дело об убийстве

Дело № 1-173/10

П Р И Г О В О Р

Именем Российской Федерации

г. Калач-на-Дону 18 октября 2010 г.

Судья Калачевского районного суда Волгоградской области Руппель Е.Н.

с участием государственного обвинителя заместителя прокурора Калачевского района Хлыстовой И.С.

защитника адвоката Манжина Л.С., предоставившего ордер № 51385 от 06.09.2010 года, удостоверение №528 от 10.01.2003 г.

при секретаре Шахидан Е.П.

подсудимого Морозова А.В., потерпевшей К.

рассмотрев материалы уголовного дела в отношении:

МОРОЗОВА АЛЕКСАНДРА ВЛАДИМИРОВИЧА, <данные изъяты>

<данные изъяты>

обвиняемого в совершении преступления предусмотренного ст. 105 ч.1 УК РФ,

У С Т А Н О В И Л :

Морозов А.В. совершил умышленное убийство К. при следующих обстоятельствах.

01.05.2010 года около 21.00 часов Морозов А.В. распивал спиртные напитки у себя дома по адресу: <данные изъяты> совместно со своей сожительницей Я. и М. Примерно в 22.00 часов к Морозову А.В. пришла ранее ему знакомая К., с которой они продолжили распивать спиртные напитки.

Около 23.00 часов Морозов А.В. предложил выйти из дома и прогуляться, на что К. согласилась, и они вместе вышли. Двигаясь по <адрес> в сторону Дома культуры, проходя мимо <адрес>, между Морозовым А.В. и К. произошла ссора, на почве возникших неприязненных отношений, в ходе которой Морозов А.В. решил совершить убийство К. Реализуя свой преступный умысел Морозов А.В. возле <адрес> подобрал с земли фрагмент кирпича, и осознавая общественную опасность своих действий, предвидя неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде смерти К. и желая их наступления, нанес им потерпевшей не менее четырех ударов в область головы.

В результате умышленных действия Морозова А.В. К. были причинены телесные повреждения в виде 4 ссадин левой кисти, кровоподтека и ссадины правой кисти, 3 ссадины правого предплечья, квалифицирующиеся как не причинившие вреда для здоровья; 5 ссадин, 4 кровоподтеков, 6 ушибленных ран головы и лица, кровоизлияний в мягкие ткани головы, под мягкие мозговые оболочки, в ствол, в вещество и в желудочки головного мозга и переломов костей и основания черепа, квалифицирующиеся как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни.

В результате тупой травмы головы с перелом костей свода и основания черепа, кровоизлияниями под мягкие мозговые оболочки, в вещество, в ствол и в желудочки головного мозга К. скончалась на месте.

Подсудимый Морозов А.В. вину в предъявленном обвинении не признал и пояснил, что 01.05.2010 года он вместе со своей сожительницей Я. находились дома, у них были гости. Также пришел М., все выпивали спиртное. Потом гости ушли, М. остался. Через некоторое время в окно постучались, он вышел и увидел К., которую знал примерно год несколько раз до этого встречался с ней. Вместе они зашли в дом. К. была пьяна и присоединилась к ним распивать спиртное. Между К. и Я. возник конфликт, после чего во избежание дальнейшего конфликта он вывел К., и проводив до калитки, зашел в дом и лег спать. Проснулся, в доме никого не было, он вышел на улицу, и встретил Я. <данные изъяты>, и Я. пояснила, что она убила К.. М. подтвердил слова Я.. Я. была в крови, у неё были царапины на груди, руке. Она помылась, собрала вещи, в которых была, так как они были в крови. На следующий день они вместе с Я. выбросили эти вещи в мульду у Дома культуры. Он любил Я. и сказал, что возьмет всё на себя. После задержания 03.05.2010 года оперативные сотрудники оказывали на него физическое давление, избивали, поджигали наручники на нем. Протокол явки с повинной он не писал, не подписывал и о нем не знал. Ни одного документа в материалах дела не подписывал, подписи и почерк в протоколах не его.

Виновность подсудимого подтверждается следующими доказательства:

показаниями потерпевшей К., которая пояснила суду, что 01.05.2010 года её дочь целый день была дома, вечером пошла к своей знакомой <данные изъяты>. На следующий день в 5.00 часов ей сообщил участковый о гибели дочери. В этот же день к ней приходил сосед М. Валера и рассказал, что он пригласил К. выпить, Морозов предложил её дочери выйти, они вместе вышли, через некоторое время он пришел один и сказал «я её замочил». Так же от <данные изъяты> ей стало известно, что <данные изъяты> и Ц. слышали как кричала её дочь и просила не убивать её.

показаниями Морозова А.В. в качестве обвиняемого ( л.д.187-189 Т.2), оглашенных в связи противоречиями в показаниях, из которых следует, 01.05.2010 года он находился дома со своей сожительницей Я. Примерно в 21.00 к ним пришел М., где распивали спиртное. Примерно через двадцать минут к нему пришла К., с которой он несколько раз общался, и присоединилась к распитию спиртного. К. стала предъявлять к нему претензии по поводу того, что он её бросил. Желая уладить конфликт, он предложил выйти ей на улицу, чтобы проводить её домой. Когда они вышли, К. предложила ему прогуляться по <адрес>, а затем у одного из домов присесть на лавочку. Он согласился. К. шла впереди, нагнулась и, подобрав что - то с земли замахнулась на него. Он увидел, что в её руках кирпич и, перехватив её руку вырвал его, и в этот же момент нанес ей два удара кирпичом в область головы, от ударов К. упала возле забора, а он, отбросив кирпич в сторону пошел домой, где рассказал М. и Я., что убил К.. На следующий день М. ему сообщил, что нашли убитую К., тогда он попросил <данные изъяты> о нем никому не рассказывать. 03.05.2010 года он собрался с сожительницей ехать к матери в <данные изъяты> и был задержан сотрудниками уголовного розыска. При задержании физического насилия к нему не применяли. В отделении уголовного розыска узнав, что М. и Я. дали показания против него, он решил написать явку с повинной,

показаниями свидетеля Я.. которая пояснила в суде, что является сожительницей Морозова. 01.05.2010 года они с Морозовым были дома, у них были гости, в том числе и М. Потом Морозов пошел провожать гостей и пришел с какой то девушкой, она с ней не разговаривала, так как находилась в зале, а девушка стояла в коридоре. Через непродолжительное время Морозов переоделся и с девушкой вышел, сказав, что скоро придет. М. следом ушел за сигаретами домой. Примерно минут через 30 Морозов вернулся и сказал ей, что убил эту девушку, но она это всерьез не восприняла, так как Морозов был спокоен, опрятен. 03.05.2010 года они с Морозовым поехали в <адрес> к его матери помочь по огороду и на вокзале были задержаны сотрудниками милиции, от них она узнала, что Морозова подозревают в убийстве. Когда Морозова садили в машину, он посмотрел на неё и по его взгляду она поняла, что ей нужно молчать. Угроз в её адрес Морозов не высказывал,

показаниями свидетеля Я. ( л.д. 107-109 Т.1), оглашенных в связи с противоречиями в показаниях, из которых следует, что после того как Морозов сообщил ей о том, что убил девушку, он высказывал в её адрес угрозы о расправе, если она сообщит об убийстве. На следующий день узнав от жителей поселка, что убита девушка, она поняла, что Морозов не врал ей, но сообщать об этом ни кому не стала, так как боялась, что Морозов её убьет,

показаниями свидетеля М. ( л.д.90-92 Т.1) оглашенных в связи со смертью свидетеля, из которых следует, что 01.05.2010 года около 21.00 часов он распивал спиртные напитки дома у соседа Морозова А.В., с последним и его сожительницей. Примерно в 21.30 час в дом к Морозову пришла К., которая была в состоянии опьянения и присоединилась к ним распивать спиртное. Ни каких конфликтов за столом не было. Примерно в 22.00 часа Морозов А.В. предложил К. выйти на улицу, поговорить, и они ушли. Примерно минут через 30-40 Морозов вернулся в дом один, сел за стол, выпил и вдруг сказал, что «замочил» К., при этом, пояснив, что убил её кирпичом. Морозов был спокоен, улыбался, ни каких следов крови на нем не было, и они ему не поверили. Когда он уходил домой, Морозов ему и его сожительнице сказал, что если они его сдадут, то он их зарежет. Когда на следующий день соседи ему сообщили, что убита К., он понял, что Морозов говорил правду.

показаниями свидетеля Ц., которая пояснила суду, что Морозова она не знала, К. знала хорошо, охарактеризовала её как спокойного, доброго человека. В мае точной даты она не помнит, было уже поздно, она со своим сожителем <данные изъяты>, который умер, проходили мимо Дома культуры. Они услышали женский крик « Саша, не трогай меня». Она узнала голос К. Лены, от туда же доносился мужской голос. Но сожитель её увел от того места, и они ушли, также они видели, что от того места, где слышался крик пошел мужской силуэт. На следующий день утром ей сказали, что убили К. Елену и показали место, где обнаружили её труп. Это было то место, откуда отходил мужской силуэт. Незадолго до смерти К. ей говорила, о том, что ей нравится Морозов, и предлагала сходить к нему в гости, но тот ли это Морозов она не знает. Она была допрошена следователь через день после убийства, но она тогда не сказала, что узнала голос Елены, когда та кричала. Не назвала и имя, которое называла Елена, так как боялась, что с ней может произойти тоже самое,

показаниями свидетеля Х., которая пояснила в суде, что является заместителем начальника уголовного розыска. 02.05.2010 года был обнаружен труп К.. 03.05.2010 года была получена оперативная информация, что убийство совершил Морозов. Морозов был задержан на автовокзале, вместе с ним находилась его сожительница с ребенком, все были доставлены в ОВД. И с Морозовым, и с его сожительницей работали все сотрудники. Объяснения с Морозова она не брала, но ей было известно, что Морозов сначала отрицал свою причастность к убийству, потом дал признательные показания. Ей известно, что его объяснения были зафиксированы на видео съемку, которая велась скрыто. Ни к Морозову, ни к его сожительнице насилия не применялось,

Показаниями свидетеля М., который пояснил суду, что является начальником уголовного розыска. Примерно в начале мая поступило сообщение, что обнаружен труп К. с признаками насильственной смерти. По оперативной информации было установлено, что к убийству причастен Морозов, ранее судимый по ст.111 ч.4 УК РФ. Были установлены и свидетели убийства. Морозов был доставлен в ОВД, где дал признательные показания и написал явку с повинной. При этом, он как начальник уголовного розыска во время работы с Морозовым и его сожительницей находился в помещении, периодически присутствовал при опросе Морозова, ни какого давления на него оперативными сотрудниками не оказывалось. Жалобы от Морозова на якобы применяемое к нему насилие стали поступать уже спустя 20 дней после раскрытия преступления, когда Морозов находился в СИЗО,

Показаниями свидетеля Н., который пояснил суду, что является оперуполномоченным уголовного розыска. 02.05.2010 года он и другие сотрудники уголовного розыска были подняты по тревоге в связи поступившим сообщением об обнаружения трупа в <данные изъяты> Была получена информация, что к убийству причастен Морозов, было установлено место его нахождения. На автовокзале Морозов был задержан и доставлен в ОВД. При этом, Морозов ни какого сопротивления не оказывал, сам сел в машину. В райотдел была также доставлена сожительница Морозова, их с Морозовым развели в разные кабинеты, брали объяснения, сравнивали показания. При этом Морозов сначала молчал, имитировал обморок, потом, когда в его присутствии сказали, что его сожительница дала показания, он изъявил желание говорить и дал показания. Никакого насилия к нему не применялось,

Протоколом осмотра места происшествия ( л.д. 5-16 Т.1) от 02.05.2010 года, которым является участок местности на <адрес>, где был обнаружен женский труп с признаками насильственной смерти. В ходе осмотра изъяты фрагмент кирпича, окурки, одежда с трупа,

Протоколом явки с повинной Морозова А.В. от 03.05.2010 г.( л.д.11-112 Т.1), в которой он сообщил, что 01.05.2010 года около 23.00 часов в ходе ссоры перешедшей в драку с К. недалеко от его дома нанес ей удар кирпичом по голове, от удара она упала, а он убежал домой. Протокол записан собственно- ручно, замечаний к протоколу нет,

Протоколом обыска в жилище Морозова А.В. ( 95-101 Т.1), в ходе которого изъяты предметы одежды Морозова, в которой он находился в момент совершения преступления, со следами похожими на кровь. Обыск производился на основании постановления о производстве обыска в случаях нетерпящих отлагательств, в присутствии Я., понятых. На основании постановления суда производство обыска признано законным.

Протоколом выемки (л.д.155-157 Т.1), согласно которого у эксперта Н. изъяты части кожи с трупа К., которые впоследствии исследовались при проведении экспертизы,

Протоколом выемки (л.д.159-161 Т.1), согласно которого у Морозова изъяты предметы одежды;

Протоколом осмотра предметов ( л.д.147-149 Т.2), согласно которого осмотрены изъятые в ходе осмотра места происшествия, обыска, выемок предметы,

заключением эксперта № 77 от 04.05.2010 года ( л.д.132-136 Т.1), согласно которого смерть К. наступила от тупой травмы головы с перелом костей свода и основания черепа, кровоизлияниями под мягкие мозговые оболочки, в вещество, ствол и в желудочки головного мозга не менее чем за 24 часа до исследования трупа в морге. При судебно-медицинском исследовании трупа К. были обнаружены телесные повреждения в виде ссадин и кровоподтеков верхних конечностей, которые могли образоваться в результате борьбы или самообороны, и относятся к категории не причинивших вреда для здоровья. Также 5 ссадин, 4 кровоподтеков, 6 ушибленных ран головы и лица, кровоизлияний в мягкие ткани головы, под мягкие мозговые оболочки, в ствол, в вещество и в желудочки головного мозга и переломов костей и основания черепа, квалифицирующиеся как причинившие тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни, которые повлекли за собой наступление смерти. После получения всех вышеописанных телесных повреждений, потерпевшая могла жить непродолжительный промежуток времени, исчисляемый от нескольких секунд до нескольких минут,

заключением эксперта № 254 от 06.05.2010 года ( л.д.181-195) согласно которого группа крови Морозова совпадает с группой крови К. На одежде К., фрагменте кирпича изъятого с места происшествия, спортивной куртке изъятой при обыске у Морозова найдена кровь человека, которая могла произойти как от К., так и от Морозова,

Заключением эксперта № №6/1382 от 23.07.2010 года ( л.д.93-96), согласно которого на спортивной куртке Морозова А.В., представленной на исследование, выявлены следы, содержащие кровь ( объекты №№ 3-5), которые произошли от К. Происхождение следов, содержащих кровь ( объекты №№3-5), выявленных на спортивной куртке, от Морозова А.В. исключается. В результате проведенной проверки установленного генотипа Морозова А.В. по учету данных ДНК биологических объектов, изъятых с места преступления, совпадения не выявлены.

Заключением эксперта № 266 м-к от 06.05.2010 года ( л.д.203-210 Т.1), согласно которого на свитере и бриджах К. обнаружены следы крови от пропитывания, потёков, падающих капель, брызг и помарок. Следы крови от пропитывания образовались в результате пропитывания ткани кровью из источников кровотечения головы К. Следы крови от потеков образовались в результате стекания крови под силой своей тяжести из пропитанных участков свитера К. Следы крови от падающих капель образовались в результате падения крови из источников кровотечения в области головы К. Следы крови от брызг образовались в результате отрыва крови с размахиваемого окровавленного предмета. Следы крови от помарок образовались в результате кратковременных контактов с окровавленными предметами. С учетом локализации и механизма образования следов крови на одежде К. можно сказать, что в процессе образования этих следов потерпевшая первоначально занимала вертикальное положение, а затем положение её сменилось на горизонтальное. На кирпиче, изъятом при осмотре места происшествия, обнаружены следы крови в виде отпечатка, следов от инерционной деформации и брызг. След крови в виде отпечатка образовался в результате прямого контакта с окровавленной поверхностью. Следы от инерционной деформации образовались в результате растекания крови под воздействием сил инерционного ускорения в момент размахивания кирпичом. Следы крови от брызг образовались в результате ударов этим кирпичом по окровавленной поверхности. С учетом характера и механизма образования следов крови на фрагменте кирпича, можно сказать, что им наносились удары по окровавленной поверхности с размахиванием, и этой окровавленной поверхностью могла быть голова К.

Заключением эксперта №197 м-к ( л.д.218 -231 Т.1), согласно которого раны на участке кожи с области головы трупа К. являются ушибленными. Рана №1 причинена твердым тупым предметом с контактной поверхностью в виде удлиненного ребра. Раны 2-4 причинены твердым тупым предметом с контактной поверхностью в виде плоскости ограниченной ребром. На фрагменте костей свода черепа от трупа К. обнаружено 4 повреждения, которые по своему характеру являются одни паутинообразным и тремя локально-конструкционными переломами. Повреждения №1 на фрагменте своды черепа в виде локально-конструкционных переломов причинены твердым тупым предметом, конструктивные особенности которого не отобразились. Все эти повреждения были причинены в последовательности соответствующей нумерации повреждений на костях черепа, в результате не менее 4-х воздействий, с силой достаточной для их образования. Обнаруженные на участке кожи и фрагменте свода черепа К. повреждения могли быть причинены как разными предметами, так и одним предметом, имеющим несколько различных по виду контактных поверхностей. Ушибленные раны и соответствующие им переломы на костях свода черепа трупа К. могли быть причинены в результате воздействия фрагментов силикатного кирпича, представленного на исследование,

Заключением комиссии экспертов № 6-128 от 29.07.2010 года ( л.д.82-85 Т.1), согласно которого Морозов А.В. в момент совершения инкриминируемого ему преступления осознавал фактический характер своих действий и руководил ими. В настоящее время Морозов по своему психическому состоянию в применении принудительных мер медицинского характера не нуждается.

протоколом очной ставки между Морозовым А.В. и Я. ( л.д. 107-110 т. 2), в ходе которой Я. подтвердила данные ею ранее показания, о том, что 01.05.2010 года её сожитель Морозов сообщил ей о том, что совершил убийство К.,

Заключением эксперта №150 от 04.05.10 ( л.д.145- Т.1) согласно которому у Морозова имеется телесное повреждение в виде ссадины правого плеча, которое образовалось в пределах 2-4 суток до осмотра, квалифицирующееся как не причинившее вреда для здоровья,

Заключением эксперта №100 и/б от 20.07.2010 года ( л.д.138-139 Т.2), согласно которого у Морозова А.В. на момент осмотра фельдшером <данные изъяты> имелись телесные повреждения в виде ссадин нижних третьих предплечий и кровоподтека на груди слева, данные телесные повреждения образовались незадолго до осмотра фельдшером, но не ранее 04.05.10 г.,

Показаниями эксперта Н., который пояснил в суде, что производил осмотр трупа К. и освидетельствование Морозова, давал экспертное заключением. Осмотр Морозова проводился в его кабинете, на основании постановления следователя. Морозов был полностью осмотрен, имеющие повреждение зафиксированы, иных повреждений не было. Кроме того, на теле Морозова были зарубцевавшиеся шрамы от ожогов и пластической операции в связи поражением кожи ожогами. В последствии он делал заключение по факту обнаружения телесных повреждений фельдшером СИЗО, однако указанные телесные повреждения образовались после 04.05.10г., то есть после первого освидетельствования. В отношении экспертизы трупа пояснил, что все четыре удара в область головы К. являются опасными для жизни и каждый из них мог повлечь смерть,

Показаниями свидетеля Ф., который пояснил в суде, что является следователем СК при прокуратуре, проводил расследование по настоящему делу с момента задержания Морозова. Показания Морозов давал в присутствии защитников, его показания записывались с его слов, в протоколах он ставил подпись. С материалами дела Морозова знакомили вместе с защитником. Оперативные сотрудники при допросах не присутствовали, ни какого давления на него не оказывалось,

Показаниями свидетеля Г., которая пояснила в суде, что осуществляла защиту Морозова А.В. в порядке статьи 51 УПК РФ. Участвовала в следственных действиях при задержании Морозова, при допросе в качестве подозреваемого, обвиняемого. Перед началом следственных действий следователь разъяснял Морозову его права. По окончанию указанных следственных действий она подписала протокол. О применении в отношении Морозова физического насилий ей не известно. В последствии в связи её с болезнью, Морозову был заменен защитник,

Показаниями свидетеля Г., которая пояснила, что являлась защитником Морозова до окончания следствия. Первоначально его защиту осуществляла адвокат Г.. В последствии было заявление об отказе от защитника Г.. Все следственные действия с участием Морозова проводились с её участием. Показания записывались со слов подозреваемого, после прочтения протокола подзащитным и его подписания, она также прочитала протокол, после чего подписала,

Показаниями свидетеля <данные изъяты> который пояснил в суде, что является оперуполномоченным ОВД уголовного розыска. Оформлял явку с повинной Морозова. Морозов писал её собственноручно, содержание явки с повинной исходило от Морозова, после чего протокол был подписан Морозовым. При этом ни какого давления на Морозова не оказывалось.

Оценивая совокупность представленных доказательств, суд признает их допустимыми, достоверными и достаточными для вывода о виновности Морозова А.В. в умышленном убийстве К.

Действия Морозова А.В. следует квалифицировать по ст. 105 ч.1 УК РФ по признаку - убийство, то есть умышленное причинение смерти другому человеку.

Об умысле Морозова на убийство К. указывают количество, характер, локализация телесных повреждений, а именно нанесения нескольких ударов в область головы, для увеличения ударной силы Морозов использовал фрагмент кирпича, а также поведение Морозова после совершения преступления, который не принял мер к оказанию помощи, тем самым желая наступление общественно опасных последствий в виде смерти К..

Мотивом данного преступления послужил возникший конфликт между К. и Морозовым на почве имевших ранее близких отношений между погибшей и Морозовым.

Причастность Морозова к убийству К. подтверждается показаниями свидетелей Я., <данные изъяты> заключением судебно-медицинской экспертизы, судебно- генетической экспертизы, медико-криминалистической экспертизой, явкой с повинной Морозова, показаниями Морозова в ходе предварительного расследования в качестве подозреваемого и обвиняемого.

Оценивая показания свидетелей Я. и <данные изъяты> которым непосредственно от Морозова стало известно об убийстве им К., суд признает их показания достоверными, их показания согласуются между собой, не противоречат они и другим доказательствам по делу.

Свои показания Я. подтвердила и на очной ставке с Морозовым.

Имеющиеся противоречия в её показаниях с показаниями в ходе следствия, по мнению суда, вызваны тем, что она являлась сожительницей Морозова, знает его характер, и действительно воспринимает высказанные им угрозы, боясь об этом заявить в суде. Свои показания, данные в ходе следствия, на очной ставке с Морозовым <данные изъяты> подтвердила, пояснив, что давались они без принуждения.

Имеющиеся противоречия в показаниях М. и Я. о событиях предшествующих убийству, когда К. пришла в дом Морозова, так М. говорит, что они вместе выпивали, конфликтов не было. Я. поясняет, что она с К. не пила, находилась в другой комнате, по мнению суда не являются существенными для установления значимых обстоятельств по делу.

Оценивая показания Ц., которая стала случайным очевидцем убийства, суд признает их достоверными, оснований оговаривать Морозова у неё не имеется, поскольку ранее она Морозова не знала. Проходя мимо места преступления, услышала крик, узнала в нем голос К., с которой была в дружеских отношениях.

Ц. допрашивалась и в ходе предварительного расследования, где поясняла что, слышала крики женщины с просьбой не убивать её, но умолчала о том, чей голос она узнала, и о том, что К. называла имя, к кому обращалась с просьбой о пощаде. Данные противоречия Ц. пояснила тем, что, ставши свидетелем убийства, боялась за свою жизнь, поскольку преступник на тот момент был на свободе. Ц. также пояснила, что К. была знакома с Морозовым, испытывала к нему симпатию, что указывает на имеющийся мотив у Морозова, которому К. могла своим появлением создать проблемы в отношениях с Я..

Оценивая показания подсудимого данные в ходе судебного следствия суд признает их недостоверными вызванными желанием избежать ответственности за содеянное.

При этом, способом защиты Морозова является: оговор другого человека, своей сожительницы в убийстве К., обвинение органов следствия в фальсификации доказательств, обвинение оперативных сотрудников в применении к нему насилия.

Однако показания Морозова противоречивы, не согласуются с представленными доказательствами.

Так Морозов отрицая, что писал явку с повинной, поясняя в суде вообще не знал о её существовании, в своих жалобах имеющихся в материалах дела на оперативных сотрудников ОВД, указал, что явку с повинной из него « выбили».

По ходатайству стороны защиты был допрошен свидетель <данные изъяты> - оперуполномоченный уголовного розыска, который оформлял протокол явки с повинной, который пояснил, что обстоятельства совершения преступления Морозов излагал сам собственно ручно, давления на него не оказывалось.

Кроме того, в ходе судебного следствия была исследована рассекреченная видеозапись, где Морозов в виде беседы с оперативным сотрудником, рассказал об обстоятельствах совершенного им преступления, после чего изъявил желание написать явку с повинной. В связи с чем, подвергать допустимость и достоверность явки с повинной, у суда не имеется.

В ходе судебного следствия Морозов то отрицает, что подписывал протоколы допросов и других следственных действий с его участием, то он свои подписи узнает в части следственных протоколах. То он защитников вообще не видел, то видел их три-четыре раза.

В ходе судебного следствия были допрошены следователь Ф., защитники участвующие в ходе предварительного расследования Г., Г., которые пояснили, что все следственные действия с участием Морозова, провдились в его присутствии и защитников. Морозов сам читал протоколы следственных действия, сам их и подписывал.

Оснований подвергать сомнению показания указанных свидетелей у суда не имеется, поскольку они согласуются с имеющейся информацией в журнале выводов из камеры, представленном для обозрения в судебное заседание, из которого следует, что время вывода Морозова к следователю совпадает со временем и датой проведения следственных действий с участием Морозова, в том числе и для ознакомления с материалами дела.

Обвиняет Морозов и судебно-медицинского эксперта Н. в фальсификации заключения по телесным повреждения Морозова, указывая, что эксперт не указал действительные телесные повреждения имеющиеся у Морозова после его якобы избиения оперативными сотрудниками, однако его показания опровергаются показаниями эксперта Н., который пояснил, что Морозов был полностью осмотрен, он видел на нем зарубцевавшиеся шрамы от ожогов, пластических операций. В акте освидетельствования записаны как пояснения Морозова, так и обстоятельства указанные в постановлении следователя, обнаруженные им телесные повреждения были отражены в его заключении.

Подвергать сомнению и заключения эксперта и его показания у суда нет оснований, поскольку эксперт предупрежден об уголовной ответственности, имеет длительный стаж работы.

Показания эксперта подтверждаются и материалами личного дела арестованного Морозова №, представленного для обозрения в судебное заседание, согласно которого при водворении в ИВС Морозов был осмотрен, при этом кроме шрама от ожога на левой руке, иных телесных повреждений у него не обнаружено.

По факту применения насилия к Морозову по его жалобам проводилась проверка в отношении конкретных лиц, указанных Морозовым, однако такого факта не подтвердилось, о чем свидетельствуют постановления о прекращении уголовного преследования в отношении оперативных сотрудников.

В ходе судебного следствия по ходатайству защиты был допрошен свидетель <данные изъяты>, который находился с Морозовым в одной камере ИВС, либо в соседней камере, из показаний которого следует, что со слов Морозова ему известно, что в отношении последнего применялись пытки, чем он был очень возмущен и направил жалобу в защиту Морозова.

Суд указанные показания не может признать достоверными, учитывая, что защиту и <данные изъяты> и Морозова осуществляет один адвокат, сам <данные изъяты> фактов применения насилия к Морозову не видел. Более того, <данные изъяты> пояснил, что сам также обвиняется в особо тяжком преступлении, не признает вину, однако к нему насилия не применяют, он дает те показания, которые считает нужным.

Свидетель <данные изъяты> который также находился в одной камере с Морозовым пояснил, что ни каких телесных повреждений у Морозова не видел, Морозов рассказывал ему, что якобы к нему применяли насилие оперативники, однако ежедневно во время завтрака фельдшер выясняет у заключенных, нет ли жалоб на состояние здоровья, и если кому требуется помощь её оказывают.

Как следует из представленных журналов вызова скорой помощи, оказания медицинской помощи, представленных суду для обозрения, от Морозова таких жалоб не было, другим подследственным медицинская помощь оказывалась.

Непоследовательность в своих показаниях, противоречивость, и противоречие совокупности других доказательств, суд приводят к выводу о недостоверности показаний Морозова.

Вместе с тем, следует признать достоверными показания Морозова данные в ходе следствия, поскольку они согласуются как с показаниями свидетелей Я. и М., так и другими доказательствами: протоколом осмотра места происшествия, заключением проведенных по делу генетической, медико-криминалистической, судебно-медицинской экспертизы трупа о характере причиненных телесных повреждений об орудии преступления, о причастности Морозова к убийству.

Заключения экспертов, протоколы следственных действий поэтому судом признаются допустимыми доказательствами по делу, поскольку они получены в соответствии с уголовно-процессуальным кодексом.

В связи с чем у суда не вызывает сомнений виновность подсудимого в инкриминируемом ему преступлении.

Доводы подсудимого о том, что убийство К. совершила Я., о том, что последней имелись телесные повреждения в области груди, на руке, полученные якобы в ходе борьбы с К., опровергаются совокупностью приведенных выше доказательств.

Кроме того, из показания допрошенных по ходатайству защиты свидетелей <данные изъяты>, следует что телесное повреждение на груди у Я. было еще до события произошедших 01.05.2010 года, а телесное повреждение на запястье руки задолго после случившегося.

Избирая меру наказания подсудимому, суд в качестве смягчающего наказание обстоятельства учитывает явку с повинной.

Отягчающим наказание обстоятельством, является особо опасный рецидив.

С учетом вышеизложенных обстоятельств, личности подсудимого, который удовлетворительно характеризуется в быту, отрицательно по прежнему месту работы, на учете нарколога и психиатра не состоит, общественной опасности совершенного преступления, относящегося к категории особо тяжких, суд приходит к выводу о назначении Морозову А.В. наказания в виде лишения свободы с учетом требований статьи 68 УК РФ.

Оснований для применения ст.62, 64 УК РФ, суд не находит, учитывая наличие отягчающего наказание обстоятельства.

Вид исправительного учреждения Морозову А.В. следует назначить в соответствии со ст.58 ч.1 п. «г»УК РФ- в колонии особо режима.

Вещественные доказательства по делу: одежду К. - свитер, майку, джинсовые бриджи, бюстгальтер, смывы с правой ноги, окурки от сигарет, фрагмент кирпича, лоскут кожи с правой височной области головы, фрагмент свода черепа, хранящиеся при уголовном деле - следует уничтожить.

Вещественные доказательства - одежду Морозова А.В. - футболку, толстовку, рубашку, китель, куртку, кроссовки, джинсы, шлепки, баллон с гелем для бритья, хранящиеся при уголовном деле, следует уничтожить, учитывая срок наказания, назначенный Морозову.

Руководствуясь ст. ст. 307, 308, 309 УПК РФ, суд

П Р И Г О В О Р И Л :

Признать МОРОЗОВА АЛЕКСАНДРА ВЛАДИМИРОВИЧА виновным в совершении преступления предусмотренного ст. 105 ч. 1 УК РФ и назначить наказание в виде ЧЕТЫРНАДЦАТИ лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии особого режима.

Зачесть Морозову Александру Владимировичу в срок отбытия наказания время содержания под стражей с <данные изъяты> Срок отбытия наказания исчислять с <данные изъяты>

Меру пресечения - заключение под стражей Морозову Александру Владимировичу оставить без изменения.

Приговор может быть обжалован в Волгоградский областной суд в кассационном порядке в течении 10 суток с момента провозглашения, а осужденным в тот же срок, с момента вручения копии приговора. При рассмотрении кассационной жалобы осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении дела судом кассационной инстанции.

Судья: