ПРИГОВОР Именем Российской Федерации г. Красноярск 3 октября 2011 года. Ленинский районный суд г. Красноярска под председательством судьи Малякина А.В., с участием государственного обвинителя помощника прокурора Ленинского района г. Красноярска Тутыниной М.В., подсудимых Гришковой Г.Ж., Сыромятниковой С.Г., Шестаковой Г.В., защитников адвокатов Карасева А.В., Евменовой Е.В., Райбекаса Р.А., законного представителя Козловой С.Е., при секретарях Поповой А.А., Саламановой М.П., Коноваловой О.В., рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении: Гришковой Г.Ж., <данные изъяты>, обвиняемой в совершении девяти преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ, четырёх преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 174-1 УК РФ, одного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174-1 УК РФ, Сыромятниковой С.Г., <данные изъяты>, обвиняемой в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ, шести преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 3 ст. 174-1 УК РФ, Шестаковой Г.В., <данные изъяты>, обвиняемой в совершении трёх преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ, Попова А.С., <данные изъяты>, обвиняемого в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ, и одного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174-1 УК РФ, Когая Р.К., 2 <данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, Павлова О.А., <данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, Павловой А.В., <данные изъяты>, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, Спиридоновой Е.М., <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты>, обвиняемой в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, У С Т А Н О В И Л: Гришкова совершила четыре хищения чужого имущества путём обмана в особо крупном размере (три из них в составе группы лиц по предварительному сговору), а также являлась пособником в пяти хищениях чужого имущества путём обмана в особо крупном размере (одно из которых совершено группой лиц по предварительному сговору). Шестакова совершила три хищения чужого имущества путём обмана в особо крупном размере (одно из которых – с использованием своего служебного положения, другое – группой лиц по предварительному сговору). Попов совершил два хищения чужого имущества путём обмана в особо крупном размере. Павлова, Кагай и Спиридонова совершили каждый хищение чужого имущества путём обмана, группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере. Павлов совершил хищение чужого имущества путём обмана, группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере. Преступления совершены в г. Красноярске при следующих обстоятельствах. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Гришкова, зная процедуру и порядок постановки на факторинговое обслуживание (финансирования под уступку денежного требования) юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в <данные изъяты>, которому оказывала услуги по поиску клиентов, предложила Сыромятниковой похитить денежные средства <данные изъяты> в особо крупном размере с использованием подложных документов. Сыромятникова, являясь единственным участником и директором <данные изъяты>, и в силу занимаемой должности выполнявшая функции единоличного исполнительного органа данного юридического лица, дала свое согласие. Осуществляя задуманное, Гришкова передала Сыромятниковой подложный договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, а Сыромятникова в соответствии с отведённой ей ролью подготовила анкету дебитора <данные изъяты>, в которой указала заведомо ложные сведения о поставках товаров от <данные изъяты> в <данные изъяты>, после чего предоставила указанные подложные документы в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании предоставленных Сыромятниковой подложных документов исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Сыромятниковой, заключил с <данные изъяты>, от имен которого выступала его директор Сыромятникова, генеральный договор о факторинговом обслуживании №, по условиям которого <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 9500000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. Продолжая осуществлять преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, Гришкова в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ передавала Сыромятниковой подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках <данные изъяты> товаров в <данные изъяты>, в которых Сыромятникова выполняла подписи от своего имени, а также от имени работников <данные изъяты> и должностных лиц <данные изъяты>, указанных Гришковой. Изготовленные подложные документы Сыромятникова в этот период представляла в <данные изъяты>, вводя руководство этой организации в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. В соответствии с генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и на основании предоставленных Сыромятниковой документов, региональным представительством <данные изъяты> были составлены реестры денежных требований, которые <данные изъяты> уступило <данные изъяты>. Эти реестры Сыромятникова по согласованию с Гришковой подписала. ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> во исполнение своих обязательств по договору о факторинговом обслуживании начало перечислять на расчётный счёт <данные изъяты> денежные средства. В ДД.ММ.ГГГГ Гришкова с целью увеличения финансирования по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и дальнейшего хищения денежных средств <данные изъяты>, предложила Сыромятниковой предоставить в <данные изъяты> подложные документы о наличии дебиторской задолженности <данные изъяты> перед <данные изъяты> и передала Сыромятниковой подложные договор купли-продажи продукции между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дополнительное соглашение к нему, спецификацию к договору, акт сверки взаимных расчетов, в соответствии с которым задолженность <данные изъяты> перед <данные изъяты> составила более 13000 000 рублей, анкету дебитора <данные изъяты> о поставах товаров в адрес <данные изъяты> и уведомление дебитору об уступке требований к нему в пользу <данные изъяты>. Сыромятникова, согласившись с предложением Гришковой, подписала указанные подложные документы от своего имени, как директора <данные изъяты>, и предоставила их в <данные изъяты>, введя руководство данного акционерного общества в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> задолженности перед <данные изъяты>. На основании этих документов <данные изъяты> установило дополнительно лимит финансирования <данные изъяты> в размере 10000000 рублей. Продолжая осуществлять преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, Гришкова и Сыромятникова в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ изготавливали подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, в которых Сыромятникова выполняла подписи от своего имени, как директора <данные изъяты>, а также от других работников <данные изъяты>» и должностных лиц <данные изъяты>, указанных Гришковой. Изготовленные подложные документы Сыромятникова представляла в <данные изъяты>, вводя потерпевшего в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. На основании предоставленных Сыромятниковой подложных документов о поставках товаров в <данные изъяты> и <данные изъяты>, <данные изъяты> составлялись реестры денежных требований, которые <данные изъяты> уступило <данные изъяты>. Данные реестры Сыромятникова, действуя с ведома и согласия Гришковой, подписывала. Во исполнение своих обязательств по договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в филиале ОАО «МДМ - банк», расположенном по адресу: <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 1297778 рублей 45 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 4 867 588 рублей 24 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 2362722 рубля 53 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 4 066 066 рублей 12 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 3 959 630 рублей 33 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 1941597 рублей 64 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 8 739 661 рубль 29 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 4992699 рублей 89 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 3736181 рубль 08 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1458574 рубля 88 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 6 016 469 рублей 66 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 2504762 рубля 95 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 6 212 449 рублей 23 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 7 740 070 рублей 26 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 12 881 856 рублей 49 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 4 995 724 рубля 06 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 3 042 134 рубля 25 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 5 634 654 рубля 05 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 5014810 рублей 75 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 3750659 рублей 80 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1502896 рублей 74 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 956663 рубля 22 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 1620737 рублей 21 копейку, то есть всего 99296 389 рублей 12 копеек. В течение указанного периода с целью создания видимости добросовестного исполнения принятых на себя обязательств и для дальнейшего хищения денежных средств, Сыромятникова, действуя согласованно с Гришковой, осуществляла периодические платежи в <данные изъяты>, возвратив денежные средства на общую сумму 52531324 рубля 51 копейку. Оставшимися денежными средствами в размере 46765 064 рублей 61 копейка Сыромятникова завладела, распорядившись ими совместно с Гришковой, тем самым, причинив <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Гришкова вновь предложила Сыромятниковой аналогичным способом, но действуя совместно, похитить денежные средства <данные изъяты> в особо крупном размере, получив финансирование на Сыромятникову, как индивидуального предпринимателя. Сыромятникова согласилась с предложением Гришковой. Осуществляя задуманное, Гришкова передала Сыромятниковой подложные договор поставки между Сыромятниковой и <данные изъяты>, спецификацию и дополнительное соглашение к этому договору, анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о наличии поставок товара в <данные изъяты>, а Сыромятникова подписала эти документы, после чего Гришкова представила их в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании предоставленных Гришковой подложных документов, директор по развитию бизнеса <данные изъяты> А, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Сыромятниковой, заключил с индивидуальным предпринимателем Сыромятниковой генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование Сыромятниковой в пределах 10 000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований этого предпринимателя к своим дебиторам. Продолжая осуществлять преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, Сыромятникова, действуя в соответствии с отведенной ей ролью, в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ. изготавливала подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, в которых выполняла подписи от своего имени, а также от имени должностных лиц <данные изъяты>, указанных Гришковой, и предоставляла эти документы в <данные изъяты>, вводя его работников в заблуждение относительно наличия у индивидуального предпринимателя дебиторской задолженности. ДД.ММ.ГГГГ в соответствии с генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и на основании предоставленных Сыромятниковой подложных счетов-фактур и товарных накладных, региональным представительством <данные изъяты> был составлен реестр переуступленных индивидуальным предпринимателем Сыромятниковой денежных требований, который Сыромятникова, действуя с согласия Гришковой, подписала. В этот же день <данные изъяты> перечислило на расчетный счет Сыромятниковой №, открытый в Восточно-Сибирском филиале ОАО АКБ «Росбанк», расположенном по <адрес>, денежные средства в размере 8 499 986 рублей 80 копеек, которыми Сыромятникова и Гришкова распорядились по своему усмотрению, тем самым, причинив <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. Кроме этого, в ДД.ММ.ГГГГ Гришкова предложила Попову совершить хищение в особо крупном размере, сообщив ему всю необходимую для этого информацию, в соответствии с которой можно похитить денежные средства <данные изъяты>, поставив на факторинговое обслуживание какую-либо организацию и представив в <данные изъяты> подложные документы о наличии у этой организации дебиторской задолженности. Попов согласился с предложением Гришковой. Реализуя задуманное, Попов попросил директора <данные изъяты> Ч заключить от имени данного общества генеральный договор о факторинговом обслуживании с <данные изъяты> и получить на <данные изъяты> финансирование по предоставленным в <данные изъяты> документам с несоответствующими действительности сведениями о финансово-хозяйственных отношениях <данные изъяты>, убедив Ч в том, что самостоятельно вернет в <данные изъяты> полученные денежные средства. Кроме того, Попов предложил директору <данные изъяты> Т подписать документы, содержащие не соответствующие действительности сведения о наличии финансово-хозяйственных отношений между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дебиторской задолженности <данные изъяты> перед <данные изъяты>, пообещав, что в дальнейшем такая деятельность будет осуществляться. ДД.ММ.ГГГГ Ч изготовил анкету <данные изъяты>, в которую по указанию Попова внес недействительные сведения о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты> и данные о Попове, как заместителе генерального директора <данные изъяты>. В период с ДД.ММ.ГГГГ до ДД.ММ.ГГГГ Попов подготовил анкету дебитора <данные изъяты> с ложными сведениями о договорных отношениях и поставках товаров в адрес <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дополнительное соглашение к нему, которые подписали Ч и Т. Указанные подложные документы Попов предоставил в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании предоставленных Поповым подложных документов, исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Попова, заключил с <данные изъяты> генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 5000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Попов, продолжая осуществлять совместный с Гришковой преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, изготавливал подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, подписывая их от своего имени (как заместителя генерального директора <данные изъяты>), а Ч и Т, не осведомленные о преступных намерениях Гришковой и Попова, по просьбе Попова, подписывали документы о поставках товара в <данные изъяты> от своего имени. Изготовленные подложные документы Попов, действуя согласованно с Гришковой, предоставлял в <данные изъяты> и подписывал составленные на основании этих документов реестры денежных требований, переуступленных <данные изъяты> <данные изъяты>, тем самым вводя сотрудников <данные изъяты> в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в Красноярском филиале ОАО «Внешторгбанк», расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 1859 823 рубля 58 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1307 302 рубля 18 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1022 963 рубля 96 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1310 377 рублей 38 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1785 015 рублей 09 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 2464 984 рубля 70 копеек, то есть всего 9750 466 рублей 89 копеек. В этот же период с целью создания видимости добросовестного исполнения <данные изъяты> обязательств по договору, Попов, действуя согласованно с Гришковой и при добросовестном посредничестве Ч, осуществлял возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 6471 137 рублей 74 копейки. Оставшиеся денежные средства в размере 3279 329 рублей 15 копеек Ч по требованию Попова передал последнему наличными и перечислил на расчетные счета предприятий. Распорядившись похищенными денежными средствами по своему усмотрению, Гришкова и Попов причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В ДД.ММ.ГГГГ Гришкова вновь предложила Попову совершить хищение денежных средств <данные изъяты> в особо крупном размере, сообщив, что для этого можно ещё раз получить финансирование на <данные изъяты> по договору о факторинговом обслуживании, используя для этого подложные документы, свидетельствующие о наличии дебиторской задолженности. Согласившись с предложением Гришковой, Попов, осуществляя задуманное, снова обратился к Ч с просьбой заключить от имени <данные изъяты> (которое никакой хозяйственной деятельности не осуществляло) генеральный договор о факторинговом обслуживании с <данные изъяты>, пообещав вернуть полученные у <данные изъяты> денежные средства, а также уговорил директора <данные изъяты> К и директора <данные изъяты> Г подписать документы, содержащие не соответствующие действительности сведения о задолженности названных юридических лиц перед <данные изъяты>, пообещав после получения финансирования осуществить поставки лесоматериалов в <данные изъяты> и <данные изъяты>. После этого Попов изготовил анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о поставках товаров в адрес <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дополнительное соглашение к нему, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дополнительное соглашение к нему. По просьбе Попова Ч, К и Г подписали эти документы, а Г также внёс в анкету <данные изъяты> не соответствующие действительности сведения о наличии финансово-хозяйственных отношений с <данные изъяты>. Указанные подложные документы Попов, действуя согласованно с Гришковой, предоставил в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании предоставленных Поповым подложных документов директор по развитию бизнеса <данные изъяты> А, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Попова, заключил с <данные изъяты> генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 10000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к дебиторам <данные изъяты> и <данные изъяты>. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Попов, продолжая осуществлять преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты> и действуя в соответствии с отведенной ему ролью, изготавливал подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты> и <данные изъяты>, подписывая их от своего имени, как заместителя генерального директора <данные изъяты>, и организуя их подписание Ч, К и Г. Эти документы Попов, действуя согласованно с Гришковой, предоставлял в <данные изъяты> и подписывал реестры переуступленных денежных требований, тем самым вводя в заблуждение сотрудников <данные изъяты> относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в Красноярском филиале ОАО «Внешторгбанк», расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 7000 059 рублей 24 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 8563 534 рубля 03 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 934 915 рублей, то есть всего в сумме 16498 508 рублей 27 копеек. Часть этих денежных средств Ч передал Попову, а другую часть перечислил на расчетные счета указанных Поповым предприятий. Распорядившись похищенными денежными средствами по своему усмотрению, Гришкова и Попов причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В ДД.ММ.ГГГГ Гришкова предложила Спиридоновой совместно похитить денежные средства <данные изъяты> в особо крупном размере, используя для этого подложные документы, свидетельствующие о наличии дебиторской задолженности у <данные изъяты>. Спиридонова, являясь единственным участником и директором <данные изъяты>, выполняющим функции единоличного исполнительного органа данного общества, согласилась с предложением Гришковой. Осуществляя задуманное, Гришкова в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ передала Спиридоновой для подписания анкету <данные изъяты> с ложными сведениями относительно финансово-хозяйственной деятельности этого общества, анкету дебитора индивидуального предпринимателя П с заведомо ложными сведениями о наличии поставок товаров в адрес П, договор поставки между <данные изъяты> и П, спецификацию и дополнительное соглашение к нему, свидетельствующие о финансово-хозяйственных отношениях между <данные изъяты> и П, а Спиридонова подписала эти документы и заполнила уведомление П об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>, после чего Гришкова предоставила указанные документы в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании указанных подложных документов, свидетельствующих о наличии у <данные изъяты> финансово-хозяйственных отношении с предпринимателем П, исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Спиридоновой, заключил с <данные изъяты>, от имени которого выступала его директор Спиридонова, генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, продолжая осуществлять совместный со Спиридоновой преступный умысел, с целью увеличения лимитов финансирования по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и дальнейшего хищения денежных средств <данные изъяты>, Гришкова предоставила в <данные изъяты> подложные документы: анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о наличии поставок товаров в <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, спецификацию к нему, уведомление в <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>. На основании этих документов, свидетельствующих о наличии у <данные изъяты> финансово-хозяйственных отношений с <данные изъяты>, руководство <данные изъяты> установило дополнительный лимит финансирования <данные изъяты>. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, продолжая осуществлять преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, Гришкова передавала Спиридоновой подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товаров предпринимателю П и <данные изъяты>, а Спиридонова расписывалась в них от своего имени, после чего Гришкова предоставляла эти подложные документы в <данные изъяты>, тем самым, вводя в заблуждение сотрудников <данные изъяты> относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. На основании предоставленных Гришковой подложных счетов-фактур и товарных накладных, работниками <данные изъяты> составлялись реестры переуступленных денежных требований, которые Спиридонова по согласованию с Гришковой подписывала. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в Красноярском филиале АКБ «Ланта-Банк» (ЗАО), расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 1267 187 рублей 29 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 857 825 рублей 82 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 1 370 174 рубля 41 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 782 035 рублей 78 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1676 163 рубля 92 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 296 692 рубля 69 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 2394 781 рубль 29 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 195 709 рублей 61 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 850 060 рублей 69 копеек, то есть всего в сумме 9690 631 рубль 50 копеек. В течение указанного периода с целью создания видимости добросовестного исполнения обязательств Спиридонова, действуя согласовано с Гришковой, осуществляла возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 3650 689 рублей 89 копеек. Оставшимися денежными средствами в размере 6039 941 рубль 61 копейку Спиридонова и Гришкова завладели, распорядившись ими по своему усмотрению, тем самым, причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В ДД.ММ.ГГГГ Гришкова предложила Когаю похитить денежные средства <данные изъяты> в особо крупном размере, используя для этого подложные документы, свидетельствующие о наличии дебиторской задолженности у <данные изъяты>. Когай, являясь единственным участником и директором <данные изъяты>, выполняющим функции единоличного исполнительного органа данного общества, согласился с предложением Гришковой. Реализуя задуманное, Гришкова, действуя согласованно с Когаем, уговорила индивидуального предпринимателя В выполнить за денежное вознаграждение подписи в подложных документах о наличии финансово-хозяйственных отношений с <данные изъяты>. В, не догадываясь о преступных намерениях Гришковой и Когая, согласился подписать указанные документы. ДД.ММ.ГГГГ Когай по указанию Гришковой для обеспечения возможности получения от <данные изъяты> похищенных денежных средств открыл в Красноярском филиале АКБ «Ланта-Банк» (ЗАО), расположенном по <адрес>, банковский счет №, получил электронный ключ для осуществления банковских операций по указанному счету при помощи системы «Банк-Клиент», копию которого передал Гришковой. В середине ДД.ММ.ГГГГ Гришкова передала Когаю для подписания подложные документы, свидетельствующие о наличии у <данные изъяты> финансово-хозяйственных отношений с предпринимателем В и <данные изъяты>, а именно: анкету <данные изъяты> с ложными сведениями о поставщиках и клиентах <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и В, спецификацию и дополнительное соглашение к нему, анкету дебитора В с заведомо ложными сведениями о наличии договорных отношении и поставок товаров в адрес В, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, спецификацию к этому договору, анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о поставках товаров в <данные изъяты>. После подписания Когаем этих документов Гришкова предоставила их в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Когая, заключил с <данные изъяты>, от имен которого выступал его директор Когай, генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 8 000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, продолжая осуществлять совместный преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, Гришкова передавала Когаю подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товаров предпринимателю В и в <данные изъяты>, а Когай выполнял в них подписи от своего имени, после чего указанные документы Гришкова и Когай предоставляли в <данные изъяты>, тем самым, вводя в заблуждение сотрудников <данные изъяты> относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. На основании этих документов работниками <данные изъяты> составлялись реестры переуступленных денежных требований, которые Когай, действуя согласованно с Гришковой, подписывал. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в Красноярском филиале АКБ «Ланта-Банк» (ЗАО), расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 1700 302 рубля 34 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 682 961 рубль 36 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 680 139 рублей 52 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 1025 752 рубля 34 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 2358 885 рублей 57 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 494 749 рублей 81 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 2109 365 рублей 98 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 868 392 рубля 99 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1079 226 рублей 50 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 2539 897 рублей 71 копейку, то есть всего 13539 674 рубля 12 копеек. В течение указанного периода с целью создания видимости добросовестного исполнения принятых на себя обязательств Когай, действуя согласовано с Гришковой, осуществлял возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 8187 357 рублей 85 копеек. Оставшимися денежными средствами в размере 5352 316 рублей 27 копеек Когай и Гришкова завладели, распорядившись ими по своему усмотрению, тем самым, причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В ДД.ММ.ГГГГ Гришкова предложила Шестаковой совершать хищения денежных средств <данные изъяты> в особо крупном размере по предложенному плану, в соответствии с которыми Шестакова должна по подложным документам поставить на факторинговое обслуживание в <данные изъяты> <данные изъяты>, а она (Гришкова) будет помогать ей в этом, используя свои связи в <данные изъяты>, и контролировать поступление денежных средств на счёт <данные изъяты>. Шестакова, являясь единственным участником и директором <данные изъяты>, выполняющим функции единоличного исполнительного органа данного общества, согласилась с предложением Гришковой и изготовила подложные документы, свидетельствующие о наличии у <данные изъяты> финансово-хозяйственных отношений с <данные изъяты>, а именно: анкету <данные изъяты>, в которой указала ложные сведения о поставщиках и клиентах <данные изъяты>, договор между <данные изъяты> и <данные изъяты> и дополнительное соглашение к договору, анкету дебитора <данные изъяты>, в которой указала заведомо ложные сведения о поставках товаров в <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>. Эти документы Шестакова, действуя согласовано с Гришковой, подписала от своего имени, а также от имени главного бухгалтера <данные изъяты> С и от имени директора <данные изъяты> Л, после чего предоставила их в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой и Шестаковой, заключил с <данные изъяты>, от имени которого выступала его директор Шестакова, генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 4 000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шестакова, во исполнение совместного с Гришковой преступного умысла и действуя в соответствии с отведенной ей ролью, изготавливала подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, в которых выполняла подписи от своего имени, от имени главного бухгалтера <данные изъяты> С, должностных лиц ООО «РегионСибирь» и предоставляла их в Красноярское региональное представительство ЗАО «ФК «Еврокоммерц», а также подписывала составленные на основании этих документов реестры денежных требований, переуступленных <данные изъяты> в пользу <данные изъяты>. В начале ДД.ММ.ГГГГ, продолжая осуществлять совместный преступный умысел, направленный на хищение денежных средств, Гришкова и Шестакова с целью увеличения лимитов финансирования и дальнейшего хищения денежных средств <данные изъяты>, решили предоставить в региональное представительство <данные изъяты> подложные документы о наличии у <данные изъяты> задолженности перед <данные изъяты>, для чего Шестакова, в соответствии с отведенной ей ролью, изготовила подложные документы: договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, спецификацию и дополнительное соглашение к нему, анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о поставках товаров в <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>. Изготовленные подложные документы Шестакова подписала от своего имени и от имени директора <данные изъяты> Г, и предоставила в <данные изъяты>, тем самым, введя в заблуждение работников <данные изъяты> относительно наличия задолженности <данные изъяты> перед <данные изъяты>. На основании предоставленных подложных документов руководство <данные изъяты> установило дополнительно лимит финансирования <данные изъяты> в размере 10000000 рублей. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шестакова, продолжая осуществлять совместный с Гришковой преступный умысел, направленный на хищение денежных средств <данные изъяты>, изготавливала подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, в которых выполняла подписи от своего имени, от имени главного бухгалтера <данные изъяты> С, должностных лиц <данные изъяты>, и предоставляла эти документы в <данные изъяты>, а также подписывала составленные на основании указанных документов реестры денежных требований, переуступленных <данные изъяты> в пользу <данные изъяты>, вводя потерпевшего в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в дополнительном офисе 161/0228 Красноярского городского отделения №161 Сбербанка РФ, расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 3390 276 рублей 15 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 386 024 рубля 48 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 613 273 рубля 14 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 5411 225 рублей 16 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 289 637 рублей 47 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 349 052 рубля 18 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 472 804 рубля 32 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 185 004 рубля 97 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 482 804 рубля 72 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 5085 612 рублей 21 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 3409 197 рублей, ДД.ММ.ГГГГ – 605 286 рублей 76 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 764 173 рубля 46 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 759 147 рублей 51 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 503 488 рублей 27 копеек, то есть всего 22707 007 рублей 80 копеек. В течение указанного периода с целью создания видимости добросовестного исполнения принятых на себя обязательств Шестакова по согласованию с Гришковой осуществляла возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 7074 022 рубля 33 копейки. Оставшимися денежными средствами в размере 15632 985 рублей 47 копеек Шестакова и Гришкова завладели, распорядившись ими по своему усмотрению, тем самым, причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. Кроме этого, в ДД.ММ.ГГГГ Гришкова решила совершить ещё одно хищение денежных средств у <данные изъяты> в особо крупном размере путём получения по подложным документам финансирования на какое-либо юридическое лицо. Осуществляя задуманное, Гришкова подыскала юридическое лицо – <данные изъяты>, не осуществлявшее хозяйственной деятельности, и уговорила свою знакомую М на непродолжительный период времени за денежное вознаграждение выступить директором <данные изъяты> и заключить генеральный договор о факторинговом обслуживании с <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ М по решению единственного участника <данные изъяты> была назначена на должность директора, а ДД.ММ.ГГГГ по указанию Гришковой – открыла в филиале ЗАО КБ «Кедр», расположенном по <адрес>, расчетный счет №. Продолжая осуществлять задуманное, Гришкова передала М подложные документы, свидетельствующие о наличии финансово-хозяйственных отношений <данные изъяты> с <данные изъяты>, а именно: договор между <данные изъяты> и <данные изъяты>, анкету <данные изъяты>, в которой указала ложные сведения о поставщиках и клиентах <данные изъяты>, анкету дебитора <данные изъяты> с заведомо ложными сведениями о поставках товаров в <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>. Данные документы М, не осведомленная о преступных намерениях Гришковой, подписала от своего имени и по указанию Гришковой предоставила в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой, заключил с <данные изъяты> генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 10 000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. Продолжая осуществлять свой преступный умысел, Гришкова уговорила М изготовить счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара от <данные изъяты> в <данные изъяты> и подписать их как директор <данные изъяты>, а сама организовала выполнение на этих документах оттисков печати <данные изъяты> и подписей руководителей этой организации. После этого М данные подложные документы по указанию Гришковой предоставила в <данные изъяты>. ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчетный счет <данные изъяты> 8887 682 рубля 58 копеек. ДД.ММ.ГГГГ М, выполняя указания Гришковой, произвела перечисления с расчетного счета <данные изъяты> 3500000 рублей на лицевой счет Д, у которой Гришкова приобрела квартиру, а 5387000 рублей на расчетный счет <данные изъяты>, единственным участником и директором которого являлась Шестакова. Примерно в это же время, в ДД.ММ.ГГГГ, Гришкова предложила Шестаковой принять участие в хищении денежных средств <данные изъяты> в особо крупном размере с использованием <данные изъяты>, получающего финансирование по договору о факторинговом обслуживании. Согласившись с данным предложением, Шестакова в соответствии с отведённой ей ролью решением от ДД.ММ.ГГГГ была назначена директором <данные изъяты>. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шестакова, действуя согласованно с Гришковой, изготавливала подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, в которых выполняла рукописные записи и подписи от имени М и должностных лиц <данные изъяты>, и представляла изготовленные документы в <данные изъяты>, а также совместно с Гришковой обеспечивала подписание от имени М неустановленным лицом реестров переуступленных <данные изъяты> в пользу <данные изъяты> денежных требований. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечисляло на расчетный счет <данные изъяты>, которым распоряжалась Шестакова, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 868 691 рубль 79 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 504 103 рубля 89 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 868 491 рубль 10 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 794 344 рубля 69 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 1325 871 рубль 23 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 814 540 рублей 73 копейки, то есть всего 14063 726 рублей 01 копейку. В течение указанного периода, с целью создания видимости добросовестного исполнения принятых на себя обязательств Шестакова по согласованию с Гришковой осуществляла возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 9054000 рублей. Оставшимися денежными средствами в размере 5009 726 рублей 01 копейку Шестакова и Гришкова завладели, распорядившись ими по своему усмотрению, тем самым, причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. В начале ДД.ММ.ГГГГ Гришкова познакомила Шестакову с Павловым, предложив им похитить денежные средства <данные изъяты> в особо крупном размере по предложенному плану, в соответствии с которым следует получить от <данные изъяты> финансирование путем представления подложных документов о наличии финансово-хозяйственных отношений <данные изъяты> с <данные изъяты>, единственным участником и генеральным директором которого, выполняющим функции единоличного исполнительного органа, являлась Павлова (бывшая супруга Павлова). Павлов и Шестакова, а также Павлова, которой Павлов рассказал план хищения, приняли предложение Гришковой. Реализуя задуманное, Шестакова, действуя в соответствии с отведенной ей ролью изготовила и передала Павлову подложные документы, свидетельствующие о наличии финансово-хозяйственных отношений <данные изъяты> с <данные изъяты>, а именно: анкету <данные изъяты>, в которой указала ложные сведения о поставщиках и клиентах <данные изъяты>, договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, спецификацию и дополнительное соглашение об отсрочке платежа, анкету дебитора <данные изъяты>, в которой указала заведомо ложные сведения о поставках товаров в <данные изъяты>, уведомление дебитору <данные изъяты> об уступке долговых обязательств в пользу <данные изъяты>. Павлов передал полученные подложные документы Павловой, которая подписала их и вернула Павлову, а последний предоставил указанные подложные документы в <данные изъяты>, расположенное по <адрес>. ДД.ММ.ГГГГ на основании этих документов исполнительный директор <данные изъяты> К, не подозревая о преступных намерениях Гришковой, Шестаковой, Павлова и Павловой, заключил с <данные изъяты>, от имени которого выступала его директор Павлова, генеральный договор о факторинговом обслуживании №, согласно которому <данные изъяты> обязалось осуществлять финансирование <данные изъяты> в пределах 3 000000 рублей под уступку <данные изъяты> денежных требований <данные изъяты> к своим дебиторам. В период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Шестакова, действуя в составе преступной группы, в целях получения финансирования и дальнейшего хищения денежных средств <данные изъяты> изготавливала подложные счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты>, и согласно отведенной ей роли передавала их Павловым. Павлова подписывала переданные ей документы от своего имени, а Павлов предоставлял их в <данные изъяты>, после чего Павлова подписывала составленные на основании этих документов реестры переуступленных денежных требований. Тем самым Павловы вводили сотрудников <данные изъяты> в заблуждение относительно наличия задолженности <данные изъяты> перед <данные изъяты>. Во исполнение своих обязательств по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> перечислило на расчетный счет <данные изъяты> №, открытый в филиале ОАО «Банк Москвы», расположенном по <адрес>, денежные средства: ДД.ММ.ГГГГ – 2330 443 рубля 49 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 559 568 рублей 54 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 2127 742 рубля 74 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 3484 476 рублей 03 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – В течение указанного периода, с целью создания видимости добросовестного исполнения принятых на себя обязательств, Павлова и Шестакова, имеющая право распоряжения счетом <данные изъяты> на основании приказа от ДД.ММ.ГГГГ, осуществляли возврат в <данные изъяты> денежных средств, перечислив всего 3830 443 рубля 49 копеек. Оставшимися денежными средствами в размере 6986 885 рублей 73 копейки Павлова, Павлов, Шестакова и Гришкова распорядились по своему усмотрению, тем самым, причинили <данные изъяты> материальный ущерб в особо крупном размере. Органами предварительного расследования Гришковой и Попову каждому было вменено совершение преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 174-1 УК РФ, а Гришковой – ещё четырёх преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 174-1 УК РФ; Сыромятникова обвинялась в совершении шести преступлений, предусмотренных п. «б» ч. 3 ст. 174-1 УК РФ. Однако по постановлению суда уголовное преследование этих подсудимых в указанной части было прекращено. Кроме этого, по постановлению суда Сыромятникова освобождена от наказания за совершение указанных в приговоре преступлений в связи с применением к ней принудительной меры медицинского характера. В судебном заседании подсудимые виновными себя в хищении денежных средств <данные изъяты> не признали, ссылаясь на отсутствие у них умысла на хищение полученных от потерпевшего денежных средств. Подсудимая Гришкова пояснила, что, осуществляя деятельность по агентскому договору с <данные изъяты>, она привлекала потенциальных клиентов для постановки на факторинговое обслуживание, получая в качестве оплаты за свои услуги денежные средства от <данные изъяты>. Кроме этого, по устной договорённости с клиентами <данные изъяты> она получала за помощь в получении финансирования и консультации вознаграждение, составлявшее от 5 до 10% размера выделенного лимита, а также 2 – 3% с каждой представленной клиентом накладной и счёта-фактуры, на основании которых осуществлялся платёж. Предложений своим клиентам, в том числе и подсудимым, представить в факторинговую компанию подложные документы она не делала и сама к изготовлению и предоставлению в <данные изъяты> таких документов не причастна. Похитить денежные средства потерпевшего она никому не предлагала. Обратившейся к ней Сыромятниковой она рассказала правила факторингового обслуживания, порядок предоставления в <данные изъяты> документов, получив от неё впоследствии за эту услугу сумму, соответствующую 7 % от суммы выделенного лимита (10 миллионов рублей). Как индивидуальный предприниматель Сыромятникова финансировалась самостоятельно без какого-либо её (Гришковой) участия. От Попова за помощь в получении финансирования на <данные изъяты> она получила через расчётный счёт <данные изъяты> 355000 рублей (7 % от предоставленного лимита). По увеличению лимита Попов сам обращался в <данные изъяты>. Спиридонова также обращалась за помощью в получении денежных средств на <данные изъяты>, сама принесла весь пакет необходимых документов, которые готовила М, но в апреле 2007 года указанная фирма была передана М, который работал с <данные изъяты> самостоятельно без её (Гришковой) помощи. Она помогла Когаю получить финансирование на его организацию <данные изъяты>. Счета-фактуры по этому дебитору готовила её (Гришковой) бухгалтер по тем данным, которые представлял сам Когай. С предпринимателем В Когай познакомился сам. Они стали работали совместно. Вознаграждение за услуги Когай ей уплатил, перечислив деньги по её просьбе на счёт <данные изъяты>, когда им распоряжался уже М. Шестакова также обращалась к ней за помощью в получении финансирования на <данные изъяты>, выплатив ей вознаграждение. <данные изъяты> принадлежало Шестаковой, которая сама познакомилась с М, решая с ней все вопросы о финансировании данного общества. Павлов обращался к ней (Гришковой) в целях получения финансирования на <данные изъяты>. Она общалась с ним как с клиентом <данные изъяты>, получила за свои услуги 5 % от суммы выделенного лимита. Павлова в этих отношениях участия не принимала. О выделении средств на <данные изъяты> она (Гришкова) узнала только в судебном заседании. Подсудимый Попов пояснил, что Гришкова рассказала ему о факторинговом обслуживании, о процедуре финансирования и документах, необходимых для его получения. Он в целях развития бизнеса решил получить в <данные изъяты> заёмные средства, для чего при участии Ч подготовил фиктивные документы о договорных отношениях <данные изъяты> и <данные изъяты>, предоставив их в <данные изъяты>. После выделения финансирования, он выплатил Гришковой за её помощь в получении денежных средств около 500 000 рублей, перечислив их по её указанию на счёт <данные изъяты>. Оставшаяся часть средств была вложена в коммерческую деятельность другой организации. Когда подошёл срок возврата очередной части платежа, средств на который не оказалось, он вновь обратился к Гришковой и та предложила ему «перекредитоваться» с помощью предоставления потерпевшему документов, свидетельствующих о наличии у <данные изъяты> других дебиторов. Обратившись к Г и К, он оформил с их участием договоры поставок с <данные изъяты> и <данные изъяты>, предоставив их в <данные изъяты>. После заключения нового договора и поступления от потерпевшего денежных средств, он выплатил Гришковой вознаграждение за её услуги в размере 2 миллионов рублей (10% от выделенного лимита), погасил очередной платёж <данные изъяты> по первому договору, выплатил около 5 миллионов рублей на приобретение квартиры в г. Москве, а оставшиеся средства направил на развитие бизнеса в другую организацию. В силу различных обстоятельств осуществляемая им деятельность ожидаемой прибыли не принесла, поэтому перед потерпевшим образовалась задолженность. Подсудимая Спиридонова пояснила, что Гришкова рассказала ей суть финансирования в <данные изъяты>, сообщила, что хозяйственная деятельность <данные изъяты> не позволяет получить это финансирование, поэтому было решено предоставить фиктивные документы о поставках продукции индивидуальному предпринимателю П. Документы об этих поставках ей на подпись передавала Гришкова, принятая на должность главного бухгалтера <данные изъяты>, а она подписывала их (от своего имени и от имени П), после чего Гришкова передавала эти документы в <данные изъяты>. Гришкова осуществляла контроль за денежными средствами на счёте <данные изъяты> и распоряжалась ими, осуществляла возвраты денежных средств в <данные изъяты>. Она (Спиридонова) сняла с расчётного счёта <данные изъяты> только 2 миллиона рублей. Часть полученных средств потратила на собственные нужды, 267 000 рублей (7% от выделенного лимита финансирования) она передала Гришковой в счёт оплаты её услуг по получению финансирования, а 900 000 рублей отдала Гришковой для их возвращения в <данные изъяты>. В ДД.ММ.ГГГГ года она «продала» <данные изъяты>, на счету которого находилось около 3 миллионов рублей, М и дальнейшая деятельность этого общества её не интересовала. К получению денежных средств по дебитору <данные изъяты>, документы на которое могла подготовить только Гришкова, она не причастна. Подсудимый Когай показал, что Гришкова, познакомившись с ним, стала предлагать свою помощь в получении заёмных денег на <данные изъяты>, уговорив его получить финансирование от <данные изъяты> в размере 3 миллионов рублей, хотя он нуждался в 300 000 рублей, которые после использования в своём бизнесе мог возвратить с процентами. Гришкова убедила его в том, что для получения финансирования необходимо представить потерпевшему документы об осуществлении <данные изъяты> деятельности, связанной с поставками продукции бытовой химии, хотя общество этой деятельностью в действительности не занималось. При этом Гришкова говорила, что он «под её прикрытием» и она поможет ему решить все вопросы с <данные изъяты>. По указанию Гришковой он открыл на <данные изъяты> новый расчётный счёт и выдал Гришковой копию электронного ключа, позволявшего пользовать счётом. Узнав, что у него нет подходящей организация, способной выступить дебитором <данные изъяты>, Гришкова предложила ему в качестве такого дебитора В, с которым он вскоре встречался. Придя к Гришковой в офис, он (Когай) подписал все необходимые документы, в том числе не соответствующие действительности счета-фактуры и накладные о поставках товара предпринимателю В, оставив все документы у Гришковой. Через некоторое время Гришкова сообщила о том, что финансирование будет выделено, и он подписал договор о факторинговом обслуживании. Впоследствии все документы, необходимые для представления в <данные изъяты>, подготавливались у Гришковой, он подписывал их у неё в офисе. По предложению Гришковой он «приобрёл» <данные изъяты> и использовал указанное общество в качестве дебитора <данные изъяты>. О поступлении денег от <данные изъяты> ему сообщала Гришкова. Он платил ей 10% от суммы каждого поступления. Сам расходовал лишь часть поступивших средств на погашение своих кредитов, а часть оставалась на счёте и возвращалась потерпевшему, когда подходил срок очередного платежа. По просьбе Гришковой он перечислял денежные средства в долг на счета юридических лиц, в частности, для Шестаковой на счёт <данные изъяты> (более 2 миллионов рублей), для Сыромятниковой на счёт <данные изъяты> (более 5 миллионов рублей), а также выдал В 800 000 рублей. Кроме этого Гришкова в его отсутствие перечислила с расчётного счёта <данные изъяты> на счёт <данные изъяты> около 1 миллиона рублей. Часть этих средств ему была возвращена, однако более 4 миллионов рублей так и не вернули, что и привело к образованию задолженности перед <данные изъяты> Гришкова предлагала ему получить финансирование ещё на какое-нибудь юридическое лицо, но он отказался. Подсудимая Шестакова признала факт получения ею денежных средств на <данные изъяты> с помощью подложных документов, утверждая, что намеривалась исполнить обязательства перед потерпевшим, но не смогла этого сделать в силу сложившихся обстоятельств. Свою причастность к хищению денежных средств с использованием подложных документов по <данные изъяты> и <данные изъяты> отрицала, ссылаясь на то, что «приобрела» <данные изъяты> у М, когда данное общество уже финансировалось потерпевшим, поэтому о подлоге документов ничего не знала, а к финансированию <данные изъяты> отношения не имеет. При этом, первоначально, давая показания в судебном заседании, Шестакова указывала, что Гришкова лишь разъясняла ей порядок постановки на факторинговое обслуживание, не предлагая представлять подложные документы, а всеми вопросами финансирования <данные изъяты> занимался только Павлов без участия Павловой. Будучи допрошенной повторно по её ходатайству, подсудимая Шестакова показала, что в ДД.ММ.ГГГГ познакомилась с Гришковой, рассказавшей ей о факторинговом обслуживании и о возможности получить средства от <данные изъяты> по подложным документам. Нуждаясь в деньгах, она (Шестакова) согласилась с предложением Гришковой и подготовила фиктивные документы о договорных отношениях <данные изъяты> с <данные изъяты>, передав их в <данные изъяты>, с которым впоследствии заключила договор о факторинговом обслуживании, рассчитывая исполнить принятые по этому договору обязательства. Ещё до поступления от потерпевшего денежных средств она по указанию Гришковой отдала ей печать <данные изъяты> и предоставила право подписи документов. По инициативе Гришковой, тоже пожелавшей получить на себя финансирование от <данные изъяты>, первоначально выделенный лимит финансирования на <данные изъяты> в 4 миллиона рублей был увеличен на 10 миллионов рублей за счёт представленных потерпевшему подложных документов, свидетельствующих о наличии дебитора <данные изъяты>. Из поступивших на счёт <данные изъяты> денежных средств Гришкова забрала себе более 3 миллионов рублей. В период, когда договор о факторинговом обслуживании <данные изъяты> был уже подписан, но денежные средства по нему от потерпевшего ещё не поступили, Гришкова познакомила её с Павловым, который тоже нуждался в деньгах, предложив им совместно в равных долях получить денежные средства через <данные изъяты>. По предложенному Гришковой плану она (Шестакова) должна была стать учредителем <данные изъяты>, которое бы по документам являлось должником <данные изъяты>; эти фиктивные документы директор <данные изъяты> Павлова должна представлять в <данные изъяты>; полученные на <данные изъяты> денежные средства делились бы пополам между нею (Шестаковой) и Павловыми; а Гришкова за свои услуги должна получить 10% от суммы выделенного лимита. Данное предложение Гришковой было принято, однако переоформить на себя <данные изъяты> ей (Шестаковой) не удалось. Тем не менее, она по просьбе Павлова подготавливала счета-фактуры и накладные о поставках товара в <данные изъяты>, ставила подписи от имени несуществующих работников этих организаций и передавала эти документы Павлову, а Павлова, действуя заодно с Павловым и зная о подложности документов, предоставляла их в <данные изъяты> После поступления денежных средств от потерпевшего причитающаяся ей (Шестаковой) часть, которую она намеривалась вернуть, а также сумма, предназначенная Гришковой за её услуги (1,5 миллиона рублей), были перечислены с расчётного счёта <данные изъяты> на счёт <данные изъяты>. Гришкова получила свою долю наличными денежными средствами, кроме этого, по её распоряжению деньги перечислялись на счёт <данные изъяты>, она также получала вознаграждение в размере 3 % от сумм, указанных в счетах-фактурах. Гришкова полностью координировала их деятельность, давала указания, сообщала информацию о ходе финансирования, запрещая им самим получать её в <данные изъяты>. Расчётным счётом <данные изъяты> сначала полностью распоряжалась Павлова, но затем по указанию Гришковой Павловой был издан приказ об исполнении ею (Шестаковой) обязанностей директора <данные изъяты>, так как Гришкова попросила её контролировать возврат денежных средств в <данные изъяты>. Она (Шестакова) полученные средства вложила в бизнес, надеясь получить с него доход, передав более 8 миллионов рублей одному знакомому без письменного оформления этой сделки, однако этот знакомый погиб, что и не позволило ей выполнить свои обязательства перед потерпевшим. <данные изъяты>, на которое к тому времени уже был выделен лимит финансирования, она «купила» по предложению Гришковой у М, однако документы ещё долгое время подписывались от имени М, уже не являвшейся директором. О договорных отношениях общества с <данные изъяты> ей ничего не известно. Печати фирмы <данные изъяты> были у М, которая ставила оттиски этих печатей на накладные, передаваемые в <данные изъяты>. Гришкова заставляла предоставлять в <данные изъяты> документы по дебиторам, так как получала за счета-фактуры по 3% от указанных в них сумм. Часть поступивших на счёт <данные изъяты> от потерпевшего денежных средств была израсходована Гришковой, получившей более 2 миллионов рублей за свои услуги, а также перечислившей 3,5 миллиона рублей Дорофеевой за приобретённую квартиру, что и не позволило выполнить обязательства перед потерпевшим. Подсудимый Павлов показал, что директором <данные изъяты> была его бывшая супруга Павлова, однако фактически всю деятельность осуществлял он. Гришкова рассказала ему о факторинговом обслуживании, ознакомилась с документами <данные изъяты> и сказала, что можно получить финансирование на 3 миллиона рублей, хотя дебиторской задолженности у <данные изъяты> не было. После этого Гришкова познакомила его с Шестаковой, представив последнюю как директора <данные изъяты>, и предложила ему и Шестаковой совместно получить финансирование на <данные изъяты>. Они согласились, Шестакова передавала ему документы, а он относил их в <данные изъяты>. Павлова к получению денежных средств от потерпевшего отношения не имела, она по его просьбе лишь подписывала документы, не вникая в их содержание, снимала средства по его указанию, а затем вообще выдала Гришковой доверенность на право распоряжения расчётным счётом. Полученные средства они с Шестаковой распределили пополам, выплатив Гришковой за её услуги вознаграждение, и оставив на расчётном счёте 1 миллион рублей для использования на выплату очередной части платежа в <данные изъяты>. Он свою часть денежных средств израсходовал на погашения образовавшихся у него долгов перед Павловой, на хозяйственные расходы, а 2 400 000 рублей перечислил в лизинговую компанию. Он производил возвратные платежи в <данные изъяты>, но затем из-за возникших проблем образовалась задолженность, которую он не мог погасить. Подсудимая Павлова пояснила, что являлась лишь формальным директором <данные изъяты>, а фактически деятельностью общества руководил Павлов, по просьбе которого она подписывала все документы, не вникая в их содержание. Документы по <данные изъяты> ей на подпись также привозила Шестакова, которой она (Павлова) выдала доверенность на распоряжение счётом общества. Допросив подсудимых, представителя потерпевшего и свидетелей, исследовав материалы уголовного дела, суд считает Гришкову, Попова, Спиридонову, Когая, Шестакову, Павлова и Павлову виновными в совершении изложенных выше преступлений. Вина Гришковой в совершении преступлений путём получения финансирования на <данные изъяты> и индивидуального предпринимателя Сыромятникову по договорам от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается оглашёнными в судебном заседании показаниями Сыромятниковой, допрошенной на предварительном следствии ДД.ММ.ГГГГ в качестве обвиняемой, и в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, дополнявшей свои показания. В соответствии с этими показаниями в начале ДД.ММ.ГГГГ она познакомилась с Гришковой, которая разъяснила ей принцип факторингового обслуживания в <данные изъяты>, а впоследствии предложила получить финансирование на <данные изъяты>, предоставив в <данные изъяты> подложные документы о наличии у общества дебиторской задолженности. За свои услуги в помощи получения финансирования Гришкова попросила 15-20% от суммы выделенного лимита и 3% от выделяемых сумм за изготовление подложных счетов-фактур и товарных накладных. Нуждаясь в деньгах, она (Сыромятникова) согласилась с предложением Гришковой и подписала переданные ей Гришкова подложный договор поставки между <данные изъяты> и <данные изъяты>, анкету дебитора <данные изъяты>, внеся в неё ложные сведения об осуществлении поставок. Через Гришкову она передала эти документы вместе с копиями учредительных документов <данные изъяты> в <данные изъяты>. Через несколько дней по указанию Гришковой она подъехала в офис <данные изъяты> и подписала генеральный договор о факторинговом обслуживании от ДД.ММ.ГГГГ После этого она подписала переданные ей Гришковой подложные счета-фактуры и товарные накладные на отгрузку продуктов в <данные изъяты>, в том числе от имени сотрудников <данные изъяты>, указанных Гришковой, и отвезла эти документы в офис <данные изъяты>, где были составлены реестры денежных требований, которые она по указанию Гришковой тоже подписала. На основании данных реестров потерпевший осуществлял перечисления денежных средств на счёт <данные изъяты>. В процессе финансирования она по договоренности с Гришковой увеличивала лимиты финансирования, обосновывая это ложными сведениями о возросших объемах поставок в <данные изъяты> С целью увеличения лимитов финансирования Гришкова предложила ей предоставить подложные документы на дополнительного дебитора – <данные изъяты>. Для этого Гришкова передала ей на подпись документы о наличии поставок товара от <данные изъяты> в <данные изъяты> (которых, в действительности, не было), а после подписания забрала их. Схема получения финансирования по дебитору <данные изъяты>, действия ее и Гришковой были аналогичны, что и по дебитору <данные изъяты>. Гришкова передававала ей счета-фактуры и товарные накладные, в которых она расписывалась за себя, за работников <данные изъяты>, а также за сотрудников <данные изъяты>, указанных Гришковой. Поступающие от <данные изъяты> денежные средства расходовались ею (Сыромятниковой) на погашение собственных долгов по договорам и многочисленным кредитам, на осуществление предпринимательской деятельности, приобретение автомобилей. Кроме того, значительная часть этих средств (более 20 миллионов рублей) была направлена на оплату услуг Гришковой за её помощь в получении финансирования и подготовке подложных счетов-фактур и накладных. Так, по указанию Гришковой она передавала ей наличные средства, снятые с расчетного счета <данные изъяты>, а также перечисляла причитающиеся Гришковой средства на счета <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, через которые Гришкова обналичивала денежные средства. Кроме этого в процессе финансирования она производила периодические платежи по возврату денежных средств в <данные изъяты>, но этот возврат осуществлялся из денег, поступивших от <данные изъяты> на счёт <данные изъяты>, и не использованных ею и Гришковой. Возврат был необходим для того, чтобы сотрудники <данные изъяты> не выявили сразу подлог документов при проверке дебиторов, в случае образования просрочки платежа. К тому же после возврата <данные изъяты> осуществлял перечисления «вторых» платежей по договору. В июле 2007г. Гришкова предложила по аналогичной схеме поставить на факторинговое обслуживание в <данные изъяты> её (Сыромятникову), как индивидуального предпринимателя, используя в качестве фиктивного дебитора <данные изъяты>. Нуждаясь в деньгах, она согласилась с этим предложением. Гришкова передала ей на подпись документы с ложными сведениями о поставках товара в <данные изъяты>. Все действия согласовывались с Гришковой, документы подписывались в офисе Гришковой. Изготовленные документы через Гришкову передавались сотрудникам <данные изъяты>. На тот момент она выезжала из г. Красноярска, поэтому генеральный договор за нее должна была подписать Гришкова. После возвращения в Красноярск она узнала о том, что генеральный договор подписан. По указанию Гришковой она обратилась к М, которая подготавливала счета-фактуры и товарные накладны по поставкам текстильной продукции в <данные изъяты>. В этих документах она подписалась от своего имени и от имени других работников, а также выполнила подписи от имени должностных лиц <данные изъяты>, указанных Гришковой. Подложные счета-фактуры и товарные накладные она передавала в офис Гришковой. Там же, в офисе, она подписала реестр уступленных денежных требований, платёж по которому в сумме 8499 986 рублей 80 копеек поступил на её счет. Полученные деньги использовала на погашение образовавшихся долгов. В <данные изъяты> она деньги по указанному генеральному договору не возвращала. С Гришковой за ее участие в финансировании полностью рассчиталась (т.17 л.д. 151-157, 159-168, 176-184, 186-198, 200-208; т.18 л.д. 2-6, 10-14). Данные показания Сыромятниковой суд считает допустимыми, поскольку они были получены в соответствии с законом и оглашены в судебном заседании на основании ст. 276 УПК РФ, и оценивает их, в целом, как достоверные, так как эти показания последовательны и согласуются с другими исследованными в судебном заседании доказательствами. Оснований считать, что, давая эти показания, Сыромятникова оговорила себя и подсудимую Гришкову не имеется. По заключению судебно-психиатрической экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ № Сыромятникова хроническим психическим расстройством не страдала и не страдает, может правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них показания, а также самостоятельно осуществлять своё право на защиту (т.18, л.д. 154-155). Согласно заключению проведённой по постановлению суда судебно-психиатрической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ у Сыромятниковой выявлено психическое расстройство, лишающее её в настоящее время возможности правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать показания, которое развилось лишь с ДД.ММ.ГГГГ. Приведённые выше показания Сыромятниковой были даны до августа 2009 года, то есть в то время, когда она могла правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для уголовного дела, и давать о них показания. Эти показания были даны Сыромятниковой в присутствие защитника, то есть в условиях, исключающих применение к ней какого-либо незаконного воздействия. Изложенные показания Сыромятниковой соответствуют показаниям свидетеля С, работавшего менеджером в <данные изъяты>, и пояснившего, что Гришкова оказывала <данные изъяты> услуги в качестве агента по привлечению клиентов для постановки на факторинговое обслуживание. В начале 2007г. к нему от агента Гришковой поступило сообщение о потенциальном клиенте <данные изъяты>, пожелавшем финансироваться на предлагаемых <данные изъяты> условиях («агентский контакт»). Несмотря на то, что деятельность агента после передачи агентского контакта завершается, Гришкова начала ему звонить и интересоваться, когда состоится встреча с директором <данные изъяты> Сыромятниковой и сама явилась вместе с Сыромятниковой на эту встречу, в ходе которой интересовалась возможностью увеличения лимитов. Затем Сыромятникова предоставила в офис <данные изъяты> все необходимые документы для рассмотрения <данные изъяты> в качестве клиента, из которых следовало, что <данные изъяты> является дебитором <данные изъяты>. Он проверил предоставленные Сыромятниковой документы, после чего отправил их в головной офис компании для проверки. В период проверки Гришкова звонила ему и интересовалась решением вопроса о финансировании <данные изъяты> и размере выделенного лимита. После подписания генерального договора о факторинговом обслуживании с <данные изъяты> Сыромятникова лично предоставила счета-фактуры и товарные накладные о поставках в <данные изъяты> продукции на сумму выделенного лимита. На основании этих документов формировались реестры денежных требований, которые подписывались Сыромятниковой, после чего происходило финансирование <данные изъяты>. В процессе финансирования Сыромятникова производила возвраты денежных средств, создав себе положительную кредитную историю, что позволило ей увеличивать лимиты финансирования. Увеличение лимитов Сыромятникова объясняла ростом объема продаж на дебитора <данные изъяты>. Кроме этого Сыромятникова передавала документы на дебитора <данные изъяты>, предоставив товарные накладные и счета-фактуры на поставку в <данные изъяты> сырья. При встречах с Сыромятниковой зачастую присутствовала и Гришкова. Летом 2007г. Гришкова поинтересовалась о возможности финансирования Сыромятниковой в качестве индивидуального предпринимателя, занимающегося реализацией текстильной продукции, а затем Сыромятникова предоставила документы для постановки её на факторинговое обслуживание. Из этих документов следовало, что дебитором Сыромятниковой является <данные изъяты>. На основании этих документов <данные изъяты> с Сыромятниковой был подписан генеральный договор о факторинговом обслуживании, после чего Сыромятникова и Гришкова стали предоставлять в <данные изъяты> товарные накладные и счета-фактуры на поставку продукции в <данные изъяты>. Вскоре <данные изъяты> перечисли Сыромятниковой сумму выделенного лимита в размере более 8миллионов рублей, которую она не вернула. Приведённые показания Сыромятниковой и свидетеля С подтверждаются другим исследованным в суде доказательствам. Так, факт заключения Сыромятниковой договоров о факторинговом обслуживании с <данные изъяты>» подтверждается изъятыми в ходе выемки в <данные изъяты> (т.6 л.д.47-62, т.7 л.д.59-230) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами: генеральными договорами о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, заключёнными между <данные изъяты> и <данные изъяты> в лице Сыромятниковой, а также между <данные изъяты> и Сыромятниковой, как индивидуальным предпринимателем, реестрами переуступленных денежных требований, письмами Сыромятниковой об увеличении лимитов финансирования, анкетами дебиторов, договорами поставок, актами сверок, счетами-фактурами и товарными накладными. По заключениям экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Сыромятниковой в генеральном договоре о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и ряде других вышеуказанных документах, изъятых в <данные изъяты>, выполнены именно Сыромятниковой (т. 12 л.д.111-118, 142-148). Использование Сыромятниковой для хищения денежных средств, поступивших по договору от ДД.ММ.ГГГГ, своего служебного положения подтверждается изъятыми в ИФНС № 17 по Иркутской области в ходе выемки ДД.ММ.ГГГГ. (т. 10 л.д. 66-73) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, в том числе решениями участника <данные изъяты>, в соответствии с которыми Сыромятникова выполняла функции директора этого общества с 02.10.2006г. по 25.04.2008г., и уставом <данные изъяты>, согласно которому директор является единоличным исполнительным органом, действующим от имени общества без доверенности. Показания Сыромятниковой о подложности предоставленных ею и Гришковой в <данные изъяты> документов согласуются с показаниями допрошенных в суде свидетелей: - С о том, что подпись от ее имени в договоре между <данные изъяты> и <данные изъяты> выполнена не ею; - С, подтвердившей, что <данные изъяты> поставщиком <данные изъяты> не являлось; - С (С) о том, что представленные Сыромятниковой и Гришковой в <данные изъяты> товарные накладные о поставках продуктов питания от <данные изъяты> в <данные изъяты> и <данные изъяты> ей не знакомы, подписи и рукописные записи в этих документах от ее имени выполнены не ею; - С, пояснившей, что счета-фактуры и товарные накладные о поставках Сыромятниковой товара в <данные изъяты> ей не знакомы, подписи в этих документах от её имени выполнены не ею. - С, утверждавшей, что в марте – апреле 2007г. она передала Сыромятниковой, пожелавшей «приобрести» зарегистрированное юридическое лицо, уставные документы и печать <данные изъяты>, изменения в учредительные документы которого были зарегистрированы лишь в августе 2007г. Показания Сыромятниковой и указанных выше свидетелей объективно подтверждаются: - письмом <данные изъяты> от 04.08.2009г., из которого следует, что в предоставленных Сыромятниковой потерпевшему документах указаны не существующие работники <данные изъяты> (т.10 л.д.36, 37); - протоколом осмотра принадлежащего Сыромятниковой автомобиля № от ДД.ММ.ГГГГ и заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которых усматривается, что оттиски печати <данные изъяты> в предоставленных потерпевшему документах выполнены печатью <данные изъяты>, изъятой у Сыромятниковой в ходе осмотра её автомобиля (т.15 л.д.54-56); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ о том, что подпись от имени директора <данные изъяты> Гапоненко в изъятом у <данные изъяты> договоре от ДД.ММ.ГГГГ выполнена не С, а иным лицом (т.10 л.д.18-19); - выводами экспертных заключений №, в соответствии с которыми в счетах-фактурах и товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> и <данные изъяты> именно Сыромятниковой выполнены подписи от имени главного бухгалтера К, записи и подписи от имени работников <данные изъяты> и <данные изъяты>» (т.12 л.д.173-209, т.13 л.д.16-33, т.13 л.д. 57-76, т.13 л.д.140-168, т.13 л.д. 191-216, т.14 л.д.14-43, т.14 л.д.66-84, т.14 л.д.107-126, т.14 л.д.149-171, т.14 л.д.195-218, т.15 л.д.14-33); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ из которого следует, что оттиски печати <данные изъяты> в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты>, договоре от ДД.ММ.ГГГГ выполнены не печатями <данные изъяты> (т.15 л.д.85-88); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, сделавшего вывод о том, что записи в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> и подписи от имени В, К и П в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> выполнены Сыромятниковой (т.12 л.д.279-50). Об исполнении потерпевшим своих обязательств по договорам и расходовании Гришковой и Сыромятниковой похищенных денежных средств свидетельствуют протоколы осмотра изъятых в ходе выемок платёжных документов и заключение эксперта. Из протокола осмотра изъятых в ОАО «МДМ-Банк» платежных поручений и банковских чеков усматривается, в частности, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> во исполнение обязательств по договору № от ДД.ММ.ГГГГ осуществляло перечисление денежных средств на расчетный счет <данные изъяты> в указанные в приговоре дни и указанными суммами; а Сыромятникова осуществляла перечисление поступивших от потерпевшего средств для Гришковой на счета <данные изъяты> и <данные изъяты>, а также снимала со счёта наличные денежные средства (т.10 л.д.205-239). Из протокола осмотра чеков, платёжных поручений и ордеров, изъятых в филиале АКБ «Росбанк», видно, что ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> во исполнение обязательств по договору № от ДД.ММ.ГГГГ осуществило перечисление 8 499 986 рублей 80 копеек на расчетный счет индивидуального предпринимателя Сыромятниковой, которая поступившие от потерпевшего денежные средства израсходовала, сняв 3000000 рублей наличными, а оставшуюся часть перечислив на расчётные счета других организаций, в том числе на счёт <данные изъяты> (1898 000 рублей) и на другой счёт самой Сыромятниковой (т.11 л.д.33-37). По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> всего было перечислено 99296389 рублей 12 копеек; а возвращено лишь 52531324 рубля 51 копейка. Общая сумма похищенных денежных средств составила 46765064 рубля 61 копейку (99296389,12 руб. - 52531324,51 руб.). С расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет Сыромятниковой было перечислено 8499 986 рублей 80 копеек, которые возвращены не были (т.16 л.д.43-78). Показания Сыромятниковой и свидетеля С о роли Гришковой в совершении преступлений подтверждаются: показаниями самой Гришковой, признавшей факт получения ею от Сыромятниковой части денежных средств, поступавших от <данные изъяты>, в том числе в виде процентов за предоставленную счёт-фактуру и накладную; протоколом обыска, свидетельствующего об изъятии в жилище Сыромятниковой визитной карточки, на которой указано, что Гришкова является региональным представителем по факторинговому обслуживанию <данные изъяты> (т.17 л.д. 98-110); а также показаниями свидетелей Л, К, С, М. Свидетель Л показала в судебном заседании, что в 2007 году работала в <данные изъяты>. <данные изъяты> было рекомендовано в качестве клиента <данные изъяты> агентом Гришковой, счета-фактуры и товарные накладные о произведенных <данные изъяты> поставках предоставляла Сыромятникова. Гришкова поддерживала хорошие отношения с руководителями <данные изъяты> и не только представляла информацию о потенциальных клиентах, но, по какой-то причине, постоянно интересовалась информацией о выделении привлечённым ею клиентам, включая <данные изъяты>, финансирования, обработке документов и поступлении средств. В соответствии с показаниями в суде свидетеля К, работая в <данные изъяты>» и разбираясь с должниками, он в ноябре 2007 года общался с директором <данные изъяты> Сыромятниковой, напоминая ей об образовавшейся задолженности данного общества в размере более 50 миллионов рублей. При этом Сыромятникова говорила ему, что из долга по дебитору <данные изъяты> она признает за собой 20000000 рублей, а остальные 28000000 рублей являются долгом Гришковой, которая забрала эту часть денежных средств. По оглашённым в суде в порядке ст. 281 УПК РФ показаниям свидетеля С она с мая по июль 2007г. работала секретарем у Гришковой, представлявшейся одним из руководителей <данные изъяты> и имевшей связи в головном офисе этой организации, расположенном в г. Москве. По поручениям Гришковой она относила в офис <данные изъяты> счета-фактуры и товарные накладные, в которых в числе прочих были указаны <данные изъяты>, ИП Сыромятникова, <данные изъяты> <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>. К Гришковой в офис приходили Сыромятникова, Шестакова, Когай, Павлов, которые расписывались в оставленных Гришковой счетах-фактурах и товарных накладных, после чего эти документы забирала Гришкова либо она (М) по указанию Гришковой относила их в офис <данные изъяты> (т.26 л.д. 168-170). Согласно показаниям свидетеля М она оказывала бухгалтерские услуги Гришковой и по просьбе последней в 2007г. составляла документы о поставках текстильной продукции индивидуального предпринимателя Сыромятниковой в <данные изъяты>. Гришкова платила ей за это по 100 рублей за каждый комплект документов, состоящий из товарной накладной и счёта-фактуры. При этом с Сыромятниковой на тот момент она не была знакома, документы забирала Гришкова. Кроме этого, показания Сыромятниковой о договорённости с Гришковой подписать договор о факторинговом обслуживании от ДД.ММ.ГГГГ за неё (Сыромятникову) согласуются с заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которого видно, что подписи от имени Сыромятниковой, выполненные в генеральном договоре о факторинговом обслуживании от ДД.ММ.ГГГГ, уведомлении, анкете и спецификации, имеют значительные различия общих и частных признаков в сравнении с образцами почерка и подписи Сыромятниковой (т.12 л.д. 14-19). Анализ приведённых доказательств указывает на то, что Гришкова и Сыромятникова дважды совершили хищение денежных средств <данные изъяты>, предварительно договариваясь об этом между собой. При этом Сыромятникова оба раза непосредственно участвовала в хищении, представляя работникам <данные изъяты> подложные документы и вводя их тем самым в заблуждение относительно дебиторской задолженности, наличие которой являлось непременным условием финансирования. Гришкова оба раза являлась инициатором преступления и соучастником, предоставлявшим необходимую для совершения хищения информацию и средства (подложные документы). Причём при хищении денежных средств, поступивших на счёт Сыромятниковой, Гришкова не только содействовала совершению преступления, но и сама принимала непосредственное участие в нём, передавая в <данные изъяты> заведомо подложные документы. Вина Гришковой и Попова в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты> по договорам от ДД.ММ.ГГГГ и от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается показаниями подсудимого Попова, признавшего обстоятельства получения им денежных средств от <данные изъяты> с использованием подложных документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, а также другими исследованными в судебном заседании доказательствами. Так, факт заключения <данные изъяты> договоров с потерпевшим подтверждается изъятыми в <данные изъяты> в ходе выемок (т.6, л.д.47-62; т.7, л.д.2-56; т.8, л.д. 33-43) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральными договорами о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, заключёнными между <данные изъяты> и <данные изъяты> в лице его директора Ч, договорами поручительства, реестрами денежных требований к дебиторам <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты>, переуступленных <данные изъяты> в пользу потерпевшего, письмами <данные изъяты> об увеличении лимитов финансирования, анкетами дебиторов, договорами поставок, актами сверок, счетами-фактурами и товарными накладными. По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Чернышова в генеральных договорах № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ и в других изъятых в <данные изъяты> документах выполнены Ч (т.23 л.д. 14-21). Показания Попова о подложности предоставленных им документов, на основании которых потерпевшим осуществлялось финансирование <данные изъяты>, согласуются с показаниями в суде свидетелей Ч, Б, Т, К и Г. Ч, в частности, показал, что <данные изъяты>, директором которого он являлся, никакой финансово-хозяйственной деятельности с весны 2007 года не осуществляло, и Попов предложил использовать общество для получения финансирования. Он согласился помочь Попову и по его указанию встречался с представителями <данные изъяты>, заполнил и подписал анкету клиента, бланк которой передала Гришкова, внёс в эту анкету несоответствующие действительностью сведения о хозяйственной деятельности <данные изъяты>, издал приказ о назначении Попова заместителем генерального директора <данные изъяты>, подписал фиктивные договор поставки, счета-фактуры и товарные накладные о поставках лесоматериала в <данные изъяты>, а также генеральный договор с <данные изъяты> о факторинговом обслуживании. По распоряжению Попова он также проверял расчетный счет <данные изъяты>, убеждаясь, что на него поступали денежные средства от <данные изъяты>. Эти денежные средства для осуществления предпринимательской деятельности не использовались, он снимал их с расчётного счёта и передавал Попову, либо перечислял по указаниям Попова на счета других организаций, в том числе перечислил 355000 рублей на счет <данные изъяты> для Гришковой, за оказанные ею услуги. Летом 2007г. Попов познакомил его с директором <данные изъяты> К и директором <данные изъяты> Г и уговорил подписать договоры поставок лесоматериалов в <данные изъяты>» и <данные изъяты>. Вскоре после этого он по указанию Попова приехал в офис к Гришковой и подписал еще один генеральный договор, а затем подписывал переданные Поповым фиктивные счета-фактуры и товарные накладные о поставках лесоматериалов в <данные изъяты> и <данные изъяты>. После поступления денежных средств от <данные изъяты> он совершал банковские операции по указаниям Попова. Согласно показаниям Б Ч работал генеральным директором <данные изъяты>, а Попов – его заместителем, но фактически делами <данные изъяты> руководил Попов, который примерно 2 раза в неделю встречался с Гришковой и вёл с ней какие-то переговоры, а в августе 2007 года перечислил ей 560 000 рублей. Т пояснил, что в начале 2007г. к нему, как директору <данные изъяты>, обратился Попов и сообщил, что <данные изъяты> готово поставлять в <данные изъяты>» лес, уговорив подписать договор поставки согласно которому <данные изъяты> поставляло лес в <данные изъяты>, а также товарную накладную о получении от <данные изъяты> партии леса на сумму около 1миллиона рублей, хотя фактически такой поставки не было, более того, <данные изъяты> само имело лесные деляны для заготовки леса. После подписания накладной Попов предупредил его, что могут позвонить из г.Москвы и проверить факт сотрудничества между <данные изъяты> и <данные изъяты>. Действительно, вскоре позвонили из финансовой организации и поинтересовались, имеются ли между <данные изъяты> и <данные изъяты> хозяйственные отношения, и осуществляются ли поставки. Он, по просьбе Попова, подтвердил это. После получения финансирования Попов заготовку леса не производил и лесные деляны для осуществления такой деятельности не выкупал. По показаниям К он является директором <данные изъяты>. Весной 2007г. Попов предложил ему заниматься совместными бизнесом в области переработки леса, заявив, что у <данные изъяты> имеются деляны леса. Попов уговорил его подписать фиктивные документы о поставках леса в <данные изъяты>, а затем привёз сотрудника <данные изъяты> и показал ему производственную базу <данные изъяты>. В начале мая 2007г. Поповым был составлен договор поставки. По просьбе Попова он подписал этот договор и представленные Поповым анкеты <данные изъяты>, уведомления, товарные накладные. Попов пообещал, что после получения финансирования будет поставлять лес в <данные изъяты>, однако товар не был поставлен. При этом Попов сказал, что ему не выделили денежные средства. Свидетель Г показал, что являлся директором <данные изъяты>. Весной 2007г. к нему обратился Попов, представлявшийся директором <данные изъяты>, которое осуществляет заготовки леса, с предложением заняться сбытом лесоматериала, используя для его хранения территорию базы <данные изъяты>. Попов также пояснил, что планирует приобрести железнодорожный тупик, денежные средства на который ему выделила финансовая организация, но для получения денег необходимо заключить договор поставки <данные изъяты> леса в <данные изъяты>. Он согласился с предложением Попова и летом 2007г. подписал договор поставки и дополнительное соглашение к нему, датированные маем 2007г., после чего по указанию Попова заполнил анкету <данные изъяты> и подписал уведомление. Попов привозил какого-то человека на базу <данные изъяты>, показывая ему хранившийся там лесоматериал, не принадлежащий <данные изъяты>. Попов предупреждал, что сведения о поставках леса могут проверять. Позже ему, действительно, позвонили из г.Москвы и поинтересовались, поставляет ли <данные изъяты> лес, он ответил, что поставок никаких нет. После этого, по просьбе Попова, он подписал несколько товарных накладных о поставках леса от <данные изъяты> в <данные изъяты>, так как Попов уверял, что поставит лес по подписанным ранее товарным накладным, но поставок так и не осуществил. Факт подложности предоставленных Поповым в <данные изъяты> документов подтверждается и заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого записи от имени Ч в реестрах о перечислении денежных средств в <данные изъяты> и подписи от имени Попова в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> выполнены Поповым; подписи от имени Т в договоре поставки от ДД.ММ.ГГГГ, в анкете дебитора <данные изъяты>» от ДД.ММ.ГГГГ в двух уведомлениях в <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ, в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> выполнены не Т; оттиски печати <данные изъяты> в договоре поставке от ДД.ММ.ГГГГ, в дополнительном соглашении к договору о поставке, в двух уведомлениях в <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ, в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> выполнены с разных печатных форм; оттиски круглой печати <данные изъяты> в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты>, не соответствуют образцам, полученным у Т (т.22 л.д.208-221). Об исполнении потерпевшим своих обязательств по договорам и о расходовании Поповым и Гришковой похищенных денежных средств свидетельствуют, помимо вышеизложенных показаний свидетеля Ч, письменные доказательства: - выписка движения денежных средств по расчетному счету <данные изъяты>, из которой видно, что с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на счёт <данные изъяты> в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ поступило шесть платежей на общую сумму 9750 466 рублей 89 копеек, а по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ поступило три платежа на общую сумму 16498 508 рублей 27 копеек (т.5 л.д.28-42); - заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере 9750 466 рублей 89 копеек, а обратно возвращено 6471 137 рублей 74 копейки, то есть сумма похищенных денежных средств составила 3279 329 рублей 15 копеек (9750466,89 – 6471137,74); по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> <данные изъяты> перечислено 16498 508 рублей 27 копеек, которые потерпевшему не возвращены (т.16 л.д.43-78); - протокол выемки от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которой в ОАО «ВТБ» изъяты платежные поручения о перечислении денежных средств с расчетного счета <данные изъяты> на счета различных индивидуальных предпринимателей и юридических лиц, в том числе о перечислении 355000 рублей на счет <данные изъяты> для Гришковой (т.22 л.д.100-111); - протокол выемки от ДД.ММ.ГГГГ банковских документов и заключение эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которых усматривается, что 335 000 рублей, поступившие на счёт <данные изъяты> были получены Гришковой (т.25 л.д.162-173, т.26 л.д.14-16); - протокол выемки от ДД.ММ.ГГГГ, в ходе которой в ОАО «ВТБ» изъяты документы о снятии Ч с расчетного счета <данные изъяты> наличных денежных средств (т.22 л.д.115-118); - протокол выемки у Попова кассовых ордеров и банковской выпиской, согласно которым Гришкова ДД.ММ.ГГГГ получила два денежных перевода от Попова и Б на сумму 280000 рублей каждый (т.23 л.д. 163-170, 172-173). Анализ приведённых доказательств, включая показания свидетелей Ч, Б, Т, К и Г, оснований не доверять которым у суда не имеется, указывает на то, что Попов, вопреки его доводам, не намеривался использовать полученные от <данные изъяты> денежные средства на осуществление предпринимательской деятельности в целях использования полученного дохода для исполнения своих обязательств перед потерпевшим. Для получения денежных средств Попов вводил в заблуждение не только работников <данные изъяты>, но и руководителей <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, давая им обещания, которые не мог и не намеривался выполнять. Он, в частности, пообещал Т, К и Г поставить лес в их организации, хотя <данные изъяты> (Т) само, владея лесными участками, являлось поставщиком лесоматериалов. При этом Попов сообщал К, что имеет лесные деляны, а впоследствии объяснил неисполнение своих обязательств по поставкам леса в <данные изъяты>, тем, что ему не было выделено финансирование, хотя, в действительности, никаких лесных участков ни сам Попов, ни <данные изъяты> (от имени которого Попов выступал) не имели, заготовки леса не производили, а денежные средства на <данные изъяты> на самом деле были выделены, но были израсходованы Поповым и Гришковой на иные цели. О причастности к совершению данных преступлений Гришковой свидетельствуют как показания самих подсудимых Гришковой и Попова, из которых следует, что именно Гришкова рассказала Попову механизм получения денежных средств от <данные изъяты> и предложила заключить оба договора, получив сама значительную часть похищенных у потерпевшего денежных средств (всего по обоим преступлениям около 2 миллионов рублей); так и приведённые выше в приговоре показания свидетелей: - Ч, утверждавшего, что бланк анкеты клиента ему для подписания передала Гришкова, а часть предоставленных потерпевшему документов подписывалась в офисе Гришковой; - М о том, что по поручению Гришковой она относила в <данные изъяты> документы о деятельности <данные изъяты>; - Л, согласно которым <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, имевшей личные связи в руководстве <данные изъяты> и постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств; - К, пояснившего, что, рекомендуя <данные изъяты> в качестве клиента, Гришкова хорошо отзывалась о деятельности этого общества, говорила, что оно занимается реализацией леса и сама присутствовала на встречах Попова с работниками <данные изъяты>, куда её не приглашали. О роли Гришковой в совершении данных преступлений говорит и то обстоятельство, что Попов, не обладавший доступом к информации о внутренней деятельности <данные изъяты>, заранее предупреждал Т и Г (согласно показаниям этих свидетелей) о предстоящих телефонных звонках из г. Москвы в целях проверки достоверности представленных в <данные изъяты> сведений. Эти данные Попов мог получить только от Гришковой, хорошо знавшей, по её показаниям, многих представителей потерпевшего не только в г. Красноярске, но и в г. Москве. Таким образом, судом на основании совокупности исследованных доказательств установлено, что Попов при содействии Гришковой дважды совершил хищение денежных средств потерпевшего, представив работникам <данные изъяты> подложные документы и введя их тем самым в заблуждение относительно дебиторской задолженности, наличие которой являлось непременным условием финансирования; а Гришкова оба раза являлась инициатором преступления и соучастником, обеспечившим Попова всей необходимой для совершения хищения информацией. Вина Гришковой и Спиридоновой в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается показаниями подсудимой Спиридоновой, признавшей обстоятельства получения ею и Гришковой части денежных средств от <данные изъяты> с использованием подложных документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>; а также другим исследованными в судебном заседании доказательствами. Вина этих подсудимых в данном преступлении подтверждается, в частности, показаниями свидетеля К, согласно которым в феврале 2007г. ему поступил агентский контакт на <данные изъяты>, предоставленный Гришковой. Практически сразу в офис <данные изъяты> пришла Гришкова, которая привела директора <данные изъяты> Спиридонову. В ходе беседы со Спиридоновой у него сложилось впечатление, что Гришкова полностью владеет информацией по <данные изъяты>, так как на большинство вопросов отвечала она. Спиридонова пояснила, что основным видом деятельности <данные изъяты> является оптовая торговля продуктами питания. Спустя неделю Гришкова или Спиридонова представили ему пакет документов для постановки <данные изъяты> на факторинговое обслуживание, из которых следовало, что дебитором данного общества является предприниматель П. После проверки этих документов головным офисом с <данные изъяты> был заключен генеральный договор о факторинговом обслуживании. Через несколько дней, либо Спиридонова, либо Гришкова предоставили в офис подписанное уведомление у П. Вместе с уведомлением были предоставлены счета-фактуры и товарные накладные о поставках <данные изъяты> продуктов питания П. На основании этих документов осуществлялось финансирование <данные изъяты>. Вскоре Гришкова предоставила документы ещё по одному дебитору (<данные изъяты>), увеличив тем самым себе лимит финансирования. Счета-фактуры и товарные накладные по обоим дебиторам предоставляли как Гришкова, так и Спиридонова. Летом 2007г. Гришкова передала копии изменений в уставные и учредительные документы <данные изъяты>, из которых следовало, что новым собственником и директором <данные изъяты> является М. Факт заключения Спиридоновой договора с потерпевшим подтверждается изъятыми в <данные изъяты> в ходе выемок (т.8 л.д.33-43, 45-51) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ, заключённым между <данные изъяты> и <данные изъяты>, в лице директора Спиридоновой, анкетой <данные изъяты>, реестрами денежных требований <данные изъяты>, уступленных <данные изъяты> по дебиторам П и <данные изъяты>, анкетами этих дебиторов, счетами-фактурами и товарными накладными. По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Спиридоновой в генеральном договоре о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и в других вышеуказанных документах, изъятых в <данные изъяты>, выполнены именно Спиридоновой (т. 26 л.д.39-48). Использование Спиридоновой для совершения хищения своего служебного положения подтверждается изъятыми в ИФНС №23 по Красноярскому краю в ходе выемки ДД.ММ.ГГГГ (т.25 л.д. 121-126) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, в том числе решениями участника <данные изъяты>, в соответствии с которыми Спиридонова выполняла функции директора этого общества с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, и уставом <данные изъяты>, согласно которому директор является единоличным исполнительным органом, действующим от имени общества без доверенности. Показания Спиридоновой о подложности предоставленных ею в <данные изъяты> документов соответствуют заключениям экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которым подписи от имени П в уведомлении от ДД.ММ.ГГГГ, в некоторых счетах-фактурах и товарных накладных о поставках товара П выполнены, вероятно, Спиридоновой (т.26 л.д. 39-48, 70-76). Исполнение потерпевшим своих обязательств по договору и расходование Спиридоновой и Гришковой похищенных денежных средств подтверждается письменными доказательствами: - протоколом осмотра изъятых в ЗАО АКБ «Ланта-Банк» документов (выписки движения денежных средств по счету <данные изъяты>, банковских чеков и платёжных поручений), согласно которым в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчётный счёт <данные изъяты> девятью платежами 9690 631 рубль 50 копеек; а со счёта <данные изъяты> денежные средства снимались Гришковой и Спиридоновой, а также перечислялись ими различным физическим и юридическим лицам, в том числе 1530 000 рублей на счет <данные изъяты> (через которое по показаниям Сыромятниковой Гришкова обналичивала денежные средства) и 150 000 рублей на счёт <данные изъяты>, директором которого являлась Гришкова (т.25 л.д.162-173); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере 9690 631 рубль 50 копеек, а возвращено 3650 689 рублей 89 копеек, то есть сумма похищенных денежных средств составила 6039 941 рубль 61 копейку (9690631,50 – 3650 689,89) (т.16 л.д.43-78). Вышеприведённые показания К о роли Гришковой в совершении данного преступления согласуются с показаниями подсудимого Когая о перечислении Гришковой с использованием копии электронного ключа со счёта <данные изъяты> на счёт <данные изъяты> 350000 рублей и 868000 рублей; и с показаниями подсудимой Спиридоновой, утверждавшей, что именно Гришкова предложила ей получить от <данные изъяты> денежные средства с использованием подложных документов, которые сама и передавала ей, осуществляя контроль за денежными средствами на счёте <данные изъяты> и распоряжаясь ими. Кроме того, эти показания соответствуют показаниям свидетелей: - Л, согласно которым <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств; - И, пояснившей, что содержащиеся в анкете <данные изъяты> не соответствующие действительности сведения о том, что она является коммерческим директором <данные изъяты>, могли быть указаны только с ведома Гришковой, так как ей были известны ее полные анкетные данные, а Спиридонова их знать не могла; - М, из которых следует, что в апреле 2007 года он по предложению Гришковой стал директором <данные изъяты>, однако по указанию Гришковой некоторое время осуществлял перечисления денежных средств со счёта <данные изъяты>, выдавал печать и доверенность на распоряжение счётом общества К, с которым его познакомила Гришкова. Анализ приведённых доказательств позволяет говорить о том, что Гришкова и Спиридонова, договорившись совершить преступление, похитили денежные средства потерпевшего, представив работникам <данные изъяты> подложные документы и введя их тем самым в заблуждение относительно наличия у <данные изъяты> дебиторской задолженности, причём Гришкова не только предложила совершить это преступление, обеспечив Спиридонову необходимой информацией и средствами (подложными документами), но и сама принимала непосредственное участие в нём, предоставляя в <данные изъяты> подложные документы. Доводы Спиридоновой о том, что она не причастна к хищению денежных средств, поступавших на расчётный счёт <данные изъяты> с апреля 2007 года, так как к этому времени директором общества не являлась, нельзя признать обоснованными. Из показаний свидетеля К, оснований не доверять которым у суда не имеется, следует, что Спиридонова в течение всего периода финансирования <данные изъяты>, в том числе и после апреля 2007 года, предоставляла подложные документы в <данные изъяты>. Обманув представителей потерпевшего и добившись финансирования <данные изъяты>, Гришкова и Спиридонова полностью выполнили действия, необходимые для хищения, которое в данном случае стало оконченным с момента поступления денежных средств на расчётный счёт <данные изъяты>. Использование же похищенных при непосредственном участии Спиридоновой и Гришковой денежных средств иными лицами (например, вновь назначенным директором <данные изъяты> М) не имеет правового значения для уголовно-правовой оценки действий виновных и не влечёт за собой уменьшение объёма похищенного имущества. Вина Гришковой и Когая в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты>» по договору от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается показаниями подсудимого Когая, признавшего обстоятельства получения им и Гришковой денежных средств от <данные изъяты> с использованием подложных документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, а также показаниями свидетелей К, В, М и другими доказательствами. Свидетель К, в частности, показал, что в начале марте 2007г. ему поступил агентский контакт на <данные изъяты>, предоставленный Гришковой, после чего ему позвонила Гришкова и спросила когда он будет встречаться с директором <данные изъяты> Когаем. На назначенную Когаю встречу пришла и Гришкова. Когай пояснил, что <данные изъяты> занимается поставками бытовой химии и ему необходимо пополнить оборотные средства. Спустя непродолжительное время в офис <данные изъяты> пришла Гришкова и представила документы по <данные изъяты> для рассмотрения в качестве клиента для финансирования. Из документов следовало, что дебиторами <данные изъяты> являются предприниматель В и <данные изъяты>. Гришкова пояснила, что помогает Кагаю, так как он её хороший знакомый. После получения из <данные изъяты> положительного ответа о финансировании <данные изъяты>, Когай представил уведомление, подписанное от имени В и руководителей <данные изъяты>, а после выделения лимитов Когай и Гришкова начали предоставлять в офис <данные изъяты> накладные и счета-фактуры на поставки продукции в <данные изъяты> и В. Причём Гришкова приносила документы самостоятельно, а если их приносил Когай, то Гришкова приходила с ним. Единственный раз Когай пришел один и подписал реестры, переуступленных денежных требований. Гришкова также забирала из офиса <данные изъяты> реестры для передачи их на подпись Когаю и возвращала их уже подписанными. Был случай, когда при проверки из головного офиса <данные изъяты> В сообщил, что поставок от <данные изъяты> не осуществляется, в связи с чем поступило устное распоряжение потребовать объяснение от клиента. По данному вопросу руководитель регионального представительства <данные изъяты> М вызвал Когая, на встречу также явилась и Гришкова, которая заверила, что этот вопрос они с Когаем решат и что В скоро подтвердит отгрузки товаров. Действительно, после этой встречи появился В, который принёс извинения по поводу возникшего недоразумения и подтвердил осуществление поставок бытовой химии от <данные изъяты>. По показаниям свидетеля В, когда он в конце февраля 2007г. выходил из банка, в котором хотел взять кредит в размере 500000 рублей, к нему подошла Гришкова, познакомилась и предложила получить кредит в <данные изъяты>, представившись руководителем представительства этой организации в г. Красноярске. Гришкова разъяснила ему порядок получения финансирования, а когда он сказал, что у него нет для такого финансирования необходимых условий, Гришкова пообещала что-нибудь придумать. Через неделю она позвонила ему, сообщив, что нашла юридическое лицо, с которым можно работать и получить финансирование <данные изъяты>. Он пояснил Гришковой, что не занимается ни поставками, ни приобретением товаров, но та сообщила, что сделает всё сама. По указанию Гришковой он встречался с Когаем, который рассказал, что является руководителем <данные изъяты> и разъяснил возможность получения от <данные изъяты> финансирования без каких-либо поставок. Через некоторое время по просьбе Гришковой он (В) привёз в её офис копии своего паспорта и документов о регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, вскоре после этого вновь встречался с Когаем, который привез счета-фактуры и товарные накладные о поставках от <данные изъяты> бытовой химии. Когай пояснил, что эти документы фиктивны и необходимы только для получения денег, сумма которых будет соответствовать сумме накладных и счетов-фактур. Он (Верещано) подписал все необходимые документы, а примерно через неделю ему пришло письмо из <данные изъяты> о задолженности перед <данные изъяты> свыше 1000000 рублей. Он сообщил об этом Когаю. Практически сразу ему перезвонила Гришкова и сказала, что ничего платить не нужно. Однако, позвонив в головной офис <данные изъяты> по телефону, он узнал, что в <данные изъяты> были отправлены деньги. Когай на его претензии по этому поводу сказал, что отдал все деньги Гришковой. Вскоре позвонила Гришкова и проинструктировала его, что нужно подтвердить поставки товара, когда позвонят из <данные изъяты>. Он выполнил эту просьбу и тогда Когай отправил ему на счёт 500000 рублей в качестве кредита, пояснив, что их нужно будет вернуть ему, при этом сроков возврата не обозначал. Получив эти деньги, он по просьбе Когая написал расписку, по которой вернул Когаю в разное время лишь около 150000 рублей. После этого по указанию Когая он приезжал в офис <данные изъяты>, где Когай вёл какие-то переговоры, а также в офис к Гришковой, где подписал предъявленные ему Когаем фиктивные документы о получении от <данные изъяты>» бытовой химии. Когай говорил, что документы необходимы для получения дополнительного финансирования от <данные изъяты> и что ему (В) также будет выделен дополнительный кредит. Когай пояснил, что Гришкова обиделась на него за звонки в головной офис <данные изъяты> и за лишние вопросы. В мае 2007г. Когай перечислил ему на счет около 200 тысяч рублей. Полученные деньги он Когаю не вернул. Согласно показаниям свидетеля М она по просьбе Гришковой за небольшое вознаграждение составляла счета-фактуры и товарные накладные для <данные изъяты>. Директор этого общества Когай предоставлял все необходимые данные для составления указанных документов, в том числе сведения об <данные изъяты>, о дебиторе В, о поставляемом товаре, просил разделять общую сумму на несколько поставок. Подготовленные документы забирали Когай или Гришкова. Факт заключения Когаем договора с потерпевшим подтверждается изъятыми в <данные изъяты> в ходе выемки (т.7 л.д.2-56) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ, заключённым между <данные изъяты>» и <данные изъяты>, в лице директора Когая, анкетой <данные изъяты>, реестрами денежных требований <данные изъяты>, уступленных <данные изъяты> по дебиторам В и <данные изъяты>, анкетами этих дебиторов, счетами-фактурами и товарными накладными. По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Когая в генеральном договоре о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и в других вышеуказанных документах, изъятых в <данные изъяты>, выполнены именно Когаем (т. 24 л.д.104-118). Использование Когаем для совершения хищения своего служебного положения подтверждается изъятыми в ИФНС №23 по Красноярскому краю в ходе выемки (т.10 л.д. 135-142) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, в том числе уставом <данные изъяты>, согласно которому единственным участником общества и единоличным исполнительным органом, действующим от имени общества без доверенности, являлся Когай. Показания подсудимого Когая и свидетеля В о подложности предоставленных в <данные изъяты> документов соответствуют другим доказательствам: показаниям свидетеля Г о том, что <данные изъяты> никакой хозяйственной деятельности не осуществляло и продукции от <данные изъяты> не получало; заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому подписи от имени Г в накладных о поставках товара в <данные изъяты> выполнены не Г, а другим лицом с подражанием подписи Г (т.25 л.д. 12-14); заключениям экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, из которых следует, что оттиски печати В в документах, на основании которых финансировалось <данные изъяты> нанесены тремя различными клише, а подписи от имени В в некоторых этих документах выполнены не В (т.24 л.д. 172-177, 200-215). Исполнение потерпевшим своих обязательств по договору и расходование Когаем и Гришковой похищенных денежных средств подтверждается, помимо показаний Когая, письменными доказательствами: - протоколом осмотра изъятых в ЗАО АКБ «Ланта-Банк» документов (выписки движения денежных средств по счету <данные изъяты>, банковских чеков и платёжных поручений), свидетельствующих о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчётный счёт <данные изъяты> десятью платежами 13 539 674 рублей 12 копеек; данные средства снимались Когаем и перечислялись им различным физическим и юридическим лицам, в том числе на счета В, <данные изъяты> (через которое по показаниям Сыромятниковой Гришкова обналичивала денежные средства), <данные изъяты>, директором которого являлась Гришкова, <данные изъяты> (директор Сыромятникова), <данные изъяты> (директор Шестакова) и <данные изъяты> (директор Спиридонова) (т.24 л.д. 20-39); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере 13 539 674 рублей 12 копеек, а возвращено 8 187 357 рублей 85 копеек, то есть сумма похищенных денежных средств составила 5 352 316 рублей 27 копеек (13 539 674,12 – 8 187 357, 85) (т.16 л.д.43-78). Анализ данных, содержащихся в указанных выше протоколе осмотра документов и заключении эксперта, говорит о том, что при определении размера похищенных Когаем и Гришковой денежных средств не были учтены так называемые «вторые платежи», осуществлявшиеся потерпевшим в период финансирования <данные изъяты>. Общая сумма этих платежей превышает размер внесённых Когаем в <данные изъяты> сумм по двум квитанциям, представленным им в судебном заседании (на 363 466 рублей 08 копеек от ДД.ММ.ГГГГ и на 478 742 рубля 87 копеек от ДД.ММ.ГГГГ), поэтому высказанные Когаем в суде доводы о необходимости уменьшения размера причинённого потерпевшему ущерба, являются необоснованными. Показания подсудимого Когая о роли Гришковой в совершении преступления, её участии в подготовке фиктивных документов и их передаче в <данные изъяты> согласуются с приведёнными выше доказательствами, в том числе и показаниями свидетелей К, В, М, оснований не доверять которым не имеется. Кроме того, эти доказательства соответствуют показаниям Сыромятниковой, пояснившей, что Гришкова сообщала ей о финансировании <данные изъяты> «под фиктивные поставки» (т.17 л.д.200-208); а также показаниям свидетеля Л, о том, что <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств; и свидетеля М о том, что Когай приходил в офис к Гришковой, расписывался в оставленных Гришковой счетах-фактурах и товарных накладных, где фигурировало <данные изъяты>, после чего эти документы забирала Гришкова либо она (М) по указанию Гришковой относила их в офис <данные изъяты>. Совокупность вышеуказанных доказательств свидетельствует о том, что Гришкова и Когай, договорившись совершить преступление, совместно похитили денежные средства потерпевшего. Вина Шестаковой и Гришковой в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается показаниями подсудимой Шестаковой, признавшей обстоятельства получения ею при содействии Гришковой части денежных средств от <данные изъяты> с использованием подложных документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, а также показаниями свидетеля К и другими доказательствами. Так, согласно показаниям свидетеля К в марте 2007г. ему поступил агентский контакт на <данные изъяты>, переданный Гришковой. Директору <данные изъяты> Шестаковой была назначена встреча, на которую явилась и Гришкова. Шестакова пояснила, что возглавляемое ею общество занимается поставками продуктов питания. После этой встречи Шестакова представила ему пакет документов для рассмотрения <данные изъяты> в качестве клиента на финансирование. Из этих документов следовало, что дебиторами <данные изъяты> являются <данные изъяты> и <данные изъяты>. После проверки документов и получения разрешения на финансирование Шестакова стала предоставлять в <данные изъяты> накладные и счета-фактуры на поставки продуктов питания в <данные изъяты> и <данные изъяты>. На основании этих документов <данные изъяты> профинансировало <данные изъяты>, однако последнее своих обязательств по договору не исполнило. Факт заключения Шестаковой договора с потерпевшим подтверждается изъятыми в <данные изъяты> в ходе выемок (т.7 л.д.2-56, т.8 л.д. 33-34) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ, заключённым между <данные изъяты> и <данные изъяты>, в лице директора Шестаковой, анкетой <данные изъяты>, реестрами денежных требований <данные изъяты>, уступленных <данные изъяты> по дебиторам <данные изъяты> и <данные изъяты>, анкетами этих дебиторов, счетами-фактурами и товарными накладными о поставках товара данным дебиторам. По заключениям экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ, № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Шестаковой в генеральном договоре о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ и в других вышеуказанных документах выполнены именно Шестаковой (т. 21 л.д.116-121, 143-144). Использование Шестаковой для совершения хищения своего служебного положения подтверждается изъятыми в отделении Восточно-Сибирского банка Сбербанка России в ходе выемки (т.25 л.д. 126-137) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, в том числе решением учредителя <данные изъяты> от ДД.ММ.ГГГГ о назначении Шестаковой на должность директора этого общества, и уставом <данные изъяты>, согласно которому директор является единоличным исполнительным органом, действующим от имени общества без доверенности. Показания Шестаковой о подложности предоставленных ею в <данные изъяты> документов соответствуют выводам экспертного заключения № от ДД.ММ.ГГГГ о том, что рукописные записи и подписи от имени главного бухгалтера <данные изъяты> С в анкете <данные изъяты>, счетах-фактурах и товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> и <данные изъяты> выполнена не С, а, вероятно, Шестаковой (т.21 л.д. 168-172); показаниям свидетеля С, пояснившей, что она никогда главным бухгалтером в <данные изъяты> не работала и указанные документы не подписывала; оглашёнными в судебном заседании показаниям свидетеля Г о том, что созданное ею <данные изъяты> никакой продукции от <данные изъяты> не получало и хозяйственную деятельность не вело (т.20 л.д. 219-221); показаниям свидетеля Л, согласно которым зарегистрированное ею в декабре 2006г. <данные изъяты> никакой хозяйственной деятельности не осуществляло, а документы о поставках товара от <данные изъяты> являются фиктивными; заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что подписи от имени Г и Л в анкетах дебиторов <данные изъяты> и <данные изъяты> и в уведомлениях этим дебиторам выполнены Шестаковой, как и подписи от имени И и М (представителей грузополучателя) в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> и <данные изъяты> (т.21 л.д. 116-121). Исполнение потерпевшим своих обязательств по договору и расходование Шестаковой и Гришковой похищенных денежных средств подтверждается, помимо показаний подсудимой Шестаковой, письменными доказательствами: - выпиской движения денежных средств по расчётному счету <данные изъяты>, свидетельствующей о том, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчётный счёт <данные изъяты> 22 707 007 рублей 80 копеек (т.5 л.д. 78-121); - протоколом осмотра изъятых в отделении Сбербанка России документов (банковских чеков и платёжных поручений), из которых следует, что поступившие от потерпевшего денежные средства снимались Шестаковой и перечислялись на счета различных физических и юридических лиц, в том числе на счёт <данные изъяты>, директором которого являлся Когай, <данные изъяты> (через которое по показаниям Сыромятниковой Гришкова обналичивала денежные средства), <данные изъяты> (директором которого являлась М, а затем Шестакова), <данные изъяты> (директор Павлова) (т.20 л.д.126-137); - заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно выводам которого с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере Причастность к совершению данного преступления Гришковой, её роль в нём подтверждается показаниями повторно допрошенной в судебном заседании подсудимой Шестаковой о том, что именно Гришкова предложила ей получить денежные средства по подложным документам, рассказала о том, как это можно сделать, помогала подготавливать фиктивные документы, контролировала поступление от потерпевшего денежных средств, получая за эти услуги значительное вознаграждение. Показания подсудимой Шестаковой в этой части (несмотря на то, что она первоначально давала иные показания) суд признаёт достоверными, так как не видит оснований не доверять им. Шестакова убедительно объяснила причины изменения своих показаний. Суд не находит у Шестаковой мотивов для оговора подсудимой Гришковой, а также подсудимых Павловых, в отношении которых она также дала изобличающие показания, поэтому доверяет повторным показаниям Шестаковой, касающимся роли в преступлениях других подсудимых (Гришковой и Павловых). Эти показания подсудимой Шестаковой к тому же согласуются с вышеприведёнными показаниями свидетеля К о проявленном Гришковой интересе к вопросу финансирования <данные изъяты> и соответствуют: показаниям свидетеля Л, согласно которым <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств; а также изъятыми в отделении Восточно-Сибирского банка Сбербанка России в ходе выемки (т.25 л.д. 126-137) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, а именно: приказом Шестаковой № от ДД.ММ.ГГГГ о назначении Гришковой исполнительным директором <данные изъяты> с правом подписи финансовых и банковских документов и выданной Шестаковой доверенностью от ДД.ММ.ГГГГ на право Гришковой представлять интересы <данные изъяты> и подписывать от имени этого общества финансовые и банковские документы. Исходя из изложенного, суд считает установленным, что Шестакова совершила хищение денежных средств потерпевшего, представив работникам <данные изъяты> подложные документы и введя их тем самым в заблуждение относительно дебиторской задолженности, а Гришкова, являясь инициатором преступления, способствовала его совершению, предоставлением необходимой для совершения хищения информации. Вина Шестаковой и Гришковой в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается показаниями свидетелей К и М, а также другими доказательствами. Так, согласно показаниям свидетеля К в марте 2007г. к нему поступил агентский контакт на <данные изъяты> от Гришковой. Директору <данные изъяты> М была назначена встреча, на которую явилась и Гришкова. После этой встречи М передала ему пакет документов для рассмотрения <данные изъяты> в качестве клиента на финансирование. Из этих документов следовало, что дебитором <данные изъяты> является <данные изъяты>. После проверки документов был подписан генеральный договор о факторинговым обслуживании. М представила уведомление <данные изъяты> о переуступке денежных требований и стала представлять счета-фактуры и накладные на поставки продуктов питания в <данные изъяты>. Осенью 2007 года в офис <данные изъяты> пришла Шестакова и представила документы о её назначении на должность директора <данные изъяты>, сообщив, что знает о финансировании общества и желает его продолжить. После этого был подписан новый генеральный договор на факторинговое обслуживание, который Шестакова подписала. В процессе финансирования <данные изъяты> Гришкова постоянно интересовалась у сотрудников <данные изъяты> о ходе этого финансирования. Свидетель М показала, что в 2007 году Гришкова обращалась к ней с просьбой найти предприятие, которое давно зарегистрировано. Она в этом не смогла ей помочь, а вскоре Гришкова попросила ее на время стать директором <данные изъяты>, пояснив, что хочет поставить это общество на факторинговое обслуживание, но сама не может быть директором, так как ее не профинансируют в <данные изъяты>. Она согласилась стать временным директором <данные изъяты>, за что Гришкова заплатила ей 3000 рублей. Она передала Гришковой копию паспорта и после внесения изменений в уставные документы, по указанию Гришковой открыла счёт в АКБ «Кедр», после чего все документы передала Гришковой. Печать <данные изъяты> всегда находилась у Гришковой. Сбором всех документов на финансирование также занималась только Гришкова. В апреле 2007г. к ней от Гришковой пришла ее секретарь Е (М) и передала документы для постановки на факторинговое обслуживание в <данные изъяты>. Доверяя Гришковой, она подписала представленные документы, которые Е забрала. Она (М) также по указанию Гришковой подписывала счета-фактуры и товарные накладные о поставках товара в <данные изъяты> и сама изготавливала подобные документы, за что Гришкова платила ей по 100 рублей за комплект, состоящий из счета-фактуры и товарной накладной. В период, когда она являлась директором <данные изъяты>, предприятие никакой финансово-хозяйственной деятельности не осуществляло. После подписания генерального договора по указанию Гришковой она перечислила с расчётного счёта <данные изъяты> 3500000 на счёт Д, реквизиты для перечисления ей дала Гришкова. Больше она денежными средствами, находящимися на расчетном счете, не распоряжалась, так как Гришкова сообщила, что директором <данные изъяты> будет Шестакова. Перерегистрацией <данные изъяты> занимались Гришкова и Шестакова. После этого она (М) никаких документов по <данные изъяты> не подписывала. На предварительном следствии ей предъявлялись документы, датированные после мая 2007 года (когда она уже не являлась директором общества), с поддельными подписями, выполненными от её имени. Факт заключения договора с потерпевшим подтверждается изъятым в <данные изъяты> в ходе выемки (т.7 л.д.2-56) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ, заключённым между <данные изъяты> и <данные изъяты>, в лице директоров М, анкетой <данные изъяты>, реестрами денежных требований <данные изъяты>, уступленных <данные изъяты> по дебитору <данные изъяты>, анкетой этого дебитора, счетами-фактурами и товарными накладными о поставках товара данному дебитору. По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени М в генеральном договоре о факторинговом обслуживании и других указанных документах выполнены М (т. 21 л.д.61-69). Подложность предоставленных в <данные изъяты> документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты> подтверждается показаниями свидетеля Г, пояснившей, что подпись от ее имени в договоре между <данные изъяты> и <данные изъяты> выполнена не ею; показаниями свидетеля К о том, что <данные изъяты> поставщиком <данные изъяты> не являлось; выводам экспертного заключения № от ДД.ММ.ГГГГ, согласно которому подписи от имени директора <данные изъяты> Г в анкетах дебитора и копии договора о поставках товара выполнены не Г (т.10 л.д. 18-19); а также указанным выше заключением эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, из которого следует, что ряд предоставленных в <данные изъяты> в процессе финансирования <данные изъяты> документов, в том числе реестров, счетов-фактур и товарных накладных заполнялись Шестаковой, так как рукописные записи в этих документах выполнены именно ею, причём подпись от имени М в реестрах выполнена не М, а иным лицом; подписи в товарных накладных о поставках товара в <данные изъяты> от имени представителей грузополучателя выполнены, вероятно, Шестаковой (т.21 л.д. 61-69). Из выписки движения денежных средств по расчётному счёту <данные изъяты> видно, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты>» во исполнение обязательств по договору № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчётный счёт <данные изъяты> 14 063 726 рублей 01 копейку (т.5 л.д. 1-11). Из протокола осмотра изъятых в ходе выемки в ЗАО КБ «Кедр» документов (банковских карточек, решений учредителя <данные изъяты>, платёжных поручений и банковских чеков) усматривается, что расчётным счётом <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ распоряжалась только М, а с ДД.ММ.ГГГГ – только Шестакова. В период, когда счётом распоряжалась М, с расчётного счёта <данные изъяты> платёжными поручениями было перечислено 3 500 000 рублей на счёт Д (по утверждению М эти деньги были перечислены по указанию Гришковой) и 5 387 000 рублей на счёт <данные изъяты> (директором которого являлась Шестакова). С ДД.ММ.ГГГГ, когда счётом <данные изъяты> стала распоряжаться Шестакова, она неоднократно снимала наличные денежные средства по чекам, а также осуществляла перечисления денежных средств по платёжным поручениям на свой собственный лицевой счёт, на расчётный счёт возглавляемого ею <данные изъяты> (исполнительным директором которого в то время являлась Гришкова) и на счёт <данные изъяты> (директором которого являлась подсудимая Павлова) (т.20 л.д. 57-73). По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> были перечислены денежные средства в размере 14 063 726 рублей 01 копейки; а возвращено 9 054 000 рублей, то есть сумма похищенных денежных средств составила 5 009 726 рублей 01 копейку (14 063 726,01 – 9 054 000) (т.16 л.д.43-78). Причастность к совершению данного преступления Гришковой, её роль в нём подтверждается показаниями подсудимой Шестаковой о том, что именно Гришкова предложила ей стать директором <данные изъяты>, контролировала поступление от потерпевшего денежных средств, передавала ей на подпись документы о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, которые затем предоставляла в <данные изъяты>, получала значительные суммы из поступивших от потерпевшего денежных средств. Показания подсудимой Шестаковой в указанной части согласуются с вышеприведёнными показаниями свидетеля Кужабекова о проявленном Гришковой интересе к вопросу финансирования <данные изъяты> и свидетеля М о непосредственном участи Гришковой в организации подготовки и представлении потерпевшему фиктивных документов о деятельности <данные изъяты> с целью получения финансирования. Эти показания свидетелей согласуются с показаниями: - Сыромятниковой о том, что Гришкова предлагала ей стать директором <данные изъяты>, которое финансируется в <данные изъяты> на основании подложных документов о хозяйственной деятельности, пообещав, что, несмотря на долги этой организации она (Сырамятникова) «в проигрыше» не останется, впоследствии от Гришковой она узнала, что <данные изъяты> «приобретена» Шестаковой и финансируется под фиктивные поставки под её (Гришковой) контролем (т.17 л.д. 200-208); - свидетеля Б, сообщившей, что <данные изъяты>, как юридическое лицо, не осуществляющее деятельность, было найдено ею по просьбе Гришковой, пожелавшей приобрести его, но не хотевшей регистрировать это общество на себя, а в дальнейшем попросившей её (Б) оформить изменения в учредительные документы <данные изъяты>, в соответствии с которыми учредителем общества должна была стать Шестакова; - свидетеля Л, согласно которым <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств; - свидетеля М о том, что Шестакова приходила в офис к Гришковой, расписывалась в оставленных Гришковой счетах-фактурах и товарных накладных, где фигурировало <данные изъяты>, после чего эти документы забирала Гришкова либо она (М) по указанию Гришковой относила их в офис <данные изъяты>. Кроме того, показания подсудимой Шестаковой и свидетеля М о том, что часть похищенных денежных средств в размере 3 500 000 рублей были перечислены ДД.ММ.ГГГГ с расчётного счёта <данные изъяты> на счёт Д по указанию Гришковой, соответствуют протоколу осмотра изъятых в ходе выемки ДД.ММ.ГГГГ в регистрирующем органе документов, согласно которым ДД.ММ.ГГГГ Гришкова приобрела у Д квартиру за 3 500 000 рублей (т.26 л.д. 203-211). Совокупность приведённых доказательств указывает на то, что Гришкова, реализуя умысел на хищение денежных средств <данные изъяты>, подыскала зарегистрированную организацию и подставное лицо в качестве руководителя этой организации, обеспечила заключение договора с потерпевшим и начала получать от потерпевшего денежные средства, а в процессе хищения предложила Шестаковой принять участие в преступлении, что Шестакова и сделала. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что данное преступление совершено Гришковой и Шестаковой хотя и в группе, но без предварительного сговора. Шестакова присоединилась к уже совершаемому Гришковой преступлению. Данных о том, что Гришкова и Шестакова договорились похитить денежные средства потерпевшего до начала совершения преступления (как это указано в обвинительном заключении), не имеется. Не нашло своего подтверждения в ходе судебного разбирательства и использование Шестаковой для совершения хищения своего служебного положения (что вменялось этой подсудимой органами предварительного расследования). Как установлено судом, все предоставленные в <данные изъяты> подложные документы, с помощью которых потерпевший был введён в заблуждение, подписаны за <данные изъяты> от имени его директора М, в том числе и в тот период, когда М такую должность не занимала. Шестакова же, хотя и являлась с ДД.ММ.ГГГГ директором <данные изъяты>, в отношения с представителями <данные изъяты>, как руководитель <данные изъяты>, не вступала, то есть своё служебное положение не использовала. По показаниям свидетеля К Шестакова сообщила о том, что является директором <данные изъяты> лишь осенью 2007 года, после чего с нею был заключён договор о факторинговом обслуживании. Согласно изъятым в <данные изъяты> документам такой договор № Шестаковой, как директором <данные изъяты>, был подписан ДД.ММ.ГГГГ, то есть уже после совершения преступления, причём исполнение по этому договору не осуществлялось и хищение денежных средств по нему подсудимым не вменялось. Вместе с тем, доводы Шестаковой о том, что она вообще не участвовала в хищении указанных денежных средств, полностью опровергаются приведёнными выше доказательствами, из которых следует, что Шестакова изготавливала предоставляемые в <данные изъяты> подложные документы, с ДД.ММ.ГГГГ была единственным распорядителем расчётного счёта <данные изъяты>, через который осуществлялось поступление средств от потерпевшего, их возврат и распоряжение ими. Вина Гришковой, Шестаковой, Павлова и Павловой в хищении денежных средств путём получения финансирования на <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ подтверждается следующими доказательствами. Согласно показаниям свидетеля К в марте 2007г. ему поступил агентский контакт на Б, предоставленный Гришковой. Практически сразу, по инициативе Гришковой, он назначил встречу директору <данные изъяты> Павловой, на встречу пришла и Гришкова. Павлова пояснила, что <данные изъяты> осуществляет оптовую торговлю продуктами питания, которые реализует не только в г. Красноярске, но и за его пределами. Спустя неделю после этой встречи в офис <данные изъяты> пришёл Павлов, представившийся коммерческим директором <данные изъяты>. Павлов принёс документы для рассмотрения <данные изъяты> в качестве клиента. Из этих документов следовало, что дебитором <данные изъяты> является <данные изъяты>. После получения из головного офиса <данные изъяты> положительного ответа на финансирование <данные изъяты> Павлов предоставил уведомление дебитора <данные изъяты>, а Павлова подписала генеральный договор о факторинговом обслуживании. После выделения лимита, Павлов начал предоставлять в офис <данные изъяты> товарные накладные и счета-фактуры о поставках в <данные изъяты> продуктов питания. Так как Павлов не имел право подписи, он забирал из офиса <данные изъяты> реестры денежных требований и привозил их уже подписанные Павловой. В процессе финансирования <данные изъяты> Гришкова неоднократно интересовалась у него и у других сотрудников <данные изъяты> о ходе финансирования <данные изъяты>. Свидетель Л показала, что <данные изъяты> в качестве клиента <данные изъяты> было рекомендовано Гришковой, постоянно интересовавшейся обработкой документов и выделением на это общество денежных средств. В соответствии с показаниями свидетеля Г агентский контакт на <данные изъяты> был передан в <данные изъяты> Гришковой. Коммерческим директором <данные изъяты> являлся Павлов, который в доверительной беседе сообщил ей (Г) о том, что за постановку организации на факторинговое обслуживание заплатил Гришковой денежные средства пропорционально сумме выделенного лимита. Из показаний свидетеля М следует, что Павлов ( ) приходил в офис к Гришковой, представляя интересы <данные изъяты>. По показаниям свидетеля К документы в <данные изъяты>, касающиеся финансирования <данные изъяты>, предоставляли как Павлов, так и Павлова. При этом образовавшуюся у <данные изъяты> задолженность перед <данные изъяты> Павлова признавала, объясняя её временными финансовыми трудностями. Факт заключения договора, на основании которого потерпевшим осуществлялось перечисление похищенных денежных средств, подтверждается изъятыми в <данные изъяты> в ходе выемки (т.7 л.д.2-56) и осмотренными в суде вещественными доказательствами: генеральным договором о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ, заключённым между <данные изъяты> и <данные изъяты>, в лице директоров Павловой, анкетой <данные изъяты>, реестрами денежных требований <данные изъяты>, уступленных <данные изъяты> по дебитору <данные изъяты>, анкетой этого дебитора и уведомлением ему о переуступке требований, договором поставки, счетами-фактурами и товарными накладными о поставках товара данному дебитору. По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ подписи от имени Павловой в генеральном договоре о факторинговом обслуживании и других указанных документах выполнены Павловой (т. 19 л.д.84-94). Использование Павловой для совершения хищения своего служебного положения подтверждается изъятыми в ИФНС России № 15 по <адрес> в ходе выемки (т.19 л.д. 7-14) и осмотренными в судебном заседании вещественными доказательствами, в том числе решениями учредителя <данные изъяты>, из которого следует, что генеральным директором этого общества в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ была Павлова, и уставом <данные изъяты>, согласно которому генеральный директор является единоличным исполнительным органом, действующим от имени общества без доверенности. Подсудимые Павлова и Павлов признали, что никаких поставок <данные изъяты> не осуществляло. Данное обстоятельство подтверждается налоговой отчётностью <данные изъяты>, в которой за период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ значатся «нулевые» показатели по всем основным видам финансово-хозяйственной деятельности (т.19 л.д. 30-44). Кроме этого, подложность предоставленных в <данные изъяты> документов о финансово-хозяйственной деятельности <данные изъяты>, а также причастность к этому преступлению Шестаковой подтверждается экспертными заключениями № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ, из которых следует, что часть предоставленных в <данные изъяты> документов о финансово-хозяйственных отношениях между <данные изъяты> и <данные изъяты> изготавливалась Шестаковой, так как именно ею были выполнены рукописные записи расшифровки подписей работников <данные изъяты> и <данные изъяты> в товарных накладных и счетах-фактурах о поставках товара в <данные изъяты>, а сами подписи от имени этих работников выполнены, вероятно, Шестаковой. Ею же, вероятно, выполнены и подписи от имени Павловой в уведомлении <данные изъяты>, письме об увеличении лимитов финансирования и целом ряде реестров (т.19 л.д. 84-94, 117-122). Об исполнении потерпевшим своих обязательств по договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ свидетельствует выписка движения денежных средств по расчётному счёту <данные изъяты>, согласно которой в период со ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ перечислило на расчётный счёт <данные изъяты> Из протокола осмотра изъятых в ходе выемки в ОАО «Банк Москвы» документов (договора банковского счёта, копии приказа, платёжных поручений и банковских чеков) усматривается, что расчётным счётом <данные изъяты> с ДД.ММ.ГГГГ распоряжалась только Павлова, а с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ – Шестакова, как исполняющая обязанности директора; и Павлова, и Шестакова в период осуществления потерпевшим финансирования неоднократно снимали с расчётного счёта <данные изъяты> наличные денежные средства по чекам, возвращали в <данные изъяты> часть поступивших денежных средств, а также перечисляли деньги платёжными поручениями различным юридическим лицам, в том числе перечислили более 4 миллионов рублей на счёт возглавляемого Шестаковой <данные изъяты> (т.20 л.д. 57-73). По заключению эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ с расчетного счета <данные изъяты> по генеральному договору о факторинговом обслуживании № от ДД.ММ.ГГГГ на расчетный счет <данные изъяты> всего было перечислено 10 817 329 рублей 22 копеек, а возвращено 3 830 443 рубля 49 копеек, то есть сумма похищенных денежных средств составила 6 986 885 рублей 73 копейки (10 817 329, 22 – 3 830 443,49) (т.16 л.д.43-78). Причастность к совершению данного преступления Гришковой и её роль в нём подтверждается не только приведёнными выше показаниями свидетелей К, Л, Г, М, но и показаниями самих подсудимых Павлова, Павловой и Шестаковой. Так, Павлов показал, что Гришкова ознакомилась с документами <данные изъяты> и, несмотря на отсутствие у общества должников (дебиторов), заверила, что финансирование будет выделено, после чего познакомила его с Шестаковой, представив её как директора <данные изъяты>, предложив ему и Шестаковой совместно получить финансирование на <данные изъяты> и потребовав за свою помощь в получении денежных средств вознаграждение; именно Гришкова давала указания о том, куда и какие документы необходимо предоставить, информировала о выделении лимитов финансирования, координировала всю связанную с этим деятельность, получала за свои услуги значительное вознаграждение. Шестакова по данным обстоятельствам при повторном допросе в судебном заседании дала аналогичные показания, дополнив, что Гришкова предложила для получения финансирования предоставить в <данные изъяты> подложные документы о финансово-хозяйственной деятельности юридических лиц. Кроме этого, Шестакова пояснила, что Павлова не только знала о подложности предоставляемых ею в <данные изъяты> документов, но и проявляла заинтересованность в получении на <данные изъяты> финансирования. Показания Шестаковой о роли Павловой в совершении преступления соответствуют занимаемому Павловой в <данные изъяты> положению и тем распорядительным действиям, которые были ею выполнены, а также согласуются с вышеуказанными показаниями свидетелей К и С, из которых усматривается, что Павлова не просто предоставляла в <данные изъяты> подложные документы, но и сообщала им (К и С), как сотрудникам <данные изъяты>, не соответствующие действительности сведения о хозяйственной деятельности <данные изъяты>, тем самым вводя их в заблуждение относительно обеспеченности возврата денежных средств. С другой стороны, утверждение Шестаковой о её непричастности к хищению денежных средств, полученных на счёт <данные изъяты>, опровергаются показаниями подсудимого Павлова о том, что обязательным условием финансирования <данные изъяты>, выдвинутым Гришковой, являлось участие Шестаковой. Последняя была представлена ему (Павлову) как руководитель <данные изъяты>. Без участия Шестаковой невозможно было получить финансирование на <данные изъяты>, Шестакова передавала ему документы от имени <данные изъяты> и наряду с Гришковой консультировала по всем вопросам, связанным с процедурой получения денежных средств от <данные изъяты>, а в дальнейшем настояла утвердить её исполняющим обязанности директора <данные изъяты> с целью предоставления ей возможности распоряжаться расчётным счётом. Анализ вышеуказанных доказательств свидетельствует о том, что в данном хищении денежных средств <данные изъяты> непосредственное участие принимали Павлова и Павлов, предоставлявшие потерпевшему недостоверные сведения и фиктивные документы, на основании которых были выделены денежные средства, а также Шестакова, которая не только изготавливала эти подложные документы, но и распоряжалась расчётным счётом <данные изъяты>, осуществляя возвраты денежных средств в <данные изъяты>, позволявшие продолжать получать от потерпевшего финансирование. Гришкова же предложила Павлову и Шестаковой совместно совершить хищение денежных средств, предоставив всю необходимую для этого информацию и содействуя этому советами и указаниями. Таким образом, вина всех подсудимых в совершении указанных преступлений доказана. Приведённые выше в приговоре доказательства являются допустимыми, так как получены в соответствии с законом и исследованы в судебном заседании в установленном законом порядке. Показания свидетелей, ранее данные ими при производстве предварительного расследования, оглашались в судебном заседании на основании ст. 281 УПК РФ. Причём присутствующие в суде свидетели полностью подтвердили эти показания, объясняя причины, по которым не смогли вспомнить отдельные обстоятельства дела, давностью происшедших событий. Подсудимые Попов, Павлова, Павлов, Когай и Спиридонова, а также Шестакова (по эпизоду обвинения с использованием <данные изъяты>) признали обстоятельства получения ими от потерпевшего финансирования по фиктивным документам, то есть путём обмана, поскольку потерпевший, предоставляя значительные суммы денежных средств, был введён в заблуждение относительности обеспеченности обязательств переуступленными ему денежными требованиями к дебиторам, которые в действительности не существовали. Эти подсудимые также согласились с тем, что условия заключённых с потерпевшим договоров о факторинговом обслуживании являлись для клиентов <данные изъяты> достаточно обременительными, поскольку предусматривали возврат полученных денежных средств с высокими процентами (2,5 – 3 % в месяц или 30 – 36 % годовых). Причём подсудимые, по их показаниям, выплачивали Гришковой вознаграждение, доходившее до 10% от размера выделенного лимита, а также различные суммы за оказанные в процессе финансирования услуги. При этом судом на основании изложенных выше в приговоре доказательств установлено (и это не оспаривается подсудимыми), что ни одно из указанных в приговоре юридических лиц, на которое было получено финансирование от <данные изъяты>, в момент заключения договоров с потерпевшим не имело активов, достаточных для исполнения обязательств по договорам о факторинговом обслуживании на изложенных условиях, не осуществляло деятельности, приносящей доход, сравнимый с теми процентами, которые наряду с возвращением всей суммы полученных денежных средств следовало выплатить потерпевшему и Гришковой. Поступившие от <данные изъяты> денежные средства расходовались подсудимыми крайне расточительно и безвозвратно. При таких обстоятельствах доводы подсудимых о том, что, заключая с потерпевшим договоры и получая от него денежные средства, они намеривались исполнить свои долговые обязательства, нельзя признать состоятельными. Факт возврата потерпевшему части полученных от него денежных средств свидетельствует лишь о том, что подсудимые пытались создать видимость добросовестного исполнения своих обязательств. Исследованные судом банковские документы и другие доказательства, приведённые выше в приговоре, указывают на то, что возврат денежных средств осуществлялся из тех средств, которые поступали от потерпевшего и не были израсходованы (в том числе из средств, перераспределяемых подсудимыми между юридическими лицами). По показаниям Когая лимит запрошенных им на <данные изъяты> денежных средств значительно превышал его (Когая) потребность в деньгах, поскольку так посоветовала сделать Гришкова, разъяснив, что неизрасходованные деньги необходимо будет возвращать <данные изъяты>. Из показаний Сыромятниковой следует, что возврат части полученных от потерпевшего и не использованных ею и Гришковой денежных средств, был необходим для того, чтобы сотрудники <данные изъяты> при первой же просрочке платежа не принялись проверять дебиторов и не выявили подлог, что привело бы к прекращению дальнейшего финансирования; к тому же после возврата этих средств <данные изъяты> осуществлял перечисления «вторых» платежей по договору. Из содержания осмотренных в судебном заседании генеральных договоров о факторинговом обслуживании усматривается, что по условиям этих сделок финансирование клиента фактором (<данные изъяты>) по каждому реестру переуступленных денежных требований осуществляется двумя платежами, причём сумма «второго платежа» перечисляется лишь после возврата клиентом денежных средств в размере уступленного требования. При этом фактор вправе уведомить дебиторов о необходимости уплатить по уступленным денежным требованиям и приостановить действие лимитов финансирования в случае неисполнения клиентом своих обязательств. Таким образом, возвращение потерпевшему части полученных от него денежных средств позволяло подсудимым скрывать обман, с помощью которого было получено финансирование, продолжать получать денежные средства и даже увеличивать лимиты финансирования. Более того, само неиспользование для хозяйственной деятельности организаций части полученных от потерпевшего денежных средств, оставления их на расчётных счетах или перечисления на счета других организаций, клиентов <данные изъяты>, для осуществления возврата очередного платежа, также указывает на то, что денежные средства получались не в заявленных целях (использование в деятельности коммерческой организации), а для их хищения. Нельзя признать состоятельными доводы подсудимых Шестаковой, Попова, Павлова об использовании полученных от потерпевшего средств на развитие бизнеса, способного принести доход, достаточный для погашения задолженности перед потерпевшим, а также показания подсудимого Когая о том, что он сам стал жертвой обмана, выплатив по указанию Гришковой более 4 миллионов рублей, которые ему не вернули. Так, показания Шестаковой и Когая о том, что они по устой договорённости, без оформления каких-либо расписок и заключений письменных договоров, доверили малознакомым людям столь значительные суммы (Шестакова – около 9 миллионов рублей, а Когай – более 4 миллионов рублей), явно надуманы. Из показаний же Попова и Павлова следует, что средства, полученные для <данные изъяты> и <данные изъяты> (коммерческих организаций, обладающих общей правоспособностью и наделённых в силу п. 1 ст. 49 ГК РФ правом осуществлять любую не запрещённую законом деятельность) направлялись на осуществление предпринимательской деятельности других юридических лиц, то есть активы должников <данные изъяты> намеренно «выводились», что также указывает на преступность преследуемых этими подсудимыми целей. Об умысле всех подсудимых (включая Гришкову) на хищение денежных средств свидетельствуют и факты выплаты Гришковой другими подсудимыми значительных денежных сумм, в том числе и в виде процентов за каждый комплект предоставленных в <данные изъяты> документов (счёта-фактуры и накладной), являвшихся, как это установлено судом, подложными. До знакомства с Гришковой никто из остальных подсудимых (по их показаниям) не знал о процедуре финансирования в <данные изъяты>. Именно Гришкова разъяснила им механизм финансирования и предложила заключить с потерпевшим договоры, оказывала помощь в получении от потерпевшего денежных средств и получала за это вознаграждение. По показаниям подсудимых Когая и Шестаковой, а также оглашённым показаниям Сыромятниковой, Гришкова не только знала о подложности предоставляемых в <данные изъяты> документов, но и сама советовала использовать их, организовывала их подготовку и передачу, информировала о ходе финансирования и координировала всю деятельность, направленную на получение денежных средств от потерпевшего, за что и получала своё вознаграждение. По утверждению Сыромятниковой Гришкова получила за свои «услуги» более 20 миллионов рублей; по словам Когая, он выплатил Гришковой 700 000 рублей и по её указанию перечислил на различные счета около 4 миллионов рублей; Шестакова пояснила, что вознаграждение Гришковой за финансирование <данные изъяты> составило около 3 миллионов рублей, <данные изъяты> и <данные изъяты> - более чем по 2 миллиона рублей. Попов показал, что из денежных средств, поступивших от потерпевшего на расчётный счёт <данные изъяты>, 2,5 миллиона рублей он отдал Гришковой. Сама Гришкова признала, что получала от подсудимых от 5 до 10 % от суммы выделенного лимита, а также 2 – 3% от каждого перечисления за предоставленный в <данные изъяты> комплект документов (счёта-фактуры и накладной). Её доводы о том, что при таком положении она не знала о подложности предоставляемых в <данные изъяты> документов и о намерениях похитить денежные средства потерпевшего, явно надуманы. Давая оценку показаниям подсудимой Гришковой, суд принимает во внимание, что Гришкова в суде так и не смогла убедительно объяснить, за какие именно «услуги» она получала столь значительные денежные средства, почему соглашение об оказании этих «услуг» не было оформлено письменно и по какой причине остальные подсудимые производили ей указанные выплаты в отсутствие каких-либо письменных обязательств, да ещё и при наличии непогашенной задолженности по заключённым договорам перед <данные изъяты>. Суд убеждён, что Гришкова, как и остальные подсудимые, осуществляя действия, направленные на получение от потерпевшего денежных средств, действовала с намерением совершить хищение. Высказанные защитниками доводы о том, что подсудимые не могут быть признаны виновными в хищениях, так как в обвинительном заключении не указан корыстный мотив данных преступлений, суд отвергает, поскольку в ходе судебного разбирательства установлено (и это указано в обвинительном заключении), что действия всех подсудимых были направлены на хищения денежных средств потерпевшего, то есть были мотивированы корыстью. Не принимает суд во внимание и доводы адвоката Сироткина И.Б., защитника подсудимого Попова, о нарушении прав его подзащитного, выразившихся в том, что уголовное дело в отношении Попова не возбуждалось. Из материалов дела видно, что оно возбуждено по факту хищения денежных средств <данные изъяты> неустановленными лицами (т.1 л.д. 1). В ходе расследования по делу был установлен точный размер похищенных денежных средств, а также лица, подлежащие привлечению в качестве обвиняемых (включая Попова), и иные обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу. При таких обстоятельствах необходимости в возбуждении уголовного дела в отношении каждого из подсудимых не имелось. Обвинение Попову на предварительном следствии было предъявлено, право на защиту обеспечено. Исходя из изложенного действия Гришковой по каждому из эпизодов, связанных с получением финансирования на <данные изъяты>, <данные изъяты> и дважды на <данные изъяты>, подлежат квалификации по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от ДД.ММ.ГГГГ) как хищение чужого имущества путём обмана (мошенничество), совершённое в особо крупном размере. Действия Шестаковой по эпизоду с <данные изъяты> суд кваоифицирует по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от ДД.ММ.ГГГГ) как хищение чужого имущества путём обмана (мошенничество), совершённое группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере. Действия Попова по каждому из двух эпизодов получения финансирования на <данные изъяты> надлежит квалифицировать по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от ДД.ММ.ГГГГ) как хищение чужого имущества путём обмана (мошенничество), совершённое в особо крупном размере. Деяния Павловой, Когая и Спиридоновой, связанные с получением каждым из них финансирования на <данные изъяты>, <данные изъяты> и <данные изъяты> соответственно, следует квалифицировать по ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от ДД.ММ.ГГГГ) как хищение чужого имущества путём обмана (мошенничество), совершённое группой лиц по предварительному сговору, с использованием своего служебного положения, в особо крупном размере. Давая действиям подсудимых по каждому эпизоду их преступной деятельности самостоятельную квалификацию, суд исходит из того, что, несмотря на схожий способ совершения всех этих хищений, они существенно отличаются друг от друга составом участников, а также физических и юридических лиц, с использованием которых совершены эти преступления. Каждое из хищений требовало отдельной предварительной подготовки и приисканий своих средств для совершения. Органами предварительного следствия действия Шестаковой и Гришковой, направленные на хищения денежных средств потерпевшего с использованием <данные изъяты>, <данные изъяты>, <данные изъяты>, были квалифицированы по ч. 4 ст. 159 УК РФ как хищение чужого имущества путём обмана (мошенничество), совершённое группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере (Когая, Спиридоновой и Павловой – ещё и с использованием своего служебного положения). В судебном заседании государственный обвинитель Тутынина М.В. изменила обвинение Гришковой и Шестаковой в строну смягчения, исключив из него вменённый по трём эпизодам квалифицирующий признак совершения мошенничества организованной группой и предложив квалифицировать деяния по данным эпизодам как совершённые группой лиц по предварительному сговору. Принимая данное изменение обвинения, суд, вместе с тем, полагает, что действиям Гришковой, Шестаковой и Попова стороной обвинения дана неточная юридическая оценка. Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. В силу ч. 5 ст. 33 УК РФ). Гришковой по всем эпизодам хищений вменён квалифицирующий признак совершения мошенничества «группой лиц по предварительному сговору» (с учётом изменения обвинения государственным обвинителем). Однако данных о том, что Гришкова непосредственно участвовала в хищении денежных средств совместно с Поповым (по обоим эпизодам с <данные изъяты>), с Сыромятниковой (по эпизоду с <данные изъяты>), с Шестаковой (по эпизоду с <данные изъяты>), а также с Шестаковой, Павловым и Павловой (по эпизоду с <данные изъяты>), не имеется. Более того, из обвинительного заключения следует, что Гришкова при совершении данных преступлений подложные документы и не соответствующие действительности сведения о финансово-хозяйственной деятельности юридических лиц в <данные изъяты> не предоставляла, каких-либо иных действий, направленных на обман потерпевшего, не предпринимала. Во всяком случае, в обвинительном заключении совершение подобных действий Гришковой не вменено. Судом установлено, что Гришкова предлагала другим подсудимым совершить названные преступления, содействовала их совершению советами, указаниями, предоставлением информации, а в некоторых случаях и предоставлением подложных документов, служивших средством совершения преступления, то есть являлась пособником, поэтому её действия по данным эпизодам преступной деятельности квалифицированы судом со ссылкой на ч. 5 ст. 33 УК РФ. Учитывая это, из обвинения Попова по обоим преступлениям и Шестаковой по эпизоду с <данные изъяты> исключён квалифицирующий признак совершения мошенничества «группой лиц по предварительному сговору». Кроме этого, в ходе судебного разбирательства не нашли своего подтверждения наличие у Гришковой и Шестаковой предварительной договорённости на совершение хищения, связанного с финансированием <данные изъяты>, и использование для совершения данного преступления Шестаковой своего служебного положения, о чём указано выше в приговоре, поэтому из обвинения Гришковой и Шестаковой по указанному эпизоду суд также исключил квалифицирующий признак совершения мошенничества «группой лиц по предварительному сговору», а из обвинения Шестаковой – ещё и «с использование своего служебного положения». С учётом обстоятельств дела и поведения подсудимых в судебном заседании, оснований сомневаться в том, что Гришкова, Шестакова, Попов, Павлов, Павлова, Когай и Спиридонова вменяемы, у суда не имеется, поэтому они подлежат наказанию за совершенные ими преступления. Определяя вид и меру наказания виновным, суд учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, данные о личности подсудимых, а также влияние наказания на исправление подсудимых и на условия жизни их семей. Суд, в частности, принимает во внимание положительные характеристики подсудимых, их состояние здоровья, отсутствие на момент совершения преступлений судимостей, а также семейное положение, в том числе наличие у Попова беременной супруги и больной матери; у Спиридоновой на иждивении престарелой матери. Смягчающими наказание обстоятельствами суд признаёт наличие двоих малолетних детей у Когая, наличие несовершеннолетнего ребёнка, страдающего тяжёлыми заболеваниями, у Павлова и Павловой; инвалидность Шестаковой, имеющей множество тяжёлых заболеваний; а также активное способствование Шестаковой, Когаем, Спиридоновой и Павловым изобличению других соучастников преступления. Обстоятельством, отягчающим наказание Гришковой и Шестаковой, является совершение ими преступления, связанного с получением денежных средств на расчётный счёт <данные изъяты>, в составе группы лиц. В целях исправления виновных и предупреждения совершения новых преступлений, каждому из них следует назначить наказание в виде лишения свободы без применения дополнительных видов наказания. При этом Павловой, Когаю и Спиридоновой, с учётом роли этих подсудимых в совершённых ими преступлениях, наличия у каждого из них смягчающих обстоятельств, необходимо в соответствии со ст. 73 УК РФ назначить условное наказание, которое сможет обеспечить их исправление. Условное наказание по тем же мотивам (возможности исправления) должно быть назначено и Шестаковой, принимая во внимание её возраст, крайне тяжёлое состояние здоровья, а также активное способствование изобличению других соучастников преступления. Применение положений ст. 73 УК РФ к Гришковой, Попову и Павлову, по мнению суда, не сможет обеспечить достижения целей наказания. Для исполнения приговора меру пресечения этим подсудимым следует изменить на заключение под стражу. В соответствии со ст. 72 УК РФ в срок назначенного Гришковой наказания следует зачесть время содержания её под стражей с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ включительно. Разрешая заявленный <данные изъяты> иск к Гришковой Г.Ж., Когаю Р.К., Павловой А.В., Павлову О.А., Попову А.С., Спиридоновой Е.М., Сыромятниковой С.Г., Шестаковой Г.В., суд исходит из положений статей 1064 и 1080 ГК РФ о солидарной ответственности лиц за совместно причинённый ими потерпевшему вред. Вина гражданских ответчиков в причинении материального ущерба истцу доказана. Размер этого вреда по каждому преступлению установлен. Поэтому иск <данные изъяты> подлежит удовлетворению. С гражданских ответчиков подлежит взысканию причинённый ими ущерб. Высказанные в судебном заседании защитниками подсудимых доводы о необходимости оставления искового заявления <данные изъяты> без рассмотрения являются необоснованными. Представитель гражданского истца Березин С.В., выступая в суде, заявленный иск полностью поддержал. В дальнейшем, представитель истца в судебные заседания не являлся, однако и отказ от своего иска суду не заявлял. Прокурор, выступая в прениях, иск полностью поддержал. При таких обстоятельствах правовых оснований для оставления искового заявления без рассмотрения у суда не имеется. В связи с удовлетворением иска, арест, наложенный на денежные средства Гришковой и Сыромятниковой, должен быть сохранён до исполнения этими гражданскими ответчиками приговора в части гражданского иска либо до решения вопроса об обращении взыскания на это имущество в соответствии с порядком, установленным законодательством об исполнительном производстве. Вопросы о вещественных доказательствах суд разрешает в соответствии с требованиями части 3 ст. 81 УПК РФ, руководствуясь которыми считает необходимым печати организаций, как орудия преступлений, уничтожить; регистрационные дела юридических лиц и банковскую карту Гришковой – возвратить законным владельцам, а документы – оставить при деле. На основании изложенного и руководствуясь статьями 307, 308 и 309 УПК РФ, суд ПРИГОВОРИЛ: Признать Гришкову Г.Ж. виновной в совершении пяти преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от 07.03.2011г.), назначив ей наказание: - по ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г., – лишение свободы на три года за каждое из этих преступлений; - по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизод с <данные изъяты>), – лишение свободы на три года шесть месяцев; - по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизоды с <данные изъяты> и <данные изъяты>), – лишение свободы на два года шесть месяцев за каждое; - по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (два эпизода с <данные изъяты>), – лишение свободы на два года три месяца за каждое. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений назначить Гришковой Г.Ж. окончательное наказание в виде лишения свободы на пять лет шесть месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Срок наказания Гришковой Г.Ж. исчислять со дня взятия под стражу, зачесть в этот срок время нахождение под стражей с 17.12.2008г. по 12.04.2010г. включительно. Признать Шестакову Г.В. виновной в совершении трёх преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от 07.03.2011г.), назначив ей наказание: - по ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизод с <данные изъяты>), – лишение свободы на два года шесть месяцев; - по ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизоды с <данные изъяты>, <данные изъяты>), – лишение свободы на три года за каждое. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений назначить Шестаковой Г.В. окончательное наказание в виде лишения свободы на четыре года. Признать Попова А.С. виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от 07.03.2011г.), назначив ему наказание: - по ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизод с <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ), – лишение свободы на два года шесть месяцев. - по ч. 4 ст. 159 УК РФ, в редакции от 07.03.2011г. (эпизод с <данные изъяты> по договору от ДД.ММ.ГГГГ), – лишение свободы на два года девять месяцев. На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения наказаний по совокупности преступлений назначить Попову А.С. окончательное наказание в виде лишения свободы на три года с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Срок наказания Попову А.С. исчислять со дня взятия его под стражу. Признать Павлова О.А. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от 07.03.2011г.), назначив ему наказание в виде лишение свободы на три года. На основании ч. 5 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения данного наказания с наказанием по приговору от ДД.ММ.ГГГГ назначить Павлову О.А. окончательное наказание в виде лишения свободы на три года шесть месяцев с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Срок наказания Павлову О.А. исчислять с 22 марта 2010 года, зачтя в него время содержание под стражей с 26 по 28 июня 2009 года Признать Когая Р.К., Павлову А.В., Спиридонову Е.М. каждого виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (в редакции закона от 07.03.2011г.), назначив наказание: - Когаю Р.К. в виде лишения свободы на два года шесть месяцев; - Павловой А.В. и Спиридоновой Е.М. каждой в виде лишения свободы на три года. На основании статьи 73 УК РФ наказание, назначенное Шестаковой Г.В., Когаю Р.К., Павловой А.В. и Спиридоновой Е.М., считать условным. Установить Шестаковой Г.В., Когаю Р.К., Павловой А.В., Спиридоновой Е.М. испытательный срок в три года каждому, возложив на условно осуждённых обязанности в период испытательного срока не менять без уведомления уголовно-исполнительной инспекции мест постоянного жительства и работы и являться в указанную инспекцию на регистрацию в установленные этим органом дни. Меру пресечения Шестаковой Г.В., Когаю Р.К., Павловой А.В., Спиридоновой Е.М. до вступления приговора суда в законную силу оставить прежней – подписку о невыезде и надлежащем поведении. Гришковой Г.Ж., Попову А.С. и Павлову О.А. меру пресечения изменить на заключение под стражу до вступления приговора суда в законную силу. Взять их под стражу в зале суда. Гражданский иск <данные изъяты> удовлетворить. Взыскать в пользу <данные изъяты> в счёт возмещения причинённого ущерба: - с Гришковой Г.Ж. и Сыромятниковой С.Г. в солидарном порядке - с Гришковой Г.Ж. и Попова А.С. в солидарном порядке 19 777 837 рублей 42 копейки (3 279 329,15 + 16 498 508,27); - с Гришковой Г.Ж. и Шестаковой Г.В. в солидарном порядке 20 642 711 рублей 48 копеек (15 632 985,47 + 5 009 726,01); - с Гришковой Г.Ж., Шестаковой Г.В., Павлова О.А., Павловой А.В. в солидарном порядке 6 986 885 рублей 73 копейки; - с Гришковой Г.Ж. и Когая Р.К. в солидарном порядке 5 352 316 рублей 27 копеек; - с Гришковой Г.Ж. и Спиридоновой Е.М. в солидарном порядке 6 039 941 рубль 61 копейку. Вещественные доказательства: – генеральные договоры, анкеты, уведомления, реестры, счета-фактуры, товарные накладные о финансировании <данные изъяты>; договоры купли-продажи квартир; копию доверенности от ДД.ММ.ГГГГ; документы со свободными образцами подписей и почерка <данные изъяты>; юридические дела <данные изъяты>; платежные документы по расчетному счету <данные изъяты>; документы, подтверждающие аренду помещения у <данные изъяты>; договор от ДД.ММ.ГГГГ между <данные изъяты>; документы, подтверждающие приобретение <данные изъяты> столовой посуды; расписки Павлова О.А от ДД.ММ.ГГГГ, <данные изъяты>; договор банковского счета № от ДД.ММ.ГГГГ; договор вклада № от ДД.ММ.ГГГГ; чеки <данные изъяты>; документы по аренде помещения <данные изъяты>; товарные накладные на приобретение материалов в <данные изъяты>; заявление, приходные ордера о перечислении денежных средств Б, Поповым для Гришковой; счета-фактуры, товарные накладные, изъятые у В; документы по открытию счетов <данные изъяты>; платежные документы, изъятые в <данные изъяты>; документы, изъятые в ходе обыска у Гришковой, Сыромятниковой, Шестаковой, а также в ходе осмотра автомобиля Сыромятниковой; договор поставки № между <данные изъяты> <данные изъяты>, счета-фактуры, товарные накладные, платежные поручения; документы о приобретении товара у <данные изъяты>; лизинговые договора и документы к данным договорам на <данные изъяты>; договоры купли-продажи автомобилей, платежные документы – оставить при деле; - печати <данные изъяты> – уничтожить; - регистрационные дела <данные изъяты> – возвратить в налоговый орган, а банковскую карту «УралСиб» – возвратить Гришковой Г.Ж. Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Красноярского краевого суда в течение 10 суток со дня провозглашения, а осуждённым, содержащимся под стражей, - в тот же срок со дня вручения ему копии приговора. В случае подачи кассационной жалобы осуждённый вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции, о чём должно быть указано в его кассационной жалобе. Председательствующий:
Попова А.С., Павлова О.А., Павловой А.В., Когая Р.К., Спиридоновой Е.М.,
Сироткина И.Б., Киселева О.Н., Турыгина О.Б., Дубинниковой Т.Р., Грачёвой Л.А.,
Бобковой Л.А.,
878 986 рублей 52 копейки, ДД.ММ.ГГГГ – 403 479 рублей 80 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 307 085 рублей 09 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 289 506 рублей 61 копейку, ДД.ММ.ГГГГ – 242 542 рубля 86 копеек, ДД.ММ.ГГГГ – 193 497 рублей 54 копейки, то есть всего 10817 329 рублей 22 копейки.
22 707 007 рублей 80 копеек, а возвращено 7 074 022 рублей 33 копеек, то есть сумма похищенных денежных средств составила 15632 985 рублей 47 копеек (22707007,8 – 7074022,33) (т.16 л.д.43-78).
10 817 329 рублей 22 копеек (т.5 л.д. 56-69).
55 265 051 рубль 41 копейку (46 765 064,61 + 8 499 986,8);