Дело № 2-632/11

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

Куйбышевский районный суд г.Новокузнецка Кемеровской области

в составе председательствующего судьи Коршунова Б.В.,

при секретаре Боголюбовой Н.П.,

с участием помощника прокурора Куйбышевского района г.Новокузнецка Маклаковой М.Н.,

рассмотрев в открытом судебном заседании в г.Новокузнецке 18 апреля 2011г.

гражданское дело по иску Брюховой О.В., Брюхова А.С. Брюхова Д.С. к ОАО «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь» о компенсации морального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Брюхова О.В. от своего имени и в качестве законного представителя несовершеннолетнего сына Брюхова Д.С., 1997 г.р., и Брюхов А.С. обратились в Куйбышевский районный суд г.Новокузнецка с иском к ОАО «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь» (далее – ОАО «ОУК «Южкузбассуголь») о возмещении морального вреда, в котором просили взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 150000 руб. в пользу каждого из истцов, а также расходы, связанные с обращением в суд.

В обоснование своих требований истцы ссылались на то, что 19.03.07г. на филиале «Шахта «Ульяновская» ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» в результате несчастного случая на производстве погиб Брюхов Сергей Анатольевич – муж Брюховой О.В. и отец Брюхова А.С. и Брюхова Д.С. В соответствии с соглашениями о компенсации морального вреда от 29.03.07г. ответчик компенсировал истцам моральный вред лишь в небольшой части 100000 руб. При подписании данного соглашения она (истица) не понимала - какие документы ей дают на подпись, так как находилась в глубочайшей депрессии в связи с трагической гибелью мужа. Компенсированный ответчиком моральный вред несоразмерен тем нравственным страданиям, которые они испытали и испытывают в настоящее время. Последствия пережитой трагедии явились тяжелым психологическим ударом для каждого из истцов. На момент несчастного случая они проживали совместно одной семьей с погибшим, имели с ним тесные межличностные отношения, были очень привязаны друг к другу.

В судебном заседании истица Брюхова О.В. исковые требования от своего имени и от имени малолетнего сына поддержала в полном объеме и пояснила, что прожила с мужем в браке 16 лет. От брака имеется двое сыновей. 19.03.07г. по телевизору узнала о взрыве на шахте, до последнего надеялась, что муж остался в живых. Ездила в морг на опознание мужа. В период похорон находилась в сильном стрессовом состоянии, в связи с чем ей давали сильнодействующие препараты. После смерти мужа было высокое давление, но к врачам она не обращалась, вообще не хотела выходить на улицу. На момент смерти мужа детям было 9 и 16 лет. Дети очень сильно были привязаны к отцу. Несмотря на то, что прошло 4 года, она с детьми до сих пор переживают по поводу случившегося, трудно переносят утрату мужа и отца. Младший сын, вспоминая об отце - всегда плачет. После смерти мужа им были произведены различные денежные выплаты за счет ОАО «ОУК «Южкузбассуголь», один раз за счет ответчика ездила с младшим сыном на курорт «Белокуриха». Когда 29.03.07г. участвовала в заседании комиссии, на которой решались вопросы по выплатам - подписывала все документы, не читая, поскольку находилась в стрессовом состоянии после смерти мужа.

Истец Брюхов А.С. исковые требования поддержал, пояснил, что на момент гибели отца ему было 16 лет, обучался в школе. Первые две недели после смерти отца не ходил в школу, потом продолжил обучение. Во время похорон ему давали успокоительные лекарства. Впоследствии за медицинской или психологической помощью не обращался. В настоящее врем обучается в ВУЗе на бюджетном отделении, ответчиком производятся ему ежемесячные выплаты в размере 25-30 тыс.руб.

Представитель истцов – Мамиев Е.В. исковые требования поддержал, дал пояснения аналогичные доводам искового заявления. Считает, что все выплаты, произведенные добровольно ответчиком (за исключением 100000руб.) являются дополнительными социальными гарантиями и не могут расцениваться как компенсация морального вреда. Произведенная ответчиком компенсация морального вреда не учитывала индивидуальных особенностей истцов и ее размер явно не соответствует степени причиненных им страданий.

Представитель ответчика ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» Киселев А.Ю., действующий на основании доверенности, исковые требования не признал, в судебном заседании не оспаривал фактические обстоятельства дела в части того, что погибший Брюхов С.А. являлся работником на предприятии ответчика, погиб в связи с исполнением своих трудовых обязанностей, в связи с чем истцам были причинены нравственные страдания. Доказательств физических страданий, наступившего вреда здоровью – стороной истца не представлено. Считает, что ответчиком в досудебном порядке уже компенсирован в полном объеме моральный вред, причиненный истцам. В соответствии с решением Комиссии по оказанию помощи семьям погибших шахтеров, истцам были произведены значительные выплаты компенсационного характера, которые не являются возмещением материального ущерба, и призваны компенсировать причиненные моральные страдания.

Представитель прокуратуры в заключении полагал исковые требования обоснованными, т.к. истцам был причинен моральный вред, не в полном объеме компенсированный ответчиком. Полагает, что учитывая произведенные ответчиком в добровольном порядке выплаты, хотя и не являющиеся компенсацией морального вреда, но носящие компенсационный характер, размер компенсации, заявленный в исковых требованиях, подлежит снижению с учетом принципов разумности и справедливости.

Рассмотрев заявленные исковые требования, заслушав пояснения участников процесса, заключение прокурора, показания свидетелей, исследовав письменные доказательства, материалы дела, суд приходит к выводу о том, что исковые требования подлежат частичному удовлетворению.

В соответствии со ст.1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

В соответствии со ст.1079 ГК РФ, юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих, обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

В соответствии со ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

Согласно ч.1 ст.1099 ГК РФ, основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными, главой 59 и статьей 151 Гражданского Кодекса РФ.

На основании ст.1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В силу ст. 22 ТК РФ работодатель обязан: обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда; возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами РФ.

На основании ст. 237 Трудового кодекса РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Из представленных доказательств, в т.ч. акта № 17 о несчастном случае на производстве, Брюхов С.А. на момент смерти работал в ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» филиал «Шахта «Ульяновская» в должности начальника участка по проведению горных выработок № 8 и погиб 19.03.07г. при исполнении своих трудовых обязанностей в результате производственной аварии. Ответчиком данный факт не оспаривается.

Согласно свидетельству о смерти II-ЛО № 543774, выданному 21.03.07г. ОЗАГС г. Новокузнецка, Брюхов Сергей Анатольевич умер 19.03.2007г.

Указанные обстоятельства ответчиком признаются и не оспариваются.

Таким образом, суд считает установленным факт нахождения погибшего Брюхова С.А. в трудовых отношениях с ответчиком, что в соответствии с законодательством влечет обязанность работодателя по компенсации вреда, причиненного смертью работника.

Согласно свидетельству о заключении брака I-ЛО № 370228, выданному 24.02.2000г. ОЗАГС Администрации Новокузнецкого района, истица Брюхова О.В. состояла в браке с Брюховым С.А. с 02.11.1990г.

Согласно представленным свидетельствам о рождении, Брюхов Алексей Сергеевич, 1990г.р. и Брюхов Данил Сергеевич, 1997г.р. являются сыновьями Брюхова Сергея Анатольевича.

В соответствии с данными поквартирной карточки Паспортно-учетного отдела МУ «Городской центр расчетов коммунальных платежей», истцы на момент гибели Брюхова С.А. были зарегистрированы и проживали совместно с ним по пр.Октябрьскому, 32-28 г. Новокузнецка.

Из исследованных по делу доказательств следует, что истцам Брюховой О.В., Брюхову А.С. и Брюхову Д.С. был причинен моральный вред в виде физических и нравственных страданий, связанный со смертью отца и мужа.

Свидетель Плотникова С.Д. в судебном заседании показала, что семью Брюховых знает давно, это была крепкая дружная семья. Брюхов С.А. был хорошим мужем, отцом. Для Брюховой О.В. было очень тяжело потерять мужа. После его смерти истица постоянно плакала, пила таблетки. До настоящего времени истица очень переживает из-за гибели мужа, у нее высокое давление, бессонница, она ведет замкнутый образ жизни. Дети тоже очень тяжело перенесли смерть отца, для них это был сильный стресс, у Брюхова А.С. было повышенное давление.

Свидетель Лапшина О.И. (двоюродная сестра истицы) в судебном заседании показала, что истица до настоящего времени переживает смерть мужа, т.к. на нем держалась вся семья. Брюхова О.В. и до настоящего времени вспоминает о нем, истцы часто ездят на кладбище. Брюхов А.С. после смерти отца стал замкнутым, молчаливым, у него повышалось давление, он постоянно сидит дома, хотя до смерти отца был общительным. У Брюховой О.В. после смерти мужа также высокое давление, однако по врачам она ходить не хочет.

Бабенко Л.И. в судебном заседании показала, что знает семью Брюховых давно, в т.ч. Брюхова Д.С. - с рождения, т.к. проживала по соседству. После гибели Брюхова С.А. она как педагог часто разговаривала с Брюховым Д.С. Ребенок до сих пор не может без слез вспоминать и говорить об отце. Смерть отца Брюхов Д.С. перенес тяжело. Ребенку не хватает отца, не смотря на то, что у него есть старший брат. После смерти отца Данил стал замкнутым, пришлось сменить школу, так как мальчик не хочет, чтобы его жалели, не хочет, чтобы его сверстники спрашивали о гибели отца.

Таким образом, с учетом вышеуказанных обстоятельств, суд считает установленным, что истцам в связи со смертью Брюхова С.А. были причинены глубокие моральные страдания, связанные с утратой близкого члена семьи, с которым имелись тесные семейные отношения, утратой возможности постоянного общения с ним и получения от него ежедневной помощи и заботы. Истцы, проживая совместно с мужем и отцом, были тесно эмоционально связаны с ним. Нравственные страдания испытывались истцами как непосредственно после аварии, в том числе в связи с необходимость для истицы Брюховой О.В. участия в опознании тела погибшего, похоронами, так и продолжают испытываться до настоящего времени, несмотря на прошедший длительный период времени. Причиненные нравственные страдания повлекли негативные изменения в моральном состоянии истцов, уменьшение их круга и характера общения. Суд учитывает также, что на момент смерти отца сыновья погибшего - Брюхов А.С. и Брюхов Д.С. находились в несовершеннолетнем возрасте, когда для становления и воспитания, формирования личности чрезвычайно важна постоянная поддержка, забота, обучение, личный пример со стороны отца, которых они лишились.

Вместе с тем, суд принимает во внимание, что объективных данных об ухудшении состояния здоровья кого-либо из истцов, обращений их за какой-либо медицинской или психологической помощью и т.п. - как доказательств причиненных физических страданий – суду не представлено.

Из представленных доказательств также следует, что ответчиком во внесудебном порядке принимались меры по компенсации причиненного морального вреда.

Согласно выписке из протокола № 1 заседания Комиссии по оказанию помощи семьям погибших шахтеров от 29.03.2007г., в ходе заседания Комиссии рассматривались вопросы о назначении обязательных выплат и рассмотрение просьб и пожеланий семей погибших. По первому вопросу, в качестве обязательных выплат, подлежащих безусловной выплате, согласно ст.22 Федерального закона «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности» и Соглашению на 2007-2009гг. за счет средств ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» принято решение о производстве выплат, указанных в качестве обязательных выплат в приложении №1 к протоколу заседания Комиссии, в частности: долга по заработной плате за март 2007г. в размере 33726,86руб., компенсации за неиспользованный отпуск – 107475,29руб.; единовременного пособия семье погибшего, проживавшей совместно с ним, в размере трехкратного среднемесячного заработка - 209 820,76 руб.; выплат каждому члену семьи погибшего, находившемуся на его иждивении, единовременного пособия в размере среднегодовой заработной платы за последние три года – сыну Брюхову Д.С. – 708753,93 руб., сыну Брюхову А.С. – 708753,93 руб.; выплаты семье погибшего в результате техногенной аварии с групповым несчастным случаем согласно Соглашению между ЗАО «УК»ЮКУ» и Администрацией Кемеровской области о социально-экономическом сотрудничестве на 2007год. в размере 1000000 руб. На этом же заседании рассматривался и вопрос о выплате компенсации морального вреда семье погибшего. Вышеуказанная выплата оформлена в виде отдельного соглашения от 29.03.07г., в соответствии с которым предусмотрена выплата компенсации морального вреда в суммарном размере 100000 руб. жене и сыновьям погибшего (совместно). В рамках того же заседания, Комиссией были рассмотрены вопросы иных выплат, в частности: установлены ежемесячные выплаты в размере 9003руб. каждому из сыновей погибшего до достижения совершеннолетия, либо до 23 лет в случае обучения в ВУЗе, решено о доплате вдове для приобретения трехкомнатной квартиры в Центральном районе г.Новокузнецка. В протоколе содержится указание о том, что Комиссия приняла к сведению, что пострадавшим при аварии оказана материальная помощь в счет компенсации морального вреда в зависимости от степени вреда, причиненного здоровью.

Фактическое получение вышеуказанных выплат истцами не оспаривается.

Однако, суд приходит к выводу о том, что выплаты, указанные в приложении № 1 к протоколу заседания Комиссии, которые представитель ответчика указывает как добровольную компенсацию причиненного морального вреда, являются дополнительными обязательствами, принятыми на себя ответчиком по социальной адаптации членов семей погибших шахтеров, и не могут расцениваться как компенсация морального вреда – т.е. страданий, причиненных членам семьи гибелью близкого родственника.

При этом суд исходит из того, что ст.22 Федерального Закона «О государственном регулировании в области добычи и использования угля, об особенностях социальной защиты работников организаций угольной промышленности» от 20.06.1996г. №81-ФЗ (в действующей на указанный период редакции) предусмотрено, что в случае гибели работника организации по добыче (переработке) угля (горючих сланцев), занятого на работах с опасными и (или) вредными условиями труда, каждому члену семьи пострадавшего, находившемуся на его иждивении, помимо компенсаций, предусмотренных ТК РФ и иными федеральными законами, выплачивается единовременное пособие за счет средств этих организаций в порядке и на условиях, которые определяются соглашениями, коллективными договорами.

Назначение и размер выплат, связанных с возмещением вреда работнику при исполнении трудовых обязанностей в ОАО «ОУК «Южкузбассуголь» производилось в указанный период в соответствии с Положением, являющимся приложением № 14 к соглашению на 2007-2009гг. между ОАО «ОУК«Южкузбассуголь» и Новокузнецкой территориальной организацией Росуглепрофсоюза. Данным Положением предусматривалось, что в случае гибели работника при исполнении им трудовых обязанностей или обязанностей, связанных с производственной деятельностью, работодатель выплачивает каждому нетрудоспособному члену семьи, находившемуся на его иждивении, единовременное пособие в размере средней годовой заработной платы за последние три года, но не менее чем в размере, установленном действующим законодательством (п. 1.2.), выплачивает семье погибшего, проживавшей совместно с ним на день гибели (смерти), единовременное пособие в размере не менее его трехкратного среднемесячного заработка (п.1.3). Вышеуказанные выплаты были произведены ответчиком. Данные выплаты являются обязательными, установленными вышеуказанным Федеральным Законом № 81-ФЗ от 20.06.96г., рассматривались в ходе заседания Комиссии по оказанию помощи семьям погибших шахтеров в разделе обязательных выплат.

В то же время, в п. 1.5 данного Положения предусматривалось, что в возмещение морального вреда работодатель выплачивает: семье погибшего, проживавшей совместно с ним, денежные средства в общей сумме 100000 руб.

Таким образом, самим ответчиком в вышеуказанном Положении разграничены единовременная выплата каждому нетрудоспособному иждивенцу (п.1.2.) и компенсация морального вреда (п.1.5.). Аналогично отграничены ответчиком от компенсации морального вреда и ежемесячные компенсационные выплаты несовершеннолетнему ребенку в размере 9003 руб., предусмотренные п. 1.4.2. вышеуказанного Положения. Исходя из этого, учитывая, что самим ответчиком определен различный характер и природа всех вышеуказанных выплат, доводы о том, что вышеуказанные единовременные выплаты фактически являются компенсацией морального вреда – являются необоснованными.

Кроме того, в п. 4.16 Соглашения между ЗАО «Угольная компания «Южкузбассуголь» и Администрацией Кемеровской области о социально-экономическом сотрудничестве на 2007г., указано о необходимости предусмотреть в Коллективных договорах выплату в размере не менее 1 млн. руб. семье работника, погибшего в результате техногенной аварии с групповым несчастным случаем. На данное соглашение, как на основание выплаты делается ссылка в протоколе заседания комиссии по оказанию помощи семьям погибших шахтеров от 29.03.07г. При этом, в данном Соглашении конкретизирован характер выплаты – «для решения социально-бытовых вопросов». Таким образом, ссылаясь на вышеуказанное Соглашение, ответчик, хотя и является другим юридическим лицом, но принимая на себя добровольно обязательства, предусмотренные данным Соглашением, сам определяет характер данной выплаты в 1000000 руб. как направленной на решение социально-бытовых вопросов, и, следовательно, не являющейся компенсацией морального вреда.

Обязательство по производству указанной выплаты было впоследствии включено в качестве п.1.1.4 в изменения и дополнения к указанному выше Соглашению на 2007-2009г.

При этом суд принимает во внимание, что данная выплата в размере 1000000 руб. предусмотрена как дополнительные обязательства, принятые на себя работодателем в порядке ст.41 ТК РФ, является для ответчика обязательной к выплате в случае наступления обстоятельств, предусмотренных для ее выплаты, размер ее не индивидуализируется в зависимости от состава семьи погибшего шахтера (проживающей с ним на день гибели), степени родства членов этой семьи, иных обстоятельств. Это подтверждается также тем, что данная сумма указана в разделе обязательных выплат.

Исходя из вышеизложенного, суммы денежных компенсаций, на добровольную выплату которых в целях возмещения причиненных моральных страданий ссылается представитель ответчика, не могут расцениваться как компенсация морального вреда. О том, что данные суммы разграничиваются с компенсацией морального вреда, свидетельствует и то обстоятельство, что ответчиком дополнительно заключено с истцами отдельное соглашение о компенсации морального вреда от 29.03.07г.

Вместе с тем, указанные выплаты, произведенные ответчиком в интересах истцов, хотя и не относящиеся непосредственно к компенсации морального вреда, но носящие характер компенсации социально-бытовых изменений в жизни истцов, вызванных гибелью Брюхова С.А. - суд учитывает в соответствии с правилами ст.151 ГК РФ (как иные заслуживающие внимания обстоятельства) при определении размера компенсации морального вреда.

Суд при оценке размера компенсации учитывает также, что истцам ответчиком в добровольном порядке уже выплачено в качестве компенсации морального вреда 100000руб. Однако, суд полагает, что выплаченная истцам сумма компенсации, без индивидуализации степени перенесенных страданий, без учета индивидуальных особенностей пострадавших - не компенсирует в полном объеме реально понесенных ими нравственных страданий, не может расцениваться в качестве достаточной и справедливой компенсации причиненного истцам морального вреда. В то же время, с учетом принципов разумности и справедливости, суд полагает, что и заявленная истцами сумма компенсации морального вреда (дополнительно к ранее выплаченной ответчиком компенсации) является чрезмерной, и подлежит снижению до разумных размеров. С учетом обстоятельств, предусмотренных ст. 151, 1101 ГК РФ, а также обстоятельств, индивидуализирующих степень страданий, причиненных каждому из истцов, суд считает, что адекватно отражать степень причиненного истцам морального вреда и соответствовать принципам разумности и справедливости будет компенсация (дополнительно к ранее произведенным выплатам) в размере 130000 руб. - в пользу каждого из истцов. Указанные суммы компенсации подлежат взысканию с ответчика в пользу истцов.

То обстоятельство, что истица, участвуя в заседании Комиссии подписала протокол о том, что все просьбы и пожелания считают выполненными, а также соглашение о компенсации морального вреда, - не может в данном случае, являться препятствием для осуществления прав истцов в силу ч.2 ст.9 ГК РФ. Кроме того, из пояснений истицы следует, что данные протокол и соглашение подписывались ей в состоянии сильного душевного волнения и психического стресса, в связи с чем она не могла реально оценивать обстоятельства и последствия подписываемых документов, сумма компенсации с ней не обсуждалась и не индивидуализировалась.

Суд также считает необходимым взыскать, в соответствии со ст.98, 100 ГПК РФ, с ответчика судебные расходы, связанные с обращением в суд в виде расходов по оформлению доверенности представителя и расходов на оплату услуг представителя в разумных пределах. Данные расходы понесены стороной истца в целях восстановления нарушенного права и должны быть отнесены к судебным расходам, предусмотренным гл. 7 ГПК РФ, и подлежат взысканию с ответчика в соответствии с требованиями гражданско-процессуального законодательства. В то же время, суд принимает во внимание, что доказательства несения расходов по оплате услуг представителя представлены только истицей Брюховой О.В. (что следует из представленной квитанции). Доказательств несения расходов по оплате услуг представителя истцами Брюховым Д.С. и Брюховым А.С. – не представлено, в связи с чем оснований для взыскания в их пользу компенсации указанных расходов – не имеется. При оценке суммы компенсации расходов на оплату услуг представителя, заявленной истицей Брюховой О.В. и подлежащей взысканию с ответчика, суд, исходя из требований разумности и справедливости, полагает, что заявленная истицей сумма данной компенсации в 5 000 руб. соответствует характеру, объему, сложности рассматриваемого дела.

Кроме того, поскольку при подаче искового заявления истцы были освобождены от уплаты государственной пошлины, в соответствии с п.8 ч.1 ст. 333-20 Налогового кодекса РФ, государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Исковые требования Брюховой О.В. Брюхова А.С. Брюхова Д.С. к ОАО «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь» о компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с ОАО «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь»: в пользу Брюховой О.В. в качестве компенсации морального вреда - 130000 (сто тридцать тысяч) рублей, а также расходы, связанные с оформлением доверенности представителя в размере 500 рублей, расходы на оплату услуг представителя в сумме 5000 руб.; в пользу Брюхова А.С. - в качестве компенсации морального вреда - 130000 (сто тридцать тысяч) рублей, а также расходы, связанные с оформлением доверенности представителя в размере 500 рублей; в пользу Брюхова Д.С. - в качестве компенсации морального вреда - 130000 (сто тридцать тысяч) рублей.

В остальной части заявленных исковых требований - отказать.

Взыскать с ОАО «Объединенная Угольная компания «Южкузбассуголь» в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 200 руб.

Решение может быть обжаловано в Кемеровский областной суд в течение 10 дней.

Председательствующий Б.В.Коршунов