РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
22 февраля 2011 года Корсаковский городской суд Сахалинской области в составе
председательствующего судьи Е.Н. Меркуловой,
при секретаре А.Н. Андреевой,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Коц А.В. к Булатовой Н.С. о признании завещания недействительным,
УСТАНОВИЛ:
Г. обратился в суд с иском, в котором указал, что его брат Б. ДД.ММ.ГГГГ года рождения умер 13 августа 2008 года и его сын Коц А.В. от его имени по доверенности обратился с заявлением о принятии наследства, однако нотариус О. уведомила его о наличии завещания Б. на имя Булатовой Н.С.
Считает, что на момент составления завещания Б. не мог понимать значения своих действий и руководить ими в связи со следующими обстоятельствами.
Б. перенес инсульт и его частично парализовало, истец, его сын и жена сына ухаживали за ним, постоянно проживая в его квартире, приобретали продукты, помогали передвигаться по квартире, оказывали другую бытовую помощь.
С 1998 года Б. страдал <...>, в 2006 году последствия перенесенных заболеваний вызвали у него острое нарушение мозгового кровообращения, это состояние лишало Б. возможности понимать значение своих действий и руководить ими.
В 2007 году состояние истца ухудшилось, а жена его сына находилась на последних месяцах беременности, в связи с чем родственники не могли осуществлять постоянный уход за Б., чем воспользовалась бывшая невестка Б. Булатова Н.С., которая предложила осуществлять за ним уход в своей квартире, ответчица перевезла Б. к себе домой и ограничила доступ к нему родственников, оставляла его одного без помощи, в начале 2007 года состояние Б. ухудшилось и он был госпитализирован.
Просит признать недействительным завещание, совершенной Б. и удостоверенное нотариусом О. на имя Булатовой Н.С..
Определением от 26 декабря 2010 года произведена замена истца Г. на вступившего в наследство после его смерти 25 декабря 2009 года Коц А.В..
В судебном заседании Коц А.В. и его представитель Волкогонов Д.А. исковые требования поддержали, указывают на то, что Б. находился в зависимости от Булатовой Н.С., у которой он проживал на момент составления завещания, что подтверждается заключением эксперта-психолога.
Булатова Н.С. и её представитель адвокат Косяков С.А. в судебном заседании с иском не согласились, Булатова Н.С. пояснила, что Б. сам попросил забрать его к себе, так как ему был необходим уход, свою квартиру предполагал оставить внучке, поэтому написал завещание на её мать Булатову Н.С.
Выслушав стороны, свидетелей, изучив материалы дела, суд приходит к следующему.
В соответствии со ст. 153 ГК РФ сделками признаются действия граждан и юридических лиц, направленные на установление, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.
В соответствии с п. 2 ст. 154 ГК РФ односторонней считается сделка, для совершения которой в соответствии с законом, иными правовыми актами или соглашением сторон необходимо и достаточно выражения воли одной стороны.
В силу статей 21, 22 ГК РФ дееспособность гражданина, достигшего совершеннолетнего возраста и не признанного судом недееспособным или ограниченно дееспособным, при заключении сделки предполагается.
В соответствии с п. 1 ст. 1119 ГК РФ завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам, любым образом определить доли наследников в наследстве, лишить наследства одного, нескольких или всех наследников по закону, не указывая причин такого лишения, а также включить в завещание иные распоряжения, предусмотренные правилами настоящего Кодекса о наследовании, отменить или изменить совершенное завещание.
В соответствии со ст. 166 ГК РФ сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка).
В соответствии со ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Истцом были представлены суду свидетельства о рождении Б., выданного Жмеевским сельсоветом Розвожевского района Киевской области, и о рождении В., выданного исполкомом Кагановичского района Киевской области, из которых видно, что Б. и Г. являлись неполнородными братьями и в силу ст. 1143 ГК РФ имели право наследовать во второй очереди.
Данных о наследниках первой очереди не имеется.
Согласно свидетельства о смерти № от 25 августа 2008 года, выданного отделом ЗАГС Корсаковского района управления записи актов гражданского состояния Сахалинской области, Б. ДД.ММ.ГГГГ г.р. умер в г. Корсакове Сахалинской области 13 августа 2008 года.
В материалах дела имеется завещание от 19 декабря 2006 года, удостоверенное нотариусом О., согласно которому Б. завещал все свое имущество, принадлежащее ему ко дню его смерти, в том числе квартиру по адресу <адрес>, Булатовой Н.С. ДД.ММ.ГГГГ г.р.
Истец представил суду выписку из амбулаторной карты Б. от 30.01.2009 года, согласно которой больной Б. наблюдался в Корсаковской поликлинике с 1998 года с диагнозами: <...>. Являлся инвалидом 2 группы с 1999 года. Смерть произошла на дому 13.08.2008 года.
Нотариус О., опрошенная в судебном заседании 19 марта 2009 года, суду пояснила, что по поводу оформления к ней обратилась Булатова, поэтому она сначала в личной беседе выяснила у Б. его намерения, Б. в процессе общения был адекватен, в процессе разговора шутил, на вопрос о том, почему завещание на имя Булатовой, ответил, что считает, что другим родственникам он не нужен, на следующий день она пришла с заготовленным завещанием, Б. подписал его, лежа на кровати.
Судом также были допрошены свидетели М. и Д.
Из показаний свидетеля М., данных им 19.03.2009 года и в настоящем судебном заседании, следует, что М. знал Б. с 1969 года, вместе с ним работал, проживал в одном доме, в 2006 году у Б. был инсульт, после инсульта Б. проживал в своей квартире один, М. приходил по просьбе Б. и оказывал ему необходимую помощь, для этого у М. были ключи от квартиры Б., также помогала ему его бывшая невестка Булатова Н.С., которая приносила ему еду, возила в больницу, другие родственники за Б. не ухаживали, когда Б. стало совсем плохо, он переехал к Булатовой Н.С., где М. его также посещал, Б. был нормальным, говорил о своем желании оставить квартиру внучке, то есть дочери Булатовой Н.С.
Из показаний свидетеля Д. в судебном заседании 19.03.2009 года следует, что она знала его 40 лет, проживала по соседству, когда в ноябре 2006 года Б. попал в больницу, он отдавал ей на хранение ключи от своей квартиры, в декабре 2006 года она общалась с Б., его поведение было обычным, ничего странного она не замечала, после выписки из больницы Б. находился в своей квартире около двух недель, а потом попросил, чтобы его к себе забрала Булатова, с которой у Б. были хорошие отношения, она за ним ухаживала, когда Б. переезжал к Булатовой, он также отдал Д. ключи от своей квартиры на хранение, при этом пояснил, что брату и племяннику он не нужен и он не хочет, чтобы они за ним ухаживали.
По ходатайству стороны истца по делу назначена и проведена судебная почерковедческая экспертиза на предмет подлинности подписи Б. под завещанием от 19 декабря 2006 года.
Согласно заключения эксперта ГУ «Сахалинская лаборатория судебной экспертизы» Л. от 4 марта 2010 года в завещании <адрес> от 19.12.2006 года подпись от имени Б. и расшифровка подписи в виде записи «/Б./» выполнены самим Б..
По ходатайству стороны истца по делу была назначена и проведена судебная комиссионная комплексная психолого-психиатрическая экспертиза.
Согласно заключения № от 12 ноября 2010 года, составленного по результатам совместного исследования комиссией экспертов, состоящей из эксперта-психиатра высшей категории К., эксперта-психиатра И., эксперта-психолога Е., Б. 1939 года рождения на 19 декабря 2006 года страдал <...>. 12.11.2006 года перенес острое нарушение мозгового кровообращения по ишемическому типу в бассейне правой средней мозговой артерии с выраженным гемипарезом слева, преимущественно в руке. После выписки из больницы 5.12.2006 года его забрала к себе жить на квартиру бывшая невестка Булатова Н.С. Согласно медицинской документации (амбулаторная карта из поликлиники) в середине декабря 2006 года у него появилась гангрена левой конечности и при осмотре на дому 20.12.2006 года он был госпитализирован в хирургическое отделение Корсаковской ЦРБ, где ему была произведена ампутация левой ноги на уровне верхней трети бедра. Таким образом, на момент подписания завещания 19.12.2006 года у Б. в виду гангрены левой ноги отмечалась сильная интоксикация и выраженный астенический синдром. Перенесенные заболевания оказали существенное влияние на психологическое состояние: снижение интеллектуальных и прогностических функций (восприятие и оценка окружающей действительности), психоастенические реакции, недостаточность волевых и психо-эмоциональных процессов, поведение зависимого и подчиняемого человека при совершении завещания 19.12.2006 года. Ретроспективный анализ восприятия Б. с точки зрения истца и ответчика отражают состояние стресса.
Исходя из вышеизложенного комплексная психолого-психиатрическая комиссия экспертов пришла к заключению, что имеющиеся данные позволяют с большей долей вероятности утверждать, что Б. в момент подписания завещания 19.12.2006 года не мог в полной мере понимать значение своих действий и руководить ими.
Основой для заключения экспертной комиссии послужило исследование эксперта-психолога Е., в котором она характеризует состояние Б. как человека, мыслительные способности которого и волевой контроль ослаблены под влиянием соматических заболеваний, находящегося в состоянии стресса из-за предстоящей ампутации ноги, ограниченного в свободном выборе из-за зависимости от Булатовой, осуществлявшей уход за ним, и изоляции от остальных родственников.
По мнению психолога Б. не способен был заключить полноценную сделку, так как в силу обстоятельств его волеизъявление не было свободным, а было обусловлено обстановкой в которой он находился и его физическим состоянием, когда он не был способен акцентировать свое внимание на сделке, так как зависимость от человека, ухаживающего за ним была более значима для него.
В связи с явным несоответствием выводов, содержащихся в экспертном заключении, обстоятельствам дела, судом дополнительно запрошены сведения о прохождении стационарного лечения Б., в том числе стационарная карта № за период с 21.12.2006 года по 12.02.2007 года, в предварительном судебном заседании 19 января 2011 года с участием экспертов К., И., Е. с целью уточнения состояния Б. в декабре 2006 года, характера его заболеваний и их протекания допрошены врач-терапевт З. и врач-хирург Ж., непосредственно обследовавшие Б. в период декабрь 2006 года – февраль 2007 года, проводившие ему лечение, в том числе оперативное.
Из пояснений лечащих врачей З. и Ж. было установлено, что Б. страдал заболеванием сосудистого характера и ранее проходил по этому поводу лечение, в период с 12 ноября 2006 года по 5 декабря 2006 года он проходил лечение в терапевтическом отделении Корсаковской ЦРБ, признаков гангрены у него не было установлено, 20 декабря 2006 года терапевт при осмотре установила язвы на ноге и направила для уточнения диагноза к хирургу, 21 декабря 2006 года при поступлении в стационар Б. был поставлен диагноз «<...>», со слов врача «сухая», развивалась стремительно, приблизительно в течение недели, после поступления в стационар и постановки диагноза Б. стало известно, что ему предстоит ампутация ноги, оба врача характеризуют поведение Б. как адекватное.
Эксперт-психолог Е. с учетом полученных данных уточнила ошибочность своих выводов о влиянии на Б. предстоящей операции, однако полагает, что в остальном выводы сделаны верные, так как Б. находился в состоянии стресса и зависимости от Булатовой Н.С.
При указанных обстоятельствах, а также учитывая предположительный характер выводов заключения № от 12 ноября 2010 года, судом назначена дополнительная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза определением от 19 января 2011 года.
Согласно заключению судебно-психиатрической комиссии экспертов № от 10.02.2011 года у Б. на момент составления завещания 19.12.2006 года каких-либо психических расстройств, неадекватности поведения, не отмечалось, на момент составления завещания 19.12.2006 года Б. мог понимать значение своих действий и руководить ими.
В силу п. 3 ст. 86 ГПК РФ заключение эксперта оценивается судом в совокупности с другими доказательствами по делу.
Суд находит установленным, что Б. продолжительное время и непосредственно перед составлением завещания 19.12.2006 года страдал рядом тяжелых заболеваний, которые, несомненно, оказывали влияние на его состояние.
Как видно из записей в амбулаторной карте и выписных эпикризов от 5.12.2006 года и 12.02.2007 года, приведенных показаний свидетелей, Б. проходил лечение в терапевтическом отделении стационара, после выписки состояние удовлетворительное, которое может считаться таковым лишь для пациента с данными заболеваниями, поэтому Б., проживая один в своей квартире, нуждался в посторонней помощи.
Г. и Коц А.В. необходимой в этом случае помощи Б. не оказывали, но осуществлять уход могла, и была согласна Булатова Н.С.
Такой уход за Б. Булатова Н.С. осуществляла, однако 20 декабря 2006 года при осмотре терапевтом были выявлены язвы на ноге и пациент помещен в хирургическое отделение Корсаковской ЦРБ, где ему поставлен диагноз «гангрена» и произведена ампутация ноги.
Таким образом, Б. длительное время тяжело болел, адекватно относился к своему состоянию, принимал лечение, понимал необходимость посторонней помощи как соседей, так и близких родственников, и правильно оценивал свое состояние.
До совершения завещания 19.12.2006 года Б. не мог знать, что ему предстоит ампутация ноги, так как ему сообщили это только после осмотра хирурга.
Впоследствии Б. продолжал лечение, проживал у Булатовой Н.С. и завещание отменять не собирался, что следует из показаний свидетеля М.
Как следует из показаний свидетелей, и не опровергнуто истцом, мотивами переезда Б. к Булатовой Н.С. и последующего составления завещания было желание, чтобы Булатова Н.С. осуществляла за ним уход, так как она проявляла большую о нем заботу, чем Г. и Коц А.В.
Доказательств того, что Булатова Н.С. изолировала Б. от родственников и создала такие условия, что это оказало влияние на полноценность его волеизъявления, суду не представлено.
Выводы эксперта-психолога Е. не могут быть положены в обоснование невозможности понимать значение своих действий Б. и руководить ими, так как они носят явно предположительный характер.
Кроме того, само по себе нахождение в состоянии тяжелой болезни или в стрессовом состоянии не лишает человека этих способностей.
Зависимость больного человека от лица, ухаживающего за ним, может проявляться в определенных пределах и оказывать влияние на принятие решений, в том числе по заключению сделок.
Однако такие решения, обусловленные определенными условиями, в которых находится человек, или отношениями с определенными людьми, принимаются осознанно, с учетом реальных обстоятельств.
В этом случае нельзя сказать, что критичность Б. по отношению к своим действиям была настолько снижена, что он не понимал, что делает, совершая завещание.
Заключение судебно-психиатрической комиссии экспертов № от 10.02.2011 года суд рассматривает как основанное на более полно изученных обстоятельствах с учетом всех данных, полученных при рассмотрении дела.
На основании изложенного суд приходит к выводу, что объективные данные, подтверждающие, что Б. на момент совершения завещания не мог понимать значение своих действий и руководить ими, отсутствуют.
При этом истец и его представитель при рассмотрении дела приводят доводы о заключении сделки фактически вынужденно, при стечении тяжелых обстоятельств, что не является основанием настоящего иска.
Исковые требования в связи с этим удовлетворению не подлежат.
Руководствуясь ст. ст. 194 – 198 ГПК РФ, суд
РЕШИЛ:
Исковые требования Коц А.В. к Булатовой Н.С. о признании недействительным завещания Б. от 19 декабря 2006 года оставить без удовлетворения.
Решение может быть обжаловано в Сахалинский областной суд через Корсаковский городской суд в течение 10 дней со дня вынесения решения в окончательной форме.
Судья Е.Н. Меркулова.
Решение вынесено в окончательной форме 27 февраля 2011 года.