ПОСТАНОВЛЕНИЕ об отказе в исключении доказательств и возвращении уголовного дела прокурору. с. Красногвардейское. 29 мая 2012 года. Судья Красногвардейского районного суда Ставропольского края Кулеш В.В. с участием: помощников прокурора Красногвардейского района Ставропольского края Абрамян В.И. и Рязанцева С.С. подсудимого Дятлова Е.А. адвоката Гращенкова И.М. представившего удостоверение № 1545 и ордер № 047756 при секретаре Акуловой Л.В. а также потерпевших и гражданских истцов: ФИО33 и ФИО70 представителя потерпевших и гражданских истцов ФИО33 и ФИО70 адвоката Богдановой Н.А. представившей удостоверение № 1274 и ордер № 033327 гражданского истца Дробышева Н.И. рассмотрев в открытом судебном заседании в зале суда материалы уголовного дела в отношении Дятлова Е.А., <данные изъяты>, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 6 ст. 264 Уголовного Кодекса Российской Федерации УСТАНОВИЛ: Дятлов Е.А. обвиняется органами предварительного следствия в том, что ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 16 часов 50 минут до 17 часов 00 минут Дятлов Е.А. в нарушение подпункта 3 п. 2.1.1 и п. 2.7 Правил дорожного движения Российской Федерации, утверждённых Постановлением Правительства Российской Федерации 23 октября 993 года №, не имея законных оснований на управление автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак №, принадлежащим Дробышеву Н.И., в состоянии алкогольного опьянения, управлял указанным автомобилем и двигался с пассажиром ФИО29 по <адрес> края. Дятлов Е.А., являясь участником дорожного движения, в соответствии с п. 1.5 Правил дорожного движения Российской Федерации имея обязанность действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда, осознавая, что он в нарушение п. 2.7. Правил дорожного движения Российской Федерации, управляет транспортным средством в состоянии алкогольного опьянения, ухудшающим реакцию и внимание, ставящем под угрозу безопасность участников движения, а также нарушая п. 10.1 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которому водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая при этом интенсивность движения, особенности и состояние транспортного средства, дорожные и метеорологические условия, в частности видимость в направлении движения; скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил дорожного движения Российской Федерации; при возникновении опасности для движения, которую водитель в состоянии обнаружить, он должен принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки транспортного средства и п. 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, согласно которому в населённых пунктах разрешается движение транспортных средств со скоростью не более 60 км/ч, допустил управление транспортным средством в состоянии опьянения и превышение скорости в населенном пункте свыше 83 км/ч, в результате чего потерял контроль над управлением автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак №, и на автодороге вблизи <адрес> края, не предвидя возможности наступления общественно-опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия, допустил наезд на пешеходов ФИО34 и ФИО7, которые двигались по краю автодороги в попутном направлении. В результате дорожно-транспортного происшествия ФИО34 были причинены телесные повреждения в виде тупой сочетанной травмы тела: открытой черепно-мозговой травмы; перелома основания черепа, ушиба вещества и оболочек головного мозга, субарахноидальных кровоизлияний в лобно-теменные доли обоих полушарий и мозжечка, перелома грудины, перелома ключицы справа, перелома рёбер справа 1, 2, 3 по окологрудинной линии с повреждением плевры, слева 1, 2, 3 по окологрудинной линии и 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11 по околопозвоночной линии с повреждением плевры, ушиба лёгких, сальника, разрыва верхних долей обеих лёгких, размозжения верхушки сердца, разрыва селезёнки и печени, закрытого перелома левой нижней конечности, осложнившейся развитием гемоторакса, гемоперитонеумом и травматическим шоком, а ФИО7 - телесные повреждения в виде тупой сочетанной травмы тела: закрытой черепно-мозговой травмы; ушиба вещества и оболочек головного мозга, субарахноидальных кровоизлияний в теменно-затылочных долях обоих полушарий и мозжечка, перелома 1 шейного позвонка с перерывом спинного мозга на данном уровне, ушиба лёгких, тупой травмы живота, разрыва селезёнки, открытых переломов костей правой голени в нижней трети и левого голеностопного сустава, осложнившейся травматическим шоком и гемоперитонеумом. Указанные повреждения причинили тяжкий вред здоровью ФИО34 и ФИО7 по квалифицирующему признаку опасности для жизни человека с созданием непосредственной угрозы для жизни, и повлекли их смерть на месте происшествия. Указанные действия Дятлова Е.А., нарушившего п.п. 1.5, 2.7, 10.1, 10.2 Правил дорожного движения Российской Федерации, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 23 октября 1993 года № 1090, находятся в прямой причинной связи с наступившими последствиями. Действия подсудимого Дятлова Е.А. органом предварительного следствия квалифицированы по ч. 6 ст. 264 Уголовного Кодекса Российской Федерации. В судебном заседании потерпевшими и гражданскими истцами ФИО33, ФИО70, их представителем - адвокатом Богдановой Н.А. и государственным обвинителем Абрамян В.И. заявлены ходатайства о признании недопустимыми доказательствами по уголовному делу в отношении Дятлова Е.А. заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) по тем основаниям, что вышеуказанные заключения экспертов являются недопустимыми доказательствами и не имеют юридической силы по следующим основаниям. Заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ: 1) В соответствии с ч. 1, 2 ст. 199 УПК Российской Федерации, при производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства. Руководитель экспертного учреждения после получения постановления поручает производство судебной экспертизы конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. При этом руководитель экспертного учреждения, за исключением руководителя государственного судебно-экспертного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответственность, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации. Согласно ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», руководитель обязан: по получении постановления или определения о назначении судебной экспертизы поручить ее производство конкретному эксперту или комиссии экспертов данного учреждения, которые обладают специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные вопросы; разъяснить эксперту или комиссии экспертов их обязанности и права; по поручению органа или лица, назначивших судебную экспертизу, предупредить эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, взять у него соответствующую подписку и направить ее вместе с заключением эксперта в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу. В поручении от ДД.ММ.ГГГГ начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» ФИО27 (т.6 л.д. 96-97) указано, что с соблюдением требований ч. 2 ст. 199 УПК Российской Федерации, ст.ст.14,15 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы по уголовному делу № поручается группе экспертов: докладчик по делу государственный судебно-медицинский эксперт ФИО28. Согласно указанного поручения, экспертам ФИО27 и ФИО21, руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» ничего не поручалось, то есть в нарушение ст. 199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» они приняли участие в производстве комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы по уголовному делу №. На основании поручения от ДД.ММ.ГГГГ начальника ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы» ФИО13 (т.6 л.д. 98), производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы по материалам уголовного дела № ДД.ММ.ГГГГ поручено эксперту ФИО25. Однако, производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы (т.6 л.д. 99-164) начато ДД.ММ.ГГГГ в 9 часов 00 минут и в составе экспертной комиссии фигурирует эксперт ФИО25, то есть он был включен в состав экспертной комиссии и приступил к производству экспертизы ещё до того как ему это было поручено руководителем экспертного учреждения, что идет вразрез со ст. 199 УПК и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». В подписке экспертов (т.6,л.д. 96,97) докладчику по делу – государственному судебно-медицинскому эксперту ФИО28 (согласно поручения от ДД.ММ.ГГГГ начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» ФИО27 (т.6 л.д. 96,97), ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации разъяснены ДД.ММ.ГГГГ. Однако, согласно заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) экспертиза начата ДД.ММ.ГГГГ в 9 часов 00 минут, то есть докладчик по делу ФИО28, который доводит до группы экспертов на основании чего и в связи с чем проводится экспертиза, приступил к производству экспертизы до того как ему были разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, что нарушает ст.199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ. Эксперту ФИО25 ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации разъяснены ДД.ММ.ГГГГ, однако согласно заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) экспертиза начата ДД.ММ.ГГГГ в 9 часов 00 минут, то есть ФИО25, приступил к производству экспертизы до того как ему были разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, что нарушает ст. 199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ. 2) В соответствии с п. 7 ч. 1 ст. 204 УПК Российской Федерации, в заключении эксперта указываются, объекты исследований и материалы, представленные для производства судебной экспертизы. Постановление о назначении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы (т.6 л.д. 77-81) следователем вынесено ДД.ММ.ГГГГ и в числе прочих в распоряжение эксперта предоставлены две подушки безопасности, изъятые из автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № в ходе осмотра места происшествия. Однако, в заключении комиссионной комплексной медицинской и транспортно -трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) в разделе «В распоряжение комиссии представлены» (стр. 3 заключения) сведения о том, что вышеуказанные подушки безопасности предоставлены для производства судебной экспертизы представлены для производства экспертизы отсутствуют. В материалах дела отсутствуют какие-либо замечания и указания следователю, что таковые предоставлены не были, соответственно не смотря на представленные в распоряжение экспертов две подушки безопасности, изъятые из автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № в ходе осмотра места происшествия, какие-либо сведения о них в исследовательской части указанного заключения также отсутствуют, кроме выводов, где они загадочным образом появляются. 3) Согласно ст. 204 УПК Российской Федерации, ст. 25 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в заключении эксперта или комиссии экспертов должны быть отражены содержание и результаты исследований с указанием примененных методов; оценка результатов исследований, обоснование и формулировка выводов по поставленным вопросам. Однако, в заключении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ исследовательская часть включает лишь выборочное содержание представленных на экспертизу материалов уголовного дела. Результаты исследования, а соответственно и их оценка в исследовательской части указанного заключении отсутствуют как таковые. 4) Экспертами в нарушение п. 28 Приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации (в ведении которого находится ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК») от 12 мая 2010 года № 346н «Об утверждении Порядка организации и производства судебно-медицинских экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях Российской Федерации», в исследовательской части заключения эксперта не указаны: - содержание и результаты всех этапов экспертных исследований (в том числе экспертных экспериментов) с указанием примененных медицинских технологий и экспертных методик, технических средств и расходных материалов; - условия, методику и результаты получения образцов для сравнительного исследования; техническую характеристику использованных устройств и оборудования, расходных материалов, режимов фото- и видеосъемки, фотопечати; - для средств цифровой фотографии и видеозаписи - вид, модель, производителя; вид, наименование, версию программного обеспечения для обработки растровых и видеоизображений, режим получения и печати изображений. Экспертами в нарушение п. 2.4 Приказа Минюста Российской Федерации (в ведении которого находится ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы») от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации», в исследовательской части заключения не изложены: результаты осмотра представленных на экспертизу объектов, действия, проводившиеся при этом с вещественными доказательствами (разборка, сборка и т.д.); результаты следственных действий (осмотров, экспериментов и др.), если они используются в качестве исходных данных при проведении исследований; процесс исследования (раздельно по каждому этапу) и его результаты. Указывается также, какие конкретно вещественные доказательства и документы в процессе производства судебной экспертизы были повреждены или использованы (уничтожены); примененные методы, методики исследования, специальные программные средства. В случае использования типовых экспертных методик и схем экспертного исследования, изложенных в методических изданиях, на них делается ссылка и указываются полные сведения об их публикации; в случае применения автоматизированных программ или программных комплексов приводятся данные об учреждении, их разработавшем; ссылки на иллюстрации, приложения и необходимые пояснения к ним. Каждому вопросу, разрешаемому экспертом, должен соответствовать определенный раздел исследовательской части. При необходимости проведения совместного исследования по нескольким, тесно связанным между собой, вопросам содержание исследований излагается в одном разделе. Общая оценка результатов исследований дается в конце исследовательской части заключения (синтезирующий раздел) с развернутой мотивировкой суждений, обосновывающих вывод по решаемому вопросу. Если на некоторые из поставленных вопросов не представилось возможным дать ответы, в исследовательской части эксперт указывает причины этого. Однако, ни результаты осмотра представленных на экспертизу объектов, действия, проводившиеся при этом с вещественными доказательствами (сведения о которых в заключении экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ вообще отсутствуют), ни процесс исследования (раздельно по каждому этапу) и его результаты, ни примененные методы, методики исследования, ни определенных разделов исследовательской части, которые должны соответствовать каждому вопросу, разрешаемому экспертом, ни общей оценки результатов исследований, которая дается в конце исследовательской части заключения (синтезирующий раздел) с развернутой мотивировкой суждений, обосновывающих вывод по решаемому вопросу, ничего из вышеуказанного исследовательская часть заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам не содержит. Вопросы №, 4, 8 следователя, поставленные в постановлении о назначении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ оставлены экспертами без ответа, однако в исследовательской части заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы эксперты не указывают причины, по которым не были даны ответы на данные вопросы. В выписке из инструкции по эксплуатации автомобиля «Chevrolet Lacetti» (т.12 л.д. л.д. 91-100) срабатывание боковой и водительской подушек безопасности проиллюстрировано и при срабатывании, в момент бокового удара при ДТП, боковой подушки безопасности и последующем столкновении автомобиля с электроопорой и срабатывании фронтальной подушки безопасности водителя, его тело оказывается зажатым, а голова, шея и плечи защищенными от повреждений. Однако, если бы боковая подушка безопасности не сработала при боковом ударе в момент ДТП и водитель получил бы повреждения левой стороны головы, в результате разбившегося окна со стороны водителя, то при её последующем срабатывании она была бы обильно вымазана в кровь от полученных повреждений водителя, однако при осмотре её в судебном заседании – она была кристально чистой. 5) В нарушение п. 2.5 Приказа Минюста Российской Федерации от 20 декабря 2002 года № 346 «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации» в выводах заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно -трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ отсутствует последовательность их изложения ответов экспертов в соответствии с последовательностью поставленных следователем вопросов. На разрешение экспертов поставлено восемь вопросов, а ответов в выводах экспертов указано десять и, в то же время, отсутствуют ответы на вопросы № 3, 4, 8, указанные в постановлении о назначении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы от ДД.ММ.ГГГГ, не указаны причины невозможности их решения. В выводах заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ речь ведется о сработавших подушках безопасности автомобиля и механизме их воздействия на полученные телесные повреждения водителя и пассажира, в то время как в исследовательской части заключения хоть какое-либо малейшее упоминание о них отсутствует. В исследовательской части указанного заключения экспертов также отсутствует описание перемещения водителя и пассажира в момент дорожно-транспортного происшествия, а в выводах данные сведения уже фигурируют. Заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ: 1) В поручении от ДД.ММ.ГГГГ начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» ФИО27 (т.8 л.д. 90,91) указано, что с соблюдением требований ч. 2 ст. 199 УПК Российской Федерации, ст.ст. 14, 15 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы по уголовному делу № поручается группе экспертов: докладчик по делу государственный судебно-медицинский эксперт ФИО28. Согласно указанного поручения, экспертам ФИО27, ФИО21 и ФИО49 руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» производство экспертизы не поручалось, то есть в нарушение ст. 199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» они приняли участие в производстве комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической экспертизы по уголовному делу №. На основании подписки экспертов (т.8 л.д. 90,91) докладчику по делу – государственному судебно-медицинскому эксперту ФИО28 (согласно поручения от ДД.ММ.ГГГГ начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы СК» ФИО27 (т.6 л.д. 96,97), ст.57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации разъяснены 1 июня 2011 года. Однако в заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) экспертиза начата ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 00 минут, то есть докладчик по делу ФИО28, который доводит до группы экспертов на основании чего и в связи с чем проводится экспертиза, приступил к производству экспертизы до того как ему были разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, что нарушает ст. 199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Эксперту ФИО21 ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации разъяснены ДД.ММ.ГГГГ, эксперту ФИО49 ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса разъяснены ДД.ММ.ГГГГ, однако согласно заключения дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно -трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) экспертиза начата ДД.ММ.ГГГГ год в 14 часов 00 минут., то есть эксперты ФИО21 и ФИО49, приступили к производству экспертизы до того как им были разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, что нарушает ст. 199 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Следовательно, к производству экспертизы без нарушения закона приступил лишь ФИО25 исследования которого, являются заключительными. 2) На основании п. 2.3 приказа Минюста Российской Федерации (в ведении которого находится ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы») от ДД.ММ.ГГГГ № «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации», во вводной части заключения эксперта указываются объекты исследований и материалы дела, представленные эксперту для производства судебной экспертизы, способ их доставки, вид и состояние упаковки. В заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) указано, что в распоряжение комиссии экспертов представлены три сработавшие подушки безопасности, изъятые из автомобиля «Chevrolet Lacetti», государственный регистрационный знак Т 819 УК - 26; одежда, изъятая у ФИО29 и Дятлова Е.А., однако описание способа их доставки, вида и состояния упаковки в данном заключении отсутствует. 3) В заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ в нарушение п. 2.4 Приказа Минюста Российской Федерации от 20 декабря 2002 года № 346 «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации», в исследовательской части заключения не содержится: результатов осмотра представленных на экспертизу объектов, действия, проводившиеся при этом с вещественными доказательствами, процесс их исследования (раздельно по каждому этапу) и его результаты, примененные методы, методики исследования, определенные разделы исследовательской части, которые должны соответствовать каждому вопросу, разрешаемому экспертом, общей оценки результатов исследований, которая дается в конце исследовательской части заключения (синтезирующий раздел) с развернутой мотивировкой суждений, обосновывающих вывод по решаемому вопросу. 4) В заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ имеются противоречия между результатами исследовательской части заключения и выводами. В трасологической части исследования заключения (т.8 л.д. 64) указано, что учитывая тот факт, что водитель и пассажир данного автомобиля не были пристегнуты ремнями безопасности, то есть не были зафиксированы, то лицо, находящееся за рулем автомобиля, в процессе смещения вперед и влево, левой частью своего туловища контактировало возможно с левой передней стойкой кузова автомобиля». В выводах данное обстоятельство звучит утвердительно: открытие подушки безопасности явилось дополнительным фактором воздействия на область спины в направлении сзади наперед и влево, тем самым усилив смещение тела, что обусловило значительную силу при соударении левой половиной лица, левой рукой и левой переднее - боковой поверхностью тела о части салона: грудью о руль, лицом о переднюю стойку. В трасологической части исследования заключения (т.8 л.д.165) указано, что установить, в какой момент развития ДТП сработала боковая подушка безопасности водительского сиденья, а именно в момент наезда на пешеходов или при последующем движении автомобиля за пределами проезжей части дороги с одновременным смещением тел пешеходов левой стороной его кузова не представляется возможным, по причине невозможности установить экспертным путем момент возникновения перегрузки достаточной для её открытия. В выводах данное обстоятельство указано, что члены комиссии отмечают, что боковая подушка безопасности со стороны водителя в автомобиле «Chevrolet Lacetti» сработала до второй фазы тотчас после контакта автомобиля левой боковой частью с пешеходами». Таким образом, с учетом имеющейся двусмысленности и неоднозначности, ответ на вопрос № 1 в какой фазе дорожно-транспортного происшествия сработала боковая (со стороны водителя) подушка безопасности автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак №, указанный в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ о назначении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы, получен не был. На вопрос № 4 могли ли телесные повреждения, имеющиеся у свидетеля ФИО29, быть получены в результате дорожно-транспортного происшествия при нахождении свидетеля ФИО29 на переднем пассажирском сиденье, указанный в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ о назначении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы и ответ не нашёл отражения в выводах. В нарушение п. 2.4, 2.5 Приказа Минюста Российской Федерации от 20 декабря 2002 года № 346 «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации» причины невозможности его решения также отсутствуют. Прямого ответа на вопрос № 2 мог ли обвиняемый Дятлов Е.А., находясь в момент дорожно-транспортного происшествия за рулем автомобиля не получить телесные повреждения в результате дорожно-транспортного происшествия, с учетом сработавших в автомобиле в ходе дорожно-транспортного происшествия боковой (со стороны водителя) подушки безопасности, указанный в постановлении от ДД.ММ.ГГГГ о назначении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы, в выводах заключения экспертов не указано. Таким образом, заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № 42 от ДД.ММ.ГГГГ и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы являются неполными и противоречивыми. При составлении данных заключений нарушены нормы п. 9, 10 ст. 204, ст. 199 УПК Российской Федерации, ст. 14, ст. 8 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». В силу ст. 75 УПК Российской Федерации, доказательства, полученные с нарушением требований УПК Российской Федерации, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК Российской Федерации. Потерпевшие и гражданские истцы ФИО33, ФИО70, адвокат Богданова Н.А. и государственный обвинитель Абрамян В.И. просят признать недопустимыми доказательствами, по уголовному делу в отношении Дятлова Е.А., заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167). Гражданский истец Дробышев Н.И. считает ходатайство потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. обоснованным и подлежащим удовлетворению. Подсудимый Дятлов Е.А. и его защитник Гращенков И.М. считают ходатайство потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. необоснованным и не подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.. 1. Одними из оснований для признания вышеуказанных доказательств недопустимыми сторона обвинения считает нарушение экспертами ст.ст. 199, 204 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73 – ФЗ по заключению экспертов № экспертам ФИО27 и ФИО21 руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК не поручалось производство экспертизы; - эксперту ФИО25 поручено производство экспертизы ДД.ММ.ГГГГ - после начала производства экспертизы; - экспертам ФИО25 и ФИО28 разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ – после начала производства данной экспертизы, начатой ДД.ММ.ГГГГ; - по заключению № экспертам ФИО27, ФИО21, ФИО49 руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК производство экспертизы не поручалось; - эксперту ФИО28 разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации РФ и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ – после начала производства данной экспертизы, начатой ДД.ММ.ГГГГ; - эксперту ФИО21 разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации РФ и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ – после начала производства данной экспертизы, начатой ДД.ММ.ГГГГ; - эксперту ФИО49 разъяснены ст. 57 УПК Российской Федерации и ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ – после начала производства данной экспертизы, начатой ДД.ММ.ГГГГ; Однако доводы стороны обвинения не основаны на нормах закона и исследованных в судебном заседании материалах уголовного дела и не являются основаниями для признания доказательств недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК Российской Федерации. Из материалов уголовного дела следует, что производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы и производство дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы были поручены экспертам государственных экспертных учреждений. Деятельность государственных экспертных учреждений в Российской Федерации регулируется УПК Российской Федерации и Федеральным Законом Российской Федерации от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73 – ФЗ. Порядок направления материалов уголовного дела для производства судебной экспертизы предусмотрен ст. 199 УПК Российской Федерации, в которой указано, что: 1. При производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства. 2. Руководитель экспертного учреждения после получения постановления поручает производство судебной экспертизы конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. При этом руководитель экспертного учреждения, за исключением руководителя государственного судебно-экспертного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответственность, предусмотренные статьей 57 настоящего Кодекса. В соответствии со ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73 – ФЗ (Обязанности руководителя государственного судебно-экспертного учреждения) руководитель обязан: - по получении постановления или определения о назначении судебной экспертизы поручить ее производство конкретному эксперту или комиссии экспертов данного учреждения, которые обладают специальными знаниями в объеме, требуемом для ответов на поставленные вопросы; - разъяснить эксперту или комиссии экспертов их обязанности и права; - по поручению органа или лица, назначивших судебную экспертизу, предупредить эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, взять у него соответствующую подписку и направить ее вместе с заключением эксперта в орган или лицу, которые назначили судебную экспертизу. Из исследованных в судебном заседании заключений экспертов № и №, поручений экспертам на производство вышеуказанных экспертиз и подписок экспертов следует, что ни руководителями экспертных учреждений, ни экспертами, указанными стороной обвинения, не нарушались требования ст.ст. 199, 204 УПК Российской Федерации и ст. 14 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73 – ФЗ. В материалах уголовного дела имеются поручения экспертам на производство данных экспертиз по заключению №, и по заключению №. В поручениях начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК указано, что производство экспертиз поручается группе экспертов. Сведения же о данных экспертах (фамилии, имена, отчества, должности и т.д.) указаны как в их подписках, так и в самих указанных заключениях экспертов. Более того, если бы указанным стороной обвинения экспертам не поручалось руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК ФИО27 производство вышеуказанных экспертиз, то они не производили бы данные экспертизы и не подписывали бы заключения экспертов № совместно с указанным руководителем экспертного учреждения. Следовательно, доводы стороны обвинения о не поручении производства экспертиз экспертам ФИО21 и ФИО49 не состоятельны. Несостоятельны доводы стороны обвинения о том, что эксперту ФИО27 руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК не поручалось производство экспертиз, поскольку ФИО27, являясь руководителем ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК, в соответствии с вышеуказанными требованиями законодательства сам себе производство экспертиз не поручает и вправе участвовать в производстве экспертиз как эксперт, что не запрещено УПК Российской Федерации и ФЗ Российской Федерации № 73-ФЗ. Производство указанных экспертиз экспертам ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы» СК, которым является и руководитель данного учреждения – ФИО27, было поручено следователем Киселёвым М.Б. в постановлениях о назначении данных экспертиз, в которых, в том числе, в п. 4 резолютивной части указано: «Поручить разъяснить эксперту права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации, и предупредить его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. Руководствуясь указанными поручениями следователя, руководитель экспертного учреждения ФИО27 участвовал на законных основаниях в производстве указанных экспертиз, разъяснял экспертам их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и предупредил их об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Не состоятельны доводы стороны обвинения в том, что ряд экспертов, перечисленных выше, приступили к производству экспертиз без подписок о разъяснении им ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждения их об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Исследованные в судебном заседании поручения экспертам на производство экспертиз и подписки данных экспертов с указанием дат разъяснения им указанных требований законодательства не свидетельствуют о незаконности заключений № и №, а, напротив, свидетельствуют о том, что экспертам разъяснялись их обязанности и права, и они предупреждались об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации по мере того как они приступили к производству указанных экспертиз. Из данных документов и из заключения экспертов № следует, что к производству экспертизы ДД.ММ.ГГГГ – в день начала производства экспертизы, приступили эксперты ФИО27 и ФИО21, а ДД.ММ.ГГГГ к производству экспертизы приступили эксперты ФИО25 и ФИО28, что не противоречит требованиям УПК Российской Федерации и ФЗ Российской Федерации № 73 -ФЗ. Из вышеуказанных документов и заключения экспертов № следует, что к производству экспертизы ДД.ММ.ГГГГ – в день начала производства экспертизы, приступили эксперты ФИО27 и ФИО25, а ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ к производству экспертизы приступили эксперты ФИО21, ФИО28 и ФИО49, что не противоречит требованиям УПК Российской Федерации и ФЗ Российской Федерации № 73 -ФЗ. Указанные даты, с которых эксперты приступили к производству экспертиз, указывают на то, что все перечисленные эксперты участвовали в производстве данных экспертиз, формулировали совместно выводы в заключениях, подписывали заключения экспертов № и № на законных основаниях, будучи предупрежденными об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации и с разъяснением им ст. 57 УПК Российской Федерации. Вышеуказанные в подписках экспертов даты свидетельствует об объективном производстве данных экспертиз, без каких либо фальсификаций. Доводы стороны обвинения о том, что докладчик по делу ФИО28, который доводит до группы экспертов на основании чего и в связи, с чем проводится экспертиза, приступил к производству экспертизы ДД.ММ.ГГГГ – до отобрания у него подписки, голословны и ничем не подтверждены. Стороне обвинения не известны функции докладчика по делу ФИО28 и не представлено ни одного доказательства того, что ФИО28 приступил к производству экспертизы ДД.ММ.ГГГГ и доводил в этот же день до группы экспертов на основании чего и в связи, с чем проводится экспертиза. Данные утверждения стороны обвинения более чем абсурдны, поскольку каждому эксперту основания производства экспертизы и причины её производства известны из постановлений следователя о назначении указанных экспертиз. Следовательно, комиссионная комплексная медицинская и транспортно -трасологическая судебная экспертиза и дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза проведены в соответствии с УПК Российской Федерации и ФЗ Российской Федерации № 73-ФЗ компетентными государственными экспертами, которым были разъяснены требования ст. 57 УПК Российской Федерации и которые были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации задолго до окончания производства данных экспертиз и изготовления оспариваемых заключений № и №, то есть свидетельствует о законности заключений экспертов № и №. 2. Доводы стороны обвинения в том, что экспертами в заключениях № и № не указаны по заключению №: - две подушки безопасности, представленные на исследование; - сведения о данных подушках безопасности в исследовательской части отсутствуют; - в исследовательской части заключении отсутствует оценка результатов исследования; - в заключении экспертов в исследовательской части отсутствуют примененные методы и методики исследований; - ответы на вопросы постановления следователя о назначении экспертизы №№ 3, 4, 8 не даны; - отсутствует последовательность изложения выводов в соответствии с последовательностью изложения вопросов следователем; - ответов в выводах экспертов больше, чем поставленных вопросов; В заключении № отсутствует указание о способе доставки вещественных доказательств, виде и состояния упаковки; - в исследовательской части заключения не содержится: результатов осмотра представленных объектов, примененные методы и методики исследования, общая оценка результатов исследования; - имеются противоречия исследовательской части и выводов (п.п.3, 4 и ходатайств стороны обвинения); - отсутствуют ответы на вопросы постановления следователя № № 1,4. не основаны на нормах закона и исследованных в судебном заседании материалах уголовного дела и не являются основаниями для признания доказательств недопустимыми в соответствии со ст. 75 УПК Российской Федерации. Из постановлений о назначении вышеуказанных экспертиз и заключений экспертов № и № следует, что данные экспертизы назначались не по подушкам безопасности и не для их исследования, предметом данных экспертиз являлось совсем иное. Вопросы по подушкам безопасности, по их исследованию и т.д. следователем экспертам не ставились. Экспертами правомерно учитывались наличие подушек безопасности и их срабатывание для ответов на поставленные вопросы. Исследование самих же подушек безопасности было проведено по делу и следователю представлены заключения экспертов №э и № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам производства генотипоскопических и медико-криминалистической судебных экспертиз, исследованные стороной обвинения в судебном заседании, которые были исследованы и экспертами при производстве вышеназванных экспертиз. В связи с этим доводы стороны обвинения о том, что при производстве указанных экспертиз не исследовались подушки безопасности, а в выводах имеется ссылка на них, не состоятельны. Сторона обвинения, как в ходе предварительного следствия, так и в судебном заседании не указывала сведения о том, какое исследование данных подушек она хотела бы получить при производстве данных экспертиз. Не состоятельны доводы стороны обвинения о том, что заключения экспертов незаконны в связи с тем, что в исследовательской части заключений экспертов отсутствуют: - оценка результатов исследования; - примененные методы и методики исследований; - последовательность изложения выводов в соответствии с последовательностью изложения вопросов следователем; - ответов в выводах экспертов больше, чем поставленных вопросов; - способ доставки вещественных доказательств, вид и состояние упаковки, так как ст. 204 УПК Российской Федерации, ст. 25 ФЗ Российской Федерации № 73-ФЗ не предусматривают в заключении эксперта: указание в исследовательской части оценки результатов исследования, примененных методов и методик; последовательность изложения выводов в соответствии с последовательностью изложения вопросов следователем; способ доставки вещественных доказательств, вид и состояние упаковки. Из заключений экспертов № и № очевидно, что они полностью соответствуют требованиям ст. 204 УПК Российской Федерации, ст. 25 ФЗ Российской Федерации № 73-ФЗ, в них имеется исследовательская часть, выводы и их обоснование, в разделе выводы имеется и оценка проведенных исследований, что не запрещено законом, в заключениях экспертов указаны список законов, справочных нормативных, методических материалов, литературных источников, использованных при производстве данных экспертиз, то есть указаны примененные методики, как того требует ст. 204 УПК Российской Федерации. Не состоятельны доводы стороны обвинения и о том, что в заключении № не даны ответы на вопросы, указанные в постановлении следователя о назначении экспертизы №№,4,8, а в заключении № отсутствуют ответы на вопросы постановления следователя №№,4, поскольку: - в заключении экспертов № в п.п. 4, 10 выводов, а также в других пунктах выводов во взаимосвязи содержатся ответы на вопросы №№ 3,4,8; - в заключении экспертов № в абз. 1 и 3 п. 1 выводов содержится ответ на первый вопрос, а в п.п. 4 и 5 выводов содержится ответ на 4 вопрос. Подобное изложение выводов требованиям УПК Российской Федерации не противоречит. По поводу большего количества ответов в выводах заключения экспертов, чем поставленных вопросов сторона защиты отмечает, что данный факт не является нарушением закона, так как в соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 57 УПК Российской Федерации эксперт вправе давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования. В соответствии с ч. 2 ст. 204 УПК Российской Федерации, если при производстве судебной экспертизы эксперт установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении, что и было сделано экспертами в соответствии с предоставленными им правами. Что же касается противоречий, якобы имеющихся в заключениях экспертов, о которых сторона обвинения указала в п.п. 3 и 4 своих ходатайств (по заключению №), то сторона защиты отмечает, что указанных обвинением противоречий в заключениях экспертов не имеется. Указание экспертом - трасологом в исследовательской части заключения слова «возможно», а указание в выводах заключения конкретного ответа без слова «возможно» не является противоречием, поскольку первоначально один эксперт в своей части указал «возможно», а выводы формулировала комиссия экспертов разных специальностей, которая с учетом своих специальных знаний пришла к конкретным выводам, которые также формулировал и эксперт - трасолог и с которыми он согласился и подписал общее заключение экспертов. Не имеется никаких противоречий между исследовательской частью заключения и выводами относительно срабатывания боковой подушки безопасности. При правильном прочтении заключения экспертов № очевидно, что ни в исследовательской части заключения (в трасологической части) ни в выводах заключения не установлен именно момент срабатывания боковой подушки безопасности. Так из выводов экспертов следует, что: - первая фаза ДТП-контакт движущегося автомобиля в момент левого бокового заноса с расположенными вертикально двумя пешеходами; - вторая фаза – наезд движущегося автомобиля на препятствие-столб; - боковая подушка безопасности со стороны водителя в автомобиле сработала до второй фазы тотчас после контакта автомобиля левой боковой частью с пешеходами. В выводах экспертов не указано, что боковая подушка безопасности сработала именно в момент контакта автомобиля с пешеходами, то есть, не установлен момент срабатывания данной подушки, что соответствует исследовательской части заключения, на которую ссылается сторона обвинения в ходатайствах, и указывает на отсутствие каких-либо противоречий. Далее, вводя суд в заблуждение, сторона обвинения указывает, что в заключении экспертов № не указаны вид и состояние упаковки вещественных доказательств. Так в т.8 на л.д. 160 в заключении экспертов указаны вид и состояние упаковки и вещественные доказательства, представленные на экспертизу, которые изложены членом комиссии экспертов в заключении эксперта № от ДД.ММ.ГГГГ, проведенной в соответствии с требованиями вышеуказанного приказа Минздравсоцразвития № 346н по направлению экспертов данного же учреждения. Большую часть ходатайства стороны обвинения занимает ссылка на несоответствие заключений экспертов приказу Минюста Российской Федерации № 346 от 20 декабря 2002 года «Об утверждении методических рекомендаций по производству судебных экспертиз в государственных судебно-экспертных учреждениях системы Министерства юстиции Российской Федерации». Однако ссылка стороны обвинения на нарушение экспертами требований данного приказа или несоответствие заключений экспертов данному приказу неправомерна, поскольку эксперты при проведении вышеуказанных экспертиз не использовали данный приказ и не применяли его, а также утвержденные им методические рекомендации, а применяли и использовали иные методики, что подтверждается заключениями экспертов № и №. Не состоятельны доводы стороны обвинения, не имеющей соответствующих специальных познаний, со ссылкой на выписку из инструкции по эксплуатации автомобиля (т.12 л.д. 91-100), о том, что при ДТП при срабатывании подушек безопасности тело водителя, его голова, шея и плечи защищены подушками от повреждений, поскольку сама же сторона обвинения не учитывает тот факт, что водитель и пассажир автомобиля в момент ДТП ДД.ММ.ГГГГ не были пристегнуты ремнями безопасности, а на представленной в ходатайстве иллюстрации человек пристегнут ремнем безопасности. Да и ссылка стороны обвинения на полученную в нарушение требований УПК Российской Федерации выписку из инструкции по эксплуатации автомобиля (т.12 л.д. 91-100) незаконна. Данный документ - выписка из инструкции по эксплуатации автомобиля подлежит оценке судом. Таким образом, при составлении заключений экспертов № и № экспертами не были нарушены требования ст. 204 УПК Российской Федерации, ст. 25 Федерального Закона Российской Федерации от 31 мая 2001 года «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73 – ФЗ, Приказа Минздравсоцразвития Российской Федерации № 346н, что заключения экспертов в полной мере соответствуют указанным требованиям закона и являются допустимыми доказательствами по делу. В соответствии с требованиями ст. 75 УПК Российской Федерации недопустимыми доказательствами являются доказательства, полученные с нарушением требований УПК Российской Федерации. Как следует из материалов уголовного дела, исследованных в судебном заседании, комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ были назначены и проведены в рамках возбужденного уголовного дела, были назначены следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, были проведены надлежащими лицами – государственными экспертами в государственных судебно-экспертных учреждениях - ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» и ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы», которым поручалось производство данных экспертиз и которым были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации, которые были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, то есть заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ и № от ДД.ММ.ГГГГ получены в соответствии с требованиями Уголовно-Процессуального Кодекса Российской Федерации, при собирании данных доказательств не были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина и не был нарушен установленный Уголовно-Процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, собирание и закрепление данных доказательств осуществлено надлежащим лицом и в результате действий, предусмотренных процессуальными нормами, и являются допустимыми доказательствами по делу. Стороной обвинения не представлено суду каких-либо законных оснований недопустимости доказательств - заключений экспертов № и №, предусмотренных ст. 75 УПК Российской Федерации. Таким образом, заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ получены в соответствии с требованиями Уголовно-Процессуального Кодекса Российской Федерации, при собирании данных доказательств не были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина и не был нарушен установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, собирание и закрепление данных доказательств осуществлено надлежащим лицом и в результате действий, предусмотренных процессуальными нормами. Доводы стороны обвинения о недопустимости доказательств-заключений экспертов № и № голословны, необоснованны, немотивированны, в связи с чем ходатайства стороны обвинения не подлежат удовлетворению. С учетом вышеизложенного сторона защиты просит суд отказать в удовлетворении ходатайств стороны обвинении о признании недопустимыми доказательствами по делу заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам производства комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы (т.6 л.д. 99-164) и заключения экспертов № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам производства дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно -трасологической судебной экспертизы (т.8 л.д. 93-167). Суд, выслушав потерпевших и гражданских истцов ФИО33 и ФИО70, представителя потерпевших и гражданских истцов ФИО33 и ФИО70 - адвоката Богданову Н.А., гражданского истца Дробышева Н.И., государственного обвинителя Абрамян В.И., приходит к следующему. В соответствии со ст. 74 УПК Российской Федерации доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела. 2. В качестве доказательств допускаются: 1) показания подозреваемого, обвиняемого; 2) показания потерпевшего, свидетеля; 3) заключение и показания эксперта; 3.1) заключение и показания специалиста; 4) вещественные доказательства; 5) протоколы следственных и судебных действий; 6) иные документы. Согласно ст. 75 УПК Российской Федерации доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса, являются недопустимыми. Недопустимые доказательства не имеют юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных статьей 73 настоящего Кодекса. 2. К недопустимым доказательствам относятся: 1) показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде; 2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности; 3) иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса. На основании ст.80 УПК Российской Федерации заключение эксперта - представленные в письменном виде содержание исследования и выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами. 2. Показания эксперта - сведения, сообщенные им на допросе, проведенном после получения его заключения, в целях разъяснения или уточнения данного заключения в соответствии с требованиями статей 205 и 282 настоящего Кодекса. 3. Заключение специалиста - представленное в письменном виде суждение по вопросам, поставленным перед специалистом сторонами. 4. Показания специалиста - сведения, сообщенные им на допросе об обстоятельствах, требующих специальных познаний, а также разъяснения своего мнения в соответствии с требованиями статей 53, 168 и 271 настоящего Кодекса. В силу ст. 88 УПК Российской Федерации каждое доказательство подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности, а все собранные доказательства в совокупности - достаточности для разрешения уголовного дела. 2. В случаях, указанных в части второй статьи 75 настоящего Кодекса, суд, прокурор, следователь, дознаватель признает доказательство недопустимым. 3. Прокурор, следователь, дознаватель вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству подозреваемого, обвиняемого или по собственной инициативе. Доказательство, признанное недопустимым, не подлежит включению в обвинительное заключение или обвинительный акт. 4. Суд вправе признать доказательство недопустимым по ходатайству сторон или по собственной инициативе в порядке, установленном статьями 234 и 235 настоящего Кодекса. П.2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 года № 1 «О применении судами норм Уголовно-Процессуального Кодекса Российской Федерации» (в редакции Постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 05.12.2006 N 60, от 11.01.2007 N 1, от 09.12.2008 N 26, от 23.12.2008 N 28, от 23.12.2010 N 31, от 09.02.2012 N 3) разъясняет, что решая вопрос о том, является ли доказательство по уголовному делу недопустимым по основаниям, указанным в пункте 3 части 2 статьи 75 УПК РФ, суд должен в каждом случае выяснять, в чем конкретно выразилось допущенное нарушение. В силу части 7 статьи 235 УПК Российской Федерации при рассмотрении уголовного дела по существу суд по ходатайству стороны вправе повторно рассмотреть вопрос о признании исключенного доказательства допустимым. В соответствии с ч.1 ст. 199 УПК Российской Федерации при производстве судебной экспертизы в экспертном учреждении следователь направляет руководителю соответствующего экспертного учреждения постановление о назначении судебной экспертизы и материалы, необходимые для ее производства. Согласно ч.2 ст. 199 УПК Российской Федерации руководитель экспертного учреждения после получения постановления поручает производство судебной экспертизы конкретному эксперту или нескольким экспертам из числа работников данного учреждения и уведомляет об этом следователя. При этом руководитель экспертного учреждения, за исключением руководителя государственного судебно-экспертного учреждения, разъясняет эксперту его права и ответственность, предусмотренные статьей 57 настоящего Кодекса. На основании ст. 200 УПК Российской Федерации комиссионная судебная экспертиза производится не менее чем двумя экспертами одной специальности. Комиссионный характер экспертизы определяется следователем либо руководителем экспертного учреждения, которому поручено производство судебной экспертизы. 2. Если по результатам проведенных исследований мнения экспертов по поставленным вопросам совпадают, то ими составляется единое заключение. В случае возникновения разногласий каждый из экспертов, участвовавших в производстве судебной экспертизы, дает отдельное заключение по вопросам, вызвавшим разногласие. В силу ст. 201 УПК Российской Федерации судебная экспертиза, в производстве которой участвуют эксперты разных специальностей, является комплексной. 2. В заключении экспертов, участвующих в производстве комплексной судебной экспертизы, указывается, какие исследования и в каком объеме провел каждый эксперт, какие факты он установил и к каким выводам пришел. Каждый эксперт, участвовавший в производстве комплексной судебной экспертизы, подписывает ту часть заключения, которая содержит описание проведенных им исследований, и несет за нее ответственность. ДД.ММ.ГГГГ старшим следователем Новоалександровского межрайонного следственного отдела ФИО26 в ходе расследования уголовного дела по обвинению Дятлова Е.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст. 264 УК РФ была назначена комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая экспертиза, производство которой было поручено экспертам ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» и ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы» с постановкой перед экспертами вопросов. В распоряжение экспертов были предоставлены: копия постановления о назначении экспертизы; две подушки безопасности, изъятые из автомобиля «Chevrolet Lacetti» государственный регистрационный знак Т 819 УК- 26 в ходе осмотра места происшествия; одежда, изъятая у ФИО29и Дятлова Е.А. и материалы уголовного дела (т.6 л.д.77-81). В п.4 постановления о назначении комиссионной комплексной медицинской транспортно - трасологической экспертизы, следователем указано о поручении разъяснения эксперту прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации (т.6 л.д.77-81). Должностные обязанности начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» на момент назначения следователем комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы исполнял ФИО27, который после поступления во вверенное ему учреждение постановления старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Киселева М.Б. о назначении по уголовному делу комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы ДД.ММ.ГГГГ в поручении на производство комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы поручил производство экспертизы группе экспертов, докладчиком по делу назначил ФИО28, указав о разъяснении ему, начальнику ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края», следователем прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации (т.6 л.д.96). В подписке экспертов заведующей отделом сложных экспертиз ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО21, заведующему отделом экспертиз трупов ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО28 и члену экспертной комиссии, не работающему в данном учреждении старшему эксперту отдела судебно - трасологических и баллистических экспертиз ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы» ФИО25 начальником «ГУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО27 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и они предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения: ФИО21 ДД.ММ.ГГГГ; ФИО25 ДД.ММ.ГГГГ; ФИО28 ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д.96,97). Должностные обязанности начальника ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы» на момент назначения следователем комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической экспертизы исполнял ФИО13, который после поступления во вверенное ему учреждение постановления старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Киселева М.Б. о назначении по уголовному делу комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы, ДД.ММ.ГГГГ в поручении на производство комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы поручил производство экспертизы эксперту ФИО25. В подписке эксперта ФИО25 от ДД.ММ.ГГГГ указано о разъяснении ему прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации (т.6 л.д.98). В заключении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ указано, что производство экспертизы начато ДД.ММ.ГГГГ в 9 часов 00 минут и окончено ДД.ММ.ГГГГ в 16 часов 00 минут (т.6 л.д.99). Как следует из приведённых обоснований производство комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы следователем поручено экспертам ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» начальником, которого являлся ФИО27 и ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы», начальником которого являлся ФИО13 После получения каждым из руководителей экспертных учреждений в разное время - ФИО27 ДД.ММ.ГГГГ, а ФИО13 ДД.ММ.ГГГГ постановления следователя о назначении по уголовному делу комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы ими были выполнены требования ч.2 ст.199 УПК Российской Федерации после получения постановления следователя они поручили производство судебной экспертизы конкретным нескольким экспертам из числа работников вверенных им учреждений, разъяснили экспертам права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и предупредили их об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации. Комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза проводилась комиссией экспертов, каждый из которых является специалистом в своей области и начать проведение порученной им экспертизы они смогли в разное время, а к моменту составления выводов заключения экспертизы, каждый из экспертов изложил свои исследования и на их основании был сделан вывод комиссии экспертов, подписанный ими. К моменту проведения экспертизы и составлению выводов комиссии экспертов, экспертам были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и они были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. В ходатайстве потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. не приведено доказательств, подтверждающих, что эксперты ФИО25 и ФИО21 приняли участие в производстве комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы до момента разъяснения им прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждения их об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. Следовательно, утверждения потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. в той части, что экспертам ФИО25 и ФИО21 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и они были предупрежден об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ, а производство экспертизы начато ДД.ММ.ГГГГ и по этим основаниям комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза проведена с существенным нарушением п.п. 9,10 ст.204, ст.199 УПК Российской Федерации, ст.ст. 8,14 Федерального Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации»№ 73-ФЗ, получено с нарушением требований УПК Российской Федерации, является недопустимым и не может использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК Российской Федерации являются необоснованными и не подлежащими удовлетворению по приведённым основаниям. ДД.ММ.ГГГГ постановлением старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Киселевым М.Б. по данному уголовному делу назначена дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза, производство которой поручено экспертам ГУЗ Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края и ГУ Ставропольская лаборатория судебной экспертизы. В п.4 постановления следователя указано о поручении разъяснения эксперту прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения (т.6 л.д.73-79). Должностные обязанности начальника ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» на момент назначения следователем экспертизы исполнял ФИО27, который после поступления во вверенное ему учреждение постановления старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Киселева М.Б. о назначении по уголовному делу дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы ДД.ММ.ГГГГ в поручении на производство дополнительной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы поручил производство экспертизы группе экспертов, докладчиком по делу назначил ФИО28, указав о разъяснении ему, начальнику ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края», следователем прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения (т.8 л.д.90). В подписке экспертов заведующего отделом сложных экспертиз ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО21, заведующему отделом экспертиз трупов ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО28, врачу государственному судебно-медицинскому эксперту отделения медицинской криминалистики, заместителю начальника ГУЗ Бюро СМЭ ФИО49 и члену экспертной комиссии, не работающему в данном учреждении старшему эксперту отдела судебно - трасологических и баллистических экспертиз ГУ Ставропольская лаборатория судебной экспертизы ФИО25 начальником ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» ФИО27 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и они предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения: ФИО25 ДД.ММ.ГГГГ; ФИО21 ДД.ММ.ГГГГ; ФИО28 ДД.ММ.ГГГГ и ФИО49 ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.90,91). Должностные обязанности начальника ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы» на момент назначения следователем экспертизы исполнял ФИО13, который после поступления во вверенное ему учреждение постановления старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного комитета Российской Федерации Киселева М.Б. о назначении по уголовному делу дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы ДД.ММ.ГГГГ в поручении на производство дополнительной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы поручил производство экспертизы эксперту ФИО25. В подписке эксперта ФИО25 от ДД.ММ.ГГГГ указано о разъяснении ему прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждении его об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения (т.8 л.д.92). В заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № указано, что экспертиза начата ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 00 минут и окончена ДД.ММ.ГГГГ в 16 часов 00 минут (т.8 л.д.93). Как следует из приведённых обоснований производство дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы следователем было поручено экспертам ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» начальником, которого являлся ФИО27 и ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы», начальником которого являлся ФИО13 После получения каждым из руководителей учреждений ДД.ММ.ГГГГ постановления следователя о назначении по уголовному делу дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы ими были выполнены требования ч.2 ст.199 УПК Российской Федерации и после получения постановления следователя они поручили производство судебной экспертизы конкретным нескольким экспертам из числа работников вверенных им учреждений, разъяснили экспертам права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и предупредили их об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. Дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза проводилась комиссией экспертов, каждый из которых является специалистом в своей области и начать проведение экспертизы они могли в разное время, а к моменту составления выводов заключения экспертизы каждый из них изложил свои исследования и на их основании был сделан общий вывод. К указанному периоду времени экспертам были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации и они были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. В ходатайстве потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. не приведено доказательств, подтверждающих, что эксперты ФИО21, ФИО28 и ФИО49 приняли участие в производстве дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы до момента разъяснения им прав и обязанностей, предусмотренных ст. 57 УПК Российской Федерации и предупреждения их об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации за дачу заведомо ложного заключения. Следовательно, утверждения потерпевших ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. в той части, что экспертам ФИО21 разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации ДД.ММ.ГГГГ, ФИО28 ДД.ММ.ГГГГ и ФИО49 ДД.ММ.ГГГГ, и они были предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, а производство экспертизы ими начато ДД.ММ.ГГГГ и по этим основаниям дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза проведена с существенным нарушением п.п. 9,10 ст.204, ст.199 УПК Российской Федерации, ст.ст. 8,14 Федерального Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ получено с нарушением требований УПК Российской Федерации, является недопустимым и не может использоваться для доказывания любого из обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК Российской Федерации являются необоснованными и не подлежащими удовлетворению по приведённым выше основаниям. Утверждение потерпевших ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. в той части, что в заключении комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) не указаны представленные на исследование две подушки безопасности; сведения о данных подушках безопасности в исследовательской части отсутствуют; в исследовательской части заключении отсутствует оценка результатов исследования; в заключении экспертов в исследовательской части отсутствуют примененные методы и методики исследований; ответы на вопросы постановления следователя о назначении экспертизы № №,4,8 не даны; отсутствует последовательность изложения выводов в соответствии с последовательностью изложения вопросов следователем и ответов в выводах экспертов больше, чем поставленных вопросов, а в заключении дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ отсутствует указание о способе доставки вещественных доказательств, вид и состояние упаковки; в исследовательской части заключения не содержится: результатов осмотра представленных объектов, примененные методы и методики исследования, общая оценка результатов исследования; имеются противоречия исследовательской части и выводов (п.п. 3, 4 ходатайств стороны обвинения); отсутствуют ответы на вопросы № № 1,4, изложенные в постановлении следователя необоснованны по следующим основаниям. Из постановлений о назначении указанных экспертиз и заключений экспертов № и № следует, что данные экспертизы назначались не по подушкам безопасности и не для их исследования и вопросы по их исследованию следователем экспертам не ставились. Тем не менее, экспертами при производстве экспертиз правомерно учитывалось наличие в автомобиле подушек безопасности и их срабатывание в момент совершения дорожно-транспортного происшествия для ответов на поставленные перед ними вопросы. Исследование подушек безопасности по уголовному делу было проведено экспертами по постановлениям следователя в рамках расследуемого уголовного дела и следователю представлены заключения генотипоскопической судебной экспертизы № - э от ДД.ММ.ГГГГ (т.2 л.д.68,89) и медико-криминалистической судебной экспертизы Доводы потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. в той части, что в исследовательской части заключений экспертов отсутствуют: оценка результатов исследования; примененные методы и методики исследований; последовательность изложения выводов в соответствии с последовательностью изложения вопросов следователем; ответов в выводах экспертов больше, чем поставленных вопросов и способ доставки вещественных доказательств, вид и состояние упаковки необоснованны по тем основаниям, что экспертами в соответствии со ст. 204 УПК Российской Федерации, ст. 25 Федерального Закона Российской Федерации от ДД.ММ.ГГГГ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ обоснованно указаны произведённые ими исследования и выводы, к которым они совместно пришли в ходе произведённых исследований, список использованных ими законов, справочных нормативных, методических материалов, литературных источников и примененные ими методики. Утверждения потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. в той части, что в заключении № не даны ответы на вопросы, поставленные следователем в постановлении о назначении экспертизы №№, 4, 8, а в заключении № отсутствуют ответы на вопросы, поставленные следователем в постановлении о назначении экспертизы № №,4 необоснованны по тем основаниям, что заключении экспертов № в п.п. 4, 10 выводов, а также в других пунктах выводов во взаимосвязи содержатся ответы на вопросы №№,4,8; поставленные следователем в постановлении о назначении экспертизы; в заключении экспертов № в абзаце 1 и 3 п. 1 выводов содержится ответ на первый вопрос, в п.п. 4, 5 выводов содержится ответ на 4 вопрос постановления следователя. Доводы в части большего количества ответов в выводах заключения экспертов, чем поставленных следователем в постановлении вопросов, свидетельствуют о том, что данное обстоятельство не является нарушением закона, так как в соответствии с п. 4 ч. 3 ст. 57 УПК Российской Федерации эксперт вправе давать заключение в пределах своей компетенции, в том числе по вопросам, хотя и не поставленным в постановлении о назначении судебной экспертизы, но имеющим отношение к предмету экспертного исследования. В соответствии с ч. 2 ст. 204 УПК Российской Федерации, если при производстве судебной экспертизы эксперт установит обстоятельства, которые имеют значение для уголовного дела, но по поводу которых ему не были поставлены вопросы, то он вправе указать на них в своем заключении, что и было сделано экспертами в заключениях в соответствии с предоставленными им правами. Утверждения потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. о наличии противоречий, имеющихся в заключениях экспертов в заключении №, необоснованны по тем основаниям, что указание экспертом - трасологом в исследовательской части заключения слова «возможно», а указание в выводах заключения конкретного ответа без слова «возможно» не является противоречием, так как при формулировании выводов комиссия экспертов разных специальностей, с учетом своих специальных знаний пришла к конкретным выводам, которые формулировал и эксперт - трасолог и с которыми он при формировании выводов согласился и подписал общее заключение экспертов. Не имеется никаких противоречий между исследовательской частью заключения и выводами относительно срабатывания боковой подушки безопасности, так как в исследовательской части заключения (в трасологической части) и в выводах заключения не установлен именно момент срабатывания боковой подушки безопасности. Из выводов заключения дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что экспертами при производстве экспертизы установлены две фазы дорожно-транспортного происшествия: первая фаза контакта движущегося автомобиля в момент левого бокового заноса с расположенными вертикально двумя пешеходами; вторая фаза – наезд движущегося автомобиля на препятствие-столб. Члены комиссии пришли к выводу, что боковая подушка безопасности со стороны водителя в автомобиле «Chevrolet Lacetti» сработала до второй фазы тотчас после контакта автомобиля левой боковой частью с пешеходами. В выводах экспертов не указано, что боковая подушка безопасности сработала именно в момент контакта автомобиля с пешеходами, то есть, не установлен момент срабатывания данной подушки, что соответствует исследовательской части заключения. Не состоятельны доводы потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И.относительно ссылки на выписку из инструкции по эксплуатации автомобиля «Chevrolet Lacetti» (т.12 л.д. 91-100), сделанной ими из интернета, без ссылки на сведения завода изготовителя транспортного средства – автомобиля «Chevrolet Lacetti» в том, что в дорожно – транспортном происшествии при срабатывании подушек безопасности тело водителя, его голова, шея и плечи защищены подушками безопасности от повреждений, является необоснованной по тем основаниям, что из данного утверждения и представленной схемы не учтено то, обстоятельство, что как установлено в судебном заседании ДД.ММ.ГГГГ водитель и пассажир автомобиля в момент дорожно – транспортного происшествия не были пристегнуты ремнями безопасности, а на представленной в ходатайстве иллюстрации макет человека пристёгнут ремнём безопасности. Судом при рассмотрении уголовного дела по обвинению Дятлова Е.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст.264 Уголовного Кодекса Российской Федерации дважды рассматривались ходатайства адвоката Гращенкова И.М. и подсудимого Дятлова Е.А. о признании допустимыми доказательствами по уголовному делу заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) по которым ДД.ММ.ГГГГ вынесено постановление, которым ходатайство адвоката Гращенкова И.М. и подсудимого Дятлова Е.А. о признании заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ допустимым доказательством и исследовании его в судебном заседании оставлено без удовлетворения (т. 16 л.д.148-160), ДД.ММ.ГГГГ постановлением Красногвардейского районного суда Ставропольского края ходатайство адвоката Гращенкова И.М. и подсудимого Дятлова Е.А. о признании заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д.99-164) и заключения дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.93- 167) допустимыми доказательствами и исследовании их в судебном заседании удовлетворено (т.16 л.д.182-200). Совокупность исследованных в судебном заседании доказательств по уголовному делу, материалов уголовного дела, исследованных в полном объёме в ходе судебного следствия, изложенных выше доводов и обоснований свидетельствует о том, что комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и дополнительная комиссионная комплексная медицинская и транспортно - трасологическая судебная экспертиза № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) назначены и проведены в рамках возбужденного уголовного дела, следователем, в производстве которого находилось уголовное дело, экспертизы были проведены надлежащими лицами – государственными экспертами в государственных судебно-экспертных учреждениях: ГУЗ «Бюро судебно-медицинской экспертизы Ставропольского края» и ГУ «Ставропольская лаборатория судебной экспертизы», которым поручалось производство данных экспертиз, перед проведением экспертиз экспертам были разъяснены их права и обязанности, предусмотренные ст. 57 УПК Российской Федерации, эксперты были предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 Уголовного Кодекса Российской Федерации, проведённые экспертами исследования в исследовательской части соответствуют сделанным ими выводам по всем вопросам, поставленным следователем, заключения экспертиз получены в соответствии с требованиями Уголовно-Процессуального Кодекса Российской Федерации, при проведении экспертиз не были нарушены гарантированные Конституцией Российской Федерации права человека и гражданина и не был нарушен установленный Уголовно-Процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, собирание и закрепление данных доказательств осуществлено надлежащими лицами, в результате действий, предусмотренных процессуальными нормами, и являются допустимыми доказательствами по уголовному делу. Таким образом, ходатайства потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. о признании недопустимыми доказательствами по уголовному заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и заключения дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) являются необоснованными и не подлежащими удовлетворении. В соответствии с п. 1. ч.1 ст. 237 УПК Российской Федерации судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта. Согласно п.п. 3,5,6 ст. 220 УПК Российской Федерации в обвинительном заключении следователь указывает: существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания; перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания. В ходе судебного следствия при рассмотрении уголовного дела, в судебном заседании исходя из существа, предъявленного Дятлову Е.А. обвинения, предусмотренного ч. 6 ст. 264 Уголовного Кодекса Российской Федерации следует, что ДД.ММ.ГГГГ в период времени с 16 часов 50 минут до 17 часов 00 минут Дятлов Е.А. не имея законных оснований на управление автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № принадлежащим Дробышеву Н.И., в состоянии алкогольного опьянения, управлял указанным автомобилем и двигался с пассажиром ФИО29 по улице Орджоникидзе в направлении улицы Красной села Красногвардейского Красногвардейского района Ставропольского края и на автодороге вблизи дома № 67 на улице Орджоникидзе села Красногвардейского Красногвардейского района Ставропольского края допустил наезд на пешеходов ФИО34 и ФИО7, двигавшихся по краю автодороги в попутном направлении, которые от полученных повреждений скончались на месте дорожно-транспортного происшествия. Допрошенные в судебном заседании потерпевшие и гражданские истцы ФИО33 и ФИО70, гражданский истец Дробышев Н.И., свидетели обвинения: ФИО53, ФИО59, ФИО9, ФИО3, ФИО6, ФИО58, ФИО60, ФИО20, ФИО51, ФИО57, ФИО35, ФИО4, ФИО39, ФИО31, ФИО38, ФИО16, ФИО55, ФИО43, ФИО56, ФИО4, ФИО46, ФИО24, ФИО14, ФИО10, ФИО17, ФИО2, ФИО42, ФИО23, ФИО1, ФИО41, ФИО15, ФИО71, ФИО40, ФИО52, ФИО12, ФИО32, ФИО5, ФИО54, ФИО30, ФИО48, Дятлов Е.А. и свидетели: ФИО44, ФИО47, ФИО8, ФИО45, ФИО37, показания которых с согласия участников судебного разбирательства, оглашены в судебном заседании, свидетели защиты: ФИО50, ФИО11, эксперты: ФИО36, ФИО49 и ФИО19, специалист ФИО18 очевидцами совершения дорожно-транспортного происшествия не являлись и пояснить, кто управлял транспортным средством в момент совершения дорожно-транспортного происшествия, не смогли, за исключением свидетелей защиты ФИО50, который показал в судебном заседании, что ДД.ММ.ГГГГ около 17 часов при обгоне им на принадлежащем ему автомобиле автомобиля «<данные изъяты>» на улице Орджоникидзе села Красногвардейского, непосредственно перед совершением автомобилем «<данные изъяты>» дорожно-транспортного происшествия, он видел, что Дятлов Е.А. находился на переднем пассажирском сиденье и свидетеля защиты ФИО11, показавшей суду, что в ДД.ММ.ГГГГ 16 часов 50 минут она видела у магазина «Березка», расположенного у автодороги город Ставрополь – город Ростов-на-Дону незнакомого ей мужчину, управлявшего автомобилем импортного производства с сильно затонированными стёклами, который выехал на автодорогу город Ставрополь - город Ростов-на-Дону и поехал в направлении поста ГИБДД. Доехав до поста ГАИ с. Красногвардейского автомобиль, проехав по кольцу повернул налево, мимо поста ГАИ и въехал в с. Красногвардейское. В ходе предварительного следствия в мужчине, управлявшем автомобилем импортного производства, она опознала ФИО29 Свидетель ФИО29 показал в судебном заседании, что ДД.ММ.ГГГГ он после распития спиртных напитков, находился в состоянии сильного алкогольного опьянения и смутно помнит, что происходило во второй половине дня. Он помнит, что перед отъездом от двора жилого дома Дятлова Е.А., он сел на переднее пассажирское сиденье рядом с водителем, а Дятлов Е.А. сел за управление транспортным средством. Воспрепятствовать Дятлову Е.А. управлять автомобилем «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № он не имел возможности, так как находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, был неадекватен, не понимал, что происходит и где он находится, не мог стоять на ногах. Дятлов Е.А. оговаривает его в совершении дорожно-транспортного происшествия желая избежать уголовной ответственности и обвинить его, в совершении преступления которого он не совершал. Протоколом очной ставки от ДД.ММ.ГГГГ между обвиняемым Заключением генотипоскопической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ установлено, что на представленной, на исследование пассажирской подушке безопасности обнаружена кровь человека, которая произошла от ФИО29 На водительской подушке безопасности обнаружена кровь человека, которая произошла от Дятлова Е.А. На пассажирской и водительской подушках безопасности пот не обнаружен. На ключе зажигания и брелоке обнаружен пот, установить генотип которого не представилось возможным. На ключе зажигания и брелоке кровь не обнаружена. (т. 2 л.д. 68-89). Из выводов заключения трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что: 1) непосредственно перед наездом на пешеходов автомобиль «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак Т 819 УК - 26 двигался по проезжей части улицы Орджоникидзе с боковым скольжением колес, левым передним углом кузова был обращен в направлении движения. 2) При наезде с телами пешеходов контактировала средняя часть левой стороны автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № (левая передняя стойка крыши, левые двери, крыша, порог, левое заднее крыло, левая задняя стойка крыши). 3) Наезд на пешеходов произошёл у восточного края проезжей части ул. Орджоникидзе. Место наезда расположено у восточного края проезжей части, на проезжей части, либо на обочине, примерно в 39-42 км к северу от электроопоры 8ФЗ. Установить место наезда на пешеходов более точно, установить как именно был расположен автомобиль в момент наезда, не представляется возможным из-за отсутствия необходимого для решения данного вопроса комплекса следов (следов скольжения обуви пешеходов, сведений о форме и размерах следов колёс автомобиля и т.п.) (т. 2 л.д. 192-206). Из выводов заключения трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что на куртке, свитере, куртке, изготовленной из джинсовой ткани и брюках ФИО34 имеются сквозные повреждения. Повреждения на куртке, свитере, куртке, изготовленной из джинсовой ткани и брюках по характеру являются разрывами, причиненными в результате какого-то механического воздействия, возможно при контакте с транспортным средством (т. 2 л.д. 224-233). Из выводов заключения криминалистической судебной экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что: На представленных чехлах с водительского сиденья автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № имеются полиэфирные волокна фиолетово-синего цвета (на подголовнике – 1 шт., на спинке – 4 шт., на сидении – 4 шт.), имеющие общую родовую принадлежность с волокнами ткани брюк ФИО29 и хлопковые волокна фиолетово-серого цвета (на спинке 15 штук, на сиденье 16 штук), имеющие общую родовую принадлежность волокнам ткани брюк ФИО29 На представленных на исследование чехлах с правого переднего пассажирского сиденья автомобиля «<данные изъяты>» государственный регистрационный знак № волокон, входящих в состав ткани брюк ФИО29, не имеется. На представленных на исследование чехлах с заднего сидения автомобиля «<данные изъяты>» волокон, входящих в состав ткани брюк ФИО29, не имеется (т. 3 л.д. 125-144); Из выводов заключения криминалистической судебной экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что: 1) на поверхности представленных на исследование чехлов водительского сиденья автомобиля имеются хлопковые волокна бесцветные с синими и черно-синими участками (на подголовнике – 3 шт., на спинке – 5 шт., на сиденье – 7 шт.), имеющие родовую принадлежность с хлопковыми волокнами бесцветными с синими и черно-синими участками, входящими в состав джинсовых брюк Дятлова Е.А. На поверхности представленных на исследование чехлов водительского сиденья не имеется волокон, входящих в состав трикотажа свитера Дятлова Е.А. 2) на поверхности представленных на исследование чехлов переднего пассажирского сиденья имеются: полиэфирные волокна коричневого цвета (на подголовнике – 1 шт., на спинке – 12 шт., из них 6 шт. в виде комочков пилинга, на сиденье – 7 шт.), имеющие общую групповую принадлежность с полиэфирными волокнами коричневого цвета, входящими в состав свитера Дятлова Е.А., и хлопковые волокна бесцветные с синими и черно-синими участками (на подголовнике – 5 шт., на спинке – 22 шт., на сиденье – 48 шт.), имеющие общую родовую принадлежность с хлопковыми волокнами бесцветными с синими и черно-синими участками, входящими в состав джинсовых брюк Дятлова Е.А. 3) на поверхности представленных на исследование чехлов заднего сиденья имеются хлопковые волокна бесцветные с синими и черно-синими участками (на подголовнике – 2 шт., на спинке – 5 шт., на сидение – 6 шт.), имеющие общую родовую принадлежность с хлопковыми волокнами бесцветными с синими и черно-синими участками, входящими в состав джинсовых брюк Дятлова Е.А. На поверхности представленных на исследование чехлов заднего сиденья не имеется волокон, входящих в состав трикотажа свитера Дятлова Е.А. Установить, имеют ли обнаруженные на всех частях (подголовниках, спинках, сиденьях) чехлов водительского, пассажирского и заднего сидений автомобиля хлопковые волокна – наслоения бесцветные с синими и черно-синими участками, окрашенные смесью кубового индигоидного и сернистого красителей, общую родовую принадлежность с хлопковыми волокнами, входящими в состав брюк Дятлова Е.А., либо в волокнистый состав любых других изделий из джинсовых тканей, из-за крайне широкой распространенности изделий из джинсовых тканей в быту, не представляется возможным (т. 3 л.д. 163-193); Из выводов заключения медико-криминалистической судебной экспертизы 1) при исследовании сработавшей подушки безопасности на месте водителя автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № обнаружены элементарные следы темно-бурого, сухого вещества, напоминающего кровь, в виде размытых капель, брызг, мазков и отпечатков, образованных из источника кровотечения человека. 2) при исследовании сработавшей подушки безопасности на месте пассажира переднего сидения автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № обнаружены элементарные следы темно-бурого, сухого вещества, напоминающего кровь, в виде размытых капель, брызг, мазков и отпечатков, образованных из источника кровотечения человека. 3) все обнаруженные следы наложения темно-бурого, сухого вещества, напоминающие кровь образованы уже на сработавших подушках безопасности автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № (т. 6 л.д. 55-69); Из выводов заключения психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ следует, что: 1) в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа у ФИО29 не выявлено психофизиологических реакций, наличие которых могло бы указывать на то, что ФИО29 ДД.ММ.ГГГГ около 17 часов управлял автомобилем «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № в момент дорожно-транспортного происшествия на улицеОрджоникидзе села Красногвардейского Красногвардейского района Ставропольского края; 2) в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа у ФИО29 выявлены психофизиологические реакции, наличие которых могло бы указывать на то, что ФИО29 ДД.ММ.ГГГГ около 17 часов в момент дорожно-транспортного происшествия на улицеОрджоникидзе села Красногвардейского Красногвардейского района Ставропольского края находился в автомобиле «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № на пассажирском сиденье (т. 7 л.д. 151-176). Допрошенная в судебном заседании эксперт ФИО36 подтвердила выводы, изложенные ею в заключения психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ. Выводы заключения психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ не могут быть допустимыми доказательствами по уголовному делу по тем основаниям, что выводы, сделанные экспертом ФИО36 в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО29 в ходе судебного следствия опровергнуты заключением специалиста ФИО18 № от ДД.ММ.ГГГГ, являющегося компетентным специалистом и который данную экспертизу не выполнял и его показаниями, данными в ходе судебного разбирательства (т.15 л.д.234-250). Из находящихся в материалах уголовного дела документах, подтверждающих оценку уровня квалификации эксперта ФИО36 и правомерности проведения ею психофизиологического исследования с использованием полиграфа следует, что эксперт ФИО36 в соответствии с Государственными требованиями к минимуму содержания и уровню требований к специалистам для получения дополнительной квалификации дополнительной квалификации "Судебный эксперт по проведению психофизиологического исследования с использованием полиграфа", утверждёнными Заместителем Министра образования Российской Федерации Ю.В.Шленовым ДД.ММ.ГГГГ не имеет дополнительной квалификации "Судебный эксперт по проведению психофизиологического исследования с использованием полиграфа» и ею не пройден обязательный минимум содержания дополнительной профессиональной образовательной программы, обеспечивающей получение дополнительной квалификации "Судебный эксперт по проведению психофизиологического исследования с использованием полиграфа" в количестве 1078 часов по указанным дисциплинам. В материалах уголовного дела имеются только документы, свидетельствующие о прохождении ФИО36 курсов повышения квалификации в рамках проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа в органах внутренних дел, но не для проведения психофизиологических экспертиз с использованием полиграфа. Эксперт ФИО36 при проведении психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО29 не обеспечила ведение видеозаписи и не обеспечила присутствие в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа представителей как со стороны защиты, так и со стороны обвинения, что позволило бы им видеть процесс записи полиграмм, действия полигафолога и подэкспертного. Их присутствие позволило бы им удостовериться, что в действиях эксперта нет явных нарушений методики проведения исследования, повлиявших на полученные результаты. Поскольку выводы ПФЭ носят вероятностный характер, те или иные предположения в выводах могут являться дополнительным аргументом для внутреннего убеждения указанных лиц в наличии или отсутствии устанавливаемых (доказываемых) обстоятельств по делу. Приложенный к заключению психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ и исследованный в судебном заседании диск не даёт возможности оценить правильность действий эксперта и правомерность применения им методики проведения психофизиологического исследования. Постановлением Красногвардейского районного суда Ставропольского края от 25 апреля 2012 года дополнение к заключениям специалиста ФИО37 № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам производства психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО11 (т.7 л.д. 34-36) и № от ДД.ММ.ГГГГ по результатам производства психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении Дятлова Е.А. (т.7 л.д. 96-99) признаны недопустимыми доказательствами по уголовному делу и исключены из перечня доказательств, предъявляемых стороной обвинения (т.16 л.д.240-255). Показания свидетеля ФИО37, оглашённые в судебном заседании, не могут быть доказательствами по уголовному делу по тем основаниям, что её противоречивые и не последовательные выводы изложенные в заключениях в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО11 и Дятлова Е.А. в ходе судебного следствия опровергнуты заключением специалиста ФИО18 № от ДД.ММ.ГГГГ и его показаниями, данными в ходе судебного разбирательства (т.16 л.д.1-33). В ходе предварительного следствия постановлением старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного Комитета Российской Федерации от 21 декабря 2011 года необоснованно, без достаточных на то оснований, в нарушение требований УПК Российской Федерации заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 6 л.д. 99-164) признано недопустимым доказательством (т. 13 л.д. 241-245). Постановлением старшего следователя Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного управления Следственного Комитета Российской Федерации от 21 декабря 2011 года необоснованно, без достаточных на то оснований, в нарушение требований УПК Российской Федерации заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) признано недопустимым доказательством (т. 14 л.д. 1-4). Постановлением Красногвардейского районного суда Ставропольского края от 10 апреля 2012 года заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д.99-164) и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.93- 167) признаны допустимыми доказательствами и исследованы в судебном заседании (т.16 л.д.182-200). Постановлением Красногвардейского районного суда Ставропольского края от 29 мая 2012 года ходатайства потерпевших и гражданских истцов ФИО33 и ФИО70, их представителя адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя Абрамян В.И. о признании недопустимыми доказательствами по уголовному делу заключение комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д.99-164) и заключение дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.93- 167) оставлены без удовлетворения. Из заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ следует, что после тщательного изучения представленных материалов уголовного дела при конкретном виде дорожно-транспортного происшествия, а именно: повреждения автомобиля «<данные изъяты>», образовавшиеся от двух этапов дорожно-транспортного происшествия: от контакта левой боковой поверхностью автомобиля с пешеходами, от которых они скончались, и второго завершающего этапа дорожно-транспортного происшествия от контакта средней передней частью автомобиля с препятствием – бетонным столбом, проанализировав представленные подлинники медицинских карт стационарного больного Красногвардейской ЦРБ № и №, заверенную светокопию карты вызова скорой медицинской помощи №, светокопии журналов регистрации амбулаторных больных и учета приема больных и отказов от госпитализации, в которых изложены жалобы и локализация телесных повреждений у гр. ФИО29, с учетом фототаблиц к протоколу освидетельствования гр. ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 205-209), к протоколу освидетельствования гр. Дятлова Е.А. от ДД.ММ.ГГГГ (т. 1 л.д. 120-121), заключения № судебной медицинской экспертизы гр. ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ при учете показаний гр. Дятлова Е.А. и гр. ФИО29, показаний свидетелей и результатов судебно-химических исследований крови гр. Дятлова Е.А. и гр. ФИО29, члены комиссии приходят к следующим выводам: 1.Дятлов Е.А. находился в легкой степени алкогольного опьянения и обнаруженная концентрация 0,3-0,4% соответствует нижней границе указанной степени алкогольного опьянения. Такая концентрация развивается в течение получаса после приёма 0,5 литров пива или 50 г. крепкого 40° алкоголя. 2.Обнаруженная концентрация этилового алкоголя 1,6% в крови ФИО29 соответствует нижней границе алкогольного опьянения средней степени (пограничное состояние между лёгкой и средней степенью алкогольного опьянения и соответствует принятию 150-200 г. крепкого алкоголя не менее чем за 30 минут и не более одного часа после приёма. 3.Диагностированная степень алкогольного позволяла как Дятлову Е.А., так и ФИО29 управлять автотранспортным средством, так как данное состояние у обоих не сопровождалось грубым нарушением координации, ориентации. 4. При первой фазе дорожно-транспортного происшествия произошёл контакт движущегося автомобиля с вертикально расположенными пешеходами при левом боковом заносе, обусловленном двумя причинами: резким поворотом руля вправо или контакте левыми колёсами автомобиля с обочиной, вследствие чего произошёл контакт левой боковой стороной автомобиля с пешеходами. От этого контакта образовались повреждения левой стороны автомобиля: левой передней стойки крыши, левой двери, крыши, левого порога, левого заднего крыла, левой задней стойки крыши. Лица, находившиеся в автомобиле в это время, смещались: водитель – вперёд и влево, при этом человек, находившийся за рулём, от контакта автомобиля с пешеходами и смещения вперёд и влево получил повреждения левой половины лица: множественные ссадины и раны левой половины лица, кровоподтёк век левого глаза, контузию левого глазного яблока лёгкой степени, от деформации стекла водительской двери (вдавление в салон) произошёл контакт тыла левой кисти водителя, обусловленной повреждения - порезы и ссадины. От контакта грудной клетки с рулём возник ушиб грудной клетки. В этой фазе дорожно-транспортного происшествия подушки безопасности не сработали из-за удара сбоку. Пассажир переднего сиденья в этой фазе дорожно-транспортного происшествия мог не получить повреждения за счёт контакта левой боковой поверхности туловища с водителем и фиксации руками и ногами о парприз, о переднюю панель и пол. Вторая фаза дорожно-транспортного происшествия – наезд на препятствие – от этого удара сработали подушки безопасности водителя и пассажира, которые предотвратили причинение повреждений груди, живота и лица. У пассажира переднего сиденья от контакта с подушкой безопасности и деформации мягких тканей лица, в том числе хрящей носа, могло возникнуть носовое кровотечение. 5. Вследствие деформации кузова водительская дверь была заклинена, и водитель не мог самостоятельно выйти из автомобиля. Для выхода водителя из автомобиля имелось два варианта: перелезть на заднее сиденье и выйти через правую заднюю дверь, и второй вариант - выйти после пассажира переднего сиденья через правую переднюю дверь 6. Члены комиссии однозначно утверждают, что наибольшие повреждения, локализующиеся на левой передне-боковой поверхности головы, левой руке и груди получил водитель автомобиля от столкновения с пешеходами, когда подушки безопасности не сработали. От наезда на столб повреждения могли не получить за счет сработанных подушек безопасности. 7. На основании вышеизложенного, с учетом локализации повреждений у гр. ФИО29 на левой половине лица, на левой кисти, в области груди (жалобы на боли в грудной клетке, зафиксированные врачами скорой медицинской помощи в карте вызова ДД.ММ.ГГГГ в 17:05) свидетельствует о том, что за рулем находился хозяин автомобиля ФИО29 8. Наличие крови, принадлежащей гр. Дятлову Е.А., на подушке безопасности водителя не противоречит показаниям гр. Дятлова Е.А., а именно: наличие у него носового кровотечения при отсутствии повреждений кожных покровов, что было установлено при освидетельствовании ДД.ММ.ГГГГ заместителем Новоалександровского межрайонного следственного отдела следственного Управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Ставропольскому краю младшим советником юстиции ФИО22, при извлечении водителя гр. ФИО29 из-за руля автомобиля через переднюю дверь Этим же объясняется и наличие крови гр. ФИО29 на другой подушке безопасности на месте пассажира. 9. У гр. ФИО29 источником кровотечения явились множественные ссадины и раны левой половины лица и левой кисти. Показания гр. Дятлова Е.А. соответствуют, а показания свидетеля ФИО29 не соответствуют механизму получениями ими телесных повреждений, кровотечений, их местонахождению в автомобиле в момент дорожно-транспортного происшествия. 10. Дятлов Е.А. при конкретном дорожно-транспортном происшествии, управляя автомобилем, должен был получить повреждения левой половины лица, кистей, груди, которые были обнаружены у гр. ФИО29 (т.6 л.д.99-164). Заключением дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ установлено, что после тщательного изучения материалов уголовного дела, заключения № от ДД.ММ.ГГГГ первичной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы, проведя в ходе данной дополнительной комиссионной комплексной экспертизы исследование трех сработавших подушек безопасности автомобиля «<данные изъяты>», исследование одежды, изъятой у гр. ФИО29 и у гр. Дятлова Е.А., члены комиссии приходят к следующим выводам: 1. Как отмечено в заключении № от ДД.ММ.ГГГГ первичной комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы заключение № от ДД.ММ.ГГГГ трасологической части заключения дополнительной комиссионной комплексной экспертизы, в момент конкретного дорожно-транспортного происшествия члены комиссии установили две фазы дорожно-транспортного происшествия: Первая фаза контакта движущегося автомобиля в момент левого бокового заноса с расположенными вертикально двумя пешеходами. Вторая фаза наезд движущегося автомобиля на препятствие – столб. Члены комиссии отмечают, что боковая подушка безопасности со стороны водителя в автомобиле «<данные изъяты>» сработала до второй фазы тотчас после контакта автомобиля левой боковой частью с пешеходами. Вследствие левого бокового заноса автомобиля тело водителя сместилось наперед и влево, от столкновения автомобиля с пешеходами сработала левая боковая подушка безопасности за спиной водителя в момент смещения его тела наперед и влево. Открытие подушки безопасности явилось дополнительным фактором действия на область спины в направлении сзади наперед и влево, тем самым усилив смещение тела, что обусловило значительную силу при соударении левой половиной лица, левой рукой и левой переднее - боковой поверхностью тела о части салона: грудью о руль, лицом о переднюю стойку, левой рукой о руль, парприз, внутреннюю обшивку двери левое боковое стекло. В результате образовались повреждения у водителя на левой половине лица, левой руке, левой половине груди, что имело место у гр. ФИО29 Пассажир переднего сиденья в первой фазе дорожно-транспортного происшествия также смещается вперед и влево и контактирует левой половиной туловища с правой боковой поверхностью туловища водителя. Левая боковая подушка безопасности со стороны водителя при этом не контактирует с пассажиром переднего сиденья и никакого действия, в том числе на перемещение тела пассажира не оказывает. Если бы гр. Дятлов Е.А. находился за рулем автомобиля «<данные изъяты>» при конкретных фазах дорожно-транспортного происшествия, установленных в ходе проведения комиссионной комплексной медицинской и транспортно-трасологической судебной экспертизы, то он получил бы повреждения, аналогичные по локализации и характеру, которые были у гр. ФИО29 Таким образом, выводы первичной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № полностью подтверждается в ходе дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно -трасологической судебной экспертизы. Если бы гр. ФИО29 находился на переднем пассажирском сиденье, то ему не были бы причинены повреждения левой половины лица, груди, левой руки (т.8 л.д.93- 167). Постановлением Красногвардейского районного суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ заключение комплексной медико-криминалистической и физико-математической судебной экспертизы №-мк от ДД.ММ.ГГГГ из выводов которой следует, что за рулём автомобиля «<данные изъяты>» в момент дорожно-транспортного происшествия находился Дятлов Е.А. (т. 9 л.д. 142-171) признано недопустимым доказательством по уголовному делу и исключено из перечня доказательств, предъявленных стороной обвинения в связи с существенным нарушением норм Уголовно Процессуального Закона Российской Федерации (т.17 л.д. 98-143). В соответствии с п. 1. ч.1 ст. 237 УПК Российской Федерации судья по ходатайству стороны или по собственной инициативе возвращает уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения судом в случаях, если обвинительное заключение или обвинительный акт составлены с нарушением требований настоящего Кодекса, что исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения или акта. Согласно п.п. 3,5,6 ст. 220 УПК Российской Федерации в обвинительном заключении следователь указывает: существо обвинения, место и время совершения преступления, его способы, мотивы, цели, последствия и другие обстоятельства, имеющие значение для данного уголовного дела; перечень доказательств, подтверждающих обвинение, и краткое изложение их содержания; перечень доказательств, на которые ссылается сторона защиты, и краткое изложение их содержания. Совокупность приведённых доказательств свидетельствует о том, что заключение генотипоскопической судебной экспертизы №-э от ДД.ММ.ГГГГ (т. 2 л.д. 68-89), заключение трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 2 л.д. 192-206), заключение трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 2 л.д. 224-233), заключение криминалистической судебной экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ (т. 3 л.д. 125-144); заключение криминалистической судебной экспертизы материалов, веществ и изделий № от ДД.ММ.ГГГГ(т. 3 л.д. 163-193); заключение медико – криминалистической судебной экспертизы № отДД.ММ.ГГГГ – ДД.ММ.ГГГГ (т. 6 л.д. 55-69) находятся в явном противоречии с заключением комиссионной комплексной медицинской и транспортно – трасологической экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д.99-164) и заключением дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ - ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д.93- 167). Выводы заключения психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ не могут быть доказательствами по делу по тем основаниям, что выводы, сделанные экспертом ФИО36 в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО29 в ходе судебного следствия опровергнуты заключением специалиста ФИО18 № от ДД.ММ.ГГГГ, являющегося компетентным специалистом и который данную экспертизу не выполнял и его показаниями, данными в ходе судебного разбирательства (т.15 л.д.234-250). Показания свидетеля ФИО36 не могут быть доказательствами по уголовному делу по тем основаниям, что результаты проведённой ею психофизиологической судебной экспертизы свидетеля ФИО29 от ДД.ММ.ГГГГ опровергнуты заключением специалиста ФИО18 № от ДД.ММ.ГГГГ, являющегося компетентным специалистом и который данную экспертизу не выполнял и его показаниями, данными в ходе судебного разбирательства (т.15 л.д.234-250). Показания свидетеля ФИО37, оглашённые в судебном заседании, не могут быть доказательствами по уголовному делу по тем основаниям, что её противоречивые и не последовательные выводы в ходе проведения психофизиологического исследования с использованием полиграфа в отношении свидетеля ФИО11 и Дятлова Е.А. в ходе судебного следствия опровергнуты заключением специалиста ФИО18 № от ДД.ММ.ГГГГ и его показаниями, данными в ходе судебного разбирательства (т.16 л.д.1-33). Из приведенных доказательств, изложенных в обвинительном заключении и исследованных в судебном заседании следует, что изложенные следователем в обвинительном заключении доказательства, добытые в досудебной стадии являются противоречивыми и являются препятствием для рассмотрения уголовного дела, которые суд не может самостоятельно устранить, которые исключают возможность постановления законного и обоснованного приговора и не позволяют суду принять объективное и справедливое решение по рассмотренному уголовному делу. Указанные существенные нарушения требований ст. 220 УПК Российской Федерации, допущенные в досудебной стадии являются препятствием для рассмотрения уголовного дела, которые суд не может самостоятельно устранить и которое исключает возможность постановления законного и обоснованного приговора и не позволяет суду реализовать возложенную на него Конституцией Российской Федерации функцию осуществления правосудия, поскольку иной порядок влечет нарушение право подсудимого на защиту, а потерпевшим право на доступ к правосудию. Наличие существенных противоречий в приведённых показаниях подсудимого, потерпевших, гражданских истцов, свидетелей, в письменных доказательствах - заключениях экспертиз являются невосполнимыми в ходе судебного следствия и не дают суду оснований прийти к объективному, основанному на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств выводу о виновности или не виновности подсудимого Дятлова Е.А. в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст. 264 Уголовного Кодекса Российской Федерации и суд считает необходимым по собственной инициативе возвратить уголовное дело прокурору для устранения препятствий его рассмотрения, так как в обвинительном заключении составленным с нарушением требований УПК Российской Федерации, исключает возможность постановления судом приговора или вынесения иного решения на основе данного заключения. Устранение выявленных нарушений Уголовно Процессуального Закона Российской Федерации не связано с неполнотой произведённого предварительного следствия. Руководствуясь ст.ст.74,75,80,88,199,200,201,204,220,235,237,255,256 Уголовно Процессуального Кодекса Российской Федерации, суд ПОСТАНОВИЛ: Ходатайства потерпевших и гражданских истцов ФИО33, ФИО70, представителя потерпевших и гражданских истцов - адвоката Богдановой Н.А. и государственного обвинителя старшего помощника прокурора Красногвардейского района Ставропольского края Абрамян В.И. о признании недопустимыми доказательствами по уголовному заключения комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.6 л.д. 99-164) и заключения дополнительной комиссионной комплексной медицинской и транспортно - трасологической судебной экспертизы № от ДД.ММ.ГГГГ (т.8 л.д. 93-167) оставить без удовлетворения. Уголовное дело по обвинению Дятлова Е.А., в совершении преступления, предусмотренного ч.6 ст.264 Уголовного Кодекса Российской Федерации, возвратить прокурору Красногвардейского района Ставропольского края для устранения препятствий его рассмотрения судом. Меру пресечения Дятлову Е.А. в виде подписки о невыезде оставить без изменения. Настоящее постановление может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Ставропольского краевого суда через районный суд в течение 10 суток со дня его вынесения. Судья В.В. Кулеш На приговор прокурором было принесено кассационное представление 08.06.2012г. потерпевшим ФИО70 22.06.2012 г. Кассационное представление было отозвано 25.07.2012 г. Жалоба рассмотрена Ставропольским краевым судом кассационным определением от 25.07.2012 г. приговор был оставлен без изменения, кассационная жалоба без удовлетворения. Дело возвращено в суд 06.08.2012 г.
№ отДД.ММ.ГГГГ – ДД.ММ.ГГГГ (т. 6 л.д. 55-69).
Дятловым Е.А. и свидетелем ФИО29, установлено, что которой свидетель
ФИО29 подтвердил свои показания, данные им в ходе предварительного следствия в том, что он в момент совершения дорожно-транспортного происшествия не находился за управлением автомобиля «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак №, а Дятлов Е.А. подтвердил свои показания, данные им в ходе предварительного следствия, что он автомобилем «<данные изъяты>», государственный регистрационный знак № в момент совершения дорожно-транспортного происшествия не управлял (т. 5 л.д. 241-248).
№ отДД.ММ.ГГГГ – ДД.ММ.ГГГГ следует, что: