Судья  Сенченков В.Ф.                №22-2941-2011                                 

                  КАССАЦИОННОЕ      ОПРЕДЕЛЕНИЕ

г.  Барнаул                                                                       9 июня 2011 года.

Судебная коллегия по уголовным  делам Алтайского краевого суда в составе:

Председательствующего Кулаковой Е. В.

Судей Бусаргиной Г.Л   Фефеловой Л.М.

при секретаре Гончаровой Ю.А.

с участием прокурора  Черкасовой И.В. , адвокатов Гарбер Т.Л. Ившина О.А. представителя потерпевшего Климовой Л.А., осужденных (посредством видеоконференцсвязи) Щелконогова В.Д., Щелконоговой И.Н.

рассмотрела в судебном заседании от 9 июня   2011  года кассационные   жалобу  и дополнения к ней осужденных Щелконоговой  И.Н, Щелконогова  В.Д., адвокатов Ившина О.А., Гарбер  Т.Л., кассационное представление  государственного обвинителя Черкасовой И.В. на приговор Железнодорожного районного суда г. Барнаула Алтайского края от 19 апреля 2011 года, по которому

- осуждена

по ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) в виде 5 лет лишения свободы, без штрафа, без ограничения свободы;

- по ч. 1 ст. 201 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) в виде 2 лет лишения свободы.

      На основании ч. 3 ст. 69 УК РФ путем частичного сложения назначенных наказаний окончательно назначено 6 лет лишения свободы, без штрафа, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

                       Щелконогов В.Д., несудимый

- осужден

по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 № 26-ФЗ) к 5 годам лишения свободы, без штрафа, без ограничения свободы, с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.

 Постановлено взыскать с осужденного Щелконогова В. Д. в счет возмещения судебных издержек в доход государства сумму 45293 руб. 16 коп.              

       Заслушав доклад судьи  Кулаковой Е. В.,   объяснения изложивших свою позицию путем использования систем видеоконференц-связи осужденных Щелконоговой  И. Н., Щелконогова В. Д., адвокатов  Гарбер Т.Л., Ившина О.А., поддержавших доводы кассационных жалоб, мнение  прокурора Черкасовой И.В., поддержавшей доводы кассационного представления, представителя потерпевшего Климовой Л.А., поддержавшей доводы кассационного представления,  судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

По приговору суда Щелконогова  осуждена за  присвоение - хищение чужого имущества, вверенного виновному, совершенное с использованием своего служебного положения в особо крупном размере, а Щелконогов В.Д.- за пособничество в совершении данного преступления. Щелконогова также осуждена за  злоупотребление полномочиями- использование лицом, выполняющим управленческие функции в некоммерческой организации своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц, что повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан и организации.

          Преступления осужденными совершены при обстоятельствах, изложенных в приговоре. Так, Щелконогова И.Н. осуждена за то, что  являясь директором  кредитного потребительского кооператива граждан и   будучи в силу своего служебного положения наделенной организационно-распорядительными и административно - хозяйственными  полномочиями, используя свое служебное положение, систематически путем присвоения  похищала вверенные ей денежные на общую сумму 5870000 рублей - в особо крупном размере.  Щелконогов признан виновным в пособничестве в совершении  присвоения  Щелконоговой вверенных ей денежных средств в особо крупном размере на общую сумму 2 315 000 рублей.

        Щелконогова  осуждена, кроме того, за  то, что, являясь директором, систематически злоупотребляла своими служебными полномочиями, использовала их вопреки законным интересам КПКГ и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и своих родственников путем  предоставления себе и   своим близким родственникам займов в нарушение установленного порядка  их предоставления: по договору займа на имя Щелконогова Е.В на сумму 470000 рублей.;  по договору займа на имя Щелконогова Е.В на  сумму 520000 рублей;  по договору займа на имя Щелконогова В.Д на сумму 520000 рублей.; по договору займа на имя Щелконогова Е.В. на сумму 520000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова В.Д. на сумму 900000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова Е.В на сумму 600000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова Е.В. на сумму 600000 рублей;  по договору займа на имя Щелконоговой И.Н на сумму 900000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова Е.В. на сумму 990000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова В.Д.на сумму 990000 рублей; по  договору займа на имя Щелконогова В.Д.на сумму 750000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова В.Д.на сумму 400000 рублей; по договору займа на имя Щелконогова В.Д. на сумму 330000 рублей, а всего на общую сумму 8490000 рублей, которые в установленные договорами сроки не были    возвращены, в результате чего был причинен существенный вред  правам и интересам КПКГ и пайщикам  кооператива, выразившийся как в образовании просроченной кредиторской задолженности, что привело к изъятию денежных средств из оборота КПКГ, к затруднению и прекращению выполнения обязательств кооператива перед его членами по выдаче компенсаций за использование личных сбережений, а в целом - к затруднению деятельности кооператива, определенной его Уставом,  так и в причинении имущественного вреда КПКГ в сумме  7890000 рублей - на сумму невозвращенных  займов, и по решениям судов - процентов за пользование займом в сумме 837760 рублей 25 копеек, неустойка в сумме 761015 рублей, а кроме того, был причинен вред деловой репутации КПКГ.

           В кассационной жалобе осужденная Щелконогова    И.Н.  просит об отмене приговора, прекращении уголовного дела.   В жалобе осужденная приводит следующие доводы: суд лишил ее права на защиту, отказав в удовлетворении ходатайств о проведении судебно- бухгалтерской, почерковедческой экспертизы.

          Судом неверно установлены ее полномочия, как директора КПКГ, поскольку она, как директор, являлась исполнителем всех решений правления и не была наделена организационно-распорядительными полномочиями, не распоряжалась имуществом. Не давала указаний по выдаче займов.  Осужденная  считает, что по делу не установлены значимые обстоятельства, не проверено движение денег - сдача в банк, движение денежных средств по подотчету. Показания, данные на предварительном следствии С.,  не нашли подтверждения, суд постановил приговор на предположениях, не проведены судебно-бухгалтерская, компьютерно-техническая, почерковедческая экспертизы, в ходатайстве о их производстве отказано. Осужденная утверждает, что деньги по договорам займа на имя С-ма,  Х., Д., С-ва, Ш., П. не выдавались из кассы, расходно-кассовые ордера подделаны. Факт присвоения ею денежных средств не установлен. Ссылается осужденная и на то, что в материалах дела содержатся поддельные документы, в частности, положение о займах, кассовые книги, реестр займов; на то, что решение о выдаче займа принимал юрист, она распоряжения не давала, предполагает, что поддельные  документы могли изготовить Д. и К., утверждает, она была в Кемерово, в Абакане, в Новокузнецке, подписи на документах ей не принадлежат. В суде не устранены противоречия в заключениях почерковедческих экспертиз, неправильно оценены судом  показания С., необоснованно отвергнуто заявление С. о том, что под угрозами Д. в ходе предварительного следствия она оговорила  Щелконогову. Осужденная также утверждает, что договоры займов на имя Щелконоговых были заключены по Уставу, правление не принимало решения по предельной сумме займа, по договорам займа был произведен возврат суммы и процентов в общей сумме 5400000 рублей. Ссылается Щелконогова на то, что С-м отказалась принять предлагаемое имущество в счет погашения долга, тем не менее, в общей сложности было погашено 9400000 рублей. Суд неправильно установил сумму выданных Щелконоговым займов по 13 договорам. По мнению осужденной, суд сделал неправильный вывод о том, что деньги по займам не возвращены, игнорировал факт оплаты, не дал оценки имеющимся в деле приходно-кассовым ордерам, кассовой книге. Не проверены судом показания ее и Щелконогова, что осужденная расценивает как основание к отмене приговора. Суд неверно изложил обстоятельства и показания Д., С-м, а также сущность документов.

        Ссылается осужденная также на то, что она характеризуется положительно, более 10 лет она и Щелконогов работали на рынке финансов, имеют авторитет и уважение, не судимы, имеют семью, детей и внуков.

           Кроме того, Щелконогова утверждает, что суд использовал недопустимые доказательства, показания свидетелей, основанные на слухах, догадках.  Недопустимыми доказательствами осужденная считает протоколы изъятия, протокол осмотра. Постановление суда о признании этих доказательств допустимыми Щелконогова считает подлежащим отмене. Щелконогова просит признать незаконными все судебные акты об отказе в удовлетворении ходатайств. Ссылается Щелконогова на то, что суд неверно изложил показания свидетелей Ф., Г., которые подтверждали отсутствие её в указанные даты.

В дополнительной кассационной жалобе осужденная Щелконогова просит отменить приговор, уголовное дело в отношении нее прекратить, Ссылаясь на нарушение судом требований ст. 307 УПК РФ, вновь утверждает, что приговор основан на предположениях, приводит те же доводы, что и в первой кассационной жалобе. Кроме того, полагает, что был нарушен принцип презумпции невиновности, суд неоднократно прерывал ее, заранее оценил доказательства, лишил ее права на защиту.

          В кассационной жалобе  адвокат  Ившин О.А. просит  отменить приговор  в отношении Щелконоговой И.Н. (а также и в отношении Щелконогова  В.Д.), а уголовное дело - прекратить, просит также признать незаконными и отменить   все принятые в ходе судебного разбирательства судебные акты об отказе в удовлетворении ходатайств. Адвокат считает, что судом был нарушен уголовно-процессуальный закон, неправильно применен уголовный закон, сам приговор является несправедливым, а выводы, изложенные в нем, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела.

При этом адвокат ссылается на следующее: суд незаконно признал Шелконогову виновной в совершении хищения, поскольку в ходе предварительного и судебного следствия не было достоверно установлено, находились ли в подотчете у Щелконоговой  и в кассе кооператива денежные средства в тех суммах,  которые ей вменены. Эти обстоятельства могли быть установлены только путем проведения ревизии и последующей судебно- бухгалтерской экспертизы,   которые в ходе предварительного следствия не проводились, и судом  в  заявленном стороной защиты ходатайстве о проведении судебно-бухгалтерской экспертизы  было  отказано, также как и в ходатайствах об истребовании бухгалтерских и иных документов  из КПКГ. Тем самым, утверждает адвокат, был нарушен принцип состязательности сторон, право на защиту Щелконоговой, принцип презумпции невиновности. Размер ущерба определен судом на основании сумм, указанных в договорах займа и расходных кассовых ордерах, выписанных на С-му, Х., С-ва, Д., Ш. и П. путем простых математических подсчетов, произведенных судом самостоятельно, в нарушение положений ч. 3 ст. 15 УПК РФ. Также суд использовал доказательства, полученные с нарушением закона - протоколы изъятия и незаконно полученные в кооперативе  бухгалтерские документы.

        Адвокат считает, что вина Щелконоговой  в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 201 УК РФ также не нашла своего подтверждения. Все займы, выданные Щелконоговым Е.В., В.Д. и Щелконоговой, были оформлены в соответствиями с Положением о предоставлении займов членам КПКГ.

        В приговоре не указаны достоверные и допустимые доказательства, свидетельствующие об использовании Щелконоговой полномочий вопреки интересам КПКГ. Вывод суда о причиненном  вреде кооперативу носит предположительный характер, размер задолженности определен судом неверно. Согласно подсчетам, произведенным  стороной защиты, фактически  вред кооперативу не причинен, напротив, кооператив получил выгоду.

    В ходе судебного разбирательства не были  приняты меры по выяснению обстоятельств, предусмотренных ст. 14 УПК РФ.

 В кассационной жалобе осужденный Щелконогов В.Д. просит отменить приговор, утверждая, что преступления он не совершал,  в юридически значимые для дела даты  находился за пределами Алтайского края, что подтверждается показаниями свидетелей и документами, приобщенными к делу.

Адвокат Гарбер Т.Л. в кассационной жалобе  просит отменить приговор  и прекратить  уголовное преследование в отношении Щелконогова В.Д.

Адвокат считает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам  уголовного дела. При вынесении приговора существенного нарушены нормы уголовно- процессуального закона и неправильно применены нормы  уголовного закона.  Адвокат ссылается на то, что, как следует из приговора, ни один из признаков преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ (уголовный закон, по которому было предъявлено обвинение),  в суде подтверждения не нашел.  Однако суд, не вынес оправдательный приговор, а необоснованно и незаконно изменил квалификацию действий Щелконогова на пособничество в присвоении чужого имущества. Адвокат   полагает, что судом неправильно квалифицированы как  действия Щелконоговой как присвоение чужого имущества в особо крупном размере с использованием служебного положения, так и действия Щелконогова как пособничество в совершении указанного преступления. Адвокат считает, что наличие  у  директора полномочий по распоряжению денежными средствами кооператива не является доказательством того, что Щелконоговой  были  вверены денежные средства конкретного лица, которому она причинила ущерб, незаконно присвоив данные средства. В материалах дела отсутствуют  доказательства того, что Щелконогова получила в свой подотчет денежные средства из кассы кооператива по фиктивным договорам займа на имя С-мы, Х., С-ва, Д., Ш., П.  Адвокат считает, что судом дана  неправильная оценка показаниям свидетеля С. - бухгалтера кооператива.

      По мнению адвоката, суд в нарушение ст. 271 УПК РФ суд отказал в удовлетворении ходатайства защиты о допросе специалиста - аудитора М. Адвокат также ссылается на необоснованность ссылки на почерковедческую экспертизу, как на доказательство вины Щелконогова. Ни одной из экспертиз не установлено, что расходно-кассовые ордера подписывал Щелконогов. Из показаний Щелконогова следует, что он не имел представления о фиктивных договорах займа и не договаривался  со Щелконоговой об оказании последней какой-либо помощи в получении денег по этим договорам. Щелконогова  также отрицала причастность  Щелконогова  к этим эпизодам. Суд не располагал доказательствами умысла Щелконогова на совершение преступления. Кроме того, адвокат ссылается на то, что, назначая наказание Щелконогову, суд не учел характер фактического участия Щелконогова и при наличии смягчающих обстоятельств, указанных в приговоре, назначил  пособнику такое же наказание, как исполнителю. При этом суд не руководствовался Федеральным Законом №26  от 7 марта 2011 года, и назначил Щелконогову  излишне суровое наказание.

            В кассационном представлении государственный обвинитель Черкасова И.В. ставит вопрос об отмене приговора в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, неправильным применением уголовного закона, несправедливым назначением наказания вследствие его мягкости, о направлении уголовного дела на новое судебное рассмотрение.

Прокурор ссылается на то, что в описательно-мотивировочной части приговора  суд описал субъективную сторону мошенничества и его  объективную сторону, которая состоит в совершении обманных действий в целях незаконного получения чужого имущества или права на имущество и злоупотребление доверием  потерпевшего в тех же целях. При этом  суд ссылался на то, что Щелконогов и Щелконогова изготавливали поддельные документы на пайщиков кооператива С-му, Х., С-ва, П., Ш., Д. путем фальсификации подписей и их данных об имуществе. Суд не дал  оценки показаниям свидетелей С-м, Д-я (М-на), К-ой, С., С-ной (Б.) и других лиц, которые прямо указывают на то, что Щелконогов и Щелконогова  вводили в заблуждение пайщиков и сотрудников кооператива. Суд допустил противоречия, описав  мошеннические действия  осужденных, но квалифицировав действия Щелконоговой  как присвоение.

Действия Щелконогова  необоснованно квалифицированы как пособничество  в присвоении, несмотря на то, что в судебном заседании, как и в ходе предварительного следствия установлено, что Щелконогов таким же способом, что и Щелконогова изготавливал поддельные документы на пайщиков кооператива путем фальсификации подписей и их данных об имуществе. Ссылаясь на то, что согласно Уставу КПКГ в силу своего служебного положения Щелконогов В.Д. наделен полномочиями, которые включали в себя принятие решений, влекущих правовые, организационные и иные последствия, решение  вопросов о предоставлении займа члену кооператива, определение размера паевых, вступительных, членских взносов и установление сроков их внесения. В действиях Щелконогова, как полагает  прокурор, также  усматривается мошенничество  с использованием служебного положения.

Прокурор также полагает, что действия Щелконоговой  суд неправильно квалифицировал  как единое преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 201 УК РФ, поскольку умысел  на совершение каждого  из преступлений  у Щелконоговой возникал  непосредственно при наличии денежных средств в кассе.

Неправильная квалификация  действий осужденных, по мнению прокурора, повлекла назначение  несправедливого наказания вследствие его мягкости.

         В возражениях на кассационные жалобы осужденных и адвокатов представитель потерпевшего С-м считает приговор законным и обоснованным, в том числе полностью доказанным обвинение Щелконоговой по ч. 1 ст. 201 УК РФ.

        В возражениях на кассационное представление осужденный Щелконогов считает доводы прокурора относительно  наличия в его действиях состава мошенничества необоснованными и утверждает, что преступления он не совершал.

         Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационных жалоб и представления, судебная коллегия  приходит к следующим выводам.

       Несмотря на непризнание вины осужденными, вина Щелконоговой  в присвоении вверенного ей имущества при обстоятельствах, установленных судом, а Щелконогова - в пособничестве  в совершении  этого преступления,    установлена    собранными по делу  доказательствами, проверенными в судебном заседании и приведенными в приговоре. Доводы кассационных жалоб  о недоказанности вины осужденных проверялись в судебном заседании, они опровергнуты совокупностью доказательств, которые  проверены  в суде с соблюдением требований ст. 87 УПК РФ.

      Так в судебном заседании установлено, что Щелконогова являлась директором  кредитного потребительского кооператива граждан и в силу своего служебного положения  была наделена  как организационно- распорядительными,  так и административно-хозяйственными полномочиями, в том числе полномочиями по распоряжению  имуществом кооператива, что подтверждается Уставом КПКГ, протоколом общего собрания пайщиков КПКГ.  Доводы осужденной Щелконоговой о том, что судом неверно установлены ее полномочия,  несостоятельны. Согласно п. 4.1 Устава директор кооператива включен в перечень органов управления кооператива, а  в соответствии  с п.. 4.4.5 Устава директор руководит  деятельностью кооператива, в том числе  без доверенности выступает  от имени кооператива, подписывает финансовые документы, принимает обязательства,  издает распоряжения, приказы, обязательные для  штатных сотрудников кооператива, осуществляет прием на работу и увольнение с работы, распоряжается имуществом кооператива в соответствии с общим порядком и направлениями, определяемыми общим собранием кооператива и правлением, руководит исполнительным аппаратом, заключает договоры от имени кооператива.  По смыслу закона,  субъектом присвоения является не только материально ответственное лицо, которому имущество вверяется для  осуществления  распоряжения и управления этим имуществом, но и  лица, в ведении которых находится это имущество (опосредованное вверение в силу руководящей должности). В судебном заседании  также установлено, что Щелконогова  фактически  осуществляла полномочия по владению и распоряжению денежными средствами,  поскольку в нарушение финансовой дисциплины  сверхлимитная  денежная наличность  по распоряжению Щелконоговой не  сдавалась в банк, а передавалась Щелколноговой и хранилась у непосредственно у нее в сейфе. Из показаний  свидетелей К., С. (последней на предварительном следствии) установлено, что в конце   каждого рабочего дня  у директора   собирались все денежные средства кооператива, которые оформлялись расходным кассовым ордером и передавались  Щелконоговой в подотчет.

        Таким образом, суд правильно установил, что денежные средства  были вверены Щелконоговой.

         Проверенными в  ходе судебного следствия доказательствами установлен и факт присвоения Щелконоговой денежных средств.

        В судебном заседании Щелконогова утверждала, что денежные средства ею каждый день брались  в подотчет,  утром возвращались в кассу кооператива, при этом пересчитывались, расхождения по кассе  не было.  Также осужденная неоднократно заявляла  в судебном заседании, что во время ее работы она постоянно проверяла кассу, и никаких нареканий по ведению кассы у нее не было.

      Согласно акту проверки КПКГ состояние кассы практически соответствовало данным бухгалтерского учета (объяснимая недостача составляла 494 рубля 67 копеек)

         Между тем, как достоверно установлено в судебном заседании, и об этом   свидетельствуют бухгалтерские документы кооператива,  соответствие  денежной наличности в кассе  данным бухгалтерского учета достигалось за счет  изготовления и предоставления осужденными фиктивных документов  на заем от имени  С-мы, Х., С-ва. Д., Ш., П.

          Из показаний свидетеля С. на предварительном следствии   следует, что   она оформляла займы  вышеназванным лицам  по документам, предоставляемым ей Щелконоговой, со слов последней вносила данные о сумме займа, залоге,  денежных средств гражданам  по указанным договорам займа не  выдавала,   лишь подписывала расходные кассовые ордера, которые ей приносила Щелконогова,  и была уверена, что Щелконогова действительно сама выдала гражданам соответствующие суммы.

        Согласно   изъятым в ходе предварительного следствия  заёмным  документам,   выдано займов: С-ме  999000 рублей,  850000 рублей, Х. - 350000  рублей и 850000 рублей, С-ву 990000 рублей, 600000 рублей, Д. 45000 рублей. Ш. - 80000 рублей, П. 125000 рублей.     Как достоверно установлено в суде,  указанные граждане за получением этих займов не обращались и денежные средства не получали, Об этом свидетельствуют показания свидетелей: С-мы, категорически отрицавшего заключение договоров займа на сумму 990 рублей,  на сумму 850000 рублей, П., показавшего, что проживает с 2004 года в Санкт-Петербурге и  договор займа  не заключал, Ш. и Ш-ой, из показаний которых следует, что договор Ш.  не заключал,  с 2004 года  он проживает с семьей в другом поселке, Д. о том, что договора  она не заключала, в договоре  указаны неправильные  сведения о ее месте проживания, наличии залогового имущества;  М., согласно показаний  которой Х. находился в туберкулезном диспансере и 08 04 2008 года умер,  показаниями подтвердивших факт смерти Х.  свидетелей Г. и К. Подтверждается это обстоятельство и справкой о смерти Х., справкой о смерти С-ва,  из которой следует, что С-ов умер 25 декабря 2004 года. Выписки из единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним свидетельствуют о том, что в договорах заключенных на имя С-ва, Х., П., С-мы, Ш., Д. в качестве залогового имущества указывались объекты недвижимости, никогда не принадлежавшие указанным лицам, а, напротив,  сделки с которыми производили Щелконоговы. Таким образом, суд правильно пришел к выводу о том, что  размер похищенных путем присвоения денежных средств соответствует сумме, на которую были заключены  вышеназванные договоры займа и оформлены расходные ордера, а  предоставлением  несоответствующих действительности документов вуалировалась  недостача денежных средств, присвоенных Щелколноговой.    

        Приходя к такому выводу,  суд проверил и дал надлежащую оценку и другим доказательствам. Так свидетель К. подтвердила, что все денежные средства хранились в сейфе у Щелконоговой, доступа к сейфу никто, кроме Щелконоговой  не имел,  несмотря на то, что каждый день составлялся документ о том, что  Щелконогова передает деньги в кассу кооператива, на самом деле в кассе кооператива была только небольшая денежная сумма,  необходимая  для  кооператива в течение дня, остальные деньги оставались в сейфе директора. Суммы, фактически   выдаваемые  из сейфа Щелконоговой, записывались в тетрадь, которая  пропала из бухгалтерии, когда  кооператив начал предъявлять претензии к директору. Кроме того, она вела реестр заемщиков, чьи дела передавались ей для контроля. Дела С-ва, Х., П., Д., Ш., С-мы  ей не передавались.  Подняв дела данных заемщиков  и сверив их с кассовым журналом поступлений, она обнаружила  как нарушения в оформлении договоров, так и отсутствие  поступления денежных средств.   

 Из показаний свидетеля  С-ной (Б.) на предварительном следствии усматривается,  что ее рабочее место находится рядом с рабочим местом С., поэтому ей известно,  что договоры займа  на С-му, Х., С-ва, Д., П., Ш. оформлялись С. по распоряжению Щелконоговой, она слышала, как Щелконогова говорила Савиной, что необходимо оформить заем на заемщика, указывала фамилию, сумму займа,  срок договора, а также указывала, что надо указать в договоре залога, поручительство или залог, и какой именно. С. печатала названные Щелконоговой документы и относила их ей на подпись вместе с расходным кассовым ордером. Через некоторое время Щелконогова возвращала С. уже подписанный расходный кассовый ордер и договоры. Ей Щелконогова давала указание о том, чтобы она не звонила данным лицам, никакие письма заемщиком не отсылала, не предпринимала никаких мер по розыску должников и возвращению займа, и не передавала дела данных заемщиков юристу для судебного взыскания суммы займа

          Из показаний свидетеля Д-я (юриста кооператива) следует, что  в кооперативе была создана комиссия из числа пайщиков, которая занялась проверкой деятельности директора кооператива Щелконоговой. В результате этой проверки  были выявлены факты заключения фиктивных договоров на имя  С-мы, С-ва, П., Х., Д., Ш. Данные договоры были оформлены без поручителей, без залоговых документов, заложенные земельные участки государственной регистрации не проходили,  решения Правления на выдачу займа  не было. Кроме того,    если ранее при поступлении заявления пайщиков о выдаче займа,  Щелконогова поручала ему проверить достоверность данных о месте жительства, платежеспособность и другую информацию о пайщиках, обратившихся с заявлением о выдаче им займов, и лишь после проверки после платежеспособности заемщика и поручителя, принимала решение о выдаче займа, то  с хххх года Щелконогова перестала обращаться к нему с такими просьбами.

Согласно показаний свидетеля О., в офис кооператива начали приходить пайщики и требовать возврата денежных средств. Была сформирована комиссия по проверке бухгалтерской документации, в результате проведения проверки было выявлено, что выдавалось большое количество займов  на лиц, которые займы  в кооперативе не оформляли. Из числа пайщиков кооператива была назначена ревизионная комиссия, которая выявила большие нарушения в деятельности Щелконоговых, а так же отсутствие денежных средств в кассе Кооператива;

Из показаний свидетеля П. следует, что она входила в состав инициативной группы пайщиков КПКГ,  проводивших проверку деятельности кооператива. В ходе проверки было установлено, что в нарушение положения о выдаче займов  пайщика, были выданы займы  на большие суммы лицам, которых не было в живых. В договорах займа  отсутствовали поручители, справки о доходах, сведения о залоговом обеспечении.

Сведения, изложенные  свидетелями, подтверждаются и протоколами выемки, изъятия и осмотра  документов, изъятых в КПКГ,  осмотром вещественных доказательств в судебном заседании, в том числе и кассовых документов.

Щелконогова при этом утверждала, что осмотренные в судебном заседании кассовые документы являются поддельными. Между тем, данный довод проверялся судом, и обоснованно отвергнут. Из показаний  свидетеля С.  на предварительном  следствии, признанных судом достоверными, следует, что случаев переделывания расходных или приходных кассовых ордеров не было.  Вопреки доводам стороны защиты, суд   объективно оценил изменение  С. своих показаний в суде.  Ее доводы о том, что показания на предварительном следствии она давала по указанию Д-я,  убедительно опровергнуты  последним. Допрошенная в качестве свидетеля следователь К-ва, производившая допрос С., показала, что  при допросе С. в кабинете никого не было, в том числе и Д-я, показания С. давала добровольно, спокойно подробно рассказывая о событиях, ей известных. Действительно, будучи допрошенной на предварительном следствии, С. давала подробные показания по каждому из договоров займа,  с помощью которых  Щелконоговой были предприняты меры по сокрытию хищения.  Эти показания согласуются с показаниями  свидетелей К-ой, С-ой.  Утверждения Щелконоговой о подделке документов носит голословный характер.

Судебная коллегия не может согласиться и с доводами осужденных и  адвокатов об использовании судом  недопустимых доказательств. Так, согласно протоколам выемок у оперуполномоченных  были изъяты  документы,  изъятые    оперуполномоченными  в  КПКГ. Выемка  была произведена в соответствии с уголовно-процессуальным законом. При этом в ходе осмотра  изъятых документов и в судебном заседании установлено, что  оперуполномоченными переданы именно те документы, которые были получены ими в кооперативе. Доводы стороны защиты о недопустимости данных доказательств судом были  проверены, оценены, выводы суда мотивированы и изложены в приговоре.

Совокупность исследованных судом доказательств позволила суду сделать правильный вывод о виновности осужденной Щелконоговой в присвоении вверенного ей имущества.  В соответствии со ст. 196 УПК РФ назначение судебно- бухгалтерской экспертизы не является обязательной. Поэтому отказ суда  в назначении судебно-бухгалтерской экспертизы при наличии  достаточной совокупности  относимых, допустимых и достоверных доказательств  не  является нарушением  уголовно- процессуального закона и не ставит под сомнение выводы суда относительно доказанности вины осужденной в совершении действий по присвоению вверенного ей имущества.

Действия осужденной Щелконоговой правильно квалифицированы по ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции ФЗ № 26  от07 03 2011).

Правильно квалифицированы и действия Щелколногова В.Д. по ч. 5 ст. 33, ч. 4 ст. 160 УК РФ (в редакции ФЗ №26 от 07 .03 2011).

Судом установлено, что  присвоение Щелконоговой денежных средств  стало возможным, поскольку  деньги фактически  находились  у Щелконоговой,  оформление  их в подотчет и сдача в кассу кооператива происходило лишь документально, без  реальной проверки наличия у Щелконоговой подотчетных средств. Вместе с тем,  преследуя  цель  завуалировать хищение, скрыть следы преступления,  Щелконогова  как сама, так и в ряде случаев с помощью Щелконогова  составила  и  предоставила   бухгалтеру кооператива необходимые для получения займа документы. Данное обстоятельство подтверждается заключениями почерковедческих экспертиз, которыми установлено авторство  записей и подписей в документах на получение займа. При этом  записи учиняла не только Щелконогова, но и согласно заключению почерковедческой экспертизы рукописные буквенно-цифровые записи в строках заявления на заем от имени П. выполнены Щелконоговым.  Им же выполнены рукописные буквенно-цифровые записи в строках заявления на заем от имени Х.  Щелконоговым В.Д выполнены также рукописные буквенно-цифровые записи в  расходно-кассовых ордерах. Оснований не доверять выводам эксперта у суда не имелось. Таким образом,  Щелконогов   оказал пособничество в совершении  хищения, его роль заключалась в  действиях, направленных  на сокрытие следов хищения. При этом нельзя согласиться с доводами  стороны защиты о том, что суд не располагал совокупностью доказательств, подтверждающих вину Щелконогова. Помимо заключения эксперта, вина осужденного  подтверждается и показаниями свидетеля К-ой,  из которых следует, что она ставила вопрос  о займах, выданных  на имя Х.,  С-мы и других, но Щелконогов, заявив, что это «люди проверенные»,   не  разрешил с ними работать; из показаний  свидетеля  С-м следует, что на собрании вкладчиков Щелконогов  на вопрос  по поводу  заемщиков С-мы, Х., П. ответил, что данных лиц он знает, у него с ними «джентльменское соглашение», деньги либо вернут они, либо он за них. Аналогичные показания дала и свидетель С-ва.   Эти показания  в совокупности  с объективно установленным фактом  учинения записей за  лиц, которые не получали по этим документам займы  в кооперативе, свидетельствуют как о том, что  Щелконогову заранее было известно о присвоении Щелконоговой денежных средств, так и о том, что им непосредственно были предприняты меры для сокрытия следов этого хищения в особо крупном размере на общую сумму 2315000 рублей.

  Относительно доводов  осужденных  и их защитников  об отсутствии их в городе в те дни,  которые указаны как даты заключения договоров займа, судом в приговоре дана оценка,  при этом суд указал, по каким причинам он отверг доказательства, представленные стороной защиты, отдал преимущество показаниям свидетелей С., С-ой (Б.), утверждавших  о  присутствии Щелконоговой в офисе во время оформления договоров, о том, что именно Щелконогова  лично отдавала распоряжения С.   оформлять договоры, и почему  отверг показания  свидетелей Ф. и Г., которые  к тому же  находились  в  особых отношениях с осужденными: Ф. -   в дружеских на протяжении продолжительного времени,  для Г. осужденные являлись наставниками. Кроме того, судом установлено, что хищение денежных средств путем их присвоения совершалось в указанный период, денежные средства находились в постоянном владении Щелконоговой, оформление документов не являлось обязательным условием для фактического  их изъятия,  эти действия  были направлены на сокрытие следов преступления.

  Вина осужденной Щелконоговой в  злоупотреблении полномочиями также нашла свое подтверждение в судебном заседании.

Так, судом установлено, что Щелконогова, являясь директором КПКГ, то есть лицом, выполняющим управленческие функции в некоммерческой организации, заключила договоры займа со своими близкими родственниками а также на свое имя, преследуя цели извлечения выгод и преимуществ для себя и для  родственников. Займы выдавались при наличии непогашенных займов, без достаточного обеспечения, либо при отсутствии такового, без оформления договоров залога и поручительства, в течении небольшого промежутка времени одним и тем же лицам, без согласования с комитетом по займам - то есть в нарушение  Устава КПКГ   и Положения о предоставления займов членам КПКГ. Условия  оформления и получения займа в кооперативе в судебном заседании подробно  выяснялись путем допросов  свидетелей Д-я, К-ой, и других, изучения соответствующих документов, регламентирующих эти условия и порядок.

Так,  судом установлено и материалами дела подтверждается, что Щелконогова, действуя вопреки законным интересам кооператива, его уставным целям, путем систематических указаний подчиненным сотрудникам, а также собственноручно оформляла  пакет документов для выдачи займов, подписывала договоры о выдаче займов, по которым происходило получение денег ею и ее близкими родственниками. При этом  проверка платежеспособности заемщиков не производилась, и в нарушение особых положений предоставления займов, закрепленных в Положении о предоставлении займов членам КПКГ выдача займов производилась при наличии у этих же  лиц непогашенных займов.

Факт получения денег в виде займов, выдачи займов Щелконогову В.Д., Щелконогову Е.В. установлено из показаний самой осужденной, осужденного Щелконогова  свидетеля Щ.;  свидетели Д-й, К-ва,  С-ва, А., О., К. Л. А., Р., П., Т., С-м, показали в судебном заседании, что прекратились выплаты процентов по вкладам, и возвращение самих вкладов. Была назначена проверка финансовой деятельности Кооператива, и были выявлены займы в больших суммах, которые выдавались семье Щелконоговых. Погашения по данным займам не проводились. Решения на правлении Кооператива по выдаче таких займов Щелконоговым, не принимались, и не рассматривались, как не рассматривались и вопросы пролонгации погашения займов семьей Щелконоговых. В связи с тем, что денег в Кооперативе не было, они вынуждены были обратиться в суд с иском о взыскании процентов и денежных сумм.

Вина Щелконоговой И. Н. подтверждается также исследованными в судебном заседании и  приведенными в приговоре доказательствами: протоколами изъятий, выемок, обыска, осмотров вещественных доказательств, в том числе, кассовыми книгами, приходно-расходными кассовыми ордерами, договорами займов, заявлениями о выдаче займов,

решением  Арбитражного суда Алтайского края о взыскании со  Щелконоговой И.Н. в пользу КПКГ 1309179 рублей по договору займа; решениями Железнодорожного районного суда г. Барнаула. Наличие судебных решений наряду с другими доказательствами опровергают доводы осужденной погашении сумм займов, подтверждают, что денежные суммы, полученные Щелконоговыми, в срок, оговоренный в договорах займов, не были возвращены. Результатами аудиторской проверки также подтвержден факт займов (непогашенных на момент проведения проверки)  в КПКГ Щелконоговыми.

       Действия осужденной Щелконоговой правильно квалифицированы по ч. 1 ст. 201 УК РФ (в редакции ФЗ от 07.03.2011 г.).

Судебная коллегия  не находит оснований согласиться с доводами, изложенными в кассационном представлении о  том, что действия Щелконоговой, выразившиеся в злоупотреблении полномочиями надлежит квалифицировать по каждому эпизоду отдельно.

Квалификация действия Щелконоговой как единого продолжаемого преступления мотивирована судом, исходя из  установленных судом обстоятельств, а именно  исходя из того, что  действия осужденной были систематическими, однородными, тождественными, совершаемыми одним способом, кроме того, продолжаемый характер действий осужденной усматривается  и  из сформулированного органами предварительного  следствия и  предъявленного Щелконоговой обвинения.   

Суд обоснованно признал, что действиями Щелконоговой, злоупотребившей своими полномочиями, причинен  существенный вред правам и законным интересам как КПКГ, так и гражданам - членам кооператива. Вред выразился в образовании просроченной кредиторской задолженности перед Кооперативом в общей сумме 9488775 руб. 25 коп. по займам на имя Щ., Щелконогова В.Д., Щелконоговой И.Н., что привело к изъятию денежных средств из оборота Кооператива в указанной сумме, а также к  затруднению и прекращению выполнения обязательств Кооператива перед его членами по выдаче компенсаций за использование личных сбережений. Приведенное выше в целом затруднило деятельность Кооператива, определенную его Уставом и препятствовало выполнению целей и задач, для которых он был создан. Кроме того, действия Щелконоговой И. Н. повлекли причинение имущественного вреда КПКГ, пайщикам КПКГ, в виде невозвращенных займов в сумме 7890000 руб., по решениям судов в виде процентов за пользование займом в сумме  837760 руб. 25 коп., в виде неустойки в сумме 761015 руб., а так же причинение вреда деловой репутации КПКГ в сфере потребительского кредитования.  Так,  из показаний  свидетеля Р. следует, что она имела вклад в КПКГ, дважды пыталась забрать деньги, в первый раз Щелконогова уговорила ее оставить деньги в кооперативе,  затем оказалось, что денег нет, из показаний свидетеля Т.  усматривается, что она  просила выдать ей проценты по вкладам, но ей отказали, свидетели С-ва, С-м также показали о том, что  в КПКГ они вложили деньги, которые им не вернули.

Доводы стороны защиты о  возмещении сумм долга судебная коллегия не может признать состоятельным,  эти доводы получили оценку в приговоре, при этом судом обоснованно с приведением мотивов не признаны достоверными доказательствами текущая версия  и резервные копии программы «1-С», обоснованно суд указал на отсутствие документов (квитанций, корешков приходных ордеров), подтверждающих возврат полученных займов Щелконоговыми.

 Что касается доводов стороны защиты на необоснованный отказ в проведении компьютерно-технической экспертизы, судебная коллегия   не находит данное решение суда неправильным.  Поскольку Щелконогова И.Н. указывала в своих показаниях, что в резервных копиях программы «1 С» имеются доказательства погашения займов ею,  суд  в целях выяснения возможности использования данных копий в качестве доказательств допросил  в судебном заседании Х-на и Б., обладающих специальными познаниями в области компьютерной техники, которые показали о  возможности доступа пользователя к резервным копиям и внесения изменений и в программе «1-С» и в резервной копии. В ходе осмотра системных блоков, электронных носителей информации КПКГ, исследования информационных баз было выявлено, что в резервных копиях за более поздний период изменялась информация о количестве проектов документов за определенный день, а так же изменялись реквизиты этих проектов, такие как суммы, и лица, имеющиеся в данных проектах. Определить подлинность архива, его первоначальное состояние, как и место его создания, невозможно.

Судом дана оценка и утверждению Щелконоговой  о том, что Щелконоговы продляли срок выплаты по договорам займов, это утверждение было признано беспочвенным, допрошенные  в суде свидетели- члены правления  показали, что вопроса о пролонгировании выплат  по договорам займов, заключенными со Щелконоговыми,  правление не решало.  В материалах дела отсутствуют документы, подтверждающие принятие таких решений, более того, из показаний  свидетелей К., О.  и других усматривается, что о наличии значительного количества договоров, заключенных со Щелконоговыми, им стало известно, лишь когда в кооперативе возникли проблемы  с выплатой компенсаций,  а свидетель Д-ва, кроме того, показала, что был большой невозврат займов, в связи с чем было принято решение не выдавать крупные займы.

Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора,  не допущено.

 Проверка доказательств,  представленных  сторонами проведена в соответствии с требованиями ст. 88 УПК РФ. Доводы осужденных и адвокатов  относительно допустимости, достоверности  исследованных судом доказательств,  которые они приводят и в кассационных жалобах, нашли свое разрешение в приговоре.

Судебная коллегия не может согласиться с позицией прокурора о необходимости отмены приговора из-за нарушения требований ст. 160 ч. 4 УК РФ.

Судебная коллегия соглашается с доводами осужденных и адвокатов о несоблюдении судом положений ст. 271 ч. 4 УПК РФ, выразившееся в отказе допросить явившегося  в судебное заседании специалиста, однако признает, что при наличии достаточной  совокупности  доказательств  данное нарушение  не повлияло  на  постановление законного  и обоснованного приговора, а потому не влечет за собой отмену приговора.

 Судебная коллегия не усматривает нарушений права на защиту осужденных в судебном заседании.  Как видно из протокола судебного заседания, Щелконоговой была предоставлена возможность дать показания по всем обстоятельствам предъявленного ей обвинения, заявлять ходатайства, отстаивать свою позицию, заявленные осужденными и адвокатами ходатайства разрешались судом  в соответствии с требованиями ст. 15 УПК РФ судебная коллегия не установила.  Несоответствия изложения показаний свидетелей  в приговоре с протоколом судебного заседания  также не усматривается.

Наказание осужденным назначено в соответствии с требованиями ст. ст. 6. 60, 43  УК РФ Суд учитывал как характер и степень общественной опасности содеянного осужденных, личность виновных, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденных и на условия жизни их семьи.

Так, отягчающих наказание осужденных обстоятельств судом не установлено.

В качестве смягчающих наказание Щелконоговой И.Н.  и Щелконогова В.Д. обстоятельств судом признано и учтено  отсутствие тяжких последствий, частичное возмещение ущерба, состояние здоровья осужденных, совершение преступлений впервые, положительные характеристики.

Вместе с тем, судом  дана оценка характеру, степени общественной опасности преступлений, совершенных Щелконоговой И.Н. и Щелконоговым В.Д.  и пришел к обоснованному выводу  о необходимости назначения наказания в виде реального лишения свободы,  признав именно такой вид наказания отвечающим целям уголовного наказания, мотивировав  данный вывод в приговоре.

Оснований для применения ст.ст. 64, 73 УК РФ в отношении Щелконоговой И.Н. и Щелконогова В.Д  суд не усмотрел.

Судебная коллегия находит назначенное осужденным наказание законным и справедливым. Доводы адвоката  о том, что суд, назначая наказание Щелконогову, не исходил из новой редакции ч. 4 ст. 160 УК РФ, несостоятельны, поскольку наказание обоим осужденным назначено в пределах санкции указанного уголовного закона,  при этом суд мотивировал неназначение дополнительных наказаний.

Вид исправительного учреждения для отбывания лишения свободы осужденным назначен   правильно.

На основании изложенного,  руководствуясь ст. ст. 377, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

                                   ОПРЕДЕЛИЛА:

Приговор Железнодорожного районного суда г. Барнаула от 19 апреля 2011 года в отношении  Щелконогова В.Д. и Щелконоговой И.Н. оставить без изменения. кассационные жалобы и представление - без удовлетворения.

Председательствующий                 Е.В. Кулакова

Судьи                                               Г.Л.  Бусаргина

                                                          Л.М. Фефелова