Дело № 2-77/2011 Р Е Ш Е Н И Е С У Д А Именем Российской Федерации 22 июня 2011 года город Электросталь Электростальский городской суд Московской области в составе: председательствующего судьи Рыжовой Г. А., при секретаре Коршуновой А. О., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Фатеева Виктора Александровича и Василова Владимира Виссарионовича к Серегину Ивану Николаевичу о признании завещания недействительным, у с т а н о в и л : 15.10.2010 г. Фатеев В. А. и Василов В. В. обратились в суд с иском к Серегину И. Н. о признании завещания недействительным. Указали, что 27.07.2010 г. умерла ФИО1. Наследники первой очереди к имуществу умершей - они Фатеев В. А. и Василов В. В. - дети ФИО1. После смерти ФИО1 в состав наследственного имущества вошла двухкомнатная квартира, расположенная по адресу: Московская область, г. Электросталь, <адрес>, а также - гаражный бокс <номер> в ГСК 7 г. Электросталь, который фактически был принят в качестве наследства ФИО1 после смерти ее мужа ФИО5. Несмотря на то, что они-истцы являлись наследниками первой очереди, при жизни их мать распорядилась принадлежащим ей имуществом на день смерти посредством двух завещаний: квартира по адресу: Московская область, г. Электросталь, <адрес>, была завещана Фатееву В. А., а гаражный бокс <номер> - Василову В. В. Никогда при жизни ФИО1 не говорила о своем намерении каким-либо иным образом распорядиться принадлежащим ей имуществом на случай смерти. Напротив, при их встречах неоднократно повторяла, что один из них получит квартиру, а другой в связи с отсутствием жилищных проблем – гараж. Однако за несколько дней до смерти завещания были изменены. При этом в конце июня 2010 года ФИО1 была доставлена в неврологическое отделение МСЧ 21 с неизвестным диагнозом. На протяжении двух недель пребывания в неврологическом отделении врачам МСЧ-21 не удавалось поставить точный диагноз. В результате ухудшения состояния ФИО1 была переведена в реанимацию. Впоследствии ФИО1 из реанимации была переведена в отделение травматологии с <диагноз>. Еще при поступлении в неврологическое отделение ФИО1 были назначены сильнодействующие препараты, такие как <наименование>, являющийся транквилизатором, обладающий снотворным действием, угнетающий центральную нервную систему, побочным эффектом которого являются сонливость, мышечная слабость, головокружение и тошнота, и прием которого особенно у пожилых пациентов вызывает снижение внимания и быстроты двигательных и психических реакций. В тот же день после перевода ФИО1 из реанимации в отделение травматологии их двоюродным братом был приглашен нотариус нотариального округа г. Электросталь Московской области Козина Т. Л., которой и было удостоверено завещание, в результате чего ответчик унаследовал все имущество, оставшееся после смерти их матери. Вышеуказанные обстоятельства стали известны после подачи заявления о вступлении в права наследства по месту его открытия нотариусу нотариального округа г. Электросталь Московской области Шеиной С. С. Истцы считают, что на момент составления завещания на имя ответчика, с учетом назначенного и принимаемого лечения, ФИО1 не была способна понимать значение своих действий и в полной мере руководить ими. Кроме того, завещание было удостоверено посредством привлечения рукоприкладчика, поскольку ФИО1 была парализована и не имела возможности самостоятельно расписаться. Истцы сослались на ст. 177 ГК РФ, в соответствии с которой сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения, и считают, что вправе в судебном порядке ставить вопрос о признании завещания составленного на имя ответчика недействительным. Истцы просят признать завещание, удостоверенное нотариусом нотариального округа г. Электросталь Московской области Козиной Т. Л. от 23 июля 2010 года, реестровый номер <номер>, выданное ФИО1 Серегину И. Н., – недействительным. В судебном заседании 11.02.2011 г. истцы Василов В. В., Фатеев В. А. и их представитель адвокат Шевцова Е. В. требования и обоснование иска поддержали. Истец Фатеев В. А. пояснил, что каждый день навещал мать в больнице. Истец Василов В. В. пояснил, что в период нахождения матери в больнице, в дневное время он находился с матерью, ухаживая за нею. 23.07.2010 г. с 10-30 час. и до обеда его рядом с матерью не было, поскольку он отлучился домой. В этот период и было удостоверено оспариваемое завещание. Представитель истцов также обратила внимание на наличие множества документов (доверенностей), оформленных помимо оспариваемого завещания с помощью рукоприкладчика 23.07.2010 г. от имени ФИО1 для отчуждения спорных квартиры и гаража в пользу Серегина И. Н., - что свидетельствует о желании Серегина И. Н. любым способом получить имущество ФИО1 в свою собственность. Истец Василов В. В. пояснил также, что за последние пять лет они с Серегиным виделись лишь один раз – на похоронах и поминках ФИО1. Они-истцы ежедневно посещали мать в ее квартире, ухаживали за матерью, делали ей уколы утром и вечером, кормили, мыли, стирали, производили уборку квартиры. ФИО1, имея много заболеваний, принимала лекарства вместе с алкоголем, мало, что соображала, думала, что так ей будет легче. Кроме того, истец Василов В. В. пояснил, что когда он приходил к матери в больницу, она его узнавала, но не с первого раза; она не могла его видеть, узнавала его-Василова его по голосу. Истцы и их представитель в обоснование своих требований сослались на заключение специалистов <номер> от 25.01.2011 г. 111 Главного государственного центра судебно-медицинских и криминалистических экспертиз, которое представили суду (т. 1 л.д. 169-184). В названном заключении указано, что с 22.07.2010 г. у Василовой А. И. с имеющейся у неё тяжелой травмой в виде <травмы> наблюдались нарастающие проявления отёка <травмы>, послуживших в конечном итоге причиной её смерти. Данные КТ-головного мозга от 06.07.2010 г. свидетельствовали о наличии у Василовой А. И. еще до момента госпитализации морфологических изменений структуры <внутреннего органа>, характерных для процесса сосудистой деменции (слабоумия). В аспекте психической патологии, <травма> и наступивший вследствие этого <последствие>, вызвали постепенное нарастание тяжести психического состояния ФИО1. Данное состояние прогрессивно ухудшалось, в том числе и за счет <причина>. В заключении указано также, что объективным подтверждением грубого нарушения психической деятельности у ФИО1 за счет развившегося <заболевания>, является констатация клинических проявлений выраженного психоорганического синдрома (некритичность, ответы не по существу, повторяемость высказываний, слабодушие, психическая заторможенность), отраженные в дневниковых записях, включая 23.07.10 г. Таким образом, к периоду 23.07.10 г. у ФИО1 имелось психическое расстройство в форме органического расстройства личности с выраженными психическими нарушениями. Учитывая наличие у ФИО1 клинических признаков выраженного психического расстройства в виде <заболевание> <код>, данная психическая патология на фоне прогрессирующего нарастания тяжести соматического состояния психопатологически характеризовалось распадом умственной (интеллектуальной) деятельности, отсутствием способности формирования четких смысловых понятий, волевых посылок с их критическим осмыслением. Наибольшей выраженности психические изменения достигли у ФИО1 к 22.07.10 г. и сохранялись до момента смерти, включая 23. 07.10 г. При этом запись психиатра от 23.07.10 г. об отсутствии у ФИО1 психически измененного состояния, интеллектуальной, мнестической и эмоциональной сохранности, а также «четкое» (т.е. критичное) выражение желания «завещать свою квартиру крестнику» является клинически недостоверной, не укладывающейся в психопатологический аспект терминальной стадии поражения <травмы>. В судебном заседании 11.02.2011 г. полномочный представитель ответчика Серегина И. Н. - Гребенщикова В. А. требований истцов не признала, поддержала доводы, изложенные в представленном суду письменном отзыве на иск (т. 1 л. д. 163-164). Указала на наличие заключения психиатра от 23.07.2010 г., в котором обозначено, что ФИО1 понимает значение совершаемых ею действий – завещать свое имущество не в пользу истцов. Пояснила также, что нотариуса к ФИО1 она-Гребенщикова не вызывала, возможно, это сделал помощник Серегина И. Н., поскольку в этот период Серегин находился в Абхазии. Она-Гребенщикова, имея отношение к юриспруденции и для спокойствия Серегина, вызвала к ФИО1 врача-психиатра, который утром 23.07.2010 г. дал заключение о возможности совершения ФИО1 нотариальных действий. После чего нотариусом и было удостоверено завещание ФИО1 с привлечением рукоприкладчика, поскольку ФИО1 сама в силу того, что была парализована, не могла расписаться. Кроме того, представитель ответчика указала, что о желании ФИО1 оставить принадлежащее ей имущество не сыновьям-истцам, а ответчику Серегину И. Н. свидетельствуют и доверенности, выданные ФИО1 на оформление дарения Серегину И. Н. спорного гаражного бокса, на заключение с ним договора пожизненного содержания с иждивением на имущество, состоящее из спорной квартиры. Представитель ответчика представила суду оформленную нотариально, с привлечением рукоприкладчика, в том же медицинском учреждении, что и завещание от 23.07.2010 г. и доверенности от 23.07.2010 г., - доверенность от 26.07.2010 г. от имени ФИО1, которой ФИО1 уполномочила ее-Гребенщикову распоряжаться денежным вкладом. Истец Василов В. В. 11.02.2011 г. указал, что об оформлении этой доверенности ему было известно, поскольку его мать ФИО1, имея сбережения, желала быть похороненной за счет собственных средств. Зная об этом желании матери, он-Василов В. В. и сказал ФИО1, чтобы она оформила доверенность на деньги. Представитель ответчика Гребенщикова В. А. 11.02.2011 г. указала на недоказанность истцами обстоятельств, что завещатель неспособен был понимать значение своих действий либо не мог руководить ими, а заключение специалистов, на которое истцы ссылаются, не является заключением судебной экспертизы; заключение не содержит сведений о повышении квалификации подписавших его ФИО6 и ФИО7. По ходатайству стороны истцов определением суда от 14.02.2011 г. по делу была назначена посмертная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, порученная экспертам Московского областного центра социальной и судебной психиатрии при Центральной областной клинической психиатрической больнице (127083, г. Москва, ул. 8 Марта, дом 1), с постановкой перед экспертами вопросов о том, имелось ли у ФИО1, <дата> года рождения, умершей 27 июля 2010 года, хроническое психическое заболевание либо временное психическое расстройство в момент составления завещания 23 июля 2010 г., в 11-30 час, в МСЧ-21 г. Электростали Московской области ? Понимала ли ФИО1, <дата> года рождения, при имевшихся у нее заболеваниях и состоянии здоровья, в момент составления завещания 23 июля 2010 г., в 11-30 час, в МСЧ-21 г. Электростали Московской области, значение своих действий и руководила ли ими ? Не находилась ли ФИО1 в момент составления завещания 23.07.2010 года под чьим-либо влиянием ? Способна ли была Василова А. И. критически оценивать сложившуюся ситуацию в момент составления завещания 23.07.2010 года? В связи с назначением экспертизы производство по делу было приостановлено (т. 1 л.д. 193-201, 202-212). Экспертиза по делу проведена, заключение комиссии экспертов <номер> от 04.04.2011 г. представлено суду (т. 1 л.д. 227-236). Дело рассмотрено 22.06.2011 г. в отсутствие истцов Фатеева В. А. и Василова В. В., извещенных о времени и месте судебного заседания, что подтверждено расписками, не представивших сведений о причинах неявки (п. 3 ст. 167 ГПК РФ), - с участием их представителя адвоката Шевцовой Е. В., действующей на основании ордера от 24.11.2010 г. и нотариально удостоверенной доверенности от 27.11.2010 г. (т. 2 л.д. 31, 32, т.1 л.д. 59, т. 2 л.д. 35). В судебном заседании представитель истцов Шевцова Е. В. требования и обоснование иска поддержала, просила иск удовлетворить в полном объеме; в обоснование позиции указала, что доводы истцов подтверждены и заключением специалистов <номер>, заключением судебной экспертизы. Дело рассмотрено в отсутствие ответчика Серегина И. Н., извещенного о времени и месте судебного заседания, что подтверждено телефонограммой от 17.06.2011 г., не сообщившего об уважительных причинах неявки и не просившего рассмотреть дело в его отсутствие (п. 4 ст. 167 ГПК РФ), - с участием его полномочного представителя Гребенщиковой В. А., действующей на основании нотариально удостоверенной доверенности от 08.09.2009 г. (т. 2 л.д. 24, т. 1 л.д. 60). В судебном заседании представитель ответчика Гребенщикова В. А. требований истцов не признала, просила в иске отказать, поддержав доводы ранее представленных суду письменных возражений; указала на сомнительность выводов проведенной по делу судебной экспертизы; полагает, что доводы стороны ответчика подтверждены показаниями допрошенных судом свидетелей. Дело рассмотрено в отсутствие третьих лиц нотариусов нотариального округа Электросталь Шеиной С. С. (в производстве которой находится наследственное дело <номер> к имуществу ФИО1) и Козиной Т. Л. (удостоверившей оспариваемое истцами завещание ФИО1), извещенных о времени и месте судебного заседания, что подтверждено расписками, не представивших суду сведений о причинах неявки (п. 3 ст. 167 ГПК РФ) (т. 2 л.д. 34, 33). В представленном суду ранее письменном отзыве от 07.12.2010 г. на иск ( т. 1 л.д. 102) третье лицо нотариус Козина Т. Л. указала, что ею-нотариусом нотариального округа г. Электросталь 23 июля 2010 г. е от имени ФИО1 было удостоверено завещание по реестру <номер>, которым ФИО1 завещала Серёгину И. Н., <дата> г. рождения, из принадлежащего ей имущества квартиру по адресу: г. Электросталь, <адрес>, и гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электросталь. Завещание удостоверено вне помещения нотариальной конторы в МСЧ-21 г. Электросталь. Так как ФИО1 находилась в отделении травматологии с <травма>, и в связи с тем, что она не могла вставать и садиться, завещание подписано в ее-нотариуса присутствии рукоприкладчиком ФИО2, <дата> г. рождения, по личной просьбе ФИО1. Текст завещания до его подписания был прочитан ФИО1 в ее-нотариуса присутствии. При составлении завещания от имени рукоприкладчика ФИО2 оформлено заявление о желании подписать завещание по просьбе завещателя ФИО1. Также 23.07.2010 г. ею-нотариусом в МСЧ-21 г. Электросталь от имени ФИО1 удостоверены две доверенности с привлечением рукоприкладчика ФИО2: доверенность по реестру <номер> на имя Гребенщиковой В. А. на регистрацию права собственности и дарение Серегину И. Н. гаражного бокса <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электростали; доверенность по реестру <номер> на имя Гребенщиковой В. А. на заключение с Серёгиным И. Н. договора пожизненного содержания с иждивением на имущество, состоящее из квартиры по адресу: г. Электросталь, <адрес>. Выслушав представителя истцов Шевцову Е. В., представителя ответчика Гребенщикову В. А., допросив свидетелей (в судебном заседании 11.02.2011 г.), исследовав материалы дела и представленные суду медицинские документы, оценив доказательства в совокупности, суд приходит к следующему. Свидетельствами о рождении истцов, свидетельством о браке подтверждено, что Фатеев Виктор Александрович, <дата> г. рождения, и Василов Владимир Виссарионович, <дата> г. рождения, являются сыновьями ФИО1 (т. 1. л.д. 6-8). Согласно свидетельству о смерти от 28.07.2010 года ФИО1, <дата> года рождения, <уроженка>, умерла в г. Электростали 27 июля 2010 года, о чем 28.07.2010 г. составлена запись акта о смерти <номер> (т. 1 л.д. 5). Из копии финансового лицевого счета и развернутой выписки из домовой книги от 17.11.2010 г. следует, что ФИО1, <дата> г. рождения, с 14.07.1987 г. имела регистрацию по месту жительства по адресу: г. Электросталь, <адрес>, откуда выбыла 17.08.2010 г. в связи со смертью; на ее имя открыт финансовый лицевой счет на жилое помещение; истец Василов В. В., <дата> г. рождения, имел регистрацию в этом жилом помещении с 14.06.1988 г., выбыл 09.01.2000 г. на адрес: <адрес>; истец Фатеев В. А., <дата> г. рождения, также имел регистрацию по месту жительства в этом жилом помещении, выбыл 04.11.2000 г. на адрес: <адрес>; кроме указанных лиц в названном жилом помещении с 14.07.1987 г. имел регистрацию по месту жительства ФИО5, <дата> г. рождения, который из такового 07.12.2005 г. выбыл в связи со смертью (т. 1 л.д. 54-55). Выписками из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 18.11.2010 г. <номер>, от 08.10.2010 г. <номер>, дубликатом договора <номер> передачи квартиры в собственность граждан от 20.12.2001 г. подтверждена принадлежность на праве собственности в порядке приватизации ФИО1 на момент ее смерти квартиры по адресу: г. Электросталь, <адрес> (т. 1 л.д. 58, 61, 9). Из сообщения Электростальского филиала ГУП МО «МОБТИ» от 24.12.2010 г. усматривается, что по архивным материалам указанной организации по состоянию на 31.01.98 г. документы, подтверждающие право собственности на гаражный бокс <номер> в ПГСК-7 г. Электросталь, ул. К. Маркса, отсутствуют (т. 1 л.д. 129, 136). В то же время, из выданного 20.06.2006 г. нотариусом Шеиной С. С. ФИО1 свидетельства о праве на наследство по закону следует, что таковое выдано ФИО1 на гаражный бокс <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электростали, в порядке наследования ею после смерти супруга ФИО5, умершего 15.11.2005 г., в т. ч. ввиду отказа от наследства в ее пользу сына наследодателя Василова В. В. (т. 1 л.д. 122). Таким образом, в связи с последовавшей 27.07.2010 г. смертью ФИО1 и в соответствии со ст. ст. 1110-1115 ГК РФ открылось наследство, в состав которого входит принадлежавшее на день смерти наследодателя имущество, которое подлежит наследованию. Нотариусом нотариального округа г. Электросталь Шеиной С. С. по запросу была представлена суду надлежащим образом заверенная копия наследственного дела <номер> к имуществу умершей 27 июля 2010 г. ФИО1 (т. 1 л.д. 36-44). Из документов названного наследственного дела следует, что 23.08.2010 г. к нотариусу Шеиной С. С. с заявлением о принятии наследства за умершей ФИО1 обратился ее сын Фатеев В. А. – на основании завещания, удостоверенного этим же нотариусом 25.01.2002 г., в отношении квартиры по адресу: г. Электросталь, <адрес> (т. 1 л.д. 37). Наследственное дело содержит также дубликат завещания от 25.01.2002 г. ФИО1, которая в указанный день из принадлежащего ей имущества квартиру по адресу: г. Электросталь, <адрес>, завещала своему сыну Фатееву В. А.; завещание содержит отметку нотариуса Шеиной С. С. от 23.08.2010 г. о том, что завещание не отменено и не изменено (т. 1 л.д. 39). Наследственное дело содержит заявление от 16.09.2010 г., с которым к нотариусу Шеиной С. С. обратилась Гребенщикова В. А., действующая на основании нотариально удостоверенной доверенности от 20.08.2010 г. от имени Серегина И. Н., <дата> г. рождения, за принятием Серегиным И. Н. наследства за умершей ФИО1 - на основании завещания, удостоверенного нотариусом нотариального округа г. Электросталь Московской области Козиной Т. Л. 23 июля 2010 года и зарегистрированного в реестре за <номер>, на наследственное имущество, состоящее из квартиры по адресу: г. Электросталь, <адрес>, и гаража (гаражного бокса) под <номер> в «ПГСК-7» в г. Электросталь Московской области по ул. К. Маркса (т. 1 л.д. 40). В наследственном деле имеется названное завещание ФИО1 от 23.07.2010 г. и доверенность Серегина И. Н. на имя Гребенщиковой В. А., которой Серегин И. Н. уполномочил Гребенщикову В. А. принять наследство и вести его наследственное дело с правом получения свидетельства о праве на наследство к имуществу, оставшемуся после умершей 27 июля 2010 г. ФИО1 (т. 1 л.д. 41, 42). Письмом от 17.09.2010 г. нотариус Шеина С. С. поставила Фатеева В. А. в известность о том, что он не является наследником по завещанию после ФИО1, т. к. в нотариальную контору обратился наследник с завещанием от имени ФИО1, удостоверенным 23.07.2010 г., которое в соответствии с ч. 3 ст. 1130 ГК РФ отменяет предыдущее завещание (т. 1 л.д. 43). Из имеющегося в наследственном деле и из представленного суду завещания от 23 июля 2010 года, содержащего отметку нотариуса Козиной Т. Л. от 16.09.2010 г. о том, что таковое не отменено и не изменено, усматривается, что 23.07.2010 г. ФИО1, <дата> года рождения, проживающая по адресу: Московская область, город Электросталь, <адрес>, находясь в здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно, из принадлежащего ей имущества квартиру, находящуюся по адресу: Московская область, город Электросталь, <адрес>, гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по улице Карла Маркса города Электросталь Московской области, завещала Серёгину Ивану Николаевичу, <дата> года рождения. Указано, что текст завещания записан с ее-ФИО1 слов нотариусом верно, до подписания завещания оно полностью ею-ФИО1 прочитано в присутствии нотариуса. Указано, что ввиду болезни ФИО1 по ее личной просьбе в присутствии нотариуса подписалась ФИО2, <дата> г. рождения, проживающая по адресу: Московская область, г. Электросталь, <адрес>, которая, подписывая завещание ввиду болезни ФИО1, сообщила, что содержание статей 1123 и 1124 ГК РФ ей нотариусом разъяснено и понятно. В завещании указано, что: оно удостоверено нотариусом нотариального округа г. Электросталь Московской области Козиной Татьяной Львовной; записано нотариусом со слов ФИО1 и до его подписания полностью ей прочитано; ввиду болезни ФИО1 по ее личной просьбе и в ее-нотариуса присутствии завещание подписано ФИО2; личности завещателя и лица, подписавшего завещание, установлены, дееспособность их проверена; содержание ст. 1149 ГК РФ разъяснено нотариусом завещателю; ФИО2 предупреждена нотариусом о соблюдении требований ст. ст. 1123 и 1124 ГК РФ. Завещание содержит указание на то, что оно зарегистрировано в реестре за <номер>; взыскано по тарифу 150 руб.; удостоверено нотариусом вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, в 11-30 час. (т. 1 л.д. 41, 51, 103, 121). Кроме того, суду представлены: удостоверенное нотариусом Козиной Т. Л. 23 июля 2010 года вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, зарегистрированное в реестре за <номер> заявление ФИО2 о ее желании ввиду болезни и по личной просьбе ФИО1 подписать завещание ФИО1 в присутствии нотариуса (т. 1 л.д. 52, 104); удостоверенная нотариусом Козиной Т. Л. 23 июля 2010 года вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, зарегистрированная в реестре за <номер>, доверенность ФИО1, которой Гребенщикова В. А. уполномочена зарегистрировать право собственности и подарить Серегину Ивану Николаевичу принадлежащий ей-ФИО1 гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по улице Карла Маркса города Электросталь Московской области. Доверенность содержит сведения о том, что ее содержание прочитано ФИО1 лично и зачитано ей вслух; и о том, что ввиду болезни ФИО1 по ее личной просьбе в присутствии нотариуса расписалась ФИО2; личность представляемого установлена, дееспособность ее проверена. Личность ФИО2, подписавшей доверенность, установлена (т. 1 л.д. 105); удостоверенная нотариусом Козиной Т. Л. 23 июля 2010 года вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, зарегистрированная в реестре за <номер>, доверенность ФИО1, которой Гребенщикова В. А. уполномочена заключить с Серёгиным Иваном Николаевичем, <дата> года рождения, договор пожизненного содержания с иждивением на имущество, состоящее из квартиры, находящейся по адресу: Московская область, город Электросталь, <адрес>. Доверенность содержит сведения о том, что ее содержание прочитано ФИО1 лично и зачитано ей вслух; и о том, что ввиду болезни ФИО1 по ее личной просьбе в присутствии нотариуса расписалась ФИО2; личность представляемого установлена, дееспособность ее проверена. Личность ФИО2, подписавшей доверенность, установлена (т. 1 л.д. 106); удостоверенная нотариусом Козиной Т. Л. 26 июля 2010 года вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, зарегистрированная в реестре за <номер>, доверенность ФИО1, которой Гребенщикова В. А. уполномочена распоряжаться денежным вкладом, хранящимся в Электростальском филиале Ногинского отделения Сбербанка России № 2257/073 на счете <номер>. Доверенность содержит сведения о том, что ее содержание зачитано доверителю вслух; и о том, что ввиду болезни ФИО1 по ее личной просьбе в присутствии нотариуса расписалась ФИО2; личность представляемого установлена, дееспособность ее проверена. Личность ФИО2, подписавшей доверенность, установлена (т. 1 л.д. 189). В силу ст. 1118 ГК РФ распорядиться имуществом на случай смерти можно только путем совершения завещания; завещание может быть совершено гражданином, обладающим в момент его совершения дееспособностью в полном объеме; завещание является односторонней сделкой, которая создает права и обязанности после открытия наследства (п. 1, п. 2, п. 5). В соответствии с установленным статьей 1119 ГК РФ принципом свободы завещания завещатель вправе по своему усмотрению завещать имущество любым лицам; вправе отменить или изменить совершенное завещание в соответствии с правилами ст. 1130 ГК РФ. В силу п. 2 ст. 1130 ГК РФ последующее завещание, не содержащее прямых указаний об отмене прежнего завещания или отдельных содержащихся в нем завещательных распоряжений, отменяет это прежнее завещание полностью или в части, в которой оно противоречит последующему завещанию. Завещание, отмененное полностью или частично последующим завещанием, не восстанавливается, если последующее завещание отменено завещателем полностью или в соответствующей части. В случае недействительности последующего завещания наследование осуществляется в соответствии с прежним завещанием (п. 3 ст. 1130 ГК РФ). Согласно ст. 166 ГК РФ, в соответствии с которым сделка является недействительной по основаниям, установленным ГК РФ, в силу признания её таковой судом (оспоримая сделка) либо независимо от такого признания (ничтожная сделка). В соответствии со ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с её недействительностью, и недействительна с момента её совершения. Согласно ст. 177 ГК РФ сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент её совершения в таком состоянии, когда он был не способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной. В силу п. 1 ст. 177, п. 2 ст. 1131 ГК РФ завещание может быть признано судом недействительным по иску лица, права или законные интересы которого нарушены этим завещанием. Наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием (ст. 1111 ГК РФ). В силу ст. 1142 ГК РФ наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя (п. 1). Как указывалось выше, истцы Фатеев В. А. и Василов В. В. являются детьми ФИО1, умершей 27.07.2010 г., т. е. ее наследниками по закону первой очереди. Кроме того, Фатеев В. А. имеет завещание матери от 25.01.2002 г., которым ФИО1 из принадлежащего ей имущества спорную квартиру завещала ему-Фатееву В. А. Наличие завещания ФИО1 в отношении спорного гаражного бокса на имя Василова В. В. (о чем указано истцами в исковом заявлении) судом не установлено. Таким образом, истцы Фатеев В. А. и Василов В. В., будучи наследниками ФИО1 по закону первой очереди, а Фатеев В. В., будучи наследником и по завещанию от 25.01.2002 г. в отношении квартиры, вправе в судебном порядке оспаривать завещание ФИО1 от 23.07.2010 г. По смыслу ст. 177 ГК РФ неспособность понимать значение своих действий или руководить ими должна иметь место в момент совершения сделки, который по-разному определяется для отдельных видов сделок (двусторонние и односторонние сделки), а также зависит от формы совершаемой сделки. Причины, вызвавшие неспособность гражданина понимать значение своих действий и руководить ими, правового значения не имеют. Иногда они вызываются посторонними для сделки обстоятельствами (гибель близких, физическая травма, стихийное бедствие и т. д.), но могут зависеть и от поведения самого гражданина (алкогольное опьянение). Факт совершения гражданином сделки в момент, когда он не был способен понимать значение своих действий и руководить ими, должен быть надлежащим образом доказан. Из сообщения Отделения по оказанию психиатрической помощи МУЗ «Электростальская центральная городская больница» (ООПП МУЗ «ЭЦГБ» ранее - Электростальская городская психиатрическая больница № 26, - что в г. Электростали общеизвестно) от 19.11.2010 г. следует, что ФИО1, <дата> г. рождения, проживавшая по адресу: г. Электросталь, <адрес>, за медицинской помощью в ООПП МУЗ «ЭЦГБ» не обращалась (т. 1 л.д. 56). В справке Электростальского отдела ЗАГС Главного Управления ЗАГС Московской области от 09.11.2010 г., представленной по запросу суда, указано на наличие в названном органе ЗАГС актовой записи о смерти <номер> от 28.07.2010 г. в отношении ФИО1, <дата> г. рождения, умершей 27.07.2010 г. в г. Электростали по причине: <травма> (т. 1 л. д. 34, 109). В представленном суду ФГУЗ ЦМСЧ № 21 ФМБА России протоколе <номер> патологоанатомического исследования от 28 июля 2010 года указано на историю болезни <номер> ФИО1, <дата> г. рождения, доставленной скорой помощью, проведшей в указанном медицинской учреждении 25 койко/дней, умершей 27.07.2010 в 16-30. В названном протоколе указаны: диагноз направившего учреждения, диагноз при поступлении, клинический диагноз, патологоанатомический диагноз и заключение (т. 1 л.д. 92-95). Из представленной суду ФГУЗ ЦМСЧ № 21 ФМБА России медицинской карты амбулаторного больного ФИО1 видно, что в поликлинике указанного медицинского учреждения ФИО1 наблюдалась с 1964 г. Из записей названной карты видно, что ФИО1 обращалась в медицинское учреждение за врачебной помощью в 1964-1987 г.г. по поводу <заболевания>. С 1965 г. ей диагностировался <заболевания>, в 1993 г. – <заболевание>. Впоследствии в 1996 г. у ФИО1 выявлены <заболевания>. В 2003 г. ФИО1 обращалась за медицинской помощью в связи с <травма>; в 2006 г. – проходила стационарное лечение в хирургическом отделении в связи с <заболевание>; в 2006 г. – находилась на стационарном лечении в травматологическом отделении в связи с <травма> в результате падения с лестницы. В дальнейшем, согласно записям медкарты, ФИО1 неоднократно посещала врачей, проходила обследования <заболевания>. С 19.01.2009 г. по 21.02.2009 г. ФИО1 находилась на стационарном лечении в ЦМСЧ-21, где ей был удален <внутренний орган>. 02.07.2009 г. ФИО1 консультирована травматологом в связи с имевшей место 18.04.2009 г. <травма>. 11.08.2009 г. ФИО1 выставлен <диагноз>. В медкарте имеется и запись окулиста от 15.06.2010 г., из которой следует, что ФИО1 находилась в МНТК им. Федорова 14.04.2010 г. в связи с <заболевания>. В названной медкарте имеется и посмертный эпикриз ФИО1, из которого следует, что 03.07.2010 г. ФИО1 поступила в неврологическое отделение ЦМСЧ-21 в тяжелом состоянии. Указано, что в связи с тяжелым состоянием, возрастом и полным поражением <внутренноего органа> и отказом родственников хирургическое лечение не показано. Несмотря на проводимое лечение состояние больной оставалось тяжелым и на фоне <заболевание>, а также <заболевание> и тяжестью травмы 27.07.2010 г. в 16-30 час. констатирована смерть. В эпикризе указан и диагноз Василовой А. И. Представленная суду ФГУЗ ЦМСЧ № 21 ФМБА России медицинская карта <номер> стационарного больного ФИО1 содержит сведения о поступлении 03.07.2010 г. и периоде нахождения ФИО1 на лечении в различных отделениях указанного медицинского учреждения, в т. ч. в отделении реанимации; о ее диагнозах, о примененных при лечении медикаментах и исследованиях <внутренних органов>, содержит записи специалистов, осматривавших ФИО1, о состоянии здоровья ФИО1; и также - посмертный эпикриз. В названной медицинской карте <номер> стационарного больного ФИО1 имеется и запись от 23.07.2010 г., 10-05 час., психиатра, который по результатам осмотра дал заключение о том, что психические расстройства не выявлены. В представленном суду заключении психиатра ФИО3 от 23.07.2010 г. для нотариуса на ФИО1 указано: ориентирована во всех видах. Жалобы соматического характера. Снижения памяти не обнаруживает. Четко понимает, что «все свое имущество собирается завещать крестнику». Мышление логичное. Интеллект соответствует образованию. Истощаема по соматическому состоянию. На момент осмотра психические расстройства не обнаруживает (т. 1 л.д. 63). В судебном заседании 11.02.2011 г. по ходатайству представителя ответчика были допрошены свидетели. Свидетель ФИО3, <дата> г. рождения, показала, что работает в ЦМСЧ-21 врачом-психиатром; по указанной специальности работает с 1969 г. Её пригласила Гребенщикова В. А. по просьбе больной из травматологии ФИО1 для дачи заключения о возможности совершения нотариальных действий. Это была платная услуга. Существует практика вызова психиатра к больному; она предупреждает, что после осмотра лежачего стационарного больного и дачи ею заключения о возможности совершения нотариальных действий нотариальные действия должны быть совершены в течение 2-3 часов. Она-ФИО3 видела ФИО1 1 раз – 23.07.2010 г. Перед осмотром ФИО1 она-свидетель разговаривала с лечащим врачом («нормальная ли бабушка?»); у лечащих врачей претензий к ФИО1 не было. Она-ФИО3 посмотрела также медицинскую карту ФИО1 – диагноз, но внимательно медкарту не изучала, листы назначений не смотрела. Осмотр ею ФИО1 длился 20-25 минут. Во время осмотра ФИО1 была общительна, улыбалась, пыталась шутить; помнила события работы на Машиностроительном заводе; говорила о том, что у нее случилось, но она-свидетель этого уже не помнит; ФИО1 сказала, что хочет завещать имущество племяннику. Она-свидетель дала заключение о том, что на момент осмотра у ФИО1 психическое расстройство не обнаружено; сделала соответствующую запись об этом в медицинской карте ФИО1 (т. 1 л.д. 198-оборот – 199). Свидетель ФИО2, <дата> г. рождения, показала, что работает начальником отдела дознания Ногинского УВД. 23.07.2010 года по роду своей работы она находилась в МСЧ-21 г. Электростали, однако обстоятельств, в связи с которыми она находилась в медицинском учреждении, она не помнит. Быть рукоприкладчиком при совершении нотариальных действий ее попросил нотариус, кажется, женщина. Рукоприкладчиком она-ФИО2 была впервые, точных обстоятельств она-свидетель не помнит и ранее ФИО1 она не знала. В палате, где лежала ФИО1, они находились втроем: ФИО1, нотариус Козина и она-ФИО2. ФИО1 сказала о своем желании завещать квартиру и гараж крестнику Серегину, сказала, что сама ввиду болезни не может подписать завещание. Перед удостоверением завещания ФИО1 говорила, что ее сыновья злоупотребляют спиртными напитками, поэтому она и решила всё завещать крестнику, который ей помогал, оплачивал за квартиру, оплачивал операцию. Завещание было зачитано нотариусом, ФИО1 его подтвердила. Она-свидетель ознакомилась с завещанием, проверила дату, место, указанное в нем имущество, убедилась в том, что в завещании изложено то, что хочет ФИО1, и, как рукоприкладчик, подписала завещание. Нотариус разъяснял ФИО1 все права, ей-ФИО2 нотариусом также были разъяснены права и обязанности. Завещание оформлялось после 10 часов утра, ближе к обеду, возможно в 11 часов. Она-ФИО2 подписала в этот день не только завещание, но и заявление, и доверенности. Сколько по времени она-свидетель находилась в больнице в день удостоверения завещания, она-свидетель не помнит. Свидетель ФИО2 показала также, что через несколько дней после удостоверения завещания она, как рукоприкладчик, подписала за ФИО1 доверенность на имя Гребенщиковой на получение денежных средств; эту доверенность удостоверил нотариус ФИО4. Период времени совершения доверенности она-свидетель не помнит. Пояснила, что до 23.07.2010 г. она с Гребенщиковой знакома не была, они познакомились в больнице и обменялись номерами телефонов, обстоятельств знакомства не помнит. Гребенщикова позвонила ей-ФИО2 и попросила быть рукоприкладчиком при удостоверении доверенности на получение денежных средств, она-свидетель согласилась. В этот день ФИО1 её-свидетеля узнала, четко называла сумму денежных средств (около <сумма>). Свидетель ФИО2, отвечая представителю истцов, указала также, что ФИО1 сознательно выразила свою волю на составление трех документов, указывающих о переходе права собственности на ее имущество к Серегину (т. 1 л.д. 197-оборот – 198). На показания названных свидетелей истцы Василов В. В. и Фатеев В. А. в судебном заседании 11.02.2011 г. указали, что длительное общение их матери с рукоприкладчиком и с психиатром было невозможно, осознанно вести беседу мать не могла, она быстро уставала, из-за наличия жидкости в легких задыхалась и не могла говорить (т. 1 л.д. 200-оборот). К показаниям свидетелей суд относится критически, поскольку показания свидетелей о состоянии и поведении ФИО1 в юридически значимый период составления завещания от 23.07.2010 г. опровергаются совокупностью других собранных по делу доказательств, в частности, объективными данными, содержащимися в истории болезни <номер> стационарного больного Василовой А. И. Кроме того, как указывалось выше, по делу была проведена назначенная по ходатайству стороны истцов посмертная комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза, порученная экспертам Московского областного центра социальной и судебной психиатрии при Центральной областной клинической психиатрической больнице. Из заключения комиссии экспертов <номер> от 04.04.2011 г. следует, что при проведении экспертизы использованы методы клинико-психопатологического исследования в сочетании с анализом данных соматоневрологического состояния и методов психологического исследования. Экспертная комиссия пришла к заключению, что у ФИО1 в последний год жизни имелось <заболевания>, приведшее к падению <травма>. На фоне тяжелого соматического состояния у ФИО1 с 10.07.2010 г. развились выраженные психические нарушения в форме органического расстройства личности смешанного генеза с выраженными изменениями психики <код>. При наличии необратимого повреждения <внутренноего органа>, определявшего стабильно тяжелое состояние ФИО1 с резко прогрессирующим ухудшением с 23.07.2010 г., развитием стойких, выраженных органических психических расстройств с грубым нарушением интеллектуально-мнестических функций, торпидностью мышления, глубокой психической истощаемостью, угнетенностью уровня сознания, ФИО1 в период составления завещания от 23.07.2010 г. не могла понимать значение своих действий и руководить ими. В заключении также указано, что степень и глубина изменений индивидуально-психологических особенностей ФИО1, а также нарушения когнитивных функций с резким снижением памяти, уровня мышления, заторможенностью и выраженной истощаемостью психических процессов – были выражены столь значительно вследствие наличия у нее психического расстройства на фоне тяжелых соматических заболеваний с общей интоксикацией организма – что, обусловив психопатологические механизмы регуляции ее деятельности, лишали ее способности к свободному и самостоятельному волеизъявлению, критическому осмыслению, прогнозированию возможных последствий своих действий и их контроля в период оформления ею завещания 23.07.2010 г. (т. 1 л.д. 227-236). Кроме того, в заключении <номер> от 04.04.2011 года экспертами указано, что заключение психиатра от 23.07.2010 г. о полном отсутствии у ФИО1 психических расстройств носит клинически необоснованный характер и противоречивый с данными истории болезни <номер>, патогенетически и психопатологически противоречит объективным медицинским сведениям из истории болезни, не подтверждается результатами настоящего комплексного психолого-психиатрического исследования. Таким образом, экспертами сделан мотивированный однозначный вывод о том, что ФИО1 в период составления завещания от 23.07.2010 г. не могла понимать значение своих действий и руководить ими. Не доверять заключению комиссии экспертов и сомневаться в объективности экспертов, предупрежденных об уголовной ответственности и подписавших заключение, с заверением подписей оттисками печати экспертного учреждения, оснований у суда не имеется, поскольку при проведении указанной экспертизы, по которому экспертами - высококвалифицированными специалистами в области психиатрии и психологии дано заключение <номер> от 04.04.2011 года, были соблюдены нормы процессуального права, выводы экспертов соответствуют поставленным вопросам, экспертами приняты во внимание все представленные на экспертизу материалы (гражданское дело, медицинская документация) и исследование было проведено полно, объективно, на основе нормативных актов и специальных знаний в области психиатрии и психологии. Объективность, всесторонность и полнота проведенного экспертного исследования соответствует норме, изложенной в ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", и сомнений у суда не вызывает. Доводы представителя ответчика Гребенщиковой В. А. о сомнительности заключения судебной экспертизы суд находит неубедительными и не принимает, поскольку экспертами проведен глубокий анализ всех представленных документов гражданского дела и содержащей объективные данные о состоянии ФИО1 медицинской документации. Ссылка представителя ответчика Гребенщиковой В. А. на то, что в экспертном заключении не нашло своего отражения то обстоятельство, что 26.07.2010 г. нотариусом была удостоверена доверенность ФИО1 на распоряжение денежными средствами, не может быть принята судом, поскольку юридически значимым периодом в данном случае является именно 23.07.2010 г., когда было удостоверено оспариваемое истцами завещание, а не 26.07.2010 г. – день удостоверения доверенности на распоряжение денежными средствами. Кроме того, суд обращает внимание на то, что в судебном заседании 11.02.2011 г. и представитель ответчика Гребенщикова В. А., и свидетель ФИО2 указали, что подписанную рукоприкладчиком ФИО2 доверенность от имени ФИО1 на распоряжение денежными средствами на имя Гребенщиковой В. А. в больнице удостоверял помощник нотариуса ФИО4, однако представленная в дело доверенность ФИО1 от 26 июля 2010 года, которой Гребенщикова В. А. уполномочена распоряжаться денежным вкладом, хранящимся в Электростальском филиале Ногинского отделения Сбербанка России № 2257/073 на счете <номер>, зарегистрирована в реестре за <номер> и удостоверена вне помещения нотариальной конторы по адресу: в МСЧ-21 города Электросталь Московской области, нотариусом Козиной Т. Л. (т. 1 л.д. 196, 198, 189). Наличие иных доверенностей, оформленных от имени ФИО1 с помощью рукоприкладчика ФИО2 и удостоверенных вне помещения нотариальной конторы нотариусом Козиной Т. Л. 23.07.2010 г. (на Гребенщикову В. А. о ее полномочиях зарегистрировать право собственности и подарить Серегину И. Н. принадлежащий ФИО1 гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электросталь Московской области; заключить с Серёгиным И. Н. договор пожизненного содержания с иждивением на имущество, состоящее из квартиры, находящейся по адресу: Московская область, г. Электросталь, <адрес>), правового значения для дела не имеет, поскольку указанные доверенности не относятся к предмету спора. Изложенные в судебном заседании представителем ответчика Гребенщиковой В. А. доводы о том, что в заключении судебной экспертизы эксперты вышли за пределы поставленных перед ними судом вопросов и дали анализ заключению психиатра от 23.07.2010 г., суд не принимает и отвергает, поскольку что в силу ч. 2 ст. 86 ГПК РФ в случае, если эксперт при проведении экспертизы установит имеющие значение для рассмотрения и разрешения дела обстоятельства, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе включить выводы об этих обстоятельствах в свое заключение. И именно на эту норму сослались эксперты, сформулировав в экспертном заключении свой вывод о том, что заключение психиатра от 23.07.2010 г. о полном отсутствии у ФИО1 психических расстройств носит клинически необоснованных характер и противоречивый с данными истории болезни <номер>, патогенетически и психопатологичечски противоречит объективным медицинским сведениям из истории болезни. Кроме того, суд учитывает, что экспертами тщательно изучалась вся медицинская документация ФИО1, в то время как психиатр ФИО3, оказывая платную услугу при даче своего заключения от 23.07.2010 г., медицинскую карту ФИО1 не изучала, не знакомилась с ней, прочитала только диагноз больной, - что указано свидетелем ФИО3 при допросе ее судом в качестве свидетеля 11.02.2011 г. (т. 1 л.д. 198-оборот – 199). Таким образом, заключение психиатра ФИО3 от 23.07.2010 г. о том, что ФИО1 на момент осмотра психические расстройства не обнаруживает, не может быть принято судом как доказательство того, что ФИО1 в момент совершения завещания 23.07.2010 г. понимала значение своих действий. При таких обстоятельствах суд находит доказанным, что в момент оформления завещания 23 июля 2010 года ФИО1 не могла понимать значение своих действий и руководить ими. С учетом вышеизложенного и в силу ст. ст. 177, 1118, 1131 ГК РФ удостоверенное нотариусом нотариального округа г. Электросталь Московской области Козиной Т. Л. и зарегистрированное в реестре за <номер> завещание, составленное 23 июля 2010 года от имени ФИО1, которым квартира, расположенная по адресу: Московская область, город Электросталь, <адрес>, гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электростали Московской области, завещаны ФИО1 Серёгину Ивану Николаевичу <дата> года рождения, - подлежит признанию недействительным, а исковые требования Фатеева В. А. и Василова В. В. - удовлетворению. Согласно ст. 94 ГПК РФ относит, среди прочего, признанные судом необходимыми расходы. В ходе рассмотрения дела истцом Фатеевым В. А. понесены расходы по оплате заключения комиссии специалистов <номер>, на котором истцы основывали свои позицию (т. 1 л.д. 169-184) в размере <сумма>, что подтверждено квитанцией от 27.01.2011 г. (т. 2 л.д. 36). Кроме того, истцом Фатеевым В. А. и истцом Василовым В. В. понесены расходы за производство посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы (оплата была возложена на истцов определением суда от 14.02.2011 г.) – каждым по <сумма>, что подтверждено квитанциями от 08.04.2011 г. (т. 2 л.д. 37, 38). Указанные расходы истцов в соответствии со ст. 94 ГПК РФ суд признает издержками, связанными с рассмотрением дела, и считает необходимым взыскать с ответчика Серегина И. Н. в пользу истцов: в пользу Фатеева В. А. расходы по оплате посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <сумма> и расходы по оплате заключения специалистов <номер> от 25.01.2011 г. в размере <сумма>, а всего – <сумма>; в пользу Василова В. В. расходы по оплате посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <сумма>. Руководствуясь ст. ст. 12, 56, 98, 194-199 ГПК РФ, суд Р Е Ш И Л : Исковые требования Фатеева Виктора Александровича и Василова Владимира Виссарионовича о признании завещания недействительным удовлетворить. Признать недействительным удостоверенное нотариусом нотариального округа г. Электросталь Московской области Козиной Т. Л. и зарегистрированное в реестре за <номер> завещание, составленное 23 июля 2010 года от имени ФИО1, которым квартира, расположенная по адресу: Московская область, город Электросталь, <адрес>, гаражный бокс под <номер> в ПГСК-7 по ул. К. Маркса г. Электростали Московской области, завещаны ФИО1 Серёгину Ивану Николаевичу <дата> года рождения. Взыскать с Серёгина Ивана Николаевича в пользу Василова Владимира Виссарионовича расходы по оплате посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <адрес>. Взыскать с Серёгина Ивана Николаевича в пользу Фатеева Виктора Александровича расходы по оплате посмертной комплексной судебной психолого-психиатрической экспертизы в размере <адрес> и расходы по оплате заключения специалистов <номер> от 25.01.2011 г. в размере <сумма>, а всего – <сумма>. Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Электростальский городской суд Московской области в течение 10 дней со дня принятия судом решения в окончательной форме. Судья: Г. А. Рыжова. В окончательной форме решение судом принято 27 июля 2011 года. Судья: Г. А. Рыжова.