(2291) Решение по иску о возмещении вреда здоровью. В удовлетворении иска отказано.

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

в составе председательствующего судьи Акимовой Н.Н.

при секретаре Рязанцевой Ю.А., с участием прокурора Перфильевой К.А.,

истицы Чернецкой Т.Б., представителя ответчика Каган А.Г. - Ахметчиной Н.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело №2- 41-2011 по иску Чернецкой Т. Б. к Каган А. Г. о возмещении вреда здоровью,

УСТАНОВИЛ:

Истица Чернецкая Т.Б. обратилась в суд с иском к ответчику Каган А.Г. о возмещении вреда здоровью, ссылаясь при этом на то, что хх ноября 1991 года в вечернее время, Каган А.Г., находясь в состоянии алкогольного опьянения, управлял автомобилем Авто-1 государственный регистрационный номер ххххх, принадлежащим ему на праве личной собственности. Следуя по улице Советской в городе Иркутске, Каган А.Г., нарушив правила дорожного движения, допустил наезд на пешехода Чернецкую Е.Г., являющуюся ее, истицы, матерью. От полученных травм Чернецкая Е.Г. скончалась на месте происшествия. Каган А.Г. был привлечен к уголовной ответственности по статье 264 части 2 УК РФ, а она, истица, была признана потерпевшей и гражданским истцом по уголовному делу. На период трагических обстоятельств, она, истица, проходила службу в органах внутренних дел в должности (должность). Трагическая смерть матери вызвала у нее, Чернецкой Т.Б., временное расстройство психики, приведшей к ухудшению состояния здоровья, ей стало трудно выполнять функциональные обязанности, в связи с чем, она хх февраля 1992 года подала рапорт на увольнение, получила направление на освидетельствования в окружной военно-врачебной комиссии УВД Иркутской области с целью установления годности к несению службы. При проведении освидетельствования, она хх марта 1992 года была госпитализирована в клинику неврозов, где находилась на излечении по хх июля 1992 года до восстановления состояния здоровья, при выписке был поставлен диагноз: психогенное депрессивное состояние. Во время нахождения в клинике, она, без прохождения должным образом медицинского освидетельствования, без получения заключения ОВВК о ее годности к прохождению службы, приказом № ххх от хх марта 1992 года была уволена по статье 68 пункт «А»( по возрасту) «Положения о прохождении службы рядовым и начальствующим составом в органах внутренних дел» (далее по тексту «Положение»). Впоследствии, в указанный приказ были внесены изменения, а именно изменена дата увольнения на хх августа 1992 года и основания увольнения – пункт «Б» (по болезни) статьи 67 «Положения». В связи с тем, что в результате указанного выше дорожно-транспортного происшествия погиб близкий ей, истице, человек, что явилось для нее не только трагедией, но и явилось толчком к развитию у нее заболевания, причинная связь с которым установлена актом судебно-психиатрической экспертизы от хх июля 1997 года, из которого следует, что заболевание в виде психогенного депрессивного состояния стоит в прямой причинной связи с полученной в 1991 году психотравмой (гибель матери). Вследствие полученного ею заболевания от психотравмы, имевшей место в 1991 году, она была уволена из органов МВД по пункту «Б» (по болезни) статьи 67 Положения, будучи признанной негодной к несению военной службы в мирное время, а также не достигнув пенсионного возраста, что привело к возникновению финансового вреда, а именно: вследствие развившегося заболевания в виде психогенной депрессии она была уволена по заболеванию, не дослужив до пенсионного возраста, а поэтому она не получила денежное содержание за период с августа 1992 года по март 1994 года; по этой же причине она не получила в полном объеме выходное пособие в размере 15 окладов денежного содержания, которые она могла бы получить, если бы была уволена по другим основаниям; при увольнении в 1992 году ей была определена пенсия в размере 72% против 85%, которые она могла бы иметь, если бы ушла на пенсию по иным основаниям, при этом общая сумма финансового вреда составляет ххх ххх рублей. Причинение указанного выше вреда, по мнению истицы Чернецкой Т.Б., явилось следствием причиненной ответчиком Каган А.Г. ей психотравмы, связанной с гибелью самого дорогого ей человека матери Чернецкой Е.Г., а поэтому она и просит удовлетворить ее исковые требования в полном объеме.

В ходе судебного следствия истица неоднократно уточняла свои исковые требования и окончательно просила суд взыскать с ответчика Кагана А.Г. неполученное денежное довольствие с дополнительными выплатами за период с августа 1992 года по март 1994 года в размере х ххх ххх рубля; неполученное единовременное пособие при увольнении в размере хх ххх рублей; неполученную предполагаемую пенсию за период с августа 1992 года по март 1994 года в сумме ххх ххх рублей, а всего истица Чернецкая Т.Б. просила взыскать с ответчика Кагана А.Г. х ххх ххх рублей, предоставив суду финансовый расчет.

Суд в соответствии с требованиями статьи 39 ГПК РФ и статьи 196 ГПК РФ рассмотрел дело по заявленным исковым требованиям.

Истица Чернецкая Т.Б. в судебном заседании исковые требования поддержала и настаивала на их удовлетворении.

Ответчик Каган А.Г. в судебное заседание не явился, о дне и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом, в своем письменном заявлении адресованным суду просил дело рассмотреть в его отсутствие.

Представитель ответчика Каган А.Г.- Ахметчина Н.А., действующая на основании доверенности, исковые требования не признала указав, что действительно в ноябре 1991 года имело место дорожно-транспортное происшествие, в результате которого погибла мать истицы - Чернецкая Е.Г.. Однако, истицей не представлены какие-либо доказательства, свидетельствующие о наличии причинной связи между возникшим у Чернецкой Т.Б. заболеванием, в связи с которым она была уволена со службы, и действиями причинителя вреда ответчиком Каган А.Г., что является юридически значимым обстоятельством, а поэтому, по мнению представителя, не могут быть удовлетворены требования истицы в части возмещения вреда в виде неполученного денежного содержания за период с августа 1992 года по март 1994 года, неполученного выходного пособия при увольнении, а также и неполученной предполагаемой пенсии. Кроме того, представитель ответчика просила обратить внимание и на тот факт, что из акта судебно-психиатрической экспертизы от хх июля 1997 года, на который ссылается истица Чернецкая Т.Б., как на подтверждение своих исковых требований, усматривается, что последняя вышла из временного болезненного расстройства, имевшегося у нее в 1992 году, с выздоровлением и восстановленной трудоспособностью, что не препятствовало, по мнению представителя ответчика, истице продолжать работать. Кроме того, указанное заключение экспертизы не содержит в себе сведений о причинной связи между заболеванием истицы и действиями ответчика Кагана А.Г., равно как и заключение ОВВК от хх апреля 1997 года, на которое истица ссылается как на основание увольнения, которое также не содержит сведений о причине заболевания истицы, об утрате общей трудоспособности, а устанавливает только годность к несению службы Чернецкой Т.Б. и установления статьи увольнения согласно Положению. Также, представитель ответчика Ахметчина Н.А. полагает, что в действиях ответчика Кагана А.Г. отсутствует вина, поскольку он не мог предвидеть и не предвидел таких последствий, как развитие у истицы Чернецкой Т.Б. психогенной депрессии, и не допускал их наступления в своем сознании. Кроме того, по мнению представителя ответчика, требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, предъявленные по истечении трех лет с момента возникновения права на возмещение такого вреда, удовлетворяются за прошлое время не более чем за три года, предшествующих предъявлению иска, а поэтому требования истицы Чернецкой Т.Б., за период с 1992 года по 1994 год, не подлежат удовлетворению. Указанные обстоятельства, по мнению представителя ответчика, являются основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Суд, заслушав объяснения сторон, показания свидетелей и исследовав материалы дела. считает исковые требования истицы Чернецкой Т.Б. не подлежащими удовлетворению.

В судебном заседании установлено, что хх ноября 1991 года Каган А.Г., управляя автомашиной Авто-1государственный регистрационный номер ххххх, в состоянии утомления и алкогольного опьянения, следуя по улице Советская в городе Иркутске, нарушил требования п.п. 3.6; 7.5; 10.1; 10.7; 11.1; 11.2; 11.6 Правил дорожного движения, в результате чего на остановке общественного транспорта «Омулевского» допустил наезд на пешехода Чернецкую Е.Г.. Нарушение Каганом А.Г. указанных выше пунктов Правил дорожного движения состоит в прямой причинной связи с наступившими последствиями, а именно смертью Чернецкой Е.Г..

Указанные обстоятельства подтверждаются копией определения Иркутского районного суда от хх ноября 2001 года, вступившего в законную силу, из которого следует, что Каган А.Г., обвиняемый по статье 264 части 2 УК РФ был освобожден от уголовной ответственности в связи с истечением сроков давности. Производство по уголовному делу по обвинению Каган А.Г. по статье 264 части 2 УК РФ прекращено. Гражданский иск, заявленный Чернецкой Т.Б. о компенсации морального вреда, возмещении материального ущерба оставлен без рассмотрения, при этом Чернецкой Т.Б. рекомендовано обратиться с указанным иском в порядке гражданского судопроизводства.

В процессе рассмотрения уголовного дела ответчику Каган А.Г. разъяснялось то, что освобождение от уголовной ответственности за истечением срока давности не является реабилитирующим основанием и не освобождает его от гражданско-правовой ответственности, как владельца источника повышенной опасности. Этот факт не оспаривается самим ответчиком Каган А.Г. и его представителем.

В соответствии со статьей 68 ГПК РФ, признание стороной обстоятельств, на которые другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств.

Судом принято признание вышеназванных фактов представителем ответчика, поскольку это не противоречит закону, не нарушает права и интересы третьих лиц.

Поддерживая исковые требования, истица ссылалась на то, что дорожно-транспортное происшествие, имевшее место хх ноября 1991 года, в результате которого погиб близкий для нее человек это мать, в силу общечеловеческих отношений, в силу ее, истицы, привязанности к матери, в силу особо трагических обстоятельств ее смерти, явилось сильным психотравмирующим фактом, и стала тяжёлой психической травмой, которая привела к негативным последствиям для ее здоровья. Так, в декабре 1991 года она находилась на лечении в санатории в городе Миргороде, где она, в силу своего состояния здоровья была вынуждена обратиться за медицинской помощью к врачу-психотерапевту, однако после пройденного ею лечения, состояние здоровья не улучшилось. Продолжало ухудшаться здоровье и после возвращения из санатория, несмотря на принимаемые ею медицинские препараты. Заболевание в виде психогенной депрессии, которое развилось сразу после тяжёлой психической травмы явилось причиной подачи ею хх февраля 1992 года рапорта на увольнение на имя начальника УВД Иркутской области, где проходила службу, являясь (должность), так как ей было тяжело исполнять свои функциональные обязанности, она стала рассеянной, мысли о трагической смерти близкого ей человека не покидали ее, истицу, постоянно. Находясь в состоянии болезненной психики, сопровождающейся тяжёлой депрессией, ей было всё равно как написать формулировку рапорта увольнения, так как она знала, что увольнение должно было состояться на основании нормативно-правовых актов МВД СССР, которые действовали в тот период, в соответствии с которыми, она одновременно с рапортом на увольнение, написала и рапорт о проведении ей ОВВК. В этот же день она получила направление для обследования в стационар УВД ИО с целью прохождения военно-врачебной комиссии для определения статьи увольнения. За время нахождения в стационаре УВД ИО, она была обследована врачом психиатром и она была направлена в Иркутскую областную психиатрическую больницу №1, где находилась с хх марта 1992 года по хх июля 1992 года с диагнозом «психогенное депрессивное состояние». Во время нахождения на излечении ИОПБ №1 она приказом за №ххх л\с от хх марта 1992 года была уволена в отставку с хх апреля 1992 года по статье 68 пункт «А» (по возрасту) «Положения о прохождении службы рядовым и начальствующим составом органов внутренних дел». Приказом от хх июля 1992 года за №ххххх в указанный выше приказ, по ее заявлению, были внесены частичные изменения и дата увольнения была указана с хх августа 1992 года. Состоявшееся увольнение было произведено с грубым нарушением действующего законодательства, а именно в нарушение требований Положения, при ее увольнении не было получено заключение военно-врачебной комиссии, которая должна была определить ее, истицы, годность к несению военной службы, а также установить статью Положения, по которой она подлежала увольнению. В связи с чем, она стала обращаться с заявлениями к руководству УВД Иркутской области для устранения допущенных нарушений и после прохождения ОВВК в 1997 году, приказом от хх апреля 1997 года за № ххх л\с в приказ за № ххх л\с от хх марта 1992 года были внесены изменения, основанием для ее, истицы, увольнения был указан пункт «Г» (по ограниченному состоянию здоровья) статьи 67 Положения. Приказом от хх апреля 2002 года за №ххх л\с в указанный выше приказ за №ххх л\с от хх марта 1992 года вновь были внесены изменения и она, истица, считается в настоящее время уволенной по статье 67 пункт «Б» (по болезни) Положения, а именно по заболеванию в виде психогенной депрессии, приведшей к негодности к несению военной службы в мирное время.

Объективно указанные обстоятельства подтверждаются материалами гражданского дела № х-ххх-хх по иску Чернецкой Т.Б. к Каган А.Г. о возмещении вреда, которое обозревалось в ходе рассмотрения настоящего дела, а также заявлением истицы на имя председателя ОВВК УВД Иркутской области о прохождении военно-врачебной комиссии от хх апреля 1996 года и заявлением истицы на имя начальника УВД ИО от хх апреля 1997 года о выдаче направления на прохождение военно-врачебной комиссии для определения степени годности к службе и изменении статьи увольнения в соответствии с рекомендациями ЦВВК МВД РФ от хх апреля 1997 года.

Допрошенная в судебном заседании свидетель М. С.Н., суду пояснила, что она являлась заместителем начальника ОВВК УВД Иркутской области, когда к ним в апреле 1996 года обратилась с заявлением Чернецкая Т.Б., которая указала, что в 1992 году состоялось ее увольнение, однако она при увольнении не прошла военно-врачебную комиссию, ей не была определена годность к несению военной службы с учетом, имевшегося у нее в 1992 году заболевания. В ходе проверки указанные факты подтвердились и в апреле 1996 года ОВВК было принято постановление, что имеющиеся у Чернецкой Т.Б. заболевания, в том числе психогенное депрессивное состояние, получены в период прохождения службы в ОВД, но степень годности Чернецкой Т.Б. к несению военной службы определена не была. Впоследствии, в апреле 1997 года, поступили указания из ЦВВК МВД РФ, где было предложено установить Чернецкой Т.Б. степень годности к несению военной службы, которая согласно заключению ОВВК УВД Иркутской области от хх апреля 1997 года была установлена на основании статьи 8 «б», статьи 30 «в», статьи 31 «в» графы 1У приказа МВД СССР от хх мая 1988 года №115 «Об утверждении Положения о военно-врачебной экспертизе и медицинском освидетельствовании в органах внутренних дел и внутренних войсках МВД СССР» и истица была признана негодной к несению военной службы в мирное время, ограничена годна второй степени в военное время. Также суду пояснила, что не исключено, что при своевременном прохождении ОВВК в 1992 году, истица Чернецкая Т.М. могла быть уволена по таким же основаниям, а именно по болезни, и быть признанной не годной к прохождению военной службы.

Аналогичные выводы, содержатся и в заключении амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы №5371 от хх декабря 2010 года, с привлечением специалистов военно-врачебной комиссии.

Указанные обстоятельства также подтверждаются копией письма ЦВВК МВД РФ от хх апреля 1997 года и заключением ОВВК УВД Иркутской области от хх апреля 1997 года.

В обоснование своих исковых требований Чернецкая Т.Б. также ссылалась и на то, что дорожно-транспортное происшествие, имевшее место хх ноября 1991 года, в результате которого погиб близкий для нее человек это мать, в силу особо трагических обстоятельств ее смерти, явилось сильным психотравмирующим фактом, повлекшим за собой развитие в 1992 году временного расстройства психики в виде психогенной депрессии, в связи с чем, дальнейшее прохождение ею службы стало невозможным и она была вынуждена написать рапорт об увольнении со службы, при этом, по ее мнению, основанием увольнения является заключение ОВВК УВД от хх апреля 1997года, а не ее рапорт на увольнения от хх февраля 1992года.

В подтверждение указанного факта истица ссылалась на акт амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от хх июля 1997 года на имя Чернецкой Т.Б., из которого следует, что последняя в 1992 году перенесла временное болезненное расстройство психики в форме психогенного депрессивного состояния, из которого вышла с выздоровлением и восстановленной трудоспособностью. Перенесенное ею в 1992 году депрессивное состояние стоит в прямой причинной связи с полученной в 1991 году психотравмой (трагическая гибель матери).

Указанное повреждение здоровья, по мнению истицы, хотя оно и носило первоначально кратковременный характер, а впоследствии приняло стойкий характер и явилось основанием для установления ей инвалидности, что объективно подтверждается справкой сер. ВТЭ-ххх №хххххх от хх мая 1996 года, из которой следует, что Чернецкая Т.Б. является инвалидом 2-ой группы и нетрудоспособной.

Кроме того, истица Чернецкая Т.Б., полагает, что поскольку на момент трагической смерти матери в 1991 году она не достигла пенсионного возраста и могла бы продолжать свою работу, однако трагическая смерть матери привела к расстройству здоровья и преждевременному увольнению из органов внутренних дел, то по ее мнению, указанные обстоятельства привели к возникновению материального вреда, а именно: она не получила полагающиеся ей денежное довольствие с дополнительными выплатами в период с августа 1992 года по март 1994 года, а также единовременное денежное пособие в размере 15 окладов денежного содержания и оклада по званию, так как при выходе на пенсию получила его в размере 5 окладов, а при уходе на пенсию по сроку она имела право получить указанное пособие в размере 20 окладов. Не получила она и предполагаемую пенсию в размере 50%, которую получала с хх октября 1991 года на основании приказа начальника УВД Иркутской области № хххх л\с от хх ноября 1991года.

В подтверждение указанных обстоятельств, истица ссылалась на справку от хх августа 2010 года № ххххх Пенсионного отдела ГУВД по Иркутской области о размере пенсии истицы; на справку № 39М0-1116 от хх сентября 2010 года, содержащую в себе сведения о дополнительных начислениях к должностному окладу и окладу по званию.

Допрошенная в судебном заседании свидетель М. Г.И. подтвердила правильность произведенных истицей расчетов по утраченной заработной плате, указав, что все расчеты произведены с учетом имевших место повышение должностных окладов сотрудникам ГУФСИН, а также с учетом всех дополнительных начислений.

В подтверждение требований в части не получения и взыскания предполагаемой пенсии истица Чернецкая Т.Б. ссылалась на приказ начальника УВД Иркутской области от хх ноября 1991года № хххх л\с об установлении процента выплаты от предполагаемой пенсии с хх октября 1991 года в размере 50%; на справку от хх декабря 2010года ГУВД Иркутской области о порядке установления доплаты к пенсии; на копию приказа от хх мая 1991года № 74 с приложением инструкции о порядке установления доплат лицам рядового и начальствующего состава органов внутренних дел в соответствии с пунктом 18 постановления Совета Министров РСФСР от хх января 1991года №57 .

Поддерживая требования в части взыскания единовременного пособия при увольнении и его расчёта, истица Чернецкая Т.Б. ссылалась на копию денежного аттестата № 16, выданного на ее имя хх июля 1992 года в связи с уходом на пенсию; на справку ГУФСИН России по Иркутской области от хх августа 2010года № 29\10-1047 о размере выплаченного Чернецкой Т.Б. при увольнении единовременного пособия с учетом выслуги дающей право на пенсию в размере 5 окладов денежного содержания в сумме ххххх рублей и о праве истицы на получение единовременного пособия в размере 20 окладов в случае увольнения истицы в 1994 году; на приказ МВД РФ № ххх от хх ноября 1993 года.

При этом, по мнению истицы, обязанность ответчика Каган А.Г. возместить вред, причинённый источником повышенной опасности, владельцем которого он является, в соответствии с требованиями статьи 1079 ГК РФ установлена и определением Иркутского районного суда от хх ноября 2001года, вступившим в законную силу.

Прямая причинная связь действий Каган А.Г. с наступившими последствиями для ее здоровья, по мнению Чернецкой Т.Б., установлена Постановлением Президиума Иркутского Областного суда от хх декабря 2002 года, которым было отменено решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от хх апреля 2002 года в части отказа в удовлетворении ее, истицы, исковых требований о возмещении вреда здоровью, из которого усматривается, что отменяя указанное выше решение суда, Президиум Иркутского областного суда пришёл к выводу о том, что из требований статьи 459 ГК РСФСР, действующей в момент причинения вреда, не следует, что вред возмещается по правилам этой статьи только, если он причинён в результате физического воздействия, а поэтому выводы суда в части, что она, истица, не являлась участницей дорожно-транспортного происшествия и не подвергалась непосредственно физическим воздействием со стороны ответчика Каган А.Г., в связи с чем, отсутствует прямая причинная связь между действиями ответчика и наступившими последствиями в виде расстройства здоровья, признаны Президиумом несостоятельными, поскольку в материалах дела имелся акт судебно-психиатрической экспертизы от хх июля 1997года, согласно которому Чернецкая Т.Б. в 1992году перенесла временное болезненное расстройство психики, которое состоит в прямой причинной связи с полученной в 1991году психической травмой ( гибелью матери).

Также, поддерживая исковые требования, истица Чернецкая Т.Б. суду пояснила, что источником ее заработка явилась служба в органах внутренних дел, где она прослужила в календарном исчислении 26 лет 9 месяцев и 21 день на момент ее увольнения из органов ВД в 1992 году. Исходя из данного обстоятельства, по ее мнению, вопрос о возмещении, причиненного ей вреда, должен решаться не применительно установлению утраты ею трудоспособности, которыми занимаются МСЭК, а применительно ее, истицы, годности к несению службы, определением которой занимаются военно-врачебные комиссии согласно нормативно-правовых актов МВД РФ, поскольку утрата ее заработка не связана с утратой трудоспособности, а связана с признанием ее негодной к службе в органах внутренних дел, что и послужило ее увольнению из органов по заболеванию в виде психогенной депрессии, явившемся следствием психотравмы от хх ноября 1991года, связанной с гибелью ее мамы, Чернецкой Е.Г. в дорожно-транспортном происшествии, виновником которого является ответчик Каган А.Г., а поэтому, по мнению истицы, исходя из особенностей данного спора, ее исковые требования к ответчику Каган А.Г. о возмещении вреда здоровью должны быть рассмотрены с применением части 3 статьи 11 ГПК РФ об аналогии закона, так как отсутствуют нормы права, регулирующие спорные отношения по утрате заработка в связи с негодностью к несению службы, то есть по тем основаниям, по которым она была уволена из органов внутренних дел в 1992 году.

Представитель ответчика Ахметчина Н.А., возражая относительно заявленных исковых требований, ссылалась на то, что правовым основанием предъявления исковых требований истицей указана статья 1079 ГК РФ, вместе с тем, ответственность за вред по правилам статьи 1079 ГК РФ наступает только в том случае, если вред возник в результате действия источника повышенной опасности (например, при движении автомобиля), что предполагает установление причинно-следственной связи между возникновением вреда и проявлением характерной (специфической) вредоносности соответствующего объекта (транспортного средства) при его эксплуатации. То же касается и требований статьи 454 ГК РСФСР, действовавших на период совершения ДТП в 1991 году, согласно которым подлежит возмещению вред, причиненный источником повышенной опасности, организацией и гражданином, деятельность которых связана с повышенной опасностью. Под источником повышенной опасности пункт 17 Постановление Пленума ВС РФ от хх апреля 1994 года №3 « О судебной практике по делам о возмещении вреда, причиненного повреждением здоровья» признает любую деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за невозможности полного контроля за ней со стороны человека. Исходя из понятия источника повышенной опасности пункт 18 того же Постановления указывает, что ответственность за вред здесь наступает только в том случае, если вред возник в результате действия источника повышенной опасности (например, при движении автомобиля...), в связи с чем, по мнению представителя ответчика, для применения статьи 454 ГК РСФСР ( статьи 1079 ГК РФ) необходимо установить причинную связь между возникновением вреда и проявлением вредоносности источника повышенной опасности при его эксплуатации.

Считает, что ни акт амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от хх июля 1997 года, ни заключение ОВВК от хх апреля 1997 года, на которые ссылается истица, как на доказательства наличия причинной связи между ее заболеванием, не содержат каких-либо сведений о данной причинной связи, поскольку из выводов указанной выше экспертизы следует, что в 1992 году Чернецкая Т.Б. перенесла временное болезненное расстройство психики в форме психогенного депрессивного состояния, из которого она вышла с выздоровлением и восстановленной трудоспособностью, при этом перенесенное истицей Чернецкой Т.Б. в 1992 году депресивное состояние состоит в прямой причинной связи с полученной в 1991 году психотравмой (трагической гибелью матери), но не с действиями Кагана А.Г. Освидетельствование ОВВК от хх апреля 1997 года также не содержит сведений о причине заболевания, возникшего у истицы, а определяет ее годность к несению службы, при этом не установлена и степень утраты общей трудоспособности истицы.

Также представитель ответчика считает, что особенностью состава правонарушения, которое порождает обязанность возместить вред, применительно к деятельности, создающей повышенную опасность, является то, что ответственность наступает независимо от вины и противоправности действия. В данном случае указанные нормы не применимы, так как действием источника повышенной опасности вред истице не причинялся. Это подтверждается также постановлением следователя от хх ноября 1991 года о признании ее потерпевшей, в обосновании, которого указано, что Чернецкой Т.Б. причинен моральный и имущественный вред. Отсуствует, по мнению представителя, в действиях ответчика Кагана А.Г. и необходимое условие для возникновения ответственности - это вина, поскольку Каган А.Г. не мог предвидеть и не предвидел таких последствий, как развитие у Чернецкой Т.Б. психогенной депрессии, и не допускал их наступления в своем сознании.

Кроме того, по мнению представителя ответчика, истицей не представлено ни одного доказательства потери ею трудоспособности, полностью или частично, в период с 1992года по 1994 год. Инвалидность была установлена Чернецкой в 1996 году, следовательно, до этого момента она могла заниматься трудовой деятельностью на другом предприятии. Считает, что причиной увольнения Чернецкой Т.Б. является ее собственный рапорт, а не действия Кагана А.Г., то отсутствуют и основания взыскания с ответчика указанной суммы. По действующему законодательству (статья 459 ГК РСФСР), потерпевшему возмещается утраченный им вследствие потери трудоспособности или ее уменьшения заработок. Выходное пособие, по мнению представителя ответчика, это единовременная выплата, а не заработная плата, следовательно, Чернецкая Т.Б. не имеет законных оснований предъявлять к Кагану А.Г. такое требование. Кроме того, изменение размера выходного пособия, равно как и изменения в пенсионном начислении, произошли в связи с внесением изменений в законодательстве, что свидетельствует о том, что действия ответчика не могли повлечь уменьшения ни размера выходного пособия, ни размера пенсии. Кроме того, представитель ответчика, считает, что истица не могла одновременно получать и пенсию, и заработную плату, при этом истица за один и тот же период времени просит возместить «недополученные доходы и разницу в процентном начислении пенсии».

В подтверждение своих доводов представитель ответчика ссылалась на заключения амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от хх декабря 2010 года и дополнительной амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от хх апреля 2011 года, которые были назначены и проведены судом в целях проверки доводов сторон, в том числе и для установления причины возникновения у истицы Чернецкой Т.В. заболевания в виде психогенного депрессивного состояния.

Так, согласно заключению амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы №хххх от хх декабря 2010 года следует, что истица Чернецкая Т.Б. в настоящее время каким-либо психическим расстройством не страдает, ранее в 1992 году у нее выявлялось временное психическое расстройство в виде реактивного депрессивного состояния психогенной природы, о чем свидетельствуют медицинская документация, материалы гражданского дела; перенесенная в 1991 году сильной психотравма (гибель матери); развитие в последующем стойкого тревожно-депрессивного состояния, фабулой которого являлось психотравмирующее событие (неотступные воспоминания о случившейся трагедии, плаксивость, нарушение сна, чувство вины за смерть матери, тревожная симптоматика с приступами по типу «панических атак»); подтверждение реактивной природы депрессивного состояния при проведении СПЭ в 1997 году; постепенное исчезновение имевшейся ранее симптоматики с течением времени и с окончанием длительного судебного процесса (на фоне которого поддерживалась актуальность для подэкспертной пережитого психотравмирующего события). Имевшееся у истицы ранее указанное выше временное психическое расстройство имело прямую причинную связь с полученной Чернецкой Т.Б. в 1991 году психотравмой (трагической гибелью матери в ДТП), так как данное состояние развилось непосредственно после трагического события, которое являлось основной фабулой депрессивных переживаний Чернецкой Т.Б., что характерно для такого рода состояний.

Из заключения дополнительной судебно-психиатрической экспертизы №10/11 от хх апреля 2011 года следует, что ранее имевшееся у Чернецкой Т.Б. временное психическое расстройство в виде реактивного депрессивного состояния психогенной природы. Имело прямую причинную связь с полученной Чернецкой Т.Б. в 1991 году психотравмой (трагической гибелью матери в ДТП). Прямой причиной развития временного психического расстройства у истицы являлся сам факт трагической гибели.

Допрошенные в судебном заседании эксперты Грозина Е.В., Никитенко С.А. поддержали выводы экспертных заключений и суду пояснили, что действия ответчика Кагана А.Г.- как водителя, участника ДТП, в котором погибли мать истицы Чернецкая Е.Г. не являются прямой причиной развившегося у истицы временного психического расстройства, данные действия могли лишь косвенно повлиять на указанное обстоятельство.

У суда нет оснований, не доверять выше названным экспертным заключениям, так как какой-либо личной заинтересованности у экспертов в исходе дела не установлено, эксперты предупреждены об уголовной ответственности, предусмотренной статей 307 УК РФ.

Заключения экспертов № 5371 от хх декабря 2010 года, и №10/11 от хх апреля 2011 года соответствует требованиям статьи 86 ГПК РФ, а также ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», предъявляемым к форме и содержанию экспертного заключения. Поэтому при разрешении настоящего спора, суд руководствуется выводами данных экспертных заключений.

При этом, суд также учитывает, что выводы указанных выше экспертных заключений не противоречат и выводам экспертного заключения от хх июля 1997 года на имя Чернецкой Т.Б., на которое истица ссылается как на доказательство своих исковых требований, из которого следует, что последняя в 1992 году перенесла временное болезненное расстройство психики в форме психогенного депрессивного состояния, из которого вышла с выздоровлением и восстановленной трудоспособностью. Перенесенное ею в 1992 году депрессивное состояние стоит в прямой причинной связи с полученной в 1991 году психотравмой (трагическая гибель матери).

Принимая решение, суд руководствуется статьей 196 ГПК РФ, согласно которой суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для дела установлены и какие не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по делу и подлежит ли иск удовлетворению.

В этой связи, исходя из характера заявленных требований и возражений против них, суд применяет к правоотношениям сторон положения Гражданского кодекса РФ об обязательствах вследствие причинения вреда с учетом действия их во времени.

Согласно пункту 1 подпункта 6 пункта 2 статьи 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданские права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, вследствие причинения вреда другому лицу.

При этом, в силу статьи 12 ГК РФ, защита гражданских прав осуществляется путем возмещения убытков.

В соответствии со статьей 1084 ГК РФ вред, причиненный жизни или здоровью гражданина при исполнении договорных обязательств, а также при исполнении обязанностей военной службы, службы в милиции и других соответствующих обязанностей возмещается по правилам, предусмотренным главой 59 настоящего Кодекса, если законом или договором не предусмотрен более высокий размер ответственности.

Согласно пункту 1 статьи 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как следует из пункта 2 статьи 1064 ГК РФ, ответственность за причинение вреда наступает за виновное причинение вреда, если законом не предусмотрено возмещение вреда при отсутствии вины причинителя.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.) (абз.2 пункта 1 статьи 1079 ГК РФ). Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 кодекса (статья 1079 ГК РФ).

Возмещение вреда, причиненного повреждением здоровья, при отсутствии вины причинителя статьей 1084 Гражданского кодекса Российской Федерации не предусмотрено.

В соответствии со статьей 1085 ГК РФ при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

Сумма утраченного заработка или его части определяется в процентах к среднемесячному заработку потерпевшего, который он получал до увечья (статья 1086 ГК РФ).

Статья 12 Федерального закона от хх декабря 1996 года N 15-ФЗ «О введении в действие части второй Гражданского кодекса РФ» предусматривает, что действие статей 1085 - 1094 ГК РФ распространяется на случаи, когда причинение вреда жизни и здоровью гражданина имело место до ххмарта 1996 года, но не ранее ххмарта 1993 года и причиненный вред остался невозмещенным.

Аналогичные правовые нормы содержались и в гражданском кодексе РСФСР, действовавшем на момент возникновения спорных отношений.

Так, согласно требованиям статьи 444 ГК РСФСР, вред, причиненный личности или имуществу гражданина подлежит возмещению лицом, причинившим вред в полном объеме, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Союза ССР.

В соответствии с требованиями статьи 459 ГК РСФСР, в случае причинения увечья или иного повреждения здоровья организация или гражданин, ответственный за вред, обязаны возместить потерпевшему заработок, утраченный им вследствие потери трудоспособности или уменьшения ее, а также расходы, вызванные повреждением здоровья (усиленное питание, протезирование, посторонний уход и т.п.)

Согласно требованиям статьи 454 ГК РСФСР организации и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих ( транспортные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы автомобилей и т.п.) обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

На основании статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере. Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Если лицо, нарушившее право, получило вследствие этого доходы, лицо, право которого нарушено, вправе требовать возмещения наряду с другими убытками упущенной выгоды в размере не меньшем, чем такие доходы.

Тем самым, гражданско-правовая ответственность - это санкция за правонарушение, вызывающая для нарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей.

Основанием для применения мер ответственности является нарушение субъективного гражданского права. За одно правонарушение по общему правилу может быть применена только одна мера ответственности. Поэтому по общему правилу убытки взыскиваются только в части, не покрытой неустойкой или процентами, за исключением штрафной неустойки, когда взыскиваются и убытки, и неустойка.

Условиями гражданско-правовой ответственности по общему правилу являются: противоправность поведения лица, нарушающего субъективное право, т.е. несоответствие его требованиям закона, иного правового акта, договора; наличие вреда, под которым понимается умаление материального или нематериального блага; причинная связь между правонарушающим поведением и наступившим результатом; вина - субъективное условие ответственности.

Согласно действующему гражданскому законодательству обязательство по возмещению вреда, причиненного здоровью гражданина, относится к деликтным обязательствам и возникает при наличии общих условий гражданско-правовой ответственности. Для наступления ответственности вследствие причинения вреда необходима совокупность юридических фактов, образующих состав деликтного обязательства. К таким фактам ( условиям) относятся: наличие вреда, противоправное поведение причинителя вреда, причинная связь между вредом и противоправным поведением и вина причинителя вреда. Наличие четырех приведенных условий ответственности по деликтным обязательствам образует полный состав правонарушения. Он должен быть в действиях (или бездействии) любого лица, которому предъявлено требование о возмещении вреда. Отсутствие одного из названных выше условий дает право освободить лицо от гражданско-правовой ответственности

Вина представляет собой психическое отношение правонарушителя к своему противоправному поведению и его последствиям. В гражданском праве установлена презумпция вины правонарушителя. Потерпевший обязан доказать факт правонарушения, а в необходимых случаях также наличие вредных последствий и причинной связи. Правонарушитель для освобождения от ответственности должен доказать свою невиновность.

В соответствии с пунктом 1 статьи 401 ГК РФ лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства.

В силу статьи 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела.

Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов (статья 55 ГПК РФ).

Бремя доказывания факта наличия обстоятельств, указанных в статьях 444,459, 454 ГК РСФСР, статьях 1079, 1085, 1086 ГК РФ, свидетельствующих о причинении вреда здоровью и причинении в связи с этим, материального ущерба, возложено на сторону истца, бремя доказывания факта невиновности в причинении вреда лежит на стороне ответчика.

Применяя вышеуказанные нормы права, и оценивая, представленные сторонами доказательства, применительно требованиям статьи 67 ГПК РФ, суд приходит к выводу, что истицей Чернецкой Т.Б. не представлены доказательства, подтверждающие наличие прямой причинной связи между поведением причинителя вреда (в форме действия или бездействия) и наступившим вредом в виде временного психического расстройства здоровья, наступившего вследствие полученной психотравмы в 1991 году, когда в дорожно-транспортном происшествии погибла мать истицы, что является обязательным условием ответственности за вред причиненный здоровью, а, следовательно, не представлены и доказательства, подтверждающие и причинную связь между причиненным вредом в виде психотравмы с наступившими последствиями в виде утраченного заработка, упущенной выгоды

Анализ представленных доказательств, в частности, заключения амбулаторной комиссионной судебно-психиатрической экспертизы от хх декабря 2010 года, дополнительной амбулаторной судебно-психиатрической экспертизы от хх апреля 2011 года показывает, что прямой причиной развития временного психического расстройства у Чернецкой Т.Б. являлся сам факт трагической гибели матери. При этом, действия Кагана А.Г. не являются прямой причиной развившегося у истицы Чернецкой Т.Б. временного психического расстройства, явившегося основанием для признания ее негодной к несению службы и увольнению по болезни.

При этом доводы истицы в части, что причинная связь между действиями ответчика Кагана А.Г., как водителя, допустившего нарушение правил дорожного движения, вследствие которых погибла пешеход Чернецкая Е.Г.- мать истицы, с наступившими последствиями в виде получения истицей психотравмы, следствием которой наступило временное психическое расстройство здоровья Чернецкой Т.Б., которое повлекло за собой признание ее, истицы, негодной к несению военной службы и увольнению, установлена определением Президиума Иркутского областного суда от хх декабря 2002 года, что, по мнению истицы, является в силу статьи 61 ГПК РФ, обстоятельством установленным вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу и обязательно для суда, не могут быть приняты судом во внимание, поскольку, отменяя решение Куйбышевского районного суда города Иркутска от хх апреля 2002 года в части отказа в удовлетворении исковых требований истицы о возмещении вреда здоровью, Президиум Иркутского областного суда не давал оценку собранным по делу доказательствам, не делал каких-либо выводов о наличии или отсутствии всех необходимых условий для наступления гражданско-правовой ответственности ответчика Кагана А.Г., а напротив, указал суду на необходимость правильно определить юридически значимые по делу обстоятельства, создать условия для полного и всестороннего исследования обстоятельств дела и с учетом добытых доказательств принять по делу соответствующее решение.

Ссылка истицы Чернецкой Т.Б. на то, что при рассмотрении настоящего спора, суду следовало руководствоваться требованиями статьи 11 части 3 ГПК РФ, согласно которым, в случае отсутствия норм права, регулирующих спорное отношение, суд принимает нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм разрешает дело, исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права), также не может быть принята судом во внимание, поскольку в ходе судебного разбирательства не добыто доказательств наличия прямой причинной связи между поведением причинителя вреда (в форме действия или бездействия) - ответчика Кагана А.Г. и наступившим у истицы вредом в виде временного психического расстройства здоровья как следствие полученной психотравмы в 1991 году, когда в дорожно-транспортном происшествии погибла мать истицы, что является обязательным условием ответственности за вред, причиненный здоровью, а, следовательно, отсутствуют обстоятельства, позволяющие возложить на ответчика ответственность за причиненный вред истице.

Таким образом, истцом Чернецкой Т.Б. не представлено в соответствии с требованиями действующего законодательства (ст. ст. 12, 56 ГПК РФ), а также в соответствии с требованиями статей 444, 457, 459 ГК РСФСР, статьи 15 ГК РФ доказательств того, что причиненные ей убытки, в том числе, в виде упущенной выгоды, находятся в прямой причинно-следственной связи с действиями ответчика Кагана А.Г., в связи с чем, суд приходит к выводу об отсутствии состава гражданского правонарушения, а, следовательно, отсутствуют и основания, установленные законом, для возложения гражданско-правовой ответственности на ответчика Кагана А.Г. и поэтому в удовлетворении иска должно быть отказано в силу изложенных выше обстоятельств.

На основании изложенного и руководствуясь статьями 194-198 Гражданского процессуального кодекса РФ, суд

РЕШИЛ:

В удовлетворении исковых требований Чернецкой Т. Б. о возмещении вреда здоровью отказать.

Решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Иркутский областной суд через Куйбышевский районный суд города Иркутска лицами, участвующими в деле, в течение десяти дней со дня принятия решения в окончательной форме.