Дело № 2-1/11

Р Е Ш Е Н И Е

Именем Российской Федерации

ДД.ММ.ГГГГ      город Кизел

Кизеловский городской суд Пермского края в составе:

председательствующего судьи Кириенко Е.В.,

при секретаре Гусевой Е.В.,

с участием истцов Быковой Натальи Викторовны и Быкова А. А.,

представителя истцов адвоката Казанцевой М. В., представившей ордер № и удостоверение №,

представителей ответчика Муниципального медицинского учреждения здравоохранения «Кизеловская городская больница» Безрукова Ю. М., действующего на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ и Колчевой Н. А., действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ,

представителей ответчика Муниципального учреждения «Александровская центральная городская больница» Галкиной Т. А., действующей на основании доверенности от ДД.ММ.ГГГГ; Черемных С. И., действующего на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ; Стародубцева А. Л., действующего на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ и Разумовой М. В., действующей на основании доверенности № от ДД.ММ.ГГГГ,

третьих лиц: ФИО2, Плотниковой М. В., Глушковой В. А.,

с участием прокурора Воробьевой О.Ю.

рассмотрев в открытом судебном заседании в городе Кизеле гражданское дело по иску Быковой Натальи Викторовны и Быкова А. А. к ММУЗ «Кизеловская городская больница» и МУ «Александровская центральная городская больница» о взыскании компенсации морального вреда,

    у с т а н о в и л :

Быкова Н.В. обратилась в суд с иском к ответчиком в взыскании компенсации морального вреда в размере № рублей в равных долях; Быков А.А. обратился в суд с иском к ответчикам о взыскании компенсации морального вреда в размере № рублей в равных долях.

В судебном заседании Быкова Н.В., настаивая на удовлетворении исковых требований, пояснила, что в ДД.ММ.ГГГГ года она встала на учет в МУ «Александровская центральная городская больница» в связи с беременностью, был установлен срок 8-9 недель. На протяжении всей беременности находилась под наблюдением врача ФИО1. Она регулярно посещала врача, сдавала все назначаемые анализы, проходила УЗИ. На сроке в 20 недель она почувствовала ухудшение состояния здоровья, поскольку были тянущие боли внизу живота. В ДД.ММ.ГГГГ года она находилась на стационарном лечении по поводу сохранения беременности. Ей назначали лекарственные препараты внутривенно и внутримышечно. Выписали с улучшением. В ДД.ММ.ГГГГ года она вновь поступила на стационарное лечение в Александровскую центральную городскую больницу в связи с угрозой прерывания беременности. Проводилось лечение. ДД.ММ.ГГГГ она в Кизеловской городской больнице сделала УЗИ, с ребенком все было в порядке. Врач, проводивший УЗИ, сказал, что ей необходимо под постоянным наблюдением врача. ДД.ММ.ГГГГ ее выписали из больницы с улучшением, но назначили лекарственные препараты. ДД.ММ.ГГГГ около 10 часов утра она пришла на прием к врачу в Александровскую больницу, так как у нее начались схватки. Врач ФИО6, осмотрев ее, направила в Кизеловскую больницу с диагнозом: <данные изъяты>. Около 11 часов утра на машине скорой помощи она приехала в Кизеловскую больницу. Вместе с сотрудниками скорой, она поднялась на лифте на пятый этаж больницы, в родительное отделение. Фельдшер скорой помощи куда-то ушел, вернувшись, сказал, что отдал ее документы врачу, но поскольку она принимает роды, придется немного подождать. Около 20 минут она ждала врача в коридоре, потом к ней подошла гардеробщица, она оставила свои вещи в гардеробе, только после этого ее провели в палату, куда подошла и врач Плотникова М.В.. Врач осмотрела ее, сказала готовиться к операции, измерила пульс, давление, провели КТГ, сердцебиение у ребенка было 120 ударов. В операционную она с пятого этажа на третий спускалась сама пешком, без посторонней помощи. В операционной ей сделали наркоз в позвоночник, около 15 минут ждали, чтобы наркоз подействовал. Операцию начали почти через два часа после ее поступления в больницу. Разрез она не чувствовала, однако при извлечении ребенка, врач-анестезиолог ФИО4 стала сильно давать на живот, она испытала сильную боль, даже закричала. Давили на живот раза два, было очень больно. Она видела, что родилась девочка, которая два раза кричала, потому он, истица, потеряла сознание. Очнулась только в реанимации, поздно вечером. Ей сообщили, что девочка умерла, так как родилась недоношенной, а ей удалили матку из-за кровотечения. На следующий день к ней в реанимацию пришла Плотникова М.В., принесла извинения, сказала, что иного выхода не было, что было сильное кровотечение, поэтому пришлось удалить матку. По ее заявлению страховой компанией «РЕСО-Мед» проводилась проверка действий врачей на стадии наблюдения во время беременности и на стадии оказания помощи в Кизеловской больнице. В ходе проверки были выявлены дефекты оказания медицинской помощи как в Александровской больнице, так и в Кизеловской больнице. Так, по заключению страховой компании, обследование и лечение на стадии беременности в Александровской больнице, проведено не в полном объеме, а именно: нет <данные изъяты>, в связи с чем не было назначено соответствующее обследование, не проводилось <данные изъяты> В Кизеловской городской больнице, при ее поступление, операция проведена только через час пятьдесят минут, то есть с опоздание. Считает, что ее должны были оперировать срочно. При операции неверно было выбрано анестезиологическое пособие, то есть оперировать ее должны были только под «общим» наркозом. Кроме того, были выявлены и дефекты при оказании медицинской помощи ее новорожденной дочери, а именно, она была с опозданием переведена на ИВЛ, а именно только спустя пять часов после рождения, хотя зная о тяжелом состоянии ребенка при рождении, должны были сразу же подключить к аппарату ИВЛ. Считает, что установленные специалистами страховой компании дефекты при оказании медицинской помощи ей и ее новорожденному ребенку вызваны виновным поведением врачей Александровской и Кизеловской больниц. Поскольку ненадлежащее исполнения обязанностей врачом ФИО1, который зная о том, что вся беременность протекала на фоне угрозы прерывания, после результатов УЗИ на 20-й неделе беременности, не назначил ей дополнительные анализы, обследования, что не позволило своевременно выявить наличие инфекции, не провели оценку состояния плода - <данные изъяты>. В Кизеловской городской больнице по вине врачей Плотниковой М.В. и ФИО2, а также анестезиолога ФИО4, несвоевременно была начата операция, неверно выбрано анестезиологическое пособие, что привело к кровотечению и удалению матки, а также по вине ФИО4, которая оказывала сильное давление на живот, она испытала сильную физическую боль. По вине врача- неонотолога Глушковой В.А. умер новорожденный ребенок, поскольку Глушкова В.А. не предприняла все меры к сохранению жизни новорожденному ребенку, а именно несвоевременно подключила девочку к аппарату ИВЛ, не провела все необходимые реанимационные действия по спасению жизни ребенка. Из-за имевших место дефектов при оказании медицинской помощи в Александровской и Кизеловской больницах, ей причинены нравственные, физические и моральные страдания, а именно в связи с неполным проведением обследования при беременности, не были своевременно выявлены нарушения в ее организме, что привело к трагическому исходу. С сильнейшими болями, со схватками, она около 40 минут находилась одна в коридоре в родительном отделении в Кизеловской больнице, ждала врачей, операцию провели с опозданием, из-за неправильного наркоза, она испытывала боль при операции, открылось кровотечение, что повлекло удаление матки. Ее новорожденный ребенок не мог дышать на протяжении нескольких часов, однако ее не подключали к аппарату ИВЛ. Считает, что именно виновные действия медицинских работников привели к тому, что ребенок умер, а она утратила способность в дальнейшем иметь детей. Ребенок был желанным, она и ее муж были здоровы, постоянно обследовались, никаких заболеваний, препятствующих наступлению беременности, не было. В ДД.ММ.ГГГГ году она родила сына, беременность была без каких-либо осложнений, родила оперативным путем. Перед наступлением беременности в ДД.ММ.ГГГГ году, врач ФИО1 сказал, что организм ее после родов восстановился и можно вновь планировать беременность. Настаивает на взыскании с Александровской и Кизеловской больниц, за виновные действия их сотрудников, компенсацию морального вреда в размере № рублей в равных долях. Просит также взыскать с ответчиков судебные расходы, связанные с оплатой услуг представителя в размере № рублей.

Истец Быков А.А., настаивая на удовлетворении своих исковых требований, пояснил, что он вместе с женой хотели второго ребенка, поэтому когда жена в ДД.ММ.ГГГГ году забеременела, он вместе с ней проходил все назначаемые обследования. Утром ДД.ММ.ГГГГ жена пошла в Александровскую больницу, так как у нее начались схватки. Ее тут же направили в Кизеловскую больницу на операцию. Он вместе с жжено приехал в Кизел, долго ждали врача в родительном отделении, жена при этом плохо себя чувствовала, у нее сильно болел живот. Когда к жене подошла гардеробщица, он уехал домой, оставив жену в родительном отделении. Вечером по телефону узнал, что жена в реанимации, а ребенок умер. Из-за этого он испытал сильные нравственные страдания, поскольку он очень хотел забрать жену с ребенком, а пришлось забирать мертвое тело дочери. Считает, что все произошло по вине врача ФИО1, который наблюдал жену во время беременности и который не назначил своевременно дополнительное обследование жены, дополнительные анализы. Также в случившемся винит врачей Кизеловской больницы, которые несвоевременно прооперировали жены, из-за чего у нее открылось кровотечение, а ребенок родился в асфиксии. Его дочь на протяжении нескольких часов не могла дышать, а ее не подключали к аппарату ИВЛ, что привело к ее смерти. Из-за дефектов при оказании медицинской помощи его жене и ребенку, он лишился возможности иметь дочь, жена утратила возможность в последующем иметь еще детей. Данные обстоятельства причиняют ему психические и нравственные страдания, которые он испытывает по вине врачей. Просит взыскать с ответчиков компенсацию морального вреда в размере № рублей и расходы по оплате услуг представителя в размере № рублей.

Представитель истцов адвокат Казанцева М.В., поддерживая доводы истцов, считает, что факт причинения нравственных, физических и психических страданий ненадлежащим оказанием медицинской помощи ее доверителям установлен. Полагает, что именно по вине врача Александровской больницы ФИО1, который не назначил своевременно дополнительное обследование Быковой Н.В., после результатов УЗИ на 20 недели беременности, <данные изъяты> что привело к преждевременным родам и кровотечению. Врачи Кизеловской городской больницы ФИО2 и Плотникова М.В. несвоевременно начали операцию, в результате чего ребенок родился в асфиксии, вдохнул в утробе матери, из-за чего в организм попали околоплодные воды. Во время операции, при извлечении ребенка было оказано сильное давление на живот, из-за чего Быкова испытала сильную боль, даже кричала от боли. Неправильный выбор анестезии спровоцировал кровотечение, из-за чего пришлось удалить матку. Врач.неонотолог Глушкова В.А. не оказала должной медицинской помощи новорожденному ребенку, поздно подключила ребенка, который не мог самостоятельно дышать, к аппарату ИВЛ, что привело к смерти ребенка. В результате виновных действий врачей, Быкова Н.В. утратила способность в последующем иметь детей, а новорожденный долгожданный и желанный ребенок Быковых умер. Настаивает на удовлетворении исковых требований Быковых, поскольку оба истца испытали моральные страдания, связанные с ненадлежащим оказание медицинской помощи, приведшей к смерти ребенка и утратой репродуктивной функции Быковой Н.В..

Представитель ответчика МУ «Александровская центральная городская больница» Галкина Т.А. исковые требования не признала, пояснив, что действительно врач ФИО1 работал в Александровской больнице врачом акушером-гинекологом. Быкова Н.В. находилась под его наблюдением. Судя по сведениям, отраженным в медицинских документах, вся необходимая медицинская помощь истице была оказана, все назначения врачом проведены на основании медико-экономических стандартов. В результате наблюдения и лечения, беременность у истицы удалось сохранить до 37 недель. На стадии беременности, провести обследование плода на аппарате КТГ в условиях Александровской больницы не представлялось возможным, поскольку родильное отделение было закрыто на ремонт, а в гинекологическом отделении данный аппарат отсутствует. Оценка рубца на матке было проведено, что зафиксировано в медицинских документах Быковой Н.В., плацентарная недостаточность выявлена не была. Считает, что в действиях ФИО1 отсутствует какая-либо вина, не установлена также и причинно-следственная связь между действиями врача и наступившими последствиями. Просит в удовлетворении иска отказать.

Представители МУ «Александровская центральная городская больница» Черемных С. И., Стародубцев А.Л., Разумова М.В. исковые требования также не признали.

Третье лицо на стороне ответчика ФИО1 в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела в силу ст. 118 ГПК РФ, надлежащим образом извещен, поэтому суд считает возможным рассмотреть дело в его отсутствие. Будучи допрошенным ранее в судебном заседании пояснил, что действительно Быкова Н.В. поставлена на учет в связи с беременностью, установлен срок 8-9 недель. В медицинских документах сразу отражено, что имеется риск, <данные изъяты>. Во время беременности Быкова Н.В. дважды находилась на стационарном лечении в Александровской больнице, в связи с угрозой прерывания беременности. Все необходимые исследования ей были назначены, беременность удалось сохранить. Лечение и наблюдение беременной Быковой Н.В. проводилось в соответствии с показаниями, в рамках медико-экономических стандартов. Действительно, по результатам УЗИ на 20-й неделе беременности, <данные изъяты> Находясь на стационарном лечении именно на 20-й неделе беременности, проведено необходимое лечение, <данные изъяты> Несостоятельность рубца нигде по результатам УЗИ не усматривалось. Считает, что он действовал обоснованно, все необходимые исследования и лечение были назначены и проведены, его вины в случившемся нет, он сделал все возможное, поэтому беременность удалось сохранить до 37 недель. Считает, что к трагическим событиям привели особенности организма. Быкова <данные изъяты>

Представитель ответчика ММУЗ «Кизеловская городская больница» Безруков Ю.М. исковые требования не признал, пояснив, что Плотникова М.В. и ФИО2 работают в Кизеловской больнице более 30-ти лет врачами акушерами-гинекологами. ФИО4 работает врачом анестезиологом. ДД.ММ.ГГГГ в Кизеловскую больницу из Александровска поступила Быкова Н.В. со схватками. При поступлении ее осмотрела врач Плотникова М.В., обследовала состояние плода, приняла решение проводить операцию, был вызван второй врач ФИО2 в 13-55 ввели наркоз. При операции кесарево сечение, показан только спинно-мозговой наркоз, чтобы не навредить ребенку, поскольку при общем наркозе, ребенок рождается в наркотической депрессии, что для недоношенных детей опасно. Анестезиологическое пособие выбирает врач анестезиолого, в данном случае решение принято верное. Через 10 минут после начала операции ребенок был извлечен. При кесаревом сечении извлечение ребенка без давления на дно матки невозможно. После извлечения ребенка Быковой Н.В. был введен общий наркоз, после ушивания матки началось кровотечение. Маточное кровотечение очень опасно для жизни женщины, поэтому единственный выход - удаление матки. Считает, что врачи Плотникова и ФИО2 действовали правильно, сохранили жизни женщине. С выводами страховой компании не согласен, поскольку при осмотре Быковой Н.В. при поступлении, врач Плотникова, оценив ее состояние, не видела необходимости экстренной операции. Начало операции через 1 час 50 мин. не повлияло на последствия. Наркотическое пособие не могло повлиять на открытие кровотечения. Считает вины врачей Кизеловской больницы не имеется, не установлена и причинно-следственная связь с наступившими последствиями. Ребенок родился недоношенным, <данные изъяты>. Состояние ребенка было под постоянным контролем, все необходимые меры к сохранению жизни были предприняты врачом неанотологом Глушковой В.А., ребенок сразу был помещен в кювез, куда подается кислород, имеются датчики, показывающие уровень кислорода в выдыхаемом воздухе, вводились необходимые препараты для того, чтобы ребенок мог дышать, проводились консультации со специалистами Пермской краевой больницы, вызвали анестезиолога, подключили ребенка к аппарату ИВЛ. Несмотря на предпринятые меры, ребенок умер. Однако вины врача Глушковой В.А. не усматривается, она сделала все необходимое для выхаживания ребенка.

Представитель ответчика Колчева Н.В., поддержала доводы представителя Безрукова Ю.М., также полагает, что вины сотрудников больницы в не5качественном предоставлении медицинских услуг, которые повлияли на трагический исход не усматривается, поэтому просит в удовлетворении иска отказать.

Третье лицо Плотникова М.В. пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ в родильное отделение Кизеловкой больницы из город Александровска в 11-50 поступила Быкова Н.В.. При этом, из Александровской больницы ни кто не предупредил о том, что в Кизеловскую больницу направляют роженицу. Она, Плотникова М.В., в это время принимала роды, поэтому сразу е подойти к Быковой не смогла. В родовую сотрудники скорой помощи принесли документы Быковой, она их быстро просмотрела, но поскольку была занята на родах, сразу же осмотреть Быкову не могла. В 12-10 ее осмотрела акушерка, в 12-30 истицу осмотрела она. При осмотре было обнаружено, что идет родовая деятельность, однако состояние Быковой Н.В. было не критическим, позволяющим какое-то время понаблюдать. Плод был обследован, сердцебиение плода 120 ударов, это нижний предел нормы. Поскольку операционная и анестезиологи были заняты на операции, пришлось некоторое время подождать. Она, Плотникова, вызвала второго врача ФИО2, предупредила анестезиологов о необходимости операции, в 13-55 Быковой уже ввели наркоз в операционной. Анестезиологическое пособие выбирает врач анестезиолог, тогда была ФИО4 <данные изъяты>. Ребенок родился слабым, раньше срока, был сразу передан акушерке. Считает, что вины врачей в том, что пришлось удалить матку и в смерти ребенка нет, сделали все возможное, чтобы сохранить жизнь женщине и ее ребенку. Задержка с началом операции вызвана объективными причинами, а именно занятость операционной и анестезиолога, кроме того, начало операции через час пятьдесят минут не повлияло на исход родов, состояние Быковой на момент ее обследования при поступлении не требовало экстренной операции. В условиях Кизеловской больницы нет возможности начать операцию за десять минут.

Третье лицо ФИО2 пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ вела прием в женской консультации. Около 12 ей позвонила Плотникова М.В. и сообщила, что из Александровска поступила роженица, есть показания на операцию. Операцию проводила Плотникова М.В., а она ассистировала. При извлечении ребенка, необходимо оказывать давление на дно матки, чтобы ребенка достать. Давление оказывает, как правило, анестезиолог либо медсестра. После ушивания матки, у Быковой Н.В. открылось маточное кровотечение, так как матка не сокращалась. Был выставлен <данные изъяты> На возникновение кровотечение мог повлиять срок беременности, поскольку при беременности в 36-37 недель свертываемость крови снижается, кровь разжижается, поэтому для родов это довольно опасный срок. Считает, что они сделали все возможное, чтобы сохранить жизнь женщине. Ребенка она видела когда только извлекли, потом передали его акушерке и больше она ребенка не видела. Видимых патологий у ребенка не было. Вины врачей, проводивших операцию в наступивших последствиях нет.

Третье лицо Глушкова В.А. пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ она проводила прием в детской поликлинике, которая находится в отдалении от здания Кизеловской городской больницы. Около 12 часов ей по телефону сообщили о том, что в Кизеловскую больницу поступила женщина из Александровска с преждевременными родами, ожидали рождение недоношенного ребенка. Она работает врачом - педиатром и по совместительству врачом неонатологом. Она на машине сразу же приехала в родильное отделение и присутствовала при операции. В операционной было все подготовлено к приему ребенка в тяжелом состоянии. Родилась девочка, в асфиксии тяжелой степени, с признаками недоношенности, в том числе с признаками незрелости внутренних органов и нервной системы. Все реанимационные мероприятия проводились, необходимо было сначала согреть ребенка, стабилизировать его состояние. Новорожденную, после всех необходимых манипуляций по взвешиванию, очистки от смазки, откачки жидкости, поместили в кювез, куда подается кислород. Через пуповину вводили лекарственные препараты, показаний к экстренному подключению к ИВЛ не было, поскольку ребенок стабилизировался. Однако, у ребенка сразу был выставлен диагноз ДВС синдром. Все необходимые анализы были взяты и проведены, ребенок постоянно был под наблюдением. До 17 часов состояние новорожденной было стабильным, потом ухудшилось. Считает, что это состояние ребенка связано с наличием гипоксии во время беременности. С момента рождения она консультировалась с врачами Пермской краевой больницы, выполняли все рекомендации. Недоношенность не является показателем для немедленного подключения к аппарату ИВЛ, стабилизировать состояние смогли медикаментозно, а когда состояние ухудшилось, сразу подключили к ИВЛ. Она не обладает навыками подключения к ИВЛ, поэтому вызвали анестезиолога-реаниматолога, который смог заинтубировать ребенка и подключить к аппарату. Считает, что подключен к ИВЛ ребенок был вовремя, подключение непосредственно сразу после рождения не требовалось, считает также, что вряд ли немедленное подключение к аппарату позволило бы ребенку выжить, поскольку основная причина смерти незрелость внутренних органов, в том числе легких и сердца. Она сделала все возможное, чтобы спасти жизнь ребенка, ее вины в случившемся нет.

Третье лицо ФИО4 в судебное заседание не явилась, о времени и месте рассмотрения дела извещена надлежащим образом. Будучи допрошенной ранее в судебном заседании, пояснила, что присутствовала при операции Быковой Н.В. в качестве врача-анестезиолога. Случай был ординарным, она провела спинно-мозговую анестезию, минут через 20-15 начали операцию. Во время операции, состояние женщины постоянно было под контролем. После извлечения плода, женщина стала жаловаться на ощущение жжения, анестезию добавили, а после того, как врачи сказали, что началось маточное кровотечение и матку буду удалять, женщине ввели «общий» наркоз. Она лично на дно матки не давила при извлечении ребенка, не видела чтобы кто-то из присутствующих на операции это делал. Ребенка после рождения она не осматривала, так как состояние ребенка оценивается врачом - неонатологом и в случае отсутствия дыхания или сердцебиения приглашается реаниматолог-анестезиолог. Врач Глушкова ее не приглашала осмотреть ребенка. После введения женщине общего наркоза, ее сменил другой врач анестезиолог ФИО11, которому она передала все необходимые сведения, записи. Заканчивалась операция в ее отсутствие. Считает, что анестезиологическое пособие е. было выбрано правильно, анестезия не могла повлиять на исход родов. Ее вины в случившемся нет.

Третьи лица ФИО10 и ФИО9 в судебное заседание не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Будучи ранее допрошенными в судебном заседании, пояснили, что работают медсестрами в Кизеловской городской больнице. ДД.ММ.ГГГГ присутствовали в операционной при родах Быковой Н.В.. Помнят, что после извлечения ребенка, женщина говорила, что чувствует боль, ей добавили анестезии. Чтобы кто-то давил на живот не помнят, сами ни какого давления не оказывали.

Представитель Страховой медицинской компании «РЕСО-Мед» в судебное заседание не явился, о времени и месте рассмотрения дела извещен надлежащим образом.

Выслушав доводы лиц, участвующих в деле, проанализировав в совокупности все представленные доказательства, суд не находит оснований для удовлетворения требований истцов Быковых по следующим основаниям:

В соответствии со статьей 66 Основ законодательства Российской Федерации об охране здоровья граждан, в случаях причинения вреда здоровью граждан виновные обязаны возместить потерпевшим ущерб в объеме и порядке, установленном законодательством Российской Федерации.

Положениями пунктов 1иЗ ст. 1064 ГК РФ установлено, что вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

В соответствии со ст. 150 ГК РФ жизнь и здоровье относятся к нематериальным благам, принадлежащим человеку от рождения. В силу ст. 151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающие на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размера компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя. Таким образом, обязательными условиями наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя.

Под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с п. 2 ст. 1101 ГК РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В соответствии со ст. 20 Основ законодательства РФ об охране здоровья граждан, при заболевании, утрате трудоспособности и в иных случаях граждане имеют право на медико-социальную помощь, которая включает профилактическую, лечебно-диагностическую, реабилитационную, протезно-ортопедическую и зубопротезную помощь, а также меры социального характера по уходу за больными, нетрудоспособными и инвалидами, включая выплату пособия по временной нетрудоспособности.

В соответствии со ст.1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей.

В силу статей 151, 1099, 1101 ГК РФ денежная компенсация морального вреда присуждается, если он причинен гражданину действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие ему другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом.

Таким образом, по общему правилу для наступления ответственности необходимо установить наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, причинную связь между этими двумя элементами и вину причинителя вреда. Только после установления совокупности всех этих обстоятельств можно было сделать вывод о причинении истцам вреда в результате некачественно оказанной медицинской услуги.

Судом установлено, что ДД.ММ.ГГГГ Быкова Н.В. поставлена на учет в МУ «Александровская центральная городская больница» в связи с беременностью, установлен срок 8-9 недель. Из диспансерной книжки беременной Быковой Н.В. усматривается, что истица регулярно являлась на осмотры, выполняла все назначения. Изначально зафиксировано, что у истицы третья беременность, вторые роды, имеется рубец на матке. В период наблюдения назначались анализы крови, мочи, мазок на степень чистоты. Истец Быков А.А. также проходил осмотр, сдавал необходимые анализы. ДД.ММ.ГГГГ проведено УЗИ, по результатам которого установлена беременность 11 недель, матка и область придатков без особенностей. ДД.ММ.ГГГГ на приеме истица высказала жалобы на тянущие боли внизу живота, при осмотре состояние зафиксировано как удовлетворительное, матка возбудима, установлена угроза прерывания беременности, направлена на стационарное лечение. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ находилась на стационарном лечении. Из карты стационарного больного (л.д.205 т.1) следует, что Быкова Н.В. поступила с диагнозом: беременность 19-20 недель, рубец на матке, угроза прерывания беременности, назначена терапия, сохраняющая беременность. Из листа назначений следует, что Быковой Н.В. проводилась терапия, сохраняющая беременность, проводились анализы крови и мочи, в том числе ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ на бак посев. Результаты анализов, в том числе биохимического анализа крови и бактериологического исследования имеются в карте. ДД.ММ.ГГГГ проведено ультрозвуковое исследование, по результатам которого аномалии плода не выявлено, установлено, что у Быковой Н.В. <данные изъяты>. Со стационарного лечения Быкова Н.В. выписана ДД.ММ.ГГГГ в удовлетворительном состоянии, беременность сохранена. Рекомендовано продолжить прием лекарственных препаратов. ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГДД.ММ.ГГГГ, ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ при явках к врачу ФИО1, жалоб со стороны Быковой Н.В. не зафиксировано, при осмотрах состояние удовлетворительное.ДД.ММ.ГГГГ при осмотре установлено, что матка возбудима, угроза преждевременных родов, направлена на стационарное лечение. С ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ Быкова Н.В. находилась на стационарном лечении. Из истории стационарного больного (л.д.206-213 т.1) следует, что Быковой Н.В. проводилась терапия по сохранению беременности, проводились исследования мочи и крови. Выписана в удовлетворительном состоянии с рекомендациями, в том числе дородовой госпитализации в 36-37 недель беременности. ДД.ММ.ГГГГ по результатам УЗИ установлено: толщина рубца 1,2 см., умеренное многоводие, незначительное количество взвеси, рубец на матке. Таким образом, при последующих УЗИ, открытие зева, а также истмикоцирвикальная недостаточность, установленные при УЗИ ДД.ММ.ГГГГ, не подтверждается. ДД.ММ.ГГГГ Быкова Н.В. обратилась в Александровскую больницу с жалобами на схваткообразные тянущие боли внизу живота. При осмотре установлено, что матка возбудима, рубец на матке, угроза разрыва по рубцу, направлена срочно в родильное отделение в город Кизел.

Из истории родов следует, что Быкова Н.В., была доставлена в родильное отделение Кизеловской городской больницы бригадой скорой помощи в 11 часов 50 минут, что подтверждено сигнальным листом, имеющимся в истории родов. На титульном листе истории родов № отмечено, что Быкова Н.В. поступила 16.102009 года в 12 часов 10 мин. При поступлении зафиксирован диагноз: <данные изъяты> объективно установлено, что состояние Быковой Н.В. удовлетворительное, сердцебиение плода ритмичное, 120 ударов в мин., шевеление плода ощущается хорошо, открытие <данные изъяты>. По результатам осмотра установлен диагноз: <данные изъяты>. Показано экстренное оперативное родоразрешение, однако операция откладывается из-за занятости анестезиолога на хирургических операциях. В 13-00 - 13-30 зафиксировано, что у Быковой схватки, головка неплотно прижата, сердцебиение ясное, 120-130 ударов в минуту, давление 90/60. В 13-55 в положении сидя введена анестезия, через 10 минут анестезия наступила. В 14-20 ребенок извлечен, передан акушерке и неонатологу. Ребенок недоношенный, без видимых уродств, в асфиксии, с оценкой по шкале Апгар 5 баллов, закричал после отсасывания слизи. Из описания хода операции следует, что после ушивания матки, обнаружено кровотечение из середины шва. Наложением дополнительных швов, гемостаз не достигнут, кровь изливается без тенденции к образованию сгустков, матка дряблая. Принято решение расширить объем операции до экстирпации. Установлен диагноз: <данные изъяты> В 16-40 Быкова доставлена из операционной в реанимационное отделение.

Из истории развития новорожденной Быковой, следует, что ребенок родился ДД.ММ.ГГГГ в 14 часов 20 мин. При переводе из родильного отделения состояние тяжелое, <данные изъяты>. Установлен предварительный диагноз: <данные изъяты>. Из истории болезни также следует, что ребенок находился под постоянным наблюдением, вводились лекарственные препараты, проводились анализ крови, посев с кожи заушной складки. В 16-00 консультация с реаниматологом РКЦ, рекомендовано: осмотр реаниматолога, подключение к ИВЛ. Вызван лаборант, рекомендации выполнены, вызван лаборант, реаниматолог. В 18-50 ребенка осмотрел врач реаниматолог, ребенок заинтубирован, введен куросурф, однако, судя по записи в 19-20, несмотря на введение куросурфа, вентиляция мало эффективна. В 22-45 констатирована смерть ребенка.

По заявлению Быковой Н.В., экспертами страховой медицинской компании «РЕСО-Мед» проведена экспертиза качества медицинской помощи, оказанной Быковой Н.В.. По результатам экспертизы, сделаны выводы, что обследование илечение при наблюдении в женской консультации Александровской ЦГБ проведено не в полном объеме, а именно: нет оценки состоянии рубца на матке, на фоне угрозы прерывания беременности не диагностирована плацентарная недостаточность, в связи с чем не назначено соответствующее обследование (бактериологический посев из цервикального канала и мочи), не проводится КТГ плода, не проводится гемостазиограмма. Во время стационарного лечения в отделении патологии беременных необоснованно длительное назначение токолитика и спазмалитиков, что могло повлиять на состояние рубца. Не проведено УЗИ, не назначена санирующая терапия влагалища, не использована возможность консультирование специалистов Пермской краевой клинической больницы. При поступлении в родильное отделение Кизеловской ГБ ДД.ММ.ГГГГ в 12 часлв 10 минут принято решение провести родоразрешение путем кесарева сечения, которое проведено только в 14-00, то есть с опозданием. При этом выявлено ряд нарушений лечебно-диагностического процесса: не правильно выбрано анестезиологическое пособие - перидуральная анестезия, в данном случае показан эндотрахеальный наркоз, опирация описана кратко. При ушивании матки началось кровотечение, принято решение о проведении экстирпации матки, вместе с тем показания к удалению матки не описаны. В истории родов отсутствуют данные о кровопотере до удаления матки. Не описаны проявления ДВС - синдрома. Грубые нарушения по ведению беременности в женской консультации, проведению родов - запоздалое родоразрешение, неправильный выбор анестезиологического пособия могло послужить причиной кровоточивости в ходе операции. По оказанию медицинской помощи новорожденному ребенку, экспертами РЕСО-Мед выявлены нарушения: ребенок несвоевременно переведен на ИВЛ; допущена полипрогмазия (завышен объем лекарственной терапии); первичные реанимационные мероприятия выполнены не в полном объеме. Смерть ребенка признана предотвратимой. (л.д.15).

По заявлению Быковой Н.В., в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ, проводилась проверка, в рамках которой были назначены судебно-медицинская, комиссионная судебно-медицинская и дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертизы. Отказной материал КРСП № по заявлению Быковой Н.В., был обозрен в судебном заседании.

По заключению судебно-медицинской экспертизы новорожденной Быковой, смерть новорожденной наступила в результате <данные изъяты>. Каких-либо телесных повреждений не обнаружено. Из заключения судебно-гистологической экспертизы объектов от трупа Быковой, следует, что при исследовании установлен судебно-гистологический диагноз: <данные изъяты>

По заключению комиссионной судебно-медицинской экспертизы: Смерть ребенка Быковой Н.В. наступила в результате <данные изъяты>. Изучение представленных медицинских документов дает основание сделать вывод, что у Быковой Н.В. имел место хронический воспалительный процесс <данные изъяты> который привел к развитию следующих осложнений: <данные изъяты>. Оценивая качество оказания медицинской помощи, в процессе беременности и родов Быковой Н.В., комиссия отмечает следующие недостатки: При наличии клинических и лабораторных признаков воспалительного процесса <данные изъяты> не проведено бактериологическое исследование, не решен вопрос о необходимости назначения антибактериальных препаратов; Не выявлена хроническая плацентарная недостаточность <данные изъяты> следовательно не проводилось ее лечение; при втором УЗИ-исследовании не проведена допплерометрия - оценки кровотока в сосудах матки, пуповины и у плода. В родильном отделении: при развитии дистресса плода (урежение сердцебиения до 120 ударов в минуту и менее или учащении до 160 ударов в минут и более) нет записи сердцебиения плода (КТГ), поздно решен вопрос об оперативном родоразрешении. Такое состояние принято считать угрожающими жизни ребенка, поэтому вопрос о родоразрешении необходимо решать в течение ближайших 10 минут; поздно произведена интубация и поздно решен вопрос об ИВЛ (оценка при рождении по Апгар - низкая, через 10 минут после рождения состояние оценено как тяжолое, описаны признаки дыхательной недостаточности - необходимо было производить интубацию и переводить ребенка на ИВЛ). Комиссия считает необходимым отметить, что в рассматриваемом случае говорить о неоказании помощи Быковой Н.В. и ее новорожденному ребенку нельзя. При оказании медицинской помощи в родильном отделении имели место недостатки в виде задержки операции и поздней интубации ребенка. Своевременное проведение этих мероприятий повышало шансы на благополучный исход беременности для плода, однако не могло гарантировать его, так как невозможно объективно оценить тяжести гипоксии, перенесенной ребенком до родов, а следовательно, прогнозировать исход для него. Обследование и лечение беременных женщин в лечебно-профилактических учреждениях России регламентируется приказом Минздрава России от 10.02.2003 года № 50, в котором даны рекомендации по обследованию беременных женщин, и практически нет конкретных рекомендаций по их лечению (используется терминология - «по показаниям», а конкретного перечня этих показаний и временного интервала, в течение которого они должны быть проведены, нет). В данной ситуации можно говорить лишь о том, что медицинская помощь Быковой Н.В. была оказана в полном объеме, однако оперативное родоразрешение, интубация и перевод ребенка на ИВЛ осуществлены с запозданием. Анализ представленных медицинских документов, показывает, что в сложившейся ситуации (при возникновении в ходе операции кесарева сечения массивного кровотечения, не поддающегося консервативному лечению, причиной которого по всей вероятности, являлся хронический воспалительный процесс, и как следствие, нарушение сократительной способности матки) удаление матки было единственно возможным способом, выполнение которого позволило сохранить жизнь женщине. Согласно данным специальных литературных источников, хронические воспаления имеют особенности клинического течения, характеризующиеся тяжелыми изменениями в органах при минимальной клинической симптоматике, что нередко приводит к ситуациям подобным, имевшейся у Быковой Н.В. Своевременное решение вопросов об операции кесарева сечения и ИВЛ увеличивало шансы на благополучный исход для ребенка, однако не могло гарантировать его, потому, что уже на момент поступления женщины в стационар, были отмечены признаки страдания плода (ЧСС до 120 ударов в минут), которые могли привести к смерти ребенка после его рождения.

Постановлением и.о. зам. Руководителя Губахинского МРСО СУ СКП РФ по Пермскому краю от ДД.ММ.ГГГГ, была назначена дополнительная комиссионная судебно-медицинская экспертиза. Экспертная комиссия пришла к следующим выводам: У Быковой Н.В. по данным УЗИ-исследования в 21 неделю были диагностированы структурные изменения <данные изъяты> которые являются признаками угрозы прерывания беременности. По этому поводу женщина была обоснованно госпитализирована, ей проведена сохраняющая терапия. Лечение, проводимое в стационаре, судя по клинической картине и его результатам (беременность удалось сохранить до 36 недель), было эффективным. На данном этапе лечения при повышенном количестве лейкоцитов в моче и мазках требовалось дополнительное обследовании женщины (повторное проведение анализов, выполнение бактериологического исследования), которое не было проведено. Проведение дообследования возможно могло позволить выявить причину осложнения беременности (воспалительного процесса), а следовательно, решить вопрос о необходимости его лечения (назначения антибиотиков и проведение санирующего лечения). Кроме того, по данным УЗИ в 32-34 недели у Быковой Н.В. были выявлены умеренное многоводие и взвесь в околоплодных водах. Такое состояние, как правило, требует дополнительного обследования на предмет выявления инфекционно-воспалительных заболеваний у женщины и оценки состояния плода (проводится исследование кровотока у плода - допплерометрия). По результатам этих обследований решаются вопросы о необходимости лечения и объеме терапии. У Быковой Н.В. таких исследований проведено не было. Судя по размерам плаценты (<данные изъяты>), у Быковой Н.В. имела место <данные изъяты>. Данные специальной медицинской литературы свидетельствуют о том, что <данные изъяты> формируется рано (в первом триместре беременности - до 9 недель) и, будучи не диагностированной и нелеченной до 24 недель беременности, очень часто приводит к асфиксии (кислородному голоданию) и гибели плода. При этом, данную патологию не всегда удается своевременно выявить. Лечение, назначенное после 20 недель беременности, далеко не всегда оказывается эффективным и не гарантирует благополучного исхода беременности для плода, поскольку к этому сроку уже успевают свормироваться тяжелые морфологические изменения в плаценте. У Быковой Н.В. первые симптомы неблагополучного течения беременности выявились достаточно поздно - только в 20-21 неделю, то есть заболевание протекало не совсем типично, с минимальными клиническим симптомами, не было своевременно диагностировано и пролечено. Другой исход беременности для ребенка был вероятен при качественном проведении лечения хронического воспалительного процесса гениталий до беременности и проведении профилактики плацентарной недостаточности в ранние сроки беременности (до 9 недель). На поставленный перед экспертами вопрос: «Не повлияли ли на исход родов Быковой Н.В. действия врачей - анестезиологов Кизеловской больницы?», эксперты пришли к выводу, что региональная анестезия является предпочтительным методом обезболивания в акушерстве. Судя по данным представленных медицинских документов в течение операции артериальное давление (АД) и частота сердечных сокращений (ЧСС) были в пределах физиологической нормы. Эти показатели существенно не менялись при извлечении плода, что свидетельствует о достаточном и эффективном обезболивании. При развитии осложнений своевременно была начата инфузионная терапия. Исходя из вышеизложенного следует сделать вывод о том, что действия врачей-анестезиологов не могли повлиять на исход беременности и родов Быковой. В анестезиологической карте на момент извлечения плода не зафиксировано изменения АД и ЧСС, что свидетельствует о том, что в этот период женщина не испытывала сильных болевых ощущений. При операции кесарева сечения после разреза на матке хирурги оказывают давление на дно матки для извлечения плода, так как во время операции нет изгоняющих сокращений матки (схваток) и по другому извлечь ребенка просто невозможно. Такие действия являются общепринятой практикой и никакого вреда ребенку и женщине не наносят. Смерть ребенка Быковой Н.В. как было указано в первичном заключении, наступила в результате <данные изъяты>. Поэтому в таких ситуациях удаление матки является единственным способом сохранения жизни женщине. Анализ представленных медицинских документов дает основание сделать вывод о том, что прямой причинно-следственной связи между дефектами оказания медицинской помощи и неблагоприятными последствиями, не имеется. Причиной развития неблагоприятного исхода беременности для плода и женщины является скрыто протекающий воспалительный процесс, который вызвал тяжелые изменения в тканях матки и в плаценте, а не действия медицинских работников (л.д. 2-12 т.2).

Постановлением ст. следователя Губахинского МРСО от ДД.ММ.ГГГГ в возбуждении уголовного дела по заявлению Быковой Н.В. о совершении преступления, предусмотренного ст.ст. 105, 109 ч.2, 124 ч.2, 293 ч.2 отказано за отсутствием события преступления.

Допрошенный в качестве свидетеля ФИО2 пояснил, что работает в Кизеловской городской больнице врачом анестезиологом реаниматологом. ДД.ММ.ГГГГ, ему как и.о. зав. Отделением, позвонили около 19 часов и вызвали на реанимацию новорожденного ребенка. Он находился в тот день в больнице до 15 часов, знал, что родился недоношенный ребенок. Решение о необходимости привлечения реаниматолога принимает врач - неонатолог. До телефонного звонка его к новорожденному не вызывали. Приехав в больницу, ребенка осмотрел, он находился в кювезе, кислород подавался через носовой катетер. Он сразу же заинтубировал, ввел курасурф, подключил к ИВЛ, однако показатели сначала зависли, потом стали снижаться. Считает, что ребенок умер из-за того, что были незрелые легкие. Бывают случаи, когда ребенок рождается деприссивным, однако при помощи медикаментов легкие раскрываются и ребенок начинает дышать нормально самостоятельно. В данном случае этого не произошло. Интубация - сложный процесс, в условиях Кизеловской больницы заинтубировать может только врач реаниматолог-анестезиолог. В обязанности анестезиолога при оперативном родоразрешении входит следить за состоянием роженицы, ребенка осматривать анестезиолог обязан только если в этом видит необходимость врач-неонатолог. Состояние легких ребенка Быковой было связано с недоношенностью или наличием инфекции. Ребенок умер в его присутствии, хотя они с врачом неонатологом сделали все, что возможно, чтобы спасти его.

Свидетель ФИО7 пояснила, что присутствовала при родах Быковой Н.В.. Родилась девочка, живая, помнит, что ребенок был в тяжелом состоянии, была оказана реанимационная помощь, ребенок был помещен в кювез, подавался кислород, через пупочный катетер вводились лекарства, назначенные Глушковой В.А.. Всегда требуется время, чтобы наблюдать за состоянием новорожденного после медикаментозных манипуляций. С ребенком постоянно находились она и Глушкова В.А., проводили анализы, ренген. Вызвали реаниматолога, подключили к ИВЛ, ребенку стало хуже, поместили в реанимацию, но ребенок умер.

Свидетель ФИО6 пояснила, что работает в Александровской больнице врачем-гинекологом. В 2009 году Быкова Н.В. наблюдалась по поводу беременности врачом ФИО1. План ведения беременной установлен с учетом наличия рубца на матке после первых родов путем кесарева сечения. Быкова во время беременности была обследована достаточно, в рамках приказов минздрава и медико-экономических стандартов. Были проведены и санирующее лечение влагалища, назначены свечи, а также противовоспалительное лечение мочевыводящих путей. ДД.ММ.ГГГГ около 10 часов на прием пришла Быкова Н.В. с жалобами на схватки. Установив диагноз: <данные изъяты>, приняла решение направить Быкову в ближайшее родильное отделение, то есть в Кизел. Показаний к тому, что матка открылась не было, оснований для выводы о несостоятельности шва также не было. Считает, что показаний к экстренной операции у Быковой не было, состояние ее было удовлетворительно, считает, что можно было пролонгировать беременность, снять родовую деятельность. Считает, что истица во время беременности получала все необходимое лечение, в соответствии с показаниями. Бак анализ был проведен в сроке 20 недель, назначено соответствующее лечение, был положительный результат, беременность удалось сохранить. Считает, что в действиях врача ФИО1 никакой вины нет.

В качестве специалиста в судебном заседании был допрошен заведующий Александровским СМО ФИО8, который ознакомившись с заключениями экспертиз, пояснил, что из представленных документов следует, что ребенок Быковой Н.В. умер в связи с незрелостью внутренних органов, приведшей к внутриутробной асфиксии. На фоне внутриутробной асфиксии и незрелости внутренних органов мог развиться ДВС синдром. Наличие экзочастиц в просвете многих авеол свидетельствует о вдохе в утробе матери, однако определить произошел ли этот вдох во время операции или до ее начала практически невозможно.

Свидетели ФИО3 и ФИО5 пояснили, что Быкова Н.В. очень хотела родить второго ребенка, когда забеременела, то выполняла все рекомендации врача, следила за своим здоровьем. После смерти новорожденной дочери и удалении матки, до настоящего времени сильно переживает, страдает, плачет. Быков А.А. также очень ждал рождения дочери, после случившегося переживает и из-за смерти дочери и за здоровье жены.

Прокурор в заключении полагает, что в ходе судебного разбирательства не установлена вина врачей как Александровской, так и Кизеловской больниц, не установлено, что в результате каких-либо виновных действий врачей причинены нравственные, психические и физические страдания истцам, не установлена также и причинно следственная связь между дефектами при оказании медицинской помощи и наступившими последствиями, поэтому считает, что оснований для удовлетворения исковых требований не имеется.

Суд, выслушав доводы сторон, третьих лиц, проанализировав в совокупности все представленные доказательства, не находит оснований для удовлетворения исковых требований Быковых.

Суд критически относится к заключению экспертов страховой компании об имевших место дефектах при оказании медицинской помощи Быковой Н.В., поскольку выводы данной экспертизы опровергается заключениями судебно-медицинских экспертиз, а также пояснениями представителей ответчиков и свидетелей. В частности вывод экспертов страховой компании о том, что в период наблюдения беременной Быковой Н.В. врачом Александровской городской больницы, проведено не в полном объеме, а именно нет оценки состояния рубца на матке, на фоне угрозы прерывания беременности не диагностирована плацентарная недостаточность, в связи с чем не назначено соответствующее обследование (бактериологический посев из цервикального канала и мочи), не проводится КТГ плода, не проводится гемостазиограмма. Из представленных медицинских документов установлено, что при ультразвуковом исследовании ДД.ММ.ГГГГ и ДД.ММ.ГГГГ допплерография, состояние рубца описано, плод был обследован, описаны характеристики плода, в том числе ЧСС. При нахождении на стационарном лечении дважды, беременность Буковой Н.В. удалось сохранить, выписывалась со стационарного лечения с улучшением после проведенного лечения. Кроме того, из заключения дополнительной комиссионной судебно-медицинской экспертизы следует, <данные изъяты> и, будучи не диагностированной и нелеченной до 24 недель беременности, очень часто приводит к асфиксии и гибели плода. При этом, данную патологию не всегда удается своевременно выявить. У Быковой Н.В. первые симптомы неблагополучного течения беременности появились достаточно поздно -только в 20-21 неделю, то есть заболевание протекало не совсем типично, с минимальными клиническими симптомами. Данные обстоятельства подтверждены в судебном заседании также пояснениями врача ФИО1. При таких обстоятельствах, суд считает невозможным сделать вывод о наличии вины врача в несвоевременном выявлении плацентарной недостаточности. Кроме того, суд считает необходимым учесть, что назначенное в 20-21 неделю беременности лечение Быковой Н.В. принесло положительные результаты, так как беременность удалось сохранить, болезненные симптомы снять. Довод экспертов страховой компании в части неправильного выбора анестезиологического пособия опровергается также заключениями экспертиз и пояснениями третьих лиц. При этом доказательств того, что наличие рубца на матки является безусловным основанием для применения эндотрахеального наркоза не представлено. Из пояснений же третьих лиц следует, что при операции кесарева сечения, с целью не оказания негативного воздействия анестезии на ребенка, предпочтение отдается именно перидуральной анестезии. Не установлена судом из представленных доказательств и взаимосвязь анестезиологического пособия на возникновение маточного кровотечения.

Из пояснений представителей ответчика ММУЗ Кизеловская городская больница, а также третьих лиц Плотниковой М.В. и ФИО2, следует, что при поступлении Быковой Н.В. в родильное отделение состояние последней было удовлетворительным, сердцебиение у плода измерялось, при поступлении было 120 ударов в минут, через некоторое время участилось до 130 ударов, что зафиксировано в истории родов №. Состояние женщины позволяло некоторое время понаблюдать за ней,, операция была проведена в минимально возможные сроки. Объективных данных, свидетельствующих, что проведение операции кесарево сечение в более короткое время с момента поступления Быковой Н.В., привело бы к иному исходу не имеется. Не представлено суду достаточно доказательств того, что смерть новорожденного ребенка Быковой наступила из-за несвоевременного подключения к ИВЛ. По заключению судебно-медицинской экспертизы, смерть новорожденной наступила в результате интранатальной асфиксии новорожденного тяжелой степени, с признаками голубой незрелости внутренних органов и недоношенности. Из пояснений третьих лиц, а также свидетелей и специалиста, следует, что необходимая медицинская помощь новорожденной была оказана, однако именно в связи с недоношенностью и незрелостью внутренних органов, в том числе легких, привела к летальному исходу. Данные обстоятельства подтверждены также заключениями комиссионной судебно-медицинских экспертиз.

Критически суд относится к доводам истицы в части виновного поведения ФИО4, выразившегося в неправильном выборе анестезиологического пособия, а также в чрезмерном давлении на живот, что причинило Быковой физическую боль. Из заключения судбно-медицинской экспертизы и пояснений врачей Плотниковой и ФИО2, следует, что давление на дно матки необходимо, чтобы как можно скорее извлечь ребенка, иного способа при оперативном родоразрешении не имеется. Суд считает, что при таких обстоятельствах вина ФИО4 в оказании давления на дно матки не установлена. При этом, не имеется достаточно доказательств того, что давление на дно матки при извлечении ребенка, оказало какое-либо негативное влияние на последствия операции, а именно на открытие кровотечения, либо на состояние ребенка после рождения. Ощущение боли Быковой Н.В., могло быть вызвано особенностями организма, доказательств того, что это произошло по вине медицинского персонала суду не представлено.

В соответствии с требованиями ст. 56 ГПК РФ, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений. Согласно ст. 67 ГПК РФ, суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. В соответствии со ст. 68 ГПК РФ, объяснения сторон подлежат проверке и оценке наряду с другими доказательствами.

Таким образом, проанализировав в совокупности все представленные доказательства, суд приходит к выводу, что вина врачей ФИО1 на стадии наблюдения беременной Быковой Н.В., а также врачей Плотниковой М.В., ФИО2, ФИО4 и Глушковой В.А. на стадии родоразрешения и оказания медицинской помощи новорожденной, а также причинно-следственная связь между действий врачей и наступившими последствиями не установлены.

Суд считает установленным, что причиной неблагоприятного исхода беременности для плода и Быковой Н.В., является скрыто протекающий воспалительный процесс, который вызвал тяжелые изменения в тканях матки и плаценте. Данные обстоятельства подтверждены в судебном заседании как пояснениями сторон, третьих лиц, свидетелей, так и данными судебно-медицинских экспертиз. Наличие воспалительного процесса также было подтверждено данными патологогистологического исследования удаленного у Быковой органа и имеющегося в истории родов.

При таких обстоятельствах, оснований для удовлетворения исковых требований не имеется. Не имеется и оснований для удовлетворения исковых требований Быкова А.А., поскольку причинение морального вреда тесно связано с личностью, неотчуждаемы и непередаваемы другим лицам. Суд считает, что истцом Быковым не представлено доказательств того, что действиями медицинских работников, лично ему причинены нравственные, физические страдания. Его доводы связаны с фактом смерти его новорожденного ребенка и лишение жены возможности иметь в последующем детей. Однако, в связи с отсутствием доказательств виновного поведения врачей, и причинно следственной связи с наступившими последствиями, оснований для удовлетворения требований не имеется.

Таким образом, суд считает установленным, что вины ответчиков, третьих лиц в наступлении негативных последствий, на которые указывают истцы, как на последствия некачественного оказания медицинской услуги, не установлено.

В связи с отсутствием оснований для удовлетворения исковых требований Быковых, в силу ст. ст. 98 и 100 ГПК РФ, отсутствуют основания и для взыскания в пользу истцов расходов на оплату услуг представителя.

Руководствуясь ст.ст. 194-198 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

Быковой Наталье Викторовне и Быкову А. А. в удовлетворении исковых требований к ММУЗ «Кизеловская городская больница» и МУ «Александровская центральная городская больница» о взыскании компенсации морального вреда и судебных расходов, связанных с оплатой услуг представителя ОТКАЗАТЬ.

Решение может быть обжаловано в Пермский краевой суд через Кизеловский городской суд в течение 10 дней со дня изготовления мотивированного текста решения.

СУДЬЯ: подпись.

Верно. Судья:        Е.В. Кириенко