Р Е Ш Е Н И Е
Именем Российской Федерации
15 декабря 2010 года г. Краснотурьинск
Краснотурьинский городской суд Свердловской области в составе:
председательствующего судьи Трегуб Н.К.
с участием помощника прокурора г.Краснотурьинска Баженовой Ю.С.
при секретаре Барановой А.М.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Курановой Г.В. к ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области о восстановлении на службе, взыскании заработной платы, возмещении морального вреда, возмещении судебных расходов,
у с т а н о в и л:
Куранова Г.В. с <дата> проходила службу в учреждении УЩ № ГУФСИН России по Свердловской области, а с <дата> служила <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области. <дата> она была уволена по п. «г» ст.58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации», то есть по окончании срока службы, предусмотренного контрактом.
Считая увольнение незаконным, истец обратилась в суд с требованиями о восстановлении её на службе в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области в качестве <данные изъяты> категории, обязании начальника ФБУ КВК продлить, заключенный с ней контракт бессрочно, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, возмещении компенсации морального вреда в размере 15 000 рублей, возмещении судебных расходов по оплате услуг представителя в сумме 5 000 рублей.
В судебном заседании Куранова Г.В. исковые требования уточнила, просит признать незаконным приказ № от <дата> о её увольнении, восстановить на службе в прежней должности, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула, компенсировать моральный вред в размере 15 000 рублей и её расходы по оплате услуг представителя в сумме 5 000 рублей. От остальной части исковых требований отказалась.
В обоснование заявленных требований Куранова Г.В. в судебном заседании пояснила, что служила <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области ГУ с <дата> на основании контракта о службе в уголовно-исполнительной системе. <дата> с ней контракт был перезаключен, поскольку её должность изменилась на <данные изъяты> категории. <дата> был заключен контракт о её службе в должности <данные изъяты> группы ИТО связи и вооружения отдела охраны КВК, а <дата> - контракт о её службе в должности <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ КВК. Последний контракт с ней был заключен <дата> сроком на три года. С этого времени она проходила службу у ответчика в должности <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ КВК. <дата> она вышла из отпуска до достижения ребенком полутора лет и проходила службу в должности <данные изъяты> категории до <дата> года, после чего ушла в отпуск до достижения ребенком 3-х лет. <дата> сотрудниками колонии она была предупреждена о расторжении контракта, но в уведомлении расписываться отказалась. <дата> до истечения отпуска по уходу за ребенком до достижения 3-х летнего возраста она обратилась с письменным рапортом к начальнику ФБУ КВК ФИО1 о выходе на службу с <дата>. В указанный день она вышла на службу и после развода заместителем начальника отдела охраны ФИО8 она была направлена в караульное помещение. Таким образом, она была допущена к службе и контракт, заключенный с ней, продлился на неопределенное время. Однако в этот день около 08:30 ей позвонили из детского сада и сообщили о том, что её ребенок заболел, о чем она предупредила ФИО8 и и.о. начальника ФБУ КВК ФИО2, который предложил ей написать объяснительную по поводу нарушения требований, предъявляемых к форменной одежде, тогда как на разводе (линейке) каких-либо замечаний в отношении её форменной одежды сделано не было. Указанное объяснение было ею составлено, после чего она поехала за ребенком. Больничный лист по уходу за больным ребенком был продлен ей до <дата>. По выздоровлении ребенка <дата> она вышла на службу, и после прохождения медицинского освидетельствования до 16:00 несла службу в караульном помещении. В 16:00 этого дня и.о. начальника колонии ФИО2 в присутствии ФИО10, ФИО8 и ФИО9 объявил ей об увольнении на основании окончания срока контракта. Она была ознакомлена с приказом об увольнении, забрала в отделе кадров трудовую книжку, сдала удостоверение и через 4 дня получила расчет. Не согласившись с увольнением, она <дата> обратилась с письменным заявлением к начальнику ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» с просьбой указать причины увольнения. <дата> ей был дан ответ, в котором указывалось на требование Положения о службе в органах внутренних дел в части запрета сотрудникам органов внутренних дел, состоящим между собой в близком родстве или свойстве, проходить службу в одном и том же органе внутренних дел, если их служба связана с непосредственной подчиненностью или подконтрольностью одного из них другому. Однако её непосредственным начальником являлся не её супруг, проходящий службу в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» в должности <данные изъяты> колонии по охране, а <данные изъяты> отдела охраны.
Она считает, что её увольнение произведено незаконно, поскольку фактически действие последнего контракта было продолжено, так как она была допущена до прохождения службы. Незаконным увольнением ей были причинены нравственные и физические страдания, поскольку на её иждивении находятся двое несовершеннолетних детей, стаж её службы в органах уголовно-исполнительной системы составляет <данные изъяты> лет <данные изъяты> месяцев <данные изъяты> дней, и за время прохождения службы в воспитательной колонии она не привлекалась к дисциплинарной ответственности, напротив, неоднократно поощрялась за добросовестную службу. Она обращалась за медицинской помощью к терапевту и невропатологу, которыми было назначено соответствующее лечение, у неё пропало <данные изъяты>.
Она просит суд восстановить её на службе в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области в качестве <данные изъяты> категории, взыскать заработную плату за время вынужденного прогула, компенсировать моральный вред в размере <данные изъяты> рублей, возместить судебные расходы по оплате услуг представителя в сумме <данные изъяты> рублей.
Представитель истца, Бурова Е.А., допущенная к участию в деле по письменному ходатайству истца, исковые требования Курановой Г.В. поддержала в полном объеме и пояснила в их обоснование, что желание истца на продление контракта было выражено подачей <дата> рапорта на имя начальника ФБУ КВК ФИО1 о выходе на службу с <дата>. Фактически с этого дня истец была допущена к прохождению службы. Работодатель за три дня до <дата> не предупредил о расторжении контракта. Согласно п. 17.15. Инструкции о Порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 6 июня 2005 г. N 76 при определении основания для увольнения сотрудника учитываются его возраст, состояние здоровья, работоспособность, выслуга лет для назначения пенсии, отношение к службе, а также льготы, гарантии и компенсации, предоставляемые в зависимости от оснований увольнения в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и Положением. Данные требования не были учтены при увольнении истца. Кроме того, в соответствии с правилами ст.54 Положения о службе в органах внутренних дел РФ, утвержденного Постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. N 4202-1 беременные женщины и матери из числа сотрудников органов внутренних дел пользуются правовыми и социальными гарантиями, установленными законодательством Российской Федерации для этой категории населения Российской Федерации. К таким правовым гарантиям относится положение ст.261 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой расторжение трудового договора с женщинами, имеющими детей в возрасте до трех лет, одинокими матерями, воспитывающими ребенка в возрасте до четырнадцати лет (ребенка-инвалида до восемнадцати лет), другими лицами, воспитывающими указанных детей без матери, по инициативе работодателя не допускается.
В связи с чем она считает, что увольнение Курановой Г.В. было произведено без законных оснований, а требования последней подлежат удовлетворению в полном объеме.
Представитель ответчика, Рогалев С.Ю., действующий по доверенности № от <дата>, исковые требования Курановой Г.В. не признал, полагая, что увольнение истца произведено законно и обоснованно по следующим основаниям. В соответствии со ст.21 ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с реформированием уголовно-исполнительной системы» от 21.07.1998, Приказа Минюста РФ от 06.06.2005 N 76 (ред. от 29.07.2008) "Об утверждении Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы" на сотрудников органов уголовно-исполнительной системы распространяется действие Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации (далее Положение), утвержденного Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23.12.1992 N 4202-1. Из правил ст.11 Положения контракты о службе с гражданами, назначенными на должности рядового и младшего начальствующего состава органов внутренних дел, заключаются на определенный срок, но не менее чем на три года. При этом этим же Положением указано на возможность продления или перезаключения контракта по соглашению сторон не позднее чем за два месяца до окончания срока, установленного в контракте. Действие контракта, заключенного с истцом, истекало <дата>, в связи с чем в адрес истца было направлено уведомление о прекращении контракта, которое не было ею получено. <дата> сотрудники колонии лично предупредили Куранову Г.В. об истечении срока контракта. Истец не предупреждала ответчика о том, что выходит на службу <дата>, поскольку в журнале рапортов указанный рапорт отсутствует. Впервые истец вышла на службу <дата> и в этот же день была уволена на основании п. «г» ст.58 Положения о службе в органах внутренних дел, то есть по истечении срока контракта. Пункт 17.16 Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы предусматривает, что увольнение со службы беременных женщин, женщин, имеющих детей в возрасте до трех лет, не допускается, кроме случаев, когда сотрудники подлежат увольнению со службы по основаниям, предусмотренным в том числе подпунктом "г"статьи 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации. Истец была уволена именно по этому основанию, порядок увольнения был соблюден, в связи с чем он просит суд в иске Курановой Г.В. отказать.
Представитель ответчика Есаулков А.А., действующий по доверенности № от <дата>, исковые требования не признал, пояснив в обоснование своих возражений, что порядок увольнения истца был соблюден. Истец была предупреждена за два месяца до окончания срока контракта о прекращении последнего. Поскольку Куранова Г.В. находилась в отпуске по уходу за ребенком, то календарный срок действия контракта продлился на период этого отпуска. Рапорт о том, что истец приступает к службе <дата> отсутствует, поэтому в день выхода её на службу <дата> она была уволена в связи с истечением срока контракта. Доводы, изложенные представителем ответчика Рогалевым С.Ю., он поддерживает и просит в иске Курановой Г.В. отказать.
Свидетель ФИО3 в судебном заседании пояснил, что <дата> его супруга Куранова Г.В. в помещении отдела кадров ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» в его присутствии, а также в присутствии сотрудников отдела кадров ФИО17 и ФИО18 написала рапорт о выходе из отпуска по уходу за ребенком с <дата>. В отделе труда супруга сняла копию с рапорта, а сам рапорт передала в приемной секретарю начальника ФИО14. Он тоже проходит службу в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» в должности заместителя начальника колонии по охране, но истец не находится в его непосредственной подчиненности. Из разговора с начальником колонии ФИО1 он понял, что служебные отношения с его супругой продолжать не желают, поскольку она была свидетелем по делу, рассматриваемом в суде по статье, напечатанной в газете «Вечерний Краснотурьинск». <дата> у них действительно заболел ребен6ок, в связи с чем супруга находилась на больничном до <дата>. <дата> он привез её на работу, а вечером, по окончании рабочего дня, забрал. Тогда она сообщила ему о том, что её уволили, была очень расстроена, обращалась к врачу и до сегодняшнего дня принимает медикаменты. Из-за нравственных переживаний у неё <данные изъяты>. Он также знает, что <дата> супругу заставили написать рапорт о выходе на работу.
Свидетель ФИО15 – инструктор-кинолог кинологической группы ФБУ КВК - в судебном заседании пояснила, что она находилась в отпуске по уходу за ребенком, <дата> года рождения, до достижения им полутора лет. <дата> её предупредили об окончании в <дата> года срока контракта. <дата> она вышла на службу, прошла построение, после чего ей предложили зайти за обходным листом. Однако на предложение начальника отдела кадров Грачевой написать рапорт по собственному желанию она ответила отказом, пояснив, что причиной увольнения является окончание контракта. С <дата> с ней был перезаключен контракт. За период работы у неё было несколько дисциплинарных взысканий, терялись её рапорта. <дата> у неё был выходной, из дома около 08:20 зона звонила Курановой Г.В., которая сказала, что находится на работе. В книге службы в отделе охраны отмечается, сколько человек на больничном, кто в декретном отпуске, кто заступает на смену. В названной книге она видела данные о том, что с <дата> Куранова Г.В. находится на больничном.
Свидетель ФИО4 прояснила, что она работает в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ветеринарным врачом. <дата> утром на построении она видела Куранову Г.В., которая была в форменной одежде.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля заместитель начальника по оперативной работе и режиму ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ФИО13 пояснил, что каждое утро он проверяет наличие личного состава сотрудников колонии, форму их одежды. В <дата>, точной даты он не помнит, но до <дата>, поскольку после этой даты он ушел в отпуск, он видел Куранову Г.В. на плацу во время построения. Также в этот же день до обеда он видел Куранову Г.В., стоящей напротив приемной. Из разговора с супругом последней, он понял, что она вышла на работу.
Свидетель ФИО12 пояснила, что <дата> или <дата> к ней подходила Куранова Г.В.и просила снять копию с её рапорта, но поскольку ксерокс был в нерабочем состоянии, она предложила ей снять копию названного документа в отделе труда и заработной платы. Текст рапорта она не видела, знает лишь со слов истца, что там было указано о её выходе на работу с <дата>.
Свидетель ФИО11, младший инспектор ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» показала, что <дата> она видела Куранову Г.В. на построении, после чего около 10:00 или 11:00 ту вызвали к начальнику колонии. От зам.начальника отдела охраны ФИО6 она узнала, что Куранова Г.В. ушла на больничный. Но листок нетрудоспособности ей Куранова Г.В. не передавала, так как такие листки регистрируются в отделе кадров.
И.о. начальника ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ФИО2 пояснил суду, что в начале <дата> года инспектор отдела кадров сообщила ему об окончании срока контракта, заключенного с Курановой Г.В., и о том, что последнюю надо об этом уведомить и провести беседу. Поскольку направленные в адрес истца уведомления остались не полученными адресатом, то он вместе с и.о. заместителя по охране ФИО8 и заместителем начальника колонии по тылу ФИО16 по месту жительства Курановой Г.В. предупредили последнюю об истечении срока контракта. В связи с отказом истца подписать уведомление был составлен акт. <дата> сотрудник отдела кадров ФИО10 в его присутствии и присутствии ФИО9 проводила беседу с Курановой Г.В. Последняя отказывалась что-либо подписывать. <дата> Куранова Г.В.была на построении, где он сделал ей замечание по поводу формы одежды и обуви, на что та дала ему письменное объяснение. В этот же день у Курановой Г.В. заболел ребенок, поэтому с работы она ушла, а <дата> он подписал приказ о её увольнении в связи с окончанием срока действия контракта. Запись в книге службы о болезни Курановой Г.В. была сделала по причине того, что у неё заболел ребенок, но листок нетрудоспособности ею представлен не был.
Свидетель ФИО9, начальник воспитательного отдела ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония», подтвердил пояснения ФИО2 в части того, что он присутствовал в кабинете последнего при вручении Курановой Г.В. приказа об увольнении и разъяснении сотрудником отдела кадров её прав.
Свидетель ФИО8 пояснил, что он работает и.о. заместителя начальника колонии по охране. В <дата> года он вместе с ФИО2 и ФИО16 приезжали домой к Курановой Г.В., чтобы предупредить её об окончании срока контракта. <дата> утром он видел её в строю. Больничный лист истца он не видел. Обычно за больничные листы расписывается непосредственный руководитель и относит в отдел кадров. Непосредственным руководителем Курановой Г.В. являлся ФИО7, но поскольку он на тот момент находился в отпуске, его обязанности исполнял ФИО6, который заполнял книгу службы.
Свидетель ФИО5, и.о заместителя начальника колонии по кадрам и воспитательной работе ФБУ «КВК», пояснил, что если у сотрудника колонии заканчивается контракт, то отдел кадров ему направляет соответствующее уведомление. В <дата> года инспектор отдела кадров ФИО10 в кабинете начальника колонии беседовала с Курановой Г.В. по поводу окончания срока контракта. Вопрос о продлении с сотрудником контракта решает начальник колонии.
Свидетель ФИО10, старший инспектор отдела кадров ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония», пояснила суду, что по окончании срока контракта сотрудник в обязательном порядке предупреждается об увольнении. Рапорта Курановой Г.В. о выходе на службу с <дата> она не видела, больничный лист истца ей также никто не передавал. За период с <дата> по <дата> на место Курановой Г.В. никого не принимали. Штатное расписание в колонии постоянное. На период увольнения Курановой Г.В. со службы ставка <данные изъяты> была свободной.
Свидетель ФИО14, инженер технической группы КВК пояснила, что с <дата> она исполняла обязанности секретаря. <дата> истец подходила к ней с рапортом, который она зарегистрировала в журнале регистрации рапортов и отдала начальнику колонии. Подавала ли Куранова Г.В. рапорт <дата> – она не знает. Журнал регистрации рапортов не является обязательным в системе документирования, действует не продолжительное время, заведен по просьбе работников, которые желают зарегистрировать поданные ими рапорта.
Свидетель ФИО6, заместитель начальника отдела охраны ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония», пояснил суду, что при отсутствии начальника отдела охраны он являлся непосредственным руководителем Курановой Г.В. <дата> она позвонила ему и сообщила о выходе на службу <дата>, при этом спросила, в каком часу ей приступать к службе. Он предложил ей выйти в утреннюю смену. <дата> после построения он вместе с ФИО8 направили Куранову Г.В. в отдел кадров. В этот же день Куранова Г.В. сообщила о болезни ребенка, поэтому в книгу службы он внес запись о том, что Куранова Г.В. находится на больничном.
Выслушав стороны, свидетелей, изучив материалы дела, заслушав заключение прокурора, полагавшего заявленные исковые требования подлежащими удовлетворению, суд приходит к следующему.
Согласно положениям ст.5 Трудового кодекса Российской Федерации регулирование трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений в соответствии с Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами осуществляется: трудовым законодательством (включая законодательство об охране труда), состоящим из настоящего Кодекса, иных федеральных законов и законов субъектов Российской Федерации, содержащих нормы трудового права; иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права: указами Президента Российской Федерации; постановлениями Правительства Российской Федерации и нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти; нормативными правовыми актами органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации; нормативными правовыми актами органов местного самоуправления.
Трудовые отношения и иные непосредственно связанные с ними отношения регулируются также коллективными договорами, соглашениями и локальными нормативными актами, содержащими нормы трудового права.
Нормы трудового права, содержащиеся в иных федеральных законах, должны соответствовать настоящему Кодексу.
В соответствии со ст.21 ФЗ «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с реформированием уголовно-исполнительной системы» от 21.07.1998 на сотрудников уголовно-исполнительной системы распространяется действие Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации, утвержденного Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 23 декабря 1992 года N 4202-1.
Данное положение согласуется с п.5.2 Инструкции о порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 6 июня 2005 г. N 76, согласно которой на граждан, поступивших на службу в уголовно-исполнительную систему по контракту, распространяются общий порядок и условия ее прохождения, регулируемые Положением о службе в органах внутренних дел Российской Федерации.
Согласно ст.3 вышеуказанного Положения правовую основу службы в органах внутренних дел составляют Конституция Российской Федерации, законы и иные правовые акты Российской Федерации, нормативные акты Министерства внутренних дел Российской Федерации, настоящее Положение и индивидуальный контракт о службе в органах внутренних дел (контракт).
Истцом оспаривается приказ исполняющего обязанности начальника ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ФИО2 от <дата> об увольнении её со службы по п. «г» ст.58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации.
Как установлено в судебном заседании, Куранова Г.В. проходила службу в уголовно-исполнительной системе с <дата>, в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» - с <дата> на основании контракта. С ней периодически перезаключались контракты о прохождении службы. Так, <дата> с ней перезаключен контракт в связи с изменением должности на <данные изъяты> категории (л.д.31). <дата> был заключен контракт о её службе в должности <данные изъяты> группы ИТО связи и вооружения отдела охраны КВК (л.д.32), а <дата> - контракт о её службе в должности <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ КВК (л.д.33). На основании служебного контракта от <дата> (л.д.35) Куранова Г.В. проходила службу в должности <данные изъяты> категории отдела охраны ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России. Все контракты заключались сроком на три года. С <дата> она находилась в отпуске по уходу за ребенком, родившимся <дата>, до достижения им возраста 3-х лет (л.д.55, 75).
Из представленных штатных расписаний ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония», действовавших с <дата> года, и действующего штатного расписания в <дата> году, видно, что должности <данные изъяты>-й категории присутствовали ежегодно, при этом количество штатных единиц данной должности с <дата> года по настоящее время не изменялось (л.д.36-41).
Из представленных справок следует, что в период с <дата> по <дата> на время нахождения истца в отпуске на ее должность никто не принимался.
Указанное обстоятельство подтвердила в судебном заседании свидетель ФИО10, старший инспектор отдела кадров ФБУ «КВК».
Из пояснений истца следует, что <дата> она вышла на работу в связи с выходом из отпуска по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет. Данный факт подтверждается данными в судебном заседании показаниями свидетелей ФИО3, ФИО15, ФИО4, ФИО11, ФИО8, ФИО13, ФИО6, ФИО2, личным рапортом Курановой Г.В., адресованным и.о. начальника ФБУ «КВК».
Намерение истца выйти на работу из отпуска по уходу за ребенком с <дата> подтверждается показаниями свидетеля ФИО13 и представленным рапортом, датированным <дата> (л.д.56).
Несмотря на указанную в рапорте Курановой Г.В. дату его подачи исполняющему обязанности начальника ФИО2 <дата>, из содержания рапорта прослеживается намерение истца выйти на работу <дата>.
При таких обстоятельствах суд считает заслуживающими внимания пояснения Курановой Г.В., утверждающей о подаче ей первичного рапорта <дата> о выходе на работу <дата>.
Таким образом, в судебном заседании нашел подтверждение факт выхода Курановой Г.В. на работу из отпуска по уходу за ребенком <дата>. Установлено, что в указанный день Куранова Г.В. была допущена до работы руководством колонии. Отработав полдня, вынуждена была оставить работу ввиду болезни ребенка. Данный факт подтверждается копией листка нетрудоспособности (л.д.17). Несмотря на отсутствие подлинника названного документа ввиду его утраты при невыясненных обстоятельствах суд считает факт болезни ребенка Курановой Г.В. установленным в судебном заседании, поскольку подтверждается справкой МУЗ «Карпинская центральная городская больница», в которой сделана ссылка на номер листка нетрудоспособности, совпадающий с номером в его копии (л.д.73).
По смыслу ст.58 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые договоры могут заключаться на неопределенный срок и на определенный срок не более пяти лет (срочный трудовой договор).
Срочный трудовой договор заключается, когда трудовые отношения не могут быть установлены на неопределенный срок с учетом характера предстоящей работы или условий ее выполнения, а именно в случаях, предусмотренных частью первой ст.59 настоящего Кодекса.
В случае, когда ни одна из сторон не потребовала расторжения срочного рудового договора в связи с истечением срока его действия и работник продолжает работу после истечения срока действия трудового договора, условие о срочном характере трудового договора утрачивает силу и трудовой договор считается заключенным на неопределенный срок.
Трудовой договор, заключенный на определенный срок при отсутствии достаточных к тому оснований, установленных судом, считается заключенным на неопределенный срок.
Как указывалось выше, последний контракт ответчиком с истцом был заключен <дата> с указанием трехгодичного срока действия. О предстоящем расторжении контракта истец была извещена <дата> без указания даты такого расторжения, что подтверждается показаниями свидетелей ФИО9, ФИО8, ФИО2. По окончании срока действия контракта - <дата> была допущена до работы.
Учитывая постоянный характер работы истца в занимаемой ею должности, наличие свободной ставки при выходе на работу из отпуска по уходу за ребенком, фактический допуск к работе истца после даты окончания срока трудового договора (контракта) суд считает, что указание в контракте, заключенном между истцом и ответчиком, о его срочности является формальным. Все перечисленные обстоятельства, по мнению суда, свидетельствуют о том, что названный контракт фактически является заключенным на неопределенный срок.
Установлено, что Куранова Г.В. была уволена, будучи матерью малолетнего ребенка, которому на момент её увольнения не исполнилось 3-х лет.
Официального отказа от дальнейшего прохождения службы от Курановой Г.В. не поступало, что не оспаривалось в суде обеими сторонами.
В силу ст.60 Положения увольнение со службы сотрудников органов внутренних дел, состоящих на должностях рядового и младшего начальствующего состава, производится прямыми начальниками в пределах их компетенции.
Таким образом, суд приходит к выводу, что увольнение истца необходимо расценивать как увольнение по инициативе работодателя.
Кроме того, согласно п. 17.15. Инструкции о Порядке применения Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, утвержденной Приказом Министерства юстиции Российской Федерации от 6 июня 2005 г. N 76 при определении основания для увольнения сотрудника учитываются его возраст, состояние здоровья, работоспособность, выслуга лет для назначения пенсии, отношение к службе, а также льготы, гарантии и компенсации, предоставляемые в зависимости от оснований увольнения в соответствии с законодательными и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации и Положением.
Суд приходит к выводу, что данные требования не были учтены при увольнении истца, поскольку последняя имеет на иждивении двоих несовершеннолетних детей, стаж службы в уголовно-исполнительной системе <данные изъяты> лет <данные изъяты> месяцев <данные изъяты> дней, за время прохождения службы не привлекалась к дисциплинарной ответственности.
В соответствии со ст.54 Положения о службе в органах внутренних дел РФ, утвержденного Постановлением Верховного Совета РФ от 23 декабря 1992 г. N 4202-1 беременные женщины и матери из числа сотрудников органов внутренних дел пользуются правовыми и социальными гарантиями, установленными законодательством Российской Федерации для этой категории населения Российской Федерации.
В связи с чем доводы представителей ответчика о том, что положения трудового законодательства РФ не распространяется на Куранову Г.В., суд считает несостоятельным.
К одной из вышеуказанных правовых гарантий относятся положение ст.261 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно части 4 которой расторжение трудового договора с женщинами, имеющими детей в возрасте до трех лет, одинокими матерями, воспитывающими ребенка в возрасте до четырнадцати лет (ребенка-инвалида до восемнадцати лет), другими лицами, воспитывающими указанных детей без матери, по инициативе работодателя не допускается.
Учитывая вышеизложенное, суд считает, что увольнение с работы Курановой Г.В. является незаконными.
При таких обстоятельствах в соответствии с ч.1 ст.394 Трудового кодекса Российской Федерации Куранова Г.В. должна быть восстановлена на прежней работе в той же должности с выплатой среднего заработка за все время вынужденного прогула.
Согласно ст.139 Трудового кодекса Российской Федерации и в соответствии с представленной работодателем справкой о заработной платы истца в расчетный период, с которой истец согласилась, заработная плата за время вынужденного прогула Курановой Г.В. с <дата> по <дата>, а также невыплаченная ей заработная плата за период с <дата> по <дата> с учетом произведенных при увольнении выплат в размере 2 584 р.83 к. и 9802 р. составит 27 555 р. 71 к. (с учетом вычтенного НДФЛ). Указанная сумма подлежит взысканию в пользу истца с ответчика.
Удовлетворяя требования истца о взыскании заработной платы за период с <дата> по <дата>, суд исходит из положений ст. 136 настоящего Кодекса, которой предусмотрена выплата заработной платы работнику не реже, чем каждые полмесяца вдень, установленными правилами внутреннего трудового распорядка, а также в целях восстановления нарушенного права работника на своевременное получение полагающихся денежных средств, поскольку листок нетрудоспособности был утрачен ответчиком при невыясненных обстоятельствах.
Доводы представителя ответчика ФИО16 о том, что истец не может продолжать служить в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная работа» по причине нахождения в служебной зависимости от близкого родственника (супруга), суд во внимание не принимает, поскольку приведенное основание расторжения контракта с истцом предметом настоящего судебного разбирательства не является.
В соответствии с ч.7 ст.395 настоящего Кодекса в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом.
Компенсацию морального вреда суд считает возможным взыскать в пользу истца с ответчика в размере 7 000 р., поскольку в связи с незаконным увольнением Куранова Г.В. перенесла нравственные и физические страдания. Имея на иждивении двоих несовершеннолетних детей, будучи уволенной за 1 год до наступления права для назначения пенсии за выслугу лет и не имея за все время службы ни одного взыскания, она испытала нервный стресс и потрясение, проходила лечение у <данные изъяты>.
Определяя размер такой компенсации, суд руководствуется положениями статей 151, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации и учитывает характер и степень перенесенных истцом страданий, а также разумность и справедливость. Заявленный истцом размер компенсации морального вреда суд считает завышенным, несоразмерным перенесенным ею нравственным страданиям. Определяя размер компенсации морального вреда, суд также принимает во внимание, что учреждение ответчика является бюджетной организацией.
В силу ст.100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по её письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
Истцом представлен договор на оказание юридических услуг и расписка, подтверждающие её расходы по оплате услуг представителя в сумме 5 000 рублей.
Учитывая вышеуказанное нормативное положение, а также объем работы, проведенной представителем истца, участие при подготовке дела к судебному разбирательству, в судебном заседании, длившемся в течение трех дней, уровень сложности гражданского дела, суд считает возможным взыскать с расходы истца на оплату услуг представителя в размере 5 000 рублей, признавая данную сумму разумной.
В соответствии со ст.103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае взысканные суммы зачисляются в доход бюджета, за счет средств которого они были возмещены, а государственная пошлина - в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации.
В соответствии со ст.393 Трудового кодекса Российской Федерации работники при обращении в суд с иском по требованиям, вытекающим из трудовых отношений, освобождаются от оплаты пошлин и судебных расходов, в связи с чем государственная пошлина подлежит взысканию с ответчика в размере 1 226 руб. 67 коп., из которых 200 р. – при удовлетворении требований о возмещении компенсации морального вреда, 1 026 руб. 67 коп. – при удовлетворении требований о восстановлении на работе и взыскании заработной платы за время вынужденного прогула.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 394, 261, 395 Трудового кодекса Российской Федерации, ст.94, ст.100, ст.ст.192-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
р е ш и л :
Исковые требования Курановой Г.В. к ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области о восстановлении на службе, взыскании заработной платы, возмещении судебных расходов удовлетворить в полном объеме, исковые требования о возмещении компенсации морального вреда удовлетворить частично.
Восстановить Куранову Г.В. на службе в ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области в качестве <данные изъяты> категории отдела охраны.
Взыскать с ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области в пользу Курановой Г.В. заработную плату в размере 27 555 р. 71 к., за оплату услуг представителя – 5 000 рублей, компенсацию морального вреда в размере 7 000 рублей, всего взыскав в ее пользу 39 555 (тридцать девять тысяч пятьсот пятьдесят пять) рублей 71 копейку.
Взыскать с ФБУ «Краснотурьинская воспитательная колония» ГУФСИН России по Свердловской области государственную пошлину в доход бюджета ГО «Краснотурьинск» 1 226 р. 67 к.
Решение в части восстановления на службе подлежит немедленному исполнению.
Решение может быть обжаловано в судебную коллегию по гражданским делам Свердловского облсуда в течение 10 дней со дня его вынесения в окончательном виде через суд г. Краснотурьинска.
Председательствующий: судья Трегуб Н.К.
Решение в окончательном виде изготовлено на компьютере 20 декабря 2010 года.
СОГЛАСОВАНО:
Судья: Н.К. Трегуб