Решение не вступило в законную силуДело № 2-2315/10 11 августа 2010 года
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Кировский районный суд Санкт-Петербурга
В составе судьи Бачигиной И.Г.
С участием прокурора Садовниковой М.В.,
адвоката Белинской М.В.
при секретаре Ивановой О.В.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Лапшина Н.В. к Министерству финансов РФ о возмещении морального вреда,
УСТАНОВИЛ:
Лапшин Н.В. обратился в суд с иском к Министерству финансов РФ о возмещении морального вреда в связи с незаконным привлечением к уголовной ответственности, при этом просил взыскать с Министерства финансов за счет казны Российской Федерации в возмещение морального вреда 50 000 000 рублей (т.1л.д. 4-7, 183).
В обоснование исковых требований истец указал, что ХХ января ХХХХ года в рамках уголовного дела № ХХХ был задержан по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ст. 17-1, п.п. «а,е.з» ст. 102 УК РСФСР. Ему было предъявлено обвинение в совершении указанного преступления и он был помещен под стражу. В ХХХХ году обвинение истцу было перепредъявлено по ст. 17-1, п.п. «а,е» ст. 102 УК РСФСР.
В период с ХХ.ХХ.ХХХХ года по ХХ августа ХХХХ года содержался под стражей в учреждении ИЗ-47/1 Санкт-Петербурга. ХХ.ХХ.ХХХХ года ему была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, которая сохранялась вплоть до вступления приговора в отношении него в законную силу.
В период с ХХХХ года по 20ХХ год уголовное дело, в рамках которого ему было предъявлено обвинение, многократно возвращалось прокурору для устранения допущенных нарушений закона. С ХХ февраля 20ХХ года Санкт-Петербургский городской суд приступил к рассмотрению дела по существу.
Приговором Санкт-Петербургского городского суда от ХХ мая 20ХХ года, вступившим в законную силу ХХ августа 20ХХ года, он был полностью оправдан по всем эпизодам предъявленного обвинения за не установлением события преступлений и непричастностью к совершению преступления. За ним было признано право на реабилитацию.
В обоснование размера компенсации морального вреда истец ссылается на длительность срока производства по уголовному делу (более 11 лет), в течение которых он находился в статусе обвиняемого по ряду особо тяжких преступлений, к которым никакого отношения не имел, при этом на протяжении более трех с половиной лет содержался под стражей в ИЗ 47/1, что само по себе усиливало степень и характер понесенных нравственных и физических страданий, так как длительное время был оторван от семьи, работы, не имел возможности свободно распоряжаться собой, был полностью изолирован от привычной ему социальной среды, в период нахождения под стражей, содержался в условиях, унижающих достоинство человека. В дальнейшем, находясь на подписке о невыезде, он был лишен возможности распоряжаться своей свободой, осуществлять трудовую деятельность, связанную с выездом за пределы Санкт-Петербурга, проводить по своему усмотрению отпуск, выезжать с семьей для отдыха из города, не мог по своему усмотрению выбрать место жительства за пределами Санкт-Петербурга. Оправдание его по обвинению в совершении инкриминируемых преступлений означает, что оснований к наложению указанных ограничений не имелось.
После пребывания под стражей на протяжении более трех лет, предъявления серьезных обвинений, его здоровье значительно ухудшилось, причиной чему прослужила постоянная стрессовая ситуация, в которой он находился, длительное пребывание в тесном помещении с большим скоплением людей, многие из которых были больны инфекционными заболеваниями.
Его задержание и заключение под стражу, предъявление особо тяжких обвинений серьезно отразилось на благополучии его семьи, которая на длительное время лишилась единственного кормильца.
Кроме того, на протяжении всего производства по уголовному делу в периодической печати появлялись обширные статьи, в которых истец с указанием фамилии причислялся к организованной преступной группе, что умаляло его честь и достоинство, доброе имя и репутацию ответственного работника, заработанную за длительный период трудовой деятельности.
В судебном заседании представитель истца – адвокат Белинская М.А., действующая на основании доверенности, представитель истца Стасюк О.А. на удовлетворении исковых требований настаивали.
Представитель Министерства финансов РФ Карпова Я.А. в судебном заседании исковые требования признала по праву, размер компенсации морального вреда полагала необходимым определить с учетом требований разумности и справедливости.
Представитель привлеченной к участию в деле в качестве третьего лица Генеральной прокуратуры РФ в судебном заседании полагала исковые требования подлежащими удовлетворению по праву, размер компенсации морального вреда полагала необходимым определить с учетом требований разумности и справедливости.
Изучив материалы дела, заслушав стороны, суд приходит к следующему.
Приговором Санкт-Петербургского городского суда от ХХ мая 20ХХ года, вступившим в законную силу ХХ августа 20ХХ года, Лапшин Н.В. был оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 17-1,п.п. «а,е.з» ст. 102 УК РСФСР, ст. 17-1, п.п «а,е» ст. 102 УК РСФСР в связи не установлением события преступлений и по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ст. 17-1, п.п. «а,е» ст. 102 УК РСФСР – убийство Гончарука А.Г. - за непричастностью к совершению преступления. (т.1л.д. 87)
Письмом Санкт-Петербургского городского суда от ХХ.ХХ.20ХХ года за истцом было признано право на реабилитацию. (т.1л.д. 89)
Постановлением Санкт-Петербургского городского суда от ХХ.ХХ.20ХХ года частично удовлетворены требования Лапшина Н.В. о возмещении имущественного вреда, причиненного в результате уголовного преследования. (т.1л.д. 94-103)
Согласно части 1 и подпункта 1 ч.2 ст. 133 Уголовно-процессуального кодекса РФ, подсудимый, в отношении которого вынесен оправдательный приговор, имеет право на реабилитацию, которое включает в себя право на возмещение имущественного вреда, устранение последствий морального вреда и восстановление в трудовых, пенсионных, жилищных и иных правах. Вред, причиненный гражданину в результате уголовного преследования, возмещается государством в полном объеме независимо от вины органа дознания, дознавателя, следователя, прокурора и суда.
В соответствии со ч.2 ст. 136 Уголовно-процессуального кодекса РФ иски о компенсации за причиненный моральный вред в денежном выражении предъявляются в порядке гражданского судопроизводства.
В соответствии со ст. 151 Гражданского кодекса РФ в случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.
В силу ст. 150 Гражданского кодекса РФ к нематериальным благам относятся, в том числе, жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна, право свободного передвижения, выбора места пребывания и жительства.
Согласно ст.ст. 1099, 1100 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда в связи с требованием о возмещении вреда, причиненного в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде осуществляется независимо от вины причинителя вреда и независимо от подлежащего возмещению имущественного вреда.
В соответствии со ст. 53 Конституции РФ, каждый имеет право на возмещение государством вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц.
В соответствии со ст. 1070 п. 1 ГК РФ, вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.
Учитывая, что в отношении истца ХХ мая 20ХХ года Санкт-Петербургским городским судом вынесен оправдательный приговор, который вступил в законную силу, суд считает, что истец вправе требовать компенсацию морального вреда.
Вышеуказанная статья 1070 ГК РФ конкретно предусматривает за счет какой казны производится возмещение вреда в указанных случаях - казны РФ, т.е. ст. 1070 ГК РФ является специальной нормой, поэтому положения ст. 158 Бюджетного кодекса РФ в данном случае применению не подлежат.
В соответствии со ст. 1071 ГК РФ, в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.
При таких обстоятельствах, суд считает, что обязанность по возмещению морального вреда, причиненного истцу, лежит на Министерстве финансов РФ.
При определении размера компенсации морального вреда суд учитывает следующее:
В соответствии со ст. 1100 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде.
Согласно ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 8 своего Постановления "О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда" от 20 декабря 1994 г. N 10 (в ред. от 06.02.2007), также указал, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.
Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий.
Истец содержался под стражей в период с ХХ.ХХ.ХХХХ года по ХХ.ХХ.ХХХХ года л.д. 104-105), то есть более трех с половиной лет, в дальнейшем в отношении истца была избрана мера пресечения в виде подписки о невыезде, которая сохраняла свое действие вплоть до вступления приговора Санкт-Петербургского городского суда, которым истец был полностью оправдан, в законную силу, то есть доХХ августа 20ХХ года.
Таким образом, на протяжении более 11 лет истец находился в психотравмирующей ситуации из-за незаконного привлечения к уголовной ответственности и длительного лишения свободы.
Длительный срок нахождения истца в статусе обвиняемого обусловлен длительностью производства по уголовному делу, а также длительными сроками не выполнения органами предварительного следствия указаний суда, неоднократным возвращением судом уголовного дела прокурору Санкт-Петербурга для пересоставления обвинительного заключения в связи с допущенными процессуальными нарушениями, тем самым нарушено право истца на справедливое рассмотрение дела в разумный срок, установленное пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Как следует из объяснений представителей истца, в период содержания под стражей истец находился в условиях, унижающих его человеческое достоинство, так как с ним в одной камере содержалось одновременно от 9 до 12 заключенных, в результате чего на каждого человека приходилось около 0,6-0,7 кв.м санитарной площади, что в шесть раз меньше нормы санитарной площади, установленной ст. 23 Федерального закона от 15 июля 1995 года № 103-ФЗ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений».
Представитель ответчика в представленных суду письменных возражениях (т. 1л.д. 188-192) ссылался на недоказанность истцом данного факта.
Однако суд считает, что в данном случае истец лишен возможности самостоятельно представить какие-либо доказательства, так как не имеет доступа к информации, способной подтвердить его утверждения. Управлением Федеральной службы исполнения наказания по Санкт-Петербургу и Ленинградской области информация о наполняемости камер в следственном изоляторе № ХХ, где содержался истец, перелимите численности заключенных к предельному уровню наполняемости, соблюдении требований закона о норме санитарной площади на одного человека в период с ХХХХ по ХХХХ год суду не представлена в связи с уничтожением документов за истечением сроков хранения. (т.2л.д. 65, 67) Таким образом, утверждения истца не опровергнуты, в связи с чем суд приходит к выводу об обоснованности утверждений истца.
С учетом изложенного, суд считает, что тот факт, что истец был вынужден жить, спать и пользоваться туалетом в одной камере с таким количеством других заключенных в течение более чем трех лет, сам по себе мог привести к страданиям или лишениям в такой степени, которая превышает неизбежный уровень страданий, неотъемлемо присущих заключению под стражу, и вызвать в истце чувство страха, страдания, чувство неполноценности, способных унизить и оскорбить его.
Кроме того, определяя размер компенсации морального вреда, суд учитывает длительность периода времени, в течение которого в отношении истца были применена мера пресечения в виде подписки о невыезде (с ХХ августа ХХХХ года по ХХ августа 20ХХ года), которая налагала на него обязательство не покидать место жительства, тем самым ограничивая свободу истца, а также распространение в средствах массовой информации сведений об истце с указанием его фамилии, как об участнике организованной преступной группы, обвинявшейся в 17-ти убийствах граждан л.д. 120-126), которые являлись недостоверными, что в дальнейшем было подтверждено оправдательным приговором.
При этом суд считает, что истцом не представлено доказательств, с достоверностью подтверждающих наличие причинной связи между возникновением у него в период нахождения в заключении заболеваний, дальнейшим длительным лечением у врачей-специалистов, и незаконным нахождением под стражей, а также причинной связи между привлечением его к уголовной ответственности и заболеваниями его жены. Также истцом не представлено доказательств невозможности его трудоустройства по прежнему месту работы и снижения материального уровня обеспеченности его семьи в связи с уголовных преследованием.
Оценив все представленные по делу доказательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, с учетом требований разумности и справедливости, суд считает возможным определить размер компенсации морального вреда 5 000 000 рублей, которые подлежат взысканию с Министерства финансов РФ за счет казны Российской Федерации.
На основании изложенного, в соответствии со ст.ст. 102, 133, 136 УПК РФ, ст.ст. 150, 151. 1099, 1100, 1070, 1071 ГПК РФ, в соответствии со ст. 56, 57, 59, 60, 67, 103, 194, 198 ГПК РФ, суд
Р Е Ш И Л:
ВЗЫСКАТЬ в пользу Лапшина Н.В. с Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации в возмещение морального вреда 5000000 (пять миллионов) рублей.
Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение 10 дней с момента вынесения решения судом в окончательной форме, путем подачи кассационной жалобы в канцелярию Кировского районного суда Санкт-Петербурга.
Судья: