г. Барнаул                              14 апреля 2011 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего  Синещекова В.Е.

судей Кабуловой Э.И. и Дедовой И.К.,

с участием прокурора Параскун Г.В.,

защитника Харламовой А.И.,

при секретаре  Бавиной О.С. 

рассмотрела в судебном заседании кассационное представление государственного обвинителя по делу Тальменской районной прокуратуры Алтайского края  Моисеева Е.А., кассационную жалобу адвоката Слабуновой Л.В. на приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 21 февраля 2011 г.,  которым

Евглевский     С.Н.

- осужден к наказанию  :

по  ч.1 ст. 119 УК РФ в виде  1 года лишения свободы;

по ч.2 ст. 167 УК РФ в виде  2-х лет 6 месяцев лишения свободы;

по п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ в виде  2-х лет лишения свободы;

В соответствии со ст. 69 ч.2 УК РФ  путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно Евглевскому С.Н.  определено  наказание в виде 4 (четырех) лет  лишения свободы с отбыванием  в колонии - поселении.

Заслушав доклад судьи Кабуловой Э.И.,  выслушав адвоката Харламову А.И., поддержавшую доводы кассационной жалобы в защиту осужденного, мнение прокурора Параскун Г.В.,  поддержавшей  доводы кассационного представления частично и просившую об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение , судебная коллегия

Евглевский признан виновным и осуждён за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью,  если имелись основания  опасаться осуществления  этой угрозы, кроме того, за умышленное уничтожение и повреждение чужого имущества, если эти деяния повлекли причинение  значительного ущерба, совершенные путем поджога, а также за кражу, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное с причинением значительного ущерба  гражданину.

Преступления совершены им в с. <…> при следующих установленных судом и изложенных в приговоре обстоятельствах.

В период с 1 мая 2010 года  по 31 мая 2010 года, точная дата и время следствием не установлены, Евглевский С.Н. через открытые входные двери  проник в жилище П., где из помещения кладовой тайно похитил пилу ручную электрическую дисковую стоимостью 4500 рублей, лобзик ручной электрический стоимостью 1500 рублей,  тесы и 1 кг. сахара в пакете, не представляющие материальной ценности, принадлежащие П., причинив ему  значительный материальный ущерб на общую сумму 6000 рублей.  

Кроме того, 31 августа 2010 года в период с 11 часов  до 12 часов Евглевский на почве личных неприязненных отношений вновь  подошел к дому П., используя принесенные с собой неустановленные в ходе предварительного следствия горючий материал и зажигалку, умышленно зажег зажигалку и воспламенил горючий материал на крыльце дома и скрылся. В результате умышленных действий Евглевского С.Н. от источника открытого огня произошло воспламенение горючих материалов и конструкции крыльца и веранды дома П., возник пожар, в результате которого уничтожено и повреждено имущество, находящееся в помещении кладовой и веранды дома П. на общую сумму 14900 рублей. Кроме того, огнем было уничтожено и повреждено крыльцо, стены, пол и крыша кладовой и веранды, крыша дома, две двери с дверными коробками и два оконных блока общей стоимостью 57336 рублей,  принадлежащие П. В результате преступных действий Евглевского П. причинен значительный материальный ущерб на общую сумму 72236 рублей.  

Кроме того, 31 августа 2010 года в период с 14 часов 30 минут до 16 часов Евглевский в ходе ссоры с К.  подбежал к  ней  и,  высказывая в ее адрес угрозы убийством словами: «Сейчас я тебя убью», замахнулся этим ломом над головой К. ,  нанес им один удар по ее  левой руке , которую она подставила, защищая голову. При этом К. восприняла угрозу убийством и причинением тяжкого вреда здоровью для своей жизни реально опасной и немедленно исполнимой. Действия Евглевского  были пресечены К., И., К. и Л.

Своими умышленными действиями Евглевский причинил К.  : ушиблено-рваную рану на внутренней поверхности 1-го пальца левой кисти (1), которая причинила легкий вред здоровью по признаку кратковременного расстройства здоровья на срок не более трех недель.

В судебном заседании Евглевский вину в совершении преступлений фактически не признал.

В кассационном представлении государственный обвинитель по делу Моисеев Е.А. полагает  приговор  незаконным, необоснованным, подлежащим отмене в связи с несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам дела, нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона и несправедливостью назначенного судом наказания.

В нарушение ст. 304 УПК РФ и разъяснений п. 5 Постановления Пленума ВС РФ «О судебном приговоре» во вводной части приговора суд  не указал дату определения судебной коллегии по уголовным делам Алтайского краевого суда, которым наказание Евглевскому понижено до 2-х месяцев лишения свободы.

Исключив из обвинения осужденного квалифицирующий признак «с незаконным проникновением в жилище» по эпизоду хищения имущества П. и фактически установив в приговоре, что Евглевский проник в жилище потерпевшего с целью кражи его имущества, суд допустил существенные противоречия между установленными обстоятельствами совершенного преступления и квалификацией действий осужденного.

Необоснованное исключение упомянутого квалифицирующего признака повлекло назначение несправедливого, чрезмерно мягкого наказания осужденному.

Ссылаясь  в приговоре на показания свидетеля П., суд не раскрыл  их содержание.

Судом не оценены показания Евглевского , что сын потерпевшей К.  нанес ему удары гвоздодером по левой руке и в область головы, после чего он у себя дома взял железный лом, чтобы защищаться, вернулся к дому К., где К.И. опять стал избивать его гвоздодером по ребрам.

В кассационной жалобе адвокат Слабунова Л.В. также просит об отмене приговора и прекращении  уголовного преследования в отношении Евглевского по  ч.1 ст. 119, ч.2 ст. 167,  ч.1 ст. 27 УПК РФ.

Обвинительный приговор построен на предположениях, показаниях потерпевшей, заинтересованных лиц и сотрудников милиции (К1, В., И1, В1).

Обращает внимание на последовательные, непротиворечивые показания Евглевского, отрицавшего причастность к совершению кражи у П. ( пилу А. не продавал, Р. купить ее  не предлагал, электролобзик, пилу и сахар ему подбросили, пока он находился в ИВС Тальменского района ), настаивавшего, что  умышленного уничтожения имущества П. путем поджога не совершал, потерпевшему этим не угрожал, не имеет транспортное средство, следовательно,  и бензина, угрозы убийством потерпевшей К. не высказывал, это он стал жертвой нападения её сына К.И.

Свидетели М. и К. - понятые при осмотре места происшествия подтвердили, что, когда нашли вещи, о которых идет речь, Евглевский говорил, что ему их подкинули, отказался ставить подпись в протоколе.  Свидетели говорили, что дом был уже открыт, когда их пригласили.

В подтверждение факта оказания давления на осужденного о/у И1 сторона защиты ходатайствовала об исследовании в суде материала проверки по жалобе на И1.

Все свидетели обвинения оговаривают Евглевского, так как имеют неприязнь к нему из-за того, что он раньше в с. <…> пас скот и был падёж.

То, что Евглевский оставлял ключ от дома под ковриком,  подтверждается протоколом личного досмотра Евглевского по факту его  административного задержания, согласно которому у него никакого ключа при себе не имелось. Свидетель К1 также показывал в суде, что Евглевский взял ключ под ковриком.

Свидетель П. в суде показал, что не может точно утверждать, был ли ключ при личном досмотре в ИВС у Евглевского или нет.  В приговоре показания данного свидетеля не отражены.

Нельзя делать вывод, что именно Евглевский проник в дом П. лишь на утверждении А. о том, что он приобрел пилу у Евглевского.

П. не сразу обратился в милицию с заявлением по факту хищения у него вещей, он «пьющий запоями», мог сам вещи дать кому-либо добровольно.

Суд не оценил исследованные в судебном заседании доказательства - справку из ЦРБ <…> и  заключение  СМЭ о причинении Евглевскому тяжкого вреда здоровью.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы и кассационного представления, судебная коллегия принимает следующее решение.

Выводы суда о виновности Евглевского в преступлениях, несмотря на её отрицание осужденным, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, основаны на доказательствах, проверенных и оцененных согласно  требованиям ст.ст. 87, 88 УПК РФ, и, в частности, подтверждаются:

По  факту кражи у П. :

- показаниями в суде потерпевшего П., что в мае 2010 года   примерно в 20-х числах в присутствии И. он обнаружил отсутствие у себя в кладовой электрического лобзика, тесов, дисковой пилы, а  в доме - наручных часов и одного килограмма сахара. На тот момент к нему в дом  часто приходил Евглевский, который мог совершить кражу, пока он (П.) выходил из дома или спал.  Материальный ущерб в размере 6000 рублей для него является значительным;

- свидетельскими показаниями  понятой  М.  об обстоятельствах участия в осмотре места происшествия - дома Евглевского 21 июля 2010 года  вместе с К. и  обнаружения сумки из полипропилена, в которой находились электролобзик, тесы и сахар в пакете. В ходе осмотра она пояснила, что у П. пропали именно эти предметы, после  этого  Евглевский, утверждавший , что сумка принадлежит ему, заявил, что ее ему подбросили работники милиции, отказался от подписи протокола;

- аналогичными показаниями в судебном заседании свидетеля К., которая также узнала в найденных у Евглевского вещах похищенные у П.. После этого Евглевский заявил, что сумку ему подбросили, отказался подписывать протокол и стал им с М. угрожать;

- показаниями свидетеля К1 - участкового уполномоченного ОВД <…>, пояснившего суду, как в ходе расследования обстоятельств кражи поросенка у И. при осмотре дома Евглевского 20 июля 2010 г.  с его согласия, в присутствии понятых, с участием следователя В. и оперуполномоченного И1., помимо прочих вещей, был обнаружен полипропиленовый пакет, со слов Евглевского - принадлежащий ему, в котором лежали  тесы, электролобзик и рассыпанный сахар. После осмотра содержимого Евглевский    стал говорить, что все это ему подбросили. Кто-то из понятых сказал, что данные вещи пропали у П.;

- аналогичными показаниями в судебной заседании свидетелей: следователя СО при ОВД по Тальменскому району В.  и оперуполномоченного ОВД по Тальменскому району И1., участвовавших в ходе упомянутого выше осмотра места происшествия дома Евглевского;

- показаниями в судебном заседании свидетеля И. о том, как в конце мая 2010 года Евглевский предлагал купить у него лобзик за 500 рублей или дисковую пилу.   Он отказался. При этом у Евглевского была  сумка из-под сахара.   Вечером этих же суток он пошел к П., чтобы узнать, не пропадали ли у него электроинструменты.  Осмотрев кладовую, П. не нашел лобзика и дисковой пилы. Он рассказал  П., что кражу совершил Евглевский;

- показаниями свидетеля Р. в судебном заседании о том, как в конце весны - начале лета 2010 года Евглевский, в руках которого была полипропиленовая сумка, предлагал ему купить  газовые баллоны и еще какое-то имущество;

- показаниями в ходе судебного следствия свидетеля В1, который в  рамках расследования уголовного дела по факту кражи имущества у П. допрашивал в качестве свидетеля Р.;

- показаниями свидетеля А. в суде первой инстанции о том, как в мае-июне 2010 г. он  купил у Евглевского пилу из металла светлого цвета за 2500 рублей, которую впоследствии у него изъяли и вернули потерпевшему;

-  протоколом осмотра места происшествия от 21.07.2010 года об обнаружении и изъятии в помещении веранды дома Евглевского С.Н. электрического лобзика, тесы и сахара в пакете;

- протоколами выемки  у А.  дисковой электрической пилы ДП-2000 «Интерскол» и опознания пилы потерпевшим П.,   и другими.

Вопреки доводам автора кассационной жалобы,  версия Евглевского, что  кражу дисковой пилы, электролобзика и тесов он не совершал, обнаруженные у него  указанные предметы ему подбросили, так как ключ он оставлял под ковриком на крыльце дома,  судом тщательно проверялась,  обоснованно расценена критически, о чем в приговоре  приведены  убедительные суждения, с которыми судебная коллегия полностью соглашается.

Аргументируя свои выводы, суд сконцентрировал внимание не  на одних показаниях свидетеля А., как ошибочно полагает автор жалобы, а на совокупности последовательных, непротиворечивых, согласующихся между собой доказательств, таких как  : показания потерпевшего П. о хищении у него пилы, элекролобзика и тесы в период с 1 по 31 мая 2010 г.; показания свидетеля И., которому осужденный предлагал купить электролобзик в середине мая 2010 г.; протокол осмотра места происшествия - дома Евглевского, в ходе которого обнаружены похищенные электролобзик и тесы, показания свидетелей М. и К., указавших на принадлежность обнаруженного   в доме Евглевского  П., показания свидетеля А., купившего у Евглевского дисковую пилу в мае-июне 2010 г.; показания свидетеля Р., которому Евглевский также предлагал  приобрести  пилу.

Причины обращения в милицию с заявлением спустя некоторое время в судебном заседании потерпевший объяснил  тем, что хотел сам найти и вернуть похищенное имущество.  Поэтому ссылку адвоката в жалобе на данное обстоятельство как на доказательство непричастности к преступлению Евглевского судебная коллегия не может признать заслуживающей внимания.

Вопреки изложенному в кассационной жалобе,   свидетели М. и К., участвовавшие в качестве понятых при осмотре жилища Евглевского, в судебном заседании согласованно утверждали, что Евглевский начал отрицать принадлежность найденных в его сарае вещей только после того, как они уверенно опознали в них похищенное у П.. До такого заявления Евглевский пояснял, что вещи принадлежат ему (Т.1 л.д. 220, 225-об.).       О том, что дом был открыт, когда их пригласили для участия в осмотре, названные свидетели не упоминали.

Доводы автора жалобы, что свидетель К1 пояснял в суде, что Евглевский взял ключ под ковриком, не подтверждаются протоколом судебного заседания, а потому признаются судебной коллегией несостоятельными.

Так, свидетель К1, будучи допрошенным в судебном заседании, показал, «где Евглевский взял ключ, точно не помнит», «не помнит, чтобы Евглевский говорил, что замок висит не так» (т.2 об. л.д.222-об).

Вопреки ссылкам авторов жалобы и представления, суд первой инстанции, отвергая доводы подсудимого о том, что предметы, о которых идет речь, ему подбросил оперуполномоченный И1., правильно  обосновал их  показаниями свидетеля П.  Суд верно раскрыл при этом их содержание ,  из которого следует, что  «при личном досмотре  Евглевского  он мог у него оставить и не занести в протокол  личного досмотра ключ небольшого размера, так как к административно арестованным требования не столь высоки».

Оснований сомневаться в показаниях свидетелей К1, В., И1., В1  не имеется. То, что они являются  сотрудниками правоохранительных органов, само  по себе не может служить свидетельством их заинтересованности в оговоре Евглевского и порочности данных ими  показаний. 

Таким образом, вина Евглевского в хищении имущества П.  достоверно установлена совокупностью  исследованных в судебном заседании доказательств, приведенных в приговоре.

Заявление  Евглевского о применении к нему   оперуполномоченным  И1.   физического насилия с целью добиться признательных показаний, на котором акцентирует внимание в кассационной жалобе адвокат, суд исследовал и  оценил критически, убедительно аргументировав свои суждения.

По ч.2 ст. 167 УК РФ:

- показаниями потерпевшего П. в судебном заседании, что  31 августа 2010 года  около 10 часов утра  он вместе с П.Л. распивал спиртные напитки на крыльце своего дома. Подошедший Евглевский стал предъявлять к нему претензии по поводу написания (П.) заявления в милицию. П.Л. ушел. Он (П.) сказал Евглевскому уходить, зашел в дом, закрылся и лег спать. Евглевский при этом стучал в дверь, выражался в его адрес нецензурными словами, угрожал, кричал.    Очнулся он (П.) у соседей, со слов которых узнал, что его вытащили из горящего дома. Осмотрев свой дом, обнаружил, что огнем полностью уничтожено крыльцо, веранда и кладовая, две стороны четырехскатной крыши. Общая сумма ущерба от пожара составляет 72236 рублей и является для него значительной;

- оглашенными с согласия сторон показаниями в ходе предварительного следствия свидетеля Б.- супруги П., которой 31 августа 2010 г. ночью М.  сообщила по телефону о том, что их дом сгорел. По приезду в с. <…> 02.09.2010 г. она (Б.)  узнала со слов мужа, что в результате ссоры его с Евглевским последний угрожал поджечь дом, после чего муж лег спать, через некоторое время загорелся дом;

- показаниями в судебном заседании свидетеля П.Л.,  который в конце августа 2010 года утром, придя от П. домой, услышал треск и увидел дым. Подойдя к дому П., увидел,  что люди тушат огонь со стороны крыльца, огнем охвачена веранда и кладовая дома;

- показаниями в суде свидетеля П.С., который 31 августа 2010 г. около 11 часов в ограде дома П. увидел Евглевского, тот  был нетрезв, сидел на крыльце и курил, держа в руках зажигалку.  На вопрос о П. пояснил, что тот закрылся в доме, предположил, что спит. Дверь в дом была закрыта изнутри. После этого он ушел к себе домой, а Евглевский остался сидеть на крыльце. Через 10-15 минут узнал, что горит дом П.. Придя к дому, убедился, что горит веранда и крыша дома;

- показаниями свидетеля П1, пояснившей суду, что, находясь в веранде дома К. по соседству  с домом П., видела, как 31 августа 2010 г. около 12 часов мужчина в темной одежде (как впоследствии узнала - Евглевский) просит, чтобы его впустили в дом. На отказ хозяина впустить его в дом, тот закричал, что убьет его и сожжет, после чего куда-то отошел и сразу вернулся, держа в руках бутылку с желтоватой жидкостью. Она наблюдать перестала. Через 5 минут дом загорелся, а Евглевский зашел к ним в летнюю кухню и требовал от  К. налить ему самогон. Получив отказ, ругался нецензурными словами, обращая её внимание на горящий дом;

- показаниями в суде свидетеля М1, проживающей по соседству с П. и в утреннее время  31 августа 2010 года наблюдавшей, как Евглевский, одетый в ветровку темного цвета, требовал у П. впустить его в дом, выражаясь в адрес последнего нецензурно за то, что тот написал на него заявление о краже, угрожал, что сожжет его (П.), если не пустит в дом. П. дверь не открыл, Евглевский ушел домой, через несколько минут вернулся, присел на крыльцо и закурил. После его ухода на крыльце запылало пламя, которое  она побежала тушить. Других людей около крыльца дома П. не было. П. во время пожара вытащили в окно;

- показаниями в суде первой инстанции свидетеля М2 об обстоятельствах выезда в составе следственно-оперативной группы на место пожара, составлении протокола осмотра места происшествия совместно со ст. следователем Ч., также указавшего, что при осмотре места происшествия наиболее вероятными причинами возникновения пожара являлся поджог,  так как была большая скорость  распространения. Перед непосредственным возникновением пожара жители села видели на месте происшествия Евглевского. После его ухода произошел пожар с быстрым образованием и распространением огня;

-  показаниями свидетеля П2 в суде о прибытии 31 августа 2010 года по сообщению о пожаре к дому №<…>, у которого горела веранда, огонь распространился на крышу дома, пояснившего, что  владелец дома был  эвакуирован местными жителями, по мнению которых пожар возник в результате поджога одним из жителей села;

-  аналогичными показаниями в суде свидетеля Б1, который 31 августа 2010 г.  выезжал на пожар в с. <…> по сообщению и участвовал в тушении пламени, охватившем веранду дома и крыльцо;

-  показаниями свидетеля В2 в ходе следствия, оглашенными в судебном заседании с согласия сторон по делу, который  31 августа 2010 г. около 11 часов с помощью П.В. и Л. эвакуировал П. из его горящего дома через окно. Со стороны двери было сильное пламя. Со слов сожительницы знает, что непосредственно перед пожаром на крыльце дома П. был Евглевский, угрожал поджечь, если тот не откроет дверь;

- показаниями в судебном заседании свидетеля П.В., наблюдавшего, как 31.08.2010 г. горели входная дверь и правая часть кладовой дома П., В2 залез в дом и с помощью Л. вытащил П. из дома. Со слов П.С. знает, что перед пожаром на крыльце дома был Евглевский;

-       аналогичными показаниями в ходе судебного следствия свидетелей И., а также Л., которому П.С. сказал, что П. закрылся в доме, не впускал Евглевского, которого видели на крыльце перед возникновением пожара;

- аналогичными показаниями в судебном заседании свидетеля М., которой М1  говорила, что видела выходящим из ограды П. Евглевского, у него   за спиной  на крыльце дома П. возник пожар;

-  протоколом осмотра места происшествия от 31.08.2010 года - дома П. после пожара;

-  актом о пожаре, содержащим  выводы о  причине пожара - поджог;

- заключением эксперта № 6477 от 11.10.2010 г. об отсутствии  на представленном электросчетчике ( из дома П.)  следов аварийного режима работы электрооборудования;

- справками о стоимости бруса, обрезной плахи, обрезного теса, дверного блока, оконного блока и кровельного железа,    справкой-расчетом площади поврежденной части крыши и количества листов, необходимых для восстановления кровельного железа;

- заключением эксперта № 7695 от 12.11.2010 г., установившим очаг пожара (в районе крыльца и веранды, расположенных в южной части дома) и его причину  - воспламенение горючих материалов (конструкции крыльца и веранды) от источника открытого огня (горящего предмета, факела, зажигалки и т.п.) в месте, где по показаниям свидетелей находился Евглевский до возникновения  пожара, и другими.

Показания Евглевского о том, что поджог дома П. он не совершал, суд обоснованно расценил критически, как способ защиты.

Оценивая показания осужденного о непричастности к поджогу дома П. как  защитные, суд   правильно  исходил из совокупности последовательных, непротиворечивых, согласованных и логичных показаний  свидетелей : П.Л. и И., наблюдавших, как горел дом П.; П1, М1, слышавших, как Евглевский угрожал поджогом П.  за то, что тот не впускал его в дом, находясь на крыльце этого  дома, после чего вскоре  начался пожар; П.С., наблюдавшего непосредственно перед пожаром Евглевского сидящим с зажигалкой в руках на крыльце дома П., пояснившего, что тот ( П.)  не впускает его в дом; М2 о вероятной причине пожара - поджоге, что также согласуется с результатами экспертного исследования и данными акта о пожаре.

Отсутствие у Евглевского транспортного средства, на что ссылается автор жалобы, не может служить доказательством невиновности  осужденного  в умышленном поджоге дома потерпевшего, поскольку он ( Евглевский)   использовал для этого зажигалку, что подтверждается  не только показаниями свидетеля П.С., но и соответствуют заключению эксперта № 7695  о причине пожара - воспламенение горючих материалов от источника открытого огня  (зажигалки).

По ч.1 ст. 119 УК РФ:

- показаниями в судебном заседании потерпевшей К., которая 31 августа 2010 г. отказалась налить пришедшему к ней Евглевскому выпить,  за что  он  догнал ее с ломом в руках у гаража, со словами «Сейчас я тебя убью!» с расстояния менее 1 метра замахнулся металлическим ломиком над ее головой, направляя острой частью в область головы. Чтобы предотвратить удар в голову,  подставила левую руку, и Евглевский нанес ей один удар ломиком в область кисти левой руки. Угрозу убийством, высказанную Евглевским,  восприняла для себя реально, так как была уверена, что он может убить ее. Впоследствии Евглевского свалили на землю ;    

- показаниями в судебном заседании свидетеля К.И.,  на глазах которого  Евглевский со словами «Сейчас я тебя убью!» на расстоянии менее 1 метра замахнулся острой частью металлического ломика над головой его матери К. Удар пришелся в область кисти левой руки, так как она закрыла голову рукой. Понял, что она очень сильно испугалась Евглевского, так как тот действительно мог ее убить. Он отвлек Евглевского от матери, ударив его ногой по телу, тот побежал за ним по улице, где выбросил ломик. Подбежавшие К., Л. и И. стали успокаивать Евглевского, но он сопротивлялся, свалили его на землю;

- аналогичными свидетельскими показаниями в рамках судебного следствия очевидцев произошедшего П1. и К2;

- показаниями в суде первой инстанции свидетеля И., из которых следует, что 31 августа 2010 года в дневное время он услышал, как К. кричала, чтобы Евглевский уходил, а Евглевский кричал ей «Убью », затем замахнулся похожим на лом (в чем он позднее убедился)  предметом острой частью в область головы и нанес один удар с расстояния менее 1 метра по руке,  подставленной К.  К.  кричала и звала на помощь, было понятно, что она испугана.  Евглевский попытался нанести второй удар К., но из гаража выбежал К.И.,  Евглевский побежал за ним по улице. Далее  увидел, как навстречу им выбежали Л. и К., он тоже подъехал к Евглевскому. Они связали Евглевского веревкой и стали ожидать милицию.

- аналогичными показаниями в судебном заседании свидетеля К.;  

- аналогичными показаниями в судебном заседании свидетеля Л. о том,  как он совместно с И. и К. успокаивал и связывал агрессивного Евглевского, у которого был лом в руках. Со слов К. узнал, что Евглевский угрожал ей убийством при помощи лома;

- заявлением К. в органы милиции , изобличавшей  Евглевского в угрозах убийством и причинении телесных повреждений с использованием лома;

- протоколом осмотра места происшествия от 31.08.2010 года, согласно которому около дома №<…> обнаружен и изъят металлический лом;

-  заключением эксперта № 433/86 от 09.09.2010 года о  локализации, степени тяжести, механизме и давности образования телесных повреждений,  соответствующих описательной части приговора,  и другими.

Исследуя  и подвергая критической оценке версию, что убийством и причинением тяжкого вреда здоровью   К. Евглевский  не угрожал, все оговаривают его и он сам стал жертвой  противоправных действий  К.И., суд верно основывался на показаниях многочисленных очевидцев произошедшего - свидетелей П1, К2, К.И., И., согласованно и в деталях описывающих, как Евглевский, угрожая убийством К., находясь от неё на незначительном расстоянии (не более 1 метра), направляя острие металлического лома в направлении её головы, подтверждая высказанную им угрозу, с размаха нанес ей один удар, попав по кисти руки, которой та защищала голову; а  также свидетелей К. и Л., видевших агрессивно настроенного Евглевского с ломом в руках.

Данные доказательства согласуются между собой, не содержат каких-либо существенных противоречий, логически взаимосвязаны,  потерпевший и свидетели не имеют мотивов оговаривать  осужденного, в том числе из-за неприязни в силу каких-либо поводов, о чем свидетельствуют показания самого Евглевского, который не смог таковых указать.  

Поэтому суд  обоснованно не  усомнился в правдивости показаний потерпевшей и упомянутых свидетелей, уличающих Евглевского в противоправных деяниях, правильно признал их достоверными и положил в основу обвинительного приговора.

Согласно имеющейся в деле копии постановления УУМ ОВД <…> от 01.11.2010 г. об отказе в возбуждении уголовного дела, обстоятельства причинения телесных повреждений Евглевскому К.И. исследовались и установлены органами предварительного расследования.

В ходе проверки собраны доказательства , подтверждающие факт причинения Евглевскому тяжкого вреда здоровью, на которых акцентирует внимание в кассационной жалобе адвокат.

При этом в действиях К.И. констатировано отсутствие составов преступлений, предусмотренных ч.1 ст. 111 УК  РФ , ст. 116 УК РФ, в виду  того, что у него не  имелось умысла на причинение тяжкого вреда здоровью, нанесение побоев Евглевскому.

Отмечено, что наступление тяжкого вреда здоровью Евглевского явилось следствием действий К. в состоянии необходимой обороны, что не является преступлением.

Копия названного постановления в ходе судебного следствия по настоящему уголовному делу исследовалась, что подтверждается протоколом судебного заседания.

С учетом добытых в процессе судебного разбирательства   доказательств, приведенных в приговоре суда, вопреки изложенному в кассационных жалобе и представлению, у суда  обоснованно не возникло сомнений  относительно   установленных органами предварительного расследования обстоятельств причинения Евглевскому телесных повреждений, названных выше.

Действия Евглевского судом верно квалифицированы:

по  ч.1 ст. 119 УК РФ как  угроза убийством и причинением тяжкого вреда здоровью,  если имелись основания  опасаться осуществления  этой угрозы;

по  ч.2 ст. 167 УК РФ как  умышленное уничтожение и повреждение чужого имущества, если эти деяния повлекли причинение  значительного ущерба, совершенные путем поджога;

по  п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ как кража, то есть тайное хищение чужого имущества, совершенное с причинением значительного ущерба  гражданину.

Вопреки доводам автора кассационного представления, из обвинения Евглевского  правильно  исключен квалифицирующий  признак « кража, совершенная с незаконным проникновением в жилище» как не нашедший  своего подтверждения в ходе судебного разбирательства.

Такой вывод суд сделал на основе тщательного анализа добытых по делу доказательств, аргументировав свою позицию в приговоре, с которой не может не согласиться суд кассационной инстанции.

Вместе с тем,  приведя в мотивировочной части  приговора достаточную совокупность доказательств, свидетельствующих об отсутствии в действиях Евглевского вышеназванного квалифицирующего признака,  дав верную юридическую оценку его действиям по этому эпизоду преступной деятельности, в описательной части приговора суд  с  очевидностью ошибочно указал, что в жилище П.   он  проник,  имея умысел на тайное хищение чужого имущества.

Поэтому   судебная коллегия полагает необходимым из описательной  части приговора исключить  данное указание суда.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судебная коллегия не усматривает.

Приговор основан не на предположениях, как считает автор кассационной жалобы, а на совокупности собранных по делу доказательств, которые позволяют сделать однозначный вывод о виновности Евглевского в содеянном.

Приговор составлен с соблюдением требований главы 39 УПК РФ. Содержание доказательств, в том числе показаний свидетеля П., на чем акцентирует внимание автор кассационного представления,  в нем  раскрыто с достаточной полнотой.

Согласно материалам уголовного   дела судебная коллегия также уточняет во вводной части приговора дату кассационного определения судебной коллегии по уголовным делам Алтайского краевого суда, которым внесены изменения в приговор Тальменского районного суда от 26.11.2010 г.

При назначении наказания Евглевскому судом первой инстанции, как того требуют ст.ст. 6, 43 , 60 УК РФ, 6 УПК РФ, учтены характер и степень общественной опасности совершенных им преступлений, данные о личности осужденного, обстоятельства, смягчающие наказание, отсутствие отягчающих наказание обстоятельств.

Наказание, назначенное Евглевскому как по составам преступлений, (в том числе с учетом исключения квалифицирующего признака « кража, совершенная с  незаконным проникновением в жилище» по эпизоду хищения имущества П.) так и окончательное - по совокупности преступлений, не является несправедливым вследствие чрезмерной мягкости или чрезмерной суровости.  

В связи с вступлением в  действие   Федерального закона №26-ФЗ от 07.03.2011 г., имеющего в соответствии со ст. 10 УК РФ обратную силу, действия Евглевского подлежат квалификации  по ст. 119 ч.1  и по  ст. 158 ч.2 п. «в» УК РФ в редакции вышеназванного Федерального закона.

Однако наказание по обжалуемому приговору в размере 1 года лишения свободы по п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ  назначено в пределах санкций названных статей нового уголовного закона,  соразмерно  содеянному осужденным, его личности, обстоятельствам произошедшего, наступившим последствиям, достаточно для   исправления Евглевского, является справедливым.

Поэтому  оснований для его понижения  в связи с вступлением в  действие  новой редакции закона  судебная коллегия не усматривает.

Назначение отбывания наказания Евглевскому С.Н. в колонии-поселении отвечает  требованиям п. «а» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Оснований к отмене или изменению приговора, кроме вышеуказанных,  не имеется.  

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 37, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

   О П Р Е Д Е Л И Л А :

Приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 21 февраля 2011 года в отношении Евглевского С.Н. изменить.

Уточнить во вводной части приговора дату кассационного определения   в отношении Евглевского С.Н. - от 20 января 2011 г.

Исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание суда, что Евглевский  С.Н. в жилище П.     проник,  имея умысел на тайное хищение чужого имущества.

Переквалифицировать действия Евглевского С.Н. с ч.1 ст. 119 УК РФ   (в ред. ФЗ от 07.03.2011 г.), по которой назначить наказание в 1 (один) год лишения свободы.

Переквалифицировать действия Евглевского С.Н. с п. «в» ч.2 ст. 158 УК РФ   (в ред. ФЗ от 07.03.2011 г.), по которой назначить наказание в 2 (два) года лишения свободы.

В соответствии со ч.2 ст. 167 УК РФ , п.»в» ч.2 ст. 158  УК РФ ( в ред. ФЗ от 07.03.2011 г.) , ч.1 ст. 119 ( в ред.ФЗ от 07.03.2011 г.),   окончательно Евглевскому С.Н.  определить наказание в виде 4 (четырех) лет лишения свободы с отбыванием  в колонии-поселении.

В остальной части приговор оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката - без удовлетворения. Кассационное представление удовлетворить частично.

Председательствующий                              И.К. Дедова

Судьи                                                                 Э.И. Кабулова

        В.Е. Синещеков