г. Барнаул                               19 мая  2011 г.

Судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего  Цыбиной О.И.

судей Кабуловой Э.И. и  Дедовой И.К.,

с участием прокурора Параскун Г.В.,

осужденного Шестакова О.Н., адвокатов Городилова Н.Н., Слабуновой Л.В.

при секретаре  Кривоус И.В. 

рассмотрела в судебном заседании кассационные представления государственного обвинителя по делу Тальменской районной прокуратуры Алтайского края Алишутиной Е.С., кассационные жалобы потерпевшего Ч., осужденного Шестакова О.Н. на приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 26 января  2011 г.,  которым

Шестаков О.Н., ранее не судимый,

осужден:   

по ч.1 ст. 111 УК РФ к наказанию в виде  3 лет лишения свободы;

по ч.1 ст. 167 УК РФ к наказанию  в виде  1 года лишения свободы.

В соответствии со ст. 69 ч.3 УК РФ путем частичного сложения наказаний окончательно Шестакову О.Н. назначено  наказание в виде 3 лет 6 месяцев лишения свободы.

Согласно ст.73 УК РФ наказание Шестакову О.Н. постановлено  считать условным с испытательным сроком 3 года. Возложены обязанности.

Заслушав доклад судьи Кабуловой Э.И., выслушав осужденного Шестакова О.Н., адвокатов Городилова Н.Н., Слабуновой Л.В., поддержавших доводы кассационных жалоб стороны защиты, мнение прокурора Параскун Г.В., поддержавшей  доводы кассационных  представлений частично, судебная коллегия

Шестаков признан виновным в умышленном причинении     тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека. Кроме того, в умышленном повреждении чужого имущества, если эти деяния повлекли причинение  значительного ущерба.

Преступления совершены им в р.п Т. при следующих установленных судом и изложенных в приговоре обстоятельствах.

08 июня 2008 г. в период с 21 часа до 22-х часов 30 минут Шестаков в ходе ссоры с Ч. умышленно нанес ему удар деревянным бруском по голове, отчего потерпевший упал на асфальт. Затем Шестаков, продолжая свои преступные действия, умышленно нанес Ч. один удар бруском по телу. Своими действиями Шестаков причинил Ч. следующие телесные повреждения: открытую черепно-мозговую травму в виде линейного перелома лобной кости справа с переходом на основание черепа в переднюю черепную ямку, ушиба головного мозга, ушибленной раны в месте перелома,  которая причинила тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни; кровоподтек в области грудной клетки слева, который не причинил вреда здоровью.

Кроме того, 25 февраля 2009 г. в период с 21 часа до 22 час. 30 минут Шестаков, вытаскивая Ч.1 из автомобиля, умышлено повредил куртку, принадлежащую потерпевшему. Умышленно нанося удары  ногой по  автомобилю Ч., Шестаков повредил детали кузова. Тем самым Шестаков причинил Ч.1 значительный материальный ущерб на общую сумму 20993 руб. 72 коп.

В судебном заседании Шестаков вину не признал.  

В кассационной жалобе потерпевший Ч. просит об отмене приговора и направлении дела на новое судебное разбирательство ввиду несправедливости назначенного осужденному наказания вследствие чрезмерной мягкости. Суд не учел, что совершенное  осужденным преступление относится к категории тяжких. В момент его совершения Шестаков находился в состоянии алкогольного опьянения. В содеянном он не раскаялся, вину не признал. За длительное  время лечения в больнице Шестаков у него не появился, не попытался помочь, не извинился, не возместил причиненный вред. Акцентирует внимание на характере причиненного ему осужденным телесного повреждения в виде открытой черепно-мозговой травмы.

 В кассационном представлении государственный обвинитель Тальменской районной прокуратуры Алтайского края Алишутина Е.С. ставит вопрос об отмене приговора и направлении дела на новое судебное рассмотрение в связи с нарушением уголовно-процессуального закона, неправильным применением уголовного закона, несоответствием выводов суда  фактическим обстоятельствам дела, несправедливостью приговора ввиду чрезмерной мягкости назначенного Шестакову наказания. Опровергая доводы осужденного о том, что он действовал в состоянии необходимой обороны, суд в нарушение ст. 307 УПК РФ не дал оценки заключению судебно-медицинской экспертизы от 18.05.2010 г., согласно которому у Шестакова обнаружены множественные повреждения в области лица и тела. Из показаний  Шестакова следует, что данные повреждения ему причинили Ч-вы и Д. 08.06.2008 г. Настаивая на несправедливости назначенного осужденному наказания, автор представления приводит доводы, аналогичные изложенным в жалобе потерпевшего Ч. Кроме того, ссылается на то, что при назначении  наказания суд не учел мнение потерпевшего, просившего для осужденного реальное лишение свободы, личность подсудимого, последствия причиненной Ч. травмы, а именно: он частично лишился зрения, которое до настоящего времени продолжает ухудшаться.

 В дополнительном кассационном представлении  государственный обвинитель Алишутина Е.С. указывает, что действия Шестакова подлежат квалификации по ст.111 ч.1 УК РФ в редакции Федерального закона № 26-ФЗ от 07.03.2011 г.

 Кроме того, ссылается на то, что выводы суда о наличии в действиях Шестакова состава преступления, предусмотренного ст. 78 УК РФ.

 В кассационных жалобах (основной и дополнительной)  осужденный Шестаков О.Н. просит об отмене приговора и направлении дела на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции Выводы суда не соответствуют обстоятельствам уголовного дела, суд не учел обстоятельства, которые могли существенно повлиять на выводы суда. Умышленно телесных повреждений Ч. он не причинял, так как находился в состоянии  необходимой обороны. Умышленно имущество Ч1 не  повреждал, поскольку находился в другом месте.  Суд необоснованно положил в основу приговора ложные, непоследовательные  показания потерпевшего Ч., который его оговаривает. Из обвинительного заключения следует, что Ч. нанес ему (Шестакову) два удара кулаком по лицу, а Д. - два удара палкой по телу. Вместе с тем потерпевший данный факт категорически отрицает.

В заявлении о привлечении к уголовной ответственности, объяснении Ч. не говорил о свидетелях Е. и Б., о палке, которой были нанесены удары по телу. Не указывали на данных свидетелей и свидетели Ч1 и Д.

К показаниям свидетеля Ч1 следовало отнестись критически, так как он испытывает к нему неприязнь, не признавал, что ему (Шестакову) причинялись телесные повреждения.

Не следовало принимать во внимание показания свидетеля Д. Его утверждения, что он не был на берегу реки с ним  (Шестаковым), а находился в г.Б., опровергаются показаниями свидетелей Ш., Н., распечаткой телефонных разговоров.   

Показания вышеназванных свидетелей обвинения, что до встречи с ними у него были телесные повреждения, опровергаются показаниями свидетелей К., Б1, Ш.

Свидетель Г. является другом Ч. Показания свидетелей Б. и Е. противоречивы. Их никто не видел на месте происшествия. Они отрицали факт знакомства с Ч-выми, хотя на самом деле это не так.  Б. и Е. указывают не то место, где он взял палку для обороны, в сравнении с показаниями других свидетелей. Судом отклонено ходатайство о вызове свидетелей, которые могли бы подтвердить факт дружеских отношений между этими лицами.

Судом не дано надлежащей оценки показаниям свидетеля Д1, которая видела, как на него (Шестакова) нападали. Палка была не белая крашеная, а штакетина от забора. Когда он стоял, Ч. и Д. двигались в его сторону. За происходящим она наблюдала непрерывно от начала и до  конца.

Свидетель В. утверждал о совершенном на него (Шестакова) нападении. Оставлены без внимания показания В., что друзья Ч. оказывают на него психологическое  давление.

Свидетель Ш1 пояснил, что Ч-вы о свидетелях Б. и Е. не говорили, палку не выдавали. Очевидцами произошедшего были В. и Д1.

Показания свидетеля Г1 неправдивы, поскольку она питает к нему неприязнь, и опровергаются показаниями свидетелями Б1, К., Ш.

Свидетели П., С., А., Н1, Ч2 также показывали, что на него (Шестакова)  нападали, что была именно драка.

Осмотр места происшествия не проводился. Палка, приобщенная к делу в качестве вещественного доказательства, была изъята почти через год после произошедшего у Ч-вых, крови на ней не обнаружено. По мнению специалиста Ч3, невозможно причинить тяжкие телесные повреждения данным предметом.  Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства о признании ее недопустимым доказательством.

Согласно протоколу осмотра сотового телефона, СМС- сообщение направлено в адрес Д. и приглашение встретиться было адресовано ему, а не всем Ч-вым.

Считает, что не он (Шестаков) спровоцировал конфликтную ситуацию, а Д.

 Согласно СМЭ на его (Шестакова) теле обнаружен ряд телесных повреждений.

Повреждения на теле у Ч. образовались от однократного воздействия. Кровоподтек на теле мог сформироваться при падении на плоскость. Посягательство со стороны Ч-вых было общественно опасным, наличным и действительным, так как их было трое, удары были нанесены по жизненно-важным органам- голове и телу, что является опасным для жизни и здоровья.  Промежуток во времени нанесения ударов ему (Шестакову) и ответного удара не был значительным, что подтверждает направленность его действий на оборону.

Незаконным является и его  осуждение по ст. 167 УК РФ. Все обвинение построено на показаниях Ч-вых, которые его оговаривают. Свидетель Б2 приходится им близким человеком, говорит  неправду.

Свидетели Д-вы, П1, С1, Т. подтвердили, что его (Шестакова) дома не было. Этих лиц предупреждали об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний.

Суд необоснованно отказал в удовлетворении ходатайства  в проведении следственного эксперимента для опровержения показаний Ч-вых, что они могли видеть его (Шестакова) в наполовину закрытом окне.

Показания свидетеля Н2, приведенные в приговоре, искажены. В повторном вызове этого свидетеля и в удовлетворении замечаний на протокол судебного заседания отказано.  

Необоснованно отклонены замечания на протокол судебного заседания в части изложения свидетельских показаний сотрудников ГИБДД С1 и Т.

По уголовному делу  не  была проведена автотехническая экспертиза транспортного средства, принадлежащего потерпевшему Ч1.

Обращает внимание на то, что после случившегося данный автомобиль тот вскоре реализовал.

На теле Ч.1 не обнаружено никаких телесных повреждений, что еще раз доказывает, что он не встречался с ним 25 февраля 2009 г.

Обращает внимание на положительные характеристики его личности, отсутствие судимости, тогда как Ч. ранее привлекался к уголовной ответственности, отбывал наказание в местах лишения свободы. В удовлетворении ходатайства о направлении  запроса в ИЦ при МВД РФ о судимостях Ч. было необоснованно отказано.

Оспаривает правильность рассмотрения замечаний на протокол судебного заседания.

 Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных представлений и кассационных жалоб, судебная коллегия приходит к следующему решению.

Вопреки доводам авторов кассационных жалоб и кассационных представлений, вина Шестакова в  умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего Ч. подтверждается исследованными в процессе судебного разбирательства и приведенными в приговоре доказательствами, которые  судом первой инстанции  проверены и  оценены с соблюдением правил  ст.ст. 87, 88 УПК РФ.  

 Так, в основу выводов о виновности Шестакова в  вышеуказанном преступлении, суд первой инстанции правильно положил:  показания потерпевшего Ч., который категорически настаивал, что Шестаков сначала в звонках  на его (Ч.) телефон угрожал  расправой и оскорблял,  а затем от него поступило СМС -сообщение с предложением приехать разобраться. Вместе с сыновьями (Ч1 и Ч4, ранее Д.) они подъехали на автомобиле на ул. Ю., где Шестаков угрожал убийством, размахивая  бутылкой, а после того как ее выбили, подобранным бруском нанес ему (Ч.) удар в лобную часть головы. Впоследствии от сыновей стало известно, что Шестаков нанес ему этим же бруском еще удар по ребрам; аналогичные показания свидетелей Ч1 и Ч4 (Д.) - непосредственных очевидцев причинения Шестаковым телесных повреждений потерпевшему Ч., дополнивших, что, когда  последний от удара в область головы упал, Шестаков на их глазах еще раз ударил отца (Ч.)  по спине, а потом палку (брусок) они  у него (Шестакова) забрали; показания свидетеля Б. и Е., которые на расстоянии примерно 20-ти метров наблюдали за происходящими событиями, согласованно утверждавших, что Шестаков действительно угрожал Ч-вым убийством, размахивал бутылкой, а, когда ее выбили, схватил палку и ударил Ч. по голове, отчего тот упал на асфальт; последовательные показания свидетеля Д1, находившейся во время конфликта на улице,   которая  видела, как  Шестаков поднял палку и ударил ею мужчину (Ч.) по голове и тот упал; такие же показания свидетеля П., которая, кроме того, дополнила, что слышала как Шестаков оскорблял мужчину старше возрастом (Ч.), при этом в его (Шестакова) руках была бутылка; показания свидетеля В. на предварительном следствии, с уверенностью заявлявшего, что с балкона он видел, как во время ссоры один из мужчин выбил бутылку из руки Шестакова, после этого пожилой мужчина (Ч.) два раза ударил Шестакова по лицу, а другие стояли. Шестаков взял из поленницы у забора палку и, подбежав к мужчинам, нанес пожилому мужчине (Ч.) удар по голове. После удара мужчина (Ч.) упал, а Шестаков нанес ему еще один удар палкой по спине; показания свидетелей С., А., Н1, которые подтвердили, что на улице Ю. действительно произошла драка, о подробностях  случившегося пояснить не могут, так как не помнят или  не видели; заключения  судебно-медицинских  экспертиз и показания судебно-медицинского эксперта Н3 о локализации,  характере, степени тяжести, механизме и давности образования обнаруженных у Ч. телесных повреждений, выводы которых соответствуют описательной части приговора; протокол осмотра предмета - деревянного бруска, которым Ч. Шестаковым были причинены  телесные повреждения; протокол выемки у Ч. принадлежащего ему сотового телефона с сим-картой; протокол осмотра предметов, согласно которому в памяти сотового телефона Ч. обнаружены звонки абонентского номера, принадлежавшего Шестакову, в том числе 08 июня 2008 года в 20 час. 58 мин, а также СМС-сообщение, полученное в этот же день, следующего содержания: «Я знаю, что все «Ч» (даже Д.) - оскорбительное слово, если хочешь доказать обратное, приезжай на Т.»; данные детализации телефонных соединений, свидетельствующие о соединениях  между Ч. и Шестаковым, об отправленном последним СМС-сообщении на номер потерпевшего, произведенных базовыми станциями, расположенными на территории Т-ского района, и другими.

В соответствии с   требованиями ст. 307 УПК РФ суд  первой инстанции в приговоре подробно обосновал, какие доказательства признает достоверными, а также мотивировал, почему отвергает другие доказательства, с чем судебная коллегия  полностью соглашается.

Версия  Шестакова о том, что  он  действовал  в состоянии необходимой обороны от противоправных действий всех Ч-вых, включая Ч., судом первой инстанции тщательно проверялась,  правильно расценена критически и отвергнута в силу ее несостоятельности.

Суд первой инстанции верно установил, что инициатором возникшего  конфликта являлся именно Шестаков.

При этом суд первой инстанции правильно исходил из показаний потерпевшего Ч., Ч1, Ч4 (Д.), Ч5, которые не только одинаково, но и последовательно утверждали, что в вечернее время 08 июня 2008 года Шестаков неоднократно звонил и по телефону высказывал угрозы и оскорбления в адрес Ч. и членов его семьи. Затем направил СМС-сообщение оскорбительного для всех Ч-вых содержания, вызвал для выяснения отношений и определил место встречи.

У суда первой инстанции не было оснований  для критической оценки показаний потерпевшего Ч., свидетелей Ч-вых и доводы автора кассационных жалоб по этому поводу, в том числе относительно оговора названными лицами Шестакова, судебная коллегия не может признать заслуживающими внимания.

Признавая правдивыми показания потерпевшего Ч., свидетелей Ч-вых, суд первой инстанции верно учел, что они    объективно подтверждены данными детализации телефонных соединений представленных стороной обвинения абонентских номеров, протоколом осмотра памяти изъятого у потерпевшего Ч. сотового телефона.

Надлежаще проанализировав  упомянутые  доказательства,  суд первой инстанции сделал верный вывод  о несостоятельности утверждения Шестакова, что СМС - сообщение он отправлял Ч4 (Д.), затеявшему конфликтную ситуацию на речке.

Опровергая данное утверждение, суд первой инстанции  правильно сослался на показания самого Шестакова, из которых следует, что СМС-сообщение он отправил не Ч4 (Д.), а Ч. Критически расценивая пояснения Шестакова о том, что это произошло по ошибке, суд первой инстанции правильно  акцентировал внимание на содержании сообщения, из которого однозначно усматривается, что Шестаков оскорбил не только Д., а семью Ч-вых. И хотя при этом Шестаков предложил приехать на «Т.» непосредственно Ч., «чтобы доказать обратное»,   оскорбляя семью Ч-вых, тем самым он умышленно   провоцировал  прибыть     на разборку их всех.        

    Суд первой инстанции верно  счел, что после того как Ч-вы, в том числе Ч4 (Д.) прибыли к условленному месту, где их уже ожидал Шестаков, он  (Шестаков) первым начал размахивать перед ними бутылкой, высказывая угрозы нанесения телесных повреждений и повреждения автомобиля, рассчитывая на  развязывание драки.   

 Помимо показаний потерпевшего Ч. и свидетелей Ч-вых, которые согласованно  настаивали на этом факте, суд первой инстанции, обосновывая их правдивость, правильно привел полностью соответствующие им показания свидетелей Б., Е.,  П., В. на предварительном следствии, свидетельствующие, что Шестаков оскорблял Ч. и остальных Ч-вых, которые сначала пытались его успокоить, но он никого не слушал, угрожал им убийством, размахивая перед ними стеклянной бутылкой.

 Суд первой инстанции пришел к верному выводу, что в ответ на эти действия Шестакова Ч. нанес  ему два удара кулаком по лицу. Факт нанесения потерпевшим этих ударов   подтверждается показаниями самого Шестакова и показаниями свидетеля В.

 В опровержение показаний Шестакова об избиении его Ч4 (Д.) и Ч1 суд первой инстанции правильно сослался  как на показания этих свидетелей, потерпевшего Ч., так и на логически взаимосвязанные с ними и между собой показания свидетелей Б., Е., П., из которых следует, что Ч4 (Д.) и Ч1 стояли в стороне и участия в драке не принимали. Ч4 (Д.) только выбил бутылку из рук Шестакова. Кроме того, отвергая показания Шестакова в этой части, суд первой инстанции верно привел и показания свидетеля Г., что он видел лишь двоих дерущихся мужчин. В одном из них узнал Шестакова, а незнакомый мужчина (Ч.) ударил того 2-3 раза кулаком по лицу.

 Из показаний потерпевшего Ч., свидетелей Ч-вых, Б., Е., Д1, В. на предварительном следствии в их совокупности  однозначно явствует, что именно после того, как у Шестакова выбили бутылку и Ч. ударил его по лицу, он (Шестаков) схватил деревянный брусок и нанес им удар по голове потерпевшего, от которого последний упал и потерял сознание. Таким образом, судом первой инстанции достоверно выяснено, что своим поведением, специально спровоцировав Ч-вых для приезда к условленному месту с целью развязать конфликт,  а  Ч., кроме того, на нанесение ему двух ударов по лицу, Шестаков использовал это обстоятельство  для учинения физической расправы над потерпевшим, к которому  испытывал личную неприязнь.   

В соответствии с пунктом 6 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14 «О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно-опасных посягательств» суды должны иметь в виду, что не может быть признано находившимся в состоянии необходимой обороны лицо, которое намеренно вызвало нападение, чтобы использовать его как повод для совершения противоправных действий (развязывание драки, учинение расправы, совершение акта мести и т.п.). Содеянное в таких случаях должно квалифицироваться на общих основаниях.

Суд первой инстанции  правильно  констатировал, что такая ситуация в действиях Шестакова имеется по настоящему уголовному делу, с чем судебная коллегия, вопреки доводам  осужденного  в   кассационных жалобах, не находит оснований не согласиться.  

Как  показал  потерпевший Ч., адреса очевидцев преступления - Б. и Е. на месте происшествия записал его сын Ч.4 (Д.).  

Вместе с тем из материалов уголовного дела видно, что проверка  в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ УУМ ОВД по Т-скому району Ш1 по заявлению Ч. была проведена поверхностно.   

 10 июня 2008 года им были отобраны объяснения от    очевидцев случившегося и уже 11 июня 2008 года, то есть на следующий день по ее результатам  вынесено  постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Шестакова.   Постановлением заместителя прокурора Т-ского района от 16 июня 2008 года данное постановление дознавателя  было отменено, так как остались невыясненными обстоятельства, имеющие значение для принятия законного и обоснованного решения.  

 После этого УУМ ОВД по Т-скому району Б3 установлены и опрошены еще ряд очевидцев произошедшего, в том числе Б. и Е.

 При таких обстоятельствах ссылки осужденного в жалобах,  обосновывающие недоверие к показаниям  упомянутых свидетелей тем, что они не были обозначены Ч-выми, судебная коллегия находит несостоятельными.

То, что они с самого начала не опрашивались в ходе проверки,  в действительности явилось следствием ее неполноты, допущенной дознавателем Ш1, которому она поручалась.

Характер взаимоотношений между вышеназванными свидетелями и членами семьи Ч-вых судом выяснялся.

Как показали Е. и Б., каждый в отдельности, никаких отношений  с Ч-выми они не поддерживали.

Во время допроса Б. в ходе судебного следствия,  Шестаков не   указывал, что этот свидетель его оговорил, тем более не ссылался на факт знакомства данного гражданина с Ч-выми, как безосновательно настаивает в кассационных  жалобах.   

 Не согласившись с показаниями Е., Шестаков показал, что оснований оговаривать его у свидетеля не имеется. Почему он  (Е.) так говорит (уличает его), не знает.

 Поэтому доводы осужденного в жалобах относительно заинтересованности Е. и Б. в исходе дела судебная коллегия также не может признать заслуживающими внимания.   

Необоснованны ссылки осужденного в кассационных жалобах на то, что этих  свидетелей никто не видел на месте происшествия.

Свидетели Е. и Б. на протяжении предварительного и судебного следствия последовательно настаивали, что конфликт происходил на их глазах, это подтвердили и свидетели Ч-вы.

  Как видно из показаний свидетелей С2, во время конфликта «стояла вся улица». По словам свидетеля Д1, когда происходила драка,  там находилось  10-15 человек.

 Показания свидетелей С2 и Д1, наряду с показаниями свидетелей Ч-вых и самих Е. и Б., правильно не оставили у суда первой инстанции никаких сомнений в том, что среди присутствовавших во время конфликта между Шестаковым и Ч-выми  были  Е. и Б.

 Вопреки аргументу осужденного в кассационных жалобах, каких-либо существенных противоречий в показаниях  свидетелей Е. и Б. судебная коллегия, как и суд первой инстанции, не усматривает, они  соответствуют и другим добытым по делу доказательствам, положенным в основу выводов о виновности Шестакова в содеянном.

 Безосновательны ссылки осужденного в кассационных жалобах на то, что в своем заявлении о привлечении к уголовной ответственности Ч. не указывал на то, что телесные повреждения ему были причинены палкой.

Из протокола принятия устного заявления о преступлении следует,  что Ч.  в качестве предмета, которым ему Шестаковым были причинены телесные повреждения, называет именно палку.        

Доводы Шестакова и его адвоката,  изложенные в судебном заседании, что приобщенный к делу в качестве вещественного доказательства деревянный брусок не является тем предметом, которым Шестаков нанес удары Ч., удары были нанесены по описанию свидетелей неокрашенной штакетиной, на чем  осужденный продолжает акцентировать внимание и в кассационных жалобах, судом первой инстанции тщательно проверялись и обоснованно отвергнуты в силу их несостоятельности.

 Свой вывод суд первой инстанции верно основал на показаниях свидетелей Ч-вых, категорически утверждавших,  что именно деревянным бруском были причинены повреждения их отцу (Ч.) После произошедшего Ч4 (Д.) положил этот брусок в машину, его привезли домой и впоследствии выдали сотрудникам милиции.

Суд первой инстанции правильно признал правдивыми   показания потерпевшего Ч., свидетелей Ч-вых и в этой части, поскольку они согласуются между собой, а также с заключением комиссионной судебно-медицинской экспертизы, из которого следует, что комиссия считает возможным причинение повреждений Ч. представленным деревянным бруском.

Кроме того, как следует из протокола осмотра, брусок длиной 87 см, окрашен лишь с одной стороны краской белого цвета, а с трех остальных сторон не окрашен, что суд первой инстанции правильно  отметил в приговоре.

  Мотивируя суждение относительно вышеназванного  орудия преступления, суд первой инстанции также верно  привел  показания свидетелей:  К., Б., Е., Д1 о том, что удары Ч. Шестаков нанес палкой; уточняющие показания свидетелей - П., что «Шестаков взял палку, похожую на штакетник, размером примерно с метр»; В., из которых следует, что палка была длиной около 80 см, возможно штакетник, окрашена или нет, не заметил.

Надлежащим образом оценив показания вышеупомянутых свидетелей, суд первой инстанции правильно констатировал, что они  не противоречат, а, напротив,  согласуются с показаниями Ч-вых.

По словам потерпевшего Ч., в ходе предварительного расследования он неоднократно обращался к следователю, чтобы брусок, которым ему были причинены телесные повреждения, изъяли для производства экспертизы. Впоследствии этот брусок у него при понятых  изъял следователь В1.

Оснований не доверять показаниям потерпевшего Ч. не имеется, так как они подтверждаются протоколом выемки от 03 мая 2009 года, в соответствии с которым спустя  почти год после события преступления у потерпевшего Ч. следователем В1 в присутствии понятых с соблюдением норм ст. 182 УПК действительно изъят деревянный брусок прямоугольной формы, а постановлением следователя от 05 мая 2009 года он приобщен к материалам дела в качестве вещественного доказательства.   

Поэтому оснований для признания его недопустимым доказательством суд первой инстанции не усмотрел, с чем, вопреки доводам осужденного в кассационных жалобах, судебная коллегия полностью соглашается.

Несостоятельны ссылки Шестакова в кассационных жалобах и на то, что на изъятом бруске не обнаружена кровь потерпевшего. Из показаний потерпевшего Ч. усматривается, что палка, которой ему причинили травму, стояла под дождем, чем и объясняется отсутствие на ней следов его крови.

Необоснованна ссылка осужденного в кассационных жалобах   на показания свидетеля Ш1, который якобы пояснил, что палку не выдавали. По словам Ш1, запротоколированным в ходе судебного разбирательства, он не помнит, проводился ли осмотр места происшествия или нет, чтобы что-то изымал. Таким образом, показания свидетеля Ш1 говорят о том, что  ему не запомнились  все обстоятельства, касающиеся проводимой проверки по факту причинения Ч. телесных повреждений.

Не соответствуют протоколу судебного заседания ссылки осужденного в кассационных жалобах, что свидетель Д1 наблюдала за происходящим непрерывно от начала и до конца. Как видно из показаний свидетеля Д1, когда начиналась драка, она с соседками играла в карты, за происходящим наблюдала не все время. Показания свидетеля Д1 свидетельствуют, что она не являлась очевидцем начала конфликта, поэтому происходящее  между Ч. и Шестаковым восприняла как драку. Размеры палки в показаниях Д1 указывала примерно, цвет определяла как темный, что объясняется субъективными особенностями восприятия, характерными для  этого свидетеля.

Вопреки аргументу осужденного в кассационных жалобах, суд первой инстанции правильно критически отнесся к показаниям специалиста Ч3. Они опровергаются заключением  комиссионной судебно-медицинской экспертизы,  проведенной в составе четырех высококвалифицированных экспертов,  имеющих  большой стаж работы в области судебной медицины, в числе прочего ученые степени, предупрежденных об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Экспертное заключение соответствует требованиям главы 27 УПК РФ, поэтому оснований не доверять ему, судебная коллегия, как и суд первой инстанции,  не имеет.

Безосновательны ссылки осужденного в кассационных жалобах, что на него было совершено нападение, обоснованные  и показаниями свидетелей Ч2, П., С., Н1, свидетеля В.

Из показаний свидетеля Ч2 явствует, что очевидцем конфликта он не был, знает о  нем понаслышке от соседки.

Свидетель Н1 от места происшествия по ее словам находилась в 50-ти метрах, не может сказать, кто кого ударил первым, как мужчины махали руками, так как не все видела, отвлекалась.

Из показаний свидетеля С. видно, что подробности случившегося ей не известны. Саму драку она также не видела, поскольку была увлечена игрой в карты.

Свидетель П. тоже не утверждала о нападении на Шестакова. Напротив, она пояснила, что сначала в ходе разговора никто из мужчин ударов не наносил. Слышала, как Шестаков оскорбил мужчину старше его по возрасту (Ч.). Видела у него  (Шестакова) в руках бутылку, как он брал палку. Все  наблюдала моментами.

Из показаний свидетеля А. следует, что она не видела, кто дрался, как и сколько ударов наносили, сколько было дерущихся,  подробности случившегося не знает.

Показания свидетеля В. опровергают показания Шестакова, что его  избивали все Ч-вы. Из них, в частности,  усматривается, что Шестаков размахивал бутылкой, мужчина выбил ее из рук. Пожилой мужчина (Ч.) ударил Шестакова по лицу рукой. Они согласуются с показаниями потерпевшего Ч. и свидетелей Ч-вых и не могут свидетельствовать о нападении на Шестакова, как он безосновательно настаивает в кассационных жалобах.

Ссылки Шестакова в кассационных жалобах, что на В. друзья Ч. оказали психологическое воздействие, являются надуманными. Таких показаний свидетель В. не давал.

Свидетель Г. в судебном заседании не отрицал факт знакомства с Ч. Данный факт не может свидетельствовать о порочности показаний этого свидетеля. К тому же Г.  подчеркнул, что никаких отношений с Ч. не поддерживает.

Показания свидетелей К., Б1, Ш., на которые Шестаков обращает внимание в кассационных жалобах, судом первой инстанции подробно исследованы и им дана соответствующая закону  оценка.

При этом  судом первой  инстанции выяснено, что свидетель Ш. приходится Шестакову супругой. Супруга свидетеля К. состоит в дружеских отношениях с супругой Шестакова. Б1 является знакомой супругов К., чем объясняются те их показания, на которые обращает внимание осужденный в кассационных жалобах.

Показания свидетеля Г1, характеризующие личность Шестакова, нельзя признать необъективными, на чем безосновательно  настаивает осужденный в кассационных жалобах, так как она с ним совместно не проживает с 2007 года, оснований оговаривать Шестакова у нее нет, поскольку он является отцом ее ребенка, принимает участие в его воспитании.  

Вопреки доводам авторов кассационных представлений и кассационных жалоб осужденного, в материалах дела отсутствуют доказательства, что совокупность имеющихся у Шестакова телесных повреждений, установленная экспертным заключением  № 106/22010 от 18.05. 2010 г. была причинена ему потерпевшим Ч. либо свидетелями Ч-выми.

Об этом свидетельствуют и выводы самого экспертного заключения. В частности, согласно алгоритмам экспертной диагностики повреждений,  багрово-синюшный цвет кровоподтеков и темно-красный цвет внутрикожных кровоизлияний, указанных в исследовательской части «Акта судебно-медицинского освидетельствования» № 69 от 18.06.2008 г., а также в «Заключениях эксперта» № 69/33 от 07.04.2009 года и № 69/33/184 от 01.07.2009 г., соответствуют давности образования повреждений от нескольких часов до 1,5 суток. Следовательно, повреждения у Шестакова могли возникнуть в указанный промежуток времени, считая от момента осмотра потерпевшего судмедэкспертом 09.06.2008 г. в 09час 30 мин. в Т-ской ЦРБ. Более точно установить давность образования повреждений у Шестакова О.Н. в данном случае не представляется возможным.

Все доказательства, касающиеся эпизода преступной деятельности в отношении потерпевшего Ч., исследованы судом первой инстанции полно, всесторонне и объективно.   

С  учетом добытых доказательств действиям Шестакова по этому факту на момент постановления приговора судом первой инстанции  дана верная юридическая оценка по ст.111 ч.1 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека.

Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора в части осуждения Шестакова по ст. 111 ч.1 УК РФ, судебная коллегия не находит.

Судебное разбирательство проведено в рамках предъявленного Шестакову  обвинения с соблюдением ст. 252 УПК РФ,  выхода за его пределы  судом первой инстанции не допущено.

Протокол судебного заседания составлен согласно требованиям ст. 260 УПК РФ.  

Ходатайства сторон разрешены судом первой инстанции  согласно  уголовно-процессуальному закону.

В процессе судебного разбирательства по делу не допущено нарушения принципа состязательности, закрепленного в ст. 15 УПК РФ.

Вместе с тем судебная коллегия находит приговор в части осуждения  Шестакова по ст.167 ч.1 УПК РФ подлежащим  отмене  в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, нарушением уголовно-процессуального закона, допущенным при его вынесении.

В соответствии с п.2 ст. 307 УПК РФ описательно-мотивировочная часть приговора должна содержать доказательства, на которых основаны выводы суда, и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства.    

 Согласно  пункту   6   Постановления Пленума Верховного Суда РФ  от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре»   (в ред. Постановления Пленума Верховного Суда РФ  от 06.02.2007 N 7) в  приговоре необходимо привести всесторонний анализ доказательств, на которых суд основал выводы.

В  пункте 8 вышеназванного Постановления Пленума Верховного  Суда РФ закреплено, что  в приговоре необходимо мотивировать выводы суда относительно квалификации преступления по той или иной статье уголовного закона, его части либо пункту. Признавая подсудимого виновным в совершении преступления по признакам, относящимся к оценочным категориям (тяжкие или особо тяжкие последствия, крупный или значительный ущерб, существенный вред, ответственное должностное положение подсудимого и другие), суд не должен ограничиваться ссылкой на соответствующий признак, а обязан привести в описательно-мотивировочной части приговора обстоятельства, послужившие основанием для вывода о наличии в содеянном указанного признака.

Данные требования по делу судом первой инстанции не выполнены.

В соответствии с диспозицией ст. 167 ч.1 УК РФ в объективную сторону этого состава преступления включается последствие в виде значительного ущерба.

 Согласно части второй примечания к статье 158 УК РФ значительный ущерб гражданину в статьях настоящей главы определяется с учетом его имущественного положения, но не может составлять менее 2500 руб.

Как видно из описательно-мотивировочной части приговора, в нем не  только не мотивирован вывод о наличии в содеянном Шестаковым признака «значительного ущерба», но и вообще не приведено доказательств причинения потерпевшему Ч1 умышленным повреждением его имущества значительного ущерба, в том числе, касающихся имущественного положения этого гражданина.

Такие доказательства не были представлены стороной  обвинения в ходе судебного разбирательства, отсутствуют они и  в  материалах дела, собранных  органом  предварительного расследования, а также в итоговом документе, составленном следователем, - обвинительном заключении.    

При таких обстоятельствах приговор в части осуждения Шестакова по ч.1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

В связи с отменой приговора в части осуждения Шестакова по ст. 69 ч.3 УК РФ.

При назначении наказания Шестакову по ст. 15 УК РФ отнесено к категории  тяжких, а, соответственно, и наступившие последствия в виде причинения тяжкого вреда здоровью человека, данные о личности осужденного, в достаточной степени приняты во внимание смягчающие обстоятельства (совершение преступления впервые,  наличие семьи,  на иждивении двух  малолетних детей, положительные характеристики), отсутствие отягчающих обстоятельств, влияние назначенного наказания на его исправление и условия жизни семьи.

 В связи с вступлением в действие Федерального закона № 26 - ФЗ от 07.03 2011г., имеющего в соответствии со  ст. 111 ч.1 УК РФ в редакции вышеназванного Федерального закона.

Вместе с тем наказание по обжалуемому приговору за совершение этого преступления   в размере 3 (трех)  лет  лишения свободы с применением ч. 1 ст. 111 УК РФ нового уголовного закона,  соразмерно содеянному осужденным, его личности, обстоятельствам произошедшего,  достаточно для   исправления Шестакова, не является несправедливым как вследствие чрезмерной мягкости, так и чрезмерной суровости.

Оснований для его понижения в связи с вступлением в  действие  новой редакции закона  судебная коллегия не находит.

Суд первой инстанции убедительно мотивировал применение к Шестакову положений ст. 73 УК РФ, с чем судебная коллегия полностью соглашается.

Состояние алкогольного опьянения, отсутствие  деятельного раскаяния, выражающегося, в числе прочего, в возмещении причиненного преступлением вреда, в силу ст. 63 УК РФ не могут  быть признаны отягчающими наказание Шестакова обстоятельствами.

 Непризнание им вины является способом реализации права на защиту, гарантированного  ст.47 УПК РФ, и  суд не вправе учитывать   это  обстоятельство при  назначении  наказания. Мнение потерпевшего не является определяющим при разрешении    вопроса о виде и мере наказания.  

Оснований к отмене или изменению приговора, кроме вышеуказанного,  не имеется.  

На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

   ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 26 января 2011 года в отношении ШЕСТАКОВА О.Н. в части осуждения его по ч.1 ст. 24 УПК РФ за отсутствием состава преступления.

В соответствии со ст. 134 УПК РФ признать за Шестаковым О.Н. право на частичную реабилитацию.  

Этот же приговор в части, касающейся осуждения Шестакова О.Н. по ст.111 ч.1 УК РФ, изменить.

Переквалифицировать действия Шестакова О.Н. со ст. 111 ч.1 УК РФ (в ред. Федерального закона от 07.03.2011г  №26 ФЗ), по которой назначить  наказание в 3 года лишения свободы.

Исключить из приговора назначение Шестакову О.Н. наказания в порядке ст. 69 ч.3 УК РФ.

В соответствии со ст. 73 УК РФ  назначенное Шестакову наказание  считать условным с испытательным сроком в 3 года, обязав его периодически являться для регистрации в специализированный государственный орган, осуществляющий исправление осужденных в установленное им время, не менять без разрешения указанного органа место жительства.

В остальном приговор оставить без изменения.

Кассационные жалобы осужденного и кассационные представления удовлетворить частично, кассационную жалобу потерпевшего  оставить без удовлетворения.

Председательствующий                                     О.И. Цыбина

Судьи                                                                     Э.И. Кабулова

        И.К.Дедова