Дело № 1-224/2011

П Р И Г О В О Р

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

05 сентября 2011 года г. Барнаул

Судья Ленинского районного суда г. Барнаула Моисеева И. А.

с участием:

государственных обвинителей Барило Л. М., Остапчук О. В.

подсудимого Косолапова В. Б.

защитников - адвоката Гашкина А. А., представившего удостоверение *** и ордер ***, адвоката Липатникова Д. И., представившего удостоверение *** и ордер ***,

потерпевшего К.

представителя потерпевшего - адвоката Черкасова С. В., представившего удостоверение *** и ордер ***,

при секретарях Столярововой Е. В., Вялковой Е. А.,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении

Косолапова В. Б., +++ года рождения, уроженца ---, гражданина РФ, образование неполное среднее, неженатого, военнообязанного, работающего "данные изъяты", проживающего в г. Барнауле, ---, зарегистрированного в ---, несудимого,

обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л:

Органами предварительного следствия Косолапов В. Б. обвиняется в том, что, управляя автомобилем, нарушил правила дорожного движения, что повлекло по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

Преступление, согласно обвинительному заключению, совершено при следующих обстоятельствах.

Около +++ часов 20 минут +++ декабря 2009 года Косолапов, управляя технически исправным автомобилем «"данные изъяты"», регистрационный знак ***, двигался в Ленинском районе г. Барнаула по ---, от --- к ---, со скоростью 40 км/ч в условиях темного времени суток и ограниченной видимости в направлении движения.

В пути следования Косолапов, проявляя преступную небрежность, не предвидя возможности наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог их предвидеть, грубо проигнорировал требования п. 6.2 часть 5, п. 6.13 часть 3 Правил дорожного движения РФ, согласно которым движение на красный сигнал светофора запрещено, при запрещающем сигнале светофора водитель обязан остановиться перед светофором, не создавая помех пешеходам, движение которых разрешено, и продолжил движение, в результате чего в районе электроопоры ***, расположенной на ---, допустил наезд передней частью автомобиля на пешехода К., переходившего проезжую часть --- по регулируемому пешеходному переходу на разрешающий для пешеходов сигнал светофора, причинив ему телесные повреждения.

Вследствие нарушения Косолаповым Правил дорожного движения РФ произошло дорожно-транспортное происшествие, в результате которого К. были причинены телесные повреждения, состоящие в прямой причинной связи с нарушением Косолаповым ПДД РФ, а именно: закрытая черепно-мозговая травма в виде ушиба головного мозга средней степени тяжести с наличием кровоизлияния в правый боковой желудочек головного мозга, ушиб мягких тканей затылочной области, закрытая тупая травма правой голени в виде открытого перелома диафиза большеберцовой кости в средней трети с рвано-ушибленной раной в месте перелома, закрытого внутрисуставного перелома наружного мыщелка большеберцовой кости, закрытого перелома головки малоберцовой кости. Данные повреждения в совокупности причинили тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности более чем на 1/3.

Данное дорожно-транспортное происшествие и наступившие последствия произошли в результате нарушения водителем Косолаповым требований п. 6.2 часть 5 ПДД РФ «Красный сигнал светофора запрещает движение» и п. 6.13 часть 3 ПДД РФ «При запрещающем сигнале светофора водители должны остановиться перед светофором, не создавая помех транспортным средствам и пешеходам, движение которых разрешено».

Действия Косолапова органами предварительного следствия квалифицированы по ч. 1 ст. 264 УК РФ как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности причинение тяжкого вреда здоровью человека.

В обоснование обвинения органы следствия и сторона обвинения представили следующие доказательства.

Показания потерпевшего К. в судебном заседании, согласно которым он вечером +++ декабря 2009 года ехал домой в троллейбусе *** маршрута, был в легком алкогольном опьянении, встретил знакомую З,, которая ехала к сестре. Он предложил проводить З,. Около +++ часов они вышли на остановке «"данные изъяты"» на пересечении --- и ---, дошли до пешеходного перехода, загорелся разрешающий движение пешеходам зеленый сигнал светофора, они стали переходить проезжую часть по пешеходному переходу. Слева от них на проезжей части транспорта не было, справа в крайнем левом ряду за электроопорой, за 2 метра до пешеходного перехода остановился автомобиль «"данные изъяты"», пропуская их. Вдалеке, примерно в 50 метрах от себя, он видел в темноте свет фар автомобиля. Напротив «"данные изъяты"» он остановился, прикуривая; З, продолжала движение, отошла на 2-3 метра. Когда он пошел дальше и дошел до середины пешеходного перехода, его сбил автомобиль, ударив левой передней частью, от удара его отбросило по диагонали влево от автомобиля. Куда пришелся удар, а также дальнейшие события он не помнит, помнит, что сидел на проезжей части, затем его увезла машина скорой помощи. В больнице у него обнаружили открытый перелом ноги и черепно-мозговую травму, он проходил стационарное лечение, затем еще перенес несколько операций на ноге.

Аналогичные показания потерпевшего на очной ставке с Косолаповым (т. 1 л. д. 170-173) и свидетелем К. (т. 1 л. д. 167-169).

Показания потерпевшего при осмотре места происшествия (т. 1 л. д. 91-95) и в ходе проверки показаний на месте ДТП (т. 1 л. д. 121-128), согласно которым К. указал пешеходный переход, где переходил проезжую часть, и место наезда на него автомобилем.

Показания свидетеля З, в суде, из которых следует, что на остановке общественного транспорта «"данные изъяты"» она вошла в троллейбус, встретила там К., с которым давно не виделись. Она ехала к сестре, ей надо было выходить на остановке «"данные изъяты"», но она решила ехать дальше вместе с К., чтобы пообщаться, К. обещал довезти ее к сестре или проводить. Они вместе вышли на остановке «"данные изъяты"», по тропинке дошли до пешеходного перехода, который располагался впереди в 10-20 метрах, загорелся зеленый сигнал светофора для пешеходов, и они пошли по пешеходному переходу на противоположную сторону дороги, перед ними шли также другие пешеходы. Они прошли первую (встречную) полосу проезжей части, транспорта на ней не было, на второй полосе справа от нее, перед пешеходным переходом, остановился автомобиль-иномарка, пропуская их. Когда она прошла вторую полосу проезжей части, увидела справа, примерно в 50 метрах, свет фар автомобиля, обернувшись, сказала К., который был позади нее в 1-2 шагах, чтобы тот шел быстрее. Она прибавила шаг и, когда уже наступила на бордюр тротуара, услышала удар, обернулась, увидела, что К. лежит на середине проезжей части, влево от пешеходного перехода по ходу их движения, примерно в 3-5 метрах от того места, где останавливался прикурить. Она подбежала к К., тот ничего не говорил, лежал на боку, глаза были открыты. Испугавшись произошедшего, она в панике решила «сбежать», уехать домой. На остановке трамвая стоял незнакомый молодой человек; она спросила у того, видел ли тот наезд. Молодой человек представился "данные изъяты", пояснил, что видел момент наезда, и указал на автомобиль, стоявший за перекрестком на ---, в направлении к ---, сказав, что этот автомобиль сбил К.. Она записала в свой телефон номер телефона "данные изъяты" и уехала домой. На следующий день она позвонила К.; ответила супруга того, пояснила, что тот в больнице. Больше она К. не видела, впервые случайно встретилась с тем на остановке общественного транспорта в марте 2010 года.

Показания З, при их проверке на месте ДТП, в ходе которой последняя указала пешеходный переход, по которому они с К. переходили проезжую часть (т. 1 л. д. 159-163).

Показания свидетеля П., пояснившего суду, что в начале +++-го часа +++ декабря 2009 года он стоял на остановке трамвая «"данные изъяты"» в направлении ---. Когда на перекрестке загорелся красный сигнал светофора, транспорт остановился, в левом ряду он увидел «минивэн», который заехал за пешеходный переход, видимо, не успев раньше затормозить. Из-за передней части «минивэна» вышли пешеходы: впереди девушка - З,, позади нее, в 2-х шагах, парень, - и пошли по пешеходному переходу. Других пешеходов перед теми не было. Затем он услышал звук удара, повернулся, увидел, что парень лежит посередине проезжей части, на 1,5-2 метра левее того места, где переходил дорогу. По правой полосе в режиме торможения двигался автомобиль, который, проехав 100 метров, остановился. Он понял, что этот автомобиль сбил парня. З, подошла к потерпевшему, у нее была истерика, она кричала, металась. Затем З, подошла к нему, спросила, видел ли он ДТП, он назвал ей свое имя и номер телефона. В конце весны-начале лета 2010 года З, позвонила, попросила дать показания. Следователю и затем на месте происшествия он рассказал все, что видел.

Показания свидетеля при их проверке на месте ДТП, где П. указал пешеходный переход, по которому переходили проезжую часть К. и З, (т. 1 л. д. 140-147).

Показания свидетеля М. – инспектора ДПС на предварительном следствии о том, что в вечернее время +++ декабря 2009 года он ехал на служебном автомобиле по --- в направлении от --- к --- в правом ряду. В районе пересечения с --- он увидел лежащего на проезжей части пешехода - мужчину. За перекрестком стоял легковой автомобиль иностранного производства. Он понял, что произошло ДТП, что водитель данного автомобиля совершил наезд на пешехода. Он сразу по рации вызвал дежурный экипаж ДПС и подошел к пострадавшему, который лежал на проезжей части, ближе к середине, за светофорным объектом, в зоне действия пешеходного перехода. Из этого он сделал вывод, что наезд на пешехода был совершен в зоне действия регулируемого пешеходного перехода. Как произошел наезд на пешехода, он не видел, но может точно сказать, что после наезда и до приезда скорой медицинской помощи пешеход находился за светофорным объектом в зоне регулируемого пешеходного перехода (т. 1 л. д. 181-182).

В судебном заседании М. о месте нахождения пешехода после наезда на того дал аналогичные показания.

Показания свидетеля Т. в суде о том, что К. является его другом и родственником. В +++-м часу +++ декабря 2009 года по договоренности с К. он подъехал к дому последнего, чтобы вернуть тому автомобиль, позвонил на мобильный телефон, но тот не ответил. Он позвонил сожительнице К.; та пояснила, что того дома нет и на ее звонки тот тоже не отвечает. Он поехал по своим делам и, когда отъехал от дома К. на расстояние около 100 метров, позвонила "данные изъяты" и сообщила, что К. сбила машина и тот в больнице. Он позвонил на мобильный телефон К.; ему ответил, как он понял, врач скорой помощи и пояснил, что К. на пересечении --- и --- сбил автомобиль, тот доставлен в горбольницу ***. Он сразу же, спустя 5-10 минут после разговора с "данные изъяты", поехал на место ДТП. Там находился автомобиль ДПС. На ---, в направлении ---, на расстоянии 50-70 метров от пешеходного перехода, стоял автомобиль-иномарка белого цвета, возле него были Косолапов и двое молодых людей. На пешеходном переходе, в направлении ---, в 1,5-2 метрах от правого бордюра, он увидел пятно крови. Косолапов пояснил, что К. был пьян, кинулся под его автомобиль. Он стал выяснять обстоятельства случившегося у прохожих. Мужчина, представившийся "данные изъяты", и женщина рассказали, что К. был сбит автомобилем, когда переходил дорогу с женщиной по пешеходному переходу на зеленый сигнал светофора, от удара К. перелетел через автомобиль назад. Он записал номер телефона "данные изъяты", но он не сохранился. Позднее он, с целью установления очевидцев ДТП, давал объявление в газету, когда и в какую именно, не помнит. По объявлению позвонили мужчина и женщина, он записал их номера телефонов и данные и передал К., когда того выписали из больницы, а также сотруднику ГИБДД по имени "данные изъяты". +++ декабря 2009 года он навестил К. в больнице, тот сказал, что события ДТП помнит. Ни в больнице, ни позднее он обстоятельства случившегося у К. не выяснял.

Показания свидетеля Т., пояснившего суду о том, что К. является его другом. +++ декабря 2009 года он около +++.20-+++.30 ехал на своем автомобиле с работы домой. Когда двигался по ---, в направлении от --- к ---, ему позвонил друг Т. и сообщил, что К. сбила машина на пересечении --- и ---. Он сразу поехал на место ДТП. Когда он ехал к месту ДТП, видел автомобиль скорой помощи, стоявший в направлении ---. Когда прибыл на место ДТП, К. уже не было, за перекрестком на --- стоял автомобиль ДПС. Примерно посередине пешеходного перехода он увидел на снегу пятно крови размером 50 на 50 см. В 50 м от пешеходного перехода за перекрестком в направлении --- стоял автомобиль «"данные изъяты"» белого цвета. Стоявшие на остановке молодые люди пояснили, что этот автомобиль сбил на перекрестке пешехода, указали на место, где он видел пятно крови; со слов парней, в этом месте К. был сбит автомобилем, после наезда перелетел через капот автомобиля назад и упал на это же место. Когда на третьи сутки он посетил К. в больнице, тот обстоятельства ДТП не помнил, он и Т. рассказали тому о случившемся. Впоследствии К. стал вспоминать события и рассказал, что шел домой один по пешеходному переходу и его сбил автомобиль.

Показания свидетелей М. – сожителя З, и друга последней Т., которым о ДТП известно со слов З,.

Протокол осмотра места происшествия и схема к нему, из которых следует, что дорожно-транспортное происшествие – наезд на пешехода К. автомобилем «"данные изъяты"» под управлением водителя Косолапова произошло в +++ часов 20 минут +++ декабря 2009 года, местом его является пересечение --- и --- в г. Барнауле, перекресток регулируется светофорными объектами, находится в зоне действия дорожных знаков 2.1, 2.4. 6.16, 5.15.1, 5.19.1. Проезжая часть для двух направлений шириной 12,1 м, на момент осмотра покрыта рыхлым снегом, слева расположена остановка трамвая, справа - трамвайное полотно. Пешеходный переход шириной 5,2 м. Следы торможения, шин, какие-либо иные следы отсутствуют. За перекрестком на расстоянии 18,8 м у обочины находится автомобиль «"данные изъяты"», у которого разбито лобовое стекло (т. 1 л. д. 10-14).

Заключение судебно-медицинской экспертизы, согласно которому у К. имела место сочетанная травма: закрытая черепно-мозговая травма в виде ушиба головного мозга средней степени тяжести с наличием кровоизлияния в правый боковой желудочек головного мозга, ушиба мягких тканей затылочной области, закрытая тупая травма правой голени в виде открытого перелома диафиза большеберцовой кости в средней трети с рвано-ушибленной раной в месте перелома, закрытого внутрисуставного перелома наружного мыщелка большеберцовой кости, закрытого перелома головки малоберцовой кости, которая образовалась от действия твердых тупых предметов, могла возникнуть в условиях ДТП при наезде движущегося легкового автомобиля на пешехода, в своей совокупности причинила тяжкий вред здоровью по признаку значительной стойкой утраты общей трудоспособности более чем на 1/3, могла возникнуть +++ декабря 2009 года. При судебно-химическом исследовании крови К. обнаружен этиловый спирт в концентрации 1,5 промилле, что находится на границе легкого опьянения и опьянения средней степени (т. 1 л. д. 99-100).

Заключение автотехнической экспертизы, из которого следует, что в дорожно-транспортной ситуации, когда водитель автомобиля «"данные изъяты"» движется на запрещающий сигнал светофора, а пешеход переходит проезжую часть на разрешающий сигнал светофора в зоне действия регулируемого пешеходного перехода, водитель автомобиля должен был руководствоваться требованиями п.6.2 часть 5, п. 6.13 Правил дорожного движения (т. 1 л. д. 155-156).

Допросив в судебном заседании подсудимого, не признавшего себя виновным в совершении инкриминируемого преступления, потерпевшего, свидетелей, изучив и проанализировав все представленные доказательства в их совокупности, суд установил другие обстоятельства дела, которые свидетельствуют об отсутствии в действиях Косолапова состава инкриминируемого ему преступления и заключаются в следующем.

Около +++ часов 20 минут +++ декабря 2009 года Косолапов, управляя технически исправным автомобилем «"данные изъяты"», регистрационный знак ***, двигался в Ленинском районе г. Барнаула по ---, от --- к ---, по правой полосе движения со скоростью 40 км/ч в условиях темного времени суток и ограниченной видимости в направлении движения на разрешающий сигнал светофора. В районе электроопоры ***, расположенной на правой обочине ---, на которой установлен светофорный объект, регулирующий движение автотранспорта, на проезжую часть из-за передней части автомобиля «"данные изъяты"», стоявшего в ряду других автомобилей для поворота налево и пропускавших транспорт, следовавший во встречном направлении, вышли пешеходы – неустановленная женщина и К. и быстрым шагом стали пересекать проезжую часть слева направо относительно движения автомобиля «"данные изъяты"». С целью избежать наезда на пешеходов Косолапов применил экстренное торможение, вследствие чего женщина-пешеход перебежала проезжую часть, а на К. Косолаповым был совершен наезд левой передней частью автомобиля, в результате которого произошел заброс потерпевшего на капот автомобиля, его дальнейшее падение на середине расположенного на расстоянии 9,9 м от электроопоры *** регулируемого пешеходного перехода вследствие перемещения на капоте автомобиля и получение потерпевшим указанных выше телесных повреждений.

К такому выводу суд пришел на основании следующих доказательств.

Подсудимый Косолапов В. Б. суду показал, что вечером +++ декабря 2009 года он на автомобиле «"данные изъяты"» двигался по ---, в направлении от --- к ---, в правом ряду со скоростью около 40 км\час, в автомобиле вместе с ним находились его знакомые К. и Е., а также малознакомый парень по имени "данные изъяты". К. сидел слева от него, Е. с малолетним ребенком и "данные изъяты" – на заднем сиденье. Проезжая часть освещалась уличными фонарями, а также светом фар автомобилей, шел снег, мела поземка. Когда подъезжал к регулируемому перекрестку ---, для транспорта горел зеленый сигнал светофора. В левом ряду в районе светофора, регулирующего движение транспорта, стоял автомобиль «"данные изъяты"» с включенным указателем поворота налево, пропускал встречный транспорт. Впереди, примерно в 10 метрах от данного светофора, установлен светофор для пешеходов и дорожный знак «Пешеходный переход». Неожиданно из-за «"данные изъяты"» со стороны остановки общественного транспорта на проезжую часть вышла девушка и стала перебегать дорогу, расстояние до нее было примерно 8-10 метров. Он применил экстренное торможение, девушка перебежала на противоположную сторону проезжей части. Он, продолжая тормозить, в течение 3 секунд «юзом» докатился до середины автомобиля «"данные изъяты"», и в это время из-за «"данные изъяты"» на проезжую часть вышел пешеход - К., расстояние до того было около 3 метров, и быстрым шагом стал переходить проезжую часть. Он продолжал торможение, однако наезда на К. избежать не смог, так как расстояние до того с момента его обнаружения было небольшое, дорога была скользкой. Потерпевший успел пройти около 2 метров, когда автомобиль левой передней частью ударил того в правую часть туловища. От удара К. забросило на капот автомобиля, при этом разбилось лобовое стекло. Он провез потерпевшего на капоте около 10 м, затем тот упал на левую полосу движения, на расстоянии 1,5 метра от автомобиля, и остался там лежать. Он по инерции проехал еще около 10 метров, затем, чтобы не мешать движению, отъехал еще на расстояние около 2-3 метров и остановился на обочине за перекрестком. Е. с ребенком и малознакомый парень по имени "данные изъяты" уехали на такси, а он и К. вышли из автомобиля, подбежали к потерпевшему. Тот лежал на спине, от него пахло спиртным. Со стороны --- подъехал автомобиль ДПС, из него вышел сотрудник милиции, как потом стало известно, М., тоже подошел к потерпевшему и сообщил по рации о случившемся дежурному ГИБДД. На место, где лежал потерпевший, М. положил пакет с пластиковыми бутылками. Через 10 минут приехала машина скорой помощи, увезла потерпевшего, М. уехал, позднее прибыл экипаж ДПС. В его присутствии осмотрели место ДТП, составили схему, он указал место наезда на пешехода. Положенного М. место, где лежал потерпевший, пакета к приезду экипажа ДПС уже не было; куда он делся, он не обратил внимания, видимо, был перемещен с проезжей части другими автомобилями. Вину в совершении преступления не признает, так как правила дорожного движения не нарушал, двигался на разрешающий (зеленый) сигнал светофора, К. был пьян, вышел на проезжую часть неожиданно, из-за стоявшего слева автомобиля «"данные изъяты"», в непосредственной близости от его автомобиля, потерпевший переходил дорогу не по пешеходному переходу, а в районе остановки общественного транспорта, наезд на него произошел не в зоне действия знака «Пешеходный переход».

На предварительном следствии Косолапов, не признавая себя виновным, в присутствии защитника показал, что, когда передняя часть его автомобиля находилась на уровне задней части «"данные изъяты"», из-за него выскочили три пешехода – девушка и двое мужчин. Он применил экстренное торможение, автомобиль стал двигаться «юзом», девушка успела перейти проезжую часть, а на мужчину, шедшего вторым, он совершил наезд, третий пешеход остановился (т. 1 л. д. 110-112).

Аналогичные показания Косолапов дал на очной ставке с К. (т. 1 л. д. 170-173).

В ходе осмотра места происшествия Косолапов дал аналогичные показания и указал место обнаружения пешехода на проезжей части и место наезда на того – на расстоянии 4,8 м от электроопоры (т. 1 л. д. 29-32).

В дальнейшем в ходе следственного эксперимента Косолапов свои первоначальные показания, данные при осмотре места происшествия, изменил, указав, что пешехода увидел на расстоянии 13,5 м до электроопоры *** (т. 1 л. д. 129-133).

Непоследовательность показаний подсудимого в части момента обнаружения пешеходов, расстояния до них, а также последовательности их выхода на проезжую часть суд расценивает как способ защиты, поскольку в этой части они не согласуются с другими объективными доказательствами, однако по существу показания подсудимого, последовательно утверждавшего, что он двигался на разрешающий сигнал светофора, а пешеходы вышли на проезжую часть вне пешеходного перехода, нельзя признать неправдивыми, так как в этой части показания подсудимого, напротив, получили объективное подтверждение.

Очевидцы ДТП - свидетели Е. и К. как в суде, так и в ходе осмотра места происшествия с их участием (т. 1 л. д. 52-56, 33-36), а К., кроме того, - и на очной ставке с потерпевшим (т. 1 л. д. 167-169) также последовательно утверждали о том, что они двигались на разрешающий сигнал светофора, а наезд на К. произошел не на пешеходном переходе.

То, что Е. и К. находились в салоне автомобиля Косолапова и являлись очевидцами ДТП, у суда сомнений не вызывает.

О том, что с Косолаповым на месте ДТП находился еще один молодой человек - пассажир, показал в суде и свидетель М..

То, что в объяснении Косолапова, данном на месте ДТП инспектору ДПС О., сведения о свидетелях Е. и К. дописаны красителем другого цвета, не свидетельствует об их отсутствии и о том, что они были дописаны подсудимым позднее.

Как показал в суде Косолапов, после написания объяснения инспектор попросил указать свидетелей, дал другую ручку, которой он и дописал объяснение, указав о Е. и К..

О том, что именно это объяснение было им отобрано у Косолапова, О. не отрицал.

Нахождение Е. и К. в указанное время в месте ДТП подтверждается и детализацией их телефонных соединений, согласно которой базовая станция обслуживания соединений расположена на ул. --- (т. 2 л. д. 33, 34).

Таким образом, оснований сомневаться в том, что Е. и К. являлись очевидцами ДТП +++ декабря 2009 года, нет.

И подсудимый, и Е. и К. как в ходе следствия, так и в суде последовательно и однозначно утверждали, что они двигались на разрешающий сигнал светофора, К. переходил проезжую часть не в зоне пешеходного перехода, а сразу от троллейбусной остановки, до светофора, регулирующего движение автотранспорта, где и произошел наезд на того.

Противоречия в показаниях подсудимого и свидетелей в части начала торможения Косолапова, момента обнаружения каждым из них пешеходов, расстояния до них, расстояния, на которое был перемещен К. после наезда, а также место падения последнего, свидетельствуют не о ложности показаний свидетелей, а лишь о субъективном восприятии каждым данных обстоятельств. Как пояснили К. и Е., они были пассажирами, на дорогу внимания не обращали, Е., кроме того, находился на заднем сиденье с ребенком на руках, после того, как в результате заброса пешехода на капот автомобиля было разбито лобовое стекло, К., защищаясь от осколков, закрыл лицо руками, а Е. – ребенка.

Доводы подсудимого и свидетелей Е. и К. о том, что наезд на К. был совершен не на пешеходном переходе, а до него, а на пешеходный переход тот был перемещен после забрасывания его на капот вместе с двигавшимся автомобилем, объективно подтвердил в суде не заинтересованный в деле свидетель инспектор ДПС М., показавший, что пешеход лежал за светофорным объектом, в зоне пешеходного перехода, ближе к середине. Свои показания на предварительном следствии о том, что, поскольку пешеход лежал на пешеходном переходе, наезд на него произошел в зоне действия пешеходного перехода, М. не подтвердил и пояснил, что момент наезда он не видел, а свое мнение высказал необдуманно, без учета того, что при наезде автомобилем пешехода, как правило, от удара отбрасывает на некоторое расстояние.

Организация движения транспорта на данном перекрестке, а именно то, что данный перекресток регулируется, в том числе, дорожным знаком 5.15.1 «Направление движения по полосам», который установлен вместе со светофорным объектом на электроопоре *** (т. 1 л. д. 10-14), означающим, что левая полоса предназначена только для движения налево, не только не опровергает, но и подтверждает показания Косолапова и свидетелей Е. и К. о том, что К. вышел из-за передней части стоявшего на левой полосе движения в попутном направлении автомобиля «"данные изъяты"», который остановился в потоке автомобилей до светофора, регулирующего движение транспорта, для поворота налево и пропускал встречный транспорт, следовавший на разрешающий сигнал светофора.

Показания подсудимого и свидетелей защиты объективно подтверждаются также следующими доказательствами.

Из справки о дорожно-транспортном происшествии (т. 1 л. д. 9), протокола осмотра места ДТП (т. 1 л. д. 10-13), показаний подсудимого, осмотренных в судебном заседании материалов аварийного комиссариата «"данные изъяты"», представители которого В. и Ш. выезжали на место ДТП +++ декабря 2009 года (т. 3 л. д. 64, 65), следует, что в результате наезда на К. автомобиль Косолапова получил повреждения левого переднего угла капота, передней части левого переднего крыла, переднего бампера слева, разрушение лобового стекла и стекла левой противотуманной фары.

По заключению дополнительной автотехнической экспертизы, указанные повреждения автомобиля характерны для наезда на пешехода, механизм образования данных повреждений заключается в воздействии внешнего следообразующего объекта в направлении от передней к задней части автомобиля. Механизм наезда на пешехода автомобилем «"данные изъяты"» заключается в следующем: движение автомобиля «"данные изъяты"» по --- от --- в направлении ---, пересечение пешеходом проезжей части --- слева направо относительно движения автомобиля «"данные изъяты"»; затем происходит контактирование левой стороны переднего бампера и левого переднего капота с правой боковой стороной пешехода в районе правой ноги, с последующим забрасыванием пешехода на капот и его контактированием с верхней частью левого переднего крыла с последующим контактированием пешехода с левой стороной лобового стекла автомобиля; затем из-за разности скоростей автомобиля «"данные изъяты"» и находящегося на автомобиле пешехода происходит отбрасывание пешехода влево и вперед относительно направления движения автомобиля с последующим перемещением по проезжей части пешехода и автомобиля до остановки. Место наезда на пешехода автомобилем «"данные изъяты"», вероятнее всего, находилось до ближней границы пешеходного перехода (т. 3 л. д. 231-234).

Показания свидетеля М., выводы эксперта опровергают показания потерпевшего и свидетелей обвинения З,, П., Т. и Т. и выводы органов следствия о механизме и месте наезда.

Не доверять выводам эксперта оснований нет, поскольку при определении механизма наезда на пешехода эксперт исходил из обстоятельств, бесспорно установленных как в ходе предварительного, так и судебного следствия: телесных повреждений, полученных потерпевшим, повреждений автомобиля Косолапова, показаний незаинтересованного свидетеля М. о местонахождении пешехода после наезда. Ссылка гособвинителя на то, что заключение необъективно, поскольку эксперт не указал конкретное расстояние, на которое был перемещен К. после наезда, некорректна, поскольку такой вопрос перед экспертом не ставился. О том, что экспертным путем это определить невозможно, пояснил и допрошенный в судебном заседании +++ декабря 2010 года в качестве специалиста эксперт-автотехник АЛСЭ В. (т. 2 л. д. 82 (оборотная сторона).

Последний тем не менее подтвердил, что заброс потерпевшего на капот автомобиля в данном случае имел место. То, что эксперт не смог ответить на вопросы о месте наезда на пешехода и возможности его отбрасывания, объясняется, по мнению суда, лишь тем, что эксперту было предоставлено недостаточно данных (как следует из протокола судебного заседания, гособвинителем была названа лишь скорость автомобиля и представлены показания потерпевшего в ходе осмотра места происшествия).

О том, что наезд на потерпевшего произошел в районе электроопоры ***, установил и следователь, что видно из обвинительного заключения.

Однако, согласно схеме места ДТП, составленной сотрудниками ДПС при осмотре места ДТП непосредственно после его совершения, расстояние от электроопоры, на которой установлен светофор для автотранспорта, до ближней границы пешеходного перехода, то есть до знака 5.19.1, составляет 9,9 м (т. 1 л. д. 14).

Это же установил следователь при осмотре места происшествия с участием Косолапова и свидетелей К. и Е. (т. 1 л. д. 29-32, 33-36, 52-56).

В ходе осмотра места происшествия с участием К. и проверки показаний потерпевшего, а также в ходе следственного эксперимента с участием Косолапова следователь установил еще большее расстояние от электроопоры до начала пешеходного перехода – 10,3 м, 10,1 м и 10,3 м соответственно (т. 1 л. д. 91-95, 121-124, 129-133).

Таким образом, если местом наезда на К. был район электроопоры, как установил следователь, то это не мог быть пешеходный переход, поскольку, согласно Правилам дорожного движения, пешеходный переход – это участок проезжей части, обозначенный знаками 5.19.1 и 5.19.2 и (или) разметкой. При отсутствии разметки ширина пешеходного перехода определяется расстоянием между знаками.

Из протокола осмотра места ДТП и схемы, составленных сотрудниками ДПС при осмотре места ДТП +++ декабря 2009 года, видно, что разметка на проезжей части отсутствует, ширина пешеходного перехода, то есть расстояние между знаками, составляет 5,2 м (т. 1 л. д. 10-14).

В протоколе осмотра места происшествия с участием потерпевшего и протоколе проверки его показаний, в протоколе следственного эксперимента с участием Косолапова ширина пешеходного перехода следователем определена в 3,8 м (т. 1 л. д. 91-95, 121-124, 129-133), поскольку данные следственные действия проводились в июне и июле 2010 года, когда на проезжей части видна разметка.

Таким образом, и в ходе предварительного, и в ходе судебного следствия бесспорно установлено, что наезд на потерпевшего произошел не в зоне действия пешеходного перехода.

Ссылка Т. и Т. на пояснения «очевидцев ДТП», якобы рассказавших им об обстоятельствах наезда на К., не может быть принята судом во внимание, поскольку ни Т., ни Т. не смогли назвать источник своей информации.

К показаниям данных свидетелей суд вообще относится критически, расценивает их как стремление оказать помощь своему близкому другу и родственнику в обвинении подсудимого, поскольку они противоречивы и не согласуются как с показаниями потерпевшего, так и с другими доказательствами.

Так, Т. в судебном заседании пояснил, что, приехав на место ДТП, записал номер телефона очевидца, но он не сохранился, затем дал объявление в газету, по которому звонили люди, он записал их номера телефонов и передал К., когда тот выписался из больницы, и сотруднику ГИБДД. +++ декабря 2009 года он навестил К. в больнице, тот сказал, что события ДТП помнит. Ни в больнице, ни позднее он обстоятельства случившегося у К. не выяснял.

В судебном заседании +++ декабря 2010 года Т. пояснял, что номера телефонов у людей на месте ДТП он не брал, номера телефонов звонивших по объявлению не записывал, об обстоятельствах случившегося у К. спрашивал, но тот ничего конкретного не сказал (т. 2 л. д. 48-49).

Из показаний Т. следует, что К. обстоятельства ДТП не помнил, о случившемся рассказали тому он и Т.. Позднее К. стал вспоминать события и рассказал, что шел домой один по пешеходному переходу и был сбит автомобилем.

Потерпевший же пояснил, что Т. не передавал ему номера телефонов очевидцев, ни Т., ни Т. ему не рассказывали об обстоятельствах случившегося, он тем также ничего не рассказывал.

Из показаний Т. и Т., кроме того, следует, что на середине пешеходного перехода они видели кровь, по показаниям Т., - «лужу» размером 50 на 50 см, где, по словам, очевидцев, и был сбит К..

Однако из протокола осмотра места ДТП (т. 1 л. д. 10-14) явствует, что каких-либо следов на месте ДТП не обнаружено.

Из показаний Косолапова, Е., К., М., допрошенных в суде в качестве свидетелей инспекторов ДПС К. и О., выезжавших на место ДТП, следует, что крови в месте, где лежал потерпевший, не было, а если бы и была, то ее следы были бы быстро занесены снегом.

Допрошенный в качестве свидетеля врач скорой помощи Ф. также показал в суде, что на месте, где лежал потерпевший, крови не было. Поскольку крупные сосуды у К. повреждены не были, большой кровопотери не могло быть, максимум, несколько мелких пятнышек.

Учитывая, что, по показаниям Т. и Т., последние прибыли на место ДТП после того, как машина скорой помощи увезла К., их утверждения о наличии лужи крови на пешеходном переходе являются не более чем попыткой убедить суд в том, что наезд на К. произошел именно на пешеходном переходе.

К показаниям свидетелей З, и П. суд также относится критически, считает, что и они преследуют цель помочь К. в обвинении подсудимого.

С учетом совокупности представленных доказательств суд приходит к выводу о том, что ни З,, ни П. очевидцами ДТП не были.

Показания З, в этой части противоречивы. Так, первоначально З, поясняла, что у нее был один абонентский номер сотового телефона, которым она пользовалась, в том числе, и +++ декабря 2009 года во время встречи с К., ***. Однако, когда после проверки детализации ее телефонных соединений было установлено, что местом расположения базовой станции, обслуживающей соединения, является --- в нагорной части города (т. 1 л. д. 237, т. 2 л. д. 5. 6-7, 37), где З, проживала в тот период, то есть она не могла в +++ часов 20 минут +++ декабря 2009 года находиться на пересечении --- и ---, З, показания изменила, заявив, что у нее более 100 сим-карт разных операторов сотовой связи и с разными номерами, какой она пользовалась в тот момент, не помнит, помнит, что телефоном, который у нее был с собой +++ декабря 2009 года, она не пользовалась, так как на счете не было средств. Свой телефон с номером *** она оставила дома 6-летней дочери.

Показания З, подтвердил ее сожитель М., который, кроме того, пояснил, что он после +++ часов +++ декабря 2009 года был дома с дочерью З,, последняя приехала вечером, взволнованная, рассказала, что ее друга сбила машина.

Однако из детализации телефонных соединений З, видно, что в +++ часов 13 минут, в +++ часов 42 минуты, в +++ часов 02 минуты +++ декабря 2009 года зафиксировано соединение абонента *** с абонентом *** (М.), все телефонные соединения находятся в зоне обслуживания базовой станции на --- (т. 2 л. д. 7).

Данные противоречия З, и М. объяснить не смогли.

Свидетель Т. - близкий друг З, показал в суде о том, что у него было много телефонных номеров последней.

Однако в судебном заседании +++ декабря 2010 года Т. пояснил, что у него был только один номер телефона З, – *** (т. 2 л. д. 47-48). Противоречия в своих показаниях Т. также объяснить не смог.

Телефонные соединения других указанных З, номеров в указанное время осуществлялись в зоне обслуживания базовых станций далеко за пределами места ДТП (т. 2 л. д. 236, 238, 246, 247-250).

Кроме того, как пояснила З,, она +++ декабря 2009 года записала номер телефона П. в память своего телефона, летом 2010 года, когда понадобились показания свидетелей, вспомнила о нем и позвонила. Вместе с тем, по словам З, и М., телефоны у них часто ломаются и они один раз в три месяца покупают себе новые.

Это обстоятельство также ставит под сомнение правдивость показаний З,.

Вызывает недоумение и поведение З, после ДТП. Став очевидцем трагедии со знакомым человеком, З,, «испугавшись, решила сбежать» с места ДТП, не вызвав даже скорую помощь, но на остановке трамвая стала устанавливать очевидцев и записала номер телефона одного из них – П.. Последний также в суде пояснил, что З, металась, кричала, была в панике, а потом подошла к нему и стала спрашивать, не был ли он очевидцем случившегося, и записала его номер телефона. Однако до июня 2010 года З, судьбой К. и последствиями ДТП не интересовалась и о наличии очевидца – П. не сообщала.

О том, что девушку, перебежавшую дорогу впереди К., они более не видели и что К. переходил дорогу один, показали Косолапов и Е. с К..

Таким образом, по мнению суда, нахождение З, и, следовательно, П. на месте ДТП не нашло подтверждения.

Кроме того, показания З, и П. о механизме наезда на К. опровергаются изложенными выше доказательствами.

То, что З, и П. как свидетели были предупреждены об уголовной ответственности за дачу ложных показаний и на месте ДТП указали обозначенный разметкой и дорожными знаками пешеходный переход, не свидетельствует о правдивости их показаний.

Напротив, сомневаться в правдивости показаний свидетелей Е. и К. у суда нет оснований. О том, что они являются очевидцами ДТП, Косолапов указал сразу же. Показания их последовательны, согласуются как между собой, так и с другими доказательствами.

То, что Косолапов и свидетели не указали о наличии третьего пассажира в их автомобиле, не свидетельствует об их неискренности. Как пояснил Косолапов, этот человек был мало знаком им, после ДТП, так как спешил, сразу уехал, поэтому он не стал о нем сообщать.

К показаниям потерпевшего суд также относится критически, считает их ложными, данными с целью обвинения в случившемся с ним Косолапова и получения морального и материального удовлетворения.

Из истории болезни К. явствует, что при поступлении в больницу потерпевший был в алкогольном опьянении, не контактен, обстоятельства произошедшего не помнил, на протяжении декабря 2009 года был неадекватен, в связи с полученной травмой у того была ретроградная амнезия, вопросы лечения согласовывались с Т. (т. 3 л. д. 114-129).

О том, что К. не помнил события ДТП, знал о случившемся от родственников и врачей и до лета 2010 года не давал показаний, пояснил в суде и допрошенный в качестве свидетеля следователь Ф.

О том, что в связи с полученной черепно-мозговой травмой у К. имелась ретроградная амнезия и, в зависимости от масштаба травмы, потерпевший и по истечении времени мог не вспомнить события ДТП, пояснила в судебном заседании +++ декабря 2010 года судебно-медицинский эксперт С. (т. 2 л. д. 82-84).

Это опровергает показания потерпевшего о том, что он помнил обстоятельства ДТП, а показания следователю не давал из-за плохого самочувствия.

Вместе с тем, К. признал, что отказывался давать показания, так как ему необходимо было посоветоваться с адвокатом, «скорректировать показания».

Кроме того, как пояснил подсудимый, Т. требовал с него 250000 рублей, а когда он заявил, что такой суммы у него нет, последний пригрозил «посадить» его.

Последним обстоятельством, по мнению суда, объясняется то, что спустя 6 месяцев потерпевший стал обвинять Косолапова в совершении данного преступления, а поскольку в возбуждении уголовного дела 5 раз было отказано за отсутствием состава преступления именно ввиду отсутствия достаточных данных о нарушении Косолаповым Правил дорожного движения (т. 1 л. д. 37-38, 46-48, 58-60, 72-74, 83-86), появились и свидетели обвинения.

Из показаний следователя Ф. явствует, что он неоднократно отказывал в возбуждении уголовного дела на основании тех доказательств, которые были добыты в ходе проверки и которые свидетельствовали об отсутствии состава преступления в действиях Косолапова. Однако летом 2010 года явился К. со своим представителем, заявил, что он вспомнил события ДТП, и попросил допросить его. После этого К. и его представитель сообщили, что есть свидетель – Ш., которого они якобы нашли по объявлению в газете, но газету и объявление не предоставили, со слов К., он название газеты не помнит. Также ими были предоставлены свидетели З, и П.. После допроса этих лиц, пояснивших, что К. переходил проезжую часть по пешеходному переходу, было возбуждено уголовное дело.

То, что он хотел сам «разобраться» с Косолаповым, а затем они решили с К. «сделать это по закону», не отрицал в суде и сам Т..

То, что показания К., З, и П. согласуются между собой и они смогли свои показания подтвердить на месте ДТП, не является свидетельством правдивости их показаний, поскольку время и место совершения ДТП общеизвестны, пешеходный переход обозначен разметкой и дорожными знаками.

О том, что К. скрывает информацию о том, на какой сигнал светофора, в каком месте и с кем переходил проезжую часть, подтвердили и выводы психолого-физиологической экспертизы с использованием полиграфа (т. 3 л. д. 156-180).

Доводы гособвинителя о том, что, по заключению данной экспертизы, Косолапов также скрывает некоторую информацию, нельзя принять во внимание, поскольку из заключения экспертизы и показаний в суде эксперта С. явствует, что значимую информацию: были ли в салоне автомобиля пассажиры - очевидцы ДТП, где увидел пешехода, где произошел наезд на того, на какой сигнал светофора он (Косолапов) двигался, - подсудимый не скрывает.

Предложение гособвинителя критически отнестись и к выводам эксперта-автотехника об отсутствии у Косолапова технической возможности предотвратить наезд на пешехода, поскольку вывод сделан без учета наличия третьего пассажира, а также в связи с тем, что Косолапов скрывает информацию о скорости движения, также несостоятельно, поскольку наличие или отсутствие у подсудимого технической возможности предотвратить наезд на пешехода к инкриминируемому подсудимому обвинению отношения не имеет; кроме того, то, что Косолапов двигался со скоростью не более 40 км/час, установлено следствием, иное ему в вину не вменяется.

Заключение автотехнической экспертизы, проведенной в ходе предварительного следствия, согласно которому водитель Косолапов в данной дорожно-транспортной ситуации должен был руководствоваться требованиями п. 6.2 часть 5, п. 6.13 Правил дорожного движения, согласно которым движение на красный сигнал светофора запрещено, при запрещающем сигнале светофора водитель обязан остановиться перед светофором, не создавая помех пешеходам, движение которых разрешено (т. 1 л. д. 155-156), само по себе не является доказательством вины Косолапова, поскольку эксперту были предоставлены данные о том, что водитель двигался на запрещающий сигнал светофора, а пешеход – в зоне действия регулируемого пешеходного перехода на разрешающий сигнал светофора, что в судебном заседании не нашло подтверждения.

Ссылка гособвинителя на показания свидетеля Ш. как на доказательство вины Косолапова также во внимание не принимается, поскольку такое доказательство суду не представлялось, свидетель Ш. в суде не допрашивался, его показания предметом исследования не были.

Суд не может принять как доказательство обвинения или защиты и результаты следственного эксперимента, проведенного в судебном заседании +++ декабря 2010 года с участием подсудимого, потерпевшего и свидетелей З,, Т. и П. с целью установления места наезда на потерпевшего, поскольку ни из протокола судебного заседания, ни из приобщенных к делу цифровых фотоизображений невозможно определить, кто из участников эксперимента, что именно и где показывал (т. 2 л. д. 53-78, 82-84).

Таким образом, поскольку в исследованных судом доказательствах вина Косолапова в инкриминируемом обвинении не нашла подтверждения, а другие доказательства, неоспоримо ее подтверждающие, суду не представлены, суд, все имеющиеся сомнения в соответствии с положениями ст. 49 Конституции РФ и ст. 14 УПК РФ толкуя в пользу подсудимого, приходит к выводу о необходимости оправдания Косолапова в предъявленном ему обвинении за отсутствием в его действиях состава преступления.

Гражданский иск потерпевшего К. о взыскании с Косолапова В. Б. компенсации морального вреда в размере 2000000 рублей подлежит оставлению без рассмотрения.

Руководствуясь ст. ст. 305, 306, 309 УПК РФ,

П Р И Г О В О Р И Л:

Оправдать Косолапова В. Б. по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 264 УК РФ, за отсутствием в его действиях состава преступления.

В соответствии со ст. ст. 133 и 134 УПК РФ признать за Косолаповым В. Б. право на реабилитацию, то есть на возмещение вреда, связанного с уголовным преследованием, в том числе на возмещение имущественного вреда и устранение последствий морального вреда.

Гражданский иск К. о взыскании с Косолапова В. Б. компенсации морального вреда в размере 2000000 рублей оставить без рассмотрения.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Алтайский краевой суд через Ленинский районный суд г. Барнаула в течение десяти суток со дня его провозглашения.

Оправданный имеет право на личное участие в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции и на обеспечение помощью защитника в суде второй инстанции путем заблаговременной подачи заявления в суд первой или второй инстанций либо обращения с соответствующим ходатайством о назначении защитника.

Судья И. А. Моисеева