Решение
Именем Российской Федерации
02 марта 2011 года г. Москва
Измайловский районный суд г. Москвы в составе председательствующего судьи Смирновой Ю.А.,
истца ФИО1,
представителя истца ФИО4,
представителей ответчика ФИО5, ФИО2, ФИО7,
при секретаре ФИО3,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № по иску ФИО1 к Городской клинической больнице № о снятии дисциплинарного взыскания,
УСТАНОВИЛ:
истец обратился в суд с указанным иском, ссылаясь на то, что работает в должности заведующего 1-го отделения сосудистой хирургии для лечения больных с сосудистыми осложнениями сахарного диабета Городской клинической больницы №. Приказом « 1852-К от ДД.ММ.ГГГГ на истца наложено дисциплинарное взыскание в виде выговора за ослабление контроля за работой врачей отделения, в том числе оформлением медицинской документации. Истец считает наложение дисциплинарного взыскания необоснованным и незаконным, поскольку при наложении взыскания были допущены существенные нарушения требований ст. 193 ТК РФ к порядку применения дисциплинарных взысканий. Так, истец указывает, что ему был предоставлен ограниченный срок для дачи объяснений, а именно до 15 часов ДД.ММ.ГГГГ. В указанный срок он не имел возможности предоставить объяснения, поскольку для предоставления объяснений требовалась работа с медицинской документацией сроком не менее семи дней. Также истец указывал, что в соответствии с должностной инструкцией заведующего первым отделением сосудистой хирургии, отсутствует обязанность по оформлению медицинской документации, в соответствии с п. 8 раздела 3 проверять правильность ведения и оформления медицинской документации врачами отделения является правом. Также ссылался на то, что ответчик должен доказать, что при наложении дисциплинарного взыскания учитывалась тяжесть проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду. В связи с изложенным истец просил отменить приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ о применении к нему дисциплинарного взыскания в виде выговора.
Истец ФИО1 и его представитель по доверенности ФИО4 в судебное заседание явились, заявленные требования поддержали в полном объеме.
Представители ответчика по доверенности ФИО5, ФИО6, ФИО7 в судебное заседание явились, просили в удовлетворении исковых требований отказать, ссылаясь на то, что на то, что процедура наложения взыскания была соблюдена. Истцу вменялось в вину ослабление контроля за лечением больного, в том числе и за ведением медицинской документации. Взыскание было наложено с учетом тяжести проступка, а именно тяжести последствий рассматриваемого случая, выразившегося в смерти пациента. Всем трем врачам, непосредственно участвующим в лечении пациента объявлен выговор. При этом пояснили, что вид взыскания определяется работодателем, и трудовое законодательство не различает взыскания в виде замечания и выговора по тяжести. Также поддержали письменные возражения на иск.
Выслушав участников процесса, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.
В судебном заседании установлено, что истец ФИО1 работает в должности заведующего 1-м отделением сосудистой хирургии с ДД.ММ.ГГГГ, с ДД.ММ.ГГГГ отделение переименовано в 1-е отделение сосудистой хирургии для лечения больных с сосудистыми осложнениями сахарного диабета, что подтверждается копией трудовой книжки (л.д. 10-13), копией трудового договора и дополнительным соглашением к нему (л.д. 46-48).
Приказом №-к от ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 объявлен выговор за ослабление контроля за работой врачей отделения, в том числе оформлением медицинской документации (л.д. 14).
Тем же приказом объявлен выговор ФИО8 – врачу сердечно - сосудистому хирургу первого отделения сосудистой хирургии, за нарушение ведения медицинской документации; ФИО9 – врачу анестезиологу – реаниматологу отделения анестезиологии – реанимации, за нарушение ведения медицинской документации. ФИО10 – заведующему отделением анастезиологии – реанимации, строго указано на недостатки в ведении медицинской документации и усилить контроль за работой сотрудников отделения. ФИО7 – заместителю главного врача по хирургической помощи, усилить контроль за правильностью обследования и лечения больных, поступающих в хирургические отделения, а также за качеством оформления медицинской документации.
Основанием наложения дисциплинарного взыскания явились: протокол врачебной комиссии ГУ ГКБ № от ДД.ММ.ГГГГ, уведомление о предоставлении письменных объяснений от ДД.ММ.ГГГГ, письменное объяснение ФИО9 от ДД.ММ.ГГГГ, служебная записка заместителя главного врача по хирургической помощи от ДД.ММ.ГГГГ.
В силу требований ст. 192 ТК РФ за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечание; выговор; увольнение по соответствующим основаниям. При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он был совершен.
Порядок применения дисциплинарных взысканий регламентирован статьей 193 ТК РФ, в соответствии с которой до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Непредоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
Как установлено в судебном заседании, ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 предложено в срок до ДД.ММ.ГГГГ дать письменные объяснения в связи с замечаниями по ведению больного ФИО14, высказанными на заседании врачебной комиссии ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 15).
ДД.ММ.ГГГГ ФИО1 обратился со служебной запиской на имя главного врача ГКБ №, в которой в связи с необходимостью предоставления письменных объяснений просил уточнить и конкретизировать замечания по ведению больного ФИО14, высказанные на заседании врачебной комиссии (л.д. 16).
ДД.ММ.ГГГГ в 10 часов 56 минут ФИО1 вручено уведомление с указанием конкретных недостатков, выявленных при ведении больного ФИО14 (л.д. 17). В тот же день в 12 часов 30 минут по просьбе ФИО1 ему были вручены истории болезни ФИО14 (л.д. 20).
Учитывая то обстоятельство, что ФИО1 присутствовал на заседании врачебной комиссии ДД.ММ.ГГГГ и ему было предоставлено 2 рабочих дня на предоставление объяснений, суд приходит к выводу о том, что в данном случае право работника на предоставление работодателю объяснения не было нарушено. При этом трудовое законодательство не обязывает работодателя продлевать работнику срок для предоставления объяснений.
Оценивая обоснованность наложения дисциплинарного взыскания и избранную меру взыскания, суд приходит к следующему.
Как установлено в судебном заседании, ДД.ММ.ГГГГ на заседании врачебной комиссии городской клинической больницы № в связи со смертью больного ФИО14 проведена оценка качества оказания медицинской помощи ФИО14
Комиссией установлены недостатки и нарушения в лечении больного ФИО14, допущенные заведующим 1-м отделением сосудистой хирургии ФИО1 и врачом отделения ФИО11, следующего характера:
1. при осмотре больного в отделении и оформлении осмотра в карте стационарного больного врачом ФИО11 нарушена «Инструкция по заполнению карты стационарного больного», утвержденная Главным врачом ГУ ГКБ № ФИО12 ДД.ММ.ГГГГ, что выразилось в следующем:
- не полностью собранном анамнезе, отсутствии указаний на сопутствующую патологию, в том числе гипертоническую болезнь, сахарный диабет, произведенном за месяц до поступления стенировании коронарных артерий, отсутствии указаний на постоянный прием лекарственных препаратов (гипотензивных, антиагрегантов);
- наличие в описании настоящего состояния больного недостоверных противоречащих друг другу параметров (в разделе сердечнососудистая система одновременно пульс 78 0 80 ударов в минуту);
- не полностью сформулированном диагнозе – отсутствие сопутствующих заболеваний;
2. вследствие вышеуказанных дефектов не выставлены показания к консультациям специалистов и дообследованию больного перед операцией (при сахарном диабете отсутствует консультация эндокринолога, не рассматривается необходимость инсулинотерапии или других способов коррекции гипергликемии, назначается общий стол, не контролируется сахар крови);
3. врачом ФИО11 нарушен п. 2 раздела II Должностной инструкции врача сердечнососудистого хирурга 1-го отделения сосудистой хирургии (ежедневно проводит обход больных, отмечает основные изменения в их состоянии….), что выразилось в отсутствии контроля в процессе нахождения больного в отделении артериального давления (отсутствуют в дневниках за 11 октября и 12 октября), сахара крови, показателей свертывающей системы (количества тромбоцитов, времени свертывания);
4. заведующим отделением нарушен п. 4 Раздела II Должностной инструкции заведующего 1-м отделением сосудистой хирургии …. – врача сердечнососудистого хирурга (отсутствие должного контроля за правильностью поставленных диагнозов, качеством проводимого лечения лечащим врачом ФИО11);
5. отсутствие указаний в первичном осмотре на произведенное стентирование коронарных артерий и связанного с этим приемом антиагреганта (Зилт), привело к отсутствию коррекции терапии – по инструкции к препарату Зилт должен быть отменен за 7 дней до операции. Если препарат был необходим в связи с ранее выполненным стентированием коронарных артерий, то неясно, почему он был отменен за 2 дня до операции. Не выполняется исследование наиболее простых и доступных показателей – количества тромбоцитов и времени кровотечения;
6. предоперационный эпикриз противоречит предшествующим данным карты стационарного больного (прежде всего в части сопутствующей патологии) и не обосновывает необходимость выполнения операции через месяц после стентирования коронарных артерий, возможность отмены антиагреганта, необходимость проведения профилактики тромбоэмболических осложнений;
8. протокол операции не отражает действительного хода вмешательства и из-за своей неполноценности делает невозможным анализ ошибок, допущенных в ее процессе, в частности:
не указано, проводилось пережатие аорты, бедренных или подвздошных артерий, а если проводилось, то как. Это важно, так как при различных методах возможны различные источники кровотечения и, соответственно, различные методы его остановки;
в протоколе операции не обоснована продолжительность вмешательства. Не ясно, почему хирург, не имеющий большого опыта в абдоминальной хирургии, не пригласил кого-либо из общих хирургов для помощи;
известно, что для установки назоинтестинального зонда приглашался хирург ФИО13, однако упоминания об этом нет. Также не указано, какой зонд применялся;
в протоколе не объяснена величина интероперационной кровопотери, не описаны источники кровотечения и методы его остановки;
нет указания на метод определения величины кровопотери. Имеется несоответствие между указанными в протоколе операции количестве перелитой эритроцитарной массы (800 мл.) и в непосредственно протоколах переливания эритроцитарной массы (670 мл);
11. при переводе больного после операции в РАО он не передан дежурной хирургической бригаде. Осмотрен ответственным хирургом только через 2,5 часа после развития осложнений.
Пункты 7, 9, 10, 12 заключения врачебной комиссии отражают нарушения, допущенные врачом анестезиологом – реаниматологом и не являются предметом рассмотрения данного дела.
При этом врачебной комиссией сделан вывод о том, что, поскольку пациент страдал тяжелой сочетанной патологией, недостатки в ведении пациента в причинной связи с наступлением летального исхода находится не могут, однако оказали непосредственное влияние на течение заболевания (л.д. 33-44).
Как пояснили представители ответчика в судебном заседании, указанные в протоколе врачебной комиссии недостатки и нарушения в лечении больного ФИО14 легли в основу принятия решения о наложении на истца ФИО1 дисциплинарного взыскания в виде выговора.
Между тем, суд, исследовав материалы дела и выслушав стороны, приходит к выводу о том, что отдельные нарушения и недостатки, отмеченные в вышеприведенном заключении врачебной комиссии необоснованно вменены в вину заведующему отделениям ФИО1
Так, истцу ФИО1 вменяется нарушение ведения медицинской документации, выразившееся в отсутствии в предоперационном эпикризе обоснования необходимости выполнения операции через месяц после стентирования коронарных артерий (п. 6 заключения комиссии).
Между тем, истец ФИО1 в судебном заседании пояснил, что необходимость проведения операции ФИО14 поверялась на конференции, где было представлено две карты больного, карта первичной госпитализации и текущая карта. График проведения операций, в том числе и ФИО14 также был утвержден.
Представитель ответчика ФИО7 в судебном заседании также подтвердила, что график операций был утвержден в установленном порядке, больной ФИО14 рассматривался как больной, которому рекомендована операция, на конференции, при этом конференция была вправе принять решение о том, что больному операция противопоказана. В случае с ФИО14 конференция противопоказаний к операции не выявила.
С учетом того, что операция больного ФИО14 была утверждена в графике операций в установленном порядке, необходимость проведения операции ФИО14 обсуждалась на конференции до проведения операции, членам конференции было известно о проведенном ранее стентировании, и противопоказаний к проведению операции выявлено не было, суд считает, что отсутствие предоперационном эпикризе обоснования необходимости выполнения операции через месяц после стентирования коронарных артерий не может расцениваться как нарушение ведения медицинской документации, повлиявшее на течение заболевания.
Указанные обстоятельства свидетельствуют о необоснованности включения указанного нарушения в обоснование наложения дисциплинарного взыскания.
Также ФИО1 в нарушение ведения медицинской документации, следовательно, и в обоснование наложения дисциплинарного взыскания, вменено неправильное ведение протокола операции.
Между тем, как пояснила в судебном заседании представитель ответчика ФИО7, регламента ведения протокола операции не существует, в данном случае какого-либо нормативно акта при ведении протокола операции ФИО1 нарушено не было. Метод пережатия аорты и метод определения кровопотери в протоколах операции отражается не всегда. Не указание данных методов повлияло на трудности в последующем анализе сложившейся ситуации.
При таких данных, с учетом отсутствия регламента ведения протокола операции, а также в отсутствие сложившейся практики по указанию методов пережатия аорты и определения кровопотери в протоколах операции, суд приходит к выводу о том, что вменение истцу ФИО15 в качестве нарушения неправильное ведение протокола операции, является необоснованным.
Вывод врачебной комиссии о том, что больной после операции при переводе в РАО не был передан дежурной хирургической бригаде (п. 11 заключения комиссии), не содержит ссылок на порядок оформления процедуры перевода больного в РАО, что лишает суд возможности проверить обоснованность вменения истцу данного нарушения.
Как усматривается из копии медицинской карты стационарного больного ФИО14, операция, проводимая истцом ФИО1 окончена в 17 часов 30 минут ДД.ММ.ГГГГ. В тот же день, ДД.ММ.ГГГГ в 19 часов 30 минут больной ФИО14 находился в РАО, где был осмотрен хирургом ФИО13 и реаниматологом ФИО9
Таким образом, факт перевода больного ФИО14 в РАО подтверждается документально и являются доказанным.
В ходе судебного заседания доказательств нарушения установленного порядка оформления процедуры перевода больного в РАО ответчиком не доказан.
В остальной части выводы врачебной комиссии о нарушении оформления медицинской документации являются обоснованными, поскольку содержат конкретные ссылки на нарушение «Инструкции по заполнению медицинской документации» (л.д. 86-99).
Довод истца о том, что указанные в заключении недочеты были устранены в предоперационном эпикризе являются не состоятельными, поскольку, как усматривается из копии медицинской карты стационарного больного ФИО14, ФИО1 проводил первичный осмотр ФИО16 ДД.ММ.ГГГГ, то есть в день госпитализации, и уже в тот день, как заведующий отделением, должен был принять меры к устранению недостатков ведения документации.
Довод истца ФИО1 о том, что контроль ведения медицинской документации является его правом, а не обязанностью, также является несостоятельным.
Так, в соответствии с разделом I Должностной инструкции заведующего 1-м отделением сосудистой хирургии – врача – сердечно – сосудистого хирурга, заведующий отделением относится к категории руководителей и осуществляет руководство работой медицинского персонала вверенного ему отделения; в своей работе руководствуется официальными документами по выполняемому разделу работы, приказами и распоряжениями вышестоящих органов и должностных лиц, инструкцией (л.д. 82-85).
В соответствии с п. 4 раздела II Инструкции, заведующий отделением обязан осуществлять контроль за работой врачей отделения, в том числе, за правильностью поставленных диагнозов, качеством проводимого лечения.
В силу требований пункта 8 раздела III Инструкции, заведующий отделения вправе проверять правильность ведения и оформления медицинской документации врачами отделения.
В соответствии с Единым квалификационным справочником должностей руководителей, специалистов и служащих, утвержденным Приказом Министерства здравоохранения и социального развития РФ от 23 июля 2010 г. № 541н, в должностные обязанности заведующего структурным подразделением, в том числе отделением, врач – специалист, осуществляет контроль за работой персонала структурного подразделения, качеством проводимого лечения, за соблюдением стандартов медицинской помощи при выполнении медицинским персоналом перечня работ и услуг для диагностики заболевания, оценки состояния больного и клинической ситуации, для лечения заболевания, состояния больного, клинической ситуации в соответствии со стандартом медицинской помощи; …… осуществляет контроль за качеством ведения медицинской документации.
При этом довод истца о том, что он не был ознакомлен с Приказом № 541н, является не состоятельным, так как данный приказ является нормативным актом и официально опубликован в № 217 «Российской газеты» от 27 сентября 2010 г.
Между тем, основанием для издания приказа об объявлении ФИО1 дисциплинарного взыскания в виде выговора явился протокол заседания врачебной комиссии от ДД.ММ.ГГГГ в целом.
Однако, судом установлено, что вменение ФИО1 нарушений, выразившихся в отсутствии в предоперационном эпикризе обоснования необходимости выполнения операции через месяц после стентирования коронарных артерий, неправильном ведении протокола операции, не передаче больного при переводе в РАО дежурной хирургической бригаде, является необоснованным по основаниям, изложенным выше.
Кроме того, довод представителем ответчика о том, что выбор вида дисциплинарного взыскания определялся тяжестью последствий выявленных нарушений, а именно смертью пациента, является не состоятельным, поскольку, как установлено заключением врачебной комиссии и подтверждено представителями ответчика в судебном заседании, недостатки в ведении пациента в причинной связи с наступлением летального исхода находиться не могут.
Таким образом, судом установлено, что допущенные нарушения в ведении медицинской документации не повлекли за собой последствий в виде смерти пациента.
При таких данных наложение дисциплинарного взыскания в виде выговора является несоразмерным тяжести совершенного проступка.
В соответствии с п. 53 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации» обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно и дисциплинарной, ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.
В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен, а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
Как установлено в судебном заседании, истец не имел ранее дисциплинарных взысканий.
Более того, как пояснила представитель ответчика ФИО7, ФИО1 зарекомендовал себя как наиболее грамотный специалист, хороший руководитель, каких-либо обоснованных претензий в адрес ФИО1 не поступало.
С учетом установленных судом обстоятельств суд приходит к выводу о том, что при наложении на ФИО1 дисциплинарного взыскания в виде выговора со стороны работодателя не был соблюден принципы соразмерности тяжести проступка и наказания, а также не учтены предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
При таких данных наложение на истца дисциплинарного взыскания в виде выговора является не адекватной мерой и не может быть признано законным и обоснованным, в связи с чем исковые требования подлежат удовлетворению.
При этом суд не может согласиться с доводами представителей ответчика о том, что трудовое законодательство не различает по тяжести виды дисциплинарных взысканий в виде замечания и выговора, а также, что определение вида взыскания является правом работодателя.
Действительно, определение вида взыскания является правом работодателя, однако реализация данного права обуславливается обязанностью работодателя при определении вида взыскания учитывать тяжесть проступка работника, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника и его отношение к труду.
Учитывая требования статьи 192 ТК РФ, а также общий смысл трудового законодательства, дисциплинарные взыскания в виде замечания и выговора не являются по своей сути равными, что, в свою очередь, обуславливает право работодателя избирать вид дисциплинарного взыскания.
В соответствии со ст. 100 ГПК РФ стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.
В подтверждение требования о взыскании расходов на оплату услуг представителя истцом представлена копия соглашения об оказании юридической помощи, предметом которого является составление искового заявления, а также представление интересов истца адвокатом ФИО4 по трудовому спору в Измайловском районном суде г. Москвы, а также квитанция об оплате 30 000 рублей (л.д. 69-70).
Определяя размер подлежащих взысканию в пользу истца расходов на услуги представителя, суд исходит из сложности дела, количества судебных заседаний, в связи с чем, исходя из требований разумности, считает возможным взыскать в пользу истца 10 000 рублей.
На основании ст. 103 ГПК РФ с ответчика также подлежит взысканию государственная пошлина, от уплаты которой был освобожден истец при подаче иска, в размере 200 рублей.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194 - 199 ГПК РФ,
РЕШИЛ:
исковые требования ФИО1 удовлетворить.
Признать незаконным приказ №-к от ДД.ММ.ГГГГ в части наложения на ФИО1 дисциплинарного взыскания в виде выговора, и подлежащим отмене.
Взыскать с Городской клинической больницы № в пользу ФИО1 в счет возмещения судебных расходов 10 000 (десять тысяч) рублей.
Взыскать с Городской клинической больницы № в доход государства государственную пошлину в размере 200 (двухсот) рублей.
Решение может быть обжаловано в Московский городской суд в течение 10 дней со дня принятия решения в окончательной форме через Измайловский районный суд г. Москвы.
Судья Ю.А. Смирнова