<данные изъяты> <данные изъяты> <данные изъяты> Дело № 2-115/2012 ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ п. Ивня Белгородской области 26 июня 2012 года Ивнянский районный суд Белгородской области в составе: председательствующего судьи Шапилова А.Ф., при секретаре Струковой Г.Н., с участием: истицы Николаенко С.М. и ее представителя Голевой И.А., ответчицы Гримовой Т.М., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Николаенко С.М. к Гримовой Т.М. о признании недействительным договора дарения квартиры и применении последствий недействительности сделки, УСТАНОВИЛ: Истица Николаенко С.М., ответчица Гримова Т.М. и умершая М.В.М. являются родными сестрами. По договору дарения от 03 сентября 2010 года М.В.М. (даритель) безвозмездно передала ответчице Гримовой Т.М. (одаряемой) в собственность квартиру, расположенную по адресу: (указано). 03 февраля 2012 года М.В.М. умерла. Истица полагает, что данная сделка является мнимой, совершенной лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, в силу чего, по ее мнению, является ничтожной. Дело инициировано иском Николаенко С.М. В своих первоначальных требованиях она просила признать сделку дарения недействительной в силу ее мнимости, сославшись на то, что данная сделка не породила никаких правовых последствий, даритель не имел иного жилья кроме спорного, после совершения сделки дарения лицевой счет жилого помещения на нового собственника не переоформлялся, даритель не снимался с регистрационного учета по указанному адресу и за свой счет оплачивал жилищно-коммунальные услуги. Кроме того, тот факт, что ответчица сделала в спорной квартире ремонт лишь после смерти дарителя, по мнению истицы, дополнительно свидетельствует о мнимости сделки. В судебном заседании истица и ее представитель поддержали заявленные требования в полном объеме, добавив в качестве дополнительного основания признания сделки недействительной неспособность дарителя в момент совершения сделки понимать значение своих действий и руководить ими, ссылаясь на то, что М.В.М. с рождения являлась глухонемой, нигде не обучалась, в силу чего была неграмотной, не имела навыков письма и речи, в том числе специальных. Ответчица иск не признала, сославшись на то, что в момент совершения спорной сделки дарения волеизъявление ее сторон соответствовало их подлинной воле, направленной на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения и прекращения соответствующих гражданских прав и обязанностей. Сделка дарения исполнена в полном объеме, она совершила действия, направленные на принятие дара, на реализацию права собственности которое зарегистрировано в установленном законом порядке. В момент совершения спорной сделки даритель М.В.М. была способна понимать значение своих действий и руководить ими, поскольку частично слышала и могла общаться с окружающими отдельными словами, мимикой и жестами, которые были понятны для родственников. Исследовав в судебном заседании обстоятельства по представленным сторонами доказательствам, суд признает исковые требования Николаенко С.М. не обоснованными и не подлежащими удовлетворению. Судом установлено, что истица Николаенко С.М., ответчица Гримова Т.М. и умершая М.В.М. являются родными сестрами. Данный факт не оспаривается сторонами и подтверждается представленной истицей выпиской из лицевого счета № 772 похозяйственной книги № 13 за 1961-1963 годы, выданной 22 мая 2012 года администрацией п. Ивня Ивнянского района Белгородской области. По договору приватизации жилого помещения от 15 июня 1993 года спорная квартира принадлежала на праве собственности М.В.М. (л.д. 2) и по договору дарения от 03 сентября 2010 года была безвозмездно передана в собственность ответчице Гримовой Т.М. (одаряемой). Представленный ответчицей договор дарения заключен в простой письменной форме, по форме и содержанию соответствует требованиям ст.ст. 572 и 574 ГК РФ, подписан сторонами. В соответствии с условиями договора ответчица приняла в дар от дарителя вышеуказанную квартиру (п. 5 договора), оставив за дарителем право пользования и проживания в данном жилом помещении (п. 3 договора). Факт передачи квартиры подтверждается представленным ответчицей передаточным актом от 03 сентября 2010 года, согласно которому каждая из сторон по договору подтверждает выполнение ими обязательств и отсутствие друг к другу претензий по существу договора. При подписании договора даритель подтвердил, что он не лишен дееспособности, не состоит под опекой и попечительством, не страдает заболеваниями, препятствующими осознать суть договора, а также отсутствуют обстоятельства, вынуждающие совершить данный договор на крайне невыгодных для себя условиях (п. 10 договора). В соответствии с п. 12 договора предусмотрено, что одаряемый приобретает право собственности на указанную квартиру с момента государственной регистрации перехода права собственности в установленном порядке. Сделка дарения и переход права собственности от дарителя к ответчице (одаряемой), а также право собственности ответчицы на спорную квартиру зарегистрированы в едином государственном реестре органом, осуществляющем государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 03 мая 2012 года (л.д. 6) и представленным ответчицей свидетельством о государственной регистрации права собственности серии (указано) № (указано) от 14 сентября 2010 года. Михайлова В.М. лично представила документы на государственную регистрацию перехода права собственности на спорную квартиру к Гримовой Т.М., о чем свидетельствует представленная ответчицей расписка Ивнянского отдела УФРС в получении документов от 03 сентября 2010 года с подписью дарителя. 03 февраля 2012 года М.В.М. умерла (л.д. 15). Ответчица за счет личных средств умершей организовала и оплатила ее погребение, ритуальные принадлежности и поминальный обед, а также изготовление и установку оградки на могиле, что подтверждается объяснениями ответчицы и представленными ею квитанциями-договорами от 03 февраля, 11 и 30 мая 2012 года, заключенными с ООО «Контакт» п. Ивня Ивнянского района Белгородской области. Согласно представленной ответчицей справки серии МСЭ-014 № 248932 от 22 мая 2002 года, выданной органом государственной службы медико-социальной экспертизы, М.В.М. являлась инвалидом первой группы по общему заболеванию бессрочно. После заключения договора дарения и до своей смерти М.В.М. была зарегистрирована в спорной квартире, но фактически проживала у ответчицы, которая осуществляла за ней постоянный уход. С момента государственной регистрации права собственности ответчицы на спорную квартиру и до настоящего времени поквартирная карточка и лицевые счета на оказание жилищно-коммунальных услуг оформлены на прежнего собственника, но с указанного времени ответчица за свой счет несет бремя расходов по содержанию недвижимости, что подтверждается объяснениями ответчицы, а также поквартирной карточкой и лицевыми счетами на оказание жилищно-коммунальных услуг, из которых следует, что оказанные услуги оплачены по апрель 2012 года включительно, тогда как М.В.М. умерла в феврале того же года и не могла после своей смерти нести расходы по содержанию жилья (л.д. 9-13), справками ОАО «Белгородская сбытовая компания» и ООО «Газпром межрегионгаз Белгород» об отсутствии задолженности за абонентом М.В.М. по оплате оказанных услуг электро- и газоснабжения (л.д. 19-20). В марте 2012 года ответчица за свой счет приобрела и установила в спорной квартире металлическую входную дверь, произвела замену водяных труб, сантехники и газовой колонки, что подтверждается представленными ею товарными чеками №№ 125 и 127 от 17 марта 2012 года, №№ 207, 208 и б/н от 21 марта 2012 года, квитанцией к приходному кассовому ордеру № 11 от 21 марта 2012 года, квитанцией № 137262 от 22 марта 2012 года, договором подряда от 21 марта 2012 года. В соответствии со ст. 572 ГК РФ по договору дарения одна сторона (даритель) передает другой стороне (одаряемому) вещь в собственность. Согласно ст. 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна. В соответствии со ст. 12 ГПК РФ правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон, а в силу ст. 56 настоящего Кодекса каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Доказательств, подтверждающих, что указанный договор дарения был заключен лишь для вида, без намерения создать соответствующие правовые последствия, истицей не представлено. Ответчицей представлены суду убедительные и достаточные доказательства, подтверждающие соответствие волеизъявления подлинной воле сторон, поскольку в момент совершения сделки воля обеих сторон была направлена на достижение правовых последствий в виде возникновения, изменения и прекращения соответствующих прав и обязанностей: сделка дарения исполнена сторонами в полном объеме, переход права собственности от дарителя к одаряемому и право собственности ответчицы (одаряемой) на основании спорной сделки зарегистрированы в установленном законом порядке, ответчица совершила действия, направленные на принятие дара, на реализацию права собственности. Оснований полагать, что сделка совершена без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, не имеется, напротив, спорная сделка такие последствия создала. Ссылки истицы на то, что мнимость указанной сделки подтверждается фактом отсутствия у дарителя иного жилья, лицевой счет жилого помещения не переоформлялся, а даритель не снялся с регистрационного учета по указанному адресу и за свой счет оплачивал жилищно-коммунальные услуги, несостоятельны. В силу п. 2 ст. 1 и ст. 421 ГК РФ граждане приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора. Условия п. 3 спорного договора дарения о сохранении за дарителем права на регистрацию и проживание в спорной квартире определены волей сторон договора в соответствии с нормами действующего гражданского законодательства и направлены на защиту жилищных прав дарителя. При этом отсутствие у него иного жилья не предусмотрено законом в качестве основания для ограничения его прав как собственника по распоряжению своим имуществом. Тот факт, что ответчица произвела ремонт лишь после смерти дарителя, также не свидетельствует о мнимости договора, поскольку, став собственником жилого помещения, она вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ей имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц (п. 2 ст. 209 ГК РФ). Непереоформление лицевого счета на оказание жилищно-коммунальных услуг правового значения не имеет и не влияет на квалификацию сделки дарения. Установленный судом и не опровергнутый истицей факт оплаты ответчицей жилищно-коммунальных услуг с момента возникновения у нее права собственности на спорную квартиру свидетельствует о реализации прав собственника, что подтверждает реальность договора дарения и его исполнение. При изложенных обстоятельствах суд приходит к выводу об отсутствии оснований полагать спорную сделку мнимой. Также суд не находит оснований для признания сделки недействительной по основаниям, предусмотренным п. 1 ст. 177 ГК РФ. Доводы истицы о неспособности дарителя в момент совершения сделки понимать значение своих действий и руководить ими, со ссылкой на то, что М.В.М. с рождения являлась глухонемой, нигде не обучалась, в силу чего была неграмотной, не имела навыков письма и речи, в том числе специальных, а ответчица, воспользовавшись ее доверчивостью, неграмотностью и болезненным состоянием оформила на себя право собственности на указанное имущество, обманом заставив подписать договор дарения, не нашли своего подтверждения в ходе судебного разбирательства, равно как и доводы о том, что ответчица всячески чинила препятствия истице в общении с М.В.М., закрывая ее у себя дома и не выпуская на улицу. В судебном заседании установлено, что М.В.М. с рождения страдала болезнью слуха, вследствие чего ее речь была неразвита и невнятна, однако она частично слышала и могла общаться с окружающими отдельными словами, мимикой и жестами, которые были понятны для родственников. В детстве она некоторое время обучалась в Обоянской специальной школе Курской области, которую не окончила, так как ее оттуда забрали родители. В процессе жизни она приобрела навыки элементарного письма, умела читать и подписываться от своего имени. В период с 1950 по 2002 годы она трудилась в качестве рабочей на сахарном заводе имени Ленина п. Ивня, на кирпичном заводе, в Ивнянском районном потребительском обществе, в Ивнянском районном доме культуры. С 1986 года ей назначена пенсия по старости, которую она получала самостоятельно по разовым поручениям через почтальона отделения связи. До своей смерти М.В.М. являлась дееспособной и не состояла в органах социальной защиты под опекой или попечительством. С 1984 года (с момента предоставления М.В.М. спорной квартиры для проживания, которая затем была передана ей в собственность в порядке приватизации в 1993 году) за ней постоянно ухаживала ответчица, которая с сентября 2010 года забрала ее жить к себе домой и после смерти в феврале 2012 года похоронила. С 1984 года родные сестры М.В.М. - истица Николаенко С.М. и Бредихина Т.М. - участия в судьбе сестры не принимали и ухода за ней не осуществляли. Эти обстоятельства подтверждаются объяснениями ответчицы, а также представленными ею трудовой книжкой и пенсионным удостоверением М.В.М., информацией пенсионного органа о способах выплаты пенсии. Из показаний свидетелей Х.В.В. (зятя ответчицы) и Х.Г.А. (дочери ответчицы) следует, что до сентября 2010 года они помогали ответчице ухаживать за М.В.М., носили ей еду, стирали одежду и убирали в квартире. С сентября того же года и до своей смерти М.В.М. проживала в доме ответчицы. Родные сестры М.В.М. - истица Николаенко С.М. и Б.Т.М. - не принимали участия в уходе за ней и не навещали ее ни в период проживания в спорной квартире, ни в период проживания у ответчицы. Показания свидетелей Б.Т.М. (родной сестры сторон и М.В.М.) и ее дочери С.Н.В. о том, что ответчица чинила истице препятствия в общении с М.В.М., изолируя последнюю в своем доме и держа ее взаперти с целью скрыть от других родственников свои намерения по поводу спорной квартиры, неубедительны, бездоказательны и опровергаются показаниями свидетеля З.В.В., являющего на протяжении 18 лет соседом ответчицы по дому и показавшего суду, что он часто видел М.В.М. в гостях у ответчицы, она была вполне адекватной женщиной, реагировала и отвечала на его приветствие. До сентября 2010 года ответчица вместе со своей дочерью и зятем помогали ухаживать за М.В.М. С сентября 2010 года М.В.М. проживала у ответчицы и он часто видел ее сидящей около дома, а истицу Николаенко С.М. и свидетеля Б.Т.М. он никогда там не видел. Показания свидетеля З.В.В. суд считает объективными и правдивыми, поскольку он не заинтересован в исходе дела, а данные им показания последовательны и согласуются с другими имеющимся в деле доказательствамиа данные им ыми,заинтересован в исходе дела., правдивымис ответчицей й В.. Напротив, показания свидетелей Б.Т.М. и С.Н.В., по мнению суда, являются необъективными, вызывающими сомнения в их правдивости, поскольку эти свидетели находятся с ответчицей Гримовой Т.М. в личных неприязненных отношениях: Б.Т.М. с 1976 года из-за спора за дом, оставшийся после смерти их родителей, а С.Н.В. - с 2006 года из-за сложившихся личных неприязненных отношений с дочерью ответчицы, Х.Г.А. Кроме того, свидетель С.Н.В. длительное время лично с М.В.М. не общалась, об обстоятельствах сложившихся в последнее время между сторонами отношений ей известно лишь со слов истицы Николаенко С.М. и своей матери, поэтому она не может с достоверностью свидетельствовать об указанных обстоятельствах. Сама же Б.Т.М. материально заинтересована в исходе дела в пользу истицы, поскольку тогда бы она наравне с ней и ответчицей была бы вправе претендовать на долю в спорной квартире при открытии наследственного дела после смерти своей сестры. Показания свидетеля Л.Л.Н. о проживании М.В.Н. в квартире истицы Николаенко С.М. в период с 1976 по 1984 годы (до предоставления М.В.М спорной квартиры) не принимаются судом во внимание как не относящиеся к делу, поскольку предметом спора в судебном разбирательстве является установление либо опровержение факта способности М.В.М. в момент заключения сделки дарения понимать значение своих действий и руководить ими. Эти обстоятельства указанный свидетель лично не воспринимала, а знает о них лишь со слов истицы. О надуманности указанных доводов свидетельствуют и те обстоятельства, что ни истица, ни другие ее родственники о фактах якобы чинимых им препятствий в общении с М.В.М. и ее изоляции от общества не обращались с соответствующими заявлениями в органы местного самоуправления, органы внутренних дел, органы социальной защиты населения либо в суд. О том, что М.В.М. была способна понимать значение своих действий и руководить ими свидетельствуют факты ее трудовой деятельности на различных предприятиях Ивнянского района (в том числе в период нахождения на пенсии по старости), предполагающие заключение с ней письменного трудового договора на основании личного заявления работника, предоставление полной достоверной информации об условиях труда и требованиях охраны труда на рабочем месте, допуск к работе и оплату труда, что, по мнению суда, было бы невозможно, если бы она ничего и никого не понимала. После выхода на пенсию и до своей смерти М.В.М. лично получала через почтальона отделения связи назначенную ей трудовую пенсию по старости и инвалидности, расписываясь в ведомости от своего имени и самостоятельно пересчитывая полученные деньги, чем также не вызывала сомнений в способности понимать значение своих действий и руководить ими ни у работников пенсионного органа, ни у работников почтового отделения. Кроме того, М.В.М. лично обращалась в Ивнянский отдел УФРС с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности по договору дарения к ответчице, не вызвав при этом у специалистов регистрационной службы никаких сомнений в способности понимать свои действия и руководить ими, о чем свидетельствует факт государственной регистрации сделки дарения и перехода права собственности на спорную квартиру к ответчице. Тот факт, что М.В.М. понимала значение договора дарения квартиры в пользу Гримовой Т.М. и была инициатором заключения указанного договора, кроме объяснений Гримовой Т.М. и показаний свидетеля Х.Г.А. подтверждается также договором приватизации указанной квартиры, заключенным 15 июня 1993 года между М.В.М. и администрацией Ивнянского сахарного завода имени Ленина (л.д. 2), подписанным лично М.В.М., зарегистрированным в реестре Ивнянского БТИ и не оспоренным истицей Николаенко С.М. Истицей не представлено, а судом не добыто достоверных и убедительных доказательств, подтверждающих, что в момент заключения договора дарения даритель М.В.М. не была способна понимать значение своих действий и руководить ими. Ходатайств об истребовании каких-либо документов или проведении судебных экспертиз заявлено также не было. Таким образом, при изложенных выше обстоятельствах суд приходит к выводу об отсутствии достаточных оснований полагать спорную сделку недействительной по заявленным истицей основаниям. Руководствуясь ст.ст. 194 - 198 ГПК РФ, суд РЕШИЛ: Иск Николаенко С.М. к Гримовой Т.М. о признании недействительным договора дарения квартиры от 03 сентября 2010 года, заключенного между М.В.М. (дарителем) и Гримовой Т.М. (одаряемой) и применении последствий недействительности сделки признать необоснованным и отклонить. Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда в течение месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме с подачей апелляционной жалобы через Ивнянский районный суд Белгородской области. Председательствующий - подпись - А.Ф. Шапилов