).
Показания свидетеля о наличии у Я. телесных повреждений на момент его осмотра подтверждает и исследованная в присутствии свидетеля ксерокопия карты обслуживания вызова в т. 2 на л. д. 16-17, из которой следует, что при осмотре у Я. обнаружены отечность тканей в затылочной и лобной областях, а также в области грудной клетки, следы побоев на грудной клетке, множественные следы побоев (в том числе и свежих) на голове.
На вопросы о давности следов побоев у Я. К. пояснил, что он не является специалистом в области судебной медицины, по его субъективному восприятию, следы побоев были причинены как нескольких часов назад, так и в более ранний срок, поэтому он и сделал в карте такую запись.
Свидетели Г. и С. - фельдшеры скорой помощи дали в суде аналогичные показания; при этом, по мнению С., ссадины на голове у Я. были «свежие».
Свидетель П. – врач-нейрохирург горбольницы № 1 показал суду, что, согласно записям предъявленной ему медицинской карты Я., последний был доставлен в крайне тяжелом состоянии, без сознания; при осмотре он обнаружил у последнего ушибы мягких тканей головы, ссадины на лице.
Свидетель Л. – врач-травматолог в судебном заседании показал, что, судя по его записям в медкарте, при осмотре Я. у последнего были обнаружены двусторонний перелом ребер и ушиб сердца.
Свидетель Б. – врач отделения анестезиологии и реанимации показала суду, что, судя по ее записям в медицинской карте, при поступлении Я. находился в состоянии клинической смерти. В течение 30 минут были проведены реанимационные мероприятия в полном объеме: искусственная вентиляция легких, для восстановления ритма сердца – дефибрилляция, внутривенно для восстановления сердечной деятельности введены атропин, адреналин, однако они эффекта не дали, в 10 часов 20 минут была констатирована смерть Я..
Из исследованной в судебном заседании медицинской карты Я. --- следует, что при доставлении того в нейрохирургическое отделение 1-й горбольницы в 9 часов 45 минут +++ июля 2005 года бригадой скорой помощи последний осмотрен анестезиологом Б., травматологом Л. и нейрохирургом П., имеются записи: «множественные ушибы и ссадины лица», «заключительный клинический диагноз: «Сочетанная травма: ЗЧМТ: ушиб головного мозга со сдавлением, внутричерепной гематомой? Закрытые множественные переломы ребер с 2-х сторон. Ушиб сердца. Агональное состояние», «с 9.45 до 10.20 проводились реанимационные мероприятия, неэффективны, в 10.20 констатирована смерть», «посмертный диагноз: «Сочетанная травма: ЗЧМТ: ушиб головного мозга со сдавлением, в/черепной гематомой? З/множественные двухсторонние переломы ребер. Ушибы и ссадины лица».
В соответствии с приказом начальника ОВО при ОВД <данные изъяты> Черных назначен на должность милиционера-водителя <данные изъяты>; Кузнецов назначен на должность старшего группы задержания ПЦО <данные изъяты>; Добровольский назначен на должность милиционера ПЦО <данные изъяты> (т.1 л. д. 109, 110, 111). Все подсудимые ознакомлены с должностными инструкциями (т. 1 л. д. 117-119).
Согласно расстановке сил и средств от +++ июля 2005 года, экипаж --- составляли Кузнецов, Добровольский, Черных (водитель) (т. 1 л. д. 115); согласно данным о выезде нарядов милиции, время несения ими службы - с 16 до 8 часов, время получения сигнала о выезде по ул. А. Петрова, 148 – 5 часов 40 минут, основание выезда – кричит мужчина, доставлен в РОВД Я., +++ (т. 1 л. д. 120-122).
По информации Управления ОВО при ГУВД Алтайского края, автомобиль ВАЗ ---, бортовой номер ---, оснащен спутниковой навигационной системой, позволяющей фиксировать передвижение автомобиля по городу. Согласно данным за +++ июля 2005 года, автомобиль экипажа --- в 05 часов 34 минуты 52 секунды остановился на пересечении улиц 42 Краснознамённой бригады и А. Петрова, в 05 часов 37 минут 54 секунды поехал по ул. 42 Краснознамённой бригады в сторону ул. Г. Исакова, в 05 часов 48 минут 37 секунд остановился у ОВД <данные изъяты>, в 06 часов 06 минут 09 секунд отъехал от ОВД (т. 3 л. д. 114, 115-116).
Таким образом, то, что в указанном месте в указанное время находились подсудимые и что при задержании Я. они применили к тому насилие, превысив свои должностные обязанности, представленными суду доказательствами бесспорно подтверждено и сомнений у суда не вызывает.
К показаниям свидетеля А. об отсутствии у Я. телесных повреждений суд относится критически. Свидетель, так же, как и другие допрошенные сотрудники ОВО, преследует цель помочь подсудимым.
О том, что у Я. были ссадины на лице, показали другие наблюдавшие его в дежурной части свидетели: Л., К., С., Г., врач скорой помощи К..
Л., также наблюдавший Я. утром +++ июля 2005 года, в период предварительного следствия и в предыдущих судебных допрошен не был, в настоящем судебном заседании что-либо о наличии либо отсутствии у Я. телесных повреждений пояснить не мог в связи с давностью событий.
То, что свидетели называют ссадины у Я. «несвежими», поскольку они не кровоточили, не является свидетельством того, что они были причинены тому ранее другими лицами. Суд полагает, что это лишь субъективное восприятие свидетелей.
Определить давность ссадин отказался даже врач скорой помощи К., заявив, что он не имеет подготовки судебно-медицинского эксперта.
Критически суд относится и к утверждению сотрудников вневедомственной охраны, в том числе бывшего начальника ОВО Ж., о том, что у Я. не было телесных повреждений, поскольку с телесными повреждениями доставленные лица в дежурную часть без вызова скорой помощи не принимаются, тогда как Я. был принят.
Как показали свидетели Г. и Л. – бывшие начальники смен, данный вопрос решается сотрудниками дежурной части по собственному усмотрению, исходя из наличия-отсутствия жалоб доставленного и тяжести телесных повреждений. Ссадины у Я. могли быть расценены как незначительные.
Критически суд относится и к версии подсудимых и зашиты о том, что в связи с напряженной в 2005 году обстановкой в стране в связи с участившимися терактами они расценивали поступившую информацию и действия Я. как возможную угрозу теракта со стороны последнего, были дежурным ОВД предупреждены об этом, Я. оказал активное сопротивление им, в связи с чем они обоснованно применили к тому силу, но не избивали того.
Данная позиция подсудимых была избрана ими в период предварительного следствия лишь в декабре 2005 года, после чего аналогичные показания стали давать сотрудники ОВО и появились «очевидцы» И. и К..
Из показаний свидетелей Б., Б., М., В., Г., К. следует, что Я. действительно произносил в молитве слова «Аллах Акбар», но их обращение в милицию было вызвано тем, что тот ранним утром нарушает их покой, мешает спать громкими песнопениями, сопротивления сотрудникам милиции тот не оказывал, никаких предметов при себе не имел.
Из показаний Л., Г., данных о выезде экипажа подсудимых на место, следует, что основанием для их выезда было то, что Я. кричал, нарушал общественный порядок.
Из рапорта Добровольского от +++ июля 2005 года также следует, что задержанный ими мужчина молился на плакат с изображением гор с криками «Аллах Акбар» (т. 1 л. д. 7).
Свидетель Ж. также пояснил в настоящем судебном заседании, что со слов подсудимых ему известно о том, что гражданин мешал спать жильцам дома, большого сопротивления со стороны того не было.
Неубедительны утверждения подсудимых и о том, что Я. был избит ранее другими лицами либо, напротив, позднее в дежурной части.
Из показаний свидетелей, в том числе К., видевшей потерпевшего с близкого расстояния, явствует, что до приезда сотрудников милиции Я. длительное время находился в поле их зрения, к тому никто не подходил, он свободно двигался, громко пел, телесных повреждений на лице у того не было.
Утверждения подсудимых о том, что в дежурной части находились оперативные сотрудники, которые разговаривали с Я. и могли избить того, свидетели Л., К., Г., С. опровергли.
Сами подсудимые данную версию выдвинули лишь в декабре 2005 года, показав о том, что в их присутствии Л. по телефону пригласил кого-то для работы с задержанным, кроме того, в дежурной части находился не знакомый им оперативный сотрудник, который сказал Я.: «Ты сейчас доорешься» (т. 2 л. д. 162-165, 168-171, 173-176). Ранее же в сентябре 2005 года Кузнецов об этом не заявлял (т. 1 л. д. 140-143), а Добровольский пояснял, что никого, кроме Л., в дежурной части не было (т. 1 л. д. 134-136).
Неубедительны доводы подсудимых и защиты и о том, что за столь короткое время нахождения подсудимых на месте – немногим более 3 минут те не могли избить потерпевшего.
Из показаний Б. и Б. следует, что сотрудники милиции избивали потерпевшего 1-2 минуты.
Несостоятельны также доводы о том, что свидетели не могли видеть из-за растущей травы, достигали ли ноги сотрудников милиции тела лежавшего на земле мужчины.
Как показали М., В., Б. и Б., между сотрудниками милиции и лежавшим на земле мужчиной расстояния не было, сотрудники милиции пинали мужчину, стоя вокруг того вплотную; при этом, по показаниям Б., трава закрывала от нее ноги сотрудников лишь по щиколотку.
Неубедительны доводы подсудимых и защиты и о том, что личность потерпевшего не установлена и нет объективных данных о том, что им являлся Я..
Из показаний потерпевшей Э., копии ее паспорта (т. 2 л. д. 179-180), копии актовой записи о заключении брака (т. 3 л. д. 56) явствует, что Я., родившийся +++ в г<данные изъяты>, являлся супругом Э..
То, что, по показаниям подсудимых, свидетелей Л., К., доставленный назвался Я., назвал свой год рождения, а при проверке по ИБД «Край» с такими данными в базе значился Я. не свидетельствует о том, что это два разных человека.
Согласно копии паспорта гражданина <данные изъяты>, сведениям ИБД «Пикет», документам миграционной службы, дактилокарте (т. 1 л. д. 31-33, 3 л. д. 330, 335, 336, 337, т. 5 л. д. 40-42), гражданин <данные изъяты> Я. был зарегистрирован в г. Барнауле, в апреле 2005 года привлекался к административной ответственности за правонарушения в области обеспечения режима пребывания иностранных граждан на территории РФ, об этом же пояснила и потерпевшая Э..
То, что в некоторых сведениях под фамилией Я. встречаются имена Я., Я. и отчества Я. и Я., также не свидетельствует о том, что потерпевшим является другое, не установленное следствием лицо.
Во всех документах номер и серия паспорта совпадают с данными паспорта гражданина <данные изъяты> Я. (т. 3 л. д. 335).
Из показаний Э. также следует, что труп Я. был опознан родственниками в морге, ими была получена справка о смерти последнего (т. 1 л. д. 18) и именно тело Я. было похоронено на городском кладбище имени <данные изъяты> в <данные изъяты> +++ июля 2005 года (т. 5 л. д. 51а); согласно справке, выданной муниципальным унитарным предприятием «Специализированная похоронная служба» г. Барнаула, +++ июля 2005 года для покойного Я. был изготовлен цинковый гроб в комплекте, сопровождающий - Э. (т. 5 л. д. 51б).
То, что в таможенной службе нет сведений о перемещении гроба с телом Я. через границу РФ, также не свидетельствует о том, что тот жив.
Не свидетельствует о том, что погибшим является не Я., и описание в заключении судебно-медицинской экспертизы трупа Я. линейной вертикальной раны длиной около 18 см по срединной линии живота, ушитой шелковыми нитками (т. 1 л. д. 151-154).
Суд считает это технической ошибкой, поскольку в акте судебно-медицинского исследования трупа Я., который был положен в основу заключения, данная рана не описана (т. 1 л. д. 155-159).
О том, что у супруга не было операций и каких-либо ран на теле, пояснила и Э..
Таким образом, то, что потерпевшим являлся Я., представленными доказательствами установлено и сомнений у суда не вызывает.
Вместе с тем, органами предварительного следствия в вину подсудимым вменяется умышленное причинение Я. при превышении должностных полномочий телесных повреждений в виде закрытой тупой сочетанной травмы грудной клетки и живота, включающей в себя разгибательный перелом грудины в средней трети, сгибательные переломы 3-6 ребер справа по средне-ключичной линии, разгибательные переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани и под пристеночную плевру; ушиб сердца в виде очаговых кровоизлияний под эпикард и в миокард передней стенки левого желудочка, задней стенки левого и правого желудочков; кровоподтеки (3) передней поверхности грудной клетки; разрыв правой доли печени с излитием крови в брюшную полость объемом около 100 мл, которая причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и от которой в 10 часов 20 минут +++ июля 2005 года наступила смерть Я., а также в виде кровоизлияний в мягкие ткани лобной области (2); ссадин лобной области (2), носа (1), левого локтевого сустава (1), нижней трети правого предплечья (2); кровоподтеков передней поверхности шеи (1), правого бедра (1), левого бедра (3), правой голени (1), правого плечевого сустава (1), которые вреда здоровью не причинили.
Действия подсудимых органами предварительного следствия, с учетом позиции государственного обвинения, квалифицированы по совокупности преступлений – по ч. 4 ст. 111 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, совершенное группой лиц, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего.
Суд, проанализировав представленные доказательства в их совокупности, приходит к выводу о том, что причинение подсудимыми телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью и смерть Я., бесспорными, не вызывающими сомнений доказательствами не установлено, в связи с чем причинение телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью и смерть Я., из обвинения подсудимых по ч. 4 ст. 111 УК РФ подсудимые подлежат оправданию за непричастностью их к совершению преступления.
Данный вывод суда основан на следующем.
Из заключения судебно-медицинской экспертизы трупа Я. --- от 12 августа 2005 года следует, что у Я. обнаружены следующие телесные повреждения:
1.1. Закрытая тупая травма груди с ушибом сердца: крайне тяжелое общее состояние, цианоз кожных покровов и слизистых, отсутствие артериального давления и пульсации на сосудах; очаговые кровоизлияния под эпикард и в миокард (морфологически); мелкоочаговые кровоизлияния в миокарде с деструкцией ткани (акт гистологического исследования --- от 09.08.05); разгибательные переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии; сгибательные переломы 3-6 ребер справа по средне-ключичной линии, с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани и под пристеночную плевру; разгибательный перелом тела грудины в средней трети, с кровоизлиянием в окружающие мягкие ткани; кровоподтеки на передней поверхности грудной клетки (3).
Данная травма могла образоваться от не менее чем 5-кратных воздействий твердым тупым предметом (предметами) с ограниченной травмирующей поверхностью, каковым могла быть обутая нога, и причинили в совокупности тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
1.2 Закрытая тупая травма живота в виде разрыва правой доли печени (1), гемоперитонеума (около 100 мл).
Данная травма могла образоваться от воздействия твердым тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью, каковым могли быть кулак, обутая нога, и причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.
1.3. Кровоизлияния в мягкие ткани лобной области справа (1) и слева (1); ссадины лобной области справа (1) и слева (1), в области спинки носа (1); кровоподтеки на передней поверхности шеи (1); ссадины в области левого локтевого сустава (1); кровоподтеки правой (2) и левой (3) нижних конечностей, правой верхней конечности (1).
Данные повреждения могли образоваться от не менее чем 11-кратных воздействий твердым тупым предметом (предметами) с ограниченной травмирующей поверхностью, каковыми могли быть кулак, обутая нога, и вреда здоровью не причинили.
1.4 Ссадины правого предплечья в нижней трети (2), которые могли образоваться от воздействий твердым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью, возможно, при надевании наручников, вреда здоровью не причинили.
Все повреждения, указанные в п. п. 1.1, 1.2, 1.3, 1.4, образовались незадолго до наступления смерти, что подтверждается темно-красным, западающим дном ссадин, багрово-красным цветом кровоподтеков, темно-красным цветом кровоизлияний в мягкие ткани без лейкоцитарной реакции в них (акт гистологического исследования --- от 09.08.05).
2. Смерть Я. наступила +++ июля 2005 года в 10 часов 20 минут от тупой травмы груди с ушибом сердца, осложнившегося сердечной недостаточностью, что подтверждается крайне тяжелым общим состоянием, цианозом кожных покровов и слизистых, отсутствием артериального давления и пульсации на сосудах (клинически); очаговых кровоизлияний под эпикард и в миокард (морфологически); мелкоочаговые кровоизлияния в миокарде с деструкцией ткани (акт гистологического исследования --- от 09.08.05).
3. Учитывая характер, механизм образования, различную локализацию повреждений, образование их при падении с высоты собственного роста можно исключить.
После причинения повреждений, указанных в п.1.1, совершение активных действий (кричать, звать на помощь и т.п.) пострадавшим маловероятно. После причинения повреждений, указанных в п. 1.2, пострадавший мог совершать активные действия (кричать, звать на помощь и т.п.) в ограниченном объеме и непродолжительный период времени, исчисляемый от нескольких десятков минут до нескольких часов. После причинения телесных повреждений, указанных в п.п. 1.3 и 1.4, пострадавший мог совершать активные действия (кричать, звать на помощь и т.п.) в полном объеме и неограниченный период времени
4. При судебно-химическом исследовании крови от трупа Я. этиловый спирт не обнаружен (акт химического исследования --- от 14.07.05) (т.1 л.д. 151-164).
Согласно заключению дополнительной судебно-медицинской экспертизы --- от 14.09.05:
1. повреждения, обнаруженные при судебно-медицинской экспертизе трупа Я., указанные в п.п. 1.1, 1.2, 1.3, 1.4 в выводах судебно-медицинской экспертизы --- от 12.08.05, образовались незадолго до наступления смерти, что подтверждается темно-красным западающим дном ссадин, багрово-красным цветом кровоподтеков, темно-красным цветом кровоизлияний в мягкие ткани, без лейкоцитарной реакции в них (акт гистологического исследования --- от 09.08.05), возможно, в период времени с 5 часов до 6 часов +++ июля 2005 года.
2. После причинения повреждений, указанных в п. 1.1 выводов судебно-медицинской экспертизы --- от 12.08.05, совершение активных действий (кричать, звать на помощь и т.п.) пострадавшим маловероятно, хотя не исключено совершение активных действий в ограниченном объеме (негромкая речь, передвижение с помощью посторонних лиц) в начальный период после причинения повреждений, что подтверждается свидетельскими показаниями. Однако при неоказании своевременной квалифицированной медицинской помощи развивается острая сердечная недостаточность с последующим летальным исходом, что также подтверждается показаниями врача скорой помощи. После причинения повреждений, указанных в п. 1.2, пострадавший мог совершать активные действия (кричать, звать на помощь и т.п.) в ограниченном объеме и непродолжительный период времени, исчисляемый от нескольких десятков минут до нескольких часов. После причинения телесных повреждений, указанных в п.п. 1.3, 1.4, пострадавший мог совершать активные действия (кричать, звать на помощь и т.п.) в полном объеме неограниченный период времени (т. 1 л.д. 174-175).
В связи с оспариванием защитой времени причинения Я. телесных повреждений, вызвавших тяжкий вред здоровью, механизма их причинения и причины смерти по ходатайству защиты были проведены комиссионная и дополнительные комиссионные судебно-медицинские экспертизы.
Согласно заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы --- от 03 ноября 2005 года, Я. причинены следующие телесные повреждения:
1.1. Закрытая тупая сочетанная травма грудной клетки и живота: разгибательный перелом грудины в средней трети, сгибательные переломы 3-6 ребер справа по срединно-ключичной линии, разгибательные переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани и под пристеночную плевру; ушиб сердца в виде очаговых кровоизлияний под эпикард и в миокард передней стенки левого желудочка, задней стенки левого и правого желудочков (акт судебно-медицинского исследования --- от 13.07.05; акт гистологического исследования --- от 08.08.05); кровоподтеки (3) передней поверхности грудной клетки; разрыв правой доли печени с излитием крови в брюшную полость объемом около 100 мл.
Данная травма образовалась от не менее 3-х ударов твердым тупым предметом (предметами), вероятнее всего от ударов ногами постороннего человека в переднюю, левую передне-боковую и правую задне-боковую поверхности груди. Эта сочетанная травма груди и живота с ушибом сердца сопровождалась угрожающим для жизни состоянием в виде острой сердечной недостаточности, поэтому причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и стоит в прямой причинно-следственной связи со смертью. Возникновение всей этой травмы от ударов руками постороннего человека крайне маловероятно, поэтому ее причинение в условиях ограниченного пространства, в том числе служебного автомобиля, исключено.
Разносторонняя локализация и множественный характер переломов ребер указывают на то, что образование сочетанной травмы груди и живота, как при однократном, так и при многократных падениях с высоты собственного роста и ударе (ударах) о твердые тупые предметы, полностью исключено.
После причинения указанной сочетанной травмы пострадавший мог совершать активные действия (передвигаться, кричать и т.п.) в течение промежутка времени, исчисляемого часами (до момента потери сознания), что подтверждается их характером и морфологическими особенностями.
1.2 Кровоизлияния в мягкие ткани лобной области (2); ссадины лобной области (2), носа (1), левого локтевого сустава (1), нижней трети правого предплечья (2); кровоподтеки передней поверхности шеи (1), правого бедра (1), левого бедра (3), правой голени (1), правого плечевого сустава (1).
Данные телесные повреждения образовались от многократных (не менее 13-ти) воздействий твердых тупых предметов и вреда здоровью не причинили. Не исключена возможность формирования этих повреждений от ударов ногами или руками посторонних лиц.
Образование всего комплекса телесных повреждений, указанных в п. 1.2, при однократном падении с высоты собственного роста и ударе о твердый тупой предмет полностью исключено. Однако нельзя исключить возможность причинения части из них при данных условиях. После формирования повреждений, указанных в п. 1.2, потерпевший мог совершать активные действия неопределенно длительный промежуток времени.
Все вышеперечисленные повреждения, указанные в п.п. 1.1 и 1.2, возникли в короткий промежуток времени, незадолго до наступления смерти Я., возможно, в период с 5 до 6 часов +++ июля 2005 года, что подтверждается цветом кровоподтеков и кровоизлияний в мягкие ткани, характером дна на ссадинах, отсутствием клеточной реакции в кровоизлияниях в миокард и печень. Поэтому установить последовательность причинения всех имеющихся повреждений невозможно.
2. Смерть Я. наступила +++.07.2005 в 10 часов 20 минут от тупой сочетанной травмы грудной клетки и живота с ушибом сердца, осложнившейся острой сердечной недостаточностью, что подтверждается наличием самих повреждений, указанных в п. 1.1 данных выводов, а также данными медицинских документов (отсутствие артериального давления и пульса на периферических артериях, цианоз кожных покровов и слизистых оболочек, утрата сознания и витальных реакций) (т. 2 л. д. 26-40).
По заключению дополнительной комиссионной экспертизы --- от 16 февраля 2007 года, смерть от ушиба сердца (согласно данным медицинской литературы) может наступить как непосредственно после травматического воздействия за счёт рефлекторной остановки сердца, так и в отдалённый период после травмирования (через часы и даже сутки) в результате развивающихся нарушений сердечного ритма с явлениями нарастающей сердечной недостаточности. Реактивные (воспалительно-восстановительные) процессы в очагах ушиба миокарда возникают через определённый промежуток времени, вследствие чего функциональные нарушения максимально проявляются лишь через некоторое время. Учитывая изложенное, а также вид, характер, локализацию, морфологические особенности конкретных телесных повреждений, возможно, возникших при обстоятельствах, установленных следствием и судом, причину смерти пострадавшего и отсутствие клеточной реакции в кровоизлияниях, наиболее вероятный период причинения Я. повреждений может быть в интервале времени от нескольких десятков минут до 6 часов, считая от момента наступления смерти, что не исключает возможность их образования с 05 до 10 часов +++ июля 2005 года. Возможность формирования телесных повреждений у Я. в период времени свыше 6 часов до момента наступления смерти крайне маловероятна (т. 4 л. д. 323-333).
Согласно заключению дополнительной комиссионной экспертизы --- от 18 апреля 2007 года:
1. Любые повреждения (переломы, кровоизлияния в мягкие ткани и внутренние органы, ссадины, кровоподтеки и раны) с течением времени претерпевают изменения, обусловленные непрерывно протекающими в организме человека процессами регенерации. В процессе заживления на каждой из стадий реактивных изменений эти повреждения приобретают характерные макро-и микроскопические признаки, а именно: изменяется их цвет, форма, размеры, количественный и качественный состав клеточных элементов в тканях (нейтрофильных лейкоцитов, макрофагов, гистиоцитов, плазматических клеток, фибробластов) с замещением на соединительную ткань; ссадины покрываются корочками, которые в итоге отпадают; края переломов сглаживаются и консолидируются. На скорость развития данных процессов, как в сторону их ускорения, так и в сторону замедления, могут влиять состояние кроветворной системы и гемодинамики, индивидуальные особенности микроциркуляции в тканях и другие факторы. Начало развития воспалительных изменений в повреждённых тканях и органах, по данным разных авторов, в среднем колеблется от нескольких десятков минут до нескольких часов.
В данном случае во всех имевшихся у Я. телесных повреждениях отсутствовали какие-либо морфологические признаки реактивных изменений (заживления): края переломов ровные и отвесные, без признаков консолидации; кровоизлияния в мышцу сердца, ткань печени и в мягкие ткани темно-красного цвета, без лейкоцитарной реакции; кровоподтеки красно-бордового цвета, ссадины с западающим темно-красным дном, без корочек.
Поэтому судебно-медицинская экспертная комиссия считает, что все телесные повреждения (включая кровоизлияния в мышцу сердца) у Я. возникли в короткий промежуток времени, вероятнее всего, в интервале от нескольких десятков минут до шести часов, считая от момента наступления смерти пострадавшего, что не исключает возможность их образования с 05 до 10 часов 20 минут +++ июля 2005 года. Вероятность их формирования в период времени свыше 6 часов до момента наступления смерти крайне мала.
По этой же причине, из-за отсутствия начальных признаков регенерации поврежденных тканей, невозможно установить последовательность их образования в указанном временном интервале. Следовательно, невозможно выделить, какие из повреждений могли быть причинены в период времени с 05 до 06 часов +++ июля 2005 года, равно как и с 06 часов до 10 часов 20 минут +++ июля 2005 года.
Другие, более точные методики установления давности причинения повреждений (гистохимический, иммуногистохимический) в данном случае использоваться не могли, так как их применение возможно только при изъятии аутопсийного материала в течение не более 10 часов после наступления смерти.
2. Смерть Я. наступила от тупой сочетанной травмы грудной клетки и живота с ушибом сердца, осложнившейся острой сердечной недостаточностью. Эта травма (в том числе ушиб сердца) образовалась от не менее 3-х ударных воздействий твердым тупым предметом (предметами), вероятнее всего, от ударов ногами постороннего человека в переднюю, левую передне-боковую и правую задне-боковую поверхности груди.
3. Реанимационные мероприятия (непрямой массаж сердца, искусственная вентиляция легких) направлены на поддержание и восстановление центрального кровообращения и функции внешнего дыхания посредством толчковых движений руками на область сердца и вдувания воздуха через ротовую полость. При проведении этих манипуляций квалифицированными специалистами (врачами скорой медицинской помощи и отделения реанимации) возможность формирования переломов ребер и грудины, ушибов и разрывов внутренних органов, кровоподтеков на грудной клетке практически исключена. В редких случаях неотложной медицинской помощи могут формироваться повреждения в виде локального (разгибательного) перелома грудины и конструкционных (сгибательных) переломов ребер, расположенных на передней поверхности грудной клетки слева. Для такого механизма травмирования (переднезаднее сдавливание) не характерно образование других локальных переломов на боковых и задней поверхностях грудной клетки.
У пострадавшего же имеются обширные и множественные кровоподтеки на грудной клетке, множественные переломы ребер и грудины по передней и боковым поверхностям с тремя контактными (локальными) зонами, с обширными кровоизлияниями под пристеночную плевру, что в сочетании с множественными очагами ушибов левого и правого желудочков сердца полностью исключает возможность формирования травмы грудной клетки и живота у Я. в результате проведения реанимационных мероприятий (непрямого массажа сердца и искусственной вентиляции легких).
4. Данные судебно-медицинской литературы и опыт экспертной работы свидетельствуют о том, что компрессионная асфиксия возникает при условии достаточно продолжительного (в течение минут, десятков минут, возможно, нескольких часов) непрерывного сдавливания органов грудной клетки и живота твердым тупым предметом, имеющим большую площадь контакта и массу (например: завалы при обрушении зданий, шахт и т.п.). В результате такого сдавливания нарушается экскурсия грудной клетки, и смерть наступает от острой дыхательной недостаточности.
Характерными морфологическими признаками этого вида механической асфиксии являются: “экхимотическая маска”, “карминовый” отек легких, острая буллезная эмфизема в сочетании с ателектазами легких, симметричные двухсторонние сгибательные переломы ребер, разгибательный грудины (нередко с разрывами и размозжениями внутренних органов).
Странгуляционная асфиксия развивается от сдавливания органов шеи твердым тупым предметом (как правило, петлей или руками). При этом за счет прекращения прохождения воздуха по трахее и нарушения кровотока по крупным сосудам шеи развиваются острая дыхательная недостаточность и недостаточность мозгового кровообращения, которые приводят к наступлению смерти. Характерными морфологическими признаками этого вида механической асфиксии, в зависимости от вида сдавливающего предмета, являются: странгуляционная борозда на коже шеи, имеющая глубокое западающее дно и опоясывающий характер; протяженные (с захватом 2-3-х поверхностей) полосовидные ссадины и кровоподтеки на шее с кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани; полулунные (либо мелкие овальные) множественные ссадины и кровоподтеки на шее; переломы костно-хрящевого комплекса шеи; множественные точечные кровоизлияния в конъюктивы век, слизистую оболочку губ и щек (экхимозы), а также под легочную плевру и эпикард (пятна Тардье).
В данном случае какие-либо морфологические признаки, подтверждающие наступление смерти Я. от механической асфиксии, отсутствуют (т. 5 л. д. 141-150).
Таким образом, все эксперты единодушны в том, что причиной смерти Я. является тупая сочетанная травма грудной клетки и живота с ушибом сердца, осложнившаяся острой сердечной недостаточностью, а также в том, что при проведении реанимационных мероприятий (непрямом массаже сердца) возможность формирования травмы грудной клетки и живота, что имело место у Я., полностью исключается.
Из представленного защитниками в кассационную инстанцию в апреле 2009 года заключения специалистов в области судебной медицины Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз Министерства обороны РФ, изучивших копии материалов уголовного дела и медицинской документации, однако, следует, что у Я. зафиксировано отсутствие самостоятельного дыхания при сохранении слабых тонов сердца и нитевидного пульса на сонной артерии, а первичная остановка дыхания при сохранении сердечной деятельности не характерна для наступления смерти от острой сердечной недостаточности при ушибе сердца. Относительно небольшой объем повреждений ребер (с сохранением каркаса грудной клетки), отсутствие пневмо- и гемоторакса, повреждений легочной ткани позволяет исключить также и наступление смерти от острой дыхательной недостаточности в результате травмы грудной клетки.
Морфологических и макроскопических признаков, характерных для наступления смерти от компрессионной или странгуляционной асфиксии, при исследовании трупа Я. не обнаружено.
С учетом изложенного нельзя исключить, что первичная остановка дыхания у Я. была вызвана нарушением деятельности центральной нервной системы (дыхательного центра). Нарушение деятельности дыхательного центра и, как следствие наступление смерти от остановки дыхания, наиболее характерно для токсического поражения (отравления) центральной нервной системы, например, различными ядами: оксидом углерода, фосфорорганическими соединениями, синильной кислотой и ее соединениями, морфином и другими наркотическими средствами, психотропными средствами, атропином и т.п.
Таким образом, нельзя исключить, что причиной смерти Я. могло явиться отравление каким-либо ядом (из группы перечисленных выше), вызвавшее фатальное нарушение функции центральной нервной системы (дыхательного центра), реализовавшееся в первичной остановке дыхания и наступлении смерти. Данный вывод может быть подтвержден следующими объективными данными, фигурирующими в представленной на исследование документации:
- психический статус Я. вначале возбуждение («на месте не сидел, постоянно был в движении»), неконтактность, неадекватное поведение («что-то бормотал про себя, странно вел себя на лавке, то есть ковырялся руками в лавке»), сменяющееся постепенным угнетением («взор направлен в одну точку», нарушение сознания), перешедшим в паралич жизненно важных центров нервной системы;
- клиническая картина: вначале способность к совершению активных действий (самостоятельно передвигался, сопротивлялся осмотру сотрудников скорой помощи) на протяжении длительного периода времени, отсутствие жалоб на состояние здоровья (в том числе и жалоб на боли в области груди и живота), стабильное состояние гемодинамики и функции дыхания на момент осмотра врачами скорой помощи в 09 часов 10 минут, отсутствие какой-либо клинической симптоматики, свидетельствующей о нарушении функции сердечно-сосудистой системы в период с 05 часов до 09 часов 44 минут; затем внезапное ухудшение состояния здоровья, нарушение сознания, падение артериального давления, цианоз кожи и слизистых, первичная остановка дыхания;
- макроскопические признаки: жидкое состояние крови в полостях сердца и крупных сосудах, отек легких, резко выраженное трупное окоченение;
- микроскопические признаки: венозное полнокровие внутренних органов.
По мнению специалистов, в связи с наличием указанных клинических и морфологических проявлений, не характерных для ушиба сердца, необходимо было провести развернутое химико-токсикологическое исследование биологических жидкостей, тканей и внутренних органов от трупа Я. на предмет обнаружения в них наркотических средств, психотропных и сильнодействующих веществ.
Повреждения сердца у Я. могли образоваться в результате сдавливающих (или ударно-сдавливающих) воздействий между тупыми твердыми предметами, на что указывают морфологические особенности повреждений в виде кровоизлияний, локального перелома грудины, их закрытый, очаговый характер, проекционное послойное расположение в направлении от наружных покровов грудной клетки до заднего средостения.
Локализация повреждений груди (перелом грудины, кровоподтеки в проекции грудины) в сочетании с локализацией очаговых кровоизлияний под эпикард и в миокард правого и левого желудочков сердца (на передней и задней поверхности сердца), наличие кровоизлияний в мягкие ткани без клеточной реакции, механизм образования данных повреждений не исключают возможность образования повреждений грудины и сердца в результате проведения Я. реанимационных мероприятий (непрямого массажа сердца).
По данным медицинской литературы, отчетливые микроскопические признаки лейкоцитарной реакции на повреждение тканей внутренних органов отмечаются в среднем через 30-40 минут после причинения травмы. Через 60 минут после причинения травмы отмечаются выраженные проявления лейкоцитарной реакции в поврежденных тканях с формированием инфильтратов (представленных гранулоцитами) по краю повреждения.
Таким образом, кровоизлияния под эпикард и в миокард правого и левого желудочков сердца у Я. образовались незадолго до наступления смерти, в короткий промежуток времени, исчисляемый единичными минутами - единичными десятками минут (наиболее вероятно, не более 30 - 60 минут до наступления смерти).
С учетом макро- и микроскопической картины повреждений груди, сердца и печени у Я. (наличие кровоизлияний в сочетании с отсутствием клеточной реакции в поврежденных тканях), при отсутствии массивного кровотечения из разрыва печени (в брюшной полости около 100 мл жидкой крови) представляется наиболее вероятной возможность причинения повреждений груди и живота Я. не более чем за 30 - 60 минут до наступления смерти, наиболее вероятно, в период времени с 9 часов 20 минут до 10 часов 20 минут +++ июля 2005 года.
Остальные повреждения (кровоподтеки и ссадины лица и конечностей) микроскопически не исследовались. Морфологические особенностей данных повреждений (багрово-синюшный цвет кровоподтеков, западающее дно ссадин) не исключают возможности образования повреждений лица и конечностей в пределах одних суток до момента наступления смерти, в том числе и в указанные периоды времени (до 05 часов +++ июля 2005 года, с 05 до 06 часов +++ июля 2005 года, с 06 часов до 10 часов 20 минут +++ июля 2005 года).
Морфологические особенности повреждений груди и печени, локализация повреждений, механизм, их давность не исключают возможности образования данных повреждений у Я. в результате проведения ему реанимационных мероприятий (непрямого массажа сердца) в салоне движущегося автомобиля УАЗ скорой медицинской помощи.
Условия, в которых проводились реанимационные мероприятия Я. (неудобное положение больного на полу движущегося автомобиля со связанными за спиной руками), невозможность фиксировать положение больного вследствие тряски из-за неровностей дороги, ограниченное пространство салона автомобиля могли способствовать образованию дополнительных повреждений грудной клетки (в частности, переломов ребер по нескольким линиям) и печени (локализация повреждения на «базальной поверхности» не характерна для возникновения его в результате удара в область печени в направлении спереди кзади, а характерна для возникновения его при сдавливании соответствующей части тела в передне-заднем направлении), а также могли снизить эффективность проводимых реанимационных мероприятий (т. 8 л. д. 185-205).
По мнению допрошенного в настоящем судебном заседании в качестве специалиста заместителя руководителя по медицинским экспертизам Регионального центра оценки и экспертиз кандидата медицинских наук Ч., смерть Я. в результате ушиба сердца полностью исключается, так как гистологическое исследование кровоизлияния из области ушиба при проведении экспертизы трупа Я. дают картину кровоизлияния без лейкоцитарной реакции, тогда как, по мнению ученых-гистологов, первая лейкоцитарная реакция на повреждение тканей наступает через 30-40 минут после повреждения.
По его мнению, со ссылкой на исследования ведущих ученых-гистологов России, кровоизлияние в мышцу сердца, как и другие повреждения у Я., образовалось незадолго до смерти, в результате непрямого массажа сердца при оказании первой медицинской помощи, когда наложенными на область груди руками сердце придавливают к позвоночнику. В результате непрямого массажа сердца могли образоваться и обширные переломы грудины и ребер, если у погибшего было плохое состояние костной ткани (например, вследствие заболевания), а ее состояние, наличие или отсутствие заболеваний экспертами не определялись, ребра и хрящи не исследовались; кроме того, по его мнению, переломы тела грудины и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии носят сгибательный характер, что характерно для непрямого массажа сердца, а не разгибательные, как ошибочно указал эксперт, поскольку в этом случае имело бы место повреждение плевры, а плевра не повреждена. Кроме того, по его мнению, неверно экспертами Алтайского КБ СМЭ определен механизм перелома ребер, поскольку, если бы после образования разгибательных переломов проводился непрямой массаж сердца, то в области переломов сформировались бы признаки повторной травматизации, а они отсутствуют. Переломы ребер на задней поверхности могут образоваться вследствие проведения непрямого массажа сердца на неровной поверхности. Разрыв печени у Я. также мог образоваться при непрямом массаже сердца, в результате надавливания коленом на ее поверхность, так как печень находится под ребром. При ударе разрушение печени было бы более обширным. Ушиб сердца как причину смерти он исключает, поскольку он образуется только при ударе или сдавливании, при этом смерть наступает через 1-2 минуты и менее. В настоящее время, по его мнению, установить причину смерти Я. невозможно; его личное мнение - причина смерти Я., исходя из описанного свидетелями развития состояния последнего, – отравление сильнодействующими наркотическими веществами.
Аналогичное мнение изложил Ч. и в письменном заключении в т.10 на л. д. 95-98.
Аналогичные по существу выводы сделал в консультационном заключении (т. 8 л. д. 232-233) и в судебных заседаниях +++ июля 2009 года (т. 9 л. д. 108-109) и +++ февраля 2010 года (т. 10 л. д. 91) допрошенный в качестве специалиста директор НИИ медико-криминалистических проблем кандидат медицинских наук К.
Из консультативного заключения заведующего кафедрой судебной медицины Ижевской медицинской академии, заслуженного врача России академика РАМТН, доктора медицинских наук, профессора В. и профессора кафедры этой же академии, доктора медицинских наук профессора П. (т. 5 л. д. 103-105) и показаний В. в судебном заседании +++ апреля 2007 года в качестве специалиста (т. 5 л. д. 110-111) также следует, что отсутствие реактивных изменений в кровоизлияниях миокарда у Я. свидетельствует о том, что они образовались не более чем за 30-35 минут до наступления смерти, локализация и наличие локального перелома грудины допускают формирование кровоизлияний при оказании реанимационных мероприятий (непрямого массажа сердца).
О том, что при непрямом массаже сердца возможны переломы ребер на передней поверхности тела, повреждение грудной клетки у Я. они могли не заметить, так как тот умирал, реанимацию проводили второпях, пояснили в судебном заседании и работники скорой помощи - врач К. и фельдшеры С. и Г..
Данные свидетели, однако, пояснили и о том, что перед проведением реанимационных мероприятий они мягкие вязки с рук Я. сняли, непрямой массаж сердца делали, уложив Я. на носилки, а затем на каталку, автомобиль скорой помощи в это время в движении не находился.
В связи с противоречиями в выводах экспертов и специалистов по ходатайству защиты судом в июле 2009 года была назначена повторная комиссионная судебно-медицинская экспертиза в ФГУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию».
Согласно выводам данной комиссии экспертов, у Я. имелись повреждения:
- головы: кровоизлияния в мягкие ткани лобной области справа [1] и слева [1], ссадины в лобной области [2], в области носа [1];
- шеи: кровоподтек на передней поверхности;
- грудной клетки: кровоподтеки в проекции средней трети тела грудины [1], в проекции нижней трети тела грудины [1], справа по краю реберной дуги [1], кровоизлияния под эпикардом и в миокарде передней стенки левого желудочка (макроскопически), в миокарде задней стенки левого желудочка (микроскопически), мелкоочаговое в миокарде правого желудочка (микроскопически), прямой (образовавшийся в месте приложения травмирующей силы) перелом тела грудины в средней трети, на уровне 4-го межрёберного промежутка, конструкционные (непрямые, образующиеся на отдалении от места приложения травмирующей силы) переломы 3-6 рёбер справа по срединно-ключичной линии, прямые переломы 8-11 рёбер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии;
- живота: разрыв капсулы на «базальной» (по Международной анатомической классификации, у печени имеются только диафрагмальная и висцеральная поверхности) поверхности правой доли печени, гемоперитонеум (100 мл);
- верхних конечностей: ссадина локтевой области [1], ссадины в области правого предплечья [2];
- нижних конечностей: кровоподтеки на наружной поверхности правого бедра [1], на наружной поверхности правой голени [1], на задней поверхности левого бедра [3].
Имевшиеся у Я. повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей образовались в результате травмирующего воздействия тупого твёрдого предмета (предметами) с ограниченной травмирующей поверхностью, на что указывают закрытый характер повреждений, проявления травмы в виде ссадин и кровоподтёков, их небольшие размеры, при отсутствии повреждений в близлежащих анатомических областях.
Местами приложения травмирующих воздействий, причинивших повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей были: лобная область, область носа, передняя поверхность шеи, локтевая область, область правого предплечья, наружная поверхность правого бедра, наружная поверхность правой голени, задняя поверхность левого бедра, на что указывают локализация повреждений и их морфологические проявления (кровоизлияния в мягкие ткани, кровоподтёки, ссадины).
Одними из направлений травмирующих воздействий, причинивших повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей, были:
- на голове: спереди назад;
- на шее: спереди назад;
- на верхних конечностях: справа налево, сзади кпереди;
- на нижних конечностях: справа налево, сзади кпереди, на что указывают локализация повреждений и их морфологические проявления (кровоподтёки, ссадины).
Видом травмирующего воздействия, причинившего повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей, был удар, на что указывает односторонность приложения травмирующей силы, центростремительность её направления, а также морфологические проявления повреждений (кровоподтёки, ссадины), ссадины могли быть причинены в результате сочетания удара и трения или только трением.
Имевшиеся у Я. повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей причинены в результате не менее восьми травмирующих воздействий, о чём свидетельствует количество мест приложения травмирующей силы в различных анатомических областях.
Повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей образовались в период от 1-2 часов до одних суток до наступления его смерти, на что указывают морфологические особенности повреждений (тёмно-красный цвет кровоизлияний в мягкие ткани, красно-багровый цвет кровоподтеков, западающее подсохшее красноватое дно ссадин). Более точно установить давность образования имевшихся у Я. повреждений в области головы, шеи, верхних и нижних конечностей не представляется возможным, так как при судебно-медицинском исследовании трупа Я. не были взяты мягкие ткани из области повреждений для гистологического исследования.
Повреждения головы, шеи, верхних и нижних конечностей обычно у живых лиц не влекут за собой кратковременного расстройства здоровья и расцениваются как повреждения, не причинившие вред здоровью человека.
Повреждения грудной клетки причинены травмирующим воздействием тупого твёрдого предмета (предметами), на что указывают закрытый характер повреждений, морфологические проявления наружных повреждений в виде кровоподтёков.
Иные общие и частные характеристики травмирующего предмета в описанных повреждениях не отражены.
Местами приложения травмирующих воздействий, причинивших повреждения грудной клетки, были:
- средняя и нижняя трети тела грудины, соответственно локализации прямого перелома тела грудины, кровоизлияний в мягкие ткани и кровоподтёков, а также кровоизлияний под наружную оболочку сердца (эпикард) и в мышцу сердца;
- правый край рёберной дуги соответственно локализации кровоподтёка;
- левая боковая поверхность грудной клетки, соответственно локализации прямых переломов рёбер и кровоизлияний в мягкие ткани;
- правая заднебоковая поверхность грудной клетки в проекции 8-11 рёбер, соответственно локализации прямых переломов рёбер и кровоизлияний в мягкие ткани.
Одними из направлений травмирующих воздействий, причинивших повреждения грудной клетки, были:
- спереди назад, соответственно локализации места приложения травмирующего воздействия в средней и нижней трети тела грудины;
- спереди назад, соответственно локализации места приложения травмирующего воздействия в области правого края рёберной дуги;
- слева направо, соответственно локализации места приложения травмирующего воздействия на левой боковой поверхности грудной клетки;
- справа налево и сзади кпереди, соответственно локализации места приложения травмирующего воздействия на правой заднебоковой поверхности грудной клетки.
Видом травмирующего воздействия, причинившего повреждения грудной клетки, был удар, возможно, с элементами сдавления, на что указывают центростремительность направления воздействия травмирующей силы, а также морфологические проявления наружных повреждений (кровоподтёки).
Часть повреждений, в частности прямые переломы 8-11 рёбер справа по задней подмышечной линии и 2-9 рёбер слева по передней подмышечной линии, могли быть получены в результате одного ударно-сдавливающего травмирующего воздействия, на что указывают:
- локализация на почти противоположных сторонах грудной клетки;
- встречное направление травмирующих воздействий (слева направо и справа налево).
Локализация непрямых повреждений рёбер (3-6 справа по срединно-ключичной линии) свидетельствует о том, что они могли быть получены как при травмирующем воздействии, причинившем перелом тела грудины, так и причинившем прямые переломы рёбер.
Повреждения грудной клетки причинены в результате не менее четырёх травмирующих воздействий, о чём свидетельствуют выявленные особенности локализации мест приложения травмирующей силы.
Имевшиеся у Я. повреждения грудной клетки (кроме кровоизлияний в миокарде задней стенки левого желудочка) образовались незадолго до наступления смерти Я., в период от 1-2 часов до одних суток, что подтверждается морфологическими особенностями наружных повреждений (красно-багровый цвет кровоподтёков), морфологическими особенностями кровоизлияний в мягкие ткани (тёмно-красного цвета). Отсутствие гистологического описания кровоизлияний под эпикардом и в миокарде передней стенки левого желудочка не позволяет исключить возможность их причинения в указанный период времени.
Кровоизлияния в миокарде задней стенки левого желудочка и правого желудочка образовались незадолго до наступления смерти Я. в период до примерно 1 часа до наступления смерти, на что указывают результаты гистологического исследования (отсутствие лейкоцитарной реакции). По представленным материалам исключить возможность причинения кровоизлияния в миокарде задней стенки левого желудочка и в миокард правого желудочка в более поздний срок не представляется возможным из-за отсутствия в распоряжении комиссии экспертов гистологического материала.
Повреждения грудной клетки с множественными двусторонними переломами рёбер, с нарушением анатомической целостности каркаса грудной клетки, переломом грудины и кровоизлияниями под наружную оболочку сердца и в миокард являлись опасными для жизни и по этому признаку квалифицируются как тяжкий вред здоровью.
Тупая травма живота с разрывом капсулы на «базальной» поверхности правой доли печени причинена травмирующим воздействием тупого твёрдого предмета (предметами), на что указывает закрытый характер повреждения.
Установить место приложения травмирующего воздействия, его направление, а также вид (удар, сдавление, их сочетание) не представляется возможным, так как отсутствуют наружные повреждения и точная локализация разрыва капсулы печени.
Разрыв капсулы на «базальной» поверхности правой доли печени мог быть причинён как в результате одного, так и большего количества травмирующих воздействий.
Разрыв капсулы на «базальной» поверхности правой доли печени образовался незадолго до наступления смерти Я., в период примерно до 1 часа до наступления смерти, на что указывают результаты гистологического исследования (отсутствие лейкоцитарной реакции). По представленным материалам исключить возможность причинения разрыва капсулы на «базальной» поверхности правой доли печени в более поздний срок не представляется возможным из-за отсутствия в распоряжении комиссии экспертов гистологического материала.
Тупая травма живота с разрывом капсулы на «базальной» поверхности правой доли печени являлась опасной для жизни и по этому признаку квалифицируется как тяжкий вред здоровью.
Возможность причинения повреждений, имевшихся у Я., или их части в результате травмирующего воздействия руками или ногами не исключается.
Установленный механизм образования имевшихся у Я. повреждений грудной клетки и живота свидетельствует о возможности причинения части из повреждений при проведении реанимационных мероприятий, например, кровоподтеков в проекции средней и нижней третей тела грудины, кровоизлияний под эпикардом и в миокарде передней и задней стенки левого желудочка, в миокард правого желудочка, перелома тела грудины в средней трети, переломов 3-6 рёбер справа по срединно-ключичной линий, разрыва капсулы печени. Для более категоричного ответа на данный вопрос необходимо детальное исследование переломов, гистологическое исследование кровоизлияний в мягкие ткани вокруг переломов, повторное гистологическое исследование препаратов сердца и печени.
Причиной смерти Я. явилась тупая сочетанная травма груди, живота с множественными двусторонними переломами рёбер (конструкционные (непрямые) переломы 3-6 рёбер справа по срединно-ключичной линии, прямые переломы 8-11 рёбер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии), с прямым переломом тела грудины, кровоизлияниями под эпикардом и в миокарде передней и задней стенок левого желудочка, в миокарде правого желудочка, разрывом капсулы правой доли печени, гемоперитонеумом (наличие крови в брюшной полости), на что указывают:
- клинические данные: наличие наружных повреждений, постепенное утяжеление состояния, в короткий, около часа, промежуток времени утяжеление состояния до остановки дыхания и через несколько минут сердцебиения;
- макроскопические данные: множественные прямые и непрямые переломы рёбер, прямой перелом грудины, кровоизлияния под эпикард и в мышцу сердца, разрыв капсулы печени с наличием крови с брюшной полости, множественные наружные повреждения;
- микроскопические данные: кровоизлияния в мышцу сердца, кровоизлияние в ткань печени, очаговый отёк лёгких, нормальное строение некоторых нейронов с дистрофическими изменениями остальных (не характерно для смерти от токсического воздействия на центральную нервную систему).
Степень выраженности трупных явлений (трупные пятна при надавливании на них пальцем бледнеют и восстанавливаются более 20 минут, трупное окоченение резко выражено во всех группах обычно исследуемых мышц, признаки гниения отсутствуют), установленная при исследовании трупа Я. +++ июля 2005 года в 12 часов 30 минут, не противоречит данным о времени наступления его смерти +++ июля 2005 года в 10 часов 30 минут, как это записано в медицинской карте стационарного больного --- городской больницы №1 г. Барнаула на имя Я.
Учитывая установленный механизм образования имевшихся у Я. повреждений в области головы, верхних и нижних конечностей, образование их при падении на плоскости, как однократного, так и многократного, не исключается.
Морфологических и макроскопических признаков, указывающих на то, что телу Я. было придано ускорение, при исследовании его трупа не обнаружено.
После получения Я. повреждений в области головы, шеи, верхних и нижних конечностей он мог совершать активные целенаправленные действия (ходить, кричать, молиться и т.д.) неограниченно длительное время.
После получения повреждений в области грудной клетки и живота он мог совершать активные целенаправленные действия (ходить, кричать, молиться и т.д.), то есть самостоятельно, в течение периода времени, исчисляемого часами.
При судебно-химическом исследовании пятна сухой крови от трупа Я. на представленной салфетке обнаружен гексобарбитал. В связи с тем, что не указано количество нанесенной на салфетку крови, произвести количественную оценку содержания гексобарбитала в крови не представилось возможным.
Установить степень влияния наличия гексобарбитала в крови Я. на наступление его смерти не представляется возможным, так как:
- микроскопически установлено наличие неизменённых и дистрофически изменённых нейронов, что не характерно для смерти от передозировки сильнодействующих веществ;
- отсутствуют данные о концентрации гексобарбитала в крови;
- у Я. имеется тяжёлая тупая сочетанная травма, наличия которой достаточно для наступления смерти.
Установить последовательность причинения повреждений по представленным материалам невозможно.
Установленный механизм образования имевшихся у Я. повреждений на передней поверхности шеи свидетельствует о малой вероятности образования имевшегося у него кровоподтёка передней поверхности шеи в результате сдавления шеи незамкнутой петлей, в частности от мягкой вязки, применяемой при оказании первичной психиатрической помощи.
На вопрос, за какое время могло образоваться излитие в брюшную полость крови около 100 мл из обнаруженного у Я. разрыва печени, обоснованно ответить не представляется возможным, так как в представленных материалах не имеется точных сведений о локализации разрыва печени (т. 10 л д. 44-78).
Таким образом, выводы экспертов о локализации телесных повреждений у Я. (шея, голова, верхние и нижние конечности), механизме их причинения (тупым твердым предметом (предметами) с ограниченной травмирующей поверхностью) и виде травмирующего воздействия (удар), различных местах приложения травмирующих воздействий (лобная область, область носа, передняя поверхность шеи, локтевая область, область правого предплечья, наружная поверхность правого бедра, наружная поверхность правой голени, задняя поверхность левого бедра), количестве воздействий (не менее 8-ми), объективно подтверждают показания очевидцев о том, что подсудимые, избивая лежащего Я., располагались вплотную вокруг того и нанесли тому несколько ударов обутыми ногами и руками. Вывод экспертов о том, что ссадины могли быть причинены и в результате сочетания удара и трения или только трением, носят предположительный характер.
О том, что указанные выше телесные повреждения Я. причинили в результате применения насилия подсудимые, свидетельствует вывод экспертов и о времени их образования – от 1-2 часов до 1 суток до наступления смерти.
Несмотря на то, что из-за отсутствия гистологического материала более точно давность образования повреждений эксперты установить не смогли, определенный ими временной отрезок не противоречит, а, напротив, согласуется с показаниями очевидцев и другими доказательствами о том, что Я. был избит подсудимыми в период с 5 до 6 часов +++ июля 2005 года. Показания подсудимых на предварительном следствии о том, что на момент задержания у Я. уже имелись ссадины на лице и запекшаяся кровь на губах, опровергнуты свидетелями, отрицавшими наличие у Я. до приезда подсудимых каких-либо телесных повреждений, повреждения в области губ у Я. экспертами вообще не установлены.
Данным заключением комиссии экспертов, несмотря на обнаружение в пятне сухой крови от трупа Я. гексобарбитала, опровергнуты доводы подсудимых и защиты и мнение специалистов о том, что причиной смерти Я. могло стать отравление.
Вместе с тем, выводы комиссии экспертов о механизме и давности образования повреждений грудной клетки и живота у Я., причинивших тяжкий вред здоровью и приведших к его смерти, в совокупности с другими доказательствами не позволяют суду прийти к убеждению в том, что вина подсудимых в их причинении бесспорно установлена.
С учетом установленного механизма образования повреждений грудной клетки и живота, возможного времени их образования и в связи с отсутствием детального исследования переломов, гистологического исследования кровоизлияний в мягкие ткани вокруг переломов, повторного гистологического исследования препаратов сердца и печени, что в настоящее время уже невозможно из-за уничтожения в июле 2008 года гистологического материала из трупа Я. (т. 10 л. д. 14), эксперты пришли к выводу о возможности причинения части повреждений потерпевшему при проведении реанимационных мероприятий: кровоподтеков в проекции средней и нижней третей тела грудины, кровоизлияний под эпикардом и в миокарде передней и задней стенки левого желудочка, в миокард правого желудочка, перелома тела грудины в средней трети, переломов 3-6 рёбер справа по срединно-ключичной линий, разрыва капсулы печени.
Из данных выводов следует, что переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии причинены не при проведении реанимационных мероприятий. На это указывают выводы экспертов о механизме и местах приложения травмирующих воздействий, о времени причинения повреждений грудной клетки, а также о том, что переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии являются прямыми, то есть образовавшимися в месте приложения травмирующей силы. С этими выводами согласуются и показания очевидцев о том, что сотрудники милиции избивали ногами и руками лежащего на земле Я..
Однако из заключения комиссии экспертов следует, что тяжкий вред здоровью Я. причинили повреждения грудной клетки с множественными двусторонними переломами рёбер, с нарушением анатомической целостности каркаса грудной клетки, переломом грудины и кровоизлияниями под наружную оболочку сердца и в миокард, причиной смерти Я. явилась тупая сочетанная травма груди, живота с множественными двусторонними переломами рёбер (конструкционные (непрямые) переломы 3-6 рёбер справа по срединно-ключичной линии, прямые переломы 8-11 рёбер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии), с прямым переломом тела грудины, кровоизлияниями под эпикардом и в миокарде передней и задней стенок левого желудочка, в миокарде правого желудочка, разрывом капсулы правой доли печени, гемоперитонеумом (наличие крови в брюшной полости), то есть прямые переломы 8-11 рёбер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии входят в комплекс травмы, причинившей тяжкий вред здоровью и являющейся причиной смерти Я., и отдельно экспертами не квалифицируются.
Анализ всех приведенных выше заключений судебно-медицинских экспертиз и мнений специалистов показывает, что все они, в том числе заключения АКБ СМЭ, противоречат друг другу в части давности и механизма образования телесных повреждений, причины смерти, а также возможности и времени совершения Я. после получения телесных повреждений активных действий.
Все они не содержат категоричных выводов о механизме и давности причинения телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью и смерть Я., носят вероятностный характер, поскольку первоначально экспертом детальное исследование гистологического материала из трупа Я. проведено не было, а в дальнейшем эксперты не располагали и не могут в настоящее время располагать результатами этого исследования.
Вместе с тем, выводы повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы о том, что повреждения, причинившие тяжкий вред здоровью и повлекшие смерть Я., могли быть причинены при проведении реанимационных мероприятий, совпадают с мнением специалистов В., Ч. и К..
Выводы экспертизы противоречат показаниям на предварительном следствии свидетеля К. о том, что при осмотре Я. до его госпитализации в 1-ю горбольницу на груди того он обнаружил отеки и следы побоев.
Однако в судебном заседании К. пояснил, что за давностью событий ни характер обнаруженных повреждений, ни их точную локализацию не помнит.
Подробное описание повреждений в области грудной клетки не содержит и карта обслуживания вызова скорой помощи.
Одних показаний М. о том, что один из сотрудников милиции нанес Я. удар ногой в грудь, для признания подсудимых виновными в причинении телесных повреждений, повлекших тяжкий вред здоровью и смерть Я., недостаточно.
Таким образом, при оценке доказательств суд принимает за основу заключение повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизы, проведенной ФГУ «Российский центр судебно-медицинской экспертизы Федерального агентства по здравоохранению и социальному развитию», поскольку, по мнению суда, оно наиболее полное, подробное, основанное на совокупности всех установленных по делу доказательств.
Компетентность и объективность экспертов сомнений у суда не вызывает. Каких-либо доказательств, бесспорно опровергающих их выводы, суду не представлено.
Указание в заключении комиссии экспертов на то, что исследование трупа Я. имело место в 12 часов 30 минут +++ июля 2007 года, а смерть наступила +++ июля 2007 года, суд считает технической ошибкой, поскольку установлено, что эти события мели место в 2005 году.
Таким образом, поскольку неопровержимыми доказательствами, свидетельствующими о причастности подсудимых к причинению тяжкого вреда здоровью Я., повлекшего его смерть, суд не располагает, все имеющиеся сомнения, которые в настоящее время не могут быть устранены в установленном законом порядке, в соответствии с Конституцией РФ и ст. 14 УПК РФ толкует в пользу подсудимых.
В связи с изложенным суд из обвинения подсудимых по ст. 286 УК РФ исключает выводы органов предварительного следствия о совместном нанесении подсудимыми Я. ударов ногами и руками в область тела и грудной клетки, что причинило тому закрытую тупую сочетанную травму грудной клетки и живота: разгибательный перелом грудины в средней трети, сгибательные переломы 3-6 ребер справа по срединно-ключичной линии, разгибательные переломы 8-11 ребер справа по задней подмышечной линии и 2-9 ребер слева по передней подмышечной линии с кровоизлияниями в окружающие мягкие ткани и под пристеночную плевру; ушиб сердца в виде очаговых кровоизлияний под эпикард и в миокард передней стенки левого желудочка, задней стенки левого и правого желудочков; кровоподтеки (3) передней поверхности грудной клетки; разрыв правой доли печени с излитием крови в брюшную полость объемом около 100 мл, которая повлекла тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни и смерть Я..
Исключает суд также из обвинения подсудимых и причинение Я. кровоподтека правого плечевого сустава (1), не причинившего вреда здоровью, так как повторной комиссионной судебно-медицинской экспертизой наличие его на трупе Я. не установлено.
Действия подсудимых, с учетом позиции государственного обвинения, высказанной еще в 2007 году, а также в настоящем судебном заседании, суд квалифицирует по ч. 3 ст. 286 УК РФ как превышение должностных полномочий, то есть совершение должностным лицом действий, явно выходящих за пределы его полномочий и повлекших существенное нарушение прав и законных интересов граждан, охраняемых законом интересов общества и государства, с применением насилия.
Кузнецов, Черных и Добровольский, будучи сотрудниками милиции, являлись должностными лицами, исполнявшими функции представителей власти, наделенными в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от них в служебной зависимости. Действия их регламентированы Конституцией РФ, Законом РФ «О милиции» и ведомственными нормативными актами, указанными выше, в соответствии с которыми при обеспечении безопасности личности, предупреждении и пресечении преступлений и административных правонарушений, выявлении и раскрытии преступлений, охране общественного порядка и обеспечении общественной безопасности они должны действовать в соответствии с принципами уважения прав и свобод человека и гражданина, законности, гуманизма, не имеют права прибегать к пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.
Вопреки предъявляемым к ним требованиям подсудимые, пресекая нарушение Я. общественного порядка, без каких бы то ни было оснований, явно выходя за пределы своих полномочий, осознавая, что ни при каких условиях они не вправе это совершать, и предвидя наступление последствий своих действий, применили к беззащитному Я., вопреки и помимо его воли, насилие, выразившееся в нанесении побоев, чем существенно нарушили гарантированные Конституцией РФ права и законные интересы Я., в том числе право на уважение чести и достоинства личности, и охраняемые законом интересы общества и государства, дискредитировав авторитет органов власти в РФ.
Доводы подсудимых и защиты о том, что подсудимые действовали в рамках закона, поскольку от Я. исходила явная угроза общественной безопасности и их личной безопасности, опровергнуты изложенными выше доказательствами.
Несостоятельны доводы защиты и о том, что действия подсудимых органами следствия не конкретизированы.
По ч. 4 ст. 111 УК РФ, исходя из представленных доказательств, проанализированных выше, подсудимые подлежат оправданию за непричастностью их к совершению преступления.
При назначении наказания подсудимым суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, личность подсудимых, а также влияние назначенного наказания на их исправление и условия жизни их семей.
Все подсудимые совершили умышленное тяжкое преступление против государства и интересов государственной службы, ранее не судимы, по месту жительства, службы в органах внутренних дел характеризуются положительно, имеют семьи, малолетних детей, Черных является инвалидом 3 группы, из органов внутренних дел уволен по состоянию здоровья, Добровольский – по собственному желанию, Кузнецов продолжает службу.
В качестве смягчающих обстоятельств суд признает и учитывает при назначении наказания наличие у подсудимых детей, состояние здоровья подсудимых и их близких родственников, участие Кузнецова в боевых действиях в Чеченской республике, он является ветераном боевых действий, награжден нагрудным знаком «За отличие в службе».
Отягчающих обстоятельств по делу не установлено.
С учетом характера и степени общественной опасности преступления, конкретных обстоятельств дела суд назначает всем подсудимым наказание в виде лишения свободы, в соответствии со ст. 47 УК РФ с дополнительным наказанием в виде лишения права занимать должности в органах внутренних дел и иных правоохранительных органах.
Оснований для назначения наказания с применением ст. 64 УК РФ суд не находит.
Вместе с тем, принимая во внимание личность подсудимых, совокупность смягчающих и отсутствие отягчающих обстоятельств, изменившиеся к настоящему времени семейное положение подсудимых и состояние их здоровья и здоровья их близких, суд считает возможным назначить каждому наказание в виде лишения свободы с применением ст. 73 УК РФ.
Потерпевшей Э. в судебном заседании в 2006 году был заявлен иск о взыскании с Министерства финансов РФ компенсации морального вреда в связи с гибелью супруга по вине сотрудников милиции в размере 300000 рублей.
Государственный обвинитель в отсутствие потерпевшей исковые требования поддержал.
Представитель гражданского ответчика в своем отзыве просил в рамках уголовного дела оставить иск без рассмотрения (т. 9 л. д. 71-72).
Суд в удовлетворении иска отказывает в связи с тем, что в совершении преступления, последствием которого явилась смерть Я., подсудимые подлежат оправданию за непричастностью к его совершению.
В срок наказания подсудимым подлежит время нахождения их под стражей <данные изъяты>
Защиту интересов Кузнецова и Черных в суде осуществляли адвокаты по назначению суда, в связи с чем гонорар им выплачен из средств федерального бюджета.
Учитывая, имущественное положение Черных С. В., который в настоящее время не работает, является инвалидом 3 группы, его следует от уплаты процессуальных издержек – расходов на оплату труда адвокатов освободить.
Кузнецов А. Н. трудоспособен, от услуг адвоката не отказывался, оснований для его освобождения от уплаты процессуальных издержек не имеется, однако с учетом его имущественного положения суд находит возможным понизить размер подлежащих взысканию с него в доход федерального бюджета процессуальных издержек на 50%.
Руководствуясь ст. ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд
П Р И Г О В О Р И Л:
Кузнецова ///, Черных /// и Добровольского /// в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 111 УК РФ, оправдать за их непричастностью к его совершению.
В соответствии со ст. ст. 133 и 134 УПК РФ признать за Кузнецовым А. Н., Черных С. В. и Добровольским П. С. право на реабилитацию.
Признать Кузнецова ///, Черных /// и Добровольского /// виновными в совершении преступления, предусмотренного ст. 47 УК РФ с лишением права занимать должности в органах внутренних дел и иных правоохранительных органах на срок 2 (два) года каждому.
На основании ст. 73 УК РФ назначенное наказание в виде лишения свободы считать условным с испытательным сроком 3 (три) года каждому.
Зачесть в срок наказания каждому осужденному время нахождения его под стражей <данные изъяты>
Меру пресечения всем осужденным до вступления приговора в законную силу избрать в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении.
В удовлетворении иска Э. к Министерству финансов Российской Федерации о взыскании 300000 рублей в счет компенсации морального вреда отказать.
Взыскать с осужденного Кузнецова /// в доход федерального бюджета процессуальные издержки в размере 13897 (тринадцать тысяч восемьсот девяносто семь) рублей 77 копеек за защиту его интересов в суде адвокатом Чередниченко И. Н.
Осужденного Черных С. В. от уплаты процессуальных издержек освободить.
Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Алтайский краевой суд через Ленинский районный суд г. Барнаула в течение десяти суток со дня его провозглашения.
Осужденные имеют право на личное участие в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции и на обеспечение помощью адвоката в суде второй инстанции путем заблаговременной подачи заявления в суд первой или второй инстанций либо обращения с соответствующим ходатайством о назначении защитника, которое может быть изложено в кассационной жалобе.
Судья И. А. Моисеева