Судья Конушкина Г.В.                          Дело № 22-1512/2011

 К А С С А Ц И О Н Н О Е    О П Р Е Д Е Л Е Н И Е

г. Барнаул                                                               14 апреля 2011  г.

Судебная коллегия по уголовным делам Алтайского краевого суда в составе:

председательствующего Синещекова В.Е.

судей Кабуловой Э.И., Дедовой И.К.  

при секретаре Бавиной О.С.

с участием прокурора  Параскун Г.В., адвоката Гусева Н.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании кассационную  жалобу адвоката Гусева Н.М., кассационное представление заместителя прокурора Тальменского района Алтайского края  Алишутиной Е.С. (основное и дополнительное) на приговор Тальменского районного суда Алтайского края от 02 февраля  2011 г., которым

    Кухарев  Н.М., ранее не судимый,

- осужден  по ч.4 ст. 111 УК РФ  к  наказанию  в виде 6 (шести) лет 6  (шести) месяцев лишения свободы с отбыванием   в исправительной колонии строгого режима.

Заслушав доклад судьи Кабуловой Э.И., выслушав адвоката Гусева Н.В., поддержавшего доводы кассационной жалобы, мнение прокурора Параскун Г.В., поддержавшей доводы кассационных  представлений, судебная коллегия

                          У С Т А Н О В И Л А:

 Кухарев признан виновным в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшего по неосторожности  смерть  потерпевшего.  

Преступление совершено Кухаревым при следующих установленных судом  обстоятельствах.

 В период времени между 19 часами и 24 часами 26 августа 2010 г. в автомобиле, следовавшем по проселочной дороге, соединяющей станцию О. и село Р. в <…>,  на расстоянии 19 км от вышеуказанной станции в ходе словесной ссоры Кухарев  на почве внезапно возникших личных неприязненных отношений к М.  нанес один удар локтем правой руки в лобную область слева головы последнего, причинив ему своими действиями тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни в виде закрытой черепно-мозговой травмы, от которой 27 августа 2010 г. потерпевший  скончался.  

   В судебном заседании Кухарев вину признал частично. 

В кассационном представлении заместитель прокурора Тальменского района Алтайского края Алишутина Е.С. ставит вопрос об отмене приговора и направлении дела  на новое судебное рассмотрение в связи с несоответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам дела, неправильным применением уголовного закона, нарушением уголовно-процессуального закона и несправедливостью назначенного наказания вследствие чрезмерной суровости.

 В обоснование этого автор представления указывает следующее:

- в заключениях судебно-медицинских экспертиз имеются существенные противоречия в части давности образования телесных повреждений, повлекших смерть М., которые не устранены;

- вызывают сомнение выводы дополнительной судебно-медицинской экспертизы по этому вопросу, так как  эксперт не проводил дополнительных исследований, располагая теми же  самыми данными, что и при производстве первоначальной экспертизы трупа потерпевшего;

-  суд не учел в качестве смягчающего наказание обстоятельства противоправное поведение потерпевшего,  явившееся поводом для преступления.

 В дополнительном кассационном представлении его автор указывает на необходимость квалификации  действий Кухарева по ч.4 ст.111 УК РФ в редакции ФЗ от 07.03.2011 г.

 В кассационной жалобе адвокат Гусев Н.В. выражает несогласие с приговором в связи с  несоответствием выводов суда фактическим обстоятельствам уголовного  дела, неправильным применением уголовного закона, нарушением уголовно- процессуального  закона.

 При этом  приводит следующие доводы:  

  - приговор постановлен на предположениях суда и противоречивых доказательствах, что не соответствует требованиям ст.ст. 14, 73, 307 УПК РФ, пунктам 4,6 Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре»;

-обстоятельства совершения преступления Кухаревым, как и его показания, судом изложены неполно, однобоко и искажают смысл произошедшего;

-приняты доказательства, обвиняющие Кухарева, и отвергнуты те, которые его оправдывают;

-оценка доказательств носит противоречивый характер;

-первым удар правой рукой Кухареву в область лица слева нанес М. Кухарев отмахнулся от него правым локтем с целью пресечения дальнейших ударов, попав во что - то твердое;

-описывая телесные повреждения, помимо ЧМТ, суд указал и на один кровоподтек в лобной области слева, упустив слово  «прерывистый». По мнению адвоката, это означает, что травмирующая поверхность твердого предмета, причинившая данный кровоподтек, явно должна быть больше травмирующей поверхности локтя;

- по-своему раскрывая содержание показаний Кухарева, свидетеля П., подчеркивает, что умысла на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего  у его подзащитного не было;

-суд безосновательно, нарушив право на защиту, отказал в удовлетворении ходатайства стороны защиты о проведении по делу комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшего, хотя выводы проведенных по делу судебно-медицинских экспертиз относительно давности причинения ЧМТ носят противоречивый характер;        

-суд не дал оценки:  показаниям  судебно-медицинского эксперта Ш. относительно возможности образования ЧМТ у потерпевшего М. при падении на плоскость и ударе о какие-либо твердые предметы;  тому обстоятельству, что М. был обнаружен лежавшим  за штабелем бревен на лесной опушке;

- Кухарев действовал в состоянии необходимой обороны (удар локтем был ответным на удар М., что остановило того от продолжения насильственных действий);

-безоснователен вывод суда, что М. не мог получить ЧМТ в с. Р.;

-протокол следственного эксперимента с участием Кухарева не является доказательством его виновности;

- подвергает критике ссылку суда об отсутствии у Кухарева телесного повреждения в области лица, так как судебно-медицинское освидетельствование было проведено спустя 8 суток после случившегося, что исключает наличие внешних признаков телесного повреждения.

 Проверив материалы дела, обсудив доводы  кассационного представления и кассационной жалобы, судебная коллегия находит приговор  подлежащим изменению.

Вина Кухарева в совершении преступления установлена следующими доказательствами:  

Явкой с повинной и признательными показаниями  Кухарева, из которых следует, что в состоянии алкогольного опьянения, находясь в автомобиле под управлением П., проезжая  бывший поселок З., поссорившись с М., причины  не помнит, он (Кухарев) и потерпевший стали оскорблять друг друга. В ходе конфликта М. ударил его кулаком  в область челюсти. Сразу после этого он немного подвинулся к М. и ударил его  локтем правой руки в область головы. П. закричал на них и ссора прекратилась. На въезде в село Р. у них сломался автомобиль. П. открыл капот и стал ремонтировать автомобиль, они с М. пытались помочь ему. Затем он (Кухарев) уснул. Когда  проснулся,  М. рядом не было;

Показаниями свидетеля П. о том, что, когда проезжали  поселок З., между Кухаревым и М. действительно произошла ссора и они стали оскорблять друг друга. Видел, как Кухарев локтем ударил М., ему показалось, что в область туловища. В машине было темно. Он закричал на них и ссора  прекратилась. На въезде в село Р. у них  сломался автомобиль. У жителей села взяли воды, залили в радиатор. М. отошел от машины. Кухарев лег спать в автомобиле. Утром житель села П1 принес им воды, ее залили в радиатор. М. с ними уже не было;

Показаниями свидетеля П1, подтвердившего, что он видел автомобиль П., стоявший  на расстоянии 10 - 15 метров от своего дома, выносил тому воду, чтобы залить в машину. На заднем сидении автомобиля спал Кухарев. В процессе разговора П.  рассказал ему (П1), что в дороге между Кухаревым и М. произошла ссора, те подрались. Когда подъехали к Р., М. куда-то ушел. Утром он (П1) пошел в магазин и недалеко от своего дома через дорогу от стоящего автомобиля (П.) увидел М. Тот спал, накрывшись сверху курткой. Часа через два с Л. подошли к М. и перенесли его в тень. Через некоторое время он (П1) вновь подошел к М., изо рта которого шла пена с сукровицей. По дороге в больницу М. умер;

Показаниями свидетеля Л., который по его словам также видел М. лежавшим около бревен березы напротив одного из домов в село Р., переносил его с П1 в тень, приглашал фельдшера, осмотревшего М., скончавшегося  по дороге  в больницу;

Показаниями свидетеля Г., из которых следует, что,   находясь у себя дома (село Р.), слышал, как кто-то пытался  завести автомобиль. Утром  через дорогу от своего дома около бревен березы видел лежавшего М. Около дома П1 стоял автомобиль марки «УАЗ». Позже по просьбе Кухарева помогал ему завести  автомобиль, в котором спал П. Спрашивал у Кухарева, с ними ли приехал М., который лежал около бревен березы. Кухарев
ответил ему, что это их знакомый, приехал с ними из О., но подходить к М. не стал и сразу поехал из села Р.; 

Показаниями свидетеля Ю. в ходе следствия, указавшей, что автомобиль марки «УАЗ» подъезжал к ограде дома по улице Ц. в с. Р., при этом она видела П., Кухарева и М., которые были  пьяны, спрашивали воды в радиатор, ремонтировали свой автомобиль, шумели. Утром ее муж уходил из дома. Когда вернулся,  пояснил, что один из тех мужчин, которые приходили к ним за водой - М., лежит неподалеку от их дома около бревен березы через дорогу, напротив дома по  ул. Ц.  Около 08-09 часов 27 августа 2010 г. П. и Кухарев уехали из села Р., а М. остался лежать на том же месте. В вечернее время суток 27 августа 2010 г.  М. увезли в Т.;

Показаниями свидетеля К. - заведующей Р-ского ФАП о том, что по просьбе Л. она осматривала М., который находился в бессознательном состоянии, с признаками черепно-мозговой травмы. По пути следования в больницу М. перестал подавать признаки жизни;   

Показаниями свидетеля А. - о/у ОУР ОВД по Т-скому району, из которых следует, что Кухарев добровольно, без какого-либо психического, либо физического принуждения, выразил желание заявить о совершенном им преступлении в отношении М., написал явку с повинной. При осуществлении подворного обхода в селе Р. было установлено, что М. ни к кому не подходил, его не видели  ходящим по селу, до 02-х ночи М., Кухарев, П. носили воду от соседей, заливали в автомобиль, а в 07 утра М. уже видели лежащим возле бревен;

 Заключениями судебно-медицинских экспертиз, показаниями судебно-медицинского   эксперта Ш. о локализации, характере, степени тяжести, механизме и давности  образования телесных повреждений у  потерпевшего М.,  причине и давности наступления его смерти, соответствующими описательной части приговора;

Протоколом осмотра места происшествия, согласно которому на участке местности, расположенном около дома по адресу: <…> обнаружены и изъяты семь окурков сигарет;

 Протоколом осмотра трупа М., согласно которому  были обнаружены следующие телесные повреждения: в лобной области слева - кровоподтек прерывистого характера с переходом на область левого глаза, переносицы и правого глаза. Каких-либо других повреждений при осмотре трупа не обнаружено;

Заключением эксперта №1514, из которого усматривается, что   при исследовании окурков сигарет №1,2,7 выявлены слюна и пот, они  могли происходить от Кухарева, либо от двух и более лиц. В этом случае слюна и пот Кухарева могли быть смешаны со слюной и потом М. и П. При определении групповой принадлежности на окурках сигарет №3,4,5,6 выявлены слюна и пот, которые могли происходить от М. и  П.;

Протоколом следственного эксперимента, в ходе которого Кухарев на манекене продемонстрировал, каким образом он в ночь с 26 августа 2010 г. на 27 августа 2010 г. нанес локтем правой руки удар в лобную область слева потерпевшему М. Кухарев  показал всем присутствующим, что в это время он совместно с М. находились на заднем сидении автомобиля марки «УАЗ», которым управлял П. Проезжая мимо бывшего поселка З., по дороге из станции О. в село Р. между ним и М. произошел конфликт, так как  оба были сильно пьяные. М. нанес удар тыльной частью ладони правой руки ему (Кухареву) в область челюсти слева, после чего он нанес один удар локтем правой руки в область лба потерпевшего.

 Данные доказательства согласуются между собой, логически взаимосвязаны, не содержат каких-либо существенных противоречий, поэтому суд обоснованно согласно требованиям ст.ст. 87, 88 УПК РФ признал их достоверными и положил в основу обвинительного приговора.

  Нельзя согласиться с аргументом автора кассационной жалобы, что судом в полном объеме не описаны телесные повреждения, обнаруженные у трупа потерпевшего М.

Описание телесных повреждений, установленных у погибшего, соответствует заключению судебно-медицинской экспертизы № 173/20, согласно которому на теле трупа М.  обнаружена закрытая черепно-мозговая травма: травматическое кровоизлияние в желудочки головного мозга (объемом около 10 мл), с последующим разрывом вещества головного мозга и кровоизлиянием под твердую мозговую оболочку левого полушария головного мозга (объемом около 120 мл), диффузное кровоизлияние под мягкую мозговую оболочку левой теменной доли по верхней поверхности (1) и полюса правой лобной доли (1), очаговые кровоизлияния в ткани головного мозга, кровоподтек в лобной области слева с переходом на верхнее веко левого глаза,  спинку носа, верхнее веко правого глаза (1) с кровоизлиянием в окружающие мягкие ткани.

В соответствии со ст.74 УПК РФ допускается в качестве доказательства по делу.

Вышеназванной судебно-медицинской экспертизой     установлен механизм образования  черепно-мозговой  травмы  у потерпевшего М. - не менее чем от однократного удара твердым тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью, возможно локтем постороннего человека в лобную область слева, что подтверждается  и совокупностью приведенных  в приговоре доказательств.

Поэтому мнение адвоката, не обладающего специальными познаниями в области медицины, выраженное в кассационной жалобе, что травмирующая поверхность твердого предмета, причинившая кровоподтек в лобной области слева, явно должна быть больше травмирующей поверхности локтя, не основанное на доказательствах по делу, судебная коллегия считает несостоятельным.

Имеющимся по делу заключениям судебно-медицинских экспертиз, показаниям  судебно-медицинского эксперта Ш. судом дана надлежащая оценка.

Суд правильно не усмотрел противоречий между заключениями судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшего № 173/20 и  дополнительной экспертизы № 173 / 20/ 14/ 16 относительно  времени образования телесных повреждений, выявленных у потерпевшего.

Расширяя временной промежуток образования телесных повреждений в сравнении с указанным в первоначальном экспертном заключении, вопреки аргументам авторов представления и жалобы, эксперт, как видно из заключения дополнительной судебно-медицинской экспертизы, показаний эксперта Ш.,  с учетом дополнительно поставленного вопроса, дополнительно изучил установленные следствием на тот период времени подробные обстоятельства дела, применил дополнительные общепринятые методики, на которые сослался  в дополнительном заключении.

  Кроме того, в ходе своего допроса в судебном заседании эксперт Ш. приобщил  к материалам дела соответствующую таблицу макроскопической диагностики давности образования эпи - и субдуральных кровоизлияний, которой руководствовался при производстве дополнительной экспертизы.  

Поэтому суд верно не усомнился в выводах данной экспертизы и взял  их за основу при постановлении приговора.

Вопреки доводам адвоката в кассационной жалобе об образовании телесных повреждений  у потерпевшего  при падении  и ударе о твердый тупой предмет (в частности, М. обнаружен за штабелем бревен на лесной опушке), суд тщательно исследовал эти обстоятельства, верно отверг их, чему  в приговоре привел соответствующие  доказательства.  

   Так, суд обоснованно сослался на показания судебно-медицинского эксперта Ш., который на вопрос защитника в судебном заседании ответил, что,  хотя подобная отраженной в его заключении   черепно-мозговая травма могла образоваться при падении человека  с высоты собственного роста на гладкую поверхность и ударе о твердый выступающий предмет, относительно непосредственно М. это невозможно, так как должны быть какие-либо другие повреждения, чего на теле потерпевшего  не  было (т.2 л.д. 44).

 Опираясь на показания свидетелей П., П1, Г., Ю., анализируя их, суд также правильно установил, что, доехав до села Р., до 2-х часов ночи П. и Кухарев брали у жителей воду и заливали в радиатор автомобиля. Затем М. отошел на другую сторону улицы, где лежал штабель березовых дров и прилег, укрывшись курткой. Кухарев и П. в это время находились возле машины, пытались ее отремонтировать. Около 8-ми часов утра   М., лежащего возле дров и укрытого курткой, увидели  П1 и Г. Никто из жителей села не видел М. ходящим по селу, он перешел улицу и лег возле дров. 

Поэтому суд сделал правильный вывод, что другие лица  потерпевшему телесных повреждений не наносили, верно указав в его обоснование, что в соответствии с заключением судебно-медицинской экспертизы черепно-мозговая травма у М. образовалась прижизненно, от не менее чем однократного удара твердым тупым предметом с ограниченной травмирующей поверхностью,  возможно, локтем постороннего человека. Когда его обнаружили, он лежал вверх лицом и был накрыт своей курткой. Последовательные признательные показания Кухарева  по механизму причинения  телесных повреждений потерпевшему согласуются с выводами судебно-медицинской экспертизы и  показаниями свидетеля П.

 Судебная коллегия не может признать состоятельными  доводы адвоката в кассационной жалобе о безосновательности  вывода суда об отсутствии у Кухарева телесных повреждений в области лица.

 Помимо заключения судебно-медицинской экспертизы, на которое обращает внимание автор кассационной жалобы,   признанный судом  факт следует из показаний самого Кухарева в процессе судебного разбирательства, указавшего, что от удара М. в область челюсти у него (Кухарева) видимых повреждений не было - ни синяков, ни ссадин ( т. 2 л.д. 39).

Протокол следственного эксперимента с участием Кухарева соответствует  требованиям  ст.ст. 164-166, 181 УПК РФ, содержит сведения, на основании которых судом установлены обстоятельства, подлежащие доказыванию по делу, в том числе подтверждает виновность вышеназванного лица в преступлении. Поэтому, вопреки доводам адвоката в кассационной жалобе, он правомерно расценен судом как уличающее Кухарева  доказательство.  

 Вопреки доводам авторов кассационного представления и кассационной жалобы, с учетом добытых по делу доказательств суд обоснованно квалифицировал действия Кухарева по ст. 111 ч.4 УК РФ как умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, опасного для жизни человека, повлекшее  по неосторожности смерть потерпевшего.

При этом суд   правильно  не усмотрел в действиях Кухарева   необходимой обороны либо превышения ее пределов,  противоправного или аморального поведения М., которое явилось бы поводом для совершения в отношении последнего преступных действий, что надлежащим образом мотивировал в приговоре.

Делая такой вывод, суд, в том числе обоснованно исходил из того, что мотивом противоправного посягательства Кухарева в отношении М. явились личные неприязненные отношения, возникшие в ходе взаимной ссоры на почве совместного употребления спиртных напитков, о чем сам Кухарев, а также свидетель П. последовательно и согласованно утверждали на протяжении предварительного следствия и в процессе судебного разбирательства.

Ссылки автора кассационной жалобы, что действия Кухарева не были направлены на причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, он лишь отмахнулся от М. локтем, случайно попав во что-то твердое, судебная коллегия не может признать заслуживающими внимания.

Так, в  явке с повинной Кухарев уверенно заявлял, что в ответ на удар М. ударил того локтем правой руки в левую часть лба (т. 1 л.д. 8).

 Аналогичные пояснения Кухарев дал при производстве следственного эксперимента, продемонстрировав, каким образом нанес удар  в область головы потерпевшего (т.1 л.д. 132).

Давая показания в процессе судебного следствия, в ходе свободного рассказа по обстоятельствам  произошедшего Кухарев подчеркнул, что немного подвинулся к М. и  после этого ударил его локтем правой руки в область головы.          

  Нанося потерпевшему удар в место расположения жизненно-важного  органа человека - голову,  локтем - с целью усиления ударного  воздействия, со значительной силой, на что указывают наступившие последствия, Кухарев бесспорно рассчитывал причинить тяжкий вред здоровью потерпевшего.        

 Нарушений норм уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора, судебная  коллегия не усматривает.

Вопреки доводам автора кассационной жалобы, требования главы 39 УПК РФ, в том числе ст.ст. 14, 73, 307 УПК РФ, разъяснений Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре», при постановлении приговора в целом судом соблюдены.

 В  числе прочего,  в нем  указано, почему одни доказательства приняты во внимание, а другие отвергнуты. Содержание доказательств, включая  показания самого  Кухарева,  раскрыто  согласно соответствующим протоколам следственных и судебных действий.

Вместе с тем судебная коллегия считает необходимым во вводной и описательно-мотивировочной частях приговора уточнить о наличии у Кухарева малолетнего ребенка, поскольку на его иждивении находится сын в возрасте 12-ти лет, являющийся в силу  ст. 28 ГК РФ малолетним, а не несовершеннолетним, как ошибочно указал суд.     

Согласно ст. 75 ч.2 п.п. 2,3  УПК РФ к недопустимым доказательствам относятся:  показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, слухе, предположении; иные доказательства, полученные с нарушением требований настоящего Кодекса.  

В связи с этим из описательно - мотивировочной части приговора судебная коллегия исключает ссылку суда  на показания  свидетеля  Г. в части, основанной на слухах от жителей села.

    Кроме того, исключению из приговора подлежат показания свидетеля А. о содержании  устной беседы с Кухаревым, поскольку  сведения в ходе нее не допускаются в качестве доказательств, предусмотренных ч. 2 ст. 74 УПК РФ.

 Ходатайство стороны защиты о назначении по делу комиссионной судебно-медицинской экспертизы трупа потерпевшего М. разрешено правильно, о чем в материалах дела  имеется мотивированное постановление, с которым судебная коллегия не находит оснований не согласиться.

Поэтому доводы адвоката в кассационной жалобе о нарушении судом права на защиту Кухарева, выразившемся, по  мнению защитника, в отказе в удовлетворении названного выше ходатайства, судебная коллегия полагает неосновательными.

  Доводы автора кассационного представления  относительно   несправедливости назначенного Кухареву наказания судебная коллегия также не может признать обоснованными. Судом в приговоре мотивированы выводы, касающиеся его вида и  размера.

При назначении наказания Кухареву  судом, как того требуют ст.ст. 6, 43 , 60 УК РФ, 6 УПК РФ учтены характер и степень общественной опасности совершенного им преступления, которое ст. 15 УК РФ отнесено к категории особо  тяжкого, данные о личности осужденного.

 Вопреки доводам авторов  жалобы и представления, в достаточной степени приняты во внимание смягчающие обстоятельства - явка с повинной,  совершение преступления впервые, наличие на иждивении ребенка, чистосердечное раскаяние в содеянном, активное способствование раскрытию преступления, отсутствие отягчающих  обстоятельств.

 Иных обстоятельств, кроме указанных выше,   подлежащих учету судом как смягчающих наказание Кухарева, судебная коллегия  не усматривает.  

 В связи с вступлением в действие Федерального закона № 26 - ФЗ от 07.03 2011г., имеющего в соответствии со  ст. 111 ч.4 УК РФ в редакции вышеназванного Федерального закона.

Вместе с тем наказание по обжалуемому приговору в размере 6 лет 6 месяцев  лишения свободы назначено в пределах санкции ч. 4 ст. 111 УК РФ нового уголовного закона, соразмерно  содеянному осужденным, его личности, обстоятельствам произошедшего, наступившим последствиям, достаточно для   исправления Кухарева, не является несправедливым вследствие чрезмерной суровости.

Поэтому  оснований для его понижения  в связи с вступлением в  действие новой редакции закона судебная коллегия не находит.  Назначение отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима отвечает  требованиям п. «в» ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Оснований к отмене или изменению приговора, кроме вышеуказанного,  не имеется.  

 На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 37, 378, 388 УПК РФ, судебная коллегия

   О П Р Е Д Е Л И Л А:

 Приговор Тальменского районного суда  Алтайского края от 02 февраля 2011 г.  в отношении КУХАРЕВА Н.М.  изменить.

Во вводной и описательно-мотивировочной частях приговора уточнить о наличии у Кухарева Н.М.  малолетнего ребенка.    

Из описательно - мотивировочной части приговора  исключить ссылки суда  на показания  свидетелей: Г. в части, основанной на слухах от жителей села;  А. о содержании   устной беседы с Кухаревым Н.М.

Переквалифицировать действия Кухарева Н.М. с ч.4 ст. 111 УК РФ (в ред. ФЗ от 07.03.2011 г.), по которой назначить наказание в 6 (шесть) лет 6 (шесть) месяцев лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии  строгого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, кассационную жалобу адвоката и кассационные представления удовлетворить частично.

Председательствующий                                       В.Е. Синещеков

Судьи                                                                     Э.И. Кабулова

        И.К.Дедова