Копия
Дело № 2-1058/2010
РЕШЕНИЕ
ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
24 декабря 2010 годагород Нижний Тагил
Дзержинский районный суд города Нижнего Тагила Свердловской области в составе: председательствующего: судьи Каракаш М.С.,
с участием истцов Дятловой Т.А., Таланцевой И.А., их представителя Дружинина А.Н., представителя ответчика Костина В.А.,
при секретаре Решетниковой К.А.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Сергеева В.А., Дятловой Т.А. и Таланцевой И.А. к Волкову А.В. о признании недействительным договора дарения,
У С Т А Н О В И Л:
Сергеев В.А., Дятловой Т.А., Таланцевой И.А. обратились в суд с иском к Волкову АВ о признании недействительным договора дарения. В обоснование требований истцы указали, что являются детьми С., умершего **.**.****. В настоящее время нотариусом нотариального округа города Нижнего Тагила и Пригородного района Свердловской области З. ведется наследственное дело в связи с открытием наследства после смерти их отца. В настоящее время им стало известно, что отец при жизни, а именно **.**.****, подарил *** доли квартиры № дома № по улице Зари в городе Нижнем Тагиле Волкову А.В. Их отец являлся участником Великой Отечественной Войны, на фронте получил ***, в связи с чем являлся инвалидом *** группы. Впоследствии он получал ***, ежегодно лечился в стационарах лечебных учреждений, страдал ***. Из-за этих заболеваний *** состояние С. в последние годы его жизни ухудшилось. У него отмечались ***. Его действия давали основания полагать, что он не понимает их значения и не может ими руководить. Помимо этого, решением Дзержинского районного суда города Нижнего Тагила от 12 мая 2010 года, оставленным без изменения определением судебной коллегии по гражданским делам Свердловского областного суда от 29 июня 2010 года, удовлетворены их исковые требования к ответчику о признании недействительным завещания, составленного 27 ноября 2004 года на имя последнего С. В рамках указанного гражданского дела судом назначалась и ГУЗ «Психиатрическая больница № 7» проводилась посмертная амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза в отношении их отца. Экспертами установлено, что С. ***. Признаки указанных заболеваний выявлены у С. начиная с 2001 года. В связи с вышеуказанным, истцы полагают, что в момент заключения договора дарения С. не был полностью дееспособным или, если и был дееспособным, находился в момент его совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значения своих действий или руководить ими. Считают, что заключенный их отцом С. договор дарения не соответствует требованиям статей 168 и 177 Гражданского кодекса Российской Федерации. По их мнению, оспариваемым договором дарения нарушены их права и законные интересы как наследников первой очереди, поскольку они, будучи детьми, имеют право на наследство. На основании изложенного и в соответствии со статьями 21, 168, 177 и 1142 Гражданского кодекса Российской Федерации и статьями 28, 79, 131 - 132 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, просят признать недействительным договор дарения *** доли квартиры № дома № по ул. ... в г. Н.Тагиле, заключенный 03 апреля 2004 года между С. и Волковым А.В..
Истцы Дятлова Т.А. и Таланцева И.А. в судебном заседании на заявленных исковых требованиях настаивали по основаниям, изложенным в исковом заявлении.
Истец Дятлова Т.А. дополнительно суду пояснила, что точно она не знает где проживал ее отец в апреле 2004 года, так как он сам приходил к ней по месту работы один раз в неделю. Считает, что в апреле 2004 года ее отец не понимал значения своих действий и не мог ими руководить, так как был ***. Однако она не забрала его к себе на постоянное проживание, так как отец самостоятельно мог себя обслуживать. О договоре дарения доли в квартире она не знала. Однако через месяц после смерти отца из разговора с ответчиком она узнала, что квартира принадлежит ему. Каких-либо действий по уточнению данных обстоятельств она не предприняла.
Истец Таланцева И.А. дополнительно пояснила, что ее отец постоянно лежал и плакал. Он все чаще вспоминал военные действия. В феврале 2004 года она вызывала ему скорую помощь, у него была ***. Около 4 недель он ***, она постоянно навещала его. После смерти жены он стал не тот, а именно иногда ***. Жаловался на ***. О договоре дарения доли в квартире она не знала. Однако через месяц после смерти отца из разговора с ответчиком она узнала, что квартира принадлежит ему. Каких-либо действий по уточнению данных обстоятельств она не предприняла.
Истец Сергеев В.А. в судебное заседание не явился, о дне, времени и месте рассмотрения дела был извещен надлежащим образом, представил в суд заявление с просьбой рассмотреть дело в его отсутствие, на иске настаивал.
Представитель истцов Дружинин А.Н. в судебном заседании исковые требования поддержал по основаниям, изложенным в исковом заявлении. Дополнительно пояснил, что истцами срок исковой давности для обращения в суд с требованиями о признании сделки недействительной не пропущен, так как она достоверно узнали о недееспособности своего отца в судебном заседании при рассмотрении их иска к ответчику об оспаривании завещания.
Ответчик Волков А.В. в судебном заседании исковые требования истцов не признал, пояснил, что приходится сводным внуком его умершему дедушке С. Его родная бабушка была замужем за С., а он С. является не родным внуком, но считает его дедушкой, поскольку между ними были очень хорошие отношения. С. был абсолютно нормальным дееспособным человеком, в здравом уме и ясной памяти. О том, что квартира принадлежит ему по договору дарения он сообщил истцам на сорокой день после смерти С. в разговоре, который состоялся по инициативе истцов. Они ему вопросов относительно услышанного не задавали. Заявил о пропуске истцами срока исковой давности по тем основаниям, что сведения о принадлежности объекта являются открытыми и истцы знали об обстоятельствах, являющихся основанием для признании договора дарения недействительным, поскольку непосредственно общались с умерший и наблюдали его поведение. С. умер **.**.**** и с этого времени необходимо исчислять срок исковой давности для истцов.
Представитель ответчика Костин В.А. в судебном заседании исковые требования не признал, поддержал позицию своего доверителя.
Выслушав стороны, свидетелей, изучив материалы гражданского дела, считаю исковые требования подлежащими удовлетворению по следующим основаниям.
На основании ст. 161 Гражданского кодекса Российской Федерации должны совершаться в простой письменной форме, за исключением сделок, требующих нотариального удостоверения, сделки граждан между собой на сумму, превышающую не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, а в случаях, предусмотренных законом, - независимо от суммы сделки.
На основании ч.1 и ч.2 ст.288 Гражданского кодекса Российской Федерации собственник осуществляет права владения, пользования и распоряжения принадлежащим ему жилым помещением в соответствии с его назначением. Жилые помещения предназначены для проживания граждан. Гражданин - собственник жилого помещения может использовать его для личного проживания и проживания членов его семьи.
Согласно ч. 2 ст. 218 Гражданского кодекса Российской Федерации право собственности на имущество, которое имеет собственника, может быть приобретено другим лицом на основании договора купли-продажи или иной сделки об отчуждении этого имущества.
В судебном заседании установлено, что собственником *** доли в праве собственности на квартиру № в доме *** по ул. ... в г. Н.Тагиле являлся С. на основании договора купли-продажи (передачи) квартиры в собственность граждан от 03.03.1993 (л.д.68). Собственником второй *** доли в праве собственности на указанную квартиру является Волков А.В. на основании свидетельства о праве на наследство по завещанию (л.д.66).
На основании ч.1 ст.432 Гражданского кодекса Российской Федерации договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в надлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.
Согласно п. 1 ст. 572 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору дарения одна сторона (даритель) безвозмездно передает или обязуется передать другой стороне (одаряемому) вещь в собственность либо имущественное право (требование) к себе или к третьему лицу либо освобождает или обязуется освободить ее от имущественной обязанности перед собой или перед третьим лицом.
03 апреля 2004 года С. подарил принадлежащую ему *** долю квартиры № в доме *** в г. Н.Тагиле Волкову А.В. Данный договор был зарегистрирован в установленном законом порядке (л.д. 55, 65).
С. умер **.**.****, что подтверждается свидетельством о смерти серии *** № от **.**.**** (л.д.9).
В соответствии с ч.1 ст.177 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации сделка, совершенная гражданином, хотя и дееспособным, но находившимся в момент ее совершения в таком состоянии, когда он не был способен понимать значение своих действий или руководить ими, может быть признана судом недействительной по иску этого гражданина либо иных лиц, чьи права или охраняемые законом интересы нарушены в результате ее совершения.
Истцы Сергеев В.А., Дятлова Т.А., Таланцева Т.А. являются родными детьми В., что подтверждается имеющимися в материалах дела свидетельством о рождении Сергеева В.А. (л.д.10); свидетельством о рождении Сергеевой Т.А. (л.д.11) и справками о заключении брака между Сергеевой Т.А. и Щ., а также между Ощепковой Т.А. и Д. (л.д.12), в соответствии с которыми Сергеева Т.А. в настоящее время носит фамилию Дятлова; свидетельством о рождении Сергеевой И.А. (л.д.13) и справками о заключении брака между Сергеевой И.А. и Р., а также между Скрипкиной И.А. и Т. (л.д.14), в соответствии с которыми Сергеева И.А. в настоящее время носит фамилию Таланцева.
В обоснование иска истцы указали, что Сергеев В.А. в момент заключения договора дарения в силу психического и физического состояния здоровья не мог понимать значения своих действий и руководить ими.
Комиссией экспертов ГУЗ «Психиатрическая больница № 7» проведена посмертная амбулаторная судебно-психиатрическая экспертиза на С., из заключения экспертов от 16.11.2010 № следует, что С. в момент заключения 03 апреля 2004 года договора дарения ***. С. в силу имеющихся ***, не мог понимать значение своих действий и руководить ими в период в момент заключения 03 апреля 2004 года договора дарения (л.д. 100-105).
Заключение комиссии экспертов мотивированно, дано на основе медицинских документов судебно-психиатрическими экспертами, имеющими высшее медицинское образование и длительный стаж работы, в том числе экспертный, эксперты предупреждены об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения, в связи с чем у суда не имеется оснований не доверять заключению экспертов.
В силу ч.3 ст.86 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заключение эксперта для суда необязательно и оценивается судом по правилам, установленным в статье 67 настоящего Кодекса.
Поскольку из пояснений сторон следовало, что С. при жизни неоднократно проходил лечение в Свердловском областном клиническом психоневрологическом госпитале для ветеранов войн, судом при рассмотрении дела были запрошены истории болезни С. из указанного медицинского учреждения.
Из историй болезни №, ***, ***, ***, ***, ***, *** следует, что С. в период с 2000 по 2008 годы неоднократно проходил лечение в указанном медицинском учреждении с диагнозом ***.
Поскольку договор дарения заключен 03.04.2004, судом обстоятельно выяснялся вопрос о состоянии здоровья С. в более близком к указанной дате временном интервале.
Так, из истории болезни № за 2003 год следует, что С. находился на стационарном лечении с 27.06.2003 31 день с указанным диагнозом, при поступлении жаловался на ***. Отмечено, что неоднократно перенес ***. В психическом статусе отмечено ясное сознание, восприятие не нарушено, обстоятельность мышления, интеллект снижен, сужен круг интересов, ослабление памяти.
Из истории болезни № за 2003-2004 годы следует, что с 12.11.2003 по 05.01.2004 С. вновь проходил лечение в госпитале с диагнозом: ***, сознание ясное, ориентирован, мышление логичное, без продуктивной симптоматики, интеллект снижен, недостаточно ориентирован во времени.
Последующее лечение в госпитале проходил в 2008 году, что следует из истории болезни №, при поступлении выявлены ***, 27.10.2008 был задержан на вахте, собирался уйти из госпиталя, нецензурно кричал, искал машину, выявлено органическое ***.
Как следует из медицинской карты С. из МУЗ ЦГБ Поликлиника № 1 г. Нижнего Тагила, 12.05.2004 и 28.08.2004 С. оказывалась помощь бригадой «скорой медицинской помощи», 12.07.2004 он был обследован на дому, при этом зафиксировано: ***; 02.09.2004 при приеме на дому зафиксировано ухудшение состояния в течение 4-х недель, ***. Диагноз: ***. 05.10.2004 состояние улучшилось, передвигался самостоятельно, жалобы на ***. Следующая запись от 07.12.2004 свидетельствует о жалобах больного на ***. Далее имеются записи об обращениях с жалобами на ***.
Исследованные судом медицинские документы представлены за длительный период времени: с 1981 по 2009 годы жизни С., при этом выводы об эмоциональном состоянии больного и диагноз установлен и подтвержден медицинскими работниками различной специализации и из разных медицинских учреждений, что не дает суду оснований сомневаться в правильности таких выводов.
В судебном заседании 03.12.2009 по ходатайству сторон были доброшены свидетели.
Допрошенный в судебном заседании свидетель Л. пояснила, что в январе-апреле 2004 года С. вел и чувствовал себя нормально, только иногда у него повышалось давление. Больше он ни на что не жаловался. Странностей в его поведении никаких не было, он всех узнавал, в посторонней помощи не нуждался. Также пояснила, что сообщила истцам о том, что квартира умершим подарена через две недели после 03.07.2004, когда те пришли к ним по вопросу раздела наследства.
Свидетель В. в судебном заседании пояснил, что проживал с умершим С. с 1974 года. В период с января по апрель 2004 года у С. он ни на что не жаловался, кроме давления. Странностей в поведении в указанный период у него не было, давал оценку действиям окружающих, в пространстве ориентировался. Также пояснил, что по истечении сорока дней после смерти С. истцам сообщалось о том, что доля умершего была им подарена. Разговор состоялся в спорной квартире и был инициирован истцами.
Свидетель А. в судебном заседании пояснил, что с умершим С. знаком на протяжении 40 лет. Общался с ним по телефону, приходил 3 раза в год поздравит его с праздниками. В период с января по апрель 2004 года он созванивался с С. два раза в месяц. Из разговора с ним он никаких странностей не замечал.
Свидетель О. в судебном заседании пояснила, что умершего С. знала на протяжении 9 лет, общалась с ним не менее двух раз в неделю. Он самостоятельно выполнял действия, был адекватен. Всех всегда узнавал. Истцы посещали умершего крайне редко. Также пояснила, что летом 2009 года истцам сообщили, что умерший оформил на свою долю в квартире завещание на имя ответчика и договор дарения на него же.
Свидетель М. в судебном заседании пояснил, что с С. они были соседи по саду. С. был здоровым, хорошим был человеком. Он всегда понимал значение своих действий, помогал свидетелю в ремонте автомашины. Всегда узнавал свидетеля.
Свидетель Т. в судебном заседании пояснила, что С. – ее сосед по саду, она знала его очень хорошо с 1987 года. Он всегда был нормальным, адекватным мужчиной. Он даже помогал им по разным вопросам. Муж иногда с ним советовался и тот объяснял ему, как будет лучше. Всегда узнавал ее и мужа, никогда их ни с кем не путал. Странностей в поведении у него не было.
Свидетель Е. в судебном заседании пояснила, что умерший С. приходился ей дедом, с которым она общалась раз в месяц. За период с января по апрель 2004 года видела деда часто, 07.03.2004 звала его в гости на день рождения своей дочери. Знает, что у деда имелись множественные заболевания, в том числе ***. В период с января по апрель 2004 года он ничего не рассказывал, жаловался только на боль в груди. У него были слезы и истерики. Слезы были из-за пенсии, он писал письмо Президенту по этому поводу. 08.03.2004 он ее перепутал со Светой. Дату она запомнила, так как это день рождения ее дочери.
Пояснения свидетелей В., Л., О., а также ответчика Волкова В.А. о том, что С. был абсолютно нормальным, суд считает не противоречащими имеющимся медицинским документам, поскольку они поясняли о поведении С. в быту, при этом общались с ним в привычной для него обстановке. О том, что на бытовом уровне С. самостоятельно себя обслуживает, записи в медицинских документах также имеются. Однако относительно его намерений распорядиться своим имуществом никто из указанных свидетелей с ним обстоятельно не общался, как пояснял ответчик, «это было решение деда». Оценивая показания свидетелей, суд учитывает их субъективное отношение к психическому состоянию близкого им человека, а также родственные отношения с ответчиком, что не исключает заинтересованности данных свидетелей в исходе дела. Пояснения свидетеля В. о том, что в 2004 году у С. в целом состояние здоровья было нормальное, суд оценивает критически, поскольку они опровергаются медицинскими документами и кроме того, в истории болезни № имеется запись лечащего врача от 01.09.2008 о том, что со слов приемного сына (то есть В.) в прошлом пациент был ***, 4 года назад внезапно ухудшилось состояние здоровья, было высокое АД, ***.
Оснований не доверять показаниям свидетелей М. у суда не имеется, между тем они также общались с С. на доступные для него темы и не обладают специальными медицинскими познаниями, их показания также не опровергают заключение экспертов и имеющиеся медицинские документы.
Таким образом, судом установлено, что в 2004 году у С. ухудшилось состояние здоровья, он находился в тяжелом состоянии, на дату 03.04.2004 находился в болезненном состоянии не позволяющим ему в полной мере отдавать отчет своим действиям и руководить ими.
С учетом вышеизложенного совокупность исследованных в судебном заседании доказательств позволяет суду сделать вывод о том, что С. в момент заключения договора дарения 03.04.2004 страдал *** и вследствие своего психического расстройства не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Такое заболевание было стойким, ввиду чего С. и впоследствии не мог в полной мере оценить значение своих действий.
На основании вышеизложенного, суд считает заключенный между С. и Волковым А.В. договор дарения *** доли квартиры № дома *** по ул. ... в г. Н.Тагиле – недействительным.
В судебном заседании ответчиком было заявлено о пропуске истцом срока исковой давности.
На основании ч. 2 ст. 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованию о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности составляет один год. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня прекращения насилия или угрозы, под влиянием которых была совершена сделка (пункт 1 статьи 179), либо со дня, когда истец узнал или должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.
В судебном заседании из пояснений ответчика и показаний свидетелей установлено, что об оспариваемом договоре дарения истцам стало известно в конце июня – начале июля 2009 года из разговора с ответчиком и его родителями о разделе наследства, открывшегося после смерти С., последовавшей **.**.****. При этом свидетели Л., В.В. и О.С. утверждают, что истцам было сказано именно о дарении умершим его доли в спорной квартире ответчику.
Ответчики в своих возражениях относительно пропуска срока исковой давности ссылаются на то обстоятельство, что ответчиком им не было сообщено о договоре дарения. В беседе, на которую ссылаются ответчик и свидетели им было сказано «было ваше, стало наше».
Таким образом, истцы подтвердили тот факт, что ответчиком и его близкими родственниками сообщалось им о переходе прав на квартиру.
Согласно ст. 2 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» на свей территории Российской Федерации проводится государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним.
На основании ст. 7 указанного закона государственная регистрация прав носит открытый характер. Орган, осуществляющий государственную регистрацию прав, обязан предоставлять сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре прав, о любом объекте недвижимости любому лицу, предъявившему удостоверение личности и заявление в письменной форме.
Следовательно, после смерти наследодателя и получения сведений о переходе прав на недвижимое имущество, истцы не были лишены возможности уточнить данные о собственнике спорного жилого помещения, что ими сделано не было.
Таким образом, срок исковой давности должен исчисляться с того момента, когда истцам стало известно о договоре дарения, а именно с конца июня – начала июля 2009 года, а истцы обратились в суд 09.08.2010, то есть за пределами срока исковой давности.
Довод истцов и их представителя о том, что о болезненном состоянии наследодателя им достоверно стало известно только после получения заключения экспертизы по гражданскому делу по их иску к Волкову А.В. об оспаривании завещания суд во внимание не принимает по следующим основаниям.
В своем исковом заявлении истцы утверждают, что на момент заключения договора дарения – 03.04.2004 – действия С. давали основания полагать, что он не понимает значения своих действий и не может руководить ими. В судебном заседании они пояснили, что такой вывод они сделали исходя из поведения их отца, которое они наблюдали непосредственно с января по апрель 2004 года включительно.
Таким образом, о заболеваниях С. и о его неспособности давать правильную оценку своим действиям истцы знали еще до заключения им оспариваемого договора дарения.
Заключение экспертизы, на которое ссылаются истцы в обоснование своих возражений относительно пропуска срока исковой давности, дано экспертами относительно способности С. понимать значение своих действий и руководить ими на момент совершения им завещания, то есть на 27.11.2004. А данное завещание было составлено наследодателем значительно позже по временному периоду нежели оспариваемый договор дарения. При этом указанное заключение не давало оснований полагать, что С. не понимал значения своих действий и не мог руководить ими ранее 27.11.2004.
На основании изложенного суд приходит к выводу, что истцами пропущен срок исковой давности для заявления требований об оспаривании договора дарения от 03.04.2004 и в удовлетворении исковых требований Сергееву В.А., Дятловой Т.А. и Таланцевой И.А. к Волкову А.В. о признании недействительным договора дарения *** доли квартиры № дома *** по ул. ... в городе Нижнем Тагиле, заключенного 03 апреля 2004 года между С. и Волковым А.В. необходимо отказать.
Руководствуясь статьями 194-199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
Р Е Ш И Л:
В иске Сергееву В.А., Дятловой Т.А. и Таланцевой И.А. к Волкову А.В. о признании недействительным договора дарения *** доли квартиры № дома *** по ул. ... в городе Нижнем Тагиле, заключенного 03 апреля 2004 года между С. и Волковым А.В., отказать.
Решение может быть обжаловано в Свердловский областной суд через Дзержинский районный суд г. Нижнего Тагила путем подачи кассационной жалобы в течение 10 дней с момента изготовления решения суда в окончательной форме.
Судья: подпись.
Мотивированный текст решения изготовлен 18 января 2011 года.
Судья: подпись.
Копия верна. Судья:М.С.Каракаш