Дело №2-979/11

РЕШЕНИЕ

ИМЕНЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ДД.ММ.ГГГГ Дмитровский городской суд Московской области в составе судьи Нагдасёва М.Г. при секретаре судебного заседания Аболениной Д.С., рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Айзиной Ю.Г. к Муниципальному учреждению здравоохранения «Дмитровская городская больница» и администрации Дмитровского муниципального района Московской области о компенсации морального вреда,

У С Т А Н О В И Л:

Айзина Ю.Г. обратилась в суд с иском к Муниципальному учреждению здравоохранения «Дмитровская городская больница», администрации Дмитровского муниципального района Московской области о компенсации морального вреда в сумме <данные изъяты> рублей. В обоснование заявленных требований ссылается на то, что ей причинен моральный вред в результате смерти мужа ФИО2, наступившей в результате преступных действий сотрудника МУЗ «Дмитровская городская больница» Нечаева А. В.; виновность А.В. установлена приговором Дмитровского городского суда <адрес> от ДД.ММ.ГГГГ.

В судебном заседании истица заявленные требования поддержала, а также пояснила, что в результате смерти мужа ДД.ММ.ГГГГ от неквалифицированной медицинской помощи подорвано её здоровье; после смерти мужа истица состоит на учете у кардиолога с диагнозом врожденный порок сердца; до сих пор результаты ЭКГ нестабильны, она вынуждена ежегодно проходить обследование в областной больнице; в результате трагических событий истица вынуждена несколько раз обращаться в скорую медицинскую помощь из-за сильных головных болей; также истице нанесена сильная психологическая травма; она вынуждена обращаться за помощью к социальным психологам.

Представитель ответчика – МУЗ «Дмитровская городская больница» в судебном заседании исковые требования не признал, а также что преступные действия работника МУЗ «Дмитровская городская больница» Нечаева А.В. имели место, однако сумма морального вреда завышена.

Представитель ответчика – администрации Дмитровского муниципального района Московской области в судебное заседание не явился, извещался надлежаще, заявлений о рассмотрении дела в свое отсутствие не представил, о причинах неявки в суд не известил.

Третье лицо Нечаев А.В. в судебное заседание не явился, извещался надлежаще, заявлений о рассмотрении дела в свое отсутствие не представил, о причинах неявки в суд не известил.

Суд, выслушав стороны, исследовав представленные доказательства, находит иск подлежащим удовлетворению частично.

В судебном заседании установлено, что приговором Дмитровского городского суда Московской области от ДД.ММ.ГГГГ Нечаев А.В. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 109 Уголовного кодекса РФ – причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей, кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского областного суда от ДД.ММ.ГГГГ приговор Дмитровского городского суда Московской области от ДД.ММ.ГГГГ в отношении Нечаева А.В. в части разрешения гражданского иска отменён, в остальной части оставлен без изменения.

Из материалов дела следует, что Нечаев А.В. работал в должности врача-анестезиолога-реаниматолога отделения анестезии и реанимации муниципального учреждения здравоохранения «Дмитровская городская больница»; ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> в хирургическое отделение МУЗ «Дмитровская городская больница» бригадой «скорой помощи» доставлен ФИО2 ДД.ММ.ГГГГ рождения с подозрением на острый аппендицит; ДД.ММ.ГГГГ в <данные изъяты> при поступлении ФИО2 в операционную хирургического отделения МУЗ «Дмитровская городская больница» в удовлетворительном состоянии после проведённой премедикации по указанию врача-анестезиолога-реаниматолога А.В. был произведён вводный наркоз; с учётом характера операции, анатомических особенностей ФИО2, врачом-анестезиологом-реаниматологом Нечаевым А.В. принято решение о проведении ФИО2 эндотрахеального наркоза с привлечением врача-эндоскописта МУЗ «Дмитровская городская больница» ФИО5 для ввода в трахею ФИО2 интубационой трубки № аппарата искусственной вентиляции лёгких для последующей подачи дыхательной смеси в лёгкие ФИО2; вызванный в операционную для данной медицинской манипуляции врач-эндоскопист ФИО5 с помощью фибробронхоскопа со второй попытки ввёл интубационную трубку аппарата искусственной вентиляции лёгких в трахею ФИО2, и сообщил об этом врачу-анестезиологу-реаниматологу Нечаеву А.В., после чего извлёк из трахеи ФИО2 фибробронхоскоп и передал ФИО2 врачу-анестезиологу-реаниматологу Нечаеву А.В., однако, во время извлечения врачом-эндоскопистом ФИО5 фибробронхоскопа из трахеи ФИО2 произошло смещение интубационной трубки аппарата искусственной вентиляции лёгких в пищевод ФИО2, чего врач-эндоскопист ФИО5 не мог знать, так как в последующем не имел возможности дополнительно проконтролировать положение интубационной трубки у ФИО2; после этого врач-анестезиолог-реаниматолог Нечаев А.В., должным образом не убедившись в том, что интубационная трубка аппарата искусственной вентиляции лёгких действительно находится в трахее ФИО2 и подаваемая по этой трубке дыхательная смесь поступает в лёгкие ФИО2, хотя в силу своих должностных обязанностей мог и должен был это проверить, так как являлся ответственным за проведение наркоза ФИО2 во время операции, должен был надлежащим образом контролировать результат медицинских манипуляций врача-эндоскописта ФИО5 по интубации ФИО2 с помощью фибробронхоскопа, обязан был предвидеть возможные осложнения при проведении анестезиологического пособия и обеспечить надлежащий уровень оказания анестезиологической и реанимационной помощи ФИО2, зафиксировал интубационную трубку, дал указание ввести ФИО2 миорелаксант дитилин, вызывающий расслабление скелетных мышц, после чего спонтанное дыхание ФИО2 стало невозможным, и начал подавать ФИО2 воздух аппаратом искусственной вентиляции лёгких через интубационную трубку; в результате того, что врач-анестезиолог-реаниматолог Нечаев А.В. не смог вовремя распознать неправильное расположение интубационной трубки при подключении ФИО2 к аппарату искусственной вентиляции лёгких, дыхательная смесь в лёгкие не поступала, а самостоятельное дыхание у ФИО2 было отключено введением миорелаксант дитилина, в результате чего через короткий промежуток времени у ФИО2 началось развитие гипоксии, при развитии которой, врач-анестезиолог-реаниматолог Нечаев А.В. не сразу понял её причину, не удалил интубационную трубку и не принял мер к срочной полноценной искусственной вентиляции лёгких, хотя в силу своих профессиональных обязанностей и знаний в области медицины при возникших сомнениях в адекватной лёгочной вентиляции должен был принять решение о самостоятельном извлечении интубационной трубки без каких-либо промедлений, тем более при уже развившимся катастрофически тяжёлом состоянии пациента, в результате чего была констатирована остановка сердечной деятельности ФИО2; в последующем при проведении реанимационных мероприятий ФИО2 врач-анестезиолог-реаниматолог Нечаев А.В. не обеспечил их проведение в полном объёме, так как не была достигнута адекватная искусственная вентиляция лёгких ФИО2 – через маску, интубационную трубку или через трахеостому или коникотомию; смерть ФИО2 наступила ДД.ММ.ГГГГ в операционной хирургического отделения МУЗ «Дмитровская городская больница» от острой дыхательной недостаточности, развившейся в результате нарушения техники оказания анастезиологического пособия, а именно попадания трубки в пищевод и находится, помимо прочего, в прямой причинной связи с допущенными дефектами со стороны врача-анестезиолога-реаниматолога Нечаева А.В. при проведении наркоза ФИО2, не поставившего в известность заведующего отделением анестезиологии и тем самым не принявшего мер к недопущению тяжёлых осложнений, а при условии их развития – быстрой их диагностике и устранению.

Согласно части 1 статьи 1068 ГК РФ юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причиненный его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей; применительно к правилам, предусмотренным настоящей главой, работниками признаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора (контракта), а также граждане, выполняющие работу по гражданско-правовому договору, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию соответствующего юридического лица или гражданина и под его контролем за безопасным ведением работ.

В соответствии с положениями статьи 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда; при определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства; суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями лица, которому причинен вред.

В силу положений статьи 1101 ГК РФ компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме (часть 1); размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда; при определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости; характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (часть 2).

В связи с изложенным, компенсация морального вреда подлежит возмещению ответчиком, так как смерть ФИО2 наступила в результате виновных действий врача-анестезиолога-реаниматолога Нечаева А.В., который на момент совершения преступления состоял в трудовых отношениях с муниципальным учреждением здравоохранения «Дмитровская городская больница» и выполнял возложенные на него обязанности как сотрудник ответчика.

Судом установлено, что истец является женой умершего ФИО2 и ей в результате смерти ФИО2 в муниципальном учреждении здравоохранения причинён моральный вред, так как в связи с ненадлежащим исполнением профессиональных обязанностей сотрудником учреждения здравоохранения она потеряли мужа ДД.ММ.ГГГГ года рождения, что, несомненно, причинило ей физические и нравственные страдания. В данном случае суд также учитывает, что переживания истца в связи со смертью ФИО2 привели к ухудшению её психологического и физического состояния, на фоне переживаний она вынуждена была обращаться за оказанием помощи в медицинские учреждения.

При определении размера подлежащего взысканию морального вреда суд исходит из требований разумности и справедливости, учитывает характер физических и нравственных страданий с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, индивидуальных особенностей потерпевшего, степени вины ответчика.

С учётом названых критериев оценки, суд принимает во внимание то, что смерть ФИО2 для истца является невосполнимой утратой, причинила ей физические и нравственные страдания, в связи с чем она вынуждена была обращаться за медицинской помощью, а также степень вины ответчика, сотрудник которого допустил причинении смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей, при этом причинение смерти произошло в медицинском учреждении, которое в силу возложенных на него обязанностей должно оказывать медицинскую помощь гражданам.

В данном случае суд, исходя из представленных в судебное заседание доказательств причинения морального вреда, учитывая специфику родственных отношений между погибшим и истцом, степень причинения морального вреда, а также вышеуказанные обстоятельств и критерии, считает разумной и справедливой компенсацию морального вреда истцу в размере <данные изъяты> рублей.

В остальной части заявленных требований о возмещении морального вреда суд не находит оснований для их удовлетворения, так как истцом не представлено доказательств причинения морального вреда в указанном размере.

Суд не может положить в основу для увеличения суммы морального вреда доводы истца о том, что появившиеся у неё заболевания возникли именно в связи со смертью ФИО2, так как соответствующих доказательств в суд не представлено.

В части ответчика администрации Дмитровского муниципального района Московской области, то суд не усматривает законных оснований для взыскания с него компенсации морального вреда по вышеизложенным основаниям.

В соответствии с частью 1 ст. 103 Гражданского процессуального кодекса РФ издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.

Таким образом, с ответчика в доход государства подлежит взысканию государственная пошлина в размере <данные изъяты> рублей.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст.12,151,1064,1068,1101 ГК РФ, ст.ст.56,57,103,194-198 ГПК РФ, суд

Р Е Ш И Л :

Иск Айзиной Ю.Г. удовлетворить частично.

Взыскать в пользу Айзиной Ю.Г. с муниципального учреждения здравоохранения «Дмитровская городская больница» компенсацию морального вреда в размере <данные изъяты>) рублей.

Взыскать в доход государства с Муниципального учреждения здравоохранения «Дмитровская городская больница» государственную пошлину в размере <данные изъяты> рублей.

В удовлетворении остальной части иска – оставшейся части требований о компенсации морального вреда – отказать.

Решение может быть обжаловано в Московский областной суд через Дмитровский городской суд в течение десяти дней.

Судья

Дмитровского городского суда М.Г. Нагдасёв