Р Е Ш Е Н И Е именем Российской Федерации 3 февраля 2011 года. с.Кинель-Черкассы. Кинель-Черкасский районный суд Самарской области, в составе: председательствующего судьи Попова В.В., при секретаре Коноваловой М.А., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску Краюшкина <данные изъяты> к Государственному Учреждению Самарской области «Центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов муниципального района Кинель-Черкасский» об изменении условий трудового договора, дополнительного соглашения к трудовому договору, взыскании недополученного заработка, компенсации морального вреда, у с т а н о в и л : Краюшкин С.Ф. обратился в суд с иском к Государственному Учреждению Самарской области «Центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов муниципального района Кинель-Черкасский», в обоснование предъявленного иска в исковом заявлении указал, что согласно трудовому договору от ДД.ММ.ГГГГ и дополнительному соглашению к трудовому договору он работает у ответчика в качестве сторожа в социально-бытовом комплексе <данные изъяты>), расположенном по адресу: <адрес>. Комплекс находится в ведении ответчика, до заключения с ним трудового договора от ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ он работал в качестве оператора котельной. Заключенный с ним трудовой договор он подписал вынужденно, по причине наличия в трудовом договоре пункта 8.4, которым предусматривается возможность одностороннего расторжения трудового договора в случае несогласия работника работать в новых условиях труда, поэтому он не согласен с изложенной редакцией трудового договора и сложившейся ситуацией на рабочем месте, где он работает более 15 лет, все это время исполняет одни и те же должностные обязанности: «истопник», «оператор котельной» и «сторож». Кочегарка бани с котлом на твердом топливе для отопления парильного отделения, котельная с двумя газовыми котлами для отопления здания и нагрева воды в моечное отделение, их обслуживание согласно производственной инструкции осуществляет «оператор котельной», который прошел обучение, имеет допуск к газовому оборудованию, прошедший ежегодную переаттестацию. Он прошел переаттестацию по направлению ответчика в 2010 году, факт выполнения им работы подтверждается наличием графиков дежурных смен, журналами приема и сдачи смен за период с 2006 года по 2010 год. Он считает, что администрация сознательно исказила титульные листы упомянутых выше журналов, написав «истопники», где должно быть записано «операторы», поскольку невыполнение этих работ невозможно, поскольку приведет к остановке бани, перечисленные выше факты и обстоятельства не нашли своего отражения в заключенном с ним трудовом договоре, он считает его в изложенной ответчиком редакции не имеющим правовой силы, поскольку в него внесены заведомо ложные данные.Работодатель не может не знать, что профессии «сторож-истопник» не существует. В трудовом договоре в графе «Время труда и отдыха» по его мнению также искажен режим работы и отдыха, в одном из трудовых договоров указана 5-ти дневная рабочая неделя с двумя выходными днями, что не соответствует действительности, в другом трудовом договоре указано, что у него режим работы при скользящем графике. Он считает, что в настоящее время действуют оба трудовых договора и производится начисление заработной платы. Наличие у него трех работ позволяет администрации ЦСО манипулировать должностями работников, а именно в 2005 – 2006 году он числился работником бани, с 2007 года по ДД.ММ.ГГГГ оператором, с 2009 года по ДД.ММ.ГГГГ сторожем-истопником, а на сегодняшний день он сторож, что по его мнению позволяет работодателю недоплачивать заработную плату, в результате чего его среднемесячная заработная плата за период 2007 – 2010 годы оказалась значительно ниже прожиточного минимума Самарского региона, что привело к значительному ухудшению его материального положения и качества жизни. Изложив в исковом заявление указанные выше обстоятельства, истец просил обязать ответчика заключить с ним новый трудовой договор с учетом всех выполняемых им работ, обязать работодателя пересчитать размер получаемой им заработной платы за период с 2007 года по 2010 год и выплатить разницу в заработной плате в соответствии с прожиточным минимумом Самарского региона, а также взыскать с ответчика денежную компенсацию материального и морального вреда в сумме <данные изъяты>. В период нахождения дела в производстве суда истец представил суду дополнительное исковое заявление, в котором указал, что за время работы у ответчика с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ год он одновременно занимал две должности, а именно должность истопник-оператор и оператор, выполненные в его трудовой книжке записи под номерами № вызывают у него полное недоумение, а именно его перевод на должность оператора был произведен ДД.ММ.ГГГГ, а не ДД.ММ.ГГГГ, в журналах сдачи смен и листках также содержится несоответствие, у него имеется значительное количество переработанного времени, за время его работы он лишен пайка за вредные условия труда, он не получает спецодежду более пяти лет, кроме хлопчато - бумажных перчаток, а теперь он лишен и специальности оператор котельной. Ссылаясь на указанные выше обстоятельства, истец просил обязать ответчика заключить трудовой договор с учетом выполняемых им работ по специальности «оператор котельной», «истопник», «сторож», обязать работодателя выплатить ему <данные изъяты> в качестве доплаты до величины прожиточного минимума, взыскать денежную компенсацию морального вреда в сумме <данные изъяты>. В судебном заседании истец поддержал исковые требования, в обоснование предъявленного иска дал объяснения, аналогичные изложенным в исковом заявлении, дополнительно указал, что он подписал заключенный с ним трудовой договор и дополнительное соглашение вынужденно, так как побоялся увольнения, считает свои права нарушенными. Представитель ответчика – ФИО3 (по доверенности от ДД.ММ.ГГГГ, л. д. 42) не признал предъявленного иска, считает требования истца необоснованными, в данных суду объяснениях указал, что на основании Постановления Губернатора Самарской области № от ДД.ММ.ГГГГ «О создании государственных учреждений Самарской области» с ДД.ММ.ГГГГ на территории Самарской области были созданы «Центры социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов», в том числе и «Центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов муниципального района Кинель-Черкасский». Учреждение не является правопреемником ранее существовавших служб. ДД.ММ.ГГГГ осуществлялся прием работников на работу, штат работников был определен в <данные изъяты> человек, истец был принят на работу в это же время в порядке перевода из муниципального учреждения ЦСО, на основании личного заявления истец просил принять его на работу, на должность сторожа-истопника на 1,5 ставки. Истец был принят на работу, ДД.ММ.ГГГГ он фактически приступил к работе на должность оператора котельной, но трудовой договор в письменной форме с ним не был заключен по причине большого объема работы, трудовой договор был заключен позже в 2009 году. По причине того, что работа оператора котельной является сезонной, по окончании отопительного сезона газовая служба прекращает подачу газа, продолжение работы по этой профессии вне отопительного сезона нецелесообразно, руководство приняло решение о переводе операторов, в том числе и ситца на должность сторожа с ДД.ММ.ГГГГ по договоренности с истцом. В штатном расписании есть должность сторож, а за исполнение обязанностей истопника производились дополнительные выплаты, с чем истец был согласен. При заключении с истцом трудового договора было оговорено, что истец исполняет функции сторожа в основное рабочее время, а параллельно осуществляет наблюдение за газовым оборудованием, тем более что отопительные котлы были заменены на новые, их обслуживанием занимается специализированная организация. Представитель ответчика также указал, что трудовой договор истец подписывал, несогласия с трудовым договором не выражал. После того, как в 2010 году истец обратился к специалисту по вопросам труда районной администрации, с истцом было заключено дополнительное соглашение, в котором были учтены все замечания по заключенному трудовому договору. Суд, выслушав объяснения истца, представителя ответчика, изучив материалы дела, не находит оснований для удовлетворения предъявленного иска, при этом суд исходит из следующего: Конституция РФ в числе других важнейших прав и свобод граждан закрепила их право на свободный труд. Трудовой кодекс РФ в статье 2 конкретизировал понятие свободы труда, подчеркнув, что оно включает в себя также право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается, и право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности, предписал, что действие настоящего Кодекса распространяется на трудовые и непосредственно связанные с ними отношения. В силу ст. 20 ТК РФ субъектами трудовых правоотношений выступают работник и работодатель, вступившие между собой в трудовые отношения. Статья 22 ТК РФ, закрепляющая основные права и обязанности работодателя перечисляя их, указывает о праве работодателя на право заключать, изменять и расторгать трудовые договоры с работниками. В соответствии со ст. 16 ТК РФ трудовой договор представляет собой соглашение между работником и работодателем и является обязательным документом, на основании которого возникают трудовые отношения. Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется, как правило, в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (ч. 1, 3 ст. 67 ТК РФ). Прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, содержание которого должно соответствовать условиям заключенного трудового договора (ч. 1 ст. 68 ТК РФ). Если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным. При этом представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (ст. 61 ТК РФ). Из материалов дела следует и в судебном заседании установлено, что ДД.ММ.ГГГГ истец был принят на работу в муниципальное учреждение «Центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов Кинель-Черкасского района Самарской области» на должность истопника бани, ДД.ММ.ГГГГ был уволен в порядке перевода и ДД.ММ.ГГГГ на основании личного заявления <данные изъяты> принят на работу в Государственное Учреждение Самарской области «Центр социального обслуживания граждан пожилого возраста и инвалидов муниципального района Кинель-Черкасский», которое в числе других аналогичных учреждений было создано на основании Постановления Губернатора Самарской области № от ДД.ММ.ГГГГ «О создании государственных учреждений Самарской области». В трудовой книжке истца, при приеме его на работу к ответчику указано, что он принят на должность оператора котельной, ДД.ММ.ГГГГ переведен на должность сторожа-истопника. (<данные изъяты> В судебном заседании установлено, что со времени фактического поступления на работу трудовой договор в письменной форме с истцом не был заключен, он был заключен лишь ДД.ММ.ГГГГ, в трудовом договоре были определены его условия, трудовой договор подписан работодателем (ответчиком) с одной стороны и работником (по делу истцом) с другой стороны. <данные изъяты> В судебном заседании также установлено, что с момента принятия на работу истец исполнял возложенные на него трудовые обязанности, получал обусловленную трудовым договором заработную плату и иные выплаты материального характера, ни с какими требованиями о заключении трудового договора, о взыскании недополученного заработка в установленном законом порядке не обращался. Материалами дела подтверждается, что в январе 2010 года с вопросами соблюдения законодательства о труде истец обратился в районную администрацию, заместителем главы администрации по социальным вопросам его обращение было рассмотрено, работодателю указано на нарушения норм Трудового Кодекса РФ, даны конкретные рекомендации и в целях устранения допущенных нарушений руководителю ГУ СО ЦСО по Кинель-Черкасскому району указано на необходимость заключения с истцом дополнительного соглашения, предусмотренного ч. 3 ст. 57 ТК РФ, что в последующем было сделано. (л. д. 217, 105). Дополнительное соглашение к ранее заключенному трудовому договору составлено в соответствии с нормами Трудового Кодекса РФ, как установлено в судебном заседании, добровольно подписано сторонами трудового договора, приложено к трудовому договору и является неотъемлемой его частью. Условиями дополнительного соглашения к трудовому договору истцу установлен должностной оклад, надбавка за выслугу лет от должностного оклада, доплата за работу в ночное время, за работу в выходные, доплата на доведения до минимального размера оплаты труда. Представленные суду расчетные листки о выплате заработной платы объективно подтверждают, что истец получал заработную плату, кроме того ему, в числе других сотрудников работодателем производились доплаты из внебюджетных средств. <данные изъяты> Требования истца о возложении на работодателя обязанности пересчета размера заработной платы за период с 2007 по 2010 годы, выплате разницы до величины прожиточного минимума, установленного в Самарской области, не основаны на нормах материального права и по этим основаниям не могут быть удовлетворены. При таких обстоятельствах исковые требования истца о защите его трудовых прав, их нарушении и неправомерности действий ответчика, взыскании недополученных денежных средств необоснованны и удовлетворению не подлежат. Также у суда отсутствуют основания для удовлетворения предъявленного иска, в части компенсации морального вреда исходя из следующего: Статья 151 ГК РФ предусматривает компенсацию морального вреда и указывает, что если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Из смысла данной нормы следует, что ответственность за моральный ущерб безусловна, и наступает лишь для случаев его причинения действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага. Таким образом, необходимым условием для наступления обязательства по компенсации морального вреда является наличие вины нарушителя (причинителя вреда). Лишь в исключительных случаях (ст.1100 ГК РФ), обязанность компенсации морального вреда наступает при отсутствии и независимо от вины причинителя вреда, иных случаях, предусмотренных законом. Аналогичные разъяснения дал судам Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении «О некоторых вопросах применения законодательства о компенсации морального вреда» от ДД.ММ.ГГГГ № (с последующими изменениями и дополнениями) и указал, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.), или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др. (пункт 2 Постановления). В пункте 3 Постановления Пленум ВС РФ указал, что в соответствии с действующим законодательством одним из обязательных условий наступления ответственности за причинение морального вреда является вина причинителя вреда. Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом. Возможность компенсации морального вреда установлена ст. 237 ТК РФ, указывающей, что моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба. Согласно ст. 394 ТК РФ в случаях увольнения без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконного перевода на другую работу суд может по требованию работника вынести решение о возмещении работнику денежной компенсации морального вреда, причиненного ему указанными действиями. Размер этой компенсации определяется судом. Пленум Верховного суда РФ в своем Постановлении от ДД.ММ.ГГГГ № «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации» (с последующими изменениями и дополнениями), также указал, что суд вправе удовлетворить требование лица, подвергшегося дискриминации в сфере труда, а также требование работника, уволенного без законного основания или с нарушением установленного порядка увольнения либо незаконно переведенного на другую работу, о компенсации морального вреда. Таким образом, исходя из смысла правовых норм, подлежащих применению к данному правоотношению необходимым условием для компенсации морального вреда необходимо безусловное наличие вины работодателя, а таковой суд не усматривает, следовательно, и оснований для взыскания денежной компенсации морального вреда у суда не имеется, требования о компенсации морального вреда истцом заявлены безосновательно. Кроме того, факт причинения работнику действиями работодателя морального вреда должен быть доказан работником, а таких доказательств истец суду не представил, его доводы носят голословный характер и не являются убедительными. Согласно ст. 12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон. В соответствии со ст. 55 ГПК РФ доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие либо отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение правильного рассмотрения и разрешения дела. Согласно ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. В силу ст. 60 ГПК РФ, обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами. Исследовав представленные суду доказательства, суд приходит к выводу о необоснованности предъявленного иска в целом, доводы истца о незаконности и необоснованности действий ответчика, его требования о возложении судом на работодателя обязанности по заключению трудового договора направлены на подмену установленным Трудовым Кодексом РФ нормам и правилам, регулирующим порядок заключения трудового договора, его свободу, определения условий, посредством судебного решения возложения на работодателя обязанности по заключению трудового договора, определение его условий в желаемом для истца направлении, что нельзя признать допустимым. В ходе судебного заседания представителем ответчика заявлено о пропуске истцом срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, установленного статьей 392 ТК РФ, указывающей, что работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении – в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки. Никаких убедительных допустимых доказательств, подтверждающих уважительность причин пропуска специального давностного срока для обращения в суд истцом суду не представлено, что также является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении предъявленного иска. При таких обстоятельствах суд приходит к выводу о необоснованности предъявленного иска и не находит правовых оснований для его удовлетворения в полном объеме. Руководствуясь ст.ст. 194 – 199 ГПК РФ, суд р е ш и л : В удовлетворении исковых требований Краюшкину <данные изъяты> в полном объеме отказать. Решение может быть обжаловано в кассационном порядке в Самарский областной суд в течение 10 дней, через Кинель-Черкасский районный суд. <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты>