Председательствующий – судья Морозова Г.В. 22-4615-2011
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
г. Красноярск 07 июля 2011 года
Судебная коллегия по уголовным делам Красноярского краевого суда в составе:
председательствующего Назарова И.В.,
судей Запасовой А.П., Григорьевой Ю.А.,
при секретаре Колесниковой М.Ю.,
рассмотрела в судебном заседании уголовное дело по кассационным жалобам осужденного Карлина В.Г., его защитника адвоката Спирина А.И. на приговор Железногорского городского суда Красноярского края от 11 мая 2011 года, которым:
Карлин В.Г., <данные изъяты>;
осужден:
по ч. 1 ст. 105 УК РФ к лишению свободы сроком на 11 лет без ограничения свободы;
по ч. 1 ст. 116 УК РФ к обязательным работам на срок 150 часов;
по ч. 1 ст. 119 УК РФ к обязательным работам сроком на 180 часов;
на основании ч. 3 ст. 69, ст. 71 УК РФ к лишению свободы сроком на 11 лет 02 дня без ограничения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.
Постановлено взыскать с осужденного в пользу ФИО3 100 000 рублей в счет компенсации морального вреда; 8 540 рублей в счет возмещения материального ущерба.
Заслушав доклад судьи Запасовой А.П., адвоката Спирина А.И., представившего ордер № 440, поддержавшего доводы кассационных жалоб, прокурора краевой прокуратуры Семенову А.Е., полагавшую приговор изменить, судебная коллегия
У С Т А Н О В И Л А:
Карлин осужден за имевшие место 26 августа 2010 года угрозу убийством в адрес своей жены ФИО1, при этом у потерпевшей имелись реальные основания опасаться осуществления этой угрозы, нанесение побоев и совершение иных насильственных действий, причинивших потерпевшей ФИО1 физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ; а также за имевшее место 27 августа 2010 года убийство, то есть умышленное причинение смерти ФИО1, совершенные в г. Железногорске при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.
В кассационной жалобе (основной и дополнительной) осужденный Карлин, не соглашаясь с приговором, просит его отменить, дело направить на новое рассмотрение, указывает, что выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, следствием и судом допущены нарушения материального и процессуального права, дело рассмотрено с обвинительным уклоном, с нарушением регламента, необоснованно отказано в проведении следственного эксперимента для опровержения показаний свидетеля ФИО14 относительно того, что она, находясь 27 августа 2010 года за входной дверью квартиры, якобы слышала голос его малолетней дочери, могущей видеть совершение преступления, в запросе информации из сотовой компании о переписке жены по телефону для подтверждения его доводов о наличии у его жены интимной связи с другими мужчинами, в проведении очных ставок с ФИО3, ФИО9, ФИО14, давших на следствии ложные показания, оговоривших его, на изъятых с места происшествия ножах его отпечатков пальцев не обнаружено, его вина в причинении потерпевшей 26 августа 2010 года побоев основана только на заявлении и словах потерпевшей, умершей на следующий день после инкриминируемых ему побоев, никакой экспертизы по этому факту не проводилось, в связи с чем в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 116 УК РФ.
Ссылается на необоснованные выводы суда в приговоре относительно критического отношения к показаниям свидетелей, на то, что часть важных свидетелей (ФИО16, ФИО17), вообще не была допрошена, а такие свидетели, как ФИО18, изменили свои показания.
Полагает необоснованными выводы судебной психолого-психиатрической экспертизы, в связи с чем он ходатайствовал о проведении в отношении него комплексной экспертизы, в чем ему было отказано.
Также указывает, что судом необоснованно оставлено без внимания то обстоятельство, что потерпевшая последнее время употребляла спиртное, скандалила, в связи с чем к ним неоднократно приезжал наряд милиции, вела аморальный образ жизни, послуживший поводом для совершения им преступлений, что усматривается из показаний свидетелей, но не признано смягчающим его наказание обстоятельством.
Считает, что в отношении него при назначении наказания возможно применение ст. 64 УК РФ.
В кассационной жалобе (основной и дополнительной) адвокат Спирин А.И. также просит приговор в отношении своего подзащитного отменить, уголовное дело направить на новое рассмотрение.
При этом ссылается на то, что действия подзащитного квалифицированы неверно; обвинение по ст. 119 УК РФ построено на голословном сообщении в милицию самой потерпевшей, а также показаниях сотрудников милиции ФИО19, ФИО18, ФИО21, являющихся в этой ситуации заинтересованными лицами, других доказательств этих преступлений в деле не имеется; по заключению экспертизы телесные повреждения, обнаруженные на трупе ФИО1, относятся к разным периодам времени их получения; при этом экспертом не было точно установлено, что кровоподтеки на затылочной части головы потерпевшей причинены ей именно 26 августа 2010 года, а все сомнения должны трактоваться в пользу подзащитного.
Из показаний свидетеля ФИО22 следует, что она только слышала ругань на балконе квартиры ФИО1, но не видела, чтобы Карлин пытался сбросить жену с балкона; к тому же по делу частного обвинения по ст. 116 УК РФ ФИО1 должна была обратиться с соответствующим заявлением к мировому судье, чего сделано не было; подзащитный 26 августа 2010 года потерпевшую не бил, ничем ей не угрожал, с балкона сбросить не пытался, о чем показывал как на следствии, так и в судебном заседании. Оснований бояться своего мужа у ФИО1 не было.
Считает, что к показаниям ФИО3 следует относиться критически, поскольку та испытывает неприязнь к его подзащитному.
В момент лишения жизни потерпевшей его подзащитный находился в состоянии аффекта, умысла на убийство своей жены не имел; то, что случилось 27 августа 2010 года, произошло спонтанно, из-за постоянных измен со стороны потерпевшей; при назначении Карлину наказания судом необоснованно не учтено аморальное поведение потерпевшей, длительная психотравмирующая ситуация в связи с этим, выводы амбулаторной психиатрической экспертизы не соответствуют фактическим обстоятельствам, эта экспертиза проведена с нарушением закона, что подтвердил в своем заключении доктор психологических наук ФИО7.
Психическое состояние подзащитного на момент совершения 26 августа 2010 года инкриминируемых ему действий экспертами вообще не исследовалось.
Также ссылается на суровость назначенного Карлину наказания.
Проверив материалы дела с учетом доводов кассационных жалоб, судебная коллегия не находит оснований для отмены или изменения приговора, постановленного в отношении Карлина.
Вопреки доводам жалоб осужденного и его защитника, виновность Карлина в совершенных им при обстоятельствах, установленных судом и изложенных в приговоре, преступлениях, подтверждается совокупностью собранных по делу доказательств, исследованных в судебном заседании, обоснованно признанных судом допустимыми, надлежаще оцененных в соответствии со ст. 88 УПК РФ, подробный анализ которых приведен в обжалуемом судебном решении.
Фактические обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения дела, в том числе, место, время, способ и мотив совершения преступных деяний, установлены судом в полном объеме, что позволило правильно квалифицировать действия Карлина именно по ч. 1 ст. 116, ч. 1 ст. 119, ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Оснований для переквалификации действий Карлина по ч. 1 ст. 119 УК РФ, у судебной коллегии не имеется.
Так, о виновности Карлина в умышленном нанесении потерпевшей на почве личных неприязненных отношений побоев и совершении иных насильственных действий, причинивших ФИО1 физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в ст. 115 УК РФ, а также в угрозе убийством, если имелись основания опасаться осуществления этой угрозы, имевших место 26 августа 2010 года, свидетельствуют показания потерпевшей ФИО3 в судебном заседании, из которых следует, что погибшая – её сестра. У сестры и ФИО1 были конфликты, они ругались из-за употребления Карлиным спиртных напитков, тот ревновал сестру, хотя поводов для этого не было. Также ей со слов знакомых, в частности, ФИО29, знавших информацию от самой ФИО1, известно, что накануне убийства Карлин избил сестру, та показывала ФИО29 смс-сообщения от ФИО1 с угрозами убийством, ФИО29 советовала сестре не возвращаться 27 августа 2010 года домой, но той нужно было забрать младшую дочь. Также она со слов знакомых знает, что сестра по событиям, имевшим место 26 августа 2010 года, писала заявление в милицию о привлечении Карлина к ответственности.
Оснований критически относится к показаниям ФИО3, считать её оговорившей осужденного из-за испытываемой неприязни, у судебной коллегии не имеется, поскольку её показания полны, последовательны, согласуются с другими имеющимися в деле доказательствами и не противоречивы им.
Изложенные ФИО3 в суде обстоятельства подтверждаются имеющимися в деле: заявлением потерпевшей от 26 августа 2010 года с просьбой привлечь Карлина к уголовной ответственности за причинение вечером 26 августа 2010 года телесных повреждений и угрозу физической расправой, её объяснением от 26 августа 2010 года, отобранным участковым уполномоченным милиции ФИО19, заключением судебно-медицинской экспертизы № 190, согласно которого при экспертизе трупа ФИО1 были выявлены телесные повреждения, не причинившие вреда её здоровью, в виде очагового кровоизлияния в мягкие ткани теменно-затылочной области слева, очагового кровоизлияния в мягкие ткани теменной области слева, очагового кровоизлияния в мягкие ткани левой теменной области, двух очаговых проплешин волосистой части головы в теменно-затылочной области, полученные незадолго до наступления смерти, не исключено в сроки от 1-2 суток назад от момента наступления смерти, а именно 26 августа 2010 года, при обстоятельствах, указанных самой ФИО1 в её объяснении от 26 августа 2010 года; протоколом осмотра сотового телефона, изъятого с места происшествия, признанного вещественным доказательством, и входящих смс-сообщений, содержащихся в нем, от 26 августа 2010 года.
В судебном заседании Карлин сам не отрицал того, что 26 августа 2010 года отправлял на телефон жены смс-сообщения.
Свидетель ФИО27 в судебном заседании показал, что когда он вечером 26 августа 2010 года находился у Карлина в гостях, то у того произошел конфликт с женой, они выходили разговаривать на балкон, при этом Карлин разговаривал на повышенных тонах, спрашивал про смс-сообщения, которые он прочитал в телефоне жены, после чего он (ФИО27) ушел домой, чтобы не мешать супругам выяснять отношения.
Свидетель ФИО29 в судебном заседании показала, что по просьбе потерпевшей забирала её с детьми вечером 26 августа 2010 года недалеко от здания ОВД, та была растрепана, рассказала, что Карлин её избил, повырывал волосы на голове, пытался сбросить с балкона, что ей дали направление на освидетельствование, а старшая дочь потерпевшей Ульяна рассказала, что Карлин бил мать головой об пол, хватал за волосы.
Свидетель ФИО30 в судебном заседании показала, что видела вечером 26 августа 2010 года потерпевшую, та рассказала, что у неё с Карлиным произошел конфликт, она написала заявление в милицию о том, что Карлин её избил, и ей дали направление для прохождения освидетельствования.
Из исследованных в судебном заседании с согласия участников процесса показаний свидетеля ФИО16, данных в ходе предварительного расследования, видно, что вечером 26 августа 2010 года потерпевшая показывала ей смс-сообщения от Карлина, содержащие угрозы убийством.
Аналогичные обстоятельства усматриваются и из показаний старшей дочери потерпевшей - свидетеля ФИО9, данных в судебном заседании.
Свидетель ФИО19 в судебном заседании показал, что как участковый отбирал у ФИО1 26 августа 2010 года объяснения в связи с поданным ею в отношении супруга заявлением, та поясняла, что Карлин избил её из-за ревности, бил затылком об пол, пытался сбросить с балкона, угрозы она воспринимала реально, поскольку муж был в нетрезвом состоянии, также говорила, что уйти ей некуда, поскольку квартира в ипотеке, была расстроена, запугана, плакала, он выдал ФИО1 направление на медицинское освидетельствование.
Обоснованно в основу приговора положены судом и показания свидетелей ФИО21 и ФИО18, данные в ходе предварительного расследования и оглашенные в судебном заседании в соответствии с требованиями УПК РФ, из которых видно, что вечером 26 августа 2010 года по указанию оперативного дежурного они выезжали в квартиру осужденного, где находилась ФИО1, та была заплаканной, расстроенной, сообщила, что произошел скандал, что желает написать заявление о привлечении мужа к уголовной ответственности.
Оснований полагать, что свидетели ФИО19, ФИО18, ФИО21 как сотрудники милиции являются заинтересованными в исходе дела лицами, в связи с чем дали ложные показания, у судебной коллегии не имеется, поскольку не установлено причин для оговора данными лицами осужденного, а также в связи с тем, что их показания не противоречивы остальным материалам уголовного дела.
Судебная коллегия считает, что уголовное дело по ч. 4 ст. 20 УПК РФ, в связи с чем являются необоснованными доводы кассационной жалобы стороны защиты об отсутствии оснований у дознавателя для возбуждения дела по категории частного обвинения.
Выводы суда о том, что у потерпевшей 26 августа 2010 года имелись реальные основания опасаться осуществления угрозы убийством со стороны осужденного, соответствуют установленным в суде обстоятельствам. Только в результате активного сопротивления ФИО1 удалось скрыться от осужденного в ванной комнате, после чего она вызвала наряд милиции и обратилась с заявлением о привлечении Карлина к уголовной ответственности.
Не вызывает сомнений у судебной коллегии и обоснованность осуждения Карлина за убийство потерпевшей.
Из исследованного в судебном заседании протокола осмотра места происшествия и трупа от 27 августа 2010 года следует, что на полу в коридоре квартиры по месту жительства осужденного обнаружен труп ФИО1 с признаками насильственной смерти. С места происшествия изъято пять ножей, обнаруженных – один – в раковине, четыре - на полу. На месте обнаружения ножей на полу на поверхности ковра имелись следы вещества бурого цвета.
Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы трупа, при исследовании трупа ФИО1 были установлены телесные повреждения, включающие в себя две резаные раны кожи правой половины лица и множественные, числом 23, колото-резаные ранения головы, груди, живота, правой и левой верхних конечностей, правого и левого бедра, причиненные прижизненно. Смерть ФИО1 наступила от совокупности колото-резаных ранений, в том числе проникающих в грудную полость, приведших к массивному кровотечению, что повлекло сдавление левого легкого кровью, развитие явлений острой кровопотери, геморрагического шока, ориентировочно в сроки не более около 2-4 часов назад от момента регистрации трупных явлений (согласно протокола осмотра – 27 августа 2010 года в 17 часов 30 минут). Данные колото-резаные ранения могли быть причинены потерпевшей ножами, изъятыми с места происшествия, что также подтверждается заключением экспертизы вещественных доказательств № 834.
Изъятые ножи в ходе расследования были осмотрены, о чем свидетельствует исследованный в судебном заседании протокол осмотра предметов, признаны вещественными доказательствами, приобщены к делу.
Из заключения экспертизы вещественных доказательств № 1031 следует, что принадлежность крови, обнаруженной на трех из пяти изъятых с места происшествия ножах, не исключается от потерпевшей.
О совершении Карлиным убийства своей жены свидетельствуют и показания ФИО14, допрошенной в судебном заседании, оснований не доверять которым у судебной коллегии не имеется.
Свидетели ФИО40, ФИО41 в судебном заседании показали, что когда они приехали на место преступления, Карлин рассказал, что убил жену из-за ревности взятым на кухне ножом.
Из показаний в судебном заседании свидетеля ФИО6 следует, что ей со слов своего сына известно, что тот убил свою жену.
В судебном заседании сам осужденный не отрицал, и в кассационных жалобах данное обстоятельство никем не оспаривается, что наносил потерпевшей удары ножом по телу, что именно от его действий наступила её смерть.
Приведенные доказательства свидетельствуют о том, что смерть ФИО1 наступила от действий осужденного.
По заключению первичной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы Карлин во время совершения инкриминируемого деяния находился вне какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, а в состоянии алкогольного опьянения. Данных о нахождении Карлина в момент совершения им убийства потерпевшей в состоянии аффекта при производстве экспертизы не выявлено.
Изложенное однозначно свидетельствует о том, что ножевые ранения, состоящие в прямой причинной связи со смертью потерпевшей, Карлин причинил своей жене не в состоянии аффекта, как об этом указывается в поданных кассационных жалобах, а умышленно, с целью лишения жизни потерпевшей.
Судебная коллегия с приведенной в обжалуемом приговоре мотивацией, по которой суд отверг вышеуказанный довод относительно нахождения Карлина в состоянии аффекта, соглашается, поскольку при настоящей проверке представленных материалов также не установлено каких-либо оснований для переквалификации действий виновного с ч. 1 ст. 105 УК РФ на иную, более мягкую норму уголовного закона.
Изложенные выше доказательства, механизм образования, локализация и давность причинения телесных повреждений, приведших к смерти ФИО1, бесспорно подтверждают, что все обнаруженные на трупе ФИО1 телесные повреждения, приведшие к смерти, получены последней в квартире по месту жительства, в короткий промежуток времени, в результате умышленных действий осужденного, опровергают доводы жалобы Карлина и его защитника об отсутствии у Карлина умысла и мотива на убийство потерпевшей, в связи с чем данные доводы являются несостоятельными.
То обстоятельство, что на изъятых с места происшествия ножах не было обнаружено отпечатков пальцев осужденного, не ставит под сомнение обоснованность выводов суда о совершении убийства потерпевшей именно Карлиным, поскольку данные выводы основаны на оценке всей совокупности собранных по делу доказательств.
Нарушений норм уголовно-процессуального закона, ставящих под сомнение законность и обоснованность постановленного по делу окончательного решения, судебной коллегией, вопреки доводам кассационных жалоб, при настоящей проверке материалов не установлено.
Данных о том, что стороной защиты заявлялись какие-либо ходатайства в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства, и они остались неразрешенными, в материалах дела не имеется. Процедура разрешения заявленных участниками процесса ходатайств соблюдена. Все заявленные сторонами свидетели были допрошены; оглашение показаний не явившихся в суд свидетелей имело место с согласия участников процесса.
Права Карлина, как в ходе предварительного расследования, так и в ходе судебного разбирательства соблюдены, защитой в лице адвоката он был обеспечен. Также соблюдены принципы равенства прав и состязательности сторон, что объективно подтверждается материалами уголовного дела и делает несостоятельными доводы кассационных жалоб об обвинительном уклоне при рассмотрении дела по существу.
Судом были проверены все доводы, выдвинутые в защиту Карлина в ходе судебного разбирательства, в том числе, о недоказанности его вины по ч. 1 ст. 116, ст. 116 УК РФ, о совершении Карлиным убийства жены в состоянии аффекта, вызванного длительной психотравмирующей ситуацией из-за аморального поведения потерпевшей, о не исследованности психического состояния Карлина по состоянию на 26 августа 2010 года, то есть доводы, аналогичные изложенным в кассационных жалобах. Выдвинутые доводы обоснованно отвергнуты как не подтвержденные имеющимися материалами, противоречащие им. Мотивы, по которым судом отвергнуты версии в защиту осужденного Карлина, изложены в приговоре.
Судебная коллегия с предложенной мотивацией соглашается, поскольку при настоящей проверке материалов уголовного дела также не установлено каких-либо обстоятельств, позволяющих поставить под сомнение обоснованность и законность обвинительного приговора.
Судебная коллегия считает, что стороне защиты обоснованно отказано в удовлетворении ходатайства о проведении следственного эксперимента для проверки показаний свидетеля ФИО14 о том, что она, находясь за входной дверью квартиры, где произошло убийство, слышала плачь и фразы, произносимые малолетней дочерью потерпевшей, ввиду невозможности точного воспроизведения событий, необходимости привлечения для этого малолетнего ребенка, 15 января 2007 года рождения, что могло привести к созданию психотравмирующей ситуации.
Вопреки доводам кассационных жалоб осужденного и его защитника, суд первой инстанции обоснованно признал Карлина вменяемым в отношении совершенных преступных деяний.
Так, из представленных материалов уголовного дела видно, что Карлин на учете у психиатра и нарколога не состоял, по заключению первичной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы Карлин хроническим психическим расстройством не страдал и не страдает, а выявляет эмоционально-лабильное расстройство личности, осложненное злоупотреблением алкоголя, которое началось задолго до инкриминируемого ему деяния, может в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими, во время совершения инкриминируемого деяния находился вне какого-либо временного болезненного расстройства психической деятельности, а в состоянии алкогольного опьянения. Данных о нахождении Карлина в момент совершения им убийства потерпевшей в состоянии аффекта при производстве экспертизы не выявлено.
Из показаний в судебном заседании свидетелей ФИО14, ФИО40, ФИО41, ФИО6, а также самого осужденного следует, что днем 27 августа 2010 года Карлин находился дома в нетрезвом состоянии.
Оснований ставить под сомнение выводы первичной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы у судебной коллегии не имеется.. Экспертиза проведена надлежащими лицами, полно, объективно, на основании соответствующего постановления следователя, содержит ответы на все поставленные вопросы, имеющиеся выводы не противоречивы друг другу, а также материалам дела, сомнений и неясностей не содержат, заключение как процессуальный документ, составлено в соответствии с действующим законодательством, подписано экспертами, предварительно предупрежденными об уголовной ответственности.
Изложенное свидетельствует о правильности выводов следствия и суда о допустимости заключения первичной амбулаторной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, проведенной в отношении Карлина.
Оснований для проведения в отношении Карлина стационарной комплексной психолого-психиатрической экспертизы, либо повторной психолого-психиатрической экспертизы, с привлечением для этого доктора психологических наук ФИО7, ни в ходе предварительного расследования, ни в ходе судебного разбирательства установлено не было, в связи с чем стороне защиты в удовлетворении соответствующего ходатайства обоснованно отказано.
Принятые в этой части решения, имеющиеся в деле и отраженные в протоколе судебного заседания, достаточно мотивированы, сомнений в своей обоснованности у судебной коллегии не вызывают.
Заключению специалиста – психолога-эксперта ФИО7, представленному стороной защиты, судом дана надлежащая оценка, о чем прямо указано в приговоре.
Обоснованно не вызвало у суда сомнений психическое состояние Карлина и по отношению к преступлениям, имевшим место 26 августа 2010 года, о чем в приговоре приведены соответствующие выводы с указанием мотивов, приведших суд к этим выводам, с чем судебная коллегия полностью соглашается, а доводы кассационных жалоб в этой части также считает несостоятельными.
Вопреки доводам кассационных жалоб, наказание Карлину как отдельно за содеянное, так и по совокупности преступлений определено в точном соответствии с законом, с учетом тяжести и общественной опасности содеянного, конкретных обстоятельств дела, смягчающих обстоятельств, признанных таковыми судом первой инстанции, а именно: признание вины в причинении смерти раскаяние в содеянном, отсутствие судимостей, наличие детей, состояние здоровья и положительные характеристики по месту жительства и работы, а также с учетом мнения потерпевшей, является соразмерным содеянному.
Оснований для признания обстоятельствами, смягчающими наказание осужденного, противоправное и аморальное поведение потерпевшей, послужившее поводом для совершения преступления, активное способствование расследованию и раскрытию преступлений, принятие мер для оказания помощи в виде вызова милиции, судебная коллегия не усматривает, поскольку указанные обстоятельства, вопреки доводам кассационных жалоб, объективно представленными материалами уголовного дела не подтверждены.
Оснований для смягчения назначенного Карлину наказания, для применения положений ст.ст. 62, 64, 73 УК РФ не имеется.
Судом первой инстанции обсуждался вопрос о возможности назначения Карлину, совершившему, в том числе, особо тяжкое преступление, наказания, не связанного с изоляцией от общества. Выводы суда о невозможности назначения осужденному наказания без реального лишения свободы, изложены в приговоре. Судебная коллегия с данными выводами соглашается, поскольку при настоящей проверке материалов дела также не установлено оснований, позволяющих применить в отношении осужденного условную меру наказания.
Совокупность имеющихся по делу смягчающих наказание обстоятельств, конкретные обстоятельства дела не свидетельствуют об их исключительности, существенно не уменьшают степень общественной опасности совершенного осужденным преступления, направленного против жизни и здоровья человека, и не позволяют назначить наказание ниже низшего предела, установленного санкцией ч. 1 ст. 105 УК РФ.
Заявленный потерпевшей иск о взыскании компенсации морального вреда и возмещении материального ущерба разрешен судом с соблюдением принципов разумности и справедливости, иных требований действующего законодательства, о чем указано в обжалуемом решении.
На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия:
ОПРЕДЕЛИЛА:
Приговор Железногорского городского суда Красноярского края от 11 мая 2011 года в отношении Карлина В.Г. оставить без изменения, а поданные на него кассационные жалобы осужденного и его защитника – без удовлетворения.
Председательствующий:
Судьи: