Дело № 1-473/2011

ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

23 августа 2011 года г.Барнаул

Судья Ленинского районного суда г.Барнаула Алтайского края Я.Ю. Шаповал,

с участием государственных обвинителей – заместителя прокурора Алтайского края С.И. Голикова, помощника прокурора Ленинского района г.Барнаула Д.А. Огнёвой,

подсудимого Комасова М.А.,

защитника адвоката Ю.В. Огнева, представившего удостоверение № и ордер №,

при секретаре Н.В. Боровиковой,

а также потерпевшей Л.В.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Комасова М.А., <данные изъяты>,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст.105 ч.1 Уголовного кодекса Российской Федерации,

установил:

Комасов совершил убийство, то есть умышленно причинил смерть другому человеку, при следующих обстоятельствах.

В ночное время с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ, но не ранее 22 часов 20 минут ДД.ММ.ГГГГ, в квартире по адресу: <адрес> проживавший в указанной квартире Л.М.А., а также Комасов М.А. и жена последнего К.Д.А. распивали спиртные напитки. В ходе их распития Л.М.А. с согласия К.Д.А. попытался совершить с ней добровольное половое сношение. На этой почве между находившимися в состоянии алкогольного опьянения Комасовым М.А. и Л.М.А. произошла ссора, в ходе которой у Комасова М.А. возникли личные неприязненные отношения к Л.М.А. и умысел на причинение ему смерти.

Далее, в период времени между 22 часов 20 минут ДД.ММ.ГГГГ и 02 часов 30 минут ДД.ММ.ГГГГ в указанном месте, действуя из личных неприязненных отношений к Л.М.А., реализуя умысел на его убийство, Комасов М.А. схватил руками за шею последнего и с силой стал сжимать свои руки, тем самым пытаясь произвести удушение Л.М.А., помимо этого находившийся у него (Комасова М.А.) в руках шнур, который последний ранее оторвал от утюга и намотал концы этого шнура на скалку и деревянную лопатку, Комасов М.А. перекинул через голову Л.М.А. так, что шнур оказался на шее потерпевшего, после чего, используя данный шнур, резко дернул Л.М.А. на себя, от чего тот упал на пол. В этот момент Комасов М.А., продолжая реализовывать свой преступный умысел, нанес не менее восьми ударов руками и ногами по голове и правой руке Л.М.А.

Сразу после этого, в тот же период времени и в том же месте Комасов М.А., доводя свой преступный умысел, направленный на убийство Л.М.А. до конца, осознавая общественно опасный и противоправный характер своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде смерти Л.М.А. и желая их наступления, уперся ногой в область спины лежащего лицом вниз Л.М.А., после чего, используя вышеуказанный шнур, который по-прежнему находился на шее последнего и стягивал переднюю поверхность его шеи, сдавил этим шнуром органы шеи потерпевшего, не давая Л.М.А. возможности осуществлять дыхание, и удерживал шнур в таком положении до тех пор, пока Л.М.А. не перестал подавать признаки жизни, тем самым произведя его удушение.

Своими вышеуказанными умышленными действиями Комасов М.А. причинил Л.М.А. следующие телесные повреждения:

- незамкнутая, равномерно вдавленная, горизонтально расположенная странгуляционная борозда в верхней трети шеи с кровоизлиянием в подлежащие мягкие ткани, полный (разгибательный) вертикальный перелом в месте соединения пластинок щитовидного хряща с кровоизлиянием в мягкие ткани, неполные сгибательные переломы у основания дуги перстневидного хряща;

- прерывистые полосовидные участки осаднения /4/ на переднебоковой поверхности шеи ниже странгуляционной борозды с кровоизлиянием в подлежащие мягкие ткани, разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, полный вертикальный перелом в области угла правой пластинки хряща с кровоизлиянием у нижнего края.

Вышеуказанные телесные повреждения причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

- ссадины: в правой лобной области /3/, у основания козелка правого уха /1/, на спинке носа /1/, по задней поверхности левой ушной раковины /1/, по задней поверхности правого локтевого сустава /1/; кровоподтек /1/ на верхнем и нижнем веках правого глаза, которые как в отдельности, так и в совокупности не причинили вреда здоровью.

Смерть Л.М.А. наступила в ночное время с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ на месте происшествия в результате умышленных преступных действий Комасова М.А. от механической асфиксии, развившейся вследствие комбинированного действия от сдавления органов шеи руками и удавлением петлей.

Допрошенный судебном заседании подсудимый Комасов М.А. вину в предъявленном обвинении признал полностью, от дачи показаний отказался, воспользовавшись ст.51 Конституции РФ, ходатайствовал об оглашении данных в ходе предварительного расследования показаний.

Из оглашенных в соответствии с п.3 ч.1 ст.276 УПК РФ показаний подозреваемого и обвиняемого Комасова М.А. (л.д.35-41, 70-74, 81-85 т.1) следует, что около 23 часов ДД.ММ.ГГГГ он зашел в <адрес>, где проживает Л.М.А., увидел там свою жену К.Д.А., после чего предложил Л.М.А. выпить пива, на что последний согласился. За пивом пошли его жена К.Д.А. и подруга последней М.А.Л.. Он в это время находился в квартире Л.М.А., каких-либо конфликтов между ними не было. Когда К.Д.А. и М.А.Л. вернулись, они все вместе стали распивать пиво в зале квартиры Л.М.А.. В ходе распития пива Л.М.А. намекнул М.А.Л., что хочет вступить с той в половую связь, предложив за это 1000 рублей. М.А.Л. ответила отказом. В это время К.Д.А. вышла в туалет, М.А.Л. пошла за ней. Когда К.Д.А. вернулась в зал, он пошел с М.А.Л. на кухню поговорить, где стал предлагать последней добровольно вступить в половую связь с Л.М.А.. Было около 5-10 минут 00 часов ДД.ММ.ГГГГ. Через некоторое время он услышал, как его жена позвала его. Зайдя в зал, он увидел Л.М.А., который лежал сверху на его жене, при этом у обоих были приспущены штаны. Он подбежал к дивану, схватил Л.М.А. обеими руками за его левую руку, оттолкнул последнего от К.Д.А. в сторону стены, при этом Л.М.А. на пол не падал, ни обо что не ударялся. К.Д.А. встала с дивана, одела плавки и джинсы и прошла на кухню, где находилась М.А.Л.. Ударов Л.М.А. он не наносил. Он стал разговаривать с потерпевшим на повышенных тонах, говорил, что может причинить тому телесные повреждения. Л.М.А. говорил, что не боится его, кричал: «Ну и убивай меня!». Это его злило. Он решил припугнуть Л.М.А., сказал жене принести утюг, что та и сделала. М.А.Л. он сказал подпереть стулом дверь зала. Он стал пугать Л.М.А., говоря, что будет пытать его, не намереваясь однако этого делать, на что последний кричал: «Убивай меня, убивай!». Это его разозлило. Он зашел на кухню, взял скалку и деревянную лопатку, вернулся в зал, где оторвал провод от утюга, намотал его концы на скалку и деревянную лопатку, высказывая при этом претензии Л.М.А. по факту случившегося, на что последний никак не реагировал, только сказал, что его жена сама виновата. После этих слов он схватил руками за шею Л.М.А., с силой стал сжимать руки, пытаясь произвести удушение последнего, помимо этого он резко перекинул шнур через голову Л.М.А., так что шнур оказался в области шеи, резко дернул последнего на себя, отчего Л.М.А. упал на пол. В этот момент он нанес Л.М.А. не менее 8 ударов руками и ногами по голове и другим частям тела последнего, после чего уперся своей правой ногой в область лопаток Л.М.А. и с силой стал тянуть концы шнура, находившегося на шее потерпевшего, пытаясь задушить последнего. Руки Л.М.А. были отведены в стороны. В этот момент в зал зашли К.Д.А. и М.А.Л., увидели происходящее, при этом он сказал: «Живучий! Не хочет умирать!». Он так душил Л.М.А. около 2 минут, после чего убрал скалку и лопатку со шнуром, перевернул Л.М.А. на спину, обнаружил, что пульс не прощупывается. М.А.Л. также пощупала пульс и сказала, что Л.М.А. умер. До смерти последний каких-либо угроз в его адрес не высказывал, активных противоправных действий в его сторону не предпринимал, сопротивления не оказывал, попыток подняться не предпринимал. Впоследствии они вместе сложили вещи, к которым прикасались в квартире: шнур со скалкой и деревянной лопаткой, стационарный телефон, стаканы, которыми они пользовались, домофонную трубку со шнуром, утюг, пульт от телевизора. В парке культуры и отдыха «<данные изъяты>» он сжег указанные вещи.

В ходе проверки показаний на месте подозреваемый Комасов М.А. (л.д.42-51 т.1) в присутствии двух понятых, находясь в квартире, расположенной по адресу: <адрес>, давал показания, аналогичные вышеизложенным.

Из протокола явки с повинной (л.д.32-33 т.1) следует, что Комасов М.А. добровольно признался в совершении преступления, а именно в том, что ДД.ММ.ГГГГ он с женой и подругой последней, находясь в квартире малознакомого деда, распивал пиво. Когда находился на кухне квартиры с <данные изъяты> – подругой жены, услышал, как жена из комнаты зовет его на помощь. Он забежал в зал и увидел, что дед пытается на диване изнасиловать его жену. Шнур от утюга он накинул на голову деда Л.М.А., правой ногой надавил на спину последнего, резко дернул шнур назад, скинул деда на пол, ударил несколько раз рукой в область головы и пнул несколько раз. Потом увидел, что Л.М.А. не подает признаков жизни, собрал в квартире вещи, к которым они прикасались, впоследствии их сжег.

Кроме признания вины подсудимым, она нашла свое полное подтверждение совокупностью исследованных судом доказательств.

Свидетель К.Д.А. в судебном заседании от дачи показаний отказалась, воспользовавшись ст.51 Конституции РФ.

Из оглашенных на основании ст.281 ч.4 УПК РФ показаний свидетеля К.Д.А. (л.д.210-220 т.1) следует, что её муж в состоянии алкогольного опьянения, мог вести себя по отношению к ней агрессивно, причем как словесно, так и применял физическую силу. У них постоянно на бытовой почве возникали конфликты, в ходе которых Комасов причинял ей телесные повреждения.

ДД.ММ.ГГГГ около 23 часов она находилась в подъезде, где проживает её бабушка – по адресу: <адрес>, у <адрес>. В это время сосед из <адрес> Л.М.А. позвал её в гости, в квартире они общались. Через 5 минут в квартиру зашел её муж Комасов, спросил, что она тут делает, а также предложил Л.М.А. попить пиво, на что последний согласился. Она вместе со своей подругой М.А.Л. сходили за пивом, после чего вернулись в квартиру Л.М.А.. Комасов и Л.М.А. в это время общались между собой, у обоих было нормальное настроение, никаких телесных повреждений ни у кого из них не было. Потом они вчетвером стали пить пиво в зале. В ходе распития пива Л.М.А. намекнул М.А.Л., что хочет вступить с той в половую связь, предложил за это 1000 рублей. М.А.Л. отказала. Тогда она вышла в туалет, М.А.Л. пошла за ней. В коридоре она сказала М.А.Л., что если та не хочет вступать с Л.М.А. в половую связь, то это может сделать она. М.А.Л. после этого передала ей один презерватив в упаковке. Впоследствии она вернулась в зал и продолжила распивать пиво. Через 5 минут её муж и М.А.Л. ушли на кухню. После чего Л.М.А. предложил ей вступить в половую связь с ним, на что она согласилась. После этого Л.М.А. встал с дивана, спустил с себя трико, она одела презерватив на невозбужденный половой член последнего, а сама легла на диван, немного приспустив трусы. Л.М.А. лег сверху, пытался ввести половой член ей во влагалище, но у него не получалось. Затем она испугалась, что муж может зайти в любой момент и увидеть её, поэтому позвала Комасова, чтобы не выглядеть в глазах мужа виноватой и чтобы тот не понял, что она сама согласилась на половую связь с Л.М.А.. Когда Комасов зашел в зал и увидел происходящее, он подбежал к дивану, схватил Л.М.А. за левую руку и оттолкнул последнего в сторону стены. Она встала, оделась и вышла на кухню. Л.М.А., когда его оттолкнул Комасов, ни обо что не ударялся, с дивана не падал. Ударов Комасов при ней Л.М.А. не наносил. Находясь на кухне с М.А.Л., она слышала, как Л.М.А. кричал: «Ну и убивай меня!», при этом угроз в адрес её мужа не высказывал. Потом она услышала, как Комасов крикнул ей, чтобы принесла утюг, что она и сделала. Около двери зала она передала утюг мужу, что при этом происходило в зале, не видела, после чего вернулась на кухню. Там она слышала, что Комасов кричал М.А.Л. подпереть табуреткой дверь в зал, что последняя и сделала, а также крики Л.М.А.: «Убивай меня, убивай!». Через 5 минут в кухню зашел Комасов, взял скалку и деревянную лопатку, молча вышел. Телесных повреждений у мужа не было. Минут через 5 она и М.А.Л. решили зайти в зал, посмотреть, что происходит. Когда вошли, она увидела, что Л.М.А. лежит на полу около серванта на животе лицом вниз, руки у него были отведены в стороны. Комасов стоял над Л.М.А., в руках у него были скалка и деревянная лопатка, к которым были привязаны концы шнура утюга. Шнур утюга был перекинут за голову Л.М.А., то есть находился у того на передней поверхности шеи. Шнуром Комасов удушал Л.М.А., сделав упор правой ногой в область лопаток Л.М.А., и с силой тянул концы шнура на себя. При этом муж сказал: «Живучий! Не хочет умирать!». Такие действия Комасов в их присутствии продолжал около 2 минут, при этом Л.М.А. какого-либо сопротивления не оказывал. После этого, Комасов и М.А.Л. убедились, что Л.М.А. умер. Комасов сказал им собрать вещи, к которым они прикасались, что они и сделали. После чего в парке «<данные изъяты>» указанные вещи Комасов сжег.

В ходе проверки показаний на месте (л.д.221-230 т.1) свидетель К.Д.А. по обстоятельствам дела давала показания, аналогичные данным при допросе в ходе предварительного расследования.

После оглашения показаний свидетель К.Д.А. не подтвердила их в части сложившихся между Комасовым и ней взаимоотношений, ссылаясь на оказание на неё давления оперативными сотрудниками, фамилий которых она не знает, описать их не может.

Показания свидетеля М.А.Л., оглашенные в судебном заседании (л.д.231-236 т.1), а также данные ею при проверке показаний на месте (л.д.237-245 т.1), аналогичны показаниям свидетеля К.Д.А.

Свидетель Л.В.М. суду показал, что ДД.ММ.ГГГГ ему позвонил отец и сообщил, что приехал из <адрес>, ДД.ММ.ГГГГ он приезжал к отцу в гости, тот был в состоянии алкогольного опьянения, а ДД.ММ.ГГГГ у отца был занят телефон. Когда он позвонил отцу ДД.ММ.ГГГГ, никто в квартире не брал трубку. После работы он поехал к отцу домой, открыл дверь своим ключом и обнаружил, что отец лежит на полу в зале мертвый. Также видел у отца синяк под глазом. Другие телесные повреждения не видел. Впоследствии он позвонил в милицию, а также жене отца, которая приехала около 17 часов. Знает, что отец выпивал спиртное, в состоянии опьянения выражался нецензурной бранью себе под нос, причем это была абстрактная брань. Подсудимого он не знал, ранее не видел.

Потерпевшая Л.В.Н.. суду показала, что ДД.ММ.ГГГГ её муж Л.М.А. поехал домой в <адрес> из <адрес>, куда они вдвоем уезжали ДД.ММ.ГГГГ. При этом каких-либо телесных повреждений у него не было. ДД.ММ.ГГГГ она созванивалась с мужем, тот находился в состоянии алкогольного опьянения. Когда она звонила на следующий день, никто не брал трубку, а ДД.ММ.ГГГГ в обеденное время ей позвонил сын её мужа Л.В.М. и сообщил, что муж умер. Когда она приехала домой около 17 часов, увидела, что в квартире оборвана и отсутствует трубка домофона, все обсыпано корицей, отсутствует домашний телефон, пульт от телевизора, утюг, 2 стакана и 2 бокала, скалка и толкушка. На полу в зале между диваном и комодом лежал её муж, на лице у которого были синяки, повреждения были на шее и на спине. Руки у него были полусогнуты, будто он от кого-то отбивался. Она вызвала милицию. По характеру её муж в трезвом состоянии спокойный, в пьяном – часто выражается на окружающих нецензурной бранью. Подсудимого она видела несколько раз, когда тот приезжал вместе с женой – К.Д.А. и ребенком к бабушке К.Д.А. – их соседке Б.. Настаивает на назначении подсудимому строгого наказания.

В ходе судебного заседания потерпевшая Л.В.Н. заявила гражданский иск о взыскании с Комасова М.А. в возмещение ущерба, причиненного преступлением, стоимости утюга с учетом износа в размере 1000 рублей.

Из оглашенных в силу ч.1 ст.281 УПК РФ показаний свидетеля Б. (л.д.6-10 т.2) следует, что она знает Комасова М.А., который сначала встречался с её внучкой К.Д.А., а потом женился на ней. Может охарактеризовать подсудимого как вспыльчивого человека, который словесно мог агрессивно реагировать на её замечания. Ей также известно, что Комасов периодически употреблял спиртное, причинял её внучке телесные повреждения, душил ту. Об этом ей известно только со слов внучки, сама очевидцем указанных событий она не была. Её сосед из <адрес> Л.М.А. периодически употреблял спиртное, в состоянии опьянения вел себя вспыльчиво, выражался в её адрес и в адрес соседей нецензурной бранью. Однако конфликтов между ними не было. О взаимоотношениях Л.М.А. и Комасова ей ничего неизвестно. ДД.ММ.ГГГГ она на лавочке видела сидящего Л.М.А., который находился в состоянии легкого опьянения, общался с какими-то мужчиной и женщиной, при этом конфликта, ссоры между ними не было. ДД.ММ.ГГГГ в 7 часов утра она открывала дверь подъезда Л.М.А., который выразился в её адрес нецензурной бранью. При этом каких-либо телесных повреждений у последнего она не заметила. ДД.ММ.ГГГГ к ней приехала внучка К.Д.А., оставила своего ребенка, сама поехала в училище, пообещав вечером забрать ребенка. Около 23 часов ДД.ММ.ГГГГ К.Д,А. позвонила и попросила, чтобы сын остался у неё до утра. Она согласилась, не зная при этом, что К.Д.А. находилась около её подъезда. В ночное время с 20 на ДД.ММ.ГГГГ она ничего подозрительного – криков, шумов, характерных звуков для ударов, падений из квартиры Л.М.А. не слышала. ДД.ММ.ГГГГ К.Д.А. приехала с мужем около 13 часов, забрали ребенка, после чего уехали. При этом оба вели себя спокойно, подозрительного в их поведении она не заметила. В вечернее время ДД.ММ.ГГГГ к ней пришла Л.М.А., пригласила в свою квартиру, пояснила, что её муж Л.М.А. мертв, что у него «вся шея синяя». Когда она зашла в <адрес>, увидела лежавшего на полу на спине Л.М.А. Близко она к нему не подходила, каких-либо телесных повреждений не заметила. Позднее со слов внучки К.Д.А. ей стало известно, что в ночное время с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ она с мужем Л.М.А. и их общей знакомой М.А.Л. находились в гостях у Л.М.А., где распивали пиво. Посторонних лиц при этом не было. В ходе распития между Комасовым и Л.М.А. произошел конфликт, в ходе которого Комасов задушил Л.М.А..

Свидетель С. суду показала, что несколько раз видела подсудимого, это муж внучки Б., соседки по площадке. Семья Л.М.А. также проживает с ней на одной площадке. С потерпевшим Л.М.А. она сильно не общалась, тот выпивал, но не скандалил. Ни подсудимый, ни потерпевший с ней не конфликтовали. Знает, что Л.М.А. довольно часто ругался с Б.. Л.М.А. она видела последний раз примерно за неделю до событий ДД.ММ.ГГГГ, тот уезжал в деревню. После приезда Л.М.А. не видела. В ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ она в ночное время каких-либо шумов не слышала. ДД.ММ.ГГГГ она встретила Л.В.Н. – супругу потерпевшего, та сообщила, что её муж умер. Она зашла в квартиру, Л.М.А. лежал на спине в зале, руки подняты и как бы согнуты. На шее были видны телесные повреждения в виде кровоподтеков. Впоследствии она участвовала при осмотре места происшествия, в её присутствии был составлен соответствующий протокол, в котором участвующие лица расписались. Впоследствии ей от Л.В.Н. стало известно, что труп Л.М.А. обнаружил сын последнего, когда приехал в гости ДД.ММ.ГГГГ. Из квартиры пропали пульт от телевизора, трубка от домофона и другие вещи.

Из оглашенных в соответствии с ч.1 ст.281 УПК РФ показаний свидетеля А.Д.И. (л.д.11-14 т.2) следует, что он знает своих соседей: Б., к которой периодически приходит внучка К.Д.А. с мужем М.А.; супругов Л.М.А. из <адрес>. Комасова М.А. может охарактеризовать как спокойного, неагрессивного человека. Тот периодически употреблял спиртное, в состоянии опьянения мог проявить агрессию, но только словесную. Со слов Б. ему известно о конфликтах между супругами Комасовыми, но причин этого он не знает. Очевидцем конфликтов между Комасовым и Л.М.А. он не был. Л.М.А. трезвый был спокойным человеком, в состоянии алкогольного опьянения был вспыльчив, выражался в адрес Б. нецензурной бранью. ДД.ММ.ГГГГ около 18-30 – 19 часов он видел Л.М.А., который сидел на лавочке у их подъезда, выпивал пиво, телесных повреждений у последнего он не видел, тот был в нормальном настроении. В период до утра ДД.ММ.ГГГГ ничего подозрительного в квартире соседей они с супругой не слышали. В обеденное время он видел супругов Комасовых с ребенком, которые были в спокойном, естественном состоянии. В вечернее время ДД.ММ.ГГГГ у подъезда они увидели наряд милиции, узнали, что Л.М.А. кто-то задушил. Л.М.А. в состоянии опьянения мог приставать к женскому полу, но со стороны последнего это было безобидным действием, тот не был склонен к сексуальному насилию.

Свидетель К.М.С. (л.д.20-23 т.2), будучи допрошенной в ходе следствия, показала, что ей знакомы супруги Комасовы. При этом Комасова М.А. она знает как спокойного, неагрессивного человека. В середине ДД.ММ.ГГГГ она была у Комасовых, где стала свидетелем конфликта, инициатором которого была К.Д.А., которая говорила мужу, что ребенок не его, и она хочет вернуться к отцу ребенка. Причинял ли Комасов при этом жене телесные повреждения, душил ли, кидал ли нож, ей неизвестно. Позднее со слов К.Д.А. ей стало известно, что в ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ она с мужем и их общей знакомой М.А.Л. находилась в гостях у Л.М.А., где все распивали пиво. Других посторонних лиц при этом не было. В ходе распития К.Д.А. и Л.М.А. остались вдвоем в комнате. Л.М.А. стал приставать к К.Д.А., та позвала мужа. Когда Комасов М.А. зашел в комнату, между последним и Л.М.А. произошел конфликт, у ходе которого Комасов ударил Л.М.А., после чего задушил его.

Кроме того, вина подсудимого подтверждается письменными материалами уголовного дела.

Согласно протоколу осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.4-20 т.1) осмотрена квартира по <адрес>, обстановка в ней. При этом запорные устройства на дверях, а также сами двери без повреждений. Кроме того, осмотрен труп Л.М.А. с повреждениями: на коже шеи в верхней трети в виде одиночной незамкнутой почти горизонтальной странгуляционной борозды на передне-боковой поверхности шеи справа и слева ниже её на передне-боковой поверхности справа около 3 см вниз в виде полосовидного участка осаднения почти параллельно странгуляции; на верхнем и нижнем веке правого глаза неправильно округлого кровоподтека, в правой надбровной области неправильно овальной ссадины, аналогичной ссадины на мочке правой ушной раковины. На головке полового члена презерватив в раскатанном состоянии. На ковровом покрытии рядом с ногами трупа обнаружены пятна вещества бурого цвета; в комнате № рядом со шкафом обнаружены пятна вещества бурого цвета.

Из протокола осмотра места происшествия от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.203-209 т.1) следует, что был осмотрен участок местности, находящийся в парке культуры и отдыха «<данные изъяты>», в ходе которого по указанию свидетеля К.Д.А. у фрагмента бетонной плиты обнаружены следы от костра. К.Д.А. пояснила, что именно здесь Комасов М.А. сжег взятые в квартире Л.М.А. вещи. При этом среди пепла был обнаружен фрагмент утюга, который изъят и упакован.

На основании протоколов от ДД.ММ.ГГГГ, составленных оперуполномоченными Б. и А. (л.д.24, 28 т.2) у Комасова М.А. были изъяты куртка спортивная «Адидас», а также смывы с ладоней.

Из протоколов выемки (л.д.26-27 т.2, 30-31 т.2) усматривается, что у оперуполномоченного Б. изъят пакет со спортивной курткой Комасова; у оперуполномоченного А. изъят пакет со смывами с ладоней рук Комасова М.А.

Согласно протокола выемки (л.д.34-35 т.2), у эксперта судебно-медицинской экспертизы изъят пакет со срезами ногтевых пластин с правой и левой рук трупа Л.М.А., образцами волос с трупа Л.М.А.

Из заключения эксперта № (л.д.85-92 т.2) следует, что

1. Смерть Л.М.А. наступила от механической асфиксии, развившейся вследствие комбинированного действия от сдавления органов шеи руками и удавлением петлей. Давность смерти Л.М.А. на момент осмотра трупа на месте его обнаружения составляет около 16-20 часов.

2. При судебно-медицинском исследовании трупа Л.М.А. обнаружены следующие телесные повреждения:

2.1. прерывистые полосовидные участки осаднения /4/ на переднебоковой поверхности шеи ниже странгуляционной борозды с кровоизлияниями в подлежащие мягкие ткани, разгибательный перелом левого большого рога подъязычной кости, полный вертикальный перелом в области угла правой пластинки хряща с кровоизлиянием у нижнего края;

2.2. незамкнутая, равномерно вдавленная, горизонтально расположенная странгуляционная борозда в верхней трети шеи с кровоизлиянием в подлежащие мягкие ткани, полный (разгибательный) вертикальный перелом в месте соединения пластинок щитовидного хряща с кровоизлиянием в мягкие ткани, неполные сгибательные переломы у основания дуги перстневидного хряща;

2.3. ссадины – в правой лобной области /3/, у основания козелка правого уха /1/, на спинке носа /1/, по задней поверхности левой ушной раковины /1/, по задней поверхности правого локтевого сустава /1/; кровоподтек /1/ на верхнем и нижнем веках правого глаза;

2.4. кровоподтеки – на задней поверхности правого предплечья в средней трети /2/, на наружной поверхности правого коленного сустава /1/.

Повреждения, указанные в п. 2.1., могли образоваться от воздействий твердым тупым предметом (предметами) в направлениях как слева на право, так и спереди назад и справа налево. Повреждения, указанные в п.2.2., могли образоваться от удавления петлей, в направлении спереди назад. Вышеперечисленные в п.п. 2.1. – 2.2. телесные повреждения образовали комплекс повреждений органов шеи, возникли непосредственно перед смертью и причинили тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

После полученных повреждений Л.М.А. не мог совершать каких-либо активных действий.

Повреждения, указанные в п.2.3., могли образоваться от воздействия твердых тупых предметов, каковыми могли быть кулак, нога, обутая в обувь и т.д., образовались незадолго до наступления смерти – 0,5 – 3 часов; как в отдельности, так и в совокупности не причинили вреда здоровью.

Повреждения в п.2.4. могли образоваться от действия твердых тупых предметов или при падении и ударе о таковые, за 24-48 часов до наступления смерти, и не причинили вреда здоровью.

3. Последовательность причинения повреждений установить не представляется возможным, вследствие того, что они образовались незадолго до наступления смерти, в короткий промежуток времени.

4. Все вышеперечисленные телесные повреждения являются прижизненными.

5. С учетом локализации и характера повреждений в области шеи и головы, кратность воздействия может составлять не менее 11-ти при условии, что от каждого воздействия образовалось одно повреждение.

Вышеперечисленные телесные повреждения не могли образоваться как при падении с высоты на плоскость (с высоты собственного роста), так и при падении с высоты с приданным ускорением. Учитывая характер и локализацию телесных повреждений в области шеи и головы, причинение их потерпевшим самому себе маловероятно.

В крови трупа Л.М.А. обнаружен этиловый спирт в концентрации 2,6 промилле, что у живых лиц обычно соответствует средней степени алкогольного опьянения.

Нападавший по отношению к потерпевшему мог находиться в любом положении, за исключением такого, при котором образование вышеописанных повреждений было бы невозможно.

После причинения повреждений, указанных в п.п. 2.1. -. 2.2. потерпевший мог жить короткий промежуток времени, исчисляемый минутами (5-7 минут). Причинение вышеописанных телесных повреждений, указанных в п.п. 2.2. – 2.3. возможно при обстоятельствах, на которые указывает подозреваемый Комасов М.А.; повреждения, указанные в п.2.1. могли образоваться при обстоятельствах, указанных в деле.

Согласно заключению эксперта № (экспертиза вещественных доказательств) (л.д.97-101 т.2), в подногтевом содержимом пальцев правой руки потерпевшего Л.М.А. крови не обнаружено, найдены единичные клетки многослойного неороговевшего эпителия, часть из которых характерна для слизистой ротовой полости и влагалища. Групповая принадлежность клеток не определялась из-за недостаточного их количества. В подногтевом содержимом левой руки Л.М.А. каких-либо клеток не найдено; обнаружены следы крови, видовая принадлежность которого не определена из-за чрезвычайно малого её количества.

Из заключения эксперта № (экспертиза вещественных доказательств) (л.д.107-111 т.2) следует, что на смывах с ладоней Комасова М.А., на смывах с пола и ванны, изъятых с места происшествия, кровь не найдена. На ковровых покрытиях, изъятых по адресу: <адрес>, найдена кровь человека, которая могла происходить от Л.М.А. Принадлежность данной крови Комасову М.А. исключается.

Согласно заключению эксперта № (экспертиза вещественных доказательств) (л.д.115-119 т.2) на окурках сигарет №№ 1-5, при условии выкуривания сигарет несколькими лицами, возможны различны варианты сочетания выявленных свойств. Полученные данные не исключают присутствие слюны Л.М.А., Комасова М.А., но лишь в виде примеси к слюне содержащей антиген В.

На основании постановлений <данные изъяты> суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ (л.д.38 т.2, 49 т.2) предоставлена информация о соединениях между абонентами с номером №, которым пользовался К.Д.А. (л.д.40 т.2, 51-55 т.2).

На основании постановлений <данные изъяты> суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.43 т.2, л.д.58 т.2) предоставлена информация о соединениях между абонентами с номером №, которым пользовался К.Д.А. (л.д.45-46 т.2, л.д.60 т.2).

Из исследованных судом детализаций усматривается, что в 22 час. 20 мин. ДД.ММ.ГГГГ имел место звонок абонента К.Д.А. с номера № (принадлежащего К.Д.А.) на номер № (телефон Б.) и длительность данного телефонного соединения составила 3 мин. В 22 час. 19 мин. ДД.ММ.ГГГГ имело место входящее сообщение с номера № и с номера № на номер № (номер Комасова М.А.). При этом, базовая станция приведенных выше входящих сообщений расположена в районе дома по адресу: <адрес>.

Изъятые при осмотре места происшествия в квартире Л.М.А. презерватив, три выреза коврового покрытия, семь окурков, а также детализации телефонных соединений, образцы волос и ногтей Л.М.А. осмотрены в качестве предметов (л.д.139-142 т.2), признаны и приобщены к уголовному делу в качестве вещественных доказательств (л.д.143-144 т.2).

Согласно заключению комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов №-«С» от ДД.ММ.ГГГГ (л.д.155-157 т.1), Комасов хроническим психическим расстройством не страдал и не страдает, а обнаруживает признаки личностной деформации органического происхождения в виде органического расстройства личности, эписиндрома в анамнезе (F 07.09). Указанные изменения психики Комасова не столь выражены, не сопровождаются слабоумием, психопродуктивной симптоматикой, отсутствием критических возможностей и не лишали Комасова способности в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию в полной мере осознавать фактический характер, общественную опасность своих действий и руководить ими. В период времени, относящийся к инкриминируемому деянию, Комасов не обнаруживал также признаков какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности (включая патологический аффект), о чем свидетельствуют данные об отсутствии признаков нарушенного сознания, продуктивной патологии, выраженной эмоциональной реакции, амнезии, а находился в состоянии простого (не патологического) опьянения. По своему психическому состоянию в настоящее время Комасов также не лишен способности осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела и давать показания, предстать перед судом и нести ответственность за содеянное. В применении принудительных мер медицинского характера не нуждается.

Кроме того, из указанного заключения комиссии экспертов следует, что данных за состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), либо иное значимое эмоциональное состояние, в момент совершения инкриминируемого ему деяния у Комасова не обнаруживается.

Согласно заключению эксперта № (л.д.146 т.1), по состоянию на ДД.ММ.ГГГГ у Комасова М.А. обнаружены ссадины на передней поверхности правого бедра (2), которые не причинили вреда здоровью, образовались от однократного воздействия твердым тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью, возникли за 4-5 суток до момента осмотра. Образование данных повреждений при падении с высоты собственного роста полностью исключить нельзя. Не характерно причинение этих повреждений собственной рукой потерпевшего.

Проанализировав представленные суду доказательства, суд приходит к выводу о доказанности вины подсудимой Комасова М.А. в совершении преступления.

Совершение данного преступления подсудимым, кроме его последовательных детальных признательных показаний в ходе предварительного расследования (изложенных в протоколе явки с повинной, протоколах допроса в качестве подозреваемого и обвиняемого, протоколе проверки показаний на месте), подтверждается оглашенными в судебном заседании показаниями свидетелей К.Д.А., М.А.Л. – очевидцев убийства Комасовым Л.М.А., показаниями свидетеля Л.В.М., потерпевшей Л.В.Н., обнаруживших потерпевшего ДД.ММ.ГГГГ в <адрес> с признаками насильственной смерти; показаниями в ходе следствия свидетелей Б., К.М.С., от К.Д.А. узнавших о том, что Комасов М.А. задушил Л.М.А.; показаниями свидетеля С., со слов жены потерпевшего узнавшей о смерти последнего, а также видевшей при осмотре места происшествия Л.М.А. с повреждениями на шее; показаниями свидетеля А.Д.И., узнавшего о смерти Л.М.А. от сотрудников милиции. Все вышеуказанные показания, как самого Комасова, так и свидетелей обвинения последовательны, детальны, согласуются между собой и с другими представленными по делу доказательствами. Оснований не доверять показаниям свидетелей обвинения, потерпевшей у суда не имеется. Не указал таких оснований сам подсудимый Комасов. Кроме того, вина подсудимого подтверждается также письменными материалами уголовного дела, в частности, протоколами осмотра места происшествия – <адрес>, где был обнаружен труп Л.М.А. с признаками насильственной смерти; а также участка местности, где среди пепла обнаружен фрагмент утюга, детализациями телефонных соединений, протоколами выемки, заключениями экспертиз, изобличающих Комасова в совершении преступления.

Каких-либо процессуальных нарушений при закреплении доказательств не допущено, поэтому у суда отсутствуют основания для признания вышеуказанных доказательств недопустимыми.

Судом дана оценка доводам свидетеля К.Д.А. о том, что на неё оказывалось моральное давление оперативными сотрудниками, однако с учетом её же пояснений, что при даче показаний по обстоятельствам убийства Л.М.А. какого-либо воздействия на неё никто не оказывал, показания следователю она давала добровольно, подтвердила их при проверке показаний на месте, где в присутствии понятых не заявляла о применении к ней недозволенных методов следствия, суд находит указанные доводы надуманными и не соответствующими действительным обстоятельствам дела.

С учетом вышеизложенного, суд квалифицирует действия подсудимого Комасова М.А. по ч.1 ст.105 Уголовного кодекса Российской Федерации, как убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

При этом суд учитывает, что умысел Комасова М.А. был направлен именно на лишение жизни потерпевшего Л.М.А. К указанному выводу суд приходит, основываясь на следующих обстоятельствах. Так, Комасов М.А. знал и видел, что Л.М.А. находится в состоянии алкогольного опьянения, по возрасту значительно старше его, то есть не сможет оказать существенного сопротивления. Сначала руками, а потом специально приспособленным шнуром от утюга, намотанным на скалку и деревянную лопатку, он сдавливал в течение длительного времени органы шеи потерпевшего, не давая ему возможности осуществлять дыхание, удерживал этот шнур в таком положении, пока Л.М.А. не перестал подавать признаки жизни, то есть произвел его удушение. Об умысле на убийство свидетельствуют также и высказывания Комасова: «Живучий! Не хочет умирать!», а также его действия по проверке пульса потерпевшего.

Осуществляя вышеуказанные действия, Комасов М.А. предвидел неизбежность наступления последствий в виде смерти Л.М.А., желал наступления именно таких последствий. Поскольку в результате описанных действий Комасова наступила смерть Л.М.А., то есть ожидаемый результат, его действия являются оконченными.

Оценивая собранные доказательства, суд не усматривает в действиях подсудимого Комасова необходимой обороны либо превышения пределов необходимой обороны от общественно опасного посягательства со стороны потерпевшего. В судебном заседании не установлено, что Комасов защищался от общественно опасного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия. Не установлено также, что он защищался от посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося.

Действительно, в судебном заседании установлено, что совершению преступления Комасовым предшествовало аморальное и противоправное поведение Л.М.А., пытавшегося вступить в половую связь с женой подсудимого. Однако к моменту совершения преступления каких-либо посягательств (реальных или мнимых) на кого-либо не имело места, в применении средств к чьей-либо защите не было необходимости. Как следует из последовательных показаний самого подсудимого, Л.М.А. никакой опасности для него не представлял, активных действий по причинению Комасову телесных повреждений не предпринимал, угроз – словесных или действием не высказывал, противоправных действий в отношении подсудимого не совершал, каких-либо предметов у него в руках или поблизости не было, попыток нанесения ударов не предпринимал, находился в статичном положении.

Не подтверждено в судебном заседании также и то, что Комасов М.А. в момент совершения преступления находился в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), вызванного аморальным и противоправным поведением потерпевшего. Согласно заключению комиссии экспертов №-«С», во время совершения преступления у Комасова не было временного психического расстройства психической деятельности (включая патологический аффект). Данных за состояние внезапно возникшего сильного душевного волнения (аффекта), либо иное значимое эмоциональное состояние, в момент совершения инкриминируемого деяния у Комасова не обнаруживается. При этом экспертами было указано, что отсутствовали характерная динамика эмоционального состояния, смена его этапов, а также аффективно обусловленные изменения восприятия, речи, сознания и поведения.

При этом суд соглашается с заключением комиссии экспертов и полагает, что действительно в действиях Комасова отсутствует внезапность сильного душевного волнения, которое, как правило, возникает немедленно, как ответная реакция на противоправное или аморальное поведение потерпевшего. Из показаний же самого Комасова следует, что после случившегося он сначала в течение некоторого времени разговаривал с потерпевшим на повышенных тонах, высказывал ему угрозы, просил жену принести утюг, а подругу жены – подпереть дверь в зал, потом сходил на кухню, где взял скалку и деревянную лопатку, вернулся, оторвал от утюга шнур, намотал концы шнура на принесенные из кухни предметы, а уж после этого начал совершать убийство. Об отсутствии фазы эмоционального взрыва также свидетельствует и то обстоятельство, что Комасов детально помнит обстоятельства случившегося, описывает орудие преступления, свои действия, не связанные с убийством Л.М.А.. Все это свидетельствует об отсутствии состояния, при котором происходит торможение сознательной интеллектуальной деятельности, затруднение самоконтроля. Совершение активных действий по сокрытию следов преступления свидетельствует об отсутствии фазы психического и физического истощения, при которой характерны вялость, заторможенность, прострация, нарушение мышления и т.п.

С учетом вышеизложенных обстоятельств у суда нет оснований для переквалификации действий подсудимого. Совокупностью исследованных доказательств вина Комасова в совершении преступления, предусмотренного ст.105 ч.1 Уголовного кодекса Российской Федерации, нашла свое полное подтверждение.

У суда нет оснований сомневаться в психическом здоровье подсудимого Комасова М.А., который в судебном заседании ведет себя адекватно, на вопросы отвечает по существу, активно защищает свои интересы, поэтому к инкриминируемому деянию суд признает его вменяемым, соглашаясь с заключением комплексной судебной психолого-психиатрической комиссии экспертов №-«С» от ДД.ММ.ГГГГ.

При назначении наказания подсудимому суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, смягчающие обстоятельства по делу, отсутствие отягчающих обстоятельств, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Оценивая характер общественной опасности преступления, суд принимает во внимание, что деяние посягает на жизнь и здоровье, является умышленным особо тяжким преступлением. Определяя степень общественной опасности содеянного, суд исходит из того, что преступление является оконченным.

Отягчающих обстоятельств суд не усматривает.

В качестве смягчающих обстоятельств суд признает и учитывает при назначении наказания полное признание вины, раскаяние в содеянном, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, аморальное и противоправное поведение потерпевшего, явившееся поводом для преступления, наличие на иждивении малолетнего ребенка и несовершеннолетней супруги, состояние здоровья подсудимого, членов его семьи: жены и ребенка, молодой возраст Комасова.

Кроме того, суд учитывает данные о личности подсудимого, который имеет постоянное место жительства и регистрацию, женат, работает, по месту жительства соседями характеризуется положительно, участковым уполномоченным милиции характеризуется отрицательно, ранее не судим, на учетах в АККПБ, АКНД не состоит, привлекался к административной ответственности.

Потерпевший Л.М.А. имел постоянное место жительства, был женат, на учетах в АККПБ, АКНД не состоял, характеризовался положительно, был награжден медалью «Ветеран труда», состоял на пенсии по старости, имел вторую группу инвалидности по общему заболеванию.

С учетом конкретных обстоятельств дела, особой тяжести совершенного преступления, личности виновного, совокупности смягчающих обстоятельств и отсутствия отягчающих, суд приходит к выводу о назначении Комасову наказания в виде реального лишения свободы в пределах санкции статьи, с применением ст.64 УК РФ – назначение наказания ниже низшего предела.

Оснований для назначения дополнительного наказания в виде ограничения свободы суд не усматривает.

На основании п. «в» ч.1 ст.58 УК РФ отбывание наказания назначается в исправительной колонии строгого режима.

Поскольку Комасов был задержан ДД.ММ.ГГГГ, следовательно, в срок отбытого наказания подлежит зачету время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно.

Оснований для освобождения Комасова от взыскания процессуальных издержек не имеется, следовательно, в доход федерального бюджета подлежит взысканию сумма в размере 1372,13 руб.

Заявленный потерпевшей Л.В.Н. гражданский иск о взыскании с Комасова М.А. стоимости утюга в размере 1000 руб. подлежит удовлетворению в полном объеме, учитывая требования ст.1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, позицию Комасова М.А., признавшего гражданский иск, а также уровень действующих в настоящее время цен на указанное имущество.

Руководствуясь ст.ст.307-309 УПК РФ, суд

приговорил:

Комасова М.А. признать виновным в совершении преступления, предусмотренного статьей 105 частью 1 Уголовного кодекса Российской Федерации, и назначить ему наказание в виде 7 (семи) лет лишения свободы без ограничения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима.

Срок наказания исчислять с ДД.ММ.ГГГГ.

Зачесть Комасову М.А. в срок отбытия наказания время содержания под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно.

Меру пресечения в отношении Комасова М.А. оставить без изменения в виде заключения под стражу, которую по вступлении приговора в законную силу отменить.

В соответствии со ст.81 УПК РФ вещественные доказательства: презерватив, вырезы коврового покрытия, окурки сигарет (образцы №№1-5), фрагмент утюга, срезы ногтевых пластин с пальцев обеих рук Л.М.А. по вступлению приговора в законную силу уничтожить; детализации телефонных соединений абонентов с номерами №, № хранить при уголовном деле.

Гражданский иск Л.В.Н. удовлетворить в полном объеме.

Взыскать с Комасова М.А. в пользу Л.В.Н. в счет возмещения ущерба, причиненного преступлением, сумму в размере 1000 (одной тысячи) рублей.

Взыскать с Комасова М.А. процессуальные издержки в размере 1372 (одна тысяча триста семьдесят два) рубля 13 копеек в доход федерального бюджета.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в течение 10 суток со дня провозглашения в Алтайский краевой суд через Ленинский районный суд г.Барнаула, осужденным – в тот же срок со дня вручения копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела кассационной инстанцией в течение 10 суток со дня вручения ему копии приговора, также вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении дела кассационной инстанцией в тот же срок со дня вручения ему копии кассационного представления или кассационной жалобы, затрагивающих его интересы, право на получение помощи защитника при рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Судья Я.Ю. Шаповал

<данные изъяты>

<данные изъяты>