Решение

Именем Российской Федерации

29 июня 2011 года г. Москва

Измайловский районный суд г. Москвы в составе председательствующего судьи Смирновой Ю.А.,

с участием истца Алёшина В.П.,

представителя ответчика Лашиной Ю.Р.,

представителя третьего лица Русакова И.А.,

при секретаре Дагуеве А.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело № 2-1981/11 по иску Алёшина <данные изъяты> к Федеральному государственному унитарному предприятию «<данные изъяты>» о защите авторских прав и по встречному иску Федерального государственного унитарного предприятия «<данные изъяты>» к Алёшину <данные изъяты> о признании недействительными патентов на изобретения, признании патентообладателем,

УСТАНОВИЛ:

истец обратился в суд с указанным иском, ссылаясь на то, что работает во ФГУП «<данные изъяты>», куда им был передан патент на «<данные изъяты>» № от ДД.ММ.ГГГГ, который внедрен в производство. В нарушение
ст. 1346 ГК РФ ответчик не выплатил истцу поощрительное вознаграждение. На основании п. 5 ст. 32 Закона РФ от ДД.ММ.ГГГГ № «Об изобретениях в СССР», по мнению истца ему положено поощрительное вознаграждение в размере не менее средней заработной платы истца, которая составляет <данные изъяты> руб. В соответствии с Постановлением Правительства Совета Министров РФ № 822 от 14 августа 1993 года истцу также полагается, по его мнению, выплата пени в размере 0,04% за каждый день просрочки от суммы, причитающееся к выплате. На момент подачи иска просрочка составляла 200 дней, следовательно, размер вознаграждения составляет <данные изъяты> рублей. В соответствии с публикацией в газете «<данные изъяты>» № (199) за апрель 2009 года ответчик объявил конкурс на технологию выщелачивания керамических стержней из литых деталей, приз составил <данные изъяты> рублей. Технология <данные изъяты>, изготовленная истцом в рамках данного конкурса, работает, положительно показала себя при опытных испытаниях в цехе №, который изготовил установку <данные изъяты>, после чего установка была передана в цех № для постоянной эксплуатации. Поскольку технология истца и его конструктивное решение внедрены, из новизна защищена двумя патентами на изобретения, истец просит взыскать с ответчика призовую сумму. Также ответчиком нарушены права истца в отношении двух изобретений, которые используются ответчиком, не имея лицензии: «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>». На данные изобретения ответчик не является потентообладателем. Каждую из лицензий истец оценивает в <данные изъяты> рублей. Кроме того, истцу причинены нравственные и моральные страдания действиями ответчика. На основании изложенного истец просил взыскать с ответчика поощрительное вознаграждение за «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> руб., пени за просрочку выплаты поощрительного вознаграждения в размере <данные изъяты> руб. (в редакции уточненного заявления (л.д. 91), призовое вознаграждение за участие в конкурсе в размере <данные изъяты> рублей, стоимость лицензии на «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> руб., стоимость лицензии на «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> рублей, в счет компенсации морального вреда <данные изъяты> рублей, а также штраф на основании п. 1 ст. 7.12 КоАП РФ (л.д. 59).

Ответчик ФГУП «<данные изъяты>») предъявил встречный иск к АлёшинуВ.П., обоснованный тем, что Алёшин В.П. нарушил право работодателя на получение патента на служебные изобретения. Изобретение по патенту № «<данные изъяты>» и изобретение по патенту № «<данные изъяты>» являются тематикой предприятия и, в частности, структурного подразделения ОГК-2, по которым производились работы в указанном подразделении. Алёшин В.П. в нарушение действующего законодательства не уведомил работодателя о созданном им результате интеллектуальной деятельности в связи с выполнением им трудовых функций, подал заявку на получение патента на свое имя, нарушив право предприятия на получение патента. В связи с изложенным истец по встречному иску просил признать действие патентов № и № недействительными в части указания в них в качестве петентообладателя лица, не являющегося таковым, а также признать ФГУП «<данные изъяты>» надлежащим и единственным патентообладателем по указанным патентам.

Истец Алёшин В.П. в судебном заседании исковые требования поддержал в полном объеме по доводам искового заявления. В удовлетворении встречного иска просил отказать, ссылаясь на то, что изобретения, на которые он получил патент, были созданы им в связи с участием в конкурсе и не в рамках служебной деятельности. Поскольку он уведомил руководство о своем участии в конкурсе и наличии у него изобретения, он был включен в план работы отдела.

Представитель ответчика по доверенности Лашина Ю.Р. в судебном заседании исковые требования признала частично, а именно в части обязанности выплатить поощрительное вознаграждение за получение патента на полезную модель «Патрон для машинных метчиков» в размере не менее среднего заработка работника предприятия, который составляет 32349 руб. В остальной части иска просила отказать по доводам отзыва на исковое заявление. Встречный иск поддержала в полном объеме.

Представитель третьего лица Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам, по доверенности Русаков И.А. представил письменный отзыв на встречное исковое заявление, которое поддержал в полном объеме в судебном заседании.

Выслушав участников процесса, свидетеля, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к выводу о частичном удовлетворении исковых требований по следующим основаниям.

В судебном заседании установлено, что истец Алёшин В.П. работает в ФГУП «<данные изъяты>») с ДД.ММ.ГГГГ по настоящее время в должности ведущего конструктора, что подтверждается справкой работодателя (л.д. 122), приказом о приеме на работу (л.д. 123), трудовым договором (л.д. 64-65).

ФГУП «<данные изъяты>» получен патент № на полезную модель «<данные изъяты>», автором которой является Алёшин В.П. (л.д. 16).

В соответствии со ст. ч. 4 ст. 1370 ГК РФ, если работодатель получит патент на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец, либо примет решение о сохранении информации о таких изобретении, полезной модели или промышленном образце в тайне и сообщит об этом работнику, либо передаст право на получение патента другому лицу, либо не получит патент по поданной им заявке по зависящим от него причинам, работник имеет право на вознаграждение. Размер вознаграждения, условия и порядок его выплаты работодателем определяются договором между ним и работником, а в случае спора - судом.

В соответствии с п. 5.2 Положения о порядке и сроках выплаты авторского вознаграждения за создание и использование объектов промышленной собственности, авторского права и рационализаторских предложений», утвержденного Приказом Генерального директора от 25 апреля 2001 года № 205, автору служебного изобретения, полезной модели, промышленного образца, объекта авторского права и рационализаторского предложения выплачивается поощрительное вознаграждение в месячный срок с даты получения охранного документа или даты создания объекта авторского права (независимо от количества соавторов) в размере не менее среднемесячного заработка работника предприятия.

В судебном заседании представитель ответчика не оспаривала факт не выплаты истцу поощрительного вознаграждения.

С учетом изложенного, суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований Алёшина В.П. и взыскании в его пользу поощрительного вознаграждения за получение патента на полезную модель «<данные изъяты>» в размере в размере среднемесячного заработка работника предприятия, который составляет, согласно справки, <данные изъяты> рублей (л.д. 75).

Суд не может согласиться с доводом истца о его праве на получение пени за просрочку выплаты поощрительного вознаграждения по следующим основаниям.

Так, действительно, Законом СССР от 31 мая 1991 года № 2213-1 «Об изобретениях в СССР» в статье 33 предусмотрено, что за несвоевременную выплату вознаграждения патентообладатель, виновный в этом, уплачивает автору за каждый день просрочки пеню в размере 0,04 процента суммы, причитающейся к выплате.

При этом, названный закон не предусматривал такого понятия, как полезная модель.

Постановлением Совета Министров – Правительства Российской Федерации от 14 августа 1993 г. № 822 «О порядке применения на территории Российской Федерации некоторых положений законодательства бывшего СССР об изобретениях и промышленных образцах» в пункте 1 установлено, что положения статьи 29, пунктов 1, 3 и 5 статьи 32, статей 33 и 34 Закона СССР «Об изобретениях в СССР», пункта 3 статьи 21, пунктов 1 и 3 статьи 22 и статьи 23 Закона СССР «О промышленных образцах» по вопросам льгот и материального стимулирования применяются в отношении изобретений и промышленных образцов, охраняемых патентами, действующими на территории Российской Федерации.

Данная позиция также отражена в Информационном письме Российского агентства по патентам и товарным знакам от 10 декабря 1997 года № 1 «О порядке выплаты вознаграждения за использование изобретений, промышленных образцов, полезных моделей и рационализаторских предложений» которым разъяснено, что вознаграждение за изобретение, а также за промышленный образец должно выплачиваться автору не позднее трех месяцев после истечения каждого года, в котором использовалось изобретение или промышленный образец, и не позднее трех месяцев после получения выручки от продажи лицензии. За несвоевременную выплату вознаграждения каждый патентообладатель, виновный в этом, уплачивает автору за каждый день просрочки пеню в размере 0,04 процента суммы, причитающейся к выплате.

Таким образом, нормы ст. 33 Закона СССР от 31 мая 1991 года № 2213-1 «Об изобретениях в СССР» к спорным правоотношениям применены быть не могут.

Часть IV ГК РФ, относящая полезные модели к результатам интеллектуальной деятельности, которым предоставляется правовая охрана, не содержит положений о выплате автору полезной модели пени за просрочку выплаты поощрительного вознаграждения.

С учетом изложенного в удовлетворении иска в части взыскании пени за просрочку выплаты поощрительного вознаграждения следует отказать.

Довод истца об участии в конкурсе не нашел своего подтверждения в судебном заседании.

Так, действительно, в газете «<данные изъяты>» № (199) апрель 2009 года опубликована статься в рубрике «Внимание Конкурс!» под названием «Разработка технологии удаления керамических стержней из охлаждаемых лопаток газотурбинных двигателей» (л.д. 18-19).

Как пояснил истец, в связи с данным объявлением он обратился к главному металлургу ФИО6, который сообщил, что конкурса не будет и иных участников нет, в связи с чем заявку на участие в конкурсе истец не подавал.

В соответствии со ст. 1057 ГК РФ лицо, объявившее публично о выплате денежного вознаграждения или выдаче иной награды (о выплате награды) за лучшее выполнение работы или достижение иных результатов (публичный конкурс), должно выплатить (выдать) обусловленную награду тому, кто в соответствии с условиями проведения конкурса признан его победителем.

При этом частью 4 ст. 1057 ГК РФ установлено, что объявление о публичном конкурсе должно содержать по крайней мере условия, предусматривающие существо задания, критерии и порядок оценки результатов работы или иных достижений, место, срок и порядок их представления, размер и форму награды, а также порядок и сроки объявления результатов конкурса, то есть существенные условия конкурса.

Объявление в газете «<данные изъяты>» содержит лишь требования к работе, срок проведения конкурса и размер награды.

Между тем, объяснение в нарушение ч. 4 ст. 1057 ГК РФ не содержит критериев и порядка оценки результатов работы, места, срока и порядка представления работ, а также порядка и сроков объявления результатов конкурса, что свидетельствует о несоблюдении существенных условий организации публичного конкурса.

С учетом того, что Алёшин В.П. заявку на участие в конкурсе не подавал, был уведомлен о том, что конкурс не состоится, а объявление о конкурсе осуществлено без соблюдения существенных условий, установленных законом для организации публичного конкурса, суд приходит к выводу о том, что технология удаления керамических стержней из охлаждаемых лопаток создана истцом не в связи с участием в конкурсе, в связи с чем в удовлетворении иска о взыскании награды на победу в конкурсе следует отказать.

Не подлежат удовлетворению и требования истца о взыскании стоимости лицензии на «<данные изъяты>» и на «<данные изъяты>», поскольку данные изобретения суд признает служебными изобретениями.

Судом установлено, что Алёшин В.П. указан в качестве петентообладателя и автора в соответствии с патентом № на изобретение «<данные изъяты>», приоритет изобретения ДД.ММ.ГГГГ, а также в соответствии с патентом № на изобретение «<данные изъяты>», приоритет изобретения ДД.ММ.ГГГГ (л.д. 23, 28, 89,90).

Так, в соответствии с трудовым договором истец обязан участвовать в рационализаторской и изобретательской деятельности, относящейся к сфере деятельности предприятия; не заниматься частной деятельностью на предприятии (л.д. 64 об.).

В соответствии с требованиями Должностной инструкции ведущего инженера – конструктора ОГК-2, должность которого занимает истец, основной задачей ведущего инженера – конструктора является разработка и руководство разработкой конструкторской документации на технологическое и испытательное оборудование, непродовольственные товары народного потребления (п. 1.1), ведущий инженер конструктор обязан выполнять только порученные работы с соблюдением требований охраны труда, экологической, пожарной и промышленной безопасности (п. 2.18) (л.д. 96-99).

В соответствии со ст. 1370 ГК РФ изобретение, полезная модель или промышленный образец, созданные работником в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя, признаются соответственно служебным изобретением, служебной полезной моделью или служебным промышленным образцом.

ДД.ММ.ГГГГ главным механиком ФИО7 и начальником ОГК-2 ФИО8 на имя заместителя главного инженера подана служебная записка
№ в которой ставился вопрос о выдаче технического задания с указанием технологических режимов, технических параметров и условий закрепления <данные изъяты> в связи с поручением генерального директора о необходимости оборудования установки <данные изъяты> в цехах № и № (л.д. 127).

ДД.ММ.ГГГГ на основании служебной записки № заместителем главного инженера и главным металлургом выдано техническое задание №, утвержденное ДД.ММ.ГГГГ на проектирование и изготовление технологического оборудования для удаления керамических стержней из лопаток турбины в щелочной среде (л.д. 124).

ДД.ММ.ГГГГ начальником ОГК-2 составлен план работы отдела на май 2009 года, куда в п. 12 включена разработка КД установки <данные изъяты>, исполнитель – начальник КБ Сухов (л.д. 113-115).

ДД.ММ.ГГГГ начальником КБ ФИО10 составлен план на май 2009 года, утвержденный ДД.ММ.ГГГГ, в который в п. 8 включено проектирование установки <данные изъяты>, исполнитель – Алёшин В.П., срок 29 мая, шифр №. (л.д. 127).

В свою очередь, КД на <данные изъяты> ДД.ММ.ГГГГ включена в план работы ОГК-2 на июль 2009 года, исполнитель – начальник КБ ФИО13. Согласно отметки об исполнении данная работа выполнена, предоставлен чертеж № (л.д. 116-118).

Как усматривается из фрагмента копии чертежа, оригинал которого был исследован в судебном заседании, чертеж на установку выщелачивания барабанного типа ультразвуковую имеет номер №, в качестве разработчика указан Алёшин В.П. (л.д. 125-126).

В соответствии с актом о приеме – передаче объекта основных средств № от ДД.ММ.ГГГГ, представленным истцом, установка <данные изъяты> изготовлена в цехе № ДД.ММ.ГГГГ, введена в эксплуатацию ДД.ММ.ГГГГ, изготовлена на основании чертежа № (л.д. 32-34).

При этом, как усматривается из служебной записки начальника цеха № ФИО9 с приложением (л.д. 108-111), разработчиком чертежа конструкторской документации № на установку <данные изъяты> является КБ СтО ОГК-2. Служебная записка об открытии заказа на изготовление установки выщелачивания барабанного типа ультразвуковой была направлена цехом №. Устройство удаления керамического материала из отливок по патенту Алёшина В.П. № цехом № не изготавливалось.

Из карты учета работы конструкторов в отношении Алёшина В.П. за апрель, май 2009 года усматривается, что Алёшин В.П. в рамках трудовой деятельности в период с ДД.ММ.ГГГГ занимался изучением технологической и патентной документации по выщелачиванию, разработкой технического предложения установки <данные изъяты>, проектированием установки <данные изъяты> (документ №), проектированием <данные изъяты> (документ №), а в период мая 2009 года – установка <данные изъяты> (л.д. 119-120).

Данные карты заполнены Алёшиным В.П. лично.

При этом ДД.ММ.ГГГГ Алёшиным В.П. была подготовлена служебная записка за подписью начальника КБ СтО ОГК-2 ФИО10, то есть своего непосредственного руководителя, на имя начальника патентно – лицензионного отдела патенты с переводом на русский язык на способы извлечения <данные изъяты> (л.д. 112), сто не оспаривалось истцом в судебном заседании.

Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля начальник КБ СтО ОГК-2 ФИО10 показал, что на совещании главного металлурга в марте 2009 года принято решение установить новую установку <данные изъяты>, выдано техническое задание, составлен план работы отдела. Им (Суховым) в марте 2009 года данное решение было озвучено Алёшину и дано устное задание на подготовку документации, в связи с чем Алёшин ДД.ММ.ГГГГ подготовил служебную записку в патентный отдел на получение перевода патентов на аналогичные способы выщелачивания, ездил в Роспатент, где также изучал патентную документацию по данной тематике. Также пояснил, что установка <данные изъяты> является служебным изобретением, авторство Алёшина В.П. не оспаривается. Если бы разработка установки и способа <данные изъяты> не были связаны со служебной деятельностью Алёшина В.П. и разработкой предприятия, то он (Сухов) не подписал бы служебную записку, подготовленную Алёшиным, на получение перевода патентов на аналоги.

Оценивая приведенные выше доказательства, суд находит их относимыми, допустимыми и достаточными для разрешения дела, поскольку данные доказательства являются последовательными, взаимно дополняют друг друга и согласованно свидетельствуют о том, что установка <данные изъяты> и способ и устройство <данные изъяты> созданы Алёшиным В.П. в связи со служебной деятельностью в рамках тематики предприятия в соответствии с техническим заданием.

При этом суд учитывает, что дата выдачи технического задания – ДД.ММ.ГГГГ и дата начала фактического выполнения Алёшиным В.П. технического задания – ДД.ММ.ГГГГ предшествуют датам приоритета изобретений по патентам
№ (ДД.ММ.ГГГГ) и № (ДД.ММ.ГГГГ).

Кроме того, с учетом запрета, установленного трудовым договором, на занятие частной деятельностью на предприятии и обязанностью, предусмотренной должностной инструкцией, выполнять работы только по заданию работодателя, довод истца о том, что он в рабочее время в условиях и за счет средств предприятия создавал изобретения, не связанные со служебной деятельностью, является не состоятельным.

В соответствии со ст. 56 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается в обоснование своих требований или возражений.

Истцом Алёшиным В.П. доказательств создания изобретений «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» вне рамок служебной деятельности до утверждения технического задания суду не предоставлено.

В соответствии с ч. 3 ст. 1370 ГК РФ исключительное право на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец и право на получение патента принадлежат работодателю, если трудовым или иным договором между работником и работодателем не предусмотрено иное.

Доказательств наличия какого-либо соглашения с работодателем о принадлежности исключительного права на служебное изобретение, отличного об общего правила, предусмотренного ч. 3 ст. 1370 ГК РФ, истцом не предоставлено.

В силу требований ч. 4 ст. 1370 ГК РФ при отсутствии в договоре между работодателем и работником соглашения об ином (пункт 3 настоящей статьи) работник должен письменно уведомить работодателя о создании в связи с выполнением своих трудовых обязанностей или конкретного задания работодателя такого результата, в отношении которого возможна правовая охрана.

Если работодатель в течение четырех месяцев со дня уведомления его работником не подаст заявку на выдачу патента на соответствующие служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности, не передаст право на получение патента на служебное изобретение, служебную полезную модель или служебный промышленный образец другому лицу или не сообщит работнику о сохранении информации о соответствующем результате интеллектуальной деятельности в тайне, право на получение патента на такие изобретение, полезную модель или промышленный образец принадлежит работнику.

Доказательств письменного уведомления работодателя о создании в связи с выполнением своих трудовых обязанностей результата задания, в отношении которого возможна правовая охрана, истцом также не предоставлено.

С учетом изложенного у Алёшина В.П. не возникло право по подачу заявок и получение патента на служебные изобретения, в связи с чем получение патентов
№ и № нарушает исключительное право ФГУП «<данные изъяты>» на служебные изобретения.

В соответствии со ст. 1398 ГК РФ патент на изобретение может быть в течение срока его действия признан недействительным полностью или частично в случае выдачи патента с указанием в нем в качестве автора или патентообладателя лица, не являющегося таковым в соответствии с настоящим Кодексом, или без указания в патенте в качестве автора или патентообладателя лица, являющегося таковым в соответствии с настоящим Кодексом.

Патент на изобретение, полезную модель или промышленный образец признается недействительным полностью или частично на основании решения федерального органа исполнительной власти по интеллектуальной собственности, принятого в соответствии с пунктами 2 и 3 статьи 1248 настоящего Кодекса, или вступившего в законную силу решения суда.

В случае признания патента недействительным частично на изобретение, полезную модель или промышленный образец выдается новый патент.

Поскольку у Алёшина В.П. права на получение патентов на служебные изобретения отсутствовало, в патентах № и № в качестве правообладателя указано лицо, не являющееся таковым.

С учетом установленных судом обстоятельств, а также приведенных норм закона суд приходит к выводу об удовлетворении исковых требований ФГУП «<данные изъяты>» путем признания недействительными патентов № и № в части указания в них патентообладателя – Алёшина В.П., а также признания ФГУП «<данные изъяты>» патентообладателем в отношении служебных изобретений.

В соответствии со ст. 151 ГК РФ если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

При этом, в соответствии со ст. 150 ГК РФ к нематериальным благам закон относит, помимо прочего, право авторства.

Поскольку судом установлено, что ответчиком – ФГУП «<данные изъяты>», нарушено право истца на получение поощрительного вознаграждения за получение патента на полезную модель «<данные изъяты>», имеются законные основания для денежной компенсации причиненного такими действиями морального вреда.

При этом суд доверяет доводам истца о том, что ввиду неправомерных действий ответчика он испытывал нравственные страдания, поскольку создавая результат интеллектуальной деятельности он рассчитывал на предусмотренное законом вознаграждение, однако был лишен такой возможности, что вынудило его защищать нарушенное право в судебном порядке.

Определяя размер денежной компенсации морального вреда, суд исходит из следующего.

Заявляя требование о компенсации морального вреда, истец мотивирует их неправомерными действиями ответчика как по невыплате поощрительного вознаграждения, так и не выплатой призового вознаграждения и стоимости лицензий.

Однако, право истца в части призового вознаграждения и стоимости лицензий судом не установлено, следовательно, действия ответчика не могут быть признаны неправомерными и не влекут за собой обязанности компенсации морального вреда.

С учетом изложенного, а также требований разумности и справедливости, длительности нарушенного права, а следовательно и нравственных страданий истца, суд приходит к выводу о частичном удовлетворении требований о компенсации морального вреда и полагает возможным взыскать в пользу истца в счет компенсации морального вреда <данные изъяты> рублей.

В соответствии со ст. 98 ГПК РФ с ответчика в пользу истца Алёшина В.П. подлежит взысканию уплаченная при подаче иска государственная пошлина.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 194-199 ГПК РФ,

РЕШИЛ:

исковые требования Алёшина <данные изъяты> удовлетворить частично.

Взыскать с Федерального государственного унитарного предприятия «<данные изъяты>» в пользу Алёшина <данные изъяты> поощрительное вознаграждение за получение патента № на полезную модель «<данные изъяты>» в размере <данные изъяты> рублей, в счет компенсации морального вреда <данные изъяты> рублей, в счет возмещения судебных расходов <данные изъяты>) рублей, а всего <данные изъяты>) рублей.

В остальной части иска отказать.

Исковые требования к Федерального государственного унитарного предприятия «<данные изъяты> удовлетворить.

Признать частично недействительным патент на изобретение № «<данные изъяты>» и патент на изобретение № «<данные изъяты>» в части указания на правообладателя – Алёшина <данные изъяты>.

Признать Федеральное государственное унитарное предприятие «<данные изъяты>» правообладателем по указанным патентам.

Решение может быть обжаловано в Московский городской суд в течение 10 дней со дня принятия решения в окончательной форме через Измайловский районный суд
г. Москвы.

Судья Ю.А. Смирнова