Судья  Грязнов А.А.                        Дело №   22-3818/2010

  КАССАЦИОННОЕ  ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г. Барнаул                                                               01 июля 2010 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда в составе:

Председательствующего Цыбиной О.И.

Судей Кабуловой Э.И., Ершова Н.А.

С участием прокурора  Ульяновой Т.М.,  адвоката  Харламовой А.И.

При секретаре Сидоровой Е.В.

Рассмотрела в судебном заседании кассационные жалобы осужденного Максимова И.В., адвоката Баркаловой Н.В. на приговор Заринского районного суда Алтайского края от  21 мая 2010 года, которым

МАКСИМОВ  И.В. осужден по ч.2 ст.162 УК РФ к наказанию в виде 5 (пяти) лет лишения свободы без штрафа с отбыванием  в исправительной колонии общего режима.

Заслушав доклад судьи Кабуловой Э.И., выслушав   адвоката Харламову А.И.,  поддержавшую  кассационные жалобы, прокурора Ульянову Т.М. , просившую приговор оставить без изменения,     судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Максимов И.В. признан виновным в разбое, то есть нападении в целях хищения чужого имущества, совершенном  с применением насилия, опасного для здоровья, с применением предметов, используемых в качестве оружия, при установленных судом обстоятельствах, подробно изложенных в описательно-мотивировочной части приговора.

В судебном заседании осужденный Максимов вину  признал частично.

В кассационной жалобе осужденный Максимов просит об отмене приговора   и направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение. Считает, что суд необоснованно отверг  его последовательные показания по   обстоятельствам дела, положив в основу приговора  противоречивые пояснения потерпевшего И., который его оговорил из личной неприязни.  Кроме того, суд не принял во внимание показания свидетелей Л. и Я., мотивируя тем, что они способствуют ему (Максимову).

В кассационной жалобе адвокат Баркалова Н.В. просит об отмене приговора с направлением  материалов уголовного дела на новое судебное разбирательство ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в нем, фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона, несправедливости назначенного наказания. Суд безосновательно  критически расценил показания  Максимова и свидетеля Л. о произошедшей ссоре между ним (Максимовым) и потерпевшим И.. Судом не дана оценка показаниям свидетеля Н. относительно данных о личности И.  как инициатора конфликтных ситуаций. В основу  приговора  нельзя была класть  показания потерпевшего, которые носили противоречивый характер. Считает, что  потерпевший оговорил Максимова с целью назначения тому более сурового наказания.  Суду  следовало  исключить  из обвинения Максимова причинение  2-х ударов ножом потерпевшему, поскольку в этой части  он  объем обвинения не признал.  Выводы суда  о количестве  ударов ножом, нанесенных Максимовым И., являются предположительными, не подтверждаются доказательствами, исследованными в суде.  Считает возможным переквалифицировать действия Максимова с ч.1 ст. 161 УК РФ и решить вопрос о назначении ему наказания, не связанного с реальным лишением свободы.

Проверив материалы дела, обсудив доводы  кассационных жалоб, судебная коллегия находит  приговор подлежащим изменению.

Вина Максимова в разбойном нападении на потерпевшего И. подтверждается:  

Показаниями потерпевшего И. в ходе судебного следствия, который  категорически утверждал, что никакого конфликта между ним, Максимовым и Л. не было.  Он (И.) предложил Максимову и Л. пойти в магазин за пивом.  По дороге разговаривал с Максимовым спокойно «ни о чем». В этот момент  шедший позади Максимов И.В.  окликнул его (И.). Когда  обернулся, Максимов сразу ударил его ножом по горлу, отчего  он упал на снег. Максимов спросил у него: «Где телефон?», начал расстегивать его куртку и ударил ножом в область челюсти. Видел, как Максимов  доставал его сотовый телефон. После этого  потерял сознание и, когда опять пришел в себя, Максимов из его внутреннего кармана доставал зарядное устройство к телефону и вновь ударил его ножом  в грудь. Л. стоял рядом;

Показаниями свидетеля - медицинского работника  К.  о том, что    в ночь с 1 на 2 февраля  2010 года она осматривала  И., у которого  были  ножевые ранения в области шеи и грудной клетки. При ней И. сотруднику милиции пояснил, что его порезали и забрали сотовый телефон и деньги;

Показаниями свидетеля  Я. из которых следует, что, находясь в ее доме, И.,  Максимов и Л. в процессе разговора  перепирались между собой. При этом И. предложил Максимову и Л. со своего сотового телефона, который он держал в руках, позвонить его другу П., а затем - выйти на улицу.  Они втроем спокойно вышли. Н. агрессии и конфликта между ними не было;

Показаниями свидетеля Н. о том, что  И. пришел домой в одиннадцатом часу вечера, держался за горло, где у него был порез. Из его рассказа  поняла, что   Максимов И.В. и Л. недалеко от бензозаправки  забрали у него  телефон и деньги. Каких-либо подробностей И. ей не сообщил;

Показаниями свидетеля Л., из которых следует, что   вечером 01 февраля 2010 года он,  Максимов и И.  действительно находились  в доме у Я., где  общались  между собой. В разговоре И. сказал, что знает П., которому предлагал позвонить по своему телефону. И. предложил им  скинуться на пиво, которое они решили  купить в магазине. По дороге от дома Я.,  он  (Л.)  пошел первым, а сзади, метрах  в пяти, шли Максимов  и И. Какого-либо разговора между ними  не слышал, хотя  оборачивался. Когда обернулся в очередной раз, увидел, что И. падает, а Максимов  его поднимает. Он вышел на трассу, где его догнал один Максимов, который сказал, что И. убежал;

Протоколом явки с повинной Максимова, согласно которой он добровольно сообщил, что 01 февраля 2010 года на ул. П.  дважды ударил ножом потерпевшего И., после чего достал у него из кармана сотовый телефон и зарядное устройство;   

Протоколом осмотра места происшествия, которым зафиксировано место совершения преступления;

Протоколом выемки сотового телефона «Моторола Е 398», принадлежащего  И.,  похищенного   Максимовым;

Постановлением  о признании  и приобщении  к уголовному делу  в качестве вещественных доказательств протокола изъятия и сотового телефона;

Заключением товароведческой экспертизы о стоимости  сотового телефона  потерпевшего И.;

Заключением судебно-медицинской экспертизы №153 от 18 февраля 2010 года  о характере, локализации, механизме, давности образования, степени тяжести телесных повреждений, обнаруженных у  Максимова, выводы которого  соответствуют  описательной части приговора,  и другими.

Показания  потерпевшего И., свидетелей  К., Я., Н.  согласуются между собой,  с  заключениями экспертиз, данными протоколов осмотра места происшествия, выемки,   поэтому судебная коллегия считает, что суд, исследовав их полно, всесторонне и объективно, дав  надлежащую оценку в соответствии  с требованиями ст. 88 УПК РФ, обоснованно признал   вышеназванные доказательства   достоверными и положил в основу обвинительного приговора.

В частях, не противоречащих  этим доказательствам, суд правильно принял во внимание явку с повинной Максимова, а также показания  свидетеля Л.

С учетом добытых доказательств действия Максимова  верно квалифицированы  по  ч.2 ст.162 УК РФ.

Версия Максимова о том, что у него с потерпевшим произошел конфликт, в результате которого он нанес 2 ножевых ранения  И., на  чем  авторы кассационных жалоб продолжают акцентировать внимание,  в ходе судебного разбирательства судом тщательно исследовалась, правильно расценена критически и мотивированно отвергнута в силу ее несостоятельности.

Вопреки доводам авторов кассационных жалоб, показания свидетеля Л., поддержавшего защитную версию Максимова в той части, что в доме у Я. между  тем  и И.  произошел конфликт, суд также  верно оценил  критически.

 При этом суд  правильно исходил из того, что  они   опровергаются показаниями самого Максимова, который при допросе в качестве подозреваемого ни о каком конфликте между ним и И. не говорил. Он лишь пояснял, что они покурили на кухне у Я. и после предложения И. сходить за пивом  пошли в магазин;  согласуются с показаниями потерпевшего И. и свидетеля Я., которые  также  утверждали, что   конфликта  в ее доме  между присутствующими не было.

Суд обоснованно подверг сомнению правдивость показаний свидетеля Л.  и в части    конфликта  между И. и М. еще при первой их встрече в присутствии Н..

Как установлено в судебном заседании, наличие  ссоры между ними в это время   потерпевший И. также  отрицал. Не указывали  об этом  сам  Максимов и свидетель Н.

 По словам свидетеля Н., когда он с И.  по дороге на ст. С.  встретили  Максимова  и Л., они между собой не ссорились.  И.   остановился с Максимовым.  Л.  от них отошел.   Стоял метрах в 10 от И.  и Максимова, пока те разговаривали.  Вскоре все разошлись.  

Показания   Максимова, что по дороге от дома Я.  он на ходу вел разговор  с Л., а И. , перебив их,  вновь стал высказывать претензии , поэтому он его и ударил,  суд также  верно счел  несостоятельными.

Мотивируя свое суждение, суд правильно  указал, что они  опровергаются потерпевшим И., который последовательно отрицал провокацию конфликтной ситуации с Максимовым с его стороны.   Напротив, поясняя о деталях  произошедшего, И.  с уверенностью заявлял,  что,  идя по дороге в магазин,  он и Максимов  вели спокойный  разговор  «ни о чем». В ходе этого разговора Максимов, идущий несколько сзади, окликнул его, и, когда он обернулся, то  сразу же  ударил  ножом по горлу.

Показания потерпевшего И. в приведенной части полностью соответствуют  показаниям свидетеля Л.

Как  видно из показаний свидетеля  Л.,   по дороге за пивом он шел первым, метров в пяти от него сзади шли И.  и Максимов. В процессе ходьбы постоянно на них оглядывался. Никакого разговора между И.  и Максимовым  он не слышал. Сам с Максимовым тоже не разговаривал. Это обстоятельство    в свою очередь опровергает  утверждение Максимова, что И. прервал их  разговор с Л., высказывая ему ( Максимову) претензии.

Довод осужденного Максимова в кассационной жалобе  о том, что умысел на хищение сотового телефона возник у него  после причинения ножевых ранений потерпевшему И., судебная коллегия признает несостоятельным.

 Уже при даче явки с повинной, а в дальнейшем  и при допросе в качестве подозреваемого Максимов пояснял, что, нанеся ножевые ранения И., когда последний упал на снег, он (Максимов) достал из его кармана сотовый телефон с зарядным устройством.  Затем ушёл домой с Л.

Данные показания Максимова логически взаимосвязаны  с показаниями  потерпевшего И., который в судебном заседании  последовательно настаивал,  что, ударив его   ножом,  Максимов потребовал деньги и сотовый телефон. Стал расстегивать ему куртку, доставать сотовый  и зарядное устройство и тут же вновь ударил его ножом, отчего он потерял сознание.

Вышеприведенные  показания Максимова и потерпевшего И., из которых с очевидностью следует, что  разрыв во времени между нанесением ножевых ранений И. и хищением у него сотового телефона с зарядным устройством отсутствовал,  однозначно  свидетельствуют о применении осужденным насилия к потерпевшему, именно для завладения его имуществом.     

Проверяя заявление Максимова о моменте возникновения у него умысла на хищение,   суд выяснял, почему он не изложил свою позицию подробно  в явке с повинной. Максимов заявил, что «ошибся, немного не дописал, явку писал ночью».

Такое заявление Максимова опровергается материалами уголовного дела, согласно которым явка с повинной  им  была дана в дневное время, а именно в 11 часов 30 минут 02 февраля 2010 года в помещении ОВД по З. району (т.1 л.д. 14).

Доводы адвоката Баркаловой по поводу характеристики потерпевшего И. и об оговоре  им осужденного Максимова признаются судебной коллегией несостоятельными.

В судебном заседании свидетель Н. охарактеризовал И. как склонного к конфликтам человека.  Вместе с тем он  дополнил, что  как вел себя И.  в тот момент, имея в виду событие преступления, о котором  идет речь, он не знает.

Как установлено  судом, потерпевший И. и подсудимый Максимов  до  состоявшегося преступного  события  были малознакомы. Потерпевший И., сам Максимов в ходе предварительного следствия и свидетели Я. и Н. отрицали  конфликт между ними (И. и Максимовым).

При таких обстоятельствах ссылки  авторов кассационных жалоб на то, что со стороны  потерпевшего И. в отношении Максимова место имел оговор,  судебная коллегия не может признать заслуживающими внимания.

Пояснения потерпевшего И. об угрозе со стороны Максимова для его семьи  объясняются фактом имевшего место  в отношении него преступного посягательства, сопряженного с насилием, опасным для здоровья.

Вопреки аргументу авторов кассационных жалоб, они   не могут служить свидетельством    оговора   И.   Максимова.

       Выводы суда о  количестве нанесенных ножевых ранений потерпевшему, их локализации,  что оспаривают авторы кассационных жалоб,   основаны  на  заключении судебно - медицинской экспертизы, которая  не вызывает сомнений , так как   проведена в соответствии с требованиями главы 27 УПК РФ.

Судом достоверно установлено, что все 4 колото-резаные раны нанёс  И. именно Максимов, о чём пояснял и сам потерпевший, который после того как преступник  со свидетелем  Л. ушли,  сразу  направился домой, где ему была оказана медицинская помощь.

Вопреки доводам адвоката Баркаловой в жалобе, потерпевший И. в судебном заседании четко объяснил, что, давая показания на предварительном следствии, находился в шоковом и болезненном состоянии, был допрошен в больнице, а впоследствии  в отношении него применяли медикаментозное лечение.

Факт допроса потерпевшего И. 02 февраля 2010 г. в помещении травматологического отделения городской больницы  явствует  из протокола этого следственного действия.

Поэтому суд верно нашел такое объяснение причин  противоречий между показаниями И. на следствии и в судебном заседании убедительным, взяв за основу его показания в ходе судебного разбирательства, где потерпевший, указывая об отсутствии претензий к Максимову, настаивал на правдивости своих пояснений.  

О хищении сотового телефона именно Максимовым говорят  как показания самого осужденного, так и потерпевшего И.

При таких обстоятельствах довод адвоката Баркаловой о том, что в этой части обвинительный приговор постановлен на предположениях,  признается судебной коллегией несостоятельным.

Довод осужденного Максимова в жалобе, что суд не принял во внимание показания свидетелей Л. и Я., по мнению судебной коллегии, является необоснованным.

Показания упомянутых участников уголовного судопроизводства  судом надлежащим образом  исследованы в судебном заседании, проанализированы в совокупности с другими добытыми  доказательствами. В части же нанесения ножевых ударов Максимовым потерпевшему И. данные свидетели пояснений не давали, так как не являлись очевидцами совершенного преступления, что с достоверностью следует из установленных обстоятельств по делу.

Судом, бесспорно, выяснено, что  никакого конфликта на почве личной неприязни между И., с одной стороны, Максимовым, с другой, в  действительности не было. Зная о том, что И. имеет при себе сотовый телефон, который он демонстрировал в доме Я., о чем поясняли И.   и сам Максимов,  последний по дороге в магазин   нанес удары ножом потерпевшему   и    забрал у него телефон с зарядным устройством,  покинув  место происшествия.

Исходя из этого, вопреки аргументам авторов кассационных жалоб, суд пришел к правильному выводу, что Максимов совершил  разбойное  нападение  на потерпевшего с целью завладения имуществом, с применением насилия, опасного для здоровья, поскольку в этот момент  создавалась реальная опасность для здоровья И. (Максимов наносил  удары ножом в жизненно-важные органы потерпевшего - шею и в область грудной клетки).  Насилие было применено  Максимовым в процессе  хищения для  преодоления сопротивления потерпевшего, который не ожидал нападения, то есть выступало средством завладения  имуществом.

Мотивируя вывод о наличии в действиях Максимова квалифицирующего признака «разбой, совершенный с применением предметов используемых в качестве оружия», суд верно учел,   что в ходе разбоя он  наносил  И.  удары ножом, то есть предметом, обладающим выраженными поражающими свойствами.   Применение  ножа подтвердил   сам Максимов,   пояснив, что взял его в доме отца. После нанесения ударов И. нож сломался. Клинок от него  упал на месте, а  ручку ножа он отбросил в сторону.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, в том числе ст. 14 УПК РФ, судебная коллегия не находит.

Предварительное следствие по делу проведено с соблюдением требований глав 21-31  УПК РФ.

При определении вида и меры наказания  Максимову  суд в полной мере учел характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, обстоятельства, смягчающие наказание, указанные в описательно-мотивировочной части приговора, данные о его личности, влияние назначенного наказания на его исправление, как того требует ст. 60 УК РФ.  

Суд сделал верный вывод о назначении Максимову наказания  в виде реального лишения свободы, не усмотрев оснований для применения ст. 64 УК РФ, надлежащим образом мотивировав его в приговоре.

Назначенное Максимову наказание соразмерно им содеянному, его личности, не является несправедливым вследствие чрезмерной суровости, поэтому оснований к его смягчению  судебная коллегия не усматривает.

Вместе с тем согласно ст. 304 УПК РФ судебная коллегия считает необходимым уточнить во вводной части приговора.  

Оснований к отмене или изменению приговора, кроме вышеуказанного, в том числе по доводам авторов кассационных жалоб,  не имеется.  

На основании изложенного и  руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Заринского районного суда Алтайского края от  21 мая 2010 года в отношении  МАКСИМОВА И. В.  изменить.

Уточнить во вводную часть приговора   данные о судимости Максимова И.В..

В остальном приговор оставить без изменения,  кассационные жалобы - без удовлетворения.  

Председательствующий                                        О.И. Цыбина

 Судьи                                                                     Э.И. Кабулова

        Н.А. Ершов

Редактирование текста произвел помощник судьи - Сидорова Е.В.

Утверждено судьей Алтайского краевого суда - Цыбиной О.И.