ПРИГОВОР

Именем Российской Федерации

19 июля 2011 года г. Энгельс

Энгельсский районный суд Саратовской области в составе:

председательствующего судьи Мещеряковой Л.В.,

при секретарях: Божко А.В., Халеевой Е.В., Ветровой Д.И., Мещанове С.В.,

с участием государственного обвинителя помощника прокурора г. Энгельса Овсянникова С.С.,

подсудимого Сейтова Р.У.,

защитника адвоката Тугулукова С.В., представившего удостоверение № 366 и ордер № 305,

потерпевших: Ч.О.Ю., Ч.Е.А., Ч.А.В.,

законного представителя несовершеннолетней потерпевшей Ч.Е.А. – Ч.А.В.,

представителя потерпевших – адвоката Володина А.Г., представившего удостоверение № 115 и ордер № 105,

рассмотрев в открытом судебном заседании уголовное дело в отношении Сейтова Р.У., не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ,

установил:

Сейтов Р.У., являясь лицом, управляющим автомобилем, совершил нарушение правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека и причинение тяжкого вреда здоровью человека, при следующих обстоятельствах.

26 апреля 2010 года, примерно в 21 час 25 минут, водитель Сейтов Р.У., управляя личным технически исправным автомобилем ВАЗ-ХХХХ регистрационный знак Х ХХХ ХХ 64 рус, следовал по проезжей части ул. С. со стороны п. П. в направлении ул. П. г. Энгельса Саратовской области.

Двигаясь в условиях ограниченной видимости, обусловленной темным временем суток, по населенному пункту со скоростью около 64 км/час, Сейтов Р.У. нарушил п. 10.2 Правил дорожного движения РФ, разрешающий движение в населенных пунктах со скоростью не более 60 км/час, а также ч. 1 п. 10.1 тех же Правил, согласно которому водитель должен вести транспортное средство со скоростью, не превышающей установленного ограничения, учитывая дорожные и метеорологические условия, в частности, видимость в направлении движения. Скорость должна обеспечивать водителю возможность постоянного контроля за движением транспортного средства для выполнения требований Правил.

Приближаясь к расположенному напротив дома № ХХ по ул. С. г. Энгельса нерегулируемому пешеходному переходу, обозначенному дорожными знаками 5.19.1 и 5.19.2 "Пешеходный переход", Сейтов Р.У. был заблаговременно информирован указанными знаками о возможном появлении на проезжей части пешеходов, которым он был обязан уступить дорогу.

Двигаясь по неосвещенному участку проезжей части, на котором возможно появление пешеходов, что представляло опасность для движения и требовало от Сейтова Р.У. повышенного внимания и осторожности, а также соблюдения безопасного скоростного режима, последний мер к снижению скорости до безопасной не принял. Своими действиями Сейтов Р.У. нарушил ч. 2 п. 10.1 указанных Правил, обязывающий водителя при возникновении опасности для движения принять возможные меры к снижению скорости вплоть до остановки. Следуя со скоростью, которая не обеспечивала ему возможность постоянного контроля за движением транспортного средства, Сейтов Р.У. создал угрозу возникновения дорожно-транспортного происшествия, нарушив п. 1.5 указанных Правил, согласно которому участники дорожного движения должны действовать таким образом, чтобы не создавать опасности для движения и не причинять вреда.

При обнаружении пересекавших проезжую часть в зоне нерегулируемого пешеходного перехода несовершеннолетних пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А., двигавшихся слева - направо относительно направления движения автомобиля под управлением Сейтова Р.У., которым он был обязан уступить дорогу, последний указанных мер не принял, нарушив требования п. 14.1 тех же Правил в соответствии с которым водитель транспортного средства обязан уступить дорогу пешеходам, переходящим проезжую часть по нерегулируемому пешеходному переходу. Вследствие превышения скоростного режима и несвоевременно примененного торможения, Сейтов Р.У. на дороге с двухсторонним движением, имеющей четыре полосы, пересек линию дорожной разметки «1.1», пересекать которую запрещается, выехав на сторону дороги, предназначенную для встречного движения. Своими действиями Сейтов Р.У. нарушил п. 1.3 названных Правил, согласно которому водитель обязан знать и соблюдать требования разметки, а так же п. 9.2 указанных Правил, согласно которому на дорогах с двусторонним движением имеющих четыре полосы и более, запрещается выезжать на сторону дороги, предназначенную для встречного движения.

Нарушая Правила дорожного движения РФ, Сейтов Р.У. не предвидел возможность наступления общественно опасных последствий своих действий, хотя при необходимой внимательности и предусмотрительности мог и должен был их предвидеть.

Вследствие нарушения вышеуказанных требований Правил дорожного движения РФ и собственной небрежности, Сейтов Р.У., 26 апреля 2010 года примерно в 21 час 25 минут, на нерегулируемом пешеходном переходе, напротив дома № ХХ по ул. С. г. Энгельса Саратовской области, левой стороной передней части управляемого им автомобиля ВАЗ-ХХХХ регистрационный знак Х ХХХ ХХ 64 рус, допустил наезд на пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А., переходивших проезжую часть по пешеходному переходу, слева направо по ходу движения автомобиля.

В результате данного дорожно-транспортного происшествия Ч.Е.А. и Ч.А.А. получили телесные повреждении, были госпитализированы больницу скорой медицинской помощи г. Энгельса, где 30 апреля 2010 года от полученных травм Ч.А.А. скончалась.

Согласно заключению эксперта № ХХХ от 28 мая 2010 года, Ч.А.А., были причинены следующие повреждения: тупая травма головы с переломом левой височной кости с переходом на основание черепа, кровоизлияниями под оболочки, размозжением и ушибами вещества головного мозга, кровоизлияния в мягкие ткани головы, осаднения - правой лобной области, правой височно-теменной области, левой теменной области, кровоподтек теменной области по средний линии. Тупая травма живота с повреждением печени, серозы сигмовидной кишки, осаднение левой половины туловища. Тупая травма конечностей: кровоподтек и рана правого бедра, кровоподтеки - левой голени, правой голени, левой подколенной области, ссадина левого бедра, множественные (шесть) кровоподтеки и множественные ссадины (11) тыльной поверхности обеих кистей. Указанные повреждения расцениваются в комплексе единой травмы как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Смерть Ч.А.А. наступила в результате тупой сочетанной травмы тела и находится в прямой причинной связи с телесными повреждениями, полученными ей при дорожно-транспортном происшествии.

Согласно заключения эксперта № ХХХХ от 09 июля 2010 года, у Ч.Е.А., имелись следующие повреждения: сочетанная травма тела: закрытая черепно-мозговая травма - сотрясение головного мозга, ссадины и гематомы на лице, рубец в области спинки носа, являющийся следствием заживления рвано-ушибленной раны, требующий выполнения операции - костно-хрящевой ринопластики, рубец в области правого надбровья, требующий механической шлифовки; ссадины и подкожные гематомы в области левой голени, правого коленного сустава, отек, перелом большеберцовой кости средней трети левой голени, отек и подкожная гематома в области правого коленного сустава. Имеющиеся на лице Ч.Е.А. следы повреждений являются неизгладимыми. Данные повреждения составляют комплекс единой травмы, причинившей тяжкий вред здоровью по признаку стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть.

Своими действиями Сейтов Р.У. совершил преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 264 УК РФ.

В судебном заседании подсудимый Сейтов Р.У. вину в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ не признал и показал, что 26 апреля 2010 года, примерно в 21 час 25 минут, управляя автомобилем ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус, следовал по ул. С. г. Энгельса, со стороны п. П. На автомобиле был включен ближний свет фар и противотуманные фары. Двигался он по своей полосе движения, ближе к осевой линии дорожной разметки со скоростью не более 60 км в час. На улице было темно, фонари ни на правой ни на левой обочине дороги не горели. Видимость по ходу движения была, примерно 20 метров. Знак «Пешеходный переход» увидел примерно за 100 метров. Следуя по пешеходному переходу, обозначенному знаками "Пешеходный переход", примерно за 20 метров увидел пешехода женщину, вышедшую на проезжую часть справа, и применил торможение, плавно нажав на педаль тормоза, то есть экстренного торможения не применял. Пешеход женщина вернулась назад на тротуар, после чего он прекратил торможение и вновь стал увеличивать скорость.

При въезде на зону действия знака пешеходный переход, он снизил скорость примерно до 50 км. в час и продолжил движение. Потом он увидел как из-за задней части двигавшегося ему в правом ряду встречного направления автомобиля «Газель» в направление движения его автомобиля выбежали два пешехода, как оказалось потом, это были сестры Ч.

Он сразу нажал правой ногой на педаль тормоза, автомобиль стал тормозить и в момент когда уже колеса автомобиля заблокировались, был совершен наезд на этих пешеходов. Никаких маневров, кроме торможения он не применял. Когда автомобиль полностью остановился он увидел, что автомобиль стоит левыми колесами на встречной полосе за знаком пешеходный переход, расположенный со стороны г. Энгельса, а позади автомобиля на проезжей части находятся две девочки он бросился к ним пытаясь помочь. Одна была в сознании, он посадил ее в свою машину, а другая была без сознания и лежала посередине дороги на сплошной осевой линии.

Потом была вызвана скорая помощь, приехали сотрудники милиции. После того как девочек увезла скорая помощь, сотрудники милиции производили замеры. Он находился в состоянии сильного потрясения, что-то подписывал, но внимание на содержание документов не обращал. Однако помнит, что понятых при этом не было, ему никого из граждан в этом качестве сотрудники милиции не представляли, при нем никто в протоколах и схеме не расписывался. Он помнит, что было два следа торможения колес его автомобилем, точность замеров сотрудниками он не контролировал, поскольку был очень расстроен. Как потом он узнал от И.К.И., первые следы были намного короче, чем указано в схеме ДТП. Он уверен, что наезд на пешеходов произошел на его полосе движения, на расстоянии примерно 1 м. от сплошной линии дорожной разметки в сторону правого края проезжей части движения его автомобиля на нерегулируемом пешеходном переходе, там, где расположены первые следы торможения автомобиля. В месте наезда также он обнаружил левое зеркало заднего вида, которое в момент наезда на пешеходов, оторвало от автомобиля.

Считает, что он не имел технической возможности избежать наезда на пешеходов. Двигаясь в зоне нерегулируемого пешеходного перехода, скорость он избрал с учетом видимости в направления движения, и данная скорость обеспечивала постоянный контроль за движением автомобиля. Правил дорожного движения не нарушал. Обнаружив пешеходов Ч. на проезжей части, он мгновенно принял меры к снижению скорости, чтобы избежать столкновения.

Потерпевшая Ч.Е.А. в судебном заседании показала, что 26 апреля 2010 года вечером в 21 час 24 минуты она вместе со своей сестрой Ч.А.А. и их знакомой М.Д.К. на троллейбусе приехали на остановку рядом с заводом металлоконструкций. Когда троллейбус уехал, они посмотрели по сторонам и, поскольку никаких автомашин на проезжей части не было, стали переходить ул. С. по пешеходному переходу, слева направо по ходу движения транспортных средств со стороны п. П. Они шли рядом с «зеброй» в зоне действия знака «Пешеходный переход». М.Д.К. переходила дорогу первой, то есть шла впереди, а они с сестрой шли за М.Д.К. Сестра Ч.А. находилась справа от нее. Когда М.Д.К. уже закончила переходить проезжую часть дороги, они с сестрой подходили к середине дороги, обозначенной «сплошной» линией.

Не дойдя до сплошной линии, они внезапно увидели свет фар. Все произошло быстро. В тот момент когда они находились на расстоянии не менее полметра от «сплошной» на них совершил наезд автомобиль под управлением Сейтова Р.У., следовавший со стороны п. П. по «сплошной» линии дорожной разметки. Она увидела свет фар этого автомобиля и услышала звук торможения одновременно. Автомобиль двигался с большой скоростью. Если бы автомобиль Сейтова Р.У. не выехал на встречную сторону дороги, то он не сбил бы ее и сестру. Когда они подходили к середине дороги, то намеревались остановиться на линии дорожной разметки, чтобы убедиться в безопасности продолжения перехода. Никаких других транспортных средств, кроме автомобиля ВАЗ-ХХХХ, совершившего наезд, с момента, когда отъехал троллейбус, и до момента происшествия, мимо места дорожно-транспортного происшествия не проезжало. Сестра А. погибла, а она в результате дорожно-транспортного происшествия получила ряд телесных повреждений, лечится до сих пор, у нее на лице имеются рубцы и до настоящего времени она испытывает головные боли, боль в области переносицы и шейного отдела позвоночника.

В судебном заседании потерпевшая Ч.О.Ю. показала, что Ч.Е.А. и погибшая Ч.А.А. ее дочери. 26 апреля 2010 года, она находилась дома и, поскольку дочери задерживались, примерно в 21 час 30 минут она стала звонить им на сотовый телефон, но ответа не последовало. Примерно в 21 час 45 минут незнакомый мужчина по телефону сообщил, что её дочерей сбил автомобиль на остановке "Поселок завода металлоконструкций". Приехав на место происшествия, она увидела сначала К., которая была вся в крови, а потом лежащую на проезжей части ул. С. свою дочь А. и стоящий частично на встречной стороне дороги автомобиль ВАЗ-ХХХХ, в котором находилась Е. С места происшествия её дочерей доставили в больницу скорой медицинской помощи г. Энгельса, где 30 апреля 2010 года, А. скончалась от травм полученных в результате происшествия. Со слов Е. ей известно, что она вместе с А. переходила проезжую часть ул. С. по пешеходному переходу. Когда подходили к середине дороги, их сбил автомобиль ехавший со стороны п. П. Смертью дочери А. и причинением вреда здоровью Е., ей (Ч.О.Ю.) причинен моральный вред. Ей известны очевидцы происшествия, которые находились на месте происшествия, когда она туда приехала: М.Д.К., Р.И.В. и Д.И.В.

В соответствии с показаниями потерпевшего Ч.А.В., данными им в судебном заседании, погибшая Ч.А.А. являлась его дочерью. 26 апреля 2010 года, находился в командировке, и по телефону от своей жены – Ч.О.Ю. узнал, что их несовершеннолетних дочерей Ч.А. и Ч.Е. сбил автомобиль на пешеходном переходе, возле остановки "Поселок завода металлоконструкций". 30 апреля 2010 года, его дочь А. скончалась в больнице скорой медицинской помощи г. Энгельса, от травм полученных в результате происшествия. Со слов Е. узнал, что она вместе с сестрой переходила проезжую часть по пешеходному переходу и их сбил автомобиль, ехавший со стороны п. П. Смертью дочери А. и причинением вреда здоровью дочери Е., ему (Ч.А.В.) причинен моральный и имущественный вред.

Из показаний свидетеля М.Д.К., данных ей в судебном заседании, следует, что 26 апреля 2010 года, около 21 часа 25 минут, она вместе с сестрами Ч. на троллейбусе приехала на остановку "Поселок завода металлоконструкций". Когда троллейбус уехал, они стали переходить ул. С., слева направо по ходу движения транспортных средств со стороны п. П., по пешеходному переходу. Она шла впереди, а сестры Ч. следом за ней. Когда выходили на проезжую часть, никаких транспортных средств на ней не было. Подходя к сплошной линии, то есть, находясь на середине дороги, обернулась и увидела, что сестры Ч. находятся только в начале пешеходного перехода. Когда подходила к краю проезжей части, она обернулась и увидела, что Ч. в это время только подходили к середине дороги, при этом они шли по одной линии с ней. Одновременно увидела, что по ул. С., со стороны п. П. едет автомобиль ВАЗ-ХХХХ. Закончив переход проезжей части, услышала звук удара. Обернувшись, она увидела стоящий на середине дороги автомобиль ВАЗ-ХХХХ и лежащих на дороге сестер Ч., на которых данным автомобилем был совершен наезд. С момента, когда отъехал троллейбус и до момента происшествия, других транспортных средств, кроме автомобиля ВАЗ-ХХХХ совершившего наезд, мимо места ДТП не проезжало.

В соответствии показаниями свидетеля Р.И.В., допрошенной в судебном заседании, 26 апреля 2010 года около 21 часа 25 минут, вместе с Д.И.В. находилась на остановке "Поселок завода металлоконструкций". Видела, как у противоположенного края проезжей части остановился троллейбус, из которого вышли три девочки, как она впоследствии узнала – М.Д.К. и сестры Ч. Когда троллейбус уехал, М.Д.К. первой вышла на проезжую часть и стала переходить ее слева направо по ходу движения транспорта со стороны п. П. Ч. пошли следом за М.Д.К. Все трое шли по одной лини, по пешеходному переходу. Периодически смотрела на дорогу и видела, что М.Д.К. заканчивает переход проезжей части, а Ч. только подходят к середине дороги. На дороге со стороны п. П. в этот момент ехал автомобиль ВАЗ-ХХХХ. Она услышала звук тормозов, а потом - звук удара. После этого увидела, что на середине проезжей части стоит автомобиль ВАЗ-ХХХХ, а сестры Ч. лежат на дороге. С момента, когда отъехал троллейбус, и до момента происшествия, других транспортных средств, кроме автомобиля ВАЗ-ХХХХ совершившего наезд, мимо места ДТП не проезжало. Наезд на девочек произошел в то время, когда они еще не пересекли сплошную линию проезжей части.

Согласно показаниям свидетеля Д.И.В., данным ей в судебном заседании, 26 апреля 2010 года около 21 часа 25 минут, вместе с Р.И.В. находилась на остановке "Поселок завода металлоконструкций". Видела, как у противоположенного края проезжей части остановился троллейбус. Когда троллейбус уехал, проезжую часть ул. С., по пешеходному переходу стали переходить три девочки, как впоследствии узнала – М.Д.К. и сестры Ч. Они шли слева направо по ходу движения транспорта со стороны п. П. М.Д.К. шла впереди, а Ч. следом. Видела, что М.Д.К. заканчивает переход проезжей части, а Ч. подходят к её середине. В это время по ул. С. ехал автомобиль ВАЗ-21101, двигавшийся со стороны п. П. Она услышала звук торможения, который прервался и сразу же возобновился, после чего услышала звук удара. Посмотрев на дорогу, увидела, что на её середине стоит автомобиль ВАЗ-ХХХХ, а сзади него лежат сестры Ч., на которых автомобиль произвел наезд. С момента, когда отъехал троллейбус, и до момента происшествия, других транспортных средств, кроме автомобиля ВАЗ-ХХХХ, совершившего наезд, мимо места ДТП не проезжало. Уверена, что наезд произошел до пересечения девочками сплошной линии.

Из показаний допрошенного в судебном заседании свидетеля Е.А.А. следует, что 26 апреля 2010 года, он участвовал в качестве понятого, при осмотре места происшествия, имевшего место на ул. С. г. Энгельса, в районе остановки "Поселок металлоконструкций". Осмотр производился с его участием и участием второго понятого - незнакомого ему мужчины в течение часа - полутора часов. Перед началом осмотра понятым разъяснялись их права и обязанности. После окончания осмотра он и второй понятой ознакомились с составленными документами и подписали их, подтвердив правильность составления. Уверен, что в составленных документах все зафиксировано правильно, в соответствии с обстановкой на месте происшествия. При замерах чем-то светили.

Свидетель П.А.С. в судебном заседании показал, что увидев, что произошло дорожно-транспортное происшествие, он остановил автомашину, которой управлял и некоторое время был на месте ДТП. Зеркало заднего вида от автомобиля Сейтова Р.У. он увидел лежащим на встречной полосе движения.

Из протоколов проверки показаний на месте следует, что свидетели М.Д.К., Р.И.В. и Д.И.В. показали, что сестры Ч. переходили проезжую часть ул. С. по пешеходному переходу на расстоянии 3,5 - 4 м от линии дорожного знака "Пешеходный переход", установленного за левым краем проезжей части, по ходу движения со стороны п. П. (том 2 л.д.70-72, том 2 л.д.66-68, том 2 л.д.61-63).

Из заключения эксперта № ХХХ от 28 мая 2010 года следует, что Ч.А.А., были причинены следующие телесные повреждения: тупая травма головы с переломом левой височной кости с переходом на основание черепа, кровоизлияниями под оболочки, размозжением и ушибами вещества головного мозга, кровоизлияния в мягкие ткани головы, осаднения - правой лобной области, правой височно-теменной области, левой теменной области, кровоподтек теменной области по средний линии. Тупая травма живота с повреждением печени, серозы сигмовидной кишки, осаднение левой половины туловища. Тупая травма конечностей: кровоподтек и рана правого бедра, кровоподтеки - левой голени, правой голени, левой подколенной области, ссадина левого бедра, множественные (шесть) кровоподтеки и множественные ссадины (11) тыльной поверхности обеих кистей. Указанные повреждения возникли 26 апреля 2010 года, в условиях дорожно-транспортного происшествия, расцениваются в комплексе единой травмы как тяжкий вред здоровью по признаку опасности для жизни. Смерть Ч.А.А. наступила в результате тупой сочетанной травмы тела (том 1 л.д. 92-95).

В соответствии с заключением эксперта № ХХХ от 10 декабря 2010 года, этапность травмирования Ч.А.А. следующая: 1-я фаза - удар левой частью бампера и капота автомобиля в область нижних конечностей в направлении справа налево и несколько сзади наперед, с приданием телу в этот момент вращения против часовой стрелки; 2-я фаза - забрасывание на капот с ударом левой половины головы о ветровое стекло; 3-я фаза - сбрасывание тела с автомобиля на покрытие дороги.

Смерть Ч.А.А. находится в прямой причинной связи с телесными повреждениями, полученными ей при дорожно-транспортном происшествии (том 2 л.д. 47-57).

Согласно заключению эксперта № ХХХХ от 9 июля 2010 года у Ч.Е.А. имелись следующие повреждения: сочетанная травма тела: закрытая черепно-мозговая травма - сотрясение головного мозга, ссадины и гематомы на лице, рубец в области спинки носа, являющийся следствием заживления рвано-ушибленной раны, требующий выполнения операции - костно-хрящевой ринопластики, рубец в области правого надбровья, требующий механической шлифовки; ссадины и подкожные гематомы в области левой голени, правого коленного сустава, отек, перелом большеберцовой кости средней трети левой голени, отек и подкожная гематома в области правого коленного сустава. Имеющиеся на лице Ч.Е.А. следы повреждений являются неизгладимыми. Данные повреждения образовались 26 апреля 2010 года, в условиях дорожно-транспортного происшествия, составляют комплекс единой травмы, причинившей тяжкий вред здоровью по признаку стойкой утраты общей трудоспособности не менее чем на одну треть (том 1 л.д. 135-137).

В соответствии с заключением эксперта № ХХХХ от 13 января 2011 года, скорость автомобиля ВАЗ-ХХХХ в момент торможения составляла около 64 км/час.

В момент начала реакции водителя на опасность, автомобиль ВАЗ-ХХХХ находился на удалении около 15,8 м до начала следов торможения. Максимально допустимая скорость автомобиля ВАЗ-21101 по условиям видимости дороги составляет 55 км/час, при которой остановочный путь автомобиля ВАЗ-ХХХХ в условиях места ДТП составляет 34 м.

Место наезда на пешеходов, исходя из показаний свидетелей М.Д.К., Р.И.В., Д.И.В. расположено на пешеходном переходе, на встречной стороне проезжей части относительно направления движения автомобиля ВАЗ-ХХХХ, на расстоянии около 0,8 м от линии дорожной разметки 1.1 разделяющей транспортные потоки противоположенных направлений и на расстоянии около 22,9 - 23,4 м, от начала первых следов торможения автомобиля ВАЗ-ХХХХ (том 2 л.д. 96-100).

В соответствии с протоколом осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 года, схемой и фототаблицей к нему, была зафиксирована обстановка на месте происшествия, наличие на месте происшествия пешеходного перехода, обозначенного дорожными знаками "Пешеходный переход", наличие дорожной разметки "1.1" разделяющей транспортные потоки противоположенных направлений, расположение автомобиля ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус, левая часть которого находится на встречной стороне проезжей части. Зафиксированы следы торможения данного автомобиля длиной 6,7 м и 10 м, частично находящиеся на встречной стороне проезжей части; повреждения автомобиля от наезда на пешеходов. Установлено, что видимость проезжей части в месте происшествия, при включенном ближнем свете фар, составляет 27 метров (том 1 л.д. 5-6, 7, 9-13).

Согласно протоколу дополнительного осмотра места происшествия от 25 ноября 2010 года, схемой и фототаблицей к нему, было зафиксировано расположение дорожного знака 5.23.1 "Начало населенного пункта"; расположение дорожных знаков 5.19.1 и 5.19.2 "Пешеходный переход" и расстояние между данными знаками, которое составляет 52,5 м. Установлено, что видимость дорожных знаков ничем не ограничена (том 2 л.д. 75-76, 77, 78-80).

Из протокола осмотра автомобиля ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус от 26 апреля 2010 года следует, что в были зафиксированы образовавшиеся в результате происшествия повреждения автомобиля, а также исправное техническое состояние рулевого управления, тормозной системы, шин данного автомобиля (том 1 л.д. 8).

В соответствии с протоколом выемки, у Сейтова Р.У. был изъят автомобиль ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус (том 2 л.д. 14-15).

Согласно протоколу осмотра предметов и фототаблицей к нему, был осмотрен автомобиль ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус, изъятый ранее в входе выемки у Сейтова Р.У., зафиксированы повреждения автомобиля, образовавшиеся в результате наезда на пешеходов, а также исправное техническое состояние рулевого управления, тормозной системы, шин данного автомобиля (том 2 л.д. 16-17, 18-23).

Также в судебном заседании было осмотрено представленное подсудимым Сейтовым Р.У. отломленное при дорожно-транспортном происшествии зеркало заднего вида автомобиля Сейтова Р.У.

Анализируя в совокупности изложенные доказательства и давая им юридическую оценку, суд пришел к выводу о доказанности виновности подсудимого Сейтова Р.У. в совершении данного преступления и квалифицирует его действия по ч. 3 ст. 264 УК РФ, как нарушение лицом, управляющим автомобилем, правил дорожного движения, повлекшее по неосторожности смерть человека и причинение тяжкого вреда здоровью человека.

При этом суд исходит из того, что Сейтов Р.У., управляя автомобилем ВАЗ-ХХХХ регистрационный знак Х ХХХ ХХ 64 регион, нарушил правила дорожного движения Российской Федерации, а именно: п. 10.2, ч. 1 п.10.1, ч. 2 п.10.1, п.1.5, п. 14.1, п.1.3 и п. 9.2 Правил дорожного движения РФ.

Именно действия Сейтова Р.У., нарушившего перечисленные правила дорожного движения РФ находятся в прямой причинной связи с данным дорожно-транспортным происшествием.

Так, Сейтов Р.У. был заблаговременно информирован дорожными знаками о возможном появлении на проезжей части пешеходов, которым он был обязан уступить дорогу. Однако, двигаясь по неосвещенному участку проезжей части, на котором возможно появление пешеходов, что представляло опасность для движения и требовало от Сейтова Р.У. повышенного внимания и осторожности, а также соблюдения безопасного скоростного режима, последний мер к снижению скорости до безопасной не принял.

Как установлено в судебном заседании из проведенной автотехнической экспертизы, в момент времени, когда Сейтов начал реагировать на опасность, то есть в момент обнаружения пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А его автомобиль находился на расстоянии 15,8 м до начала первых следов торможения. Место наезда на пешеходов находилось на расстоянии не менее 22,9 м. в сторону ул. П. от начала данных следов торможения. Поэтому, в тот момент, когда Сейтов Р.У. обнаружил пешеходов и начал реагировать на опасность - применять торможение, его автомобиль находился от места наезда на расстоянии не менее 38,7 м. Таким образом, при условии выполнения Сейтовым Р.У. требований Правил дорожного движения РФ и движения с максимально возможной скоростью по условиям видимости дороги - 55 км/час (при которой остановочный путь автомобиля согласно расчетам составляет 34 м), данное дорожно-транспортное происшествие не произошло бы. Из этого следует, что в судебном заседании достоверно установлено, что при условии движения автомобиля под управлением Сейтова Р.У. даже с максимально возможной скоростью, при прочих равных условиях, он имел техническую возможность остановить свой автомобиль на расстоянии не менее 4,7 м. до линии движения пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А.

Однако, рассчитанная экспертом максимально возможная безопасная скорость движения по условиям видимости - 55 км/час, была безопасной только при движении по дороге, где водитель имеет преимущество перед другими участниками движения, то есть в местах, где отсутствуют предусмотренные Правилами дорожного движения места для перехода проезжей части пешеходами. В данной дорожной ситуации, имевшей место 26 апреля 2010 года, подъезжая и затем, следуя по пешеходному переходу Сейтов Р.У. мог и должен был предполагать, что на его пути могут появиться пешеходы, которым он обязан уступить дорогу. Сейтов Р.У. при необходимой внимательности и предусмотрительности мог и должен был предвидеть, что в условиях ограниченной видимости, появление пешеходов может быть для него внезапным, поскольку он мог не видеть их выход на проезжую часть, так как её границы в условиях неосвещенной дороги полностью не просматривались. Следовательно, в данных условиях при выезде и движении по пешеходному переходу, Сейтову Р.У. следовало заблаговременно дополнительно снижать скорость, с таким расчетом, чтобы иметь возможность уступить дорогу пешеходам, не допустить на них наезд, в том числе и в то время, когда они попадут в его поле зрения.

Стороной защиты выдвинут довод о том, что встречный неустановленный автомобиль «Газель» помешал Сейтову Р.У. своевременно обнаружить пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А., что могло существенно повлиять на наличие у него возможности предотвратить данное происшествие. Однако в данном случае, обнаружив приближавшийся встречный автомобиль, Сейтов Р.У. мог и должен был предполагать, что разъезд с ним произойдет в зоне нерегулируемого пешеходного перехода. Кроме этого Сейтов Р.У., как следует из его показаний, приближаясь к пешеходному переходу, видел, ехавший ему навстречу троллейбус, кроме этого видел пешехода справа по ходу его движения – женщину, которая, вступив на проезжую часть, не решилась переходить дорогу и вернулась на обочину. В такой ситуации, когда из троллейбуса могли выйти пассажиры, поблизости имелись пешеходы, а встречный автомобиль дополнительно ограничивал ему видимость и обзорность проезжей части, Сейтов Р.У, следуя в условиях ограниченной видимости и обзорности, был обязан ещё больше снижать скорость, что им не было сделано.

Если бы Сейтов Р.У., нарушив перечисленные правила дорожного движения, не создал бы опасность для дорожного движения, тогда ему и не потребовалось бы принимать меры к ее ликвидации. Двигаясь в условиях темного времени суток на нерегулируемом пешеходном переходе, превышая скоростной режим движения, заблаговременно не приняв всех возможных мер к снижению скорости до безопасной, Сейтов Р.У. сам поставил себя в такие условия, при которых дорожно-транспортное происшествие стало неизбежным.

В действиях пешеходов Ч.Е.А. и Ч.А.А. не усматривается нарушение Правил дорожного движения РФ. Их действия полностью соответствовали требованиям правил дорожного движения. Так, проезжую часть ул. С. г. Энгельса Ч.Е.А. и Ч.А.А. пересекали по нерегулируемому пешеходному переходу, под прямым углом к проезжей части, перед выходом на проезжую часть они оценили дорожную обстановку и вышли на проезжую часть, убедившись, что переход будет для них безопасен, и поэтому беспрепятственно дошли до середины проезжей части.

Довод стороны защиты о том, что Сейтов Р.У. не виновен, что подтверждается показаниями свидетелей Т.М.Н., И.А.У., И.К.И. несостоятелен. И.А.У., И.К.И. не являются очевидцами происшествия. Т.М.Н. и при производстве предварительного следствия и в суде показал, что не следил за дорожной обстановкой, обстоятельства происшествия, в том числе как двигались автомобиль и пешеходы в момент наезда, сказать не может, поскольку на дорогу не смотрел. Но видел, что когда подъезжали к месту ДТП, то в попутном и встречном направлении двигались другие автомобили и что Сейтов не превышал скорость. Последние обстоятельства опровергаются показаниями потерпевшей Ч.Е., а также свидетелями – очевидцами происшествия М.Д.К., Д. и Р.И.В., не доверять которым у суда не имеется оснований, поскольку они допрошены в соответствии с нормами УПК РФ, в том числе предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, их показания согласуются с другими доказательствами, представленными стороной обвинения и принятыми судом: протоколом осмотра места происшествия от 26 апреля 2010года, заключением эксперта по автотехнической экспертизе от 13 января 2011 года. Принимая во внимание, что Т.М.Н. находится в дружеских отношениях с подсудимым, к его показаниям, а также к показаниям родственников подсудимого И.А.У. и И.К.И., данным в судебном заседании, о том, что при осмотре места происшествия не было понятых, что неверно зафиксированы следы торможения, не изъято зеркало заднего вида, суд относится критически, полагая, что они стремятся помочь Сейтову Р.У. избежать ответственности за совершенное преступление.

Сторона защиты полагает, что наезд произошел на стороне движения автомобиля под управлением Сейтова Р.У., что, по мнению стороны защиты, подтверждается: схемой ДТП и протоколом осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 г., согласно которых указано, что место наезда находится на стороне движения автомобиля Сейтова Р.У., в районе первых следов торможения начинающихся на расстоянии 23 метра от начала зоны действия знака пешеходный переход, установленный со стороны п. П.

Эти же обстоятельства подтверждены, по мнению стороны защиты, показаниями допрошенных в судебном заседании сотрудников милиции З.А.К. и Л.Л.Н., которые подтвердили, что место наезда, указанное в протоколе и схеме соответствует тому месту, которое было указано водителем Сейтовым Р.У.

Однако место наезда при осмотре места происшествия было указано и зафиксировано на схеме только со слов Сейтова Р.У. Из заключения эксперта по автотехнической экспертизе № ХХХХ от 13 января 2010 года следует, что экспертным путем место наезда установить не представилось возможным. Кроме этого потерпевшая Ч.Е.А. неоднократно при производстве предварительного следствия и в суде последовательно заявляла, что наезд был на встречной для автомобиля Сейтова Р.У полосе движения и у суда не имеется оснований сомневаться в достоверности ее показаний. Также из названного заключения эксперта следует, что исходя из показаний потерпевшей Ч.Е.А. и очевидцев дорожно-транспортного происшествия М.Д.К., Д. и Р.И.В. место наезда было на пешеходном переходе на встречной полосе движения автомобиля Сейтова Р.У., (т. 2 л.д. 96-100). Это обстоятельство свидетели М.Д.К., Д. и Р.И.В. подтвердили и в судебном заседании.

Показания свидетеля П.А.С., который показал, что видел на месте происшествия зеркало заднего вида автомобиля, лежащее около осевой линии дороги на встречной для автомобиля Сейтова Р.У. полосе, и показания свидетеля Р.И.В., о том, что она слышала, что вначале был звук тормозов, а потом - звук удара, не подтверждают утверждение стороны защиты о том, что место наезда было на стороне движения автомобиля Сейтова Р.У.

Показания свидетеля Н.Н.П., о том, что на остановке со стороны г. Энгельса нет оборудованной остановки, поэтому троллейбусы обычно останавливаются, проехав «зебру», также ни подтверждают и не опровергают утверждение стороны защиты о том, что место наезда было на стороне движения автомобиля Сейтова Р.У.

Протокол дополнительного осмотра места происшествия от 29 июля 2010 г проведенный с участием потерпевшей Ч.Е.А. (Т. 1 л.д.146-149), на который ссылается сторона защиты как на доказательство наезда на потерпевших на расстоянии 21,2 метра от дорожного знака 5.19.1. расположенного со стороны г. Энгельса в сторону п. П. (но в то же время все равно на встречной для автомобиля Сейтова Р.У. стороне движения) и от которого отказалась сторона обвинения, суд признает недопустимым доказательством, поскольку несовершеннолетняя потерпевшая Ч.Е.А. и ее законный представитель Ч.О.Ю. заявили, что перед проведением данного следственного действия процессуальные права следователем им не разъяснялись, следователь Г.Д.В., допрошенный в судебном заседании пояснил, что точно не помнит, разъяснялись им права или нет. Кроме этого он показал, что ошибся при производстве замеров во время данного осмотра.

Поэтому неосновательна ссылка стороны защиты на схему к указанному протоколу дополнительного осмотра места происшествия о том, что дорожная разметка «зебра» имеет на месте ДТП ширину 4 метра, ее расстояние до дорожного знака «пешеходный переход» со стороны г. Энгельса составляет от 19 до 23 метров, в связи, с чем Ч. не могли идти на расстоянии 4-3,5 метров от линии указанного знака, что подтверждает показания подсудимого и других свидетелей о том, что наезд произошел не доезжая дорожной разметки «зебра», то есть там, где находятся первые следы торможения - на полосе движения автомобиля.

Сторона защиты полагает, что к заключению автотехнической экспертизы № ХХХХ от 13 января 2011 года следует отнестись критически, поскольку его выводы о месте наезда на пешеходов, скорости движения автомобиля в момент наезда являются неправильными и необоснованными, а также существенно противоречат проведенной ранее судебной экспертизы № ХХХХ/Х-Х от 29 июня 2010 года. Однако суд принимает и кладет в основу только заключение автотехнической экспертизы № ХХХХ от 13 января 2011 года по следующим основаниям.

Так, в данных экспертизах имеется разница в выводах о скорости автомобиля Сейтова Р.У., которая объясняется различными исходными данными, представленными на исследование и различными вопросами, которые были поставлены экспертам. Разница исходных данных обусловлена тем, что в постановлении о назначении экспертизы от 9 декабря 2010 года эксперту даны наиболее точные исходные данные, установленные в последующем в ходе следствия, в полном объеме указаны все действия Сейтова Р.У. по управлению автомобилем. При назначении первой экспертизы, в постановлении о ее назначении, сведения о действиях Сейтова Р.У. по управлению автомобилем не указывались, и по этой причине эксперт не имел возможности их исследовать. По всем вопросам, для решения которых задавались идентичные исходные данные, оба эксперта дали одинаковые ответы.

При проведении автотехнической экспертизы (заключение эксперта № ХХХХ от 13 января 2011 года), экспертом учитывались как показания потерпевшей Ч.Е.А. и очевидцев происшествия, так и обвиняемого Сейтова Р.У., поскольку данные показания в полном объеме предоставлялись эксперту и были изложены в постановлении о назначении экспертизы в качестве исходных данных.

Кроме этого в прениях стороной защиты было заявлено о недопустимости доказательства - заключение эксперта ЭКЦ ГУВД по Саратовской области № ХХХХ от 13 января 2011г. – (т. 2. л.д. 96-100), поскольку, по мнению стороны защиты следователем был фактически нарушен порядок назначения данной экспертизы при вынесении постановления от 09 декабря 2010 г. о назначении автотехнической экспертизы.

Так, в ходе предварительного следствия, следователем СУ при УВД по Энгельскому муниципальному району Саратовской области Г.Д.В. было вынесено 31 мая 2010 года постановление о назначении автотехнической экспертизы (т. 1.л.д. 100-101). На разрешение эксперту были поставлены вопросы о скорости, удалении автомобиля, действиях участников ДТП, технической возможности водителя. В период с 07 мая по 29 июня 2010 г. экспертом ГУ Саратовская ЛСЭ Ч.В.А. была проведена судебная автотехническая экспертиза № ХХХХ/Х—Х (т. 1. л.д. 115-119).

09 декабря 2010 года следователем ГСУ при ГУВД по Саратовской области Г.Н.В. по данному уголовному делу было вынесено новое постановление о назначении автотехнической экспертизы, в котором на разрешение экспертам экспертного учреждения ГУВД по Саратовской области, следователь поставил дополнительные вопросы о скорости, удалении автомобиля, действиях участников ДТП и другие.

На основании данного постановления следователя экспертом ЭКЦ ГУВД по Саратовской области Н.Э.В. была проведена еще одна автотехническая экспертиза и составлено экспертное заключение № ХХХХ от 13 января 2011 года.

В связи с этим сторона защиты считает, что при наличии в деле заключения эксперта в этой же области и по тем же обстоятельствам, а также при постановке дополнительных вопросов экспертам, следователь должен был назначить по делу производство дополнительной экспертизы, вынести об этом соответствующее постановление, ознакомить с ним участников уголовного дела.

Однако суд не признает заключение эксперта № ХХХХ от 13 января 2011 года недопустимым доказательством по следующим основаниям.

Так, следователем не был нарушен порядок назначения данной экспертизы при вынесении постановления от 09 декабря 2010 г. Отсутствие полного названия назначенной экспертизы, а также техническая ошибка в одном месте в дате окончания экспертизы суд считает упущением следователя и лица, проводившего экспертизу и не расценивает это как нарушение требований уголовно-процессуального закона.

Кроме этого при ознакомлении с постановлением о назначении названной автотехнической экспертизы, от стороны защиты каких-либо дополнительных заявлений и ходатайств не поступило, поэтому не были нарушены конституционные права и охраняемые законом интересы участников уголовного судопроизводства, а также права, предусмотренные уголовно-процессуальным законом. В назначении и производстве комиссионной судебной экспертизы, о которой ходатайствовала сторона защиты, не было необходимости, поскольку вторая автотехническая экспертиза дала исчерпывающие ответы на все имеющиеся вопросы

Сторона защиты просит признать недопустимыми также следующие доказательства:

- протокол осмотра места происшествия и схему происшествия от 26 апреля 2010 г (т. 1 л.д. 5-6, 7);

- протокол осмотра транспортного средства от 26 апреля 2010 г. (т. 1, л.д. 8);

- фототаблицу № ХХХ к протоколу осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 г. (т. 1. л.д. 9-13);

- протокол дополнительного осмотра места происшествия от 25 ноября 2010 г., приложение к протоколу: схему и фототаблицу (т. 2 л.д. 75-76,77,78-80);

- протокол осмотра предметов - автомобиля ВАЗ -ХХХХ рег. знак Х ХХХ ХХ 64 от 18 ноября 2010 г., с фототаблицей (т. 1 л.д. 16-22);

Так, по мнению стороны защиты при составлении протокола осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 года, схемы дорожно-транспортного происшествия, и протокола осмотра автомобиля от 26 апреля 2010 г. (т. 1 л.д. 5-6, 7, 8) не было понятых, ссылаясь на показания подсудимого Сейтова Р.У. и свидетелей защиты Т.М.Н., И.К.И., И.А.У. Однако это утверждение опровергается показаниями свидетелей сотрудника ГАИ З.А.К. и следователя Л.Л.Н., а также одного из понятых – Е.А.А., который показал, что он и второй понятой (М.И.С.) присутствовали при осмотре места происшествия. То обстоятельство, что не установлено местонахождение второго понятого, не может служить основанием для признания данных протоколов недопустимыми доказательствами. У суда не имеется оснований не доверять перечисленным свидетелям обвинения, поскольку они допрошены в соответствии с нормами УПК РФ, в том числе предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, давали последовательные показания на следствии и в суде, не заинтересованы в исходе дела и их показания согласуются с другими доказательствами, представленными стороной обвинения и принятыми судом: протоколом осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 года, заключением эксперта по автотехнической экспертизе от 13 января 2011 года, показаниями потерпевших и очевидцев дорожно-транспортного происшествия М. Д. и Р. К указанным выше показаниям свидетеля Т.М.Н., И.А.У. и И.К.И., суд относится критически, поскольку они стремятся помочь Сейтову Р.У. избежать ответственности за совершенное преступление, поскольку Т.М.Н., является другом, а И.А.У. и И.К.И., - родственниками Сейтова Р.У.

Кроме этого сторона защиты считает, что поскольку при составлении протокола осмотра места происшествия от 26 апреля 2010 года и протокола осмотра автомобиля от 26 апреля 2010 г. (т. 1 л.д. 5-6, 7, 8), а также протокола дополнительного осмотра места происшествия от 25 ноября 2010 г., (т. 2 л.д. 75-80) производилась фотосъемка, то должны были быть приложены фотографические негативы и снимки, либо иные носители цифровой информации, но по мнению стороны защиты в нарушении требований ч. 8 ст. 166 УПК РФ, к данному протоколу они приложены не были, и записей об этом в протоколах осмотров нет.

Однако, как следует из приложенных к указанным протоколам осмотра фототаблиц и прямого указания на (т. 1 л.д. 8), фотосъемка производилась цифровыми фотоаппаратами, поэтому негативы отсутствуют, а снимки - это приложенные к данным протоколам фототаблицы, изготовленные на компьютере. Носители же цифровой информации – флеш-карты, являются либо частью фотоаппаратов, либо дополнительным дорогостоящим устройством, поэтому не могут быть приложены к протоколам, а цифровая информация с флеш-карт, помещенная на жесткий диск компьетера, а потом скопированная на компакт-диски является копией, а приложение копий компьютерной информации к протоколам следственных действий не предусмотрено ч. 8 ст. 166 УПК РФ. Кроме того, вся цифровая информация, полученная при участии специалистов хранится в базе компьютерной информации Экспертно-криминалистических подразделений УВД.

Сторона защиты также считает, что нарушения УПК РФ имеют место также и в протоколе осмотра транспортного средства от 26 апреля 2010 г. (т. 1. л.д. 8) в части того, что в приложенной к данному протоколу фототаблице (т. 1 л.д. 8)., специалистом П.Е.А. допущены опечатки в написании модели автомобиля ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус вместо правильного ВАЗ-ХХХХ р/з Х ХХХ ХХ 64 рус, а также в написании фамилии и инициалов водителя – участника ДТП – С.Р.И., вместо правильного Сейтов Р.У.

Однако суд считает, что в изложенном не имеется нарушений УПК РФ, а допущены недостатки и имеются упущения в оформлении заглавия фототаблицы.

Кроме этого, поскольку фототаблица № ХХХ озаглавлена как фототаблица к протоколу осмотра места происшествия от 26.04.2010 г., а в самом протоколе не написано, что она прилагается, сторона защиты полагает, что также имеется нарушение УПК РФ, влекущее недопустимость данного доказательства.

Однако, поскольку ко времени окончания составления данного протокола осмотра места происшествия фототаблица изготовлена еще не была, но в протоколе отмечено, что применялась фотосъемка, суд в данном случае не усматривает не только нарушения УПК РФ, но и какого-либо недостатка в составлении названного протокола осмотра места происшествия.

Таким образом, суд считает, что перечисленные доказательства являются допустимыми, поскольку при их собирании и закреплении не были нарушены гарантированные Конституцией РФ права человека и гражданина или установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления.

В прениях, а также во время судебного следствия стороной защиты неоднократно высказывалось мнение о том, что потерпевшими, а также свидетелями М., Д., Р., которые являются очевидцами происшествия, даны при производстве предварительного следствия и в суде заведомо ложные показания, в части того, что последние являются очевидцами происшествия, о месте наезда, которые опровергаются, по мнению стороны защиты, показаниями подсудимого Сейтова Р.У., свидетелей защиты: Т., И., И.

Однако у суда не имеется оснований не доверять потерпевшим и перечисленным свидетелям обвинения, поскольку они допрошены в соответствии с нормами УПК РФ, их показания согласуются, в том числе и с другими доказательствами, представленными стороной обвинения и принятыми судом.

При назначении наказания подсудимому Сейтову Р.У. суд учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность подсудимого, влияние назначаемого наказания на исправление виновного и на условия жизни его семьи, а также другие обстоятельства, предусмотренные ст. 60 УК РФ, а также достижение таких целей наказания, как восстановление социальной справедливости и предотвращение новых преступлений.

Учитывая характер и степень общественной опасности совершенного Сейтовым Р.У. преступления, личность виновного, суд приходит к выводу, что его исправление и перевоспитание возможно лишь в условиях изоляции от общества, то есть в виде реального лишения свободы, с назначением дополнительного наказания в виде лишения права управления транспортным средством, предусмотренного санкцией статьи.

Назначая наказание подсудимому Сейтову Р.У., суд признает в качестве обстоятельств, смягчающих его наказание, отсутствие судимости, положительные характеристики по месту жительства и работы, наличие на иждивении малолетнего ребенка и беременной жены, а также отца, который является инвалидом, оказание помощи потерпевшим непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение причиненного вреда частично, публичное принесение извинений потерпевшим, состояние здоровья подсудимого, его молодой возраст.

Данные смягчающие наказание обстоятельства учитываются судом при назначении наказания подсудимому Сейтову Р.У.

В соответствии со ст. 58 УК РФ, Сейтов Р.У., как лицо, осужденное за преступление, совершенное по неосторожности, ранее не отбывавший лишение свободы, должен отбывать наказание в колонии-поселении.

По гражданским искам, заявленным гражданскими истцами Ч.О.Ю. в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Ч.Е.А., Ч.А.В. о взыскании с подсудимого С.Р.У., компенсации морального вреда: – соответственно в пользу Ч.О.Ю., Ч.А.В. по 1000000 рублей, в пользу Ч.Е.А. - 500000 рублей, суд, принимая во внимание, что Ч.О.Ю Ч.Е.А. и Ч.А.В. испытывают нравственные страдания, потеряв близкого человека – Ч.А.А., а также вследствие причинённого тяжкого вреда здоровью Ч.Е.А., которая кроме нравственных страданий испытывала и физические страдания, считает их исковые требования подлежащими удовлетворению на основании положений ст. 150 и 151, 1099, 1100, 1101 ГК РФ. При определении размера компенсации морального вреда, суд учитывает характер причиненных потерпевшим страданий, степень вины подсудимого, требования справедливости, разумности, а также материальное положение подсудимого Сейтова Р.У., наличие у него на иждивении малолетнего ребенка.

С учетом изложенного, суд удовлетворяет исковые требования о компенсации морального вреда частично, а именно: в размере 150000 рублей в пользу каждого.

Процессуальные издержки – расходы Ч.А.В. на оплату юридической помощи адвоката В.А.Г., выступившего в качестве представителя потерпевших, в соответствии с положениями, предусмотренными ст. 131 и 132 УПК РФ, подлежат взысканию с подсудимого в полном объеме, то есть в размере 25000 рублей. При этом суд учитывает требования разумности, справедливости, факт участия представителя в нескольких судебных заседаниях, материальное положение подсудимого.

На основании изложенного и руководствуясь ст. ст. 303, 304, 307-309 УПК РФ, суд

приговорил:

Признать Сейтова Р.У. виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 264 УК РФ и назначить ему наказание в виде 2 (двух) лет 6 (шести) месяцев лишения свободы с отбыванием наказания в колонии-поселении с лишением права управлять транспортным средством сроком на 3 (три) года.

Меру пресечения Сейтову Р.У. в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении до вступления приговора в законную силу оставить без изменения.

Обязать осужденного Сейтова Р.У. по вступлении приговора в законную силу явиться в уголовно-исполнительную инспекцию для получения предписания о направлении к месту отбывания наказания.

Срок наказания исчислять со дня прибытия к месту отбывания наказания.

Гражданские иски Ч.О.Ю. в своих интересах и в интересах несовершеннолетней дочери Ч.Е.А., Ч.А.В. о взыскании с подсудимого Сейтова Р.У., компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Взыскать с осужденного Сейтова Р.У. в счет компенсации морального вреда в пользу Ч.О.Ю. 150000 (сто пятьдесят тысяч) рублей, в пользу Ч.Е.А. 150000 (сто пятьдесят тысяч) рублей, в пользу Ч.А.В., 150000 (сто пятьдесят тысяч) рублей и в счет возмещения процессуальных издержек – 25000 (двадцать пять тысяч) рублей, всего - 475000 (четыреста семьдесят пять тысяч) рублей.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказать.

Приговор может быть обжалован в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Саратовского областного суда в течение 10 суток со дня его провозглашения путем принесения жалобы или представления в Энгельсский районный суд.

В случае подачи кассационной жалобы, осужденный вправе участвовать в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции. При этом осужденный вправе поручить осуществление своей защиты избранному им защитнику, либо ходатайствовать о назначении ему защитника.

Председательствующий Л.В. Мещерякова.